Владимир Жириновский: Чтобы победить коронавирус, надо ввести комендантский час с 9 вечера до 6 утра
Р. Голованов:
- Итоги недели подводит глава ЛДПР Владимир Жириновский. У микрофона Роман Голованов. Владимир Вольфович, давайте начнем с громкого задержания. На этой неделе аудитора Счетной палаты Михаиля Меня арестовали, подозревают в хищении. 700 млн. рублей он увел, когда был еще губернатором Ивановской области. Что вы думаете про это дело?
В. Жириновский:
- Я думаю, что очень много людей на крючке, которые могли участвовать в коррупционных схемах. И постепенно дошла очередь до Меня, до Ивановской области. Конечно, может быть, и месть с чьей-то стороны, может быть, он как аудитор кого-то задел, и те решили поднять старые дела. Или это логично идет, просто очередь дошла до Меня. Страна огромная, чиновников много, эпоха была разнузданная, поэтому могли многие губернаторы, мэры, просто чиновники быть замешаны в коррупционных схемах. Или месть. Кто хочет отомстить, если человек был мэром, губернатором или чиновником, связанным с деньгами, там всегда можно найти компромат, когда чиновник даже не знал, подписывал бумаги и где-то подпись стоит не за тот товар. У нас глава администрации района был от ЛДПР, так он принял бензин не той категории. Он подписал, как было написано в накладной, рассчитались с поставщиками бензина, а проверка показывает, что бензин был более низкого качества. То есть он нанес ущерб району, заплатив за бензин больше, чем он стоит. Но он не может все это охватить, у него в день сотни бумаг, он не может проверять качество бензина, поставки, отправки, какие там объемы работ. Он просто распределитель финансов. У меня нет финансов, но я подписываю за месяц тысячи документов. Если бы у меня было распоряжение финансами, тоже может проскочить документ – не туда я направил платеж.
Поэтому кому надо отомстить, он может обратиться в правоохранительные органы, проверят и найдут. Здесь, конечно, большая сумма – 700 миллионов. И типовой вариант, когда получают деньги для развития какого-то объекта, для того чтобы дорогу построить, больницу, развитие АПК и т.д., но этого не сделали, раскидали этот кредит по своим фирмам-однодневкам, им обналичили – фирмы исчезли. А сейчас смотрят: где же результаты работы, подо что был дан кредит-то? Результата нет, кредит был расхищен. Слава богу, видимо, с учетом его отца, все-таки дали самый легкий вариант…
Р. Голованов:
- А его отец – это известный священник Александр Мень, которого убили.
В. Жириновский:
- Да, очень был известный в те годы, когда он еще не был убит. Все время о нем говорили, он интервью давал и т.д. Он из таких, наиболее интеллигентный, как бы представлял самую просвещенную часть российских священников. И к сыну было такое отношение, более-менее благожелательное. Я уверен, что губернатором сделали его в память о его отце. А потом еще подняли выше, министром строительства и ЖКХ он был. И аудитор – это тоже высокая должность. Но кому-то он перешел дорогу в эту дни, а может быть, новый министр ЖКХ что-нибудь накопал из той поры, когда он был министром. Это знают только следователи, кто дал команду возбудить дело и опираться на этот расхищенный кредит. Таких вариантов может быть много. Я всегда говорю: подумайте, прежде чем идти в исполнительную власть и занять должность, где вы отвечаете за финансы. Потому что вас подставят. Не подписывать документы – вы тормозите работу того органа, где вы должны распоряжаться финансами. А если будете подписывать… Мы не глядя подписываем, нам некогда читать даже. И любой документ поднимайте – где-то товар не того качества, где-то не та сумма, где-то не туда перевели, ошибка бухгалтера, она перевела в другую фирму. Чиновник не смотрит, какие деньги, куда, почему, какой договор. Кто не работал, думают: ну как, сам виноват. Как виноват, когда ты не сможешь вообще работать? Любого чиновника можно обвинить в превышении полномочий. Кстати, у него статья не «мошенничество», не «растрата», а именно «превышение полномочий».
Р. Голованов:
- По-моему, 160-я.
В. Жириновский:
- В советское время был случай. Руководитель хозяйства, у него мокрое зерно. Он говорит: включите больше тепла, батареи. Включили. Зерно высохло, они его в элеваторы, часть продали. Так его привлекли к уголовной ответственности за перерасход энергии. То есть он перерасходовал энергию для сушки зерна. Разве он виноват? Он же хлеб спас! Перерасход энергии? У нас полно энергии. Но формально он нарушил, перерасход – вот, пожалуйста, 2-3 года лишения свободы.
То есть любого руководителя можно, даже если он благое дело делает. Он не истратил, он ни копейки не заработал, это не его деньги, но он нарушил норматив. Вот сейчас лекарств нет во многих аптеках. Любого провизора можно арестовать прямо сейчас, через полчаса. Москва направила лекарства во все аптеки страны. Давайте посмотрим, где они застряли. В помещении каждой аптеки с черного входа продают дороже, чем они реально стоят, тем более некоторые вообще бесплатно должны выдаваться. Поэтому любое распределение денег, товаров, движение каких-то услуг – любого человека можно наказать, если в этом будет необходимость.
Р. Голованов:
- С Фургалом такая же история, рядом дела стоят?
В. Жириновский:
- Ну, у Фургала старые дела, 4-го года, по-моему, лет 16 назад. Якобы он организовал убийство двух каких-то предпринимателей. Но если он действительно организовал, тогда сам бог велел его привлечь к ответственности. Он бы депутатом никогда не был, а тем более губернатором. Но, видимо, тогда не было оснований, не было точных данных. То есть трудно было тогда его привлечь к уголовной ответственности, и дело закрыли. Но теперь, когда нужно было у него отобрать завод «Амурсталь», где он и жена имеют 50% акций, а он не отдает, и губернатор он от другой партии. Вот две позиции – ты от другой партии и еще завод нам не отдаешь, тем, кто организовал его арест. И посмотрите, сколько он еще будет сидеть. Его долго не будут судить, потому что нет оснований. Кто-то сознался под пытками, и он умрет до суда (тот, кто якобы сознался под пытками). Поэтому тоже дело тухлое.
Или, с другой стороны, тогда можно было привлечь. Но, видимо, кому-то дали хорошие деньги, и правоохранители того периода Хабаровского края всё закрыли, все чисто. А Москва-то не закрыла. Это проблема. Потому что когда некоторые кандидаты в депутаты говорят: «Я чистый». – «А откуда ты взял, что ты чистый?» - «В УВД моей области на мою фамилию все чисто». Он дал деньги, из компьютера вывели данные на него, что он имел судимость. Я говорю: «Но в Москве-то эти данные есть, Центральный архив МВД». Даже в царской России, если у тебя была судимость, все архивы сохранились. А ты говоришь, что нет. Мы так несколько человек разоблачили, что он заплатил деньги, на местах ему всё вычистили, он чист. А в Москве он как будет вычищать? Он даже не будет знать, кому дать эти деньги. Поэтому иногда партия страдает. Мы готовы не допускать к выборам никого даже с минимальной судимостью – дорогу не там перешел, должник. Нет судимости, просто банкротом объявили или не может долги вернуть. Мы готовы не брать его, но информацию нам не дают, считается, что это личные данные.
Или фальшивый диплом, например. Мы не можем делать запросы во все вузы, есть ли где-то вуз, где не подтверждают выдачу такого-то диплома. И такие случаи бывают. Я одному сказал: «Вот мне позвонили из ЦИК, пришли данные, что у вас диплом фальшивый». Он, ни слова не говоря, встал, пошел и сдал мандат. Молодец. Честный. Но пятно-то на партии осталось. Мы-то не виноваты. Человек нормально работал, но ему хотелось быть с высшим образованием. Я им говорю: «Дураки. Напишите «неполное высшее». Кто будет считать, какой там курс? Скажи: ушел с 4-го курса по болезни, семейные обстоятельства и т.д. А когда вы за деньги покупаете диплом, потом эта червоточина на всю жизнь за вами остается.
Р. Голованов:
- Владимир Вольфович, уже 2 миллиона заболевших, коронавирус наступает. Что делать, какие новые меры вы предлагаете?
В. Жириновский:
- Во всем мире уже набор мер весь выявлен. Самые суровые меры – это введение комендантского часа, когда в 8-9 вечера все должны уйти домой до 6-7 утра. И когда все закрыто. Поэтому понятие «локдаун» - просто выворачивает меня, когда я это слышу. Хорошее русское слово, когда самый строгий режим – все закрыто. Можно выйти на улицу, в соседний магазин, купить что-то, и назад вернитесь. Ни в школу нельзя, ни в театр, никуда. В этом плане все меры самые строгие. Посмотрите, в Швеции был вольготный режим, в Британии не сразу приняли меры, Бразилия, Лукашенко (Белоруссия). Но сейчас они все эти меры принимают.
Поэтому здесь нужно ввести строгий порядок. Одна из мер санитарного режима – делает заявления только главный санитарный врач страны. Не надо это дурацкое понятие – Роспотребнадзор. Дети не понимают и многие взрослые. Всегда было одно понятие – главный санитарный врач СССР. И он был первым заместителем министра здравоохранения. Все его боялись. У него были особые полномочия. Он мог закрывать школы, предприятия, ну, в любом направлении, когда он видит, что есть опасность эпидемии.
Второе. Нельзя разрешать обсуждать меры. Все лето были дискуссии – нужны маски, не нужны, нужны перчатки, не нужны? И у людей впечатление, что можно не надевать, можно не носить. Поэтому никто не должен комментировать. В пользу усиления – пожалуйста, давайте круглые сутки носить, но сказать, что перчатки не нужны, маски не помогают… Некоторые ученые, медики, врачи на различных ток-шоу говорят: да что там маски, это ничего не надо.
Р. Голованов:
- Владимир Вольфович, но после таких ужесточений и наступил 37-й год, когда в ослабление нельзя идти, а только набирать обороты.
В. Жириновский:
- Роман, у нас же два варианта. Давайте не будем вводить ограничения – все учатся, все работают, транспорт работает, поезжайте на курорты. Мы получим увеличение смертности и заболеваемости. Тогда что нам делать? Вот эти граждане готовы хоронить своих родственников или просто болеть? Ведь переболевшие коронавирусом не застрахованы от повторного заболевания. У нас депутат весной заболел и сейчас. А третий раз он заболеет? Я не уверен, он, скорее всего, умрет уже, третий раз он не заболеет.
Сама болезнь оставляет последствия. Нам всегда говорили, обычный грипп, и то он опасен осложнениями. Обычный грипп за 5 дней вылечивают, кто-то за 2 дня, а осложнения как вы вылечите? Вирус попадает в мозг, в печень, в сосуды и там возбуждает внутренние заболевания этого органа.
Р. Голованов:
- Вот я сейчас болею, у меня осложнения на сердце были и гайморит страшный.
В. Жириновский:
- Вот, пожалуйста. В этом плане опасно. Отец Дмитрий, вы же его знаете. Весной – коронавирус, а умирает осенью, потому что коронавирус обострил его обычную хроническую болезнь, и он от нее умирает.
Я согласен, людям тяжело. Все меры придуманы. Идеальный вариант – чтобы как можно больше людей были дома. Почему принято более строгое решение по учащимся? Потому что показатели инфекции. Летом все стало снижаться, а пришел сентябрь – резкий рывок вверх. Школьники и студенты пошли учиться. А у них же по 30-40 человек в классе, аудитории – по 100-200-300 человек. В вузе несколько тысяч человек. Поэтому они главный источник распространения. В театрах можно посадить четверть зрителей, стадионы – четверть, но в вузе мы же не можем ввести. Хотя, если было бы много помещений, и в вузах можно было бы уменьшить количество студентов в группах. Но у преподавателей тогда нагрузка бы увеличилась в 3-4 раза. Поэтому им, конечно, неприятно.
Я прекрасно понимаю, заочная форма учебы, я всегда был против нее. Я сам учился днем на отлично. Когда я слышал «заочник», мне было жалко этих ребят. Они сидят в своих городах, сами занимаются по книжкам, по учебникам. Два раза в год их вызывают на сессию. Они лекции практически не слышали. Ну, бывает, им дают какую-то обзорную лекцию, одну-две. Он сдает экзамены – и уехал. Я считаю, заочная форма обучения – это 30% обучения. Вечернее мне не нравилось. Я сам вечером учился на втором факультете МГУ, юрфак. После работы, уставший, я к 7 вечера прихожу на юрфак. Да я ничего не слышу, я не слушаю ничего. Я устал, я хочу поесть. Буфет – там скудное питание. Я возвращался домой в 11 и много кушал, потому что ужин у меня получался в 11. Я плохо спал. То есть это мучение. Только дневная, очная форма обучения.
Вот смотрите, есть такой вуз – Институт мировых цивилизаций. Я пробил для них вакцинацию. Их там тысяча человек на дневной отделении. Идите, делайте прививку, и вы будете единственный вуз в мире, где студенты будут очно заниматься, никакой удаленки. Но часть пошла, а большая часть испугалась под влиянием родителей. Это еще вина родителей. Если мы не хотим строгих мер, давайте скорее прививку сделаем. Так некоторые и здесь будут саботировать: не буду делать прививку, не буду маску надевать. Вы знаете, он готов заразиться и умереть. Вот такие есть люди. Ему даже приятно, о нем говорят, его из автобуса высаживают, его штрафуют, о нем даже репортаж снимают, показывают. И какие-то мазохистские проявления у него…
Р. Голованов:
- Это у вас такой студент есть?
В. Жириновский:
- Нет. Я говорю в целом, есть такие люди в стране. Я про студентов закончил. Студенты ИМЦ, я попросил ректора, он еще с ними разговаривал. Мы готовы им помочь всем сделать прививку. И они будут спокойно учиться. Что они в общежитии сидят? Даже дистанционка, удаленка – это все не то. А тем более некоторым пришлось уехать.
Я говорю вообще о людях, для которых это форма социального протеста. Как выборы – «а я не пойду на выборы», «а я никогда не хожу на выборы». И такие есть. Таких миллионы. Это его проявление значимости – а вот он не пойдет на выборы, он не будет делать прививку, он маску не наденет, не пойдет к врачу. Это проблема с культурой. Здесь должна идти пропаганда в детских садах, в школах, в вузах, в учреждениях постоянная. Хотя бы раз в неделю руководитель должен собирать… Вот у меня депутаты, 40 человек. Я два месяца им вбиваю в голову: сделать прививки. Некоторые переболели, некоторые сделали прививки. Осталось человек 7. Четверо – саботаж (10%). Я говорю: «На выборы не пойдете». И они готовы не идти на выборы. Какова цена такого депутата, который готов отказаться от выборов? И партбилет готовы сдать, я уверен. Я скажу: «Партбилет сдашь, если не сделаешь прививку», - он сдаст. То есть форма социального протеста. Сейчас человек 7 осталось, мы их готовим, сделаем прививки.
То есть я всю свою жизнь борюсь, чтобы люди не здоровались, не обнимались, не целовались. Близкие – пожалуйста (мама, папа, брат, сестра), я имею в виду посторонних. Вот в телепрограммах какие-то награждения идут – и опять обнимаются.
Р. Голованов:
- А вы ни с кем не обнимаетесь?
В. Жириновский:
- Ни в коем случае! У меня висит объявление: «Никаких рукопожатий, объятий, поцелуев и никаких подарков». Наверху написано: «Карантин». И без прививок от коронавируса не входить в приемную. Я все закрыл, охрану выставил, если надо ротвейлеров поставлю еще. Два мощных ротвейлера попрошу у ФСО, нашей полиции, милиции. А как иначе нам заставить людей о себе заботиться? Они готовы умереть, чтобы как-то прозвучал их социальный протест. В ближайшие дни в Москве начнется массовая вакцинация, а потом по всей стране, все сделают эту прививку. И к весне уже, может быть, будут сняты многие ограничения. Но давайте сделаем это. Пока можно воздержаться от рукопожатий? Некоторые дураки, знаете, что делают? Кулаками. Вы что, не понимаете, если социальная дистанция полтора метра, какие кулаки? Но люди безголовые. Кулаками, плечом, локтями. Они думают, что если нельзя голыми руками рукопожатия, то другой частью тела – пожалуйста. Какая разница, рукопожатие или вы кулаками это делаете? Безголовые. Это чиновники, министры, депутаты, сенаторы, высокие звания у них. Это наш уровень культуры.
Р. Голованов:
- Владимир Вольфович, я не подковыркой спрашиваю, хочется разобраться. Владимир Сипягин заболел, поехал лечиться в Москву. Я смотрел, пока болел, репортаж, как по телевизору это показывают, что взял и уехал лечиться в Москву, негодяй такой. А это не его ли право?
В. Жириновский:
- В том-то и дело! Владимир – самый близкий к Москве город. Электричка, машины. И у него есть возможность на вертолете прилетать в Москву. Но если рядом самый мощный в мире город, где самая мощная в мире медицина, неужели мы губернаторам будем запрещать, если они рядом находятся, подлечиться от этой самой страшной болезни именно в Москве? Некоторые главы республик с Кавказа в Москву приезжали лечиться. Чего тогда не подняли шум? А русский губернатор русской области - давай шуметь.
Второе. Я ему тоже предложил прививку сделать. Это тоже он слишком как бы не понимает, но так же нельзя. Недели три назад он был у меня. Говорю, давай, приезжай, тебя ждут в поликлинике. Сделай прививку. Он бы не заболел. Он решил там какие-то дела поделать. И, так или иначе, уехал во Владимир. И вот мы узнаем, что он заболел.
Я им всем организовал, губернаторам своим, депутатам, сенаторам, сам первый сделал! Вышел на премьер-министра, на министра здравоохранения. И пошел в качестве третьего этапа испытаний, когда все могли пойти. Объявили – 40 тысяч, идите! Вам сделают. Я пошел. А чего другие не пошли? Депутатов всего 400! Это меньше 1%! 1% всего! Они могли быть тоже участниками третьего этапа испытания, а они треть – заболели! У них что в голове, у этих депутатов? Они бы все были здоровы! Один умер вообще! Во фракции КПРФ.
Поэтому надо обязательно всем сделать прививки. И воздерживаться. Вот животные, некоторые могут на меня обижаться, ради бога, если вы очень любите животных, держите. Но любое живое существо, у него куча вирусов в его организме, которые для него безвредны! Попав в человека, он может вызвать заболевание. Вот в Дании решили сначала уничтожать всех норок. И какое-то количество уничтожили, потом стало жалко. Вроде бы приостановили уничтожение. Но врачи-ветеринары доказали, что вирус от животных переходит к человеку. Поэтому любите животных? Ну, болейте и умирайте! Ведь выбор один у нас: или какие-то временные ограничения, или без ограничения – животные, умирайте, ходите везде на массовые мероприятия, болейте и умирайте, ходите в вузы, в храмы. Пошла статистика увеличения смертности среди священников. Их прихожане заражают. Когда прихожане, не все знают, а когда умирает священник, все узнают, потому что он один на этот приход. Это же проблема. Она с этим связана! Посмотрите! Патриарх всей Сербии умер!
Р. Голованов:
- Нет, это фейк.
В. Жириновский:
- Да нет, что вы! Показали его. И за неделю до его смерти или две Вучич – президент Сербии обнимает и целует его! Ну, что вы делаете? И Вучич ведь заболел!
Р. Голованов:
- А нет, не фейк, извините. Это вчера опровергали новость, а сегодня уже подтвердили, да, он умер.
В. Жириновский:
- Я об этом и говорю. Но его целовал две недели назад Вучич, который не знал, что он тоже болеет! Ну, и он молодой, он выздоровел, а Патриарх всей Сербии умер! Ну, зачем целоваться в условиях пандемии! Я понимаю, влюбленные, молодежь, дети, родители. Чего вы, посторонние люди! Подходить не надо! Ко мне кто входит в кабинет, стоп, стоять, пять метров, не подходи ближе! Даже полтора метра, считаю, мало.
Это вот проблема. Давайте поймем, что это не просто коронавирус 20-й год. Это же навсегда! Будут болезни, которые распространение идет через контакт. Вот чихают люди. Всю жизнь чихают, уже тысячу лет. Надо быть дальше, оба в маске. И уже резко понижается проблема с заражением. Поэтому надо эту культуру развивать. Например, на работе сажать людей как можно меньше в одной комнате. Снимайте офисы, чтобы там было много маленьких комнат, а не две-три большие. Это надо делать!
В купе! Купи лишний билет, о своем здоровье ты можешь подумать? Двухместное купе – купи второе место! Я понимаю, ты заплатишь дороже, но у тебя не будет соседа. Я, когда летал в самолетах, уже целый год не летаю, я всегда покупал второе место, чтобы рядом со мной никто не сидел. Локоть в локоть сидят. Некоторые вообще засыпают, и на плечо кладет свою голову. Сопит. И может чихнуть!
Это же от нас зависит. Ну, давайте деньги на свое здоровье не жалеть. Ехать на транспорте? Рядом выкупите место. И лучше всего никуда не ехать. Сейчас там в Занзибар полетит он! Слушайте, но так же нельзя! Какой Занзибар к черту! Или там Сейшелы открыли, Мальдивы, Турция. Это нельзя сейчас – никуда ехать!
Р. Голованов:
- А Турцию вообще нужно запретить! И туда больше никого не пускать.
В. Жириновский:
- Конечно. Вы же видите, что они творят у нас – Карабах против Армении, все это, это же старая борьба против христианского государства Армения и так далее.
Это на все времена вперед. Надо детей воспитывать так. Вот дети в детском саду, их заставляют друг друга брать за ручку. Давайте этот обычай уберем, пусть дети идут и не держат друг друга за ручки. А тем более в школе! Первый класс там, начальная школа. Давайте в школах ученики сидят по одному за партой. Давайте делать классы не 30-40 человек, а 10-15. Может, придется вторую смену вводить, третью, но будет в два-три раза меньше учеников. И будет очная форма обучения. Одни к восьми утра, другие к двум, третьи к шести. Ну, зато будет малый контакт между ними.
То же самое на работе. А потом, посмотрите, сейчас ведь может проявиться тенденция, что есть лишние места рабочие, когда люди уйдут на удаленку, увидят, что они вполне выполняют ту работу, которую раньше выполнял больше, когда они сидели в помещении. Это тоже позволит увидеть, сколько нужно рабочих мест. Люди не останутся без работы, но в данном направлении работы возможно, можно будет ограничиться меньшим числом. Может, зарплату им повысить, а другим дать возможность переучиться. И тоже иметь более высокую зарплату. То есть, как война: она дает дорогу новому оружию, новые пулеметы, пистолеты, автоматы, ракеты и танки, потому что видно, что старое оружие уже не срабатывает. Так и гражданская экономика. \
Пандемия – это война такая вот социального плана. И люди будут себя беречь, стараться беречь.
Р. Голованов:
- Я смотрю по темам. В Башкирии ввели режим «все закрыто», но закрыли только мелкие магазины, а крупные сетевые работают. Это возмутило местных бизнесменов, они готовы закрываться, но только все вместе, а не выборочно. Ведь тоже существуют меры, когда все перегибают и устраивают какой-то цирк!
В. Жириновский:
- Вы назвали режим «все закрыто» - это я ввел понятие. Мне надоело слышать «локдаун». Я вышел к прессе несколько дней назад и сказал, давайте русский термин введем – все закрыто! Это самая строгая форма режима. Да еще и комендантский час, когда вообще будет наказание за выход на улицу. Я согласен. Предприниматели, им тяжело. Потому что, действительно, не всех закрыли, ведь государство старается сохранить те предприятия, которые кормят людей, лечат. А если салон красоты, то могут подождать товарищи клиенты, хотя тоже парикмахеры нужны. Но вот это уже такая вещь, что вызывает у людей не добрые чувства.
Хочу всем дать совет. Вы должны понимать, что любая предпринимательская деятельность, она в зоне риска, как и сельское хозяйство. Хорошая погода – хороший и большой урожай. Все здоровый, предприниматель, твоя точка открыта день и ночь, у тебя большие доходы. А если плохая погода? Вот ледяной дождь идет. В Приморье сейчас без коронавируса будут закрыты все предприятия, обесточено все, потому что надо всегда иметь резервный фонд. Как только случилась беда, вы подключаете из резервного фонда. Когда работают с колес, заработали сто тысяч, вечером уже потратили, на следующий у вас ничего не будет. Как дома. У нас же на счетах граждан, по-моему, сколько триллионов? Тридцать триллионов!
Р. Голованов:
- И что с ними делать? Отнять и поделить?
В. Жириновский:
- Люди не знают. Сейчас на депозите где 4%, где 5%, где 6%. И куда вложить, люди не знают. Даже, знаете, у меня приятель, уже 25 лет квартира вторая стоит свободная. Он жил у тещи, она умерла, он там с женой остался, а свою собственную кооперативную не сдает. Я ему посчитал, он потерял 10 миллионов! Ну, что за психология у человека! Ему уже 80 лет. Я вам фамилию назову: Авдеев Геннадий Петрович, жена Людмила. Что они делают? Помните, Достоевский «Идиот»? Пьеса. Ну, вот она бросает в топку крупную пачку денег. И его считают идиотом, он не хочет эти деньги достать из огня, они будут его. Так вот, у нас здесь такие люди есть. То есть, очень много людей не очень предприимчивые, они боятся. Ну что ты не сдашь квартиру? Ну, купи, если у тебя лишние деньги, квартиру! Ну, купи машину, сдавай в аренду. Купи дачу. Вот сейчас большой спрос на дачи, на второй дом в деревне. Люди не знают, боятся, потому что у них в крови никогда не было предпринимательства, а страх еще от советского уголовного кодекса. Это передо мной, перед глазами стоит статья: частное предпринимательство. Запрещено – наказание 4,5,6 лет. Просто потому, что ты портной и дома шьешь, потому что собственное масло и пошел на рынок продать. И так далее. Две дубленки сшил. Себе и пошел на рынок, все, это уже товарная продукция. Это проблема. Ведь раньше все были купцами, где-то товар покупали, везли, где-то у кого-то мастерские были. Извоз был. Чем-то все могли заняться. Но, к сожалению, советская власть не просто разрушила, не просто на Соловки согнала всех предпринимателей, а запретили законом. Прошло всего 25 лет и люди боятся. И слышат по радио или по телевизору: арестован, арестован, срок такой, наручники. И они боятся, что их тоже подставят.
Надо, чтобы были честные консультанты-экономисты. И подсказывали: вот у тебя на книжке сто тысяч. Давай за полгода сделаем, что у тебя будет сто пятьдесят тысяч. Объяснить человеку, он же не хочет терять. Поэтому деньги накапливаются. И мертвые. Пусть государство поможет, попросит взаймы у наших граждан, что на год возьмет тридцать триллионов, а через год вернет, допустим, под 10%. И у вас было 100 тысяч, будет 110 тысяч. Чистые проценты от государства.
Надо найти возможности. При советской власти на счетах у нас лежало 300 миллиардов! Даже я накопил 100 тысяч советских рублей, 10 машин «Жигули», тогда они стоили 10 тысяч. Ну, а потом 1 января 92-го года наступило, цены отпустили и все мои деньги сгорели! А если при советской власти сказали, Владимир Вольфович, вот купи дачу! Стоило 20-30 тысяч. Вот купи машину – стоила 10 тысяч. Вот купи вторую квартиру. Вот мебель, больше ботинок и одежды, всего. А так сгорело все! Я даже, даже я – грамотный человек, внук предпринимателя, у дедушки была маленькая фабрика на Украине, я потерял деньги! Говорю: 10 машин «Жигули» стоят и сгорели, с ума сошли, что ли? Ну, чего? Ты мне скажешь, вот он взял сто тысяч! При Сталине 30% зарплаты давали облигациями. И моя мама и родственники получали облигации. Они скопились. Родственники умерли. Облигации все были у меня. А Горбачев решил их отдать деньгами. И я сдавал в сберкассу там каждый месяц на какую-то сумму. И вот эта сумма набежала – сто тысяч рублей. Но потом Гайдар их уничтожил.
Поэтому надо учить людей. В школе учить, должны быть уроки предпринимательства. И уроки финансовой грамотности. Все это должно быть обязательно. У нас по телевизору артист умер, артист родился, где он женился, пять раз женился, ДНК, где чей ребенок. Надо учить, как быть талантливым инженером, экономистом, мелким предпринимателем, как свои собственные деньги использовать так, чтобы они были бы больше.
Р. Голованов:
- А куда сегодня вложить? В доллары? В евро?
В. Жириновский:
- Не надо в чужую валюту! Мы обогащаем те страны. Надо подсказать вариант здесь, как их использовать.
Р. Голованов:
- МММ, и то закрыли.
В. Жириновский:
- Да. Я вам говорю, купите, сейчас полно свободных площадей. Купите комнату в коммунальной квартире и сдавайте студентам. И у вас будет дополнительный доход и замороженные деньги. И вам не надо бояться. Я вам говорю, собственную квартиру сдать не хочет! Фамилию еще раз называю: Авдеев Геннадий Петрович. Выставьте его на доску позора! И таких, знаете, сколько в Москве! Имеют по две квартиры, потому что родители умирают, они квартиру держат. Не сдают в аренду, ни продают, просто закрывают и все.
При советской власти, помню, интересовался. В Москве было 5 тысяч свободных комнат в коммуналках, поэтому любой человек мог в коммуналке получить комнату. На хорошую квартиру очередь 15-20 лет. А комната – пожалуйста. Поэтому лимитчики приезжали из русских городов, работали на город Москву. Им давали комнату в коммунальной квартире. Я уверен, что и сейчас еще есть коммунальные квартиры. И там есть свободные комнаты. И давайте предложим, скажем им, что сдайте ваши свободные квартиры. Пусть этим государство займется. Они боятся частников, поэтому квартиры стоят закрытые. А уж деньги, тем более, лежат без движения. Да немного инфляция, то, что он мог купить лет пять назад на эти деньги, он уже сейчас не купит. Это же процентов десять надо добавить, а еще через пять-семь лет уже тридцать процентов этих денег, их ценность потеряется.
Р. Голованов:
- Тут еще интересная новость. Канал «Россия 1» скоро покажет фильм об Иване Грозном с Сергеем Маковецким в главной роли. Я зачитываю сейчас Telegram-канал ЛДПР. Но он не похож на царя, посмотрите на то, как образ Грозного воплотил Владимир Вольфович Жириновский и Сергей Маковецкий. Владимир Вольфович гораздо лучше.
В. Жириновский:
- Да. Посмотрите мою фотографию, там есть. В YouTube выставите ее, она стоит. Посмотрите. В оригинале он – пятнадцатый век-шестнадцатый, средний века России – настоящий Иван Грозный – моя фотография. И Маковецкий. Он талантливый актер, но его ключевая роль – это был директор Елисеевского магазина. И его арестовывают при советской власти прям там, в кабинете. Он великолепно сыграл. Эта роль должна была быть его последняя. На Ивана Грозного нужно было мою фотографию использовать и в какой-то эпизод я сам могу выйти, что-то сказать. Это произвело бы большее впечатление, чем это делает Маковецкий, когда мы вспоминаем его, как директора Елисеевского магазина. Поэтому здесь мы возражаем и требуем, чтобы на будущее подбирали людей, которые больше похожи на исторических персонажей.
Р. Голованов:
- А вы бы сыграли?
В. Жириновский:
- Ну, в каком-то эпизоде. Пусть бы они попробовали в каком-то эпизоде и поняли бы, что я бы это сделал лучше, чем Маковецкий. Артистам трудно сыграть, если у него внутри нет этого. Если он не Иван Грозный, то сыграть нельзя. Это нужно быть изнутри! Я вот говорю сегодня… Анна Юрьевна Попова – хорошая женщина, наш руководитель Роспотребнадзора. Но сегодня нужен жесткий диктатор! Который скажет всем: маски надеть всем! Перчатки надеть всем! Вот перчатки. И кто без перчаток появится, немедленно задерживать! Зачем даете резиновые перчатки? Вот из ткани! 300 рублей всего стоят! Поэтому надо какое-то давление. А она говорит тихо, как с детьми в детском саду. А для населения всей страны нужен окрик. Морги переполнены! Люди умирают! Люди лежат в коридорах! Вы что делаете?
Р. Голованов:
- Вот мы и нашли место, куда поставить Лукашенко, когда он уедет из Белоруссии. Кричать: пандемия!
В. Жириновский:
- Вот, пожалуйста – главный санитарный надзиратель России. И пускай выступает каждый день. И показывает, как наказывают тех, кто нарушает установленные ограничения. Другого пути остановить пандемию нет! Пусть люди поймут. Болеть и умирать – вариант. Или быть здоровыми. После прививки, если мы все привьемся, понимаете, если привьется часть населения, то привитые могут снова заболеть. Мы должны всех убрать. Инфекцию из нашего общества убрать. Всем привиться, и тогда снимаются все ограничения. Но если часть общества будет саботировать вакцинацию, то они будут ходить больные, они даже не знают, что зараженные и заражать не только тех, кто здоров, но и тех, кто переболел. И частично – процента два-три, тех, кому сделали прививку, ибо у тех, кому ее сделали, пониженный иммунитет может быть. Им мало этой прививки. Он должен быть еще без инфекции вокруг, поэтому надо всем рассказывать все, показывать. Объяснять. И заменить часть передач, где мы там рассказываем про артистов и про разводы, про ДНК вот на ликбез по вопросам, как себя вести.
Р. Голованов:
- У нас заканчивается время.
В. Жириновский:
- Завтра в семь утра повтор передачи и в воскресенье в пять вечера!
Р. Голованов:
- И на YouTube в любое время! Смотрите! Лучший час на этой неделе!
Р. Голованов:
- Итоги недели подводит глава ЛДПР Владимир Жириновский. У микрофона Роман Голованов. Владимир Вольфович, давайте начнем с громкого задержания. На этой неделе аудитора Счетной палаты Михаиля Меня арестовали, подозревают в хищении. 700 млн. рублей он увел, когда был еще губернатором Ивановской области. Что вы думаете про это дело?
В. Жириновский:
- Я думаю, что очень много людей на крючке, которые могли участвовать в коррупционных схемах. И постепенно дошла очередь до Меня, до Ивановской области. Конечно, может быть, и месть с чьей-то стороны, может быть, он как аудитор кого-то задел, и те решили поднять старые дела. Или это логично идет, просто очередь дошла до Меня. Страна огромная, чиновников много, эпоха была разнузданная, поэтому могли многие губернаторы, мэры, просто чиновники быть замешаны в коррупционных схемах. Или месть. Кто хочет отомстить, если человек был мэром, губернатором или чиновником, связанным с деньгами, там всегда можно найти компромат, когда чиновник даже не знал, подписывал бумаги и где-то подпись стоит не за тот товар. У нас глава администрации района был от ЛДПР, так он принял бензин не той категории. Он подписал, как было написано в накладной, рассчитались с поставщиками бензина, а проверка показывает, что бензин был более низкого качества. То есть он нанес ущерб району, заплатив за бензин больше, чем он стоит. Но он не может все это охватить, у него в день сотни бумаг, он не может проверять качество бензина, поставки, отправки, какие там объемы работ. Он просто распределитель финансов. У меня нет финансов, но я подписываю за месяц тысячи документов. Если бы у меня было распоряжение финансами, тоже может проскочить документ – не туда я направил платеж.
Поэтому кому надо отомстить, он может обратиться в правоохранительные органы, проверят и найдут. Здесь, конечно, большая сумма – 700 миллионов. И типовой вариант, когда получают деньги для развития какого-то объекта, для того чтобы дорогу построить, больницу, развитие АПК и т.д., но этого не сделали, раскидали этот кредит по своим фирмам-однодневкам, им обналичили – фирмы исчезли. А сейчас смотрят: где же результаты работы, подо что был дан кредит-то? Результата нет, кредит был расхищен. Слава богу, видимо, с учетом его отца, все-таки дали самый легкий вариант…
Р. Голованов:
- А его отец – это известный священник Александр Мень, которого убили.
В. Жириновский:
- Да, очень был известный в те годы, когда он еще не был убит. Все время о нем говорили, он интервью давал и т.д. Он из таких, наиболее интеллигентный, как бы представлял самую просвещенную часть российских священников. И к сыну было такое отношение, более-менее благожелательное. Я уверен, что губернатором сделали его в память о его отце. А потом еще подняли выше, министром строительства и ЖКХ он был. И аудитор – это тоже высокая должность. Но кому-то он перешел дорогу в эту дни, а может быть, новый министр ЖКХ что-нибудь накопал из той поры, когда он был министром. Это знают только следователи, кто дал команду возбудить дело и опираться на этот расхищенный кредит. Таких вариантов может быть много. Я всегда говорю: подумайте, прежде чем идти в исполнительную власть и занять должность, где вы отвечаете за финансы. Потому что вас подставят. Не подписывать документы – вы тормозите работу того органа, где вы должны распоряжаться финансами. А если будете подписывать… Мы не глядя подписываем, нам некогда читать даже. И любой документ поднимайте – где-то товар не того качества, где-то не та сумма, где-то не туда перевели, ошибка бухгалтера, она перевела в другую фирму. Чиновник не смотрит, какие деньги, куда, почему, какой договор. Кто не работал, думают: ну как, сам виноват. Как виноват, когда ты не сможешь вообще работать? Любого чиновника можно обвинить в превышении полномочий. Кстати, у него статья не «мошенничество», не «растрата», а именно «превышение полномочий».
Р. Голованов:
- По-моему, 160-я.
В. Жириновский:
- В советское время был случай. Руководитель хозяйства, у него мокрое зерно. Он говорит: включите больше тепла, батареи. Включили. Зерно высохло, они его в элеваторы, часть продали. Так его привлекли к уголовной ответственности за перерасход энергии. То есть он перерасходовал энергию для сушки зерна. Разве он виноват? Он же хлеб спас! Перерасход энергии? У нас полно энергии. Но формально он нарушил, перерасход – вот, пожалуйста, 2-3 года лишения свободы.
То есть любого руководителя можно, даже если он благое дело делает. Он не истратил, он ни копейки не заработал, это не его деньги, но он нарушил норматив. Вот сейчас лекарств нет во многих аптеках. Любого провизора можно арестовать прямо сейчас, через полчаса. Москва направила лекарства во все аптеки страны. Давайте посмотрим, где они застряли. В помещении каждой аптеки с черного входа продают дороже, чем они реально стоят, тем более некоторые вообще бесплатно должны выдаваться. Поэтому любое распределение денег, товаров, движение каких-то услуг – любого человека можно наказать, если в этом будет необходимость.
Р. Голованов:
- С Фургалом такая же история, рядом дела стоят?
В. Жириновский:
- Ну, у Фургала старые дела, 4-го года, по-моему, лет 16 назад. Якобы он организовал убийство двух каких-то предпринимателей. Но если он действительно организовал, тогда сам бог велел его привлечь к ответственности. Он бы депутатом никогда не был, а тем более губернатором. Но, видимо, тогда не было оснований, не было точных данных. То есть трудно было тогда его привлечь к уголовной ответственности, и дело закрыли. Но теперь, когда нужно было у него отобрать завод «Амурсталь», где он и жена имеют 50% акций, а он не отдает, и губернатор он от другой партии. Вот две позиции – ты от другой партии и еще завод нам не отдаешь, тем, кто организовал его арест. И посмотрите, сколько он еще будет сидеть. Его долго не будут судить, потому что нет оснований. Кто-то сознался под пытками, и он умрет до суда (тот, кто якобы сознался под пытками). Поэтому тоже дело тухлое.
Или, с другой стороны, тогда можно было привлечь. Но, видимо, кому-то дали хорошие деньги, и правоохранители того периода Хабаровского края всё закрыли, все чисто. А Москва-то не закрыла. Это проблема. Потому что когда некоторые кандидаты в депутаты говорят: «Я чистый». – «А откуда ты взял, что ты чистый?» - «В УВД моей области на мою фамилию все чисто». Он дал деньги, из компьютера вывели данные на него, что он имел судимость. Я говорю: «Но в Москве-то эти данные есть, Центральный архив МВД». Даже в царской России, если у тебя была судимость, все архивы сохранились. А ты говоришь, что нет. Мы так несколько человек разоблачили, что он заплатил деньги, на местах ему всё вычистили, он чист. А в Москве он как будет вычищать? Он даже не будет знать, кому дать эти деньги. Поэтому иногда партия страдает. Мы готовы не допускать к выборам никого даже с минимальной судимостью – дорогу не там перешел, должник. Нет судимости, просто банкротом объявили или не может долги вернуть. Мы готовы не брать его, но информацию нам не дают, считается, что это личные данные.
Или фальшивый диплом, например. Мы не можем делать запросы во все вузы, есть ли где-то вуз, где не подтверждают выдачу такого-то диплома. И такие случаи бывают. Я одному сказал: «Вот мне позвонили из ЦИК, пришли данные, что у вас диплом фальшивый». Он, ни слова не говоря, встал, пошел и сдал мандат. Молодец. Честный. Но пятно-то на партии осталось. Мы-то не виноваты. Человек нормально работал, но ему хотелось быть с высшим образованием. Я им говорю: «Дураки. Напишите «неполное высшее». Кто будет считать, какой там курс? Скажи: ушел с 4-го курса по болезни, семейные обстоятельства и т.д. А когда вы за деньги покупаете диплом, потом эта червоточина на всю жизнь за вами остается.
Р. Голованов:
- Владимир Вольфович, уже 2 миллиона заболевших, коронавирус наступает. Что делать, какие новые меры вы предлагаете?
В. Жириновский:
- Во всем мире уже набор мер весь выявлен. Самые суровые меры – это введение комендантского часа, когда в 8-9 вечера все должны уйти домой до 6-7 утра. И когда все закрыто. Поэтому понятие «локдаун» - просто выворачивает меня, когда я это слышу. Хорошее русское слово, когда самый строгий режим – все закрыто. Можно выйти на улицу, в соседний магазин, купить что-то, и назад вернитесь. Ни в школу нельзя, ни в театр, никуда. В этом плане все меры самые строгие. Посмотрите, в Швеции был вольготный режим, в Британии не сразу приняли меры, Бразилия, Лукашенко (Белоруссия). Но сейчас они все эти меры принимают.
Поэтому здесь нужно ввести строгий порядок. Одна из мер санитарного режима – делает заявления только главный санитарный врач страны. Не надо это дурацкое понятие – Роспотребнадзор. Дети не понимают и многие взрослые. Всегда было одно понятие – главный санитарный врач СССР. И он был первым заместителем министра здравоохранения. Все его боялись. У него были особые полномочия. Он мог закрывать школы, предприятия, ну, в любом направлении, когда он видит, что есть опасность эпидемии.
Второе. Нельзя разрешать обсуждать меры. Все лето были дискуссии – нужны маски, не нужны, нужны перчатки, не нужны? И у людей впечатление, что можно не надевать, можно не носить. Поэтому никто не должен комментировать. В пользу усиления – пожалуйста, давайте круглые сутки носить, но сказать, что перчатки не нужны, маски не помогают… Некоторые ученые, медики, врачи на различных ток-шоу говорят: да что там маски, это ничего не надо.
Р. Голованов:
- Владимир Вольфович, но после таких ужесточений и наступил 37-й год, когда в ослабление нельзя идти, а только набирать обороты.
В. Жириновский:
- Роман, у нас же два варианта. Давайте не будем вводить ограничения – все учатся, все работают, транспорт работает, поезжайте на курорты. Мы получим увеличение смертности и заболеваемости. Тогда что нам делать? Вот эти граждане готовы хоронить своих родственников или просто болеть? Ведь переболевшие коронавирусом не застрахованы от повторного заболевания. У нас депутат весной заболел и сейчас. А третий раз он заболеет? Я не уверен, он, скорее всего, умрет уже, третий раз он не заболеет.
Сама болезнь оставляет последствия. Нам всегда говорили, обычный грипп, и то он опасен осложнениями. Обычный грипп за 5 дней вылечивают, кто-то за 2 дня, а осложнения как вы вылечите? Вирус попадает в мозг, в печень, в сосуды и там возбуждает внутренние заболевания этого органа.
Р. Голованов:
- Вот я сейчас болею, у меня осложнения на сердце были и гайморит страшный.
В. Жириновский:
- Вот, пожалуйста. В этом плане опасно. Отец Дмитрий, вы же его знаете. Весной – коронавирус, а умирает осенью, потому что коронавирус обострил его обычную хроническую болезнь, и он от нее умирает.
Я согласен, людям тяжело. Все меры придуманы. Идеальный вариант – чтобы как можно больше людей были дома. Почему принято более строгое решение по учащимся? Потому что показатели инфекции. Летом все стало снижаться, а пришел сентябрь – резкий рывок вверх. Школьники и студенты пошли учиться. А у них же по 30-40 человек в классе, аудитории – по 100-200-300 человек. В вузе несколько тысяч человек. Поэтому они главный источник распространения. В театрах можно посадить четверть зрителей, стадионы – четверть, но в вузе мы же не можем ввести. Хотя, если было бы много помещений, и в вузах можно было бы уменьшить количество студентов в группах. Но у преподавателей тогда нагрузка бы увеличилась в 3-4 раза. Поэтому им, конечно, неприятно.
Я прекрасно понимаю, заочная форма учебы, я всегда был против нее. Я сам учился днем на отлично. Когда я слышал «заочник», мне было жалко этих ребят. Они сидят в своих городах, сами занимаются по книжкам, по учебникам. Два раза в год их вызывают на сессию. Они лекции практически не слышали. Ну, бывает, им дают какую-то обзорную лекцию, одну-две. Он сдает экзамены – и уехал. Я считаю, заочная форма обучения – это 30% обучения. Вечернее мне не нравилось. Я сам вечером учился на втором факультете МГУ, юрфак. После работы, уставший, я к 7 вечера прихожу на юрфак. Да я ничего не слышу, я не слушаю ничего. Я устал, я хочу поесть. Буфет – там скудное питание. Я возвращался домой в 11 и много кушал, потому что ужин у меня получался в 11. Я плохо спал. То есть это мучение. Только дневная, очная форма обучения.
Вот смотрите, есть такой вуз – Институт мировых цивилизаций. Я пробил для них вакцинацию. Их там тысяча человек на дневной отделении. Идите, делайте прививку, и вы будете единственный вуз в мире, где студенты будут очно заниматься, никакой удаленки. Но часть пошла, а большая часть испугалась под влиянием родителей. Это еще вина родителей. Если мы не хотим строгих мер, давайте скорее прививку сделаем. Так некоторые и здесь будут саботировать: не буду делать прививку, не буду маску надевать. Вы знаете, он готов заразиться и умереть. Вот такие есть люди. Ему даже приятно, о нем говорят, его из автобуса высаживают, его штрафуют, о нем даже репортаж снимают, показывают. И какие-то мазохистские проявления у него…
Р. Голованов:
- Это у вас такой студент есть?
В. Жириновский:
- Нет. Я говорю в целом, есть такие люди в стране. Я про студентов закончил. Студенты ИМЦ, я попросил ректора, он еще с ними разговаривал. Мы готовы им помочь всем сделать прививку. И они будут спокойно учиться. Что они в общежитии сидят? Даже дистанционка, удаленка – это все не то. А тем более некоторым пришлось уехать.
Я говорю вообще о людях, для которых это форма социального протеста. Как выборы – «а я не пойду на выборы», «а я никогда не хожу на выборы». И такие есть. Таких миллионы. Это его проявление значимости – а вот он не пойдет на выборы, он не будет делать прививку, он маску не наденет, не пойдет к врачу. Это проблема с культурой. Здесь должна идти пропаганда в детских садах, в школах, в вузах, в учреждениях постоянная. Хотя бы раз в неделю руководитель должен собирать… Вот у меня депутаты, 40 человек. Я два месяца им вбиваю в голову: сделать прививки. Некоторые переболели, некоторые сделали прививки. Осталось человек 7. Четверо – саботаж (10%). Я говорю: «На выборы не пойдете». И они готовы не идти на выборы. Какова цена такого депутата, который готов отказаться от выборов? И партбилет готовы сдать, я уверен. Я скажу: «Партбилет сдашь, если не сделаешь прививку», - он сдаст. То есть форма социального протеста. Сейчас человек 7 осталось, мы их готовим, сделаем прививки.
То есть я всю свою жизнь борюсь, чтобы люди не здоровались, не обнимались, не целовались. Близкие – пожалуйста (мама, папа, брат, сестра), я имею в виду посторонних. Вот в телепрограммах какие-то награждения идут – и опять обнимаются.
Р. Голованов:
- А вы ни с кем не обнимаетесь?
В. Жириновский:
- Ни в коем случае! У меня висит объявление: «Никаких рукопожатий, объятий, поцелуев и никаких подарков». Наверху написано: «Карантин». И без прививок от коронавируса не входить в приемную. Я все закрыл, охрану выставил, если надо ротвейлеров поставлю еще. Два мощных ротвейлера попрошу у ФСО, нашей полиции, милиции. А как иначе нам заставить людей о себе заботиться? Они готовы умереть, чтобы как-то прозвучал их социальный протест. В ближайшие дни в Москве начнется массовая вакцинация, а потом по всей стране, все сделают эту прививку. И к весне уже, может быть, будут сняты многие ограничения. Но давайте сделаем это. Пока можно воздержаться от рукопожатий? Некоторые дураки, знаете, что делают? Кулаками. Вы что, не понимаете, если социальная дистанция полтора метра, какие кулаки? Но люди безголовые. Кулаками, плечом, локтями. Они думают, что если нельзя голыми руками рукопожатия, то другой частью тела – пожалуйста. Какая разница, рукопожатие или вы кулаками это делаете? Безголовые. Это чиновники, министры, депутаты, сенаторы, высокие звания у них. Это наш уровень культуры.
Р. Голованов:
- Владимир Вольфович, я не подковыркой спрашиваю, хочется разобраться. Владимир Сипягин заболел, поехал лечиться в Москву. Я смотрел, пока болел, репортаж, как по телевизору это показывают, что взял и уехал лечиться в Москву, негодяй такой. А это не его ли право?
В. Жириновский:
- В том-то и дело! Владимир – самый близкий к Москве город. Электричка, машины. И у него есть возможность на вертолете прилетать в Москву. Но если рядом самый мощный в мире город, где самая мощная в мире медицина, неужели мы губернаторам будем запрещать, если они рядом находятся, подлечиться от этой самой страшной болезни именно в Москве? Некоторые главы республик с Кавказа в Москву приезжали лечиться. Чего тогда не подняли шум? А русский губернатор русской области - давай шуметь.
Второе. Я ему тоже предложил прививку сделать. Это тоже он слишком как бы не понимает, но так же нельзя. Недели три назад он был у меня. Говорю, давай, приезжай, тебя ждут в поликлинике. Сделай прививку. Он бы не заболел. Он решил там какие-то дела поделать. И, так или иначе, уехал во Владимир. И вот мы узнаем, что он заболел.
Я им всем организовал, губернаторам своим, депутатам, сенаторам, сам первый сделал! Вышел на премьер-министра, на министра здравоохранения. И пошел в качестве третьего этапа испытаний, когда все могли пойти. Объявили – 40 тысяч, идите! Вам сделают. Я пошел. А чего другие не пошли? Депутатов всего 400! Это меньше 1%! 1% всего! Они могли быть тоже участниками третьего этапа испытания, а они треть – заболели! У них что в голове, у этих депутатов? Они бы все были здоровы! Один умер вообще! Во фракции КПРФ.
Поэтому надо обязательно всем сделать прививки. И воздерживаться. Вот животные, некоторые могут на меня обижаться, ради бога, если вы очень любите животных, держите. Но любое живое существо, у него куча вирусов в его организме, которые для него безвредны! Попав в человека, он может вызвать заболевание. Вот в Дании решили сначала уничтожать всех норок. И какое-то количество уничтожили, потом стало жалко. Вроде бы приостановили уничтожение. Но врачи-ветеринары доказали, что вирус от животных переходит к человеку. Поэтому любите животных? Ну, болейте и умирайте! Ведь выбор один у нас: или какие-то временные ограничения, или без ограничения – животные, умирайте, ходите везде на массовые мероприятия, болейте и умирайте, ходите в вузы, в храмы. Пошла статистика увеличения смертности среди священников. Их прихожане заражают. Когда прихожане, не все знают, а когда умирает священник, все узнают, потому что он один на этот приход. Это же проблема. Она с этим связана! Посмотрите! Патриарх всей Сербии умер!
Р. Голованов:
- Нет, это фейк.
В. Жириновский:
- Да нет, что вы! Показали его. И за неделю до его смерти или две Вучич – президент Сербии обнимает и целует его! Ну, что вы делаете? И Вучич ведь заболел!
Р. Голованов:
- А нет, не фейк, извините. Это вчера опровергали новость, а сегодня уже подтвердили, да, он умер.
В. Жириновский:
- Я об этом и говорю. Но его целовал две недели назад Вучич, который не знал, что он тоже болеет! Ну, и он молодой, он выздоровел, а Патриарх всей Сербии умер! Ну, зачем целоваться в условиях пандемии! Я понимаю, влюбленные, молодежь, дети, родители. Чего вы, посторонние люди! Подходить не надо! Ко мне кто входит в кабинет, стоп, стоять, пять метров, не подходи ближе! Даже полтора метра, считаю, мало.
Это вот проблема. Давайте поймем, что это не просто коронавирус 20-й год. Это же навсегда! Будут болезни, которые распространение идет через контакт. Вот чихают люди. Всю жизнь чихают, уже тысячу лет. Надо быть дальше, оба в маске. И уже резко понижается проблема с заражением. Поэтому надо эту культуру развивать. Например, на работе сажать людей как можно меньше в одной комнате. Снимайте офисы, чтобы там было много маленьких комнат, а не две-три большие. Это надо делать!
В купе! Купи лишний билет, о своем здоровье ты можешь подумать? Двухместное купе – купи второе место! Я понимаю, ты заплатишь дороже, но у тебя не будет соседа. Я, когда летал в самолетах, уже целый год не летаю, я всегда покупал второе место, чтобы рядом со мной никто не сидел. Локоть в локоть сидят. Некоторые вообще засыпают, и на плечо кладет свою голову. Сопит. И может чихнуть!
Это же от нас зависит. Ну, давайте деньги на свое здоровье не жалеть. Ехать на транспорте? Рядом выкупите место. И лучше всего никуда не ехать. Сейчас там в Занзибар полетит он! Слушайте, но так же нельзя! Какой Занзибар к черту! Или там Сейшелы открыли, Мальдивы, Турция. Это нельзя сейчас – никуда ехать!
Р. Голованов:
- А Турцию вообще нужно запретить! И туда больше никого не пускать.
В. Жириновский:
- Конечно. Вы же видите, что они творят у нас – Карабах против Армении, все это, это же старая борьба против христианского государства Армения и так далее.
Это на все времена вперед. Надо детей воспитывать так. Вот дети в детском саду, их заставляют друг друга брать за ручку. Давайте этот обычай уберем, пусть дети идут и не держат друг друга за ручки. А тем более в школе! Первый класс там, начальная школа. Давайте в школах ученики сидят по одному за партой. Давайте делать классы не 30-40 человек, а 10-15. Может, придется вторую смену вводить, третью, но будет в два-три раза меньше учеников. И будет очная форма обучения. Одни к восьми утра, другие к двум, третьи к шести. Ну, зато будет малый контакт между ними.
То же самое на работе. А потом, посмотрите, сейчас ведь может проявиться тенденция, что есть лишние места рабочие, когда люди уйдут на удаленку, увидят, что они вполне выполняют ту работу, которую раньше выполнял больше, когда они сидели в помещении. Это тоже позволит увидеть, сколько нужно рабочих мест. Люди не останутся без работы, но в данном направлении работы возможно, можно будет ограничиться меньшим числом. Может, зарплату им повысить, а другим дать возможность переучиться. И тоже иметь более высокую зарплату. То есть, как война: она дает дорогу новому оружию, новые пулеметы, пистолеты, автоматы, ракеты и танки, потому что видно, что старое оружие уже не срабатывает. Так и гражданская экономика. \
Пандемия – это война такая вот социального плана. И люди будут себя беречь, стараться беречь.
Р. Голованов:
- Я смотрю по темам. В Башкирии ввели режим «все закрыто», но закрыли только мелкие магазины, а крупные сетевые работают. Это возмутило местных бизнесменов, они готовы закрываться, но только все вместе, а не выборочно. Ведь тоже существуют меры, когда все перегибают и устраивают какой-то цирк!
В. Жириновский:
- Вы назвали режим «все закрыто» - это я ввел понятие. Мне надоело слышать «локдаун». Я вышел к прессе несколько дней назад и сказал, давайте русский термин введем – все закрыто! Это самая строгая форма режима. Да еще и комендантский час, когда вообще будет наказание за выход на улицу. Я согласен. Предприниматели, им тяжело. Потому что, действительно, не всех закрыли, ведь государство старается сохранить те предприятия, которые кормят людей, лечат. А если салон красоты, то могут подождать товарищи клиенты, хотя тоже парикмахеры нужны. Но вот это уже такая вещь, что вызывает у людей не добрые чувства.
Хочу всем дать совет. Вы должны понимать, что любая предпринимательская деятельность, она в зоне риска, как и сельское хозяйство. Хорошая погода – хороший и большой урожай. Все здоровый, предприниматель, твоя точка открыта день и ночь, у тебя большие доходы. А если плохая погода? Вот ледяной дождь идет. В Приморье сейчас без коронавируса будут закрыты все предприятия, обесточено все, потому что надо всегда иметь резервный фонд. Как только случилась беда, вы подключаете из резервного фонда. Когда работают с колес, заработали сто тысяч, вечером уже потратили, на следующий у вас ничего не будет. Как дома. У нас же на счетах граждан, по-моему, сколько триллионов? Тридцать триллионов!
Р. Голованов:
- И что с ними делать? Отнять и поделить?
В. Жириновский:
- Люди не знают. Сейчас на депозите где 4%, где 5%, где 6%. И куда вложить, люди не знают. Даже, знаете, у меня приятель, уже 25 лет квартира вторая стоит свободная. Он жил у тещи, она умерла, он там с женой остался, а свою собственную кооперативную не сдает. Я ему посчитал, он потерял 10 миллионов! Ну, что за психология у человека! Ему уже 80 лет. Я вам фамилию назову: Авдеев Геннадий Петрович, жена Людмила. Что они делают? Помните, Достоевский «Идиот»? Пьеса. Ну, вот она бросает в топку крупную пачку денег. И его считают идиотом, он не хочет эти деньги достать из огня, они будут его. Так вот, у нас здесь такие люди есть. То есть, очень много людей не очень предприимчивые, они боятся. Ну что ты не сдашь квартиру? Ну, купи, если у тебя лишние деньги, квартиру! Ну, купи машину, сдавай в аренду. Купи дачу. Вот сейчас большой спрос на дачи, на второй дом в деревне. Люди не знают, боятся, потому что у них в крови никогда не было предпринимательства, а страх еще от советского уголовного кодекса. Это передо мной, перед глазами стоит статья: частное предпринимательство. Запрещено – наказание 4,5,6 лет. Просто потому, что ты портной и дома шьешь, потому что собственное масло и пошел на рынок продать. И так далее. Две дубленки сшил. Себе и пошел на рынок, все, это уже товарная продукция. Это проблема. Ведь раньше все были купцами, где-то товар покупали, везли, где-то у кого-то мастерские были. Извоз был. Чем-то все могли заняться. Но, к сожалению, советская власть не просто разрушила, не просто на Соловки согнала всех предпринимателей, а запретили законом. Прошло всего 25 лет и люди боятся. И слышат по радио или по телевизору: арестован, арестован, срок такой, наручники. И они боятся, что их тоже подставят.
Надо, чтобы были честные консультанты-экономисты. И подсказывали: вот у тебя на книжке сто тысяч. Давай за полгода сделаем, что у тебя будет сто пятьдесят тысяч. Объяснить человеку, он же не хочет терять. Поэтому деньги накапливаются. И мертвые. Пусть государство поможет, попросит взаймы у наших граждан, что на год возьмет тридцать триллионов, а через год вернет, допустим, под 10%. И у вас было 100 тысяч, будет 110 тысяч. Чистые проценты от государства.
Надо найти возможности. При советской власти на счетах у нас лежало 300 миллиардов! Даже я накопил 100 тысяч советских рублей, 10 машин «Жигули», тогда они стоили 10 тысяч. Ну, а потом 1 января 92-го года наступило, цены отпустили и все мои деньги сгорели! А если при советской власти сказали, Владимир Вольфович, вот купи дачу! Стоило 20-30 тысяч. Вот купи машину – стоила 10 тысяч. Вот купи вторую квартиру. Вот мебель, больше ботинок и одежды, всего. А так сгорело все! Я даже, даже я – грамотный человек, внук предпринимателя, у дедушки была маленькая фабрика на Украине, я потерял деньги! Говорю: 10 машин «Жигули» стоят и сгорели, с ума сошли, что ли? Ну, чего? Ты мне скажешь, вот он взял сто тысяч! При Сталине 30% зарплаты давали облигациями. И моя мама и родственники получали облигации. Они скопились. Родственники умерли. Облигации все были у меня. А Горбачев решил их отдать деньгами. И я сдавал в сберкассу там каждый месяц на какую-то сумму. И вот эта сумма набежала – сто тысяч рублей. Но потом Гайдар их уничтожил.
Поэтому надо учить людей. В школе учить, должны быть уроки предпринимательства. И уроки финансовой грамотности. Все это должно быть обязательно. У нас по телевизору артист умер, артист родился, где он женился, пять раз женился, ДНК, где чей ребенок. Надо учить, как быть талантливым инженером, экономистом, мелким предпринимателем, как свои собственные деньги использовать так, чтобы они были бы больше.
Р. Голованов:
- А куда сегодня вложить? В доллары? В евро?
В. Жириновский:
- Не надо в чужую валюту! Мы обогащаем те страны. Надо подсказать вариант здесь, как их использовать.
Р. Голованов:
- МММ, и то закрыли.
В. Жириновский:
- Да. Я вам говорю, купите, сейчас полно свободных площадей. Купите комнату в коммунальной квартире и сдавайте студентам. И у вас будет дополнительный доход и замороженные деньги. И вам не надо бояться. Я вам говорю, собственную квартиру сдать не хочет! Фамилию еще раз называю: Авдеев Геннадий Петрович. Выставьте его на доску позора! И таких, знаете, сколько в Москве! Имеют по две квартиры, потому что родители умирают, они квартиру держат. Не сдают в аренду, ни продают, просто закрывают и все.
При советской власти, помню, интересовался. В Москве было 5 тысяч свободных комнат в коммуналках, поэтому любой человек мог в коммуналке получить комнату. На хорошую квартиру очередь 15-20 лет. А комната – пожалуйста. Поэтому лимитчики приезжали из русских городов, работали на город Москву. Им давали комнату в коммунальной квартире. Я уверен, что и сейчас еще есть коммунальные квартиры. И там есть свободные комнаты. И давайте предложим, скажем им, что сдайте ваши свободные квартиры. Пусть этим государство займется. Они боятся частников, поэтому квартиры стоят закрытые. А уж деньги, тем более, лежат без движения. Да немного инфляция, то, что он мог купить лет пять назад на эти деньги, он уже сейчас не купит. Это же процентов десять надо добавить, а еще через пять-семь лет уже тридцать процентов этих денег, их ценность потеряется.
Р. Голованов:
- Тут еще интересная новость. Канал «Россия 1» скоро покажет фильм об Иване Грозном с Сергеем Маковецким в главной роли. Я зачитываю сейчас Telegram-канал ЛДПР. Но он не похож на царя, посмотрите на то, как образ Грозного воплотил Владимир Вольфович Жириновский и Сергей Маковецкий. Владимир Вольфович гораздо лучше.
В. Жириновский:
- Да. Посмотрите мою фотографию, там есть. В YouTube выставите ее, она стоит. Посмотрите. В оригинале он – пятнадцатый век-шестнадцатый, средний века России – настоящий Иван Грозный – моя фотография. И Маковецкий. Он талантливый актер, но его ключевая роль – это был директор Елисеевского магазина. И его арестовывают при советской власти прям там, в кабинете. Он великолепно сыграл. Эта роль должна была быть его последняя. На Ивана Грозного нужно было мою фотографию использовать и в какой-то эпизод я сам могу выйти, что-то сказать. Это произвело бы большее впечатление, чем это делает Маковецкий, когда мы вспоминаем его, как директора Елисеевского магазина. Поэтому здесь мы возражаем и требуем, чтобы на будущее подбирали людей, которые больше похожи на исторических персонажей.
Р. Голованов:
- А вы бы сыграли?
В. Жириновский:
- Ну, в каком-то эпизоде. Пусть бы они попробовали в каком-то эпизоде и поняли бы, что я бы это сделал лучше, чем Маковецкий. Артистам трудно сыграть, если у него внутри нет этого. Если он не Иван Грозный, то сыграть нельзя. Это нужно быть изнутри! Я вот говорю сегодня… Анна Юрьевна Попова – хорошая женщина, наш руководитель Роспотребнадзора. Но сегодня нужен жесткий диктатор! Который скажет всем: маски надеть всем! Перчатки надеть всем! Вот перчатки. И кто без перчаток появится, немедленно задерживать! Зачем даете резиновые перчатки? Вот из ткани! 300 рублей всего стоят! Поэтому надо какое-то давление. А она говорит тихо, как с детьми в детском саду. А для населения всей страны нужен окрик. Морги переполнены! Люди умирают! Люди лежат в коридорах! Вы что делаете?
Р. Голованов:
- Вот мы и нашли место, куда поставить Лукашенко, когда он уедет из Белоруссии. Кричать: пандемия!
В. Жириновский:
- Вот, пожалуйста – главный санитарный надзиратель России. И пускай выступает каждый день. И показывает, как наказывают тех, кто нарушает установленные ограничения. Другого пути остановить пандемию нет! Пусть люди поймут. Болеть и умирать – вариант. Или быть здоровыми. После прививки, если мы все привьемся, понимаете, если привьется часть населения, то привитые могут снова заболеть. Мы должны всех убрать. Инфекцию из нашего общества убрать. Всем привиться, и тогда снимаются все ограничения. Но если часть общества будет саботировать вакцинацию, то они будут ходить больные, они даже не знают, что зараженные и заражать не только тех, кто здоров, но и тех, кто переболел. И частично – процента два-три, тех, кому сделали прививку, ибо у тех, кому ее сделали, пониженный иммунитет может быть. Им мало этой прививки. Он должен быть еще без инфекции вокруг, поэтому надо всем рассказывать все, показывать. Объяснять. И заменить часть передач, где мы там рассказываем про артистов и про разводы, про ДНК вот на ликбез по вопросам, как себя вести.
Р. Голованов:
- У нас заканчивается время.
В. Жириновский:
- Завтра в семь утра повтор передачи и в воскресенье в пять вечера!
Р. Голованов:
- И на YouTube в любое время! Смотрите! Лучший час на этой неделе!
Р. Голованов:
- Итоги недели подводит глава ЛДПР Владимир Жириновский. У микрофона Роман Голованов. Владимир Вольфович, давайте начнем с громкого задержания. На этой неделе аудитора Счетной палаты Михаиля Меня арестовали, подозревают в хищении. 700 млн. рублей он увел, когда был еще губернатором Ивановской области. Что вы думаете про это дело?
В. Жириновский:
- Я думаю, что очень много людей на крючке, которые могли участвовать в коррупционных схемах. И постепенно дошла очередь до Меня, до Ивановской области. Конечно, может быть, и месть с чьей-то стороны, может быть, он как аудитор кого-то задел, и те решили поднять старые дела. Или это логично идет, просто очередь дошла до Меня. Страна огромная, чиновников много, эпоха была разнузданная, поэтому могли многие губернаторы, мэры, просто чиновники быть замешаны в коррупционных схемах. Или месть. Кто хочет отомстить, если человек был мэром, губернатором или чиновником, связанным с деньгами, там всегда можно найти компромат, когда чиновник даже не знал, подписывал бумаги и где-то подпись стоит не за тот товар. У нас глава администрации района был от ЛДПР, так он принял бензин не той категории. Он подписал, как было написано в накладной, рассчитались с поставщиками бензина, а проверка показывает, что бензин был более низкого качества. То есть он нанес ущерб району, заплатив за бензин больше, чем он стоит. Но он не может все это охватить, у него в день сотни бумаг, он не может проверять качество бензина, поставки, отправки, какие там объемы работ. Он просто распределитель финансов. У меня нет финансов, но я подписываю за месяц тысячи документов. Если бы у меня было распоряжение финансами, тоже может проскочить документ – не туда я направил платеж.
Поэтому кому надо отомстить, он может обратиться в правоохранительные органы, проверят и найдут. Здесь, конечно, большая сумма – 700 миллионов. И типовой вариант, когда получают деньги для развития какого-то объекта, для того чтобы дорогу построить, больницу, развитие АПК и т.д., но этого не сделали, раскидали этот кредит по своим фирмам-однодневкам, им обналичили – фирмы исчезли. А сейчас смотрят: где же результаты работы, подо что был дан кредит-то? Результата нет, кредит был расхищен. Слава богу, видимо, с учетом его отца, все-таки дали самый легкий вариант…
Р. Голованов:
- А его отец – это известный священник Александр Мень, которого убили.
В. Жириновский:
- Да, очень был известный в те годы, когда он еще не был убит. Все время о нем говорили, он интервью давал и т.д. Он из таких, наиболее интеллигентный, как бы представлял самую просвещенную часть российских священников. И к сыну было такое отношение, более-менее благожелательное. Я уверен, что губернатором сделали его в память о его отце. А потом еще подняли выше, министром строительства и ЖКХ он был. И аудитор – это тоже высокая должность. Но кому-то он перешел дорогу в эту дни, а может быть, новый министр ЖКХ что-нибудь накопал из той поры, когда он был министром. Это знают только следователи, кто дал команду возбудить дело и опираться на этот расхищенный кредит. Таких вариантов может быть много. Я всегда говорю: подумайте, прежде чем идти в исполнительную власть и занять должность, где вы отвечаете за финансы. Потому что вас подставят. Не подписывать документы – вы тормозите работу того органа, где вы должны распоряжаться финансами. А если будете подписывать… Мы не глядя подписываем, нам некогда читать даже. И любой документ поднимайте – где-то товар не того качества, где-то не та сумма, где-то не туда перевели, ошибка бухгалтера, она перевела в другую фирму. Чиновник не смотрит, какие деньги, куда, почему, какой договор. Кто не работал, думают: ну как, сам виноват. Как виноват, когда ты не сможешь вообще работать? Любого чиновника можно обвинить в превышении полномочий. Кстати, у него статья не «мошенничество», не «растрата», а именно «превышение полномочий».
Р. Голованов:
- По-моему, 160-я.
В. Жириновский:
- В советское время был случай. Руководитель хозяйства, у него мокрое зерно. Он говорит: включите больше тепла, батареи. Включили. Зерно высохло, они его в элеваторы, часть продали. Так его привлекли к уголовной ответственности за перерасход энергии. То есть он перерасходовал энергию для сушки зерна. Разве он виноват? Он же хлеб спас! Перерасход энергии? У нас полно энергии. Но формально он нарушил, перерасход – вот, пожалуйста, 2-3 года лишения свободы.
То есть любого руководителя можно, даже если он благое дело делает. Он не истратил, он ни копейки не заработал, это не его деньги, но он нарушил норматив. Вот сейчас лекарств нет во многих аптеках. Любого провизора можно арестовать прямо сейчас, через полчаса. Москва направила лекарства во все аптеки страны. Давайте посмотрим, где они застряли. В помещении каждой аптеки с черного входа продают дороже, чем они реально стоят, тем более некоторые вообще бесплатно должны выдаваться. Поэтому любое распределение денег, товаров, движение каких-то услуг – любого человека можно наказать, если в этом будет необходимость.
Р. Голованов:
- С Фургалом такая же история, рядом дела стоят?
В. Жириновский:
- Ну, у Фургала старые дела, 4-го года, по-моему, лет 16 назад. Якобы он организовал убийство двух каких-то предпринимателей. Но если он действительно организовал, тогда сам бог велел его привлечь к ответственности. Он бы депутатом никогда не был, а тем более губернатором. Но, видимо, тогда не было оснований, не было точных данных. То есть трудно было тогда его привлечь к уголовной ответственности, и дело закрыли. Но теперь, когда нужно было у него отобрать завод «Амурсталь», где он и жена имеют 50% акций, а он не отдает, и губернатор он от другой партии. Вот две позиции – ты от другой партии и еще завод нам не отдаешь, тем, кто организовал его арест. И посмотрите, сколько он еще будет сидеть. Его долго не будут судить, потому что нет оснований. Кто-то сознался под пытками, и он умрет до суда (тот, кто якобы сознался под пытками). Поэтому тоже дело тухлое.
Или, с другой стороны, тогда можно было привлечь. Но, видимо, кому-то дали хорошие деньги, и правоохранители того периода Хабаровского края всё закрыли, все чисто. А Москва-то не закрыла. Это проблема. Потому что когда некоторые кандидаты в депутаты говорят: «Я чистый». – «А откуда ты взял, что ты чистый?» - «В УВД моей области на мою фамилию все чисто». Он дал деньги, из компьютера вывели данные на него, что он имел судимость. Я говорю: «Но в Москве-то эти данные есть, Центральный архив МВД». Даже в царской России, если у тебя была судимость, все архивы сохранились. А ты говоришь, что нет. Мы так несколько человек разоблачили, что он заплатил деньги, на местах ему всё вычистили, он чист. А в Москве он как будет вычищать? Он даже не будет знать, кому дать эти деньги. Поэтому иногда партия страдает. Мы готовы не допускать к выборам никого даже с минимальной судимостью – дорогу не там перешел, должник. Нет судимости, просто банкротом объявили или не может долги вернуть. Мы готовы не брать его, но информацию нам не дают, считается, что это личные данные.
Или фальшивый диплом, например. Мы не можем делать запросы во все вузы, есть ли где-то вуз, где не подтверждают выдачу такого-то диплома. И такие случаи бывают. Я одному сказал: «Вот мне позвонили из ЦИК, пришли данные, что у вас диплом фальшивый». Он, ни слова не говоря, встал, пошел и сдал мандат. Молодец. Честный. Но пятно-то на партии осталось. Мы-то не виноваты. Человек нормально работал, но ему хотелось быть с высшим образованием. Я им говорю: «Дураки. Напишите «неполное высшее». Кто будет считать, какой там курс? Скажи: ушел с 4-го курса по болезни, семейные обстоятельства и т.д. А когда вы за деньги покупаете диплом, потом эта червоточина на всю жизнь за вами остается.
Р. Голованов:
- Владимир Вольфович, уже 2 миллиона заболевших, коронавирус наступает. Что делать, какие новые меры вы предлагаете?
В. Жириновский:
- Во всем мире уже набор мер весь выявлен. Самые суровые меры – это введение комендантского часа, когда в 8-9 вечера все должны уйти домой до 6-7 утра. И когда все закрыто. Поэтому понятие «локдаун» - просто выворачивает меня, когда я это слышу. Хорошее русское слово, когда самый строгий режим – все закрыто. Можно выйти на улицу, в соседний магазин, купить что-то, и назад вернитесь. Ни в школу нельзя, ни в театр, никуда. В этом плане все меры самые строгие. Посмотрите, в Швеции был вольготный режим, в Британии не сразу приняли меры, Бразилия, Лукашенко (Белоруссия). Но сейчас они все эти меры принимают.
Поэтому здесь нужно ввести строгий порядок. Одна из мер санитарного режима – делает заявления только главный санитарный врач страны. Не надо это дурацкое понятие – Роспотребнадзор. Дети не понимают и многие взрослые. Всегда было одно понятие – главный санитарный врач СССР. И он был первым заместителем министра здравоохранения. Все его боялись. У него были особые полномочия. Он мог закрывать школы, предприятия, ну, в любом направлении, когда он видит, что есть опасность эпидемии.
Второе. Нельзя разрешать обсуждать меры. Все лето были дискуссии – нужны маски, не нужны, нужны перчатки, не нужны? И у людей впечатление, что можно не надевать, можно не носить. Поэтому никто не должен комментировать. В пользу усиления – пожалуйста, давайте круглые сутки носить, но сказать, что перчатки не нужны, маски не помогают… Некоторые ученые, медики, врачи на различных ток-шоу говорят: да что там маски, это ничего не надо.
Р. Голованов:
- Владимир Вольфович, но после таких ужесточений и наступил 37-й год, когда в ослабление нельзя идти, а только набирать обороты.
В. Жириновский:
- Роман, у нас же два варианта. Давайте не будем вводить ограничения – все учатся, все работают, транспорт работает, поезжайте на курорты. Мы получим увеличение смертности и заболеваемости. Тогда что нам делать? Вот эти граждане готовы хоронить своих родственников или просто болеть? Ведь переболевшие коронавирусом не застрахованы от повторного заболевания. У нас депутат весной заболел и сейчас. А третий раз он заболеет? Я не уверен, он, скорее всего, умрет уже, третий раз он не заболеет.
Сама болезнь оставляет последствия. Нам всегда говорили, обычный грипп, и то он опасен осложнениями. Обычный грипп за 5 дней вылечивают, кто-то за 2 дня, а осложнения как вы вылечите? Вирус попадает в мозг, в печень, в сосуды и там возбуждает внутренние заболевания этого органа.
Р. Голованов:
- Вот я сейчас болею, у меня осложнения на сердце были и гайморит страшный.
В. Жириновский:
- Вот, пожалуйста. В этом плане опасно. Отец Дмитрий, вы же его знаете. Весной – коронавирус, а умирает осенью, потому что коронавирус обострил его обычную хроническую болезнь, и он от нее умирает.
Я согласен, людям тяжело. Все меры придуманы. Идеальный вариант – чтобы как можно больше людей были дома. Почему принято более строгое решение по учащимся? Потому что показатели инфекции. Летом все стало снижаться, а пришел сентябрь – резкий рывок вверх. Школьники и студенты пошли учиться. А у них же по 30-40 человек в классе, аудитории – по 100-200-300 человек. В вузе несколько тысяч человек. Поэтому они главный источник распространения. В театрах можно посадить четверть зрителей, стадионы – четверть, но в вузе мы же не можем ввести. Хотя, если было бы много помещений, и в вузах можно было бы уменьшить количество студентов в группах. Но у преподавателей тогда нагрузка бы увеличилась в 3-4 раза. Поэтому им, конечно, неприятно.
Я прекрасно понимаю, заочная форма учебы, я всегда был против нее. Я сам учился днем на отлично. Когда я слышал «заочник», мне было жалко этих ребят. Они сидят в своих городах, сами занимаются по книжкам, по учебникам. Два раза в год их вызывают на сессию. Они лекции практически не слышали. Ну, бывает, им дают какую-то обзорную лекцию, одну-две. Он сдает экзамены – и уехал. Я считаю, заочная форма обучения – это 30% обучения. Вечернее мне не нравилось. Я сам вечером учился на втором факультете МГУ, юрфак. После работы, уставший, я к 7 вечера прихожу на юрфак. Да я ничего не слышу, я не слушаю ничего. Я устал, я хочу поесть. Буфет – там скудное питание. Я возвращался домой в 11 и много кушал, потому что ужин у меня получался в 11. Я плохо спал. То есть это мучение. Только дневная, очная форма обучения.
Вот смотрите, есть такой вуз – Институт мировых цивилизаций. Я пробил для них вакцинацию. Их там тысяча человек на дневной отделении. Идите, делайте прививку, и вы будете единственный вуз в мире, где студенты будут очно заниматься, никакой удаленки. Но часть пошла, а большая часть испугалась под влиянием родителей. Это еще вина родителей. Если мы не хотим строгих мер, давайте скорее прививку сделаем. Так некоторые и здесь будут саботировать: не буду делать прививку, не буду маску надевать. Вы знаете, он готов заразиться и умереть. Вот такие есть люди. Ему даже приятно, о нем говорят, его из автобуса высаживают, его штрафуют, о нем даже репортаж снимают, показывают. И какие-то мазохистские проявления у него…
Р. Голованов:
- Это у вас такой студент есть?
В. Жириновский:
- Нет. Я говорю в целом, есть такие люди в стране. Я про студентов закончил. Студенты ИМЦ, я попросил ректора, он еще с ними разговаривал. Мы готовы им помочь всем сделать прививку. И они будут спокойно учиться. Что они в общежитии сидят? Даже дистанционка, удаленка – это все не то. А тем более некоторым пришлось уехать.
Я говорю вообще о людях, для которых это форма социального протеста. Как выборы – «а я не пойду на выборы», «а я никогда не хожу на выборы». И такие есть. Таких миллионы. Это его проявление значимости – а вот он не пойдет на выборы, он не будет делать прививку, он маску не наденет, не пойдет к врачу. Это проблема с культурой. Здесь должна идти пропаганда в детских садах, в школах, в вузах, в учреждениях постоянная. Хотя бы раз в неделю руководитель должен собирать… Вот у меня депутаты, 40 человек. Я два месяца им вбиваю в голову: сделать прививки. Некоторые переболели, некоторые сделали прививки. Осталось человек 7. Четверо – саботаж (10%). Я говорю: «На выборы не пойдете». И они готовы не идти на выборы. Какова цена такого депутата, который готов отказаться от выборов? И партбилет готовы сдать, я уверен. Я скажу: «Партбилет сдашь, если не сделаешь прививку», - он сдаст. То есть форма социального протеста. Сейчас человек 7 осталось, мы их готовим, сделаем прививки.
То есть я всю свою жизнь борюсь, чтобы люди не здоровались, не обнимались, не целовались. Близкие – пожалуйста (мама, папа, брат, сестра), я имею в виду посторонних. Вот в телепрограммах какие-то награждения идут – и опять обнимаются.
Р. Голованов:
- А вы ни с кем не обнимаетесь?
В. Жириновский:
- Ни в коем случае! У меня висит объявление: «Никаких рукопожатий, объятий, поцелуев и никаких подарков». Наверху написано: «Карантин». И без прививок от коронавируса не входить в приемную. Я все закрыл, охрану выставил, если надо ротвейлеров поставлю еще. Два мощных ротвейлера попрошу у ФСО, нашей полиции, милиции. А как иначе нам заставить людей о себе заботиться? Они готовы умереть, чтобы как-то прозвучал их социальный протест. В ближайшие дни в Москве начнется массовая вакцинация, а потом по всей стране, все сделают эту прививку. И к весне уже, может быть, будут сняты многие ограничения. Но давайте сделаем это. Пока можно воздержаться от рукопожатий? Некоторые дураки, знаете, что делают? Кулаками. Вы что, не понимаете, если социальная дистанция полтора метра, какие кулаки? Но люди безголовые. Кулаками, плечом, локтями. Они думают, что если нельзя голыми руками рукопожатия, то другой частью тела – пожалуйста. Какая разница, рукопожатие или вы кулаками это делаете? Безголовые. Это чиновники, министры, депутаты, сенаторы, высокие звания у них. Это наш уровень культуры.
Р. Голованов:
- Владимир Вольфович, я не подковыркой спрашиваю, хочется разобраться. Владимир Сипягин заболел, поехал лечиться в Москву. Я смотрел, пока болел, репортаж, как по телевизору это показывают, что взял и уехал лечиться в Москву, негодяй такой. А это не его ли право?
В. Жириновский:
- В том-то и дело! Владимир – самый близкий к Москве город. Электричка, машины. И у него есть возможность на вертолете прилетать в Москву. Но если рядом самый мощный в мире город, где самая мощная в мире медицина, неужели мы губернаторам будем запрещать, если они рядом находятся, подлечиться от этой самой страшной болезни именно в Москве? Некоторые главы республик с Кавказа в Москву приезжали лечиться. Чего тогда не подняли шум? А русский губернатор русской области - давай шуметь.
Второе. Я ему тоже предложил прививку сделать. Это тоже он слишком как бы не понимает, но так же нельзя. Недели три назад он был у меня. Говорю, давай, приезжай, тебя ждут в поликлинике. Сделай прививку. Он бы не заболел. Он решил там какие-то дела поделать. И, так или иначе, уехал во Владимир. И вот мы узнаем, что он заболел.
Я им всем организовал, губернаторам своим, депутатам, сенаторам, сам первый сделал! Вышел на премьер-министра, на министра здравоохранения. И пошел в качестве третьего этапа испытаний, когда все могли пойти. Объявили – 40 тысяч, идите! Вам сделают. Я пошел. А чего другие не пошли? Депутатов всего 400! Это меньше 1%! 1% всего! Они могли быть тоже участниками третьего этапа испытания, а они треть – заболели! У них что в голове, у этих депутатов? Они бы все были здоровы! Один умер вообще! Во фракции КПРФ.
Поэтому надо обязательно всем сделать прививки. И воздерживаться. Вот животные, некоторые могут на меня обижаться, ради бога, если вы очень любите животных, держите. Но любое живое существо, у него куча вирусов в его организме, которые для него безвредны! Попав в человека, он может вызвать заболевание. Вот в Дании решили сначала уничтожать всех норок. И какое-то количество уничтожили, потом стало жалко. Вроде бы приостановили уничтожение. Но врачи-ветеринары доказали, что вирус от животных переходит к человеку. Поэтому любите животных? Ну, болейте и умирайте! Ведь выбор один у нас: или какие-то временные ограничения, или без ограничения – животные, умирайте, ходите везде на массовые мероприятия, болейте и умирайте, ходите в вузы, в храмы. Пошла статистика увеличения смертности среди священников. Их прихожане заражают. Когда прихожане, не все знают, а когда умирает священник, все узнают, потому что он один на этот приход. Это же проблема. Она с этим связана! Посмотрите! Патриарх всей Сербии умер!
Р. Голованов:
- Нет, это фейк.
В. Жириновский:
- Да нет, что вы! Показали его. И за неделю до его смерти или две Вучич – президент Сербии обнимает и целует его! Ну, что вы делаете? И Вучич ведь заболел!
Р. Голованов:
- А нет, не фейк, извините. Это вчера опровергали новость, а сегодня уже подтвердили, да, он умер.
В. Жириновский:
- Я об этом и говорю. Но его целовал две недели назад Вучич, который не знал, что он тоже болеет! Ну, и он молодой, он выздоровел, а Патриарх всей Сербии умер! Ну, зачем целоваться в условиях пандемии! Я понимаю, влюбленные, молодежь, дети, родители. Чего вы, посторонние люди! Подходить не надо! Ко мне кто входит в кабинет, стоп, стоять, пять метров, не подходи ближе! Даже полтора метра, считаю, мало.
Это вот проблема. Давайте поймем, что это не просто коронавирус 20-й год. Это же навсегда! Будут болезни, которые распространение идет через контакт. Вот чихают люди. Всю жизнь чихают, уже тысячу лет. Надо быть дальше, оба в маске. И уже резко понижается проблема с заражением. Поэтому надо эту культуру развивать. Например, на работе сажать людей как можно меньше в одной комнате. Снимайте офисы, чтобы там было много маленьких комнат, а не две-три большие. Это надо делать!
В купе! Купи лишний билет, о своем здоровье ты можешь подумать? Двухместное купе – купи второе место! Я понимаю, ты заплатишь дороже, но у тебя не будет соседа. Я, когда летал в самолетах, уже целый год не летаю, я всегда покупал второе место, чтобы рядом со мной никто не сидел. Локоть в локоть сидят. Некоторые вообще засыпают, и на плечо кладет свою голову. Сопит. И может чихнуть!
Это же от нас зависит. Ну, давайте деньги на свое здоровье не жалеть. Ехать на транспорте? Рядом выкупите место. И лучше всего никуда не ехать. Сейчас там в Занзибар полетит он! Слушайте, но так же нельзя! Какой Занзибар к черту! Или там Сейшелы открыли, Мальдивы, Турция. Это нельзя сейчас – никуда ехать!
Р. Голованов:
- А Турцию вообще нужно запретить! И туда больше никого не пускать.
В. Жириновский:
- Конечно. Вы же видите, что они творят у нас – Карабах против Армении, все это, это же старая борьба против христианского государства Армения и так далее.
Это на все времена вперед. Надо детей воспитывать так. Вот дети в детском саду, их заставляют друг друга брать за ручку. Давайте этот обычай уберем, пусть дети идут и не держат друг друга за ручки. А тем более в школе! Первый класс там, начальная школа. Давайте в школах ученики сидят по одному за партой. Давайте делать классы не 30-40 человек, а 10-15. Может, придется вторую смену вводить, третью, но будет в два-три раза меньше учеников. И будет очная форма обучения. Одни к восьми утра, другие к двум, третьи к шести. Ну, зато будет малый контакт между ними.
То же самое на работе. А потом, посмотрите, сейчас ведь может проявиться тенденция, что есть лишние места рабочие, когда люди уйдут на удаленку, увидят, что они вполне выполняют ту работу, которую раньше выполнял больше, когда они сидели в помещении. Это тоже позволит увидеть, сколько нужно рабочих мест. Люди не останутся без работы, но в данном направлении работы возможно, можно будет ограничиться меньшим числом. Может, зарплату им повысить, а другим дать возможность переучиться. И тоже иметь более высокую зарплату. То есть, как война: она дает дорогу новому оружию, новые пулеметы, пистолеты, автоматы, ракеты и танки, потому что видно, что старое оружие уже не срабатывает. Так и гражданская экономика. \
Пандемия – это война такая вот социального плана. И люди будут себя беречь, стараться беречь.
Р. Голованов:
- Я смотрю по темам. В Башкирии ввели режим «все закрыто», но закрыли только мелкие магазины, а крупные сетевые работают. Это возмутило местных бизнесменов, они готовы закрываться, но только все вместе, а не выборочно. Ведь тоже существуют меры, когда все перегибают и устраивают какой-то цирк!
В. Жириновский:
- Вы назвали режим «все закрыто» - это я ввел понятие. Мне надоело слышать «локдаун». Я вышел к прессе несколько дней назад и сказал, давайте русский термин введем – все закрыто! Это самая строгая форма режима. Да еще и комендантский час, когда вообще будет наказание за выход на улицу. Я согласен. Предприниматели, им тяжело. Потому что, действительно, не всех закрыли, ведь государство старается сохранить те предприятия, которые кормят людей, лечат. А если салон красоты, то могут подождать товарищи клиенты, хотя тоже парикмахеры нужны. Но вот это уже такая вещь, что вызывает у людей не добрые чувства.
Хочу всем дать совет. Вы должны понимать, что любая предпринимательская деятельность, она в зоне риска, как и сельское хозяйство. Хорошая погода – хороший и большой урожай. Все здоровый, предприниматель, твоя точка открыта день и ночь, у тебя большие доходы. А если плохая погода? Вот ледяной дождь идет. В Приморье сейчас без коронавируса будут закрыты все предприятия, обесточено все, потому что надо всегда иметь резервный фонд. Как только случилась беда, вы подключаете из резервного фонда. Когда работают с колес, заработали сто тысяч, вечером уже потратили, на следующий у вас ничего не будет. Как дома. У нас же на счетах граждан, по-моему, сколько триллионов? Тридцать триллионов!
Р. Голованов:
- И что с ними делать? Отнять и поделить?
В. Жириновский:
- Люди не знают. Сейчас на депозите где 4%, где 5%, где 6%. И куда вложить, люди не знают. Даже, знаете, у меня приятель, уже 25 лет квартира вторая стоит свободная. Он жил у тещи, она умерла, он там с женой остался, а свою собственную кооперативную не сдает. Я ему посчитал, он потерял 10 миллионов! Ну, что за психология у человека! Ему уже 80 лет. Я вам фамилию назову: Авдеев Геннадий Петрович, жена Людмила. Что они делают? Помните, Достоевский «Идиот»? Пьеса. Ну, вот она бросает в топку крупную пачку денег. И его считают идиотом, он не хочет эти деньги достать из огня, они будут его. Так вот, у нас здесь такие люди есть. То есть, очень много людей не очень предприимчивые, они боятся. Ну что ты не сдашь квартиру? Ну, купи, если у тебя лишние деньги, квартиру! Ну, купи машину, сдавай в аренду. Купи дачу. Вот сейчас большой спрос на дачи, на второй дом в деревне. Люди не знают, боятся, потому что у них в крови никогда не было предпринимательства, а страх еще от советского уголовного кодекса. Это передо мной, перед глазами стоит статья: частное предпринимательство. Запрещено – наказание 4,5,6 лет. Просто потому, что ты портной и дома шьешь, потому что собственное масло и пошел на рынок продать. И так далее. Две дубленки сшил. Себе и пошел на рынок, все, это уже товарная продукция. Это проблема. Ведь раньше все были купцами, где-то товар покупали, везли, где-то у кого-то мастерские были. Извоз был. Чем-то все могли заняться. Но, к сожалению, советская власть не просто разрушила, не просто на Соловки согнала всех предпринимателей, а запретили законом. Прошло всего 25 лет и люди боятся. И слышат по радио или по телевизору: арестован, арестован, срок такой, наручники. И они боятся, что их тоже подставят.
Надо, чтобы были честные консультанты-экономисты. И подсказывали: вот у тебя на книжке сто тысяч. Давай за полгода сделаем, что у тебя будет сто пятьдесят тысяч. Объяснить человеку, он же не хочет терять. Поэтому деньги накапливаются. И мертвые. Пусть государство поможет, попросит взаймы у наших граждан, что на год возьмет тридцать триллионов, а через год вернет, допустим, под 10%. И у вас было 100 тысяч, будет 110 тысяч. Чистые проценты от государства.
Надо найти возможности. При советской власти на счетах у нас лежало 300 миллиардов! Даже я накопил 100 тысяч советских рублей, 10 машин «Жигули», тогда они стоили 10 тысяч. Ну, а потом 1 января 92-го года наступило, цены отпустили и все мои деньги сгорели! А если при советской власти сказали, Владимир Вольфович, вот купи дачу! Стоило 20-30 тысяч. Вот купи машину – стоила 10 тысяч. Вот купи вторую квартиру. Вот мебель, больше ботинок и одежды, всего. А так сгорело все! Я даже, даже я – грамотный человек, внук предпринимателя, у дедушки была маленькая фабрика на Украине, я потерял деньги! Говорю: 10 машин «Жигули» стоят и сгорели, с ума сошли, что ли? Ну, чего? Ты мне скажешь, вот он взял сто тысяч! При Сталине 30% зарплаты давали облигациями. И моя мама и родственники получали облигации. Они скопились. Родственники умерли. Облигации все были у меня. А Горбачев решил их отдать деньгами. И я сдавал в сберкассу там каждый месяц на какую-то сумму. И вот эта сумма набежала – сто тысяч рублей. Но потом Гайдар их уничтожил.
Поэтому надо учить людей. В школе учить, должны быть уроки предпринимательства. И уроки финансовой грамотности. Все это должно быть обязательно. У нас по телевизору артист умер, артист родился, где он женился, пять раз женился, ДНК, где чей ребенок. Надо учить, как быть талантливым инженером, экономистом, мелким предпринимателем, как свои собственные деньги использовать так, чтобы они были бы больше.
Р. Голованов:
- А куда сегодня вложить? В доллары? В евро?
В. Жириновский:
- Не надо в чужую валюту! Мы обогащаем те страны. Надо подсказать вариант здесь, как их использовать.
Р. Голованов:
- МММ, и то закрыли.
В. Жириновский:
- Да. Я вам говорю, купите, сейчас полно свободных площадей. Купите комнату в коммунальной квартире и сдавайте студентам. И у вас будет дополнительный доход и замороженные деньги. И вам не надо бояться. Я вам говорю, собственную квартиру сдать не хочет! Фамилию еще раз называю: Авдеев Геннадий Петрович. Выставьте его на доску позора! И таких, знаете, сколько в Москве! Имеют по две квартиры, потому что родители умирают, они квартиру держат. Не сдают в аренду, ни продают, просто закрывают и все.
При советской власти, помню, интересовался. В Москве было 5 тысяч свободных комнат в коммуналках, поэтому любой человек мог в коммуналке получить комнату. На хорошую квартиру очередь 15-20 лет. А комната – пожалуйста. Поэтому лимитчики приезжали из русских городов, работали на город Москву. Им давали комнату в коммунальной квартире. Я уверен, что и сейчас еще есть коммунальные квартиры. И там есть свободные комнаты. И давайте предложим, скажем им, что сдайте ваши свободные квартиры. Пусть этим государство займется. Они боятся частников, поэтому квартиры стоят закрытые. А уж деньги, тем более, лежат без движения. Да немного инфляция, то, что он мог купить лет пять назад на эти деньги, он уже сейчас не купит. Это же процентов десять надо добавить, а еще через пять-семь лет уже тридцать процентов этих денег, их ценность потеряется.
Р. Голованов:
- Тут еще интересная новость. Канал «Россия 1» скоро покажет фильм об Иване Грозном с Сергеем Маковецким в главной роли. Я зачитываю сейчас Telegram-канал ЛДПР. Но он не похож на царя, посмотрите на то, как образ Грозного воплотил Владимир Вольфович Жириновский и Сергей Маковецкий. Владимир Вольфович гораздо лучше.
В. Жириновский:
- Да. Посмотрите мою фотографию, там есть. В YouTube выставите ее, она стоит. Посмотрите. В оригинале он – пятнадцатый век-шестнадцатый, средний века России – настоящий Иван Грозный – моя фотография. И Маковецкий. Он талантливый актер, но его ключевая роль – это был директор Елисеевского магазина. И его арестовывают при советской власти прям там, в кабинете. Он великолепно сыграл. Эта роль должна была быть его последняя. На Ивана Грозного нужно было мою фотографию использовать и в какой-то эпизод я сам могу выйти, что-то сказать. Это произвело бы большее впечатление, чем это делает Маковецкий, когда мы вспоминаем его, как директора Елисеевского магазина. Поэтому здесь мы возражаем и требуем, чтобы на будущее подбирали людей, которые больше похожи на исторических персонажей.
Р. Голованов:
- А вы бы сыграли?
В. Жириновский:
- Ну, в каком-то эпизоде. Пусть бы они попробовали в каком-то эпизоде и поняли бы, что я бы это сделал лучше, чем Маковецкий. Артистам трудно сыграть, если у него внутри нет этого. Если он не Иван Грозный, то сыграть нельзя. Это нужно быть изнутри! Я вот говорю сегодня… Анна Юрьевна Попова – хорошая женщина, наш руководитель Роспотребнадзора. Но сегодня нужен жесткий диктатор! Который скажет всем: маски надеть всем! Перчатки надеть всем! Вот перчатки. И кто без перчаток появится, немедленно задерживать! Зачем даете резиновые перчатки? Вот из ткани! 300 рублей всего стоят! Поэтому надо какое-то давление. А она говорит тихо, как с детьми в детском саду. А для населения всей страны нужен окрик. Морги переполнены! Люди умирают! Люди лежат в коридорах! Вы что делаете?
Р. Голованов:
- Вот мы и нашли место, куда поставить Лукашенко, когда он уедет из Белоруссии. Кричать: пандемия!
В. Жириновский:
- Вот, пожалуйста – главный санитарный надзиратель России. И пускай выступает каждый день. И показывает, как наказывают тех, кто нарушает установленные ограничения. Другого пути остановить пандемию нет! Пусть люди поймут. Болеть и умирать – вариант. Или быть здоровыми. После прививки, если мы все привьемся, понимаете, если привьется часть населения, то привитые могут снова заболеть. Мы должны всех убрать. Инфекцию из нашего общества убрать. Всем привиться, и тогда снимаются все ограничения. Но если часть общества будет саботировать вакцинацию, то они будут ходить больные, они даже не знают, что зараженные и заражать не только тех, кто здоров, но и тех, кто переболел. И частично – процента два-три, тех, кому сделали прививку, ибо у тех, кому ее сделали, пониженный иммунитет может быть. Им мало этой прививки. Он должен быть еще без инфекции вокруг, поэтому надо всем рассказывать все, показывать. Объяснять. И заменить часть передач, где мы там рассказываем про артистов и про разводы, про ДНК вот на ликбез по вопросам, как себя вести.
Р. Голованов:
- У нас заканчивается время.
В. Жириновский:
- Завтра в семь утра повтор передачи и в воскресенье в пять вечера!
Р. Голованов:
- И на YouTube в любое время! Смотрите! Лучший час на этой неделе!
Р. Голованов:
- Итоги недели подводит глава ЛДПР Владимир Жириновский. У микрофона Роман Голованов. Владимир Вольфович, давайте начнем с громкого задержания. На этой неделе аудитора Счетной палаты Михаиля Меня арестовали, подозревают в хищении. 700 млн. рублей он увел, когда был еще губернатором Ивановской области. Что вы думаете про это дело?
В. Жириновский:
- Я думаю, что очень много людей на крючке, которые могли участвовать в коррупционных схемах. И постепенно дошла очередь до Меня, до Ивановской области. Конечно, может быть, и месть с чьей-то стороны, может быть, он как аудитор кого-то задел, и те решили поднять старые дела. Или это логично идет, просто очередь дошла до Меня. Страна огромная, чиновников много, эпоха была разнузданная, поэтому могли многие губернаторы, мэры, просто чиновники быть замешаны в коррупционных схемах. Или месть. Кто хочет отомстить, если человек был мэром, губернатором или чиновником, связанным с деньгами, там всегда можно найти компромат, когда чиновник даже не знал, подписывал бумаги и где-то подпись стоит не за тот товар. У нас глава администрации района был от ЛДПР, так он принял бензин не той категории. Он подписал, как было написано в накладной, рассчитались с поставщиками бензина, а проверка показывает, что бензин был более низкого качества. То есть он нанес ущерб району, заплатив за бензин больше, чем он стоит. Но он не может все это охватить, у него в день сотни бумаг, он не может проверять качество бензина, поставки, отправки, какие там объемы работ. Он просто распределитель финансов. У меня нет финансов, но я подписываю за месяц тысячи документов. Если бы у меня было распоряжение финансами, тоже может проскочить документ – не туда я направил платеж.
Поэтому кому надо отомстить, он может обратиться в правоохранительные органы, проверят и найдут. Здесь, конечно, большая сумма – 700 миллионов. И типовой вариант, когда получают деньги для развития какого-то объекта, для того чтобы дорогу построить, больницу, развитие АПК и т.д., но этого не сделали, раскидали этот кредит по своим фирмам-однодневкам, им обналичили – фирмы исчезли. А сейчас смотрят: где же результаты работы, подо что был дан кредит-то? Результата нет, кредит был расхищен. Слава богу, видимо, с учетом его отца, все-таки дали самый легкий вариант…
Р. Голованов:
- А его отец – это известный священник Александр Мень, которого убили.
В. Жириновский:
- Да, очень был известный в те годы, когда он еще не был убит. Все время о нем говорили, он интервью давал и т.д. Он из таких, наиболее интеллигентный, как бы представлял самую просвещенную часть российских священников. И к сыну было такое отношение, более-менее благожелательное. Я уверен, что губернатором сделали его в память о его отце. А потом еще подняли выше, министром строительства и ЖКХ он был. И аудитор – это тоже высокая должность. Но кому-то он перешел дорогу в эту дни, а может быть, новый министр ЖКХ что-нибудь накопал из той поры, когда он был министром. Это знают только следователи, кто дал команду возбудить дело и опираться на этот расхищенный кредит. Таких вариантов может быть много. Я всегда говорю: подумайте, прежде чем идти в исполнительную власть и занять должность, где вы отвечаете за финансы. Потому что вас подставят. Не подписывать документы – вы тормозите работу того органа, где вы должны распоряжаться финансами. А если будете подписывать… Мы не глядя подписываем, нам некогда читать даже. И любой документ поднимайте – где-то товар не того качества, где-то не та сумма, где-то не туда перевели, ошибка бухгалтера, она перевела в другую фирму. Чиновник не смотрит, какие деньги, куда, почему, какой договор. Кто не работал, думают: ну как, сам виноват. Как виноват, когда ты не сможешь вообще работать? Любого чиновника можно обвинить в превышении полномочий. Кстати, у него статья не «мошенничество», не «растрата», а именно «превышение полномочий».
Р. Голованов:
- По-моему, 160-я.
В. Жириновский:
- В советское время был случай. Руководитель хозяйства, у него мокрое зерно. Он говорит: включите больше тепла, батареи. Включили. Зерно высохло, они его в элеваторы, часть продали. Так его привлекли к уголовной ответственности за перерасход энергии. То есть он перерасходовал энергию для сушки зерна. Разве он виноват? Он же хлеб спас! Перерасход энергии? У нас полно энергии. Но формально он нарушил, перерасход – вот, пожалуйста, 2-3 года лишения свободы.
То есть любого руководителя можно, даже если он благое дело делает. Он не истратил, он ни копейки не заработал, это не его деньги, но он нарушил норматив. Вот сейчас лекарств нет во многих аптеках. Любого провизора можно арестовать прямо сейчас, через полчаса. Москва направила лекарства во все аптеки страны. Давайте посмотрим, где они застряли. В помещении каждой аптеки с черного входа продают дороже, чем они реально стоят, тем более некоторые вообще бесплатно должны выдаваться. Поэтому любое распределение денег, товаров, движение каких-то услуг – любого человека можно наказать, если в этом будет необходимость.
Р. Голованов:
- С Фургалом такая же история, рядом дела стоят?
В. Жириновский:
- Ну, у Фургала старые дела, 4-го года, по-моему, лет 16 назад. Якобы он организовал убийство двух каких-то предпринимателей. Но если он действительно организовал, тогда сам бог велел его привлечь к ответственности. Он бы депутатом никогда не был, а тем более губернатором. Но, видимо, тогда не было оснований, не было точных данных. То есть трудно было тогда его привлечь к уголовной ответственности, и дело закрыли. Но теперь, когда нужно было у него отобрать завод «Амурсталь», где он и жена имеют 50% акций, а он не отдает, и губернатор он от другой партии. Вот две позиции – ты от другой партии и еще завод нам не отдаешь, тем, кто организовал его арест. И посмотрите, сколько он еще будет сидеть. Его долго не будут судить, потому что нет оснований. Кто-то сознался под пытками, и он умрет до суда (тот, кто якобы сознался под пытками). Поэтому тоже дело тухлое.
Или, с другой стороны, тогда можно было привлечь. Но, видимо, кому-то дали хорошие деньги, и правоохранители того периода Хабаровского края всё закрыли, все чисто. А Москва-то не закрыла. Это проблема. Потому что когда некоторые кандидаты в депутаты говорят: «Я чистый». – «А откуда ты взял, что ты чистый?» - «В УВД моей области на мою фамилию все чисто». Он дал деньги, из компьютера вывели данные на него, что он имел судимость. Я говорю: «Но в Москве-то эти данные есть, Центральный архив МВД». Даже в царской России, если у тебя была судимость, все архивы сохранились. А ты говоришь, что нет. Мы так несколько человек разоблачили, что он заплатил деньги, на местах ему всё вычистили, он чист. А в Москве он как будет вычищать? Он даже не будет знать, кому дать эти деньги. Поэтому иногда партия страдает. Мы готовы не допускать к выборам никого даже с минимальной судимостью – дорогу не там перешел, должник. Нет судимости, просто банкротом объявили или не может долги вернуть. Мы готовы не брать его, но информацию нам не дают, считается, что это личные данные.
Или фальшивый диплом, например. Мы не можем делать запросы во все вузы, есть ли где-то вуз, где не подтверждают выдачу такого-то диплома. И такие случаи бывают. Я одному сказал: «Вот мне позвонили из ЦИК, пришли данные, что у вас диплом фальшивый». Он, ни слова не говоря, встал, пошел и сдал мандат. Молодец. Честный. Но пятно-то на партии осталось. Мы-то не виноваты. Человек нормально работал, но ему хотелось быть с высшим образованием. Я им говорю: «Дураки. Напишите «неполное высшее». Кто будет считать, какой там курс? Скажи: ушел с 4-го курса по болезни, семейные обстоятельства и т.д. А когда вы за деньги покупаете диплом, потом эта червоточина на всю жизнь за вами остается.
Р. Голованов:
- Владимир Вольфович, уже 2 миллиона заболевших, коронавирус наступает. Что делать, какие новые меры вы предлагаете?
В. Жириновский:
- Во всем мире уже набор мер весь выявлен. Самые суровые меры – это введение комендантского часа, когда в 8-9 вечера все должны уйти домой до 6-7 утра. И когда все закрыто. Поэтому понятие «локдаун» - просто выворачивает меня, когда я это слышу. Хорошее русское слово, когда самый строгий режим – все закрыто. Можно выйти на улицу, в соседний магазин, купить что-то, и назад вернитесь. Ни в школу нельзя, ни в театр, никуда. В этом плане все меры самые строгие. Посмотрите, в Швеции был вольготный режим, в Британии не сразу приняли меры, Бразилия, Лукашенко (Белоруссия). Но сейчас они все эти меры принимают.
Поэтому здесь нужно ввести строгий порядок. Одна из мер санитарного режима – делает заявления только главный санитарный врач страны. Не надо это дурацкое понятие – Роспотребнадзор. Дети не понимают и многие взрослые. Всегда было одно понятие – главный санитарный врач СССР. И он был первым заместителем министра здравоохранения. Все его боялись. У него были особые полномочия. Он мог закрывать школы, предприятия, ну, в любом направлении, когда он видит, что есть опасность эпидемии.
Второе. Нельзя разрешать обсуждать меры. Все лето были дискуссии – нужны маски, не нужны, нужны перчатки, не нужны? И у людей впечатление, что можно не надевать, можно не носить. Поэтому никто не должен комментировать. В пользу усиления – пожалуйста, давайте круглые сутки носить, но сказать, что перчатки не нужны, маски не помогают… Некоторые ученые, медики, врачи на различных ток-шоу говорят: да что там маски, это ничего не надо.
Р. Голованов:
- Владимир Вольфович, но после таких ужесточений и наступил 37-й год, когда в ослабление нельзя идти, а только набирать обороты.
В. Жириновский:
- Роман, у нас же два варианта. Давайте не будем вводить ограничения – все учатся, все работают, транспорт работает, поезжайте на курорты. Мы получим увеличение смертности и заболеваемости. Тогда что нам делать? Вот эти граждане готовы хоронить своих родственников или просто болеть? Ведь переболевшие коронавирусом не застрахованы от повторного заболевания. У нас депутат весной заболел и сейчас. А третий раз он заболеет? Я не уверен, он, скорее всего, умрет уже, третий раз он не заболеет.
Сама болезнь оставляет последствия. Нам всегда говорили, обычный грипп, и то он опасен осложнениями. Обычный грипп за 5 дней вылечивают, кто-то за 2 дня, а осложнения как вы вылечите? Вирус попадает в мозг, в печень, в сосуды и там возбуждает внутренние заболевания этого органа.
Р. Голованов:
- Вот я сейчас болею, у меня осложнения на сердце были и гайморит страшный.
В. Жириновский:
- Вот, пожалуйста. В этом плане опасно. Отец Дмитрий, вы же его знаете. Весной – коронавирус, а умирает осенью, потому что коронавирус обострил его обычную хроническую болезнь, и он от нее умирает.
Я согласен, людям тяжело. Все меры придуманы. Идеальный вариант – чтобы как можно больше людей были дома. Почему принято более строгое решение по учащимся? Потому что показатели инфекции. Летом все стало снижаться, а пришел сентябрь – резкий рывок вверх. Школьники и студенты пошли учиться. А у них же по 30-40 человек в классе, аудитории – по 100-200-300 человек. В вузе несколько тысяч человек. Поэтому они главный источник распространения. В театрах можно посадить четверть зрителей, стадионы – четверть, но в вузе мы же не можем ввести. Хотя, если было бы много помещений, и в вузах можно было бы уменьшить количество студентов в группах. Но у преподавателей тогда нагрузка бы увеличилась в 3-4 раза. Поэтому им, конечно, неприятно.
Я прекрасно понимаю, заочная форма учебы, я всегда был против нее. Я сам учился днем на отлично. Когда я слышал «заочник», мне было жалко этих ребят. Они сидят в своих городах, сами занимаются по книжкам, по учебникам. Два раза в год их вызывают на сессию. Они лекции практически не слышали. Ну, бывает, им дают какую-то обзорную лекцию, одну-две. Он сдает экзамены – и уехал. Я считаю, заочная форма обучения – это 30% обучения. Вечернее мне не нравилось. Я сам вечером учился на втором факультете МГУ, юрфак. После работы, уставший, я к 7 вечера прихожу на юрфак. Да я ничего не слышу, я не слушаю ничего. Я устал, я хочу поесть. Буфет – там скудное питание. Я возвращался домой в 11 и много кушал, потому что ужин у меня получался в 11. Я плохо спал. То есть это мучение. Только дневная, очная форма обучения.
Вот смотрите, есть такой вуз – Институт мировых цивилизаций. Я пробил для них вакцинацию. Их там тысяча человек на дневной отделении. Идите, делайте прививку, и вы будете единственный вуз в мире, где студенты будут очно заниматься, никакой удаленки. Но часть пошла, а большая часть испугалась под влиянием родителей. Это еще вина родителей. Если мы не хотим строгих мер, давайте скорее прививку сделаем. Так некоторые и здесь будут саботировать: не буду делать прививку, не буду маску надевать. Вы знаете, он готов заразиться и умереть. Вот такие есть люди. Ему даже приятно, о нем говорят, его из автобуса высаживают, его штрафуют, о нем даже репортаж снимают, показывают. И какие-то мазохистские проявления у него…
Р. Голованов:
- Это у вас такой студент есть?
В. Жириновский:
- Нет. Я говорю в целом, есть такие люди в стране. Я про студентов закончил. Студенты ИМЦ, я попросил ректора, он еще с ними разговаривал. Мы готовы им помочь всем сделать прививку. И они будут спокойно учиться. Что они в общежитии сидят? Даже дистанционка, удаленка – это все не то. А тем более некоторым пришлось уехать.
Я говорю вообще о людях, для которых это форма социального протеста. Как выборы – «а я не пойду на выборы», «а я никогда не хожу на выборы». И такие есть. Таких миллионы. Это его проявление значимости – а вот он не пойдет на выборы, он не будет делать прививку, он маску не наденет, не пойдет к врачу. Это проблема с культурой. Здесь должна идти пропаганда в детских садах, в школах, в вузах, в учреждениях постоянная. Хотя бы раз в неделю руководитель должен собирать… Вот у меня депутаты, 40 человек. Я два месяца им вбиваю в голову: сделать прививки. Некоторые переболели, некоторые сделали прививки. Осталось человек 7. Четверо – саботаж (10%). Я говорю: «На выборы не пойдете». И они готовы не идти на выборы. Какова цена такого депутата, который готов отказаться от выборов? И партбилет готовы сдать, я уверен. Я скажу: «Партбилет сдашь, если не сделаешь прививку», - он сдаст. То есть форма социального протеста. Сейчас человек 7 осталось, мы их готовим, сделаем прививки.
То есть я всю свою жизнь борюсь, чтобы люди не здоровались, не обнимались, не целовались. Близкие – пожалуйста (мама, папа, брат, сестра), я имею в виду посторонних. Вот в телепрограммах какие-то награждения идут – и опять обнимаются.
Р. Голованов:
- А вы ни с кем не обнимаетесь?
В. Жириновский:
- Ни в коем случае! У меня висит объявление: «Никаких рукопожатий, объятий, поцелуев и никаких подарков». Наверху написано: «Карантин». И без прививок от коронавируса не входить в приемную. Я все закрыл, охрану выставил, если надо ротвейлеров поставлю еще. Два мощных ротвейлера попрошу у ФСО, нашей полиции, милиции. А как иначе нам заставить людей о себе заботиться? Они готовы умереть, чтобы как-то прозвучал их социальный протест. В ближайшие дни в Москве начнется массовая вакцинация, а потом по всей стране, все сделают эту прививку. И к весне уже, может быть, будут сняты многие ограничения. Но давайте сделаем это. Пока можно воздержаться от рукопожатий? Некоторые дураки, знаете, что делают? Кулаками. Вы что, не понимаете, если социальная дистанция полтора метра, какие кулаки? Но люди безголовые. Кулаками, плечом, локтями. Они думают, что если нельзя голыми руками рукопожатия, то другой частью тела – пожалуйста. Какая разница, рукопожатие или вы кулаками это делаете? Безголовые. Это чиновники, министры, депутаты, сенаторы, высокие звания у них. Это наш уровень культуры.
Р. Голованов:
- Владимир Вольфович, я не подковыркой спрашиваю, хочется разобраться. Владимир Сипягин заболел, поехал лечиться в Москву. Я смотрел, пока болел, репортаж, как по телевизору это показывают, что взял и уехал лечиться в Москву, негодяй такой. А это не его ли право?
В. Жириновский:
- В том-то и дело! Владимир – самый близкий к Москве город. Электричка, машины. И у него есть возможность на вертолете прилетать в Москву. Но если рядом самый мощный в мире город, где самая мощная в мире медицина, неужели мы губернаторам будем запрещать, если они рядом находятся, подлечиться от этой самой страшной болезни именно в Москве? Некоторые главы республик с Кавказа в Москву приезжали лечиться. Чего тогда не подняли шум? А русский губернатор русской области - давай шуметь.
Второе. Я ему тоже предложил прививку сделать. Это тоже он слишком как бы не понимает, но так же нельзя. Недели три назад он был у меня. Говорю, давай, приезжай, тебя ждут в поликлинике. Сделай прививку. Он бы не заболел. Он решил там какие-то дела поделать. И, так или иначе, уехал во Владимир. И вот мы узнаем, что он заболел.
Я им всем организовал, губернаторам своим, депутатам, сенаторам, сам первый сделал! Вышел на премьер-министра, на министра здравоохранения. И пошел в качестве третьего этапа испытаний, когда все могли пойти. Объявили – 40 тысяч, идите! Вам сделают. Я пошел. А чего другие не пошли? Депутатов всего 400! Это меньше 1%! 1% всего! Они могли быть тоже участниками третьего этапа испытания, а они треть – заболели! У них что в голове, у этих депутатов? Они бы все были здоровы! Один умер вообще! Во фракции КПРФ.
Поэтому надо обязательно всем сделать прививки. И воздерживаться. Вот животные, некоторые могут на меня обижаться, ради бога, если вы очень любите животных, держите. Но любое живое существо, у него куча вирусов в его организме, которые для него безвредны! Попав в человека, он может вызвать заболевание. Вот в Дании решили сначала уничтожать всех норок. И какое-то количество уничтожили, потом стало жалко. Вроде бы приостановили уничтожение. Но врачи-ветеринары доказали, что вирус от животных переходит к человеку. Поэтому любите животных? Ну, болейте и умирайте! Ведь выбор один у нас: или какие-то временные ограничения, или без ограничения – животные, умирайте, ходите везде на массовые мероприятия, болейте и умирайте, ходите в вузы, в храмы. Пошла статистика увеличения смертности среди священников. Их прихожане заражают. Когда прихожане, не все знают, а когда умирает священник, все узнают, потому что он один на этот приход. Это же проблема. Она с этим связана! Посмотрите! Патриарх всей Сербии умер!
Р. Голованов:
- Нет, это фейк.
В. Жириновский:
- Да нет, что вы! Показали его. И за неделю до его смерти или две Вучич – президент Сербии обнимает и целует его! Ну, что вы делаете? И Вучич ведь заболел!
Р. Голованов:
- А нет, не фейк, извините. Это вчера опровергали новость, а сегодня уже подтвердили, да, он умер.
В. Жириновский:
- Я об этом и говорю. Но его целовал две недели назад Вучич, который не знал, что он тоже болеет! Ну, и он молодой, он выздоровел, а Патриарх всей Сербии умер! Ну, зачем целоваться в условиях пандемии! Я понимаю, влюбленные, молодежь, дети, родители. Чего вы, посторонние люди! Подходить не надо! Ко мне кто входит в кабинет, стоп, стоять, пять метров, не подходи ближе! Даже полтора метра, считаю, мало.
Это вот проблема. Давайте поймем, что это не просто коронавирус 20-й год. Это же навсегда! Будут болезни, которые распространение идет через контакт. Вот чихают люди. Всю жизнь чихают, уже тысячу лет. Надо быть дальше, оба в маске. И уже резко понижается проблема с заражением. Поэтому надо эту культуру развивать. Например, на работе сажать людей как можно меньше в одной комнате. Снимайте офисы, чтобы там было много маленьких комнат, а не две-три большие. Это надо делать!
В купе! Купи лишний билет, о своем здоровье ты можешь подумать? Двухместное купе – купи второе место! Я понимаю, ты заплатишь дороже, но у тебя не будет соседа. Я, когда летал в самолетах, уже целый год не летаю, я всегда покупал второе место, чтобы рядом со мной никто не сидел. Локоть в локоть сидят. Некоторые вообще засыпают, и на плечо кладет свою голову. Сопит. И может чихнуть!
Это же от нас зависит. Ну, давайте деньги на свое здоровье не жалеть. Ехать на транспорте? Рядом выкупите место. И лучше всего никуда не ехать. Сейчас там в Занзибар полетит он! Слушайте, но так же нельзя! Какой Занзибар к черту! Или там Сейшелы открыли, Мальдивы, Турция. Это нельзя сейчас – никуда ехать!
Р. Голованов:
- А Турцию вообще нужно запретить! И туда больше никого не пускать.
В. Жириновский:
- Конечно. Вы же видите, что они творят у нас – Карабах против Армении, все это, это же старая борьба против христианского государства Армения и так далее.
Это на все времена вперед. Надо детей воспитывать так. Вот дети в детском саду, их заставляют друг друга брать за ручку. Давайте этот обычай уберем, пусть дети идут и не держат друг друга за ручки. А тем более в школе! Первый класс там, начальная школа. Давайте в школах ученики сидят по одному за партой. Давайте делать классы не 30-40 человек, а 10-15. Может, придется вторую смену вводить, третью, но будет в два-три раза меньше учеников. И будет очная форма обучения. Одни к восьми утра, другие к двум, третьи к шести. Ну, зато будет малый контакт между ними.
То же самое на работе. А потом, посмотрите, сейчас ведь может проявиться тенденция, что есть лишние места рабочие, когда люди уйдут на удаленку, увидят, что они вполне выполняют ту работу, которую раньше выполнял больше, когда они сидели в помещении. Это тоже позволит увидеть, сколько нужно рабочих мест. Люди не останутся без работы, но в данном направлении работы возможно, можно будет ограничиться меньшим числом. Может, зарплату им повысить, а другим дать возможность переучиться. И тоже иметь более высокую зарплату. То есть, как война: она дает дорогу новому оружию, новые пулеметы, пистолеты, автоматы, ракеты и танки, потому что видно, что старое оружие уже не срабатывает. Так и гражданская экономика. \
Пандемия – это война такая вот социального плана. И люди будут себя беречь, стараться беречь.
Р. Голованов:
- Я смотрю по темам. В Башкирии ввели режим «все закрыто», но закрыли только мелкие магазины, а крупные сетевые работают. Это возмутило местных бизнесменов, они готовы закрываться, но только все вместе, а не выборочно. Ведь тоже существуют меры, когда все перегибают и устраивают какой-то цирк!
В. Жириновский:
- Вы назвали режим «все закрыто» - это я ввел понятие. Мне надоело слышать «локдаун». Я вышел к прессе несколько дней назад и сказал, давайте русский термин введем – все закрыто! Это самая строгая форма режима. Да еще и комендантский час, когда вообще будет наказание за выход на улицу. Я согласен. Предприниматели, им тяжело. Потому что, действительно, не всех закрыли, ведь государство старается сохранить те предприятия, которые кормят людей, лечат. А если салон красоты, то могут подождать товарищи клиенты, хотя тоже парикмахеры нужны. Но вот это уже такая вещь, что вызывает у людей не добрые чувства.
Хочу всем дать совет. Вы должны понимать, что любая предпринимательская деятельность, она в зоне риска, как и сельское хозяйство. Хорошая погода – хороший и большой урожай. Все здоровый, предприниматель, твоя точка открыта день и ночь, у тебя большие доходы. А если плохая погода? Вот ледяной дождь идет. В Приморье сейчас без коронавируса будут закрыты все предприятия, обесточено все, потому что надо всегда иметь резервный фонд. Как только случилась беда, вы подключаете из резервного фонда. Когда работают с колес, заработали сто тысяч, вечером уже потратили, на следующий у вас ничего не будет. Как дома. У нас же на счетах граждан, по-моему, сколько триллионов? Тридцать триллионов!
Р. Голованов:
- И что с ними делать? Отнять и поделить?
В. Жириновский:
- Люди не знают. Сейчас на депозите где 4%, где 5%, где 6%. И куда вложить, люди не знают. Даже, знаете, у меня приятель, уже 25 лет квартира вторая стоит свободная. Он жил у тещи, она умерла, он там с женой остался, а свою собственную кооперативную не сдает. Я ему посчитал, он потерял 10 миллионов! Ну, что за психология у человека! Ему уже 80 лет. Я вам фамилию назову: Авдеев Геннадий Петрович, жена Людмила. Что они делают? Помните, Достоевский «Идиот»? Пьеса. Ну, вот она бросает в топку крупную пачку денег. И его считают идиотом, он не хочет эти деньги достать из огня, они будут его. Так вот, у нас здесь такие люди есть. То есть, очень много людей не очень предприимчивые, они боятся. Ну что ты не сдашь квартиру? Ну, купи, если у тебя лишние деньги, квартиру! Ну, купи машину, сдавай в аренду. Купи дачу. Вот сейчас большой спрос на дачи, на второй дом в деревне. Люди не знают, боятся, потому что у них в крови никогда не было предпринимательства, а страх еще от советского уголовного кодекса. Это передо мной, перед глазами стоит статья: частное предпринимательство. Запрещено – наказание 4,5,6 лет. Просто потому, что ты портной и дома шьешь, потому что собственное масло и пошел на рынок продать. И так далее. Две дубленки сшил. Себе и пошел на рынок, все, это уже товарная продукция. Это проблема. Ведь раньше все были купцами, где-то товар покупали, везли, где-то у кого-то мастерские были. Извоз был. Чем-то все могли заняться. Но, к сожалению, советская власть не просто разрушила, не просто на Соловки согнала всех предпринимателей, а запретили законом. Прошло всего 25 лет и люди боятся. И слышат по радио или по телевизору: арестован, арестован, срок такой, наручники. И они боятся, что их тоже подставят.
Надо, чтобы были честные консультанты-экономисты. И подсказывали: вот у тебя на книжке сто тысяч. Давай за полгода сделаем, что у тебя будет сто пятьдесят тысяч. Объяснить человеку, он же не хочет терять. Поэтому деньги накапливаются. И мертвые. Пусть государство поможет, попросит взаймы у наших граждан, что на год возьмет тридцать триллионов, а через год вернет, допустим, под 10%. И у вас было 100 тысяч, будет 110 тысяч. Чистые проценты от государства.
Надо найти возможности. При советской власти на счетах у нас лежало 300 миллиардов! Даже я накопил 100 тысяч советских рублей, 10 машин «Жигули», тогда они стоили 10 тысяч. Ну, а потом 1 января 92-го года наступило, цены отпустили и все мои деньги сгорели! А если при советской власти сказали, Владимир Вольфович, вот купи дачу! Стоило 20-30 тысяч. Вот купи машину – стоила 10 тысяч. Вот купи вторую квартиру. Вот мебель, больше ботинок и одежды, всего. А так сгорело все! Я даже, даже я – грамотный человек, внук предпринимателя, у дедушки была маленькая фабрика на Украине, я потерял деньги! Говорю: 10 машин «Жигули» стоят и сгорели, с ума сошли, что ли? Ну, чего? Ты мне скажешь, вот он взял сто тысяч! При Сталине 30% зарплаты давали облигациями. И моя мама и родственники получали облигации. Они скопились. Родственники умерли. Облигации все были у меня. А Горбачев решил их отдать деньгами. И я сдавал в сберкассу там каждый месяц на какую-то сумму. И вот эта сумма набежала – сто тысяч рублей. Но потом Гайдар их уничтожил.
Поэтому надо учить людей. В школе учить, должны быть уроки предпринимательства. И уроки финансовой грамотности. Все это должно быть обязательно. У нас по телевизору артист умер, артист родился, где он женился, пять раз женился, ДНК, где чей ребенок. Надо учить, как быть талантливым инженером, экономистом, мелким предпринимателем, как свои собственные деньги использовать так, чтобы они были бы больше.
Р. Голованов:
- А куда сегодня вложить? В доллары? В евро?
В. Жириновский:
- Не надо в чужую валюту! Мы обогащаем те страны. Надо подсказать вариант здесь, как их использовать.
Р. Голованов:
- МММ, и то закрыли.
В. Жириновский:
- Да. Я вам говорю, купите, сейчас полно свободных площадей. Купите комнату в коммунальной квартире и сдавайте студентам. И у вас будет дополнительный доход и замороженные деньги. И вам не надо бояться. Я вам говорю, собственную квартиру сдать не хочет! Фамилию еще раз называю: Авдеев Геннадий Петрович. Выставьте его на доску позора! И таких, знаете, сколько в Москве! Имеют по две квартиры, потому что родители умирают, они квартиру держат. Не сдают в аренду, ни продают, просто закрывают и все.
При советской власти, помню, интересовался. В Москве было 5 тысяч свободных комнат в коммуналках, поэтому любой человек мог в коммуналке получить комнату. На хорошую квартиру очередь 15-20 лет. А комната – пожалуйста. Поэтому лимитчики приезжали из русских городов, работали на город Москву. Им давали комнату в коммунальной квартире. Я уверен, что и сейчас еще есть коммунальные квартиры. И там есть свободные комнаты. И давайте предложим, скажем им, что сдайте ваши свободные квартиры. Пусть этим государство займется. Они боятся частников, поэтому квартиры стоят закрытые. А уж деньги, тем более, лежат без движения. Да немного инфляция, то, что он мог купить лет пять назад на эти деньги, он уже сейчас не купит. Это же процентов десять надо добавить, а еще через пять-семь лет уже тридцать процентов этих денег, их ценность потеряется.
Р. Голованов:
- Тут еще интересная новость. Канал «Россия 1» скоро покажет фильм об Иване Грозном с Сергеем Маковецким в главной роли. Я зачитываю сейчас Telegram-канал ЛДПР. Но он не похож на царя, посмотрите на то, как образ Грозного воплотил Владимир Вольфович Жириновский и Сергей Маковецкий. Владимир Вольфович гораздо лучше.
В. Жириновский:
- Да. Посмотрите мою фотографию, там есть. В YouTube выставите ее, она стоит. Посмотрите. В оригинале он – пятнадцатый век-шестнадцатый, средний века России – настоящий Иван Грозный – моя фотография. И Маковецкий. Он талантливый актер, но его ключевая роль – это был директор Елисеевского магазина. И его арестовывают при советской власти прям там, в кабинете. Он великолепно сыграл. Эта роль должна была быть его последняя. На Ивана Грозного нужно было мою фотографию использовать и в какой-то эпизод я сам могу выйти, что-то сказать. Это произвело бы большее впечатление, чем это делает Маковецкий, когда мы вспоминаем его, как директора Елисеевского магазина. Поэтому здесь мы возражаем и требуем, чтобы на будущее подбирали людей, которые больше похожи на исторических персонажей.
Р. Голованов:
- А вы бы сыграли?
В. Жириновский:
- Ну, в каком-то эпизоде. Пусть бы они попробовали в каком-то эпизоде и поняли бы, что я бы это сделал лучше, чем Маковецкий. Артистам трудно сыграть, если у него внутри нет этого. Если он не Иван Грозный, то сыграть нельзя. Это нужно быть изнутри! Я вот говорю сегодня… Анна Юрьевна Попова – хорошая женщина, наш руководитель Роспотребнадзора. Но сегодня нужен жесткий диктатор! Который скажет всем: маски надеть всем! Перчатки надеть всем! Вот перчатки. И кто без перчаток появится, немедленно задерживать! Зачем даете резиновые перчатки? Вот из ткани! 300 рублей всего стоят! Поэтому надо какое-то давление. А она говорит тихо, как с детьми в детском саду. А для населения всей страны нужен окрик. Морги переполнены! Люди умирают! Люди лежат в коридорах! Вы что делаете?
Р. Голованов:
- Вот мы и нашли место, куда поставить Лукашенко, когда он уедет из Белоруссии. Кричать: пандемия!
В. Жириновский:
- Вот, пожалуйста – главный санитарный надзиратель России. И пускай выступает каждый день. И показывает, как наказывают тех, кто нарушает установленные ограничения. Другого пути остановить пандемию нет! Пусть люди поймут. Болеть и умирать – вариант. Или быть здоровыми. После прививки, если мы все привьемся, понимаете, если привьется часть населения, то привитые могут снова заболеть. Мы должны всех убрать. Инфекцию из нашего общества убрать. Всем привиться, и тогда снимаются все ограничения. Но если часть общества будет саботировать вакцинацию, то они будут ходить больные, они даже не знают, что зараженные и заражать не только тех, кто здоров, но и тех, кто переболел. И частично – процента два-три, тех, кому сделали прививку, ибо у тех, кому ее сделали, пониженный иммунитет может быть. Им мало этой прививки. Он должен быть еще без инфекции вокруг, поэтому надо всем рассказывать все, показывать. Объяснять. И заменить часть передач, где мы там рассказываем про артистов и про разводы, про ДНК вот на ликбез по вопросам, как себя вести.
Р. Голованов:
- У нас заканчивается время.
В. Жириновский:
- Завтра в семь утра повтор передачи и в воскресенье в пять вечера!
Р. Голованов:
- И на YouTube в любое время! Смотрите! Лучший час на этой неделе!
Р. Голованов:
- Итоги недели подводит глава ЛДПР Владимир Жириновский. У микрофона Роман Голованов. Владимир Вольфович, давайте начнем с громкого задержания. На этой неделе аудитора Счетной палаты Михаиля Меня арестовали, подозревают в хищении. 700 млн. рублей он увел, когда был еще губернатором Ивановской области. Что вы думаете про это дело?
В. Жириновский:
- Я думаю, что очень много людей на крючке, которые могли участвовать в коррупционных схемах. И постепенно дошла очередь до Меня, до Ивановской области. Конечно, может быть, и месть с чьей-то стороны, может быть, он как аудитор кого-то задел, и те решили поднять старые дела. Или это логично идет, просто очередь дошла до Меня. Страна огромная, чиновников много, эпоха была разнузданная, поэтому могли многие губернаторы, мэры, просто чиновники быть замешаны в коррупционных схемах. Или месть. Кто хочет отомстить, если человек был мэром, губернатором или чиновником, связанным с деньгами, там всегда можно найти компромат, когда чиновник даже не знал, подписывал бумаги и где-то подпись стоит не за тот товар. У нас глава администрации района был от ЛДПР, так он принял бензин не той категории. Он подписал, как было написано в накладной, рассчитались с поставщиками бензина, а проверка показывает, что бензин был более низкого качества. То есть он нанес ущерб району, заплатив за бензин больше, чем он стоит. Но он не может все это охватить, у него в день сотни бумаг, он не может проверять качество бензина, поставки, отправки, какие там объемы работ. Он просто распределитель финансов. У меня нет финансов, но я подписываю за месяц тысячи документов. Если бы у меня было распоряжение финансами, тоже может проскочить документ – не туда я направил платеж.
Поэтому кому надо отомстить, он может обратиться в правоохранительные органы, проверят и найдут. Здесь, конечно, большая сумма – 700 миллионов. И типовой вариант, когда получают деньги для развития какого-то объекта, для того чтобы дорогу построить, больницу, развитие АПК и т.д., но этого не сделали, раскидали этот кредит по своим фирмам-однодневкам, им обналичили – фирмы исчезли. А сейчас смотрят: где же результаты работы, подо что был дан кредит-то? Результата нет, кредит был расхищен. Слава богу, видимо, с учетом его отца, все-таки дали самый легкий вариант…
Р. Голованов:
- А его отец – это известный священник Александр Мень, которого убили.
В. Жириновский:
- Да, очень был известный в те годы, когда он еще не был убит. Все время о нем говорили, он интервью давал и т.д. Он из таких, наиболее интеллигентный, как бы представлял самую просвещенную часть российских священников. И к сыну было такое отношение, более-менее благожелательное. Я уверен, что губернатором сделали его в память о его отце. А потом еще подняли выше, министром строительства и ЖКХ он был. И аудитор – это тоже высокая должность. Но кому-то он перешел дорогу в эту дни, а может быть, новый министр ЖКХ что-нибудь накопал из той поры, когда он был министром. Это знают только следователи, кто дал команду возбудить дело и опираться на этот расхищенный кредит. Таких вариантов может быть много. Я всегда говорю: подумайте, прежде чем идти в исполнительную власть и занять должность, где вы отвечаете за финансы. Потому что вас подставят. Не подписывать документы – вы тормозите работу того органа, где вы должны распоряжаться финансами. А если будете подписывать… Мы не глядя подписываем, нам некогда читать даже. И любой документ поднимайте – где-то товар не того качества, где-то не та сумма, где-то не туда перевели, ошибка бухгалтера, она перевела в другую фирму. Чиновник не смотрит, какие деньги, куда, почему, какой договор. Кто не работал, думают: ну как, сам виноват. Как виноват, когда ты не сможешь вообще работать? Любого чиновника можно обвинить в превышении полномочий. Кстати, у него статья не «мошенничество», не «растрата», а именно «превышение полномочий».
Р. Голованов:
- По-моему, 160-я.
В. Жириновский:
- В советское время был случай. Руководитель хозяйства, у него мокрое зерно. Он говорит: включите больше тепла, батареи. Включили. Зерно высохло, они его в элеваторы, часть продали. Так его привлекли к уголовной ответственности за перерасход энергии. То есть он перерасходовал энергию для сушки зерна. Разве он виноват? Он же хлеб спас! Перерасход энергии? У нас полно энергии. Но формально он нарушил, перерасход – вот, пожалуйста, 2-3 года лишения свободы.
То есть любого руководителя можно, даже если он благое дело делает. Он не истратил, он ни копейки не заработал, это не его деньги, но он нарушил норматив. Вот сейчас лекарств нет во многих аптеках. Любого провизора можно арестовать прямо сейчас, через полчаса. Москва направила лекарства во все аптеки страны. Давайте посмотрим, где они застряли. В помещении каждой аптеки с черного входа продают дороже, чем они реально стоят, тем более некоторые вообще бесплатно должны выдаваться. Поэтому любое распределение денег, товаров, движение каких-то услуг – любого человека можно наказать, если в этом будет необходимость.
Р. Голованов:
- С Фургалом такая же история, рядом дела стоят?
В. Жириновский:
- Ну, у Фургала старые дела, 4-го года, по-моему, лет 16 назад. Якобы он организовал убийство двух каких-то предпринимателей. Но если он действительно организовал, тогда сам бог велел его привлечь к ответственности. Он бы депутатом никогда не был, а тем более губернатором. Но, видимо, тогда не было оснований, не было точных данных. То есть трудно было тогда его привлечь к уголовной ответственности, и дело закрыли. Но теперь, когда нужно было у него отобрать завод «Амурсталь», где он и жена имеют 50% акций, а он не отдает, и губернатор он от другой партии. Вот две позиции – ты от другой партии и еще завод нам не отдаешь, тем, кто организовал его арест. И посмотрите, сколько он еще будет сидеть. Его долго не будут судить, потому что нет оснований. Кто-то сознался под пытками, и он умрет до суда (тот, кто якобы сознался под пытками). Поэтому тоже дело тухлое.
Или, с другой стороны, тогда можно было привлечь. Но, видимо, кому-то дали хорошие деньги, и правоохранители того периода Хабаровского края всё закрыли, все чисто. А Москва-то не закрыла. Это проблема. Потому что когда некоторые кандидаты в депутаты говорят: «Я чистый». – «А откуда ты взял, что ты чистый?» - «В УВД моей области на мою фамилию все чисто». Он дал деньги, из компьютера вывели данные на него, что он имел судимость. Я говорю: «Но в Москве-то эти данные есть, Центральный архив МВД». Даже в царской России, если у тебя была судимость, все архивы сохранились. А ты говоришь, что нет. Мы так несколько человек разоблачили, что он заплатил деньги, на местах ему всё вычистили, он чист. А в Москве он как будет вычищать? Он даже не будет знать, кому дать эти деньги. Поэтому иногда партия страдает. Мы готовы не допускать к выборам никого даже с минимальной судимостью – дорогу не там перешел, должник. Нет судимости, просто банкротом объявили или не может долги вернуть. Мы готовы не брать его, но информацию нам не дают, считается, что это личные данные.
Или фальшивый диплом, например. Мы не можем делать запросы во все вузы, есть ли где-то вуз, где не подтверждают выдачу такого-то диплома. И такие случаи бывают. Я одному сказал: «Вот мне позвонили из ЦИК, пришли данные, что у вас диплом фальшивый». Он, ни слова не говоря, встал, пошел и сдал мандат. Молодец. Честный. Но пятно-то на партии осталось. Мы-то не виноваты. Человек нормально работал, но ему хотелось быть с высшим образованием. Я им говорю: «Дураки. Напишите «неполное высшее». Кто будет считать, какой там курс? Скажи: ушел с 4-го курса по болезни, семейные обстоятельства и т.д. А когда вы за деньги покупаете диплом, потом эта червоточина на всю жизнь за вами остается.
Р. Голованов:
- Владимир Вольфович, уже 2 миллиона заболевших, коронавирус наступает. Что делать, какие новые меры вы предлагаете?
В. Жириновский:
- Во всем мире уже набор мер весь выявлен. Самые суровые меры – это введение комендантского часа, когда в 8-9 вечера все должны уйти домой до 6-7 утра. И когда все закрыто. Поэтому понятие «локдаун» - просто выворачивает меня, когда я это слышу. Хорошее русское слово, когда самый строгий режим – все закрыто. Можно выйти на улицу, в соседний магазин, купить что-то, и назад вернитесь. Ни в школу нельзя, ни в театр, никуда. В этом плане все меры самые строгие. Посмотрите, в Швеции был вольготный режим, в Британии не сразу приняли меры, Бразилия, Лукашенко (Белоруссия). Но сейчас они все эти меры принимают.
Поэтому здесь нужно ввести строгий порядок. Одна из мер санитарного режима – делает заявления только главный санитарный врач страны. Не надо это дурацкое понятие – Роспотребнадзор. Дети не понимают и многие взрослые. Всегда было одно понятие – главный санитарный врач СССР. И он был первым заместителем министра здравоохранения. Все его боялись. У него были особые полномочия. Он мог закрывать школы, предприятия, ну, в любом направлении, когда он видит, что есть опасность эпидемии.
Второе. Нельзя разрешать обсуждать меры. Все лето были дискуссии – нужны маски, не нужны, нужны перчатки, не нужны? И у людей впечатление, что можно не надевать, можно не носить. Поэтому никто не должен комментировать. В пользу усиления – пожалуйста, давайте круглые сутки носить, но сказать, что перчатки не нужны, маски не помогают… Некоторые ученые, медики, врачи на различных ток-шоу говорят: да что там маски, это ничего не надо.
Р. Голованов:
- Владимир Вольфович, но после таких ужесточений и наступил 37-й год, когда в ослабление нельзя идти, а только набирать обороты.
В. Жириновский:
- Роман, у нас же два варианта. Давайте не будем вводить ограничения – все учатся, все работают, транспорт работает, поезжайте на курорты. Мы получим увеличение смертности и заболеваемости. Тогда что нам делать? Вот эти граждане готовы хоронить своих родственников или просто болеть? Ведь переболевшие коронавирусом не застрахованы от повторного заболевания. У нас депутат весной заболел и сейчас. А третий раз он заболеет? Я не уверен, он, скорее всего, умрет уже, третий раз он не заболеет.
Сама болезнь оставляет последствия. Нам всегда говорили, обычный грипп, и то он опасен осложнениями. Обычный грипп за 5 дней вылечивают, кто-то за 2 дня, а осложнения как вы вылечите? Вирус попадает в мозг, в печень, в сосуды и там возбуждает внутренние заболевания этого органа.
Р. Голованов:
- Вот я сейчас болею, у меня осложнения на сердце были и гайморит страшный.
В. Жириновский:
- Вот, пожалуйста. В этом плане опасно. Отец Дмитрий, вы же его знаете. Весной – коронавирус, а умирает осенью, потому что коронавирус обострил его обычную хроническую болезнь, и он от нее умирает.
Я согласен, людям тяжело. Все меры придуманы. Идеальный вариант – чтобы как можно больше людей были дома. Почему принято более строгое решение по учащимся? Потому что показатели инфекции. Летом все стало снижаться, а пришел сентябрь – резкий рывок вверх. Школьники и студенты пошли учиться. А у них же по 30-40 человек в классе, аудитории – по 100-200-300 человек. В вузе несколько тысяч человек. Поэтому они главный источник распространения. В театрах можно посадить четверть зрителей, стадионы – четверть, но в вузе мы же не можем ввести. Хотя, если было бы много помещений, и в вузах можно было бы уменьшить количество студентов в группах. Но у преподавателей тогда нагрузка бы увеличилась в 3-4 раза. Поэтому им, конечно, неприятно.
Я прекрасно понимаю, заочная форма учебы, я всегда был против нее. Я сам учился днем на отлично. Когда я слышал «заочник», мне было жалко этих ребят. Они сидят в своих городах, сами занимаются по книжкам, по учебникам. Два раза в год их вызывают на сессию. Они лекции практически не слышали. Ну, бывает, им дают какую-то обзорную лекцию, одну-две. Он сдает экзамены – и уехал. Я считаю, заочная форма обучения – это 30% обучения. Вечернее мне не нравилось. Я сам вечером учился на втором факультете МГУ, юрфак. После работы, уставший, я к 7 вечера прихожу на юрфак. Да я ничего не слышу, я не слушаю ничего. Я устал, я хочу поесть. Буфет – там скудное питание. Я возвращался домой в 11 и много кушал, потому что ужин у меня получался в 11. Я плохо спал. То есть это мучение. Только дневная, очная форма обучения.
Вот смотрите, есть такой вуз – Институт мировых цивилизаций. Я пробил для них вакцинацию. Их там тысяча человек на дневной отделении. Идите, делайте прививку, и вы будете единственный вуз в мире, где студенты будут очно заниматься, никакой удаленки. Но часть пошла, а большая часть испугалась под влиянием родителей. Это еще вина родителей. Если мы не хотим строгих мер, давайте скорее прививку сделаем. Так некоторые и здесь будут саботировать: не буду делать прививку, не буду маску надевать. Вы знаете, он готов заразиться и умереть. Вот такие есть люди. Ему даже приятно, о нем говорят, его из автобуса высаживают, его штрафуют, о нем даже репортаж снимают, показывают. И какие-то мазохистские проявления у него…
Р. Голованов:
- Это у вас такой студент есть?
В. Жириновский:
- Нет. Я говорю в целом, есть такие люди в стране. Я про студентов закончил. Студенты ИМЦ, я попросил ректора, он еще с ними разговаривал. Мы готовы им помочь всем сделать прививку. И они будут спокойно учиться. Что они в общежитии сидят? Даже дистанционка, удаленка – это все не то. А тем более некоторым пришлось уехать.
Я говорю вообще о людях, для которых это форма социального протеста. Как выборы – «а я не пойду на выборы», «а я никогда не хожу на выборы». И такие есть. Таких миллионы. Это его проявление значимости – а вот он не пойдет на выборы, он не будет делать прививку, он маску не наденет, не пойдет к врачу. Это проблема с культурой. Здесь должна идти пропаганда в детских садах, в школах, в вузах, в учреждениях постоянная. Хотя бы раз в неделю руководитель должен собирать… Вот у меня депутаты, 40 человек. Я два месяца им вбиваю в голову: сделать прививки. Некоторые переболели, некоторые сделали прививки. Осталось человек 7. Четверо – саботаж (10%). Я говорю: «На выборы не пойдете». И они готовы не идти на выборы. Какова цена такого депутата, который готов отказаться от выборов? И партбилет готовы сдать, я уверен. Я скажу: «Партбилет сдашь, если не сделаешь прививку», - он сдаст. То есть форма социального протеста. Сейчас человек 7 осталось, мы их готовим, сделаем прививки.
То есть я всю свою жизнь борюсь, чтобы люди не здоровались, не обнимались, не целовались. Близкие – пожалуйста (мама, папа, брат, сестра), я имею в виду посторонних. Вот в телепрограммах какие-то награждения идут – и опять обнимаются.
Р. Голованов:
- А вы ни с кем не обнимаетесь?
В. Жириновский:
- Ни в коем случае! У меня висит объявление: «Никаких рукопожатий, объятий, поцелуев и никаких подарков». Наверху написано: «Карантин». И без прививок от коронавируса не входить в приемную. Я все закрыл, охрану выставил, если надо ротвейлеров поставлю еще. Два мощных ротвейлера попрошу у ФСО, нашей полиции, милиции. А как иначе нам заставить людей о себе заботиться? Они готовы умереть, чтобы как-то прозвучал их социальный протест. В ближайшие дни в Москве начнется массовая вакцинация, а потом по всей стране, все сделают эту прививку. И к весне уже, может быть, будут сняты многие ограничения. Но давайте сделаем это. Пока можно воздержаться от рукопожатий? Некоторые дураки, знаете, что делают? Кулаками. Вы что, не понимаете, если социальная дистанция полтора метра, какие кулаки? Но люди безголовые. Кулаками, плечом, локтями. Они думают, что если нельзя голыми руками рукопожатия, то другой частью тела – пожалуйста. Какая разница, рукопожатие или вы кулаками это делаете? Безголовые. Это чиновники, министры, депутаты, сенаторы, высокие звания у них. Это наш уровень культуры.
Р. Голованов:
- Владимир Вольфович, я не подковыркой спрашиваю, хочется разобраться. Владимир Сипягин заболел, поехал лечиться в Москву. Я смотрел, пока болел, репортаж, как по телевизору это показывают, что взял и уехал лечиться в Москву, негодяй такой. А это не его ли право?
В. Жириновский:
- В том-то и дело! Владимир – самый близкий к Москве город. Электричка, машины. И у него есть возможность на вертолете прилетать в Москву. Но если рядом самый мощный в мире город, где самая мощная в мире медицина, неужели мы губернаторам будем запрещать, если они рядом находятся, подлечиться от этой самой страшной болезни именно в Москве? Некоторые главы республик с Кавказа в Москву приезжали лечиться. Чего тогда не подняли шум? А русский губернатор русской области - давай шуметь.
Второе. Я ему тоже предложил прививку сделать. Это тоже он слишком как бы не понимает, но так же нельзя. Недели три назад он был у меня. Говорю, давай, приезжай, тебя ждут в поликлинике. Сделай прививку. Он бы не заболел. Он решил там какие-то дела поделать. И, так или иначе, уехал во Владимир. И вот мы узнаем, что он заболел.
Я им всем организовал, губернаторам своим, депутатам, сенаторам, сам первый сделал! Вышел на премьер-министра, на министра здравоохранения. И пошел в качестве третьего этапа испытаний, когда все могли пойти. Объявили – 40 тысяч, идите! Вам сделают. Я пошел. А чего другие не пошли? Депутатов всего 400! Это меньше 1%! 1% всего! Они могли быть тоже участниками третьего этапа испытания, а они треть – заболели! У них что в голове, у этих депутатов? Они бы все были здоровы! Один умер вообще! Во фракции КПРФ.
Поэтому надо обязательно всем сделать прививки. И воздерживаться. Вот животные, некоторые могут на меня обижаться, ради бога, если вы очень любите животных, держите. Но любое живое существо, у него куча вирусов в его организме, которые для него безвредны! Попав в человека, он может вызвать заболевание. Вот в Дании решили сначала уничтожать всех норок. И какое-то количество уничтожили, потом стало жалко. Вроде бы приостановили уничтожение. Но врачи-ветеринары доказали, что вирус от животных переходит к человеку. Поэтому любите животных? Ну, болейте и умирайте! Ведь выбор один у нас: или какие-то временные ограничения, или без ограничения – животные, умирайте, ходите везде на массовые мероприятия, болейте и умирайте, ходите в вузы, в храмы. Пошла статистика увеличения смертности среди священников. Их прихожане заражают. Когда прихожане, не все знают, а когда умирает священник, все узнают, потому что он один на этот приход. Это же проблема. Она с этим связана! Посмотрите! Патриарх всей Сербии умер!
Р. Голованов:
- Нет, это фейк.
В. Жириновский:
- Да нет, что вы! Показали его. И за неделю до его смерти или две Вучич – президент Сербии обнимает и целует его! Ну, что вы делаете? И Вучич ведь заболел!
Р. Голованов:
- А нет, не фейк, извините. Это вчера опровергали новость, а сегодня уже подтвердили, да, он умер.
В. Жириновский:
- Я об этом и говорю. Но его целовал две недели назад Вучич, который не знал, что он тоже болеет! Ну, и он молодой, он выздоровел, а Патриарх всей Сербии умер! Ну, зачем целоваться в условиях пандемии! Я понимаю, влюбленные, молодежь, дети, родители. Чего вы, посторонние люди! Подходить не надо! Ко мне кто входит в кабинет, стоп, стоять, пять метров, не подходи ближе! Даже полтора метра, считаю, мало.
Это вот проблема. Давайте поймем, что это не просто коронавирус 20-й год. Это же навсегда! Будут болезни, которые распространение идет через контакт. Вот чихают люди. Всю жизнь чихают, уже тысячу лет. Надо быть дальше, оба в маске. И уже резко понижается проблема с заражением. Поэтому надо эту культуру развивать. Например, на работе сажать людей как можно меньше в одной комнате. Снимайте офисы, чтобы там было много маленьких комнат, а не две-три большие. Это надо делать!
В купе! Купи лишний билет, о своем здоровье ты можешь подумать? Двухместное купе – купи второе место! Я понимаю, ты заплатишь дороже, но у тебя не будет соседа. Я, когда летал в самолетах, уже целый год не летаю, я всегда покупал второе место, чтобы рядом со мной никто не сидел. Локоть в локоть сидят. Некоторые вообще засыпают, и на плечо кладет свою голову. Сопит. И может чихнуть!
Это же от нас зависит. Ну, давайте деньги на свое здоровье не жалеть. Ехать на транспорте? Рядом выкупите место. И лучше всего никуда не ехать. Сейчас там в Занзибар полетит он! Слушайте, но так же нельзя! Какой Занзибар к черту! Или там Сейшелы открыли, Мальдивы, Турция. Это нельзя сейчас – никуда ехать!
Р. Голованов:
- А Турцию вообще нужно запретить! И туда больше никого не пускать.
В. Жириновский:
- Конечно. Вы же видите, что они творят у нас – Карабах против Армении, все это, это же старая борьба против христианского государства Армения и так далее.
Это на все времена вперед. Надо детей воспитывать так. Вот дети в детском саду, их заставляют друг друга брать за ручку. Давайте этот обычай уберем, пусть дети идут и не держат друг друга за ручки. А тем более в школе! Первый класс там, начальная школа. Давайте в школах ученики сидят по одному за партой. Давайте делать классы не 30-40 человек, а 10-15. Может, придется вторую смену вводить, третью, но будет в два-три раза меньше учеников. И будет очная форма обучения. Одни к восьми утра, другие к двум, третьи к шести. Ну, зато будет малый контакт между ними.
То же самое на работе. А потом, посмотрите, сейчас ведь может проявиться тенденция, что есть лишние места рабочие, когда люди уйдут на удаленку, увидят, что они вполне выполняют ту работу, которую раньше выполнял больше, когда они сидели в помещении. Это тоже позволит увидеть, сколько нужно рабочих мест. Люди не останутся без работы, но в данном направлении работы возможно, можно будет ограничиться меньшим числом. Может, зарплату им повысить, а другим дать возможность переучиться. И тоже иметь более высокую зарплату. То есть, как война: она дает дорогу новому оружию, новые пулеметы, пистолеты, автоматы, ракеты и танки, потому что видно, что старое оружие уже не срабатывает. Так и гражданская экономика. \
Пандемия – это война такая вот социального плана. И люди будут себя беречь, стараться беречь.
Р. Голованов:
- Я смотрю по темам. В Башкирии ввели режим «все закрыто», но закрыли только мелкие магазины, а крупные сетевые работают. Это возмутило местных бизнесменов, они готовы закрываться, но только все вместе, а не выборочно. Ведь тоже существуют меры, когда все перегибают и устраивают какой-то цирк!
В. Жириновский:
- Вы назвали режим «все закрыто» - это я ввел понятие. Мне надоело слышать «локдаун». Я вышел к прессе несколько дней назад и сказал, давайте русский термин введем – все закрыто! Это самая строгая форма режима. Да еще и комендантский час, когда вообще будет наказание за выход на улицу. Я согласен. Предприниматели, им тяжело. Потому что, действительно, не всех закрыли, ведь государство старается сохранить те предприятия, которые кормят людей, лечат. А если салон красоты, то могут подождать товарищи клиенты, хотя тоже парикмахеры нужны. Но вот это уже такая вещь, что вызывает у людей не добрые чувства.
Хочу всем дать совет. Вы должны понимать, что любая предпринимательская деятельность, она в зоне риска, как и сельское хозяйство. Хорошая погода – хороший и большой урожай. Все здоровый, предприниматель, твоя точка открыта день и ночь, у тебя большие доходы. А если плохая погода? Вот ледяной дождь идет. В Приморье сейчас без коронавируса будут закрыты все предприятия, обесточено все, потому что надо всегда иметь резервный фонд. Как только случилась беда, вы подключаете из резервного фонда. Когда работают с колес, заработали сто тысяч, вечером уже потратили, на следующий у вас ничего не будет. Как дома. У нас же на счетах граждан, по-моему, сколько триллионов? Тридцать триллионов!
Р. Голованов:
- И что с ними делать? Отнять и поделить?
В. Жириновский:
- Люди не знают. Сейчас на депозите где 4%, где 5%, где 6%. И куда вложить, люди не знают. Даже, знаете, у меня приятель, уже 25 лет квартира вторая стоит свободная. Он жил у тещи, она умерла, он там с женой остался, а свою собственную кооперативную не сдает. Я ему посчитал, он потерял 10 миллионов! Ну, что за психология у человека! Ему уже 80 лет. Я вам фамилию назову: Авдеев Геннадий Петрович, жена Людмила. Что они делают? Помните, Достоевский «Идиот»? Пьеса. Ну, вот она бросает в топку крупную пачку денег. И его считают идиотом, он не хочет эти деньги достать из огня, они будут его. Так вот, у нас здесь такие люди есть. То есть, очень много людей не очень предприимчивые, они боятся. Ну что ты не сдашь квартиру? Ну, купи, если у тебя лишние деньги, квартиру! Ну, купи машину, сдавай в аренду. Купи дачу. Вот сейчас большой спрос на дачи, на второй дом в деревне. Люди не знают, боятся, потому что у них в крови никогда не было предпринимательства, а страх еще от советского уголовного кодекса. Это передо мной, перед глазами стоит статья: частное предпринимательство. Запрещено – наказание 4,5,6 лет. Просто потому, что ты портной и дома шьешь, потому что собственное масло и пошел на рынок продать. И так далее. Две дубленки сшил. Себе и пошел на рынок, все, это уже товарная продукция. Это проблема. Ведь раньше все были купцами, где-то товар покупали, везли, где-то у кого-то мастерские были. Извоз был. Чем-то все могли заняться. Но, к сожалению, советская власть не просто разрушила, не просто на Соловки согнала всех предпринимателей, а запретили законом. Прошло всего 25 лет и люди боятся. И слышат по радио или по телевизору: арестован, арестован, срок такой, наручники. И они боятся, что их тоже подставят.
Надо, чтобы были честные консультанты-экономисты. И подсказывали: вот у тебя на книжке сто тысяч. Давай за полгода сделаем, что у тебя будет сто пятьдесят тысяч. Объяснить человеку, он же не хочет терять. Поэтому деньги накапливаются. И мертвые. Пусть государство поможет, попросит взаймы у наших граждан, что на год возьмет тридцать триллионов, а через год вернет, допустим, под 10%. И у вас было 100 тысяч, будет 110 тысяч. Чистые проценты от государства.
Надо найти возможности. При советской власти на счетах у нас лежало 300 миллиардов! Даже я накопил 100 тысяч советских рублей, 10 машин «Жигули», тогда они стоили 10 тысяч. Ну, а потом 1 января 92-го года наступило, цены отпустили и все мои деньги сгорели! А если при советской власти сказали, Владимир Вольфович, вот купи дачу! Стоило 20-30 тысяч. Вот купи машину – стоила 10 тысяч. Вот купи вторую квартиру. Вот мебель, больше ботинок и одежды, всего. А так сгорело все! Я даже, даже я – грамотный человек, внук предпринимателя, у дедушки была маленькая фабрика на Украине, я потерял деньги! Говорю: 10 машин «Жигули» стоят и сгорели, с ума сошли, что ли? Ну, чего? Ты мне скажешь, вот он взял сто тысяч! При Сталине 30% зарплаты давали облигациями. И моя мама и родственники получали облигации. Они скопились. Родственники умерли. Облигации все были у меня. А Горбачев решил их отдать деньгами. И я сдавал в сберкассу там каждый месяц на какую-то сумму. И вот эта сумма набежала – сто тысяч рублей. Но потом Гайдар их уничтожил.
Поэтому надо учить людей. В школе учить, должны быть уроки предпринимательства. И уроки финансовой грамотности. Все это должно быть обязательно. У нас по телевизору артист умер, артист родился, где он женился, пять раз женился, ДНК, где чей ребенок. Надо учить, как быть талантливым инженером, экономистом, мелким предпринимателем, как свои собственные деньги использовать так, чтобы они были бы больше.
Р. Голованов:
- А куда сегодня вложить? В доллары? В евро?
В. Жириновский:
- Не надо в чужую валюту! Мы обогащаем те страны. Надо подсказать вариант здесь, как их использовать.
Р. Голованов:
- МММ, и то закрыли.
В. Жириновский:
- Да. Я вам говорю, купите, сейчас полно свободных площадей. Купите комнату в коммунальной квартире и сдавайте студентам. И у вас будет дополнительный доход и замороженные деньги. И вам не надо бояться. Я вам говорю, собственную квартиру сдать не хочет! Фамилию еще раз называю: Авдеев Геннадий Петрович. Выставьте его на доску позора! И таких, знаете, сколько в Москве! Имеют по две квартиры, потому что родители умирают, они квартиру держат. Не сдают в аренду, ни продают, просто закрывают и все.
При советской власти, помню, интересовался. В Москве было 5 тысяч свободных комнат в коммуналках, поэтому любой человек мог в коммуналке получить комнату. На хорошую квартиру очередь 15-20 лет. А комната – пожалуйста. Поэтому лимитчики приезжали из русских городов, работали на город Москву. Им давали комнату в коммунальной квартире. Я уверен, что и сейчас еще есть коммунальные квартиры. И там есть свободные комнаты. И давайте предложим, скажем им, что сдайте ваши свободные квартиры. Пусть этим государство займется. Они боятся частников, поэтому квартиры стоят закрытые. А уж деньги, тем более, лежат без движения. Да немного инфляция, то, что он мог купить лет пять назад на эти деньги, он уже сейчас не купит. Это же процентов десять надо добавить, а еще через пять-семь лет уже тридцать процентов этих денег, их ценность потеряется.
Р. Голованов:
- Тут еще интересная новость. Канал «Россия 1» скоро покажет фильм об Иване Грозном с Сергеем Маковецким в главной роли. Я зачитываю сейчас Telegram-канал ЛДПР. Но он не похож на царя, посмотрите на то, как образ Грозного воплотил Владимир Вольфович Жириновский и Сергей Маковецкий. Владимир Вольфович гораздо лучше.
В. Жириновский:
- Да. Посмотрите мою фотографию, там есть. В YouTube выставите ее, она стоит. Посмотрите. В оригинале он – пятнадцатый век-шестнадцатый, средний века России – настоящий Иван Грозный – моя фотография. И Маковецкий. Он талантливый актер, но его ключевая роль – это был директор Елисеевского магазина. И его арестовывают при советской власти прям там, в кабинете. Он великолепно сыграл. Эта роль должна была быть его последняя. На Ивана Грозного нужно было мою фотографию использовать и в какой-то эпизод я сам могу выйти, что-то сказать. Это произвело бы большее впечатление, чем это делает Маковецкий, когда мы вспоминаем его, как директора Елисеевского магазина. Поэтому здесь мы возражаем и требуем, чтобы на будущее подбирали людей, которые больше похожи на исторических персонажей.
Р. Голованов:
- А вы бы сыграли?
В. Жириновский:
- Ну, в каком-то эпизоде. Пусть бы они попробовали в каком-то эпизоде и поняли бы, что я бы это сделал лучше, чем Маковецкий. Артистам трудно сыграть, если у него внутри нет этого. Если он не Иван Грозный, то сыграть нельзя. Это нужно быть изнутри! Я вот говорю сегодня… Анна Юрьевна Попова – хорошая женщина, наш руководитель Роспотребнадзора. Но сегодня нужен жесткий диктатор! Который скажет всем: маски надеть всем! Перчатки надеть всем! Вот перчатки. И кто без перчаток появится, немедленно задерживать! Зачем даете резиновые перчатки? Вот из ткани! 300 рублей всего стоят! Поэтому надо какое-то давление. А она говорит тихо, как с детьми в детском саду. А для населения всей страны нужен окрик. Морги переполнены! Люди умирают! Люди лежат в коридорах! Вы что делаете?
Р. Голованов:
- Вот мы и нашли место, куда поставить Лукашенко, когда он уедет из Белоруссии. Кричать: пандемия!
В. Жириновский:
- Вот, пожалуйста – главный санитарный надзиратель России. И пускай выступает каждый день. И показывает, как наказывают тех, кто нарушает установленные ограничения. Другого пути остановить пандемию нет! Пусть люди поймут. Болеть и умирать – вариант. Или быть здоровыми. После прививки, если мы все привьемся, понимаете, если привьется часть населения, то привитые могут снова заболеть. Мы должны всех убрать. Инфекцию из нашего общества убрать. Всем привиться, и тогда снимаются все ограничения. Но если часть общества будет саботировать вакцинацию, то они будут ходить больные, они даже не знают, что зараженные и заражать не только тех, кто здоров, но и тех, кто переболел. И частично – процента два-три, тех, кому сделали прививку, ибо у тех, кому ее сделали, пониженный иммунитет может быть. Им мало этой прививки. Он должен быть еще без инфекции вокруг, поэтому надо всем рассказывать все, показывать. Объяснять. И заменить часть передач, где мы там рассказываем про артистов и про разводы, про ДНК вот на ликбез по вопросам, как себя вести.
Р. Голованов:
- У нас заканчивается время.
В. Жириновский:
- Завтра в семь утра повтор передачи и в воскресенье в пять вечера!
Р. Голованов:
- И на YouTube в любое время! Смотрите! Лучший час на этой неделе!
Р. Голованов:
- Итоги недели подводит глава ЛДПР Владимир Жириновский. У микрофона Роман Голованов. Владимир Вольфович, давайте начнем с громкого задержания. На этой неделе аудитора Счетной палаты Михаиля Меня арестовали, подозревают в хищении. 700 млн. рублей он увел, когда был еще губернатором Ивановской области. Что вы думаете про это дело?
В. Жириновский:
- Я думаю, что очень много людей на крючке, которые могли участвовать в коррупционных схемах. И постепенно дошла очередь до Меня, до Ивановской области. Конечно, может быть, и месть с чьей-то стороны, может быть, он как аудитор кого-то задел, и те решили поднять старые дела. Или это логично идет, просто очередь дошла до Меня. Страна огромная, чиновников много, эпоха была разнузданная, поэтому могли многие губернаторы, мэры, просто чиновники быть замешаны в коррупционных схемах. Или месть. Кто хочет отомстить, если человек был мэром, губернатором или чиновником, связанным с деньгами, там всегда можно найти компромат, когда чиновник даже не знал, подписывал бумаги и где-то подпись стоит не за тот товар. У нас глава администрации района был от ЛДПР, так он принял бензин не той категории. Он подписал, как было написано в накладной, рассчитались с поставщиками бензина, а проверка показывает, что бензин был более низкого качества. То есть он нанес ущерб району, заплатив за бензин больше, чем он стоит. Но он не может все это охватить, у него в день сотни бумаг, он не может проверять качество бензина, поставки, отправки, какие там объемы работ. Он просто распределитель финансов. У меня нет финансов, но я подписываю за месяц тысячи документов. Если бы у меня было распоряжение финансами, тоже может проскочить документ – не туда я направил платеж.
Поэтому кому надо отомстить, он может обратиться в правоохранительные органы, проверят и найдут. Здесь, конечно, большая сумма – 700 миллионов. И типовой вариант, когда получают деньги для развития какого-то объекта, для того чтобы дорогу построить, больницу, развитие АПК и т.д., но этого не сделали, раскидали этот кредит по своим фирмам-однодневкам, им обналичили – фирмы исчезли. А сейчас смотрят: где же результаты работы, подо что был дан кредит-то? Результата нет, кредит был расхищен. Слава богу, видимо, с учетом его отца, все-таки дали самый легкий вариант…
Р. Голованов:
- А его отец – это известный священник Александр Мень, которого убили.
В. Жириновский:
- Да, очень был известный в те годы, когда он еще не был убит. Все время о нем говорили, он интервью давал и т.д. Он из таких, наиболее интеллигентный, как бы представлял самую просвещенную часть российских священников. И к сыну было такое отношение, более-менее благожелательное. Я уверен, что губернатором сделали его в память о его отце. А потом еще подняли выше, министром строительства и ЖКХ он был. И аудитор – это тоже высокая должность. Но кому-то он перешел дорогу в эту дни, а может быть, новый министр ЖКХ что-нибудь накопал из той поры, когда он был министром. Это знают только следователи, кто дал команду возбудить дело и опираться на этот расхищенный кредит. Таких вариантов может быть много. Я всегда говорю: подумайте, прежде чем идти в исполнительную власть и занять должность, где вы отвечаете за финансы. Потому что вас подставят. Не подписывать документы – вы тормозите работу того органа, где вы должны распоряжаться финансами. А если будете подписывать… Мы не глядя подписываем, нам некогда читать даже. И любой документ поднимайте – где-то товар не того качества, где-то не та сумма, где-то не туда перевели, ошибка бухгалтера, она перевела в другую фирму. Чиновник не смотрит, какие деньги, куда, почему, какой договор. Кто не работал, думают: ну как, сам виноват. Как виноват, когда ты не сможешь вообще работать? Любого чиновника можно обвинить в превышении полномочий. Кстати, у него статья не «мошенничество», не «растрата», а именно «превышение полномочий».
Р. Голованов:
- По-моему, 160-я.
В. Жириновский:
- В советское время был случай. Руководитель хозяйства, у него мокрое зерно. Он говорит: включите больше тепла, батареи. Включили. Зерно высохло, они его в элеваторы, часть продали. Так его привлекли к уголовной ответственности за перерасход энергии. То есть он перерасходовал энергию для сушки зерна. Разве он виноват? Он же хлеб спас! Перерасход энергии? У нас полно энергии. Но формально он нарушил, перерасход – вот, пожалуйста, 2-3 года лишения свободы.
То есть любого руководителя можно, даже если он благое дело делает. Он не истратил, он ни копейки не заработал, это не его деньги, но он нарушил норматив. Вот сейчас лекарств нет во многих аптеках. Любого провизора можно арестовать прямо сейчас, через полчаса. Москва направила лекарства во все аптеки страны. Давайте посмотрим, где они застряли. В помещении каждой аптеки с черного входа продают дороже, чем они реально стоят, тем более некоторые вообще бесплатно должны выдаваться. Поэтому любое распределение денег, товаров, движение каких-то услуг – любого человека можно наказать, если в этом будет необходимость.
Р. Голованов:
- С Фургалом такая же история, рядом дела стоят?
В. Жириновский:
- Ну, у Фургала старые дела, 4-го года, по-моему, лет 16 назад. Якобы он организовал убийство двух каких-то предпринимателей. Но если он действительно организовал, тогда сам бог велел его привлечь к ответственности. Он бы депутатом никогда не был, а тем более губернатором. Но, видимо, тогда не было оснований, не было точных данных. То есть трудно было тогда его привлечь к уголовной ответственности, и дело закрыли. Но теперь, когда нужно было у него отобрать завод «Амурсталь», где он и жена имеют 50% акций, а он не отдает, и губернатор он от другой партии. Вот две позиции – ты от другой партии и еще завод нам не отдаешь, тем, кто организовал его арест. И посмотрите, сколько он еще будет сидеть. Его долго не будут судить, потому что нет оснований. Кто-то сознался под пытками, и он умрет до суда (тот, кто якобы сознался под пытками). Поэтому тоже дело тухлое.
Или, с другой стороны, тогда можно было привлечь. Но, видимо, кому-то дали хорошие деньги, и правоохранители того периода Хабаровского края всё закрыли, все чисто. А Москва-то не закрыла. Это проблема. Потому что когда некоторые кандидаты в депутаты говорят: «Я чистый». – «А откуда ты взял, что ты чистый?» - «В УВД моей области на мою фамилию все чисто». Он дал деньги, из компьютера вывели данные на него, что он имел судимость. Я говорю: «Но в Москве-то эти данные есть, Центральный архив МВД». Даже в царской России, если у тебя была судимость, все архивы сохранились. А ты говоришь, что нет. Мы так несколько человек разоблачили, что он заплатил деньги, на местах ему всё вычистили, он чист. А в Москве он как будет вычищать? Он даже не будет знать, кому дать эти деньги. Поэтому иногда партия страдает. Мы готовы не допускать к выборам никого даже с минимальной судимостью – дорогу не там перешел, должник. Нет судимости, просто банкротом объявили или не может долги вернуть. Мы готовы не брать его, но информацию нам не дают, считается, что это личные данные.
Или фальшивый диплом, например. Мы не можем делать запросы во все вузы, есть ли где-то вуз, где не подтверждают выдачу такого-то диплома. И такие случаи бывают. Я одному сказал: «Вот мне позвонили из ЦИК, пришли данные, что у вас диплом фальшивый». Он, ни слова не говоря, встал, пошел и сдал мандат. Молодец. Честный. Но пятно-то на партии осталось. Мы-то не виноваты. Человек нормально работал, но ему хотелось быть с высшим образованием. Я им говорю: «Дураки. Напишите «неполное высшее». Кто будет считать, какой там курс? Скажи: ушел с 4-го курса по болезни, семейные обстоятельства и т.д. А когда вы за деньги покупаете диплом, потом эта червоточина на всю жизнь за вами остается.
Р. Голованов:
- Владимир Вольфович, уже 2 миллиона заболевших, коронавирус наступает. Что делать, какие новые меры вы предлагаете?
В. Жириновский:
- Во всем мире уже набор мер весь выявлен. Самые суровые меры – это введение комендантского часа, когда в 8-9 вечера все должны уйти домой до 6-7 утра. И когда все закрыто. Поэтому понятие «локдаун» - просто выворачивает меня, когда я это слышу. Хорошее русское слово, когда самый строгий режим – все закрыто. Можно выйти на улицу, в соседний магазин, купить что-то, и назад вернитесь. Ни в школу нельзя, ни в театр, никуда. В этом плане все меры самые строгие. Посмотрите, в Швеции был вольготный режим, в Британии не сразу приняли меры, Бразилия, Лукашенко (Белоруссия). Но сейчас они все эти меры принимают.
Поэтому здесь нужно ввести строгий порядок. Одна из мер санитарного режима – делает заявления только главный санитарный врач страны. Не надо это дурацкое понятие – Роспотребнадзор. Дети не понимают и многие взрослые. Всегда было одно понятие – главный санитарный врач СССР. И он был первым заместителем министра здравоохранения. Все его боялись. У него были особые полномочия. Он мог закрывать школы, предприятия, ну, в любом направлении, когда он видит, что есть опасность эпидемии.
Второе. Нельзя разрешать обсуждать меры. Все лето были дискуссии – нужны маски, не нужны, нужны перчатки, не нужны? И у людей впечатление, что можно не надевать, можно не носить. Поэтому никто не должен комментировать. В пользу усиления – пожалуйста, давайте круглые сутки носить, но сказать, что перчатки не нужны, маски не помогают… Некоторые ученые, медики, врачи на различных ток-шоу говорят: да что там маски, это ничего не надо.
Р. Голованов:
- Владимир Вольфович, но после таких ужесточений и наступил 37-й год, когда в ослабление нельзя идти, а только набирать обороты.
В. Жириновский:
- Роман, у нас же два варианта. Давайте не будем вводить ограничения – все учатся, все работают, транспорт работает, поезжайте на курорты. Мы получим увеличение смертности и заболеваемости. Тогда что нам делать? Вот эти граждане готовы хоронить своих родственников или просто болеть? Ведь переболевшие коронавирусом не застрахованы от повторного заболевания. У нас депутат весной заболел и сейчас. А третий раз он заболеет? Я не уверен, он, скорее всего, умрет уже, третий раз он не заболеет.
Сама болезнь оставляет последствия. Нам всегда говорили, обычный грипп, и то он опасен осложнениями. Обычный грипп за 5 дней вылечивают, кто-то за 2 дня, а осложнения как вы вылечите? Вирус попадает в мозг, в печень, в сосуды и там возбуждает внутренние заболевания этого органа.
Р. Голованов:
- Вот я сейчас болею, у меня осложнения на сердце были и гайморит страшный.
В. Жириновский:
- Вот, пожалуйста. В этом плане опасно. Отец Дмитрий, вы же его знаете. Весной – коронавирус, а умирает осенью, потому что коронавирус обострил его обычную хроническую болезнь, и он от нее умирает.
Я согласен, людям тяжело. Все меры придуманы. Идеальный вариант – чтобы как можно больше людей были дома. Почему принято более строгое решение по учащимся? Потому что показатели инфекции. Летом все стало снижаться, а пришел сентябрь – резкий рывок вверх. Школьники и студенты пошли учиться. А у них же по 30-40 человек в классе, аудитории – по 100-200-300 человек. В вузе несколько тысяч человек. Поэтому они главный источник распространения. В театрах можно посадить четверть зрителей, стадионы – четверть, но в вузе мы же не можем ввести. Хотя, если было бы много помещений, и в вузах можно было бы уменьшить количество студентов в группах. Но у преподавателей тогда нагрузка бы увеличилась в 3-4 раза. Поэтому им, конечно, неприятно.
Я прекрасно понимаю, заочная форма учебы, я всегда был против нее. Я сам учился днем на отлично. Когда я слышал «заочник», мне было жалко этих ребят. Они сидят в своих городах, сами занимаются по книжкам, по учебникам. Два раза в год их вызывают на сессию. Они лекции практически не слышали. Ну, бывает, им дают какую-то обзорную лекцию, одну-две. Он сдает экзамены – и уехал. Я считаю, заочная форма обучения – это 30% обучения. Вечернее мне не нравилось. Я сам вечером учился на втором факультете МГУ, юрфак. После работы, уставший, я к 7 вечера прихожу на юрфак. Да я ничего не слышу, я не слушаю ничего. Я устал, я хочу поесть. Буфет – там скудное питание. Я возвращался домой в 11 и много кушал, потому что ужин у меня получался в 11. Я плохо спал. То есть это мучение. Только дневная, очная форма обучения.
Вот смотрите, есть такой вуз – Институт мировых цивилизаций. Я пробил для них вакцинацию. Их там тысяча человек на дневной отделении. Идите, делайте прививку, и вы будете единственный вуз в мире, где студенты будут очно заниматься, никакой удаленки. Но часть пошла, а большая часть испугалась под влиянием родителей. Это еще вина родителей. Если мы не хотим строгих мер, давайте скорее прививку сделаем. Так некоторые и здесь будут саботировать: не буду делать прививку, не буду маску надевать. Вы знаете, он готов заразиться и умереть. Вот такие есть люди. Ему даже приятно, о нем говорят, его из автобуса высаживают, его штрафуют, о нем даже репортаж снимают, показывают. И какие-то мазохистские проявления у него…
Р. Голованов:
- Это у вас такой студент есть?
В. Жириновский:
- Нет. Я говорю в целом, есть такие люди в стране. Я про студентов закончил. Студенты ИМЦ, я попросил ректора, он еще с ними разговаривал. Мы готовы им помочь всем сделать прививку. И они будут спокойно учиться. Что они в общежитии сидят? Даже дистанционка, удаленка – это все не то. А тем более некоторым пришлось уехать.
Я говорю вообще о людях, для которых это форма социального протеста. Как выборы – «а я не пойду на выборы», «а я никогда не хожу на выборы». И такие есть. Таких миллионы. Это его проявление значимости – а вот он не пойдет на выборы, он не будет делать прививку, он маску не наденет, не пойдет к врачу. Это проблема с культурой. Здесь должна идти пропаганда в детских садах, в школах, в вузах, в учреждениях постоянная. Хотя бы раз в неделю руководитель должен собирать… Вот у меня депутаты, 40 человек. Я два месяца им вбиваю в голову: сделать прививки. Некоторые переболели, некоторые сделали прививки. Осталось человек 7. Четверо – саботаж (10%). Я говорю: «На выборы не пойдете». И они готовы не идти на выборы. Какова цена такого депутата, который готов отказаться от выборов? И партбилет готовы сдать, я уверен. Я скажу: «Партбилет сдашь, если не сделаешь прививку», - он сдаст. То есть форма социального протеста. Сейчас человек 7 осталось, мы их готовим, сделаем прививки.
То есть я всю свою жизнь борюсь, чтобы люди не здоровались, не обнимались, не целовались. Близкие – пожалуйста (мама, папа, брат, сестра), я имею в виду посторонних. Вот в телепрограммах какие-то награждения идут – и опять обнимаются.
Р. Голованов:
- А вы ни с кем не обнимаетесь?
В. Жириновский:
- Ни в коем случае! У меня висит объявление: «Никаких рукопожатий, объятий, поцелуев и никаких подарков». Наверху написано: «Карантин». И без прививок от коронавируса не входить в приемную. Я все закрыл, охрану выставил, если надо ротвейлеров поставлю еще. Два мощных ротвейлера попрошу у ФСО, нашей полиции, милиции. А как иначе нам заставить людей о себе заботиться? Они готовы умереть, чтобы как-то прозвучал их социальный протест. В ближайшие дни в Москве начнется массовая вакцинация, а потом по всей стране, все сделают эту прививку. И к весне уже, может быть, будут сняты многие ограничения. Но давайте сделаем это. Пока можно воздержаться от рукопожатий? Некоторые дураки, знаете, что делают? Кулаками. Вы что, не понимаете, если социальная дистанция полтора метра, какие кулаки? Но люди безголовые. Кулаками, плечом, локтями. Они думают, что если нельзя голыми руками рукопожатия, то другой частью тела – пожалуйста. Какая разница, рукопожатие или вы кулаками это делаете? Безголовые. Это чиновники, министры, депутаты, сенаторы, высокие звания у них. Это наш уровень культуры.
Р. Голованов:
- Владимир Вольфович, я не подковыркой спрашиваю, хочется разобраться. Владимир Сипягин заболел, поехал лечиться в Москву. Я смотрел, пока болел, репортаж, как по телевизору это показывают, что взял и уехал лечиться в Москву, негодяй такой. А это не его ли право?
В. Жириновский:
- В том-то и дело! Владимир – самый близкий к Москве город. Электричка, машины. И у него есть возможность на вертолете прилетать в Москву. Но если рядом самый мощный в мире город, где самая мощная в мире медицина, неужели мы губернаторам будем запрещать, если они рядом находятся, подлечиться от этой самой страшной болезни именно в Москве? Некоторые главы республик с Кавказа в Москву приезжали лечиться. Чего тогда не подняли шум? А русский губернатор русской области - давай шуметь.
Второе. Я ему тоже предложил прививку сделать. Это тоже он слишком как бы не понимает, но так же нельзя. Недели три назад он был у меня. Говорю, давай, приезжай, тебя ждут в поликлинике. Сделай прививку. Он бы не заболел. Он решил там какие-то дела поделать. И, так или иначе, уехал во Владимир. И вот мы узнаем, что он заболел.
Я им всем организовал, губернаторам своим, депутатам, сенаторам, сам первый сделал! Вышел на премьер-министра, на министра здравоохранения. И пошел в качестве третьего этапа испытаний, когда все могли пойти. Объявили – 40 тысяч, идите! Вам сделают. Я пошел. А чего другие не пошли? Депутатов всего 400! Это меньше 1%! 1% всего! Они могли быть тоже участниками третьего этапа испытания, а они треть – заболели! У них что в голове, у этих депутатов? Они бы все были здоровы! Один умер вообще! Во фракции КПРФ.
Поэтому надо обязательно всем сделать прививки. И воздерживаться. Вот животные, некоторые могут на меня обижаться, ради бога, если вы очень любите животных, держите. Но любое живое существо, у него куча вирусов в его организме, которые для него безвредны! Попав в человека, он может вызвать заболевание. Вот в Дании решили сначала уничтожать всех норок. И какое-то количество уничтожили, потом стало жалко. Вроде бы приостановили уничтожение. Но врачи-ветеринары доказали, что вирус от животных переходит к человеку. Поэтому любите животных? Ну, болейте и умирайте! Ведь выбор один у нас: или какие-то временные ограничения, или без ограничения – животные, умирайте, ходите везде на массовые мероприятия, болейте и умирайте, ходите в вузы, в храмы. Пошла статистика увеличения смертности среди священников. Их прихожане заражают. Когда прихожане, не все знают, а когда умирает священник, все узнают, потому что он один на этот приход. Это же проблема. Она с этим связана! Посмотрите! Патриарх всей Сербии умер!
Р. Голованов:
- Нет, это фейк.
В. Жириновский:
- Да нет, что вы! Показали его. И за неделю до его смерти или две Вучич – президент Сербии обнимает и целует его! Ну, что вы делаете? И Вучич ведь заболел!
Р. Голованов:
- А нет, не фейк, извините. Это вчера опровергали новость, а сегодня уже подтвердили, да, он умер.
В. Жириновский:
- Я об этом и говорю. Но его целовал две недели назад Вучич, который не знал, что он тоже болеет! Ну, и он молодой, он выздоровел, а Патриарх всей Сербии умер! Ну, зачем целоваться в условиях пандемии! Я понимаю, влюбленные, молодежь, дети, родители. Чего вы, посторонние люди! Подходить не надо! Ко мне кто входит в кабинет, стоп, стоять, пять метров, не подходи ближе! Даже полтора метра, считаю, мало.
Это вот проблема. Давайте поймем, что это не просто коронавирус 20-й год. Это же навсегда! Будут болезни, которые распространение идет через контакт. Вот чихают люди. Всю жизнь чихают, уже тысячу лет. Надо быть дальше, оба в маске. И уже резко понижается проблема с заражением. Поэтому надо эту культуру развивать. Например, на работе сажать людей как можно меньше в одной комнате. Снимайте офисы, чтобы там было много маленьких комнат, а не две-три большие. Это надо делать!
В купе! Купи лишний билет, о своем здоровье ты можешь подумать? Двухместное купе – купи второе место! Я понимаю, ты заплатишь дороже, но у тебя не будет соседа. Я, когда летал в самолетах, уже целый год не летаю, я всегда покупал второе место, чтобы рядом со мной никто не сидел. Локоть в локоть сидят. Некоторые вообще засыпают, и на плечо кладет свою голову. Сопит. И может чихнуть!
Это же от нас зависит. Ну, давайте деньги на свое здоровье не жалеть. Ехать на транспорте? Рядом выкупите место. И лучше всего никуда не ехать. Сейчас там в Занзибар полетит он! Слушайте, но так же нельзя! Какой Занзибар к черту! Или там Сейшелы открыли, Мальдивы, Турция. Это нельзя сейчас – никуда ехать!
Р. Голованов:
- А Турцию вообще нужно запретить! И туда больше никого не пускать.
В. Жириновский:
- Конечно. Вы же видите, что они творят у нас – Карабах против Армении, все это, это же старая борьба против христианского государства Армения и так далее.
Это на все времена вперед. Надо детей воспитывать так. Вот дети в детском саду, их заставляют друг друга брать за ручку. Давайте этот обычай уберем, пусть дети идут и не держат друг друга за ручки. А тем более в школе! Первый класс там, начальная школа. Давайте в школах ученики сидят по одному за партой. Давайте делать классы не 30-40 человек, а 10-15. Может, придется вторую смену вводить, третью, но будет в два-три раза меньше учеников. И будет очная форма обучения. Одни к восьми утра, другие к двум, третьи к шести. Ну, зато будет малый контакт между ними.
То же самое на работе. А потом, посмотрите, сейчас ведь может проявиться тенденция, что есть лишние места рабочие, когда люди уйдут на удаленку, увидят, что они вполне выполняют ту работу, которую раньше выполнял больше, когда они сидели в помещении. Это тоже позволит увидеть, сколько нужно рабочих мест. Люди не останутся без работы, но в данном направлении работы возможно, можно будет ограничиться меньшим числом. Может, зарплату им повысить, а другим дать возможность переучиться. И тоже иметь более высокую зарплату. То есть, как война: она дает дорогу новому оружию, новые пулеметы, пистолеты, автоматы, ракеты и танки, потому что видно, что старое оружие уже не срабатывает. Так и гражданская экономика. \
Пандемия – это война такая вот социального плана. И люди будут себя беречь, стараться беречь.
Р. Голованов:
- Я смотрю по темам. В Башкирии ввели режим «все закрыто», но закрыли только мелкие магазины, а крупные сетевые работают. Это возмутило местных бизнесменов, они готовы закрываться, но только все вместе, а не выборочно. Ведь тоже существуют меры, когда все перегибают и устраивают какой-то цирк!
В. Жириновский:
- Вы назвали режим «все закрыто» - это я ввел понятие. Мне надоело слышать «локдаун». Я вышел к прессе несколько дней назад и сказал, давайте русский термин введем – все закрыто! Это самая строгая форма режима. Да еще и комендантский час, когда вообще будет наказание за выход на улицу. Я согласен. Предприниматели, им тяжело. Потому что, действительно, не всех закрыли, ведь государство старается сохранить те предприятия, которые кормят людей, лечат. А если салон красоты, то могут подождать товарищи клиенты, хотя тоже парикмахеры нужны. Но вот это уже такая вещь, что вызывает у людей не добрые чувства.
Хочу всем дать совет. Вы должны понимать, что любая предпринимательская деятельность, она в зоне риска, как и сельское хозяйство. Хорошая погода – хороший и большой урожай. Все здоровый, предприниматель, твоя точка открыта день и ночь, у тебя большие доходы. А если плохая погода? Вот ледяной дождь идет. В Приморье сейчас без коронавируса будут закрыты все предприятия, обесточено все, потому что надо всегда иметь резервный фонд. Как только случилась беда, вы подключаете из резервного фонда. Когда работают с колес, заработали сто тысяч, вечером уже потратили, на следующий у вас ничего не будет. Как дома. У нас же на счетах граждан, по-моему, сколько триллионов? Тридцать триллионов!
Р. Голованов:
- И что с ними делать? Отнять и поделить?
В. Жириновский:
- Люди не знают. Сейчас на депозите где 4%, где 5%, где 6%. И куда вложить, люди не знают. Даже, знаете, у меня приятель, уже 25 лет квартира вторая стоит свободная. Он жил у тещи, она умерла, он там с женой остался, а свою собственную кооперативную не сдает. Я ему посчитал, он потерял 10 миллионов! Ну, что за психология у человека! Ему уже 80 лет. Я вам фамилию назову: Авдеев Геннадий Петрович, жена Людмила. Что они делают? Помните, Достоевский «Идиот»? Пьеса. Ну, вот она бросает в топку крупную пачку денег. И его считают идиотом, он не хочет эти деньги достать из огня, они будут его. Так вот, у нас здесь такие люди есть. То есть, очень много людей не очень предприимчивые, они боятся. Ну что ты не сдашь квартиру? Ну, купи, если у тебя лишние деньги, квартиру! Ну, купи машину, сдавай в аренду. Купи дачу. Вот сейчас большой спрос на дачи, на второй дом в деревне. Люди не знают, боятся, потому что у них в крови никогда не было предпринимательства, а страх еще от советского уголовного кодекса. Это передо мной, перед глазами стоит статья: частное предпринимательство. Запрещено – наказание 4,5,6 лет. Просто потому, что ты портной и дома шьешь, потому что собственное масло и пошел на рынок продать. И так далее. Две дубленки сшил. Себе и пошел на рынок, все, это уже товарная продукция. Это проблема. Ведь раньше все были купцами, где-то товар покупали, везли, где-то у кого-то мастерские были. Извоз был. Чем-то все могли заняться. Но, к сожалению, советская власть не просто разрушила, не просто на Соловки согнала всех предпринимателей, а запретили законом. Прошло всего 25 лет и люди боятся. И слышат по радио или по телевизору: арестован, арестован, срок такой, наручники. И они боятся, что их тоже подставят.
Надо, чтобы были честные консультанты-экономисты. И подсказывали: вот у тебя на книжке сто тысяч. Давай за полгода сделаем, что у тебя будет сто пятьдесят тысяч. Объяснить человеку, он же не хочет терять. Поэтому деньги накапливаются. И мертвые. Пусть государство поможет, попросит взаймы у наших граждан, что на год возьмет тридцать триллионов, а через год вернет, допустим, под 10%. И у вас было 100 тысяч, будет 110 тысяч. Чистые проценты от государства.
Надо найти возможности. При советской власти на счетах у нас лежало 300 миллиардов! Даже я накопил 100 тысяч советских рублей, 10 машин «Жигули», тогда они стоили 10 тысяч. Ну, а потом 1 января 92-го года наступило, цены отпустили и все мои деньги сгорели! А если при советской власти сказали, Владимир Вольфович, вот купи дачу! Стоило 20-30 тысяч. Вот купи машину – стоила 10 тысяч. Вот купи вторую квартиру. Вот мебель, больше ботинок и одежды, всего. А так сгорело все! Я даже, даже я – грамотный человек, внук предпринимателя, у дедушки была маленькая фабрика на Украине, я потерял деньги! Говорю: 10 машин «Жигули» стоят и сгорели, с ума сошли, что ли? Ну, чего? Ты мне скажешь, вот он взял сто тысяч! При Сталине 30% зарплаты давали облигациями. И моя мама и родственники получали облигации. Они скопились. Родственники умерли. Облигации все были у меня. А Горбачев решил их отдать деньгами. И я сдавал в сберкассу там каждый месяц на какую-то сумму. И вот эта сумма набежала – сто тысяч рублей. Но потом Гайдар их уничтожил.
Поэтому надо учить людей. В школе учить, должны быть уроки предпринимательства. И уроки финансовой грамотности. Все это должно быть обязательно. У нас по телевизору артист умер, артист родился, где он женился, пять раз женился, ДНК, где чей ребенок. Надо учить, как быть талантливым инженером, экономистом, мелким предпринимателем, как свои собственные деньги использовать так, чтобы они были бы больше.
Р. Голованов:
- А куда сегодня вложить? В доллары? В евро?
В. Жириновский:
- Не надо в чужую валюту! Мы обогащаем те страны. Надо подсказать вариант здесь, как их использовать.
Р. Голованов:
- МММ, и то закрыли.
В. Жириновский:
- Да. Я вам говорю, купите, сейчас полно свободных площадей. Купите комнату в коммунальной квартире и сдавайте студентам. И у вас будет дополнительный доход и замороженные деньги. И вам не надо бояться. Я вам говорю, собственную квартиру сдать не хочет! Фамилию еще раз называю: Авдеев Геннадий Петрович. Выставьте его на доску позора! И таких, знаете, сколько в Москве! Имеют по две квартиры, потому что родители умирают, они квартиру держат. Не сдают в аренду, ни продают, просто закрывают и все.
При советской власти, помню, интересовался. В Москве было 5 тысяч свободных комнат в коммуналках, поэтому любой человек мог в коммуналке получить комнату. На хорошую квартиру очередь 15-20 лет. А комната – пожалуйста. Поэтому лимитчики приезжали из русских городов, работали на город Москву. Им давали комнату в коммунальной квартире. Я уверен, что и сейчас еще есть коммунальные квартиры. И там есть свободные комнаты. И давайте предложим, скажем им, что сдайте ваши свободные квартиры. Пусть этим государство займется. Они боятся частников, поэтому квартиры стоят закрытые. А уж деньги, тем более, лежат без движения. Да немного инфляция, то, что он мог купить лет пять назад на эти деньги, он уже сейчас не купит. Это же процентов десять надо добавить, а еще через пять-семь лет уже тридцать процентов этих денег, их ценность потеряется.
Р. Голованов:
- Тут еще интересная новость. Канал «Россия 1» скоро покажет фильм об Иване Грозном с Сергеем Маковецким в главной роли. Я зачитываю сейчас Telegram-канал ЛДПР. Но он не похож на царя, посмотрите на то, как образ Грозного воплотил Владимир Вольфович Жириновский и Сергей Маковецкий. Владимир Вольфович гораздо лучше.
В. Жириновский:
- Да. Посмотрите мою фотографию, там есть. В YouTube выставите ее, она стоит. Посмотрите. В оригинале он – пятнадцатый век-шестнадцатый, средний века России – настоящий Иван Грозный – моя фотография. И Маковецкий. Он талантливый актер, но его ключевая роль – это был директор Елисеевского магазина. И его арестовывают при советской власти прям там, в кабинете. Он великолепно сыграл. Эта роль должна была быть его последняя. На Ивана Грозного нужно было мою фотографию использовать и в какой-то эпизод я сам могу выйти, что-то сказать. Это произвело бы большее впечатление, чем это делает Маковецкий, когда мы вспоминаем его, как директора Елисеевского магазина. Поэтому здесь мы возражаем и требуем, чтобы на будущее подбирали людей, которые больше похожи на исторических персонажей.
Р. Голованов:
- А вы бы сыграли?
В. Жириновский:
- Ну, в каком-то эпизоде. Пусть бы они попробовали в каком-то эпизоде и поняли бы, что я бы это сделал лучше, чем Маковецкий. Артистам трудно сыграть, если у него внутри нет этого. Если он не Иван Грозный, то сыграть нельзя. Это нужно быть изнутри! Я вот говорю сегодня… Анна Юрьевна Попова – хорошая женщина, наш руководитель Роспотребнадзора. Но сегодня нужен жесткий диктатор! Который скажет всем: маски надеть всем! Перчатки надеть всем! Вот перчатки. И кто без перчаток появится, немедленно задерживать! Зачем даете резиновые перчатки? Вот из ткани! 300 рублей всего стоят! Поэтому надо какое-то давление. А она говорит тихо, как с детьми в детском саду. А для населения всей страны нужен окрик. Морги переполнены! Люди умирают! Люди лежат в коридорах! Вы что делаете?
Р. Голованов:
- Вот мы и нашли место, куда поставить Лукашенко, когда он уедет из Белоруссии. Кричать: пандемия!
В. Жириновский:
- Вот, пожалуйста – главный санитарный надзиратель России. И пускай выступает каждый день. И показывает, как наказывают тех, кто нарушает установленные ограничения. Другого пути остановить пандемию нет! Пусть люди поймут. Болеть и умирать – вариант. Или быть здоровыми. После прививки, если мы все привьемся, понимаете, если привьется часть населения, то привитые могут снова заболеть. Мы должны всех убрать. Инфекцию из нашего общества убрать. Всем привиться, и тогда снимаются все ограничения. Но если часть общества будет саботировать вакцинацию, то они будут ходить больные, они даже не знают, что зараженные и заражать не только тех, кто здоров, но и тех, кто переболел. И частично – процента два-три, тех, кому сделали прививку, ибо у тех, кому ее сделали, пониженный иммунитет может быть. Им мало этой прививки. Он должен быть еще без инфекции вокруг, поэтому надо всем рассказывать все, показывать. Объяснять. И заменить часть передач, где мы там рассказываем про артистов и про разводы, про ДНК вот на ликбез по вопросам, как себя вести.
Р. Голованов:
- У нас заканчивается время.
В. Жириновский:
- Завтра в семь утра повтор передачи и в воскресенье в пять вечера!
Р. Голованов:
- И на YouTube в любое время! Смотрите! Лучший час на этой неделе!
Р. Голованов:
- Итоги недели подводит глава ЛДПР Владимир Жириновский. У микрофона Роман Голованов. Владимир Вольфович, давайте начнем с громкого задержания. На этой неделе аудитора Счетной палаты Михаиля Меня арестовали, подозревают в хищении. 700 млн. рублей он увел, когда был еще губернатором Ивановской области. Что вы думаете про это дело?
В. Жириновский:
- Я думаю, что очень много людей на крючке, которые могли участвовать в коррупционных схемах. И постепенно дошла очередь до Меня, до Ивановской области. Конечно, может быть, и месть с чьей-то стороны, может быть, он как аудитор кого-то задел, и те решили поднять старые дела. Или это логично идет, просто очередь дошла до Меня. Страна огромная, чиновников много, эпоха была разнузданная, поэтому могли многие губернаторы, мэры, просто чиновники быть замешаны в коррупционных схемах. Или месть. Кто хочет отомстить, если человек был мэром, губернатором или чиновником, связанным с деньгами, там всегда можно найти компромат, когда чиновник даже не знал, подписывал бумаги и где-то подпись стоит не за тот товар. У нас глава администрации района был от ЛДПР, так он принял бензин не той категории. Он подписал, как было написано в накладной, рассчитались с поставщиками бензина, а проверка показывает, что бензин был более низкого качества. То есть он нанес ущерб району, заплатив за бензин больше, чем он стоит. Но он не может все это охватить, у него в день сотни бумаг, он не может проверять качество бензина, поставки, отправки, какие там объемы работ. Он просто распределитель финансов. У меня нет финансов, но я подписываю за месяц тысячи документов. Если бы у меня было распоряжение финансами, тоже может проскочить документ – не туда я направил платеж.
Поэтому кому надо отомстить, он может обратиться в правоохранительные органы, проверят и найдут. Здесь, конечно, большая сумма – 700 миллионов. И типовой вариант, когда получают деньги для развития какого-то объекта, для того чтобы дорогу построить, больницу, развитие АПК и т.д., но этого не сделали, раскидали этот кредит по своим фирмам-однодневкам, им обналичили – фирмы исчезли. А сейчас смотрят: где же результаты работы, подо что был дан кредит-то? Результата нет, кредит был расхищен. Слава богу, видимо, с учетом его отца, все-таки дали самый легкий вариант…
Р. Голованов:
- А его отец – это известный священник Александр Мень, которого убили.
В. Жириновский:
- Да, очень был известный в те годы, когда он еще не был убит. Все время о нем говорили, он интервью давал и т.д. Он из таких, наиболее интеллигентный, как бы представлял самую просвещенную часть российских священников. И к сыну было такое отношение, более-менее благожелательное. Я уверен, что губернатором сделали его в память о его отце. А потом еще подняли выше, министром строительства и ЖКХ он был. И аудитор – это тоже высокая должность. Но кому-то он перешел дорогу в эту дни, а может быть, новый министр ЖКХ что-нибудь накопал из той поры, когда он был министром. Это знают только следователи, кто дал команду возбудить дело и опираться на этот расхищенный кредит. Таких вариантов может быть много. Я всегда говорю: подумайте, прежде чем идти в исполнительную власть и занять должность, где вы отвечаете за финансы. Потому что вас подставят. Не подписывать документы – вы тормозите работу того органа, где вы должны распоряжаться финансами. А если будете подписывать… Мы не глядя подписываем, нам некогда читать даже. И любой документ поднимайте – где-то товар не того качества, где-то не та сумма, где-то не туда перевели, ошибка бухгалтера, она перевела в другую фирму. Чиновник не смотрит, какие деньги, куда, почему, какой договор. Кто не работал, думают: ну как, сам виноват. Как виноват, когда ты не сможешь вообще работать? Любого чиновника можно обвинить в превышении полномочий. Кстати, у него статья не «мошенничество», не «растрата», а именно «превышение полномочий».
Р. Голованов:
- По-моему, 160-я.
В. Жириновский:
- В советское время был случай. Руководитель хозяйства, у него мокрое зерно. Он говорит: включите больше тепла, батареи. Включили. Зерно высохло, они его в элеваторы, часть продали. Так его привлекли к уголовной ответственности за перерасход энергии. То есть он перерасходовал энергию для сушки зерна. Разве он виноват? Он же хлеб спас! Перерасход энергии? У нас полно энергии. Но формально он нарушил, перерасход – вот, пожалуйста, 2-3 года лишения свободы.
То есть любого руководителя можно, даже если он благое дело делает. Он не истратил, он ни копейки не заработал, это не его деньги, но он нарушил норматив. Вот сейчас лекарств нет во многих аптеках. Любого провизора можно арестовать прямо сейчас, через полчаса. Москва направила лекарства во все аптеки страны. Давайте посмотрим, где они застряли. В помещении каждой аптеки с черного входа продают дороже, чем они реально стоят, тем более некоторые вообще бесплатно должны выдаваться. Поэтому любое распределение денег, товаров, движение каких-то услуг – любого человека можно наказать, если в этом будет необходимость.
Р. Голованов:
- С Фургалом такая же история, рядом дела стоят?
В. Жириновский:
- Ну, у Фургала старые дела, 4-го года, по-моему, лет 16 назад. Якобы он организовал убийство двух каких-то предпринимателей. Но если он действительно организовал, тогда сам бог велел его привлечь к ответственности. Он бы депутатом никогда не был, а тем более губернатором. Но, видимо, тогда не было оснований, не было точных данных. То есть трудно было тогда его привлечь к уголовной ответственности, и дело закрыли. Но теперь, когда нужно было у него отобрать завод «Амурсталь», где он и жена имеют 50% акций, а он не отдает, и губернатор он от другой партии. Вот две позиции – ты от другой партии и еще завод нам не отдаешь, тем, кто организовал его арест. И посмотрите, сколько он еще будет сидеть. Его долго не будут судить, потому что нет оснований. Кто-то сознался под пытками, и он умрет до суда (тот, кто якобы сознался под пытками). Поэтому тоже дело тухлое.
Или, с другой стороны, тогда можно было привлечь. Но, видимо, кому-то дали хорошие деньги, и правоохранители того периода Хабаровского края всё закрыли, все чисто. А Москва-то не закрыла. Это проблема. Потому что когда некоторые кандидаты в депутаты говорят: «Я чистый». – «А откуда ты взял, что ты чистый?» - «В УВД моей области на мою фамилию все чисто». Он дал деньги, из компьютера вывели данные на него, что он имел судимость. Я говорю: «Но в Москве-то эти данные есть, Центральный архив МВД». Даже в царской России, если у тебя была судимость, все архивы сохранились. А ты говоришь, что нет. Мы так несколько человек разоблачили, что он заплатил деньги, на местах ему всё вычистили, он чист. А в Москве он как будет вычищать? Он даже не будет знать, кому дать эти деньги. Поэтому иногда партия страдает. Мы готовы не допускать к выборам никого даже с минимальной судимостью – дорогу не там перешел, должник. Нет судимости, просто банкротом объявили или не может долги вернуть. Мы готовы не брать его, но информацию нам не дают, считается, что это личные данные.
Или фальшивый диплом, например. Мы не можем делать запросы во все вузы, есть ли где-то вуз, где не подтверждают выдачу такого-то диплома. И такие случаи бывают. Я одному сказал: «Вот мне позвонили из ЦИК, пришли данные, что у вас диплом фальшивый». Он, ни слова не говоря, встал, пошел и сдал мандат. Молодец. Честный. Но пятно-то на партии осталось. Мы-то не виноваты. Человек нормально работал, но ему хотелось быть с высшим образованием. Я им говорю: «Дураки. Напишите «неполное высшее». Кто будет считать, какой там курс? Скажи: ушел с 4-го курса по болезни, семейные обстоятельства и т.д. А когда вы за деньги покупаете диплом, потом эта червоточина на всю жизнь за вами остается.
Р. Голованов:
- Владимир Вольфович, уже 2 миллиона заболевших, коронавирус наступает. Что делать, какие новые меры вы предлагаете?
В. Жириновский:
- Во всем мире уже набор мер весь выявлен. Самые суровые меры – это введение комендантского часа, когда в 8-9 вечера все должны уйти домой до 6-7 утра. И когда все закрыто. Поэтому понятие «локдаун» - просто выворачивает меня, когда я это слышу. Хорошее русское слово, когда самый строгий режим – все закрыто. Можно выйти на улицу, в соседний магазин, купить что-то, и назад вернитесь. Ни в школу нельзя, ни в театр, никуда. В этом плане все меры самые строгие. Посмотрите, в Швеции был вольготный режим, в Британии не сразу приняли меры, Бразилия, Лукашенко (Белоруссия). Но сейчас они все эти меры принимают.
Поэтому здесь нужно ввести строгий порядок. Одна из мер санитарного режима – делает заявления только главный санитарный врач страны. Не надо это дурацкое понятие – Роспотребнадзор. Дети не понимают и многие взрослые. Всегда было одно понятие – главный санитарный врач СССР. И он был первым заместителем министра здравоохранения. Все его боялись. У него были особые полномочия. Он мог закрывать школы, предприятия, ну, в любом направлении, когда он видит, что есть опасность эпидемии.
Второе. Нельзя разрешать обсуждать меры. Все лето были дискуссии – нужны маски, не нужны, нужны перчатки, не нужны? И у людей впечатление, что можно не надевать, можно не носить. Поэтому никто не должен комментировать. В пользу усиления – пожалуйста, давайте круглые сутки носить, но сказать, что перчатки не нужны, маски не помогают… Некоторые ученые, медики, врачи на различных ток-шоу говорят: да что там маски, это ничего не надо.
Р. Голованов:
- Владимир Вольфович, но после таких ужесточений и наступил 37-й год, когда в ослабление нельзя идти, а только набирать обороты.
В. Жириновский:
- Роман, у нас же два варианта. Давайте не будем вводить ограничения – все учатся, все работают, транспорт работает, поезжайте на курорты. Мы получим увеличение смертности и заболеваемости. Тогда что нам делать? Вот эти граждане готовы хоронить своих родственников или просто болеть? Ведь переболевшие коронавирусом не застрахованы от повторного заболевания. У нас депутат весной заболел и сейчас. А третий раз он заболеет? Я не уверен, он, скорее всего, умрет уже, третий раз он не заболеет.
Сама болезнь оставляет последствия. Нам всегда говорили, обычный грипп, и то он опасен осложнениями. Обычный грипп за 5 дней вылечивают, кто-то за 2 дня, а осложнения как вы вылечите? Вирус попадает в мозг, в печень, в сосуды и там возбуждает внутренние заболевания этого органа.
Р. Голованов:
- Вот я сейчас болею, у меня осложнения на сердце были и гайморит страшный.
В. Жириновский:
- Вот, пожалуйста. В этом плане опасно. Отец Дмитрий, вы же его знаете. Весной – коронавирус, а умирает осенью, потому что коронавирус обострил его обычную хроническую болезнь, и он от нее умирает.
Я согласен, людям тяжело. Все меры придуманы. Идеальный вариант – чтобы как можно больше людей были дома. Почему принято более строгое решение по учащимся? Потому что показатели инфекции. Летом все стало снижаться, а пришел сентябрь – резкий рывок вверх. Школьники и студенты пошли учиться. А у них же по 30-40 человек в классе, аудитории – по 100-200-300 человек. В вузе несколько тысяч человек. Поэтому они главный источник распространения. В театрах можно посадить четверть зрителей, стадионы – четверть, но в вузе мы же не можем ввести. Хотя, если было бы много помещений, и в вузах можно было бы уменьшить количество студентов в группах. Но у преподавателей тогда нагрузка бы увеличилась в 3-4 раза. Поэтому им, конечно, неприятно.
Я прекрасно понимаю, заочная форма учебы, я всегда был против нее. Я сам учился днем на отлично. Когда я слышал «заочник», мне было жалко этих ребят. Они сидят в своих городах, сами занимаются по книжкам, по учебникам. Два раза в год их вызывают на сессию. Они лекции практически не слышали. Ну, бывает, им дают какую-то обзорную лекцию, одну-две. Он сдает экзамены – и уехал. Я считаю, заочная форма обучения – это 30% обучения. Вечернее мне не нравилось. Я сам вечером учился на втором факультете МГУ, юрфак. После работы, уставший, я к 7 вечера прихожу на юрфак. Да я ничего не слышу, я не слушаю ничего. Я устал, я хочу поесть. Буфет – там скудное питание. Я возвращался домой в 11 и много кушал, потому что ужин у меня получался в 11. Я плохо спал. То есть это мучение. Только дневная, очная форма обучения.
Вот смотрите, есть такой вуз – Институт мировых цивилизаций. Я пробил для них вакцинацию. Их там тысяча человек на дневной отделении. Идите, делайте прививку, и вы будете единственный вуз в мире, где студенты будут очно заниматься, никакой удаленки. Но часть пошла, а большая часть испугалась под влиянием родителей. Это еще вина родителей. Если мы не хотим строгих мер, давайте скорее прививку сделаем. Так некоторые и здесь будут саботировать: не буду делать прививку, не буду маску надевать. Вы знаете, он готов заразиться и умереть. Вот такие есть люди. Ему даже приятно, о нем говорят, его из автобуса высаживают, его штрафуют, о нем даже репортаж снимают, показывают. И какие-то мазохистские проявления у него…
Р. Голованов:
- Это у вас такой студент есть?
В. Жириновский:
- Нет. Я говорю в целом, есть такие люди в стране. Я про студентов закончил. Студенты ИМЦ, я попросил ректора, он еще с ними разговаривал. Мы готовы им помочь всем сделать прививку. И они будут спокойно учиться. Что они в общежитии сидят? Даже дистанционка, удаленка – это все не то. А тем более некоторым пришлось уехать.
Я говорю вообще о людях, для которых это форма социального протеста. Как выборы – «а я не пойду на выборы», «а я никогда не хожу на выборы». И такие есть. Таких миллионы. Это его проявление значимости – а вот он не пойдет на выборы, он не будет делать прививку, он маску не наденет, не пойдет к врачу. Это проблема с культурой. Здесь должна идти пропаганда в детских садах, в школах, в вузах, в учреждениях постоянная. Хотя бы раз в неделю руководитель должен собирать… Вот у меня депутаты, 40 человек. Я два месяца им вбиваю в голову: сделать прививки. Некоторые переболели, некоторые сделали прививки. Осталось человек 7. Четверо – саботаж (10%). Я говорю: «На выборы не пойдете». И они готовы не идти на выборы. Какова цена такого депутата, который готов отказаться от выборов? И партбилет готовы сдать, я уверен. Я скажу: «Партбилет сдашь, если не сделаешь прививку», - он сдаст. То есть форма социального протеста. Сейчас человек 7 осталось, мы их готовим, сделаем прививки.
То есть я всю свою жизнь борюсь, чтобы люди не здоровались, не обнимались, не целовались. Близкие – пожалуйста (мама, папа, брат, сестра), я имею в виду посторонних. Вот в телепрограммах какие-то награждения идут – и опять обнимаются.
Р. Голованов:
- А вы ни с кем не обнимаетесь?
В. Жириновский:
- Ни в коем случае! У меня висит объявление: «Никаких рукопожатий, объятий, поцелуев и никаких подарков». Наверху написано: «Карантин». И без прививок от коронавируса не входить в приемную. Я все закрыл, охрану выставил, если надо ротвейлеров поставлю еще. Два мощных ротвейлера попрошу у ФСО, нашей полиции, милиции. А как иначе нам заставить людей о себе заботиться? Они готовы умереть, чтобы как-то прозвучал их социальный протест. В ближайшие дни в Москве начнется массовая вакцинация, а потом по всей стране, все сделают эту прививку. И к весне уже, может быть, будут сняты многие ограничения. Но давайте сделаем это. Пока можно воздержаться от рукопожатий? Некоторые дураки, знаете, что делают? Кулаками. Вы что, не понимаете, если социальная дистанция полтора метра, какие кулаки? Но люди безголовые. Кулаками, плечом, локтями. Они думают, что если нельзя голыми руками рукопожатия, то другой частью тела – пожалуйста. Какая разница, рукопожатие или вы кулаками это делаете? Безголовые. Это чиновники, министры, депутаты, сенаторы, высокие звания у них. Это наш уровень культуры.
Р. Голованов:
- Владимир Вольфович, я не подковыркой спрашиваю, хочется разобраться. Владимир Сипягин заболел, поехал лечиться в Москву. Я смотрел, пока болел, репортаж, как по телевизору это показывают, что взял и уехал лечиться в Москву, негодяй такой. А это не его ли право?
В. Жириновский:
- В том-то и дело! Владимир – самый близкий к Москве город. Электричка, машины. И у него есть возможность на вертолете прилетать в Москву. Но если рядом самый мощный в мире город, где самая мощная в мире медицина, неужели мы губернаторам будем запрещать, если они рядом находятся, подлечиться от этой самой страшной болезни именно в Москве? Некоторые главы республик с Кавказа в Москву приезжали лечиться. Чего тогда не подняли шум? А русский губернатор русской области - давай шуметь.
Второе. Я ему тоже предложил прививку сделать. Это тоже он слишком как бы не понимает, но так же нельзя. Недели три назад он был у меня. Говорю, давай, приезжай, тебя ждут в поликлинике. Сделай прививку. Он бы не заболел. Он решил там какие-то дела поделать. И, так или иначе, уехал во Владимир. И вот мы узнаем, что он заболел.
Я им всем организовал, губернаторам своим, депутатам, сенаторам, сам первый сделал! Вышел на премьер-министра, на министра здравоохранения. И пошел в качестве третьего этапа испытаний, когда все могли пойти. Объявили – 40 тысяч, идите! Вам сделают. Я пошел. А чего другие не пошли? Депутатов всего 400! Это меньше 1%! 1% всего! Они могли быть тоже участниками третьего этапа испытания, а они треть – заболели! У них что в голове, у этих депутатов? Они бы все были здоровы! Один умер вообще! Во фракции КПРФ.
Поэтому надо обязательно всем сделать прививки. И воздерживаться. Вот животные, некоторые могут на меня обижаться, ради бога, если вы очень любите животных, держите. Но любое живое существо, у него куча вирусов в его организме, которые для него безвредны! Попав в человека, он может вызвать заболевание. Вот в Дании решили сначала уничтожать всех норок. И какое-то количество уничтожили, потом стало жалко. Вроде бы приостановили уничтожение. Но врачи-ветеринары доказали, что вирус от животных переходит к человеку. Поэтому любите животных? Ну, болейте и умирайте! Ведь выбор один у нас: или какие-то временные ограничения, или без ограничения – животные, умирайте, ходите везде на массовые мероприятия, болейте и умирайте, ходите в вузы, в храмы. Пошла статистика увеличения смертности среди священников. Их прихожане заражают. Когда прихожане, не все знают, а когда умирает священник, все узнают, потому что он один на этот приход. Это же проблема. Она с этим связана! Посмотрите! Патриарх всей Сербии умер!
Р. Голованов:
- Нет, это фейк.
В. Жириновский:
- Да нет, что вы! Показали его. И за неделю до его смерти или две Вучич – президент Сербии обнимает и целует его! Ну, что вы делаете? И Вучич ведь заболел!
Р. Голованов:
- А нет, не фейк, извините. Это вчера опровергали новость, а сегодня уже подтвердили, да, он умер.
В. Жириновский:
- Я об этом и говорю. Но его целовал две недели назад Вучич, который не знал, что он тоже болеет! Ну, и он молодой, он выздоровел, а Патриарх всей Сербии умер! Ну, зачем целоваться в условиях пандемии! Я понимаю, влюбленные, молодежь, дети, родители. Чего вы, посторонние люди! Подходить не надо! Ко мне кто входит в кабинет, стоп, стоять, пять метров, не подходи ближе! Даже полтора метра, считаю, мало.
Это вот проблема. Давайте поймем, что это не просто коронавирус 20-й год. Это же навсегда! Будут болезни, которые распространение идет через контакт. Вот чихают люди. Всю жизнь чихают, уже тысячу лет. Надо быть дальше, оба в маске. И уже резко понижается проблема с заражением. Поэтому надо эту культуру развивать. Например, на работе сажать людей как можно меньше в одной комнате. Снимайте офисы, чтобы там было много маленьких комнат, а не две-три большие. Это надо делать!
В купе! Купи лишний билет, о своем здоровье ты можешь подумать? Двухместное купе – купи второе место! Я понимаю, ты заплатишь дороже, но у тебя не будет соседа. Я, когда летал в самолетах, уже целый год не летаю, я всегда покупал второе место, чтобы рядом со мной никто не сидел. Локоть в локоть сидят. Некоторые вообще засыпают, и на плечо кладет свою голову. Сопит. И может чихнуть!
Это же от нас зависит. Ну, давайте деньги на свое здоровье не жалеть. Ехать на транспорте? Рядом выкупите место. И лучше всего никуда не ехать. Сейчас там в Занзибар полетит он! Слушайте, но так же нельзя! Какой Занзибар к черту! Или там Сейшелы открыли, Мальдивы, Турция. Это нельзя сейчас – никуда ехать!
Р. Голованов:
- А Турцию вообще нужно запретить! И туда больше никого не пускать.
В. Жириновский:
- Конечно. Вы же видите, что они творят у нас – Карабах против Армении, все это, это же старая борьба против христианского государства Армения и так далее.
Это на все времена вперед. Надо детей воспитывать так. Вот дети в детском саду, их заставляют друг друга брать за ручку. Давайте этот обычай уберем, пусть дети идут и не держат друг друга за ручки. А тем более в школе! Первый класс там, начальная школа. Давайте в школах ученики сидят по одному за партой. Давайте делать классы не 30-40 человек, а 10-15. Может, придется вторую смену вводить, третью, но будет в два-три раза меньше учеников. И будет очная форма обучения. Одни к восьми утра, другие к двум, третьи к шести. Ну, зато будет малый контакт между ними.
То же самое на работе. А потом, посмотрите, сейчас ведь может проявиться тенденция, что есть лишние места рабочие, когда люди уйдут на удаленку, увидят, что они вполне выполняют ту работу, которую раньше выполнял больше, когда они сидели в помещении. Это тоже позволит увидеть, сколько нужно рабочих мест. Люди не останутся без работы, но в данном направлении работы возможно, можно будет ограничиться меньшим числом. Может, зарплату им повысить, а другим дать возможность переучиться. И тоже иметь более высокую зарплату. То есть, как война: она дает дорогу новому оружию, новые пулеметы, пистолеты, автоматы, ракеты и танки, потому что видно, что старое оружие уже не срабатывает. Так и гражданская экономика. \
Пандемия – это война такая вот социального плана. И люди будут себя беречь, стараться беречь.
Р. Голованов:
- Я смотрю по темам. В Башкирии ввели режим «все закрыто», но закрыли только мелкие магазины, а крупные сетевые работают. Это возмутило местных бизнесменов, они готовы закрываться, но только все вместе, а не выборочно. Ведь тоже существуют меры, когда все перегибают и устраивают какой-то цирк!
В. Жириновский:
- Вы назвали режим «все закрыто» - это я ввел понятие. Мне надоело слышать «локдаун». Я вышел к прессе несколько дней назад и сказал, давайте русский термин введем – все закрыто! Это самая строгая форма режима. Да еще и комендантский час, когда вообще будет наказание за выход на улицу. Я согласен. Предприниматели, им тяжело. Потому что, действительно, не всех закрыли, ведь государство старается сохранить те предприятия, которые кормят людей, лечат. А если салон красоты, то могут подождать товарищи клиенты, хотя тоже парикмахеры нужны. Но вот это уже такая вещь, что вызывает у людей не добрые чувства.
Хочу всем дать совет. Вы должны понимать, что любая предпринимательская деятельность, она в зоне риска, как и сельское хозяйство. Хорошая погода – хороший и большой урожай. Все здоровый, предприниматель, твоя точка открыта день и ночь, у тебя большие доходы. А если плохая погода? Вот ледяной дождь идет. В Приморье сейчас без коронавируса будут закрыты все предприятия, обесточено все, потому что надо всегда иметь резервный фонд. Как только случилась беда, вы подключаете из резервного фонда. Когда работают с колес, заработали сто тысяч, вечером уже потратили, на следующий у вас ничего не будет. Как дома. У нас же на счетах граждан, по-моему, сколько триллионов? Тридцать триллионов!
Р. Голованов:
- И что с ними делать? Отнять и поделить?
В. Жириновский:
- Люди не знают. Сейчас на депозите где 4%, где 5%, где 6%. И куда вложить, люди не знают. Даже, знаете, у меня приятель, уже 25 лет квартира вторая стоит свободная. Он жил у тещи, она умерла, он там с женой остался, а свою собственную кооперативную не сдает. Я ему посчитал, он потерял 10 миллионов! Ну, что за психология у человека! Ему уже 80 лет. Я вам фамилию назову: Авдеев Геннадий Петрович, жена Людмила. Что они делают? Помните, Достоевский «Идиот»? Пьеса. Ну, вот она бросает в топку крупную пачку денег. И его считают идиотом, он не хочет эти деньги достать из огня, они будут его. Так вот, у нас здесь такие люди есть. То есть, очень много людей не очень предприимчивые, они боятся. Ну что ты не сдашь квартиру? Ну, купи, если у тебя лишние деньги, квартиру! Ну, купи машину, сдавай в аренду. Купи дачу. Вот сейчас большой спрос на дачи, на второй дом в деревне. Люди не знают, боятся, потому что у них в крови никогда не было предпринимательства, а страх еще от советского уголовного кодекса. Это передо мной, перед глазами стоит статья: частное предпринимательство. Запрещено – наказание 4,5,6 лет. Просто потому, что ты портной и дома шьешь, потому что собственное масло и пошел на рынок продать. И так далее. Две дубленки сшил. Себе и пошел на рынок, все, это уже товарная продукция. Это проблема. Ведь раньше все были купцами, где-то товар покупали, везли, где-то у кого-то мастерские были. Извоз был. Чем-то все могли заняться. Но, к сожалению, советская власть не просто разрушила, не просто на Соловки согнала всех предпринимателей, а запретили законом. Прошло всего 25 лет и люди боятся. И слышат по радио или по телевизору: арестован, арестован, срок такой, наручники. И они боятся, что их тоже подставят.
Надо, чтобы были честные консультанты-экономисты. И подсказывали: вот у тебя на книжке сто тысяч. Давай за полгода сделаем, что у тебя будет сто пятьдесят тысяч. Объяснить человеку, он же не хочет терять. Поэтому деньги накапливаются. И мертвые. Пусть государство поможет, попросит взаймы у наших граждан, что на год возьмет тридцать триллионов, а через год вернет, допустим, под 10%. И у вас было 100 тысяч, будет 110 тысяч. Чистые проценты от государства.
Надо найти возможности. При советской власти на счетах у нас лежало 300 миллиардов! Даже я накопил 100 тысяч советских рублей, 10 машин «Жигули», тогда они стоили 10 тысяч. Ну, а потом 1 января 92-го года наступило, цены отпустили и все мои деньги сгорели! А если при советской власти сказали, Владимир Вольфович, вот купи дачу! Стоило 20-30 тысяч. Вот купи машину – стоила 10 тысяч. Вот купи вторую квартиру. Вот мебель, больше ботинок и одежды, всего. А так сгорело все! Я даже, даже я – грамотный человек, внук предпринимателя, у дедушки была маленькая фабрика на Украине, я потерял деньги! Говорю: 10 машин «Жигули» стоят и сгорели, с ума сошли, что ли? Ну, чего? Ты мне скажешь, вот он взял сто тысяч! При Сталине 30% зарплаты давали облигациями. И моя мама и родственники получали облигации. Они скопились. Родственники умерли. Облигации все были у меня. А Горбачев решил их отдать деньгами. И я сдавал в сберкассу там каждый месяц на какую-то сумму. И вот эта сумма набежала – сто тысяч рублей. Но потом Гайдар их уничтожил.
Поэтому надо учить людей. В школе учить, должны быть уроки предпринимательства. И уроки финансовой грамотности. Все это должно быть обязательно. У нас по телевизору артист умер, артист родился, где он женился, пять раз женился, ДНК, где чей ребенок. Надо учить, как быть талантливым инженером, экономистом, мелким предпринимателем, как свои собственные деньги использовать так, чтобы они были бы больше.
Р. Голованов:
- А куда сегодня вложить? В доллары? В евро?
В. Жириновский:
- Не надо в чужую валюту! Мы обогащаем те страны. Надо подсказать вариант здесь, как их использовать.
Р. Голованов:
- МММ, и то закрыли.
В. Жириновский:
- Да. Я вам говорю, купите, сейчас полно свободных площадей. Купите комнату в коммунальной квартире и сдавайте студентам. И у вас будет дополнительный доход и замороженные деньги. И вам не надо бояться. Я вам говорю, собственную квартиру сдать не хочет! Фамилию еще раз называю: Авдеев Геннадий Петрович. Выставьте его на доску позора! И таких, знаете, сколько в Москве! Имеют по две квартиры, потому что родители умирают, они квартиру держат. Не сдают в аренду, ни продают, просто закрывают и все.
При советской власти, помню, интересовался. В Москве было 5 тысяч свободных комнат в коммуналках, поэтому любой человек мог в коммуналке получить комнату. На хорошую квартиру очередь 15-20 лет. А комната – пожалуйста. Поэтому лимитчики приезжали из русских городов, работали на город Москву. Им давали комнату в коммунальной квартире. Я уверен, что и сейчас еще есть коммунальные квартиры. И там есть свободные комнаты. И давайте предложим, скажем им, что сдайте ваши свободные квартиры. Пусть этим государство займется. Они боятся частников, поэтому квартиры стоят закрытые. А уж деньги, тем более, лежат без движения. Да немного инфляция, то, что он мог купить лет пять назад на эти деньги, он уже сейчас не купит. Это же процентов десять надо добавить, а еще через пять-семь лет уже тридцать процентов этих денег, их ценность потеряется.
Р. Голованов:
- Тут еще интересная новость. Канал «Россия 1» скоро покажет фильм об Иване Грозном с Сергеем Маковецким в главной роли. Я зачитываю сейчас Telegram-канал ЛДПР. Но он не похож на царя, посмотрите на то, как образ Грозного воплотил Владимир Вольфович Жириновский и Сергей Маковецкий. Владимир Вольфович гораздо лучше.
В. Жириновский:
- Да. Посмотрите мою фотографию, там есть. В YouTube выставите ее, она стоит. Посмотрите. В оригинале он – пятнадцатый век-шестнадцатый, средний века России – настоящий Иван Грозный – моя фотография. И Маковецкий. Он талантливый актер, но его ключевая роль – это был директор Елисеевского магазина. И его арестовывают при советской власти прям там, в кабинете. Он великолепно сыграл. Эта роль должна была быть его последняя. На Ивана Грозного нужно было мою фотографию использовать и в какой-то эпизод я сам могу выйти, что-то сказать. Это произвело бы большее впечатление, чем это делает Маковецкий, когда мы вспоминаем его, как директора Елисеевского магазина. Поэтому здесь мы возражаем и требуем, чтобы на будущее подбирали людей, которые больше похожи на исторических персонажей.
Р. Голованов:
- А вы бы сыграли?
В. Жириновский:
- Ну, в каком-то эпизоде. Пусть бы они попробовали в каком-то эпизоде и поняли бы, что я бы это сделал лучше, чем Маковецкий. Артистам трудно сыграть, если у него внутри нет этого. Если он не Иван Грозный, то сыграть нельзя. Это нужно быть изнутри! Я вот говорю сегодня… Анна Юрьевна Попова – хорошая женщина, наш руководитель Роспотребнадзора. Но сегодня нужен жесткий диктатор! Который скажет всем: маски надеть всем! Перчатки надеть всем! Вот перчатки. И кто без перчаток появится, немедленно задерживать! Зачем даете резиновые перчатки? Вот из ткани! 300 рублей всего стоят! Поэтому надо какое-то давление. А она говорит тихо, как с детьми в детском саду. А для населения всей страны нужен окрик. Морги переполнены! Люди умирают! Люди лежат в коридорах! Вы что делаете?
Р. Голованов:
- Вот мы и нашли место, куда поставить Лукашенко, когда он уедет из Белоруссии. Кричать: пандемия!
В. Жириновский:
- Вот, пожалуйста – главный санитарный надзиратель России. И пускай выступает каждый день. И показывает, как наказывают тех, кто нарушает установленные ограничения. Другого пути остановить пандемию нет! Пусть люди поймут. Болеть и умирать – вариант. Или быть здоровыми. После прививки, если мы все привьемся, понимаете, если привьется часть населения, то привитые могут снова заболеть. Мы должны всех убрать. Инфекцию из нашего общества убрать. Всем привиться, и тогда снимаются все ограничения. Но если часть общества будет саботировать вакцинацию, то они будут ходить больные, они даже не знают, что зараженные и заражать не только тех, кто здоров, но и тех, кто переболел. И частично – процента два-три, тех, кому сделали прививку, ибо у тех, кому ее сделали, пониженный иммунитет может быть. Им мало этой прививки. Он должен быть еще без инфекции вокруг, поэтому надо всем рассказывать все, показывать. Объяснять. И заменить часть передач, где мы там рассказываем про артистов и про разводы, про ДНК вот на ликбез по вопросам, как себя вести.
Р. Голованов:
- У нас заканчивается время.
В. Жириновский:
- Завтра в семь утра повтор передачи и в воскресенье в пять вечера!
Р. Голованов:
- И на YouTube в любое время! Смотрите! Лучший час на этой неделе!
Р. Голованов:
- Итоги недели подводит глава ЛДПР Владимир Жириновский. У микрофона Роман Голованов. Владимир Вольфович, давайте начнем с громкого задержания. На этой неделе аудитора Счетной палаты Михаиля Меня арестовали, подозревают в хищении. 700 млн. рублей он увел, когда был еще губернатором Ивановской области. Что вы думаете про это дело?
В. Жириновский:
- Я думаю, что очень много людей на крючке, которые могли участвовать в коррупционных схемах. И постепенно дошла очередь до Меня, до Ивановской области. Конечно, может быть, и месть с чьей-то стороны, может быть, он как аудитор кого-то задел, и те решили поднять старые дела. Или это логично идет, просто очередь дошла до Меня. Страна огромная, чиновников много, эпоха была разнузданная, поэтому могли многие губернаторы, мэры, просто чиновники быть замешаны в коррупционных схемах. Или месть. Кто хочет отомстить, если человек был мэром, губернатором или чиновником, связанным с деньгами, там всегда можно найти компромат, когда чиновник даже не знал, подписывал бумаги и где-то подпись стоит не за тот товар. У нас глава администрации района был от ЛДПР, так он принял бензин не той категории. Он подписал, как было написано в накладной, рассчитались с поставщиками бензина, а проверка показывает, что бензин был более низкого качества. То есть он нанес ущерб району, заплатив за бензин больше, чем он стоит. Но он не может все это охватить, у него в день сотни бумаг, он не может проверять качество бензина, поставки, отправки, какие там объемы работ. Он просто распределитель финансов. У меня нет финансов, но я подписываю за месяц тысячи документов. Если бы у меня было распоряжение финансами, тоже может проскочить документ – не туда я направил платеж.
Поэтому кому надо отомстить, он может обратиться в правоохранительные органы, проверят и найдут. Здесь, конечно, большая сумма – 700 миллионов. И типовой вариант, когда получают деньги для развития какого-то объекта, для того чтобы дорогу построить, больницу, развитие АПК и т.д., но этого не сделали, раскидали этот кредит по своим фирмам-однодневкам, им обналичили – фирмы исчезли. А сейчас смотрят: где же результаты работы, подо что был дан кредит-то? Результата нет, кредит был расхищен. Слава богу, видимо, с учетом его отца, все-таки дали самый легкий вариант…
Р. Голованов:
- А его отец – это известный священник Александр Мень, которого убили.
В. Жириновский:
- Да, очень был известный в те годы, когда он еще не был убит. Все время о нем говорили, он интервью давал и т.д. Он из таких, наиболее интеллигентный, как бы представлял самую просвещенную часть российских священников. И к сыну было такое отношение, более-менее благожелательное. Я уверен, что губернатором сделали его в память о его отце. А потом еще подняли выше, министром строительства и ЖКХ он был. И аудитор – это тоже высокая должность. Но кому-то он перешел дорогу в эту дни, а может быть, новый министр ЖКХ что-нибудь накопал из той поры, когда он был министром. Это знают только следователи, кто дал команду возбудить дело и опираться на этот расхищенный кредит. Таких вариантов может быть много. Я всегда говорю: подумайте, прежде чем идти в исполнительную власть и занять должность, где вы отвечаете за финансы. Потому что вас подставят. Не подписывать документы – вы тормозите работу того органа, где вы должны распоряжаться финансами. А если будете подписывать… Мы не глядя подписываем, нам некогда читать даже. И любой документ поднимайте – где-то товар не того качества, где-то не та сумма, где-то не туда перевели, ошибка бухгалтера, она перевела в другую фирму. Чиновник не смотрит, какие деньги, куда, почему, какой договор. Кто не работал, думают: ну как, сам виноват. Как виноват, когда ты не сможешь вообще работать? Любого чиновника можно обвинить в превышении полномочий. Кстати, у него статья не «мошенничество», не «растрата», а именно «превышение полномочий».
Р. Голованов:
- По-моему, 160-я.
В. Жириновский:
- В советское время был случай. Руководитель хозяйства, у него мокрое зерно. Он говорит: включите больше тепла, батареи. Включили. Зерно высохло, они его в элеваторы, часть продали. Так его привлекли к уголовной ответственности за перерасход энергии. То есть он перерасходовал энергию для сушки зерна. Разве он виноват? Он же хлеб спас! Перерасход энергии? У нас полно энергии. Но формально он нарушил, перерасход – вот, пожалуйста, 2-3 года лишения свободы.
То есть любого руководителя можно, даже если он благое дело делает. Он не истратил, он ни копейки не заработал, это не его деньги, но он нарушил норматив. Вот сейчас лекарств нет во многих аптеках. Любого провизора можно арестовать прямо сейчас, через полчаса. Москва направила лекарства во все аптеки страны. Давайте посмотрим, где они застряли. В помещении каждой аптеки с черного входа продают дороже, чем они реально стоят, тем более некоторые вообще бесплатно должны выдаваться. Поэтому любое распределение денег, товаров, движение каких-то услуг – любого человека можно наказать, если в этом будет необходимость.
Р. Голованов:
- С Фургалом такая же история, рядом дела стоят?
В. Жириновский:
- Ну, у Фургала старые дела, 4-го года, по-моему, лет 16 назад. Якобы он организовал убийство двух каких-то предпринимателей. Но если он действительно организовал, тогда сам бог велел его привлечь к ответственности. Он бы депутатом никогда не был, а тем более губернатором. Но, видимо, тогда не было оснований, не было точных данных. То есть трудно было тогда его привлечь к уголовной ответственности, и дело закрыли. Но теперь, когда нужно было у него отобрать завод «Амурсталь», где он и жена имеют 50% акций, а он не отдает, и губернатор он от другой партии. Вот две позиции – ты от другой партии и еще завод нам не отдаешь, тем, кто организовал его арест. И посмотрите, сколько он еще будет сидеть. Его долго не будут судить, потому что нет оснований. Кто-то сознался под пытками, и он умрет до суда (тот, кто якобы сознался под пытками). Поэтому тоже дело тухлое.
Или, с другой стороны, тогда можно было привлечь. Но, видимо, кому-то дали хорошие деньги, и правоохранители того периода Хабаровского края всё закрыли, все чисто. А Москва-то не закрыла. Это проблема. Потому что когда некоторые кандидаты в депутаты говорят: «Я чистый». – «А откуда ты взял, что ты чистый?» - «В УВД моей области на мою фамилию все чисто». Он дал деньги, из компьютера вывели данные на него, что он имел судимость. Я говорю: «Но в Москве-то эти данные есть, Центральный архив МВД». Даже в царской России, если у тебя была судимость, все архивы сохранились. А ты говоришь, что нет. Мы так несколько человек разоблачили, что он заплатил деньги, на местах ему всё вычистили, он чист. А в Москве он как будет вычищать? Он даже не будет знать, кому дать эти деньги. Поэтому иногда партия страдает. Мы готовы не допускать к выборам никого даже с минимальной судимостью – дорогу не там перешел, должник. Нет судимости, просто банкротом объявили или не может долги вернуть. Мы готовы не брать его, но информацию нам не дают, считается, что это личные данные.
Или фальшивый диплом, например. Мы не можем делать запросы во все вузы, есть ли где-то вуз, где не подтверждают выдачу такого-то диплома. И такие случаи бывают. Я одному сказал: «Вот мне позвонили из ЦИК, пришли данные, что у вас диплом фальшивый». Он, ни слова не говоря, встал, пошел и сдал мандат. Молодец. Честный. Но пятно-то на партии осталось. Мы-то не виноваты. Человек нормально работал, но ему хотелось быть с высшим образованием. Я им говорю: «Дураки. Напишите «неполное высшее». Кто будет считать, какой там курс? Скажи: ушел с 4-го курса по болезни, семейные обстоятельства и т.д. А когда вы за деньги покупаете диплом, потом эта червоточина на всю жизнь за вами остается.
Р. Голованов:
- Владимир Вольфович, уже 2 миллиона заболевших, коронавирус наступает. Что делать, какие новые меры вы предлагаете?
В. Жириновский:
- Во всем мире уже набор мер весь выявлен. Самые суровые меры – это введение комендантского часа, когда в 8-9 вечера все должны уйти домой до 6-7 утра. И когда все закрыто. Поэтому понятие «локдаун» - просто выворачивает меня, когда я это слышу. Хорошее русское слово, когда самый строгий режим – все закрыто. Можно выйти на улицу, в соседний магазин, купить что-то, и назад вернитесь. Ни в школу нельзя, ни в театр, никуда. В этом плане все меры самые строгие. Посмотрите, в Швеции был вольготный режим, в Британии не сразу приняли меры, Бразилия, Лукашенко (Белоруссия). Но сейчас они все эти меры принимают.
Поэтому здесь нужно ввести строгий порядок. Одна из мер санитарного режима – делает заявления только главный санитарный врач страны. Не надо это дурацкое понятие – Роспотребнадзор. Дети не понимают и многие взрослые. Всегда было одно понятие – главный санитарный врач СССР. И он был первым заместителем министра здравоохранения. Все его боялись. У него были особые полномочия. Он мог закрывать школы, предприятия, ну, в любом направлении, когда он видит, что есть опасность эпидемии.
Второе. Нельзя разрешать обсуждать меры. Все лето были дискуссии – нужны маски, не нужны, нужны перчатки, не нужны? И у людей впечатление, что можно не надевать, можно не носить. Поэтому никто не должен комментировать. В пользу усиления – пожалуйста, давайте круглые сутки носить, но сказать, что перчатки не нужны, маски не помогают… Некоторые ученые, медики, врачи на различных ток-шоу говорят: да что там маски, это ничего не надо.
Р. Голованов:
- Владимир Вольфович, но после таких ужесточений и наступил 37-й год, когда в ослабление нельзя идти, а только набирать обороты.
В. Жириновский:
- Роман, у нас же два варианта. Давайте не будем вводить ограничения – все учатся, все работают, транспорт работает, поезжайте на курорты. Мы получим увеличение смертности и заболеваемости. Тогда что нам делать? Вот эти граждане готовы хоронить своих родственников или просто болеть? Ведь переболевшие коронавирусом не застрахованы от повторного заболевания. У нас депутат весной заболел и сейчас. А третий раз он заболеет? Я не уверен, он, скорее всего, умрет уже, третий раз он не заболеет.
Сама болезнь оставляет последствия. Нам всегда говорили, обычный грипп, и то он опасен осложнениями. Обычный грипп за 5 дней вылечивают, кто-то за 2 дня, а осложнения как вы вылечите? Вирус попадает в мозг, в печень, в сосуды и там возбуждает внутренние заболевания этого органа.
Р. Голованов:
- Вот я сейчас болею, у меня осложнения на сердце были и гайморит страшный.
В. Жириновский:
- Вот, пожалуйста. В этом плане опасно. Отец Дмитрий, вы же его знаете. Весной – коронавирус, а умирает осенью, потому что коронавирус обострил его обычную хроническую болезнь, и он от нее умирает.
Я согласен, людям тяжело. Все меры придуманы. Идеальный вариант – чтобы как можно больше людей были дома. Почему принято более строгое решение по учащимся? Потому что показатели инфекции. Летом все стало снижаться, а пришел сентябрь – резкий рывок вверх. Школьники и студенты пошли учиться. А у них же по 30-40 человек в классе, аудитории – по 100-200-300 человек. В вузе несколько тысяч человек. Поэтому они главный источник распространения. В театрах можно посадить четверть зрителей, стадионы – четверть, но в вузе мы же не можем ввести. Хотя, если было бы много помещений, и в вузах можно было бы уменьшить количество студентов в группах. Но у преподавателей тогда нагрузка бы увеличилась в 3-4 раза. Поэтому им, конечно, неприятно.
Я прекрасно понимаю, заочная форма учебы, я всегда был против нее. Я сам учился днем на отлично. Когда я слышал «заочник», мне было жалко этих ребят. Они сидят в своих городах, сами занимаются по книжкам, по учебникам. Два раза в год их вызывают на сессию. Они лекции практически не слышали. Ну, бывает, им дают какую-то обзорную лекцию, одну-две. Он сдает экзамены – и уехал. Я считаю, заочная форма обучения – это 30% обучения. Вечернее мне не нравилось. Я сам вечером учился на втором факультете МГУ, юрфак. После работы, уставший, я к 7 вечера прихожу на юрфак. Да я ничего не слышу, я не слушаю ничего. Я устал, я хочу поесть. Буфет – там скудное питание. Я возвращался домой в 11 и много кушал, потому что ужин у меня получался в 11. Я плохо спал. То есть это мучение. Только дневная, очная форма обучения.
Вот смотрите, есть такой вуз – Институт мировых цивилизаций. Я пробил для них вакцинацию. Их там тысяча человек на дневной отделении. Идите, делайте прививку, и вы будете единственный вуз в мире, где студенты будут очно заниматься, никакой удаленки. Но часть пошла, а большая часть испугалась под влиянием родителей. Это еще вина родителей. Если мы не хотим строгих мер, давайте скорее прививку сделаем. Так некоторые и здесь будут саботировать: не буду делать прививку, не буду маску надевать. Вы знаете, он готов заразиться и умереть. Вот такие есть люди. Ему даже приятно, о нем говорят, его из автобуса высаживают, его штрафуют, о нем даже репортаж снимают, показывают. И какие-то мазохистские проявления у него…
Р. Голованов:
- Это у вас такой студент есть?
В. Жириновский:
- Нет. Я говорю в целом, есть такие люди в стране. Я про студентов закончил. Студенты ИМЦ, я попросил ректора, он еще с ними разговаривал. Мы готовы им помочь всем сделать прививку. И они будут спокойно учиться. Что они в общежитии сидят? Даже дистанционка, удаленка – это все не то. А тем более некоторым пришлось уехать.
Я говорю вообще о людях, для которых это форма социального протеста. Как выборы – «а я не пойду на выборы», «а я никогда не хожу на выборы». И такие есть. Таких миллионы. Это его проявление значимости – а вот он не пойдет на выборы, он не будет делать прививку, он маску не наденет, не пойдет к врачу. Это проблема с культурой. Здесь должна идти пропаганда в детских садах, в школах, в вузах, в учреждениях постоянная. Хотя бы раз в неделю руководитель должен собирать… Вот у меня депутаты, 40 человек. Я два месяца им вбиваю в голову: сделать прививки. Некоторые переболели, некоторые сделали прививки. Осталось человек 7. Четверо – саботаж (10%). Я говорю: «На выборы не пойдете». И они готовы не идти на выборы. Какова цена такого депутата, который готов отказаться от выборов? И партбилет готовы сдать, я уверен. Я скажу: «Партбилет сдашь, если не сделаешь прививку», - он сдаст. То есть форма социального протеста. Сейчас человек 7 осталось, мы их готовим, сделаем прививки.
То есть я всю свою жизнь борюсь, чтобы люди не здоровались, не обнимались, не целовались. Близкие – пожалуйста (мама, папа, брат, сестра), я имею в виду посторонних. Вот в телепрограммах какие-то награждения идут – и опять обнимаются.
Р. Голованов:
- А вы ни с кем не обнимаетесь?
В. Жириновский:
- Ни в коем случае! У меня висит объявление: «Никаких рукопожатий, объятий, поцелуев и никаких подарков». Наверху написано: «Карантин». И без прививок от коронавируса не входить в приемную. Я все закрыл, охрану выставил, если надо ротвейлеров поставлю еще. Два мощных ротвейлера попрошу у ФСО, нашей полиции, милиции. А как иначе нам заставить людей о себе заботиться? Они готовы умереть, чтобы как-то прозвучал их социальный протест. В ближайшие дни в Москве начнется массовая вакцинация, а потом по всей стране, все сделают эту прививку. И к весне уже, может быть, будут сняты многие ограничения. Но давайте сделаем это. Пока можно воздержаться от рукопожатий? Некоторые дураки, знаете, что делают? Кулаками. Вы что, не понимаете, если социальная дистанция полтора метра, какие кулаки? Но люди безголовые. Кулаками, плечом, локтями. Они думают, что если нельзя голыми руками рукопожатия, то другой частью тела – пожалуйста. Какая разница, рукопожатие или вы кулаками это делаете? Безголовые. Это чиновники, министры, депутаты, сенаторы, высокие звания у них. Это наш уровень культуры.
Р. Голованов:
- Владимир Вольфович, я не подковыркой спрашиваю, хочется разобраться. Владимир Сипягин заболел, поехал лечиться в Москву. Я смотрел, пока болел, репортаж, как по телевизору это показывают, что взял и уехал лечиться в Москву, негодяй такой. А это не его ли право?
В. Жириновский:
- В том-то и дело! Владимир – самый близкий к Москве город. Электричка, машины. И у него есть возможность на вертолете прилетать в Москву. Но если рядом самый мощный в мире город, где самая мощная в мире медицина, неужели мы губернаторам будем запрещать, если они рядом находятся, подлечиться от этой самой страшной болезни именно в Москве? Некоторые главы республик с Кавказа в Москву приезжали лечиться. Чего тогда не подняли шум? А русский губернатор русской области - давай шуметь.
Второе. Я ему тоже предложил прививку сделать. Это тоже он слишком как бы не понимает, но так же нельзя. Недели три назад он был у меня. Говорю, давай, приезжай, тебя ждут в поликлинике. Сделай прививку. Он бы не заболел. Он решил там какие-то дела поделать. И, так или иначе, уехал во Владимир. И вот мы узнаем, что он заболел.
Я им всем организовал, губернаторам своим, депутатам, сенаторам, сам первый сделал! Вышел на премьер-министра, на министра здравоохранения. И пошел в качестве третьего этапа испытаний, когда все могли пойти. Объявили – 40 тысяч, идите! Вам сделают. Я пошел. А чего другие не пошли? Депутатов всего 400! Это меньше 1%! 1% всего! Они могли быть тоже участниками третьего этапа испытания, а они треть – заболели! У них что в голове, у этих депутатов? Они бы все были здоровы! Один умер вообще! Во фракции КПРФ.
Поэтому надо обязательно всем сделать прививки. И воздерживаться. Вот животные, некоторые могут на меня обижаться, ради бога, если вы очень любите животных, держите. Но любое живое существо, у него куча вирусов в его организме, которые для него безвредны! Попав в человека, он может вызвать заболевание. Вот в Дании решили сначала уничтожать всех норок. И какое-то количество уничтожили, потом стало жалко. Вроде бы приостановили уничтожение. Но врачи-ветеринары доказали, что вирус от животных переходит к человеку. Поэтому любите животных? Ну, болейте и умирайте! Ведь выбор один у нас: или какие-то временные ограничения, или без ограничения – животные, умирайте, ходите везде на массовые мероприятия, болейте и умирайте, ходите в вузы, в храмы. Пошла статистика увеличения смертности среди священников. Их прихожане заражают. Когда прихожане, не все знают, а когда умирает священник, все узнают, потому что он один на этот приход. Это же проблема. Она с этим связана! Посмотрите! Патриарх всей Сербии умер!
Р. Голованов:
- Нет, это фейк.
В. Жириновский:
- Да нет, что вы! Показали его. И за неделю до его смерти или две Вучич – президент Сербии обнимает и целует его! Ну, что вы делаете? И Вучич ведь заболел!
Р. Голованов:
- А нет, не фейк, извините. Это вчера опровергали новость, а сегодня уже подтвердили, да, он умер.
В. Жириновский:
- Я об этом и говорю. Но его целовал две недели назад Вучич, который не знал, что он тоже болеет! Ну, и он молодой, он выздоровел, а Патриарх всей Сербии умер! Ну, зачем целоваться в условиях пандемии! Я понимаю, влюбленные, молодежь, дети, родители. Чего вы, посторонние люди! Подходить не надо! Ко мне кто входит в кабинет, стоп, стоять, пять метров, не подходи ближе! Даже полтора метра, считаю, мало.
Это вот проблема. Давайте поймем, что это не просто коронавирус 20-й год. Это же навсегда! Будут болезни, которые распространение идет через контакт. Вот чихают люди. Всю жизнь чихают, уже тысячу лет. Надо быть дальше, оба в маске. И уже резко понижается проблема с заражением. Поэтому надо эту культуру развивать. Например, на работе сажать людей как можно меньше в одной комнате. Снимайте офисы, чтобы там было много маленьких комнат, а не две-три большие. Это надо делать!
В купе! Купи лишний билет, о своем здоровье ты можешь подумать? Двухместное купе – купи второе место! Я понимаю, ты заплатишь дороже, но у тебя не будет соседа. Я, когда летал в самолетах, уже целый год не летаю, я всегда покупал второе место, чтобы рядом со мной никто не сидел. Локоть в локоть сидят. Некоторые вообще засыпают, и на плечо кладет свою голову. Сопит. И может чихнуть!
Это же от нас зависит. Ну, давайте деньги на свое здоровье не жалеть. Ехать на транспорте? Рядом выкупите место. И лучше всего никуда не ехать. Сейчас там в Занзибар полетит он! Слушайте, но так же нельзя! Какой Занзибар к черту! Или там Сейшелы открыли, Мальдивы, Турция. Это нельзя сейчас – никуда ехать!
Р. Голованов:
- А Турцию вообще нужно запретить! И туда больше никого не пускать.
В. Жириновский:
- Конечно. Вы же видите, что они творят у нас – Карабах против Армении, все это, это же старая борьба против христианского государства Армения и так далее.
Это на все времена вперед. Надо детей воспитывать так. Вот дети в детском саду, их заставляют друг друга брать за ручку. Давайте этот обычай уберем, пусть дети идут и не держат друг друга за ручки. А тем более в школе! Первый класс там, начальная школа. Давайте в школах ученики сидят по одному за партой. Давайте делать классы не 30-40 человек, а 10-15. Может, придется вторую смену вводить, третью, но будет в два-три раза меньше учеников. И будет очная форма обучения. Одни к восьми утра, другие к двум, третьи к шести. Ну, зато будет малый контакт между ними.
То же самое на работе. А потом, посмотрите, сейчас ведь может проявиться тенденция, что есть лишние места рабочие, когда люди уйдут на удаленку, увидят, что они вполне выполняют ту работу, которую раньше выполнял больше, когда они сидели в помещении. Это тоже позволит увидеть, сколько нужно рабочих мест. Люди не останутся без работы, но в данном направлении работы возможно, можно будет ограничиться меньшим числом. Может, зарплату им повысить, а другим дать возможность переучиться. И тоже иметь более высокую зарплату. То есть, как война: она дает дорогу новому оружию, новые пулеметы, пистолеты, автоматы, ракеты и танки, потому что видно, что старое оружие уже не срабатывает. Так и гражданская экономика. \
Пандемия – это война такая вот социального плана. И люди будут себя беречь, стараться беречь.
Р. Голованов:
- Я смотрю по темам. В Башкирии ввели режим «все закрыто», но закрыли только мелкие магазины, а крупные сетевые работают. Это возмутило местных бизнесменов, они готовы закрываться, но только все вместе, а не выборочно. Ведь тоже существуют меры, когда все перегибают и устраивают какой-то цирк!
В. Жириновский:
- Вы назвали режим «все закрыто» - это я ввел понятие. Мне надоело слышать «локдаун». Я вышел к прессе несколько дней назад и сказал, давайте русский термин введем – все закрыто! Это самая строгая форма режима. Да еще и комендантский час, когда вообще будет наказание за выход на улицу. Я согласен. Предприниматели, им тяжело. Потому что, действительно, не всех закрыли, ведь государство старается сохранить те предприятия, которые кормят людей, лечат. А если салон красоты, то могут подождать товарищи клиенты, хотя тоже парикмахеры нужны. Но вот это уже такая вещь, что вызывает у людей не добрые чувства.
Хочу всем дать совет. Вы должны понимать, что любая предпринимательская деятельность, она в зоне риска, как и сельское хозяйство. Хорошая погода – хороший и большой урожай. Все здоровый, предприниматель, твоя точка открыта день и ночь, у тебя большие доходы. А если плохая погода? Вот ледяной дождь идет. В Приморье сейчас без коронавируса будут закрыты все предприятия, обесточено все, потому что надо всегда иметь резервный фонд. Как только случилась беда, вы подключаете из резервного фонда. Когда работают с колес, заработали сто тысяч, вечером уже потратили, на следующий у вас ничего не будет. Как дома. У нас же на счетах граждан, по-моему, сколько триллионов? Тридцать триллионов!
Р. Голованов:
- И что с ними делать? Отнять и поделить?
В. Жириновский:
- Люди не знают. Сейчас на депозите где 4%, где 5%, где 6%. И куда вложить, люди не знают. Даже, знаете, у меня приятель, уже 25 лет квартира вторая стоит свободная. Он жил у тещи, она умерла, он там с женой остался, а свою собственную кооперативную не сдает. Я ему посчитал, он потерял 10 миллионов! Ну, что за психология у человека! Ему уже 80 лет. Я вам фамилию назову: Авдеев Геннадий Петрович, жена Людмила. Что они делают? Помните, Достоевский «Идиот»? Пьеса. Ну, вот она бросает в топку крупную пачку денег. И его считают идиотом, он не хочет эти деньги достать из огня, они будут его. Так вот, у нас здесь такие люди есть. То есть, очень много людей не очень предприимчивые, они боятся. Ну что ты не сдашь квартиру? Ну, купи, если у тебя лишние деньги, квартиру! Ну, купи машину, сдавай в аренду. Купи дачу. Вот сейчас большой спрос на дачи, на второй дом в деревне. Люди не знают, боятся, потому что у них в крови никогда не было предпринимательства, а страх еще от советского уголовного кодекса. Это передо мной, перед глазами стоит статья: частное предпринимательство. Запрещено – наказание 4,5,6 лет. Просто потому, что ты портной и дома шьешь, потому что собственное масло и пошел на рынок продать. И так далее. Две дубленки сшил. Себе и пошел на рынок, все, это уже товарная продукция. Это проблема. Ведь раньше все были купцами, где-то товар покупали, везли, где-то у кого-то мастерские были. Извоз был. Чем-то все могли заняться. Но, к сожалению, советская власть не просто разрушила, не просто на Соловки согнала всех предпринимателей, а запретили законом. Прошло всего 25 лет и люди боятся. И слышат по радио или по телевизору: арестован, арестован, срок такой, наручники. И они боятся, что их тоже подставят.
Надо, чтобы были честные консультанты-экономисты. И подсказывали: вот у тебя на книжке сто тысяч. Давай за полгода сделаем, что у тебя будет сто пятьдесят тысяч. Объяснить человеку, он же не хочет терять. Поэтому деньги накапливаются. И мертвые. Пусть государство поможет, попросит взаймы у наших граждан, что на год возьмет тридцать триллионов, а через год вернет, допустим, под 10%. И у вас было 100 тысяч, будет 110 тысяч. Чистые проценты от государства.
Надо найти возможности. При советской власти на счетах у нас лежало 300 миллиардов! Даже я накопил 100 тысяч советских рублей, 10 машин «Жигули», тогда они стоили 10 тысяч. Ну, а потом 1 января 92-го года наступило, цены отпустили и все мои деньги сгорели! А если при советской власти сказали, Владимир Вольфович, вот купи дачу! Стоило 20-30 тысяч. Вот купи машину – стоила 10 тысяч. Вот купи вторую квартиру. Вот мебель, больше ботинок и одежды, всего. А так сгорело все! Я даже, даже я – грамотный человек, внук предпринимателя, у дедушки была маленькая фабрика на Украине, я потерял деньги! Говорю: 10 машин «Жигули» стоят и сгорели, с ума сошли, что ли? Ну, чего? Ты мне скажешь, вот он взял сто тысяч! При Сталине 30% зарплаты давали облигациями. И моя мама и родственники получали облигации. Они скопились. Родственники умерли. Облигации все были у меня. А Горбачев решил их отдать деньгами. И я сдавал в сберкассу там каждый месяц на какую-то сумму. И вот эта сумма набежала – сто тысяч рублей. Но потом Гайдар их уничтожил.
Поэтому надо учить людей. В школе учить, должны быть уроки предпринимательства. И уроки финансовой грамотности. Все это должно быть обязательно. У нас по телевизору артист умер, артист родился, где он женился, пять раз женился, ДНК, где чей ребенок. Надо учить, как быть талантливым инженером, экономистом, мелким предпринимателем, как свои собственные деньги использовать так, чтобы они были бы больше.
Р. Голованов:
- А куда сегодня вложить? В доллары? В евро?
В. Жириновский:
- Не надо в чужую валюту! Мы обогащаем те страны. Надо подсказать вариант здесь, как их использовать.
Р. Голованов:
- МММ, и то закрыли.
В. Жириновский:
- Да. Я вам говорю, купите, сейчас полно свободных площадей. Купите комнату в коммунальной квартире и сдавайте студентам. И у вас будет дополнительный доход и замороженные деньги. И вам не надо бояться. Я вам говорю, собственную квартиру сдать не хочет! Фамилию еще раз называю: Авдеев Геннадий Петрович. Выставьте его на доску позора! И таких, знаете, сколько в Москве! Имеют по две квартиры, потому что родители умирают, они квартиру держат. Не сдают в аренду, ни продают, просто закрывают и все.
При советской власти, помню, интересовался. В Москве было 5 тысяч свободных комнат в коммуналках, поэтому любой человек мог в коммуналке получить комнату. На хорошую квартиру очередь 15-20 лет. А комната – пожалуйста. Поэтому лимитчики приезжали из русских городов, работали на город Москву. Им давали комнату в коммунальной квартире. Я уверен, что и сейчас еще есть коммунальные квартиры. И там есть свободные комнаты. И давайте предложим, скажем им, что сдайте ваши свободные квартиры. Пусть этим государство займется. Они боятся частников, поэтому квартиры стоят закрытые. А уж деньги, тем более, лежат без движения. Да немного инфляция, то, что он мог купить лет пять назад на эти деньги, он уже сейчас не купит. Это же процентов десять надо добавить, а еще через пять-семь лет уже тридцать процентов этих денег, их ценность потеряется.
Р. Голованов:
- Тут еще интересная новость. Канал «Россия 1» скоро покажет фильм об Иване Грозном с Сергеем Маковецким в главной роли. Я зачитываю сейчас Telegram-канал ЛДПР. Но он не похож на царя, посмотрите на то, как образ Грозного воплотил Владимир Вольфович Жириновский и Сергей Маковецкий. Владимир Вольфович гораздо лучше.
В. Жириновский:
- Да. Посмотрите мою фотографию, там есть. В YouTube выставите ее, она стоит. Посмотрите. В оригинале он – пятнадцатый век-шестнадцатый, средний века России – настоящий Иван Грозный – моя фотография. И Маковецкий. Он талантливый актер, но его ключевая роль – это был директор Елисеевского магазина. И его арестовывают при советской власти прям там, в кабинете. Он великолепно сыграл. Эта роль должна была быть его последняя. На Ивана Грозного нужно было мою фотографию использовать и в какой-то эпизод я сам могу выйти, что-то сказать. Это произвело бы большее впечатление, чем это делает Маковецкий, когда мы вспоминаем его, как директора Елисеевского магазина. Поэтому здесь мы возражаем и требуем, чтобы на будущее подбирали людей, которые больше похожи на исторических персонажей.
Р. Голованов:
- А вы бы сыграли?
В. Жириновский:
- Ну, в каком-то эпизоде. Пусть бы они попробовали в каком-то эпизоде и поняли бы, что я бы это сделал лучше, чем Маковецкий. Артистам трудно сыграть, если у него внутри нет этого. Если он не Иван Грозный, то сыграть нельзя. Это нужно быть изнутри! Я вот говорю сегодня… Анна Юрьевна Попова – хорошая женщина, наш руководитель Роспотребнадзора. Но сегодня нужен жесткий диктатор! Который скажет всем: маски надеть всем! Перчатки надеть всем! Вот перчатки. И кто без перчаток появится, немедленно задерживать! Зачем даете резиновые перчатки? Вот из ткани! 300 рублей всего стоят! Поэтому надо какое-то давление. А она говорит тихо, как с детьми в детском саду. А для населения всей страны нужен окрик. Морги переполнены! Люди умирают! Люди лежат в коридорах! Вы что делаете?
Р. Голованов:
- Вот мы и нашли место, куда поставить Лукашенко, когда он уедет из Белоруссии. Кричать: пандемия!
В. Жириновский:
- Вот, пожалуйста – главный санитарный надзиратель России. И пускай выступает каждый день. И показывает, как наказывают тех, кто нарушает установленные ограничения. Другого пути остановить пандемию нет! Пусть люди поймут. Болеть и умирать – вариант. Или быть здоровыми. После прививки, если мы все привьемся, понимаете, если привьется часть населения, то привитые могут снова заболеть. Мы должны всех убрать. Инфекцию из нашего общества убрать. Всем привиться, и тогда снимаются все ограничения. Но если часть общества будет саботировать вакцинацию, то они будут ходить больные, они даже не знают, что зараженные и заражать не только тех, кто здоров, но и тех, кто переболел. И частично – процента два-три, тех, кому сделали прививку, ибо у тех, кому ее сделали, пониженный иммунитет может быть. Им мало этой прививки. Он должен быть еще без инфекции вокруг, поэтому надо всем рассказывать все, показывать. Объяснять. И заменить часть передач, где мы там рассказываем про артистов и про разводы, про ДНК вот на ликбез по вопросам, как себя вести.
Р. Голованов:
- У нас заканчивается время.
В. Жириновский:
- Завтра в семь утра повтор передачи и в воскресенье в пять вечера!
Р. Голованов:
- И на YouTube в любое время! Смотрите! Лучший час на этой неделе!
