Олег Царев: Не вижу предпосылок для ядерной войны
И. Панкин:
- Здравствуйте, друзья, в студии радио «Комсомольская правда» Иван Панкин, это программа «Диалоги». Я сейчас созвонился с Олегом Царевым, депутатом четырех созывов Верховной Рады. Ну, во-первых, здравствуйте, Олег Анатольевич, и, во-вторых, извините, я не могу не поделиться этим со слушателями. Оказывается, друзья, бывших депутатов не бывает. Корректно говорить именно так - депутат четырех созывов Верховной Рады или в зависимости от того, сколько созывов. А вот бывших не бывает. Удивлен на самом деле. Не знал никогда. Олег Анатольевич, ну теперь к делу.
О. Царев:
- Я скажу, что не только депутаты. То есть правильно указывать номера созывов. Есть депутаты последнего созыва, есть депутаты предыдущих созывов. Это касается и Государственной Думы, это касается и президентов. То есть Дмитрий Медведев – президент России. Это пожизненное звание. Единственное, что надо указывать, что Владимир Путин действующий. Для того, чтобы не путать.
И. Панкин:
- А он не бывший, но и не действующий. Это все тонкости, что называется. Давайте поговорим про саммит в Швейцарии - мирный или не очень мирный или конференцию, вы знаете, мнения разнятся. Кто-то говорит что нельзя называть саммитом, надо именно конференцией. Кто-то говорит, наоборот, не суть важно. Принципиальный момент заключается в другом. Мне постоянно говорят о том, что этот саммит был провальным. Я почему-то сомневаюсь. Потому что мы, как правило, любим говорить, что вот что-то состоялось, там поучаствовал Украина, и закончилось это провалом. Мне такие прогнозы, честно говоря, на третьем-то году специальной военной операции уже не нравятся. И, может быть, вы меня удивите.
О. Царев:
- Это и саммит, и конференция. Потому что вообще в идеале пытались собрать лидеров стран. И, если участвуют в собрании лидеры всех стран, то есть люди, уполномоченные на месте принимать решение, то это называется саммит. Поскольку там были и лидеры, были и не лидеры, то, в общем-то, путаница и возникает. Что касается по целям и задачам. Какие ставили перед собой задачи? Была задача собрать большинство стран ООН и большинством стран ООН принять резолюцию, которая будет авторитетна для России по той причине, что пока все эти заявления и санкции не работают, по той причине, что значительная часть стран глобального Юга их не выполняют. То есть выкатить России ультиматум и заручиться поддержкой большинства стран. По ходу еще выплыла другая задача. У Зеленского возникли проблемы с легитимностью. И участие в таком мероприятии, признание его со стороны этих стран, которые приезжают, это добавляет ему легитимности, он заручается их поддержкой за рубежом для того, чтобы продемонстрировать это внутри страны.
Но сказать, что все не выполнено, нельзя. Было выполнено не в полной мере. С одной стороны, ультиматум не получился. Но, во-первых, самое обсуждаемое выступление на этом саммите или конференции - это было выступление Владимира Путина, которое накануне было. И фактически Россия, как сказал Зеленский, это не предложение, это ультиматум, можно считать, что это такие есть. И как бы собирались вручить России ультиматум, получили ультиматум со стороны России. И собирались собрать большинство стран, входящих в ООН, но собрали меньше половины, а потом еще меньше проголосовало за резолюцию. И это все еще было бы ничего, но дело в том, что, когда в самом начале СВО вопрос об отношении к вооруженному конфликту на Украине стоял на голосовании в ООН, то, по-моему, там больше 140 государств проголосовало за немедленный вывод российский войск из Украины. Сейчас проголосовало чуть больше 70, то есть двое меньше. И с этой точки зрения те, которые говорят о том, что это провал, потому что не получился ультиматум, потому что не получилось собрать большинство, они действительно правы.
Но правы и те, которые говорят о том, что каких-то целей Украина добилась. Все-таки собрать такое количество стран, которые говорили приятные слова для Украины, выражали поддержку. Опять же, подчеркнули и как бы поддержали Зеленского с точки зрения его проблем с легитимностью. С этой точки зрения, полностью бесполезным саммит для Украины назвать нельзя.
И. Панкин:
- А вот вы правильно сказали про легитимизацию. Я хочу уточнить. Присутствие не всех первых лиц – это подтверждение легитимизации Зеленского как президента Украины? Или нет, или частично?
О. Царев:
- Не так важно, какие сегодняшние абсолютные значения по каким осям, но очень важно, какая тенденция. Вот тенденция на уменьшение поддержки Украины. Я хочу сказать, что это ведь не просто так приехало гораздо меньше стран, чем приглашали. Ведь были сильнейшие дипломаты - американские, европейские. Каждому, каждой стране звонили, разговаривали, что-то предлагали, на что-то давили, где-то угрожали. Была проведена чудовищная работа. Поэтому можно сказать даже так, что это не то, что они просто не приехали, потому что не нашлось времени. Это сознательная позиция - приехать, не приехать, подписать, не подписать. Подписать - отозвать свою подпись. Это просто драма шекспировская. Это, если взять дипломатов, которые глубоко в это погружены, они могли бы фильм про это написать. Причем очень динамичный, очень событийный, наполненный событиями, драмами, смешными ситуациями. У меня нет сомнений, что так и есть.
Вот мы видим просто картинку, которая получилась. Но на самом деле это тяжелая была работа. И это значит, что те страны, которые не приехали, они сознательно сделали выбор. И этот выбор не в пользу Украины. И это значит, что большинство стран ООН не поддержало Украину. Заняли либо пророссийскую позицию, либо сдержанно-нейтральную.
И. Панкин:
- И тут на этом фоне не могу не уточнить, ведь на итоговом снимке, где все присутствуют, становятся первые лица, кроме Зеленского, причем в центре, стоит глава его Офиса Андрей Ермак. Многие придрались, в том числе на Украине, главой какого государства является господин Ермак. Может быть, там уже дуумвират нарисовался, были и такие сообщения. Часто говорят о том, что на самом деле страной управляет вот этот самый Ермак.
О. Царев:
- Я постоянно связываюсь со своими друзьями - бывшими депутатами, мне рассказывают. Знаете, как мы уже говорили, бывшими не бывают. У нас было две крупнейших политических силы. А политтехнологи одни и те же, они расходятся. Поработали у одних, поработали у других. Все равно, в общем-то, элита политической Украины не такая большая. Не один человек не говорил о том, что у Ермака и у Зеленского, как бы сказать так, очень теплые, очень личные, даже где-то за гранью отношения. Очень близкие, если вы понимаете, о чем я говорю.
И. Панкин:
- Нет, я бы хотел, чтобы вы расшифровали - очень близкие, очень личные, это вы о чем?
О. Царев:
- Я не хочу расшифровывать про это.
И. Панкин:
- Я понял.
О. Царев:
- Я не знаю, я не хочу. Но то, что их связывает сейчас очень многое, тем более, что именно Ермак был тем человеком, который, сменив на посту Богдана, бывшего руководителя Офиса президента, при котором Богдан работал напрямую с нашим вице-премьером Козаком, проводилась какая-то работа в рамках минских соглашений. Сразу же после этого Украина заняла проанглийский курс на разрыв минских соглашений, на разворачивание военной базы на территории Украины в Очакове. Это что, естественно, категорически не нравилось Российской Федерации. Начались разговоры о том, чтобы на Украине возродить ядерное оружие. Все то, что привело к этой войне. То есть они очень близко связаны. Помимо того, что ходят сплетни и слухи, они очень близко связаны. Они в одной лодке.
Почему Ермак? Есть разные точки зрения. Я разговаривал с друзьями. Говорят, возможно, он его готовит как преемника. А возможно, он просто ему настолько близкий друг, и товарищ, и партнер, на котором действительно вертится вертикаль власти сегодня на Украине. Он поназначал своих людей, он растолкал всех остальных людей, помощников, и тех, кто заходил к Зеленскому. Он монополизировал свое право доступа к Зеленскому. Последние, кого зачистили, это Мустафа Найем, а так все, кругом только люди Ермака. Убери Ермака - все посыплется. То есть, возможно, он преемник, возможно, просто такой близкий друг. Высказывалась даже точка зрения о том, что он его сейчас поднимает для того, чтобы повесить на него все., знаете, сделать публичным человека, которого потом уберут, и который заберет с собой весь негатив. Ну, вот третий пункт, с моей точки зрения, маловероятен.
И. Панкин:
- Вот вы упомянули в первой части как раз про условия Владимира Путина для переговоров по Украине. Как их восприняли на Западе и будут ли принуждать Украину к миру? Вообще понравились ли на Западе предложения Владимира Путина? На самом деле, как многим ультрапатриотам здесь в России показалось, что Владимир Путин в этом смысле сильно подвинулся. Ведь ни Харькова, ни Одессы нет в том озвученном им плане.
О. Царев:
- Единственное отличие от всего, что раньше говорил Владимир Путин, это то, что он еще раз сделал акцент на том, что Херсон и Запорожье должны быть освобождены украинскими войсками. Но более важное даже, чем это, Владимир Путин сказал, если раньше он все время настаивал, уже, в общем-то, получив негативный опыт на целом ряде, в том числе минских соглашений, которые подписывались и не выполнялись, он говорил о том, что режим прекращения войны может быть начат после того, когда в принципе это предложение будет принято и начнется отвод войск. Не тогда, когда он будет закончен, не тогда, когда будут подписаны все документы, приложения и так далее, а вот изначально. Вот это важно.
Эмоционально, глядя на его выступление, у меня всплывало другое его выступление перед началом СВО, когда мы точно также заявили Соединенным Штатам о том, что Россия требует, чтобы НАТО отошло от границ, отодвинулось от границы России. И тогда американские сателлиты начали: ну как так, кто он такой? Тем не менее, Соединенные Штаты тогда очень серьезно подошли, многие удивились, что отнеслись серьезно достаточно к предложению Владимира Путина. Но, в общем-то, на условия не пошли. Но важно то, что в тот момент времени, когда Владимир Путин заявлял, он, скорее всего, знал, что на его условия не пойдут. И в данном случае, я практически уверен, что Владимир Путин знал о том, что это предложение выполняет две функции. Оно разрушает главную концепцию вот этого швейцарского саммита. Собирались дать ультиматум России, а ультиматум выдвинула Россию. Но Путин понимал о том, что это предложение не будет принято. Просто изложил свою позицию, в том числе, и для того, чтобы потом было понятно, от чего они отказались, и кусали себе локти.
Почему это предложение не могло быть принято? Потому что сейчас на Украине, даже не беря Зеленского, не только Зеленского… Я, когда слышу заявления некоторых российских политических деятелей о том, что в Верховной Раде обсуждают предложения Владимира Путина, они их действительно обсуждают, но точно не вслух и точно не публично. Потому что публично сейчас никто не может сказать о том, что это хорошее, нормальное предложение. Нет такого политика. Если Зеленский бы это сказал, это была бы у него, возможно, не только политическая, но и физическая смерть. Вот такая сейчас ситуация.
И. Панкин:
- Даже так?
О. Царев:
- Да, вы почитайте прошлые стамбульские соглашения. Статус русского языка - его Западная Украина разорвет. Остановить военные действия, отказаться от территории - его начнут разрывать ветераны, АТОшники: зачем мы воевали и так далее? Мы потеряли ведь сколько всего. У него нет выхода. У Запада такая же ситуация. Вот вы подумайте, дело ведь не в Украине. Как вы думаете, неужели раньше жили Соединенные Штаты без Украины, вот сейчас сошелся клином белый свет на Украине? Вопрос не в Украине. Война началась не за Украину. Война началась, потому что Соединенные Штаты теряют свой статус. Она началась, и теперь смотрите, какая ситуация. Если будет принят план Зеленского - Соединенных Штатов, значит, США удержали за собой лидерство. Если план Китая - России, то все эти страны, которые занимали выжидательную позицию, начнут занимать уже более активно сторону БРИКС, сторону Китая, сторону России.
Вопрос - кто хозяин будет в мире, кто будет формировать новые правила. Вот в чем вопрос. Приняв сейчас предложения Владимира Путина - это утрата мирового лидерства. Где будет проходить граница? Где будет проходить линия фронта? Что будет с Украиной? Это вопрос десятый, а может быть даже сотый вообще в этом всем. И с этой точки зрения было очевидно, что Запад сейчас, в данный момент времени, вот так, как сложилась эта ситуация, решит отложить этот вопрос. Как минимум, до ситуации, до выборов в Соединенных Штатах. Потом придет новый президент и скажет, возможно, что Путин - хороший парень, мы с ним поладим. Это все Байден заколотил эту войну. Смотрите, как я ее быстро остановил. Может быть такое, а может быть, и нет.
Но следующая точка – война будет продолжаться до поздней осени. Я практически уверен, что Владимир Путин все это понимал. Я точно знаю, что шли все это время в разных рабочих группах разные переговоры. Я о сценариях этих переговоров у себя подробно излагаю время от времени на своем Telegram-канале. Когда стало понятно, что все, и плюс швейцарский саммит, тогда Владимир Путин сделал свое заявление.
И. Панкин:
- Уточните коротко, вот эти консультации, они, получается, продолжаются между российской стороной и, грубо говоря, американской стороной, да?
О. Царев:
- Ну, я не знаю полных деталей, но вообще консультации никогда не прекращаются. Вопрос в том, что сейчас возникло понимание, что сейчас, в данный момент времени, будет военное действие на протяжении нескольких месяцев. Задача Соединенных Штатов, которую ставит перед собой Байден, его задача, чтобы… Обратите внимание, он не приехал на швейцарский саммит. Почему? Потому что тема Украины уже становится не однозначно хорошая, а можно даже сказать - немного токсичная. А Зеленский уже начал восприниматься как неудачник. Знаете, есть такое правило – не связывайтесь с неудачниками, не берите их на работу, не делайте поручения. Не зря в России такое было. Говорили: хороший князь, удачливый, пойдем к нему служить. Почему? Потому что не говорили: он умный, он мудрый, он сильный, он имеет какие-то связи и так далее. А записывали: у него все получается, значит, он удачливый. А почему - это не так важно? Вот когда человек неудачливый, ты можешь смотреть, вроде бы все правильно делает, но каждый раз косо-криво. Поэтому общаться с такими людьми - это все равно, что принимать на себя часть неудач. Это с одной стороны.
Плюс тема Украины становится токсичная. Обратите внимание, вот эти события последних недель, когда Россия сделала наступление в Харьковской области, Владимир Путин выступил с очень необычным заявлением и сказал о том, что мы наступаем на Харькове для создания санитарных зон, мы не будем брать Харьков. Вот вы подумайте, зачем говорить украинцам, что мы собираемся делать или что мы не собираемся делать?
И. Панкин:
- Вот зачем? Зачем?
О. Царев:
- Очевидно, что это послание было не украинцам. Очевидно, что были какие-то договоренности, были какие-то переговоры. Только этим можно объяснить. Владимир Путин сказал: да, мы вот тут сделали, но это чуть-чуть, а в целом мы не выходим из того сценария, который где-то с кем-то, возможно, обсуждается. В рамках этого сценария Байдену во время избирательной кампании надо, чтобы с Украины просто не приходили негативные новости. Да, там сдают по три села в неделю на Донецком направлении, ну и ладно, но каких-то мощных обвалов чтобы не было. Потому что это ударит по его имиджу. И наступление тоже не надо, потому что начнут говорить: за чей счет и так далее.
Обратите внимание, какие поставки оружия идут из Соединенных Штатов. Если в прошлом году во время контрнаступления Украины поставляли на 2 миллиарда долларов в месяц оружия, сейчас на чуть больше 200 миллионов в месяц поставляют оружия. То есть ровно чуть-чуть, капли, ради того, чтобы просто Украина не сильно сдавалась, но в то же время, чтобы Зеленский не сильно подымал нос, не чувствовал себя уверенным. Наступление под Харьковом настолько вывело Байдена из себя, настолько он почувствовал риски, что он снял последний запрет, который был с самого начала СВО. По утечкам из Соединенных Штатов, по договоренности, которая была между руководителем ЦРУ, бывшим послом в России, он приезжал за месяц до начала СВО. Уильям Бернс. И якобы тогда были вот эти договоренности о том, что американское оружие не будет бить никогда по территории конституционной России. Тем не менее, он снял этот запрет. Потому что для него вопрос жизни и смерти. Ситуация сама в Соединенных Штатах настолько сложная. Если раньше был принцип такой, что американского президента можно убить, но нельзя посадить. Но самое страшное в Соединенных Штатах - это суды. Страшней ничего нет. И вот Байден их использовал против Трампа. Трамп, нет сомнений, если выиграет, использует против Байдена. А я имел отношение, владел ситуацией по делу Burisma, я знаю, насколько там серьезно подобраны документы. Платежки с синими печатями - это не папки, это ящики собранных документов. Это готовое уголовное дело против Хантера Байдена и Байдена-старшего. И для него вопрос проиграть выборы – это катастрофа. Так получилось, что сейчас Российская Федерация, Россия очень сильно влияет на избирательную кампанию. Если будут наступления России в этот период времени, то даже тот небольшой шанс, который сейчас у Байдена есть, его не будет.
И. Панкин:
- Сейчас очень много нагнетаний по поводу потенциальной ядерной войны. Это в принципе вопрос бесконечный и уже даже в некотором роде философский. Тем не менее, постоянно мы слышим довольно серьезные заявления. Владимир Путин тут обмолвился, что в принципе мир уже подошел к точке невозврата, и заявление от Столтенберга, главы НАТО пока еще, который заявил о том, что страны альянса приводят свое ядерное оружие в боевую готовность. Правда, он уточнил, что идут консультации по этому поводу, но в принципе мы понимаем, что он имеет в виду. С нашей стороны от МИДа отреагировал один из замов Лаврова, Сергей Рябков, он сказал, что российская ядерная доктрина должна, насколько я его понял, пока не претерпела никаких изменений, но надо бы что-то переосмыслить по этой части.
О. Царев:
- Да, вы правильно поняли.
И. Панкин:
- Мы, по-моему, к последней черте уже подходим. Или нет, вы во все это не верите?
О. Царев:
- Я больше оптимист. Я считаю, что мы пока… Знаете, как ковбой заходит в бар, там какая-то ситуация, он положил руку на револьвер, потом начал барабанить по нему пальцами. Вот примерно это и происходит. Прошли учения, потом англичане, французы… Кстати, министр обороны Англии в момент запуска ракеты чуть не погиб (она вывалилась, а не вылетела). Французы успешно провели испытания, запуск баллистической ракеты. Соединенные Штаты в штате Невада провели испытания ядерного оружия, но без ядерной начинки. Это моя специальность армейская – система автоматики специзделия. То есть срабатывают взрыватели, срабатывает обжим тела. Если бы там была ядерная начинка, был бы взрыв. Мы провели учение с тактическим ядерным оружием с Белоруссией, передали в Белоруссию. Натовские самолеты вылетали, нацеливались на Москву, на Петербург. Страны ведут себя, как такие ковбои. Я думаю, что к этому же можно отнести и заявление Рябкова про доктрину. Тем более что нам не надо вносить никаких изменений в доктрину. У нас наносились удары по А-50. Это стратегическая авиация. Недавно был удар по РЛС, как минимум на полгода вывели РЛС, которая относится к стратегическому ядерному щиту. Зачем нам что-то менять? Если было бы желание, уже можно было бы наносить ядерный удар. Не надо менять доктрину, у нас и так все есть. В рамках и той доктрины, которая есть, Россия может наносить удары прямо сейчас.
Вспоминается это для того, чтобы просто еще раз напомнить о том, что Россия – ядерная страна, где огромное количество ядерного оружия, ядерных боеголовок. И с этим надо считаться, когда пытаются дергать тигра за усы.
И. Панкин:
- У нас ведь много, в том числе в политике, желающих бахнуть. Одна часть предлагает время от времени бахнуть в какое-то место на Украине, может быть, даже на тех территориях, за которые идут бои. Гурулев как-то предлагал по территории Работино ударить (это в Запорожье, где тогда были сконцентрированы силы противника). Также Гурулев недавно предложил по Голландии ударить, чтобы поставить Европу на колени (уж не помню, почему именно по Голландии), Караганов – по Польше. И это можно бесконечно перечислять. Депутат Федоров и его НОДовцы, они с нацеливанием на Вашингтон. Правда, насколько я понял, все-таки пока с нацеливанием. Вы как считаете, может быть, если действительно ядерное оружие у нас есть, хватит им бряцать, пора его применить? Или все-таки нет, это оружие паритета?
О. Царев:
- Я не вижу угрожающей ситуации. У нас пока нет сил прямо в сегодняшний момент времени освободить Херсон, Запорожье, Одессу. Но и у Украины нет сил, для того чтобы перейти в наступление. При этом стратегически, когда Владимир Путин делал свое предложение, он ведь чувствовал… Вы посмотрите, как он выглядел на камеру. Он был очень уверен в себе. Потому что он понимал, что говорил, и он понимал, что никто ему не ответит, и это его тоже устраивало. Сейчас и Запад, и Украина в состоянии цугцванга. Все понимают (и Украина, и Запад), что следующая ситуация будет для Украины хуже. И понимают, что каждый шаг, который они совершают, делает, как в цугцванге, их положение еще хуже. Но они откладывают решение, потому что для Соединенных Штатов, для Европейского союза те затраты, в которые обходится Украина, между нами говоря, это совершенно небольшие затраты, но для того, чтобы сохранять ситуацию. А для того чтобы переломить ситуацию, надо очень много поставлять оружия, надо вообще втягиваться в эту войну. Потому что высокотехнологичное оружие само летать, стрелять не будет, надо вводить войска НАТО. Это полноценная война. Я не думаю, что они на это осмелятся.
И вот получается вялотекущая ситуация, которая медленно ухудшается для Украины. Смотрите, каждый месяц Украина продает 2-3 миллиарда долларов из золотовалютных резервов. К концу года они истощатся. Экономика падает, мобилизация, которая сейчас проходит… Ведь вопрос не в том, что там столько-то человек мобилизуют. При этом 10 человек мобилизуют, а тысяча спрячется, а пара сотен пересечет границу и сбежит из страны. И вот это наносит удар по экономике. Плюс удар по энергетике. В Украине просто сейчас об этом не говорят. Говорят, что перебои с электричеством. Но ведь проблема гораздо серьезнее. И они даже о ней не говорят, потому что боятся говорить. Выведены из строя ТЭЦ, которые вырабатывали и электроэнергию, и тепло. И вот эти большие города превратятся в каменные, холодные бетонные гробы, коробки, в которых находиться очень сложно. Поэтому сейчас многие там начинают аккуратно между собой говорить: надо перебираться в сельскую местность.
Вот эта ситуация, она все ухудшается и ухудшается для Украины. Предел прочности не бесконечен. Получается, либо к зиме все-таки приходят Трамп или Байден, но со свободными руками, потому что уже выборы не будут над ним висеть, и он сможет принимать какие-то решения, будет пытаться разрубить этот узел, когда чем дальше, тем сильнее ухудшается ситуация. Либо надо будет просто кардинально усиливать поддержку Украины, не просто в два раза, в три раза, а в десятки раз, и финансовую, и военную, для того чтобы все не обрушилось. Я не могу сказать, что произойдет осенью, но осенью мы получим еще одну точку бифуркации, когда будет выбор – или на продолжение конфликта, или на какие-то мирные соглашения. Причем очень важно, какие соглашения. Если все-таки Китай и Россия, то это потянет всю ситуацию в мире в другую сторону. Это уже будет совсем другой мир. Если осенью-зимой начнут договариваться, где-то к маю договорятся. Политические процессы, они имеют инертность, они быстро не делаются. Вспомните, сколько договаривались Северная и Южная Корея, сколько миллионов человек там погибло в то время, когда они договаривались. Два года, по-моему, они договаривались. Когда уже все было понятно, а война шла. Только, по-моему, больше миллиона китайских добровольцев погибло.
И. Панкин:
- И про терроризм я хочу у вас уточнить. Тут даже из Германии пришла новость, хотя для нас это не новость, наши чиновники об этом уже говорили. «Террористы использовали Украину в качестве перевалочного пункта для въезда в западные страны», - заявил глава ведомства по охране Конституции Германии Томас Хальденванг. Это для вас, Олег Анатольевич, новость? И как было лет 10-20 назад?
О. Царев:
- Украинский паспорт сейчас очень привлекателен. Приезжают в Соединенные Штаты, в Германию, в другие европейские страны, выплачивается помощь, облегченный въезд, получение работы. Этим, естественно, пользуются. Ну, а сколько была Украина после перестройки, она всегда была коррупционной, там всегда можно было вопросы решить за деньги. Это очень удобно для тех, кто хочет получить украинский паспорт, украинское гражданство. Очень быстро отлаживаются механизмы, схемы. Кстати, это не первый случай, такие сигналы поступали и раньше. О том, что украинские беженцы, кареглазые, с узкими глазами, очень смуглые, не умеющие говорить ни на русском, ни на украинском… Таких выявляют все время в Европе.
И. Панкин:
- В основном, правда, румын выявляют, которые прикидываются украинцами.
О. Царев:
- Да, и румыны тоже были. Представляете, насколько удобнее быть украинцем.
И. Панкин:
- Давайте от внешней, международной к внутренней политике перейдем. Есть идея создать новый федеральный округ – Новороссия. Как вам эта идея?
О. Царев:
- Знаете, когда я приехал в Россию, я не сразу… Я просто готовил изменения в Конституцию Украины, изучал устройство разных стран. Я не сразу понял, что такое федеральный округ, какие полномочия у руководителя федерального округа. Насколько я помню, принимать жалобы от населения, принимать участие в составлении социально-экономического плана территории. Губернаторы не являются подчиненными руководителя федерального округа, то есть это не вертикаль власти. Это некий такой орган, который помогает, участвует, принимает сигналы. Аналогов в мире нет.
И. Панкин:
- Ну, у кого-то штаты, у кого-то земли. В Германии земли, как мы знаем, в Америке – штаты.
О. Царев:
- Подождите. Это не совсем так. Штат является субъектом, у него свое законодательство, у него свое представление, он голосует даже. Не граждане голосуют, а выборщики. Это немножко другое. Есть земли федеральные в некоторых странах. Объединяют город, какой-то пригород и создают там отдельную территорию, но это немножко другое. Поэтому с этой точки зрения мне сложно сказать, насколько это целесообразно. Но есть другое. Новые территории, они очень хотят быть такими же, как все остальные российские территории.
И. Панкин:
- Ну, идет интеграция.
О. Царев:
- В самом начале СВО я из-под Киева приехал в Крым, общался с Сергеем Аксеновым много раз по тем проблемам, которые были в новых регионах, на новых территориях. Я скажу, что если бы не его личное участие в судьбе новых территорий, мы имели бы там гораздо худшую ситуацию. Как бы там ни получилось, это все мои бывшие коллеги – и Женя Балицкий…
И. Панкин:
- Кстати, про федеральный округ - это его инициатива.
О. Царев:
- Володя Сальдо, губернатор Херсонской области. Володя был мэром долгое время. То есть у него за плечами такой послужной список. Все равно у России есть своя специфика, и в этой специфике, конечно же, было бы неплохо, если бы кто-то помогал. Это либо закрепленный вице-премьер, либо министерство отдельное по новым территориям, или полпред в созданном округе. Я расскажу, как это было. У меня на глазах становились Донецкая и Луганская Народные Республики, я видел, как там все эти детские болезни переходных периодов, как они долго, мучительно там проходили, годами исправляли, отлаживали процедуры. И как быстро это все прошло уже в новых регионах. В том числе благодаря Аксенову, я хочу сказать. Это не какая-то реклама. Переход в Ростовской области до сих пор хуже (блокпосты, въезд на новую территорию), чем переход в Крыму. Потому что Аксенов поставил камеры, послал туда своих заместителем, и они стояли с секундомером, проверяли, сколько минут проходит осмотр машин. Строили КПП, расширяли дороги, вводили новые правила.
У нас получилась уникальная ситуация. Мы еще не включили новые регионы в состав России, но сделали с ними единую таможенную зону. То есть таможни не было. Если бы не было КПП, если бы была таможня, если бы не занимались детально поставкой инсулина, обезболивающих, продовольствия, лекарств для тех, кто болен раком, и т.д. Громадное количество вопросов, о которых никто не задумывается, и вдруг регион оказался отрезанным, и это надо было все быстро отладить. Руководителям тогда было очень сложно, и должен был кто-то этим заниматься. Сейчас, конечно, большинство вопросов снято, но все равно какая-то помощь, некий орган, который будет заниматься… Кстати, проблемы у всех четырех регионов примерно одинаковые, и решать их надо примерно одинаково. Объединить их в какую-то структуру, создать некий орган – это правильная идея.
И. Панкин:
- А как вам название? И можно ли судить о том, что тогда, в 2014-2015 году мы отказались от концепции Новороссии, а сейчас, по сути, таким образом, к ней вернемся? Или нет, это просто название?
О. Царев:
- Ничего просто так не бывает. Что такое Новороссия? С одной стороны, это территория. С другой стороны, это люди, это действительно особые люди. В свое время заселялась Новороссия людьми, которые были готовы идти на риск, новые земли в боях отстаивали. Вот такая Новороссия. Но это не только история. Видите, как она недавно опять начала воплощаться в жизнь. Это идея новой России, идея, за которую люди умирают, готовы отдавать жизнь. Это стоящие идеи, от них отмахнуться уже нельзя. Поэтому сказать, что это просто слово – Новороссия, тут это не работает. Это много всего. Я только хочу сказать, что Новороссия – это, конечно же, гораздо больше, чем то, что сейчас у нас под контролем российских войск. Это 8 областей Украины.
И. Панкин:
- Вопрос по поводу Шереметьево. Участились сообщения о том, что там разворачивают украинцев, которые прилетели и пытаются попасть на территорию России, осесть здесь, в перспективе получить российское гражданство. Многие из них, кстати, правдами и неправдами, пройдя, не знаю, через какое количество мук, сбежали из Украины, в том числе, допустим, из тех территорий ДНР, которые мы еще не контролируем, и через какие-то другие страны пытаются попасть на территорию России. Их разворачивают. Насколько велика проблема, как вообще вы на нее смотрите? Что важно сейчас сделать, для того чтобы она как-то разрешилась? Или делать ничего не надо, разворачивают – и правильно?
О. Царев:
- Проблема существует. И мне пишут россияне, у которых родственники. Мне пишет мама, у нее дочка находится на территории Донецкой области. Говорит: «Линия фронта потихоньку к ним подходит, что нам делать – ждать, пока фронт пройдет, или пытаться проехать через Шереметьево? Мы хотим объехать фронт через Россию, а риски очень высокие, что зятя не возьмут». Проехать молодому человеку через Шереметьево очень сложно.
И. Панкин:
- Да там и целые семьи с детьми не пускают, есть и такие.
О. Царев:
- Да, и семьи, и детей. Я подписан на чат в Telegram, где обмениваются ситуациями. Знаете, почему-то многие украинцы привыкли, я так долго был депутатом, они считают, что мне до сих пор можно писать общения, и я сейчас, как на Украине раньше…
И. Панкин:
- И вы отправите запрос.
О. Царев:
- Я не просто запрос отправлял, я иногда и сам приходил к министрам. Статус депутата был достаточно высок. Мне до 70 обращений в неделю приходит, из них значительная часть по Шереметьево. Я посадил группу юристов, мы помогаем, к друзьям-депутатам обращаюсь, они, когда нужно, пишут запросы, мы помогаем людям. Но Шереметьево - это беда, потому что это наши русские люди в значительной степени. И я понимаю риски, что может пройти какой-то диверсант. И в то же время с этим риском мы можем и ребенка выплеснуть из купели. Еще глядя на то, как принимают украинцев в других странах. Уже во многих западных странах посчитали (по-моему, в Польше, в Германии), уже вышли на окупаемость. Вот они платят по 400-500 евро помощь человеку, но с учетом тех, кто устроился на работу (украинцы ведь достаточно трудолюбивый народ), они налогов получают уже больше. И это ведь христиане. Они держатся за этих беженцев. 30% украинцев уехало. Нам тоже такие люди не помешали бы. Тем более, многие из них действительно русские, душой с Россией. И, несмотря на 400-500 евро, едут в Россию, потому что это Родина, потому что это мать, тут все свои и всё своё. Так у них там, в Западной Европе, все равно есть как бы культурный диссонанс, все равно русские и украинцы – это не европейцы. А для нас это же родные. Поэтому я понимаю все сложности, я много пишу по поводу проблему Шереметьево.
У меня такая просьба. Сделайте хотя бы мягкие сиденья. Люди сидят днями, сутками, иногда по много суток. Иногда разворачивают семьи, и они ждут обратного вылета на этих деревянных сидушках, на которых лечь невозможно, с детьми. Ну, страна богатая, большая. Давайте сделаем хотя бы сидушки.
И. Панкин:
- В принципе и воду можно раздавать. Ну, как-то по-человечески подходить. Я тут с вами полностью согласен.
Иван Панкин, Олег Царев, депутат четырех созывов Верховной рады, были здесь, остались довольны. До свидания.
Подписывайтесь на наш подкаст, чтобы не пропустить новые крутые интервью!
