Кричевский: «Нам говорили, что будет великая депрессия, а то и хлеще, ничего не случилось»
Мы предлагаем полный текст радиопередачи.
А. Иванов:
- Вот режим самоизоляции в Москве отменили. И только одно остается неизменным – каждую среду в этой студии профессор Никита Кричевский! И я, редактор отдела экономики Алексей Иванов!
Н. Кричевский:
- Заслуженный провокатор.
А. Иванов:
- Мне это больше нравится.
Н. Кричевский:
- Народный – это один…
А. Иванов:
- Я заслуженный, как Михаил Ефремов.
Н. Кричевский:
- Ну, вот слушайте, это не наша тема!
А. Иванов:
- Я просто хотел как-то на волну хайпа запрыгнуть. Теперь про Ефремова забываем…
Н. Кричевский:
- Ну, вот да. И? Второй день только об этом и говорят. Больше поговорить не о чем?
А. Иванов:
- Не о чем. До этого был коронавирус, его нет.
Н. Кричевский:
- Много чего до этого было.
А. Иванов:
- Были протесты в Америке, все куда-то схлынуло. Теперь Ефремов.
Н. Кричевский:
- А потом выходные.
А. Иванов:
- Менее очевидные темы хотел бы обсудить. Ситуация с экономической активностью в России в июне складывается лучше ожиданий.
Н. Кричевский:
- Очевидных тем в экономике не бывает.
А. Иванов:
- Заявил Герман Греф на встрече с президентом. Несмотря на сложности, складывается лучше наших ожиданий.
Н. Кричевский:
- Какой он молодец! Какие у него были ожидания? Негативные? У нас с вами ожидания с самого начала были позитивные. Не слушает он нашу программу! Понятно, где мы и где Греф! Мы с самого начала говорили: не надо, не суетитесь, не торопитесь. Кризис устроен административно, государственным способом. Он не зависит от так называемых экономических моментов. Нас просто принудительно остановили, и не только нас. Весь мир. После того, как можно будет постепенно двигаться, так мы и начали. И все начало восстанавливаться.
А почему должно быть плохо? Особенно если учесть, что дорогая нашему сердцу цена на нефть восстанавливается, но об этом позже.
Меня напрягло у его бравурном отчете то, что он сказал, что у них средняя ставка по ипотеке 6,1%. Вот это напрягло.
А. Иванов:
- Ничего себе!
Н. Кричевский:
- Это каким образом получилось? Или там 6,4, неважно. Каким образом он это сделал? Почему я прицепился к этой истории? Ипотека с господдержкой, которая под пять с половиной, даже меньше, была приплюсована к обычной ипотеке. И средняя арифметическая получилось шесть с хвостиком. И я поначалу подумал, солнце взошло! А потом мой пытливый мозг сказал, Никита Александрович, стоп! И все сразу стало понятно.
Это вот очередной обман, очередной византийство. Его нельзя и обманом-то в чистом виде назвать. У нас вся экономика, к сожалению, построена, я имею в виду публичном образом, она вся построена на том, что вроде бы и правда, но не вся. Правильно, но не очень. Верно говорят, но выскакивают нюансы, как только что я сказал. Одно к другому подсоединили, разделили, даже не средне взвешенно, а средне арифметически, получили шесть с хвостиком. А мы-то думаем, что у Грефа сказка началась!
А. Иванов:
- Действительно, есть ощущение, что мы вернулись к мирной жизни после этой коронавирусной весны, военных сводок, которые мы каждый день получали. Хотел бы спросить у слушателей, есть ли у них такое же ощущение, что вы ждете от этого лета? Хорошего или плохого?
Н. Кричевский:
- От этого лета я жду лета. Все вот эти неприятности, я имею в виду погоду и только погоду, приходят в Россию и в Москву с северо-запада.
А. Иванов:
- Как и все лучшее, что в этой стране…
Н. Кричевский:
- Да, к сожалению, в ложке меда бывает… С утра сегодня была какая прекрасная погода! И что сейчас? Посмотрите! Дождь.
А. Иванов:
- Даже ливень.
Н. Кричевский:
- Прошел. Я говорю, что все оттуда приходит. Все лучшее.
А. Иванов:
- Бывают такие болезни. У больного…
Н. Кричевский:
- А в Петербурге вообще сегодня град был!
А. Иванов:
- Наступает ремиссия у больного, но это не значит, что болезнь ушла.
Н. Кричевский:
- Какой вы сегодня приподнятый, прекрасный! Ремиссия у вас!
А. Иванов:
- Нам ждать, что болезнь вернется? Может, даже еще хуже, чем раньше? Экономическая болезнь, я имею в виду.
Н. Кричевский:
- А она была, эта экономическая болезнь?
А. Иванов:
- Ну, конечно, была. 25% терминала бизнеса только работают.
Н. Кричевский:
- Так эта проблема не наша с вами. И не экономики. А конкретно взятого Сбербанка.
А. Иванов:
- Давайте не будет так, что проблема…
Н. Кричевский:
- Сбер никогда не акцентировал свое прибыльное внимание на работе терминалов. Он смотрит за тем, как эти терминалы используются. И делает какие-то субъективные в рамках банка выводы, не больше, ни меньше.
А. Иванов:
- Да бог с ними, с терминалами.
Н. Кричевский:
- А что касается общеэкономической ситуации, то все прогнозы о том, что экономика в этом году упадет на 10% или на 12%, на 20% и вообще, будет хуже Великой депрессии, все это, извините за грубое слово, фуфло!
А. Иванов:
- Вот что я от вас ждал!
Н. Кричевский:
- Почему? Потому что вот вы же, наши слушатели, преимущественно с очень хорошим образованием. Ну, вот предположим, на пальцах давайте. В апреле и в мае 50% экономики было выключено. За два месяца мы с вами набрали, если брать не за два, а за месяц, минус 100% от годовой суммы. 100 мы делим на 12…
А. Иванов:
- Месяц мы потеряли, в общем.
Н. Кричевский:
- Да. И умножаем на 11. И там получается, что у нас с вами падение, естественно, будет, ну, 8%. Но это нормально, потому что принудительно экономика была остановлена. И не только у нас.
А. Иванов:
- Может, мы теперь начнем вдвойне покупать то, что мы не докупили?
Н. Кричевский:
- Не начнем. Мы, как жили, так и живем. Как работали, так и работаем. Даже несколько хуже, потому что сильно провалились отдельные крупные компании. И провалились они не только потому, что экономика была принудительно остановлена, они провалились потому, что правительство наше выпускает такие нормативные акты, что там черт ногу сломит.
Иными словами, из 12 месяцев убирайте смело месяц. Сколько это? 8,25%? Ну, если брать в лоб, то получается минус 8,25. Это может быть минус 6%.
А. Иванов:
- Понятно, плюс-минус. Такие же прогнозы все и строят сейчас.
Н. Кричевский:
- Так нам-то говорили месяц назад, что мы упадем с вами чуть ли не на 20%! И будет великая депрессия, а то и хлеще. Ничего не случилось.
А. Иванов:
- Всемирный банк буквально на этой неделе продолжал-то…
Н. Кричевский:
- Не увеличилось. Ни страшного падения экономики. Единственный вопрос, который меня сегодня волнует, именно сегодня, а не применительно к осени, когда мы будем с вами рассуждать о том, что курс доллара как-то стремительно меняется не в нашу пользу, да? Вот что сегодня меня волнует, это насколько сильно упадут доходы. Больше ничего. Меня абсолютно не волнует, когда будет запущен сервис, связанный с кафе и ресторанами. Потому что их много, но они платят, как я вам говорил на примере «Теремка», даже не один процент, а существенно меньше. У него была четыре миллиарда по одной из фирм рублей годовая доходность в 2018-м году, а прибыли он заплатил то ли 42, то ли 2 миллиона рублей. Иными словами, там говорить просто не о чем. Они все визжали всю коронакризисную дорогу. И , в итоге, они получили что? Они получили то, что через неделю-другую они запустятся. И так же, как они тырили их бюджета, они будут и продолжать это делать. Но когда их будут проверять, визг будет такой, что мама не горюй!
А. Иванов:
- Рестораны, они еще сами в ситуации неопределенности. Мало выйти из карантина. Надо, чтобы еще и народ пошел. Может, уже все привыкли дома заказывать еду?
Н. Кричевский:
- Может быть, но я бы здесь говорил не столько о том, как будет вести себя потребитель, потому что дома, это, конечно, хорошо и здорово, но есть же еще и ценники. И по многим позициям здесь я не говорю исключительно о ресторанах, по многим позициям, очевидно, что цены-то вырастут.
А. Иванов:
- А есть еще и понты!
Н. Кричевский:
- Да!
Что пишут?
А. Иванов:
- «Пипец придет позже!».
Н. Кричевский:
- Мы всегда живем в ожидании худшего, в ожидании конца, смерти. Все непременно! ЯЧ вам про курочку рассказывал?
А. Иванов:
- Да. Вы еще про старообрядство любите ввернуть. Это тоже православная ортодоксальная история про вечное ожидание смерти.
Н. Кричевский:
- Эсхатология свойственна не только нам, она свойственна всем, просто нам в большей степени, потому что мы более молодая нация. И второе. По поводу старообрядчества и никонианства, раскол в чем? В том, что религиозные предпочтения одной части ширнармасс – широких народных масс, на дух не переносится другой частью ширнармасс. И вот этот вот внутренний раздрай у нас присутствует в нашем социуме уже на протяжении… Сколько с раскола прошло? Со второй половины семнадцатого века.
А. Иванов:
- Да разве только у нас! Посмотрите, что в мире происходит. Это же тотальный раскол.
Н. Кричевский:
-Это другое. Потому что это одна часть русских против другой части русских. А если вы берете Америку, то в Америке в основном выскакивает кто? Люди, которые приехали с черного континента.
А. Иванов:
- Приехали. Кого-то привезли.
Н. Кричевский:
- Или привезли. Их потомки, да.
А. Иванов:
- Мне кажется, там раскол идет по идеологической линии. Либералы, неолибералы против таких вот консрваторов-трампистов.
Н. Кричевский:
- Вы хотите поговорить о конспирологии?
А. Иванов:
- Нет, я хочу поговорить о кредитах.
Н. Кричевский:
- У нас есть другие прекрасные мужчины, прекрасноликие – я бы их назвал, которые с удовольствием обсудят это.
А. Иванов:
- Они будут выступать, в том числе, после нас.
Н. Кричевский:
- Я, кстати, не думаю, что Сергея Мардан так уж любит рассуждать о конспирологии, о том, что стоит за всплеском протестной активности и кто конкретно управляет? Ротшильд? Сорос? Билл Гейтс и чипизация.
А. Иванов:
- Ой, давайте не будем эту тему. Весь чат закидают.
Н. Кричевский:
- Вы же начали, не я.
Так вот, по поводу правительства. Почему напряжно? Потому что, с одной стороны, вот чем запомнится вот этот вот директивный, я бы назвал его, провал в нашей экономике? Апрель – май. Тем, что меры были заявлены просто потрясающие. Фантасмагорические! Денег было внепланово предложено триллионы. Но дошло до конечных потребителей, получателей, за исключением возврата налога на самозанятых, за исключением выплат на каждого ребенка, дошло очень немного. Порядка четверти, наверное. Почему? Потому что представьте ситуацию, президент говорит, мы будем делать то-то и то-то. Дальше возникает вопрос: нужно каким-то образом регулировать этот процесс абсолютно новыми внеплановыми нормативными актами, которые должен рожать конкретный маленький чинуша в каждом конкретном министерства. У него нет ни компетенций, ни функционала, он не понимает, что такое гармонизация законодательной базы. Он ничего этого не понимает. И он рождает или рожает то, что буквально бог на душу положит. Буквально вчера ко мне обратились так называемые малые бизнесмены, хотя они малые только по тому, какой у них годовой оборот, на самом деле, это достаточно крупное предприятие, которые сказали, вот есть ЕПНРД – единый период нерабочих дней. Такой бухгалтерский сленг пошел. Как их учитывать, когда вы будете рассчитывать, например, 13-ю зарплату? Отпускные? Пособия по беременности и родам? Я говорю, наверное, должен быть выпущен нормативный акт, скажем, Минтруда. Потому что Минтруда у нас отвечает за трудовые отношения. Они говорят, выпущен 18 мая. По этому нормативному акту ЕПНРД вычитаются из общего количества рабочих дней в этом году. Это значит, что 13-ю зарплату по году вы получите в меньшем объеме, потому что вы же отработали по факту меньше. Отпускные у вас точно так же летят. Тут уже детали и нюансы: ваши бухгалтерские программы настроены людьми с большими головами, летят к чертям собачьим! Почему? Потому что они настроены без ЕПНРД. Придется считать ваши 152 человека вручную! Они говорят, ладно, мы посчитаем, но вот письмо, оно носит рекомендательный характер или это нормативный акт? И я не знаю, что ответить.
А. Иванов:
- Какая интересная тема!
Н. Кричевский:
- Дальше. Ко мне приходит другой крупный финансовый менеджер. И говорит, смотрите, мы приходим в банк под 2% получать кредит, обещал же Путин! Банк говорит, без проблем! Давайте документы, мы вам все выдадим в лучшем виде. Договора подписывать, все хорошо. Единственный нюанс: вы же должны сохранить определенное количество работников? Они говорят, ну, да. У нас полторы тысячи человек. Мы их сохраняем. Внештатники там, вплоть до мойщиков окон. Они говорят, мы их должны по спущенной нам нормативке посчитать по Пенсионному фонду, по налог.ру. Вы нам должны предоставить справку о средней заработной плате по вашей компании. Всего лишь. И тут финансовый менеджер говорит, он слишком умный для этого банка, говорит, а как считать? Средне арифметическое? Весь план заработной платы сложил, разделил на общее количество работников. Или средневзвешенное, то есть, вот внештатник отработал, предположим, несколько дней, получил определенный компенсационный пакет, ушел. Бывает. Вот как считать? Они говорят, а мы не знаем. Говорит, как же? Вы же нам даете кредит, вам отчитываться. Они говорят, у нас нет документов, которые регламентируют ответ на ваш вопрос. И как мы будем с вами считать, мы не можем сказать.
Договора подписаны, все лежит на столе. Деньги зарезервированы. Взят не могут. Нет ответа на ключевой вопрос: как считать заработную плату? Среднюю работников этой компании.
А. Иванов:
- И таких подводных камней тысячи.
Н. Кричевский:
- Ну, не тысячи, но выше крыши. И с этим сталкивается сегодня каждое второй предприниматель, который приходит получить ту помощь, которую обещал Путин. И Путин начинает орать под камеру в прямом эфире в телевизоре! Бросает ручки! Повышает голос! Спрашивает по поводу здоровья, это, правда, по Норильску было, но суть-то такая. Для него вот эти вот… мы его за двадцать лет немножко изучили, вот эти вот выплески, например, брошенная ручка, это значит, что Кричевский бы на месте Путина давно бы уже матерился. Владимир Владимирович всего лишь бросает ручку, поэтому Путин президент, а Кричевский ведет программу «Экономика с Никитой Кричевским». Богу богово, Кричевскому кричевское.
А. Иванов:
- У меня одна цифра поразила на неделе. 24% заявок одобряют банки на получение кредитов в мае 2020 года. Я не представлял, что это такая проблема в России – получит кредит!
Н. Кричевский:
- Я вам привел два эпизода, по которым совершенно непонятно, что делать.
А. Иванов:
- Но это обычный человек, не бизнес. 76% людей, которые приходят в банки за кредитами, их просто отшивают.
Н. Кричевский:
- Давайте мы о хорошем, поговорим о том, что… Когда это было-то? Месяца три назад. Все кричали, что вот есть бы не патологическая недоговороспособность одного нашего ключевого нефтяника, то у нас с нефтью все было бы хорошо. И когда патологически недоговороспособный ключевой российский нефтяник сказал, что к концу года нефть выскочит по-прежнему на 55-60, ему никто не верил. Но первый его рубеж был, как раз, та цена на нефть, по старому цена отсечения, которую мы наблюдаем сегодня.
А. Иванов:
- 42 с половиной доллара.
Н. Кричевский:
- И тут другой разговор! Мы сейчас немного акцентируем внимание на тех подводных камнях этой цифры, но факт есть факт. Где вы, критики? Где вы, ребята-паникеры? Где вы, которые кричали: шеф, все пропало!
А. Иванов:
- Нефть станет ниже нуля!
Н. Кричевский:
- Гипс снимают! Где вы есть? Нет таких! А где та барышня с Торгово-промышленной палаты, которая обещала три миллиона предпринимательских «трупов»? По итогам коронакризиса. Тоже нет. Оказывается, все не так страшно!
А. Иванов:
- Именно так.
Никита Александрович, давайте продолжим про нефть. Мы начали говорить про то, что 42,5 доллара за баррель.
Н. Кричевский:
- Ну, вы поняли, что я имел в виду в первую очередь Игоря Ивановича Сечина.
А. Иванов:
- Да, я догадался.
Н. Кричевский:
- Для меня это один из самых эффективных менеджеров в нефтяной сфере за последние 25 лет.
А. Иванов:
- Ну, эффективность отрицать сложно. Не знаю уж, с плюсом или с минусом.
Н. Кричевский:
- Естественно, с плюсом. Потому что так собрать нефтянку, как это сделал он, может быть, это было действительно на грани фола или даже за гранью фола. Господа, сегодня Песков сказал, что у нас нет олигархов.
А. Иванов:
- Ну, Сечин точно не олигарх, он глава госкорпорации.
Н. Кричевский:
- И тут же пошла информация о том, что компромат на главу Росприроднадзора госпожу Радионову слил Потанин. Мы же не утверждаем, мы говорим о тех слухах, которые сегодня ползают по сетям. И вы говорите, что нет олигархов? Вы вспомните, как 3 месяца назад выступал Федун и говорил: это вообще катастрофа – то, что произошло. Эта недоговоренность, которая случилась в марте, это катастрофа. Ну, и где эта катастрофа? И где Федун, переболевший коронавирусом? Заметьте, молчит. А почему? Сказать-то нечего, потому что 42.
А. Иванов:
- Ну, может, это она сегодня 42. Не пойдет вниз обратно?
Н. Кричевский:
- Я бы вообще не обращал никакого внимания на цену за баррель, по той простой причине, что нам от нее ни холодно, ни жарко. Цена-то это хорошо, но дело в том, что по тому соглашению… Здесь Сечин абсолютно ни при чем, потому что не Сечин устанавливает правила игры на внутреннем нефтяном рынке. Он может быть помощником, советником, может представить какие-то свои соображения, но устанавливает правила министерство. И договора с ОПЕК заключало министерство. Так вот, по этим договорам мы пошли на сокращение не экспорта, что было бы логично, а добычи. Мы сократили добычу. Из-за этого возникают перебои с внутренним производством, внутренним снабжением, внутренним потреблением. И, естественно, идет рикошет на экспорт.
Чтобы быть более-менее корректным в цифрах, я сошлюсь на подсчеты Леонида Крутакова из Финансового университета, который посчитал и сказал, что мы по сравнению с саудитами теряем 48% на экспорте, а саудиты 27. Почему саудиты теряют 27, а мы 48? Потому что у саудитов минимальное внутреннее потребление нефти и нефтепродуктов. На что им нужны летом бензин, солярка, дизтопливо?
А. Иванов:
- На транспорт.
Н. Кричевский:
- На минимальное количество этого транспорта. В основном на электроэнергию, на то, чтобы вырабатывать электричество, чтобы снабжать ими кондиционеры. А у нас, извините, экономика несколько более диверсифицированная.
А. Иванов:
- Не говоря уже про знаменитую русскую зиму.
Н. Кричевский:
- Суть в том, что у нас значительный объем (где-то в 2,5 раза больше) уходит на внутреннее потребление. А мы снизили добычу, а не экспорт. Оставьте добычу прежней, уменьшите экспорт. Потому что речь идет о поддержании мировых цен, но никак не об урезании внутреннего потребления в РФ.
Кто это сделал? И почему, кстати говоря, такой накат был на Сечина? А для того чтобы отвести удар от тех, кто действительно принял это решение. Олигархов же нет. Кто у нас крайний? А оказывается, что нет, он не крайний, оказывается, что все восстановилось. И оказалось, что все это было сделано правильно. И оказывается, что и кризис во многом был в головах (я имею в виду, глубина этого кризиса), и выход из кризиса, придуманного в головах, по расчетам господина Грефа, существенно лучше ожиданий. Да и вообще многое из того, что происходит в последнее время, напоминает ситуацию, когда мы в очередной раз истерим, поддаемся панике, слушаем тех, кто находится вне пределов России, но по каким-то причинам считает себя экономическим гуру на территории нашей страны, и высказывает свои мнения, от которых невозможно отказаться, отвертеться. Один из них – господин Гуриев. Это мой любимый персонаж.
А. Иванов:
- Вы не даете забыть об этом.
Н. Кричевский:
- Ни в коем случае. Почему? Потому что он же сегодня чуть ли не number one. Так вот, этот number one написал на днях статью по институциональной экономике, опубликованную в «Ведомостях». Бог с ним, разбираться смысла нет, потому что для этого нужно иметь специальную подготовку. Там был очень простой пассаж, смысл которого в том, что собственность переходит в руки тех, кто ею распоряжается наиболее эффективно, то есть в руки (по-старому) олигархов. Ну, перешла. И у меня тут же вопрос. А мотивация этих людей, которые хапнули, стырили эту собственность, заключалась в чем – чтобы дать больше эффективности своему производству? Что есть эффективность? Результаты, деленные на затраты. Или больший эффект (то есть результаты минус затраты)? Нет, эффективность заключалась в том, чтобы выдоить как можно больше денег из этого актива, а дальше, если получится, идеальный вариант – вернуть все государству. Сказать: знаете, вашу ржавую цистерну вы можете забирать обратно вместе с ее содержимым и вместе с холопами, которые работали все эти годы на меня.
Вы понимаете, я о Потанине. Вы понимаете, что я говорю о том, что ситуация сегодня, мягко скажем, близка к катастрофической. С чем это связано? С тем, что при всем нашем уважении к Владимиру Олеговичу, допустить такое, что на протяжении нескольких дней федеральная власть не знала о том, что там произошло ЧП, техногенная катастрофа, нельзя было ни в коем случае. Как об этом узнали? Реально из социальных сетей. И сегодня дизтопливо оказалось в озере Пясино. Из этого озера вытекает река Пясина. И через 811 километров эта река оказывается в Карском море. А Карское море – это уже часть Северного Ледовитого океана. А Северный Ледовитый океан – это Арктика. А Арктика – это и США, Канада, Норвегия, Дания и все, кто желает присоседиться к этой кладовой.
А. Иванов:
- Но давайте все-таки подождем, посмотрим, как будет развиваться эта ситуация.
Н. Кричевский:
- Я очень надеюсь на то, что мы не допустим того, чтобы эти выбросы попали в Карское море, в Северный Ледовитый океан.
А. Иванов:
- Да, там сейчас задействованы такие силы, что я более чем уверен.
Н. Кричевский:
- Я надеюсь на это. Я не могу сказать, что уверен в этом, но мне хотелось бы, чтобы и Потанин, и наше государство приложили все усилия, для того чтобы этого не произошло. Потому что последствия будут… Самое просто – это многомиллиардный, а то и триллионный (в долларах) штраф за уничтожение арктической флоры и фауны.
А. Иванов:
- Давайте поговорим о более приземленных вещах и более мелких суммах. Час работы россиянина стоит не меньше 150 рублей. Такой законопроект поступил в Госдуму, с 1 января 2021 года предлагают ввести почасовую оплату труда, и она должна быть не ниже 150 рублей в час. Как вам вообще такая сумма – 150 рублей?
Н. Кричевский:
- Знаете, Алексей Валерьевич, я считаю, что у наших депутатов присутствует сбитое целеполагание. Что это значит? Что они обращают внимание на какие-то совершенно незначимые, чуть ли не фальшивые цели. Ну, какая разница, какой будет минимальный почасовой твой оклад? Вот если бы депутаты сказали, что за каждого работника в Пенсионный фонд вы должны уплачивать не менее 5 тысяч рублей в месяц… У нас 68% работников, за них перечисляют взносы менее 5 тыс. рублей, а 32%, соответственно, больше. Вот эти 32%, по сути, и наполняют Пенсионный фонд России, а 68% не наполняют. Но пенсию-то получают все. Вот если бы они вышли с этим, я бы сказал: да, эти люди думают о том, как сделать социальную атмосферу в стране лучше, и бюджету сделать послабление.
А. Иванов:
- Где только взять эти 5 тыс. рублей работодателю на каждого сотрудника?
Н. Кричевский:
- Воровать меньше надо. Уходите из-под налогов через различные относительно легальные схемы. Когда вы какую-то часть платите в черную, какую-то часть платите в конверте, какую-то часть уводите через договор с так называемым самозанятым. Вариантов масса.
А. Иванов:
- Так это чтобы выжить.
Н. Кричевский:
- Согласен. А что делать пенсионерам, тоже выживать? А почему у них пенсии такие маленькие? Потому что доходы небольшие.
Пока не будет настроена сквозная вертикаль уже не власти, а бюрократии внутри исполнительной власти, внутри правительства, у нас так и будет то одно, то второе, то третье выскакивать, и мы будем сидеть и просто сокрушаться, изумляться, смеяться, саркастично улыбаться, цокать языком. Почему? Потому что если вы в оперативном порядке разрабатываете нормативный акт (я имею в виду закон), и Дума его принимает, то вы тут же одновременно, не последовательно, а параллельно, должны готовить подзаконные акты. То есть нормативы, на основе которых вы будете выполнять принятое законом законодательное решение. То же указание президента. Если указ президента – такой же акт, имеющий ту же силу, что и федеральный закон. Тут, конечно, юристы будут меня сейчас прижучивать и прищучивать. Да ради бога. Если есть указ президента – делайте тут же параллельно подзаконные нормативные акты. Чтобы не получилось так: кто такой Кричевский, почему ему задают вопрос по поводу письма Минтруда? А ведь речь идет о миллионах людей. Кто такой Кричевский, почему к нему обращаются – не в Минтруд и не в правительство - по поводу того, что банк дает кредит, все документы в норме, народу 1,5 тыс. работников, а кредит дать не могут. Потому что никто не знает, как считать среднюю заработную плату – то ли как среднюю арифметическую, то ли как средневзвешенную, то ли как только за постоянных работников, то ли всех вместе, то ли минус пенсионеры, то ли минус инвалиды.
А. Иванов:
- Меня больше поразила ваша информация о том, что в этом году отпускные будут меньше из-за нерабочих дней.
Н. Кричевский:
- Единый период нерабочих дней. И это придется считать вручную. И хорошо, когда у нас с вами 10 человек работает, тут все очень просто. А когда у тебя 1,5 тысячи сотрудников? Это же вручную считать. Либо ждать, когда тебе новое программное обеспечение поставят. А ведь это же разовая история. Ну хорошо, она может случиться еще осенью (имею в виду вторую волну коронакризиса), когда снова, не дай бог, придется объявлять принудительную остановку экономики. Но это может случиться один раз. И какой смысл тратить деньги и интеллектуальные ресурсы, для того чтобы реорганизовать вашу бухгалтерскую программу? А полторы тысячи сотрудников вручную считать, наверное, месяц огромной бухгалтерии. То, что было в Советском Союзе. Кто это будет делать?
А. Иванов:
- Почитаю сообщения из нашего чата. Вот по поводу банков интересно. «Мне в апреле из 15 банков все 15 одобрили кредит в 3 миллиона рублей с заявленной зарплатой в 17 тысяч. Непонятно, кому там отказывают, такое ощущение, что, наоборот, всем выдают кредиты».
Мне кажется, это тоже другая крайность, когда человек говорит, что у него зарплата 17 тысяч рублей, а ему дают кредит на 3 миллиона.
Н. Кричевский:
- Алексей Валерьевич, я вас прошу на будущее, не читайте эти неполные эсэмэски. Мы же с вами не знаем нюансов. Мы не знаем, какой кредит, на какие цели, под какое обеспечение. Либо этого обеспечения вообще нет.
А. Иванов:
- Еще одно сообщение. «Очень интересно рассуждает ваш гость – мол, ничего в экономике не изменилось. А что должно измениться? У нас что, есть экономика? Перепродажа китайского, извините, дерьма – это экономика?»
Н. Кричевский:
- Слушайте, если есть деньги, если есть заработная плата, если есть прибыль, если есть налоги, если есть холодильник, в котором лежат колбаски с сосисками, значит, экономика присутствует. Дружище, ты же заправляешься бензином или дизтопливом на заправке. Значит, экономика присутствует. Ты же переводишь деньги через пластиковую карту, расплачиваешься – значит, экономика присутствует. Она может быть простенькой (на примере Саудовской Аравии), может быть диверсифицированной, как это, например, в Германии или в Китае, но экономика везде есть. У нас она – нечто среднее между теми же саудитами и, скажем, немцами. Хорошо это или плохо? Это ужасно. Советский Союз не производил галоши, Советский Союз был ведущей державой по многим отраслям. И беда случилась из-за того, что не смогли вовремя внедрить постепенно и аккуратно те рыночные механизмы, которые на протяжении 10 лет аккуратно и постепенно вводили в Китае.
А. Иванов:
- Вот про эсхатологию, про которую мы говорили. «Это не ожидание, это жизненный опыт. Дедам прилетало, отцам козью морду преподносили…»
Н. Кричевский:
- Знаете, что я хочу сказать, друзья мои? Вы, конечно, умнее нас с Ивановым вместе взятым. Меня волнует, знаете что? Что я не могу купить пиджак на лето. А знаете почему? Потому что в магазинах только зимние вещи. Они открылись только неделю назад. Вот это проблема.
По поводу эсхатологии. Есть же масса умных книжек на этот счет. 1492 год, открытие Америки Колумбом. Почему он туда уехал? Потому что его снарядили, как Ноя, ждали, что прилетит комета, и кирдык вашей тогда еще не Америке, но Испании.
