Евгений Надоршин: В России зря недооценивают плановую экономику
И. Измайлов:
- Здравствуйте. Это Радио «Комсомольская правда», Игорь Измайлов. Сегодня мы решили поговорить об экономике более плотно. Еще только середина ноября. Возможно или в каком-то смысле уже начали подводить итоги этого года. Событий как-то поднакопилось. Во-первых, то, что происходит с ключевой ставкой в последнее время, вызывает у всех вопросы. Инфляция - как следствие или как причина, практически каждый день мы слышим, что дорожает то одно, то другое. Дальше - куда-то поскакал доллар внезапно. Биткоин вдруг тоже каких-то нереальных денег стал стоить и бить все исторические рекорды. Ну и, конечно, новый президент Трамп. И тут многие начали задаваться вопросом: за счет чего Америка станет великой опять и что будет происходить с долларом, с мировой экономикой, в том числе и с нашей. Поговорить обо всем этом мы позвали сегодня главного экономиста консалтинговой компании «Капитал» Евгения Надоршина.
Давайте, может быть, начнем с какой-то общей картины. Что нам сегодня надо знать о происходящем в нашей экономике? Как вы это видите? Мы с вами перед эфиром вспомнили наш разговор в начале года, и вы сказали, что тенденции настолько очевидны, что их невозможно не замечать, вектор понятен. Что это за вектор? Где мы сейчас? В какой точке? Куда движемся?
Е. Надоршин:
- Давайте я начну так. Вы сказали про возможность подвести итоги уже сейчас. Правильное решение. Сейчас итоги еще неплохо выглядят. Приятно подводить итоги, когда они хорошие. И, несмотря на приличное количество сложностей в этом году, обратите внимание, экономика все еще растет. Кризис неплатежей еще не случился. Кредиты пока еще выдаются, может, снижающимися темпами, но все еще приросты положительные идут в портфеле. На депозитах, смотрите, сколько накапливается. Несмотря на все эти ставки и прочее, экономика еще живая, шевелится. Поэтому подводить итоги сейчас неплохо. Большая часть того, что я расскажу, будет из разряда моих опасений, субъективных, понятно, куда деться от этого. Они у каждого человека субъективны. Но я постараюсь, естественно, привязываться к фактам.
Ожидания того, что экономика замедляется, были у меня. Я, действительно, не помню, о чем мы говорили конкретно в прошлом эфире. Наверняка о чем-то экономическом. Но у меня четкое ощущение, что я должен был говорить о замедлении экономики, ухудшении ситуации. Все оказалось заметно лучше. С точки зрения многих формальных индикаторов все оказалось заметно лучше, чем я, скорее всего, ожидал в начале года. Да, мы видели довольно ярко выраженное замедление темпов экономического роста, причем очень внушительное. У нас уже есть данные за третий квартал. Мы начали первый квартал - 5,4% год к году рост, потом 4,1% получили во втором квартале год к году, в сумме – 5% в среднем. И у нас 3.1% - свежие данные от Росстата за третий квартал, по итогам прошедших девяти месяцев у нас где-то 3,7-3,8% экономический рост, накопленный в совокупности. И причем замедление очень ярко выраженное. Если в августе еще что-то можно было списать на сельское хозяйство, это действительно ужасные были показатели. Мы, собственно, это в нашей потребительской инфляции, к сожалению, и видим, ярко выражено, четко, и это до следующей весны, как минимум, совершенно легко. Другого урожая у нас не будет, надо этот будет теперь еще хорошо подготовить в кои-то веки для того, чтобы в следующем году все-таки выросло не так, как в этом, и не так, как в прошлом, обратите внимание. В прошлом году тоже с урожаем у нас было не очень, это тоже была причина ускорения инфляции.
И. Измайлов:
- Это вообще отдельный вопрос. То засуха, то морозы, то инфляция.
Е. Надоршин:
- У нас, я хочу сказать, вообще, наверное, отдельный вопрос, почему, каждый год зима наступает так неожиданно. Какая-то особенная русская традиция. Если этот вопрос принять как данность, то ответы на все остальные вопросы из него неплохо следуют. Если не на все, то очень на многие. Плохая подготовка, плохая проработка, желание, простите, когда у нас в средней полосе морозы ударили в мае, и не заморозки, а именно морозы, у нас отрицательная температура могла днями стоять, а на юге были засухи, на эти неблагоприятные погодные явления большинство предпочли закрыть глазки и проигнорировать. Рассказывали о том, что на урожай это не повлияет, все пересеем, все будет нормально. Ну что, пересеяли? Теперь-то мы уже точно можем подводить итоги. Сентябрь, слава богу, оказался неплохим. Но, правда, похоже, между августом и сентябрем у нас опять случился топливный кризис. Потому что в прошлом году у нас ровно так и сложилось. Август был плохим из-за топливного кризиса, в сентябре отскочило, потому что дособирали то, что не смогли собрать в августе. А этот сентябрь оказался не хуже прошлогоднего при провальном августе. По-моему, намек очевиден, потому что с 1 августа ФАС запретила экспорт светлых нефтепродуктов опять. Хорошо понятно, что, видимо, они уже не успели к тому моменту доехать до некоторого количества тех, кому были очень нужны. Поэтому у нас получилась опять очередная болтанка на ровном месте. Слава богу, что удалось, видимо, компенсировать определенную часть урожая, он не погиб в полях. Но, боюсь, для наших потребительских цен это не очень помогает. Экономика замедляется, но все еще вполне неплохо, несмотря на проблемы с урожаем. Но теперь у нас они выражаются в жалобах на сливочное масло. Елки-палки, в прошлый году яйца куриные.
И. Измайлов:
- На красную икру, которая стала деликатесом.
Е. Надоршин:
- Да, кстати, это правда. Но там, похоже, плохой улов, если я правильно понимаю.
И. Измайлов:
- Что-то с рыбой случилось, и плохой улов, и мало икры в ней, но все равно как-то это, если бы только рыба, а дорожает все.
Е. Надоршин:
- Да, это правда. Пожалуй, действительно, согласен. Я слежу за ценами, не важно даже - покупаю или не покупаю товар, я стараюсь не пропускать. Если я правильно понимаю, около 1,5 тысяч за 280 грамм в одной известной сети магазинов была красная икра.
И. Измайлов:
- 15 тысяч килограмм, говорят, сейчас будет к Новому году.
Е. Надоршин:
- Подождите, до 15 тысяч еще надо дойти будет. Уже 50 процентов. Уже не сливочное масло. Икра выиграла у сливочного масла по темпам роста, похоже. Масло где-то 25%.
И. Измайлов:
- Почему внезапно? Что случилось? Совпало или нет? С одной стороны, были заявления Центробанка о борьбе с инфляцией.
Е. Надоршин:
- Ну вы сразу о плохом, да?
И. Измайлов:
- И поднятие ставки, и тут же инфляция поскакала наверх.
Е. Надоршин:
-Еще можно о хорошем. Да, экономика замедляется, но темпы роста уверенно положительные, 3% это немало. И дальше я начинаю говорить: но они замедлиться еще сильнее и, может быть, к декабрю они вообще станут околонулевыми или даже немного отрицательными, потому что я уже вижу более чем достаточно сигналов в октябре на очень существенное замедление к сентябрю. Хотя еще официальной статистики кот наплакал, но есть разные опережающие индикаторы. Но это мои домыслы, обратите внимание. Случится это, не случится - отдельный разговор, а факт пока такой: 3,7-3,8% у нас накопленный рост за девять месяцев.
И. Измайлов:
- Давайте еще о хорошем. Зарплаты растут как никогда. Идешь по улице и видишь, что у людей просто из карманов деньги вываливаются.
Е. Надоршин:
- И на какой улице это происходит? Я как-то не попадал.
И. Измайлов:
- Так растут зарплаты, что никто не успевает и не понимает, что с этим делать. На вклады кладут под 20%. Так хорошо жить стали.
Е. Надоршин:
- Тогда давайте разберем. Тут есть нюансы. Да, действительно, зарплаты в среднем растут. Сейчас у нас пока нет полного квартала, я как раз поправлял оценки, наверное, 17% будет номинальный рост средней зарплаты условно за третий квартал. Он был 17 с копейками в августе, 18 с чем-то, по-моему, в июле. Мое представление об этом следующее. Процесс, как и раньше, кстати, носит сильно неравномерный характер. Я в Telegram-канале балуюсь опросами. Любопытный момент. Порядка двух третей респондентов на вопрос о динамике доходов, какими темпами они растут, отвечают, что они не растут. Поскольку радиостанции в основном кроют крупные города, то, возможно, мы имеем в некотором смысле, если не в полной мере ответ. Понятно, опросы неточны, и к тому же опрос в Telegram-канале не может претендовать на высокое статистическое качество и репрезентативность. Но на самом деле с точки зрения жителя города-миллионника и его агломерации, мне кажется, он ее представляет очень неплохо. У меня есть ощущение, что просто по-разному растет, ведет себя зарплата у разных категорий работников. И те, у кого растет зарплата, и даже не двузначными темпами, когда мы говорим о десятках процентов, там темпы, возможно, трехзначные по отношению к аналогичному периоду предыдущего года.
И. Измайлов:
- У кого-то трехзначными темпами растет?
Е. Надоршин:
- Смотрите, если 60 с лишним процентов, в зависимости от времени, а опрос уже третий раз за последние полтора года…
И. Измайлов:
- Мне кажется, все понимают, что на самом деле…
Е. Надоршин:
- Да, но это просто важная поправка и важная причина моего пессимизма, к которому мы обязательно подойдем. Почему я жду околонулевых или отрицательных темпов роста, почему я ждал этого замедления, почему это для меня не сюрприз, почему я связываю его с кредитами, какие опасности я вижу в кредитовании. Я думаю, что мы все это сможем проговорить. Почему я не очень жду, что с депозитов, например, полезные деньги потекут в экономику. Тут все ждут, что с депозитов деньги ринутся, и очередная волна инфляции, и конец, ставку начнут снижать. Размечтались! Эмиссары от недвижимости с некоторым вожделением ожидают , потому что льготная ипотека уже иссыхает, надо же где-то кому-то помочь сектору, кто-то должен покупать эти квартиры, которые они строят. А кто-то ожидает с опасением: елки-палки, начнет ЦБ снижать ставку, значит, опять придется повышать, потому что инфляция опять ускорится, он опять бараньим рогом упрется и будет с ней бороться. А как с этим бороться? Там же триллионы каждый месяц буквально прибавляются. Страшно.
И. Измайлов:
- ЦБ поднимает ключевую ставку. Об этом, наверное, отдельный вопрос, как это влияет на инфляцию, что будет с инфляцией потом. Вклады. Банки пылесосом вытянули у людей что-то, что было, положили на вклады, и теперь никто не понимает, что с этим дальше. Если ЦБ резко под давлением общественности начнет ставку опускать, люди обидятся, начнут деньги снимать, и все придут в банки. Триллионы дайте нам сразу – это проблема.
Е. Надоршин:
- Среди этой большой суммы в 52 триллиона вкладов на самом деле вклады – это порядка 35-36 триллионов.
И. Измайлов:
- Тоже много.
Е. Надоршин:
- Да. А там есть еще счета, в том числе экскроу-счета, которые связаны с недвижимостью, которые никто снимать не будет, они уже под квартиру задепонированы. Это совершенно другая история. Если мы говорим о чисто вкладах, то это заметно меньшая сумма, это порядка 36 триллионов, поменьше немножко, я просто точно не помню. И подавляющая часть из них - это вклады от месяца. Там меньше месяца вообще смешная сумма, поэтому подавляющая часть от месяца и дальше даже нарастающая сумма сроком от года, что нечастое явление для российского банковского сектора. Но банки стали активнее предлагать высокие ставки на большие сроки.
И. Измайлов:
- Нет, они почему-то высокие предлагают как раз где-то на полгода
Е. Надоршин:
- Вы знаете, есть предложения на несколько лет со ставками порядка 20%. Просто ты не можешь ни снять, ни пополнить. Я, когда увидел, я удивился. Я не думаю, что это мегапопулярный вклад от одного из крупных банков. Как минимум, я такое предложение видел. Думаю, их есть несколько. Я не думаю, что многие берут на три года, скорее, покороче. Но, тем не менее, предложения есть, не только короткие. Короткие - самые горячие, самые классные, самые востребованные. Когда я говорю людям выбирать вклады, я рекомендую, в первую очередь, именно короткие со снятием и пополнением, потому что это позволит гибче реагировать на ситуацию. Обратите внимание, из последних трех лет, а на самом деле пяти, по большому счету стабильности вообще, по-моему, в хорошем смысле этого слова не давал ни один. 2020 год, мы помним его - ковид и так далее. В конце года появилась надежда, но это не про стабильность. 2021 год. Он про какое-то восстановление и тоже много надежд, но со стабильностью там была непросто. Эта логистика, помните, цены. Нас тоже давила инфляция, тоже было не так с урожаем, борщевой набор вел себя не по-человечески как-то.
И. Измайлов:
- Он всегда себя так ведет.
Е. Надоршин:
- Ну да, регулярно. Он, по сути дела, видимо, смотрит на бензин, старается не дешеветь при возможности. 2022-2024 годы - тут обсуждать уже нечего, по-моему, просто канонические примеры. Каждый год нес какое-то количество различных явлений, проявлений нестабильности. И это большая сложность для планирования, для понимания. И ожидать, что 2025, 2026 и 2027 годы, условно говоря, будут какими-то другими, мне кажется, наивно.
И. Измайлов:
- Но тогда получается, что и ставка снижаться сильно резко не может.
Е. Надоршин:
- Гибкие депозиты пока, потому что пока кажется, что ставка будет повышаться. У меня есть четкое ощущение, несмотря на то, что ЦБ в своих публичных комментариях путается, то они выдадут пресс-релиз, из которого все делают вывод, что все, куда деваться, в декабре будет рост, то начинают выступать и говорят: вроде как еще и не решили до конца. Они перед повышением ставки на два процентных пункта, когда консенсус рыночный не ждал этих двух, а ждал одного, 25 октября, там были выступления господина Заботкина, заместителя председателя, и через несколько дней самой Эльвиры Сахипзадовны. У господина Заботкина была такая фраза, там уже был бюджет опубликован, что с таким бюджетом жесткость особо денежно-кредитной политике не требуется. И рынок, мне казалось, совершенно оправданно решил, что не будет большого повышения ставок. И потом Набиуллина набросила, что, мол, вообще не решен вопрос о повышении ставки. И все подумали: один процент - куда больше: Ну да, инфляция. И тут, не моргнув глазом, раз - два процента получайте! И пресс-релиз, который обещает почти наверное, при сохраняющейся тенденции, повышение в декабре. Поэтому я очень осторожно сейчас отношусь к коммуникации ЦБ, больше смотрю, собственно, на пресс-релизы, тренды инфляционные и прочее, чем бы это ни было вызвано. А это, правда, большая сложность.
Дело в том, что нынешняя инфляция в значительной степени определяется не теми факторами, с которыми ставкой легко побороться, к сожалению. Там есть составляющая, которая требует усилий ЦБ, с которой бороться можно. Она, в первую очередь, в секторе услуг, но местами начинает проступать и в сегментах непродовольственных товаров тоже. А вот удорожание большей части продовольствия – это наш урожай.
И. Измайлов:
- Тогда мне кажется, что ситуация глубже. А как у нас развивается сельское хозяйство?
Е. Надоршин:
- Да, с сельским хозяйством большая проблема. У нас племенное стада, семенной фонд – все СМИ обсудили, и каждый, кому не все равно, знает, что, к сожалению, по подавляющей части этих позиций мы самые недостаточные. И эту самую недостаточность в значительной степени мы ощущаем второй год подряд. Обратите внимание, в том числе, в недостаточной урожайности очень многих культур. Частично это вклад отсутствия или недостатка научных кадров, научной работы, десятилетиями заброшенных направлений и сфер. Мы импортировали все это. Это не беда. Но просто особенность в том, когда в результате санкций, контрсанкций и всего прочего это стало нам недоступно или доступно с ограничениями, не в прежних объема,. не того качества, это начинает сказываться на результате.
Я вам хочу сказать, что не катастрофа совершенно. Нужно было просто больше распахать, нужно не под жилье отдавать тогда пашни. Это на уровне государства, при сотрудничестве с бизнесом задача вообще-то решаемая. И она, возможно, не требовала каких-то колоссальных субсидий, поддержек сверх того, что уже оказывается, это просто требовало содействия и непротивления. Больше, возможно, ничего было не надо. Вы компенсируете большим объемом площадей, например, в случае растениеводства меньшую продуктивность, урожайность культур. Кто-то это сделал? Покажите мне его тогда, я бы посмотрел с большим удовольствием.
Почему-то все ждали, что случится чудо. Времена года, повторюсь еще раз, наступают в основном по календарю. Есть некоторые особенности в погодных явлениях последних лет, которые вызывают отклонения, но все-таки в наших широтах зима обязательно приходит. Почему вдруг кто-то решил, что у нас появится возможность второй урожай растить, оастянется период или что-то еще? Он решил, что у нас уже какие-то банановые республики, субтропики, и нам не нужно предпринимать никаких мер для того, чтобы компенсировать неблагоприятные внешние изменения, которые можно было компенсировать, и даже погодные явления, которые прям кричали: парень, тут надо что-то поделать, будет не очень! Но этот русский авось совершенно хорошо видно как раз в нашем сельском хозяйстве. Не вижу, к сожалению, достаточного количества усилий. Обратите внимание на печальный, наверное, факт. Мы смотрим в официальную статистику, и на фоне плохих урожаев я вижу хорошие прибыли сельскохозяйственного сектора. Они сейчас, по-моему, лидер по прибыльности, по данным Росстата.
И. Измайлов:
- Если нехватка, они, конечно, поднимают цену.
Е. Надоршин:
- Конечно. А что у них, не страдания? Это значит, все полностью на плечи потребителя переложено? Все их возросшие издержки, все проблемы, все то, что они недоработали сами, в том числе? Обращаю ваше внимание, это не только государство недоделало свою работу. Вообще-то, если у нас есть проблемы в секторе, и сектор не может обеспечить, - хотя вроде давали прогнозы, обещали, собирались, засеивали на этот объем, выращивали, - должное количество продукции, вообще-то эти проблемы касаются и бизнеса, который в этом секторе работает, в такой же или даже в большей степени, чем государства. А что это такое? За всех государство, что ли, должно делать и работать? Поэтому мне не нравится ситуация с тем, что происходит с прибылями. Если в секторе проблема, а по урожаям я это вижу второй год устойчиво и четко, если погодные явления неблагоприятные, то каким же образом у них получается прибыль на этом большую зарабатывать? Не подходит. Я такое одобрять не согласен.
И. Измайлов:
- Так не договаривались.
Е. Надоршин:
- Ну да, я - точно. Еще раз, я не про сливочное масло, бог бы с ним. Я просто в целом про подход.
И. Измайлов:
- Получается, все дальше будет дрожать? Если мы говорим о продуктах, которые тянут за собой инфляцию, тут же еще и рост тарифов. ЦБ продолжает бороться с инфляцией, ставка продолжает повышаться. Как из этого потом выходить? Говорят, что бизнес не может развиваться. А другие говорят: а чего ему развиваться? Он взял свои возможные активы и положил их под эти 20 с лишним процентов и так же сидит ждет.
Е. Надоршин:
- А вы сечете фишку, кажется.
И. Измайлов:
- И при этом говорят: как же можно в длинную работать экономике, когда ты берешь кредит, а у тебя уже рыночная ипотека под 30% уже идет.
Е. Надоршин:
- Да, верю. Если кто-то готов на три года, допустим, вклад под 20%, то я вам хочу сказать, что совершенно спокойно кто-то должен предлагать ипотеку, она же 30-летняя, под 30%, все правильно. Потому что сроки больше, риски выше. Она тормозит, слава богу, рыночная ипотека резко останавливается. Мы видим, что не очень большое количество домохозяйств, то есть заемщиков готовы ипотеку на рыночных условиях брать. У нас ипотека снова почти целиком льготная. Бывали небольшие перепады, летом она как раз сокращалась, она восстанавливается, почти вся ипотека, более двух третей - это льготная ипотека. И я думаю, что остаток в основном субсидируется застройщиками. ЦБ это видит как рыночную ипотеку и пишет как рыночную. А что им туда еще писать? А на самом деле первое время - полгода, год, сколько-то ты не платишь вообще, возможно, буквально ничего. Но потом тебе прилетает эта ставка 20 с лишним процентов, и ты начинаешь хватать ртом воздух. Но это еще не случилось, подождите. Пока заемщик счастлив, он получил ипотеку под ноль процентов.
Мое понимание ситуации по поводу ставок следующее. Смотрите, кажется, что со многими явлениями в инфляции бороться ставкой бесполезно. Но я сказал, что есть компонента, которой ставкой бороться можно. Она в услугах, в первую очередь. Рост цен на услуги - это явление ставкой управляемое и подавляемое. И ряд непродовольственных товаров видно, что включаются на фоне ажиотажа потребителей, в том числе. Можно, конечно, обвинять рост цен на автомобили, которого без утильсбора, может быть, действительно, не было. Ну что, конечно, триллион в следующем году государство получит. Правда, не с одних, там куча спецтехники. Это еще большая проблема, кстати, к вопросу о сельском хозяйстве.
И. Измайлов:
- И с него тоже утильсбор? Конечно, под утильсбор попадает, в том числе, приличное количество иностранной спецтехники, которая нужна фермеру.
И. Измайлов:
- Своей у нас нет.
Е. Надоршин:
- Не везде. Где-то есть, где-то нет. Но особенность заключается в том, что, к сожалению, большинство местных производителей, несмотря на все меры поддержки, обнаружило себя не очень конкурентоспособными по отношению к китайским производителям.
И. Измайлов:
- Спасибо большое, что пришли к нам.
Подписывайтесь на наш подкаст, чтобы не пропустить новые крутые интервью
