Дмитрий Пучков: Крушению «Луны-25» радуются поддерживающие украинских нацистов
Н. Фридрихсон:
- Всем добрый вечер! Как обычно, на волнах Радио «Комсомольская правда» в этот день и в это время с вами Надана Фридрихсон и Дмитрий Пучков.
Д. Пучков:
- Здравствуйте.
Н. Фридрихсон:
- Как вашего ничего?
Д. Пучков:
- Не буду скрывать – прекрасно. Как ваше?
Н. Фридрихсон:
- Хотя бы раз сказали, что плохо. Что ж такое? Прям раздражаете всех нас. У нас в Москве так, настроение нервное, как обычно. А у вас как-то вечно расслабленно.
Д. Пучков:
- У нас на болотах все спокойно.
Н. Фридрихсон:
- Начинаем мы с вами с максимально неприятной новости. Я полдня об этом думаю. Просто размышляю, как это все ужасающе нелепо, уж извините за это слово. Я имею в виду гибель людей в коллекторе Неглинки. Люди туда пошли. Начался сильнейший ливень, даже не дождь, очень много выпало осадков, их тела вылавливают. Соболезнования родным и близким. Возникает вопрос: диггерство пора запрещать на законодательном уровне?
Д. Пучков:
- В определенных пределах, естественно. Во-первых, это, как при советской власти называлось, режимные объекты. Нечего делать гражданину на чердаке своего дома. Есть специальный человек, который за чердак отвечает, ключ, замок и все такое. Потекло – звони в ЖЭК и обращайся за ключом. Не можешь? Тогда можешь ломом оторвать замок, потом заплатишь, как это обычно бывает.
Люди, которые лезут во всякие канализационные коллекторы, они с какой целью туда лезут? Интересно посмотреть – это одно. Повели экскурсию? Деньги зарабатывают на том, что они лезут на какой-то режимный объект. Здорово придумано. Такого быть не должно. Решетки все должны быть закрыты. А если залез, тебя там поймали, то должно быть наказание. Для начала, как обычно, погрозить пальцем. Потом – штрафануть. А дальше просто и без затей сядешь, если до тебя не доходит по-хорошему. Потому что, если правду говорят, что туда увели двадцать человек, и они утонули, эти люди на них заработали. Я надеюсь, что они тоже утонули, и отвечать будет некому. Как это вообще? вы кто?
Когда в Питере у нас на Невском рестораны на крыше, сидишь, а там через Невский по крышам непрерывно водят экскурсии. Во-первых, я представляю, как это бесит жильцов, когда по моей лестнице по двадцать человек туда-обратно ходит, одна группа, другая группа. Они ползают по крыше и дожидаются того, пока кто-нибудь с крыши сорвется и расшибется внизу. А скорее всего, упадет кому-нибудь на голову и его еще убьет. Зачем это? Я лично не понимаю.
Н. Фридрихсон:
- Это часть культурной жизни Питера. Я с иностранцами когда разговаривала в разные периоды: Питер и крыша для многих иностранцев был такой субкультурный код. Как это запрещать?
Д. Пучков:
- Повторюсь, если это происходит в каких-то жилых домах, там жильцы есть, у них подъезды закрыты? Или, как это говорят в городе Санкт-Петербурге, парадные. Закрыты или нет? Как вы туда проникаете, как вы пролезаете на чердак. Все ликвидируется одним поворотом ключа в замочной скважине, 99 процентов прекратится. Остальных – ловить и карать. Жизни людей дороже всего.
Н. Фридрихсон:
- Здесь даже не спорю. Но ваша покорная слуга тоже в разные периоды своей жизни фиговничала по-разному. Я диггером профессиональным не была, но в эти подземные катакомбы лазила, было море впечатлений. У нас до сих пор остаются точки входа, причем они не в центре города под вывеской «Вход воспрещен», знающие люди знают, как туда пролезть. И самое ужасное или прекрасное, что внутри там просто подземные лабиринты и города. Когда я туда спустилась, обнаружила мужика, который там неделю живет. Он был такой своеобразный по внешнему виду. Он туда ушел, в эти катакомбы. Его там не найти. Как решать эту проблему? Потому что точку входа все равно найдут.
Д. Пучков:
- Пусть ищут. Если заловят – карать, просто и без затей. Не надо ничего изобретать. Поставленные обычные решетки и обычные замки ликвидируют 99 процентов проникновений. Если гражданину очень сильно хочется туда влезть… Знаете, это как в США, например. Взял квадрокоптер, полетал где-нибудь и выложил ролик в YouTube. А тебе тут же вопрос из ФБР: это где ты, милый, летал? Покажи разрешение. Бабах – и штраф нечеловеческий.
Я всем напомню, что раньше кассеты и DVD, когда включаешь, начинались с предупреждения от ФБР, что копирование и распространение фильмов – штраф 250 тысяч долларов. Просто и без затей. Заехал в Дрезден. Под городом Дрезден есть такая саксонская Швейцария – там очень красивые геологические образования. Там сразу на входе: полеты на квадрике, с целью заснять что-то, штраф – 60 тысяч евро. Просто и без затей. Я вас уверяю, никто там не копирует фильмы и не продает их на Невском проспекте в магазинах, никто не летает на квадриках, ничего не снимает. А кто выкладывает в YouTube, те за это отвечают по американским законам.
Обратите внимание, у нас тоже уже практически то же самое со всей неизбежностью будет. А вот эти, которые людей убили, это вообще должны быть подвергнуты общественному остракизму все эти развлечения – диггеры-шмиггеры и прочие. У меня вопрос: они пользу обществу какую-то приносят? Кроме того, что водят туда людей и зарабатывают на них деньги? По-моему, нет. Я ни разу не слышал ни о какой пользе с их сторону. Нет пользы.
Н. Фридрихсон:
- А вы сами когда-нибудь спускались в такие катакомбы в Москве или в Питере?
Д. Пучков:
- Я был идиотом-подростком. У нас с катакомбами не очень, у нас здания строили, я вот на четырнадцатом этаже ходил по перилам на спор, расставив руки в разные стороны. Мальчикам же надо друг перед другом показать. Слава богу, родители не видели, - меня бы убили прямо там еще, наверное.
Н. Фридрихсон:
- Если ты умрешь, я тебя убью.
Д. Пучков:
- Если подросток дурак, надо как-то его ограничивать. А если этим занимаются взрослые, а тут явно речь про взрослых, это надо пресекать.
Н. Фридрихсон:
- Вам не кажется, что это немножко несправедливо? Вы занимались подобным, я тоже лазила по катакомбам. А теперь мы следующему поколению говорим: а вот вам нельзя. Это тоже странно.
Д. Пучков:
- Меня привезли в 1969 году первый раз в нашу родовую деревню. Там кругом были воронки – 25 лет после войны прошло. И через все мостки перекинуты – некому засыпать было, всех убили. А оставшимся бабам было не до засыпания воронок. У нас всех было настоящее оружие, с которым играли. Потому что там 2-я ударная армия неподалеку полегла. Когда туда по грибы ходили, то все дети старательно складывали черепа в пирамиды. Это к вопросу – надо было хоронить, а советскому государству плевать. Нет, не плевать – некому было этим заниматься. Горы оружия. Например, мины, гранаты. Это ж любимое развлечение – минометную мину на веревочку повесить через сучок. Раз, отпустил – она как жахнет. Или не жахнет. Если у нас в детстве такое было, должно ли это быть у наших детей? У нас достаточное количество детей полегло с минометными осколками в башке. Нет, таких развлечений у детей быть не должно. Такое мое твердое мнение. У нас общество гораздо менее кровожадное, чем было когда-то. И детей все-таки берегут.
Н. Фридрихсон:
- А как называется это ваше родовое гнездо?
Д. Пучков:
- Не скажу. Там такой леспромхоз Тесово-Нетыльский рядом, рядом Мясной Бор и все остальное тоже рядом.
Н. Фридрихсон:
- Почему не назовете? Там секретные объекты, вы что-то прикопали там?
Д. Пучков:
- Нет.
Н. Фридрихсон:
- Все равно выясним, все равно узнаем.
Давайте к следующей теме, тоже не самой радужной. Станция «Луна-25» вышла на нерасчетную орбиту, столкнулась с Луной и прекратила свое существование, заявили в пресс-службе «Роскосмоса». Мне искренне жаль, что эта миссия провалилась. Я думаю, многим жаль. Но я считаю, что не бывает больших побед без неудач. Обидно, но живем дальше. Но какой же вой попер по «телегам»: бензоколонка не справилась! И опять это: коррупция, все своровали. При чем здесь коррупция? Этот бесконечный вой даже не от убежавших либералов, а от тех, кто живет в России. Как оцениваете?
Д. Пучков:
- Это же средство психологического воздействия на противника. Заняты этим в основном украинцы и лица, проживающие внутри Российской Федерации, но украинских нацистов поддерживающие. Они этим крепко заняты. Если обратиться к истории, то внезапно откроется, что в Советском Союзе с авариями и катастрофами на ракетах, станциях и прочем полный порядок был. Что-то вообще не взлетало – взрывалось на старте. Что-то долетало, пролетало мимо. Что-то падало. У евреев спутник упал, у японцев спутник упал, у индусов на Луну упал. И чего? Вот у нас тоже упал. И что? Это крайне сложная техника, которую очень сложно проверить. С которой крайне сложно работать. Бывает такое.
Меня другое удивило, что у нас вообще такие программы есть, они работают, они претворяются в жизнь. Печально, полностью согласен, что упала. Но я надеюсь, уже сделали или делают следующую и запустят лучше.
Н. Фридрихсон:
- Что упало, то не пропало в данном случае. А вообще в XXI веке русский космизм скорее жив, или он все-таки скорее мертв?
Д. Пучков:
- Пока не мой взгляд, в состоянии замершем. С одной стороны, снаружи я постоянно слышу только вот этот упомянутый вами вой: как все плохо, как все отвратительно, как все мерзко. С другой стороны, мы зимой летали на космодром Восточный, меня повозили - натурально на все смотрел, разинув рот. Чудовищного размера ракеты, цеха чистые с потолком в 70 метров. Какие-то циклопические совершенно сооружения. Техника, которая вся наша. И ракеты целиком наши, и стартовые столы целиком наши. И столы под ракету «Энергия», которую там строят, они чудовищных, просто циклопических размеров. И все это кипит, кругом люди, техника. Вот так строят.
В 90-е рассказывали, что вот американцы потратили 80 миллиардов долларов на программу «Аполлон», туда-сюда. Но по ходу строительства космической техники было такое количество открытий, такое количество патентов, что в общем и целом принесло 360 миллиардов прибыли. Это, конечно, не только у американцев, наверное, так. Если все это переползает в гражданские области, это же развивает науку, тащит промышленность изо всех сил. Нам это кровь из носу надо. Если мы хотим хотя бы остаться живыми, то космические группировки у нас должны быть будь здоров, побольше, чем у Илона Маска или хотя бы такие же. У нас все должно быть свое. Без космоса нам не выжить категорически.
Не просто же так китайцы, индусы – все заняты тем же самым. Но при этом у нас есть чудовищный задел. Мы столько знаем и столько умеем делать, как никто другой, на мой взгляд. Потому что советская космическая программа была самая сильная. По количеству станций, сколько там народу просидело, какие эксперименты ставили, чего добились, - у нас была самая большая. Полеты на всех этих «Челленджерах» и прочем, они же никчемные абсолютно. Потому что в конечном итоге выяснилось, что наши «Союзы», «Протоны» одноразовые, чем это ваше – таскать челноки туда-обратно. Нет, они не нужны.
Нет, без этого мы жить не можем, я считаю. Если работы в этом направлении ведутся, а они ведутся… Помните, у нас предыдущего руководителя «Роскосмоса» ругали, ругали, а сколько он обеспечил безаварийных стартов? Много, между прочим. А это очень большая заслуга. Заслуга и чисто человеческая – руководителя. А с другой стороны, это суровая производственная дисциплина, где качественно делают, как следуют проверяют и только после этого стартуют. Оно, мне кажется, тащит за собой все. Как говорят, что одно рабочее место в Тольятти на заводе «Жигули» обеспечило семь рабочих мест вокруг, так и космос – то же самое.
Н. Фридрихсон:
- Помимо этого воя (не знаю, в рамках этого воя или параллельно этому вою), звучало мнение, что нам удалось запустить миссию «Луна-25», потому что у России действительно был довольно сытый, богатый период, что грамотно деньги были инвестированы, вложены, подготовлены кадры, и вот миссия «Луна-25» стала вершиной этой работы. И пошли размышления. Сейчас, в условиях санкций, которые, безусловно, есть и продолжают давить на нашу экономику, при обвале рубля, при такой экономике есть у нас шанс хотя бы в ближайшие 10 лет запустить «Луну-26» или «Луну-27»?
Д. Пучков:
- Я думаю, что да. Оно делается всё заранее. Для меня скачки доллара вообще изумление вызывают. У нас же все эти курсы вручную настраиваются, там нет никакой зависимости. Сказали, что столько – будет столько. Непонятно, зачем это делается. Вроде строят некое гражданское общество и практикуют отработку некого гражданского согласия, если у вас курс прикрученный и руками регулируется, вы хотя бы объясните, зачем вы это делаете. У нас тоже у некоторых баксы есть, нам интересно, когда бежать менять. Вдруг по 120 будут? Так вы хоть скажите, мы побежим, по 120 поменяем. А то как-то непонятно.
Я повторюсь, оно жизненно необходимо для страны. И, в общем-то, будут делать, будут запускать. Экономика наша, как мы видим, вопреки этим воплям Обамы, никуда не рухнула, она, в общем-то, растет и функционирует, поэтому, я думаю, все будет хорошо.
Н. Фридрихсон:
- Ну, «растет и функционирует», тут я бы с вами поспорила. Где же она растет-то, наша экономика? Пока мы в такой позиции стояния.
Д. Пучков:
- Ну, уже выше Германии. Это уже хорошо. А в Германии еще хуже. Я напомню мой любимый тезис. Лучший – не значит хороший. Лучший – это значит, остальные еще хуже. Вот Германия уже хуже, чем мы, а мы на пятом месте, между прочим. Как же не растет? Растет.
Н. Фридрихсон:
- Кстати, вот эти скачки курса, которые мы все не можем понять, все-таки Центробанк это делает, наверное, исходя из какой-то схемы. Мне кажется, что если бы это было вредительство, наверное, была бы какая-то замена управляющего состава ЦБ, но этого не происходит.
Д. Пучков:
- Не могу сказать. Поскольку никакое общественное согласие, консенсус и прочее никого, по-моему, не интересует, то мы наблюдаем эти прыжки – то туда поперло, то сюда поперло. Дорогие граждане, а почему так происходит? Тишина. Не ваше дело. Ну, наверное, не наше, но как-то странно это выглядит. Все эти дружбы с Международными валютными фондами, Всемирным банком и пр., все эти дружбы должны быть прекращены. Нас там ненавидят, нас хотят угробить, нашу экономику хотят похоронить. А они, я так понимаю, продолжают там крепко дружить, поставлять сведения о нашей экономике. Иначе откуда они берут это, что мы уже на пятом месте? Откуда-то ведь они это берут. Это мы им предоставляем? Ну, здорово получается. Ситуация очень странная. Мне такое не нравится.
Н. Фридрихсон:
- Кстати, по поводу врагов. Украина в очередной раз атакует беспилотниками просторы нашей необъятной Москвы и Подмосковья. Утром в понедельник российские военные уничтожили в Подмосковье 2 украинских беспилотника самолетного типа. Это сообщает Минобороны России. Они были уничтожены силами ПВО, один над территорией Истринского района Московской области, другой в Рузском районе. Ну, и губернатор Московской области Андрей Воробьев заявил, что два человека пострадали при падении обломков в городском округе Истра. Я так понимаю из того, что сейчас пишут, в том числе военные аналитики, нам надо готовиться к постоянным залетам украинских беспилотников.
Д. Пучков:
- Я так думаю, что они залетают с территории Российской Федерации. Ничего хитрого в том, чтобы закупить запчасти, собрать эту дуру, повесить на нее… Взрывчатку затащить сложно, наверное, но ее заранее затаскивали. И подвесить ничего хитрого нет. Поражаюсь мастерству нашей ПВО. Это какое количество радаров надо поставить, чтобы это дело засекать, какое количество экипажей там сидит, за всем этим смотрит и всё это сшибает. Осмелюсь заметить, что со стороны спецслужб на подходе душат такое количество, что неловко даже говорить. А вот если бы не душили, мы бы уже давно захлебнулись. Ну, только на все столбы вешать листовки с QR-кодами – немедленно наведи и сообщи в приемную ФСБ, где ты видел каких-то украинцев, где ты видел какие-то запуски, где ты что-то слышал подобное. Такое уже давно пора расклеивать.
Н. Фридрихсон:
- Где ты видел каких украинцев? А как мы будем отличать, украинец это или коренной житель Петербурга?
Д. Пучков:
- По речи, например. Очень трудно избавиться от «шо». Меня оттуда в 1969 году увезли, например, но особо зоркие товарищи из конкурирующих организаций мне все время говорят: в тебе слышно. Да, слышно.
Н. Фридрихсон:
- То есть вас тоже можно замести… Сомнительный украинец.
Д. Пучков:
- Да, подозрительный.
Н. Фридрихсон:
- Учитывая, какое количество к нам приехало беженцев, например, из ДНР, ЛНР, Мариуполя. Жители Ростова - это южнорусский говор. Какое количество в Москве людей, которые так говорят, и говорили еще до СВО. Как в этом калейдоскопе вычислять тех, кто возможный наводчик?
Д. Пучков:
- Ведется оперативная работа внутри сообществ, диаспор и пр. Где граждане, которые озадачены нанесением вреда Российской Федерации? Естественно, они внутри сообществ действуют. Вот к ним подводят нужных людей, их выщемляют и через них ловят всех остальных. Ловят в промышленных количествах. Но их так много, что поймать удается далеко не всех.
Н. Фридрихсон:
- А мы не скатимся в какое-то мракобесие средневековое, когда все на всех стучат, везде видят злых украинцев?
Д. Пучков:
- Ну, это же основа западных свобод, когда все на всех стучат.
Н. Фридрихсон:
- Ну, мы же – не Запад.
Д. Пучков:
- Если жить хотим, некоторое время придется. От этого жить всем легче будет просто-напросто. Когда нет угрозы убийства, легче жить.
Н. Фридрихсон:
- ФСБ задержала украинку за сбор данных о российских войсках в Ростовской области. Далеко не первая новость, мы с вами, Дмитрий Юрьевич, периодически обсуждаем, что задерживают и континентальных россиян - русских и украинцев из числа тех, кто к нам сюда мигрировал как беженец или как-то иначе. Все-таки как нам не скатиться в сумасшествие и на каждое «шо» звонить в полицию (это при том, что работа полиции будет парализована, тогда они не смогут выезжать на любые другие случаи, все будут только отлавливать злых украинцев) и при этом себя обезопасить?
Д. Пучков:
- Это ненадолго. Там так не работает. Большинство граждан, как мне кажется, занимаются подобным только по причине дурости. Ну, которые на территории РФ, которых вербуют украинские спецслужбы: а пойди-ка ты, сожги какой-нибудь релейный шкаф на железной дороге, а мы тебе дадим 10 тысяч рублей. И находятся идиоты и идут. Если они при этом идиоты какие-то «идейные», ну, бывает и такое. Но там те же самые 10 тысяч рублей. Пострашнее, когда каких-нибудь пенсионеров сначала разводят на деньги, а потом шантажируют: мы тебе деньги не отдадим, иди, подожги военкомат. Недели две назад это уже по федеральным каналам показывали. Если уже до федеральных каналов дошло, то, надо понимать, явление обрело уже нездоровый размах, и надо обращаться к гражданам через телевизор. Ну, там про пожилых в основном речь, которые в интернеты не лазают, а только в телевизор. Пока сообщают вот так, что это некая гражданка передавала данные. Я вас уверяю, что таких гражданок уже поймали 154 человека, а одна – показной пример, посмотрите, что бывает, если вы… Это дело надо ширить. Это дело вообще всех граждан страны. Ничего тут не получится. Все эти переживания по поводу: ой, у нас тут шпиономания… Нет никакой шпиономании. Есть совершенно конкретные враги, и есть совершенно конкретные агентурные сети, которые хотят всех нас убить. Об этом надо говорить прямо, с этим надо бороться. Мы жить-то хотим? Я считаю, что да. Лично я хочу. И чтобы моя семья была жива, и мои соседи, знакомые, близкие, далекие и даже враги мои, я им смерти многим не желаю. Нет, нельзя безобразничать на нашей территории.
Если лично я могу чем-то помочь правоохранительным органам, я всегда помогаю. Остановят мой автомобиль: «Добрый день, Дмитрий Юрьевич. Куда это вы так мчитесь? Не хотите ли открыть нам багажник?» Да на здоровье. Чем могу еще помочь? Смотри багажник, лезь туда, гляди тут, мне абсолютно плевать.
Н. Фридрихсон:
- Давно у вас багажник досматривали?
Д. Пучков:
- А я специально туда кладу рюкзак с правами. Поэтому когда меня просят показать права, я открываю багажник, достаю права. Всем всё понятно, ничего у тебя нет, и смотреть уже нечего. Я очень хитрый.
Н. Фридрихсон:
- Вы очень хитрый, но давайте смотреть правде в глаза. Ни один полицейский в здравом уме и трезвой памяти, узнав вас, не будет вас подозревать в чем-то незаконном. Автограф попросят и всё.
Д. Пучков:
- Узнают далеко не все. Даже если узнают, а то что-то нарушил, какая разница, знают тебя или не знают? Вот эти сказки: «Вы знаете, кто я такой…» «Не знаю». И что ты скажешь? Все эти кривляния я решительно не одобряю.
Н. Фридрихсон:
- Я не говорю, что вы так отвечаете: «Да ты знаешь, кто я такой…» Допустим, вас остановили по каким-то соображениям, узнают – «Дмитрий Юрьевич, давайте селфи». И сам вас отпускает, и багажник ваш не смотрит. Наверняка у вас такое было, и не один раз.
Д. Пучков:
- Было. Но в основном смотрят. У меня стажа 44 года. Из меня никогда не вымогали деньги. Только за нарушения.
Н. Фридрихсон:
- Слушайте, тут все выходные все благородные гостиные Москвы (и, надеюсь, Санкт-Петербурга) зачитывались взахлеб западной прессой. Особенно почитывали «Вашингтон Пост». Что пишут наши американские коллеги? Что контрнаступ Киева провалился. И что если будет следующий, он тоже обречен на провал. Дальше понабежала куча других американских СМИ, которые всё это стали писать. И возник вопрос. Не собираются ли все-таки наши американские друзья ставить СВО на паузу и тащить Зеленского за интимное место за стол переговоров?
Д. Пучков:
- Ну, наверное. Раз такие разговоры пошли уже в открытую, уже в таких не могу сказать уважаемых, но в таких авторитетных для американцев изданиях, если такое вообще прозвучало, по всей видимости, этот самый контрнаступ проехал мимо и закончился ничем. Все эти рассказы: здесь углубились на километр, тут - на полтора, здесь отбили какое-то село, - это же ничего не меняет на карте. То есть была задача перешибить транспортный коридор вдоль Азовского моря до Крыма. Его надо было перешибить, чтобы снабжение Крыма отрезать. Была задача вторгнуться в Крым и выйти на границы 1991 года. Ничего вообще из этого не получилось. То, что какое-то село из рук в руки переходит… Людей жалко наших, которые при этом гибнут. Украинских – нет, не жаль вообще. Скакали на своем майдане – вот получили. Думали, что это кружевные трусики и кава в венской опере? Нет, война с Россией – это холод, голод и смерть. И ваш майдан – это холод, голод и смерть. И ваш Евросоюз, который вас гонит на смерть, это тоже холод, голод и смерть. Ну, поздравляю, удачно получилось. Если вам хочется подыхать за интересы Соединенных Штатов на территории Украины, ну, обратно поздравляю. Здорово получилось, красиво.
Н. Фридрихсон:
- Да, но кружевные трусы-то в окопах не бегают, они давно умотали со всем своим кружевом в Польшу и дальше, дальше. В окопах-то с украинской стороны какая-то часть людей, которых просто замели с улиц. Возможно, и на майдане они не скакали.
Д. Пучков:
- Это только какая-то их часть. А основная масса там осознанно находится. Они ненавидят Россию, они хотят нам смерти, они хотят Россию разгромить и вот результат понятный – даже американцам.
Н. Фридрихсон:
- Но переговорный процесс – если он будет, тут мнения опять в лагере разделились, как водится. Одни кричат – да, нам всем нужна передышка, 2024-й год не только в Америке, но и у нас. Другие говорят – нет, подождите, за передышку их опять накачают оружием и будет еще хуже.
Д. Пучков:
- Именно так. Конечно. Мы с вами уже это обсуждали. За стол переговоров садиться надо только тогда, когда у противоположной стороны сломаны ноги, перебиты руки, сломаны пальцы, выбиты зубы. Это называется выгодная переговорная позиция. Когда ты этому беззубому и не способному ходить и шевелить руками объясняешь, как сейчас все будет. Как оно вот лично с моей точки зрения? С моей точки зрения, все левобережье должно отойти к нам – это раз. Побережье Черного моря от Одессы до Приднестровья тоже должно отойти к нам. Я считаю, что это нормально. Такой результат нас вполне устроит. Меньшее – нет, категорически не устроит. То, что их начнут накачивать оружием – это у меня никаких сомнений не вызывает вообще. Ни малейших. Мы все это в Чечне видели. Отвели свои подразделения на переформирование, накормили, напоили, дали отоспаться, вооружили как следует и погнали дальше. Зачем это, для меня загадка. Нам такое не надо. Остается одна надежда только на тупость и упорство американцев, которые будут и дальше продолжать их гнать на убой. Там их убьют и чем меньше их останется, тем для Российской Федерации выгоднее. Как-то так.
Н. Фридрихсон:
- А мы-то вытянем по ресурсам план, который вы описали?
Д. Пучков:
- Вопрос сложный. У нас многие горячие головы, с одной стороны, естественно, играют роль совершенно нормальная наша пропаганда, которая говорит – смотрите, крепко стоим на месте и лупим, все наступление мы лупим и жжем. Вон, посмотрите, там какая-то немецкая газетенка насчитала 31 единицу сгоревшей техники при штурме населенного пункта микроскопического. Да, это хорошая и правильная пропаганда, но это оборона. А в обороне войны не выигрывают. Дальше вопрос – а мы сможем наступать? Лично мне это изначально видится, что план был несколько другой. Выход под Киев, захват всяких Гостомелей, аэродром, туда-сюда, значит, сейчас со страшной силой вот здесь мы встали, аэродром захватили, сейчас на аэродром попрет наша авиация, беспрерывно подвозя полки и дивизии и – все, малой кровью, могучим ударом. Однако из этого ничего не получилось. Потому что персонажи, которые с той стороны обещали содействие, не смогли устроить никакое содействие, а фронт растянулся на тысячу километров.
Н. Фридрихсон:
- Не на тех ставим, как обычно.
Д. Пучков:
- Да. Тысяча километров – это серьезная война, тут не так просто. И поэтому мы никаких наступлений не ведем. Остается только одно – присылайте свежих и их перемелем. Вот перемалывают. Мне это так видится.
Н. Фридрихсон:
- Да, но если американцы остановят эту перемолку?
Д. Пучков:
- А мы будем диктовать, чего мы хотим. Будем диктовать. Я надеюсь на то, что там не будет больше никаких попыток каких-то минских соглашений, еще чего-то там – давайте им это отдадим, а это не отдадим. Нет, надо отхапать себе все по максимуму. Только так.
Н. Фридрихсон:
- Зеленский посетил Нидерланды, Данию, что меня поразило, Дания и Нидерланды заявили, что они F-16 будут все-таки поставлять Украине, но выходит министр обороны Дании и говорит жутко трусливую и паскудную вещь. Извините, по другому не скажу. Да, мы поставляем F-16, но только чтобы Украина использовала их на своей территории. При этом, как мы помним, они Донецк территорией России не считают, ЛНР не считают, по сути, они говорят – да, это все посыпется на головы мирных жителей этой территории, но у нас нет мужества это признать, поэтому вот так витиевато. Но F-16 – это серьезно.
Д. Пучков:
- Это ж политически правильно вот так говорить. Что мы видим в этой серьезности? Первое и оно же главное – а как вы собираетесь, дорогие западные партнеры, украинских пилотов обучать? Я бы мог понять, что они навербуют каких-нибудь наемников, которые сядут за рули этих F-16 и бросятся воевать с Россией. В это могу поверить. Обучить украинских пилотов этому физически нельзя. Это другой самолет. Это перво-наперво чужой язык, которым украинские пилоты не владеют. И сколько времени на это понадобится, чтобы обучить? Дальше эти разговоры, что не все украинские аэродромы годятся. Честно говоря, советские аэродромы, рассчитанные под Ан-12 и Ан-22 и прочие, где там гигантские взлетно-посадочные полосы, может, мы их уже, конечно, все поломали, но там сказки про то, что они действовать будут с территории Польши и Румынии, а украинские аэродромы использовать, как аэродром подскока. Типа, тут плюхнулся, сразу вскочил – считается, что взлетел отсюда. Не знаю. Это технически нереализуемо вообще никак. Не танк-то не переучить, а самолет – это никаким боком не машина. Ни на колесах, ни на гусеницах, откуда знание иностранных языков? Могу понять американцев, которые заставляют своих союзников по НАТО передавать устаревшую технику, а взамен этого покупать новые самолета в США. Этих понять могу. Чего там на Украине будет, собственно говоря, ничего это не даст и ничему это не поможет.
Н. Фридрихсон:
- А, может, они пилотов учили? Мы же привыкли говорить, что с 2014 года украинская сторона готовилась.
Д. Пучков:
- Согласен. Но для этого нужна подготовка пилотов в промышленных масштабах. Пилотов надо как таковых очень много. Где они их в таком количестве готовили? Лично я не видел. Сколько самолетов у них посбивали и сколько пилотов у них погибло просто и беззатейно, даже затруднительно сказать. Как правило, пилоты гибнут, когда попадает ракета в самолет. Самолет – это все-таки не кукурузник, который с заглохшим двигателем может там куда-то сесть. Истребитель – это железная такая штука, которая не очень планирует и никуда ты не убежишь. Огромное количество погибло. ?Где они их готовили? Они бы уже были на фронте. При этом, обратите внимание, а к чему их готовили? Они старательно выгребали всю военную технику из стран Варшавского договора, где понятные самолеты, понятно управляемые, которыми они умеют рулить, ну и чем это закончилось? Ничем.
Н. Фридрихсон:
- Ваш прогноз – появятся F-16?
Д. Пучков:
- Обязательно появятся. Как «Леопарды» появились, как «Челленджеры». Все появится, да. Толку никакого не будет. Точно так же, как от «Леопардов».
Н. Фридрихсон:
- Еще интересная новость в этом ключе. Я не просто так проговорила, что Зеленский был и в Дании, и в Нидерландах. В Нидерландах прогремела серия взрывов. В нескольких городах, причем, в Гааге, в Амстердаме были заложены иновзрывные устройства. Пока это вся информация. На ваш взгляд, что это может быть? Это явно не бытовой газ. Там были подложены взрывные устройства. В трех городах.
Д. Пучков:
- Наш Петров и Васечкин, наверное, там… Да у них своих недовольных навалом. Например, шведы, которые непрерывно жгут Коран, они на какую реакцию рассчитывают? По-моему, вот это как раз она и есть. Начнем с Дании, а там и до вас доберемся.
Н. Фридрихсон:
- Это Нидерланды.
Д. Пучков:
- Да без разницы.
Н. Фридрихсон:
- Думаете, начался вот этот самый джихад мигрантов в Европе?
Д. Пучков:
- Да им же не нравится все. Они сначала едут за высоким уровнем жизни, все эти мигранты, а потом оглядятся – гомосеки какие-то, бабы в мини-юбках – что это такое? Где порядок? Где высокая нравственность? Надо всех взорвать и убить. Все понятно, там интеллектуалы-то еще те. Людей жалко, как обычно. Обычные-то люди ни в чем не виноваты.
Н. Фридрихсон:
- Пока никто не пострадал. Но давайте так. Если в Европе действительно начнется вот этот джихад мигрантов, нам в России радоваться и потирать ручки? Или напрячься?
Д. Пучков:
- В общем-то напрячься. Если кто-то забыл, они к нам лезли во времена чеченских войн с такой силой и с такой скоростью, что… Есть такое государство Саудовская Аравия, то есть, по-нашему, ваххабитское государство. Ваххабизм – это официальная разновидность ислама. Вот они массу народу из нашего родного Отечества у себя готовили.
Н. Фридрихсон:
- Мы с ними дружим, не забывайте.
Д. Пучков:
- Теперь – да, да. Вот книжечка, из нее 20 страниц про ислам, а все остальное – основы минно-подрывного дела. А потом сюда давай, а давай с Астрахани начнем, а дальше по Волге – Татарстан, Башкортостан, расколем вашу страну и тихо-тихо будем убивать ваших мулл, чем они активно и занимались. Заменим всю руководящую верхушку в вашем исламе. У вас же нет своих медресе – вон осталось одно в Ташкенте, но это уже не ваше. Одно в Уфе – но такое, условно, техникум, институт, а университет только в Каире. Отправляйте туда своих мусульманских деятелей, мы их научим. Ну, вы представляете, чему они их там учат. Ничего хорошего в этом нет. Все должно быть свое, с одной стороны. Ну а глядя на эти безобразия, нам это внутри нас железно не надо. У нас есть мудрые руководители типа Рамзана Ахматовича, который сам в исламе серьезнейшим образом разбирается и окружающим может объяснить, как правильно верил отец, как правильно верил дед и как правильно должны верить вы. А вот то, что идет из Саудовской Аравии, нет, этого у нас быть не должно. И методы вот эти неприемлемы. А те, кто это исповедует, это все шайтаны, которых надо срочно убить. Ну, хотя бы нейтрализовать. Вот это нормальный подход. Да. Мы к такому давно пришли и в общем-то уверенно в этом направлении двигаемся. А то, что они там вытворяют, к нам это очень трудно занести сейчас.
Н. Фридрихсон:
- То есть, наше сближение с Саудовской Аравией – это ошибка?
Д. Пучков:
- Нет, наоборот.
Н. Фридрихсон:
- Но они же потом могут действительно нам устроить все эти подарочки.
Д. Пучков:
- Сидите там со своим ваххабизмом, мы к вам никого больше учиться не пошлем. Сами ваших можем к себе взять и научить, как правильно жить. Оно все поменялось, радикально, причем.
Н. Фридрихсон:
- В Великих Луках открыли памятник Сталину. В открытии этого памятника принимали участие священники, один из которых освятил монумент. В епархии начали служебную проверку, так как участие священников в церемонии не было согласовано. Прекрасно в этой новости все – особенно священник, который освящает монумент Сталину.
Д. Пучков:
- А чего такого?!
Н. Фридрихсон:
- Ничего. Все хорошо?
Д. Пучков:
- Ну, если Николай у нас какой-то страстотерпец, который вверг страну в гражданскую войну и три революции, если он у нас какой-то страстотерпец и заслуживает почитания всенародного – непонятно. Товарищ Сталин в войне победил против объединенной Европы – и что? Мы ему ничем не обязаны? Он был главнокомандующий Верховный, он победил войну, он нас спас от физического уничтожения. И мы не должны быть ему за это благодарны?
Н. Фридрихсон:
- Спас великий советский народ. И Сталин тоже говорил об этом.
Д. Пучков:
- Он был его руководителем, этого великого советского народа и Верховным Главнокомандующим. Это никуда не деть из нашей истории, как ни крути. С моей точки зрения, когда-то давно, когда началась перестройка, я для себя отметил два момента. Что начало тотальной свободы обозначат анекдоты и карикатуры на Владимира Ильича. Это вот все сорвутся с цепи и будут испражняться на вождя. Раз. А конец этого бреда обозначится тогда, когда начнут ставить памятники Сталину. Вот когда наконец-то в мозгах все устаканится, когда придет понимание, как устроена история, кто кому и чем обязан, вот тогда да, это, я считаю, первый проблеск. Тут я бы про другое сказал. Те, кто на линии боевого соприкосновения бывает, граждане там наблюдают количество красных флагов изначально. Граждане наблюдают, кто в 2014 году пошел защищать республики. Это люди, кому за 40. Это советские люди. И сейчас там основная масса – советские люди. Вся молодежь, которую воспитывали нынешние разоблачители Сталина, она через Верхний Ларс уже сдриснула и больше ее нет. Вообще. А эти, воспитанные тогда, почему-то взяли в руки оружие и пошли воевать за родную страну. Потому что за нее надо воевать.
Н. Фридрихсон:
- Молодые там тоже есть... И я тоже в Верхний Ларс не побежала…
Д. Пучков:
- А вы не мужчина, не военнобязанны.
Н. Фридрихсон:
- Могу стать…. То есть, вы считаете, что в мозгах у нас, как у нации, что-то перещелкнуло, раз у нас появился монумент Сталину?
Д. Пучков:
- У нас оно четко раздвоено. У нас есть самопровозглашенная интеллигенция, которая исходит на известную субстанцию и люто ненавидит советскую власть. И есть народ, который относится строго положительно. Вот народ это самое и показывает.
Н. Фридрихсон:
- На этойноте мы с вами прощаемся и ждем памятник Дмитрию Юрьевичу где-нибудь в центре Петербурга… На прощание – пару ласковых, Дим Юрьич.
Д. Пучков:
- Всем здоровья и удачи. А «Луну» запустим еще одну.
Н. Фридрихсон:
- Услышимся.
Подписывайтесь на новые подкастыДмитрия «Гоблина» Пучкова и слушайте, когда удобно!
