Григорий Явлинский о коронавирусе, Навальном и сложном 2020-ом
Лидер партии «Яблоко» Григорий Явлинский.
В. Ворсобин:
- У микрофона Владимир Ворсобин. Подводим неутешительные итоги 2020 года. Год такой неутешительный получился. У нас в гостях Григорий Алексеевич Явлинский, лидер партии «Яблоко».
Г. Явлинский:
- Здравствуйте. Рад вас видеть.
В. Ворсобин:
- Все дистанционно. Вы находитесь у себя дома, я нахожусь вообще очень далеко. Такой у нас год. Каким бы словом вы его охарактеризовали? Если бы в 2019 году подумали о том, каким будет 2020-й, наверняка мы бы сильно удивились.
Г. Явлинский:
- Вообще это год испытаний. Это серьезное испытание. Он испытывает на прочность здоровье людей, медицинские системы здравоохранения. Он испытывает политические системы. Он испытывает способность лидеров руководить в этот период, способность, если хотите, журналистов работать в таких необычных условиях. Это вообще год испытаний. Я думаю, такой. Это серьезное объективное испытание для всего мира, как оказалось. Вон, смотрите, сейчас какая волна заболеваний в Европе, даже в Германии. Казалось бы, у них там неплохая система здравоохранения, а не могут справиться с этой заразой. Вот это такой вызов, как иногда говорят. Всех испытывают на прочность.
В. Ворсобин:
- Оппозиция с начала этого года очень пристально, конечно же, как всегда, следила за тем, как власть карабкается по этому кризису, связанному с коронавирусом. Подмечала все промахи, недостатки. Сейчас декабрь, почти год мы уже боремся с коронавирусом. Скажите, удалось ли власти все-таки устоять в этой истории? Показала ли она себя эффективным управленцем?
Г. Явлинский:
- Как вам сказать. Моя оценка в данном случае неблагоприятная. Во-первых, я не могу с полной ясностью ответить на вопрос, какие у нас цифры по коронавирусу. Невозможно точно все сказать, как эта система работает, сколько у нас заболевших, сколько смертей. Разница в показателях, которые были, скажем, весной и осенью, по многим позициям настолько разительная, что трудно сказать, какие цифры на самом деле верные. Это с точки зрения оценки. Но вот одну цифру я все же вам приведу. Вдумайтесь, численность населения в этом году упадет на 325 тысяч человек. Это в десять раз больше, чем в 2019 году. Вот вам оценка. Какая еще более высокая оценка?
Если дело так идет, а других прогнозов не получается, это официальный прогноз правительства я назвал, это не какие-то там отдельные экспертные вычисления, это официальный итог правительства. А через пять лет при такой динамике на 1,2 миллиона сократится число жителей нашей страны. Как вы себе это представляете? Это удачно справились?
В. Ворсобин:
- Ваша критика сейчас нормальная, оппозиционная, как есть во всех странах. Теми же словами сейчас демократы проклинали Трампа. Я думаю, что европейская оппозиция так же полощет своих глав, которые с начала года не знали, что такое вообще ковид. Чем сильно отличается российская специфика борьбы с ковидом от мировой?
Г. Явлинский:
- Все-таки абсолютное сокращение населения происходит далеко не во всех странах. И сокращение населения в десять раз – это еще надо примеры такие поискать. Я не думаю, что это совпадает со всеми вещами. Понимаете, здоровая критика, правильная критика, профессиональная критика – это условие нормального развития общества. Это старое представление о том, что не должно быть никакой критики, а должно быть только славословие и аплодисменты. Такая ситуация закончилась тем, что страна распалась. Не надо этого повторять.
Ведь в чем проблема сегодня? Проблема в том, что в нашей стране вопрос безопасной смены власти вообще не решен никак. Поэтому вместо всего будущего… Вот я вас сейчас спрошу: а что будет через два-три года с экономикой? Скорее всего, по-честному, а вы честный человек, я это точно знаю, скажете: ну кто же это знает? Точно – никто. Есть прогнозы, но никто точно не знает. Потом я вас спрошу: а что будет через два-три года с медициной? Тоже скажете: я точно не могу сказать. Одно только вы можете сказать, что будет один и тот же президент все время. Вот это единственное, что точно известно. То, что вместо будущего у нас будет все время Путин. Вот это точно. А все остальное- неизвестно.
В. Ворсобин:
- Не точно.
Г. Явлинский:
- И даже это не точно, да.
В. Ворсобин:
- Мы переходим к другому событию этого года – это к конституционным поправкам. Тоже замечательная была история. И буквально недавно был принят закон о гарантиях бывшему президенту, которые беспрецедентны. Посадить бывшего президента ни за что нельзя. Нужно две трети голосов обеих палат. Страховка стопроцентная. Власти задумались и приняли закон для бывшего президента. Значит, такой вариант они все-таки предусматривают.
Г. Явлинский:
- Вы же взрослый человек. Вот как приняли этот закон, так его отменят и в ту же секунду примут другой, наоборот. При такой Думе и при таких правилах можно принять такой закон. И те же самые люди, те же самые депутаты под тем же самым руководством в Госдуме примут закон прямо наоборот. Поэтому в условиях неправового государства надеяться на то, что вы примете какой-то закон, который вас от чего-то там защищает или спасает, это даже не наивно, а просто вызывает улыбку.
Это больно. Видите, такой закон может обсуждаться, но для этого должно существовать правовое государство. А здесь примут такой закон, потом примут другой. А как голосовали поправки к конституции? Двести с лишним поправок – одним нажатием кнопки. Поправки самые разные – одним нажатием кнопки. Это что такое?
В. Ворсобин:
- Но люди-то голосовали.
Г. Явлинский:
- А вот я вам расскажу. Мы создали целый пакет других поправок в конституцию. Например, мы создали пакет, в котором есть такие поправки как то, что лечение всех детей до определенного возраста, независимо от того, какая болезнь, должно происходить за счет бюджета. Или, например, что пенсионные накопления могут быть переданы по наследству. Вы же всю жизнь откладывали на пенсию, платили взносы социальные. Это нужно вернуть вашим детям, если так случится, что вы уйдете или я уйду, кто-то уйдет, и нужно оставить детям. Еще одна поправка – накопительные счета. За счет природных ресурсов формировать ваш личный накопительный счет. Такой базовый доход. За счет экспорта природных ресурсов.
Так вот, эти поправки, мы провели независимые опросы, получили от 95 до 77 процентов населения поддержало их. Мало того, эти опросы показали, что за этот пакет поправок, мы сделали такой проект «Конституция свободных людей», 28 % людей проголосовало, а за поправки, внесенные Госдумой, 25 %. Почему побоялись вынести альтернативные поправки? Почему боялись внести на рассмотрение народа? А это же был плебисцит, это было безальтернативное голосование. Где-то на багажниках, на пенечках. Зачем же так делать?
Мне кажется, что вы правильно ставите этот вопрос, это вопрос этого года. 74 % граждан поддержали альтернативное голосование, что должны быть альтернативные поправки. Этого не случилось. Это, мне кажется, очень неудачная ситуация. И сами поправки неудачные. И теперь мы будем долго расхлебывать вот это явление, которое произошло. на самом деле что сделали? Зафиксировали в конституции ту политическую систему, которая по факту сложилась в последние 25 лет. Можно сказать, что это такая конституционная диктатура одного человека. Теперь наш президент получил бесконечные права в судебной власти, в исполнительной власти, в законодательной власти, в верхней палате, в Конституционном суде.
Вот у нас новые члены Конституционного суда появились. Вы же следите за спортом. Поскольку нас в большой спор в мире два года не будут пускать, то спортсменам надо что-то делать, вот они теперь будут работать в Конституционном суде. Зачем такое делать?
В. Ворсобин:
- Вы когда-то были зампредом Совета министров РСФСР.
Г. Явлинский:
- И России.
В. Ворсобин:
- Вот эта смена Медведева, которая случилась в январе этого года, на Мишустина, на ваш профессиональный взгляд, дала что-то стране? Что изменилось?
Г. Явлинский:
- Прежде всего, нужно понимать, что концепция Владимира Путина в отношении правительств – это технические правительства. У нас не бывает политических правительств, они не имеют никакого политического значения. Они просто такой технический исполнительный орган, с которого можно спрашивать, почему цены растут, еще что-нибудь. Но на самом деле они просто выполняют указания, которые им дает президент. Кстати говоря, после принятия поправок в конституцию это еще увеличилось.
Поэтому, строго говоря, я никакой разницы не вижу вообще между всеми правительствами, начиная с 2000 года. Они все примерно одинаковые. Они исполняют технические функции. Если я вас попрошу перечислить премьер-министров, вы, может, даже всех и не упомните. Там они были самые разные. У них разная работа.
Сейчас совсем техническое правительство. Предполагается, что оно за счет цифровой экономики что-то такое решит, какие-то проблемы роста экономики. это ошибка. На самом деле таким способом ничего не решится. Мне так кажется. Правда, нужно признать, что когда правительство формировалось, никто не подозревал, что оно попадет в такую историю того самого года, о котором вы так честно и правильно говорите, что он очень неудачный в смысле объективных обстоятельств.
Правительство не предполагалось для противостояния с пандемией, с эпидемией такого масштаба, с такими изменениями в мировой экономике, с таким спадом в мировой экономике, с падением цен на целый ряд важнейших для России показателей – цены на природные ресурсы, такие как нефть. А уж про газ и говорить не приходится. Не предполагалось, что так будут развиваться события. И тогда формировалось правительство. Оно попало в очень сложную ситуацию.
Но с точки зрения содержания вопроса моя точка зрения заключается в том, что техническое правительство и есть техническое. Оно работает как бухгалтерия, как какой-то плановый отдел. Но оно не является органом, который формирует политику.
В. Ворсобин:
- А кто в этом случае в России определяет экономическую политику? Куда мы движемся вообще?
Г. Явлинский:
- В России экономическую политику определяет президент. Он слушает кого-то, кого-то не слушает. Но в принципе это его модель экономическая. Модель эта, с моей точки зрения, крайне неэффективная. Очень неэффективная. Достаточно сказать, что это есть главная причина. Когда говорят, что цены растут. Почему? Потому и растут, что экономика слабая в целом. Девальвация российской валюты в этом году достигла очень высокого размера – 25 % примерно падение курса рубля за год. Экономика сырьевая. Инвестиционный климат в экономике очень слабый, очень плохой. Большое технологическое отставание. Особое значение имеет то, что слабые институты, нет эффективной судебной системы, нет правового фона, равного для всех, чтобы законы правовые работали для всех одинаково. Нет прав собственности незыблемых. Коррупция довольно высокая. Избыточные госрасходы. В общем, я могу все эти вещи продолжать перечислять.
В. Ворсобин:
- Вы повторяете это уже лет двадцать. Это как будто не доходит. Есть какая-то другая стратегия. Они считают это не очень важным.
Г. Явлинский:
- Да, вы очень точно это подмечаете. И я поделюсь с вами двумя соображениями. Первое соображение. Все это привело к тому, что в целом наша экономика в 2020 году будет составлять меньше 10 % европейской экономики. При том, что у нас 146 млн. населения и самая большая страна мира, и самая богатая в смысле ресурсов. Мы составляем всего лишь 10 % европейской экономики или 7 % американской.
А вообще я вам хочу задать такой ребус, вопрос. Если человек все время говорит, что дважды два – четыре, он тупой? Или принципиальный?
В. Ворсобин:
- Одно другому не мешает.
Г. Явлинский:
- Это мешает. А потом начинают объяснять: вот, кто это сделал, что доходы людей падают, цены растут, объемы производства сокращаются?
В. Ворсобин:
- Объясните мне еще одну загадку. В этом году в связи с пандемией люди удивились. Они ждали помощи от государства. Мы видим, что вертолетные деньги в США, знаем, что европейцы очень хорошо помогают бизнесу. А здесь вот на прошлой неделе была забастовка в Питере, бунт, где местные рестораны открыто не стали подчиняться властям, потому что их пытаются закрыть, но не дают никаких денег. У нас же накоплены большие золотовалютные запасы. Почему власть не пытается облегчить деньгами участь народа?
Г. Явлинский:
- Правильный вопрос. Точный и правильный. Для того, чтобы продлить немножко ваш вопрос, я вам скажу, что в Западной Европе, в Соединенных Штатах до 20 % ВВП они потратили на то, чтобы поддержать население и предпринимателей, бизнес. У нас потрачено 2 %. В марте я лично и яблоковцы предложили программу, которую, мы считали, необходимо реализовать, чтобы поддержать людей и предпринимателей России в условиях карантина, пандемии и этого всего.
Мы считали, что нужно те предприятия и производства, которые останавливаются, 80 % зарплаты выплачивать. 30 % людям помочь оплачивать ЖКХ. 25 % оплачивать со стороны государства по ипотеке и потребительским ссудам. Там огромный набор. Программа эта была отправлена в правительство. Правительство впервые за долгое время серьезно рассматривало эту программу. Мы получили отзывы от всех министерств и ведомств. Но в итоге правительство отправилось в другом направлении. Оно решило ничего этого не делать. Изображать, что есть помощь, но на самом деле этого не делать.
Что касается источников. Да, у России сейчас есть источники. Это Фонд национального благосостояния, это бюджет 20 триллионов рублей, около 10 триллионов – ФНБ. Мало того, золотовалютные резервы – 38 триллионов рублей. Мы реально могли все это сделать. у нас есть накопленные ресурсы для этого.
Вы меня спрашиваете: а почему так? Мало того, если бы эта программа была реализована, сейчас бы не было этого роста цен и не было бы падения доходов. И вообще падение экономики составило бы гораздо меньшую величину, чем то, что есть. Почему?
В. Ворсобин:
- В чем мотивация власти – не делиться с людьми?
Г. Явлинский:
- Они не хотят тратить на это деньги. А пускай люди сами выбираются. А мы потратим на гонку вооружений. Это реально так. Посмотрите структуру бюджета. Я не уверен, что это правдивая структура бюджета. Я совсем не уверен, что на нее можно ориентироваться. Но на самом деле в структуре бюджета расходы на оборону, на содержание полицейских сил. Вот главные направления. Значит, приоритеты другие. Потому что наша экономика – это госкапитализм. А что это такое? Это когда доходы частные, а потери и расходы – государственные. Некоторые группы получают все доходы, а расходы все несут – общество и государство в целом.
В. Ворсобин:
- Если корову не кормить, она же сдохнет.
Г. Явлинский:
- Ответ простой. Ничего, как трава, сами вырастут. А куда им деваться? У них дети, самозанятость. Как-то откроются. Малый и средний бизнес – плевать на него. Ведь было недавно сказано, что предприниматели, бизнесмены – это всегда какие-то там чуть ли не жулики. Так же сказал президент? Что-то в этом духе. Это прошлой осенью или совсем недавно в интервью. Вот вам и ответ.
В. Ворсобин:
- Давайте перейдем к следующей теме. Я объединю эти два события, хотя я на этих событиях провел треть года. Я был и в Хабаровске, где происходили акции протеста, и в Белоруссии, где тоже было очень тяжело и опасно. И сейчас это происходит на минских улицах. Очень там опасно. Что это? И там, и там на улицы вышло много людей. И удивительно долго они с улиц не уходят что в Хабаровске, что в Минске. Что объединяет эти два случая?
Г. Явлинский:
- На мой взгляд, они совершенно разные. Принципиально разные. То, что происходит в Хабаровске, там люди просто оскорблены тем, что сложилась такая ситуация, что власти их выбор, мягко говоря, проигнорировали. Когда вводилась новая система избрания губернаторов, власть говорила: мы не можем допустить, чтобы криминал пробрался во власть. Поэтому мы должны всех кандидатов фильтровать, отбирать. Мы должны контролировать. А иначе мафия захватит все руководящие посты в виде мэров, губернаторов и так далее. Спрашивается: где были все власти, когда такой кандидат в губернаторы был допущен до выборов? Где были все эти проверки, власти? Почему нужно было дотянуть до того, что вчера в интервью президент Владимир Путин объяснял, что вот он убийца, убивал своих конкурентов, и так далее? Это что такое? Кто несет за это ответственность?
В. Ворсобин:
- Вы про Фургала говорите?
Г. Явлинский:
- Да. Почему власти вовремя не отследили и не зафиксировали эту тему? Они позволили ему выбираться, он избрался, начал работать. А после этого они проснулись и сказали, что… Люди не верят в это. Поэтому они стали выходить на улицы. Потому что их проигнорировали.
В. Ворсобин:
- Это частный случай? Или Хабаровск – это какой-то звоночек?
Г. Явлинский:
- Я думаю, что Хабаровск – это частный случай. Случай такой неприятный во всяких смыслах.
В. Ворсобин:
- А он чему-то научил Москву?
Г. Явлинский:
- Если не обращать внимание, то все растворится. Вот чему он научил.
В. Ворсобин:
- В Минске тоже были оскорблены.
Г. Явлинский:
- А вот в Белоруссии совсем другое. Я лично полную личную человеческую солидарность выражаю с сотнями, миллионами, может быть, людей, которые уже двадцатое воскресенье протестуют, в двадцатый раз выходят и протестуют, может и больше, против лжи, произвола и против насилия, которое осуществляет так называемый тамошний руководитель Лукашенко. Который, конечно, фальсифицировал результаты выборов. Для меня это не вызывает никакого вопроса. Но после того, какое насилие происходит на улицах Минска, с моей точки зрения, он просто становится международным преступником, который нарушает право человека на жизнь, право человека на голос.
В. Ворсобин:
- Мы это все понимаем. Даже те, кто относится к нему хорошо, тоже понимают эту критику. Может быть, есть другая логика: сукин сын, но наш сукин сын. Мне кажется, из этого исходит Москва.
Г. Явлинский:
- Правильно, это логика Кремля. Потому что все, что сейчас происходит в Белоруссии, ответственность за это несет не только сам Лукашенко, и я бы даже сказал, не столько Лукашенко, сколько за это все ответственность несет Кремль.
В. Ворсобин:
- А причем здесь Россия?
Г. Явлинский:
- А потому что он поддержал, дал ему деньги. Да еще и собрал полицию на границе, что в случае чего мы еще вам и полицию туда отправим.
В. Ворсобин:
- А какие у нас варианты были? Чтобы Тихановская стала главой Белоруссии. У нас геополитический расклад такой, к сожалению, что ушла бы Белоруссия на Запад. И это бы сильно не понравилось 80 процентам наших слушателей. И они сейчас готовы даже прощать Лукашенко за те бесчинства, о которых вы говорите, исходя из логики: сукин сын, но наш сукин сын.
Г. Явлинский:
- Во-первых, ничего бы такого не случилось. Потому что экономика Белоруссии полностью привязана к России. И никто экономику Белоруссии ни на каком Западе не ждет. Ничего бы этого не случилось. От того, что там бы победил вот этот банкир, которого он сразу посадил в тюрьму, от этого никто бы никуда бы не ушел. Мало того, если бы Лукашенко не написал, что у него 85 или сколько, 185 процентов, а написал бы правду, что у него 52 процента, ничего бы этого тоже не было.
Более того, вы подумайте, почему вы сами говорите мне: как только людям дают свободу, они от нас хотят убежать. Почему? Что же мы за такая страна? Почему мы так себя ведем и почему мы так себя ведем и почему мы так делаем, что только дали кому-то свободу, они сразу куда-то бежать собираются? Что Беларусь, что Украина, что Молдова? Может быть, нам надо на себя посмотреть, что мы что-то не так делаем? Почему так происходит? Почему все хотят куда-то убежать?
Я вот, например, считаю, что мы должны проводить такую политику, чтобы к нам все приходили, чтобы к нам тянулись, чтобы с нами хотели вместе что-то делать. У нас ни одного союзника нет. Верного союзника ни одного нету. Это что за политика? Вообще внешняя политика – это политика по созданию друзей, а не политика по созданию врагов.
В. Ворсобин:
- Поговорим о российском имидже на Западе, поиске друзей и наживании врагов. Эта загадочная история с отравлением Навального. Что это за фигура Навального? И почему это сейчас стало внешнеполитической проблемой для страны? Идут санкции по Навальному.
Г. Явлинский:
- Я эту историю не понимаю. Может, вы сейчас улыбнетесь, я много чего понимаю, но эту историю я не понимаю. Что там случилось, как это могло все вот так случиться, что за такие расследования. Мне это непонятно. Второе. Я считал сразу же, как только это случилось, что необходимо, когда он попал в Берлин, международное расследование. Россия должна была инициировать расследование с участием целого ряда международных экспертов, чтобы закрыть эту тему. Это нужно было делать. Власти этого делать не захотели.
В. Ворсобин:
- Никто никому не доверяет. Мы не доверяем им, они не доверяют нам.
Г. Явлинский:
- Это уже состояние холодной войны, если хотите. Ничего хорошего в этом нет. Мы же не нашли заказчика, кто убил Немцова. Нет ответа на этот вопрос.
В. Ворсобин:
- Литвиненко.
Г. Явлинский:
- Какие-то технические люди есть, а кто это заказал? Это же самый главный вопрос – кто является заказчиком. В этом вопросе тоже нужно было что-то такое делать.
В. Ворсобин:
- А вообще Навальный – самостоятельная фигура? Это же тоже загадка года.
Г. Явлинский:
- Это же не новая фигура. Он в «Яблоке» был долгое время. Мы с ним расстались, мы его выгнали. Потому что его политика нас не устраивала. Мы никогда об этом не сожалели. У нас совсем другая политическая линия. Но это ничего не значит с точки зрения отравлений. Я желаю ему здоровья, я желаю, чтобы он поправился. То, что с ним происходит, это вообще по-человечески очень тяжело.
В. Ворсобин:
- Я знаю, что вы не очень любите говорить о Навальном. Мы все желаем ему здоровья. Но каждый раз возникает сомнение – он самостоятельная фигура или нет? Как говорит Кремль, он открытый агент всех разведок мира? Или он тот, которого хочет отравить ФСБ?
Г. Явлинский:
- Я не знаю.
В. Ворсобин:
- Вы как-то говорили, что он проект Кремля.
Г. Явлинский:
- Смотрите, какая линия. Немцов критиковал президента – его убили. В ста метрах от Кремля. Заказчик неизвестен. Кто несет политическую ответственность? Владимир Путин. Потому что он – глава государства. И потому что это его оппонент, это его критик. Навальный тоже является критиком Путина. За его здоровье и жизнь, как за критика, тоже несет ответственность тот, кого критикуют. И тот, у кого вся власть в руках. Поэтому в его интересах было создать следственную группу, расследовать это все и ответить на все вопросы. Но догадываться, кто за кем следит, кто какие телефоны, биллинги проверяет, кто его сопровождает в самолетах, сколько его травили, бедная его супруга, которую тоже травили, как я могу это анализировать? У меня нет никаких данных.
На чем я должен основываться? На каких-то публикациях? У меня тогда вопрос. Почему не сделали такого расследования по тому же Борису Немцову? А сделали по Навальному? Я не знаю. Я же вам сразу сказал: у меня ответов на эти вопросы нет. У меня это просто вызывает беспокойство. Потому что вся эта история бесконечно дискредитирует мою страну. Следовательно, и меня лично. Вот в чем моя проблема. Моя страна становится страной с отрицательной репутацией в мире. Это значит, что бы где ни произошло, будут вешать на мою страну. Меня это крайне не устраивает.
В. Ворсобин:
- Так получается, что для России важное событие – выборы американского президента. Все пристально смотрели за этим сюжетом. Но не пили шампанское. В прошлый раз депутаты Госдумы пили шампанское после победы Трампа. Сейчас – угрюмое молчание и запоздалые поздравления Путина. Что ждет Россию при Байдене?
Г. Явлинский:
- Понятное дело, что страна, у которой четверть экономики мира, конечно, имеет значение. Есть очень много вопросов к тому, что происходит в Америке, как это все происходит. Должен сказать, что вот вы ругаете нынешний год в отношении России, в Америке происходят очень тревожные процессы, самые серьезные - в политике. И то, что страна расколота фактически пополам. 74 миллиона человек при таком противостоянии голосуют за Трампа и 80 миллионом – за Байдена. Причем Байден, конечно, символическая фигура. Учитывая его положение, возраст. Это такой глубокий раскол в стране, это очень серьезное обстоятельство.
Что касается наших депутатов Госдумы… Когда Трампа избрали, не только депутаты пили шампанское. Его приняли в казаки. Трамп – казак. Представляете Трампа на лошади, в казачьем одеянии, он скажет по Петербургу. Петербургские казаки его избрали.
Что нас ждет? Трудное время. Но дело не в Трампе. Дело в том, что там надо вырабатывать такую внешнюю политику, в которой мы находили бы правильный вектор, чтобы находить максимально выгодные для России политические решения, сотрудничество такого рода, которое было бы выгодно для России. Для этого существует Министерство иностранных дел. Не для того, чтобы со всеми собачиться. Не для того, чтобы всем говорить: вот вы все такие плохие, вы нас обманываете. Никто нам ничем не обязан. Надо находить общий язык, который в наших интересах.
Что самое главное, чтобы у страны была безопасность, суверенитет и перспектива. Самое главное – понимать свои национальные интересы. Понимать, в чем наш национальный интерес. На пять лет вперед, на десять лет вперед, на двадцать лет вперед.
В. Ворсобин:
- В чем? Просветите.
Г. Явлинский:
- Если говорить коротко, благосостояние и жизнь наших людей. Мы за них несем ответственность. Вся внешняя политика должна быть направлена на решение этой задачи. А мы ведем себя совершенно наоборот.
В. Ворсобин:
- Здесь идет спор внутри каждого русского. С одной стороны, хочется и жить хорошо, но при этом и выглядеть гордо. Мы же великая страна. А за величие платить надо. То есть мы все время разрываемся между желанием быть европейцами и при этом быть великой европейско-азиатской державой. Как это соединить?
Г. Явлинский:
-Послушайте, я вам вот что скажу. Учитывая нашу культуру, нашу историю, нашу роль, наши масштабы, если хотите, наши возможности и качества нашего народа, мы в любом случае очень крупная, великая страна. Мы ничем не лучше других, но ничем не хуже. И вот такую политику мы должны проводить. Политику с пониманием этого. И думать о своих детях и внуках.
В. Ворсобин:
- Новогодние вопросы. Самая светлая вещь в этом году?
Г. Явлинский:
- Мы с вами встретились, несмотря ни на что. Конечно, у меня есть мои дети, мои близкие. Я очень дорожу этим. Я вижу очень много проблем в моей стране, но я имею надежду. Тридцать лет не удалось создать новую страну с перспективой, в которой жизнь без страха, в которой есть свобода, в которой есть уважение к человеку, есть человеческое достоинство. Будем заниматься этим.
В. Ворсобин:
- В следующем году уже парламентские выборы. Это имеет какое-то значение? Или уже нет?
Г. Явлинский:
- Наши выборы – вещь такая… Я скажу вам, что считаю, самое главное – чтобы нам было что предложить людям. Мы можем предложить иную конституцию, огромные программы, такие как «Дома. Земля. Дороги». Мы можем предложить выход из этого госкапитализма. Мы можем подготовить такие программы как «Газ – в каждый дом». Газификация всей страны.
В. Ворсобин:
- Вы уже начали предвыборную кампанию. Буду считать, что эти пожелания от политика Явлинского – это такие подарки нашим слушателям на следующий год. Спасибо за разговор.
Понравилась программа? Подписывайтесь на новые выпуски в Яндекс.Музыке, Apple Podcasts и Google Podcasts, пишите комментарии, ставьте оценки и слушайте, когда удобно!
Нам это очень важно, так как чем больше подписчиков, оценок и комментариев будет у подкаста, тем выше он поднимется в топе и тем большее количество людей его смогут увидеть и послушать.
