Что это с ними? Bloomberg и МВФ пророчат невероятные экономические успехи России в следующем году
В. Алфимов:
- Валерий Валерьевич Федоров с нами.
В. Федоров:
- Добрый вечер.
В. Алфимов:
- Мы не можем обойти стороной тему цен на продукты, которую обсуждали на пресс-конференции.
В. Федоров:
- На неделе, предшествующей пресс-конференции тема ускоренного роста цен на некоторые базовые продукты, такие как масло, хлеб, усиленно обсуждались президентом, на уровне правительства. Даже какие-то меры разработаны. Дай бог, дадут эффект. Уже сказано об этом много. Мы поговорим в более общем контексте, что нас ждет в следующем году, который, дай бог, уже пройдет не под знаком пандемии, а под знаком выхода из пандемии. И что же мы увидим, выйдя из пандемии, в экономическом смысле. Это будут развалины, это будет большая стройка нового мира? Или это будет что-то невнятное, болотистое, затяжное и не внушающее вдохновения? Об этом поговорим с нашим выдающимся гуру экономических исследований Леонидом Григорьевым из аналитического центра при правительстве.
Л. Григорьев:
- Теперь ответишь за все, знаем мы эти похвалы.
В. Федоров:
- Я сегодня видел прогноз Bloomberg, что в следующем году Россию ждут какие-то невероятные успехи, экономический рост 3 %. И вообще этот прогноз читается прямо как призыв, сигнал: вкладывайте деньги в Россию, она вроде бы неплохо проходит пандемию. И в следующем году может, упав, отжаться. Или даже подпрыгнуть. Насколько этот прогноз реалистичен?
Л. Григорьев:
- Во-первых, Bloomberg не одинок в этом счастье хорошего прогноза для нас. Прогноз МВФ тоже благоприятный для нас. Главная разница между нами, что мы не так сильно упали в этом году. И понятно, почему. У нас несколько причин к этому. Самая простая, что не к нам приезжали туристы из Китая, России и США на Лазурный берег, а мы ездили туда. Когда там все это накрылось, у Франции, Италии, Испании падение ВВП по сравнению с Центральной Европой примерно как у нас все падение. Там лишние два-три пункта. У нас люди с деньгами остались дома. Чего-то здесь покупают и заказывают. Поэтому у нас в принципе не было таких гипертрофированных отраслей услуг для богатых, как это было в Европе. Поэтому мы меньше упали. И нам надо решать свои проблемы.
И пандемию мы проходим лучше. Я уж позволю себя процитировать, есть мало упоминаемый факт – наши дачи. Мы практически единственная стана мира, которая может взять и спрятаться по дачам, что и было сделано в значительной мере летом. И частично сейчас народ вокруг Москвы утепляет свои полузимние дома. И это тоже очень важный фактор. У нас нет фавел в широком смысле слова.
В. Федоров:
- Фавелы – это трущобы.
Л. Григорьев:
- Это не просто трущобы. Мало ли где есть плохие кварталы. Это большие трущобы, где исторически как-то сконцентрировались большие массы людей. Я вам найду такую фавелу в Брюсселе, они есть в Англии, в Нью-Йорке. У нас, когда в 2018 года приехали люди на чемпионат мира, они искали трущобы и не могли найти в Москве. Это известная история. Основные смерти по миру оказались в этих анклавчиках, где люди бедные и не могут разделиться. Они прижаты друг к другу. Мы живем несколько лучше, чем мы о себе думаем. Во всяком случае, в этом плане.
В. Федоров:
- Для того, чтобы это понять, надо съездить в Бразилию или в Брюссель.
Л. Григорьев:
- Надо отойти от пляжа в Бразилии метров двести, а потом быстро бежать назад. Дело не в том, что у других хуже, а в том, что реально мир упал совершенно уникальным образом. И выходить будет тяжело. Оптимизм по поводу того, как мы справимся с пандемией, при том, что она сейчас нас взяла частично за горло по второму разу. Но мир-то еще в худшей ситуации. Это просто уже десятки миллионов людей, колоссальное количество людей под ударом. И она не спадает.
Разговор про конец пандемии в мире мне не очень понятен. Потому что уровень, на который вышли к Новому году, а сейчас во всем мире идет большая проблема – что делать с Рождеством? Если люди опять сойдутся, то опять будет вспышка. Все теперь ждут вспышку на конец января по большинству стран. Если вы посмотрите на графики динамики по Бразилии, по Индии, там где-то немножко спало, но это спало от уровня, но все равно остается намного выше, чем это было весной, когда думали, что вот уже все закончилось. Это что касается пандемии.
Что касается экономики мира. Рост будет. Но если мы на секунду забудем про Китай, который место особое, они и не упали почти, и возрастут, то весь остальной мир выйдет на уровень 2019 года только в 2022 году. Мы можем выйти в 2021-м, подрасти так, чтобы выйти на 2019-й. К концу года.
В. Федоров:
- То есть скомпенсировать потерянный 2020 год?
Л. Григорьев:
- Да. Но мир не выйдет раньше 2022-го. Мы будем близко к выходу на 2019 год, а мир – нет.
В. Федоров:
- А за счет чего?
Л. Григорьев:
- За счет того, что мы меньше упали. И как-то начинаем расти. Довольно большой рост в третьем квартале в США, во многих других странах. Но от такого глубокого падения, что то, что выросли – это на уровень, который процентов на 8-10 ниже предкризисного. Просто это объективно очень тяжелый кризис. Мы находимся сейчас в мире много ниже тяжелейшего 2009 года. Слово «кризис» и привычка к тому, что упал – вырос – она немножко людей сбивает с толку. Может быть, мы проскочим, не как Китай, по-другому. Просто за счет упрямства своего природного, способности какие-то вещи терпеть, приспосабливаться. И просто другая структура экономики. Но сказать, что в 2021 году будет все совершенно замечательно, было бы чрезмерно. Хотя я этого желаю всем к Новому году.
В. Федоров:
- Я разговаривал с руководителем одного региона, далеко не самого богатого, и он ожидает от следующего года новостей, скорее, плохих. Это связано не с пандемией. Есть надежда на вакцину, на обретение легендарного загадочного популяционного иммунитета, есть надежда, которая нашу нацию спасает всегда. Но вот его прогнозы, весьма осторожные, связаны с тем, что доходы бюджета не растут и расходы в следующем году, скорее всего, тоже будут сокращаться. Речь идет не только о федеральном бюджете, но и о региональных бюджетах, которые перенапряжены. Сегодня они во многом держатся за счет поддержки федерального центра. Но федеральный центр уже сейчас более скуп, чем был весной. А на следующий день планируются определенные меры по бюджетной консолидации.
О том же я читал и в рекомендациях главного экономиста по России Всемирного банка. Он сказал, что правительство должно умерить прыть, быть более осторожным в 2021 году в своем стремлении консолидировать бюджет. Насколько жестко будут ужимать расходы государственные? Какой эффект это может иметь для экономического роста?
Л. Григорьев:
- Что произошло в мире? Это бешеный залив ликвидностью. Американский дефицит совершенно чудовищный. Что они потом будут делать, они не знают. И все макроэкономисты насторожились. Наше правительство традиционно очень прижимисто во время кризисов. Правильно или не правильно – это потомки будут судить. Но дело в том, что есть другая крайность. Чуть ты начинаешь опускать шлюзы, и остановиться невозможно. Потому что всем чего-то нужно. И абсолютно любой регион, любая отрасль, любой слой населения понимают, что нужно.
В. Федоров:
- И предъявляют список.
Л. Григорьев:
- Я могу привести один катастрофический пример, я только что написал большую работу про времена Рузвельта, двадцатые-тридцатые годы в США. Там до Рузвельта был момент. Президент решил поблагодарить всех, кто помогал ему выиграть выборы 1928 года. И в 1930 году уже в начавшемся кризисе подписал увеличение тарифов импортных, чтобы защитить внутренний рынок, на 3300 товаров. И это запустило торговую войну по всему миру. И обрушило мир. В три раза сократился объем торговли.
Все радикальные меры потом очень оплачиваются. Наше правительство, традиционно намыкавшись в 90-е годы, особенно во времена 1998 года, традиционно ведет себя очень осторожно. И боится влезть в инфляцию. У нас не нулевая инфляция даже сейчас. Она чуть-чуть есть, плюс скачки с отдельными товарами. Если сейчас налить денег при имеющейся уже инфляции, то, конечно, многие вылетов гиперинфляции. Но у нас немножко другая ситуация.
Мы не обещаем безумное благоденствие из проблем 2020 года. Но уже видно, что динамика осенью была положительная. И весь мир следит за нами. Все рапорты приходят – у русских ноябрь неплохой. Оценки не только Bloomberg. Все текущие агентства дают по России достаточно позитивную картину.
В. Алфимов:
- Bloomberg дает хороший прогноз и хорошие отчеты. Всемирный банк тоже. А у нас люди на земле как-то этого не чувствуют.
В. Федоров:
- Это вечная проблема. Экономисты говорят, что все неплохо, а люди чувствуют, что все плохо, боятся, что будет еще хуже. Как это на людях отразится?
Л. Григорьев:
- Я думаю, что мы не можем рассчитывать на бешеный рост. То, что происходит у людей, я знаю, я тут живу. Тут есть два момента. У нас есть традиция говорить, что мы очень страдаем. Мы живем чуть лучше, чем мы жалуемся. Но это не относится к бедным людям. Я, скорее, это сказал бы о среднедостаточных людях, они все равно плачутся. Даже кто не так страдает.
Мы все равно в кризисе, в пандемии. Никто не говорил, что мы выскочили из него и ушли. У нас был очень хороший первый квартал в 2020 году. Нормальный рост. Не будь коронавируса, так, наверное, был бы приличный рост по году. Но я не могу обещать исчезновение пандемии и экономический рост. Нам бы хотелось бы, например…
Вот цены на нефть как-то держатся на соглашении ОПЕК++, то есть плюс мы, плюс американцы. Но я скажу, чего не хватает на рынке нефти. По крайней мере, 3 млн. баррелей в день расходов на авиационный керосин. Не летает мир. Нет туристов. Франция, Италия, Испания сидят в тяжелейшем минусе, потому что рухнул весь въездной туризм. Немножко открылась Испания, приехали англичане, завезли вирус, теперь болеют.
Пока не начнут летать, пока не будет конец пандемии, пока не будет вакцины, доверия и не прилетят всякие туристы, наши в том числе, до тех пор не стабилизируется рынок нефти. Он же держится на ограничениях. Я бы сказал, для страны, у которой… Президент сегодня сказал, что мы слезаем с иглы, у нас доля не такая большая, но все-таки она есть. Проблема не в том, что она меньше, проблема в том, что хотелось, чтобы она была стабильной. Мы живем в стране, где каждые несколько лет вдруг падают по не зависящим от нас причинам экспортные доходы, соответственно – доходы бюджета.
В. Федоров:
- Падает рубль, все мы становимся беднее.
Л. Григорьев:
- Мы не становимся беднее в реальном потреблении. Мы становимся в долларовом исчислении.
В. Федоров:
- С учетом того, что у нас потребительский рынок во многом на импорте основан, я не беру продовольствие в расчет, но предметы такого широкого потребления. Самый яркий пример – автомобили.
Л. Григорьев:
- Автомобилей у нас и своих довольно много.
В. Федоров:
- Мы же знаем, что там доля комплектующих импортных очень значительная.
Л. Григорьев:
- Это тоже стратифицировано. Дорогие автомобили покупают те, у кого есть на это деньги.
В. Федоров:
- Я к тому, что за этот год очень сильно выросли цены на автомобили. Про «Ладу» не скажу, надо посмотреть. А все остальные, в том числе собираемые у нас, не самые дорогие иномарки, они все здорово прибавили в цене.
Давайте еще об одном аспекте нашей экономической реальности поговорим. Малый бизнес у нас, особенно тот, который за счет сферы услуг работает, в диком кризисе. Он первую волну кое-как прополз на брюхе. Сейчас вторая волна. Уже многие говорят, что жировой запас кончился, надежд нет. Не выживем. И тут мы даем подарок нашему малому бизнесу – отменяем с 1 января единый налог на вмененный доход. Параллельно у нас замечательный проект компании «Честный знак» развивается по маркировке. Под флагом того, что нужно контрафакт убить, нужно убрать с рынка подделки. Поэтому надо все маркировать. Сейчас целые отрасли потребительского рынка переходят на маркировку.
Много правительственных мер, которые были запланированы в другое время, при другой экономической конъюнктуре, но в следующем году, такое ощущение, они нанесут дополнительный удар по доходам населения. Прежде всего – малого бизнеса.
Л. Григорьев:
- Я думаю, что малый бизнес надо беречь. И в этом смысле правильно поступили мы и европейцы, которые поддерживали малый бизнес, а не только людей. Англосаксы, прежде всего американцы, дали всем уволиться, а потом платили понемножку тем, кто уволен. Конечно, надо просто сесть и посмотреть. Я не думаю, что это такая сложная задачка – посмотреть предел выживаемости по отраслям, и скорректировать эти мероприятия. Реформы надо проводить на подъемах.
В. Алфимов:
- Сейчас как раз то самое время?
Л. Григорьев:
- Нет. Я бы проводил в прошлом году.
В. Федоров:
- То есть не в 2021-м, а в 2022-м, видимо?
Л. Григорьев:
- Да, в 2022-м будет хорошо.
В. Федоров:
- Спасибо. Теперь стало многое яснее.
В. Алфимов:
- Мы с вами подводим не итоги дня, а итоги недели. Столько интересного за неделю происходит, что обойти все очень сложно. Например, свершилось на этой неделе!
В. Федоров:
- Свершилось. Наконец, расставлены все точки над i. Сколько выборщиков в так называемом электоральном колледже за Трампа и сколько за Байдена. Преимущество Байдена уже неоспоримо. Это признал и президент Путин, который отправил ему поздравительную телеграмму, в то время, как руководители огромного большинства стран-союзников США сделали это буквально через пару дней после выборов.
Теперь и мы, в России, можем легитимно называть Байдена избранным президентом США. Впереди инаугурация, она будет в январе. Уже сформирована переходная команда, многие имена названы, новая администрация, которая будет заниматься внешней политикой, обороной, разведкой.
России придется на ближайшие четыре года иметь дело с Байденом и его людьми. Конечно, есть вопрос здоровья, Байден не молод. Многие говорят, что он может не досидеть в президентском кресле до финала. И передаст со временем этот пост вице-президенту Камале Харрис, но пока это только прогнозы. Будем надеяться, что работать будет с Байденом. И с Алексеем Мухиным, известным нашим экспертом по внешнеполитической, оборонной тематике мы сегодня обсудим, как мы будем работать. Может, конфронтация на каких-то участках будет горячая, увы, в нашем неспокойном мире это возможно. Или мы начнем двигаться друг к другу навстречу.
Алексей, как вы думаете?
А. Мухин:
- Здравствуйте. Одни мои конфиденты уверенно говорят, которые в Вашингтоне знают все ходы, что, на самом деле, ситуация не настолько плохая. Да, при внешних разногласиях, обвинениях со стороны наших американских партнеров, тем не менее, бизнес делается. Причем, не только реальный, но и юридический. Снятие или приостановка санкций, ограничения санкции – это тоже определенная работа, за которую американские лоббисты получают деньги.
Сам феномен санкций очень интересен. Американцы, одной рукой вводя санкции, другой рукой создают возможности для их юридического обхода. За деньги, естественно. Это такой бизнес для бизнеса.
Другие мои конфиденты говорят, что команда Байдена, которая обретает все больше персональное определение, мы узнаем, кто будут те люди, которые будут работать с нами в ближайшие четыре года, а совершенно правильно заметили, что Байден – далеко не мальчик. И вполне вероятно, что Камала Харрис либо кто-то еще будет на позиции президента замещать человека, который не вспомнит, президентом какой страны он является. А прецеденты уже были.
Эта группа конфидентов уверена, что приходит очень злая и жадная до власти команда, которая будет мстить. Даже не России, а республиканцам, команде Трампа за четыре года унижения, которые они испытывали, пока Трамп рулил, что называется, кораблем под названием США. Но здесь есть повод для оптимизма. Потому что и первые, и вторые мои конфиденты говорят, что в этой борьбе Россия вполне может вклиниваться в определенные противоречия и разломы между американским истеблишментом. И заставлять отдельные группы американских политиков работать с собой. Это, конечно, будет работа без любви, но работать придется. Первой ласточкой такой я бы назвал возможную пролонгацию СНВ-3, потому что это сейчас камень преткновения. И это может являться своеобразным предвестником того, что мы друг друга, конечно, не любим, но работать все равно придется.
В. Федоров:
- Расшифруем. СНВ-3 – это договор о сокращении наступательных вооружений, который при Обаме был заключен в свое время.
А. Мухин:
- И американская администрация этим очень гордилась, надо сказать.
В. Федоров:
- И Байден, как вице-президент при Обаме, действительно, можно предположить, что он, скорее, будет за перезаключение или продление на пять лет договора.
А. Мухин:
- Хотя бы потому, что он хочет сделать все, как делал Трамп, когда отменил инициативы Обамы. Только наоборот.
В. Федоров:
- Уже пошли слухи, что будет разморозка поставленной на паузу историю с признанием Кубы, например, Обамой. И так далее.
Это прогнозы, которые делаются со стороны. А вот интересен аспект той самой группы мстителей. Очевидно, они будут мстить, прежде всего, Трампу. И стараться обнулить все его наследие. Но это уж их дела. Мы как зрители можем…
А. Мухин:
- Мы понаблюдаем.
В. Федоров:
- А нас волнует совсем другое. Нас волнует, что нам, России, от этого будет. И не скажется ли негативно на наших отношениях в ближайшие четыре года. Профиль руководящих работников министерства обороны, совета национальный безопасности, государственного департамента, национальной разведки. И самая резонансная, наверное, фигура – Энтони Блинкен, который уже номинирован на пост госсекретаря. И ему припоминают, что он в свое время работал на российском и восточно-европейском направлении, говорил всякие плохие слова в наш адрес, в том числе, в адрес персонально президента Путина. И сейчас якобы он вот всю эту накопленную ненависть будет стараться воплотить в жизнь.
Ваша оценка, Алексей?
А. Мухин:
- Я бы привлек внимание к тому, что у нас достаточно длительная история взаимоотношений с разного рода госсекретарями. Напомню, что была такая Хилари Клинтон. Она достаточно интересный персонаж в том смысле, что она являла собой образец крайней неуступчивости. Более того, он был помножен на достаточно сильную антипатию к Владимиру Путину. При этом у Клинтон семейные корни в России достаточно имели хорошую историю. В принципе, от России семья Клинтонов получала достаточно хорошие плюшки, хорошее отношение. Поэтому у меня было большое удивление, когда Хилари Клинтон достаточно агрессивно так повела себя в качестве госсекретаря.
Рекс Тиллерсон, человек, который достаточно сильно обрусевший американец, который…
В. Федоров:
- Крупный нефтегазовый магнат.
А. Мухин:
- Да. И он испытывал сильный интерес и симпатию к России, но попав на позицию госсекретаря был вынужден говорить то, что он говорил. Надо сказать, я знаю его лично, я просто жалел его, потому что понимал, что человек говорит не то, что думает.
В. Федоров:
- Играет по правилам, принятым сейчас в Вашингтоне.
А. Мухин:
- И с этого момента я понял, что пост госсекретаря такой в колее. Там телега едет, но в строго заданном направлении. И кто бы ни сидел в этой телеге, в принципе, это не важно, потому что она идет в заданном направлении.
Майк Помпео был вишенкой на торте в этой ситуации, когда стало понятно, что господин госсекретарь ничего не решает в том смысле, что Трамп же обещал в предвыборных обещаниях, что он восстановит отношения с Россией, пусть негативные, но отношения. И этого не произошло.
В. Федоров:
- А что получится у Блинкена, на ваш взгляд? Он будет тоже впряжен в эту телегу?
В. Алфимов:
- Многим, кто следит, да и не следит, кто услышит это имя, может показаться, что Энтони Блинкен – это же наш парень. Ну, он сто процентов Блинов. И сто процентов Антон. Других вариантов нет! И, между прочим, будет отчасти прав, потому что корни уходят Энтони Блинкена к нам сюда. И прадед его жил в Киеве, писал на идише. Такая еврейская семья, которая берет корни в СССР. Даже в царской империи еще.
А. Мухин:
- Достаточно проанализировать то, что господин Блинкен, повествуя о перипетиях своей семьи, чтобы понять, что корни его русофобии очень глубоки. Это принципиальная позиция, которую изменить не представляется возможным.
Я бы обратил внимание, что власть администрации Байдена будет составлена из сотрудников администрации Барака Обамы второго срока. И разговаривая с коллегами из госдепартамента, из администрации Барака Обамы в свое время я пришел к выводу, что вот вторая редакция администрации Барака Обамы была очень сильно настроена против России. Плюс она совершенно не знала и не понимала Россию. Известный нам бывший посол в России Майкл Макфол, который, кстати, надеется получить должность в администрации Байдена, во всяком случае, в соцсетях он активно постит совместные фотки и с ностальгией вспоминает, как встречался с Джозефом и какие у них хорошие отношения. И от этих ребят можно ждать только мести. Именно мести! Они имеют счет к России, к русским, которые неоднократно их унижали на разных международных площадках, тыкая носом фактически лицемерное по отношению к России, в необоснованные обвинения, которые выдвигались в адрес России.
Если честно, я не обольщаюсь. Я очень удивлюсь, если новая администрация Джозефа Байдена возьмет себя в руки, что называется. И прагматизм поставит выше личной мелкой мести, которой она сейчас отягощена. Я сейчас вижу, к сожалению, только этих ребят, которые дорвались до власти. И сейчас будут мелко мстить.
В. Федоров:
- Если колея ведет в неправильном с нашей точки зрения направлении, то эти ребята не только не будут пытаться эту колею сменить, но они будут еще и нахлестывать лошадок.
А. Мухин:
- Дело даже не в том, куда колея поведет. Главное, чтобы эта колея была проложена на принципах прагматизма хотя бы, а этого прагматизма не наблюдается.
В. Федоров:
- От этих ребят прагматизма ожидать вряд ли стоит. Это приверженцы определенного направления – либеральный интервенционизм. В свое время был популярный демотиватор: у вас нет демократии, значит, мы летим к вам. И дальше прекрасное фото американского бомбардировщика.
Тогда вопрос. Где может рвануть? Мы поговорили о том, что продление СНВ-3 может быть хорошим знаком. Других хороших знаков пока не обозначили.
А. Мухин:
- А вот теперь о хорошем для России, во всяком случае. Первое – рванет «Северный поток-2», потому что Байден не оставил себе шансов для отступления и уже заявляет о том, что Америка сделает все, чтобы этот трубопровод не был построен, и не был заполнен. И они сделают для этого все, несмотря… Ломая об коленку мнения германских партнеров по НАТО, игнорируя европейские интересы, потому что все это в европейских интересах.
Кстати, президент на пресс-конференции сегодня упомянул это, говоря о том, что Россия фактически сейчас отстаивает интересы Европы, как настоящая европейская держава перед лицом достаточно агрессивной, причем, тупо агрессивной Америки, которая просто проводит свою политику. И пытается навязать за очень дорого газ с молекулами свободы. Я думаю, что ребята, продолжая настаивать на том, на чем они настаивают, они сломают себе если не шею, то пару ног на европейских дорогах. Потому что европейцы уже, на самом деле, поняли, что в случае, если произойдет так, как хотят американцы, то, к сожалению, нынешний истеблишмент будет вынужден смениться под напором агрессивно настроенных обывателей в Германии, бизнеса в Германии, который получит стагнацию экономики на ровном месте. Потому что дорогие энергоносители – это стагнация экономики. Это надо совершенно четко понимать.
Вторым направлением – это будет Арктика, северный морской путь, мало того, что мы его построили и сейчас оснащаем инфраструктурой, военную инфраструктуру вводим, чтобы защищать свое. Но сейчас к нам подходят, что называется, с другой стороны. Нам говорят, слушайте, ребята, а чего-то вы много в Арктике-то отхватили. Давайте посмотрим, на каких основаниях вы это сделали.
Имея определенные бэкграунд отношений с нашими западными партнерами, я представляю, какие будут у них аппетиты. И как они постараются с Северного морского пути свернуть. Почему я сказал, что это хорошие новости для России? Ребята опоздали. Мы уже развернули там достаточно военной инфраструктуры, чтобы свое защитить. Как-то так.
В. Федоров:
- Следующий год для России – год выборный. Выборы у нас не самые главные, но звучные и резонансные. Так как Госдума в нашем конституционном дизайне не самое центральное место занимает, не сопоставимое с Конгрессом США, то избиратели на этих выборах готовы поиграть, просигнализировать и проголосовать за какую-то партию, может, оппозиционную, радикальную.
А. Мухин:
- Если эта партия появится, то, возможно, да. Но судя по тому, как сегодня президент сказал, что, извините, меня все устраивает в партийном формате в Госдуме, я боюсь, она не появится при таких…
В. Федоров:
- Но Соединенные Штаты, наверное, не все устраивает. А какие возможности для США влияния на выборы 2021 года в России?
А. Мухин:
- Усиленное финансирование своих НКО, которые будут всячески дестабилизировать ситуацию.
В. Алфимов:
- С нами был Алексей Мухин, директор Цента политический информации. До следующей недели!
