Александр Коц: Масштабное контрнаступление будет в мае, сейчас нужно формировать резервы
И. Измайлов:
- Здравствуйте. Это Радио «Комсомольская правда». Здесь Игорь Измайлов. Как всегда, каждую неделю «Аналитика с именем», Александр Коц практически с передовой. Саша, приветствую.
А. Коц:
- Здравствуйте. Сегодня мы обсуждаем то, что задело лично меня на этой неделе. Начнем мы с высокого визита, визита дорогого друга Си из Китая. Наверное, много обсуждают этот визит и политологи, и экономисты, и востоковеды, и китаеведы. Я не являюсь специалистом по Китаю, по экономике, поэтому буду смотреть со своей колокольни, что полезного я вынес для нас, для тех, кто находится в зоне специальной военной операции, кто ждет каких-то, может быть, реальных дел, которые помогут нам продвигаться на фронте. Понятно, что общение в основном проходило за закрытыми дверями. И то, что нам озвучили на пресс-конференции и их совместном заявлении, это, конечно, далеко не полный спектр вещей, которые обсуждались за закрытыми дверями. То есть нам обозначили некие векторы, по которым мы будем двигаться совместно с Китаем в ближайшие, не побоюсь этого слова, десятилетия. Если Си, прощаясь с Путиным, сказал, что мы на пороге изменений, которых не было 100 лет, и мы двигаем эти изменения, наверное, речь идет о более чем плотном сотрудничестве на ближайшие десятилетия не только в экономике, но и в военной сфере. Не зря, наверное, в совместном заявлении есть пункт и о военно-техническом сотрудничестве.
Я бы выделил два пункта. Это военно-техническое сотрудничество, а также то, что обсуждалось еще и с нашим премьером Мишустиным. В частности, это сотрудничество в космической сфере, в частности, объединение наших усилий в сфере российской спутниковой группировки ГЛОНАСС и китайской Beidou. То есть мы на сегодняшний день имеем очень серьезное отставание от противника по космической разведке. У Украины сегодня в распоряжении практически все разведданные низкоорбитальной группировки НАТО, которую, кстати, запускали не без помощи российских специалистов «Роскосмоса», когда никто не думал, что все это обернется против нас, но «маемо тэ що маемо», на сегодняшний день, к сожалению, Украина по разведданным впереди нас. Я видел как-то трофейные спутниковые снимки, которые США передавали Украине. Это что-то с чем-то, я вам скажу. Самый простой пример – со спутника видна БМП, которая стоит под деревом, она накрыта маскировочной сетью и, тем не менее, со спутника она видна, видны ее бортовые номера, видна буква Z на башне, которая, повторюсь, находится под маскировочной сетью. И тут же идут географические координаты, по которым можно наносить удар высокоточным оружием.
У нас, к сожалению, таких средств обнаружения и наведения сейчас нет, а если есть, то в очень небольших количествах. У нас, к сожалению, разведка заканчивается на переднем крае, ну, в какой-то степени на агентурной разведке, которая сообщает нам о каких-то целях в глубине территории Украины. Так, чтобы мы из космоса что-то увидели и нанесли удар, этого, к сожалению, нет. Это, кстати, и ответ на наиболее часто задаваемые вопросы, почему мы не бьем по эшелонам с вооружениями, по железнодорожным составам с танками, по колоннам с бронетранспортерами, которые идут по Украине. Потому что, к сожалению, мы можем оперировать только теми данными, которые передают нам люди, симпатизирующие Российской Федерации. Такие люди, безусловно, есть на Украине, они снабжают нас развединформацией, но это не та скорость реагирования, на которую мы можем рассчитывать, если хотим победить. К сожалению, скорость принятия решений по таким целям крайне низкая, нужна доразведка, нужно подтверждение этих целей и т.д.
Украинцы из космоса видят сразу всё. Даже если им приходит какая-то агентурная информация (а у них своя агентура в зоне СВО, безусловно, тоже есть, люди, сочувствующие им), то у них есть возможность перепроверять эту информацию как раз по спутникам. Они смотрят, видят, засекают точку, передают на средства высокоточного поражения координаты и наносят удар. У нас такого нет.
Возможно, если у нас в распоряжении появятся, в том числе, и китайские спутники, и они будут объединены в одну спутниковую группировку с нашим ГЛОНАСС, такая возможность у нас появится. И, мне кажется, это очень серьезный шаг к нашей будущей победе, которая, к сожалению, не скоро случится, но, тем не менее, это очень важный пункт, который был достигнут на переговорах.
Второй пункт – военно-техническое сотрудничество, на которое мы, безусловно, очень рассчитываем сейчас. Последние три десятилетия Российская Федерация жила в условиях мирного времени, первое десятилетие новой истории России мы шли на поводу требований Запада, уничтожали типы и виды вооружений, которые сейчас нам вполне бы пригодились, уничтожали оружие на складах. Особенно активно этот процесс шел в период, когда министром обороны был Сердюков. В итоге сегодня остро чувствуется нехватка боеприпасов на фронте. Она чувствуется не только у нас, она чувствуется и у противника, но противнику поможет Запад, и Украина уже локализовала, так скажем, производство боеприпасов, начиная с 82-миллиметровых и 120-миллиметровых мин, заканчивая снарядами 152, 122 мм, в одной из стран НАТО. То есть даже гипотетически мы удар туда нанести не можем, это будет означать начало полномасштабной третьей мировой войны с Североатлантическим альянсом.
Мы сейчас наращиваем, безусловно, производство боеприпасов на имеющихся предприятиях, пытаемся открывать новые, но пока этого недостаточно. Если нам в этом поможет Китай, а это страна, которая может очень быстро развернуть собственное производство боеприпасов, это будет очень здорово. Но больше, чем в боеприпасах, мы, конечно, нуждаемся, скажем по-простому, в чипах. Это микроэлектроника, которая используется, в том числе, и в производстве высокоточных боеприпасов. И здесь, безусловно, Китай нам мог бы очень здорово помочь. Будем надеяться, что об этом тоже шла речь. В конце концов, у нас есть, что предложить Китаю. Это и почти неограниченное количество нефтепродуктов, которые Китай может освоить. То есть мы вполне спокойно проживем без экспорта своих углеводородов на Запад. Потому что все наши потребности, все наши прибыли, которые мы извлекали до начала СВО из торговли с Европой, все эти потери вполне может покрыть Китайская Народная Республика, и мы их запросы можем обеспечить. Об этом говорилось на переговорах, говорилось о перспективности запуска нефтепровода «Сила Сибири-2». И это такой баш на баш, в котором все остаются при своих.
Я далек от мысли, что Китай очень хочет помочь нам победить Украину. Безусловно, Китай прагматичная страна, которая преследует свои интересы, свои национальные интересы, и ради них она готова к взаимному сотрудничеству. Тем более что и с США в последние годы у Китая отношения не заладились. Вашингтон очень беспокоит, что мир постепенно прекращает быть однополярным, что им бросают вызовы новые державы. Собственно, специальная военная операция – это одно из следствий того, что Вашингтону не нравится разрушение старого мира, и мы сейчас являемся свидетелями формирования нового миропорядка. Каким он будет, честно сказать… Если вам сегодня кто-то говорит, каким он будет, этот человек лукавит. Мне кажется, никакой футурист сейчас не может предсказать, каким станет мир через год, два, пять. Но совершенно очевидно, что мы свидетели каких-то тектонических сдвигов, которые перевернут мир с ног на голову, и хорошо, если мы в этом мире займем не самую низшую строчку. А то, что Китаю выгодно сотрудничество с Россией, Китай прекрасно понимает сейчас необходимость для нас этой дружбы, это бесспорно. Будем смотреть, как будут развиваться события.
В конце концов, у Китая есть свои территориальные проблемы. Кстати, в одном российском заявлении было упомянуто, что Российская Федерация признаёт целостность и суверенитет Китая и считает Тайвань неотъемлемой частью Китайской Народной Республики. И это, опять же, очень важное заявление, которое как бы демонстрирует, что в случае развития ситуации вокруг Тайваня по самому нехорошему сценарию, когда Китай будет вынужден силой возвращать эту территорию, мы против этого не будем, в том числе и в рамках Организации Объединенных Наций. Для Китая это важно – заручиться поддержкой ядерной державы, заручиться поддержкой дружественной страны с мощнейшим ядерным потенциалом. Этот процесс как бы запущен, Китай теперь как минимум может опираться на Россию в случае, если Америка подтолкнет Китай, как подтолкнула нас, к военному способу решения территориальной проблемы. А Соединенные Штаты Америки очень хорошо умеют это делать. На Тайвань поставляются сейчас западные типы вооружений, самолеты, беспилотники и т.д.
Безусловно, в Китае нас интересуют не только микрочипы, но и готовые технологии, которые у них есть. В первую очередь это беспилотные. Открытием этой войны стала фирма DJI, которая выпускает квадрокоптеры, с помощью которых сегодня мы корректируем артиллерийский огонь, находим цели, помогаем разведке, помогаем штурмовым группам и т.д. То есть эта вещь стала незаменимой. И если в начале специальной военной операции это была такая редкость, которая была на строгом учете, и многие даже боялись использовать эти квадрокоптеры, потому что, не дай бог, ты его потеряешь, потом тебе возмещать его стоимость, или тебя будут наказывать, или что-то еще, сейчас это расходник, такие семечки, которых всегда много. Их всегда должна быть пригоршня, чтобы не жалеть и выполнять свои задачи, не задумываясь о том, что у тебя больше нет средств ближней разведки, сейчас это норма.
Но прогресс не стоит на месте, и сейчас время диктует новые решения. Сейчас Украина к своему наступлению готовит целую армаду ударных дронов на базе FPV-дронов. Это спортивные квадрокоптеры, которые очень сложно подавить РЭБ и практически невозможно чем-то сбить. То есть традиционные средства противовоздушной обороны перед ними бессильны.
Фактически Украина вот этими роями FPV-дронов нивелирует наше преимущество в авиации. Нет у Украины авиации, которая могла бы работать в глубину нашей территории, потому что у нас прекрасно работает ПВО. Это едва ли не единственный род войск, к которому у меня за более чем год работы в зоне СВО никаких претензий нет в принципе, у нас ПВО работает здорово. Но, к сожалению, они будут бессильны против FPV-дронов. Мы с отставанием подходим к этому новому типу вооружений.
Еще одна проблема в том, что Китай продает все это очень большими количествами и с большой охотой не только нам, но и нашим украинским противникам. Хотелось бы верить, что и об этом тоже шла речь на переговорах между Путиным и Си, между Мишустиным и китайской делегацией, и каким-то образом этот канал для Украины если не перекроют, то хотя бы сделают чуть пожиже, чтобы как-то компенсировать наше отставание. Нам это стратегически важно.
Ну, и еще один момент на фоне сообщений из Великобритании, которая собирается передать Украине снаряды для танков с сердечником из обедненного урана. Что такое снаряд с обедненным ураном? Это снаряд танковый, подкалиберный. Сердечник с обедненным ураном обладает большей бронебойностью, нежели обычный снаряд с вольфрамовым сердечником, где-то на 10-15%. То есть это гарантированное пробитие любой танковой брони. И до сих пор, до этого заявления Минобороны Великобритании, экспорт этих вооружений (а они есть только у США, Великобритании и Российской Федерации) не производился ни в одну страну мира. Их использовали только американцы, и использовали их в Ираке и Югославии. Побочка от использования этих снарядов – так называемая урановая пыль. Она не радиационная, но она токсичная и канцерогенная. И она вызывает на местности поражение, различные заболевания – от белокровия до онкологии. И были целые международные исследования, которые проводились в Югославии по итогам войны, где применялись снаряды с обедненным ураном, и статистика показала, что на той местности, где оседала эта урановая пыль, заболевания онкологией намного выше, чем на тех территориях, где эти снаряды не применялись. Ну, собственно, и правильно Владимир Путин говорит, что Запад потерял тормоза и решил на самом деле уже не на словах, а на деле воевать против России до последнего украинца. Совершенно очевидно, что, как только Киеву дадут возможность использовать эти снаряды, они не будут их жалеть, они будут их использовать и в зоне СВО, и, не исключаю, могут использовать их, в том числе, и по приграничным территориям, и по Крымскому полуострову, если вдруг у них появится такая возможность по дистанциям. Безусловно, нас это не может не беспокоить.
Чем мы можем ответить? У нас тоже есть подкалиберные снаряды с обедненным ураном, начиная с проекта «Вант», который разрабатывался еще в 80-е годы, «Свинец-1», «Свинец-2». И сейчас есть новая разработка, не знаю, насколько она уже пошла в серию или не пошла, они обладают действительно очень хорошим пробивным эффектом, но пока Российская Федерация нигде их не использовала.
И. Измайлов:
- Пока о том, что поставит такие вооружения, заявил Лондон. Холостую болванку стоит к берегам Британии отправить? Просто предупредить.
А. Коц:
- Я не думаю, что их это напугает. Разговаривать можно только с позиции силы. Вот когда мы уронили американский беспилотник около берегов Крыма, они в запретную зону, которая объявлена беспилотной с начала СВО, больше пока не залетали. Американцы тут же сказали, что мы не хотим эскалации отношений с Россией и т.д. Вот когда ты делаешь что-то по-настоящему, тебя воспринимают всерьез. Когда ты занимаешься пугалками, никто всерьез воспринимать не будет. Мы продолжаем как бы в ответ, допустим, на маневры американских бомбардировщиков В-52, которые могут нести на себе ядерное вооружение вблизи границ России, мы отвечаем своими маневрами, в том же Японском море наша стратегическая авиация на днях летала, демонстрируя как бы свою силу. У нас есть атомный подводный флот, который действует в мировом океане. Все это прекрасно знают. Все прекрасно знают о наших новых типах вооружений, как подводных, так и воздушных, основанных на новых принципах. Этого для стратегического сдерживания, наверное, достаточно. Но вот так, чтобы призывать, пугать, мне кажется, это не совсем серьезно, тут все-таки нужна позиция силы. А победителей не судят. После того как мы победим, после того как будет установлен новый миропорядок, забудут и об ордере МУС на Владимира Путина, и о том, что мы применяли какие-то снаряды, которые кому-то не нравятся. Тут нельзя оставлять такие вещи без ответа, и без ответа понятного, четкого, а главное, сильного, в результате которого всем будет понятно, что мы идем до конца.
Мне кажется, что после того как Владимир Путин был объявлен в международный розыск, уже Запад пошел до конца, мы понимаем, что они не отступят, они будут нас давить, пока либо не раздавят, либо мы не раздавим их на украинском поле. К сожалению, Украина выбрала себе такую участь быть тем полем битвы, на котором Запад пытается уничтожить Россию. Это не мы заставили Украину играть эту роль, Украина ее с благодарностью, с радостью, с большим рвением сама на себя примерила, и, к сожалению, ей придется отвечать.
Я, кстати, отметил, на минувшей неделе Зеленский подписал порядок возмещения утраченного жилья в ходе боевых действий на Украине. И весь этот процесс, вся эта система относится только к жителям территорий, которые на момент начала СВО были под контролем Киева. То есть они не хотят восстанавливать жилье, которое сами разрушили (Донбасс, Луганщина, Донецк). То есть им не нужны люди, им нужны территории. Поэтому они и ведут эту войну за территории до последнего украинца. К сожалению, правила игры таковы, что мы должны отвечать тем же, иначе нас будут воспринимать как сторону слабую, которую можно раз от раза прогибать. Мне в связи с этим не очень нравится «зерновая сделка», которая была продлена. Нас в очередной раз обманули, обвели вокруг пальца, как Владимир Владимирович говорит, в ходе предыдущего периода действия этой «зерновой сделки», нам не открыли ни экспорт сельскохозяйственной продукции, ни экспорт удобрений, тем не менее, мы продлеваем на 60 дней еще раз эту сделку. Все-таки наступают такие времена, когда нельзя отделываться исключительно дипломатией, когда нельзя подставлять на удар по левой щеке правую щеку, а надо бить наотмашь, обеими руками, ногами, головой и всем, чем только можно.
Про Артемовск. Сегодня весь день готовил материал, что происходит под Артемовском, и что будет означать его взятие (а оно будет, я в этом не сомневаюсь). Ситуация в Артемовске контролируемая, на сегодняшний день мы контролируем порядка 70% города. При этом у гарнизона очень затруднена логистика. Сейчас основная опасность – опасность контрудара. Самая большая опасность исходит с северного направления. Есть опасения, что противник может нанести рассекающий удар по северному флангу ЧВК «Вагнер» и отсечь его от основных Вооруженных сил Российской Федерации. У нас сейчас идут бои на двух флангах этих «клещей» - на северном и южном. Основные бои разворачиваются к северо-западу и к юго-западу от Бахмута. С севера – это вокруг Хромово, с юга… Не вспомню сейчас название населенного пункта, но он стоит на трассе, которая ведет в Часов Яр. Стратегическое значение этих населенных пунктов на дорогах, которые ведут, с одной стороны, в Славянск, а с другой стороны – в Часов Яр, прекрасно понимает, конечно, украинское командование, которое бьется там реально нечеловечески. Но как только мы берем эти населенные пункты и физически замыкаем в кольцо Артемовск, у подразделений ЧВК «Вагнер» появляется возможность развернуться в обратную сторону, на внешнюю сторону вот этого кольца, чтобы в случае чего отразить предполагаемую атаку по деблокаде Бахмута. И здесь, конечно, очень многое зависит от подразделений Вооруженных сил Российской Федерации, которые эти фланги должны прикрывать и в случае наступления Украины оказывать поддержку «музыкантам» в отражении этой атаки. При этом сам ход боевых действий сейчас вырисовывает перспективу нашего гипотетического наступления. По линии севернее Соледара, по линии Васюковка – Раздоловка идут очень ожесточенные бои. А это такой плацдарм для наступления на Северск. Северск – это как раз в направлении Лисичанска. В случае развития продвижения с юга на населенный пункт Александровка, а с севера от Кременной на Ямполь, этот Северск, который мы с прошлого года в лоб не можем взять, также берем в котел. Это еще один такой успех на линии обороны, которая идет от Северска до Торецка, и, таким образом, мы получаем перспективу приближения, с одной стороны, к Славянску, а с другой стороны – к Константиновке. Это уже такая следующая линия обороны ВСУ, которая проходит с юга на север, от Авдеевки и до города-символа «русской весны», до Славянска. Учитывая активизацию вокруг Авдеевки, которая сейчас идет, мы можем уже в этом году получить такой слоеный нарезанный пирог по всей этой линии: Авдеевка – Дружковка – Константиновка – Краматорск – Славянск.
Дело в том, что мы сейчас от Бахмута, когда перерезаем эти линии, выходим на водораздел Северский Донец – Донбасс, канал. Этот водораздел стоит на возвышенности, с нее уже идет такой плавный спуск к Славянску, Краматорску. То есть с взятием этой линии мы фактически берем внешний оборонительный контур Славянско-Краматорской агломерации. То есть мы уже говорим о фактическом начале операции по освобождению Славянска. Это я говорю легко, но до этого надо еще дойти, а до этого еще идти и идти. Для этого надо для начала окружить Северск, зачистить Бахмут, а там пока мы до центра города еще не дошли, несмотря на то, что контролируем и восток города, и север города, и юг частично, но, тем не менее, в городе еще тысячи военнослужащих противника, которых надо убивать либо брать в плен. Я работал в Артемовске, я вижу, как воюет противник. Там нет прорывов на километры и километры, нет такого. Взял за день 100 метров, это уже очень круто. Взял за день один подъезд, это уже успех. Потому что реально бьются за каждый камень. Несмотря на то, что там мобилизованные, несмотря на то, что это люди неподготовленные, но, тем не менее, упираются очень серьезно. Кстати, на Сватовском рубеже, на Кременной примерно такая же ситуация, там тоже противник очень сопротивляется. Вот эти мясорубки выполняют функцию перемалывания наиболее боеспособных частей. На том же Сватовском рубеже, под Кременной мы фактически обнулили 25-ю днепропетровскую аэромобильную бригаду десантников противника. Да, они ее восполняют мобилизованными, но это уже не десантники. Под Кременной мы обнулили силы специальных операций Украины полностью. Да, сейчас там новый состав у них есть сил специальных операций, но это не те рэксы, которые воевали сначала. Да, мы обнулили такие боевые подразделения, как отряд нацистов Да Винчи и самого Да Винчи ликвидировали. То есть это на самом деле такое мощное подспорье. Но в условиях, когда Киев формирует новые ударные корпуса (а будет около трех корпусов) для своего контрнаступления, нам все равно придется тяжело. Да, мы ликвидировали на сегодняшний день в своей прифронтовой линии тех, кто нам доставляет наибольшие неудобства, но это не значит, что не появятся новые. Они уже тренируются, их уже готовят. Три корпуса, если не ошибаюсь, по 6 бригад в каждом корпусе, это огромное количество людей. Ударный кулак этих корпусов будет составлять порядка 60 тысяч человек. Это только ударный, это без учета управления, связи, РЭБ, ПВО, штабы и т.д., чисто штурмовики – 60 тысяч.
Кстати, если мы вспомним, в начале года Залужный, командующий ВСУ, выпустил свой трактат о планах на 2023 год. Он говорил, что для взятия Крыма ему нужны 60 тысяч человек. Вот такое совпадение. Но взятие Крыма – это такая, мягко говоря, амбициозная цель, но как минимум выход к Азовскому морю и выход на границы Крыма, у них планы такие есть. И это, наверное, одно из тех направлений, скажем так, Запорожский блицкриг, который они вполне рассматривают. И в первую очередь это, естественно, бросок на Мелитополь. Неслучайно мы наблюдали за последнюю неделю попытки прорыва обороны на Запорожском направлении. В первую очередь речь идет о походе на Мелитополь. Потому что это такая стратегическая развязка дорог, отсюда можно двигаться в Бердянск, на Геническ, к Крыму, отсюда можно двигаться в сторону Мариуполя. И в случае успеха в Мелитополе нашим войскам, которые находятся сейчас на левом берегу Херсонщины, придется оттуда спешно уходить, так же как мы уходили из Херсона. Потому что иначе их отрежут от Перекопского перешейка, и они окажутся в полном окружении. Другой вопрос, что те же две разведки боем, которые окончились полным фиаско ВСУ, показали, что у нас есть люди, которые умеют и желают воевать. Были эти ролики, где наши военнослужащие радуются, что наконец-то настоящие боевые действия, не вот эти, заполнять журналы БД, а настоящая, реальная боевая работа. Повторюсь, все-таки выстроена эшелонированная оборона, которая не даст просто так, как это случилось в Харьковской области, прорываться на десятки километров вперед, завоевывая огромное количество пространства. Этого, безусловно, не будет.
Другое очень опасное направление, конечно, Сватовское, где я работаю в последнее время. После обрушения Харьковского фронта и потери Лимана противник преследовал цель выйти на Сватово и начать разрезать Луганскую Народную Республику. Слава богу, тогда во многом благодаря мобилизованным этот прорыв удалось сдержать, но такие планы у них остаются. Хорошо, что сейчас инициатива на нашей стороне, мы постепенно двигаемся вперед. Реально нет ни дня, чтобы мы вперед не продвинулись. Противник очень ослаб на этом направлении. Противник очень далеко отодвинул свою артиллерию, потому что ее начали выбивать высокоточными боеприпасами Lancet. Представьте, у нас был бы огромный рой этих FPV-дронов с кумулятивными снарядами, и мы бы обрушивали эту мощь. Поскольку авиация не может заходить на эту глубину, мы бы обрушивали мощь ударных дешевых дронов на все это, мы бы еще быстрее продвигались. Ну, посмотрим, что будет говорить наша военная промышленность, насколько она к этому готова, и насколько мы готовы у Китая закупать эти дроны. Энтузиасты уже снабжают наши войска этими типами вооружений, они очень активно действуют.
Я знаю, что соединения (не буду говорить, какие) тоже закупают в больших количествах этих FPV-дроны. Идет подготовка пилотов. Потому что все-таки FPV-дрон, эта техника сложнее, чем те «квадрики», к которым мы привыкли. Но видно, что командование понимает необходимость приобретения новых типов вооружений, дешевых, сердитых, но которые выполняют свою задачу.
Еще раз пройдусь. Шесть бригад. Каждая бригада – это где-то 4,5-5,5 тысяч человек. То есть нехитрым математическим вычислением мы получаем около 100 тысяч человек. Плюс 600 тысяч человек, которые сейчас под ружьем у Украины. Это уже второй эшелон, который может идти вслед за ударными группами. Я разговаривал с нашими офицерами, командующими большими соединениями, и они говорят, что в принципе катастрофически прорвать оборону они уже не смогут такими силами. Возможно, где-то они вклинятся на несколько километров, не более того. При этом, естественно, обе стороны понесут огромные потери. И после того как закончится всё и у наступающих, и у обороняющихся, фронт может замереть очень надолго. И тут для нас может открыться такое хорошее окно возможностей для контрудара по выдохшемуся противнику. Но для этого необходимо готовить новые соединения, как сказал мне один из офицеров, нам нужны несколько новых армий, которые могли бы идти в прорыв, после того как противник выдохся, больше у него нет сил наступать, он встает в глухую оборону, и эту оборону надо кем-то прорывать. Сейчас мы на той же линии Сватово – Кременная можем прорывать любой оборонительный рубеж, у нас есть на это силы, есть на это возможности, умение и люди. Чтобы идти дальше, развивать это наступление, расширять плацдарм влево, вправо, к сожалению, сейчас сил нет. Но, повторюсь, у нас очень хорошие перспективы и по Артемовску, у нас хорошие перспективы по окружению Северска и ликвидации угрозы, удары с Северска как на Артемовск, так и на Лисичанск. Поэтому будем смотреть, как поведет себя противник. Сейчас, собственно, мячик на его стороне, мы ждем, какие действия он предпримет. Масштабное контрнаступление – это, скорее всего, вторая половина мая. А наступление на Артемовск, попытка его деблокировать, это может состояться уже в ближайшее время. Евгений Викторович Пригожин прогнозирует конец марта – начало апреля. Говорит, что весь замысел у него есть, он его передал в Министерство обороны. Надеюсь, там к этому очень серьезно отнесутся и выработают какие-то контрмеры.
И. Измайлов:
- Интересно по поводу контрнаступления. Во-первых, об этом сейчас активно пишет западная пресса. В целом сообщения сводятся к тому, что да, возможно, Луганская, Запорожская область. Цель – отрезать наземное сообщение России с Крымом. А во-вторых, особо интересное сообщение от президента Чехии. Его рассуждения сводятся вот к чему. Он говорит, что Украина располагает только одной попыткой провести контрнаступление, и лишь в этом году. А вот невероятно трудно будет найти средства на следующее наступление (видимо, если вообще возможно). Вот этот вопрос действительно интересен. Про контрнаступление сейчас и Пригожин, и со всех сторон говорят. Какие перспективы? Они действительно попробуют ломануться? Не получится. Сегодня и у тебя в Telegram-канале я видел, что и по Херсонской области выстроена такая эшелонированная система защиты, что наземно невозможно будет, по крайней мере, просто пройти не получится.
А. Коц:
- Просто, безусловно, не получится.
И. Измайлов:
- Одна попытка у них будет?
А. Коц:
- Одна попытка. Я думаю, что они пойдут ва-банк, ударив сразу по двум направлениям – и на Мелитополь, и на Филатово. И будут смотреть, в зависимости от развития успеха, куда можно посылать резервы. Потому что у них все равно огромные резервы, которыми они могут оперировать по всей линии фронта. К сожалению, мы сейчас не способны прервать эти сообщения, через Днепропетровск они могут хоть на Авдеевку, хоть на Мелитополь, хоть на Сватовский рубеж совершенно спокойно резервы посылать. Где у них будет получаться, там они будут прорывать. Собственно, мы видели всё это уже в прошлом году, когда одновременно ударили и по Херсонской области, и по Харьковской. Мне кажется, что все-таки они в первую очередь рассчитывали на успех в Херсонской области, чтобы выходить к Перекопскому перешейку, отрезать нас от Крыма. Но у них получилось в Харьковской области, поэтому они туда из Херсона докинули резервов через Днепропетровск и там получили результат. Здесь будет то же самое. Я думаю, что планы именно такие – ударить сразу по двум направлениям. Они, конечно, могут поменяться в силу разных объективных и субъективных причин, но бить они будут по двум направлениям, перекидывать резервы, ставить ва-банк, прорывать, пытаться добиться максимального военного и политического успеха. И бросать в эту топку все, что у них есть. И это действительно будет одна попытка, но эта попытка может длиться месяц, два, три. Но это будет одна попытка, после которой восстановить такое количество живой силы, такое количество техники (понятно, что ее наколошматят громадное количество) будет не то что крайне тяжело, а практически невозможно. Другой вопрос, что и мы понесем потери, и нам восстанавливаться придется очень тяжело. Поэтому именно сейчас, пока это не началось, нужно формировать резервы, чтобы на кого-то менять тех, кто устанет. Вдруг там будет какая-то 3-месячная осада, люди устанут, людей надо будет менять, подразделения будут потрепаны, их надо будет выводить на восстановление боеспособности, и на их место надо будет кого-то ставить.
Я не знаю, может быть, у нас эти резервы есть. Я не знаю цифр мобилизованных (соотношения), которые сейчас находятся на линии боевого соприкосновения и которые находятся в резервы. Если у нас есть резерв в 50-100 тысяч, это очень здорово. Это значит, что мы на каком-то направлении сможем не просто отбиться, но и пойти вперед, пока противник будет в раздавленном состоянии. Если у нас этих резервов нет, то их надо было оперативно формировать еще вчера.
И. Измайлов:
- Саша, много сообщений по поводу приезда Зеленского в Артемовск.
А. Коц:
- Он не был в Артемовске, это вранье. Он написал, что побывал в Донецкой Народной Республике. Он мог побывать в Краматорске, в Славянске, в Константиновке, где угодно, но это очень далеко от боевых действий, это видно и слышно. Там, где находится Артемовск, не проходит и 10 секунд, чтобы не прозвучал артиллерийский взрыв. Там люди вот так беспечно, как на фотографиях с Зеленским, не ходят без средств индивидуальной защиты. Но понятно, что это ответ на визит Путина в Мариуполь, исторический визит, первый визит на новые территории нашего президента. Его многие сравнивают с визитом Владимира Путина в 1999 году в Дагестан, когда мы теряли Северный Кавказ, когда уже свое террористическое государство в Горном Дагестане было оформлено. Это исторический визит, который показал и жителям Донбасса, что Россия и дальше будет здесь все восстанавливать, и это показало Западу, что мы идем до конца, это наши территории, и мы их никому не отдадим, будем за них воевать до последнего сантиметра.
И. Измайлов:
- Кстати, про дроны и Севастополь мы хотели еще сказать.
А. Коц:
- Это такая история, которую я давно прогнозировал. Ну, я говорил, что чем больше у Украины будет появляться средств поражения, которые могут бить далеко, тем чаще она их будет использовать. Собственно, это и происходит, у них появляются надводные дроны, которые атакуют Севастополь. Почему Севастополь? Ну, это Черноморский флот. В принципе это явления одного характера с попытками прорвать нашу оборону на Запорожском направлении, нащупать брешь на Сватовском рубеже. Часть подготовки к масштабному наступлению ВСУ, цель которого Залужный в своем трактате описал. Это Крым. Залужный хочет взять Крым. Черноморский флот стоит костью в горле, это одна из стратегических преград, которую Киев мечтает устранить. Поэтому появились эти дроны, и они пытаются бить по Севастопольской бухте, в которой у нас базируется Черноморский флот. Ну, это такой эффект, во-первых, информационный, во-вторых, психологический. Потому что хотят запугать людей, хотят показать, что вот, ваши власти не могут вас защитить. Но война идет, понятно, что снаряды не могут лететь в одну сторону, понятно, что будут наноситься удары и по Севастополю, и по Джанкою на днях был нанесен удар, и по Белгородской, Брянской областям, и дальше, куда «Стрижи» эти долетали. Но как можно запугать севастопольцев, это жители города-героя, который пережил две обороны, всегда считал себя русским и всегда чтил традиции, которые были заложены нашими непобедимыми предками. Поэтому мне кажется, что такие атаки должны в первую очередь все-таки нас объединять, то есть оказывать такой эффект сплочения, что ли.
И. Измайлов:
- Возвращаясь к кадрам приезда Владимира Путина в Мариуполь. Там в большей степени дома отстроили, слава богу, люди заехали, потихоньку обустраиваются. Конечно, работы много еще, но видно, дома-красавцы стоят. Но показали, как президент приехал в филармонию (или музучилище), прошел в зал. Кто-то начал спрашивать: а зачем это нужно было, что это, к чему? И на сцене была трибуна, а сбоку было что-то типа клеток.
А. Коц:
- Это драматический театр. Это чисто символический визит. Это сигнальчик, «пасхалочка» такая от президента. Это драматический театр, который был разрушен намеренно украинскими нацистами «Азова». Они пытались свалить это на нас, якобы там был авиаудар (а в драмтеатре были беженцы). И в этом драмтеатре, собственно, готовили суд над боевиками «Азова».
И. Измайлов:
- Тот самый трибунал.
А. Коц:
- Тот самый трибунал, совершенно верно. И визит Путина в драмтеатр, показ вскользь этой трибуны, этих клеток, где должны были сидеть нацисты, это такой сигнальчик, что мы продолжаем, и это будет будущий трибунал не просто над боевиками какого-нибудь «Азова», а над военными преступниками из Киева, которые сегодня руководят своими вооруженными силами, а может, и кем-то еще. В Нюрнберге много кого судили.
И. Измайлов:
- Добавим, «Азов» - запрещенная в России террористическая организация. Не просто здание восстановили, а всё на месте – и трибуны, и клетки. Всё это вскользь, но показали.
Это все, что мы успели на сегодня. Саша, спасибо.
