Александр Коц: Поездка Путина в ЛНР и Херсонщину показывает, что никаких договорняков с Украиной не будет
И. Измайлов:
- В студии Игорь Измайлов. Александр Коц, военный корреспондент «Комсомольской правды», из Луганской Народной Республики.
А. Коц:
- Приветствую, друзья. В промежутке между поездками в Артемовск, завтра снова уезжаю туда. Там все близится к развязке. Для начала затронем тему визита Владимира Путина в зону СВО. Верховный Главнокомандующий посетил Херсонскую область и Луганскую Народную Республику. Судя по опубликованным кадрам, в Херсонской области он был в Геническе, в штабе группировки «Днепр». В ЛНР точку не называют, возможно, это был сам Луганск, может быть, какой-то другой областной город, который находится в тылу. Но эта поездка полна символизма. Президент России еще в этих новых регионах не был. президент был в Мариуполе, это Донецкая Народная Республика, на Херсонщине и в ЛНР он впервые. Тем более, после признания, после присоединения этих регионов к Российской Федерации. Эта поездка знаковая, она демонстрирует всему мировому сообществу, что никаких договорняков с прицелом на то, чтобы отдать эти территории в будущем Украине обратно, не будет. Президент четко дал понять, что это наши территории, он ни у кого разрешения спрашивать на посещение их не будет. Пишите хоть какие ноты, возмущайтесь, - это моя страна, куда хочу, туда еду.
Военного символизма, конечно, больше. Приезд в Херсонскую область для меня стал символичным в плане демонстрации тех военачальников, с которыми встречался Владимир Путин. Если мы говорим о группировке «Днепр», то там присутствовали генерал Макаревич и генерал Теплинский, который сейчас командует ВДВ. А Макаревича в то время, когда Теплинский уезжал, ходили разговоры, что его чуть ли не увольняют из армии, прочили на его место, и было такое негласное возмущение тем, что Макаревича хотят поставить на место Теплинского, хотя Макаревич не десантник, в ВДВ этого не любят.
Сейчас Владимир Путин этим показывает, что все внутренние и личные конфликты должны быть при себе, нельзя их выставлять на всеобщее обозрение, когда на кону, возможно, решающая битва, когда надо забыть о своих обидах и вместе, сообща идти к единой цели. Это было продемонстрировано в Геническе, в группировке «Днепр».
В ЛНР в штабе Владимира Путина встречал генерал Лапин, бывший командующий Центральным военным округом, который в прошлом году остановил катастрофическое обрушение фронта, когда мы уходили из Харьковской области. У разных людей разного политического и военного уровня были публичные претензии к этому генералу, после чего он уехал в Россию, получил странную должность после командующего Центральным военным округом. А сегодня нам его представляют как командующего группировкой «Восток» - одно из важнейших направлений. И мы видим, что генерал не где-то в тылу, которого подвергли публичной травле в прошлом году, он на фронте, там, где ему и положено быть, там, где положено быть бывшему командующему группировки «отважных», которые в прошлом году показывали больше всего результатов.
Да, к Лапину могут быть претензии по ряду пунктов, начиная от переправы в Белогоровке через Северский Донец, когда было разбито огромное количество нашей техники. Тем не менее, этого генерала сложно упрекнуть в отсутствии личного мужества. Я встречал его на самых горячих участках фронта, за которые отвечала его группировка на тот момент. Безусловно, в войсках у него авторитет есть. Тем отраднее было видеть его на этих кадрах, что он вернулся, несмотря ни на какие претензии к нему со стороны, казалось бы, неприкасаемых у нас чиновников, уж не буду сейчас называть в эфире эти фамилии, они все на слуху. Наверняка все помнят этот скандал прошлого года.
Почему географически были выбраны эти точки? Здесь тоже все символично. Это первые визиты. Но это одновременно и самые ожидаемые направления, на которые нацелит свое контрнаступление Киев. Это Геническ находится в самом тылу, прямо над Крымом. Одно из направлений наступления, и этого никто не скрывает, об этом говорят украинские власти, военачальники и гражданские чиновники, главная цель у них – Крым. В Крым можно попасть через Запорожье. Понятно, что им придется наступать через Запорожье. Я не думаю, что у них появится необходимость вести боевые действия в Херсонской области. Им главное в Запорожье дойти до Мелитополя, через Пологи и Токмак, а далее уже разрубающими ударами идти и на Геническ, и на Бердянск. Таким образом, наша группировка на левом берегу Днепра остается фактически отрезанной от большой земли. И прорываться к Крыму им придется с серьезными боями. Поэтому, наверное, и было выбрано это место, чтобы проверить, что там происходит на месте.
Я думаю, что у президента была возможность вызвать этих военачальников в Москву, устроить совещание. Но он не хотел их отрывать от работы, потому что время очень напряженное, удар ждем в любой момент. Нет такого, что по радиоперехвату мы точно знаем, что 30 апреля начнется контрнаступление. Нет, этот удар может случиться в эти минуты, пока мы разговариваем. Ему надо было, с одной стороны, понять на месте, как мы готовы к отражению этого контрнаступления. С другой стороны, как Верховному Главнокомандующему, поднять дух наших военных, наших бойцов, которые там стоят, показать, что верховная власть с ними, рядом и очень на них надеется.
Луганская Народная Республика – это еще одно направление украинского контрнаступления. Мое глубокое убеждение, они пойдут везде. Но это у них стратегическое направление, в ходе контрнаступления они планируют выйти к Луганску. Потому что сейчас сформированы несколько ударных группировок, начиная от Купянска и заканчивая Артемовском. И у всех такие сходящиеся удары нацелены на соединение где-нибудь под Старобельском и Артемовским, и таким единым кулаком идти на Луганск. Поэтому президенту из тех же соображений, что и в Геническе, было очень важно и здесь показать военным, что Верховный Главнокомандующий здесь, он не хочет их отвлекать от работы, вызывать весь генералитет в Москву, он сам прилетел посмотреть, выслушать, заслушать доклады, обстановку. А на Луганщине обстановка продолжает оставаться напряженной, очень серьезные силы собираются. Причем больше их собирается вокруг Артемовска, нежели на Сватовско-Кременном рубеже. Ждем, когда и здесь начнутся активные боевые действия. Просто так ударные группировки не собираются.
В этом смысле забавно было наблюдать за потугами украинской пропаганды противопоставить визиту президента поездки Владимира Зеленского сначала в Авдеевку, а потом на границу с Белоруссией. И президент Украины тоже показывает, что может совершать поездки. Надо отдать должное, он бывает в войсках часто, ездит пусть не в самое пекло, но на сложные участки фронта. При этом здесь больше информационного шума вокруг всего этого, нежели какой-то тактической или стратегической необходимости посещать Верховному Главнокомандующему такие места так часто. Но он тоже показал, что мы здесь в Авдеевке, попробуйте нас отсюда выковырять. И на границе Белоруссии тоже как бы намекнул, что давайте будем ждать. Если вы попытаетесь здесь пойти, мы будем вас встречать.
И еще, наверное, символично, что Путин подарил военной группировке войск «Днепр» икону. Он сказал, что ею владел один из наиболее успешных министров обороны российской армии XIX века. Мой коллега, журналист ВГТРК Андрей Медведев предположил, что Путин имел в виду графа Дмитрия Милютина, это ветеран кавказских войн, реформатор русской армии, один из идеологов покорения Туркестана, очень уважаемый в военной среде был военачальник. И дело даже не столько в его реформах, сколько в подходе к самим войскам, к ведению боевых действий. Видимо, передавая, если я не ошибаюсь, Теплинскому эту икону, он рассчитывал, что мы будем показывать ту же ратную доблесть, что и наши предки во времена Милютина.
По оперативной обстановке. Есть ощущение, что начал противник очень серьезно прощупывать нашу оборону. За последние только двое суток по всей линии соприкосновения было несколько таких попыток. Это, в первую очередь, Запорожское направление, две попытки в районе Орехово и Пологи. Несколько диверсионно-разведывательных групп. Это не говорит о том, что они пошли в контратаку и пытались прорвать нашу оборону. Конечно, таких суицидальных акций никто не предпринимает. Все нынешние атаки – это не попытка завладеть какими-то позициями или населенными пунктами, это разведка боем, что называется. Противнику сейчас крайне важно знать, как устроены у нас передовые оборонительные рубежи, как наши войска отвечают на угрозу, как быстро проходят команды с земли и до командования, как они быстро возвращаются назад, как работает РЭБ, как работает ПВО, как работают наши противотанковые подразделения.
Пока на всем протяжении линии фронта в этих попытках разведки боем украинцы узнают, что все вышеперечисленное работает очень и очень хорошо. На Запорожье отличается у нас 291-й полк, просто красавцы парни, отбивают каждую атаку. Это не первый накат на их позиции. Жгут технику, до шести единиц техники, из которых три танка было сожжено. Танки поддерживали вот эту разведку боем. Там у них продвинуться серьезно не удалось. Но эта атака носит исследовательский характер – посмотреть, где все-таки у них может получиться.
На Угледаре внезапно украинские войска тоже пошли в контратаку и получили по зубам. Они были встречены, в том числе, морпехами 155-й бригады, потеряли самолет Су-25. Как-то у них не задалось и здесь. Не нашли они брешь, не нашли они слабую позицию в обороне вокруг Угледара. Хотя мы там ведем наступательные действия, но серьезных подвижек на этом направлении за минувшую неделю не случилось. И, наверное, в период ожидания серьезного наката со стороны противника эти действия бессмысленны. Надо готовиться к серьезной обороне.
На участке Кременной тоже последние несколько дней противник постоянно пытается атаковать. Пытались они зайти через серую зону, через ЛЭП нам в тыл, покошмарить десантников. Ничего у них не получилось. Только я знаю о трех попытках таких зайти к нам в тыл. И все они закончились полным фиаско. Но это все малые мобильные группы. Это максимум до взвода, при поддержке крупнокалиберных пулеметов на «хамвиках», при поддержке одного, двух или, как на Запорожье, трех танков. Понятно, что это не ударный клин, который начинает наступление, это противник выясняет, в том числе, применяя аэроразведку, что у нас в оборонительных рядах, где найти ту точку, в которую лучше всего ударить теми корпусами, которые сейчас уже готовы к наступлению.
Кстати, сегодня заместитель министра обороны Украины Анна Маляр сказала: а чего вы ждете? Контрнаступление уже идет. При этом она назвала точки – Марьинку, Угледар, якобы там идут контрнаступательные действия. Но это либо какой-то непрофессионализм, либо какое-то лукавство. Понятно, что того контрнаступления, которое мы ждем, которого от Киева ждут его западные партнеры, оно еще не началось. Было тут интервью главы Главного управления разведки ВСУ господина Буданова англоязычному телеканалу, по-английски его спрашивают: как вы думаете, когда это закончится? Он говорит: очень скоро. Ему говорят: в ближайшем будущем? Он отвечает: в самом ближайшем будущем. Его спрашивают: откуда вы знаете, почему вы так уверены? А он говорит: просто я знаю. Вот такой самоуверенный глава ГУР ВСУ, который говорит, что в очень скором времени они нас разобьют и выйдут на границы Крыма, если не в сам Крым.
Это ощущение, что что-то приближается, что-то в воздухе витает, оно есть. С нашей стороны, например, очень мощно заработала авиация. Раньше над Луганском так часто она не летала. Сегодня заходов в сторону Артемовска, в сторону Кременной было очень много. Начали наши летчики применять планирующие боеприпасы, это ФАБ-500, 500-килограммовые бомбы, к которым приделаны крылья. Это корректируемый боеприпас, который можно запускать с большой высоты – 12-13 тысяч метров. И из безопасной зоны, которая не входит в зону действия ПВО противника. Такими планирующими боеприпасами мы начинаем разносить их склады с боеприпасами, места дислокации, подходящую технику. В глубину Украины мы ими работать не можем, но то, что находится в 40-60 километров от линии соприкосновения – здрасьте и пожалуйста.
Уже и поэтому, может быть, откладывается украинское наступление. Потому что очень четко начали работать как по складам, так и по логистическим цепям, по мостам, которые находятся в зоне ответственности, около линии боевого соприкосновения. И это в дело еще не вступили такие же снаряды массой полторы тонны. Им тоже можно приколхозить крылья, и будет полторы тонны летать. Это не дрон FPV с кумулятивным снарядом, который летит на три километра и убивает один танк. Это такая мощь.
Причем у нас таких снарядов много. Мы не использовали их в Сирии, в отличие от пятисотых ФАБов. И на складах их много. Я уж молчу о том, что у нас есть и 3 тысячи, и 5 тысяч. Это вообще кошмарная мощь, когда она рушится на голову украинцев. Понятно, что сейчас они пока не умеют этому противодействовать. Научатся, безусловно. Но на это уйдет время. Они понесут какие-то потери, безусловно, пока будут учиться. Но сейчас это превосходство в средствах авиапоражения у нас значительное. Будем надеяться, что применение этих снарядов войдет у нас в систему, и не будет такой кампанейщины, что по выходным мы уничтожаем цели.
Очень отрадно, что прохождение вот этого участка времени, когда разведка докладывает об обнаружении того или иного объекта, который надо поразить, до самого поражения, это очень короткий промежуток. Это здорово. Нет такого, что пока доверху команда дошла, самолет вылетел, отбомбился в чисто поле, потому что никого там уже не было. Нет, очень четко и здорово начали работать.
По Артемовску вот Маляр сказала, что тоже ведут они там контрнаступательные действия. Не знаю, какие действия они там ведут. В Артемовске уже около 85 % города мы контролируем. Давим, жмем противника к западным окраинам. Взяли буквально вчера-позавчера швейную фабрику «8 марта». Это был очень серьезный укрепрайон. Фактически, взяв его, мы срезали такой выступ, выровняли линию фронта. И теперь сразу несколько отрядов ЧВК «Вагнер» с юга, востока и с севера жмут, пытаются захлопнуть эту дырку.
Я сегодня видел кадры с той стороны, опубликованные украинскими военными, как они рубятся за свой опорный пункт, который контролирует для них эти «дорогу жизни», по которой они туда заезжают. Там страшное зрелище на этой дороге. Сожженные машины, дымящиеся танки, тем не менее, они по ней ездят. Кто-то там живьем проскакивает. И там 11-минутное видео, как они отбивают накат «музыкантов». Видно, что, если бы не опытный командир, конечно, этот опорник взяли бы. Вот что означает опытный профессиональный командир. Там горстка человек восемь перепуганных, видимо, мобилизованных или тероборонцев, которые полностью дезориентированы и дезорганизованы. Но появляется опытный командир, и даже из такого некачественного материала лепит оборону, отбивает накат наших «музыкантов». При этом у них четкое взаимодействие с оператором «птички», который говорит, откуда мы подходим, в каком количестве, с каким вооружением. И ближний бой – 20-30 метров, друг друга в упор расстреливают. И им удается на этом видео отбить накат.
Не знаю, какое уж там продолжение этого боя было, съемка обрывается. Но это показывает, что, несмотря на то, что качество пехоты может быть низким, при грамотном командире все-таки они показывают какой-то результат, и командир, в первую очередь, не дает им сдаться, отойти. Он берет на себя руководство боем. Это к вопросу о том, что в Бахмуте противник бежит сломя голову, отступает или сдается. Ничего подобного. Рубятся там, кричат «Это наша лесопосадка». Там от лесопосадки ничего не осталось, одни обрубки деревьев. И вот они рубятся, потому что этот опорник контролирует для них «дорогу жизни», они ее отдавать не хотят. Понятно, что все равно рано или поздно сломим мы это сопротивление, и опорник будет наш. Но это дается очень тяжелым трудом, боевым трудом. И очень тяжелыми потерями.
Тем не менее, успехи на этом направлении есть. И я думаю, что в ближайшем будущем все-таки будут хорошие новости. Если, конечно, не начнутся контрнаступательные действия со стороны Украины. Я видел карту расположения их частей, начиная от Белгородской области и заканчивая Артемовском. И это впечатляет. Условно говоря, если у них на Белгородском направлении три точечки на карте, на Сватовско-Кременном рубеже, скажем, десять точек, там, конечно, другие обозначения, это я условно говорю, чтобы было понятно, то на уровне Артемовска и прилегающих городов это сто точек. Можете себе представить, что вокруг Артемовска сил сконцентрировано, грубо говоря, в десять раз больше, чем на Сватовско-Кременном рубеже. Это говорит о том, что они вынашивают планы деблокирующих ударов Артемовска. Если их не будет, то, конечно, судьба этого города предрешена – он, безусловно, будет взят «музыкантами» при поддержке подразделений Вооруженных сил Российской Федерации на флангах.
Сегодня Министерство обороны сообщило, что части воздушно-десантных войск наших блокировали город с севера и с юга, это значит, что и из города невозможно уйти куда-нибудь в Северск или в Часов Яр на юге, и, безусловно, оттуда не должны проникнуть какие-то деблокирующие подразделения. На это работает и наша артиллерия, и наши мобильные группы десантников. Можно почитать на сайте KP.RU, я работал с этими подразделениями. И пушки Д-30 работают очень четко, и ребята – мобильные бронетанковые группы на квадриках ездят, кошмарят технику противника, которая только-только появляется в зоне видимости, сразу уничтожается. Поэтому будем надеяться, что эти фланги будут надежно закрыты.
А дальше за Артемовском будет и Часов Яр, будет и Константиновка, и Славянско-Краматорская агломерация, и наверняка сразу от Артемовска пойдет на Северск, чтобы срезать вот этот выступ на карте, которым впивается украинская армия прямо под Лисичанск, здесь надо купировать эту опасность наступления на Лисичанск, из которого нужно двигаться на Рубежное и дальше, на Старобельск. Поэтому нас, конечно, ждут кровопролитные бои по окончании эпопеи Артемовска. Ничего не будет кончено, противник не будет дезорганизован и деморализован, не побежит до Днепра. А дальше нас ждут тяжелейшие бои.
И. Измайлов:
- Да, Саша, вопросов много. В чем-то вернемся, в чем-то дальше пойдем. По поводу контрнаступления. Можем ли мы сделать такой вывод: с той стороны они готовятся, если не сказать, уже готовы, их много, серьезно подготовлены, сосредоточены? Первый момент. Как и чем будем отвечать мы? Потому что Запад сейчас активно рассуждает на эту тему, пишут, что русские могут ответить чем угодно, вплоть до ядерного оружия (но это их любимая тема). Второй момент. Для них это последний все-таки сейчас рывок, после которого мы двинемся уже – и докуда? Или, как бы ни прошло это их наступление, для нас это не будет возможностью продвинуться вплоть до Киева, как бы нам всем хотелось?
А. Коц:
- Если бы я знал все раскладки нашего Генштаба (хотя я все равно бы их не сказал)… Киев готов к наступлению. Повторюсь, оно может начаться в любую минуту, у них всё есть. Я сейчас сижу, за окно машины смотрю, опять дождь у нас пошел, будь он неладен, завтра опять в Артемовск ехать, мокнуть. В принципе у Киева все готово к наступлению. У нас, будем надеяться, все готово к обороне. Лично меня волнует вопрос боеприпасов, насколько мы готовы по боеприпасам сейчас встречать украинскую армию. Потому что ее надо будет буквально засыпать, засыпать, засыпать артиллерией. Потому что иначе отбиться мы не сможем. У нас все в порядке с противотанковыми средствами, будем жечь, но будем надеяться, что на подмогу придут вот эти летающие ФАБы, очень здорово работают у нас «Ланцеты» сейчас на линии соприкосновения, насыщены ими. Сейчас появились в огромных количествах на линии боевого соприкосновения те самые пресловутые FPV-дроны, о которых мы с тобой неоднократно говорили, что надо, надо, надо, отстаем, отстаем. Вот нагоняем отставание, появились. Не так много грамотных операторов, потихонечку учатся, в том числе и на своих ошибках, но появились. Это тоже тем, чем мы сможем отбиваться. То есть в принципе и по живой силе у нас на отдельных участках даже паритет. То есть у них нет того превосходства, которое необходимо для наступательных действий. Но это будет очень тяжелый период, возможно, на каких-то участках фронта, где они прощупают, им все-таки удастся продавить, но я не думаю, что они обрушат нашу линию обороны. Могут где-то вклиниться таким выступом, как сейчас под Лисичанском. Под Лисичанском этот выступ находится в очень невыгодном для противника положении, но они его держат, неся колоссальные потери. Возможен вариант такой продавки на нашей линии обороны. Чтобы полностью обрушить, мне кажется, это у них не удастся.
Я думаю, что пойдут они по всем направлениям, начиная с Херсонщины, там могут быть отвлекающие попытки форсировать Днепр, могут быть отвлекающие удары по Новой Каховке, попытка отрезать Кинбурнскую косу и нашу группировку, которая находится там. Наверное, самое невыгодное положение из всей нашей военной группировки СВО у них. Будут смотреть, где у них будет получаться (если у них будет получаться), и туда, естественно, будут перебрасывать резервы. А резервов у них предостаточно. Большая часть их сконцентрирована в Днепропетровске, и оттуда просто удобная логистика, можно и на Запорожье бросать, и в сторону Сватово бросать, и в сторону Донецка бросать, если они ринутся вдруг на Донецк. Я думаю, что в какой-то момент они выдохнутся, и, естественно, выдохнемся мы.
Насколько я понимаю, сейчас формируются резервные армии. Не знаю, на какой они стадии готовности. Это и добровольцы, это и новые контрактники. Сейчас у нас большая кампания по привлечению новых военнослужащих на контрактную службу, надеюсь, она дает свои плоды. Мы с тобой говорили в эфирах о том, что надо готовить какой-то резерв, но оказалось, что не мы с тобой одни такие умные, люди в погонах тоже не дураки, и они готовят вот эти резервы, которые можно будет, как свежую кровь, бросить в бой, когда выдохнется Украина.
Честно говоря, у меня есть опасения, что когда произойдет вот это кровопускание украинское, когда они, изможденные, встанут в оборону на своих либо прежних позициях, потому что не смогли пробить, либо на новых занятых позициях, что будет какая-то заморозка на какое-то время. Понятно, что никаких переговоров, второго Минска или Стамбула, ничего этого не будет, просто в какой-то момент у обеих сторон не будет сил на активные действия.
И. Измайлов:
- Татьяна задала вопрос в чате в YouTube. «Есть ли у нас снаряды, которые стреляют на 80 километров? У Украины есть «Хаймарсы». Я слышала, что наши стреляют только на 40 километров».
А. Коц:
- У нас есть аналоги. Они мало применяются, может быть, потому что они только-только начали работать. Это и «Торнадо-С», и «Торнадо-Г». У нас есть «Смерчи». «Ураганы» бьют на 80 километров, «Смерчи» - больше 100 километров. Это всё реактивные системы залпового огня, они, безусловно, применяются. Не знаю, в каких масштабах, не могу судить. Либо есть дефицит боеприпасов, либо хитрим, копим как раз под наступление. Надеюсь, что второе.
И. Измайлов:
- Мы с тобой отметили тему взаимодействия с Китаем. Как ты полагаешь, к чему это идет? И китайская делегация сюда прилетала, несколько дней здесь пробыли. На твой взгляд, как взаимодействие с Китаем скажется на украинской кампании?
А. Коц:
- Я не думаю, что это будет какое-то публичное проявление. Мне бы очень хотелось, чтобы это выражалось в предоставлении технологий со стороны Китая в обмен на информацию. Потому что Китаю, безусловно, интересно, как работают те типы вооружений, которые поставляются на Тайвань Соединенными Штатами Америки. Мы с этими типами сталкиваемся в полный рост и готовы наверняка этой информацией делиться, если это будет какой-то взаимовыгодный обмен. Поэтому, безусловно, в первую очередь информационные технологии. Конечно, никаких батальонов китайских, которые будут воевать за нас, на территории Украины не будет.
И. Измайлов:
- Что было бы неплохо все-таки.
А. Коц:
- Китай, конечно, на это никогда не пойдет. Китай очень далеко продвинулся и в части беспилотной авиации, ударной беспилотной авиации, роевой беспилотной авиации. Конечно, нам бы очень хотелось, чтобы китайский бизнес все-таки с бОльшим интересом смотрел в нашу сторону, нежели в украинскую, и (чем черт не шутит), может быть, под каким-нибудь соусом перестал бы продавать те же коптеры украинской стороне. Потому что пока Пекин с одинаковым задором продает и нашим, и вашим. Повторюсь, я думаю, что главный предмет переговоров – обмен, с одной стороны, информацией, которую мы можем предоставить, мы можем и технологиями делиться, потому что мы в самолетостроении серьезно обгоняем Китай, особенно в боевой авиации. А у них есть те средства ведения войны, которых не хватает у нас, к сожалению, на каком-то этапе нашего военного строительства мы это дело упустили, и в части беспилотной авиации к СВО мы подошли, мягко говоря, неподготовленными. Мы привыкли воевать с беспилотной авиацией в Сирии, когда у тебя в воздухе висит 10 «Орланов», 3 «Форпоста», «Охотник» может прилететь вместе с Су-57, но в Сирии не было противодействия противовоздушной обороны. А здесь мы с ним столкнулись в полный рост и поняли, что нам чего-то не хватает. И не хватает как раз таких ударных систем, которые могут прорывать системы радиоэлектронной борьбы противника.
У нас есть свои отечественные дроны типа Zala, которые «Калашников» делает, очень хороший аппарат, который плевать хотел даже на американские системы РЭБ, здорово работает, корректирует нашу артиллерию.
И. Измайлов:
- Вопрос по поводу танков. «Александр Игоревич, по вашим наблюдениям, каково насыщение наших войск современными танками Т-90? Что вы думаете по поводу расконсервации, модернизации Т-55 и отправке на фронт? И какое насыщение бронетехникой, в частности, новыми танками?»
А. Коц:
- Я не буду приводить процентное соотношение, иначе меня посадят в тюрьму, а Радио «Комсомольская правда» закроют. Танки Т-90 есть, их больше, чем полгода назад, они есть, в том числе, и у ЧВК «Вагнер». Я снимал работу танка Т-90, очень хвалят эту машину. Но у нас и Т-72Б3 очень хорошая машина, которая тоже прекрасно работает как с закрытых огневых позиций, так и прямой наводкой. Они сейчас и с тепловизорами, со всеми «ништяками», которые должны быть у современного танка, у Т-72Б3 есть.
Т-55 – это все равно пушка на гусеницах, она все равно будет наносить какой-то удар. Да, понятно, что это устаревший танк, понятно, что мы несем потери, в том числе и танковые, и чем-то надо заменять, снимать с консервации. Ну, его можно закопать и так же работать с закрытых огневых позиций, особенно если не хватает снарядов, допустим, на артиллерию, давайте работать танками вместо артиллерии (если, конечно, хватает на танки). Кстати, это после украинцев мы начали работать танками с закрытых огневых позиций по навесной траектории, раньше мы так не делали, я этого в СВО еще полгода назад не видел, а сейчас вовсю работаем. Поэтому если это нормальный ствол, без сильного настрела, если к нему есть боеприпасы, то пусть расцветают сто цветов, как говорят наши друзья-китайцы.
И. Измайлов:
- Саша, я у тебя в Telegram увидел интересный перепост. Ребята написали про запорожского активиста, которого была идея назначить на какие-то высокие посты, а он, не стесняясь, демонстрировал свою причастность к АТО. АТО, напомним, это то, что Киев называл антитеррористической операцией (а по-нашему – карательной).
А. Коц:
- Да, это удивительная вещь, когда у нас в новых регионах к власти приходят люди, которые уже дискредитировали себя заявлениями еще при украинской власти.
И. Измайлов:
- Да и действиями, не только заявлениями.
А. Коц:
- Я помню, была история с мэром города под Славянском. Тоже нарыли на него компромат, что, мол, высказывался он в адрес России, в адрес российских военных негативно. А потом на его защиту встал Денис Пушилин и сказал, что все это время он был внедренным агентом, выполнял поручения нашей разведки, поэтому хватит над ним издеваться. В итоге оказалось, что это наш человек. А здесь какой-то казачий атаман, который воевал в антитеррористической операции против собственного народа. И вдруг ему сулят какое-то место в администрации. Сейчас говорят, что ничего ему там не сулили. Я знаю, сулили. Просто из-за этой общественной оценки, из-за того, что это все вышло в общественное поле, его не назначили. Но меня умилила формулировка, что он активист, он у нас занимается казачеством. Что за активист, в какую сторону он активничает? Какого черта у нас ветеран АТО вообще занимает значимое в обществе положение, которое дает ему право что-то там поднимать, особенно в области патриотического воспитания, еще чего-то? Понятно, что фильтрация должна быть жесточайшая. У спецслужб, конечно, хватает сейчас и без того работы – эти и «спящие ячейки», и террористы, но и такими людьми тоже надо заниматься. У них в общественной жизни Российской Федерации (а это территория Российской Федерации) никакого шанса быть не должно. Они его профукали, когда пошли воевать, взяли в руки оружие, направив его на жителей Донбасса. Поэтому никаких постов, никаких общественных чинов они занимать не должны.
И. Измайлов:
- Всем спасибо. На этом на сегодня всё. Подписывайтесь на группу «Комсомольской правды» ВКонтакте, там все самые последние новости, видео, сообщения, и тоже всё можно обсудить.
А. Коц:
- Всем счастливо.
Подписывайтесь на подкаст «Аналитика с именем», чтобы не пропустить новые выпуски и слушайте, когда удобно!
