Борис Межуев: Ответственность за провал контрнаступления возложат на Байдена
И. Измайлов:
- Сегодня с нами Борис Межуев, доцент МГУ, редактор сайта «Русская истина», а Telegram-канал «Русская идея». Интересно, в чем русская истина, в чем русская идея? Мы подводим итоги года сегодня и не хотелось выискивать какие-то точечные новости, вспоминать, что было в январе, феврале, а хочется о каких-то глобальных, общих процессах у нас в стране, в мире поговорить. И о том, куда все движется.
Б. Межуев:
- Что произошло в этом году самого главного? Обозначились те же самые тенденции, что были и в прошлом году, а именно – изоляция того, что мы обычно называем коллективный запад. Единственное, что произошло несколько совершенно удивительных событий в конце года, которые неожидаемы были в начале. Мы еще поговорим про специальную военную операцию и ход ее развития, но, помимо этого, это, конечно, чудесное возрождение Дональда Трампа в качестве важнейшей фигуры в американской политической жизни. Все уже забыли, что в начале этого года многие эксперты и, к сожалению, ваш покорный слуга, предсказывали, что Дональд Трамп сходит с политической сцены, потому что были очень неудачные для республиканцев промежуточные выборы, они выиграли, как известно, Палату представителей, но не выиграли Сенат, но с минимальным преимуществом в 8 депутатов, кажется, гораздо меньше, чем они ожидали. Во всем был обвинен именно Дональд Трамп, по той причине, что те его кандидаты, которых он лично рекомендовал, в основном многие из них проиграли. Особенно на выборы в Палату. Он был сразу же обвинен во всех грехах и было ощущение, что все. Там резкий взлет Десантиса и этот взлет продолжался два месяца. Через два месяца звезда Десантиса начала постепенно гаснуть, чуть-чуть взошла звезда Ники Хейли… Но главное заключается в том, что следующий год – это год очевидной турбулентности для запада в целом и для США, в частности.
И. Измайлов:
- Из-за Трампа?
Б. Межуев:
- Не только из-за Трампа. Но это, конечно, мощный симптом. Это симптом, в котором выразились все остальные проблемы. То есть, выразилась небывалая слабость этой администрации, а конкретно все ее ошибки – и внутри страны, и за ее пределами. И понимание того, что данное руководство не удержит этот западный блок. Ему что-то удалось сделать, этому руководству…
И. Измайлов:
- Западный блок, вы имеете в виду, в целом?
Б. Межуев:
- Да, то, что мы называем коллективный запад обычно. Ведь 2022 год, помимо тех очевидных проблем, которые мы уже видели и уже констатировали, все-таки это был триумф этого коллективного запада. Первое и главное, что ему удалось сделать, это подавить независимость отдельных государств, входящих в этот запад. Но если брать главный символ 2022 года, то я бы назвал взрывы на Северных потоках. Вот просто знак обрыва российско-германских экономических отношений.
И. Измайлов:
- Не то что отношений, а такой чуть ли не полувековой мечты, если не больше даже.
Б. Межуев:
- Да. Байден уходил на рождественские каникулы 2022 года в качестве триумфатора. 2023 год – совершенно другая история. Да, все это по-прежнему сохраняется. Достижения в кавычках есть, но при этом мы видели, что уже разорваны отношения или осложнены отношения запада с другими незападными странами. В общем, отношения ухудшаются и это приводит к небывалой конфликтности. ХАМАС, наверное, главное знаковое событие 2023 года – нападение ХАМАС на Израиль. И как некое логическое продолжение этого – это ультиматум хуситов – о том, что они будут топить корабли. Далее становится ясно, что это руководство не наладит отношения с Саудовской Аравией. Да, разрушаются даже те соглашения, которые подписал Трамп, так называемые эти Авраамовы соглашения, а уж тем более гипотетически вот эта идея как бы примирения Саудовской Аравии и Израиля.
И. Измайлов:
- При этом, триумф России очевидный на Ближнем Востоке.
Б. Межуев:
- Да, самый главный сейчас спор, который идет в западных американских и британских СМИ – это можно ли считать Путина победителем этого года? «Уорл стрит джорнэл» - это издание очевидно республиканское, симпатизирующее правым в Америке, Байдена они откровенно не любят, тем не менее, редактор этого издания поставил Путина победителем 2023 года. Это вызвало бурю эмоций. Причем, между прочим, дал определение – за что он это сделал – за стратегическое терпение. Речь идет не столько про ситуацию на поле боя, она сложная такая, сколько то, что удалось преодолеть санкционную войну, выстоять в санкционной войне и даже обеспечить экономический рост. Да, речь идет о том, что драйвером этого экономического роста является оборонная промышленность, тем не менее, это факт, этого никто сейчас не ожидал, сейчас идет какая-то попытка опровергнуть это утверждение…
И. Измайлов:
- А какие последствия, на ваш взгляд, будут для журналистов, для издания?
Б. Межуев:
- Я думаю, никаких не будет. Все понимают, что он не то чтобы любит Путина, а то, что он не любит Байдена. Он показывает, что Байден проиграл. «Дедушка, уходи!» - вот из этой серии. «Уорл стрит джорнэл» эту линию ведет. Но какой-то там элемент не то чтобы симпатии, но такого холодного уважения к Путину есть у этого издания, в отличие от некоторых других изданий, типа «Блумберг», например. Вот холодное уважение к сильному противнику там присутствует действительно, надо признать. Вот эти события, конечно, важны. Для России это совершенно не повод сейчас радоваться, потому что… Россияне, конечно, встречают этот новый год с другим чувством, чем 2023-й. 2023-й многие встречали с подавленным ощущением. Падение Херсона, неудачи на фронтах СВО. А сейчас многие встречают с совершенно другим чувством.
И. Измайлов:
- А какие тосты сейчас надо поднимать?
Б. Межуев:
- Я думаю, за окончание всех событий. Если возвращаться к теме СВО, то нынешняя фаза военного строительства заключается в том, что средства уничтожения многократно превосходят возможности мобилизации. Ты можешь мобилизовать, собрать огромное количество военной техники, даже передовой военной техники, но все равно средства уничтожения и точность наведения оказывается настолько значительной и мощной, что это оказывается все довольно бессмысленно. И в этом плане всякий раз, как только средства уничтожения превосходят возможности мобилизации, побеждает обычно обороняющаяся сторона. В этом смысле нападающий не выигрывает.
И. Измайлов:
- То, что они и продемонстрировали – в стенку фактически шли, клали людей…
Б. Межуев:
- Да, и это было понятно, но, честно говоря, когда Байден уйдет, на его руководство будет возложена очень большая ответственность, в том числе, за это контрнаступление. Потому что они подстрекали. Особенно это делал министр обороны – Ллойд Остин был таким главным подстрекателем этого контрнаступления. Более трезвый и рассудительный директор ЦРУ Уильям Бёрнс предостерегал, как сообщается, украинцев от того, что это контрнаступление может завершиться неудачей. Но Остин сказал, что он дает гарантии, что русские отступят, но мы видим, к чему это все привело. Понимаете, тут дело заключается не в том, чтобы сейчас просто радоваться по этому поводу, а в том смысле, чтобы понять, что вот такая ситуация. Что нападение приводит к аналогичным последствиям. Сейчас у некоторых, кстати, не самых агрессивных западных американских экспертов, есть идея, что Украине надо перейти в стратегическую оборону и вынудить Россию на наступление. Чтобы уже Россия в свою очередь наступала и наткнулась на аналогичную стену с украинской стороны.
И. Измайлов:
- Они даже начали ее сооружать.
Б. Межуев:
- Да. И это означает, что ситуация достигла стратегического тупика на фронте, и, конечно, сейчас идет какой-то вопрос о приостановлении боевых действий через какой-то небольшой промежуток времени. О чем мы говорили очень часто в этой студии.
И. Измайлов:
- Вернемся тогда к таким глобальным вопросам. В целом, как вам кажется, в 2022 году многие на западе говорили, да и здесь у нас, что мир притащили к краю большой ядерной катастрофы, и вот эти часы стоят за секунды до полночи… По итогам 2023 года мы стали ближе к этой пропасти или мы немножечко назад отошли? Вот вы в целом упомянули ситуацию в США, в мире, вспомнили Израиль, но многие говорят о том, что США последовательно делают то, что они и начали делать. Они поворачивают с ног на голову процесс на Ближнем Востоке, чем они занимались предыдущие десятилетия, сейчас они сдали Израиль и дальше, вне зависимости от того, будет Байден или будет Трамп, это никоим образом не меняет отношения к нам, к России, к русским, где мы приговорены уже всей коллективной американской элитой, к кому бы она ни относилась. И тогда вот эта угроза все равно нависает. То есть, прямого столкновения. Или нет?
Б. Межуев:
- Ну, тут главное сейчас все внимание будет приковано к Тихому океану в январе, где будут выборы на Тайване. Где имеет шанс победить представитель той силы, которая выступает за независимость Тайваня. Кажется, там вице-президент, если не ошибаюсь. То есть, он набирает и надежды Китая на мирное воссоединение с Тайванем, в случае, если победили силы гоминьдана и еще там вторая партия, которые выступают за нормализацию отношений с материковым Китаем и фактически за мирное соединение с ним, эти надежды тают, китайских товарищей. И если надежды растают окончательно, то это может действительно в конечном счете привести и запустить механизм какой-то военной эскалации.
И. Измайлов:
- То есть, Си Цзиньпин сказал, и многие тоже отмечали, что Китай никогда не будет начинать военную операцию против единоутробных…
Б. Межуев:
- А если он независимость объявит вот этот вице-президент? Если он придет и объявит независимость, а он может это сделать. Даже не объявит, а начнет де-факто говорить о своем желании окончательно сделать Тайвань субъектом международного права. В общем, Китай не отступит. То есть, это некая такая пороховая бочка, где, если эта пороховая бочка будет взорвана, а, если тем более республиканцы будут в этот момент уже в Белом доме, то угроза прямого столкновения будет очень реальной. В том числе, двух ядерных держав. Это первое.
Второе. Сейчас, конечно, такая угроза непосредственного столкновения отступила. Даже те люди, спикеры наши отечественные, которые говорили о применении ядерного оружия, тактического, стратегического, они утихли. Эта тема по тем или иным причинам не вбрасывается в общественное сознание ни в СМИ, ни на экспертных площадках. Хотя я присутствовал на некоторых экспертных площадках в течение этого года, где эта тема была чуть ли не основной. Но это было до начала контрнаступления, которое завершилось не в пользу Украины уж точно. Потом эта тема как-то ушла. Конечно, это отрадный и позитивный фактор. Но, опять же, существуют другие горячие головы в России, которые требуют от России масштабного наступления и, если опять же ситуация будет развиваться в неблагоприятную для России сторону, я боюсь, как бы эта тема опять не возникла. Поэтому для меня совершенно очевидно, что ситуация такова, что требует заморозки этого конфликта, видимо, на какое-то довольно долгое время. Тут можно уговаривать Украину, но у Украины есть кому ее уговаривать, а что касается России, то мы не видим таких спикеров, которые ясно обозначают, готова ли Россия на эту заморозку.
И. Измайлов:
- Заморозка приведет к тому, что запад и США накачают ее очередным количеством оружия.
Б. Межуев:
- И что будет дальше? Вторжение?
И. Измайлов:
- Будет все то же самое, что было до этого.
Б. Межуев:
- А что было до этого?
И. Измайлов:
- Контрнаступ- 2, 3…
Б. Межуев:
- Ну, если они нападут после заморозки, если будет заморозка международно признана, то Россия, в случае нападения на ядерную державу, ну…
И. Измайлов:
- Международно признана… гарантии западного международного сообщества известны.
Б. Межуев:
- Почему? Ведь есть разделение между Северной и Южной Кореей. И никто же до сих пор...
И. Измайлов:
- Во-первых, за Северной Кореей есть большой Китай. Во-вторых, Северную Корею никто не приговаривал в таком виде…
Б. Межуев:
- А за нами есть мы. Северную Корею никто не… Точно так же приговаривали в еще бОльшей степени и даже называли осью зла.
И. Измайлов:
- Да, все было.
Б. Межуев:
- Ну, не будем преувеличивать нашу приговоренность и их освобожденность от этой приговоренности. Все то же самое. А Китай вообще был долгое время главным врагом США, пока не произошла известная миссия покойного Киссинджера. В принципе, это можно сделать.
И. Измайлов:
- Китай остался врагом Соединенных Штатов?
Б. Межуев:
- Он долгое время был стратегическим союзником Соединенных Штатов в сдерживании Советского Союза. И это на самом деле связка обеспечивала проигрыш Советского Союза в «холодной войне», между прочим, о чем почему-то мало кто говорит. Я вообще считаю, что мы проиграли «холодную войну» далеко не только коллективному западу, а так же вроде бы близкому идеологически Китаю. Если бы они вместе не объединились и не стали действовать рука об руку на протяжении Евразии, в частности, в Афганистане, снабжая совместно моджахедов и снабжая так же противников Вьетнама, то неизвестно вообще, как бы развернулась ситуация. Нет, долгое время было по-другому, эта связка держалась очень долго, ее даже не могли разрушить события на Тяньаньмэнь, но эта история завершается и эти два гиганта сталкиваются друг с другом. У России в принципе прекрасная возможность остаться некоей третьей силой в этой истории, но сейчас говорить об этом бессмысленно, потому что нам надо развязаться с этим конфликтом.
И. Измайлов:
- И смотреть сверху за схваткой.
Б. Межуев:
- Да, сейчас как мы можем смотреть за схваткой, когда мы сами в схватке и в первых рядах этой схватки.
И. Измайлов:
- Борис, Россия говорит о многополярном мире, и мы с вами коснулись – и с арабскими странами здорово, и с Африкой выстраиваются – все прекрасно. Но возникает вопрос – мы видим, как коллективный запад, прежде всего, в лице США по-прежнему собирает передовую науку, технологии, то есть, вот блеск и нищета Америки – с одной стороны, это нищие и наркоманы, которые заполонили улицы бедных городов…
Б. Межуев:
- Ну, не без этого. Я это видел даже, когда был последний раз…
И. Измайлов:
- Да, и при этом это по-прежнему технологическая держава… и не только технологии и наука, это и некий культурный вектор, который Россия во многом взбрыкнулась и принимать отказалась. Это мы не видим у Китая. Китай говорит о единой судьбе человечества, о торговых путях и ему, конечно, нужен торговый партнер Соединенные Штаты, с которым у него почти триллион долларов оборот, и большой Евросоюз, все понятно. Но вот мы сейчас выстояли в санкциях, мы говорим о суверенитете, мы говорим вновь о том, что нам с ними во многих вопросах не по пути. И здесь возникает вопрос – в этом многополярном мире кто еще, кроме США, готов задавать вектор каких-то технологий, поднимать идеологический флаг?
Б. Межуев:
- Прекрасный вопрос. Вы прямо выбиваете у меня почву из-под ног, потому что я с вами совершенно солидарен. Я считаю, это главная проблема для России. Стать центром технологического развития. Как бы заручиться лояльностью собственного интеллектуального класса. Вот это важный момент. Это сделать очень непросто. Это вообще мало кому удавалось. Но это удавалось. И, когда это удавалось в истории, эта страна или эта цивилизация обретала… вот почему Соединенные Штаты стали Соединенными Штатами? Это бедная в общем-то аграрная демократия, правда, в какой-то момент начавшая сильно развиваться в промышленном отношении за счет умных реформ, тем не менее, в общем, ничего великого из себя не представлявшая, вдруг становится Меккой для интеллектуалов всего мира. Не очень красивая страна, хотя очень разнообразная по природе, но в какой-то момент вдруг эти американские колледжи стали лучшими колледжами мира. Гарвард, Йелль, Стэнфорд. Это имело определенные издержки, но это стало главным драйвером их роста. Очевидно, что главный драйвер их роста – это американские колледжи. Оттуда все Силиконовые долины, оттуда новые производства, типа Apple – все как-то проходит через университеты, через лаборатории, которые с ними связаны. Что надо сделать России? У России есть шанс. У России огромный шанс и она должна его использовать. Потому что в мире не все интеллектуалы довольны тем направлением, которое выбрала западная цивилизация.
Сейчас внутренняя политическая культура России для этого неблагоприятна. Я ничего не имеют против сериала «Слово пацана», но это не должно быть единственным серьезным идеологическим заявлением, которое Россия предъявляет. Это символ деградации все-таки. Я понимаю, что в Америке есть вестерны, есть «Банды Нью-Йорка» и т.д. Но там одновременно есть и демонстрация того, что в этом мире свободно может жить интеллектуал. Но в последнее время в Америке ситуация ухудшается с интеллектуалами. Вся история с израильско-палестинским конфликтом этим началась с чистки, они уже начались серьезно в колледжах в США. Вот эти пропалестинские настроения там просто обязательны. Ты не можешь быть на стороне Израиля, ты изгой сразу практически.
И. Измайлов:
- Но это же с ног на голову, да. Первый и главный сателлит Соединенных Штатов Израиль – это…
Б. Межуев:
- Это же интеллектуальный класс, он должен фрондировать. Он фрондирует. Вот так он фрондирует. Он показывает, что он с меньшинством.
И. Измайлов:
- Но еще аспект и в том, что Соединенные Штаты заявляют о том, что должно быть государство Палестина и вообще вспоминают о палестинских детях погибших, но ни слова нет о детях, погибших в Донбассе на протяжении последних 10 лет.
Б. Межуев:
- Ну, тут двойные стандарты. С самого начала все это строилось на двойных стандартах и, разумеется, восстановление территориальной целостности в Косово и югославской армии воспринимается как этнические чистки. А когда то же самое делает украинская армия в рамках антитеррористической операции, это воспринимается как установление территориальной целостности.
И. Измайлов:
- Это четкое отношение к России.
Б. Межуев:
- Конечно. Есть цивилизационный свой и есть цивилизационный чужой. Вот чужим ничего нельзя, а своему можно все. И на этом запад строится, и давайте не будем даже по этому поводу возмущаться – всегда так будет и ничего с этим не сделаешь.
И. Измайлов:
- Борис, много в этом году говорилось как раз после истории с Израилем о том, что все направлено на исход израильтян с той земли. Потому что все это надолго, жить в такой ситуации под обстрелами никто не захочет и они потихонечку будут куда-то уезжать. А куда уезжать? Где климат хороший. Это вот Одесса, Днепропетровск и т.д. И такая версия циркулировала, что придется сворачивать весь украинский конфликт, потому что где-то надо под солнцем…
Б. Межуев:
- Ну, это из серии конспирологии, потому что, уверяю вас, есть многие другие регионы, где не хуже. Начиная с Европы и кончая Соединенными Штатами, где, по-моему, даже евреев больше, чем в Израиле. Для этого идти в Одессу – ну, смешно. Это из серии российских конспирологических мифов. Я уверен, что ни у кого там всерьез таких идей нет. Ну, это было бы странно, если бы они там были.
И. Измайлов:
- Возвращаясь к Соединенным Штатам, как к государству, которое задает и научную, и финансовую историю, в том числе, идеологическую, все-таки что мы противопоставляем? Мы ведь в этом году тоже много говорили о том, что нужно вновь поправки ввести в Конституцию об идеологии государства и т.д. Но при этом, кстати, мы согласились в том, что мы за традиционные ценности. Значит, США, которые учат всю остальную планету демократии, они предлагают что-то совсем не то, и Россия сказала, что по этому пути мы не пойдем, признала ЛГБТ запрещенным экстремистским движением и т.д. Да, это традиционные ценности. А куда, на ваш взгляд, что Россия может провозгласить о том, кому она готова предложить рядом с собой стоять другим своим союзникам…
Б. Межуев:
- Мне кажется, что между двумя полюсами развития, между либеральной цивилизацией запада и авторитарным Китаем нужно искать некоторый полюс, коей когда-то была Германия. В какие-то лучшие годы ее развития, пока она не вверглась в первую войну и похоронила свой великий цивилизационный проект, а потом уже зародился он в чудовищном виде – в виде нацизма. То есть, в какой-то момент та же Англия такой была. То есть, попытка соединения силовой военной составляющей, которая является нашим хребтом, ничего не сделаешь, вот с этим интеллектуальным развитием. Причем, я думаю, проект может быть именно консервативного просвещения. Ведь что сейчас объединяет эти цивилизации – запад и Китай? Некий отказ от некоторого, условно говоря, от какой-то возможности индивидуального разума контролировать развитие. Мы видим, с одной стороны, проект трансгуманизма, то есть, идеи изменения человека, причем, иногда изменение человека таким образом, чтобы человек сам не мог контролировать это изменение.
И. Измайлов:
- Это тот путь, по которым запад идет?
Б. Межуев:
- Мне кажется, да, запад идет этим путем. Путем такого выхода за пределы человеческого, так скажем. С другой стороны, мы видим попытки…
И. Измайлов:
- В нехорошем смысле выйти за пределы человеческого… Ну, это не советская история – преодолей себя, стань лучше…
Б. Межуев:
- Во-первых, преодоление человеческой телесности. Во-вторых, может быть, более важное – это попытка как бы отказа от контроля над развитием. Вот это то, что Киссинджер в конце жизни испугался, что на самом деле идет дело к тому, что человечество отказывается от контроля над развитием. Человек создает те силы, которые сам не может контролировать. Причем, и в Китае, и в США побеждает такая идея, что это, в общем, хорошо. И у России есть некая возможность занять критически рефлексивную позицию по отношению к двум этим проектам развития, господствующим. Предполагающим некоторый неконтролируемый прогресс. В первую очередь, в области искусственного интеллекта, ну, я думаю, и в других областях, в том числе, вот то, что называется традиционные ценности, точнее, их разрушение. Ведь никто ж не понимает, куда это заведет человечество.
И. Измайлов:
- Разрушение традиционных ценностей?
Б. Межуев:
- Да, куда это может завести человечество.
И. Измайлов:
- Но мир-то радостно идет по этому пути.
Б. Межуев:
- Давайте не будем говорить, что радостно. Даже в Соединенных Штатах огромное количество религиозных консерваторов и они в основном сейчас поддерживают Трампа, которые видят в этом опасность. Ну, понимаете, куда это далее идет легализация полигамии…
И. Измайлов:
- Да, там со всеми остановками.
Б. Межуев:
- Конечно. Дальше фактически к чему это приведет? Они уже говорят о том, что надо уничтожить различие, которое существует между человечеством и животными организмами, типа муравейника и т.д. Это вот некое возвращение в такой мир природных ритмов. Потому что человек выделяется из природной среды за счет некоторых табу – вот за счет этих традиционных ценностей как раз. Он выделяется из животного пространства, он противопоставляет свою человечность этим животным инстинктам. И вот задача для разных целей заключается в том, чтобы это различие убрать. И вот эта ВОК-культура, конечно, это не вся культура Америки и не вся культура Европы, но она сильная вот в этих колледжах, в университетах. Это их идеология. А колледжи и университеты сейчас переходят в наступление на традиционный социум. И задача заключается не в том, чтобы сейчас сказать в России, что все колледжи и университеты надо лишить… а надо создать иной тип интеллектуальной сборки. На основании, в том числе, традиционных, может быть, даже для Европы, идей, тех же идей просвещения, идей Канта, идей немецкой классики, идей, на которых русская философия строилась и т.д. То есть, мы сейчас обретаем некое понимание, что критическая рефлексия, просвещение – все это имеет глубокие консервативные или как бы мы сказали традиционные предпосылки. Это не только философия. Это и образование, это будет особый тип медицины. Это будет особый цивилизационный уклад. Но для этого нужно, конечно, сделать так, чтобы интеллектуал в это вошел свободно. Чтобы он стал в этом жить не из-под палки, не потому, что кто-то ему приказывает, а чтобы он в этом увидел возможность для себя творческого развития. Это сделать можно, и это Россия делала до того момента, пока многие катастрофические процессы 17-го года это не прервали. Я думаю, такая бы цивилизация в России возникла, если бы такая критически рефлексивная, основанная на идеях консервативного просвещения, если бы в свое время интеллектуальный класс не поссорился с аристократией и не устроил обе революции.
И. Измайлов:
- Еще один вопрос, который даже не фоном звучал весь этот год – это экономика. В конце года больше связано с ценами и непониманием того, что с ними происходит. Ярким индикатором стали курица с яйцами и вопросами философскими о том, что же раньше подорожало – яйцо или курица? Ипотечная история, которая тут же слилась с историей о демографии и вечным вопросом о том, что надо с этим что-то делать, а без крыши над головой в России – мы другие люди, мы не можем жить в аренду всю жизнь… То есть, конечно, и вот эти ужесточающие санкции, которые Россия преодолевает, к счастью. Полки магазинов не опустели, мы все выдержали – здорово. Но мы с вами говорим о векторе нашей страны, о том, где мы сейчас себя и как ощущаем, куда мы пытаемся двигаться дальше, по многим вопросам – да, вот начали говорить о русской идее больше и о том, что во многих вопросах мы не запад. Но в финансово-экономической истории мы продолжаем такую либерально-монетористскую историю, как будто бы она идет в том же направлении, в котором она и шла. То, о чем вы говорили до этого, что Россия должна идти не по западному пути и не по пути Китая, а выстраивая то, что она чувствует и в чем у нее есть опыт, возникает вопрос – а кто будет это делать? Кто будет дальше двигать Россию, потому что сегодня нам предлагается бороться с антизападными санкциями в экономике и финансов, и борются те, кто либералы и монетористы.
Б. Межуев:
- Я некоторое время общался с этими борцами, с либеральным монеторизмом, я сочувствовал им, и все это мне было понятно. Но я понимаю, что их методология социальная абсолютно неадекватна. Неадекватна, в первую очередь, для лиц, принимающих политические решения. Потому что люди, которые принимают у нас политические решения, они вообще имеют некое недоверие к понятию политическому. Они считают, что в общем самый лучший управленец – это кризисный менеджер. Человек, который приходит и снимает риски, устраняет риски.
И. Измайлов:
- Пожарный такой, да?
Б. Межуев:
- Ну, может быть, не такой катастрофы, как пожар… но вот кризисный менеджер, который видит какую-то опасность и действует в чрезвычайной ситуации, чтобы эту опасность устранить. Поэтому самая комфортная ситуация – это санкционная война. Уж бОльшего пожара трудно себе придумать. И в этом плане, конечно, нынешний финансово-экономический блок, конечно, идеально исполняет эту роль кризисных менеджеров. Поэтому как раз в этом вопросе нужна политическая конкуренция. Ну, ничего ты не придумаешь. Потому что либо побеждает логика кризис-менеджмента… а в чем эти патриотические экономисты правы? Что вечно исходить из идеи, что надо только день простоять да ночь продержаться, только не дай бог рубль рухнет, только не дай бог, не дай бог… Это так государство развиваться не может. Это никакого развития не будет. Это будет только снятие рисков таких постоянных. И чтобы запустить механизм внутреннего развития, какой-то элемент конкуренции должен быть партийный. Кто-то должен брать на себя риски делать ставку на развитие. В частности, в том числе, на то, чтобы отказаться, там не знаю от чего… ну, проводить политику такого благоприятствования бизнесу, благоприятствования кредиту и т.д.
И. Измайлов:
- Так там тоже вопрос. Начнешь кредиты раздавать – разворуют.
Б. Межуев:
- Ну, разворуют. Да. Но это и есть динамика современной жизни. Понимаете, сейчас в моде авторитарные методы правления, потому что Китай резко продемонстрировал свои успехи, а либеральная демократия пришла в кризис, который может обернуться гражданской войной в следующем году. Действительно, это правильно. Элемент либеральной демократии себя в чем-то дискредитировал, потому что такой полный политический плюрализм, какой мы видим в США, когда двухпартийный консенсус рушится и каждая сторона обвиняет другую в политических преступлениях – это, конечно, катастрофа. Но на каком-то ограниченном уровне он необходим. Вот вопрос о смене курса экономического не может решаться, на мой взгляд, в современном мире исключительно таким путем. Либо нужно переходить к каким-то китайским методам управления, а это тоже особые методы управления, отличающиеся от российских.
И. Измайлов:
- Но есть Китай. Мы ж не можем производить от тазиков до электромобилей – это все уже делает Китай. У них рынок, у них логистические цепочки.
Б. Межуев:
- Ну, мы видим, что экономический рост тормозится, мы видим, что проблемы в Китае есть. И они будут усиливаться.
И. Измайлов:
- Так а нам, что, начинать разворачивать производство всего и вся, что делает уже мировая фабрика?
Б. Межуев:
- Мы с вами не сможем это решить как платовские мудрецы. Это может решить только конкуренция экономических политик. Да, придут люди, какие-нибудь социал-демократы, а они должны появиться в России, ну, или вот эта партия благоприятствования бизнесу, которая сейчас там вот объединились «Новые люди» с «Партией роста»…
И. Измайлов:
- Да уже проходили это благоприятствование бизнесу.
Б. Межуев:
- Где мы проходили?
И. Измайлов:
- Благоприятствование бизнесу – это отмените все проверки.
Б. Межуев:
- Когда мы это проходили?
И. Измайлов:
- Ну, вот вы сейчас зайдете в магазин, вам продадут отраву, вы пойдете жаловаться, а вам скажут – у нас мораторий на проверки…
Б. Межуев:
- Дело не в отраве, а дело заключается в том, чтобы брать кредит не под 20%, а под гораздо меньшее число. Иметь оборотные средства и развивать какие-то стартапы. Конечно, что-то разворуют. А если не рисковать, то не будет развития.
И. Измайлов:
- Но стартапы это ведь, возвращаясь к нашему противнику – США – Гугл, Ютюб, запрещенные в России организации, айфоны, все вот эти крупнейшие технологические вопросы – это же не стартапы. Это же огромные государственные истории. Стартапы – здорово…
Б. Межуев:
- Понимаете, это же некое воспитание среды. Ну, если среда только смотрит… я вижу это по более понятному мне интеллектуальному классу, когда все сводится к тому, что подумает начальство, это вот тоже, в частности, какой должна быть Россия. То есть, Россия должна найти эту меру между какой-то идеологической стабильностью, идеократией… Я когда-то написал, что нужно равновесие, в духе евразийцев, кстати, о которых немножко все забывают… соединение идеократии и демократии должно быть. Нужна какая-то идеократическая вертикаль, удерживающая стабильность, чтобы это не приводило к перспективе гражданской войны… Вы знаете, фильм выходит весной замечательного режиссера Алекса Гарленда «Гражданская война», который рассказывает, что будет происходить в Соединенных Штатах, если вот эта политическая поляризация усилится. С другой стороны, чтобы была вот эта конкуренция. Что меня раздражает в этих патриотических экономистах? То, что они не понимают этой максимы. Что они пытаются продавить как бы свою экономическую установку, может быть, и верную, исходя просто из создания каких-то подметных писем против председателя Центробанка и т.д. Не понимая что для лиц, принимающих политические решения, это очень надежный кризис-менеджеры, неважно, что они там думают, во что они верят, главное, что они делают свое дело и обеспечивают вот эту экономическую стабильность в условиях беспрецедентных санкций. Чтобы противопоставить им что-то другое, нужно найти другую логику. И она есть в западной философии, в западной политологии, она существует, эта логика. Так сказать, понимание того, что не все можно предсказать. Как вот в экономике нельзя все предсказать, нужно опираться на элементы рынка, так же и в политике нельзя все предсказать – нужно опираться на политический рынок.
И. Измайлов:
- Борис, вот двумя фразами как-то резюмируйте – год 2023-й про что, на ваш взгляд, в таком большом смысле был?
Б. Межуев:
- Это год, когда Россия выстояла. Экономически выстояла, в военном отношении выстояла, внутриполитически выстояла. И вообще, был даже внутриполитический кризис, не надо забывать, в этом году. И выстоять после такого соединения кризисов – это, конечно, главное достижение этого года. Запустятся ли элементы развития в условиях этого кризиса? Это покажет будущий год и это будет во многом зависеть, в том числе, и от военной ситуации, и от возможности заморозки конфликта, от возможности для России маневрировать своими союзниками, а не оказываться в плену у своих союзников – это тоже большая опасность, которая России грозит. То есть, на самом деле, это вопрос следующего шага, это вопрос 2024 года. Чтобы выстроить собственный цивилизационный блок, потому что, конечно, мир идет к разделению на какие-то цивилизационные блоки, я надеюсь, что когда-нибудь возникнет какая-то глобальная повестка, объединяющая эти блоки. Но пока важно сформировать эти блоки, чтобы Россия сформировала свой блок, как бы отделенный и от Китая, и от коллективного запада.
И. Измайлов:
- Доцент МГУ, философ Борис Межуев, редактор сайта «Русская истина» был с нами. Спасибо. Ждем вас в 2024-м. До встречи.
Подписывайтесь на наш подкаст, чтобы не пропустить новые крутые интервью
