Кашин: «Потеря свободы не пугает, она же временная, но есть такое слово «прецедент»
Мы предлагаем полный текст радиопередачи.
Р. Голованов:
- Доживем с вами этот день до конца. С вами летописцы земли русской.
О. Кашин:
- Добрый вечер, Роман! Поскольку вчера у нас не было эфира, я хочу вас сегодня поздравить с 95-летием «Комсомольской правды». И себя заодно.
Р. Голованов:
- А я вас хочу поздравить. Я тоже слежу за торжествами и за поздравлениями. Поздравление Путина было. Очень странно, понятно, что Путин повернут на теме Второй мировой войны уже довольно давно, половина поздравлений связана с войной. И при этом все остальное какие-то совсем абстрактные слова, то есть, мог бы написать «свобода слова». «традиции», еще чего-нибудь, но нет, жестко: «война» и «талант, талант обозревателей». Что-то такое. Интересный текст телеграммы, наверняка сам писал.
Ну, что? Вы, Роман, сколько лет в «Комсомольской правде»?
Р. Голованов:
- С 2016 года. С 5 июня.
О. Кашин:
- Следующий год, если не рассоримся до конца, будем праздновать ваше пятилетие в редакции.
Р. Голованов:
- Причем, я туда просто пришел стажером. Это вот тот рубеж, когда я был стажером, а когда я стал уже настоящим штатным корреспондентом, это после того, как я написал божествование для Васильевой.
О. Кашин:
- Это были вы?
Р. Голованов:
- Это был я.
О. Кашин:
- Отлично, Роман.
Р. Голованов:
- Попало в три учебника по журналистике.
О. Кашин:
- Не сомневался в вас. У меня было проще, я в калининградской «Комсомольской правде» сидел, вернее, не сидел, писал им репортажи о жизни моряков, оставаясь моряком. А потом главный редактор Антонова Любовь Викторовна, мне говорит: слушай, а хочешь съездить на халяву в Москву две недели пожить? Я говорю, конечно, хочу. Она говорит, тогда дай расписку, что вернешься и будешь у нас в штате работать. Я говорю, ну, как же, я учусь. Говорит, нет, можно совмещать как бы, до обеда учишься, после обеда работаешь. Естественно, все это была полная профанация, учеба у меня стала по остаточному принципу. Но те две недели в 2001-м году, когда в отделе жизни в Москве я сидел и писал про одностороннее движение на Верхней или Нижней Масловке, не зная, где эти улицы и все такое, не ориентируясь…
Тоже интересно. Поскольку из всех газет, пережившись советскую эпоху, «Комсомолка» наиболее трепетно относится к своей истории, заслуженно, наверное, я выделяю из этих 95-лет имя Пургина-Голубенко. Знаете? Великая история.
Р. Голованов:
- Расскажите мне ее. Я боюсь, если вы спросите меня - перескажи, я перевру, и получится божествование.
О. Кашин:
- Это величайшая история в том смысле, что единственный в истории Советского Союза жулик, обманом сумевший получить звание Героя Советского Союза, был корреспондент «Комсомольской правды».
Р. Голованов:
- А!
О. Кашин:
- Я прочитал об этом в «Комсомолке» в юбилейном номере, посвященном ее 65-летию. Я просто очень хорошо запомнил этот день, мне было 10 лет. Моя мама купила в магазине «Океан» мороженого угря, стала ее доставать, рыба ожила. Мы ее как-то погрузили в тазик на балконе, было очень романтично все. Потом отвезли и выбросили в море. И параллельно я читал статью про мужика, который работал в «Комсомольской правде», был, на самом деле, беглым каким-то уголовником. Но поскольку имел талант к писанию, стал корреспондентом и подумал, а чего все вокруг герои, а я не герой? И поскольку у меня мама, тоже интересно, работала уборщицей в президиуме Верховного Совета, она доставала ему бланки, он писал заявление об утере вначале орденов, получал ордена Ленина. Потом катался на даче голый по снегу, чтобы получать обморожения, как будто бы это финская война. И через каких-то подставных людей выправил себе представление на звание Героя Советского Союза. И совершенно легально из рук Калинина получил Звезду Героя. Но поскольку советская власть иногда не только невиновных расстреливала, она на него обратила внимание. И его вроде бы расстреляли, хотя точных данных на этот счет нет.
Вот для меня почему-то он символизирует вот эту 95-летнюю эпоху, в которой, конечно, было всякое.
Р. Голованов:
- Олег, я в вас просто не сомневался.
О. Кашин:
- Я люблю таких людей, естественно. Более того, была «Комсомолка» времен Аджубея – зятя Хрущева, такая газета, которая могла одной статьей уничтожить карьеру, не знаю, Марка Бернеса.
Р. Голованов:
- Тот мужик приписал себе Героя, а теперь тут Кашин! Какая эпоха! Какие люди!
О. Кашин:
- Вполне, если еще продержимся мы с вами годик, мне можно тоже Героя России давать. И вам тоже, хорошо. Ладно. Или мне Героя России, а вам Героя Труда.
Р. Голованов:
- Академика.
О. Кашин:
- Хорошо. Кстати, тоже по датам интересный день – 24 мая. Академик Шолохов и Бродский. И вчера была такая смешная борьба между массовым количеством поклонников Бродского и редкими маргиналами, которые предпочитают Бродскому Шолохова. Смешно! 70 лет или сколько, но вот Шолохов был…
Р. Голованов:
- Те, кто любит Шолохова, маргиналы?
О. Кашин:
- Их мало просто. На фоне армии поклонников Бродского. И вот, действительно, там на сто, каждый вчера счел своим долгом написать у себя в Фейсбуке, допустим, «не выходи из комнаты, не совершай ошибку». И какие-то совершенно немногие люди, лютые нонконформисты писали: нет, Шолохов главнее. И вот как переворачивается мир? Когда лицом буквально официальной культуры делается вечный диссидент Бродский, хотя видели, как в Петербурге таджик закрашивает граффити с Бродским возле какой-то школы: не положено, нельзя. Это, конечно, гениальная метафора жизни в России.
Бродскому исполнилось 80 лет, Шолохову - 115. Интересно, как работает магия чисел. И к вопросу о магии чисел. Мы же сегодня ждали, что Путин назначит голосование по Конституции на 24 июня. Все так говорят: закон требует. Но я даже не знаю, что это за закон, само голосование не основано ни на каком законе.
Голосование по поправкам в Конституцию. И он даже приезжал вроде бы в Кремль, вроде бы по-настоящему, не «консервы». Встречался с начальником РЖД. Но не объявил о назначении голосования, видимо, действительно, партия карантина еще сильна в руководстве России. Акции вверх у Собянина, наверное.
Р. Голованов:
- Так. И это мы вырвали из 95 лет «Комсомолки».
О. Кашин:
- Нет. Давайте еще останемся. Знаковые какие-то юбилеи «Комсомольской правды», понятно, что был 2006-й год, когда сгорела легендарная…
Р. Голованов:
- А вас не сразу взяли в «Комсомольскую правду»? Это правда?
О. Кашин:
- Куда меня не взяли? В Москву-то? В Москву меня буквально так и не взяли. Я, переехав в Москву, в газету, которая закрылась в день моего приезда, газета «Консерватор», а я, уезжая, прощался с калининградскими коллегами, говорил, вот в Калининграде работать можно только в «Комсомольской правде». А в Москве - где угодно, но не в «Комсомольской правде». Переехал. Газета «Консерватор» закрылась. И там помыкавшись, поработав немножко совсем в газете «Спецназ России» ветеранов группы «Альфа», откуда меня…
Р. Голованов:
- А, вот это откуда…
О. Кашин:
- Откуда меня после второй статьи выгнали за русофобию буквально, потому что я написал, что подводник Маринеско был алкоголик, а это нельзя. И я смиренно пошел в «Комсомольскую правду», скрывая от своих калининградских коллег, чтобы они меня позором не затравили за это. На положении стажера, как вы в 2016-м году, продержавшись там недели две, наверное, я, когда калининградцы узнали: а, наш Кашин-то куда пошел! Я сказал всем на этаже «пока». И не вернулся. Вот такая была история. Потом, правда… Мне же было важно - переезд в Москву, чтобы калининградцы такие крякнули: вот наш Кашин, о-го-го!
Р. Голованов:
- Они сейчас крякают каждый будний день! В девять вечера.
О. Кашин:
- Некоторые - да. И каждый раз я радуюсь, когда меня в Калининграде помнят. Привет, Калининград! Конечно, я вышел из «Комсомольской правды». У меня есть даже фотография, где я с чулком на голове и в оранжевом фартуке «Комсомольская правда» хожу по городу и продаю «Комсомольскую правду».
Всякое бывало. Дух шестого этажа… Я не знаю, на Петровско-Разумовском проезде, где я никогда не был, какой этаж? Или все здание у вас?
Р. Голованов:
- Шестой.
О. Кашин:
- Специально, я думаю. Когда искали офис…
Р. Голованов:
- Третий этаж – радио.
О. Кашин:
- Когда искали офис, думаю, специально искали шестой этаж, потому что, действительно, я еще в детстве знал, что редакция «Комсомольской правды» сидит на шестом этаже неизвестно какого здания. Здание, правда, было безумно крутое, шедевр конструктивизма. По-моему, братья Веснины его строили. Сгорело, к сожалению, когда запретили курить.
Р. Голованов:
- А вот теперь «дух шестого этажа», а нас рушит дух самоизоляции.
О. Кашин:
- Конечно! Но интересно, как у вас слоган юбилейный «Еще погуляем!». Так оно и есть. Еще погуляем!
На самом деле, здорово. И я похвастаюсь, наверное, мое движение навстречу вам, Роман, началось пять лет назад, когда было 90-летие «Комсомольской правды». И я в «Немецкой волне», в «Иностранном агенте», от которого вам, думаю, положено шарахаться, написал вполне хвалебную статью под названием «Любимая газета Путина». Статья была настолько хвалебная, что ее перепечатала, в итоге, сама «Комсомольская правда», чему я был почему-то безумно рад. Очень трогательно, что как бы вот так все поворачивается.
Р. Голованов:
- И что? Давайте умную мысль в конце скажем. Мы тут поделились своими воспоминаниями, а теперь надо что-то умное.
О. Кашин:
- Слушайте, не так много в России институций, которые объединяют Кашина, Голованова, Путина, Стешина, Коца, Юлию Латынину даже и всех прочих людей. Спасибо за это Владимиру Николаевичу Сунгоркину, потому что, какой бы древней ни была история этой газеты, по сути, Сунгоркин ее заново с нуля создал в девяносто, не знаю, седьмом году.
Р. Голованов:
- Я тут думаю, что надо закончить легендарным тостом Андрея Михайловича Баранова – это зам. редактора отдела международной политики, который, когда мы на какой-то сабантуй собираемся, он говорит: мы все такие разные, но мы здесь собрались вместе благодаря «Комсомольской правде». Он говорит это красиво, не то, что я, щегол, который пить-то не умеет и не может тост нормально сказать. Вот. Но все равно звучит.
О. Кашин:
- Осталось название поменять, да.
Р. Голованов:
- Какое название поменять?
О. Кашин:
- Слово «комсомол» зловещее, слушайте.
Р. Голованов:
- Хорошее слово! И от орденов мы не отказываемся.
О. Кашин:
- Комсомольцы храмы рушили.
Р. Голованов:
- Итак, у нас тут железный занавес.
О. Кашин:
- Я посмотрел чат Ютуба. Слушатели спрашивают: Роман, на вас плед известной британской фирмы или фейк?
Р. Голованов:
- Это известная британская фирма, вышитая китайцами и купленная под Клином за 380 рублей.
О. Кашин:
- То есть, проблемы поехать на западный шопинг у вас, получается, нет, потому что…
Р. Голованов:
- А я никогда не ездил на западный шопинг. Я вообще боюсь что-то покупать за границей. Мне кажется, что там все дорого.
О. Кашин:
- На некоторых московских магазинах пишут «Миланские цены на все», поэтому сложно сказать.
Р. Голованов:
- Фу! Плевать на это все.
О. Кашин:
- Плевать, конечно. Но я имел в виду, что вы, получается, самый лояльный избиратель Михаила Мишустина, который сегодня тоже сказал, причем, сказал, что не надо ездить за границу, а мы с коллегами продолжаем мысль: и за границей без вас тоже лучше. Как вы считаете, Роман, что это такое? Все, отъездились? Надолго? Навсегда? Мне очень тревожно, на самом деле, по этому поводу. И потому что я боюсь не увидеть в течение долгого времени своих друзей из Москвы или из Калининграда. И сам как бы, наверное, еще много месяцев не рискну пересекать российскую границу, потому что мало ли, посадят на обсервацию, как приехавшего из Англии.
Р. Голованов:
- А надо всех своих вернуть из-за границы. И закрыть железный занавес. Вот кто хочет вернуться, вернуть, а потом закрывать железный занавес хотя бы на годик, чтобы все отдохнули и посмотрели, каково жить и отдыхать здесь. Чтобы съездили искупаться в Черном море, например, в Анапе. Может, вот эта говнотруба тогда не будет выходить в море, чтобы потом все травились и мучились.
О. Кашин:
- Как раз, правильно. Ведь я хотел перевести беседу в это русло, без хихонек и хахонек. Действительно, Мишустин говорит: отдыхайте в России. А что такое Россия? Говнотруба, про которую вы говорите, делая вам порицание за сниженную лексику, мы интеллигентная передача.
Р. Голованов:
- Зато вы красиво повторили.
О. Кашин:
- В самом деле, «путешествуйте по России». Приезжайте в ту же Москву, где все еще тлеет очаг коронавируса. Приезжайте в Дагестан, на курорты Дагестана! Вот в Италии ад, а в Дагестане хорошо.
Р. Голованов:
- Я бы с радостью поехал в Дагестан в горы.
О. Кашин:
- Слушай, там люди аулами…
Р. Голованов:
- Не сейчас.
О. Кашин:
- … вымирают. Ну, в Чечню, Роман, тоже, давайте на полях отметим, что Рамзан Ахматович сигнализирует каким-то образом, что он еще жив и легитимен, передал какое-то послание аудио, которое его люди наложили на грозненское видео. Ощущение, будто бы он в Грозном, но вроде бы он в Москве. И вроде бы, если верить той же «Базе», которая первая об этом сообщала, уже встает и ходить по палате. Хотя, на самом деле тоже вопрос, а по палате он ходит как? С аппаратом ИВЛ или без? В папахе.
Р. Голованов:
- Вас мы вернем, вас мы спасем. И добудем вас из Лондона.
О. Кашин:
- Это угроза, Роман?
Р. Голованов:
- Нет, я вам не угрожаю. Посадим в студии на цепь.
О. Кашин:
- Понятно, что на протяжении многих лет это было основным страхом вот той небольшой социальной группы, которая боится российской власти. Недовольна российской властью и готова протестовать. Все боялись, что однажды Путин закроет границы. В итоге, границы закрыл не Путин, а атмосфера ненависти. Сама граница закрылась. И да, получается, что никто не пугается, никто не вздрагивает, але, друзья, для вас недоступны буквально сегодня Париж, Берлин.
Р. Голованов:
- И что сделать? Олег!
О. Кашин:
- Не знаю!
Р. Голованов:
- Плакать? Кусать локти?
О. Кашин:
- Плакать, потому что мы постепенно, причем, мы все – граждане России, люди мира, как угодно, теряли поэтапно свободы. Довольно важные. В течение этой весны. Более того, понятно, что временная потеря свободы как бы не пугает, она же временная. Но есть такое слово «прецедент», когда человечество буквально увидело, что его можно запирать в конурах и никто не восстает. Тогда, наверное, эта практика будет, как мы обсуждали уже, при каждом сезонном гриппе. А давайте-ка карантинчик! Или пенсионная реформа очередная какая-нибудь, повышение возраста до 80 лет. А давайте одновременно сделаем карантинчик на всякий случай!
Я этого боюсь на самом деле. И как в Германии: сделали карантинный светофор по степени количества зараженных. И самоизоляции, еще чего-то. Сегодня у нас зеленый свет, можно гулять. Завтра желтый – гулять не стоит. Послезавтра красный. Это дело такое: оказывается, то, что было тем воздухом, которым мы дышим, потому что свободное перемещение по миру – это естественная потребность человека, оно как бы отваливается. И никто по этому поводу не переживает.
Р. Голованов:
- А сколько у нас людей в стране были за границей? У скольких есть загранпаспорт?
О. Кашин:
- Это какой-то вечный миф, что слишком немногих это касается, а вот креативный класс, хамон, пармезан. Слушайте, Турция, Египет были на протяжении всех нулевых десятых вполне доступными.
Р. Голованов:
- Сейчас ни Турции, ни Египта и так нет.
О. Кашин:
- Их и так нет. Осталась Европа. Европы тоже нет. Вот Америка, Великобритания, еще Таиланд, Бали, Индия, не знаю, что. Эти все направления, и постепенно оказывается, что вот, друзья, вам на курорты Дагестана. Почему, Роман, вы не видите в этом проблемы? Это проблема, это боль.
Р. Голованов:
- Да нет никакой проблемы! Я вообще ненавижу путешествовать, не люблю куда-то ездить за границу. Из дома-то не люблю выходить. Я домосед, мне нравится созерцать все через монитор. И сейчас самое прекрасное время, которое можно только придумать. Ты можешь читать, можешь смотреть крутые фильмы, которые ты не мог посмотреть раньше. И у тебя есть время на все. Заниматься работой.
О. Кашин:
- Кошмар, конечно. Роман, смотрите, я – Путин. Я спрашиваю россиян: россияне, а не закрыть ли вам границы? И выходит Роман такой: да, закройте, пожалуйста.
Р. Голованов:
- Нет, не в этом дело. Вы сказали, вот вы видите в этом проблему? Я говорю, нет, проблемы в этом я не вижу. Надо ли закрывать границу? Нет, наверное, не надо, чтобы Олег Кашин смог вернуться сюда. Как Олег Кашин вернется сюда, мы закроем границу. И все.
О. Кашин:
- Заманим. Как легенда гласит, как кого? Абызова из-за границы вытащили? Так вот. У нас сегодня начался мемуарный вечер. И тоже я расскажу. У меня папа моряк был, сейчас на пенсии, с 1983-го года. Еще с советских глубоких времен. И тогда были выездные визы в СССР. Причем, если ты учишься на моряка, не прошел комиссию по визированию, какая тебе дорога? Преподавать судовождение и ненавидеть окружающий мир, потому что ты не можешь быть моряком, тебя не выпускают из страны. Так вот, комиссия по визированию, где сидит представитель обкома партии, ветеран какой-то, Комитет советских женщин, какие-то такие общественники. Это был кошмар! От этих людей зависела твоя свобода! И сейчас мы придем туда же, только такая комиссия будет: эпидемиолог, специалист по фейк-ньюс. Вот я, Олег, хочу уехать за границу. И сидит комиссия. Доктор Мясников, Роман Голованов и какой-нибудь телеведущий, допустим, по имени Владимир. И они решают, выпускать Олега за границу или нет? Интересно.
Р. Голованов:
- Олег, я вас по блату выпущу.
О. Кашин:
- У вас один голос, а там будет два-три человека. Я реально этого боюсь, потому что, оказывается, есть люди, которые всерьез или полувсерьез пока говорят: давайте закроем границу. Они есть, их голос слышен.
Р. Голованов:
- Олег, я не дам вас расстрелять. Грудью встану. В первый ряд - меня, потом вас расстрелять.
О. Кашин:
- Спрячете в погребе, как уже бывало.
Р. Голованов:
- У меня колодец шесть колец. Можете там посидеть.
О. Кашин:
- У вас, конечно вид, Роман, как будто вы где-то на озере Комо сидите, у вас открываются какие-то горы красивые, все такое. А это равнина, наверное?
Р. Голованов:
- Это не горы. Это лес там. В перерыве камерой повожу.
Знаете, тут еще интересней пришли новости. Зам. мэра Владимир Ефимов: открывать рестораны в Москве пока преждевременно. Дальше говорит, что власти Москвы рассматривают возможность открытия летних веранд. Вот вы говорите, что за границу не пускают, так и в Москве-то сходить некуда.
О. Кашин:
- Так вот именно!
Р. Голованов:
- А еще момент. Я в рестораны не хожу.
О. Кашин:
- Я не сомневался.
Р. Голованов:
- Пусть они будут закрыты.
О. Кашин:
- Мемуарный вечер тоже. Роман, культуры потребления путинских лет, что да, сегодня вечером можно пойти в ресторан. Или забежать днем пообедать в ресторан. В моем еще детстве, что такое был ресторан? Какая-то непонятная ерунда, в которую люди ходят отмечать свадьбу, справлять поминки или там сидят бандиты, которые потом появились. Что такое ресторан? Там, где вчера стреляли. Кого-то убили. Само слово «ресторан», на самом деле, было реабилитировано на рубеже веков. Еще в двухтысячном году от слова «ресторан»…
Р. Голованов:
- Олег, а сейчас большинство кафе не называются ресторанами.
О. Кашин:
- Я знаю. Тёма Лебедев рассказывал, что у него на Чистых Прудах был магазин и ресторан студии Лебедева. Был пустой. Он переименовал его в «Большое кафе», и народ повалил. Потому что идти в ресторан – это предрассудок. Это либо какое-то важное событие, надо надеть пиджак и галстук, либо там непонятные и мутные люди сидят, воры в законе, справляют освобождение Шакро Молодого. А кафе, да, это кто в детстве ходил, мороженое ел. К кафе народ попроще относится. И вот да, сейчас москвичей лишают и общепита тоже, Я в Лондоне сегодня ходил, гулял вдоль закрытых витрин, любимых заведений. Кошмар!
Р. Голованов:
- Важно. Мы обращаемся к Ефимову – заму мэра, и требуем, чтобы в Москве открывали храмы, чтобы люди могли собираться на богослужения хотя бы на улице, соблюдая социальную дистанцию.
О. Кашин:
- Так он вам и откроет, Роман!
Р. Голованов:
- Обращаемся к главному санитарному врачу. Можете сами сидеть в своих ресторанах, ездить в свои заграницы, нам этого не надо. Нам откройте, пожалуйста, храмы.
О. Кашин:
- Это чистое «а нас-то за что?».
Р. Голованов:
- Сейчас будем говорить про рейтинг Путина.
О. Кашин:
- Я бы не стал так заострять – рейтинг Путина. Путина мы стараемся не критиковать.
Р. Голованов:
- Потому что Путина мы любим.
О. Кашин:
- Мы вещаем на любимой частоте Владимира Путина. Он сейчас сидит у себя в бункере и крутит сквозь вой глушилок наши голоса, чтобы слушать. Но с некоторых пор, и началось это не вчера и не сегодня, у российского государства, у российской власти есть два врага, условно говоря, - бандеровцы, Гитлер, поляки, естественно, довоенные, и агентство Bloomberg. Ему лет 20-25, наверное, не такое старое. Его основал тот самый Блумберг, который был мэром Нью-Йорка. Но поскольку это новое медиа, как-то традиционно его наши ветераны госбезопасности не ставили в один ряд с большой прессой, я не знаю, с «Нью-Йорк Таймс» и так далее. Но сейчас, буквально этой весной, когда Bloomberg дал тот самый заголовок – «Почему так мало русских умирает от коронавируса», Bloomberg у нас заметили и теперь читают его с лупой.
И вот отгремел скандал с коронавирусом, Bloomberg отступил, поменял заголовок. И теперь новый скандал. Bloomberg, что самое смешное, ссылаясь не на какие-то секретные источники, а на открытый сайт Всероссийского центра по изучению общественного мнения – ВЦИОМ – написал о том, что в апреле рейтинг Путина упал до какого-то адского минимума – 26 или 27 процентов. Теперь все рвут и мечут. Директор ВЦИОМ Федоров говорит: Bloomberg – фейк-ньюс. Госдума делает заявления. Вячеслав Володин говорит, что геополитический противник борзеет. Опять-таки, посольства, еще кто-то. В общем, все против Bloomberg.
На самом деле тут тоже важно уточнить. У ВЦИОМ есть два формата опросов. Первый формат, когда людям предлагается набор фамилию: Путин, Мишустин, Медведев. Кого вы одобряете? И второй опрос, когда людям самим предлагают назвать имя, кому они больше всего доверяют. И вот по одной схеме у Путина рейтинг огромный, а по другой – у Путина рейтинг маленький. Толковать это можно как угодно. Обвинять Bloomberg, который здесь вообще только транслятор позиции ВЦИОМ, это, конечно, абсолютная дикость. Но вот вечная тема, при всем этом пафосе патриотическом российском официальном, что вот мы – самые лучшие, мы великие, победим Америку, «спасибо деду за Победу» и так далее, - как для них важно признание заокеанского белого господина. Чтобы, не дай бог, он не усомнился в высоком рейтинге, в величии борьбы с коронавирусом и так далее. Это символ низкопоклонства официальных российских лиц перед Западом. Им важно, чтобы их любила агентство Bloomberg. Это, конечно, очень смешно.
Р. Голованов:
- Просто надо на любой негатив отвечать, когда он возникает. И пропускать его тоже неправильно. Должна приехать пожарная машина, которая вот этот весь ужас и должна потушить. Вот что сказал глава ВЦИОМ Валерий Федоров: в тот период, когда Bloomberg приводит данные, рейтинг Путина варьировался с диапазоне 67-68 %. Для чего все это было сделано, если мы говорим про Bloomberg?
О. Кашин:
- Чтобы подорвать Россию, повредить ей.
Р. Голованов:
- Олег, вот вы пытаетесь все это высмеять. А на самом деле это так. Существует мировая информационная война, где есть агентство Bloomberg, которое ведет, откровенно говоря, антироссийскую политику. И выступает пропагандистом самым настоящим, который показывает, что вот есть Путин – диктатор, а тут все его боятся, все его ненавидят. И вот смотрите, настоящий рейтинг поддержки.
Мы говорили с Валерием Федоровым еще год назад. Я тогда задал ему вопрос: а есть ли двойные цифры? Попробуйте доказать, что этих двойных цифр нет, что вы одни данные собираете людям, а может быть, другие данные вы собираете и отправляете куда-нибудь в Кремль и в Администрацию президента, где они знают уже настоящие цифры. Очень верно сказал Федоров, что тогда бы эти цифры обязательно всплывали где-нибудь на Незыгаре или где-то еще в Телеграм-каналах. Потому что сейчас не держится ничего.
О. Кашин:
- Роман, они же в итоге и всплыли.
Р. Голованов:
- Нет! Вам потом показывает глава ВЦИОМ настоящие официальные данные. Конечно, официальным данным верить не хочется. Приятней поверить тому, что пишет…
О. Кашин:
- Эти цифры 27 % с сайта ВЦИОМ.
Р. Голованов:
- Приятней поверить тому, что высвечивает агентство Bloomberg, а не то, что показывает Федоров.
О. Кашин:
-Роман, вы не услышали. У ВЦИОМ две технологии. Первая – когда дают список с фамилиями. И вторая – вопрос: если говорить о политиках, кому вы доверяете? И люди сами должны назвать имя. И здесь в апреле люди сказали: 28 %. Сайт ВЦИОМ. Это правда, реальный рейтинг Путина в апреле – 27 %. 28 % было в марте.
Р. Голованов:
- Ни вы, ни я – не социологи. Я просто предлагаю на следующую программу пригласить Валерия Федорова и поговорить с ним.
О. Кашин:
- Давайте пригласим. Будет смешно. Мы не социологи, но мы юзеры. Открываем сайт ВЦИОМ, написано: доверие. Путин – 1-е место, в январе 30 %, в феврале 29 %, в апреле 27 %. Пускай ВЦИОМ тогда эту страничку свою сотрет со своего сайта. Потому что это реальная цифра.
Р. Голованов:
- Но это же не рейтинг.
О. Кашин:
- Это рейтинг доверия политикам.
Р. Голованов:
- Это перед выборами, насколько я помню, его составляют. Откуда берется список кандидатов?
О. Кашин:
- Каждый месяц ВЦИОМ спрашивает людей, кому они доверяют. На первом месте Путин, потом Шойгу, потом Лавров, потом Мишустин. И «нет таких политиков» - 1,8 % в апреле. Я долистал эту страничку. А по недоверию чемпион – Жириновский. Он тоже нас слушает. Ему поклон. И дураки, что не доверяют Жириновскому. Как ему можно не доверять? Он же очень милый.
Р. Голованов:
- Причем он в поздравлении «Комсомолке» сказал, что всегда нас слушает и готов нам позвонить. А Федорова мы обязательно пригласим, чтобы он нам все объяснил. А вы не социолог, но вы все выворачиваете так, как хотите.
О. Кашин:
- Нет, я как раз и хочу, чтобы появился у нас в эфире Федоров, чтобы он покрутился, как уж на сковородке.
Р. Голованов:
- Вы говорить дадите человеку? Или будете постоянно перебивать, как тогда с Захаровой? Я потом расшифровку получил, пытался собрать новость. Мне не из чего было новость собирать. Я по крупицам слова Марии выбирал. Потому что там был поток Кашина.
О. Кашин:
- Народ включает нашу программу ради Кашина, а не ради гостей. Это нормально.
Р. Голованов:
- Подождите, когда приходит Захарова, то она должна дать инфоповоды. Потому что ее будут цитировать. Кашина – не будут цитировать.
О. Кашин:
- Роман, вы старомодно рассуждаете. Вы из эпохи бумажной прессы.
Р. Голованов:
- Покажите мне ветку в Яндексе из фамилии «Кашин» за последнее время?
О. Кашин:
- Ой, я регулярно читаю.
Р. Голованов:
- Где там РИА «Новости»?
О. Кашин:
- Ой, нет, в РИА «Новости» я запрещен. А татарская пресса до сих пор в шоке от наших с вами обсуждений этнического состава правительства Татарстана.
Р. Голованов:
- Мы всего лишь открыли сайт. И почитали.
О. Кашин:
- Это звучало, действительно, как будто я беру циркуль, измеряю черепа. Тоже мемуарный вечер. У нас же в Калининграде похоронен Кант. Ему открывали могилу типа в 1935 году, измеряли череп. Оказался ариец. Все нормально. А как российские официальные лица с цифрами обращаются. У меня открыто высказывание губернатора Липецской области Игоря Артамонова. Это прекрасно. Он же требовал от чиновников привести статистику в соответствие с фактами. Статистику по коронавирусу. По его словам, он дает комментарий изданию Znak.com, у него есть три службы, у которых разные цифры. И он говорит, что их надо приводить к факту. Что такое факт? Загадка.
Три наперстка, под одним из них шарик. Вот где-то под ним – приведем шарик к факту. Буквально так российские власти с цифрами обращаются.
Р. Голованов:
- Давайте еще разовьем эту тему. Тут у нас есть не только глава-губернатор – Х, потом Y – какой-то человек, которого он заставляет эти цифры подправить. Давайте еще возьмем Z – это тот депутат, который эту запись опубликовал в Телеграм-канале.
О. Кашин:
- Предатель, негодяй, плохой депутат.
Р. Голованов:
- Почему? Тут очень интересно. Это же тоже идет какая-то политическая игра. Вы же у нас главный аналитик. Разберите, что такое происходит.
О. Кашин:
- Роман. Я этим переболел. Да, я тоже всю жизнь считал, что важно иметь в виду подвох. Наверняка этот депутат хочет свалить губернатора и, допустим, действует в интересах другого игрока, который хочет сам быть губернатором. Вопрос: перестает ли быть правдой вот эта манипуляция, которую сам губернатор и признал? Нет, не перестает.
Р. Голованов:
- Там речь шла о тестах. О количестве тестов, которые они делают. И что они делают много тестов. А человек, который составлял документы, написал, что делают тестов мало.
О. Кашин:
- Давайте приведем рейтинг Путина к факту. Приведем рейтинг нашей программы к факту.
Р. Голованов:
- Это к Федорову.
О. Кашин:
- Та же самая история. Федорова давайте в эфир, а я с удовольствием его послушаю.
Р. Голованов:
- А Bloomberg – это негодяи, которые хотят разрушить нашу страну.
О. Кашин:
- Bloomberg – масоны.
Р. Голованов:
- Они позовут вас напечатать колонку.
О. Кашин:
- А я уже печатался – про Бродского, Евтушенко у меня там колонка была. Конфликт интересов.
Р. Голованов:
- Я теперь понял, где завербовали Кашина.
Поговорим про липецкого губернатора, про эту историю с тем, что переписывают цифры. Олег, подгоняют ли статистику по COVID по регионам?
О. Кашин:
- У нас есть опыт, который просто уже прибит гранитными гвоздями к воротам Кремля, - опыт Дагестана, где просто за руку поймали местные власти, надеюсь, что местные, которые буквально занижали статистику. В итоге сейчас нам начинают врать, что дело в том, что это дагестанцы, оказывается, такой особый народ, который COVID-диссиденты. А вот дагестанские врачи не хотели давать эту информацию, скрывали. В общем, никто не виноват.
Нет, понятно, что, когда чиновники отчитываются наверх, и, у кого больше заболевших, тот дурак, в итоге чиновники, собственно, из инстинкта своего византийского аппаратного, коридорного, начинают немножко врать. Но тоже отдельная тема – именно Дагестан, куда генерал Васильев был прислан таким комиссаром, наместником, генерал-губернатором, если угодно. В итоге, да, оказалось, что местная хтонь, местное глубинное дагестанское государство, видимо, попыталось таким образом его отторгнуть. Потому что перед нами, действительно, самый страшный его провал. Он, лично он, генерал Васильев, отвечает за то, что случилось в Дагестане. На старте пандемии можно найти его выступления и по телевизору, и в агентствах, где он говорит о том, как Дагестан готов к пандемии, как там все хорошо.
Вот, пожалуйста, понятно, что его туда посылали бороться с коррупцией и местными кланами, а не с коронавирусом. Но в итоге съел его и коронавирус, и кланы. Если завтра окажется, что Васильев выходит на пенсию и переходит преподавать военную полицейскую стратегию куда-нибудь в НИИ МВД, или не в НИИ, то, наверное, это будет последствие этой болезни, потрясшей Дагестан. Вот, пожалуйста, история с манипуляцией цифрами перед нами. Она есть.
Рассказ липецкого губернатора я тоже принимаю как доказательство. Когда приведение статистики к факту – что это такое? Она до этого не была привязана к факту? И давайте дальше смотреть по всей России. А что у нас Москва? А что у нас Петербург? Почему между Москвой и Петербургом такой разрыв? Там что, разные люди живут? Петербург, который был в последние годы в дни туристических сезонов абсолютно китайским городом, что, он не переболел? Или переболел? Почему в Петербурге так мало заболевших? Загадка на загадке сидит и загадкой погоняет.
Р. Голованов:
- Сегодня пришла хорошая новость. Дмитрий Песков, пресс-секретарь президента, излечился от коронавируса.
О. Кашин:
- И перешел на домашний режим. То есть еще не пришел на работу. А где у него работа теперь? Где тот Кремль? Нет Кремля. Тоже загадка. Сегодня Путин появлялся в Кремле. Мы вспомнили о том, что не только в Ново-Огарево у нас президентский дворец. Я не знаю, у Пескова кабинет в Кремле или нет? Был же 14-й корпус, его снесли. А сейчас где Песков вообще сидит? Может быть, он и так дома на удаленке сидит?
Р. Голованов:
- Это значит, что все будет хорошо. Потому что Песков – это важный маркер.
О. Кашин:
- Да, Песков – это важный маркер. И еще один важный маркер – Кадыров. Я уже говорил, что как раз сообщения о болезнях випов у нас происходят в двух форматах. Вначале нам сообщают: Иван Иванович заболел. И все такие: ой, заболел! Потом через паузу: Иван Иванович выздоровел. И уже как-то всерьез не воспринимаешь. Знаете, как в Иране болело руководство страны, когда просто всех выкосило к чертях, просто фантастика. А наши випы, да, их как-то, действительно, лечат.
И вопрос, если вылечили Мишустина, вылечили Пескова, вылечили министра культуры Любимову, то так ли будут лечить обычных людей? Потому что по обычным людям много тревожной информации. Вот у диктора Моргунов умер сын. Потрясшая меня история. Человеку 52 года, раз – и умер. Вообще кошмар! События этой весны, когда строчка из всем известной книги, что «человек смертен, но это полбеды, важно, что он смертен внезапно», на себе прочувствовали буквально все. Это кошмар. И да, если окажется, что высшая номенклатура российская немножко по отдельным законам в этом смысле существует, значит, это еще один дюйм пропасти между нами и ими.
Р. Голованов:
- Продолжаем получать новости от зам. мэра Владимира Ефимова. Около 15 % экономики Москвы сегодня не работает. Это около 1 млн. человек. Страшная цифра.
О. Кашин:
- Да, и то, что была перестрелка вчера, кладбищенский бизнес стрелялся, кениец из Грозного, это вообще, что называется, вам мало того, что вы кениец. Это ж тоже показатель того, что экономику колбасит. Потому что люди просто так в мирное сытое время не будут с автоматами друг на друга бросаться. А когда денег делается меньше, когда их приходится уже делить так, что перья и пух летят вокруг, то приходится доставать автомат.
И парень, который захватил «Альфа-банк», когда полиция ему говорит в мегафон: выходи! Чего ты хочешь? Он говорит: правды хочу! И полиция ему говорит: дождешься правды… Это же фантастика.
Р. Голованов:
- Захват отделения «Альфа-банка» фанатом Ольги Бузовой.
О. Кашин:
- Про Ольгу Бузову сегодня писали в лондонской «Таймс», что ее фанат захватил банк. Действительно, история. Тоже интересно, допустим, РБК комментарии про этого парня, который, действительно, немножко отмороженный, у него долги по кредитам, еще какие-то драмы жизненные, комментарии про него давал его друг Никита Томилин, которого, так получилось, может быть, вы видели в Донбассе, но это такой старый нашист довольно одиозный, который по сурковской линии попал в Донбасс.
Р. Голованов:
- Вот так работает пропаганда.
О. Кашин:
- Да, буквально.
Р. Голованов:
- Это пропаганда от Олега Кашина.
О. Кашин:
- Конечно. Друг этого захватчика банка – знаковая фигура в этой среде прокремлевской молодежи, сидящей на деньгах, наркотиках и рок-н-ролле.
Р. Голованов:
- Олег тоже был когда-то кремлевской молодежью.
О. Кашин:
- Олег всегда был дедом. В этом моя и проблема, и преимущество. Поэтому как раз в барабан не бил. И в дуду не дул.
Р. Голованов:
- Кремлевская молодежь – это тоже страшная штука.
О. Кашин:
- Конечно. Роман, я вам больше скажу. Молодежь вообще зло. Олег, кого ты не любишь? Молодежь не люблю.
Р. Голованов:
- Олег, чего это такое вообще было? Это просто псих?
О. Кашин:
- У народа кукушка съезжает. Как говорил Никита Михалков, это правда. Кукуха. Все люди не железные. Действительно, видно, что в какой-то момент, когда вроде ты сидишь на самоизоляции, все хорошо, но потом ты берешь топор или что и начинаешь бегать за домашними. Это нормально даже. Если человек не сходит с ума в такой ситуации, значит, он давно сошел с ума. Вот и выбирайте.
Р. Голованов:
- Я сошел с ума и уехал в лес.
О. Кашин:
- Мне приятней думать, что я вас свел с ума, и вы от меня уехали в лес.
Р. Голованов:
- Куда я денусь? Тут вышка «Мегафон» стоит.
О. Кашин:
- 5G, Роман. Еще пойдем с вами ее поджигать.
Р. Голованов:
- Полусумасшедшая Виктория Боня с раздутыми губами…
О. Кашин:
- Если бы она Виктория Боня. А чипирование? Мы про чипирование еще не раз поговорим.
Р. Голованов:
- А что с ним? Это ужас.
О. Кашин:
- Билл Гейтс чипирует. Когда сегодня Минсвязи объявляет, что введет приложение для смартфона вместо паспорта, думаешь: алло, то есть Никита Михалков был прав, наверное.
Р. Голованов:
- Никита Михалков был прав. Мы можем оказаться в цифровом ГУЛАГе. Готовьтесь к этому. Мы будем вас спасать.
О. Кашин:
- С песнями, плясками и с радостью идем в цифровой ГУЛАГ.