Владимир Сунгоркин: «Если мигранты выйдут на улицы из полуподвалов и вагончиков, сильно хуже уже не будет»
Мы предлагаем полный текст радиопередачи.
Р. Голованов:
- Из каких механизмов и шестеренок состоит наша страна, как устроена Россия и что нас ждет дальше – расскажет нам главный редактор «Комсомольской правды» Владимир Сунгоркин. У микрофона Роман Голованов.
В. Сунгоркин:
- Добрый вечер.
Р. Голованов:
- Самоизоляция в Москве продлена до 31 мая. Об этом объявил мэр столицы Сергей Собянин. Никто особо и не ждал, что все закончится 12 мая. Идите на стройки, идите работать, идите отдыхать.
В. Сунгоркин:
- Подожди, ты что. Мы с тобой в прошлый четверг как два оракула-пророка говорили: просто так это не останется. Что-то будет дано все-таки. Я очень хорошо помню, что я сказал, что что-то изменится. И я хочу на это обратить внимание наших слушателей, что мы с тобой опять, два пророка, были правы. Потому что не просто самоизоляция продолжается, а объявлено, что с 12 мая начинают работать все промышленные предприятия Москвы и все стройки, сфера ЖКХ.
Это большое изменение. Потому что в Москве примерно треть промышленности работала, а две трети – не работали. Конечно, это большое событие. К чему оно приведет? Оно приведет к тому, что у людей вернутся рабочие места, часть, и они начнут зарабатывать какие-то деньги себе. Из печального – это приведет к тому, что больше людей, больше машин появится в Москве. Пользуясь случаем, мы с тобой, как два сознательнейших члена общества, должны призвать жителей нашего лучшего города Земли: граждане, товарищи, братья и сестры, елки-палки, соблюдайте дистанцию, чтобы это открытие экономики, которое состоится 12 мая, не привело к понятным последствиям. После чего выйдет 19 мая Собянин и скажет: ребята, ничего у нас не получилось, снова все на карантин.
Р. Голованов:
- Я только к этому и хотел подвести. Ведь все возможно откатить назад. Мы пошли на работу, все переболели. Цифры скакнули вверх. Статистика везде пляшет. И нас отправят назад.
В. Сунгоркин:
- Я думаю, нет. В рамках наших пророчеств и гаданий на кофейной гуще, я думаю, нет все-таки. Я верю в разум широких народных масс. Хотя ни хрена я в него не верю. Но думаю, хотя бы со страха люди все-таки, наглядевшись и наслушавшись всяких страшных историй, будут за собой следить. У меня нет надежды на сознательность трудящихся и бездельников наших, но надежда на то, что страх – все-таки такое базовое чувство. Я по себе сужу, мне порой так жутковато, не хочется болеть. Тем более я в возрасте рисковом уже. Чего и желаю всем нашим слушателям, чтобы они хотя бы боялись.
Р. Голованов:
- А толку-то? Спустился ты в метро, сел в автобус, если он битком, какая дистанция там?
В. Сунгоркин:
- Битком он не будет. Я вот периодически наблюдаю, когда людям надо ехать один этаж, даже в родной «Комсомольской правде», да еще и вниз, еду я в лифте с шестого родного этажа, на третьем этаже заходят какие-то коллеги, я их мысленно называю инвалидами, чтобы с третьего до первого спуститься в лифте. Ребята, ну пройдите вы пешком.
Р. Голованов:
- Я сегодня пешком пошел с третьего на первый.
В. Сунгоркин:
- И правильно сделал. Молодец.
Р. Голованов:
- Я трус, я побоялся с кем-то в лифте ехать.
В. Сунгоркин:
- Надо такое понятие ввести – трус-молодец. Огромное количество людей могло бы пешком сейчас ходить побольше. Нет же, они одну остановку все равно лезут в метро, в трамвай, в троллейбус. Ходите пешком, тем более не зима, а лето. Я думаю, назад это уже не вернут. Будем уповать на то, что люди будут более бдительными.
Р. Голованов:
- Я сегодня читал Сергея Мардана, что открывают стройки, а стройки для гастарбайтеров, для приезжах. А кто избиратель у Собянина? Это москвич. А он дома сидит на изоляции, потому что он на стройке не работает.
В. Сунгоркин:
- Причем здесь избиратель? Вряд ли гастарбайтеры рядами и колонами идут выбирать мэра Москвы.
Р. Голованов:
- Он и говорит: почему же для них все хорошо делают?
В. Сунгоркин:
- Избиратель сидит и звереет на кухне. А гастарбайтер кирпич кладет, бетон месит, находится в прекрасном психологическом состоянии, зарплату получает. В Москве, действительно, большое количество гастарбайтеров. Передовая наука считает, что их избыточное количество. Есть некие нормативы. И один из нормативов такой, что если в городе будет больше 10 % иностранных рабочих, то возникает очень опасная ситуация социальной напряженности, чреватая… Помнишь, когда-то они громили овощехранилище, еще что-то.
Мы цифру сакральную 10 % перешагнули с гастарбайтерами. И ситуация опасная. Но мы живем в таком мире и в таком городе, где и направо пойдешь – будет опасность. Держать их в вагончиках без работы – тоже ничего хорошего. Они сидят в своих вагончиках, в общежитиях, в полуподвальных помещениях по 15 человек. Узбекистан их не принимает. Говорит: мы их не можем принять, нам некуда. Таджикистан их не принимает с теми же примерно формулировками. Они привезут нам коронавирус, у нас ни больниц, ничего.
Вместо того, чтобы нам сказать: ребята, это ваши проблемы, ваши граждане, вот вам пять самолетов Ил-86, пришедших из Москвы, и сами с ними разбирайтесь, чего хотите, то и делайте, - мы с пониманием к этому относимся и держим их. Я понимаю, за этим стоят интересы бизнеса, что стройки нам все равно нужны. И транспорт, и ЖКХ обслуживать, и дворники. В итоге получилось то, что получилось. То, что они выйдут на улицы из своих полуподвальных помещений, вагончиков и прочих не приспособленных для изоляции мест, наверное, сильно хуже уже не будет.
Кстати, я бы обратил твое внимание на такую вещь. Я только сейчас вычитал. Это новая вещь, которая должна наших слушателей обнадеживать. Она звучит буквально так. Это сообщение вице-мэра Москвы Раковой, с которым она выступила сегодня примерно в 13 часов. Она сказала: товарищи москвичи, у нас сегодня большое событие. Ты знаешь, какое большое событие? Ты же новостник. Ни хрена не знаешь. Делаешь вид, что чего-то знаешь.
Р. Голованов:
- Не пытайте меня. Я боюсь отвечать на экзаменах.
В. Сунгоркин:
- Там все очевидно. Об этом надо говорить. Она сказала, что вчера впервые с начала всей этой пандемии, ахтунг, количество выписанных пациентов больше, чем госпитализированных за сутки на лечение. А принимают у нас сейчас на лечение примерно 25 % тех, кто выявлен. 75 % лечатся дома. Это большое событие. И обнадеживающее. Но страшно о нем говорить. Потому что для целого ряда наших слушателей, к сожалению, или вообще жителей Москвы, скажут: о, так все нормально. Коек хватает, ежели я заболею – вылечат, в коридоре не положат. И пойду-ка я шашлык жарить. Но мы правду скажем. Потому что в поисковике Яндекса есть такие графики. Самый популярный запрос в эти дни, это все, что связано с обнадеживающей информацией по борьбе с коронавирусом.
Р. Голованов:
- Нас в Москве ждет еще одно новое правило с 12 мая – масочный режим. На улицу нельзя высунуть нос, если он не прикрыт маской. А если высунулся, то можешь огрести штраф в 4 тысячи рублей. А как будут определять? Если у меня маска закрывает только рот, а нос свободен, я в маске или нет? А если я ее на подбородок скинул, можно ли сказать, что я в маске?
В. Сунгоркин:
- Ты ее еще можешь так залихватски на лоб поднять, как очки светские львицы носят. Я думаю, товарищ сержант или лейтенант, который будет осуществлять этот акт возмездия и законности, разберется. Но я бы нос и рот закрыл. Если порассуждать на тему революционной законности, которая сейчас обуяла, она этим немножко опасна. Что всякие указы и постановления последние недели пишутся на коленке. По-моему, все забыли привлечь юристов, которые должны почитать и сказать. Вот как ты сейчас. У меня есть подозрение, что ты не самый сильный юрист в Москве, но ты это обнаружил. А может, и самый сильный. Жизнь рассудит.
Огромное количество таких постановлений. Мы же их печатаем, когда они нам достаются какими-то окольными путями, хотя они рассчитаны для города и мира. Одна из загадок этой пандемии – абсурдное отсутствие нормального информирования населения. Любые постановления министерств и ведомств надо искать. Или их не существует. Например, злые языки говорят, что вообще не существует указа о том, что Белоусов исполняет обязанности премьера. Во всяком случае, его долго искали на сайте. Может, сейчас уже есть. Но дня три назад это было предметом больших конспирологических измышлений. А я думаю, просто все забывают. Сказал шеф, что будет Белоусов. А чего еще надо?
И такого очень много. Мы эту информацию выцарапываем. Уже впору так: сейф, ночь, фонарик. В как в штабе у Кальтенбруннера какого-нибудь в фильме «Семнадцать мгновений весны». Второе, когда попадают эти документы, мы тут же подгоняем какого-нибудь толмача юридического Ольшанского, который объясняет, как это читать, как считать. Таких историй очень много. В итоге сейчас точно две провальных темы – это правовая подготовка документов, она просто ни к селу, ни в Красную армию.
Я смотрю разные профессиональные группы в Фейсбуке. Когда они собираются толпой и говорят: а вот как трактовать пункт 7? Это же получается вот то. И дальше набегает толпа и начинает собачиться, что согласно наполеоновскому кодексу, это может вот это означать, а англосаксонское право трактует это вот так. И вот эта хрень нас сопровождает.
И вторая прелесть – это вообще нехватка этой информации. Хотя у нас есть такие монстры как РИА «Новости» ИТАР-ТАСС – ныне просто ТАСС, «Российская газета». Можно еще перечислять какие-то государственные агентства по информированию. Какие-то штабы. Но они ведут свою работу в достаточно законспирированном составе. Многие вещи мы узнаем вот так, как я сказал.
Р. Голованов:
-Если мы продлеваем все это до 31 мая, как же люди будут выживать? 12 мая – понятно, можно было как-то дотянуть. А если еще и столько же? Что будет с этими парикмахерскими? У нас на улице недалеко была палатка шаурмы. Уже висит – «Аренда». Везде аренда. Люди не выдержали, бизнес сдался.
В. Сунгоркин:
- Прелесть ситуации в том, что власть особо сигналов по этому поводу не дает. Она в принципе, по-моему, не сильно увлечена этой темой. Есть конспирологическая теория, которая с точки зрения здравого смысла, казалось бы, достаточно несерьезная, а с точки зрения фактуры – не знаешь уже, что думать. Конспирологическая теория заключается в следующем. Пусть все вымрет, вся эта «шаурма», а на ее место зайдут крупные сетевые организации. Зашел туда «Мираторг», например. С крупным и сетевыми организациями будет выгодно иметь дело. Потому что они более внятно платят налоги, соблюдают законодательство, чем все эти лавочки. И в случае электоральных кризисов или просто кризисов, протестных движений они будут более управляемые, по теории.
Наверное, эта теория слишком преувеличивает поведение государства. Но чего-то в ней есть. Вот сейчас парикмахеры – это такое сословие непонятное, дикое такое, неорганизованное. А вот на этих руинах возникнет трест парикмахерских, близкий к губернатору. В советское время был трест парикмахерских. Не знаю, насколько такая теория имеет право на существование.
Р. Голованов:
- Я за это время постригся. И ходил к владельцу барбершопа. Ему разрешили не платить аренду.
В. Сунгоркин:
- Дай бог. Я просто говорю про конспирологию и пытаюсь ответить, что происходит. Все это племя очень живучее, все эти мелкие лавочники, к счастью для тебя и меня. Я думаю, они быстро народятся, займут какие-то щели и начнут работать. Я им желаю успеха.
Как проживут две недели? Смотря кто. У нас в «Комсомолке» завтра выйдет большой материал о структуре нашего общества. Больше половины нашего общества – это бюджетники разных мастей. А с бюджетниками пока никакого кризиса нет. Они получают зарплату. На костяшках счетов так раз – половину уже спасли от голодной смерти. Другая половина – часть из них имеют какие-то накопления. Сейчас они нас отбуцкают. Меня-то уж точно отбуцкают: какие накопления? Все, нам хана, с голоду дохнем! Но есть какая-то соцзащита, какие-то накопления есть. Пошарьте получше в заднем кармане или за занавесочкой или в книжку вложены.
Но ситуация такая, что если вся эта канитель затянется, как говорили – за Волгой для нас земли нет, великая Россия, а отступать некуда, позади Москва, - вот нам отступать после 1 июня, мое ощущение, что некуда. Хочешь – не хочешь, что там будет с цифрами, а придется открываться дальше. Я ж готовился к нашей с тобой программе. И что я нарыл по состоянию экономики. Давай так: экономика равно зарплата.
Скажу нашим дорогим слушателям, что в апреле государство не получило налогов 775 миллиардов. Неплохо, да? 42 % населения признают, что их положение материально ухудшилось. 30 % предприятий рассматривают тему банкротства. Каждое третье предприятие в стране может быть обанкрочено. Это официальные данные. Это не Ванька Жуков и не мы с тобой на глазок. Это официальные правительственные, околоправительственные организации, которые за этим следят. 50 % предприятий уже сократили часть людей и зарплаты. 30 % предприятий в апреле не платили уже налоги. Это сказал глава Налоговой службы на совещании у Путина.
Р. Голованов:
- Владимир Николаевич, давайте перейдем к вопросу денег и тронем товарища Силуанова, который дал интервью «Ведомостям».
В. Сунгоркин:
- Да, потрогаем товарища Силуанова…
Р. Голованов:
- …за самые интересные места. Потому что он говорит, что деньги с вертолета разбрасывать невыгодно, потратить триллионырублей, но ведь задача – не соревноваться с теми, кто деньги раздает, нужно помочь бизнесу сохранить работников, помочь людям. А из него вытягивали: товарищ Силуанов, давайте мы полетим, как волшебник в голубом вертолете, и из мешка всем раскидаем не по 12130 рублей, а тысяч по 50-70.
В. Сунгоркин:
- Да. Но фокус не удался. На самом деле ситуация, на мой взгляд, довольно опасная. Во-первых, реальное ухудшение материального положения происходит у людей. Безнадега увеличивается, депрессия. Правительство и государство должно что-то более ощутимое предлагать, нежели сейчас. В переводе на русский, сейчас с точки зрения рядового обывателя, ничего не произошло – получил я, рядовой обыватель, что-то или нет. Я остаюсь по-прежнему певцом той темы, что нужно вводить продуктовые карточки. Завтра в «Комсомолке» выйдет полоса о том, что с этими продуктовыми карточками, почему это здорово и почему этого нет. Если просто людям раздавать деньги, понятно, что половине или двум третям эти деньги нужны, а одной трети эти деньги можно и не давать, они и так хорошо адаптировались, живут. Или просто хорошо зарабатывают, и умеют зарабатывать. Значит, одну треть оставить в покое, а двум третям нуждающимся раздать.
Следующая засада, которая, кстати, и в Америке уже случилась. В Америке и в Европе случились очень интересные вещи с разбрасыванием денег. Там же уже деньги раздали. Германия деньги раздавала. И что ты думаешь? Население получило деньги, экономика Германии с нетерпением ждет, что сейчас эти деньги войдут в экономику. Правда, в Германии люди такие рачительные, бережливые. Деньги не пришли в экономику, их бюргер положил на черный день, и экономика не ожила. Поэтому я остаюсь певцом продуктовых карточек. Я знаю еще одного певца продуктовых карточек. Это Мантуров, министр промышленности и торговли.
Потому что продуктовую карточку ты не спрячешь под подушку, она имеет срок действия, и не очень большой (месяц). Продуктовую карточку в отличие от денег ты не пропьешь. И можно заложить туда не просто продуктовую карточку, а продукты определенных наименований. Даже можно еще шире поставить – только продукты отечественного производителя. Все это тогда будет подталкивать, мотивировать отечественного производителя, спасать мало получающее население. В общем, схема идеальная.
Почему она не внедрена до сих пор? Оказывается, несколько лет назад (в 13-м году) ее пробовали внедрить экспериментально в Кирове. Во-первых, в 13-м году, а во-вторых, в Кирове. В-третьих, никто толком не знает, что они там внедряли на самом деле. Но чего-то она не пошла. С тех пор противники говорят: а мы же ее в Кирове-то внедряли, и ничего не получилось. Мантуров говорит: может быть, еще раз попробуем? Говорят: нет, в Кирове у нас не пошло. А Киров – это что?
Р. Голованов:
- Это Навальный, это «Кировлес», это Белых.
В. Сунгоркин:
- Нет. Это Вятка, это наша глубинка, которую надо спасать. Но с «вертолетом» этот германский опыт тоже забавный по-своему.
Р. Голованов:
- Владимир Николаевич, давайте поговорим о бизнесменах, с которыми непонятно что творится, даже с очень богатыми людьми. «Миллиардер Дмитрий Босов был воплощением авантюрного духа 90-х» - так называется наша статья. Мы не можем говорить, что случилось, но в ночь с 5 на 6 мая на шикарном участке на Рублевке раздался выстрел, то есть человека не стало.
В. Сунгоркин:
- Ну, про Босова мы можем говорить долго и интересно. Это был яркий человек, в котором воплотилась вся наша замечательная эпоха. Под словом «эпоха» я подразумеваю… Надо начинать с 90-х годов. Босову было 52 года. Я его пару раз видел, но не сказать, чтобы был с ним знаком, дружил или еще что-то. Но человек очень яркий, в каждой дырке был затычка. Он и в медиа влезал, и в угольный бизнес, и участвовал в корпоративных войнах 90-х годов очень активно. Но в последнее время, по официальной версии, впал в депрессию и застрелился.
Что на самом деле? Будет много разборок, потому что он был одним из ключевых экономических игроков современной России. Будет много выяснений, был ли он миллиардером? Был ли покойный нравственным человеком? Не был покойный нравственным человеком и, возможно, что никаким миллиардером не был. Есть много экспертов, которые говорят, что на самом деле у него были колоссальные долги, которые были, возможно, больше миллиарда. Вполне возможно, что это убийство, хорошо организованное, придуманное, в стиле Агаты Кристи. Но деньги, которые крутились с Босовым и вокруг него, и проекты такие, что убить его было много желающих, у него было много конкурентов, много обиженных им, он много кому мешал. Проекты его все были яркие, самобытные.
Расскажу про один. На БАМе есть такой Северомуйский тоннель. Это такое узкое место, через которое не удается таскать туда-сюда слишком много грузов. А Босов у нас занимался углем, который надо из Кузбасса поставлять на Восток – Япония, Южная Корея, Китай и т.д. Босов предложил: давайте я построю второй Северомуйский тоннель. А Северомйский тоннель это самый тяжелый, возможно, тоннель в мире. Я могу про это с уверенностью говорить, потому что видел, как он строился, я работал в то время на БАМе. Это тоннель 16 км через тяжелейшие горные породы, там подземные горячие реки, сейсмика, в общем, все сто удовольствий. Босов говорит государству: давайте, ребята, я построю тоннель, но вы мои грузы, мой уголь будете таскать без очереди. А там реально очередь. Конкуренты тут же взбеленились и начали Босова, грубо говоря, чморить. И стали думать: Босов, ты вообще плохо себя ведешь. А в той среде «плохо себя ведешь» - это такое серьезное предъявление. Тем не менее, он от этого проекта не отказывался. Там только государство заволокитило.
Дальше он залез в разные газовые, нефтяные, угольные месторождения. Он все время кому-то мешал. Он был связан с огромным количеством ярких людей, как Абызов (бывший министр, который сейчас сидит), с другими полукриминальными людьми, связанными с Красноярском. Сегодня по странному совпадению Анатолия Петровича Быкова арестовали.
Р. Голованов:
- Он задержан за дела 90-х, создание ОПГ, алюминиевые войны, убийства. Тут еще одна новость приходит – что задержали в Москве бывшего председателя совета директоров двух банков – «Балтика» и «Инкредитбанк» Олега Власова. Его подозревают в создании организованного преступного сообщества и выводе из России через молдавский банк более 500 млрд. рублей. Владимир Николаевич, в это карантинное время, когда у нас все в экономике трудно, вы подозреваете, что взялись за наших богачей, русских олигархов?
В. Сунгоркин:
- Я не исключаю. Насчет Власова не знаю ничего. Но человек, который вывел 500 миллиардов рублей, что равно 10 млрд. долларов… А у нас откуда деньги все в России возникают? Я тебе скажу. Первичное возникновение денег – это экспорт минерального сырья, а проще говоря, нефть, газ, «Норильский никель», условно говоря, уголь, алюминий и т.д. Я подозреваю, что все это – одна и та же история. И то ли самоубийство, то ли убийство Босова…
Они все между собой в разные годы пересекались и имели общие дела – Босов, Анатолий Петрович Быков по кличке Толя Челентано. Лидер большой группы организованной преступности в начале 90-х, потом он стал парламентарием, депутатом, у него самая крупная депутатская группа (до 40% у него доходило) в краевом Законодательном собрании. Анатолий Петрович очень яркий человек. Его периодически обвиняли в убийствах или в покушениях на убийство таких же ярких людей. Одного звали Паша Цветомузыка.
Р. Голованов:
- Это какой-то рассадник 90-х годов.
В. Сунгоркин:
- Толя Челентано (ныне – яркий политик) убивал Пашу Цветомузыку. Все эти яркие, самобытные люди были, безусловно, связаны как деловые партнеры с Босовым. Все они были связаны как деловые партнеры с сидящим ныне по делам «Открытого правительства». Прекрасный, веселый, энергичный и современный человек Михаил Абызов. Там где-то неподалеку Анатолий Борисович Чубайс в принципе. Я ничего не хочу сказать, но Абызов был много лет замом генерального директора РАО «ЕЭС России» Анатолия Борисовича Чубайса, который много лет использовал своего зама Абызова для работы с долгами РАО ЕЭС. Можно долго перечислять фамилии деловых партнеров, заместителей разнообразных, помощников и т.д.
И то, что сейчас это происходит, мне кажется… Я не знаю про Власова, но цифра такая обнадеживающая – 500 миллиардов. Он же не мог в одиночку их на спине таскать, эти 500 миллиардов. Это большие организованные и очень опасные группы. Потому что если у тебя есть 500 или даже 20 миллиардов, тебе всегда надо от кого-то защищаться, с кем-то воевать и кого-то время от времени в бетон закатывать для поддержания общего тонуса у трудового коллектива этих, которые 500 миллиардов собирают, транспортируют, упаковывают, оформляют и т.д.
Мы же с тобой публицисты ко всему прочему. Наша с тобой задача – следить за этими интереснейшими сюжетами. Почему это сейчас происходит, интересно, кстати. Быков и предприниматель, и политик, и очень влиятельный человек с большим количеством знакомых. Босов тоже не последний человек. Значит, пошли какие-то интересные процессы. Я тебя уверяю, что и Босов, и Анатолий Петрович Быков, и молчащий до сих пор Михаил Абызов – это очень интересные люди, которым есть чем поделиться (во всех смыслах).
Р. Голованов:
- А дальше так и продолжится?
В. Сунгоркин:
- То, что уже происходит, это явно решения, принимаемые на политическом уровне. Это не товарищ полковник и даже не товарищ генерал решает. Это решают на высоком политическом уровне. Видимо, приняли решение, что уже пора. Может быть, нас порадовать надо. Раз сидим тут на карантине, давай порадуем такими историями. Людям же всегда приятно, что кого-то посадили. Вообще люди бы еще радовались, если кого-то расстреляли бы, но пока это, к сожалению для политического руководства…
Р. Голованов:
- А надо бы уже расстрелять кого-то?
В. Сунгоркин:
- Нет. Я вообще считаю, что никого не надо расстреливать, кроме маньяков и убийц. По экономическим преступлениям никого расстреливать не надо.
