Безуглов: Есть поверье, что спорт высоких достижений без допинга невозможен — это чепуха
Мы предлагаем полный текст радиопередачи.
Т.Канделаки:
- Сегодня у меня в гостях врач сборной России по футболу, председатель медкомитета РФС Эдуард Безуглов. Эдуард, как вы попали в сборную России по футболу?
Э.Безуглов:
- Это был 12-й год. Честно говоря, я собирался заканчивать в футбольной медициной, потому что я из «Анжи» ушел… Ну, ушли из «Анжи». Была временная пауза, я собирался возвращаться в клиническую медицину.
- У вас был конфликт в «Анжи»?
- Конфликтов у меня никаких не было. Но мы живем в России, и никого не смущает, что чье-то место, оно живое, и когда очень хочется кушать, некоторые люди забывают о совести и идут на «живые» места, пользуясь какими-то уловками. Надо называть вещи своими именами. Поэтому была ровно такая же ситуация. Я не стал никаких мер там принимать.
- Вы были врачом в период, когда там были легендарные…
- Да, Лето, Роберто Карлос. Шикарный период времени, он мне очень много дал для самоощущения, уверенности в себе. Потому что работать с такими звездами дорогого стоит на самом деле. Кстати, Роберто Карлос напрямую повлиял на начало моей работы в сборной. Я оттуда ушел, и когда Капелло принимал сборную, он сказал, что сам будет набирать себе штат, в том числе административный, медицинский. У меня есть добрая знакомая Элизабет Бартоше, матч-агент УЕФА, которая позвонила мне и сказала: «Эдуард, в Россию приезжает мистер Капелло, не хочешь с ним поговорить?» Я говорю: «Я вроде как уже закончил, но давай».
- А вы после «Анжи» хотели закончить со спортом?
- Да. Потому что мне нравилась клиническая медицина, у меня получалось, я много лет, до 17-го года, дежурил в больнице врачом-хирургом.
- А у вас специализация – хирургия?
- Общая хирургия, колопроктология. Я несколько лет работал хирургом по оказанию экстренной помощи в корпусе травмы большой городской больницы, потом дежурил в больнице много лет. До 17-го года я 4-5 раз в месяц дежурил. Мы с мистером Капелло и его помощником три часа разговаривали. Мне тогда было 29 лет. Мы три часа поговорили, и буквально через два часа мне звонит мой друг Саша Удальцов (он тогда в «Анжи» работал), говорит: «Тут Капелло звонил Роберто Карлосу, про тебя расспрашивал. Что случилось? Спросил, почему ты из «Анжи» ушел». – «А что Роберто ответил?» - «Роберто сказал, что это точно было связано не с профессиональными качествами, а только из-за интриг». Через час мне позвонила Элизабет, сказала: «Мистер Капелло, поговорим с тобой, решил, что ты будешь врачом сборной». Потом, конечно, пытались мистера Капелло некоторые наши функционеры сбить с этого пути.
- Потому что для спорта это беспрецедентное решение. Получается, что иностранец выбрал главного врача сборной по футболу. У нас каждая кандидатура согласовывается, и представить, что иностранец, ни с кем не согласовав, выбирает сам врача сборной по футболу, конечно, невероятно.
- Да. Но потом мистер Капелло показал, что у него есть мнение, которое он никогда не поменяет. На удивление справедливый человек, который окружен мифами какими-то, но многие из них действительно мифы.
- По тем временам он должен был спорить по вашей кандидатуре с Виталием Леонтьевичем Мутко.
- Он точно никакого влияния не оказывал, больше были люди в РФС из числа таких мастодонтов, которые рассказывают, что есть великолепные кандидатуры, тоже из числа мастодонтов. На что мистер Капелло сказал: я решение принял, я его не меняю. И с первого момента он мне сказал: я тебе максимально доверяю, ты всегда должен быть на моей стороне, и у меня к тебе безграничное доверие.
- Со сборной вы прошли чемпионаты мира в Бразилии (2014 год), России (2018-й), чемпионат Европы во Франции (2016-й) и Кубок Конфедерации в России (2017 год). Вы работали под руководством Фабио Капелло, Леонида Слуцкого и Станислава Черчесова. То есть вся ваша работа развивалась от первенства к первенству, от тренера к тренеру. Скажите, с кем из вышеперечисленных людей работа была наиболее сложной и наиболее интересной?
- Это работа в сборной, это всегда на пике, тем более на таких турнирах, мы их не пропускали. Это всегда сложно, и всегда это интересно. Это всегда вызов. Могу сказать, что мистер Капелло был человеком, окруженным ореолом славы. Было страшно, если честно. Причем страшно было не только мне, но и многим футболистам сборной. Потому что человек действительно очень жесткий, но максимально справедливый. Там было несколько историй, когда он показывал такой характер, когда любовь к футболу и т.д. Максимальная, безграничная любовь к футболу. Для него это был приоритет в той ситуации. Леонид Слуцкий был совсем другим, но критерии остаются одни и те же.
- С ним точно не было страшно.
- Нет, страшно не было. Мы познакомились с ним в сборной, так же как и со Станиславом Черчесовым. Надо сказать, что нам одной-двух бесед хватало. Они расспрашивали, что я делал, как это делалось, что планируется делать. И мы спокойно оставались работать вместе. Леониду Викторовичу Слуцкому тоже были попытки рассказать о том, что к врачу Безуглову есть вопросы. Он говорит: а у кого есть вопросы к врачу Безуглову?
- Получается, что при каждом новом тренере всегда находились люди, которые хотели, говоря простым языком, вас сбрить?
- По большому счету, да.
- А при Черчесове?
- Такого не были. Нас Илья Аркадьевич Казаков познакомил, мы с ним тоже поговорили. Там вопросов не было никаких. И при этом я уже достаточно хорошо общался с Виталием Леонтьевичем Мутко. И я понимал, что есть доверие ко мне, есть понимание того, что мы делаем.
- То есть Черчесов вас сразу принял как человека, с которым планировал работать?
- Понятно, что он изучил все, что я делал, что планируется делать. И это совпало по многим пунктам.
- У него требования очень серьезные. Говорят, что у него требования пожестче, чем у Леонида Викторовича.
- Они пожестче. Сейчас сборная, как мы шутя говорим, это расцвет комплексной научной группы сборной. Знаете, есть такое выражение – в спорте нет мелочей. Это расхожее выражение, которым многие прикрываются. У Станислава Саламовича Черчесова действительно нет никаких мелочей. Тренировка расписана посекундно. Анализы крови, контроль состояния. То есть весь тренерский штат работает в режиме нор-стоп 24 часа в сутки. Я искренне не понимаю, когда тренер по физподготовке успевает все это обработать. При этом все это делается однозначно ненавязчиво. Футболисты не понимают, какой объем работы проводится тренерским штабом, для того чтобы им на теории буквально за час все разжевать, показать. Соперники разбираются досконально. Не всегда все получается, но все признают, что в каждой игре ребята готовы и функционально, и физически.
- Я могу сказать как человек, который наблюдал игру и при тренере Леониде Викторовиче Слуцком, и при Станиславе Саламовиче Черчесове, но по модели управления абсолютно четко видно, что здесь есть стратегическая цель победить, потому что к ней очень жестко ведутся определенные шаги. И даже вне зависимости от результата сборной абсолютно четко каждый шаг просчитывается, для того чтобы прийти к финальным большим победам на больших чемпионатах. И это не сразу может происходить, это могут быть шаги назад. Это же невероятное воздействие на здоровье людей. Потому что быть футболистом в современном мире это выдерживать невероятные физические нагрузки. Вы обладаете цифрами – физические показатели спортсменов как изменились за последние 50 лет?
- Есть большие данные, даже по юношескому футболу, которые говорят о том, что за последние 30 лет дети, играющие в футбол, 11-15 лет, стали крупнее, стали более выносливыми, более взрывными. То есть пик максимального роста сохранился (13-13,5 лет), но дети стали больше, требования совсем другие.
- Вы хотите сказать, что это поколение имеет совсем другие физические показатели, нежели, например, футболисты периода братьев Березуцких?
- Даже не братьев Березуцких, а еще раньше. Считается, питание меняется, требования к игре в футбол меняется.
- Скорость?
- Скорости, конечно, стали гораздо больше, игра стала компактнее, жестче, агрессивнее.
- При таких физических нагрузках как вы держите их в тонусе, какие добавки они принимают? Что из фармакологии вы можете раскрыть в эфире радио и сказать: да, они это делают, для того чтобы быть в такой форме ежедневно? Быть в такой форме, на таком пике из года в год – это просто невыносимо для человеческого организма, потому что организм просто истощается, и в первую очередь психологически.
Э.Безуглов:
- Надо понимать, что футбол высокого уровня дается очень тяжело для организма. Из 82 сборников, которые были с 8-го по 18-й год, 42 человека перенесли операции на коленных суставах, а некоторые делали это неоднократно. До 100% футболистов имеют поражение хряща, каждый 10-й имеет поражение хряща четвертой степени. Это плата за любимую игру. Надо понимать, что это люди, генетически одаренные. Когда нам кажется, когда мы смотрим по телевизору, что они там еле-еле ходят, поверьте, любой из лежащих на диване 10 минут в их режиме без мяча побегает рядом, и можно ему «скорую помощь» вызывать. Понятно, что генетика. Понятно, что тренировочный процесс. Поверьте, вы никакими БАДами, никаким спортивным питанием вы не поможете.
- То есть там реально нет никаких витаминов?
- Конечно, спортпит есть.
- Я как человек, который занимается зарядкой, понимаю, что если ты выпил с утра элькарнитин, то ты занимаешься в одной кондиции, если ты не выпил элькарнитин, ты занимаешься в другой кондиции. К элькарнитину быстро привыкаешь, и дозу хочется увеличивать.
- Элькарнитин мы иногда применяем. В основе лежит базовая программа по спортивному питанию. Это всегда протеин, углеводопротеиновые смеси или протеин после нагрузок. Это углеводные гели до нагрузок. Это протеин перед сном. Это те стратегии, которые показали свою эффективность. Бета-аланин – да, курсами – да, протеин и ВССА – точно да. Гидроксиметилбутират нам очень нравится, очень хорошо держит мышечную ткань. Понятно, это все разрешенное. Неразрешенное мы вообще не обсуждаем, мы это не применяем и никогда не применяли. Это все разрешено, можно применять, можно купить в любом проверенном спортивном магазине, любой проверенный бренд. Есть такое поверье, что спорт высоких достижений без допинга невозможен. Это чепуха.
- Давайте перейдем к какому-то конкретному рецепту. Вот приехал футболист с отдыха, допустим, или после болезни. Есть какой-то фирменный рецепт, который его поднимает на ноги?
- Если он устал или детренирован после хорошо проведенного отпуска, то конкретного рецепта быть не может. Здесь только грамотный тренировочный процесс и грамотное восстановление. Мы должны понимать, что во время тренировок организм получает только импульс, который организм должен переварить. Все изменения, которые мы хотим, чтобы произошли, происходят между тренировками. Поэтому не надо тренироваться сутками напролет. У нас была такая показательная история. Когда мы готовились к чемпионату мира по футболу в Новогорске, тогда мы еще считались…
- Аутсайдерами?
- Да, никакими. Хотя тренерский штаб четко понимал, что он делает.
- Вы хотите сказать, что вы уже тогда под руководством Черчесова понимали, что результат будет?
- Мы точно знали, что будем выглядеть достойно физически. Только тренировочный процесс. И когда один из руководителей приехал на тренировку, говорит: «Тренировка долго идет?» Я говорю: «40 минут». – «А долго еще?» - «Минут 30 еще по графику». – «Всего 1 час 10?» - «Ну да». – «Поэтому так и играете, что так мало тренируетесь».
Футболисты могут тренироваться 20 часов, проблем никаких нет. Но не надо этого делать. Средняя длительность одноразовой тренировки при подготовке была 69 минут. Этого хватило, чтобы наша сборная бежала и быстрее всех, и скорость меньше всех падала. Поэтому у нас за все время подготовки к Кубку Конфедерации и чемпионату мира была только одна мышечная травма у Алана Дзагоева, которую мы быстро вылечили. Поверьте, это фантастически мало. Это говорит о чем? Не о том, что врачи хорошие. Потому что тренировочный процесс был так построен, что они не травмировались и при этом показали пик своего функционала.
- Вас в сборной все футболисты любят?
- У меня со всеми ровные отношения, с кем-то, может быть, чуть поближе, но отношения со всеми ровные.
- То есть не было ни одного врага за все это время среди футболистов, кто бы сказал: я ненавижу Эдуарда Безуглова, он не дает мне жить?
- Я надеюсь, что все ребята приличные, за спиной этого не скажут. В лицо точно не говорили. У нас просто нет поводов конфликтовать, мы делаем одно общее дело.
- Вы сажаете на диету, вы взвешиваете.
- У нас много лет проблема лишнего веса, проблема непрофессионализма в каком-то его проявлении вообще не существует. Знаете, Капелло не запрещал ничего – ни пить пиво после игры, ни пить вино. Но мало кто пил. Черчесов тоже не запрещает после игры выпить банку пива. Но никто не пьет. Не потому, что они боятся…
- А как же эти кальянные приключения? Помните, после чемпионата Европы кальянные приключения?
- Мы говорим про 12-й год. Это до моего прихода. Все, кто в теме, понимает, что было очень много рассказано того, чего на самом деле не было. Была такая пиар-история, не очень красивая.
- То есть вы все равно на стороне футболистов? Вы считаете, что когда такие истории происходят… То есть они тихо-спокойно пришли отдохнуть?
- Они должны понимать, что это люди, которых знает вся страна, по большому счету. Поэтому отдыхать тоже надо, понимая, что все могут перевернуть.
- Не могу не спросить тогда. Кокорин и Мамаев, как это получилось?
- Я ни в коем случае не оправдываю ребят. Но они и сами это прекрасно понимают. Мы все понимаем, что таких историй в нашей стране, к сожалению, ежедневно происходят сотни, тысячи.
- Не спорю. Мне интересно, как врач, болельщик и мужчина вы как считаете, это происходит оттого, что на неокрепшие умы ложатся большие деньги, большие возможности, большая слава? Или это на самом деле такая психологическая реакция на постоянное напряжение? Вы себе как это объяснили, когда это узнали?
- Во-первых, я неплохо знаю обоих ребят. Абсолютно адекватные ребята, профессионалы. Никаких проблем с режимом, когда они были в сборной, не было. Я знаю, что в «Зените» у Саши тоже никаких проблем с режимом не было. Мне кажется, в конкретной ситуации не оказалось людей, которые могли бы подсказать. Здесь многое зависит от окружения в этой ситуации. Была тяжелая игра, они приехали. Не оправдываю их, мне кажется, что закон должен быть един для всех, они понесли свое наказание, более чем заслуженное. Но в такой же ситуации полтора года назад моего лучшего друга избили на выходе из бани ни за что ни про что, и при этом люди банально откупились, и ничего не было, хотя человека привели в отделение и т.д. Потом они не могли год опознать его, где он там живет.
- Не спорю. Просто к футболистам повышенное внимание.
- О чем я и говорю. Они должны понимать, что находятся в центре внимания.
- У них самые высокие гонорары в спорте, самые высокие зарплаты. Если сравнить средние показатели зарплат, самые высокие зарплаты у элитных футболистов. Поэтому такое их поведение будет вызывать только порицание в обществе. Мне было интересно, насколько такие физические нагрузки оказывают влияние на психику человека. Потому что это все равно для психики не проходит бесследно. У нас не очень принято про это говорить, но на том же американском телевидении самые популярные форматы – что происходит с футболистами, а особенно с представителями американского футбола, после того как они завершают карьеру.
- Шикарная тема. Там, кстати, очень много исследований на эту тему.
- Они все как один теряют все эти свои миллионы, миллиарды, практически 90% теряют деньги и опускаются, потому что психически не выдерживают эти нагрузки.
- Когда в детстве находишься в каком-то коллективе, когда образование, к сожалению, страдает…
- Вы имеете в виду гуманитарное?
- Конечно. Когда в 18 лет тебе падает, условно, миллион долларов на голову… Легко осуждать, но если оказаться в этой ситуации, мне кажется, мало кто сможет без помощи со стороны, чтобы это бесследно прошло.
Т.Канделаки:
- Согласна. И нельзя всех грести под одну гребенку. Есть семья Семака, уникальная семья. Это пример для всех с точки зрения и отношения к семейным ценностям, и того, как они воспитывают детей, как они принимают в свою семью детей. И есть такие инциденты. В связи с этим вопрос. С кем из футболистов работать сложнее всего, с кем легче всего? И кто безукоризненно следует вашим указаниям, такой ваш единомышленник в том, чем вы занимаетесь в спортивной медицине?
- В сборной нельзя не следовать указаниям. Но никаких директив нет.
- То есть не сопротивляется никто?
- Абсолютно. Но мы не то что директивно говорим: ты должен выпить вот это и т.д. Мы объясняем, для чего мы это делаем. Каждый сбор это образовательная лекция. Часто согласия тренеров мы проводим какие-то мини-лекции. Началось все с Капелло. Сейчас тоже эти лекции на каждом сборе происходят. Ребята понимают. То есть уровень грамотности принципиально другой. У нас есть чат, где все актуальные новости.
- Вы шутите? Чат сборной России по футболу?
- Да. Мы присылаем всю актуальную информацию о том, какие новинки, какие данные по восстановлению, что лучше использовать. Абсолютно с точки зрения доказательной медицины.
- А сами футболисты что-то предлагают? Они же ездят по миру, отдыхают.
- У нас Саша Головин играет во Франции, Денис Черышев в Испании играет. Мы знаем, что они там применяют, что они делают.
- Они рассказывают?
- Конечно. Плюс из «Монако» врач присылает паспорт на футболиста, что они делали, что применяли. Поверьте, никаких чудодейственных пилюль, капсул нет, все примерно то же самое, что делаем мы, что делают в наших ведущих клубах. Я считаю, что наши ведущие клубы по футбольной медицине (я являюсь членом медкомитета УЕФА еще) точно ничем не уступают по оснащению, по средствам восстановления.
- Так как психология – очень интересный момент в футболе, психологическое состояние Смолова после чемпионата мира по футболу сказалось на его игре сегодня, как вы считаете? Или он уже полностью восстановился?
- Я думаю, что сейчас он точно восстановился полностью. После чемпионата, конечно, ему было тяжело. Знаете, Федор – человек с большим интеллектом, который пытается разобраться в себе, анализирует ситуацию. Ему, конечно, было тяжело. Как я говорю, мы были в одном пенальти от учебников истории. Я думаю, в учебниках истории этот случай описали бы, если бы мы вышли в полуфинал. Причем я уверен, что мы сыграли бы там достойно, хорошо. Поэтому он переживал. Мы с ним разговаривали, он говорит: вы не можете себе представить, сколько у меня в соцсетях проклятий. Счет шел на тысячи проклятий, хотя это всего лишь, по большому счету, игра. Но он понимал.
- У него была депрессия?
- Я думаю, что в этой ситуации, может быть, не прям четкое понятие – медицинская депрессия, но точно, что тяжелейший стресс был. Его не могло не быть.
- Вы что-то делаете в этой ситуации? Вы даете какие-то медикаменты?
- Нет. Единственный медикамент, который можно давать…
- Не настой пустырника же?
- Нет. Чтобы лучше спать, мы можем дать определенные препараты.
- Успокаивающие?
- Да. Но чтобы потом это не влияло на физическую работоспособность. Но специальных каких-то антидепрессантов точно никогда не давали. Я думаю, что человек, который находится в депрессии, он не будет играть так, чтобы его вызвали в сборную. Если человек играет так, что его вызывают в сборную, значит, у него уровень функциональный, в том числе заряженность какая-то есть. Наши тренеры, например, следят. Станислав Саламович Черчесов может написать в полвторого ночи лично мне: «Валенсия» Дениса Черышева меняет. Узнай, что случилось». То есть там вовлеченность максимальная. Я в четыре часа ночи могу написать Станиславу Саламовичу и точно получить ответ. Сейчас так же вовлечен в процесс и Александр Валерьевич Дюков, который тоже в ежедневном режиме получает информацию обо всех кандидатах в сборную, какое у них состояние здоровья. Поэтому вовлеченность максимальная. Ребята это чувствуют, кстати, такой контроль (в хорошем смысле). И при этом медицинский, тренерский штаб сборной всегда готов помочь и клубу, и футболисту. Сейчас мы вместе с одним из клубов решаем ситуацию по здоровью одного футболиста в отпуске. Человек отменил поездку за границу на отдых, занимается сейчас своим лечением. Почему? Чтобы выйти…
- Раскройте секрет, кто это?
- Там небольшая проблема.
- С кем?
- Все же надо согласовать.
- Я согласую. Попрошу, чтобы вас не ругали.
Скажите, а вот травля Дзюбы вообще что это такое? Что вы про это думаете? Как это сказалось на его психическом состоянии? Как вы считаете, насколько это вот акция спланированная, я бы даже сказала, может быть, оплаченная?
- Я как раз про спланированность акции судить не могу, я не настолько в эту тему погружен.
- Такое было разве когда-то?
- Нет, такого не было. На самом деле, это дикость. И я думаю, что все адекватные люди понимают, что это дикость. Ты можешь как угодно к кому угодно относиться, но показывать свою неприязнь таким образом, это просто, мягко говоря, некрасиво… Артем, понятно, переживал.
- Впал в депрессию?
- Нет. У Артема сильный характер, который из-за этого случая в депрессию не впадет. Если бы он впал в депрессию, он потом бы не забивал практически в каждом матче решающие мячи за свою команду. Он потом блестяще, на мой взгляд, играл и всем все показал. Он понимает, что это кучка, то есть, это даже не полпроцента, не один процент… это тысячная доля болельщиков. Поэтому он все это прекрасно понимает, но от этого не менее неприятно слышать это с трибун, причем, когда там же не только были оскорбления в его адрес, там были откровенно нацистские кричалки… И это слышали все ребята, которые играли в той половине поля…
- Я просто не поняла, почему я вас спросила про спланированность акции, я просто не поняла, почему вдруг, с чего? Ну, то есть, было бы понятно, если бы это происходило в период, когда Артем менял клубы. Но сегодня он уже достаточно долго выступает за определенный клуб и является капитаном сборной России по футболу. Вот с чего вдруг такая история?
- Я согласен, что прилетать на матч сборной в Сан-Марино далеко не очевидный вариант… что какая-то группа людей из 30, 40, 50, 100 человек… ну, такие совпадения статистики могут посчитать… но мне кажется, она будет очень невелика.
- Я вас как продюсер сериала спрошу, потому что я очень много сценариев читаю о спорте и понятно, что спорт это не только очки, голы, секунды, это еще и большие человеческие драмы. Если бы не прилет на игру сборной, то, наверное, это можно было бы объяснить какой-то там личной неприязнью к Артему и чем-то еще. Но драматургически это, конечно, очень сильно похоже на то, что есть какие-то люди, потому что у этих людей должны быть деньги, которые, возможно, хотят, чтобы у сборной был другой капитан. Возможно, у них даже есть кто-то на примете. И для того, чтобы действующего капитана сбить, для этого планируется целая акция и в эту акцию, конечно же, вкладываются деньги, потому что до Сан-Марино надо долететь, иметь деньги, чтобы проживать в гостинице, иметь возможность вот так синхронизированно и спланированно травить игрока. Все это очень похоже на сдирижированную акцию. Просто так люди не собираются группами и не преследуют игрока…
- Здесь полностью согласен...
- Так бывает?
Э.Безуглов:
- Я думаю, что в нашем футболе так не бывает. То есть, не надо переоценивать противника. Акция могла быть, но не в режиме, знаете, что там на 3-4 хода вперед. Акция могла быть из расчета на один ход. При этом надо понимать, что у тренера Черчесова в сборной все решения принимает один человек – тренер Черчесов. И это касается капитана команды, состава и т.д. То есть, вариантов других вообще быть не может. А на Станислава Саламовича такие акции точно повлиять не могут на его какие-то решения.
- Но они могут повлиять на психическое состояние игроки.
- Ну, опять же как раз здесь мастерство, наверное, тренера и заключается, коллектива. Тем более, я уже сказал, что Артем сильный человек и, когда ты переходишь из «Спартака» в «Зенит», он прекрасно понимает, что какой-то негатив, тем более, если он воспитанник «Спартака», то есть, он плоть от плоти спартаковец…
- Ну, просто прошло столько лет, понимаете, можно было ведь эту акцию проводить в прошлом году, в позапрошлом году…
- Ну, он же опять понимает, что есть, наверное, силы, которые не устраивают, в том числе, кстати, его хорошая игра сейчас…
- И что, капитан сборной зенитовец?
- Я думаю, что, мне кажется, об этом даже никто не думает, кто там капитан. Ну, ушел Дзюба, капитаном стал Джикия. То есть, я не думаю, что какие-то есть люди, которые хотят, чтобы был только Джикия капитаном сборной. Мне кажется, если кто-то спросит любого из нас, кто был капитаном сборной в таком-то матче, мы даже не вспомним. Но это важный компонент для ребят больше, потому что это гордость – быть капитаном сборной России. Но для окружающих, мне кажется, вот вы опрос проведите, и даже никто не назовет капитана сборной даже в матчах самых знаковых наших… поэтому, конечно, важный момент, но не настолько, чтобы ради этого огород городить.
- В 2018 году еще один игрок – Игорь Акинфеев – заканчивает свою карьеру в сборной. При этом, с точки зрения физической формы, я так понимаю, что он мог спокойно продолжать играть за сборную. Как вы думаете, почему он ушел и кого из бывших игроков вы бы вернули в сборную, если бы была такая возможность? Кто из старичков, по вашему мнению, здоров, как бык?
- Игорь ушел, мы можем только уважать его решение – оно взвешенное было. По здоровью что я могу сказать? Что он играет блестяще за свой клуб и продолжает играть. При этом игры за сборную всегда нагрузка. То есть, когда ребята-сборники уезжают в сборные, то те, кто не уезжает в сборную, могут отдохнуть. Игорь не ветеран. По возрасту ему еще играть, играть и играть. Мы прекрасно понимаем, что у него были определенные проблемы с коленным суставом, слава богу, он их успешно решает и много лет является нашим лучшим вратарем, да. Я уверен, что, если потребуется, это мое личное мнение, то Игорь, если такая необходимость возникнет, хотя у нас есть отличные вратари сейчас в сборной, вернется и, если надо, сборной поможет. И, поверьте, никакого не будет негатива по этому поводу со стороны сборников и со стороны болельщиков, я уверен. Поэтому я уверен, что он играть может. Я думаю, что он там 3-5 лет может играть в ЦСКА спокойно. За сборную? Ну, думаю, если ему будут помогать на финальных этапах чемпионата мира и Европы, все будут только за. Кто из ветеранов может вернуться? Ну, пример – Сергей Игнашевич, который вернулся в 39 лет в сборную на чемпионат мира и сыграл блестяще, показывает, что практически любой футболист, который доиграл до этого времени, без травм, без операций, может помочь. Поэтому тот же Самедов мог сейчас играть на высоком уровне
- А как вам карьера уже околофутбольная, в продолжении, когда, например, многие пробуют себя в качестве комментаторов? Конечно, то, что началось с появлением телеканала Матч-ТВ – от Валерия Георгиевича Карпина до Андрея Аршавина – вот кто ваш любимый комментатор? Из футболистов.
- Если из футболистов, то мне нравится Андрей Аршавин.
- То есть, больше всех нравится, как комментирует Аршавин:
- Да. Мне нравится Роман Николаевич Широков. Но, мне кажется, вот душа у него не разворачивается до конца…
- То есть, вы имеете в виду, как он в частных беседах разговаривает?
- Да. Там феерия.
- Ну, у него скрытый темперамент просто.
- Вот! Мне кажется, надо дать ему какую-то авторскую программу и там, поверьте, мне кажется, будет огонь. А вот Андрей Аршавин сейчас корректно очень… надо признать, что много футболистов бывших… Олег Карнаухов очень экспертно, грамотно рассуждает. Самое главное, что ребята все это делают не зло. Потому что все играли в футбол, все в этой каше варятся и кого-то поливать грязью… хотя, тоже, понимаете, экспертов, которые поливают грязью в интернете… я понимаю прекрасно, что, если они скажут что-то хорошее и позитивное, то в следующий раз им не позвонят и не спросят. К сожалению, интернету сейчас нужны хайп, заголовки… а на позитиве заголовков крутых, к сожалению, не сделаешь.
- Скажите, а как думаете, как мы будем выступать на чемпионате Европы?
- Я точно знаю, что мы, учитывая, что мы будем месяц готовиться, я точно знаю, что мы будем физически готовы максимально.
- Лучше, чем к чемпионату мира по футболу?
- Я просто знаю цифры по высокоскоростной работе. Очень тяжело быть готовым лучше, чем тогда. Потому что тогда сборная была готова прямо на уровне лучших сборных мира.
- То есть, это был пик физической формы?
- У других сборных тоже был пик, получается. Бельгия бежала там 2200 метров, мы бежали ровно столько же.
- А если я спрошу по отношению к предыдущему чемпионату мира по футболу, прошедший, какая разница в процентах по пику физической формы?
- Сейчас мы точно бежали высокоскоростную работу, мы делали точно больше.
- На сколько процентов?
- Процентов 10 было точно. Поверьте, это много.
- Это очень много, я знаю, поэтому я вас и спрашиваю. То есть, сейчас можете к этой форме приблизиться? То есть, сейчас задача выйти на пик формы чемпионата мира по футболу?
- Я думаю, что у тренерского штаба есть четкое понимание, как это сделать и есть уже база чемпионата Европы и чемпионата мира, Кубка Конфедераций… то есть, там уже не одна точка, а две-три, и есть уже четкое представление о готовности футболистов. Я думаю, точечно подведет тренерский штаб, а мы постараемся не помешать им это сделать.
- Все больше и больше именитых спортсменов уходят из спорта до 30 лет. Это особенно ярко стало видно в фигурном катании. Почему так молодеет спорт, как вы считаете? А как в футболе? Футбол еще держится или тоже молодеет?
- Нет, я здесь с вами не соглашусь насчет футбола, потому что есть данные опять же научные, опубликованные, на английском языке, что сравнивали команды, играющие в Лиге чемпионов 20 лет назад и сейчас. Средний возраст команд вырос с 25,5 лет до 26,5 лет. То есть, средний возраст в футболе элитном растет. Пик расцвета по трансфертной стоимости считается 26-30 лет…
- То есть, он просто технически не может помолодеть?
- Ну да. Больше за него не заплатят. 26 – можно спокойно платить. Я думаю, что сейчас любой футболист, который не переносил операции на коленных суставах, на голеностопных суставах, играющий на высоком уровне много лет и себя контролирующий, может играть до 35-36 лет и никаких проблем в этом не будет.
- Ну, мы все знаем прекрасный пример Паоло Мальдини.
- Ну, там и Костакурта, и Альбертини. Там примеров очень много. И в сборной России по футболу братья Березуцкие, поверьте, могли бы тоже два-три года играть в РПЛ в Лиге чемпионов за свою команду, тем более, спокойно играть. И Сергей Игнашевич год-то точно мог играть.
Т.Канделаки:
- А вы следите за здоровьем Станислава Саламовича?
- Ну, Станислав Саламович, во-первых, надо понимать, что профессионал много лет, он в Австрии получал тренерскую лицензию, для этого специально там несколько лет учиться, в том числе, изучать биохимию, медицину спортивную… обо многих вещах он знает и без нашей подсказки. Но могу сказать, что да, он за собой следит, регулярно занимается на беговой дорожке.
- Бегает:
- Ходит в горку, на пульсе, то есть, он все делает грамотно. У него была травма коленного сустава в свое время, поэтому он знает, что в этой ситуации, наверное, бег не самый лучший вариант. Но следить за собой следит, следит за питанием. Но опять же это делает не в таком режиме, что – доктор, что мне там съесть? Он все прекрасно знает. В этой ситуации он прямо образец для подражания.
- Я тогда сразу перейду к тому, что в последние месяцы волнует всех. Допинговый скандал и спортивные санкции в отношении России со стороны ВАДА… Ну, здесь невозможно отмолчаться, здесь высказываются все. Вы пока молчали, вы не комментировали произошедшее. Скажите, как вы считаете, нас справедливо наказали? Или все-таки это геополитика?
- Я думаю, что здесь ответить четко да или нет, наверное, никто не сможет. Потому что для этого надо быть погруженным в эту кухню. С одной стороны, понятно, что дыма без огня не бывает – это все признают. Если было четко прописано, какая там дорожная карта, надо было ее выполнять. Мы ее до конца не выполнили, поэтому какие-то санкции последовали. Насколько они адекватны, другой вопрос. Надо всем нам понимать, что… знаете, вот говорят, ВАДА должна всех индивидуально наказать, то есть, список дать и все. И почему не наказывают индивидуально? Сейчас не могут озвучить имена, потому что, с точки зрения антидопингового законодательства, это сделать невозможно до вынесения решения. Именно поэтому в федерацию все отправляется. Вчера президент наш сказал, что он за индивидуальную ответственность за нарушения. Все верно, я считаю, что все, кто нарушал правила, потворствовал этим нарушениям, потому что допинг это н е только применение соответствующих субстанций…
- Вы имеете в виду тренеров, спортивных чиновников…
- Тренеров, врачей, чиновников… Там все прописано. Они должны понести ответственность. Ответственность должна быть максимально жесткой. То есть, толерантность к применению допинга должна быть нулевой – это надо понимать. И, когда спорят о том, что там кто-то несчастный применил, поймали не поймали… Она должна быть нулевой. Понятно, что человек понес наказание и после к нему претензий быть не должно. Ну, иначе тогда смысл этих наказаний, если его до конца жизни будут …
- Давайте перейдем от общего к конкретному. Вот встречался ли допинг в футболе? Вот столько лет мы находимся под этим прессом, вы тоже при мне сдавали эти пробы, мы с вами про это много разговаривали. Вот вы сдавали пробы – вас на чем-то ловили?
- Нет. Скажу больше, футбол вообще является самым тестируемым в мире видом спорта. В том году брали более 320 тысяч проб во всем мире и самый элитный вид спорта – футбол - более 40 тысяч проб. В российском футболе, например, в этом году все футболисты – РУСАДА взяло около 250 проб во всех разновидностях спорта, еще столько же проб было по линии ФИФА и УЕФА.
- То есть, у вас еще есть отдельные пробы? Мало того, что вы сдаете пробы в РУСАДА, еще параллельно по линии УЕФА и ФИФА вы сдаете пробы отдельно?
- Да, конечно. Сборников в этом году смотрели, получается, ФИФА…
- То есть, у вас двойная проверка?
- У ведущих играющих клубов даже тройная она может быть.
- Вот за все эти годы допинговой войны неужто ни одного футболиста не поймали?
- Ни одного элитного футболиста точно не ловили. В этом году на 500 проб было два нарушения антидопинговых правил. Это девочка из мини-футбола, причем, не элитного мини-футбола… она получила дисквалификацию два года, и парень из второго дивизиона – он отделался предупреждением. Это всего 0,3-0,4% от общего количества проб.
- Это 0,1%, если два человека из 500 проб всего лишь вызвали вопросы. Смотрите, когда Макса Халка поймали с поличным, тогда многие стали говорить, что допинг повсеместен, с ним бороться бесполезно… и здесь вопрос того, что просто некоторые научились его так хитро и грамотно применять, что никто не может их подловить, а мы это не умеем делать хитро и грамотно, поэтому мы все время – девочки или мальчики для биться – кому как больше нравится. Вы можете честно мне сказать, как врач, вот как вы считаете, в современном спорте реально можно так грамотно использовать допинг, чтобы не могли обнаружить в пробе наличие допинга?
- Я скажу вам даже по-другому. Скажу более честно. Я убежден, и пример многих наших спортсменов – пловцов, лыжников – показывает, что это абсолютно можно делать, я убежден, что за счет тренировочного процесса, за счет грамотного питания и восстановления можно достигать самых больших вершин абсолютно без всяких допингов.
- Это даже не обсуждается. Я имею в виду, можно ли скрыть допинг?
- Да, скрывать можно. Примерно того же Халка говорит, что да, можно. Причем, если бы информатор там их не сдал бы, получается, они же пробы сдавали, не ловили. Была работа большая, несколько лет назад она опубликована, на чемпионате мира в Тегу по легкой атлетике, на панарабских играх анонимно опрашивали спортсменов. И количество позитивных проб 1,5-2% в любительских видах спорта. Опрашивали анонимно, применяли ли в течение последнего года запрещенные субстанции? И практически половина спортсменов на панарабских играх чемпионата мира в Тегу сказали – да, применяли. Другой вопрос, что далеко не все субстанции ?? в связи ?? по делу – но это уже другая история. Получается, ловят полтора-два процента, а применяют 40-50 – хотя бы раз.
- Но здесь на самом деле интересная тенденция в том, как это происходит. Когда абсолютно молодые спортсмены… это же не просто вот вдруг спортсмен взял, нашел какой-то препарат и тихо себе вколол.
- Конечно.
- Это, конечно же, взрослые люди, в первую очередь, это тренер, это врач, которые предлагают, видя, что человек не может набрать кондицию к необходимой точке, ему предлагается набрать эту кондицию при помощи дополнительных инструментов, скажем так. Как вы считаете, как часто это вообще можно проследить и понять? Потому что несут ответственность спортсмены. Вы правильно говорите – давайте определим всех этих спортсменов и пойдем чуть глубже, посмотрим, кто эти люди, кто в тренерском штабе с ними работал, потому что кто-то из этих людей, а, скорее всего, все были в деле, правильно?
- Я думаю, опять же, здесь надо четко понимать – если человека ловят на эритропоэтине, например, он не может попасть в организм так – утром вы поели бутерброд с маслом и он попал у вас… или стероиды попали… не могут они просто так попасть. Значит, он как-то туда попал. Если умысел доказан, дисквалификация жесткая. Значит, или он должен сказать – да, я применял. Или – я не применял, но мне то-то и то-то этот человек дал. У нас же таких вообще ситуаций нет. У нас всегда никто не виновен – не знаю, откуда появилось, все чьи-то происки…
- Ну, как, люди находятся на базе, я не понимаю, они ж не могут…
- Ну, мы же с вами прекрасно понимаем, что это для идиотов рассказывают, что я не знаю, как появилось…
- Это не закладку искать, правда же?
- Вот здесь вопрос как раз к людям, которые принимают решение в конкретных федерациях. В футболе, например, ни один врач, который даже имел дело к каким-то допинговым историям, 10-20 лет назад, он в командных после не работал, хотя часто врачи не виноваты в таких ситуациях. У нас, получается, есть виды спорта, где ловят массово, при этом не наказывают вообще никого.
- Вы имеете в виду сейчас кого?
Э.Безуглов:
- Легкую атлетику я имею в виду. Ранний биатлон… Все прекрасно понимают, была дисквалификация за ЭПО, за стероиды, наказывается только спортсмен. Спортсмен молчит, все продолжают дальше работать. Врачи, тренеры, функционеры. Ну, такого быть не может. Когда девочку-легкоатлетку в 16 лет ловят на четырех препаратах – стероидах, гормоне роста и там несчастном мильдонии – она говорит: я не знаю, откуда у меня появилось… Девочка к себе уезжает в деревню, работает там продавщицей, а они продолжают работать дальше с такими же юными спортсменками.
- Это возможно, чтобы без согласия спортсмена какие-то препараты поступали в организм?
- Ну, конечно. По факту да. Насчет жестких форм я не знаю, но опять же надо понимать, что спортсмен если будет проверять все, что ему дают, он сойдет с ума. Хотя это не снимает с него ответственности. В сборной у нас есть четкий список, ребята все знают. Скажу больше. Мы императивно требуем от них, чтобы все, что им назначают, когда они находятся в отпусках и т.д., чтобы они в режиме нон-стоп могли прислать мне, второму, третьему врачу сборной, чтобы мы могли дать комментарий – можно или нельзя. Даже в отпуске. Даже если голова заболела, ты пришел в аптеку, купил лекарство – пришлешь фотографию, мы посмотрим и скажем, можно или нельзя. Плюс у нас ребята все прошли образовательные онлайн-курсы РУСАДА, у всех есть антидопинг-проб – приложение. Когда люди говорят, что мы не знали, это дичь. Нельзя не знать.
- Получается, покрываются федерации. Вот что вы хотите сказать.
- Ну, получается, да… Я скажу так. Если у какого-то футболиста, моего подопечного, случился такой случай, меня бы руководство нашей федерации в течение 13 секунд уволило бы по статье. И приняло бы самые жесткие меры – я бы никогда в жизни в футболе бы не работал больше.
- То есть, вы говорите, что, по логике, как минимум, нужно ждать дела врачей?
- Врачей, тренеров. У нас есть список из 8 или 10 фамилий, там тренеры и врачи, которые дисквалифицированы. И они есть.
- Они работают?
- Нет, они не работают… Там есть пожизненно дисквалифицированные врачи и тренеры. Есть которых на 2, на 4 года дисквалифицировали. Там, по-моему, 8-10 человек. У нас в настоящее время около 80 одних легкоатлетов отбывает наказание.
- Вы считаете, что они, пройдя дисквалификацию, не должны возвращаться в спорт? А что по спортсменам? Спортсмены, пройдя дисквалификацию, должны ли возвращаться в спорт?
- А почему нет? Если они наказание понесли, то они должны… причем, скажу больше – они должны возвращаться в спорт и становиться пропагандистами чистого спорта… Они должны вести образовательные программы, быть примером для подражания.
- Сегодня идет перепроверка многих проб задним числом и это приводит к новым скандалам по перераспределению медалей… как вы считаете, насколько прозрачна эта система и насколько национальные федерации могут убедиться, что в пробах действительно что-то запрещенное есть? И что это не сведение счетов по заказу главных спонсоров ВАДА? Потому что все время возникает вопрос – способы хранения, перепроверки, состояния в этих пробирках…
- Надо понимать, что федерация, конкретно спортсмен, тренер проследить за этим не могут. И случай опять же, нас обвиняли, что мы там открывали пробирки, незаметно – это, конечно, вообще дичь какая-то… То есть, если смогли открыть, условно, в Сочи, почему я не могу открыть их где-то в другой стране? Если исходить из этого постулата, то кто-то с нами действительно сводит счеты, то, конечно, ни в чем быть уверенным нельзя. Хотя, например, вот я сколько лет в футболе работаю, у нас вообще никогда никаких проблем не было. Счет проб у нас идет на тысячи за эти годы. Никогда никаких проблем не было. С футболом никаких счетов никто не сводит… и пусть сейчас там эти пробы перепроверяют, мы абсолютно уверены, что никаких проблем с представителями и кандидатами в сборную у России по футболу никогда не было и я вам гарантирую не будет.
- Вы написали большую статью в известное западное спортивное издание и мы с вами за эфиром говорили о том, что в принципе можно было бы очень многие доводы ВАДА разгромить, проведя простые мероприятия, такие, как личные иски ко всем чиновникам ВАДА, которые принимают решение по нашей стране… Дальше есть огромное количество спортивных изданий, где нашего голоса нет вообще. Я вообще впервые услышала, что кто-то в большом западном спортивном издании хочет написать статью…
- Да, мы сейчас эту статью оформляем, перевели на английский язык..
- Три основных тезиса из этой статьи.
- Что включение в запрещенный список ВАДА происходит не на основании каких-то строгих научных данных, а на основании всего лишь экспертного мнения, что является недопустимым, согласно критериям, разработанным ВАДА. Второй тезис – большинство исследований, посвященных эффекту той или иной запрещенной субстанции, который мы рассматривали, а конкретно шесть субстанций мы рассматривали, эти исследования появлялись уже через несколько лет после их запрета. То есть, до запрета таких исследований просто не было. Другой вопрос, почему мы не реагировали на это? То есть, в мире идет дискуссия. В июле в «Спорт и медицина» – это один из лучших в мире журналов, самых прогрессивных – была большая голландская статья, где коллеги показали, что 17 из 23 классов запрещенных субстанций в списке, запрещенном ВАДА, не доказана их эффективность для повышения перформанса у спортсменов. Не доказана. Мы показали, что шесть субстанций, которые мы рассматривали, данных по их эффективности в спорте и вреде для спортсмена не существует.
Т.Канделаки:
- То есть, еще один вектор разлома, получается, что врачи мира против чиновников ВАДА? То есть, представители спортивной медицины, которые ведут эти исследования, ведут эти наблюдения, гораздо точнее и четче знают, как те или иные препараты влияют на человеческое здоровье и здоровье спортсменов конкретно, могут апеллировать к чиновникам, которые пользуются…
- Конечно. Так дискуссия идет. И когда Крейг Риди говорит – мы внесли ингаляции ксенона в список запрещенных, потому что есть данные, что они влияют на уровень тестостерона и эритропоэза в 2014 году… не было в 2014 году никаких данных, ни одного исследования по этой теме не было…
- То есть, тогда на Крейга Риди можно было подать в суд, вы хотите сказать?
- Ну, об этом надо было знать. Или, по крайней мере, можно было бы дискуссию… покажите эти исследования. Единственное исследование по ингалятору ксенона появилось в 2018 году – о том, что у добровольцев, не спортсменов, повышается уровень эритропоэза, причем, кратковременно повышается, а не долгосрочно, при этом, дискуссия в журнале показала… а это все опубликовано, Тина, это все есть… и авторы признали, что да, они несколько преждевременно сделали выводы о том, что он так позитивно влияет.
- То есть, если бы мы активнее участвовали в дискуссии, вы считаете, что, возможно, мы сегодня не пришли бы в эту точку? То есть, если бы наш голос был слышен в мире, правильно?
- Конечно. Сто процентов.
- И нам никто не отказывает выступать, писать, говорить и требовать участия в дискуссии?
- Да.
- И почему мы тогда в ней не участвуем?
- Тина, вопрос не совсем ко мне. Вот мы начали участвовать. Причем, я хочу сказать, что эта обзорная статья, которая большая будет, она будет не первой…
- Вы – это кто? РФС?
- Кафедра спортивной медицины Первого МГУ имени Сеченова, где я преподаю, с нашим заведующим кафедрой Ачкасовым Евгением Евгеньевичем.
- То есть, федерации начинают бороться сами за себя?
- Опять же, Российскому футбольному союзу не надо ни с чем бороться, у нас нет проблем. То есть, если субстанция запрещена, надо соблюдать правила. Задается вопрос – почему ее запретили? На основании чего ее запретили? Мы показываем, что нет оснований для ее запрета... Вот, например, тот же гистерон называется русский секрет авторами в статьях…
- Ну, мы с вами уже проходили мильдоний и, к сожалению, так и не смогли…
- Вы знаете, что мильдоний – единственное исследование, которое есть, это одна статья на русском языке на семи грузинских дзюдоистах, абсолютно с точки зрения статистики, методологии низкого качества, и одни тезисы к докладам региональным в Риге. Больше исследований на спортсменах по мильдонию в принципе не было никогда. Это же возмутительно! Почему об этом не писали? Почему об этом не говорили?
- Как вы считаете, кто виноват? Мне кажется, всю общественность, которая влюблена в спорт, и всю страну, которая влюблена в спорт, а наша страна влюблена в спорт, интересует один простой вопрос – кто виноват? Почему о том, о чем вы говорите, а все это логично, не было сделано за последние 3-4 года?
- Я скажу честно. Я уверен, что никакой такой системы допинговой не было у нас, не надо там искать черную кошку в темной комнате, но я уверен, что, к сожалению, в некоторых видах спорта сложилась такая культура, и до сих пор она в этих видах спорта существует, это надо признать, когда применение допинга не считалось чем-то зазорным. И вот этот постулат, что все едят, поэтому надо есть, он глупый. Наши лыжники и пловцы показывают, что можно быть абсолютно чистыми и никаких проблем не будет на самом высоком уровне. Поэтому я уверен, что никакой системы не было… Вы посмотрите лидеров по количеству провальных допинг-тестов в России. Три вида спорта. Лидеры всегда пауэрлифтинг и легкая атлетика…
- Топ-три лучших футболиста нашей сборной, по вашему мнению? Сразу, не думая.
- Артем Дзюба, Денис Черышев и Александр Головин.
- Три самых красивых гола нашей сборной?
- Мне кажется, любой гол… гол Дениса Черышева в ворота сборной Хорватии. Гол Юры Газинского в ворота Саудовской Аравии, потому что он был очень важный. И гол с пенальти Артема Дзюба в матче с Испанией, потому что он подарил нам то, что было все лето.
- Чего ждете для себя и для сборной в следующем году?
- Жду как минимум выхода в четвертьфинал, там будут играть такие команды, когда загадывать уже ничего нельзя, но я могу гарантировать всем болельщикам, что наша сборная будет биться в каждом матче до последней секунды, не жалея сил, и не на сто, а на тысячу процентов!