Недоосвоено 800 миллиардов: почему чиновники и бизнесмены сторонятся нацпроектов
Скачать передачу [mp3, 44.1 МБ]
Мы предлагаем полный текст радиопередачи.
Е. Афонина:
- В студии Елена Афонина. Чтобы жить стало лучше, сытнее, а главное, дольше, в нашей стране реализуются национальные проекты. Сейчас их 14 – от здравоохранения, образования и демографии до цифровой экономики и поддержки занятости. На каждый из них выделяются солидные суммы. Но выяснилось, что даже потратить эти деньги с умом не всегда получается. Опубликованы данные исполнения бюджета национальных проектов на 1 октября 2019 года. В лидерах оказались культура и здравоохранение, хуже всего ситуация с цифровой экономикой и экологией. За месяц кассовое исполнение увеличилось на 6,5% и составило 52% от той суммы, которую нужно было потратить, то есть от запланированного в паспортах национальных проектов. Таким образом, за оставшиеся три месяца министерствам предстоит довести до исполнения и обеспечить приемку работ на 800 миллиардов. И вот здесь возникает вопрос. Смогут ли нацпроекты изменить Россию, если сами они показали, мягко говоря, не самые лучшие результаты?
Сегодня об этом поспорят депутат Госдумы Евгений Алексеевич Фёдоров и председатель общественной организации Центр противодействия коррупции в органах государственной власти Виктор Анатольевич Костромин.
Е. Федоров:
- Нацпроекты это система жизнеобеспечения нашего государства и народа в текущем времени. То есть они заменили предыдущие механизмы финансирования в виде госпроектов, федеральных целевых программа и др., а до этого было просто прямое финансирование. Понятно, что люди болеют, и чтобы людей болело меньше, нужно все время вливать деньги в здравоохранение. Нацпроекты это делают в отличие от предыдущих форм финансирования через целевые показатели. Нацпроектов вообще 13. Например, возьмем здравоохранение. Здравоохранение разбивается: целевые показатели – снижение смертности, снижение смертности от новообразований, от злокачественных (то есть борьба с раком), снижение младенческой смертности, снижение от болезней системы кровообращения… Это разбивка нацпроекта. И так все разбиваются. Дальше пошли федеральные проекты: развитие системы оказания первичной медицинской помощи, борьба с сердечно-сосудистыми заболеваниями и т.д. Задача нацпроектов – современная форма поддержания жизнедеятельности государства с желательным повышением качества жизни. Вот общая установка по нацпроектам.
Е. Афонина:
- То есть вы за то, что нацпроекты изменят нашу страну к лучшему. Собственно, они на это и направлены.
Е. Федоров:
- А альтернатива какая? Вернуться к старой системе? Она хуже, там не было целевых показателей. Соответственно, они лучше. Другое дело, изменит страну к лучшему изменение характера государственного строительства, а не нацпроекты. Потому что нацпроекты это такая форма поддержания жизнедеятельности с трендом на улучшение. Смена архитектуры госстроительства это радикальные реформы в области системы - денег, базы экономики, доходов населения. Понятно, что если вы будете получать зарплату в 5 раз больше, вы сами решите проблему своего здоровья, наверное, лучше, чем вам это будет делать государство. Но это решается не через нацпроекты, а через реформы, которые в майских указах Путина. Это другое.
Е. Афонина:
- Ну да, не реформировав страну, мы пытаемся внедрять нацпроекты.
Е. Федоров:
- И это неплохо.
Е. Афонина:
- Виктор Анатольевич, как вы считаете, изменят Россию к лучшему нацпроекты?
В. Костромин:
- Знаете, есть такая поговорка: все, что Господь ни делает, все к лучшему. У нас были майские указы. Насколько они выполнены? Пока никто не знает. То есть отчетность есть. Вроде по отчетности все хорошо, а в реалиях проблемы. Второе. У нас с 2018 года президент утвердил направления. Выделяют почти 25 трлн. рублей. Сумма очень солидная. Паспорта созданы. Прошло уже полтора года. Позавчера лидер партии «Единая Россия» и премьер-министр говорит: вы, ребята, не делаете, все совсем плохо, у вас там написано, но вы почему-то не делаете. Смысл в чем? Получается, неважно как, но нужно освоить деньги?
И кто составлял? Чтобы не болеть, нужно профилактикой болезней заниматься. Где же направление «профилактика»? Это основная вещь, которая поддерживала здоровье населения. Трудоспособного возраста до 350 случаев на 100 тыс. населения. Это статистика покажет. А в каких субъектах это, мы не знаем. Проблема в том, что мы не знаем точных цифр. Знаете, есть такая вещь и такая опасность того, что даже бизнес, я знаю по регионам, на сегодняшний день не заходит на такие контракты. Потому что, как ни странно, их в большей степени еще нет, они не реализуются, и, во-вторых, они просто боятся. На самом деле вопросы коррупции уже идут, и они боятся.
Я бы господину депутату такой вопрос задал. Буквально неделю назад, когда по здравоохранению президент собирал… Он человек корректный, он просит, рекомендует обратить внимание. И вопрос такой интересный. Вы знаете, что нецелевое использование будет? У нас в основном все лежит на муниципалитетах, все эти районные школы, больницы. А мы прекрасно знаем, что финансирование отсутствует. А регион не может отправить деньги. И даже президент говорит: у нас в этом плане разделение полномочий, но мы просим регионы помочь муниципалитетам. А как они будут помогать муниципалитетам, когда есть правила, есть нецелевое использование? И здесь таких мелких затык огромное множество в итоге.
Е. Афонина:
- А есть ли это нецелевое использование? Почему не осваиваются эти миллиарды рублей. Не случайно я начала именно с этих цифр, что у нас недоосвоенными остаются 800 миллиардов. Это те деньги, которые выделялись на реализацию всех нацпроектов. Может быть, элементарно боятся связываться с нацпроектами по одной простой причине – сложно украсть. Деньги окрашенные, и если кто-то попытается их вывести или отправить не на те цели, то это просто будет видно. Поэтому нацпроекты тормозят. Воровать не могут, вот и всё.
В. Костромин:
- Недавно в Генпрокуратуре создано специальное подразделение, межведомственная группа по отслеживанию этих вещей, по сопровождению нацпроектов.
Е. Федоров:
- Но это же хорошо.
Е. Афонина:
- То, что воровать не могут? Хорошо.
В. Костромин:
- Это хорошо. Вопрос другой. Давайте опустимся на землю и эту цифру коротко разберем. 800 миллиардов не поступили, они не создали рабочие места, люди не получили зарплату. Знаете, у меня иногда такое ощущение, что это прямой саботаж. И виновных опять нет никого. Вроде за каждым кто-то есть. Вот отчитались, пожурили и всё. А сколько осталось времени до исполнения? По сути, 4 года. И такими темпами, в таком режиме будут работать? Вопрос полномочий – очень проблемный вопрос на самом деле.
Е. Федоров:
- По деньгам?
В. Костромин:
- Да.
Е. Федоров:
- Я зачитываю нацпроект «Здравоохранение». Общий бюджет нацпроекта – 1 трлн. 725 млрд. рублей. Допустим, федеральные источники финансирования – 1 трлн. 366 млрд., субъекты Федерации – 265, внебюджетные фонды – 94, внебюджетные источники – еще 100 млн. Грубо говоря, система национального проекта «Здравоохранение» построена на федеральном финансировании.
В. Костромин:
- Это понятно. Но деньги уходят в регионы.
Е. Федоров:
- У нас вся страна из регионов. В Кремле же не строят поликлиники.
В. Костромин:
- Есть такая вещь, как разделение полномочий. У нас федеративное государство, между прочим. И это реальная проблема. Потому что не может волевым решением… Вот ему на регион пришли деньги под эту программу, а они в муниципальных вещах, которые стоят у них на балансе, они за них отвечают… Разное финансирование у местного самоуправления и у региональной исполнительной власти.
Е. Федоров:
- Это у нас немножко виртуальный разговор. Потому что треть бюджета идет на финансирование регионов в целом, не в связи с нацпроектами. Грубо говоря, нам надо смотреть в эти цифры и выстраивать общий баланс. Мы же не можем напечатать больше денег, чем можем напечатать. Вот столько денег есть, вот так их надо делить. Хотелось бы в 10 раз больше. Вам бы хотелось в 10 раз больше? Мне тоже. Но вот столько в нашей стране денег. А чтобы их было в стране больше в 10 раз, для этого нужны реформы, предусмотренные майскими указами. Это не нацпроекты, обратите внимание. И здесь вы правильно сказали, что у нас майские указы не выполняются. Причем они выполняются там, где мелочь, а не выполняются, где главное.
Е. Афонина:
- Вопрос радиослушателям. Как вы считаете, смогут нацпроекты изменить Россию к лучшему?
Вот что нам пишут: «Нет никаких национальных проектов. Популизм. Мы их не видим и не замечаем». «Наши проекты смогут изменить ситуацию к лучшему, если задачи будут ставить нормально, вовремя финансировать и подрядчиков будут с умом выбирать». «Интересно, а куда уходят эти деньги? Медицина просто отсутствует, в том числе и по онкологии. Чуть ли не каждый день слышим о самоубийстве больных онкологией. Это очередная схема для воровства бюджета». «Какие нацпроекты? Во власти случайные, малограмотные, нечестные люди. Почему последний самосуд в Архангельске случился? Да потому что после ужасной трагедии в Саратове власть растеряна и не может предложить умных решений и действий», - пишет нам Ольга. Еще сообщение: «Никакие нацпроекты уже ничего не изменят. Развал промышленности и сельского хозяйства зашел слишком далеко. Тут необходим второй план Маршалла под жестоким контролем и руководством Америки. Нынешние правители привели страну к краху», - считает Валерий из города Ессентуки.
Давайте послушаем мнение Вадима из Самары.
Вадим:
- Мое личное мнение, что нацпроекты это в основном для агитации и пропаганды. В принципе те данные, которые там заложены, достижимы быть не могут, и вот почему. Дело в том, что поручили их исполнять в основном бюрократам. У бюрократа принцип: никакой инициативы, как бы чего не вышло, лишь бы усидеть. Вот ему сказали: от сих до сих. А жизнь меняется. Гибкости они не проявляют. Хочу один пример привести. Недавно моя хорошая знакомая, врач. В США у нее случился гипертонический криз, она была госпитализирована. Она была шокирована, насколько все четко там продумано. В обычной районной больничке, когда ее привезли, там 10 врачей ее встречали. Каждый узкий специалист высочайшего уровня в своей области. И только после того как тот или иной врач понял, что здесь ему делать нечего, там должны другие специалисты работать, они ушли. Где у нас такое? Где у нас точные диагнозы с самого начала?
Е. Афонина:
- Евгений Алексеевич, что скажете?
Е. Федоров:
- Извините, мы 1,5% мирового ВВП получаем, а Америка получает 25. Она просто имеет деньги, для того чтобы решать проблемы. Если нам дать столько денег, сколько дают в Америке, естественно, у нас тоже будет. Представляете, та же поликлиника будет в 10 раз иметь больше денег при тех же ценах. Наверное, там будут и врачи получше, и зарплаты побольше. Для того чтобы изменить тип России с точки зрения доходов, возможностей, для этого и есть майские указы. Но майские указы это изменение типа страны, то есть изменение формы. Например, рост экономики выше среднемирового. Сейчас мы находимся в рецессии. Причем на самом деле мы в рецессии с 1991 года. Мы должны поменять основные вещи. А основные вещи – это уже политика, это не экономика, это не деньги. А политика – это уже народ. Народу нужно разбираться. Потому что политика – это референдумы, это выборы, конституционные реформы. А деньги – это уже следствие этой политики. Поэтому сегодняшняя политика страны проистекает из формата страны 1991 года. Я, кстати, согласен, что если мы не поменяем этот формат, то у нас, как тот человек сказал, будет кирдык. Путин правильно сказал: Россия не может быть не суверенной. Другие страны могут жить не суверенными, Россия – нет. Мы должны решить проблему политического суверенитета, и тогда будут и деньги, и все остальное.
В. Костромин:
- Это всегда такая отговорка, что у нас денег нет и т.д. У нас денег огромное количество. У нас профицитный бюджет, чего не было несколько лет. Они все лежат, почему-то не пускаются в экономику, не уходят на нацпроекты. С одной стороны, правильно он говорит, что бюрократ, конечно, боится, а тем более сегодня. Это все-таки не 2007 год. Сегодня смотришь: к товарищу – тук-тук, мы пришли… Это тоже проблема.
Так вот, в Америке 300 миллионов человек, у нас – 146. Проблема в том, что исполнение… Либо люди реально не понимают, как это произвести. Беру элементарную вещь. На каких вещах вообще строится вообще это? Вот по здравоохранению. По итогам диспансеризации 2016 года столько-то плохо совсем, столько-то не плохо. Я хочу спросить. Какой диспансеризации? Если в Советском Союзе она была постоянной… На основе чего эти данные берутся? Отсюда эта процентность. Потом сидят толстолобики, написали всё – и вот нам надо столько. Вопрос. А почему 25 триллионов, почему не 20, не 19? Почему 1,5 триллиона? Раздали по бюджетам. Вроде много, а вроде и мало. Потому что детский садик вдруг вырос или амбулаторный пункт. Если раньше стоило 10 млн. рублей его построить, то сейчас он почему-то 150 стал.
Е. Афонина:
- Когда звучат такие бравурные заявления, как прозвучали от Минздрава, что средняя продолжительность жизни в России увеличилась до 73,5 лет, то возникает вопрос: как считали и кто считал?
Е. Федоров:
- Так увеличилась или нет?
Е. Афонина:
- Это вопрос.
Е. Федоров:
- Это же легко посчитать. Спросите ЗАГСы, и они вам скажут.
Е. Афонина:
- Это так же легко посчитать, как количество смертей. Вопрос – от чего люди умирают.
Е. Федоров:
- Подождите. Средняя продолжительность жизни увеличилась или нет?
Е. Афонина:
- Минздрав уверяет, что да.
Е. Федоров:
- А у вас есть другие цифры? Наверное, увеличилась, раз они говорят. Почему им не верить-то?
Е. Афонина:
- Ну, давайте верить. И тому, что растет средняя зарплата, давайте верить. Давайте еще чему-нибудь верить.
Е. Федоров:
- Средняя зарплата правда растет. Богатые люди стали богаче.
В. Костромин:
- У нас в 2000 году не было долларовых миллиардеров, сегодня их 139.
Е. Федоров:
- Это не наши, это английские, американские миллиардеры.
В. Костромин:
- Они наши, российские граждане.
Е. Федоров:
- Нет, они просто у нас зарабатывают. Но деньги формируются в Лондоне. В этом и есть проблема.
В. Костромин:
- Я бы еще хотел отметить. У нас присутствует депутат, и он от «Единой России», а это партия власти. Когда вы всё это принимаете, направления и все остальное, вы даете свои экспертные оценки и т.д. Но почему здесь нет основных вещей? В том же здравоохранении почему разрушена полностью профилактика? Ведь прекрасно знают, что именно в детском возрасте профилактические вещи делают. Это основа основ была в советской системе.
Е. Федоров:
- Почему вы так думаете? У меня другая информация. Может быть, вы считаете, что там надо больше внимания уделять? Это важное предложение, мы обсудим.
Е. Афонина:
- На заседании президиума Совета при президенте по стратегическому развитию и нацпроектам премьер-министр нашей страны, которому поручено контролировать исполнение нацпроектов, заявил, что регионы не должны манипулировать статистикой смертности и подгонять показатели. Это значит, что проблема есть, и она очевидна даже контролирующему верхнему звену. Значит, манипуляции, подгонка. Значит, и губернаторы, и те, кто отвечает за то, как исполняются нацпроекты, если есть возможность цифры подкорректировать, это с удовольствием сделают. Тогда вопрос. Зачем, если все то, что должно быть реализовано, оказывается на поверку, простите, мыльным пузырем и туфтой?
Е. Федоров:
- Председатель правительства сказал, что у него есть информация о приписках. Он молодец, что это сказал.
Е. Афонина:
- А масштаб этих приписок каков, он не уточнил?
Е. Федоров:
- Он молодец, что это сказал, молодец, что с этим боремся, или ему надо было молчать? То, что они сказали, значит, на это обратили внимание прокуратуры, правоохранительных органов. То есть с этим идет борьба. Но это жизнь, общество. Не бывает в обществе, что все идеальные, как солдаты на плацу. И когда какой-то начальник говорит: вот вы там воруете, - хорошо, что он это говорит. Потому что он указывает кому-то пойти и разобраться. Это обратная связь. Я, наоборот, вижу в этом плюс. А некоторые почему-то говорят: Медведеву надо было молчать, никому не говорить. Но тогда бы никто с этим не боролся, согласитесь.
В. Костромин:
- Да, это хорошо. Премьер-министр сказал: ребята, вы нехорошие. Вопрос еще другой. Вопрос ответственности. Я не знаю, какая там ответственность. Эти деньги, сегодня не освоенные, должны перейти на следующий год. А перейдут ли они?
Е. Федоров:
- Вы всё про эти 800 миллиардов, наверное, про половину нацпроектов? Уважаемые коллеги, всегда думайте, что если где-то нет денег, значит, где-то они есть. А где они есть?
Е. Афонина:
- Смотрите, что нам пишут. «Конечно, улучшат. Когда наступит перелом, и чиновники поймут, что Путин – это надолго, а все надежды на его отстранение тщетны». «Конечно, смогут, если в развитие производства, науку, здравоохранение, в стимулы направят людям 13 миллионов рублей, которые валяются и пылятся в госбюджете». «Стимулов нет. Народ спит. Экономика спит». « А какие-нибудь нацпроекты выполнялись?».
Давайте ответим на последний вопрос.
Е. Федоров:
- Как-то мы дожили. Есть в районе поликлиника? Она есть или там дырка в земле? Есть. Школа есть или дырка в земле? Есть школа. Хорошая или плохая, это уже другой вопрос. Но она есть. На нее потратили когда-то деньги. Это назывались не нацпроекты, а федеральные целевые программы. И другие формы государственного финансирования. Конечно, они функционировали. Мы как-то живем же. Вокруг новые здания стоят, а не старье.
Е. Афонина:
- На телефонный звонок Вадима из Самары активно отреагировали слушатели. Нам пишут: «Что за бред? В Америке даже близко такого нет в больницах. Даже за деньги в платных такого нет. По страховке вы будете в больнице ждать два-четыре часа с переломом». Артем из Норвегии пишет: «Почти на первом месте Норвегия по всему, а мой остеохондроз вылечить не могут несколько лет. Приехал в мой любимый город Томск, две недели и я здоров».
Е. Федоров:
- У нас сегодняшние порядки – есть порядки, наведенные Америкой. Когда в 91-м году мы приняли, в 93-м Конституцию о том, что мы хотим быть частью мирового сообщества, с тех моментов есть правила, которые они нам написали. Если вас что-то не устраивает с точки зрения архитектуры нашей жизни, это уже состоялось. Вы добились своего, товарищ. Это и есть американские порядки.
Е. Афонина:
- Вернемся к проблемам, которые видят наши радиослушатели. Когда президент 21 декабря 2018 года поручил председателю правительства Дмитрию Медведеву лично контролировать исполнение национальных проектов, тем самым мы понимаем, что на Дмитрия Анатольевича легла тяжелая обязанность говорить и о проблемах. О чем он недавно сказал на заседании президиума совета при президенте по стратегическому развитию. Сказал, что слишком много приписок.
А как можно осуществить приписки, например, в том, что касается продолжительности жизни? Или смертности? На этот вопрос отвечает профессор кафедры социологии семьи и демографии социологического факультета МГУ Александр Синельников.
А. Синельников:
- Минздрав никак не может повлиять на общую статистику смертности. Продолжительность жизни – это показатель, который учитывает смертность от всех причин, вместе взятых. Основано это на данных ЗАГСов. Вся демографическая статистика в отношении смертность основана на свидетельствах о смерти. Там указывается возраст умерших. Это и есть основание для расчета средней продолжительности жизни. Манипуляция с этим практически невозможна. Возраст устанавливается по документам.
Другое дело – причина смерти. Тут, конечно, всякого рода манипуляции возможны. И бывают довольно часто. Это такая опасная тенденция. Она есть. Стараются указывать те причины, за которые медицинские учреждения в меньшей степени отвечают.
Е. Афонина:
- А наши радиослушатели спорят теперь уже с Евгением Федоровым, депутатом Госдумы относительно того, что, например, «в городе у нас, поликлиники и школы были построены про советской власти. Зачем дурить простой народ?»
Е. Федоров:
- Но они отремонтировали за эти 28 лет? Нет?
Е. Афонина:
- Игорь пишет: « у нас в Саратове все здания еще СССР».
Е. Федоров:
- Отремонтированы? Дороги к ним подведены? Или все в советские времена живут? Вот если он живет в советские времена, пусть съездит в Абхазию. И посмотрит, что такое советские времена, оставшиеся без ремонта!
В. Костромин:
- На самом деле, нет. Очень много стоит не отремонтированных. Недавно новый глава по Астрахани, посмотрите, какой бардак! Я понимаю, что из Москвы сидишь, вроде далеко видно. Да ничего не видно. Вниз надо посмотреть, как люди живут.
Были майские указы по поднятию учителям ставки по региону. Очень хорошие и правильные. И что делают? Грамотно на полставочки переводят. И все.
Е. Афонина:
- А ведь то же самое касается и врачей! Эти скандалы последнего времени.
В. Костромин:
- Вот они, приписки-то где. И дальше. Вы, правительство, смотрит. Так, у нас по цифрам вроде все хорошо. А чего народ-то не доволен?
Е. Афонина:
- Чего врачи-то из больниц уходят?
Е. Федоров:
- Молодец Медведев!
Е. Афонина:
- В чем молодец?
Е. Федоров:
- В том, что сказал: разобраться с приписками.
В. Костромин:
- А где до этого он был?
Е. Федоров:
- Почему он не сказал это на неделю раньше?
В. Костромин:
- Вообще. Такое ощущение, что мы каждый раз заново живем. Давайте, а чего, с 12-го числа, с 12-го года по сегодняшний. И деньги немалые уходили на все эти… Какая разница? Нацпроекты будут это и госпрограммы?
Е. Федоров:
- С какого года?
В. Костромин:
- Я имею в виду майские указы. Вот эти нацпроекты – это цели и направления. Там есть паспорта, о которых мы ничего не знаем. Где, как оно должно работать? Это цели, что мы хотим достичь.
Е. Афонина:
- Вы правы в том смысле, что это не возникло в 18-м году. И ясно, что это продолжение того, что было раньше. Если люди сейчас видят ухудшение ситуации, то нацпроекты тогда каким образом работают? С 18-го до окончания 19-го. Прошел год. Это когда случится? В 2024-м мы заживем счастливо?
Е. Федоров:
- Одно дело, как реализуются цели нацпроектов, другое дело вы употребили термин «ситуация ухудшается». Если кто-то говорит, что ситуация ухудшается, пусть он скажет…
Е. Афонина:
- Так врачи и говорят! Почему они массово покидают свои рабочие места?
Е. Федоров:
- Потому что нашли лучшее рабочее место. Вот и все. Всякие причины.
Вы хотите сказать, что у врача в 12-м году зарплата была 30 тысяч, а сейчас стала 20? Это же неправда! Может, она не выросла, как он хотел бы, но точно не ухудшилась.
Е. Афонина:
- Потому что врач слышит, что его зарплата выросла и увеличилась. Очень сильно. Учитель слышит то же самое. А он приходит, получает деньги на карточку и видит, а где увеличение зарплаты? Реальность не изменишь!
Е. Федоров:
- У вас есть данные, что цифры стали меньше? Я думаю, что у вас таких данных нет.
Е. Афонина:
- У нас звонки слушателей есть. Илья из Воронежа, здравствуйте!
- Добрый день. Получается, у нас есть что сделать нужно и есть, кто это будет делать. От этого будет зависеть результат. Кто делать у нас будет, это чиновники, которые шли в свое время на эту позицию для коррупционных схем. Другое их не интересует. И сейчас им будут доверять реализовывать какие-то проекты, которые им не интересны. Их может мотивировать только сохранение своего места, если оно ему позволяет как бы иметь доход такой, что у него сохранится мотивация. А если это ему не позволится, он особо не будет этим заниматься. Социальные лифты не работают. На его место кто-то компетентный и замотивированный, готовы работать, не попадет.
Е. Афонина:
- Спасибо. Давайте адресуем этот вопрос нашим спорщикам. Социальные лифты у нас работают или нет?
Е. Федоров:
- Плохо. Должности у нас замещаются, значит, лифты есть. Просто компетентность и желание – не есть главный фактор в продвижении лифтов. Это я согласен. Лифты есть, они везут не тех. Эта правда связана с общим статусом нашей страны. Россия образцы 91-93-го годов как архитектурный план, она нежизнеспособна. И мы сейчас подходим к очевидному факту, в том числе, из-за этого и не работают государственные институты. Это все для меня, как юриста, есть проекция Конституции и основы. Чертеж неправильный. Он внешне управляемый. Поэтому он не правильный. Он тот, который гражданин, который звонил по поводу Америки, и получил. Не будет Америка за нас решать наши вопросы, потому что ей нахчать на нас! Это в лучшем случае. Вообще, она попытается свои вопросы решить за нас. И это успешно делает.
Е. Афонина:
- Главное, как мы решаем свои вопросы. И работают ли нацпроекты.
Е. Федоров:
- Надо иметь механизмы, чтобы эти вопросы решались в наших интересах, а не в интересах мирового сообщества, как написано в нашей Конституции.
Е. Афонина:
- Что нам пишут? «Зарплата уменьшилась, нагрузка в два-три раза увеличилась. Работать стали больше семи часов. Работает без дневного отдыха». Про Абхазию нам тут написали, что, может, советского там много осталось, зато люди совершенно другие. И отношение людей друг к другу, к окружающим другое.
И нам говорят о законе о тендерах. И теперь больных с инсультом возят за 60 километров из Дубны в Дмитров, где этот тендер и выиграли. Что скажете?
Е. Федоров:
- Это неправильное решение местных властей, которые проводили тендеры. Это не закон виноват. В условиях тендера надо было написать: везти не дальше пяти километров. Эти условия должны были быть заложены в сам тендер. Давайте депутатский запрос напишем.
Е. Афонина:
- «Национальные проекты – это прекрасно. Предположим, завтра рухнут цены на нефть. Откуда взять деньги на реализацию тех самых проектов? Увеличим налоговую нагрузку на бизнес?»
Е. Федоров:
- Хороший вопрос. В сегодняшней структуре экономики, если будет падение цены на нефть, для нас это будет катастрофа. Но сама по себе нефтяная отрасль всего 8%, но 50% дохода в бюджет. Просто смена типа экономики страны на суверенную, то есть, нулевая процентная ставка ЦБ и запуск национальной валюты, а не доллара, кредитования и инвестиций, как сейчас, означает, что даже если не будет продавать нефть, будем иметь где-то, как в СССР, до 16% мирового ВВП. Вместо полутора, как сейчас. Грубо говоря, этот тип называется развитые страны и развивающиеся. Мы – развивающаяся.
Смена типа. А смена типа… Офшоризация, о которой говорил Путин. Это национализация не только денег, но и судебной системы. Не забывайте, что у нас даже госкомпании в Лондоне судятся. И Газпром судится в Стокгольме. Это изменение принципов устройства экономики страны на суверенную. Это означает резкое удвоение и утроение национального дохода. Сходу.
Не случайно задали вопрос про этих олигархов. Если у вас будет суверенный рубль, у вас богатые люди, если они остаются, будут, но они будут местные. И платить будут местные налоги, а не в Лондоне.
Е. Афонина:
- Нам пишут: история такая же с цифровой экономикой. Теперь новая сказка.
Уважаемые, цифровая экономика – это одна из частей нацпроектов.
В. Костромин:
- Несмотря на то, что государство активно предпринимает шаги к контролю, конечно, остаются дыры. И везде возможно найти коррупционные вещи. Сколько у нас органов? Сколько таких проектов? Сколько закупок? Это на каждую надо бригаду? Это достаточно сложно, если уголовный состав. Есть такие вещи, которые юридически грамотно сделаны. И практически на законном основании можно обогащаться.
Е. Афонина:
- По адресу ли вопрос… Когда я общалась с коллегами из отдела экономики «Комсомольской правды», мне сказали о том, что нацпроекты, финансирование нацпроектов и конкретно доходят до конечной цели через казначейство. А в казначействе якобы даже рубль окрашенный видят, прослеживают его дорогу. И организовать какую-нибудь псевдофирмочку, через нее вывести деньги в оффшоры просто невозможно. Потому что сразу будет понятно, кто это сделал и как сделал. Это так?
Е. Федоров:
- Понятно, что есть хитрости.
В. Костромин:
- В рамках рособоронзаказа это работает. Там есть сопровождающий банк конкретный и вплоть до низа. Но вопрос другого характера. Там всегда есть генеральный подрядчик. И далее проблема идет какая? Дальше идут подрядчики, которые выполняют работу. Там есть плюсы и минусы. И бизнес именно останавливается, потому что зарегулированность огромная. И это мешает. Объективные вещи всплывают.
Почему недовольство? Реальные доходы населения на сегодня падают. И когда такие огромные средства, которые, да, возможно, искренне, с правильной подачей, о которых президент говорит уже много лет. Может, уже пора Дмитрию Анатольевичу… Ребят, а как же ответственность? Вы чего тут не сделали? Вы вот столько, столько и столько. А за это время, если посмотреть опосредственно, деньги не пришли, кому-то не сделали, что-то где-то не сделали…
Е. Федоров:
- А вы знаете, сколько у нас возбуждается уголовных дел в день? Тысячу. Например, десять лет назад эта цифра была в десять раз меньше.
В. Костромин:
- Я вот за то, чтобы их меньше возбуждалось.
Е. Федоров:
- За сегодняшний день будет посажено 200 человек. Это я к тому, что с точки зрения государства, как вы сказали, пальчиком работает. И система набирает обороты. Другое дело, что это не обязательно приведет к качеству государственного строительства.
В. Костромин:
- Это может быть качество государственного управления. Я все понимаю, что Америка нами правит и все остальное.
Е. Федоров:
- Нет, архитектура системы.
В. Костромин:
- Да никто не мешает сегодня это все делать!
Е. Федоров:
- Делайте!
В. Костромин:
- Есть города, где нормальные грамотные управленцы, которые работают с этими вещами. Возьмите вот Ногинск, грубо говоря.
Е. Федоров:
- А почему тогда за 28 лет не сделали лучше? Может, проблема не в том, что 15-е правительство будет лучше 14-го, а в том, что надо поменять систему? И тогда 14-е, 15-е правительство будет точно лучше предыдущего. Проблема, может, не в людях, а в той системе управления, которая сформирована на территории Российской Федерации. Никогда не задумывались?
В. Костромин:
- И в системе, да.
Е. Федоров:
- Я слышу 28 лет, это уже целое поколение болтунов прошло! Может, пора заняться изменением системы? А не пытаться строить иллюзии, что поменяв Сидорова на Иванова будем жить лучше.
В. Костромин:
- У вас хорошее предложение! Тогда надо это озвучить с трибуны Думы! И разговаривать об этом.
Е. Федоров:
- А почему, вы думаете, о конституционной реформе заговорили последние полгода? И Медведев, и Матвиенко, и Зорькин, и Володин. Не случайно. Потому что архитектуру пора менять!
В. Костромин:
- У нас миллион двести. Это что, у нас все они американцы засланные?
Е. Афонина:
- Прошу прощения. Надо подвести итоги голосования. 91% наших радиослушателей сказали, что нацпроекты не изменят Россию. Вот это итоги «Радиорубки».