Андрей Макаревич: Моя жена любит песни «Машины времени». Иначе какая бы она была супруга-то?
М. Антонов:
- У нас эфир с Андреем Макаревичем. Андрей Вадимович, приветствуем вас!
А. Макаревич:
- Привет!
М. Антонов:
- И поздравляем и вас, и нас с новым вашим альбомом.
А. Макаревич:
- Спасибо.
М. Антонов:
- Тринадцатый по счету, если говорить про группу «Машина времени». Четыре года прошло с предыдущего альбома. «Машине времени» 52 года, 13-й номерной альбом. Средняя арифметическая – те же самые четыре с небольшим выходит.
А. Макаревич:
- Похоже, что так. Я, правда, таких подсчетов не делал, я не считаю, что группа обязана, как слесарь у конвейера, выпускать определенное количество деталей за определенное количество часов, но, может, так оно и есть.
М. Антонов:
- Эти десять песен, причем четыре были опубликованы чуть раньше в интернете. Насколько вы, как создатель и режиссер, довольны работой?
А. Макаревич:
- Я доволен, что его так хорошо встретили. Все равно, когда ты сам что-то делаешь, ты это можешь оценить только до определенной степени. Конечная оценка – это оценка ваша.
М. Антонов:
- Вы имеете в виде чарты, скачивания, первое место по скачиванию в течение нескольких дней и по-прежнему вы удерживаете лидерство. А это важно для вас?
А. Макаревич:
- Это приятно. Это значит, что в данной ситуации мое восприятие того, что мы делаем и для кого это делалось, оно совпало.
М. Антонов:
- Писалось легко?
А. Макаревич:
- Я не очень понимаю, что такое легко или трудно. В любом случае, этим заниматься приятно и интересно. Другое дело, что какая-то песня может отскочить прямо сразу, а с какой-то можно посидеть, покорячиться, поспорить с ребятами, но это все равно радость.
М. Антонов:
- Но это не толстовский вариант – проснулся, позавтракал, к рабочему столу?
А. Макаревич:
- Ну, когда ты уже готовишь альбом, когда ты знаешь, что мы договорились, что через две недели мы садимся писаться, а мы не любим на студии долго сидеть, это не продуктивно, значит, надо подготовиться моментально, то тут, в общем, позавтракал и к рабочему столу. Собираемся, доделываем, репетируем, проверяем разные варианты.
М. Антонов:
- Самая быстрая из этих десяти песен, которая была написана?
А. Макаревич:
- Дай подумать. Наверное, их две – это «Стена» и последняя «Время ходит на мягких лапах».
М. Антонов:
- Не знаю, насколько вам важно – взяли в ротацию, сейчас с интернетом любой может послушать. Но у нас в ротации на радио «Пой песню, пой, дульсимер». И сразу же на третьем месте в хит-параде нашем. Я знал, что песня «Машины времени» обязательно попадет в хит-парад, неважно, на какое место, но в десятку точно. Но песня взяла и выстрелила.
А. Макаревич:
- Это вдвойне удивительно, потому что эта песня из числа тех, которую мы выпустили больше года назад.
М. Антонов:
- Да, в 2018-м, в конце.
А. Макаревич:
- Да.
М. Антонов:
- И она выстрелила! Когда вы пишете, есть такое ощущение, что, а вот эта выстрелит, а вот это не хит. Или вы такими понятиями не оперируете?
А. Макаревич:
- Во всяком случае, мы не ставим себе таких задач. И тут никогда не угадаешь. Конечно, если делаешь какую-то вот такую композицию, то можно предположить, что народной она не сделается. Но и так не всегда бывает. Мы знаем примеры, когда вдруг дикими хитами становились сложнейшие мелодии у людей с неправильными размерами, с прочим. Это непредсказуемо. Вычислять хит – это скучно.
М. Антонов:
- Я сравнил этот и предыдущий альбом. Участие Александра Кутикова, вашего друга, звукорежиссера, не только участника «Машины», замечательного и талантливого человека, оно как-то определяет? Мне всегда было интересно, как вы решаете? Вы приносите текст и говорите, Саша, я не могу музыку к нему написать? Напиши ты!
А. Макаревич:
- Нет.
М. Антонов:
- А как?
А. Макаревич:
- Как раз, наоборот. Саша приносит мелодию, вернее, приносит несколько мелодий. И говорит, обрати особенно внимание на эту. Говорю, Сань, я посидел с ней, обратил, но мне вот та нравится тоже. Он говорит, давай, сочиняй! Я говорю, Сань, а вот про что эта мелодия? Как ты думаешь? Это самое важное. Он говорит, тебе виднее, ты у нас стихи пишешь. Мне кажется, говорит, может, про это. Говорю, нет, Сань, не годится.
И уже есть от чего оттолкнуться. Дальше я пишу текст. Дальше я ему показываю, дальше мы собираемся с двумя гитарками просто. И смотрим, в какую форму это облечь, на каком бите она будет, в каком темпе, не поменять что-то? Говорю, а давай вот здесь вот добавим, тут припев нужен, потому что скучно, три формы, три куплета подряд. Он говорит, давай, отлично.
Мы как-то не спорим, на самом деле.
М. Антонов:
- А вопросы с вокалом Александра Кутикова как решается? У него потрясающий вокал!
А. Макаревич:
- Мы все очень хорошо знаем возможности себя и друг друга, поэтому, делая песню, мы представляем, кто ее будет петь, кто подпевать. Хотя я такого не понимаю – петь и подпевать. Поет или один человек, или вдвоем, или втроем.
М. Антонов:
- Принято!
Считаете ли вы, что рок снова стал актуальным? А вы традициям не изменяете, я услышал традиционную «Машину времени». Когда я начал слушать треки, думал, ну, сейчас какая-то электронщина пойдет!
А. Макаревич:
- С чего бы?
М. Антонов:
- Время экспериментов. Я увидел, что у вас дуэтов с рэперами нет, уже успокоился. А что, вы не любите экспериментировать? Когда блатные песни ваши с Козловым услышал, это же тоже был эксперимент.
А. Макаревич:
- Это был совсем не эксперимент. Начнем с того, что я это люблю. Алексей Семенович это любит. И когда два человека любят что-то одно, что-то из этого сделать ничего не стоит. А это вам ответ на вопрос, почему с нами не поют рэперы.
М. Антонов:
- Вы считаете, что рок по-прежнему актуален?
А. Макаревич:
- Слушайте, я не понимаю слова «актуален» применительно к музыке. Актуальна может быть политическая программа. Музыка может быть или хорошей, или не очень. А рок она или не рок? Хрен ее знает, я до сих пор не научился различать, рок это или не рок. С тех пор, как задал себе вопрос «Beatles» - это рок или не рок? И я на него не ответил до сих пор.
Не знаю. Музыка такая. И у нас такая музыка и все. Мне так проще.
М. Антонов:
- Коли я заговорил про рэп, вы что-нибудь новое слышите? К рэпу как относитесь?
А. Макаревич:
- Я к нему никак не отношусь. Многие считают, что я его не люблю, нет, это не правда. Я просто к нему никак не отношусь. Он в моей жизни не занимает места. А сын мой, который это направление любит, ставил мне лучших, наверное, американских представителей этого дела. Это было интересно, хотя все равно это совершенно не мое. Трансформация в русскоязычную версию, ну, меня не греет. Просто не греет. Есть масса людей, которым это нравится, дай бог здоровья!
М. Антонов:
- Удивление в 2020 году в музыкальном плане было?
А. Макаревич:
- Я уже давно понял, что ничего не стоит на месте. Что-то приходит, что-то меняется, одно приходит на смену другому, потом третье на смену второму. Это нормально.
М. Антонов:
- Конкретики я от вас не дождусь…
А. Макаревич:
- Из рэпа?
М. Антонов:
- Вообще просто. Бог с ним, с рэпом, оставим его.
А. Макаревич:
- Вообще, есть команды, которые я очень люблю. Я обожаю группу «Ундервуд», например. «Ромарио» собрал сейчас такой экспериментальный союз, который называется «Необарды». Это Вася Уриевский, Пиковский, Фархтдинов. Вот они вчетвером делают чудеса! Казалось бы, чего проще! Но это так смешно! Это так здорово, музыкально! Они поют вместе песни друг друга, это восхитительно. И это не бардовская песня, между прочим, это такая музыка.
М. Антонов:
- Это тоже сложности с определением жанра, как раз.
А. Макаревич:
- Да зачем? Я не знаю, не нужно. Это из того, что меня поражает.
БГ меня радует периодически на протяжении многих десятилетий. Ну, вот как-то так.
М. Антонов:
- Если вы читали критику, заметки про свой альбом «В метре», по-моему, журналист Боря Барабанов все время проводил аналогии ваших песен с альбома и каким-то образом говорил: а вот это вот Андрей Макаревич отвечает Борису Гребенщикову в этой песне. А вот в этой вот снова ему отвечает! Ну, я не знаю… А вы отвечали, Андрей Вадимович?
А. Макаревич:
- Я никому не отвечаю. Я не на уроке, чтобы отвечать. Я могу передавать дружеские приветы, спрятанные в строчках. Или не очень спрятанные. Но отвечать не на что, потому что никаких запросов не поступало. По-моему, это нормальная товарищеская перекличка.
М. Антонов:
- То есть, это скрытые отсылы.
А. Макаревич:
- Наверное.
М. Антонов:
- Их можно проследить.
А. Макаревич:
- Да, постмодерну это свойственно, хотя сам постмодерн я терпеть не могу.
М. Антонов:
- Я здесь подписался на ваш замечательный кулиарный канал. И я понял, что в период изоляции вы не скучаете. Я пробовал повторить, что делаете вы, но у меня нет замечательного африканского горшка, в котором что-то тушится. Я просто наблюдаю, причем, лучше на сытый желудок за этим за всем.
Это какая-то неугомонность? Хочется что-то делать? Делиться с людьми? Вы же читаете комментарии? Там такое количество не имеющих к еще сообщений!
А. Макаревич:
- И хорошо! Действительно, человеку следует что-то делать. Он начинает портиться, оказываясь в бездвижном положении. Во-вторых, мне это по-прежнему доставляет какую-то радость. Я стал себя чувствовать гораздо свободнее, чем на Первом канале. И я играю в это дело просто.
М. Антонов:
- С приглашенными друзьями.
А. Макаревич:
- Конечно!
М. Антонов:
- Не сочтите за наглость. Многие, зная вашу гражданскую позицию, может, не изменили отношение к группе «Машина времени», но изменили отношение к вам. Я не хочу слово «друзья», но те люди, которые называли вас приятелями, много отвернувшихся было?
А. Макаревич:
- Нет.
М. Антонов:
- Это говорит о том, что вы умеете выбирать людей, с которыми общаетесь?
А. Макаревич:
- Да нет, это о другом совершенно. Что если с человеком дружишь, очевидно, в каких-то корневых вещах, понятиях совпадаете. Иначе с чего бы вам дружить? На сексуальной почве, что ли? А если мы совпадаем, то было бы странно о каких-то вопиющих историях думать по-разному. Не бывает такого.
М. Антонов:
- А если это совпадение только в музыкальном плане?
А. Макаревич:
- Этого недостаточно для того, чтобы дружить. Мало кому Бетховен нравится.
М. Антонов:
- Да, там уже Сальери и Моцарт импонировали друг другу, что не мешало одному завидовать другому. Как говорят.
А. Макаревич:
- Ну, это литературная история. В жизни все было не так.
М. Антонов:
- Когда вы говорите резкие вещи, вы же понимаете, что это вызовет какую-то волну. Хотя мне кажется, что вы настолько самодостаточный человек, что вам, честно говоря… Лайте дальше, песню «Крысы» переслушайте еще раз с предыдущего альбома.
Тем не менее, есть ли внутренний ограничитель?
А. Макаревич:
- Значит, во-первых, я ничего резкого не говорю. Иногда из этого пытаются что-то сделать, типа заголовка «Вся страна замерла!», «Россияне оскорбились!». Я это не могу уже видеть. Это скучно и убого.
Я говорю то, что я думаю. А ограничители? Да. Ограничители у меня есть. Я считаю, что не надо никому хамить, не надо никого оскорблять. И я этого, на самом деле, не делаю. Хотя желание иногда имеется. А в остальном я говорю то, что думаю. И думаю долго, после чего говорю взвешенно. Вот и все.
М. Антонов:
- Вступить в полемику с теми, кто пытается написать, ответить что-то… Или вы стараетесь не отвечать? Ну, в общем, каждый понял в меру своей испорченности.
А. Макаревич:
- Ни малейшего желания. Особенно если на бота напорешься, если еще на оплаченного, ну, это совсем не интересно.
М. Антонов:
- Как у нас говорили: не корми тролля.
А. Макаревич:
- Конечно.
М. Антонов:
- Вы блокируете их? Или пусть остаются?
А. Макаревич:
- Нет, в ленте у себя, если вижу, что мне это не интересно и неприятно, конечно, блокирую.
М. Антонов:
- Такой вот коронавирусный год, да еще и события в Белоруссии, в Нагорном Карабахе, Вы когда были последние раз в Белоруссии?
А. Макаревич:
- Давно. Где-то год назад, наверное. Еще тогда этим всем и не пахло.
М. Антонов:
- Все было тихо и спокойно год назад?
А. Макаревич:
- Абсолютно.
М. Антонов:
- Сейчас вы понимаете, что происходит. И есть ли предположение, что будет дальше?
А. Макаревич:
- Я думаю, что Лукашенко уйдет все равно. Вопрос, как скоро и насколько некрасиво? Поскольку красиво уже не получится, как говорил мой товарищ. Зависит во многом от него, от его адекватной оценки реальности. Боюсь, что она у него хромает.
М. Антонов:
- А вы лично с Александром Григорьевичем знакомы?
А. Макаревич:
- Никогда не встречался.
М. Антонов:
- То есть, пройдет время и он должен уйти?
А. Макаревич:
- Слушайте, а вы вечного видели? Даже Мао Цзэдун умер.
М. Антонов:
- Само собой… А помните анекдот про Кастро, которому подарили черепаху и Кастро спрашивает, сколько она живет? Говорят ему: 300 лет. Он говорит, жалко, только начинаешь привыкать к питомцам, они умирают. Да, ничто не вечно под луной, но там политические амбиции очень высоки.
А когда начались боевые действия в Нагорном Карабахе, армянская группа «Sistem of a Down» прервали свое пятнадцатилетнее молчание. И записали очень крутую песню в поддержку армянских войск. Казалось бы, огромное количество музыкантов в Белоруссии так же не воспринимают Лукашенко, как президента, но никаких гимнов протеста не появилось. Или мы о них не знаем?
А. Макаревич:
- Во-первых, мы не все знаем. Во-вторых, им там сейчас не до песен немножко. Когда каждый день по нескольку сотен человек винтят, тут не до песен. Когда пушки говорят, музы молчат, к сожалению.
М. Антонов:
- Но мы услышим их когда-нибудь?
А. Макаревич:
- Я надеюсь, что не понадобится. Мне очень хочется верить, что все это закончится быстрее, чем мы ожидаем.
М. Антонов:
- Вернусь к альбому «В метре». Для Яндекс-музыка вы записали комментарий. Я никогда не понимал, когда у музыканта спрашивают: а что вы хотели сказать этой песней, что вы хотели сказать? Вы сами любите это все комментировать? И раскрывать…
А. Макаревич:
- Терпеть не могу.
М. Антонов:
- А зачем тогда?
А. Макаревич:
- Я сказал ровно то, что сказал. Песня на русском языке написана. И никто не меня не ограничивал, не цензурировал, не редактировал. Так что моя работа закончена.
М. Антонов:
- А вот эти вот пояснения, комментария к песням? Это просто рассказы о том, как писалось?
А. Макаревич:
- Не пояснения. Там рассказы о том, как это делалось. Это другое совсем.
М. Антонов:
- А сводилось на Abbey Road?
А. Макаревич:
- Не сводилось. Сводили мы здесь, а вот мастеринг делали там. Попробовали в одной студии, в другой, потратили время и деньги. Потом Кутиков сказал: знаешь, все-таки, не надо мудрить. И отправили туда.
М. Антонов:
- На Abbey Road – это ваш не первый заход.
А. Макаревич:
- И не второй, и не третий.
М. Антонов:
- Да. Там делают лучше? У нас не умеют делать? У нас мысль не в ту сторону? Что не получилось-то?
А. Макаревич:
- Мастеринг – это достаточно сложная программа, которая уже сведенную песню приводит, с одной стороны, в комфортное состояние по звучанию, с другой стороны, в технически идеальное состояние. Без выбросов, без пиков, без провалов. Казалось бы, просто. Компрессор, лимитер там…
М. Антонов:
_ И все под одну гребеночку причесал.
А. Макаревич:
- Конечно. Возьми молоток, зубило и отсеки от камня все лишнее. Получится Давид. Вот примерно так.
М. Антонов:
- А насколько мы, обычные люди, если послушаю вот я песню до сведения, до мастеринга на Abbey Road и после? Я почувствую разницу?
А. Макаревич:
- Вы ее услышите. Существует такая теория, что если песня хороша сама по себе, ты ее хоть на телефон запиши, все равно завтра ее все будут петь. Если песня неудачная, хоть ты ее пиши на Abbey Road, ее не полюбят. Это правда. Но если ты возьмешь удачную песню и запишешь ее на Abbey Road, вот это будет то, что надо.
М. Антонов:
- На Abbey Road вы и писались, в том числе, говорят, что на этой студии хранится еще та аппаратура, на который битлы писались?
А. Макаревич:
- Не просто хранится. Ради бога! Ты можешь на ней записываться. Заплати деньги, подключай и работай.
М. Антонов:
- Вы это делали?
А. Макаревич:
- И получишь тот самый звук.
М. Антонов:
- Вы делали это?
А. Макаревич:
- Мы делали это, мы их пульт старый, на котором они писали первые свои альбомы, мы его использовали как предусилитель для вокала. Он ламповый, микрофоны, в которые мы пели, простите, они 48-49-го года. Микрофон, в который до меня, помимо Леннона, пела Элла Фицджеральд, группа «Pink Floyd», конечно, у меня мурашки по коже шли, когда я к нему подходил. Ответственность была страшная. И вот это дает тот звук, за который эту студию любят.
М. Антонов:
- Кто-то из музыкантов, которые работают лет двадцать-тридцать на сцене, сказал, что мы поем для ровесников. И эти ровесники взрослеют с нами. Спрошу сейчас по гамбургскому счету, понимаю, что ответ очевиден для всех, но поете тоже для ровесников?
А. Макаревич:
- Мы никогда не выбирали прицельно аудиторию. И, честно сказать, я сегодня с трудом ее себе представляю. Я вижу, что собрался огромный зал, огромная площадь народу. Я вижу, что там очень разные люди. Там молодых полно, взрослых, пожилых с детьми на плечах, с внуками. Я не знаю, кого больше. У меня нет возможности взять и посчитать, да и мне это неважно. Мне важно, что их много и они пришли.
М. Антонов:
- Раньше было понятно, что вот выпустили пластинку, диск. Сейчас все в цифровом виде? Как понимать, когда возникает вопрос: а на чем выпускать? А ваш альбом в виниле будет когда-нибудь?
А. Макаревич:
- Надеюсь, что да, хотя это достаточно дорого и хлопотно. Но думаю, что сделаем, потому что предыдущие выходили. И это страшно приятно: качественно сделанный винил поставить на хорошую вертушку. Это очень приятно!
М. Антонов:
- Вы за тенденциями успеваете следить? Телефоны, флешка, на которой поместится все, что сделала «Машина» за все годы.
А. Макаревич:
- Приходится ими пользоваться иногда. Жизнь заставляет. Но так, чтобы я следил? Я не понимаю, когда там за новой моделью айфона с вечера выстраиваются очереди, это какой-то статусный предмет? Телефон для того, чтобы звонить. У меня китайский, я его очень люблю. И он прекрасно работает.
М. Антонов:
- Не знаю, Андрей Вадимович, если бы в 83-м вы услышали, что в магазине «Аккорд» продаются суперпримочки какие-то, думаю, вы бы… И ночь тоже простояли бы.
А. Макаревич:
- Совершенно верно. Если говорить честно, айфон – это один из гаджетов в огромном ряду с такими же по уровню гаджетами. Самсунгов, хуавэев и прочих. И чего из-за этого щеки надувать?
М. Антонов:
- Как прошел 2020 год без концертов?
А. Макаревич:
- Конечно, надо работать. Конечно, начинаешь раскисать, когда ты сидишь дома. Ну, этим позанимался, этим… Но мы, вообще, группа концертная. Мы себя лучше чувствуем, когда мы работаем. Сейчас вот мы ездили по Украине, успев в щелочку закрывающейся двери, потому что там опять, по-моему, объявили карантин строгий. Мы были неделю назад. И, в общем, некоторые города уже были закрыты, некоторые нет. И мне это помогло просто вдохнуть воздух. Очень хорошо нас встречали, хорошо мы съездили.
М. Антонов:
- Как на Украине принимают «Машину времени»?
А. Макаревич:
- Фантастически!
М. Антонов:
- Это как? Подпевали? Горящие глаза?
А. Макаревич:
- Это и подпевали, и горящие глаза, радуются. Видно, когда тебя просто любят. Это ко многому обязывает, кстати. Но я не могу сказать, что в Москве нас встречают хуже, и что в Новосибирске нас встречают хуже, или в Питере. Примерно одинаково, честно сказать.
М. Антонов:
- Прививку от коронавируса? Если завтра предложат сделать бесплатно?
А. Макаревич:
- О, дело в деньгах, конечно. Она, наверное, рублей двести стоит?
М. Антонов:
- Нет, бесплатно. Вот завтра!
А. Макаревич:
- Я сделаю прививку в тот момент, когда у меня будет полная уверенность в том, что она прошла все испытания клинические. И ее надежность, безвредность, прежде всего, ее полезность научно доказано, вне зависимости от того Pfizer это или «Спутник», или что-то еще.
М. Антонов:
- Готовка, песни, книги, картины, ваш котик до сих пор у нас в редакции висит. И радует. Я не знаю, что мы еще не знаем о вас? Может, какой-то еще талант? Может, пьеса где-нибудь в столе лежит?
А. Макаревич:
- Нет, пьеса в столе не лежит точно. Скелетов в шкафу тоже нет. Я думаю, что я достаточно публичный человек, ничего с этим уже не поделаешь. Так все, чем я занимаюсь, вам известно.
М. Антонов:
- Неужели в столах ничего нет?
А. Макаревич:
- Нет, ну, я планирую какие-то вещи делать, но это в рамках того, чем я занимался и раньше.
М. Антонов:
- Я сейчас делаю намек на книгу, потому что стоит на полке еще в год выхода «Сам овца», перечитываю.
А. Макаревич:
- У меня с тех пор вышло книг, по-моему, двенадцать. Рассказы последние вышли не так давно. Так что… Я не гоню эти вещи. Книги, как и песни, появляются тогда, когда появляются.
М. Антонов:
- Если я сейчас произнесу слово «мемуары», это будет намек на возраст. Но, черт возьми, 52 года группе! Вы видели такое количество людей, иных уж нет, иные уж далече… И наверняка есть прекрасные воспоминания об этих людях.
А. Макаревич:
- Мне кажется, что в «Овце» я рассказал все главное, что хотел рассказать. Меня спрашивают, буду ли я продолжение писать? Я понял, что это не так интересно. Интересно, действительно, было, когда все начинается, когда ты каждый день делаешь какие-то открытия, обжигаешься на молоке, дуешь на воду. Вот все, когда в первый раз. А дальше, ну что? Ну, дальше мы стали профессиональными людьми, пошла работа. И я не думаю, что это будет настолько интересно, как первые десятилетия.
М. Антонов:
- Когда появляется песня или набросок песни, наверняка есть человек, которому вы показываете ее. По крайней мере, чтобы реакцию человека… Это друзья-музыканты? Это супруга? И вообще, как супруга к творчеству относится?
А. Макаревич:
- К творчеству она относится хорошо. Иначе какая бы она была супруга-то?
М. Антонов:
- Хорошая, но не относящаяся к творчеству никаким образом.
А. Макаревич:
- Это вряд ли. Я никому не показываю. Если это сольная песня для пения под гитару, то я понимаю, что рано или поздно ее надо попробовать где-то спеть. На каком-то выступлении. Это момент такой трудный, я до сих пор его перешагиваю. А если это песня машинская, то просто чувствую, когда она готова, прихожу на репетицию, говорю, вот такая вот штука. Да, перед этим я ее показал Кутикову, мы примерно уже придумали, как ее играть, поэтому мы можем сходу уже ребятам накидать какие-то идеи. Они могут с ними согласиться или нет, это абсолютно свободная история. Но пока мы ее делаем, мы ее уже выигрываем, выигрываем, она уже для нас перестает быть новой. Поэтому вот этот вариант - на концерте первый раз сыграть проще, например, мне.
М. Антонов:
- А бывает, когда вы приносите песню в коллектив, кто-нибудь говорит, Андрей, все хорошо, но чего-то не то? То есть, имеют ли право люди на критику?
А. Макаревич:
- Конечно.
М. Антонов:
- И много было таких запоротых песен?
А. Макаревич:
- Нет, она не запорота. Значит, а что не то, спрашиваю я? Если он знает, что не то, говорю, давай попробуем, как ты предлагаешь. Что надо поменять? Сыграем так, сыграем так. Послушаем и общими голосами решим, как лучше. Так это делается.
М. Антонов:
- Есть уже планы, я понимаю, что сейчас дальше, чем на месяц загадывать нельзя, но примерно на месяц и загадаем. Приближается день рождения. Красивая цифра, не знаю, вы делаете из цифр магию, не делаете…
А. Макаревич:
- Нет.
М. Антонов:
- Отмечать будете…
А. Макаревич:
- А что в ней такого красивого-то?
М. Антонов:
- Ну, как… У вас 67?
А. Макаревич:
- Тоже симпатично.
М. Антонов:
- Тоже симпатично, друг за другом идут.
А. Макаревич:
- Нет, я ничего не планирую. В условиях, когда правила проведения пандемии в стране меняются каждый день, что-либо планировать, по меньшей мере, неразумно.
М. Антонов:
- То есть, мы даже ничего не будем говорить о предстоящих концертах?
А. Макаревич:
- Некоторые перенеслись уже по третьему разу.
М. Антонов:
- А вот эти популярные онлайн-концерты?
А. Макаревич:
- Ну, слушайте! Это консервы! Ну, хочется мяса-то свежего!
М. Антонов:
- Хочется мяса свежего, но когда нет вообще ничего! И сидишь на комбикорме, хотя бы консервами разбавить его!
А. Макаревич:
- В онлайн-концерте отсутствует главное – непосредственное энергетическое общение между залом и музыкантами, вот то, ради чего концерты и существуют. Так же можно взять и посмотреть видео, послушать пластинку. Телевизор это все обрубает, к сожалению. Так что я… Сначала все кинулись, интересно, я участвовал в массе таких штук, забавно было. Давай вместе запишем сейчас, ну, потом быстро надоело. Мне быстро надоело.
М. Антонов:
- В завершении хочу сказать вот что. Андрей Вадимович, спасибо за альбом. И надеюсь, что песни будут попадать в наш хит-парад, к нам. От себя могу сказать, что Андрей Макаревич является моим крестным отцом, что для него сейчас является удивлением, наверное. Когда я пришел первый раз устраиваться на радио работать, это было в 96-м году, мне сказали: дорогой Миша, мы посмотрим, как ты умеешь работать. Надо записать Макаревича. Я не помню, это был либо комментарий какой-то, то ли выставка у Андрея Вадимовича была. Еще не было современных телефонов, записывали на магнитофоны с пленками. Я ему позвонил. Макаревич сказал: у меня одна минута. И 10 минут он рассказывал! После этого меня взяли на радио.
Андрей Вадимович, спасибо вам большое!
А. Макаревич:
- Спасибо!
М. Антонов:
- До новых встреч! И спасибо, что с нами сегодня поговорили.
