Александр Коц: Путин четко дал понять, что новая элита России рождается на передовой
И. Измайлов:
- Это радио «Комсомольская правда». В студии Игорь Измайлов. Александр Коц сегодня не в студии, а из зоны специальной военной операции. Саша, приветствую!
А. Коц:
- Привет! Действительно, нахожусь в зоне специальной военной операции. Будем говорить сегодня о том, как идет наше продвижение на Авдеевском направлении. Но в самом начале, безусловно, поговорим о Послании Президента. Потому что знаковое событие. Сегодня это было больше чем Послание Федеральному собранию. Об этом говорит хотя бы состав гостей. Потому что, помимо привычных депутатов, сенаторов, губернаторов, в зале также были герои СВО – офицеры, прапорщики, солдаты, сержанты. Были волонтеры, общественники, мои коллеги – военкоры. По сути, сегодня была озвучена предвыборная программа Владимира Путина, с которой через две недели уже практически, - у нас 15 марта начинается голосование, - он пойдет на выборы.
Вопрос слушателям: что вы считаете самым важным из того, что сегодня Владимир Путин сказал в своем Послании Федеральному Собранию.
Так вот, по поводу Послания. Символично и вполне ожидаемо, что началась эта встреча с темы специальной военной операции и закончилась ею же. Да, в выступлении главой государства были проговорены и расширенные тезисы, которые последние два года очень активно обсуждаются в обществе, среди экспертов, специалистов, журналистов. Мы многие эти тезисы поднимали в нашей программе «Аналитика с именем». Но как раз это говорит о том, что это народное наполнение предвыборной программы президента, рассчитанной на долгие годы вперед. Она вмещает в себя весь спектр, начиная от проблем маленького человека, заканчивая построением послевоенного многополярного мира.
И тут важно, что президент отдельно отметил, что в этом процессе будут участвовать те, кто сейчас в окопах буквально зубами выгрызает нашу победу. Они и, естественно, те люди, которые куют победу в тылу, не должны остаться за бортом после этой победы. Они должны стать новой элитой прекрасной России будущего. Если хотите, я позволю себе президента процитировать: «Вы знаете, что слово "элита" во многом себя дискредитировало теми, кто, не имея никаких заслуг перед обществом, считают себя кастой с особыми правами и привилегиями. Особенно имею в виду тех, кто в предыдущие годы набивали карманы за счет всяких процессов в экономике 90-х годов. Они точно не элита. Подлинная, настоящая элита - все те, кто служат России, труженики и воины, надёжные, проверенные делом, доказавшие свою преданность России». Вот и ответ, какую страну мы строим, и за что стоит проголосовать с 15 по 17 марта.
Что я бы отметил отдельно. Безусловно, эксперты будут говорить о различных социальных проектах, которые станут, наверное, национальными проектами. Безусловно, различные прожекты в области экономики. Как мне кажется, очень важный пласт проблем президент поднял, когда говорил о технологическом суверенитете. Одна из самых объемных частей послания. Потому что технологический суверенитет это залог достижения всех целей, и в экономике, и в промышленности, и в социалке, и, естественно, в военной сфере. Мы сейчас на примере Украины видим, что бывает, когда у страны нет своего технологического суверенитета, и она очень зависима от западных поставок. Собственно, те поражения, которые она сейчас терпит на поле боя, они во многом следствие вот этой технологической зависимости.
Что здесь у нас в этой части Послания я бы отметил? Это новые национальные проекты. Это увеличение вдвое количества передовых инженерных школ на базе вузов. Их решено расширить на 50 штук. То есть у нас по всей стране будет сто подобных центров. Будет дофинансирование Фонда развития промышленности на 300 млрд., мы должны выходить из-под зависимости от поставок западных комплектующих, снижение долги импорта – не более 17% ВВП. И амбициозные проекты по числу промышленных роботов, по которым к 2030 году мы должны войти в число 25 лучших стран. Увеличение уровня валовой добавочной стоимости обрабатывающей промышленности не менее чем на 40%. И главное это увеличение субсидий на НИОКРы. То есть мы сейчас будем создавать тысячи новых производств, не менее ста новых технопарков, объем инвестиций на 70% туда должен увеличиться.
Я веду разговор к тому, что специальная военная операция показала, что у нас очень умная страна. У нас огромное количество народных кулибиных, у нас огромное количество Кулибин-центров по всей стране, которые из голого энтузиазма делают совершенно потрясающие вещи, которые и я, в том числе, вожу на фронт. Начиная от FPV-дронов, которые изменили полностью методы ведения боевых действий, современные, и не все это еще осознали в мире, и заканчивая производством различных девайсов, которые помогают сохранить жизнь бойцов на передовой. Я лично пользуюсь изобретениями наших народных кулибиных, не промышленное производство, я ношу с собой дрон-детектор, сделанный питерскими ребятами. Я ношу подавитель FPV-дронов, который сделали ребята из Самары. Я привозил танкистам РЭБ, которая устанавливается на танк, позволяет обеспечивать купольную защиту от беспилотных средств поражения. Это сделали тоже ребята-энтузиасты. И таких производств очень много.
Конечно, мне бы хотелось, чтобы эти слова президента об увеличении субсидий на различные НИОКРы и производства были услышаны теми, кто принимает решение о привлечении этих средств для таких ребят, которые зачастую самоучки, но у них есть какое-то техническое образование, они по запросам фронта делают потрясающие вещи. я перечислил лишь некоторые из них. Но в целом, конечно, на этих людей надо обращать внимание, безусловно, их надо брать под государственное крыло. Обеспечивать им такое беспрепятственное попадание на рынок, обеспечивать промышленными базами, и так далее.
Потому что то, что пока делается этими людьми, это все на уровне любительском и небольшими партиями. Есть, конечно, те, кто выходит на промышленные масштабы, как «Судоплатов» дроны печатает, «Ростех». Есть участие некоторых региональных властей в разных проектах, как, например, в проекте дронов «Упырь». Я стоял у истоков этого проекта, помогал ребятам информационно, делал с ними репортаж. Сейчас это полноценное подразделение, которое оперирует этими дронами. И школа у них есть, обучающая операторов и сборке этих дронов. Выпускник этой школы на минувшей неделе уничтожил дроном-камикадзе первый американский танк «Абрамс». Конечно, такие люди должны быть замечены. И, как мне кажется, в этой части своего послания президент говорил и о них тоже.
Такая речь длинная, два часа. Тут многие отмечают, что не каждый мировой лидер, особенно крупной державы, может вот так долго на трибуне выступать и не запинаться, произнося огромное количество цифр. Сумасшедшие, конечно, цифры названы в части выделения на различные проекты. Но будем смотреть. На мой взгляд, главное прозвучало как раз об участниках специальной военной операции, потому что они после победы должны все-таки принимать активное участие в жизни и деятельности страны. Насколько я понимаю, запускается, по аналогии с губернаторской школой, с конкурсом «Лидеры России», такой же управленческий конкурс и для наших военных, которые на деле доказали свою преданность стране, готовность за нее биться до последнего вздоха. И, безусловно, после того, как они вернутся домой, они должны, если есть такое желание, участвовать в развитии нашего государства.
И. Измайлов:
- Я еще услышал про десятилетие «Русской весны». Мне кажется, фраза «Русская весна», которая нам привычна, мы ее десять лет произносим, но на высшем уровне нечасто она употреблялась. И мы с тобой периодически говорим о том, что же Россия транслирует туда, в том числе жителям Украины. Мне кажется, что все Послание в каком-то смысле можно приложить и как образ будущего. Например, нацпроект «Многодетная семья». То, что происходит сейчас на Украине, это нацпроект уничтожения населения. И он идет просто космическими скоростями. Мы видели ответ девушки-одесситки: да просто чтобы люди не убирали. Президент отдельно говорил о регионах Новороссии. Мы надеемся, что их число увеличится. Люди и там, наверное, могли услышать, как можно жить.
А. Коц:
- Надо сказать, что на Украине тоже пристально следили за выступлением президента России. Традиционно такие большие встречи с нашим главой вызывают живой интерес у украинской аудитории, у украинских СМИ, которые на свой манер комментируют эти выступления. Тем не менее, какая-то картина жизни в соседней стране у них, наверное, вырисовывается, учитывая, что ничего подобного на Украине нет. Единственные их проекты – дайте денег и дайте оружие. И дайте денег на восстановление. А о жизни простого человека там, конечно, ничего не говорят. Послушаем девушку из Одессы, которая в Молдавию сбежала.
- Я сама с Одессы. Тут уже с зимы. Хотя с начала войны я приехала и тут была год. Наше мнение такое. Все равно уже жить под каким гражданством, все равно, будет русский паспорт, украинский, главное, чтобы люди просто не умирали. Тяжело, потому что мой папа был военный, очень много было контузий. И сейчас его списали с армии. И он тоже сейчас тут, потому что уже просто три грыжи, зрение, ноги – уже все. Какая разница, что там будет. Главное, чтобы дома стояли и дети не умирали.
И. Измайлов:
- Да, главное, чтобы дети не умирали. А мы-то говорим о том, чтобы детей больше было.
А. Коц:
- Собственно, один из приоритетов, который президент назвал, это многодетные семьи. Тут в чате ВКонтакте очень тревожные сообщения приходят от супруги мобилизованного. Маргарита рассказывает о своем сыне. Маргарита, лучше сына, если у него такие проблемы есть, показать специалисту. А по поводу мобилизованных она спрашивает, это вопрос постоянный, почему мобилизованные до сих пор на фронте. Мы еще поговорим отдельно об этом. У меня скоро выйдет большой материал, который я в последние дни готовил.
Пока давайте перейдем на оперативку. Знаете, меня в последние пару дней зацепили такие сигналы с той стороны, от военных украинских инженеров, которые жалуются, что государство не подготовило линии обороны, ничего не сделало для того, чтобы предотвратить наше продвижение сейчас на Авдеевском направлении. Честно говоря, я в Авдеевке работал, мне показалось, что Украина вообще не предполагала, что им куда-то из Авдеевки придется уходить. Да, перед Авдеевкой со стороны ДНР были серьезные укрепления, которые готовили на протяжении 8 лет. Это и линия обороны, опорные пункты, укрепрайоны, забетонированные, всякие. В самом городе, как и в Артемовске, никаких фортификаций не было. То есть они планировали там оборону держать, пользуясь городской застройкой. И сегодня многие жители Авдеевки, которых вывозят сейчас в Донецкую Народную Республику, в пункты временного размещения, рассказывают о том, что они действительно прикрывались мирными жителями, они выстраивали огневые точки в жилых кварталах. К ним подходили жители и говорили: вы можете отсюда отойти, потому что по вам будут наносить удары, а мы будем страдать? Они говорят: а если мы будем отсюда уходить, вообще здесь камня на камне не останется.
И вот таких историй они рассказывают много. Но то, что сейчас происходит, когда украинская армия отступает к западу от Авдеевки, и отступает фактически в голое поле, эти военные инженеры рассказывают, что был проект, но никто не смог заставить подрядчиков действительно работать, никто не мог найти на них управу. Где-то бетон разворовали, где-то деньги разворовали, этого не хватает, того не хватает. То есть люди, которые говорят, что у них чуть ли не отечественная война, они не предполагали никаких прорывов с нашей стороны и даже не пытались строить ту линию обороны, которую мы выстроили в преддверии украинского контрнаступления. И я прекрасно помню прошлый год, когда я проехал от Белгородской области до самого Херсона, и везде кипела работа, везде шло строительство. У нас по трассе М4 «Дон» нескончаемые колонны грузовиков шли, фур с этими «зубами дракона» бетонными, колпаками пулеметными бетонными. И кругом просто кипела работа. Выстраивались эти линии с бетонными конусами, рылись противотанковые рвы, возводились фортификации, окопы, которые обивали деревом в три наката, и т.д. И работали и военные строители, и гражданские строители, экскаваторщики, крановщики. Мужики со всей России дружно работали и сделали такую линию обороны, которую Украина прорвать не смогла.
Украина то же самое сделать не может. Это говорит, наверное, все-таки о том, что у нее есть признаки распада государственности, когда не работают институты власти. Они приняли положение о некой фортификационной комиссии, где по этому положению должны работать на передней линии военные строители, на второй, третьей линии – гражданские строители. И на бумаге это, как пресловутая стена Яценюка, которая была на бумаге, выделены были на нее огромные деньги, а ее так и не построили. И вот здесь признаки такого государственного разложения, когда ни высшая власть, ни военная власть, ни власть на местах не может добиться того, чтобы каким-то образом все-таки заставить рабочих сделать какие-то удобоваримые фортификационные сооружения.
Нам, конечно, это все на руку, продолжается наше поступательное движение к западу от Авдеевки. Авдеевка, к сожалению, пока тыловым городом не стала, но пока там и разминирование идет, несмотря на обстрелы, и гражданских вывозят в ПВР. Гражданским, кстати, на ближайших выборах дадут возможность проголосовать за президента России, уже есть первые выданные российские паспорта жителям Авдеевки, которые настрадались, конечно, за последние два года. Но продвижение идет.
Я начал говорить о том, что дальше будет. Сейчас мы видим, что противник, как они говорят, организованно отошел на линию, которая проходит с севера на юг, из города Бердычи, Семеновка, Орловка и Тоненькое. Они откатились сейчас на эту линию, она объединена естественной преградой, там такой каскад небольших водопадов, и командующий украинской группировкой «Таврия» говорит, что мы туда организованно отошли, мы так и планировали, сюда откатиться. Хотя на многочисленных видео, которые публиковались в социальных сетях, видно, что это было больше похоже на бегство. И уже сегодня мы видим, как цепляются наши штурмовики и за Бердычи, и за Семеновку, и на Орловке вышли тоже на окраину села. И тут рисуется план дальнейшего отступления, причем рисуется он, в том числе, и при помощи наших ударов. Потому что мощно все-таки давят наши Вооруженные силы на отступающего противника, по ближней линии наносятся и артиллерийские удары. Мне в ежедневном режиме присылают беспилотчики видео. И «Солнцепеками», и «Градами», и ствольной артиллерией наносятся удары по позициям и с Бердычах, и в Семеновке, и в Тоненьком. А это ведь не просто точки на карте или какие-то населенные пункты неважные. Эти населенные пункты, эти названия, они у жителей Донецка и близлежащих городов ассоциируются с артиллерийским террором, который 10 лет исповедовали украинские военные. Тоненькое, Орловка, Бердычи – это всё города, поселки, в которых находились позиции украинских войск, и с них наносились артиллерийские удары по городу. Да, у противника пока остается возможность наносить удары «Хаймарсами» по Донецку, по Ясиноватой, но обстрелов ствольной артиллерией реально стало меньше в Донецке. Конечно, спокойствия это прибавило немного, но, тем не менее, это уже результат, что Украина вынуждена оттянуть свою артиллерию дальше, и сегодня ствольная артиллерия практически не достает до Донецка. Достает пока еще до Ясиноватой, но будем двигать дальше.
И. Измайлов:
- Саша, куда дальше движемся?
А. Коц:
- Быстренько пробежимся по вопросам. Спрашивают, где читать прозу «Адлера». Это я в Telegram-канале публикую такие шикарные зарисовки, рассказики от офицера, добровольца, который пошел служить, воюет сейчас на Запорожском направлении, очень хороший у него русский язык литературный, можно в Telegram у меня по поиску «Адлер» найти. Книги пока нет, но будем надеяться, что на книгу у него рассказов наберется.
Спрашивают: «Много пленных. Работают ли они на благо? Нашей великой Родине рабочие руки нужны». Я не знаю, почему не работают. В 2014 году пленных в ДНР, например, заставляли разбирать завалы после артиллерийских обстрелов со стороны Украины. Ну, как минимум вот так использовали эту рабочую силу.
Спрашивают: «Хватит ли сил у нашей армии окружить и уничтожить основные силы украинской армии на текущей линии разграничения, чтобы дальше идти с минимальными боями?» Давайте от этого, наверное, и оттолкнемся. Что будет за линией Бердычи – Тоненькое? В сторону запада, в сторону границ Донецкой Народной Республики есть еще две линии, одна проходит от населенного пункта Очеретино до Нетайлово. Это хребет, с которого все продвижение будет видно. И на этом хребте сейчас идут активные земляные работы, пытаются там закапываться в режиме реального времени. Не было подготовлено почему-то на этом хребте позиций Украины, хотя они там напрашивались, если бы Украина предполагала отступление, но их там не было.
Но и это, как мне кажется, такая линия временная, все-таки основная заруба будет проходить к западу от Авдеевки, по линии городов Покровск (бывший Красноармейск и будущий Красноармейск), Селидово и Курахово. Собственно, удары российской авиации, которые проходили в среду, они показывают, что наша разведка четко понимает украинский замысел и пытается его сломить. Потому что удары наносились как раз по Курахово и Покровску. Два таких транспортных логистических узла, через которые сейчас Киев пытается бросать на бессмысленное сдерживание этих линий и живую силу, и технику. Все правильно, зачем ждать, пока они будут переброшены на фронт и будут мешать нашему продвижению, лучше долбить их на дальних подступах, чем, собственно, наша авиация планирующими боеприпасами и занимается. Это такая осмысленная работа, когда у нас не решаются проблемы по мере их поступления, а работа идет на упреждение, когда и переднюю линию, уж извините за просторечие, гасят (а там именно это слово применимо), и не дают серьезно вкопаться по хребту от Очеретино до Уманского, и глубокий тыл, Курахово – Селидово – Красноармейск тоже обрабатывается. Все идет как бы в одном комплексе. И это тоже, наверное, одно из таких нововведений, что ли, которые раньше российская армия не демонстрировала, а сегодня достигла вот такого уровня взаимодействия авиации, артиллерии и разведки. И главное, что есть ресурсы. Потому что такого количества авиабомб с планирующим модулем я не припомню нигде. На Днепре я видел их применение по 6, может быть, по 8 штук в день, а во время активной фазы Авдеевской операции по 200-220-250 авиабомб в день падало. Собственно, вот она, реализация превосходства в воздухе.
Есть ли у нас силы, чтобы это всё окружить? Ну, всё это, конечно, у нас ресурсов окружить нет, но мы видим, что все окружать и не надо. Надо создавать условия, при которых украинской армии ничего не остается, кроме как отступать. А это обрубание логистики и, безусловно, вот это психологическое воздействие, когда падает рядом один ФАБ - и сразу десятки контуженных. Пленные, которые к нам попадают, они через одного заикаются. Это значит, у них тяжелая контузия, они испытали на себе весь гнев российской авиации и потеряли любую волю к сопротивлению. Не все, конечно, есть и те, кто упирается. Я не сказал бы, что сейчас украинская армия полностью деморализована. Они пытаются даже устраивать какие-то вылазки в нашем тылу, как случилось минувшей ночью на Тендровской косе в Херсонской области. Если на карту посмотреть, что такое Тендровская коса, я не очень понимаю, зачем туда высаживаться. Ну, кроме как – вот, смотрите, мы подняли флаг. Это узенькая такая полоска в море, а до материка там еще надо преодолеть немножко по морю расстояние. И вот эти спецназовцы, 73-й центр сил специальных операций морских туда высадились. В итоге потеряли 4 лодки, потеряли 25 человек убитыми, 1 пленный остался, а накрошили их 6 наших бойцов. Причем я предполагаю, что мобилизованные, которые просто за последние полтора года приобрели такой колоссальный опыт, что лучшей пехоты в мире, пехоты с таким опытом, наверное, и нет. Пытаются они контратаковать и под Красногоровкой, пытаются контратаковать на Марьинском направлении. То есть, нет такого, что они везде пятятся, поднимают белый флаг и сдаются.
Но все-таки инициатива, чувствуется, у них потеряна и нехватка боеприпасов тоже чувствуется. По-прежнему они работают артиллерией, но уже не так активно, как раньше. По-прежнему они работают FPV-дронами, это, наверное, главная сейчас угроза, которая исходит от противника, но постепенно пятятся, пятятся, пятятся, а есть же еще другие точки напряжения, на которые надо отвлекать резервы. Это и Запорожье, где на Работино – вот сегодня я публиковал в Telegram-канале шикарные кадры, как под прикрытием бронемашин пехоты заходят наши штурмовики и забирают опорные пункты противника в этом населенном пункте, который мы оставили в прошлом году. Есть продвижение на Артемовском направлении. Сегодня было объявлено о том, что освободили село Красное – это уже километр до Часов Яра, а Часов Яр – это опять же важнейший для Украины на Донбассе транспортный узел, от него дороги идут и на Константиновку, и на Краматорск. Я не знаю, как там дальше будет наше движение планироваться, но понятно, что по логике вещей надо идти на Константиновку и постепенно нарезать этот пирог, эту главную линию обороны к северу от Авдеевки. Это Краматорск, Дружковка… Константиновка, Дружковка, Краматорск и Славянск – символ, собственно, русской весны, как сегодня сказал президент. Я думаю, он имел в виду не только Крым, но и восстание в Новороссии. То есть, перспектива продвижения нашего при условии, что и у нас будут резервы, которые можно пускать в бой, и у противника будет та же беда с поставками, перспективы, конечно, очень хорошие. Есть давление у Купянска – украинцев начали уже там стращать, некий народный депутат Верховной Рады Устинов пишет, что после Авдеевки будет Купянск и, если Купянск не выстоит, то у нас очень высокие шансы потерять Харьков – второй крупнейший город Украины с миллионом населения, и пишут даже, что жители Харькова уже начали распродавать свое жилье со скидкой в 50%, дескать, хоть что-то выручить перед тем, как бежать из города. Я не знаю статистики, сколько таких квартир продано, может, просто нет желающих за полную стоимость покупать квартиры в городе, в котором постоянно перебои и с водой, и с электричеством, и там располагаются украинские части, по которым может прилететь. Ну, такое себе – покупать недвижимость в прифронтовом городе. Честно говоря, я не вижу пока больших перспектив по взятию Харькова. Купянск – это не лагерь подскока до Харькова, у нас был уже Купянск, у нас был Изюм, у нас были оба берега реки Оскол, у нас был Волчанск, к Харькову мы, к сожалению, тогда не приблизились. Но, безусловно, если Украина будет продолжать испытывать проблемы и голод технический, то какие-то перспективы и там будут открыты. Но, как мне кажется, сейчас основное внимание российского командования сконцентрировано на Донбассе, на том, чтобы освободить Донецкую народную республику полностью от присутствия украинских оккупационных войск. Эта история не быстрая, не будет такого, что где-то мы прорвали фронт и все у них посыпалось, они побежали. Такого, безусловно, не будет. У них остаются резервы еще не использованные, в тылу. Они готовят сейчас от 6 до 8 новых бригад, которые вроде как будут экипированы и оборудованы по последнему слову техники. Но, конечно, в этом году какой-то контрнаступательной операции с их стороны ждать не приходится.
И. Измайлов:
- Саш, то есть, по Харькову, которого все ждут, пока не стоит, да?
А. Коц:
- Мне кажется, нет. Вот еще спрашивают, что с Одессой? Ну, Одесса тоже не ближайшая перспектива. Вот пишут – когда человек в Донецке погибает, его родственникам легче становится – погиб от ствольной артиллерии или всего лишь от Хаймерса? Конечно, не легче, какая разница, от чего погиб человек – это всегда трагедия. Я даже не понимаю, к чему вопрос. Но то, что гибнет меньше, это факт, когда ствольная артиллерия не достает. Потому что, если Хаймарс еще есть возможность сбить, перехватить, отвести РЭБом, то против ствольной артиллерии нет никаких сил противодействия.
И. Измайлов:
- Кстати, по поводу новой бригады, которая формируется. Вот интересно, что на днях Зеленский говорил о потерях официальных – он сказал 31 тысяча, но, мол, неизвестно, куда делись пропавшие без вести и они вроде как туда не входят. Сергей Шойгу тоже сказал, какие украинские потери по нашим данным – в 10 раз больше, чем сказал Зеленский…
А. Коц:
- 44 тысячи, по-моему, он сказал. Но, я думаю, это вместе с ранеными.
И. Измайлов:
- Тем не менее, вот эти новые формируемые или кто там в ожидании стоит, на них как это все действует с моральной точки зрения? Вот они видят, что укрепрайон Авдеевка, им в голову не приходило, что могут уйти – ушли…
А. Коц:
- Ну, конечно, там не в восторге люди… не случайно ежедневно из Украины новости приходят, как молодые люди пытаются сбежать из страны, пересекая ледяную речку кто-то вплавь, кто-то на плотах. Конечно, никакого энтузиазма эти инициативы мобилизационные не вызывают. А по поводу потерь – да, странная цифра, я не понимаю, из чего она у Зеленского состоит. Вообще сетевые эксперты, помните, считали некрологи в украинских соцсетях и региональных СМИ и насчитали что-то там под 400 тысяч фамилий некрологов, не повторяющихся, да. Поэтому что-то у Зеленского с математикой было нехорошо. Кстати, и люди-то на Украине не шибко верят в то, что говорит Зеленский. Если у нас готов синхрон, что думают сами украинцы по этому поводу, давайте послушаем.
«- Как-то очень странно, что вот так неожиданно и такая цифра. Хотя, если говорить и слушать вийсковых, то эта цифра намного больше».
И. Измайлов:
- Это в Киеве опрос был и тут кто-то умудряется на русском языке говорить… Мы вот нашли фрагмент на русском языке, коротенький, и люди очень аккуратно, конечно, видно, что опасаются говорить, тем не менее… Я вот почему спросил? Одно дело, когда там что-то начиналось, там контрнаступ, ура, ура, а сейчас-то вот как-то эти новые бригады, хорошо экипированные, приблизительно им же тоже, наверное, внутри глубоко понятно, что их ждет…
А. Коц:
- Понимаешь, если человек со стороны на это взглянул и ужаснулся… а когда ты во всем этом варишься постоянно, у тебя уже вырабатывается какая-то привычка и к новостям, и к цифрам, и ты это не воспринимаешь как что-то относящееся лично к тебе. Это такой психологический эффект, когда у тебя все это идет фоном и ты пока сам с этим не столкнешься, конечно, в это не поверишь. Но в целом, я думаю, настроения-то у вийсковых украинских не очень. И в первую очередь, когда из-за того, что они слышат вот это вранье. Потому что был еще опрос в Одессе, где опрашивали именно людей в форме, военных, что они думают по поводу этих цифр. И там, конечно, люди с трудом подбирали цензурные слова. Кто говорил на мове, на русском проскакивали как раз нецензурные слова. Но это не значит, что случится бунт в украинской армии и они восстанут против Банковой. Ничего подобного не произойдет. Армия – это дисциплина, построенная на подчинении старшему командиру (начальнику). Поэтому они и дальше будут выполнять приказы, какими бы суицидальными они ни были.
Еще одна тема, которую я хотел бы успеть зацепить. Это явление, с которым я в СВУ столкнулся впервые. Мне тут на днях звонит товарищ, офицер, и говорит – ты в Донецке? Приходи в такое-то кафе, с женой познакомлю. Я говорю – в смысле с женой, а что она тут делает? Приехали в гости, говорит, меня в увольнение отпустили и вот я с ней уже второй раз вижусь. Я говорю – и часто она так приезжает? Он говорит – время от времени приезжает (она с Северного Кавказа). И тут выясняется, что, оказывается, есть такое явление, как сентябристки – ну, такие декабристски нашего века. Это жены, которые вслед за своими мобилизованными мужьями едут из своих насиженных мест в зону СВО и селятся там и живут. Иногда их супругов отпускают в увольнение и они видятся. Вот я встретился с несколькими такими семьями, которые приехали из Сибири - кто-то из Новокузнецка, кто-то из Омска, кто-то из Красноярской области, кто-то из Кемерово. То есть, это жены, которые решили, что они хотят быть ближе к своим вторым половинкам и приехали в зону СВО, в ДНР, в один из городков, тыловой городок, тем не менее, там ПВО периодически работает. Сняли жилье и живут вот новой такой жизнью. Кто-то устраивается на работу уже – вместе с детьми приезжают – дети уже кто-то в детский сад ходит, кто-то ходит в школу. То есть, это такой осознанный выбор. И с ними беседуешь, ну, кто-то считает этот переезд временным, кто-то уже планирует пустить корни. Меня потрясла история одной семьи. Девушка приехала навестить мужа, потом вернулась домой, взяла двоих детей и приехала на всегда. Они жили гражданским браком, в ДНР сыграли свадьбу, она ждет уже третьего ребенка, мать ее не хотела отпускать, в итоге мать с отцом приехали к ним погостить, матери понравилось, мать купила в этом городке дом, а отец этой девушки обивал пороги военкоматов, подписал контракт и сейчас воюет под Угледаром. Представляете, какая семейная история! И вот они точно не считают этот выбор какой-то жертвой. Да, они говорят, что чем-то пришлось поступиться, вот нет каких-то удобств, потому что все-таки воюющая республика, там, может быть, где-то не хватает ремонта, где-то не хватает какого-то комфорта, но они не считают свой выбор жертвой. И вот бросить все и переехать из Сибири в Донбасс – для них это абсолютно естественно, они вот так это воспринимают, и это не носит какого-то для них героического оттенка. Без всяких госпрограмм, без какой-то экономической поддержки – а жилье снимать сейчас в Донбассе это такое удовольствие не из дешевых. Однушку с каким-нибудь бабушкиным ремонтом посуточно сдают по 5 тысяч рублей. Посуточно. Если повезет, за 30 тысяч снимешь на месяц. Собственно, ответшалый фонд ЖКХ и невзрачный… вместо супермаркетов рынок, вместо развлекательных центров и для детей только спортивные секции – зато бесплатные… мне тут многие взрослые, которые переезжают, говорят – как в Советский Союз окунулись. Но все эти неудобства у них компенсируются близостью к любимому человеку, за которым русская женщина готова ехать на край света. Поэтому есть опасность, что мужа перебросят на какое-то другое направление, нет. Ясности, сколько придется жить новой жизнью тоже, но я вот разговаривал без камеры с одной девушкой, мы обсуждали тоже этот вопрос, который нам постоянно задают, и ей я его задал, и она говорит – вы знаете, я уже устала об этом думать, для меня это уже неважно. «Мы же все понимаем, что они уже опытные военные, которые способны выполнить самые сложные задачи и с точки зрения командования они принесут пользу на фронте больше, чем зеленые новобранцы. Я с этой мыслью смирилась и теперь моя задача поддержать мужа сколько бы на это ни потребовалось времени». Конечно, это такая история, с одной стороны, щемящая душу, когда люди уезжают… там работали на угольных разрезах, кто-то там держал свое хозяйство, как мама вот этой девушки – у нее было 4 коровы. Но она говорит – я жила по часам, а здесь я за всю зиму истосковалась, потому что мне надо что-то делать, а делать не хочется. И вместе с тем я понимаю, что это моя новая жизнь и я как бы к ней привыкаю. Ей знакомые пишут с родины – корову-то уже купила? Она говорит – да зачем мне корова, здесь море близко, у меня здесь новая жизнь. И это такая вот история, которая, с одной стороны, конечно, не дает каких-то положительных эмоций всем семьям мобилизованных, которые ждут своих защитников домой, которые не выбирали эту жизнь, но с ней столкнулись. С другой стороны, есть и такие примеры, которые, может быть, когда-то назовут историческими и они будут предметом литературных исследований.
И. Измайлов:
- Невероятно интересно.
А. Коц:
- Спасибо, друзья, увидимся через неделю, оставайтесь с радио «Комсомольская правда».
Подписывайтесь на наш подкаст на любой удобной площадке, чтобы не пропустить новые выпуски с Александром Коцем!
