Дозор в будущее: будет ли Третья Мировая и стоит ли опасаться искусственного интеллекта
И. Емельянов:
- Здравствуйте, на Радио «Комсомольская правда» писатель-фантаст Сергей Лукьяненко. Здравствуйте, Сергей Васильевич.
С. Лукьяненко:
- Здравствуйте.
И. Емельянов:
- В этом году 110 лет с начала первой мировой. 85 лет с начала второй мировой войны. Нет ощущения, что сентябрь 2024-го – это канун третьей мировой?
С. Лукьяненко:
- В какой-то мере мы и так живем уже в состоянии третьей мировой, просто в состоянии такой тихой ее фазы. Но на самом деле сейчас происходит конфликт, который затрагивает, по меньшей мере, несколько континентов так или иначе. По сути, переход в какую-то горячую фазу, ну, наверное, возможен в полноценную третью мировую войну с участием всех стран, всего мира и т.д. Это может быть.
И. Емельянов:
- Тут нельзя говорить 50 на 50?
С. Лукьяненко:
- Да, это как динозавром и блондинкой, как известно… Я бы сказал, что сейчас, наверное, как ни смешно, где-то 50 на 50. То есть, есть достаточно много доводов к тому, что ситуация может стать более накаленной и достаточно много за то, что пойдет какое-то ослабление.
И. Емельянов:
- Летом 1914-го триггером большой войны стала провокация в славянском боснийском Сараево. Летом 1941-го, в августе, провокация в славянском польском городе Гливицы на границе Польши и Германии. Ну а летом 2024-го в славянском, русском, практически приграничном Курске. Как же так получается, что славянский вопрос постоянно выходит на первое место? Это исторически предопределено в истории 20-21 века или нет?
С. Лукьяненко:
- Ну, не будем забывать, что вторая мировая война, по мнению китайских товарищей, началась раньше, в Китае.
И. Емельянов:
- Столкновением с Японией.
С. Лукьяненко:
- Да. Так что, наверное, не всегда славянский вопрос. Но, разумеется, мы, как огромная страна, страна, которая вызывает у европейцев одновременно и страх, и желание ее пощупать на прочность, поделить немножечко, конечно, мы в этом плане провоцируем запад. Просто фактом своего существования. Это, знаете, как ходит себе добродушный мамонт, жует траву, а вокруг ходит тигр, облизывается и думает – как ты меня, негодяй, провоцируешь – мяса много, шерсти.
И. Емельянов:
- Да, все такое вкусное и доступное почти. В начале и в середине 20 века еще не было оружия, способного уничтожить быстро практически все человечество. В начале 21 века такое оружие есть. Это единственный сдерживающий фактор от мировой катастрофы?
С. Лукьяненко:
- Ну, он сейчас плохо работает как сдерживающий фактор, потому что, к сожалению, наши уважаемые партнеры немножко страх потеряли…
И. Емельянов:
- …и не верят в применение этого оружия?
С. Лукьяненко:
- Да, они находятся сейчас в какой-то такой блаженной расслабленной позиции, что мы его не применим. Тут, к сожалению, чем более сдержанно себя вести, тем тебя считают более беспомощным. Это как в дворовой драке, когда человек, сознающий свою силу, пытается сдерживаться, чтобы не пришибить кого-то ненароком, а с точки зрения гопоты он слабый.
И. Емельянов:
- В январе 2022 года, наверное, ни один политик, ни один фантаст не мог не предсказать, что осенью 2024-го в украинском небе американскими ракетами будет сбит голландский F-16, а в сторону Курской атомной станции будут рваться польские и французские наемники на немецких, шведских, американских бронемашинах. То есть, этот фантастический сценарий был еще 2.5-3 года назад?
С. Лукьяненко:
- Ну, он был фантастический, но он был все-таки как сценарий достаточно вероятный, сценарий такого близкого неприятного будущего, он в фантастике отрабатывался, было несколько произведений, в которых события примерно так и разворачивались.
И. Емельянов:
- Столкновения России и Украины?
С. Лукьяненко:
- Столкновение России и Украины, столкновение России и запада с использованием Украины, как пушечного мяса, прокси-силы, да. У меня в 1999-м или в 1998-м была книжка «Звезды холодные игрушки», где упоминалась война России с Украиной за Крым. Ну, там немножко по-другому развивались события, но она существовала, как факт.
И. Емельянов:
- Вы говорили, что сбываются, как правило, негативные писательские предсказания и чаще в общественно-политических направлениях, касающихся тех же отношений с Украиной и с западом. Но писатели не математики, они не просчитывают, они же и не пророки, они не предвидят. Или предвидят и просчитывают?
С. Лукьяненко:
- Есть логика развития международных отношений, социальных. Она существует, ее могут просчитывать социологи, политологи так или иначе. Она укладывается в принципе в рамки обычной логики. Писатель, если это хороший писатель, не обязательно фантаст, занимается примерно тем же самым – он выстраивает сюжет так, чтобы сюжет был логичен. Так, чтобы, исходя из вводных, которые даны вначале, дальше все было правдоподобно. То есть, вначале мы можем написать, например, что среди людей живут оборотни и вампиры, про них никто не знает, читатель готов в это поверить. А дальше уже мы должны придерживаться реализма в описании того, как будет такое общество функционировать. Поэтому, когда писатель, фантаст или не фантаст, рассматривает невольно то, что происходит вокруг в мире, какая сейчас ситуация, он начинает в уме достраивать логику развития этого сюжета. И логика зачастую приводит к таким вот предсказаниям. То есть, это не сознательный какой-то строгий математический расчет, это творчество интуитивное, которое опирается все-таки на умение находить какие-то небольшие закономерности и из них выстраивать картину будущего.
И. Емельянов:
- А о чем говорит логика? Что будет после завершения этого конфликта? Он все равно рано или поздно завершится, каким будет мир, по-вашему?
С. Лукьяненко:
- Мир на протяжении, думаю, десятка, может быть, более лет, будет разделен по линии условной такой евроатлантический запад и с другой стороны юг, Россия, Азия во многом, во многом Африка.
И. Емельянов:
- То есть, то, что сейчас называют глобальным югом?
С. Лукьяненко:
- Да. То есть, будет определенное разделение с выстраиванием вот такого даже, наверное, не биполярного, а, скорее, тройного мира, где будут фигурировать и Россия, и Китай, и глобальный запад во главе с США и, возможно, Великобританией, которая ведет свою очень аккуратную тонкую игру.
И. Емельянов:
- И граница будет проходить где-то по территориям нынешней Украины?
С. Лукьяненко:
- Ну, где-то по территориям нынешней Украины, но может так все сложиться, что там еще будет нейтральная полоса километров 300-500, где особо никто жить не будет. Примерно такое состояние, я полагаю, и будет, после чего начнется постепенная нормализация, начнется где-то прощупывание – вот давайте торговать, вот давайте здесь сейчас организуем фестиваль песни и пляски за мир, к вам приедет на гастроли наш оркестр… к вам приедет наш передвижной зоопарк и т.д.
И. Емельянов:
- Эта перспектива не ближайшего года-двух, а, скорее, последующих лет пяти, семи, десяти?
С. Лукьяненко:
- Я думаю, что такая ситуация будет складываться где-то года через полтора-два. Ну, вначале это будет достаточно жесткое противостояние с почти прерванными какими-то социальными и прочими связями, вполне вероятно, с обособлением сегментов сети интернета по бОльшей части и т.д. С ужесточением во всех странах-участниках как политического, так и идейного и прочего, контроля. То есть, ситуация практически неизбежная. После этого начнется такое легкое расслабление и перезагрузка, которая будет идти лет десять.
И. Емельянов:
- Сергей Васильевич, как вы полагаете, почему люди, создающие фантастические миры, где в итоге почти всегда добро побеждает зло, ну, такие звезды мировой фантастики, как Стивенг Кинг или Джоанна Роулинг, популярные и у нас, и в Европе, и вообще во всем мире, они так яро выступают на стороне зла, в данном случае режима в Киеве, бойцы которого откровенно используют нацистскую символику, ведут себя как нацисты, что у же даже на западе вынуждены признавать – люди такого масштаба, как эти фантасты, не способны анализировать, сопоставлять реальные факты или они не хотят быть вне мейнстрима?
С. Лукьяненко:
- Я думаю, и то, и другое. Во-первых, надо понять, что они живут в состоянии крайнего идеологического прессинга, они поглощают ту информацию, которая их кормит. Как говорят американцы, скажи человеку сто раз, что он свинья и он захрюкает. Вот они услышали миллион раз про то, что Россия - это Воландеморт, а Украина – это Гарри Поттер.
И. Емельянов:
- А не наоборот?
С. Лукьяненко:
- Да. И в их скорбном умишке, к сожалению, все это так и отразилось. Стивенг Кинг вообще человек с тяжелой душевной травмой. Ему было лет 8 или 9, по-моему, как он пишет сам в одной из автобиографических книжек, когда он пошел смотреть какой-то фантастический фильм и тут фильм прервали, выбежал директор кинотеатра и сказал, что русские запустили спутник. И маленький Стивен Кинг пришел в ужас, он представил, как над головой летает коммунистический спутник и сейчас что-нибудь ужасное с ним сделает, прицельно – то есть, это тяжелая душевная травма преследует Стивена Кинга всю его жизнь. У него травм много, что не удивительно, при той литературе, которую он пишет – не летает никогда на самолетах, потому что боится и т.д.
И. Емельянов:
- Но добро-то пробивается сквозь толщу зла все равно у него…
С. Лукьяненко:
- Да, добро-то пробивается, в принципе-то он, конечно, человек, настроенный на добро, но просто он с раннего детства живет в той картине мира, где русские - это зло. Надо отдать ему должное, он никогда или практически никогда про это ничего не писал в книгах. Просто он в книгах делает вид, что России вообще не существует в мире – так ему, видимо, проще.
С Роулинг все сложнее. На самом деле, она, конечно, такая талантливая, но экзальтированная немножко писательница, но после того, как она один раз уже посмела пойти против мейнстрима…
И. Емельянов:
- В плане гендерном?
С. Лукьяненко:
- Да, она посмела заявить, что женщин надо называть женщинами, в отличие от мужчин, которые себя называют женщинами или кактусами, или еще чем-то.
И. Емельянов:
- Получила по ушам…
С. Лукьяненко:
- Ну да, она так получила по ушам, что теперь, я думаю, она никогда не рискнет сказать что-то против общественного мнения.
И. Емельянов:
- То есть, против мейнстрима не пойдешь, несмотря даже на очевидные факты и даже видео с территории Курской области, где люди в нацистской форме, в касках СС, с символикой СС издеваются над стариками.
С. Лукьяненко:
- Это режет, конечно, глаза, они не понимают, но через минуту они себе скажут – наверное, это провокация или это отдельный эксцесс и т.д. – и забудут.
И. Емельянов:
- А как вы полагаете, учитывая ситуацию на фронтах, так или иначе все равно мир будет заключен и мы, конечно, предполагаем, что на наших условиях, запад в итоге прогнется? И вот то, о чем вы говорили, что будут встречные движения, или попробуют опустить перед нами, отчасти перед тем самым глобальным югом, полный железный занавес? Или это в принципе невозможно в нынешних условиях?
С. Лукьяненко:
- Занавес, конечно, будут пытаться опустить. Я не думаю, что он будет совершенно стопроцентно железный – такого не было даже в самые суровые времена противостояния СССР и западного мира, но он будет такой хороший и увесистый. То есть, съездить куда-нибудь посмотреть на Париж или Лондон, станет редким приключением.
И. Емельянов:
- То есть, как в былые советские времена?
С. Лукьянов:
- Да, как в былые советские времена. Правда, надо понимать, что при этом останется огромный юг, останется Азия, среди Азии останутся даже те страны, которые формально к западной коалиции принадлежат, но по сути, конечно, им глубоко неинтересно влезать в это противостояние.
И. Емельянов:
- Например, какие это страны?
С. Лукьянов:
- Например, Южная Корея, Япония даже, как ни странно. То есть, они очень не хотят во все это вмешиваться. Они вынуждены, поскольку обе страны оккупированы США, и они с этим смирились, они стараются все равно как-то маневрировать и в разборки этих странных белых не влезать.
И. Емельянов:
- А богатые нефтяные монархи Ближнего Востока в этом разделении на запад и глобальный юг, окажутся посредине или все-таки на стороне глобального юга?
С. Лукьяненко:
- Я надеюсь, что они окажутся хоть и посередине, но ближе к глобальному югу. Потому что они прекрасно понимают, что существование таких вот маленьких райских уголков среди пустыни и нищеты, оно зависит исключительно от наличия нескольких сил, между которыми можно маневрировать. Если сила останется только одна – глобальный запад, то все их прекрасные дворцы и накопления многомиллиардные, они все превратятся в тыкву.
И. Емельянов:
- И очень быстро, да?
С. Лукьяненко:
- Очень быстро. Поэтому им, конечно, лучше, чтобы глобальный юг оставался силой.
И. Емельянов:
- Сейчас мы уже увидели удивительный прогресс в технологиях, которые используются в военном конфликте, разворачивающемся, к сожалению, практически на нашей территории. Как вы полагаете, понятно, что ракеты сейчас используют даже хуситы…
С. Лукьяненко:
- …даже гиперзвуковые.
И. Емельянов:
- Да. Понятно, что Северная Корея, которую запад считал страной низкоразвитой, запускает ракеты, которые долетают практически до любой точки. Как будут выглядеть последующие военные конфликты? Ведь мир без них не обойдется, об этом мы с вами тоже говорили. Спутники, беспилотники, роботы будут воевать? И ли фактор человека никуда не денется, но он будет снижаться?
С. Лукьяненко:
- Я вот вспоминаю, когда-то очень давно на одной из первых таких больших пресс-конференций Владимира Владимировича ему задавали вопрос – скажите, когда границы России будут охранять огромные человекоподобные боевые роботы? Ну, пошутили в интернете и, опираясь на японское аниме, задали такой вопрос. Путин посмеялся, что-то там ответил, но вообще-то в этом вопросе определенное зерно есть. Границы России, конечно, по большому счету, должны во многом охранять роботы. Только, как показывает историю и фантастика, гораздо опаснее тысяча маленьких роботов, чем один большой человекоподобный. Вот у Станислава Лемма есть такой замечательный роман «Непобедимый», где прилетают земляне на другую планету, где обнаруживают остатки вымершей практически машинной цивилизации, которая состояла из огромных мощных роботов и крошечных мелких самоорганизующихся. И вот эта мелочь победила. За счет того, что ее много, она легко меняет тактику поведения…
И. Емельянов:
- …быстрее приспосабливается.
С. Лукьяненко:
- Да. И вот где-то в этом направлении, конечно, эволюция идти будет. Потому что эта война стала неожиданно для генералов, ну, генералы они всегда готовы к прошлой войне, стала неожиданно для генералов войной дронов. Начиная с простеньких, которые, по сути, всеми воспринимались, как игрушки, а оказалось, что они прекрасное средство оперативной разведки и сброса на голову супостату какой-нибудь небольшой бомбочки. И в этом направлении, конечно, сейчас все будет очень долго идти, все будут создавать такие дроновые подразделения, и мы видим, как это происходит. И мы, и противник все чаще и чаще использует дешевые простые дроны вместо дорогих и мощных ракет.
И. Емельянов:
- Украина даже создала род войск беспилотный.
С. Лукьяненко:
- Ну, тут и нам бы не грех было то же самое сделать. Потому что у нас, по-моему, еще не выделено в отдельное… да, конечно, надо понимать, что это большая сила и это то место, где принести пользу могут не мускулистые накачанные и отважные солдаты, а тихие и спокойные очкарики, которые в открытом бою не помогут, а вот сидя за пультом управления, способны принести родине огромную пользу.
И. Емельянов:
- Но без спутниковых группировок тоже не обойтись. Спутниковая разведка, как показывает сейчас практика, выходит тоже вместе с БПЛА чуть ли не на первый план.
С. Лукьяненко:
- Конечно. То, что у нас не было в должной мере спутниковой разведки, ну, начиная с того момента, когда был сбит, например, голландский пассажирский самолет, то есть, если бы у нас было подтверждение того, что это сделали не мы, было бы гораздо проще и, возможно, конфликт не дошел бы до такой степени. Американцы, как мы знаем, говорят, что у них есть все кадры, но никому их не показывают. Разумеется, если бы они говорили против нас, они бы показали.
И. Емельянов:
- У вас вышла книга «Прыжок» - третья финальная часть, и вы говорили, что осталось только завершить «Дозоры». И когда же может выйти «Вечный дозор»?
С. Лукьяненко:
- «Вечный дозор» я притормозил, что, конечно, вызвало уже приступ хохота у читателей. Но, понимаете, очень трудно описывать жизнь магов, их проблемы, их разборки, когда вокруг то, что у нас сейчас в жизни происходит. То есть понятно, что не будет Городецкий тот же маяться какими-то своими проблемами в такой ситуации, а пойдет и поедет куда-нибудь в районы СВО, так или иначе помогать. Так что пока затормозил, чтобы устаканилась внешняя обстановка вокруг. Но за это время я написал действительно достаточно много других книг. Это и цикл «Измененные» четыре романа, дописал цикл «Соглашение», там сейчас три романа. И вот сейчас буквально на днях вышла книга «Поиски утраченного завтра». На мой взгляд, интересный роман, я не знаю, будет ли он началом цикла или останется таким романом одиночным, поскольку в принципе там рассказана та история, которую я хотел рассказать. Роман, по-моему, получился весьма любопытный. Вот он сейчас уже есть и в бумаге, и в электронном виде, в аудио.
И. Емельянов:
- В цикле «Измененный», если я не ошибаюсь, по первой книге «Семь дней до Мегиддо» планировалась экранизация. Сложилось, не сложилось?
С. Лукьяненко:
- С экранизацией, к большому сожалению не сложилось, находится сейчас в подвешенном состоянии. Дело в том, что планировалось, насколько я понимаю, делать это для платформы Netflix. Он перестал делать проекты с нами.
И. Емельянов:
- То есть планы это были до 2022 года?
С. Лукьяненко:
- Да, да. Чуть-чуть буквально до запуска оставалось. Там сделан сценарий, сценарий, на мой взгляд, неплохой.
И. Емельянов:
- Он делался вами?
С. Лукьяненко:
- Нет, это питерский сценарист Илья Тилькин. Мне понравилось очень, как он работал над сценарием. Он даже с меня затребовал мой плейлист музыкальный. Говорит: вы можете сказать, что вы слушали, когда работали над книгой? Я ему прислал плейлист, он говорит: о'кей, буду писать сценарий, слушать те же песни.
И. Емельянов:
- Серьезный подход, молодец.
С. Лукьяненко:
- Серьезный подход. Сейчас проект в несколько подвешенном состоянии. Я жду там окончательного решения команды, которая его планировала, будет она все-таки делать или нет? Ну, если нет, то я думаю, что найдется кто-то, кто подхватит.
И. Емельянов:
- Проект «Смешарики. Космическая экскурсия». Я с некоторым удивлением для себя узнал, что автор сценария - Сергей Лукьяненко. Как так вышло?
С. Лукьяненко:
- Ну, во-первых, я очень люблю «Смешариков». Я их смотрел с самого начала, поскольку, как старший сын начал подрастать, тут появились «Смешарики», и он вместе с ними рос. Ну, и потом родился снова ребенок, стал смотреть «Смешариков». Дочка родилась еще – тоже «Смешарики». То есть все их этапы дети смотрели, я невольно подсел, и обнаружил, что это проект такой очень многоплановый, он не детский, он такой на все возраста, практически каждая серия с двойным подтекстом, понятным и детям, что-то детям, что-то взрослым. И мне предложили написать сценарий серии такой небольшой для «Смешариков». Я обрадовался, написал сценарий, мне очень понравилось, как все это получилось, как с этим работать. И через какое-то время мне предложили такую идею, говорят: вы готовы написать полный метр «Смешариков»?
И. Емельянов:
- То есть кино настоящее?
С. Лукьяненко:
- Да, но только, говорят, учтите, это должно быть сочетание мультипликации и художественного кино. Я, в общем, обрадовался, немножко испугался, потому что все-таки проект масштабный, а в мультипликации я так особо не работал. Тут есть несколько подходов. Можно помещать мультяшных героев в наш мир, можно помещать живых людей в мультяшный мир. Это все в кинематографе отработано. А можно сделать просто какие-то параллельные потоки, которые завяжутся более неожиданным образом. Вот я придумал именно такой вариант. Там какие-то уже, конечно, отголоски доходили, публиковались о сюжете, но, скажем так, действие происходит в будущем. Ну, условно говоря, доброе, близкое будущее. Когда люди уже…
И. Емельянов:
- На Земле или в космосе?
С. Лукьяненко:
- Чуть на Земле и в космосе. То есть, когда люди уже летают в космос, осваивают Марс и так далее, и так далее. Вот знаете, как в «Алисе» у Булычева. Мы не знаем, собственно говоря, в каком обществе жила Алиса. Там нет никаких слов ни про коммунизм, ничего.
И. Емельянов:
- Но в справедливом.
С. Лукьяненко:
- Ну да, но мы видим, что это хороший и добрый мир, в котором хочется жить. И вот примерно такой же мир мы попытались создать в этом мультфильме, в фильме. В результате там идут две такие сюжетные линии - мультяшная и фантастическая киношная, которые переплетаются, свиваются и выходят к одному финалу. Получилось, мне кажется, очень неплохо. Занимается киношной частью режиссер Андрей Мармонтов. Он провел большую работу, собрал хороший актерский состав, кастинг. Сделали гигантские совершенно декорации на «Мосфильме». То есть, знаете, там такие коридоры космических кораблей. Там рубка, там анабиозный отсек, прочее. То есть очень интересно. Я так побродил, как внутри такого действительно ожившего корабля. Там очень много снималось в декорациях. Очень много будет потом далее нарисовано на компьютере. То есть, на самом деле, это самый правильный подход, когда сочетается, не просто на фоне зеленого экрана, а когда сочетаются естественные декорации и компьютер.
И. Емельянов:
- А этот мир относительно близкого будущего полностью придуман вами, или вы взяли за основу что-то, что вам предложили продюсеры?
С. Лукьяненко:
- Нет, нет, я полностью придумал все сам, это абсолютно моя идея, так сказать, мультяшная и киношная, мной написан сценарий. Мир, мне кажется, получился хороший, красивый, интересный, возможно, с каким-то потенциалом к продолжению. То есть мы действительно, на мой взгляд, неожиданно совместили мультипликацию и кино. Это будет такой семейный фильм, на который захочется прийти всей семьей.
И. Емельянов:
- Герои «Смешариков», их персонажи там присутствуют?
С. Лукьяненко:
- Да. Там есть и смешарики, и есть и живые их, скажем так, воплощения. Живые дети, взрослые. Вы же знаете, что все смешарики имеют на самом деле свой возраст.
И. Емельянов:
- Да.
С. Лукьяненко:
- То есть вот там Крошу с Ежиком где-то лет 10-11. Нюша, Бараш - они подростки постарше, 15-16. Ну, и далее так, по-моему, до Совунья, ей за 70, она там самая старшая. То есть это такая как модель семейной такой большой группы. И поэтому очень интересно поиграть в то, как эти и мультяшные, скажем так, аватары, и живые люди, как они воспринимают реальность, как они с ней работают. Ну, не могу, к сожалению, больше рассказывать, потому что залезу случайно в область сюжета.
И. Емельянов:
- А уже нельзя, а уже запрещено. До того снимали по вашим книгам, и, так сказать, вас привлекали к написанию сценария, или сценарий делал сторонний человек, но опять же по вашим произведениям. А это первый случай, когда вы специально сделали не по произведениям сказать, а какую-то работу под конкретных персонажей, но идея полностью ваша. Что сейчас еще в работе или в предполагаемой работе в плане экранизации?
С. Лукьяненко:
- Ну, смотрите, во-первых, мы запустили большой проект. Мы – я здесь себя уже, скорее, в качестве продюсера, креативного продюсера называю. Большой проект. Он идет совместно со студией «Союзмультфильм», как ни странно, со Студией имени Горького. У нас там такая есть большая интересная группа людей. Проект называется «Русские супергерои». Хотя, наверное, все-таки надо уходить от слова «супергерои», потому что, скажешь, у всех сразу перед глазами появляется там Человек-паук, Капитан Америка и так далее. Надо найти другое, конечно, все-таки слово. По сути, да, это проект о русских героях, фантастический проект. Создана целая вселенная, созданы персонажи. И буквально на днях я написал сценарий первого фильма, который будет в этой, надеюсь, большой франшизе. Во всяком случае, у нас расписано около девяти полнометражных фильмов, которые должны в нее входить.
И. Емельянов:
- Сценарий есть, но к работе еще, естественно, не приступали?
С. Лукьяненко:
- Нет, конечно. Сценарий есть, но это пока первый драфт. Мы сейчас с ним работаем, работаем с партнерами. У нас достаточно много предложений от тех, кто с нами готов это делать. Это будет такая фантастическая, абсолютно фантастическая, героическая, надеюсь, с юмором, надеюсь, с любовью и эмоциями, вселенная, в которой будут задействованы персонажи, которых мы знаем. Но если американцы опираются, им было проще, они опирались на комиксы, которые в 20-30-е годы заполонили Америку. И каждый выросший американец все равно прекрасно знал, кто такой Супермен, а кто Человек-паук. У нас этого нет. Поэтому мы опираемся на другие немножко архетипы, на персонажей Беляева, Толстого. То есть на тех, кто создавал какую-то советскую, где-то не советскую, просто научно-техническую мифологию начала ХХ века.
Беда в том, что для современной молодежи это тоже практически пришельцы с Марса, они ничего про них особо не знают. Ну, что-то, может быть, смутно вспомнят, да, вот была книжка про Аэлиту, была книжка про Гарина. Что там еще было? Был Тимур с его командой и прочее. Но вот все это можно, на самом деле, взять, все это можно соединить в одну вселенную очень аккуратно, бережно, и посмотреть, что из этого получится, что из этого получается в наши дни, как это все вырастает и как это себя сейчас может чувствовать. То есть говорить, что мы пытаемся создать аналог вселенной Marvel или DC, это, наверное, не совсем верно. Мы пытаемся создать свою глобальную литературную геройскую вселенную, именно литературную, не комиксовую.
И. Емельянов:
- Сергей Васильевич, с искусственным интеллектом дела неважнецкие. Искусственный интеллект получил всю статистику по Бермудскому треугольнику и какой сделал вывод? Климат обычный, хотя неспокойный, как и в других точках по соседству. Второй вывод. Там аварий и пропаж происходит не больше, чем в других проблемах местах, в том числе, в Атлантике. То есть искусственный интеллект никак не продвинул нас вперед в понимании того, в чем феномен того же Бермудского треугольника. А почему? Искусственный интеллект просто не получил исчерпывающую информацию, или потому что он не способен делать выводы как человек? Как человеческий разум?
С. Лукьяненко:
- Ну, я думаю, просто потому, что он все это проверил логически. То, что там количество аварий, катастроф на самом деле вполне нормальное, обычное для района с такими климатическими условиями, это факт. Бермудский треугольник – это такая красивая выдуманная загадка, которая на самом деле ничего за собой не несет. Ничего сверхнеобычного там нет.
И. Емельянов:
- То есть искусственный интеллект и не мог сделать никакого открытия?
С. Лукьяненко:
- Нет, он сделал правильное открытие, он правильно все проанализировал и сказал, что никаких неожиданных заметных пиков в исчезновении кораблей, самолетов нет.
И. Емельянов:
- В 2023-м, больше года назад, вы говорили: «Я бы с большим сомнением отнесся к перспективе того, что в обозримом будущем искусственный интеллект будет настолько развит. Сейчас я с подозрением смотрю на все эти нейросети и чат-боты». Ну вот, стало известно на днях, что искусственный интеллект в автомобилях Tesla не тормозит на красный свет, а лишь сбрасывает скорость. И аварии в машинах, где искусственный интеллект вместо водителя, к сожалению, участились.
С. Лукьяненко:
- Ну, проблемы программирования, скажем так, проблемы жестких каких-то ограничений, которые должны быть заданы.
И. Емельянов:
-Если человек не задаст, то искусственный интеллект и не будет в этом направлении работать? Он не может сам развиваться или уже может?
С. Лукьяненко:
- Может, но он не всегда понимает, куда и как развиваться. Это же известный случай, что при виртуальном тестировании боевого искусственного интеллекта, когда дрону, которым он управлял, мешала вышка с оператором, мешала ему произвести выстрел по врагу, искусственный интеллект принял решение уничтожить эту вышку, то есть свою сдерживающую силу.
И. Емельянов:
- То есть первый закон робототехники не сработал?
С. Лукьяненко:
- Да, но в боевых ботах он и не может существовать. В этом вся проблема. Я надеюсь, что это понимают те, кто занимается их программированием. Если мы снимаем ограничения на уничтожение людей для искусственного интеллекта, ему ничто не помешает уничтожать и свою сторону точно так же. То есть тут большая ловушка. Если вспомним, у Азимова-то роботы как раз подчеркнуто не воюют. Люди воюют, сражаются, совершают преступления. Искусственный интеллект остается в стороне, потому что он скован тремя законами.
И. Емельянов:
- В японских аэропортах появилось умное стекло, там высвечивается перевод с 12 языков. Переводчик - один из братьев Стругацких расстроился бы по этому поводу?
С. Лукьяненко:
- Ну, знаете, в общем, конечно, это то будущее, которое стремительно наступает. Потому что, если еще, скажем, три-четыре года назад искусственный перевод все-таки был вещью очень примитивной, то сейчас он уже действительно близок к такому переводчику средней руки. Искусственный перевод не сможет заменить художественный перевод.
И. Емельянов:
- Поэзию, в частности?
С. Лукьяненко:
- Поэзию, прозу. Потому что здесь, помимо точности перевода смысла, нужен еще перевод чего-то неуловимого, души, поэзии, восприятия текста. Искусственный интеллект не может воспринять текст так, как его воспринимает человек, просто по той простой причине, что он не человек. Так что переводчикам хорошим работа останется всегда. По крайней мере, в области перевода художественных текстов, фильмов и прочего. Наверняка останется работа переводчиков в тех сферах, где искусственный интеллект применять нельзя. То есть, когда будут два президента общаться между собой, прогонять их личную беседу через искусственный интеллект, через облака, через интернет - это все будет крайне проблематично. Здесь проще посадить двух переводчиков с каждой стороны. И сферы какие-то будут. Но вот на массовом, на туристическом уровне, ты приезжаешь в гостиницу и разговариваешь с персоналом. Ты зашел в магазин или даже просто встретился, разговариваешь с каким-то человеком, будет проецироваться на стекло очков текст. Или тебе будут нашептывать в ухо его перевод. То есть, все это возможно.
И. Емельянов:
- У вас был такой пост о том, что лет через пять-шесть технологии позволят экранизировать и переделают все, что захочет даже не режиссер, продюсер, а просто сам зритель. Значит ли это, что кино в классическом понимании умрет? Опять же, замененное искусственным интеллектом.
С. Лукьяненко:
- Ну, смотрите, сейчас художники, с одной стороны, они очень страдают от появления всех искусственных сетей, которые что-то рисуют. То есть человек, начинающий автор, у которого нет денег заплатить художнику, он просто берет и сам в «Кандинском» или в какой-нибудь западной сетке себе делает обложку для книги. Зачастую даже неплохую. Но профессиональные художники сейчас активно используют те же нейросети просто как элемент своего творчества. Это такой действительно инструмент, который помогает, что-то упрощает, убыстряет. Кто-то все равно будет рисовать руками, кто-то будет использовать сеть. Точно так же будет и с кино. Вот хочется тебе кровь из носа, хочется сейчас посмотреть книжку, которая понравилась. Ты вводишь список актеров, эту роль пусть играет Шварценеггер в возрасте 25 лет, эту роль пусть играет Софи Марсо. Ну, все. И поехала, понеслась душа в рай. Ты смотришь, в зависимости от мощности своего компьютера, либо это будет что-то анимеобразное, с узнаваемыми лицами, либо абсолютно естественный фильм. Потому что сейчас уже умершие актеры играют в кино, и в нашем, и в западном, мы это видим.
И. Емельянов:
- И какой тогда будет главная профессия будущего? Останется ли телевидение? Или сплошная сеть?
С. Лукьяненко:
- Телевидение как факт останется, но, возможно, не эфирное. Сейчас эфирное телевидение даже в городах уже утрачивают смысл из-за помех и так далее. То есть все те же каналы проще смотреть через интернет, чем через спутник или через эфир, даже цифровой. Телевидение останется, потому что оно имеет эффект сиюминутной причастности, вот здесь и сейчас. Это как на некоторых каналах, например, на интернет-площадках онлайновых кинотеатров есть такой канал, называется, по-моему, «Поток» или что-то в этом роде. Ты его включаешь, а там идет поток разных фильмов. Условно говоря, как канал. И ты можешь пощелкать, поискать, что за фильм покажут, такая лотерея своего рода. Ты можешь его остановить, откатить. Точно так же, скорее всего, будут и новостные потоки и прочее-прочее.
И. Емельянов:
- А главная профессия будущего?
С. Лукьяненко:
- Главная профессия будущего все равно будет состоять в том, чтобы делать что-то материальное руками, То, что роботы сделать в массовом порядке не могут. Починить потекшую трубу тебе робот не сможет и нейросеть не сможет. Так что хороший сантехник всегда будет в цене. А вот инженеров, программирующих нейросети, будет как собак нерезаных.
И. Емельянов:
- Как юристов, экономистов.
С. Лукьяненко:
- Да, да, да. Как известно, в Израиле в свое время, когда открыли эмиграцию из Советского Союза, образовалось огромное количество скрипачей, врачей, прекрасных талантливых людей. А вот как раз с людьми, работающими руками, на простых работах, возникла проблема.
И. Емельянов:
- Ученые предположили, что полмиллиарда лет назад Землю окружало кольцо из обломков астероида, вроде кольца Сатурна. Оно и спровоцировало глобальное похолодание на планете. Как вам такая теория? Она свеженькая.
С. Лукьяненко:
- Ну, возможно, наверное. Не знаю, правда, если бы такое кольцо существовало, в пространство оно не рассеется, оно, скорее всего, должно было падать на землю. Должны были бы остаться, наверное, более явные следы, кратеры. Разве что кольцо было из какой-то совсем такой мелочи, сгорающей в атмосфере, такое практически пылевое. Ну, это да, там прям такое «Семь дней до Меггидо». У меня там Земля окружена кольцом из Луны бывшей.
И. Емельянов:
- Мы с Сергеем Лукьяненко, писателем, фантастом, автором знаменитых фантастических циклов, автором сценариев к фильмам, которые уже вышли и скоро будут выходить, на Радио «Комсомольская правда» говорили о настоящем и, конечно, о будущем - и близком, и далеком. Спасибо большое, Сергей Васильевич.
Подписывайтесь на наш подкаст, чтобы не пропустить новые крутые интервью
