Глава Минобрнауки: «Не будет такого, что в одном вузе обучение стоит 20 тысяч, а в другом — 120 тысяч»
Мы предлагаем полный текст радиопередачи.
А. Милкус:
- У нас на связи Валерий Николаевич Фальков.
В. Фальков:
- Здравствуйте, Александр. Рад слышать вас и радиослушателей.
А. Милкус:
- Валерий Николаевич, что особенного будет в этом году в выпускных экзаменах для студентов, с вручением им диплома? Значит ли это, что все ребята будут проходить через систему так называемого прокторинга, то есть проверки, кто находится на удаленке, и кто сдает экзамены?
В. Фальков:
- Давайте по порядку. Это, пожалуй, самый актуальный вопрос. Государственную итоговую аттестацию я бы разделил на две части. Для выпускных курсов (это принципиально важный момент) – защита диплома и государственный экзамен. У нас ситуация такая, что 77% вузов сохранили и государственные экзамены, и защиту выпускных квалификационных работ. Но 23% пошли по другому пути, они оставили только защиту дипломов, как мы их раньше называли (в законе это выпускная квалификационная работа), как единственную форму государственной итоговой аттестации. Закон такое право предоставляет вузам, и часть вузов воспользовались.
Что касается специальной системы идентификации личности, удаленного контроля за тем, как студенты сдают, то это один из вызовов, с которым, мне кажется, практически все вузы уже справились. Более того на Национальной платформе открытого образования до 1 июня 16 ведущих вузов России пообещали нам, что представят такое решение для тех вузов, которые еще не определились, какой продукт будут использовать. Хотя надо сказать, что на рынке есть соответствующие компании, которые предоставляют услуги, часть наших университетов сотрудничают с крупными телекоммуникационными корпорациями (допустим, Уральский федеральный университет – с Ростелекомом и т.д.). Так что в целом этот вопрос уже принципиально решен.
А. Милкус:
- Но все это будет на удаленке, никто в аудиторию приходить в этом году не будет?
В. Фальков:
- Смотрите, Александр, как ситуация складывается. В данный конкретный момент именно таким образом нацелены все вузы. Если вдруг ситуация в отдельных субъектах изменится в лучшую сторону, стабилизируется, будут соответствующие рекомендации Роспотребнадзора и глав субъектов, то есть решение региональных органов власти, которые позволят вернуться в аудитории, я думаю, все с удовольствием такой возможностью воспользуются. Но мы настраиваемся и готовы по такому не то что пессимистичному, а реалистичному сценарию, если есть необходимость, организовать все дистанционно.
А. Милкус:
- То есть студентам все равно к выпускным экзаменам готовиться надо – не прокатит?
В. Фальков:
- Не прокатит, как вы говорите. Но у нас есть еще такой момент. Мы понимаем, что далеко не все можно сдать дистанционно. Есть специфика обучения в медицинских вузах, в инженерных вузах, в творческих вузах. Потому что есть вещи, которые просто по определению невозможны. Скажем, лабораторные работы определенные, доступ к оборудованию необходимо, практикум лабораторный и т.д. Если это переводные курсы, то все университеты приняли решение сдвинуть разные форматы промежуточной аттестации (зачеты, экзамены) на другое время (как правило, на осень), чтобы компенсировать впоследствии. Законодательство такое позволяет. Это очевидное, логически напрашивающееся решение, поскольку программу студент все равно должен освоить, скажем, не на втором курсе одну из дисциплин пройдет, а на третьем. Такое допустимо.
А. Милкус:
- Валерий Николаевич, когда мы с вами говорили несколько месяцев назад, обсуждали поручение президента о существенном увеличении бюджетных мест в региональных вузах. Было такое поручение как раз 1 сентября. Я так понимаю, что экономическая ситуация у нас не такая простая, и организовать это достаточно сложно. Будет ли увеличение бюджетных мест в региональных вузах с этого учебного года или все-таки со следующего?
В. Фальков:
- Бюджетные места в вузы на этот год были выделены в прошлом году, еще в мае. Так устроена система распределения контрольных цифр приема. Сейчас мы внимательно прорабатываем вопрос, чтобы в тех субъектах и вузах, где это необходимо, постараться выделить дополнительные бюджетные места. Правда, надо отметить, что с каждым годом их все-таки становится больше. А со следующего года…
А. Милкус:
- Со следующего учебного года – 21-22-й год.
В. Фальков:
- Следующая приемная кампания – 21-го года. Будет существенное ежегодное увеличение до 24-го года. На это уже есть соответствующие бюджетные средства, они заложены, определено количество мест.
А. Милкус:
- Какова судьба платных студентов? Понятно, что не у всех семей может быть возможность платить. Вы просили вузы не индексировать цены прошлого года. Какие еще есть решения?
В. Фальков:
- Да, это такое непростое решение, при всей его кажущейся простоте. Поскольку мы знаем, что бюджет многих вузов как раз во многом сформирован, исходя из платы за обучение студентов. Следовательно, и зарплата преподавателей напрямую взаимоувязаны. Все преподаватели сегодня работают. Я, кстати, пользуясь случаем, хочу поблагодарить, поскольку добросовестно в этот сложный период многие из них, по существу, перешли на индивидуальную работу со студентами. И они еще больше времени тратят на то, чтобы обеспечить должное качество образования. Поскольку необходимо было переработать тот материал, который они давали в традиционном формате, и давать его удаленно. Я со многими преподавателями разговариваю из самых разных регионов и чувствую, что они сделали максимально возможное в этой ситуации и постарались обеспечить достойное качество.
А. Милкус:
- А какие-то дополнительные меры поддержки платным студентам? Мы говорили по поводу образовательных кредитов, беспроцентных или с минимальными процентами.
В. Фальков:
- Почему я говорю про преподавателей, про качество? Потому что стоимость напрямую связана с качеством. По стоимости обучения на следующий год. С учетом всех обстоятельств наиболее оптимальное решение, которое поддержало абсолютное большинство университетов (мы обсуждали его с президиумом Российского союза ректоров и приняли такое коллегиальное решение университеты), о сохранении стоимости обучения на уровне 2019 года. При этом у вузов, конечно, остается возможность… Мы понимаем, что вузы получают от студентов огромное количество обращений по поводу рассрочек. И мы также этот разговор ведем. Рекомендуем вузам максимальные рассрочки по возможности предоставлять. Но это всегда индивидуальная история.
А. Милкус:
- На этом же президиуме вы говорили о том, что, может быть, появится возможность у вузов самим устанавливать стоимость платного обучения. Это как может быть, документы надо менять? Вы там сказали очень хорошую фразу, что тот, кто будет демпинговать, будет подвергнут остракизму.
В. Фальков:
- Да. Потому что вузовское сообщество сплотилось. Мы привыкли всегда, что на регулятора оглядываемся, то есть на министерство. В этот непростой период мы видим, что вузы многое сами регулируют и определяют, принимая решение коллективно. И все остальные, так или иначе, следуют ему.
Что касается стоимости обучения. Здесь о чем идет речь? У нас есть нормативная стоимость обучения на бюджетные места. Мы даем возможность (соответствующий приказ уже подписан) вузам установить стоимость обучения на уровне 2019 года, то есть по тем нормативам, которые были в прошлом году.
А. Милкус:
- Раньше было правило, что платное обучение не может стоить меньше, чем стоит обучение на бюджете по этой же специальности. А сейчас, если вузы будут сами устанавливать, как вы определите, они демпингуют или не демпингуют? Где критерий?
В. Фальков:
- Критерий будет установлен в соответствующем приказе, который мы подготовили. Давайте посмотрим на историю вопроса. В свое время в разных вузах можно было за разную стоимость получить образование. Для примера возьмем какую-нибудь техническую или инженерную специальность. Когда вам предлагали получить образование, допустим, за 30, 20 или 40 тысяч, притом что в ведущих вузах это стоило в 3-4 раза дороже, понятно, что, поскольку это инженерная специальность или направление, это было обеспечено соответствующей лабораторной работой, квалифицированными преподавателями, методическими материалами и т.д., по определению не может стоить, чем какая-то сумма. Поэтому появился приказ, который привязывал стоимость на коммерческих местах к стоимости на бюджетных местах. В этом году, с учетом специфики ситуации, мы даем вузам определенную свободу, но, конечно, не абсолютную. Сейчас определим минимальный размер и принцип, которым мы должны руководствоваться.
А. Милкус:
- То есть планка все равно будет задана министерством?
В. Фальков:
- Да, определенные принципы будут заданы министерством. То есть вуз не сможет произвольно любую стоимость установить. Не будет такого, что в одном вузе, скажем, обучение по экономике будет стоить 20 тысяч, а в другом 120 тысяч, потому что это неправильный подход.
А. Милкус:
- Валерий Николаевич, вы рекомендовали вузам развернуть программы трудоустройства студентов на нынешний период и на лето. А как, если у вузов у самих с деньгами не очень хорошо сейчас, они должны еще как-то обеспечить студентов? Тем более, как я понимаю, и студенческие отряды в этом году вряд ли будут формироваться.
В. Фальков:
- Давайте начнем с того, что сегодня 149 вузов, подведомственных Министерству науки и высшего образования, уже участвуют в этой программе, и трудоустроено больше 15 тысяч человек.
А. Милкус:
- В вузах трудоустроено?
В. Фальков:
- Да, в вузах. Но мы понимаем, что часть студентов (появилось такое понятие, как студенческая безработица), они были заняты, и по понятным причинам, в связи с ограничениями, потеряли, хоть и небольшой, может быть, но источник дохода. Кто-то платил за обучение, кто-то на эти деньги жил. Мы понимаем, что студентам надо помочь. Поэтому оперативно… Сначала у нас было 3 вуза - в качестве пилота опробовали. Мы видим, эта ситуация понравилась, такой эксперимент, мы получили положительные отзывы от студентов. За 2,5 месяца мы все больше стали включать вузов, и теперь уже почти 150 образовательных организаций на данный момент. Речь о чем идет? Конечно, о частичной занятости. И речь идет о том, что с учетом специфики студентов, тех компетенций, тех знаний, которые у них есть… Это, допустим, работа цифровыми ассистентами, работа консультантами-психологами. Почему студенты старших курсов по направлению психологии не могут? Могут, и они включаются. Это, допустим, реализация образовательных программ для населения, курсы иностранного языка, помощь в подготовке школьников к экзаменам и т.д. И это не сезонная вещь, мы планируем, что на лето это будет продолжено. Это в том числе работа в приемных комиссиях.
Вы справедливо упомянули про студенческие отряды. Мы прорабатываем этот вопрос, планируем трудоустройство большого количества студентов в летний трудовой семестр 2020 года. Поэтому я бы пока однозначно это направления, что называется, не сбрасывал со счетов, я бы все-таки посмотрел, как будет развиваться ситуация.
А. Милкус:
- Валерий Николаевич, на этом же президиуме было рассказано про своеобразную организацию выпускного вечера для студентов – вместе с площадкой «Россия – страна возможностей». Я не очень понимаю, это будет всероссийский выпускной для всех студентов российских вузов дистанционно? Будет какой-то концерт? Как вы это видите?
В. Фальков:
- Да, мы с такой инициативой вышли (министерство). Совместно с Российским союзом ректоров и общественной организацией «Россия – страна возможностей» планируем в первой декаде июля провести впервые всероссийский выпускной. Мы исходим из того, что в основной своей части он будет онлайн. Но если ситуация будет более благоприятной в отдельных субъектах, то у нас будет такой смешанный формат – где-то, может быть, будет возможность провести в нормальном, офлайновом формате, как сегодня говорят.
Почему это важно? Потому что время очень сложное. Солидарность студенческую показать и что-то позитивное. Потому что мы с вами в последние месяцы в очень непростых условиях живем. Вот мы делаем замеры, у студентов точно такие же настроения – одна из главных потребностей, на что они указывают, это личное общение. А представьте выпускные курсы, они, по существу, давно уже друг друга не видели, мы надо будет сейчас сдать государственные экзамены и защитить дипломные работы. Конечно, они хотели бы, чтобы окончание вуза не прошло незамеченным, потому что это всегда событие, это большая веха в жизни, и всегда это по-особому отмечается.
Что касается сценария, он сейчас прорабатывается. Вы же знаете, что на прошлой неделе было достигнуто соглашение. Я думаю, что в ближайшие две-три недели мы представим его общественности, обсудим. Вузы подключились, все восприняли это очень хорошо. И сейчас идет большая творческая работа по поводу того, как интересно организовать это всероссийское мероприятие.
А. Милкус:
- Дальше мы будем говорить на тему и выпускных, и вообще экзаменов, и проверки знаний, но уже на школьном уровне. У нас на связи Оксана Александровна Решетникова, директор Федерального института педагогических измерений.
Мы продолжим тему выпускных и проверки знаний, только уже для школьников. Оксана Александровна, многие учителя и школы беспокоятся. Всероссийские проверочные работы, которые должны были проходить весной, перенесены на сентябрь. Я не очень понимаю почему, но по поводу ВПР у многих школ всегда мандраж, накручивают школьников и т.д. Я могу представить, когда эти контрольные работы будут в сентябре. Они, может быть, будут попроще, полегче? Понятно, что дети и так за лето всё забыли, а учитывая, что и 4-я четверть была такая – ни шатко, ни валко… Особенность ВПР в начале следующего учебного года в чем будет заключаться?
О. Решетникова:
- В первую очередь следует отметить следующее. ВПР, которые проводятся в конце года несколько лет уже, они имели свое значение – определить уровень освоения учебной программы на конец учебного года. По понятным причинам Министерство просвещения и Рособрнадзор приняли совершенно разумное решение в этом году эти ВПР не проводить в конце года, дать возможность в дистанционном формате, в любом другом формате завершить спокойно учебный год, выйти на отдых, чтобы в новом учебном году подойти с новыми силами.
Но мы все прекрасно понимаем, какой нестабильный был момент, и насколько разные возможности были у школьников, у школ. Система в целом справилась, но, естественно, какие-то пробуксовки, особенно вначале, были, потому что подготовиться к этому режиму было невозможно заблаговременно. Поэтому очень важно провести ВПР в статусе такого контроля остаточных знаний. То есть провести их в сентябре, чтобы учитель смог понять те дефициты, которые образовались в освоении учебной программы прошлого года. И принципиально важно здесь следующее. Если бы они проводились в конце года, то они провелись бы в конце 5-го года для выпускников 5-х классов, 4-х, 6-х классов и т.д. Но в сентябре они будут проводиться уже для выпускников, которые пришли в следующий класс. То есть ВПР, например, по 4-му классу по математике будут писать школьники, которые перешли в 5-й класс. Для того чтобы учитель смог сориентироваться в тех пробелах, в тех дефицитах, которые по объективным причинам образовались в конце года, чтобы перестроить свою программу, посмотреть на те темы, разделы учебной программы, которые нужно повторить, больше времени уделить. Поэтому это необходимо.
ВПР никогда не были в статусе контроля, который бы висел, как дамоклов меч, чтобы кого-то наказать, кого-то поощрить и т.д. Они были созданы в помощь учителю, для того чтобы своевременно корректировать учебные программы. И в начале года это даже еще более актуально, чем было в конце, в данной ситуации. Поэтому бояться этого не нужно, тем более как-то особенно к этому готовиться не нужно. Учитель должен увидеть реальную картину по каждому предмету и в каждом классе. И дальше уже встраиваться в эту ситуацию, которую он увидит в конкретном классе, с конкретными ребятами, и в 1-2-й четверти вносить коррективы и работать дальше.
А. Милкус:
- Это будут те материалы, которые в принципе должны были быть в конце этого года?
О. Решетникова:
- Совершенно верно.
А. Милкус:
- Облегчать вы не будете ничего?
О. Решетникова:
- Нет, облегчать ничего не будем. Если они были выстроены на конец учебного года, то посмотреть, как ребята с ними справляются в начале года, перейдя в другой класс. По сути, они завершили программу того класса, который они заканчивают. И убедиться в том, что все освоено правильно, все на своих местах, человек понимает все, что должен был освоить за это время, либо не освоил. Тогда уже можно будет гибко перенастраивать свою программу.
А. Милкус:
- Как бы донести мысль до учителей о том, что это не проверка их компетенций, а проверка, как вы говорите, дефицита, того, чего не хватает школьникам? Почему у нас по поводу ВПР столько лет мандраж? Раньше писали те же выпускные контрольные работы. А сейчас на каждую программу, которая касается ВПР, мы получаем отклики от слушателей: давайте отменим, зачем это надо и т.п.
О. Решетникова:
- Знаете, Александр, очень правильный вопрос. Мы тоже задаем этот вопрос и себе, и когда встречаемся с учителями, и с представителями системы образования. Наверное, бытует мнение, что любой контроль и оценка учебных достижений служит для того, чтобы принять какие-то административные меры – наказать, если что-то не так, поощрить, если все замечательно. Поэтому всегда бытует мнение, что к этому нужно готовить. Ну, раз меня оценят по результатам, значит, я буквально все брошу и начну только натаскивать, готовить, готовить и готовить.
Хотя постоянно и Рособрнадзор, и министр просвещения Сергей Сергеевич Кравцов все время говорят о том, что это средство помощи. Об этом говорится и на каждой встрече с педагогической общественностью, и с органами исполнительной власти, которые осуществляют управление в сфере образования. Сложный вопрос. Наверное, инерция. Готовить к ВПР – это неправильно. Потому что весь год учитель работает на освоение программы. ВПР чем отличается от того, что делал он раньше? Ведь каждый учитель проводит свои контрольные работы. Это единый инструмент для всей страны, который подобран таким образом, чтобы дать ориентир всей системе одинаковый, а не разный, в зависимости от школы, от контингента и т.д. Бояться этого абсолютно неверно. К сожалению, трудно это все преодолеть, но мы будем стараться.
А. Милкус:
- Дайте формулу для родителей, которые приходят на родительское собрание, и учитель им говорит: у нас грядут ВПР, вы должны взять репетиторов, для того чтобы дети хорошо выглядели. И вы знаете, что такая формула учителями достаточно часто используется. Как должен ответить родитель?
О. Решетникова:
- Родитель должен ответить так. Уважаемый учитель, мы уверены в том, что вы качественно обучали наших детей в течение учебного года, и мы хотим увидеть реальную картину, как освоил программу наш ребенок. Поэтому, пожалуйста, ознакомьте нас с результатами, не просто с какими-то баллами, а с результатами, покажите нам дефициты нашего ребенка, расскажите, как вы будете выстраивать учебную программу и свои методики настраивать, чтобы оказать помощь нашему ребенку. Готовить, тем более с репетитором, к ВПР – это просто преступление.
А. Милкус:
- К нам присоединилась Дарья Завгородняя, журналист и учитель русского языка.
Вот нам пришло сообщение: «Перенесут ли ЕГЭ на август?»
Окончательного решения не принято. До конца следующей недели будет объявлены результаты расчетов Министерства науки и высшего образования, Министерства просвещения, будут названы даты, процедура и сдачи ЕГЭ, и приемной кампании этого года. Пока понятно одно. Оценки выпускникам 11-х классов в этом году будут выставляться по результатам итоговых оценок, без экзаменов. И эти же итоговые оценки будут идти в аттестат. Сдавать ЕГЭ будут те, кто собирается в этом году поступать в вузы. Количество экзаменов, даты экзаменов, особенности проведения экзаменов будут объявлены в ближайшие дни. Не слушайте никого, кто вам будет называть сегодня-завтра какие-то даты.
Д. Завгородняя:
- Все время пишут разное.
А. Милкус:
- Тут есть одна очень важная вещь для тех, кто будет поступать. У ребят, которые готовятся к ЕГЭ, появляется фора - еще пара недель. Это всегда полезно, можно подтянуть какие-то хвосты, позаниматься дополнительно.
Оксана Александровна, особенность контрольно-измерительных материалов ЕГЭ в этом году будет какая-то, чем-то они будут отличаться от тех, что сдавали ребята в прошлом, позапрошлом годах?
О. Решетникова:
- Нет, отличаться не будут. Это объяснимо. Во-первых, в условиях четырехлетнего действия результатов ЕГЭ мы просто не имеем морального права ни облегчить, ни сделать сложнее материалы ЕГЭ, они одинаковы по уровню сложности с тем, что были, и что будут в следующем году. Сложность – это тот критерий, который должен быть поддержан нами в любой ситуации.
Во-вторых, нет никаких оснований делать этот материал более простым (как и более сложным). 11-классники у нас оказались в ситуации, конечно, непростой, но скорее психологически непростой, чем это связано каким-то недоосвоением учебной программы. 11-й класс последнюю четверть занимается уже повторением. Для того чтобы это повторение было организовано на должном уровне даже в этой сложной эпидемиологической ситуации и в условиях того, что глаза в глаза с учителем не имели возможности смотреть друг на друга, тем не менее, было выпущено огромное количество методических рекомендаций. Были сделаны телеуроки Министерством просвещения. Был выведен большой массив видеоконсультаций, ВКонтакте проводили разработчики контрольно-измерительных материалов.
А. Милкус:
- Телеуроки как раз в основном для 11-классников.
О. Решетникова:
- Конечно, телеуроки в основном для 11-классников. Видеоконсультации разработчиков для 11-классников. Методические рекомендации, которые по поручению Рособрнадзора мы разработали в самые короткие сроки, для индивидуальной подготовки, самостоятельной подготовки к ЕГЭ. Все это было на ресурсах уже буквально с середины апреля. Поэтому оснований к тому, чтобы облегчить измеритель для текущих выпускников 11-х классов, нет никаких. У них есть время заняться самоподготовкой, у них есть время подготовиться. И, насколько мы опрашивали учителей и задавали им вопросы, консультационная поддержка учителей с выпускными классами организована даже в большей степени, чем с другими классами. Поэтому я думаю, что ребята уже давно готовы, и никаких сложностей у них не будет.
А. Милкус:
- Получается, что в этом году у ребят лучше ситуация, чем у их предшественников? Потому что, во-первых, ЕГЭ будут сдавать только те, кто поступает в вузы, и у них появляется еще фора времени.
О. Решетникова:
- Ну, фора времени имеет свои плюсы и минусы. С одной стороны, для мотивированных ребят, которые хотят и знают, чего хотят, это действительно дополнительное время для подготовки. Чисто психологически, конечно, это давит немножко. Но здесь нужно просто подойти философски и понимать, что, к сожалению, ситуация такова, что ее форсировать опасно. И использовать это время без напряга, без беготни по всяким разным точкам, где готовят к ЕГЭ. Просто самостоятельно спокойно, получая консультацию учителя при необходимости, пользуясь этими материалами, высыпаясь, в конце концов, просто использовать правильно это время.
Я не хотела бы здесь говорить о том, имеют ли они преимущество перед ребятами прошлых лет. У нас такая нестандартная ситуация, что тут не о преимуществах речь, а о том, что время есть, для того чтобы спокойно готовиться, причем в своем графике, в своем режиме. Кому-то нужно больше, кому-то меньше, а кому-то нужно просто отдохнуть, позаниматься спортом, чтобы свой уставший в 11-м классе организм восстановить. Ситуация такова, что ее нужно просто принять, а дальше использовать для себя.
А. Милкус:
- Получается, что и у тех, кто не сдает ЕГЭ, тоже послабление, им даже базовую математику сдавать не нужно. И вообще в этом году базовой математики не будет, как я понимаю.
О. Решетникова:
- Базовой математики в этом году не будет. Потому что она у нас работала именно для государственной итоговой аттестации, то есть для того, чтобы получить аттестат и оценку по математике. Министерством просвещения принято абсолютно разумное решение – в этом году отвязать, так скажем, ЕГЭ от государственной итоговой аттестации, чтобы эту ситуацию на неопределенный срок не задерживать. Аттестаты все получат своевременно, без привязки к ЕГЭ. И далее в этом году ЕГЭ – чисто вступительное испытание.
А. Милкус:
- То есть тем, кто поступает на технические специальности, можно будет не сдавать русский?
О. Решетникова:
- Нет. Если русский язык стоит в программе вступительных испытаний вуза… Порядок поступления в вузы был опубликован, насколько мне известно, еще осенью, все вузы оповестили своих абитуриентов о том, какой набор вступительных испытаний требуется для поступления на ту или иную специальность. Относительно этого ничего не изменилось. Если там заявлен русский (а он заявлен практически на все специальности), значит, его сдают абитуриенты, так же как и остальные выбранные предметы.
Д. Завгородняя:
- Получается, что дети, которые не поступают в вузы, совсем не будут сдавать ЕГЭ? То есть их пугали этим ЕГЭ два года, а теперь они не будут сдавать его никогда.
О. Решетникова:
- Почему же «пугали»? Это абсолютно штатная форма государственной итоговой аттестации. Вы помните, в русском языке были две границы – 24 и 36. 24 – это освоение программы и получение аттестата, а 36 – это на вступительные испытания, то есть граница для вузов. Просто в этом году включается граница только 36. Да, действительно, для тех ребят, которые получат аттестаты и не планируют продолжать свое образование в вузах, необходимость сдавать ЕГЭ отсутствует, они пойдут дальше. Но если они когда-либо все-таки захотят поступить в вуз, то они должны будут зарегистрироваться и сдать ЕГЭ.
Д. Завгородняя:
- Если человек захочет через 10 лет все-таки поступать в университет, ему необходимо будет сдать ЕГЭ по русскому и математике как минимум?
А. Милкус:
- Я думаю, по тем предметам, которые нужны для поступления.
О. Решетникова:
- Конечно.
А. Милкус:
- Нам дозвонился Сергей из Чехова.
Сергей:
- У меня дочка в 7-м классе учится. Я прочел, что вносится законопроект об образовании – о дистанционном образовании. Я так понимаю, что его в конечном итоге примут? Мое предположение, что дальше будет такое образование. Если бы я знал, я бы не писал заявление об образовании онлайн. Меня заставили, и я очень недоволен.
А. Милкус:
- Никакого перехода на дистанционное образование в средней школе не будет. Ходит по интернету всякая чушь. У нас неделю назад в эфире был замминистра просвещения Глушко, который четко рассказал, о чем идет речь. Школы возвращаются в привычное состояние обучения с начала нового учебного года. Дистанционное обучение будет подключаться тогда, когда ребенок болеет, уехал куда-то на сборы, а ему нужно позаниматься.
Зачем нужен законопроект? Дело в том, что у нас сейчас юридически не сформулировано, что такое дистанционное обучение. Под дистанционным обучением понимают и электронное, и цифровое, и даже заочное обучение. Для того чтобы понимать, как будет дальше развиваться это обучение, какие нужны ресурсы, для того чтобы ими обеспечить и школы, и родителей, и детей, вот для этого принимается закон.
Оксана Александровна, я надеюсь, что правильно передал содержание законопроекта?
О. Решетникова:
- Да, правильно. А я бы еще уважаемым родителям напомнила следующее. К сожалению, все мы, родители, знаем такую ситуацию, когда ребенок может заболеть, не дай бог, надолго выпасть из образовательного процесса. И в этой ситуации как раз включенные на законодательном уровне дистанционные форматы, которые уже имеют свой статус, проработанную методологическую, методическую основу, они могут помогать в таких ситуациях. Но ядро системы был, есть и остается учитель, его заменить невозможно никакими другими онлайн- и другими ресурсами.
А. Милкус:
- И об этом говорит опыт не только России, но и все страны, которые сейчас переходили из-за пандемии на дистанционное обучение, везде говорится о роли учителя, вузовского преподавателя в процессе обучения.
Оксана Александровна, я хотел бы поговорить про ОГЭ, который в этом году 9-классники не сдают. Мы с вами говорили о том, что это для них, наверное, не очень хорошо. Потому что они должны были какой-то опыт получить, для того чтобы сдавать через два года ЕГЭ.
Д. Завгородняя:
- А может быть, им в 10-м классе сделают ОГЭ?
О. Решетникова:
- Нет, в 10-м классе, конечно, ОГЭ не будет. Потому что ОГЭ это процедура, которая проводит черту по освоению программ основной образовательной школы, то есть уровень образования завершаем. В 10-м классе это, что называется, ни туда ни сюда.
Смотрите, в каком контексте не то что не очень хорошо, но этот опыт был бы нужен. Несмотря на то, что опыт любых процедур оценки, как мы уже говорили, всех приводит в шок, это регулярная и абсолютно стандартная ситуация, когда идет независимая оценка твоих каких-то достижений. Это абсолютно независимая от отношения учителя, от каких-то субъективных вещей процедура. ОГЭ в этой ситуации, в преддверии того, что большинству участников предстоит сдавать следующий экзамен – ЕГЭ буквально через два года, это некая такая тренировка.
Во-вторых, ОГЭ в этом году должен был проходить по измерительным материалам, которые настроены на требования ФГОС. Его до сих пор называют новым, хотя ему уже без малого 10 лет. То есть это те ребята, которые обучались с 1-го класса по ФГОС, и подошли к рубежи основной школы, к завершению. ОГЭ в этом году был более практикоориентированно настроен, в нем по химии были эксперименты, в нем была история, настроенная на концепцию исторического образования, на историко-культурный стандарт. То есть многие нюансы, мы о них много говорили.
Конечно, надо понимать, что через два года на этот стандарт (если в этом году 9-й класс, то как раз через 2 года эти ребята доучатся до конца 11-го класса), ЕГЭ тоже будет перенастраиваться. И он, как обычно, преемственен по измерителю, по формату. Поэтому было бы полезно. Но в этой ситуации принято единственно возможное разумное решение – одну массовую процедуру опустить и дать возможность ребятам пройти в следующий класс, на следующий уровень без этой процедуры. Тем не менее, учителям, которые будут работать с 10-м классом (то есть бывшими выпускниками 9-го класса), было бы очень полезно прорешать еще раз, посмотреть, как бы выполнили эти ребята, если бы они писали ОГЭ.
А. Милкус:
- Да и самим школьникам, наверное, полезно было бы посмотреть в качестве тренировки.
О. Решетникова:
- Конечно. Это добровольно, это не будет проводиться как-то централизованно, тем более на федеральном уровне. Но на месте учителя я бы выбрала эту стратегию, для того чтобы посмотреть. Потому что иногда знания есть, а умения использовать их хромают. А измеритель настроен именно на практикоориентированность. Например, по математике, если присмотреться, там крайне практикоориентированные первые пять заданий…
А. Милкус:
- Про жизнь, в общем.
О. Решетникова:
- Да, просто в обычной жизни. И посмотреть, ребенок справляется, ему этого достаточно? Чтобы к 11-му классу уже к этой теме не возвращаться, а понимать, что ребенок знает, понимает, умеет с этим обращаться. Либо скорректировать свои же какие-то методики, свои особенности преподавания, чтобы это еще доработать.
А. Милкус:
- Спасибо большое.
