Павел Деревянко: Михалков своими словами про мою зарплату посеял раздор в людях. Но я все равно отношусь к Никите Сергеевичу с большим уважением
Т. Канделаки:
- Вы слушаете Радио «Комсомольская правда». Это Тина Канделаки. Сегодня у меня эксклюзивное интервью с артистом Павлом Деревянко.
П. Деревянко:
- Привет, Тина!
Т. Канделаки:
- Как тебе удается последние сорок лет так роскошно выглядеть?
П. Деревянко:
- Я пью кровь молодых…
Т. Канделаки:
- Поклонниц?
П. Деревянко:
- Гены родительские.
Т. Канделаки:
- Ты не поправляешься, не меняешься.
П. Деревянко:
- У меня проблема с набором веса. Мне стоит два раза не поесть вовремя, минус килограмм-полтора. Я из-за этого комплексую. Я всегда ношу с собой специальный протеин на говяжьем белке. Мне нужно пить его дважды в день, помимо обычной еды, чтобы я не терял вес.
Т. Канделаки:
- Невероятная актерская работа, несмотря на компьютерную графику, «Конек-Горбунок». Классный фильм. Собрали больше миллиарда в прокате. Получается, что с отечественным кино все хорошо. Во время пандемии у артистов было чувство, что все закончилось. Но нет, все работает. В какой момент ты понял, что удар, нанесенный пандемией, пройден?
П. Деревянко:
- Как только разрешили куда-то выходить в свет, сразу начались съемки. Все соскучились, потеряли кучу денег, контракты, договоры, обязательства. Сразу появилось много проектов. И после пандемии, с конца июня, без выходных до октября шли съемки.
Т. Канделаки:
- В каком количестве проектов ты параллельно снимаешься?
П. Деревянко:
- Сейчас – нисколько. «Дылды» и «Беспринципные» были сразу после пандемии. И было что-то еще третье. Я уже счет потерял. Я не люблю сочетать, но такова ситуация.
Т. Канделаки:
- Писали, что в «Коньке-Горбунке» все силы создателей ушли на компьютерную графику. Что над диалогами никто особо не парился. Хотя я посмотрела – полный кайф. Насколько тебе важен итоговый результат?
П. Деревянко:
- Олег Погодин, режиссер этого фильма, мы с ним друзья давние старые, рассказывал, что принес Сергею Сельянову этот проект. Он был достаточно сложный. И Сергей Михайлович уже все это сильно упрощал. Не нужно зрителям в сказке ничего сложного. Нужно все проще. Я не совсем с этим согласен. И с точки зрения сюжета, и с точки зрения диалогов. Все сильно упростили. Я согласился, потому что это был Олег Погодин, Сельянов, которого я сильно уважаю. Его проект «Ехали два шофера» - это была моя дебютная история. Всегда с удовольствием с ним сотрудничаю.
Мне было не совсем комфортно на съемках «Горбунка». Я был не совсем согласен с кастингом. Мне было неуютно ползать на карачках, на четырех костях. Конек маленький, Иван большой. Мне сделали ходули, на которых я ходил. До начала съемок меня отвели в специальную комнату, обвесили датчиками, навесили шапочку с огромным количеством проводов. Там было четыре или пять камер. Снимали со всех сторон и просили меня изображать все эмоции – страх, гнев, радость, испуг в разных проявлениях.
Затем на съемках мне выдали облегающий комбинезон. Можно надеть бандаж, как у балерунов. На четвереньках все время ходил. Это было некомфортно. Куча массовки, все смотрят. Я думал, что у нас не получится.
Т. Канделаки:
- Ты хотел уйти со съемок?
П. Деревянко:
- Я не хотел уйти, потому что мы договорились. Идем до конца. Я не был уверен, что это будет хорошо. Я всем об этом говорил. С таким лицом даже приходил на предварительный показ. В итоге получилось достаточно симпатично. Здорово и круто.
Т. Канделаки:
- Ты читаешь комментарии, критику профессионалов?
П. Деревянко:
- Я зависим от мнения других людей. В меня это все попадает до сих пор. Уже не так, как раньше. Я заводился. Иногда пишут…
Т. Канделаки:
- В спорте все лучше знают, как сыграть, как тренировать. В твоей профессии что все лучше знают? Как сыграть, как смонтировать?
П. Деревянко:
- Просто человеческий фактор настолько сильный, я это давно понял. Я всегда прислушиваюсь к критике. Мне хочется всегда слышать правду, как можно ближе к объективности по отношению к себе. Но люди, как правило, неконструктивны. И критики тоже. Это вкусовщина. Раньше я даже на это обращал внимание. Это сильно в меня попадало. Сейчас сердце мое очерствело…
Т. Канделаки:
- Посмотри сериал «Бриджстоун». Там английского аристократа играет чернокожий актер.
П. Деревянко:
- Эта политкорректность – это трындец. Сейчас, чтобы участвовать в номинации на «Оскар», у тебя должны быть два темнокожих актера, трансгендер, собака, инвалид, лесбиянка.
Т. Канделаки:
- Мир кино тоже меняется. Анна Болейн – темнокожая актриса. Будет ли Горбачев темнокожим в западной интерпретации?
П. Деревянко:
- С белым пятном.
Т. Канделаки:
- Мы можем сколько угодно обсуждать творческие изыскания и работы, а этот сериал в трендах. Может быть, кто-то тоже пишет актерам этого сериала: ребята, вы чего-то не очень сыграли. Но только они обсуждаются всем миром. Как в этом мире ты еще нервничаешь, кто тебе что сказал, как ты сыграл?
П. Деревянко:
- Я нервничаю часто. И очень часто бывает, что без причины. Такой у меня психофизический аппарат. Это не очень хорошо для твоей стабильности, для ощущения спокойности. Но это совершенно круто для ощущения профессии. Ты находишься на таких тонких ощущениях. Я конкретно. Это дает в правильной, хорошей работе очень много нюансов. Да, мне до сих пор везет. Я такой очень сильно тонкокожий. И очень восприимчивый. Мне нож вставить под ребро очень легко. И обидеть меня очень легко. Но жизнь меня бережет. За что я ей очень сильно благодарен. И пока не случается такого, меня не обманывали друзья. Все это нормально происходит, я могу это переживать.
Т. Канделаки:
- Самые едкие слова в твой адрес произнес Никита Сергеевич Михалков. Тебя не обидел его спич про триста тысяч рублей за смену?
П. Деревянко:
- Во-первых, он не совсем корректно назвал сумму. Расценки немножко другие. Мне, конечно, было неприятно.
Т. Канделаки:
- А ты с ним по работе никогда не пересекался?
П. Деревянко:
- Я с ним работал. Я снимался в его кино. Ээээ. Мммм. Господи, как же оно называется. Все выскочило.
Т. Канделаки:
- Полистать твою фильмографию, напомнить?
П. Деревянко:
- Подожди. Большой огромный трехъярусный фильм Никиты Сергеевича. Господи, как же он называется.
Т. Канделаки:
- «Цитадель» что ли?
П. Деревянко:
- Точно! Безногого солдата играл. Мы прекрасно ладили. Мы не часто встречались, но он ко мне относился с большой симпатией. И я к нему с большим уважением. Впрочем, и сейчас тоже, несмотря на то, что он немножко посеял зерно сомнений и раздор в людях. Он сказал: я не хочу никого обвинять, переходить на личности. Но назвал это. После чего на меня обрушился шквал просто.
Т. Канделаки:
- Того же «Слугу народа» активно сравнивают с «Домашним арестом». После «Слуги народа» родился целый президент Украины, а после «Домашнего ареста» ты поневоле оказался завязан в политике. Это преднамеренно? Зеленский это делал преднамеренно.
П. Деревянко:
- Да, наверное. Я смотрел «Слугу народа». Я стараюсь дальше от политики. Это меня не должно касаться. Я понимаю, что все это бессмысленно. Надо просто заниматься своей профессией, делать ее максимально хорошо. Только так мы сейчас можем делать ситуацию лучше. Каждый должен заниматься своим делом и делать это максимально хорошо. Политика меня не интересует. А в актерской, режиссерской профессии все меньше и меньше профессионалов.
Т. Канделаки:
- А кто приходят в профессию?
П. Деревянко:
- Молодые люди, которые вроде как и хотят стать звездами, но ни хрена для этого не делают. Просто очень непрофессионально себя часто ведут.
Т. Канделаки:
- С чем это связано?
П. Деревянко:
- Я не знаю. Это связано с общей ситуацией в мире. Человек мельчает. Мужчины становятся слабее, а женщины становятся сильнее.
Т. Канделаки:
- Ты читал манифест Богомолова?
П. Деревянко:
- Ну так, в общих чертах.
Т. Канделаки:
- Ты сказал, что человек мельчает.
П. Деревянко:
- Это же очевидно.
Т. Канделаки:
- По каким признакам ты это понимаешь?
П. Деревянко:
- Что становится трендом. Не так давно вышел сериал «Беспринципные». Он имел большой успех. А тема какая? Про беспринципных людей, которые друг друга обманывают, изменяют друг другу, живут без принципов. И вот это весело. Это сейчас в моде. Я у своих знакомых девчонок постоянно спрашивают: есть нормальные пацаны? Они говорят: нету! То маменькины сынки, то какие-то балаболы, которые трындят, врут, безответственные люди. Нормальных мужчин нет. Мало. Это я так.
Т. Канделаки:
- Разве это не тот же Мольер и «Кабала святош»? В чем разница?
П. Деревянко:
- Двадцать-тридцать лет назад, когда жили наши любимые артисты, Леонов, Смоктуновский, Даль, Солоницын, Евстигнеев, Ефремов, их очень много, ценности были другие. Интересы были. Человек цельнее было. Я сейчас ухожу в риторику, что сейчас уже не то, а вот в наше время.
Т. Канделаки:
- Ситуация сейчас складывается так, что у нас в стране самая тяжелая мировая проблема решилась быстрее и качественнее всех. Да, еще вакцин на всех не хватает. Да, процесс идет. Да, не все верят. Я привилась еще в октябре, сразу. А чего не верить?
П. Деревянко:
- Я не верю в чипизацию после вакцинации. Это ложная теория заговора. Это все ерунда. Хотя, может быть, и нет. Но я говорю о том, что это до конца не изучено, что может с тобой произойти.
Т. Канделаки:
- У меня знакомые попали на ИВЛ.
П. Деревянко:
- И у меня попали.
Т. Канделаки:
- И сразу все понятно. Люди, которые сделали прививку, они на ИВЛ хотя бы не попали. Симоньян раньше меня вакцинировалась. Она мне сказала: про ИВЛ слышала? Знакомые там были? Не хотелось бы туда попасть. Муж у меня уже вакцинировался, а я все ждала. И я тут же пошла и сделала. И ни секунды не жалею. Я знаю очень состоятельных людей, которые прилетели из Америки, провакцинировались здесь и полетели домой дальше.
П. Деревянко:
- А почему именно здесь «Спутник V», а не Pfizer?
Т. Канделаки:
- Потому что есть вопросы к Pfizer. Не совсем те результаты, которые хотелось бы.
Мы живем в крайне виртуализированном пространстве. Каждый день идет информация, кричат: какой ужас творится! Бежим на площадь, делаем революцию. Как ты определяешь, где фейк, где правда?
П. Деревянко:
- Тяжело мне, потому что я реально наивный чувак и я верю людям. Представляешь? Вот так. Как я тебе уже сказал, мне повезло, до сих пор я так сильно не обломался в жизни, чтобы так разочароваться в людях или в ситуации, чтобы сказать, чтобы меня это закрыло. Я продолжаю верить. Мне кажется, что в моей профессии невозможно без этого. Если ты хочешь быть по-настоящему крутым, по-настоящему тонким актером, по-настоящему профессиональным, ты обязан пестовать своего внутреннего ребенка, ты обязан верить в ситуацию, людям…
Т. Канделаки:
- То есть, ты имеешь в виду, что ты человек доверчивый и в принципе при желании тебя легко обмануть?
П. Деревянко:
- Да, меня легко обмануть.
Т. Канделаки:
- А как потом понимаешь, что все не так и вот это правда, а вот это - фейк?
П. Деревянко:
- Все равно это все рядом. Нет такого - черное или белое. Я не вижу такого. Все нивелировано, встроено одно в другое. Чуть хорошо, чуть лучше. Ну, как-то вот я с этим и живу.
Т. Канделаки:
- Скажи, а когда ты в «Домашнем аресте» снимался, ты кого-то смотрел, с кого ты взял все эти краски?
П. Деревянко:
- Я у Семена Слепакова спрашивал - с кого-то это было конкретно? Он говорит - нет, это собирательный образ, но, если так, посмотри Березовского. Как он легко это делает.
Т. Канделаки:
- У него такая же была многофункциональная мелкая моторика.
П. Деревянко:
- Никаких проблем нет, все, как с гуся вода, или как об стенку горох, или, прошу прощения, «ссы в глаза - все божья роса»… Я иногда терял это и Сенечка, мой прекрасный, обожаемый и режиссер, и человек, и гражданин, говорил - Березовский, Березовский. А после этого сериала несколько людей позвонило разных - знакомые знакомых, высокопоставленные или кто-то - пррросто один к одному. Вот у меня знакомый мэр или губер, который там где-то был… ну, просто один к одному. Интонации те же самые, слова те же самые. Как ты это смог? А я просто делал, как я это чувствовал. Вот и все. Часто теряясь в этом, часто не понимая реально, что мне делать. Мне кажется, я там недели на три где-то выпал в осадок и я не понимал, что там… ну, я где-то потерялся. Но в сериале этого не видно было. Ни с кого не снимал, так просто по наитию.
Т. Канделаки:
- Еще раз вернусь к Михалкову. Тебя его слова разочаровали? Потому что мы с тобой говорили, что вы хорошо общались и он тебя очень хвалил после съемок в «Утомленных солнцем». То есть, спустя 10 лет, что ты вообще можешь сказать, как ты снимался, хороший ли фильм получился, пересматриваешь ли?
П. Деревянко:
- Я не пересматриваю. Я вообще свои фильмы не пересматриваю, и часто даже не смотрю.
Т. Канделаки:
- Вообще?
П. Деревянко:
- Часто вообще не смотрю.
Т. Канделаки:
- Подожди, «Беспринципных» ты видел?
П. Деревянко:
- Видел. Вот «Дылды» сейчас последние, которые только что прошли, не видел и штук пять фильмов своих не видел, потому что уверен, что это лажа.
Т. Канделаки:
- А «Утомленные солнцем»-2?
П. Деревянко:
- Я смотрел. Я смотрел в кинотеатре. Ну, как-то все это было тяжеловато для меня. Я немножко не верил интонациям, что ли. Я понимаю, что Никита Сергеевич… собственно, когда я приехал на съемку, конечно, это авторитет величайший, режиссер, человек, Никита Сергеевич, дико уважаемый, ну, тут, не репетируя, ты должен сразу играть роль, достаточно острую роль безногого солдата, который вернулся с Москвы и у которого свадьба. Ну, хорошо, ты можешь как-то представить, ну, ты из Москвы приехал, ты, Деревянко, или ты там другой какой-то… ну, он сразу, тут же начинает показывать, как он это примерно видит. И для меня это сразу сломало все барьеры. Я не перенимал его интонаций, я сделал это по-своему, но это мне сразу помогло. А что я увидел в некоторых других артистах, как мне показалось, интонации Никиты Сергеевича - ну, да.
Т. Канделаки:
- А как это интонации Никиты Сергеевича?
П. Деревянко:
- Ну, я вот видел прямо, как он им показывает и ребята это присваивают…
Т. Канделаки:
- А, это его прямо?
П. Деревянко:
- Ну да. Так мне показалось. Это мое сугубо личное мнение. И там это как-то с трудом переживалось - я имею в виду проецировалось на экран и я видел их как бы не суперорганичное, на мой взгляд, существование. Поэтому неровно было для меня это кино и свой эпизод я посмотрел, как в тумане. Я не пересматривал его, хотелось бы, может быть, пересмотреть, но не пересматривал, правда. Никита Сергеевич потом мне звонил и говорил - ну, что, отличный эпизод мы сняли. Ну, он был как-то рад… он сам пару раз мне звонил.
Т. Канделаки:
- То есть, получается, что он к тебе относился очень тепло. То есть, у него к тебе есть персональное отношение?
П. Деревянко:
- Ну, было, по крайней мере.
Т. Канделаки:
- Ну, надо восстановить.
П. Деревянко:
- Ну, что надо?... Ну, тут…
Т. Канделаки:
- А сниматься-то еще хочется?
П. Деревянко:
- У меня все нормально. У меня все идет по плану, как я хочу. Я понимаю, что мне тесно немножко в том жанре, грубо говоря, хоть он не очень узкий, но вот в этом комедийном, и околокомедийном, в котором я существую последние годы.
Т. Канделаки:
- То есть, ты острохарактерный артист, да?
П. Деревянко:
- Грубо говоря, да. Острохарактерный. Ближе всего, пожалуй. Это далеко не все, что я могу и хочу. Гораздо больше хочется передать интонаций. Хочется света, хочется тепла, хочется какой-то органики. Мне хочется прийти в итоге к своей личной теме, к теме маленького человека, который становится большим, переживая какой-то катарсис. Я надеюсь, что это будут мои лучшие какие-то работы, в будущем. Но чтобы мне к этому прийти, сейчас мне не хватает чего-то и я понял чего. Мне не хватает злодеев. И в прошлом году я послал запрос в космос, что мне нужны злодеи сейчас. Настоящие злодеи, разные злодеи. И начался год, и пришли сразу оба. Оба два. Один Даркнет. Это острохарактерный, классный персонаж получился. Есть еще другой проект, который называется «Подельники». Это полный метр, это маленький бюджет, это дебют режиссера-документалиста Жени Григорьева, я с ним сегодня разговаривал, он лежит в госпитале сейчас, у него посттравматический синдром. Жень, прости… Это его личная история. Короче говоря, да, ему сейчас немножко тяжеловато, но будет все хорошо.
Т. Канделаки:
- Это будет документальное кино?
П. Деревянко:
- Нет, это полный метр. Это драма, это триллер. Я там играл абсолютное зло, что ли.
Т. Канделаки:
- Маньяк?
П. Деревянко:
- Нет, это не маньяк. Маньяка, мне кажется, гораздо, наверное, легче сыграть, чем вот этого человека мне было. Я о вызове актерском мечтал и ждал уже года три, наверное, так осознанно, сильно. Потому что все, что я делаю, это беспринципно, ну, в меньшей степени «Домашний арест» и все другое, но для меня легко. Я делаю это от души, затрачиваясь, как ко всему, конечно, я отношусь профессионально, потому что я профессионал. Да. Но мне это не тяжело. То есть, вообще. Как левой ногой как бы…
Т. Канделаки:
- То есть, условно говоря, «Беспринципные», тренер в «Дылдах»… все это на одном поезде ты едешь?
П. Деревянко:
- Да, именно так. Все это легко, органично, классно, мне нравится, но я хочу бОльшего.
Т. Канделаки:
- А кто из режиссеров лучше всего работает с актерами на съемочной площадке? С тобой кто лучше всего работает?
П. Деревянко:
- Мне очень было круто с Никитой Сергеевичем, потому что он так понимает актерскую природу… хороший артист, крутой артист с ним может сделать… я его понимал, и вот ты ловишь его сразу, и проецируешь это на себя, не стараешься повторять интонации, как я уже говорил… Это было круто. Мне очень было хорошо с Валерием Петровичем Тодоровским. Он четко давал задачи, так тонко, так с разных сторон, объемно. Это могут делать единицы режиссеров, которые вот так круто чувствуют актеров и которые понимают, что им нужно и могут это сформулировать.
Т. Канделаки:
- Но это все школа 20 века. Все, о ком ты говоришь.
П. Деревянко:
- Да.
Т. Канделаки:
- Вот сейчас Найшуллер рвет все в Америке с фильмом «Никто». Ты с ним пересекался на площадке?
П. Деревянко:
- Да.
Т. Канделаки:
- И как?
П. Деревянко:
- Мы сняли клип вот недавно. Да, у Ильи есть абсолютно четкое и сильное, и непохожее на других понимание кино, его ощущение, его взгляд на экшн, на картинку, на все. Это круто. Ну, он, конечно, отличается по донесению до актера задачи от каких-то, допустим, тех людей, которых я назвал уже, но это…
Т. Канделаки:
- У кого бы ты еще хотел сняться? Возможно, не в России. И вот ты говорил про заветные роли, но я на тебя смотрю и ты понимаешь, что все советские дети, выросшие на райкинском Труффальдино из Бергамо, естественно, глядя на тебя, понимают, что это просто попадание прямо…
П. Деревянко:
- Это всегда со мной, Тин.
Т. Канделаки:
- То есть, ты всегда будешь Труффальдино из Бергамо?
П. Деревянко:
- Я буду. Я люблю комедию, я ее обожаю, я ее чувствую. Мне там легко, мне там круто.
Т. Канделаки:
- То есть, Энтони Хопкинсом в «Ганнибале Лекторе» тебя представить сложно?
П. Деревянко:
- Давай мы сейчас подождем фильма «Подельники». Я друзьям сказал, что это для меня как час Х. Кто ты - тварь дрожащая или право имеешь? Вот ты хотел, а вот теперь давай, парень, покажи, на что ты можешь.
Т. Канделаки:
- А есть конкретный режиссер? Ты смотришь и думаешь - вот хотел бы с ними и с ними у меня будет прорыв.
П. Деревянко:
- Мне очень понравилось работать с Женей Григорьевым, я уверен, что мы с ним дальше будем сотрудничать.
Т. Канделаки:
- А те, кого ты не знаешь, я говорю, может, и мировые имена, вот ты смотришь и понимаешь…
П. Деревянко:
- Квентин Петрович Тарантино, я хочу у вас сыграть в кино! Но - извините…
Т. Канделаки:
- То есть, ты бы хотел, если будет такая возможность, поработать с Квентином Тарантино?
П. Деревянко:
- Ну-у…
Т. Канделаки:
- А почему вы все этого так стесняетесь? Мир вот такой стал.
П. Деревянко:
- Я не стесняюсь.
Т. Канделаки:
- Колокольников же снимается.
П. Деревянко:
- У Юрки есть язык.
Т. Канделаки:
- А, то есть, проблема всегда в языке?
П. Деревянко:
- Конечно.
Т. Канделаки:
- То есть, даже предлагают, но нет языка - и все? Как это работает?
П. Деревянко:
- Ну, это работает так… У меня была история… Конечно, плох тот солдат, который не мечтает стать генералом… Я, конечно, мечтал быть в Голливуде и все такое прочее, и ездил специально в мое любимое место, мой любимый город, специально в школу ходил, учил английский… Пока не предложили сниматься в проекте, который назывался «Кровавая леди Баттори». Русские деньги, продакшн частично американский, частично английский и румынский. И актеры тоже откуда-то… Эта история про кровавую леди Баттори, все дело происходило в Румынии еще до графа Дракулы, была такая кровавая барыня, которой кто-то сказал, что нужно купать в крови девственниц и будешь молодо выглядеть… И она ловила молодых девок, просто фигачила их, купалась в крови, принимала ванны, и она вошла во вкус и чего-то она зафигарила там больше 100 молодых девушек… и следы вели в этот дворец… ну, а как ты туда проберешься, как ты ей предъявишь что-то? И уже в столицу приезжает следователь… В общем, Света Ходченкова играет леди Баттори, все остальные актеры англо-американо-румынские и мне предложили тоже роль небольшую, как раз вот этого инспектора, который приезжает из столицы, мне хороший сделали прикид… Я думаю - отлично, поеду-ка я в Румынию, там 24 у меня съемочных дня, подниму свой английский, поупражняюсь - роль на английском, естественно. И я стрессанул по трем уровням… Я приезжаю туда - а я учил эту роль, я учил интонации какие-то, в итоге меня переозвучили - раз. У меня не получилась роль так, как я хотел - два. Потому что ты думаешь об интонациях, а не о нюансах, которые делаешь в русском языке. Денег мне не заплатили нормальных - три. И у меня возник вопрос - да на хрена тебе это нужно?
Т. Канделаки:
- То есть, вот голливудская карьера и закончилась?
П. Деревянко:
- Да. Да на хера тебе это нужно, Павел? Что за чушь? Ты просто стрессанул. Света Ходченкова уже сделала роль в «Россомахах», главная отрицательная женская роль - никто, никто даже близко… Главная женская роль в блокбастере. Ее не переозвучивали… Я говорю - чего ты там не снимаешься, Свет? Она - блин, не хочу, это для меня стресс. По-моему, так она сказала. И я подумал - ешкин-матрешкин, так если для нее это стресс, так что будет со мной? И я понял, что я не хочу даже близко этого стресса. Где родился - там и пригодился. И у меня просто совершенно отрезало сразу все желание быть в Голливуде и, к сожалению, к английскому я тоже остыл просто сразу. На фиг, не хочу этого!
Т. Канделаки:
- И больше никто ничего не предлагал?
П. Деревянко:
- Больше пока никто ничего не предлагал, поэтому если это и придет в мою жизнь, то придет так, как вот Костя Хабенский, который без языка снимается… или вот как Илья Найшуллер там Сашу Паля интегрировал в это кино. Ну, как-то само собой. И, может быть, и английский подучится.
Т. Канделаки:
- Я вот на тебя смотрю и мне твоя карьера немного напоминает карьеру Мэттью Макконахи. Он в какой-то момент вообще увяз в романтических комедиях, его вообще перестали воспринимать серьезные режиссеры, критики стали говорить про то, что он только будет в романтических комедиях. И ему пришлось все стереотипы о себе переломить. Ты мощно стартовал в «Ехали два шофера», потом было «Дело о мертвых душах», дальше пошли треш-комедии, такие, как «Гитлер капут»… Но ведь Мэттью Макконахи сумел всем доказать, что он большой артист… кстати, ты знаешь, что он сейчас в политику хочет пойти? Он реально хочет быть губернатором от Техаса, что ли... Но он как раз артист, который всем доказал, что абсолютно романтический мальчик из романтических комедий вырос в большого драматического роскошного артиста. Ты чувствуешь, что у тебя получится так же?
П. Деревянко:
- Да, конечно. Я уверен. У меня было достаточно много драматических ролей. И Нестор Махно, и «Обратная сторона Луны»…
Т. Канделаки:
- Но известен-то ты все равно комедиями, ты ж понимаешь. Все равно для зрителя ты самый любимый комедийный артист.
П. Деревянко:
- Да ну пускай так и будет пока. Время покажет. Я ж ничего не знаю. Мы предполагаем, а Бог располагает.
Т. Канделаки:
- А много ролей за тебя выбирает твой агент? Выбор с чем связан? Или там агент сказал, или деньги нужны?
П. Деревянко:
- Да всякое бывает.
Т. Канделаки:
- А больше ты агента слушаешь или сам принимаешь решение?
П. Деревянко:
- Нет, больше, конечно. Я понимаю решение, естественно. Интересно или нет, насколько сценарий хорош.
Т. Канделаки:
- А в какой момент ты стал более тщательно выбирать роли? Вот «Оттепель» та же, «Домашний арест»?
П. Деревянко:
- Ну, сейчас много предложений. Вот как только их становится много, ты их и начинаешь выбирать.
Т. Канделаки:
- А чем руководствуешься?
П. Деревянко:
- Прежде всего, интересный сценарий, не похожий на то, что ты делал раньше…. Хотя вот мы летом сейчас будем снимать второй-третий сезон «Беспринципных», третий сезон «Дылд»…
Т. Канделаки:
- Замкнутый круг, не можешь вырваться…
П. Деревянко:
- Ну, ничего, ничего…
Т. Канделаки:
- А уломали как? Это деньги?
П. Деревянко:
- Конечно, это деньги.
Т. Канделаки:
- То есть, а ты говоришь, что в два раза больше, в три раза…
П. Деревянко:
- Говорю, конечно. Ну, повышаю ставки, да. И это серьезный аргумент. Очень серьезный. Деньги я имею в виду.
Т. Канделаки:
- А что с ними потом делаешь? Квартиры, машины?
П. Деревянко:
- Я только что купил квартиру, первую в своей жизни. У меня большая сфера моих трат. Огромная. У меня семья, мама у меня, брат, я строю дом в Таганроге, который я никак не могу достроить. Я строю дом на Алтае. У меня куча друзей и подруг, которым я просто много чего отдаю. Для чего нужны деньги? Ну, хочется не думать об этом, не думать о том, что тебе нужно сняться, что нужно поднакопить, чтобы у тебя были, а хочется открыть свое дело. И мы сейчас открываем…
Т. Канделаки:
- Паша, пожалей нас.
П. Деревянко:
- Так и есть. Так и было по крайней мере…
Т. Канделаки:
- Паша, сжалься, зачем? Не надо…
П. Деревянко:
- Ну, все потихонечку меняется. Просто есть друзья, есть партнеры.
Т. Канделаки:
- Что за бизнес?
П. Деревянко:
- Мы делаем свою зубную пасту. Сейчас.
Т. Канделаки:
- Уже смешно, Паш.
П. Деревянко:
- Я тебе пришлю свою зубную пасту и ты скажешь, что это просто…
Т. Канделаки:
- Паша, так и до патчей рукой подать. Патчи, маски…
П. Деревянко:
- Зубная паста Си Би Ди… офигенный вкус…. Она полностью органична…
Т. Канделаки:
- Паста будет называться «Павлик»?
П. Деревянко:
- Нет, «Доктор Криворотов».
Т. Канделаки:
- А ты там кто - соинвестор?
П. Деревянко:
- Да, я соинвестор.
Т. Канделаки:
- То есть, вкладываешь инвестиции, ждешь… а когда возврат инвестиций, какая финансовая модель?
П. Деревянко:
- Мы с тобой поговорим через пару лет…
Т. Канделаки:
- Когда ты планируешь зарабатывать?
П. Деревянко:
- Сейчас нам нужно дождаться первой партии пасты. И потом мы уже… в том, что она хорошо пойдет, сомнений нет. Потом мы делаем биофаги с Антоном Криворотовым и еще есть несколько тем, которые приходят с разных сторон.
Т. Канделаки:
- То есть, это все полуфармацевтика такая?
П. Деревянко:
- Конкретно с Антоном - да, потому что он работает в этой сфере. Он доктор, он врач высочайшего уровня.
Т. Канделаки:
- Ну, так ты превратишься в постоянного обитателя списка «Форбс», Паша.
П. Деревянко:
- А почему нет?
Т. Канделаки:
- Вот у тебя в юности были неприятности с наркотиками. Вот как ты, как человек, который понимает, о чем идет речь, смотришь на легалайсы, которые потихоньку захватывают мир? И стоит ли аккуратно разрешить что-то из психостимуляторов? В 20 веке же про это шла очень широкая дискуссия.
П. Деревянко:
- У нас в России ничего легализовать не нужно. Потому то, что хорошо для немца, для русского - смерть. Или наоборот. У нас люди крайностей. Я думаю, что это будет ужасно, если у нас что-то… нет, когда-то я действительно хотел, чтобы у нас легализовали марихуану, но я понимаю, что нам не нужно этого делать. Потому что все скуриваются… просто во что превращается вообще мир и эти люди, которые постоянно курят!!!
Т. Канделаки:
- А почему люди к этому не готовы, как считаешь, в чем основная проблема?
П. Деревянко:
- В людях. Потому что у нас все делают до конца… если все это легализуют, мне кажется, это будет начало деградации, которая у нас и так просто кругом.
Т. Канделаки:
- А в чем эта деградация? Что больше всего раздражает?
П. Деревянко:
- Неответственные люди. Неправда, ложь вокруг.
Т. Канделаки:
- Много предают тебя?
П. Деревянко:
- Меня нет. Мне повезло. Я как в парнике живу…
Т. Канделаки:
- А ты верующий? Ты воцерковленный?
П. Деревянко:
- Нет. Я верю в здравый смысл. Я верю в человека. Я верю в добрые поступки, я верю в себя. Я верю в свою миссию.
Т. Канделаки:
- Но жизнь после смерти есть?
П. Деревянко:
- Да ну нет… я верю в поступки, верю в здравый смысл. И верю в карму, и верю в то, что если ты делаешь все правильно, мыслишь правильно, то бог, или природа, или космос, или абсолют… я вот ношу - смотри, я не крестик ношу… да, я крещеный, но я ношу вот и будду, и все вместе…
Т. Канделаки:
- И что, планируешь реинкарнироваться обратно в человека?
П. Деревянко:
- Да ничего я не планирую. Я просто планирую жить нормально и оставаться человеком.
Т. Канделаки:
- А если ты сможешь повлиять на одну самую важную вещь в нашей стране - что бы ты изменил в первую очередь?
П. Деревянко:
- Не знаю, здравого смысла добавил бы людям. Честности. Я не знаю… я не думал об этом. Что какую-то одну вещь. Осознанности добавить чуть-чуть. Вот чего хочется людям добавить. Ответственности.