Глава Росгосцирка: С 1 января частники не смогут выполнять требования закона
Скачать передачу [mp3, 42.9 МБ]
Мы предлагаем полный текст радиопередачи.
А. Норкин:
- Здравствуйте!
Ю. Норкина:
- Здравствуй, Москва! Здравствуй, Россия! Здравствуй, мир! С утра я встал, чего-то жду. Ура! Ура! Я в цирк иду!
А. Норкин:
- Ты же не любишь цирк.
Ю. Норкина:
- Я любила старый советский цирк. И ходила туда достаточно часто. А потом вот что-то во мне сломалось. Старая, наверное, стала.
А. Норкин:
- Старая стала. Любила старое, новое не любишь. Почему такое интригующее начало? Потому что у нас в гостях гендирактор свежеиспеченный Росгосцирка Владимир Шемякин.
В. Шемякин:
- Здравствуйте!
А. Норкин:
- Вы только в этом месяце приступили к исполнению обязанностей?
В. Шемякин:
- В сентябре.
Ю. Норкина:
- А вы когда-нибудь с цирком были связаны?
В. Шемякин:
- Нет.
Ю. Норкина:
- А с чем вы были связаны?
В. Шемякин:
- Я даже успел побывать депутатом Государственной Думы. Потом я занимался медийным бизнесом.
А. Норкин:
- Не боитесь такой груз на себя взвалить? Мне кажется, проблем очень много.
В. Шемякин:
- Проблем много, но я не боюсь.
Ю. Норкина:
- Вы знаете, про цирк ведь рассказывают страшные истории!
А. Норкин:
- Это мы проговорим.
В. Шемякин:
- И все обсудим.
А. Норкин:
- Насколько мы знаем, Владимир Шемякин подготовил концепцию развития Росгосцирка до 24-го года, которую утвердили. Владимир Леонидович, вы человек со стороны туда пришли, популярен ли сейчас цирк? Ходят ли туда люди? Раньше по телевизору каждую неделю были цирковые программы.
Ю. Норкина:
- Про цирк снималось кино!
А. Норкин:
- А как сейчас?
В. Шемякин:
- Сейчас цирк по-прежнему любят. И вы понимаете, цирк – это такое искусство, там же нет ни дубляжа, ни фонограммы. Цирк – это, может быть, последнее чистое искусство. Но так как времена меняются, меняются поколения, сейчас есть просто очень много развлечений. Они оттягивают зрителей из цирков, из кино, из театров. Вот мы, например, считаем основным конкурентом цирку, вы удивитесь, торговые центры, куда люди ходят семьями. И получают там и кино, и домино, и поесть, и купить.
А. Норкин:
- А как же вы будете конкурировать? Вы же ничего там… Купить, допустим, ладно… Но все равно кино вы им не предложите.
В. Шемякин:
- Конечно, не предложим. Просто я говорю, что вот тот зритель, который ходил в цирк и в кино, как вы говорите, старый добрый цирк. Просто появилась масса мест, где можно получить эмоции. И я уж молчу про гаджеты. Про виртуальную реальность, которой раньше не было.
Ю. Норкина:
- Конкуренция достаточно высокая.
В. Шемякин:
- Очень.
Ю. Норкина:
- А что тогда делать?
В. Шемякин:
- С конкурентами бороться не надо. И конкуренции не надо бояться. Конкуренция – это очень хорошая вещь, полезная. Она вносит некий драйв в любой вид соревновательности. Это хорошо. Если бы была монополия на мобильные телефоны, мы бы все ходили сейчас с кнопочными «Нокиа».
Что надо делать, чтобы привлечь зрители в цирк? Надо делать хороший продукт, чтобы людям он нравился. То, что мы сегодня упомянули старый классический цирк, это прекрасно и хорошо. Это традиции. Но молодежь хочет другого. Мы сейчас отслеживаем тренды цирковые. Сейчас все говорят о Cirque du Soleil. Что такое Cirque du Soleil? Это некое шоу.
Ю. Норкина:
- Цирк без животных я его называю.
В. Шемякин:
- В том числе. Это очень много элементов шоу, акробатики. Это очень красиво. Это зрелищно.
А. Норкин:
- Как правило, Cirque du Soleil – это некий драматически выстроенный продукт. Это спектакль. Это франшиза, потому что их существует, компания одна, но под этой маркой работают труппы в разных частях света. Это огромные деньги. Это очень дорогая история. И вы что хотите взять из их вот этого успешного продукта?
В. Шемякин:
- Я говорю, что сам формат цирка. Я сейчас не говорю, что Cirque du Soleil – это франшиза, что туда вложены колоссальные деньги, что там очень хорошие режиссеры работают. Я говорю, что просто есть разные виды цирков. И мы должны в своей деятельности как Росгосцирк, использовать различные элементы. И очень много элементов из Cirque du Soleil.
Ю. Норкина:
- А чем отличается частный от государственнрого цирка?
А. Норкин:
- Подожди, не торопись! Это мы отдельно. Вы два человека со стороны, я не со стороны. Столько лет было отдано! Скажите, если говорить о цирке как шоу, какие элементы вы туда хотите внести? А кто это будет придумывать? Раньше у нас как строились цирковые представления? В советское время. Как правило, второе отделение отдавалось под большой аттракцион. Это мог быть аттракцион, связанный с дрессурой, иллюзионный аттракцион. Когда-то у нас пытались экспериментировать с водным цирком. Это всегда было хорошо. Но очень дорого, не так развито было. У вас есть специалисты, которые могут придумывать вот именно шоу цирковое?
В. Шемякин:
- У нас есть специалисты. Конечно.
А. Норкин:
- Инженеры?
В. Шемякин:
- Конечно. И у нас есть очень интересные программы. Сейчас в Санкт-Петербурге идет очень интересная программа «Принц цирка». И у нас есть замечательные программы Гии Эрадзе. Я вам даже больше скажу. Сейчас был большой фестиваль в Италии. И артисты Росгосцирка получили Гран-при.
А. Норкин:
- И тут уместно Юлин вопрос задать. Вы правопреемники, как я понимаю, Союзгосцирка.
В. Шемякин:
- Можно так сказать.
А. Норкин:
- Но у нас есть еще и частные цирки. Как взаимоотношения строятся? В чем различие? И в чем ваши плюсы, как вы их видите?
В. Шемякин:
- Мы за конкуренцию, повторюсь. Хорошо, когда есть частные цирки. Есть артисты, которые не работают в Росгосцирке. Трудовая книжка у них не лежит в государственной компании, но мы используем их номера в своих программах. И есть частные цирки, которые не входят в систему Росгосцирка. Есть цирки, которые принадлежат субъектам Федерации, например, у Росгосцирка нет цирка в Москве.
Ю. Норкина:
- Это тоже интересно.
В. Шемякин:
- И это для Росгосцирка некая парадоксальная история. Самая большая компания в мире не имеет цирка в столице. Мы репетируем в столице в Измайлово, а зарабатывать пытаемся в Костроме и Твери. Это не очень для нас хорошо.
А. Норкин:
- Измайлово, это…
В. Шемякин:
- Это Центр циркового искусства. И мы работаем над тем, чтобы построить новый цирк в Москве. Потому что это очевидно. Нам нужен в нашей короне такой бриллиант.
А. Норкин:
- Странно, что государственная компания не имеет площадки в столице.
Ю. Норкина:
- А артисты Росгосцирка зарабатывают меньше, чем в частных цирках?
В. Шемякин:
- Не всегда. Думаю, зарплата примерно на одном уровне.
Ю. Норкина:
- Это зависит от посещаемости?
В. Шемякин:
- Да. И от сложности номера, программы. Я бы хотел остановиться на цирках шапито. Вот эти частные цирки. У нас есть несколько цирков в системе Росгосцирка шапито, но основная масса, которая ездит по нашей бескрайней Родине, это частные цирки. И в основном претензии цирковой индустрии, думаю, это отдельно надо поговорить.
А. Норкин:
- Сколько городов в стране имеют цирки?
В. Шемякин:
- В системе Росгосцирка 38 стационарных цирков. От Брянска до Владивостока.
А. Норкин:
- Это очень мало.
В. Шемякин:
- Ну, это… У нас вообще большая страна и городов много. Конечно, хотелось бы больше. Но это все равно очень большое количество.
А. Норкин:
- А шапито?
В. Шемякин:
- Пять.
А. Норкин:
- Мне кажется, что этого мало. Если вы хотите популяризации… А стационарные частные есть?
В. Шемякин:
- Нет.
А. Норкин:
- Я так понял, что основные претензии к тем циркам, которые не относятся к вашей компании?
В. Шемякин:
- Основная претензия – использование в цирковой индустрии животных. 90% из 100% - это частные цирка шапито, которые просто не оборудованы специальными вольерами, отвечающими требованиям. Там отсутствует профессиональные люди. И мы вышли с такой инициативой, думаю, на днях появится наше официальное заявление от компании Росгосцирк, где мы призываем Россельхознадзор, надзорный орган, который будет выдавать лицензии, сделать профессиональный совет на базе Росгосцирка. Мы можем только рекомендовать, но было бы очень здорово, если бы и законодательные, и исполнительные власти прислушались к нам. И много бы проблем решилось.
А. Норкин:
- Лицензия на осуществление чего?
В. Шемякин:
- Дрессуры. Будет закон, вернее, он будет действовать с первого января 20-го года. Он называется «Об ответственном отношении к животным», где много регламентируется. И нормы кормления, и размер вольера, и даже ширина проходов. Естественно, Росгосцирк будет выполнять безукоснительно этот закон в части, где можно, потому что цирк, построенный в 72-м году, конечно, проход мы там не расширим. Но мы и так кормим хорошо животных. И они у нас живут в хороших условиях. А частным циркам будет практически невозможно выполнять требования этого закона.
Ю. Норкина:
- И что тогда будет? Я про животных.
В. Шемякин:
- Есть зоопарки, которые берут животных. Есть частные зоопарки. У нас есть питомник в Щелково, где у нас живут животные. И есть животные, которые уже не могут работать в манеже, они просто доживают у нас в питомнике.
А. Норкин:
- Это у вас. А вот частные цирки?
В. Шемякин:
- Они так же будут обращаться.
Ю. Норкина:
- Вы думаете, они будут обращаться? За этим кто будет следить?
В. Шемякин:
- Вот как раз надзорные органы.
Ю. Норкина:
- А если это человеческий фактор? Надзорный орган будет переписывать животных, которые есть у частного владельца, который не получило лицензию, нет нормальных условий жизни для зверей. И тогда надо будет понимать, что ни одна голова не пойдет под нож. Может, привлекать общественные инспекции?
В. Шемякин:
- Они будут, правильно.
Ю. Норкина:
- И защитников прав животных. И прочее.
В. Шемякин:
- Очень правильно.
Ю. Норкина:
- У нас в Пушкино останавливался цирк шапито. Зрелище унылое. Эти вольеры…
А. Норкин:
- Тут есть одна штука, которая сбивает с толку. То, про что ты сейчас говоришь, это частные зоопарки передвижные.
Ю. Норкина:
- Там и цирк стоял.
А. Норкин:
- Когда цирки приезжают, там уже нет вот этих зон, где дети ходят и смотрят вот в эти вагончики, а там эти звери.
Ю. Норкина:
- Полгода назад было ровно то же самое у нас в Пушкино. Дети ходят и смотрят.
А. Норкин:
- Насколько я понимаю, были попытки запретить частные передвижные зоопарки, где возят животных в убийственных условия. А зоозащитники разницы не видят многие. И начинают кричать, что это цирки. А это не цирки.
В. Шемякин:
- Причем, они даже не различают государственные и частные.
Ю. Норкина:
- Стоял шатер, два раза давалось представление. И был зверинец.
А. Норкин:
- Вы законодательно, эта инициатива проходит. Без лицензии на осуществление дрессуры. Эти цирки не смогут использовать животных. Куда они денут этих животных?
В. Шемякин:
- Есть два варианта: исполнять действие закона, получить лицензию. Это же нормально! Если вдруг люди не могут получить лицензию, тогда они вправе обратиться к нам. И мы заберем э тих животных.
Ю. Норкина:
- К Росгосцирку.
В. Шемякин:
- Да. Есть зоопарки, повторюсь.
А. Норкин:
- И вы решаете, если животное можно использовать в программе, тогда оно работает.
В. Шемякин:
- Конечно.
А. Норкин:
- Или отправляете его на пенсию.
В. Шемякин:
- Конечно. Это рабочий процесс. Здесь просто законодатель хочет навести порядок. И это нормально.
Я всегда против запретов. У нас в стране очень часто: а давайте запретим!
А. Норкин:
- Потому что это кажется, что всегда проще.
В. Шемякин:
- Всегда проще запретить, а потом думать. Давайте запретим казино. Ну, запретили. Что получили?
Ю. Норкина:
- Ушло в подполье.
В. Шемякин:
- Да. Давайте запретим там… Это неправильный путь. Правильный мы предлагаем. Создать совет, где будут профессиональные люди. Такие же артисты. Они не будут надзорным органом, они будут совещательным органом и давать рекомендации. И будут помогать циркам шапито. Мы же не против их.
Ю. Норкина:
- Только чтобы это было в нормальном состоянии.
В. Шемякин:
- Да. Конечно. И чтобы не было дискредитации циркового искусства.
А. Норкин:
- Только подготовьтесь. Вам будут говорить, что вы удушаете малый бизнес.
В. Шемякин:
- Ой, это уже говорят. Причем, в каждом интервью я говорю: мы против запретов. Приходите к нам, пожалуйста.
А. Норкин:
- Есть мощное движение, что в мире надо отказываться от использования животных в цирке. И тут не просто так. Юля вспомнила этот слоган, что Cirque du Soleil – это цирк без животных. Cirque du Soleil преподносится как? Это классический цирк. И что это представление, которое показывает возможности человеческого тела. Классика. Там даже иллюзии еще как таковой нет. Такой совсем древний цирк. По-моему, вы даже говорили, что представить советский, российский, русский цирк без животных невозможно. У нас другие традиции. Не могли бы вы пояснить, почему?
В. Шемякин:
- Я так, действительно, говорил. И я от своих слов не отказываюсь. Я считаю, что классический русский цирк – это использование животных. Если вспомнить еще ярмарочные представления, там были мишки.
А. Норкин:
- Вот вам и скажут: кольцо в нос, бедный медведь!
В. Шемякин:
- Давайте теперь про зоозащитников немного. Есть люди, которые переживают за животных. И это нормально. Я тоже переживаю за животных. И мои дети переживают. А есть люди, которые под маской зоозащиты просто зарабатывают некий политический или другой капитал. Им плевать, на самом деле, на животных. Они просто пытаются сделать из себя иногда политическую фигуру, иногда медийную персону. Причем, когда мы приглашаем этих людей, а идите и посмотрите, как живут животные в наших цирках. Какой у них рацион питания. Они почему-то не ходят.
Я вам приведу пример недельной давности. В городе Астрахань стоял наш зооцирк «Сафари», где живут животные. И некий фотограф сфотографировал с какого-то ракурса, что животные живут там в ужасных условиях, ужасно выглядят. Все это пошло в социальные сети. Мне позвонил депутат Госдумы от Астрахани и вот говорит, что я сейчас лечу в Астразань, я сейчас соберу общественность. Я ему: подожди! Я только за. Как можно больше людей собирай. Пусть там будет природоохранная прокуратура, зоозащитники, общественные организации. Посмотрите, как живут животные. И что они едят. Он собрал. Потом мне перезвонил, говорит, извини, я бы не прав.
А. Норкин:
- А шум удалось погасить?
В. Шемякин:
- Удалось. Потому что говорить не о чем. Поэтому я и предлагаю, пожалуйста, общественники, приходите посмотреть. И привожу всегда пример: если вы плотник, у вас есть рубанок и молоток. Вы же их содержите в идеальном состоянии! Почему вы считаете, что дрессировщик, который с животным работает, будет над ним издеваться? Это точно такой же инструмент.
А. Норкин:
- Вот тут… У рубанка и молотка души нет.
В. Шемякин:
- Тем более!
А. Норкин:
- У животных тоже нет души?
В. Шемякин:
- У животных есть душа!
А. Норкин:
- Вы все время говорите о том, в каких условиях животные содержатся. И как они питаются. Но те, кто выступает против, они выступают вообще против. Они видят, что это эксплуатация.
Ю. Норкина:
- Дрессура и животные – больная тема для российского зрителя. Я по роду профессии когда-то столкнулась с Павленко Николаем Карловичем. Я ничего не знала о том, как дрессировщик… А его жизни. И некоторые моменты у меня вызывают слезы и ком в горле, когда я видела, как… Собственно, он живет с этими животными. Как у него был старый тигр, который уже не мог работать. Он даже не подпускал его снимать, потому что он, знаете, говорит, для него это стресс. Он был у него в кабинете. Прямо лежал. И он говорил о нем просто плача.
Мне кажется, мы очень мало знаем, что такое нынче цирк. Я не случайно в начале программы сказала, что раньше была популяризация цирка. Блестящие были художественные фильмы! Шоу выходили. Нам показывали это в телевизоре, потому что не у всех была возможность пойти в цирк. У меня ощущение, что с 90-х годов о цирке забыли вообще! Были скандальные истории, потом начались страшилки, что животных травят, друг другу они подсыпают что-то артисты. Подпиливают канаты, вообще какой-то ужас!
Большая проблема в том, что государство забыло об этом виде культуре!
В. Шемякин:
- Большое спасибо. Вы абсолютно правы. Если государство заботилось о библиотеках, о музеях, то кино, то про цирк забыли.
Ю. Норкина:
- А ведь цирк – это искусство героев! Герои и те, которые этих опасных зверюг выращивают. Это колоссальный труд!
В. Шемякин:
- Колоссальный!
В. Шемякин:
- Причем, Павленко, он не работает кнутом. Это просто удивительно.
А. Норкин:
- Сейчас люди перестали верить. Это удивительно! Говорят, что там Дуровы, что там Филатов, все мы это знаем.Что там слоны, зачем дрессировщику нужна палочка с мишурой на конце, потому что там…
Ю. Норкина:
- Штырь.
А. Норкин:
- Правда. Надо объяснить людям, как это работает.
Ю. Норкина:
- Зверь есть зверь.
Когда мы снимали в цирке, мимо меня проплыла клетка со львом. Мы когда посмотрели друг другу в глаза, я потом минут пять не могла дышать. Это огромное животное!
А. Норкин:
- А вам государственная поддержка нужна? Надо, чтобы заработало все так, как должно работать. И чтобы объяснить, что есть разница: укротитель животных и дрессировщик. Что в нашем цирке были, действительно, наработаны традиции совершенно иного обращения с животными. Сейчас люди в это не верят.
В. Шемякин:
- Я бы сказал в целом про роль государства. Без государственной поддержки цирковое искусство в России невозможно сейчас. Государство, я хочу сказать, может впервые за тридцать лет обратило пристальное внимание на цирк. То, что мы сейчас планируем сделать до 24-го года, ведь в этой дорожной карте не только новые цирки. Потому что можно построить новые цирки, но в них выступать будет некому. Там есть еще очень большие творческие планы.
Ю. Норкина:
- Цирковые школы.
В. Шемякин:
- Цирковые школы, правильно. Школы дрессуры. Мы даже закладываем в эту дорожную карту второе образование для цирковых артистов. Я с вами, Юля, согласен. Труд циркового артиста сложный и героический, связанный с рисками. Любой артист – это просто герой. Где бы он ни работал.
Ю. Норкина:
- Как правило, с детства.
В. Шемякин:
- С детства.
А. Норкин:
- Я посмотрел статистику. Как это может быть, если средний возраст сейчас у актеров 45 лет. Раньше акробаты в 40 уже на пенсию выходили. Они уходили в другой жанр, что-то там… А где людей-то будете брать?
В. Шемякин:
- Немного про государство закончу. Государство, я уверен, что пристальное внимание государства к цирку просто необходимо. Цирк – это еще и социальная ответственность!
Ю. Норкина:
- Если государство прислушается к этому. Огромное количество гиперактивных детей! Гиперактивный ребенок обычно бесстрашен. Если его энергию…
А. Норкин:
- Ты его в цирк хочешь?
Ю. Норкина:
- А почему нет?
В. Шемякин:
- Юля права, это правда.
Ю. Норкина:
- Гиперактивный ребенок готов выполнять работу, причем, интересную. Думаю, что и в этом… Цирк может во многих раскрыться социальных проектах!
А. Норкин:
- Я не спорю. А государство это понимает?
В. Шемякин:
- Государству надо это объяснять. Государство – это люди. Такие же, как и мы с вами. И, конечно, я объясняю. Моя задача доносить до государственных мужей важность и значимость цирка.
Про молодежь и детей. Мы хотим при каждом цирке иметь цирковую студию. Мы восстанавливаем молодежные студии, фестивали детские.
Ю. Норкина:
- Ты же ходил в цирковую студию!
А. Норкин:
- Я пришел в четвертый класс. 79-й год. И почти по 86-й год.
Ю. Норкина:
- И блестящий мастер вас вел1
А. Норкин:
- Я не про это. Московские фестивали циркового эстрадного искусства – это были залы, там были и взрослые, и дети. Но это были огромные залы, которые были забиты битком! Конкуренция этих художественных коллективов была огромная!
Ю. Норкина:
- Это воспитание героизма!
А. Норкин:
- Это была не профессиональная история. Даже тогда было Государственное училище циркового эстрадного искусства. А откуда вы кадры будете брать?
Ю. Норкина:
- А остались учителя?
В. Шемякин:
- Очень мало. Знаете, как бриллианты сейчас мы их сохраняем. Наставничество в цирковой индустрии просто необходимо. Мы сейчас восстанавливаем много программ, которые были утеряны. Некоторые специальности, например, нам катастрофически не хватает коверного.
Ю. Норкина:
- Клоуна?
А. Норкин:
- Коверных клоунов.
В. Шемякин:
- Да. Их просто нет.
Ю. Норкина:
- Это история о том, о чем я говорю. Кто у нас знает Енгибарова?
А. Норкин:
- Снимали кино про него.
Ю. Норкина:
- Это капля в море! Нет о цирке разговоров вообще. Спасибо Первому каналу, когда у них был проект «Цирк со звездами». Как-то вдруг вернулось, хотя профанация тоже. Цирковые люди пашут столько, что мама дорогая!
А. Норкин:
- Вы находите тех специалистов, которые еще могут передавать свои знания, намерены открывать студии.
В. Шемякин:
- Уже открываем.
А. Норкин:
- Еще что?
Ю. Норкина:
- Рассказывайте о них! Где? Может, родители поведут своих подростков.
В. Шемякин:
- Мы хотим, чтобы училище работало в связке с Росгосцирком. Мы хотим делать целевые наборы, то есть, училище должно работать по заказу Росгосцирка. Мы ведем переговоры с несколькими учебными заведениями России, чтобы открыть факультеты циркового искусства. Я просто пока не могу назвать эти вузы. Поверьте, это вузы с именем!
Ю. Норкина:
- А при школах?
В. Шемякин:
- Да, мы говорим о втором высшем образовании. Мы можем делать еще двухгодичные курсы, курсы переподготовки. Очень много спортсменов хотят работать в цирке.
А. Норкин:
- А вы подсчитали, сколько денег нужно на это?
В. Шемякин:
- По сравнению с реконструкцией и капитальным строительством, денег надо существенно меньше.
А. Норкин:
- А зарплаты?
В. Шемякин:
- Люди должны получать деньги. Это тоже наша боль. Те зарплаты, которые сейчас получают артисты цирка, они до обидного маленькие. Мы не только думаем про зарплаты, но и про социальную защищенность. Мы хотим, чтобы у них были хотя бы страховки.
А. Норкин:
- Почему я про зарплаты спросил. Насколько я понимаю, у нас до сих пор идет большой отток наших артистов за рубеж. Если взять труппы Cirque du Soleil, там больше чем наполовину состоят из наших артистов. Вы сможете перебить это?
В. Шемякин:
- Деньги, конечно, играют существенную роль. Но для артиста это не единственный фактор. Если мы у себя дома сможем обеспечить хорошую репетиционную базу, хороший цирк, логистику нашего циркового конвейера, то, думаю, многие артисты захотят не только здесь остаться, но еще и вернуться. У нас работают сейчас артисты из Польши, из Италии.
Ю. Норкина:
- А что у нас случилось с коверными? Мне так интересно! Клоун умер?
В. Шемякин:
- Профессия клоуна – это очень сложный труд. И да, у нас сейчас большой дефицит клоунов. Мы с удовольствием брали бы клоунов, если бы таковые были.
Ю. Норкина:
- Это мудрые и остроумные люди.
В. Шемякин:
- Ну, представляете – заставить человека…
А. Норкин:
-Клоун – это человек, который должен обладать всеми жанрами в цирке.
В. Шемякин:
- Конечно.
А. Норкин:
- Почему он самый сложный.
В. Шемякин:
- Человек, который выходит на арену и заставляет людей смеяться или плакать, он должен обладать внутренней потрясающей харизмой. Если вот мы посмотрим, допустим, записи Юрия Владимировича Никулина, он выходил, просто поднимал руку и зал уже смялся. Это необъяснимая вещь!
Ю. Норкина:
- А ведь клоун – это детство! Граждане, у нас случился караул, у нас умер клоун! Мы в своем обществе не воспитали новых клоунов.
А. Норкин:
- Мы много чего…
Ю. Норкина:
- Это детство, Андрей.
А. Норкин:
- Наверное, это будет самое сложное для восстановления. Если посмотрим западную историю, то там в основном эксцентрика. В клоунаде. И в том же Cirque du Soleil.
Ю. Норкина:
- А российский клоун совершенно другой!
А. Норкин:
- Никулин и Шуйдин были разговорными клоунами. Ротман и Маковский, безусловно, эксцентрики, но были разговорными. Как это возрождать?
Ю. Норкина:
- А была еще и пантомима, которой сейчас нет!
А. Норкин:
- С ней проще!
Ю. Норкина:
- Но ее тоже нет!
А. Норкин:
- Почему мы вас в самом начале спросили. Вы осознаете, какой вы груз на себя взвалили!
Ю. Норкина:
- Знаю, что Мацкявичюс открыл свой театр.
А. Норкин:
- Но это не цирк, это пластическая драма.
В. Шемякин:
- Это немного другое. И мы сейчас еще рассматриваем некую коллаборацию с некоторыми другими видами искусства, потому что это необходимо. Например, «Цирк со звездами» на Первом. Почему это не использовать? Это востребовано, интересная история.
В сентябре мы отмечали столетие государственных цирков. И мы сделали потрясающее гала-шоу. Там были очень многие звезды нашей эстрады.
Ю. Норкина:
- Алла Борисовна, кстати, делала свои шоу давным –давно в цирке.
В. Шемякин:
- Это имеет место быть. Это надо делать. Это пользуется успехом у зрителя. Это популяризация цирка. Уже можно сказать, что 4 ноября в прайм-тайме Первый канал покажет это шоу. Перед программой «Время». Это уже кое-что. И мы сейчас ведем переговоры с федеральными каналами, и спасибо вам большое, что пригласили, потому что это тоже популяризация цирка.
Ю. Норкина:
- Мы с радостью! Приходите еще!
В. Шемякин:
- Нужно, чтобы были молодежные шоу, детские.
Ю. Норкина:
- Может, есть какая-то связь с детскими домами, со школами, чтобы ребята могли бесплатно, понимаю, это накладно, но все-таки соприкасаться с цирком. Есть такие программы?
А. Норкин:
- Не забывай, что цирк – это особая штука. Она очень династийно построена.
Ю. Норкина:
- Причем тут династии?
А. Норкин:
- Некоторым династиям сто лет. И со стороны попасть в цирк не так просто.
В. Шемякин:
- Не так-то просто.
Ю. Норкина:
- Может, есть программы, которые могли бы за кулисы ребят привести?
В. Шемякин:
- Давайте определимся. Первые программы – это для малоимущих и детишек из детских домов. Двери цирка всегда открыты. Все наши цирки имеют обязательную квоту, чтобы такие детки ходили и смотрели представления. Второе, чтобы детки приходили и видели, заражались в хорошем смысле цирковым искусством, мы это восстановили. Студии уже работают. Мы приглашаем классы в цирки, водим их за кулисы, показываем животных, как работают артисты. Это обязательно надо делать!
Это у нас есть. Но хотелось бы больше. И хотелось бы, чтобы федеральные каналы, другие СМИ показывали цирк как искусство. Нам нужно сделать цирк модным!
Ю. Норкина:
- Договориться с Мосфильмом, чтобы сняли фильм, чтобы началось движение!
В. Шемякин:
- Какие-то шоу молодежные. Конечно.
А. Норкин:
- И это все вы постарались прописать вот в этой концепции на пять лет?
В. Шемякин:
- Конечно, все там не пропишешь. Я бы так сказал, что у меня сейчас много в голове. У нас хорошая команда, которая пришла со мной. И планов громадье. Нам бы… Знаете, я посмотрел, сколько мы сделали за полгода, это уже кое-что. Даже те ремонтные работы, которые мы начали, восстановление студий, те шоу, которые мы сделали, это уже прорыв.
Ю. Норкина:
- Вы молодец, что начали это дело!
В. Шемякин:
- Спасибо!
Ю. Норкина:
- Слава богу, что государство обратило внимание на цирк!
А. Норкин:
- Хотелось бы, что если оно обратило, чтобы не отвернулось. А то скажут, что это не самое главное.
Спасибо, что вы пришли. И спасибо за ваш рассказ!
В. Шемякин:
- Спасибо.
А. Норкин:
- Было бы здорово через какое-то время встретиться. И сказать, вот, ребят, вот это удалось, это удалось. А вот тут вот не получается.