Кашин: «Хотелось бы, чтобы в рай тебя отправлял не российский полицейский, а более серьезная, уважаемая и респектабельная сила»
Мы предлагаем полный текст радиопередачи.
Р. Голованов:
- Летописцы земли русской Олег Кашин и Роман Голованов. Здравствуйте! Бар «Дикие койоты» открыт.
О. Кашин:
- Здравствуйте! Открылся у нас бар «Дикие койоты». И сегодня бесспорное дело дня – дело Серебренникова, Малобродского, Апфельбаум и Итина. И, конечно, для меня это был психологический триллер, когда в течение половины дня ты уверен, что посадят, потому что Мещанский суд нагнетает. И потом приговор условный производит впечатление удивительной оттепели, что ли.
Если честно, я бы вас послушал, Роман. Хочется послушать голос друзей суда, полиции и потом возражать вам. Поскольку у нас бар, должна же быть драка, повод для драки. Давайте подеремся из-за Серебренникова.
Р. Голованов:
- Я так и ждал, что случится. Один такой ахеджаковский всхлип «ой, какого парня загубили». Психологический триллер, что происходит… А вокруг чего разворачиваются события? Хищения, халатность и на кону 128-129 миллионов рублей. Такая разная сумма гуляет. Миллионом больше, миллионом меньше, неважно. Тут же, помимо Серебренникова, участвуют его подчиненные два человека. Один оправдан, насколько я помню, другой получает домашний арест.
О. Кашин:
- Я не сказал бы про подчиненных. Коллег.
Р. Голованов:
- Допустим, коллеги. И даже после этого, я открываю свои уютные соцсетушки, и там умудряются все это выставить политическими репрессиями, полицейским произволом.
Послушайте, что такое театр? По факту это госкомпания. Он получает деньги из бюджета. Не может сам театр прожить, это факт. Он не выживет на одних билетах, сам себе оплачивать аренду. Получается, это то же самое, как арестовали представителя госкомпании или чиновника, который тоже получает бюджетные деньги. Там же дотации, они там измеряются даже не мешками, даже не лопатами, а самосвалами. Там такие деньжищи! Почему я и возмущался, когда «Современник» пишет там письмо про Ефремова. Потому что, ребята, вы себе представьте, где-то произойдет какая-нибудь «Роснефть» или что там у нас еще, госкомпания. И там кто-то что-то учудил.
О. Кашин:
- Роман, вы думаете, в «Роснефти» люди как бы осваивают деньги как-то иначе?
Р. Голованов:
- Я сейчас про Ефремова просто. Ладно, отойдем от этого.
О. Кашин:
- Не, абсолютно подхватываю вашу мысль про Ефремова. Действительно, будущее Ефремова зависит, конечно, в том числе, от того, насколько у него будут влиятельные друзья, которые скажут Владимиру Путину, эй, Путин, давай Мишу отпустим. И Путин скажет, а, хрен с вами! Решайте.
Главное в этой истории ровно в том, что в России, конечно, нет суда. И этот приговор сегодня абсолютно в рамочку и на стеночку. Потому что за такие суммы, как вы правильно сказали, буквально вешают. И когда говорят…
Р. Голованов:
- Расстрел.
О. Кашин:
- Да. Расстрел. Говорят, признан виновным в хищении, миллионы, а, кошмар!. Условный срок! Извините, если мы с вами, Роман, освоим сто тысяч рублей, нас посадят по полной катушке за бюджетные деньги, потому что как бы у нас нет Евгении Миронова или кого, кто придет к Путину и скажет: Путин, отпусти. Более того…
Р. Голованов:
- Помните, Чулпан Хаматову я от вас защищал, что когда-то давно я нашел ваш ролик в соцсетях. И вы ругаете Чулпан. А вот теперь я открываю какую-то трансляцию, где сидит Чулпан вот с такими грустнейшими глазами, как у самого милого кота из «Шрека», которая смотрит и говорит: ну, это же все так делают!
Что происходит?
О. Кашин:
- Что, Роман, Чулпан Хаматова оказалась не…
Р. Голованов:
- Они все, они элита! Вот эта элита готова вытереть о простого человека ноги!
О. Кашин:
- Вот правильно, Роман. Вот очередное мое вам махание флажком. Дорогой мой честный лоялист Роман! Всегда вы будете, что называется, есть свой «Доширак» и радоваться, что вас сегодня не посадили, а люди, которые фрондерствуют, которые показывают власти фигу в кармане, всегда будут купаться, что называется, в полном шоколаде. Такова жизнь.
Р. Голованов:
- А потому что за воровство руку надо рубить, чтобы больше фигу показывать было…
О. Кашин:
- Потому что, Роман, тогда у нас будет первая в мире безрукое государство! Безрукие полицейские стоят на улицах, безрукие чиновники носом в клавиатуру тычут.
Р. Голованов:
- А во главе всего Берзуков.
О. Кашин:
- Безруков в роли, сами понимаете, кого.
Вот именно, Роман. Просто я ждал от вас пафоса, что вот посмотрите, оппозиционеры воруют! Але, Роман!
Р. Голованов:
- Неважно, кто!
О. Кашин:
- Как неважно? Нет, слушайте. В конце концов, у нас радиопередача, а не междусобойчик. Давайте я вам расскажу. Мы должны сообщать что-то новое, что народ не знает. Я расскажу про свое знакомство с Кириллом Серебренниковым. Это было десять лет назад. И тогда, Роман, вы были молодой, а тогда вышла модная книга «Около нуля», автор Натан Дубовицкий, но как-то все узнали, что это зам главы администрации президента Владислав Сурков. И ко мне пришел в редакцию на интервью Кирилл Серебренников. И я, поскольку от театра далек, а политику люблю, я его стал спрашивать и про эту постановку, и он, как вы понимаете, то есть, мы знали, что он уже тогда сидел на сурковских деньгах, был фестиваль «Территория», который очень сомнительные деньги по линии друзей Суркова, загадочных друзей, я их помню, поступали. И всем руководил Кирилл.
В общем, все нормально в этом смысле у него было. И я на таком фоне ему говорю, вот вы ставите спектакль по книге Суркова. А он ставил спектакль по его книге. А он говорит, я не знаю, Сурков это или не Сурков, я просто увидел книгу, прочитал, она такая крутая, глубокая. И это как тонко и глубоко: около ноля, около Кремля. И почему-то я запомнил, мы любим эти слова, у нас в эфире иногда: около жопы.
И он так говорит. И я понимаю, да, у человека работа такая. Вот надо чуть-чуть попозориться, зато потом будешь реализовывать. Потом он говорит, а вот я еще к 9 мая что-то делаю, кантату траурную какую-то.
Р. Голованов:
- Подождите. То есть, мы имеем в виду даже не оппозиционера, а человека при власти?
О. Кашин:
- Слушайте, Роман, именно, что я об этом и говорю. Самая надежная опора власти – это не вы, потому что таких романов у власти в базарный день килограмм за пятак, при всем уважении.
Р. Голованов:
- А Олег Кашин, да?
О. Кашин:
- Не Олег Кашин. Олег Кашин отрезанный ломоть, в Англии живет. Нет. Главное, я поименно скажу. Венедиктов, допустим. Конечно, он важнее любого лоялистского главного редактора, не будем…
Р. Голованов:
- Там круто все по поправкам. Агент Веник чуть не спалился.
О. Кашин:
- В одиночку работает на поправки. Те же Чулпан Хаматова и Евгений Миронов, конечно. И когда условный Захар Прилепин говорит, да я же за Родину! Нет, Захар, ты будешь в партии спойлер, которая будет у КПРФ голоса отбирать, вот твой политический потолок! А к Путину дверь ногой будет Евгений Миронов открывать. И Чулпан будет глазами этими смотреть.
Так устроен любой тоталитаризм.
Р. Голованов:
- Миронов причем? Миронов ходил в Госдуму, да?
О. Кашин:
- В смысле ходил? Он ходил к Путину. Он с первого дня, а это уже три года прошло, я перечитывал сегодня свою статью об аресте Серебренникова. И, действительно, вспомнил эти кадры, эти рассказы, когда люди в камуфляже взошли на сцену, абсолютный «Норд-Ост». И вот я не хочу, тоже, чтобы мой пафос звучал, а, так и надо Серебренникову! Я его не любил никогда…
Р. Голованов:
- А, думаю, может, что-то поменялось в этой жизни? Миронов, может, какой-то другой? Это тот самый, который ходил в Госдуму! Я видел, что он сидел рядом с Володиным на одном из каких-то заседаний.
О. Кашин:
- Он сидел с Володиным на пеньке, нет, подождите. Сергей Миронов из «Справедливой России»? Нет, народный артист, великий русский актер.
Р. Голованов:
- Он еще Ленина играл. И сидел в такой кепочке. Я сфотографировал еще: Володин, Миронов, Журова Светлана мне телефон передала: сфотографируйте меня, пожалуйста, на фоне Володина.
О. Кашин:
- Ой, да. Роман, наша любимая тема, о которой мы в программе никогда не шутим, давайте сейчас на нее опять не будем шутить. Потому что геев у нас во власти нет.
Р. Голованов:
- А это вы к чему?
О. Кашин:
- А просто так, к слову пришлось.
Продолжаем нашу программу.
Р. Голованов:
- Это не гомофобный Олег Кашин. Дальше идем.
О. Кашин:
- Это добрый Олег Кашин. Добрый русский Олег Кашин.
Р. Голованов:
- Гомофоб всегда прорывается. Ладно…
О. Кашин:
- Продолжим. Такой момент, который не все понимают. Мы даже говорили, по-моему, об этом, что когда власть и общество, полицейские и общество слишком изолированно живут друг от друга, они, по сути, превращаются даже… Получают различия даже по этнической линии. То есть, назвать среднего полицейского таким же русским, как я, наверное, я не решусь. Это немножко другой народ.
Р. Голованов:
- Вы бы еще права голоса лишили.
О. Кашин:
- Посмотрим. Да и у Солженицына было: заключенные, как этнос. Про ГУЛАГ, что это как бы отдельный народ. И здесь есть теория, и роман был в Александра Терехова, что у нас власть - это немцы. А чем отличаются стереотипные немцы? Что у них все по формуле, все по какому-то шарниру. Если что-то квадратное, надо его толкать, если круглое, то надо катить. При этом есть противостояние этой абсолютно гнилой и не вызывающей доверия судебно-правовой системы. И какого-никакого, но, очевидно, заметного большого художника.
Важная и интересная тема.
Р. Голованов:
- Условный срок Серебренникову – три года. На кону были расхищенные 128 миллионов.
О. Кашин:
- Роман, все бы так расхищали. И проект «Платформа», и спектакль в «Гоголь-центре», с ними все в порядке. Извините, но посмотрите на художественный фильм «Крымский мост» или на программу «Междунродная пилорама», об этом у Навального есть расследования под названием «Паразит».
Р. Голованов:
- Там очень хороший ответ…
О. Кашин:
- Хороший ответ – это из серии: ты, Навальный, чмо. Мы тебя побьем! Отличная история.
Так вот, возвращаемся к Серебренникову.
Р. Голованов:
- Для вас не существует двух сторон? Двух мнений?
О. Кашин:
- У меня есть одно мнение, которое я выстрадал, блин! Сорока годами жизни. И я его никому не отдам! Так вот, у Дмитрия Галковского, великого нашего философа и писателя, есть такая притча, когда в Латинской Америке где-то в полицейском застенке жандармы выбивают зубы поэту, а он собирает их по полу, капая кровью, и говорит: идиот, что ты делаешь? Твоя дочка будет назначать свидание под моим памятником!
Понятно, что это пафосно звучит. Мы не знаем даже имен тех следователей, судей и, главное, заказчиков. Потому что суд в России, подчеркну, заказной, суд не существующий в России. И есть такая легенда. Серебренников, если мы считаем его геем, говорят, что он переспал с сыном какого-то то ли генерала ФСБ, то ли влиятельного деятеля, члена Совета безопасности. И вот с этого все началось. Опять-таки, сплетня, но сплетня, характеризующая наше время.
Р. Голованов:
- Я уже чую эти заголовки новостные!
О. Кашин:
- Ну, заголовки новостные у нас сам Роман и пишет: Олег Кашин, пытаясь оправдать Ефремова, там что-то сделал.
Р. Голованов:
- Классный заголовок! Добровинский аж сам попросился к нам на программу.
О. Кашин:
- Но мы ему сказали, нет, не пустим.
Так вот. Когда люди у суда, как вчера некоторые писали, интересно, навальнисты собираются собраться в суда. Оппозиция сегодня проигнорировала. Я только одного Илью Яшина видел, но это его район. А так там была вполне умеренная интеллигенция, включая пресловутую Чулпан Хаматову. И когда эта огромная толпа, которых давно не было в Москве, коронавирус и так далее, аплодирует выходящему Серебренникову, вот люди, которые его сажали, причем, всех подозреваемых назову. И Мединский – бывший министр культуры. И Никита Сергеич наш дорогой Михалков в нынешней его ипостаси. И любимый вами митрополит Тихон. И еще какие-то люди, которых можно считать инициаторами этого дела. Кто им будет так хлопать? И когда? И где? Понятно, что никто и никогда.
Р. Голованов:
- Во-первых, их никто не посадит. Михалкову аплодировать будет вся страна, а не четыреста человек.
О. Кашин:
- Михалкову аплодировала вся страна.
Р. Голованов:
- И аплодирует.
О. Кашин:
- Чипизация! Аплодисменты!
Р. Голованов:
- А не которые там собрались, защищают уголовника.
О. Кашин:
- Роман, у вас та же самая формальная таблица: уголовник. Навальный блогер. Кашин – беглый журналист безработный.
Р. Голованов:
- Почему безработный-то?
О. Кашин:
- А какой? Я на сдельной оплате с вами, как известно.
Р. Голованов:
- Значит, вы работаете.
О. Кашин:
- Это значит, что сезонный рабочий.
Р. Голованов:
- Налоги платите?
О. Кашин:
- Налоги плачу королеве.
Р. Голованов:
- Не работает у нас Навальный, а вы работающий человек. И пашете каждый день в эфире.
О. Кашин:
- Слушайте, Навальный политик номер два в России. А судя по… Сегодня Путина наблюдаю с Макроном, да…
Р. Голованов:
- Минус два политик в России.
О. Кашин:
- Слушайте, Навальный, как раз, лидер оппозиции, все нормально у него.
Мы продолжаем. И, понимаете, когда люди ваших взглядов, ваших ценностей говорят, а почему, ведь он пропагандирует какую-то нестандартную культуру, он не голосует за поправки, он то, он се. А государство, по сути, его прощает. Как же так? А вот так.
Р. Голованов:
- Я говорю о другом, что когда выходят его заступнички и защитнички, говорят, ребята, посмотрите, он же талант! И как мы потом будем смотреть все спектакли, ходить в российское кино! Как же мы будем, если он сейчас получит срок!
Ребята, а в чем у вас измеряется талант? В килограммах? У некоторых, знаю, он измеряется в граммах. Или в пакетиках.
О. Кашин:
- Роман…
Р. Голованов:
- Ну, почему перед законом не равны? Чиновник, министр, режиссер, актер и какой-нибудь сантехник. Почему, когда человек украдет колбасу в магазине, его посадят, как это было в 2017-м году. Вот две истории рядом положили. Человек что-то украл в магазине, еду, сидит. Человек виновен в том, что расхитили 128…
О. Кашин:
- Знаете, почему?
Р. Голованов:
- Не сидит! Захарченко! 9 миллиардов рублей!
О. Кашин:
- Это был, все-таки, общак какой-то полицейский.
Р. Голованов:
- А где остальные-то?
О. Кашин:
- Я вам объясню. Это, как раз, история про наши поправки. Вот вы или я, добрые русские люди, вдруг получаете в свое распоряжение абсолютную власть. И надо быть, не знаю, Михал Сергеичем Горбачевым, наверное, которому…
Р. Голованов:
- Разрушил страну к ядренее фене!
О. Кашин:
- Вот именно. Вы хороший лоялист, вы не будете разрушать страну. Естественно, вы будете все держать. И когда в вашем распоряжении и суд, и закон, просто психология так устроена у обычного обывателя, конечно, вы будете использовать и суд, и закон для решения личных проблем. Вот Улюкаев чем-то вам помешал, вашей «Роснефти». Сажаем. Вот Навальный бесит. Повесим на него кучу уголовных дел. Вот Петя Верзилов. Просто он противный какой-то – 15 ему суток. В итоге, да, дело не в том, что…
Р. Голованов:
- Если человек готовился к срыву парада, он хотел выбежать перед танками, остановить колонну!
О. Кашин:
- Того солдата, который разбил микроавтобус, в итоге, прохлопали, ха-ха!
Р. Голованов:
- Ну, с ума человек может сойти в любую секунду. Если Петя Верзилов сошел с ума и вы об этом знали, скажите нам! Может, уже пора его под капельницу галоперидола положить?
О. Кашин:
- Роман, вы представляете ту самую силу, которая носит белые халаты.
Р. Голованов:
- Вы нам скажите!
О. Кашин:
- Олег, пиши правду в одном экземпляре лично мне. Да?
Так вот…
Р. Голованов:
- Вы на радио в прямом эфире! Вас страна слушает.
О. Кашин:
- Прямой эфир дело такое. Потом открываешь стенограмму, а там все ключевые вещи исчезли. Но ютьюб да, пока не заблокировали.
О чем мы говорим? В итоге, да, дело не в том, что ты посадил не симпатичного тебе Ходорковского когда-то, а дело в том, что ты просто сказал, что закон – это дышло. И вот кто крутит дышло, тот и молодец, тот и победил. В итоге человек без связей садится в тюрьме на семь лет за хищение палки колбасы. А человек со связями не садится никуда. И это называется дикое поле. Это называется даже не феодализм, а первобытно-общинный строй. У кого дубинка в руках больше, тот главнее закона. Построили такое государство. Если оно вам нравится, голосуйте 1 июля за поправки. Если не нравится, тоже голосуйте за поправки. Всегда голосуйте за поправки, друзья.
Р. Голованов:
- А вы бы посадили Серебренникова?
О. Кашин:
- Нет.
Р. Голованов:
- То есть, нормально?
О. Кашин:
- Абсолютно нормально. Сажать великих современников, да, это не та миссия, которую хотел бы я не себя брать. Более того…
Знаете, мы вчера говорили про Евгению Марковну Альбац.
Р. Голованов:
- Примерно с этим-то я, как раз, и спорил. Это был апогей, кульминация.
О. Кашин:
- Так вот, я познакомился с творчеством Евгении Марковны Альбац уже лет тридцать назад, наверное. Она в газете «Московские новости» брала интервью у следователя Хвата, который был известен тем, что запытал до смерти академика Вавилова, которого тоже советский суд засудил, наказал, расстрелял, все нормально. Или не расстрелял, умер в тюрьме. Вот.
Следователь Хват его пытал. Потом Вавилова закопали где-то в канаве, останки неизвестно, где. Могилы нет. Хват заслуженным ветераном дожил до глубокой старости. И вопрос, собственно, кто матери-истории более ценен? Вавилов или Хват?
Р. Голованов:
- Или Альбац?
О. Кашин:
- Альбац – это святое. Интуитивно мы с вами понимаем, что Вавилов. Но по всем бумагам и по факту, конечно, Хват. Умер заслуженным ветераном, наград не лишали. Хвата не лишали. Квартира в центре Москвы. И наверняка его дети и внуки сейчас тоже как-то преуспевают, если они у него каким-то образом остались. Вот справедливость российская! Она такая. Всегда, как говорил Серебренников, около жопы буквально.
Р. Голованов:
- Нет, Олег. Это несправедливость не российская, не американская, не британская, а вообще земная. Потому что на земле здесь справедливости никто не найдет. Почему люди, которые живут в добродетелях, правильно, мы видим, почему они умирают, как мученики?
О. Кашин:
- Роман, вы пытаетесь другими словами пересказать известную формулу: мы попадем в рай, а они просто сдохнут.
Р. Голованов:
- Это правда.
О. Кашин:
- Да, я согласен, мы надеемся попасть в рай. Но хотелось бы, чтобы в рай тебя отправлял не российский полицейский и не российское государство, а какая-то более серьезная, уважаемая и респектабельная сила, например, буквально судьба, Бог и так далее. А не вот этот бессмысленный упырь Хват или его наследники из нынешнего ФСБ и МВД.
Хотелось бы хотя бы такой справедливости. А так рай, сдохнут, ад, пожалуйста. Больше ада!
Р. Голованов:
- И, потом, должна быть справедливость для всяких условных хватов, которые потом тоже отправляются в ГУЛАГ, отправляются в тюрьму и находятся в забвении.
О. Кашин:
- Обычно умирают заслуженными ветеранами. Вот палач Блохин знаменитый, который лично всех расстреливал. Нормально похоронен.
Р. Голованов:
- А кто расстрелял царскую семью? Там почти у всех судьба закончилась очень хорошо. Там только один где-то в канаве догнил, а все остальные вполне себе.
Давайте тут мою историю обсудим.
О. Кашин:
- Роман поймал разбойника.
Р. Голованов:
- Следствие ведут колобки – так назовем эту рубрику.
О. Кашин:
- Шеф, Коллега! Сейчас вы будете Шеф, а я буду Коллега.
Р. Голованов:
- Хотя вообще ни фига не смешно.
О. Кашин:
- Буду говорить: «Ничего не понимаю!»
Р. Голованов:
- Отец моей знакомой вышел на улицу 14 июня в 18.00. К нему сзади подбегает мужик и говорит: «Ты за русских или за молдаван?» Дядьке 54 года, он даже понять ничего не успевает, его начинают бить. Бьют прицельно, хорошо. Повалил на землю, дальше продолжает дубасить. Подбегают друзья этого молдаванина, насколько мы понимаем, и один поучаствовал. Женщина кричит: «Убегай!» Они были просто в дым пьяные. Дальше они садятся в оранжевый фургончик М477ТУ197 и уезжают. Мужчина остается избитый. Оказывается, что эти пьяные выродки еще побили каких-то подростков, парня какого-то. Это все происходило в Люберецком районе, поселок Мирный, ул. Свободы, д. 5.
Итог: закрытая черепно-мозговая травма, трещина глазницы, многочисленные ссадины и ушибы. У пострадавшего не видит один глаз. А этот уродец взял и второй глаз ему хорошенько подбил, страшнейшие гематомы. Вообще человеку можно остаться слепым. Через несколько дней приходит участковый Тецкий А. А. Сказал буквально следующее: быстро точно не найдут. Объяснил, что люди и в Молдову могли уехать. Мои знакомые знают, что можно написать депутатский запрос и пнуть через Генпрокуратуру, чтобы тут начали работать.
Я решил сначала разобраться сам. Есть номер машины, на заднем стекле написано: «Полусухуая стяжка. От 200 рублей». И дальше три номера телефона даны. Кого тут долго искать? По первому же телефону позвонил. Мужчина мне рассказал, что на фургончике ездит его племянник. Я ему пересказываю историю. Проходит 15 минут, он скидывает мне номер жены своего племянника. Те признаются, что это были эти люди. Я звоню жене, которая извиняется: простите, это были мы, там драка была. Я предложил им пойти в ближайшее отделение полиции, сдавайтесь сами. Ждем. Если не пойдут, будем дальше все это раскручивать.
Что тут было долго расследовать? Дело не на одну трубку, а на один плевок. Прошло уже 12 дней с момента драки. Что вы там ищете? Я представляю, что это происходит по всей стране. Люди не могут получить помощь. Я получит десятки комментариев, что у многих было так же. Из Польши пишут: у нас все так же. Если нас слушают в МВД, в Следственном комитете, примите меры. Есть все данные. Люди найдены. Займитесь своей работой!
О. Кашин:
- Вы такой пассионарный. Сочетание – когда мы говорим абстрактно о государстве, обо всем, я типа оппозиционер, вы – лоялист. Когда доходит до практики, вы гораздо больший оппозиционер, чем я. В первой половине вашей речи я подумал: Роман подтверждает историю о том, как я говорил – у кого связи, тот и выигрывает. Вот у дочки пострадавшего оказались связи – журналист «Комсомолки». Это помогло сдвинуть дело с мертвой точки. Еще более дикая история – жизнь без полиции и без закона. Когда эта эпоха сменится, будет другая, может быть, более трудная, суровая, о том времени, которое есть сейчас, как мы будем вспоминать? О времени Крымского моста или Сочинской олимпиады? Нет, конечно. Будем вспоминать о времени, когда мы как-то жили без полиции, сами решали свои проблемы, вызванивая дядюшек молдавских хулиганов. И ничего, как-то живем. Главное, чтобы не было войны. Я думаю, эти прокуроры, о которых вы говорите, они, конечно, нас слушают.
Р. Голованов:
- Давайте всех назовем. Бастрыкин, Колокольцев, Ирина Волк и генпрокурор Краснов, Дмитрий Песков – это просто так. Кого бы еще назвать?
О. Кашин:
- Марию Захарову на всякий случай.
Р. Голованов:
- Теперь это все в расшифровке остается. Я думаю, в мониторинги попадает. И займитесь с участковым Тецким, помогите, позвонив по одному номеру телефона.
О. Кашин:
- Сидят Баыстрыкин с Колокольцевым возле компьютера, по Ютубу нас смотрят. В лупу даже подглядывают, чтобы посмотреть, что у вас на футболке написано. И хохочут нам в лицо. Что, они поставлены на эти должности, чтобы в России закон работал? Нет, конечно. Они поставлены для красоты.
Р. Голованов:
- Я просто хочу посмотреть, чем это все закончится. Потому что самое смешное будет, знаете, как когда мы звоним и не дозваниваемся. Я боюсь, что это история о том, что мы позвонили и не дозвонились. Нам ответили и нас в итоге мягко и красиво послали.
О. Кашин:
- Я не раз рассказывал, мой любимый момент в мемуарах Путина, о котором он регулярно рассказывает в разных фильмах, когда в ГДР уже народ выходит на улицы, все громит, кошмар, Путин сидит в посольстве или консульстве и звонит в Москву: Москва, чего делать? А Москва не отвечает. И вот он возглавил Российскую Федерацию и сделал так, чтобы Москва не отвечала никому и ни по какому поводу.
Хочу вернуться к Серебреникову. Я вижу радость десятков или сотен своих знакомых – хороших честных людей, которые искренне радуются, что крупный режиссер, который был поставлен, о'кей, я не говорю, что из серии «все так делают», все так осваивают бюджетные деньги, но он был поставлен государством, властями Москвы на этот муниципальный городской театр «Гоголь Центр». И делал то, что положено делать. И ставил прекрасные спектакли. Я сегодня фрагменты «Золотого петушка» пересматривал. Потому что хороший был спектакль.
Так вот, когда ни за что человек получает три года условно и еще денег отдать государству, думаешь: это справедливость, это повод для радости? А люди радуются. Условный приговор – и люди условно радуются. Условное государство. Удивительная история, конечно.
Р. Голованов:
- Нам пишут: «А сколько предпринимателей невинных сидят в тюрьмах и СИЗО».
О. Кашин:
- Много, много. Причем не все досиживают до конца срока. Не все доживают до конца срока. Я помню историю менеджера «Роскосмоса», которого посадили в рамках перераспределения полномочий внутри «Роскосмоса». И его в Москве убили в СИЗО уголовники. Мы понимаем, что это такая завуалированная форма смертной казни.
Когда спорят: надо ли в России возвращать смертную казнь? Дело не в том, возвращать ее или нет. Дело в том, легализовать ее или запретить? По факту она есть. В России за ненасильственные преступления сидят слишком многие люди, которые могли бы приносить пользу Отечеству. Но пользу Отечеству могут приносить только те, кто на это уполномочен феодальными связями. Ты – чей-нибудь сын, друг, племянник, однополчанин, кто угодно, вот ты будешь тогда нашим Илоном Маском. Если ты просто человек, который хотел построить хорошую компанию и не догадался поделиться этой компанией с товарищем майором, ну, посиди, подумай.
Р. Голованов:
- «Пассионарий дешевый. Это работа ментов, твоего любимого Путина», - пишет мне Хасан. А кто отрицает, что это их работа? Я и спрашиваю: а точно ли люди выбрали правильную работу, что они хотят этим заниматься. Может быть, им не нравится работать в полиции? Или им нравятся только отдельные направления? Тогда это уже не та работа, на которой они должны служить. Тем более, у них это служба, а не работа.
О. Кашин:
- Классическая книга профессора Леонтовича «История либерализма в России». Вы сейчас на десятой странице. Я радуюсь, как вы на моих глазах превращаетесь в либерала. К сотой странице вы уже будете настоящим русским либералом патриотическим.
Р. Голованов:
- Началось опять!
Давайте хайпанем. Лукашенко анонсировал внесение решительных поправок в конституцию.
О. Кашин:
- Привез с родины подарочек.
Р. Голованов:
- По словам Лукашенко, пересмотр белорусской конституции положит начало переменам в стране. А проходить они будут цивилизованно и без слома социального уклада.
О. Кашин:
- Охохонюшки! Буквально прямо горько наблюдать за тем, как его паровоз прямо на рельсы Януковича так вжух! Мы помним, как в январе 2014 года Янукович тоже принял тот самый пакет законов, который, наверное, и оказался роковым в процессе уже майдана. Хотя наверняка вы скажете, что майдан был американской провокацией, был предрешен и так далее.
Р. Голованов:
- Потому что на фоне этих законов были те, другие пункты. Что он хотел в ЕС. И вот он пытался усидеть на этих двух стульях. А как говорил рэпер Гнойный: «Между стульями была щель».
О. Кашин:
- На скольких стульях пытается усидеть Лукашенко? Это не только Лукашенко, это на самом деле, я думаю, проблема, свойство всех российских союзников. Совершенно гениально Вучич , наш друг, бывший на параде, с парада поехал в Америку на переговоры с премьером Косово. Ого! Президент Сербии впервые! И он тоже как-то собирается двигаться в Евросоюз. Вот так! Лукашенко мы вчера обсуждали.
Р. Голованов:
- Давайте его послушаем. Я просто обожаю его слушать.
А. Лукашенко:
- У нас такой период, когда мы думаем о новом этапе развития. Именно в связи с тем, что жизнь идет бурно, очень ускорились процессы. Наша конституция начинает немножко отставать. Я попросил именно специалистов Конституционного суда, чтобы они внесли свои предложения по возможному усовершенствованию нашей конституции.
Р. Голованов:
- Какая поправка будет главной?
О. Кашин:
- Коля подрост, наверное? Его видели на параде. Может быть, это под Колю, что если у президента есть сын какого-нибудь года рождения, тогда он делается следующим президентом, например. Почему нет? У нас есть пример у других наших ближайших соседей – КНДР, когда уже три поколения одной семьи во главе государства, формально республики. И ничего. Я думаю, это очень перспективно. Пожив в Великобритании, я абсолютно серьезно понял, что монархия, причем, как говорят, конституционная, царствует но не правит, - ерунда это все. Монарх всегда правит. Монархия – это оптимальная форма устройства государства.
Всегда, и мы наблюдаем это и на примере наших правителей тоже, естественное желание у республиканского правителя продлевать свои полномочия, оставаться как можно дольше. И если мы видим, что американские президенты меняются каждые четыре или восемь лет, это е потому, что они не хотят оставаться, а потому что не могут оставаться, слишком сложна структура общества. У нас попроще. Поэтому, да, прекрасно, давайте зафиксируем. И в Белоруссии, как в пилотном регионе, пускай он передаст власть Коле. Если получится, если пойдет, можем и на Россию посмотреть. И вот такая должна быть монархия. Потом ее обставим какими-нибудь символами – корона, мантия, скипетр, держава. И все будет хорошо. Я за царя, скорее.
Р. Голованов:
- Тогда надо еще в конституцию внести поправку, что президентом может стать человек в возрасте выращивания усов.
О. Кашин:
- Например. Как было у Маршака или в английском оригинале – «не верил я в стойкость юных, не бреющих бороды». Это отдельная, интересная тема разговора. Молодежь – это зло. Всегда молодежь – это зло. Я с годами это понял. Я раньше не понимал, раньше я писал про молодежную политику, про прокремлевских, про антикремлевских. И радовался, какая бодрая пассионарная молодежь. А теперь я вижу молодого Романа перед собой, который тоже пассионарный и все предлагает привести к какому-то общему знаменателю, и думаю: зачем? Надо, чтобы все были старенькие. Вот сидит дед в гараже, прицеп у него, банки с маринадами. Вот он рассказывает истории людям. Это оптимальное устройство.
Р. Голованов:
- Прицеп?
О. Кашин:
- «Скиф», допустим. У того же Путина есть в декларации об имуществе прицеп «Скиф», очень полезная вещь. Ее можно прицепить к автомобилю. И ездить, возить, допустим, картошку. Или полкабана.
Р. Голованов:
- С этими прицепами целая головная боль. Мне один мой знакомый рассказывал, у него жена работает чиновником. И где-то когда-то они купили старый полудохлый то ли мотоцикл, то ли мопед, который был записан. Он уже давно сгнил, еще с советских времен. А за него надо было отчитываться. Ты декларацию не можешь сдать, мы против тебя дело будем возбуждать, заводить, если этот мопед не отыщешь. И им пришлось серийные номера переписывать, вносить в документы. Если вы хотите стать чиновником, сразу избавляйтесь от любого мопеда, прицепа. Потому что потом этот прицеп будет вашим прицепом.
О. Кашин:
- Вот тоже интересно вы рассказываете. Я подумал, понятно, у государства очень много общего с мафией, с криминальными группами всегда. И очень мудро, чтобы воры в законе никогда не имели собственности. Чтобы жили в гостиницах, не женились, не заводили детей законных. Вот тоже оптимальный вариант.
Р. Голованов:
- Почитайте книгу Юрьева, где у него блистательная теория о том, что Россией должны руководить что-то в стиле монахов. Те, кто отказываются от всего. Они не имеют детей, но это не обязательно запрет на секс, у них нет ничего, они просто фанатики политики, власти, которые управляют страной. И тогда у них не будет никаких целей и задач, кроме того, как выстраивать всю страну и строить здесь третий Рим.
О. Кашин:
- Роман, вы рассказали – мне уже страшно. Из серии, попадется такой фанатик во главе государства, схиигумен Сергий, допустим. Вот как был на Кипре архиепископ Макариус, бывают же духовные персоны главами государства. И он скажет: вот, давайте, друзья, чтобы делать Россию великой, завтра в шесть утра все мужское население Москвы – копать траншеи. Не надо!
Р. Голованов:
- Тут не о том идет речь. Это все же цивилизованные люди. Они не как…
О. Кашин:
- Слушайте, с любого человека слетает цивилизованность. Вот сегодня Валентин Богданов, корреспондент ВГТРК в Нью-Йорке, интересно написал, что теперь в Нью-Йорке по тротуарам ездят мопеды. Это всегда было железное табу. Тротуар только для пешеходов. Но если уж началась социальная движуха, то теория разбитых окон. Вот уже и на мопеде можно ездить. Поэтому я говорю: страной должен руководить старый дед. Константин Устинович Черненко – идеальный вариант. Когда ему уже не было ни до каких полетов в космос, ни до какого Днепрогэса, давал народу жить спокойно. Последний мирный год перед перестройкой. Константин Устинович Черненко, вернитесь, пожалуйста, из ада и наведите порядок в России.
Р. Голованов:
- Специально для Олега Кашина я потом скину ссылку на трансляцию, которая потом закончилась, и началась эта «Взгляда».
Вы точно подметили. Я захожу в парк возле дома и думаю: что-то не то. И там все сидят и пьют пиво. Кто-то наливает вино. Обычно за это ходил дядя полицейский, сразу же подтягивал за нос. А сейчас – нет. Сейчас уже какая-то буча произошла, все отменилось. Все наплевали на маски в магазине.
О. Кашин:
- Это и называется поправки.
Р. Голованов:
- И пошла мини-анархия, когда уже все пьют пиво.
О. Кашин:
- Потому что пошатнулась конституция – пошатнулось все.
Р. Голованов:
- До понедельника!