Кашин: «Будем ставить памятник 90-м – Россия стоит на коленях, это будет фигура Кокшенова»
Мы предлагаем полный текст радиопередачи.
Р. Голованов:
- Летописцы земли русской - Олег Кашин, Романов Голованов. Пятница – доживем ли мы до ее конца? Узнаем.
О. Кашин:
- Привет, Роман. Бар «Койоты» закрыт на карантин по-прежнему. Поэтому, я думаю, все будет не токсично. И давайте начнем сегодня с самой острой темы дня – Путин и Потанин. Вы их смотрели?
Р. Голованов:
- Да, если бы бар работал, я бы сказал, что они подсаживаются к нам. Но бар не работает, поэтому мы слушаем их по приемнику. Путин и Потанин.
В. Путин:
- Ну, примерно, навскидку так, порядок какой примерно?
В. Потанин:
- Расходы, я думаю, 10 миллиардов и более. Я думаю, вот так вот.
В. Путин:
- Это миллиарды – вы сказали. А сколько стоит одна емкость, которую сейчас будете менять?
В. Потанин:
- Одна емкость – не могу сказать. Но это расходы в сотнях миллионов рублей пока идут.
В. Путин:
- Одна емкость? Я думаю, что меньше. Один резервуар, где хранилось топливо, он стоит гораздо меньше, в разы, того, что предстоит истратить.
В. Потанин:
- Согласен.
В. Путин:
- Я это к чему. Если бы своевременно поменяли, и ущерба не было бы экологического, и расходы бы такие не нужно было нести.
Р. Голованов:
- Это все про нефтяное пятно в Норильске, которое сейчас на месте уже в полях устраняет сам Потанин.
О. Кашин:
- У Потанина отдельная тема – его антикризисный пиар. Удивительное дело, на самом деле это не есть истина, не есть аксиома, что если вдруг на территории какой-нибудь большой компании случилась экологическая беда, компания для сохранения своего лица должна это скрывать или как-то минимизировать. Все бывает. Бывает разлив, бывает – наоборот. В общем, главное всегда, самая лучшая политика – прозрачность, самая лучшая политика – публичность. К сожалению, мы наблюдаем, что «Норникелю» пришлось пройти к этой публичности путь через три дня умолчания, потом скандал с Путиным. Но хоть так. Поэтому я не вижу здесь проблемы, не вижу здесь повода для каких-то скандалов.
Р. Голованов:
- То есть все хорошо? Как в том ролике с Харламовым – «все есть, ничего нет».
О. Кашин:
- Да, все нормально.
Р. Голованов:
- Давайте еще послушаем Путина про поручения и обращение к Росприроднадзору.
В. Путин:
- Под контролем специалистов Росприроднадзора необходимо выполнить все компенсационные мероприятия по восстановлению биоразнообразия и окружающей среди. И, кроме того, прошу Росприроднадзор скрупулезно проанализировать состояние аналогичных объектов по всей территории страны. А в случае необходимости – организовать проверки, в том числе с привлечением специалистов МЧС и правоохранительных органов.
О. Кашин:
- Что здесь добавить? На самом деле – порадуемся за Владимира Путина, порадуемся за Владимира Потанина. Перейдем к грустным темам. Я помню, в моей молодости меня удивляло, когда первая полоса «Коммерсанта», 1997 год, и там не EBITDA,не IPO, а умер пианист Рихтер. Это тема для первой полосы. И сегодня, давайте не будем лицемерить, важнейшая потеря, страшная потеря, печальная потеря – умер актер Михаил Кокшенов.
Р. Голованов:
- Знаете, еще сегодня одна страшнейшая потеря. Не стало жены Андрея Норкина – Юлии Норкиной. 52 года, это наша коллега, соведущая. Мы выступали раньше по вторникам в 8 вечера, а Андрей и Юлия начинали свою программу в 9 часов. Это просто ужас. Я видел, как Андрей относится к Юлии. Что они всегда вместе. Они ездили в Сергиев Посад, рассказывали о своей поездке. Молодые ребята говорили о них: это настоящая любовь, когда люди так тепло относятся друг к другу, несмотря на возраст, годы. Мой знакомый сказал: я думал, что к этим годам уже все друг друга ненавидят. А на самом деле любовь может сохраняться и только расцветать. Юлия была верующим человеком. Царствие Небесное ей!
О. Кашин:
- Я тоже был у них в эфире два раза. И впечатления, что я не представляю его без нее. Поэтому соболезнования Андрею. Добавить нечего.
Вернемся к другой потере. К общенациональной, наверное. Кокшенов. Вы, Роман, я думаю, уже этого не застали. А для меня, естественно, я не его поклонник и не могу представить себе его поклонников, но для меня это, конечно, знаковый герой кинематографа отечественного. Символ эпохи. Понятно, что человек играл в разных фильмах, в том числе и в серьезных. Но так получилось, что на рубеже эпох, прямо жестко на рубеже, в 1985 году, он дебютировал, правда, тогда еще не у режиссера, а у сценариста Эйрамджана в фильме «Самая обаятельная и привлекательная». Это был знаковый, программный фильм. Потому что страна была уже беременна перестройкой. Еще не все это понимали. А режиссер и сценарист Эйрамджан понял: фильм о том, как несчастные люди, желающие простого человеческого счастья, человеческого быта, вынуждены прозябать в этих НИИ, где даже ластик не стирает, его нужно отмачивать в керосине. Вообще какая-то дикость.
И с 1985 года Кокшенов наряду с другими актерами попал в эту обойму эйрамджановского кино. Я не спекулирую возрастом, Роман, вы были маленьким, но это и наш Тарантино, и наш Стивен Спилберг, и наш Рязанов, и наш Михалков – Анатолий Эйрамджан. Одинаковые совершенно фильмы про жлобов, про постсоветских людей, которые в личной жизни изменяют жене, в бизнесе – кидают партнеров. И мечтают уехать в Майами. Фильмов этих было штук сто. Во всех играли Панкратов-Черный, Кокшенов, Крачковская, иногда Любовь Полищук. А однажды даже Валерия Новодворская.
И Кокшенов, конечно, как образ постсоветского жлоба, образ человека, который абсолютная какая-то… извините, конечно, я сам плоть от плоти этого, поэтому могу себе позволить говорить, - абсолютная какая-то мразь такая, тупой, наглый, бессовестный. Понятно, что актер не равен герою. Но он, как соавтор этого образа, конечно, символ эпохи. Символ тех лихих, святых 90-х, каких угодно. Вот этот бессовестный, бездушный человек в красном пиджаке с золотой цепью. Конечно, таким он останется.
Наверное, с другими актерами актерычами из МХАТа или Малого театра, или «Гоголь-центра», его не сравнить. Наверное, у него и палитра поужен, и амплуа более фиксированное. Но при этом соотношение эпохи, времени и образа именно к Кокшенова, даже не у других его партнеров по фильмам, оно идеальное. Будем ставить памятник девяностым, не знаю, Россия стоит на коленях, это будет фигура Михаила Кокшенова. Будем издавать книгу про историю девяностых, на обложке будет кадр из фильма Эйрамджана. Потому что это эпоха. И, соответственно, она сегодня от нас уходит. Вечная ему память.
Р. Голованов:
- А Лени Голубкова там не будет?
О. Кашин:
- Леня Голубков, что называется, это как «Брежнев – мелкий деятель эпохи Аллы Пугачевой». Естественно, я не раздуваю, что это была эпоха Кокшенова. Но как такое знаковое лицо эпохи, конечно, он. Более того, забавный момент. У меня есть теория, что весь этот набор советского так называемого культурного кода, который есть в нас до сих пор, этот набор фильмов – «Бриллиантовая рука», все фильмы Гайдая, по сути, «Москва слезам не верит», «Ирония судьбы» на Новый год, - это уже постсоветское изобретение. Постсоветский подбор фильмов, которые нам в 90-е годы Первый канал подобрал.
Потому что в советские годы ты живешь, посмотрел два или три раза «Бриллиантовую руку» в 1969 году в кино, и потом ее цитируешь. Потому что больше ничего в твоей жизни не происходит. Еженедельная, ежемесячная «Бриллиантовая рука» или «Кавказская пленница» по телевизору – это чистые 90-е. И как раз эти фильмы 90-х, кооперативные, не только эйрамджановские. Кокшенов чуть ли не сам режиссером был, эта трилогия «Русский бизнес», «Русское чудо», еще что-то…
Р. Голованов:
- «Русский счет»!.
О. Кашин:
- Как мужик из цирка взял медведя, чтобы сделать сафари для иностранцев. Отличная фабула. Эти фильмы, конечно, конкурировали с «Бриллиантовой рукой». И они ее иногда побеждали. Потому что ты в 90-е не то что папа с завода пришел, а папа пришел с бандитской разборки, а может быть, просто он всю ночь бомбил на своих «Жигулях», естественно, жизнь – мрак полный, мама стоит на обочине шоссе, продает кастрюли, которыми ей выдали зарплату. И ты вставляешь видеокассету VHS в видеомагнитофон. И там эта плохая тряпичная копия показывает тебе с таким идиотским лицом актера Кокшенова, который говорит: в натуре, чувачелло! И ты понимаешь: жизнь продолжается.
Р. Голованов:
- Последние работы Кокшенова – «Папины дочки», сериал, дедушка Леша, папа Сергея Васнецова. Потом – «Воронины», Дмитрий Александрович, друг Николая Воронина.
О. Кашин:
- Я тоже смотрю фильмографии любимых актеров. Иногда удивляюсь. Посмотрите при случае фильмографию Никоненко, который последние десять лет играет генералов Следственного комитета. Почему-то только следственного комитета. Это очень смешно. На самом деле здорово, что не пропали актеры. Потому что мы знаем актерские судьбы, когда никому не нужный, больной, одинокий. Дай бог, чтобы память о Михаиле Кокшенове жила. Человек, который делал нашу жизнь лучше в самые суровые времена.
Р. Голованов:
- Двигаемся в Чехию.
О. Кашин:
- Я люблю такие истории, когда тема, которая гремела месяц назад, два месяца назад, обычно эти темы уходят в песок. И мы забываем. Поезд ушел. Роман, я на вас протестирую. А помните, был такой памятник Коневу? Казалось, что нет ничего более важного, более святого. А потом как-то коронавирус, американские волнения, то-се, пятое-десятое. Забыли. А при этом тогда, и я помню, что я говорил в эфире, опять я, как обычно, посрамлен.
Когда чешская пресса и официальные лица говорили о том, что в аэропорту Праги были задержаны российские дипломаты с ядом, с рицином, чтобы отравить мэра Праги большой и района Праги-6, где стоял памятник Коневу, я говорил, что, в принципе, могу в это поверить после истории с Петровым и Бошировым – Чепигой и Мишкиным, после вообще общего имиджа официальной России, - могу поверить, что эти люди, поскольку, да, вот на почве сакрализации даже не самых сакральных вещей у многих в российской власти могла поехать буквально крыша. И кому-то могло в голову прийти поехать отравить мэра Праги. Почему бы и нет?
А оказалось, нет, не отравить. Все, как сказать, более дико. Если верить премьер-министру Чехии, то есть это не то, что британская газета Sun сообщила, это официальная позиция чешских властей. Отравления и яда не было. Действительно, не было. Это выдумка. Но чья выдумка? Вы читали это в «Комсомольской правде»?
Р. Голованов:
- Напомните.
О. Кашин:
- Это гениально. Откуда взялся яд рицин? В офисе Россотрудничества в Праге, это ведомство, призванное продвигать российские интересы за границей, недавно совсем главой этого ведомства стал известный депутат, журналист Евгений Примаков, внук того самого Примакова, может быть, он эти авгиевы конюшни разгребет, хотя вряд ли. Так вот, в Праге есть офис Россотрудничества. Им руководил некий Кончаков. А с ним работал некий Рыбаков, который думал: а чего это Кончаков руководит офисом? Ведь я, такой хороший Рыбаков, могу им руководить. И этот Рыбаков позвонил в чешскую полицию и сказал, что Кончаков привез яд рицин, чтобы отравить мэра Праги.
Премьер Чехии об этом рассказал, подставил Рыбакова. А вдруг, думаю я, читатель Солженицына, потому что у него в «Круге первом» фабула ровно на этом и строилась, - а вдруг, действительно, Кончаков хотел мэра Праги отравить, и Рыбаков, действительно, хотел спасти мэра Праги, а мы их выставляем на посмешище? Это, что называется, заметка на полях. Пока, если ух Чехия отрицает, что был яд, значит, речь идет о том, что два, вернее, полтора – один идиот из российского представительства в Чехии, чтобы свести счеты с коллегой, подставил свою Родину, подставил свою корпорацию Россотрудничество, подставил вообще все, включая маршала Конева, позвонил, идиотина просто, в чешскую полицию, пожаловался на коллегу.
Вот я позвоню в чешскую полицию и скажу: Роман Голованов привез атомную бомбу, чтобы взорвать Карлов мост. Что это такое? Я буду, я думаю, придурок и негодяй. Поэтому я так себя вести не буду. А эти, которым по долгу службы положено служить России, это что ж такое?
Р. Голованов:
- И какой вывод из этого всего?
О. Кашин:
- Что мы живем в каком-то идиотском анекдоте. И никуда от этого не деться. И хорошо, что маршал Конев не дожил до того, как он превращается в какого-то героя вот этого комикса про двух дипломатов, которые друг на друга стучат в чешскую полицию.
Р. Голованов:
- Будет ответ у нас жесткий?
О. Кашин:
- Как обычно.
Р. Голованов:
- Я вот государственник, патриот и так далее. Но я никогда не могу понять, почему мы жестко не отвечаем. Всегда какие-то полумеры. Вот мы погрозили кулаком, нас там оплевали, обхаркали, - и до свидания. А какого-то ответа нет. Ну что, «Россия не только адекватно ответит на высылку двух дипломатов из Праги, но и учтет этот случай при выстраивании линии отношений с Чехией». Переводя на русский язык, что это значит? Это ничего не значит.
О. Кашин:
- Вы же тоже бывали наверняка в последние годы в Праге, в Чехии, в Карловых Варах и так далее. Если нет, то это такой важнейший туристический маршрут для россиян. Близко, дешево, удобно. Многие говорят по-русски. И город безумно красивый. Во-вторых, несмотря на 1968 год, несмотря на все противоречия, с годами, во многом на основании туризма, наши страны сблизились невероятно. И вспомнили даже о славянском братстве, которое когда-то определяло наши отношения. Действительно, была самая дружественная страна в Восточной Европе в последние годы. И президент у них абсолютно пророссийский, который даже снос памятника Коневу осуждает.
Но при этом Россия почему-то, вот этот скандал, и история, которая длится довольно долго, я наблюдаю ее по чешской прессе, известная история, что посольство России в Праге – это самое большое посольство вообще из существующих в Европе любых стран. Посольство США в той же Праге, в как бы проамериканской Чехии, раз в пять или во сколько по численности дипломатов меньше. Есть теория, что под прикрытием этого дипломатического представительства работают не только дипломаты. И Прага, как такой удобный перекресток всех дорог, используется, наверное, чего уж там, ничего в этом стыдного нет, как шпионский хаб. И чехи давно просят российскую сторону сократить количество сотрудников посольства, потому что неприлично. Рядом немецкое посольство – маленькое, полтора человека. А тут целая дивизия стоит под видом российских дипломатов.
В общем, какие-то такие эпизодики – маленькие, дурацкие или скандальные, ну вот да, как с памятником Коневу или еще с чем-то, в итоге приводят к тому, что, действительно, самая-самая пророссийская страна в Восточной Европе вдруг превращается в какое-то абсолютное средоточие русофобии и ненависти, которые во многом, хотя опять же, конечно, это из серии «Россия сама надела короткую юбку» или «Россия сама села на танк», - конечно, Россия сама провоцирует во многом все эти конфликтные ситуации, но при этом легкий способ поссориться с чехами. Которые, на мой вкус, на самом деле гораздо более братушки, чем даже сербы, если честно. Потому что, если с сербами было сложно, они более темпераментные, а чехи – тихие, германизированные, в общем, они, скорее, про пиво, чем про пассионарность. И даже при таких исходных данных испортить с чехами отношения – это уметь надо.
Р. Голованов:
- Я не думаю, что дальше это все куда-то пойдет. Мне кажется, это финальная точка. И ни на чем не остановится. Ну что, мы тут улицу какую-нибудь переименуем, там, где посольство Чехии у нас стоит?
О. Кашин:
- Это отдельный разговор. Готов его поддержать с удовольствием. Потому что, действительно, регулярно раздаются голоса, уже не первая страна, не вторая и не третья, где переименовывают место, где находится российское посольство, в честь Бориса Немцова. Борис Немцов – это все-таки не враг государства, это не террорист, это не преступник, не бандит и не революционер, по сути. Это многолетний и, поскольку эпоха была, что называется, становления государственности, - государственный деятель, очень крупный. Первый нижегородский губернатор в самые суровые годы, одна из крупнейших областей, в самые трудные годы реформ – первый вице-премьер, потом – лидер парламентской фракции.
Р. Голованов:
- В общем, один из таких чиновников и депутатов эпохи Кокшенова.
О. Кашин:
- В том числе, допустим, о'кей, подловили меня, Роман, без проблем. Но, по крайней мере, когда иностранцы называют именем такого человека улицу, где находится российское посольство, ничего антироссийского на самом деле в этом нет. И, когда Россия в ответ бледнеет, выпучивает глаза и говорит: это антироссийское действие, а мы назовем улицу, где находится чешское посольство, именем маршала Гречко, вводившего танки в Чехию, в Прагу, в 1968 году, думаешь: да как же так, боже мой? По сути, Россия признает. Поскольку мы помним, что официально заказчиком убийства Немцова был какой-то непонятный чеченский водитель, который за деньги нанял офицеров чеченского МВД.
Попробуйте, даже если у нас будут какие-то деньги, найти чеченского полицейского, который согласится кого-то убить по нашей с вами просьбе. Нет, конечно, эти люди выполняют приказ. И я предполагаю, исхожу из того, что Немцов был убит по приказу командования чеченских полицейских. Не знаю, на каком уровне, трудно говорить, можно догадываться. И называя наименования улиц именем Немцова – антироссийским жестом, Россия, по сути, берет на себя ответственность. Она сама говорит: да, это мы. Да, мы не любим Немцова. Да, мы считаем недопустимым, чтобы наше посольство было на улице Немцова.
В Праге вообще анекдот. Назвали именем Немцова площадь, где находится посольство. И посольство изменило свой адрес на соседний переулок. Не переезжая никуда. Парадным входом объявило черный ход, чтобы только не писать на конвертах «площадь Бориса Немцова, дом 1». Почему-то их, как бесов буквально, от имени Немцова корежит. Странная история. Буквально, это шапка и вор как бы, на воре шапка горит.
Р. Голованов:
- Да нет, просто как раз те, кто называет улицы именем Немцова, превращают его в какого-то страшного врага.
О. Кашин:
- Если бы улицу назвали улицей Пушкина, где посольство, это было бы тоже обидно? А какая разница?
Р. Голованов:
- Пушкин и Немцов – это разные люди.
О. Кашин:
- Много общего на самом деле. И по жизнелюбию, и по темпераменту, и по всему на свете. Более того, я представляю людей – охранителей 1837 года, которые говорили: Пушкин – такой скандальный был, такой вообще негодяй, да еще и бабник. Фу, какой Пушкин? Не любим Пушкина. Роман, не повторяйте эти ошибки.
Р. Голованов:
- А еще его в ссылку надо сослать. И там его продержать и промариновать, чтобы не писал свои гадкие стихи.
Сейчас будем ругаться, Кракен на подходе.
О. Кашин:
- Да нет, ругаться не будем. Тем более, что уже была заставка с анонсом нашей программы, где мы ругаемся. Я думаю, что есть какие-то вещи, которые только по одному разу проговариваем. Я не читаю ваш Телеграм-канал. У нас есть чат в Ютубе, там кашинцы сидят, моя личная аудитория, личная, персональная, любимая. И они мне регулярно шлют скриншоты: смотри, что твой Роман, какое опять написал…
Р. Голованов:
- Это то же самое: я не смотрю телевизор, я только на Ютубе включаю телепередачи.
О. Кашин:
- Сам не захожу, сам не ищу. Так вот, у нас подряд шли какие-то ролики: вот Иван Иванович Иванов, ветеран, против Навального. Ветераны ругают Навального. Давайте послушаем. Вы снимали этих ветеранов?
Р. Голованов:
- Александр Мазилов, ветеран Великой Отечественной войны.
- В Великую Отечественную войну мы отстояли свою Родину. И нам не особенно важно, что есть какие-то личности, которые обливают нас грязью. Нужно сказать, что у этих товарищей, с позволения можно сказать, нет ни Родины, ни чести. И они не имеют того дорогого, что нам дорого в нашей жизни.
Р. Голованов:
- Надо напомнить историю. Навальный у себя в Твиттере назвал одного из ветеранов, который поддержал решения власти, предателем.
О. Кашин:
- Роман, я даже поперхнулся. Какое решение власти – говорить не будем. Хотя речь идет о поправках. Давайте прямо. И давайте еще прямо. Роман, вы слегка передернули. Потому что Навальный не назвал ветерана. В ролика была куча народу. Одним из первых был вообще Артемий Лебедев, этот кавээнщик калмыцкий, еще какие-то люди. В общем, они агитировали за поправки. И Навальный назвал их, этот набор людей, холуями и какими-то еще лизоблюдами. И так получилось, что в этом ролике один из десяти человек – некий ветеран войны. Отдельная история, не люблю за такие вещи цепляться. Тем боле, что вроде бы он, действительно, в какие-то тинейджерские годы был в партизанском отряде. По крайней мере, база «Подвиг народа» указывает на то, что он 1926 года рождения, 15 лет на момент начала войны. И первая награда времен войны у него – медаль «За победу над Германией», которую всем давали в 1945 году по факту присутствия в армии. У него звание лейтенант административной службы. То есть это ветеран как раз такого рода, которые в моем детстве ходили на уроки мужества в школу и вызывали в том числе и какие-то возмущенные комментарии со стороны реально воевавших дедов. Бог бы с ним.
На самом деле, как смешно, действительно, позорно уцепились вы и ваши единомышленники за то, что в этом ролике понятно, о ком говорил Навальный, понятно, что Навальный имел в виду. Уцепились за этого несчастного ветерана. Я задам другой вопрос. Во-первых, зачем, кто и как вытащил этого ветерана сниматься в ролике? Я представляю, как это делается. Привет, дедушка. А хочешь продуктовый набор? Еще что-то. А помнишь, к тебе губернатор приходил прошлый раз, провел канализацию? Пора расплачиваться. Такая дурная история.
Потому что всегда, когда Тема Лебедев выступает, он сам говорил, что ему предлагали деньги за этот ролик. Тема Лебедев выступает, мы понимаем, чем он мотивирован. Человек, делающий государственные подряды, государственные заказы. Потом вторая производная, когда уже каких-то новых ветеранов снимают в роликах: мы ненавидим Навального! Они что? Извините, конечно, но вот сидит столетний дед, потому что воевавшему ветерану под сто лет, 98 лет обычно, сидит вечером, проверяет Твиттер. И видит твит Навального. И тут он молчать не может. Понятно, что вряд ли это так в реальности. Понятно, что деда ищут. Не вы, а какие-нибудь гостевые продюсеры. О, что, есть дедушка воевавший, ветеран? Давайте его снимем. Приходят и говорят: так и так, дедушка, запомни фамилию – Навальный. Как? Навальный! Он как Власов! Да, дедушка, не сомневайся. И дедушка говорит: вот такие, как Власов. Я видел на канале Russia Todayта такой же ролик, где дедушка говорит: а вот к нам таких людей забрасывали, таких как Власов. И мы их расстреливали. Власова не забрасывали. Власов был советским генералом, который потом перешел на сторону немцев. Разница есть.
И так получилось, иллюстрация к нашей жизни, сложной жизни, буквально вчера тоже какие-то люди случайно, мониторя, заметили на сайте «Бессмертного полка», куда сторонники Навального, так называемые сторонники Навального недавно положили фотографии Гиммлера и Гитлера, за что получили уголовные дела, - кто-то, я думаю, что тоже кто-то пошутил, от имени внука Василия Блохина выложил полковника Блохина, который тоже… Сегодня уже удалили. Но просто удалили. Не ищут хулигана, не пытаются его посадить. Блохин – известный очень человек.
Р. Голованов:
- Блохин был в 1954 году лишен всех своих званий и регалий. А потом в 1955-м он умер. После смерти Сталина его отстраняют от всего. Олег, это предатель и кровопийца – Блохин. То, что туда будут закидывать разных палачей, разную ежовщину, это сто процентов. Потому что у вас теперь, ну, не у вас, а у тех, кто это делает, остался единственный путь, чтобы не нарваться на статью. Гитлера нельзя, Власова нельзя, главу вермахта нельзя. Ага, давайте-ка мы пойдем по Ежову. А чего самого Ежова-то не закинули? Чего не додумались? Я уверен, пропустили бы от какого-нибудь внука или внучки Ежова. Все сделано для того, чтобы сейчас и здесь осквернить и все залить грязью.
Вот одна история. Берем ее и начинаем раскручивать. Это люди, у которых нет ни совести, ни чести. Где у вас воевали бабушки и дедушки? В какой армии? С какой армией они встречали победу? С фашистской армией? Нет, с Красной армией. И почему сейчас это происходит? Это ужас. То, что дедушка выступил и ответил Навальному, да пусть к нему пришли, пусть ему показали этот твит. Но на то и расчет, что этого человека, которого он оскорбляет, нет в интернете. Что правду ты ни от кого не добьешься.
А потом, какая орда и атака кинулась на того деда, про которого написал Навальный. Что могло произойти? Выловили бы где-нибудь этого деда. А если бы с дедом что-то случилось? Помните, вы мне говорили: а если кто-то на Уткина нападет, кто будет нести ответственность? А нес бы вот этот власовец и фашист ответственность, если бы у деда сердце тюкнуло после всего, что тот устроил, после того, как вокруг бы все ходили и устраивали вот эти коридоры позора. Вот эта гадина, а иначе его и назвать нельзя, настоящий фашист. И пора уже привлекать за оправдание нацизма. Я не понимаю, почему он до сих пор ходит на свободе. Привлекают кого угодно, этих тупых ребят, которые залили туда эти фотографии. Но организатор всего этого ходит на свободе.
Можете загружать в Твиттер любые фотографии, как выяснилось.
О. Кашин:
- Не знаю, Роман, что на это отвечать. Но еще раз, вернемся к тому, что ваш исходный посыл – Навальный назвал ветерана холуем и лизоблюдом, - это неправда. Это ложь. А из маленькой лжи растет большая. Это натяжка. Еще раз скажу, есть ролик, в котором есть люди, про которых, про общественную позицию и их гибкость все известно. И людей, которые втащили этого ветерана в этот ролик, тоже надо искать и спрашивать: эй, продакшн, а чего вы так халтурите? Зачем вы деда подставляете? Зачем вы деда поставили к Теме Лебедеву? Почитайте, что Тема Лебедев пишет про воевавших дедов и даже про эти поправки. Понятно.
Роман, понимаете, в чем проблема российского государства? Слишком много халтурщиков на всех этажах. Когда буквально у одних нефть разливается, а у других ролики получаются идиотские совершенно.
Р. Голованов:
- Ну да, зато есть те, кто всегда сидит в Твиттере и, как лягушка из болота, нам все это проквакивает. Леша нам расскажет, как все устроено. Кира Ярмыш расскажет, сколько у нас до горизонта километров, как же винтовка может стрелять на семь километров, опять все выдумали, все обьлгали.
О. Кашин:
- Давайте посадим Киру Ярмыш в тюрьму.
Р. Голованов:
- Она просто ходит и вожделеет по Навальному. У нас есть Навальный – как раз тот, с кем надо разбираться. Кира Ярмыш – нет надо, пусть пока ходит.
О. Кашин:
- Хорошо, допустим, Навального посадим в тюрьму. А тех халтурщиков, которые сняли ролик с ветераном, куда? Им что, орден? Их повысят?
Р. Голованов:
- Нет, разобраться. Просто не давать заказы больше, не передавать ничего на аутсорс.
О. Кашин:
- Это легко сказать. Эти люди будут всегда. И ролики про геев будут всегда, тоже абсолютно бездарные, тупые.
Р. Голованов:
- Да ладно, ролик как раз выстрелил.
О. Кашин:
- Он выстрелил именно среди либеральной интеллигенции, которая пересылает его друг другу: смотри, какой ужас! Представить себе, что он кого-то убедит голосовать, в общем, нельзя. На самом деле, еще раз, я бы с огромным удовольствием сам был за все хорошее, что несет российская власть. Но, к сожалению, вокруг нее вьется такое…
Р. Голованов:
- К сожалению, у нас программа в девять часов.
О. Кашин:
- Параллельно с программой «Время». Но говорят, у Клейменова подводки хуже, чем у нас с вами. Поэтому неизвестно, кто лучше, кто хуже.
Р. Голованов:
- Нет, мы покруче будем, это точно.
О. Кашин:
- Грех так говорить, конечно, что называется, мы любим Первый канал, но тем не менее… В общем, история о том, что, действительно, полнейшая деградация идет. И представить себе, как к выборам 2036 года будут готовиться в Кремле, я думаю, они уже на языке жестов и языке каких-то таких физиологических звуков будут общаться с обществом. Вот что я хочу сказать.
Р. Голованов:
- Давайте про Америку. Мэр Миннеаполиса расплакался во время церемонии прощания с Джорджем Флойдом. Он прямо у гроба разрыдался. Я посмотрел ролик, где он схватился за ручку.
О. Кашин:
- Главное, что гроб – золотой. Не знаю, он из цельного куска золота или все-таки позолоченный?
Р. Голованов:
- Из золотых цепей, таких же, какие рэперы носят.
О. Кашин:
- Мы понимаем, что это как раз не то что вызывает какой-то даже протест. Потому что, да, понятно, роскошь для афроамериканского общества немножко другая, чем роскошь для москвича. Понятно, что это стиль каких-то рэперов. Он немножко другой. И да, золотой гроб в него совершенно укладывается. Но, конечно, все это вызывает какое-то эстетическое неприятие. Хотя, вот тоже, американские похороны – это отдельная тема.
Сегодня все вспоминают похороны Мартина Лютера Кинга в контексте, что там было поскромнее, чем у этого человека. А я вспоминаю похороны Рейгана. Самый белый президент, такой прямо Трамп 80-х, тоже вполне консервативный и совершенно не про леволиберальные ценности. И его хоронили тоже, понятно, что не в золотом гробу, и понятно, что без этих таких чисто афроамериканских штук, но тоже, смотрел я церемонию и думал: как-то это у нас вызвало бы смех, наверное, когда лошадь без всадника, но в стремена вставлены сапоги пятками вперед, это что-то означает по-ковбойски, еще какие-то такие штуки, которые…
Ну да, на самом деле, как сказать, культура погребения, тем более больших похорон, государственных, по сути, этого парня тоже хоронят на государственном уровне, с почестями, - она во многом определяет лицо и государства, и общества. И как раз я советовал посмотреть фильм «Великое прощание» про Сталина, когда при перемонтаже Лозница назвал «Государственные похороны», как жертвы прощаются, оплакивают своего тирана, своего палача. Очень сильный фильм. Прямо очень советую. И здесь что-то такое. Все эти противоречия вдруг оборачиваются стоящим на коленях белым мэром Миннеаполиса. Конечно, это вызывает какие-то сильные эмоции, которые как-то проартикулировать трудно. И не русскому человеку это делать. Потому что мы все-таки , даже те из нас, кто считает себя знающим Америку, мы вне этого контекста живем.
И второй момент. Тоже, да, мы вне контекста. Но меня, конечно, поражает, и это не сегодня началось, этой истории года три как минимум, я писал тогда еще, как в Америке валят памятники конфедератам. Сегодня или вчера опять сносили памятник генералу Ли. И его какой-то прапраправнук говорил, что я одобряю снос памятника моему прапрапрадедушке. Да, он вертится в гробу. Ну и пускай вертится. И ты думаешь: ой-ой-ой! То, что, действительно, было у нас сто лет назад и казалось любому западному человеку дикостью и варварством, сегодня вдруг делается нормой в Соединенных Штатах.
Уж памятник-то – произведение монументального искусства, произведение скульптуры, ваяния, - ни в чем не виноват. И его ломать, рушить? Я помню, я увлекался одно время, обложка журнала «Новый Сатирикон», периода, когда его еще не запретили, но уже были большевики, была обложка, как снимают памятники у них и у нас. У них – понятно, вокруг памятника какому-то королю столпились люди с фотоаппаратами, снимают памятники. А у нас снимают памятник, обвязав его веревками и сваливая на землю.
И на протяжении буквально ста лет этот одиозный признак варварства первых лет советской власти, да и не только первых, был, казалось, абсолютно не представим на Западе. И вдруг Запад рушит свои памятники. Поскольку, да, Америка немножко не Европа все-таки, я, находясь в Лондоне, думаю: а если англичане, следуя этим модам, тоже начнут перебирать своих королей и героев? И окажется, что адмирал Нельсон был, допустим, расистом и мизогином. И что же, на Трафальгарской площади памятник адмиралу Нельсону свалят на землю и поставят вместо него памятник какому-нибудь Харви Милку?
Или королева Виктория, наверняка она была вздорная женщина очень. И наверняка она не разделяла многие ценности, которые сегодня стали мейнстримом. И что же, чтобы не оскорблять участников гей-парада, который будет на днях в заочном, наверное, виртуальном режиме в Лондоне, что, памятник королеве Виктории сносить? Тоже ведь ненормально. Я надеюсь, что, по крайней мере, это беснование – наше советское беснование, локализуется в американских некоторых штатах и не перекинется на европейский континент. Потому что не хочется видеть Европу и Запад в виде одной большой Украины.
Вы знаете мое отношение к Ленину, я регулярно говорю о том, что в России слишком много памятников Ленину, их надо убирать и складывать, ставить в каком-нибудь специальном парке, чтобы было такое развлечение. И тоже, у меня сердце обливалось кровью, когда в Киеве на Крещатике ломали в 2014 году на кусочки памятник Ленину работы скульптора Меркулова. Потому что одно дело – ты снимаешь памятник, стоящий в центре города, и уносишь его в парк скульптур, допустим, где он стоит, напоминая о том мрачном периоде, и другое дело, когда эти непонятные люди, которые в жизни ничего не изваяли и не изваяют, раскалывают этого бедного лысого истукана каменного на кусочки. Это дикость, это варварство. А варварство – оно как зубная паста, которую ты выпустил из тюбика и обратно уже не запихаешь. Вот что страшно.
Р. Голованов:
- А у нас-то все это возможно? Что возникнет сакральная жертва? Я смотрю за тем, что происходит в Мексике. Там подбегают протестующие, обливают полицейского горючкой, подносят зажигалку. Дядька горит, спрыгивает с мотоцикла, катается по земле. Там гулял один мексиканский 30-летний каменщик, его задержали за то, что он ходил без маски. Причем его упаковывают очень жестко.
О. Кашин:
- Я про Мексику имею что сказать.
Р. Голованов:
- И ровно по американской линии все идет. Мне кажется, мир с ума сходит. И я думаю: кого здесь, какого мигранта здесь кто-нибудь пнет, толкнет, чтобы здесь все вспыхнуло?
О. Кашин:
- Нет, мы только что пережили историю на Урале, когда мужика, утащившего вроде бы рулон обоев, застрелили росгвардейцы. И потом еще объявили, что он сам…
Р. Голованов:
- А мужик какой национальности были?
О. Кашин:
- Русский, наверное. И жизнь русского имеет значение. Тоже мы об этом спорим. И многим не нравится это выражение. В том числе критикам власти. И каждый раз вздыхаю, как смыкается многонационалочка государственная с многонационалочкой интеллигентской.
А про Мексику – просто маленькая ремарка была. Я не раз рассказывал про покушение на мою жизнь, которое организовал тогдашний губернатор Псковской области Турчак. И вот я однажды на какой-то конференции за границей выступаю, рассказываю: вот, покушение, в России на журналистов нападают. И мексиканский делегат говорит: ой, я понимаю, у нас вот в прошлом месяце наркомафия убила 48 блогеров, которые писали гадости про наркоманию. Я думаю, что, ой, наверное, мы еще до Мексики не доросли. Надеюсь, и не дорастаем.
Р. Голованов:
- Просто убили, и все?
О. Кашин:
- Они постоянно убивают. Там же ад царит. Мексика – это дикая страна, при всем уважении. Мы росли на мексиканских сериалах. Не хочу, чтобы Россия стала Мексикой.
Р. Голованов:
- Это как в сериале «Молодой Папа» - убить священника за то, что он спит с женой кого-то из картеля.
Ладно, после выходных встретимся.
О. Кашин:
- До понедельника. Не поругались, заметьте!
