Елена Ханга: «Я не собираюсь выходить из дома, меня терзают смутные сомнения»
Мы предлагаем полный текст радиопередачи.
А. Шарапова:
- Доброе утро! Какое счастье наступило! Лето, карантин сходит на нет. И жизнь прекрасна и удивительна! И нас ждет в гости удивительная моя старинная знакомая, необычайный человек – Елена Ханга! Привет! Я к тебе стучусь!
Е. Ханга:
- А я не пустила еще?
А. Шарапова:
- Я у тебя дома. Лена, давай всем расскажем, что у тебя на столе обычно за завтрак.
Е. Ханга:
- Ой, я с начала карантина ем на завтрак только творог со сметаной и вишневым или кизиловым вареньем. Все! Мне хватает до четырех, а потом в четыре тридцать я или борщ, или уже что-то такое обедное. И все. И больше я в этот день не ем. И я похудела до 56 и 2!
А. Шарапова:
- Можно подумать, что у тебя раньше было с 156! Ты очень хорошо выглядишь!
Е. Ханга:
- Нет, у меня раньше было значительно… Слушай, это мой вес, который был в университете. Вот на что я ориентируюсь. Я хочу выглядеть, как охо-хо!
А. Шарапова:
- Ничего тут не попишешь! Конечно, чем старше мы становимся, тем мы обязаны лучше выглядеть. У нас просто нет вариантов!
Е. Ханга:
- Это да. Но у меня чуть-чуть другая мотивация. Дело в том, что я в свое время купила много красивых винтажных платьев, которых я больше нигде и никогда не найду. И когда я посмотрела на них, перед началом самоизоляции, поняла, что я никогда больше не смогу в них влезть. И я себе сказал: никогда! Надо что-то делать. Перестань есть, как говорила Плисецкая, надо меньше жрать!
А. Шарапова:
- И правда!
Е. Ханга:
- И теперь дето, я влезаю в свои платья. Между прочим, эта кофтюля вообще моей дочки.
А. Шарапова:
- О, да?
Е. Ханга:
- У нее подворовываю, представляешь?
А. Шарапова:
- Лена Ханга признается в удивительных вещах! Она похудела и носит вещи своей дочери!
Е. Ханга:
- Я два месяца мучилась. По вечерам такой жор начинается! Особенно, когда запахи из кухни!
А. Шарапова:
- А ты сама готовишь?
Е. Ханга:
- Нет. Я бы не смогла и готовить, и нюхать и потом не есть это. Нет, я ухожу в дальнюю часть квартиру, чтобы этого не слышать. И злобно смотрю сериалы.
А. Шарапова:
- Кстати, какой сериал ты сейчас смотришь?
Е. Ханга:
- Чего только не посмотрела! «Бумажный дом» и «Мастера секса».
А. Шарапова:
- Это для тебя, между прочим, естественно, мы так привыкли, что ты об этом раньше всегда говорила. Вчера в интернете у м еня был эфир с потрясающим профессионалом своего дела – пиар-менеджером Светланой Колосовой. Мы с ней говорили про сексуальность и обаяние. И говорили о том, можно ли лидера научить сексуальности, если у него этого нет. Сексуальности и обаянию. На твой взгляд, можно ли обаянию научить?
Е. Ханга:
- Нет, мне кажется, это или есть, или нет. Эта харизма… Наверное, может включать, отключать, если вспоминать Мэрилин Монро, но вот так вот Фросю Бурлакову, у которой этого нет, нельзя. И в то же время та же самая Фрося, которая ничего не понимает, она при этом может, страшненькая, но она прошла. И все. И все мужчины ни на какую Мэрилин не смотрят, а смотрят только на нее.
А. Шарапова:
- Вот это что? Сексуальность? Обаяние? У Фроси Бурлаковой.
Е. Ханга:
- Сексуальность и обаяние – это даже не синонимы. Обаяние – это что-то милое, а сексуальность – это что-то животное.
А. Шарапова:
- А вот Трамп, например, он у нас сексуален, обаятелен?
Е. Ханга:
- Он у нас на любителя. И я не вхожу в число этих любителей.
А. Шарапова:
- Объясни мне, почему? За него ведь кто-то проголосовал, наверное, есть…
Е. Ханга:
- Нет, он шикарный мужчина!
Е. Ханга:
- Такая прическа!
Е. Ханга:
- Нет, мы сейчас понимаем, что он в возрасте, но вспомним, когда он был лет десять-пятнадцать, а уж двадцать – он был, думаю, секс-символ для кого-то. Большой, здоровый, богатый! Блондин и брутальный мужчина. Я вполне понимаю Меланию, в общем.
А. Шарапова:
- Ох, красотка!
Е. Ханга:
- Она тоже не на помойке себя нашла.
А. Шарапова:
- Как ты думаешь, ум – это сексуальная часть тела?
Е. Ханга:
- Да! Вот для меня ум у мужчины – это вообще эрогенная зона для меня! Ну, не обязательно красивый, тем более, что моя мама всегда говорила: красивый муж – чужой муж. Она говорила: ум. С умным всегда можно договориться, с красивым вопросы есть.
А. Шарапова:
- Я тут задумалась, вот Гоголь, Пушкин, Толстой… Они такие умные, они так красиво писали! У них такие тексты! Это же тоже своего рода обаяние и сексуальность. Мы их не знали, но идет от этих текстов какое-то ощущение манка!
Е. Ханга:
- Во-первых, Пушкин был, к тому же, интересным мужчиной! Чего уж там!
А. Шарапова:
- Как важно обаяние!
Е. Ханга:
- Потом, женщины ушами, понимаешь… Через уши все воспринимают. Ведь можно в уши вдуть что угодно! И любой крокодил после этого тебе покажется суперменом!
А. Шарапова:
- А человек так устроен, большей части населения хочется нравиться! Привлекать внимание. Вот этому можно научиться?
Е. Ханга:
- Можно ли научиться нравиться? Да, конечно. Этому учат политтехнологи. У них есть специальные схемы, да. Я думаю, что все политики этому учатся. И все политики это умеют, если они хотят, чтобы за них голосовали. Другое дело, что нужно найти свою категорию целевую, аудиторию, на которую ты работаешь. Одним нравятся милые, мягкие, интеллигентные. Другим – брутальные, соответственно, и ты будешь играть эту роль.
Да, этому учат.
А. Шарапова:
- Если этому учат, представь, научили кого-то. И вот этот человек такой обаятельный на публике. И приходит домой. Эта маска улетучивается. Он становится вредным, противным, злым. И это ужасно!
Е. Ханга:
- Это же очень часто бывает! Посмотри – комики. Он стоит на сцене, хохочет, все хохочут! Говорят, како й он милый и обаятельный. А потом приходит, бац, домой и терроризирует.
Приведу пример. Недавно скандал был с Успенским, с его дочкой. Ведь Успенский – это Чебурашка, это наше все, это наше детство. «В нашу гавань заходили корабли», мы все на этом выросли. А потом дочка выходит, говорит, вы что? Он монстр! Он нас бил! О Вот тебе пример. Один и тот же человек, но дома он один, на сцене он другой. И не забываем некоторых телеведущих, не буду напоминать их имена, когда и ее там все любили, она была мама для всех, а потом ее сын рассказывает, что да, мама для всех, кроме меня.
А. Шарапова:
- Ты мне потом посекретничаешь, я не знаю, кто это. Человек на публике одно, а уже в домашних условиях другое.
Е. Ханга:
- Вообще нельзя, мне кажется, путать образ, который человек создает на сцене, в кино с настоящим человеком. И тому примеров очень много. И не то, чтобы он плохой или хороший, просто вот он в образе, а потом позволяет быть дома себе таким, каким ему комфортно.
А. Шарапова:
- Хочется плавно перейти к теме сегодняшней, нашумевшей.
Е. Ханга:
- Ладно уж, можно сразу!
А. Шарапова:
- Миша Ефремов!
Е. Ханга:
- Да.
А. Шарапова:
- Мороз по коже!
Е. Ханга:
- Я переживаю, мне так жалко!
А. Шарапова:
- Тебе жалко Мишу?
Е. Ханга:
- Нет. Мне жалко, что такая ситуация. Вот ты сейчас задала вопрос, который я сама себе задавала, когда сейчас стояла и мылась в душе. Вот если бы это был не Миша, а кто-то другой, как бы я реагировала? Я его лично не знаю, сразу скажу. Но мне он симпатичен. Так же, как мне очень симпатичен был Эдвард Радзинский, которого я знаю лично. И я очень за него переживала.
А. Шарапова:
- У него все хорошо, не надо за него переживать!
Е. Ханга:
- Это разные вещи. Просто когда ты человека знаешь, это одна история, а когда ты не знаешь, где-то чего-то произошло, ты думаешь, о, вот так надо прям!
А. Шарапова:
- То, что произошло с Ефремовым, для меня словно история большого обмана. Человек, который вовлек нас в свой большой мир актерский, создал о себе сказочное какое-то… Хотя мы все прекрасно знали, что он неравнодушный к алкоголю, но, тем не менее… Когда эти прекрасные актеры, имея ту самую вторую жизнь, о которой многие даже не подозревают. Вместе с Ефремовым я училась в одной школе, он приходил довольно часто на наш этаж. И я его видела, плохо знала, так давно мы знали, что мы вместе учились.
Для меня это, конечно, драма. Так же, как и для многих его коллег. Все потрясены. Что ты думаешь о том, что случилось?
Е. Ханга:
- Это драма для семьи Сергея Захарова, которому надо выразить соболезнование. Во-вторых, мне кажется, конечно же, драма для семьи Ефремова, потому что ну вот, все! Ну, что? Представляю, сколько раз они откручивали, а это произошло в девять тридцать вечера, вот они думали, а вот девять пятнадцать? А в девять десять? Ну, вот неужели, кто-нибудь сказал, дай ключи, я тебя отвезу. Или, Миша, давай такси вызовем. И тебя отвезут.
Я представляю, сколько раз они откручивали и умоляли бога, чтобы вот это все открутить, И, мне кажется, это драма нашей страны, потому что вот таких михаилов ефремовых в стране сколько угодно! Мы вот так вот относимся к тому, что садимся за руль пьяными. У меня сколько знакомых в компаниях, никто не пьяный, скажем, если в таком состоянии, и я бы встала бы, не пустила бы. Но сколько людей я знаю, мы сидели, выпивали, а потом он садится, едет. И мы ничего не говорим! Это для нас нормально. Мы привыкли, что ничего в этом нет такого. Это же неправильно!
А. Шарапова:
- Я тоже не пущу! Ни за что! Ты плохо меня знаешь.
Е. Ханга:
- Может, не надо? Может, я сяду за руль? Ты скажешь. Но ты не встанешь вот так: не пущу!
А. Шарапова:
- Нет, конечно, что я? Родина-мать, что ль?
Е. Ханга:
- Во-первых, ты родина-мать, у тебя такое прозвище, чтобы ты знала. Когда мы готовили передачу, мы говорили, кого мы позовем? Мы говорим: Шарапову – родину-мать!
А. Шарапова:
- Ну, хорошо, может, руководствуясь твоим образом, который ты мне сейчас предложила, я бы, честно тебе скажу, никакого Мишу, Ваню, Петю, честно, не пустила бы! Я бы вызвала какого-нибудь, знаешь, пьяному водителя, сказала, алло, сама оплачу, только да.
Е. Ханга:
- Но вот если бы было больше у нас в стране таких людей, то этого бы не произошло. И, конечно, близкие, зная за ним такую проблему, это, наверное, не первый раз.
А. Шарапова:
- Думаю, что это всю жизнь.
Е. Ханга:
- И это видно. Я ни в коем случае не хочу никого ругать, я просто говорю, что в нашей стране это большая проблема. И мы об этой проблеме узнали только потому, что это Михаил Ефремов. А таких по стране, если позвонить в полицию, узнать, в каждом регионе такое будет чуть ли не каждый день!
А. Шарапова:
- А ты слышала сообщение о том, что у нас в стране потребление алкоголя снизилось?
Е. Ханга:
- Я-то слышала, что наоборот. Конечно, продажи выросли. Арин, не надо передергивать, одно дело – мы пьем вино красненькое или белое вечером за ужином с друзьями, а другое дело – мы напиваемся в стельку. Когда говорят, что выросло потребление алкоголя, нужно разделять, какого. Это пиво или напитки, водка дешевая, которую гонят где-то.
А. Шарапова:
- Я что-то сомневаюсь, что Миша Ефремов пил дешевую водку.
Е. Ханга:
- Ну…
А. Шарапова:
- Но дело не в этом, просто в том, что сейчас надо этот пример, он должен послужить другим наукой.
Е. Ханга:
- Другим, я не только имею в виду пьющих, но и членов их семей, друзей, которые с ними вместе, может, за одним столом сидят, чтобы они подстраховали. Если уж человек не может сам справиться.
А. Шарапова:
- Согласна. Драма страшная. Я вспомнила сыночка. Потрясающий! Никита.
Е. Ханга:
- Я ни в коем случае не снимаю ответственности с пьющего, но, мне кажется, почему вот эта коллективная ответственность? У нас нормально, когда пьяный человек, он вызывает в России умиление. Ведь сколько у нас шуток: если не пьет, значит, ему нельзя верить. У нас целая культура построена на том, что пьющий человек, он классный. Чего говорить, и женщины тоже попадают в такие ситуации. И если бы такие люди были бы, не хочу сказать, что не рукопожатные, но если бы в том же самом ресторане мы видели, что человек напился и даже посторонние, или хозяин ресторана должен, мне кажется, проявить социальную ответственность. И как-то постараться повлиять на ситуацию.
А. Шарапова:
- Хотя бы вызвать пьяному водителя.
Е. Ханга:
- Да.
А. Шарапова:
- Потребление такой услуги, мне кажется, просто должно сейчас возрасти. Представляешь, сегодня отменили пропуска, график прогулок, все изменилось. Гуляй и радуйся. И могут вот такие быть срывы у людей.
Е. Ханга:
- Да.
А. Шарапова:
- Где-нибудь на берегу реки!
Е. Ханга:
- Да, шашлычки и потом сели, поехали домой.
А. Шарапова:
- Очень внимательно надо именно сейчас, на радостях относиться к самим себе…
Е. Ханга:
- И к окружающим.
А. Шарапова:
- Да.
Е. Ханга:
- Чтобы потом не отсчитывать эти минуты назад со словами, господи, где я был? И чтобы вся жизнь не пролетела за одну минуту перед глазами. Лучше дома. Взял эту самую бутылку, если так жжет, допей дома. С друзьями.
А. Шарапова:
- И водитель грузовика, семья этого человека… Вместо того, чтобы радоваться вместе со всеми, что вот сейчас иначе, другой этап жизни, они сейчас горюют. Выражаем свое соболезнование.
Давай теперь немного поговорим о пропускном режиме, которого нет. Как мы теперь жить-то будем?
Е. Ханга:
- Я не собираюсь выходить из дома. Меня терзают смутные сомнения. Я совсем не считаю, что сейчас стало вдруг безопасно. Вчера было опасно, а сегодня вот неопасно. Нет, масочки закуплены, перчаточки закуплены надолго. У меня прекрасный сайт, по которому мне привозят домой, ставят еду перед дверью. И, в лучшем случае, я села на машину, доехала до дачи своей подруги. Да, не целуясь, на дистанции, тот же шашлычок, но на свежем воздухе. Потом села в машину и вернулась домой. Никаких этих походов в рестораны. Кто-то, может, не могут без ресторанов, я могу.
А. Шарапова:
- Ой, да ты просто уже втянулась в домашнюю жизнь!
Е. Ханга:
- Тоже верно. Мне очень понравилось. Я столько всего пересмотрела дома без чувства вины. Раньше сижу, смотрю сериал, думаю, как нехорошо, невозможно сидеть три битых часа, пялиться в айпад. А тут я понимаю, что мне за это еще и спасибо скажут! Понимаешь? Мне очень хорошо.
Потом, у меня улучшились отношения с дочкой. Если раньше я, как цербер, все время орала: побежали, пошли, время пошло! А тут! Мы с ней сидим, сериальчики смотрим. Мальчиков обсуждаем. Я почувствовала себя мамой-подружкой, а не мамой-прапорщиком!
А. Шарапова:
- Мы с тобой все это обсудим в инстаграм! И созвонимся.
Е. Ханга:
- Приходи ко мне в инстаграм!
А. Шарапова:
- И ты приходи! И к нам на радио «Комсомольская правда» в наши эфиры. Будем здорово!
Вот так активно и быстро прошло наше время с Еленой Хангой!
Спасибо большое!
