Александр Казаков: Я знаю, каким будет первый звонок Трампа Путину
Н. Фридрихсон:
- Всем здравствуйте. На волнах Радио «Комсомольская правда» подводим итоги уходящего 2024 года. И сегодня наш гость - Александр Казаков, политолог и советник первого главы ДНР Захарченко. Давай начнем с конца. Мы немножко за кадром уже поговорили. Какое событие в уходящем 2024 году тебя особенно порадовало в политическом плане?
А. Казаков:
- Топ-5. Номер один, конечно, это выборы президента. Кстати, я думаю, что многие уже забыли, что они были в этом году.
Н. Фридрихсон:
- Да нет, помним, как же было.
А. Казаков:
- Дело в том, что они уникальные. И это та самая положительную уникальность, которая нам всем была очень нужна. Кстати, и ему тоже. Уникальность в явке.
Н. Фридрихсон:
- Более 77%.
А. Казаков:
- Сумасшедшая явка.
Н. Фридрихсон:
- 77,44%.
А. Казаков:
- Потому что мы прекрасно знаем, мы взрослые люди, что процент туда, процент сюда. А явку можно нагнать. Но я знаю - сколько. Мало, на самом деле. Такие цифры реальны. В чем смысл? Почему наши враги, в частности, офигели от этого? Потому что мы во время войны выдали нашему Верховному Главнокомандующему огромный тяжелый мандат. Возникает вопрос, а на что мы выдали ему мандат? У меня есть версия ответа, и я не переспрашивал Владимира Владимировича, не было повода и возможности. Но я считаю, что мы выдали нашему Верховному мандат на то, чтобы он нам сформулировал для нас, и в этом смысле и от нашего имени, что такое победа. Потому что ответа на этот вопрос у нас нет. Сколько нас - столько версий. И мы ему передали это право. Когда он скажет «мы победили, и это победа», мы скажем: фух, поехали дальше.
Н. Фридрихсон:
- Так он же обозначал, что в нашем понимании завершение боевых действий. Он в июне об этом говорил.
А. Казаков:
- Завершение боевых действий – это еще не победа.
Н. Фридрихсон:
- Секунду, Россия не будет соглашаться на завершение боевых действий без своей победы. Все, что он говорил в июне на прямой линии, она же итоговая пресс-конференция, все это можно засчитывать как такие кирпичики в понимании победы.
А. Казаков:
- Мы можем начинать с 5 утра 24 февраля 2022 года. Потому что он отсылается все время к этому обращению к народу, и там наш уже стандартный набор. Просто даже то, о чем он говорил 24 февраля 2022 года, он сам может интерпретировать иначе. А то, о чем он говорил в июне на коллегии МИДа, это нельзя иначе интерпретировать. Это конституция. Это для наших врагов, в том числе, абсолютно непреодолимый барьер, об этом можно не начинать. Но они все время именно об этом разговаривают. До них еще просто не дошло. Или они потеряли ценность конституционного восприятие мира.
Н. Фридрихсон:
- Или они следуют совету Путина, когда он давал интервью Такеру Карлосону, он же тогда сказал: вы там на Западе подумайте, как вам лицо-то сохранить. Может быть, они пытаются понять.
А. Казаков:
- Я же Владимир Владимирович изучаю, как известно. И книгу выпустил о нем, бестселлер, между прочим. И это произошло впервые. С ним очень многое впервые после 2022 года. Я знаю несколько эпизодов, какие-то из них даже общепризнанные, например, после 08.08.08.
Н. Фридрихсон:
- Пятидневная война.
А. Казаков:
- Так точно. Спасение Южной Осетии и заодно Абхазии. Тогда Путин помог реально, буквально руками помог Западу сохранить лицо. Он даже говорил об этом. Впервые сейчас он не только сказал то, что ты процитировала, он еще добавил: и мы вам помогать не будем. Это ваши проблемы, как вы будете сохранять свою физиономию. Это для него образец очень жесткой конфронтации. Сама-сама-сама как-то.
Н. Фридрихсон:
- Прости, тут вклинюсь. А не думаешь ли ты, что на фоне текущей эскалации, которую истероидно устраивает киевский режим, это теракты, убийство, например, генерал-лейтенанта Кириллова…
А. Казаков:
- Покушение сейчас на генерального конструктора одного из КБ не удавшееся. Слава богу, предотвращенное.
Н. Фридрихсон:
- Пресловутые БПЛА на территории России. И заметь, мы на это сейчас так, как можем, не отвечаем. Есть мнение - ждем 20 января, ждем инаугурации Трампа. Не думаешь ли ты, что здесь получается, все-таки мы помогаем, как минимум, команде Трампа сохранять лицо?
А. Казаков:
- Мы помогаем себе.
Н. Фридрихсон:
- Почему - себе?
А. Казаков:
- Мы помогаем себе, используя для этого Трампа.
Н. Фридрихсон:
- Нет, подожди секунду, что нам мешало в ответ на все это непотребство ответить, как мы можем? Тем более, мы показали, что есть «Орешник» - выученное на Западе слово.
А. Казаков:
- Да, был «спутник» во всех языках, теперь «Орешник» будет во всех языках. Абсолютно убежден в том, что на рабочих столах Зеленского, руководителей ГУР, СБУ...
Н. Фридрихсон:
- Там, понятно, порошок.
А. Казаков:
- В Киеве у них лежит папочка, одна и та же причем, это просто копии, и все готово для этого, что нужно сделать очень быстро на земле, если в центр Киева прилетит какая-то серьезная ракета. Не обязательно «Орешник». Если даже «Искандер» попадет в здание СБУ, что нужно сделать с двумя соседними зданиями? Мгновенно взорвать.
Н. Фридрихсон:
- Зачем?
А. Казаков:
- Чтобы потом гирляндами выложить трупы жертв, а желательно - детей. Человек 50-60. Буча2.0. Их задача сейчас - актуальная политическая задача. Она решается террористическими, политическими, разными методами. Но это их задача номер один - загнать избранного президента, кто бы им ни был, в данном случае Трампа, загнать его в коридор, из которого выхода нет. Сделать для него неприемлемой саму мысль разговаривать с Путиным. Они ждут.
Н. Фридрихсон:
- Ты считаешь, что не отвечаем, потому что, возможно, есть такой протокол, и мы в этой части не хотим усугублять и без того непростую ситуацию?
А. Казаков:
- Совершенно верно. Мы хотим, чтобы у Трампа была возможность помочь нам, к нашему благополучию и к нашей победе, закончить специальную военную операцию. У него такое желание пока есть, пусть оно у него остается. Пусть он сделает подачу.
Н. Фридрихсон:
- Хорошо. А ты, как специалист по Владимиру Владимировичу...
А. Казаков:
- Путиновед.
Н. Фридрихсон:
- Интересно, Владислав Юрьевич Сурков тебе читал лекцию про путинизм, нет? Пока ты готовил книгу.
А. Казаков:
- Я ему.
Н. Фридрихсон:
- Ты Суркову читал лекцию?
А. Казаков:
- Про свою будущую книгу, по крайней мере, да, рассказывал. Кстати, в этой книге я использую и работу самого Суркова.
Н. Фридрихсон:
- И возвращаясь к тому, с чего ты начал, все-таки, как ты считаешь, Владимир Владимирович как сможет в конечной итерации определить нашу победу? Много чего было уже заявлено, много чего было сказано, много чего изменилось. На твой взгляд, в дне сегодняшнем? Если бы завтра, например, вышел Владимир Путин и сказал: «Победа»… И дальше некое определение.
А. Казаков:
- Нет. Сейчас для этого нет никаких оснований.
Н. Фридрихсон:
- Почему?
А. Казаков:
- Некоторые вещи он сам, некоторые вещи мы вместе с ним, как страна, сделали невозвратные. Их нельзя отмотать обратно.
Н. Фридрихсон:
- Это какие?
А. Казаков:
- Например, новый образец Конституции с новыми регионами.
Н. Фридрихсон:
- Подожди, мы сейчас с тобой говорим, что он может определить, как победу. Зачем нам для этого отматывать обратно нашу Конституцию? Не надо.
А. Казаков:
- Нет, потому что сейчас об этом говорить невозможно, потому что часть нашей территории оккупирована.
Н. Фридрихсон:
- Но если завтра выходит Зеленский и говорит: мы выводим все войска...
А. Казаков:
- Как Путин сказал в июне, они разворачиваются, прекращают огонь в одностороннем порядке. Речь идет об этом. Разворачиваются и так медленно и печально бредут в сторону административной границы. А мы их сопровождаем. Потому что, как сказал Путин, мы сразу даем приказ о прекращении. И под нашим конвоем ВСУ идет достаточно далеко, между прочим, несколько десятков километров. Давайте себе представим, что такое в принципе возможно, хотя это невозможно. После того, как они достигнут административной границы, остановимся и мы, фиксируем - это граница России. А после этого остальные пункты. Денацификация. Возможна в разных вариантах, в двух. В жестком.
Н. Фридрихсон:
- Выборы новые, в конце концов. В смысле - новые, они их даже не проводили.
А. Казаков:
- Да, как раз я думаю, что выборы, если они сами их не проведут, мы, наоборот, заморозим на какой-то период выборную историю, если там что-то останется. Потому что надо вернуть общество в сознание. Денацификация в жестком варианте – это образца 1945 года в Германии. И об этом мы слышали открытым текстом высказывания Сергея Викторовича Лаврова, Николая Платоновича Патрушева.
Н. Фридрихсон:
- Поэтому мы не ликвидируем Зеленского?
А. Казаков:
- Зеленский – наш ценнейший ресурс, Надана. Его надо как зеницу ока беречь. Где вы такого врага идеального видели? На его месте был бы нормальный, не наркоман, умный, сколько бы у нас было проблем, который мог бы играть в поддавки, мимикировать. Этот баран - роскошный враг.
Н. Фридрихсон:
- И зачем он нам живой? Только потому, что он роскошный баран?
А. Казаков:
- Нет, сейчас он нам нужен как живой враг, потому что он даже в глазах западного сообщества легитимизирует наши действия тем, что он есть из себя. Ведь его косяки вечные, он на кого-то наезжает, кому-то хамит, кому-то предлагает взятку.
Н. Фридрихсон:
- Тогда чего его не поменяют западные кураторы? Они-то поинтереснее враги. Они могли давно его сами поменять.
А. Казаков:
- Они упустили время, а сейчас уже нет смысла.
Н. Фридрихсон:
- А когда надо было менять, как ты считаешь, им Зеленского?
А. Казаков:
- На самом деле, давно, его надо было менять сразу после провала контрнаступления.
Н. Фридрихсон:
- Лето 2023-го?
А. Казаков:
- Между летом и осенью 2023 года. Надо было менять, ставить вместо него Залужного. И у нас было бы больше проблем.
Н. Фридрихсон:
- Хотя ты отчасти прав, они в тот период как раз про Залужного статьи стали давать. Они пытались, пытались, но что-то пошло не так.
А. Казаков:
- Даже с учетом того, где они выходили, мы понимаем, кто его продвигал. Потому что мы знаем, кому принадлежит The Economist и так далее.
Н. Фридрихсон:
- Вообще первый Bild написал.
А. Казаков:
- Дальше уже все. А те, кто изначально продвигал в Лондоне, мы понимаем даже, кто это. Но они тогда опоздали, в том числе и внутренние там разборки тоже были.
Н. Фридрихсон:
- Одно из главных событий уходящего года – это выборы президента России. Дальше мы с тобой стали эту тему развивать и развили до того, почему полезный баран Зеленский нам нужен. Теперь давай второе событие в уходящем 2024 году, которое тебя порадовало.
А. Казаков:
- В целом то, что российская армия отменила учебники, по которым учатся офицеры в Академии Генштаба.
Н. Фридрихсон:
- Поясни эту мысль.
А. Казаков:
- Во всех учебниках написано, не важно, наших, наших противников, советских, постсоветских, - везде написано, «движение войск противоборствующих сторон в состоянии наступления всегда волнообразно». Идет наступательная операция, она заканчивается, войска останавливаются, подтягивают тыл, выстраивают логистику, готовятся к следующему шагу. Волнами идет. Там же высшая математика в военном деле. Военная математика – особое искусство, труднодоступное даже профессорам математики. Потому что у них бывает 2х2=8. Эту волнообразную теорию мы отменили, потому что, начав наступательный порыв, скажем так, после Авдеевки, мы должны были, под всем законам физики вообще, остановиться где-то к августу и начать, собственно, обустраивать вновь занятые рубежи. Об этом писали. Этого все ждали. Потому что противник, например, тоже читал те же учебники. Они же ждут: они сейчас остановятся, а мы к этому времени подготовимся, а мы нанесем контрудар. А мы не останавливаемся. И более того, и в планах такого нет. Вопреки теории, а военная наука – это наука в полном смысле слова, вопреки военной науке, наша наступательная операция не заканчивается. Более того, она будет продолжаться. И это уникальное событие, которое меня очень радует.
И если уж по военной тематике, есть еще одна вещь, которую не все заметили. Это очевидно, надо просто смотреть на динамику военных действий на определенном театре, в периоде где-то за прошедших три месяца и с высоты птичьего полета. Когда началась специальная военная операция, где-то к осени, после истории в Харьковской области, прежде всего, но где-то к осени 2022 года сформировалось устойчивое мнение у всех серьезных военных аналитиков, по-настоящему серьезных, вне зависимости от того, какое у них гражданство, на каком языке они говорят, что искусство общевойсковых операций утеряно навсегда. И что этого не умеет делать даже российский Генеральный штаб. Ну, в силу того, что все операции (рейдовые, диверсионные, даже эта СВО, в конце концов) антитеррористические, это все умеют, а общевойсковые наступательные операции в сухопутной войне – просто разучились, опыт пропал, поколение выпало. То, что мы наблюдаем сейчас на театре от Покровска, можно считать, до Великой Новоселки, если мы посмотрим в динамике трех месяцев, день за днем, на всем этом театре идут бои разной степени интенсивности. И, что важно, мы определяем, на каком участке какого уровня интенсивность, и мы ее постоянно меняем, мы их раздергиваем, качели такие делаем от Покровска до Великой Новоселки. И если мы посмотрим на всю эту динамику, это одна операция, но это операция, которая проводится силами трех ОГВ. А что сегодняшняя Объединенная группировка войск по отношению к Великой Отечественной войне? Это фронт, то есть это общевойсковая операция силами трех фронтов – «Центр», «Восток» и «Юг». Значит, имеется единое командование, единый замысел и исполнение. То есть мы не забыли. И мы единственные в мире, кто об этом помнит и демонстрирует это.
Н. Фридрихсон:
- В продолжение того, о чем ты говоришь, давай рассмотрим противоположную сторону. Как ты оцениваешь тактику и стратегию Залужного, когда он еще был главкомом, и как оцениваешь то, что исполняет Сырский? Там есть какой-то единый замысел, он просматривается – может быть, натовский, может быть, не натовский?
А. Казаков:
- Во-первых, оба главкома находятся в одинаково пораженной позиции, поскольку как раз киевский режим нарушает основной закон войны. Закон войны – воюют военные, а политики ставят задачи.
Н. Фридрихсон:
- А у них что?
А. Казаков:
- А у них политики лезут все время в карты, какой город надо оставить…
Н. Фридрихсон:
- Там, скорее всего, натовские чины всё это делают. Помнишь фотографию Марка Милли, который вообще по Европе отвечал с картой фронта?
А. Казаков:
- Надана, Марк Милли не может отдать приказ ВСУ оставить Бахмут. Он может об этом сказать Зеленскому, а Зеленский, который может такой приказ отдать, объясняет Марку Милли: я этого сделать не могу, потому что будет падение боевого духа и т.д.
Н. Фридрихсон:
- Залужный, например, кричал: надо выходить. И российская сторона неоднократно украинской говорила: уходите, для вас это уже действительно мясорубка. Но почему мы упираемся в Зеленского? Это натовский генерал мог сказать: а у меня по картам вы там сопротивляетесь.
А. Казаков:
- Надана, я сам в эту иллюзию периодически впадаю и вытаскиваю себя оттуда, как барон Мюнхгаузен, за волосы. Киевский режим, он, конечно же, не суверенен вообще ни разу, и давно, кстати, но он субъектен. И у меня есть доказательства того, что он субъектен. До тех пор, пока, извините за выражение, их Верховный главнокомандующий (не хочется даже называть его таким определением, но тем не менее) Зеленский…
Н. Фридрихсон:
- Глава киевского режима. Это больше подходит.
А. Казаков:
- Но в данном случае нужно именно эту сторону. Когда их Верховный главнокомандующий отдает приказ армии, и армия приказ выполняет, он субъектен. Вот когда он отдаст приказ, а армия скажет: да пошел ты…
Н. Фридрихсон:
- А где мы видели доказательства, что именно Зеленский отдавал приказ, и украинская армия его исполняла?
А. Казаков:
- Слишком много доказательств того, что именно он настаивал на удержании городов, которые удерживать с точки зрения военной было не надо и нельзя.
Н. Фридрихсон:
- С тем же успехом это могли делать натовские какие-то чины, а Зеленского выставляли, как Петрушку, на первый план, чтобы он брал на себя, типа это он.
А. Казаков:
- То есть натовцы нам подыгрывают?
Н. Фридрихсон:
- Почему нам-то они подыгрывают?
А. Казаков:
- Ну, потому что нам было выгодно перемолоть в Бахмуте такое количество их так называемых…
Н. Фридрихсон:
- Я не думаю, что они нам подыгрывают. Просто они очень давно не участвовали в боевых действиях такого масштаба. Они тоже шли по учебникам, у них написано вот так, а на деле, извините, мягко говоря, не так.
А. Казаков:
- У них не написано в учебнике удержание городов. Они должны были настаивать на противном и, скорее всего, выступали вместе с Залужным – что нужно выходить из Бахмута.
Н. Фридрихсон:
- Ну, мы с тобой спорим о том, чего оба не видели, но у меня такое ощущение, что только Залужный понимал, что происходит.
А. Казаков:
- Но разведпризнаков достаточно много. Оба генерала (и Залужный, и Сырский), они хорошо образованные.
Н. Фридрихсон:
- Извини, если исходить из твоей же теории, почему тогда они позволяли Зеленскому отдавать безумные приказы? Тоже, получается, нам подыгрывали?
А. Казаков:
- У них такие законы. У них Конституция так написана и законы. У нас другие.
Н. Фридрихсон:
- При чем здесь Конституция и законы? Если ты – НАТО, ты вкладываешь бабки в Украину, отправляешь даже каких-то наемников, ЧВКшников, кто у них только не побегал в том же Бахмуте, например… И наши ребята рассказывали мне, что такое с ними контактные бои, как все это выглядит. Но тогда ты уже этим управляешь. Как ты можешь все свои эти инвестиции (назовем их так) подкладывать под этого шлепка, который то нюхает, то визжит, то кричит? Это тоже странно.
А. Казаков:
- Я попытаюсь их логику объяснить, почему они этого не делают, почему они не закрывают его в чулане. Они не могут вместо него ставить подпись на документе.
Н. Фридрихсон:
- Он ставит свою подпись. Его вообще держат для ширмы.
А. Казаков:
- Убрать его, чтобы не мешал, и управлять, это они боятся сделать. Они не могут вместо своих прокси заниматься военными операциями. И в этом смысле они зависимы. Собака, между прочим, от хвоста только зависит, не только хвост от собаки.
Н. Фридрихсон:
- Мы с тобой спорим о другом. Мы с тобой спорим, кто реально принимает решения. Я говорю, что реальные решения принимают натовцы, а Зеленский – для ширмы, чтобы была подпись, чтобы он вышел и что-то квакнул перед камерой. А ты говоришь, что Зеленский сам принимает решения.
А. Казаков:
- Да. Кроме тех случаев, когда решение принимал Зеленский, и мы эти случаи знаем. Как минимум это Бахмут и Угледар. Ты у меня спросила про генералов. Вот они находятся в этом смысле в слабой позиции. Поэтому мы, по большому счету, даже не знаем, насколько они хороши в планировании военных операций. Что касается Сырского. У него, конечно, положение сейчас катастрофическое. У него фактически нет оперативного резерва. При этом он удерживает фронт, отдадим должное. То есть при всех своих ограничениях, и в боеспособности, между прочим, тоже… Ну, с таким пополнением – мама дорогая, как они «великую французскую бригаду» прислали – «Анна Киевская». Ну, и что? Под Покровском сразу 1000 человек сбежала оттуда. Обалденно научили во Франции.
При всем при том многое из того, что мы говорим в рамках пропагандистских материалов, ну, половина – это правда. Как минимум, информационные поводы, которые мы используем, они настоящие, мы их не придумываем. И в этом смысле надо отдать должное Сырскому, потому что он удерживает фронт.
Н. Фридрихсон:
- Он лучше, чем Залужный, как тактик, как стратег, или хуже, на твой взгляд?
А. Казаков:
- Он сейчас находится в состоянии стратегической обороны. В этом состоянии, я думаю, он лучше, чем Залужный.
Н. Фридрихсон:
- Я напоминаю, у нас сегодня программа построена так. Ты называешь, какое для тебя было главное событие уходящего года, а дальше мы подробно об этом говорим. Первое – ты назвал выборы российского президента. Второе – ты обозначил трансформации, которые Россия переживает сама на поле боя, что изменилось в нашей тактике.
А. Казаков:
- Я про российскую армию конкретно говорил.
Н. Фридрихсон:
- Да, про российскую армию. И заодно обсудили, что там, на украинской стороне. Третье событие?
А. Казаков:
- Тоже касается специальной военной операции. Это уже принятое решение о создании нового вида войск – беспилотного.
Н. Фридрихсон:
- Это то, о чем Владимир Владимирович говорил на пресс-конференции по итогам года?
А. Казаков:
- Да. И уже есть распоряжение министра обороны, сроки уже обозначены – третий квартал 2025 года.
Н. Фридрихсон:
- Ты реально это хочешь вынести в одно из главных событий уходящего года?
А. Казаков:
- Да. По нескольким причинам. Одна из них – что боевые действия в рамках СВО показали, что это абсолютно необходимо. Наш противник сделал это первым. Ну, всегда противники на поле боя друг у друга учатся, и мы видим, что это работает. Наша армия, как и наше государство, никогда не принимает быстрых решений. Поэтому хорошо, что в этом году мы приняли это решение, значит, в следующем мы точно его реализуем. Могли бы в следующем принять. Тогда реализация могла бы до 2026-го затянуться. Мы, мы не быстрая такая страна.
Н. Фридрихсон:
- Подожди. Мне кажется, здесь мы немножко затянули.
А. Казаков:
- Затянули, согласен.
Н. Фридрихсон:
- То, что «птичники» - это не просто какая-то уже игрушка… Я хорошо помню начало СВО. Вот я бегаю с камерой, освещаю, и я хорошо помню, что штурмовики – это элита, это крутые ребята (что святая правда), и артиллерия – бог войны. И тогда (Владлен Татарский еще был жив) они очень много говорили про наблюдательные дроны, ну, «Мавики» все поднимали разведывательные. И многие смотрели на «птичников» и говорили: то ли дело мы.
А. Казаков:
- Да, не путайтесь под ногами.
Н. Фридрихсон:
- Что называется, не мешайте дядям воевать. Сейчас, мягко говоря, ситуация вообще другая. Я крайний раз видела Часовярское направление. Позиции наших «птичников» вычисляют так же оперативно, как пытаются вычислять любые другие позиции артиллерии или там, где «Солнцепек», начинают массированно отрабатывать. Многое поменялось. Саша, было бы странно, если бы с учетом этих реалий мы не стали бы этим вопросом заниматься.
А. Казаков:
- Занятия занятиям рознь. Я же говорю, это во многих отношениях решение, которое в совокупности меня порадовало. Во-первых, можно было решить этот вопрос на оперативном уровне, то есть дать полномочия командармам, и они бы все нашли свое место, они бы получали довольствие, их бы защищали, как зеницу ока, как в свое время центры связи, на которые всегда охотились. Это можно было решить на этом уровне предварительно. Я же говорю, мы – не быстрая страна. Но в этом смысле это достаточно быстро. Мы приняли стратегическое решение о создании нового вида войск. А это означает что? Это выстраивает всю необходимую вертикаль от позиционирования ребят с беспилотниками прямо на линии боевого соприкосновения до появления штаба, института (высшего учебного заведения). То есть вся махина сдвинута. И это очень хорошо.
Н. Фридрихсон:
- С другой стороны, одно из трагичных событий, связанных с этой темой (и ты тоже наверняка это слышал), - «Эрнест» и «Гудвин».
А. Казаков:
- Конечно. Кто же не слышал?
Н. Фридрихсон:
- Нашим слушателям напомню. Они занимались БПЛА-разведкой. Что-то там происходит, в результате чего… Мнения дальше разнятся. Одни говорят, что они в итоге отправились на штурм… Хотя они по штатке и были штурмовиками, это важно проговорить. То есть не просто кого-то поймали и отправили на штурм, они по штатке были штурмовиками. Но есть какие-то другие версии, мы сейчас об этом не будем говорить. Может быть, если бы раньше было принято решение, «Эрнест» и «Гудвин» не числились бы штурмовиками, а числились бы тем, кем они являлись по факту?
А. Казаков:
- С одной стороны, да. Но есть другая сторона. Когда боевые обстоятельства складываются определенным образом, штурмами становятся даже повара. Это военная необходимость, просто посылают всех. И у командира боевой части есть такое прописанное право, он имеет на это право – всех отправить и сам пойти. Связистов, ребят с беспилотниками, поваров – всех. Если существует боевая необходимость. Правда, потом он будет за это отвечать.
Н. Фридрихсон:
- Критическая ситуация должна быть. Потому что, извините, от повара в штурмах столько же эффекта, сколько от меня.
А. Казаков:
- Нет, ни от одного человека нет нулевой пользы.
Н. Фридрихсон:
- Ну, мы с тобой понимаем, что это, скорее всего, поход в один конец.
А. Казаков:
- Да, с большой долей вероятности.
Н. Фридрихсон:
- Я видела, как тренируют штурмовиков. Это искусство.
А. Казаков:
- A la guerre comme à la guerre. Возможно, именно этот человек примет на себя ту пулю, которая спасет того, кто потом воздвигнет знамя на рейхстаге.
Н. Фридрихсон:
- Мы ушли немножко в другую сферу. Я к чему эту тему подняла? Не кажется ли тебе, что здесь мы не поторопились? А ты говоришь: мы просто медленно принимаем решения, мы все взвесили. А чего взвешивать-то? Уже было все понятно. В 2023-м уже было все понятно.
А. Казаков:
- Ну, не всем.
Н. Фридрихсон:
- Тем, кто принимает решения.
А. Казаков:
- Ну, хорошо, тогда вторым пунктом здесь еще назначение нового министра обороны, тогда в совокупности. Еще раз. Эти решения можно было принять на оперативном уровне, не меняя структуру всех Вооруженных сил. И тогда на линии боевого соприкосновения работа ребят была бы обеспечена, но все тыловое обеспечение, его бы не было. Потому что это специальный набор, это обучение, это комплектация технологическая. Со следующего года, скорее всего, будет создан вуз специальный военный. То есть вся эта тыловая система. А наличие такой тыловой базы, правильно выстроенной, это к тому пункту, где я говорил о способности проводить общевойсковые операции. Если ее нет, невозможно проводить такие. Тогда только рейдами.
Н. Фридрихсон:
- Хорошо. Четвертое событие.
А. Казаков:
- А сколько у нас всего? Пять?
Н. Фридрихсон:
- Вообще было пять.
А. Казаков:
- Четвертое не наше. Но почти наше. Это выборы в Соединенных Штатах. Поскольку это был такой на протяжении почти года это был такой аттрактор в будущем, который собирал под себя повестку – и военную, и политическую, то есть, все происходило ввиду будущих выборов. Это именно как аттрактор работал, а после 4 ноября – это точка бифуркации, которая касается вообще всех.
Н. Фридрихсон:
- Ты ожидал, что Трамп победит?
А. Казаков:
- Да. Я даже публично об этом говорил.
Н. Фридрихсон:
- Тебя не смущало, что демократы жульничают, мертвые души, в Камалу Харрис – видно было – столько бабок загрузили, мама дорогая! Там Обама чуть ли не лично ей на ухе сидел, когда она давала интервью. Неужели не сбивало это тебя с мысли?
А. Казаков:
- Я же не пальцем в небо тыкал. Когда еще был Байден конкурентом Трампа, у меня сомнений не было, поскольку я знал настоящий разрыв. Его невозможно ликвидировать. Это как административный ресурс у нас. Он ограничен количеством процентов. Я знаю сколько.
Н. Фридрихсон:
- Сколько?
А. Казаков:
- 7-8. И если побеждаешь в 15 – не поможет противнику никакой админресурс. Разрыв был такой, что по опыту махинаций в 2020-м и в 2016-м, было понятно – не замажут. Ну, сделали бы его не до такой степени сногсшибательно легитимным. Отчасти он повторил подвиг Владимира Владимировича. Там не было такой явки, но убедительность победы такая же, какая была у Владимира Владимировича на выборах. Он победил на всех площадках и он впервые за многие годы набрал большинство голосов.
Н. Фридрихсон:
- Он Камале Харрис-то одни дебаты немножко все-таки подсдул. Камала Харрис действительно держалась…
А. Казаков:
- Результат – на табло.
Н. Фридрихсон:
- По итогу – да.
А. Казаков:
- На табло он еще победил в абсолютном значении – что редкость. То есть, количество голосов, а не выборщиков.
Н. Фридрихсон:
- Хорошо, когда появилась Камала Харрис – вот эта темная лошадка, у тебя возникли сомнения в победе Трампа?
А. Казаков:
- Возникли. И длились долго. Почти месяц. А потом определенное количество разведпризнаков дало мне основание сказать – и я это сказал до выборов.
Н. Фридрихсон:
- Саш, какие разведпризнаки? Ты политолог, соберись.
А. Казаков:
- Ну, уже новые привычки… Для меня стало понятно, ну, за неделю была до выборов была уверенность сто процентов до выборов, и я уже рассказывал до выборов о первом звонке Трампа Путину – как он будет происходить и кто что будет говорить.
Н. Фридрихсон:
- Так не было первого звонка еще.
А. Казаков:
- Будет. Я знаю, как он будет проходить. Так вот, сделка была совершена между Трампом и дипстейтом. И я эту сделку увидел.
Н. Фридрихсон:
- Сделка в чем?
А. Казаков:
- У него не воруют победу. То есть, с их стороны есть определенные требования. И с его стороны определенные требования. Потому что это сделка, его не купили. Это сделка – у обеих сторон есть право предъявить свои пункты. И его пункт первый – это остаться в живых.
Н. Фридрихсон:
- Сделка равных, действительно.
А. Казаков:
- И тем не менее. То есть, он договорился, что его не убьют до 20 января.
Н. Фридрихсон:
- А взамен? Чего стоит жизнь Трампа в его понимании?
А. Казаков:
- Я думаю, что взамен это не разрушение политической системы в Соединенных Штатах.
Н. Фридрихсон:
- Вы сказали, что вы знаете, каким будет телефонный разговор Путина и Трампа, когда он состоится. Извольте доложить.
А. Казаков:
- Во-первых, он будет. Договориться о саммите двухстороннем можно без телефонных звонков друг другу и встретиться уже на саммите. То есть, событие в исходном формате – это переход вот теперь уже настоящий, а не как было в июле сорванной курской авантюрой. Не как было весной 2022 года. Сейчас реальный переход к переговорам о переговорах. Они уже начались, они уже идут. То есть, вот это событие и, соответственно, звонок. Дональд Фрэдович позвонит Владимиру Владимировичу и скажет: Владимир, война – это плохо. Путин скажет: Дональд, однозначно. Надо как-то прекращать. Категорически согласен. Твои предложения. Он говорит – давай для начала прекратим огонь. До свидания, скажет Владимир Владимирович.
Н. Фридрихсон:
- Нет, он не так скажет. Он скажет – Киев с этим…
А. Казаков:
- Нет, нет… ситуация заключается в том – и Трамп вот 5 ноября об этом не знал, а теперь знает – видно по его риторике. На любое предложение, которое с подачи Путина он сделает Путину, он получит нет. У него нет ни одного предложения, которое вызовет «да».
Н. Фридрихсон:
- Подожди секунду. Поэтому его команда, видимо, уже пробрасывала некий план Кэллогга, изначальное закручивание ставок, прямо до предела… то есть, он тоже пойдет в этом плане быковать: а мы Украине еще больше оружия поставим!
А. Казаков:
- Владимир Владимирович скажет – давай.
Н. Фридрихсон:
- Есть нюанс. Наша экономика российская она, конечно, далеко не в клочья. Но мы будем врать сами себе, если скажем, что легко и непринужденно наша экономика справляется. Это тоже не так. И американцы, и Трамп, как бизнесмен, это видят очень хорошо. Без всяких разведданных.
А. Казаков:
- Надана, мы с тобой не разведчики и не экономисты.
Н. Фридрихсон:
- Я-то точно нет, а насчет тебя уже не знаю.
А. Казаков:
- Одно я могу сказать точно – это не я говорю, это их нобелевские лауреаты говорят. Причем, не статусные, а которых они сами маргинализировали. Так вот, они говорят, что каждое следующее усиление санкционного режима будет не как до этого неожиданно, по системе бумеранга бить по шее, а напрямую будет наносить ущерб экономике Соединенных Штатов и запада. То есть, в этот раз они должны будут с открытыми глазами наносить ущерб своей экономике. Трамп, который понимает проблемы американской экономики, который хочет ее поднимать, будет сам себе стрелять в ногу для того, чтобы что?
Н. Фридрихсон:
- Хорошо. Тогда дальше как разговор между ними будет строиться?
А. Казаков:
- Владимир Владимирович, конечно, никогда не скажет «нет». Он же у нас не учился, но гениальный дипломат.
Н. Фридрихсон:
- Просто вербовать мастак. Он на другое учился.
А. Казаков:
- Вот этому учился, хорошо учился. Поэтому как бы этот разговор уже ни произошел, учитывая то, о чем говорят некоторые американские СМИ.
Н. Фридрихсон:
- Песков опроверг.
А. Казаков:
- Это мог быть разговор по-настоящему доверенных лиц. Потому что в ответ на любое предложение, чтобы прекратить войну, потому что война – это плохо, Владимир Владимирович ему скажет: Дональд, это фигня, послушай, что я тебе предложу. То есть, он не скажет «нет», он вернет мяч на сторону…
Н. Фридрихсон:
- И что он может предложить Трампу?
А. Казаков:
- Он ему предложит нормальный, полноценный двухсторонний саммит, который будет готовиться минимум полгода. На котором будут обсуждаться по-настоящему серьезные вопросы, достойные таких стран, как США и Россия, таких лидеров, как Трамп и Путин.
Н. Фридрихсон:
- У меня есть сомнения…
А. Казаков:
- И Украина будет там вопросом номер девятнадцать.
Н. Фридрихсон:
- …по поводу того, насколько пристально ты изучал Владимира Путина. Помнишь, на Питерском форуме он с явным раздражением сказал «да что вы с этими рабочими группами, что вы бесконечно создаете эти рабочие группы, действовать надо». Тебе не кажется, что то, что ты сейчас предполагаешь, это тоже создание некоей рабочей группы.
А. Казаков:
- Нет. Не создадим, а проведем.
Н. Фридрихсон:
- Ну, хорошо, проведем. Но это та же рабочая группа.
А. Казаков:
- Нет, конечно. Двусторонний саммит – это двусторонние переговоры один на один. Это то, что не сработало в Хельсинки, когда они встречались.
Н. Фридрихсон:
- А что мешает по телефону сразу это обсудить? Зачем танцы с бубнами?
А. Казаков:
- Что обсудить? Вопросы стратегической стабильности – это невозможно, к этому надо готовиться.
Н. Фридрихсон:
- Условно, Путин говорит Трампу – послушай, Дональд, хочешь залить все американской нефтью, вот по Фрейду, чтобы прямо дедушка Фрейд зарыдал от счастья, вот твоя нефть польется без демпинга цены? Хочу, говорит Трамп, я это обещал, я говорил – бурить, бурить, бурить… Путин говорит – не вопрос. Мы и саудиты перекрываем кран – заливай. Все. Фрейд на полную. Но взамен признаешь, что то, что наше по Конституции нашей, оно наше. Там, где прошли референдумы, оно наше. И назначаем выборы на Украине по оставшейся территории.
А. Казаков:
- Нет. Во-первых, с Украиной тоже не все так просто. Чтобы там назначить выборы, надо провести еще большую работу, кроме боевой. Во-вторых, есть вещи, которые Трамп сказать не может. Тем более публично. Он по-прежнему находится в уязвимой позиции. И здесь не помогая ему сохранять лицо, а ради нашей выгоды, задача, которая уже была продекларирована, которая была проговорена публично и нашим Верховным Главнокомандующим, и Си Цзиньпином. Оба говорили одно и то же. Стратегическая цель – об этом не было речи в июле на коллегии МИД, об этом не говорил Путин 24 февраля 2022 года – стратегическая цель в данном случае и России, и Китая: чтобы на территории Евразийского континента не было военного присутствия третьих стран. У нас только одна третья страна присутствует в военном смысле на Евразийском континенте. Только Соединенные Штаты Америки. Начиная от Редзиково и Румынии – позиционные районы ПРО – они не натовские, они американские, и заканчивая целой цепью американских баз и прочего. И против нас, и против Китая. Я напомню. Мы все в школе учились, мы закрываем глаза и видим карту – но не складываем друг с другом. Хотите, я напомню, что такое Евразийский континент? Великобритания, Япония, Израиль – это не говоря про Саудовскую Аравию, Португалию, Бангладеш и т.д. Это все Евразия.
Н. Фридрихсон:
- Я внесу тут корректировки. Это слишком огромный кусок и на самом деле не нужный никому. Поэтому в свое время Владимир Путин четко обозначил географию политической Евразии от Лиссабона до Владивостока.
А. Казаков:
- От Лиссабона до Владивостока – это Евразия с запада на восток. Но она еще и с севера на юге. Транспортный коридор север-юг, который мы строим в Индию – он до Индии. От Северного Ледовитого океана. То есть, все-таки вся Евразия.
Н. Фридрихсон:
- Это уже дальняя перспектива. Пока речь шла об этом политическом куске.
А. Казаков:
- Тут тоже до фига всего американского.
Н. Фридрихсон:
- Ладно, так в итоге к чему приходит-то?
А. Казаков:
- Вот об этом переговоры двусторонние о стратегической стабильности. Есть интересы у американцев и у Трампа. Он хотел в эти переговоры… хотел, они отказались от этого, вдруг, кстати, неожиданно, пока еще никто не нашел объяснений, а они просили, чтобы мы затащили в переговоры Китай. А тут они вдруг говорят – нет, нет, поврозь будем. С чего бы это? Они хотят затащить в стратстабильный гиперзвук, а мы говорим – э, аллё, это про носители, это не про боезаряды. То есть, об этом надо договариваться. Разрушено все. Между прочим, Трамп тоже поразвлекался в разрушении ДРСМД и всего остального. А теперь он получил в итоге себе «Орешник». И ему там напоминают – это ты из ДРСМД вышел. Это ты придумал «Орешник». У него есть проблемы, у нас есть проблемы. Ему для того, чтобы спокойно аннексировать Гренландию, Канаду и Панаму…
Н. Фридрихсон:
- Протестую – купить.
А. Казаков:
- Но результат все равно аннексия.
Н. Фридрихсон:
- Не совсем.
А. Казаков:
- Нет, аннексия. Просто не военная.
Н. Фридрихсон:
- Если ты у меня просто отберешь стаканчик – это аннексия или стырил. А если купил – другое.
А. Казаков:
- Согласен. Он собирается купить. У нас, кстати, народ ржет по этому поводу! Ребята, не смейтесь! Очень серьезно. Посмотрите на эту историю с другой точки.
Н. Фридрихсон:
- Там очень много ресурсов.
А. Казаков:
- Дело даже не в ресурсах, мы смотрим на карту привычно, с точки экватора. Посмотрите со стороны Северного полюса.
Н. Фридрихсон:
- И что там?
А. Казаков:
- Только что начальник генерального штаба России генерал армии Герасимов эту карту показывал. Сектора. У нас самый большой сектор Арктики. Гренландский сектор больше, чем американский от Аляски. А если еще и Канадский, они могут с нами поспорить.
Н. Фридрихсон:
- У нас заканчивается время, поэтому быстро пятое событие все-таки назови уж.
А. Казаков:
- Оно мелкое. Но, честно говоря, душа порадовалась. Ты ж сказала, что я советник первого главы ДНР Александра Владимировича Захарченко и, я думаю, что он на небе тоже сказал – молодцы, пацаны, наконец-то! На прошлой неделе один известный украинский олигарх Ринат Ахметов у нас был внесен в список экстремистов.
Н. Фридрихсон:
- А чего ты так радуешься?
А. Казаков:
- Потому что теперь наши его потенциальные партнеры по закону не могут вести с ним переговоры и искать какие-то договорняки. Потому что это для них уголовная статья.
Н. Фридрихсон:
- Давай на этой ноте с тобой прощаться. Александр Казаков, советник первого главы ДНР, был с нами в эфире.
Подписывайтесь на наш подкаст, чтобы не пропустить новые крутые интервью
