Ни в горе, ни в радости: почему браки стали чаще распадаться
- Здравствуйте. Это программа «Культурный код». Знаете, уже полтора года нашей программе «Культурный код», и мы говорим именно о коде культурном. У нас были потрясающие гости, темы, события и довольно эмоциональное общение. Но еще ни разу мы не говорили о семье. В принципе это самое важное. И сегодня передачу надо переименовать – не «Культурный код», а, может быть, «Семейный код». Что в нем меняется, в этом семейном коде, что такое институт брака, институт семьи? Куда все это девается или, наоборот, все хорошо? Хотя статистика печальная. Поэтому тема нашей передачи «Ни в горе, ни в радости: почему браки стали распадаться».
У нас в гостях Алексей Юрьевич Комов, член правления Всемирного конгресса семей и Международного совета по семейному образованию.
Алексей Юрьевич, вы являетесь председателем Всемирного конгресса семей в России. В одном интервью вы говорили: «Конгресс отстаивает, оберегает традиции семейные и нравственные ценности от агрессивных попыток глобалистического либерального антисемейного лобби разрушить традиционную семью и христианскую нравственность». Звучит жутко – агрессивные попытки разрушить семью. Что на сегодняшний день является угрозой семейным ценностям, по-вашему?
А. Комов:
- Знаете, это не секрет, что есть большие попытки, очень мощные силы, которые стремятся навязать достаточно странные взгляды, которые они называют ЛГБТ, то есть различные сексуальные меньшинства, трансгендеры и т.д. Взять хотя бы Олимпиаду в Токио недавнюю, где выступал трансгендер-тяжелоатлет, то есть мужчина, который сказал, что он женщина теперь, в результате неких трансформаций. И он выше гораздо, крупнее, чем женщины-тяжелоатлетки (хотя я считаю, что достаточно странно женщинам соревноваться в таком виде спорта, но тем не менее). И получается, что женщины как бы дискриминируются. И вообще, это взрывает мозг любого нормального человека, когда ты видишь мужчину, здорового такого, почти двухметрового, со штангой, а пишется, что это женские Олимпийские игры.
Ю. Грымов:
- Получается, те самые нападки – агрессивные попытки разрушить семью. Это то, что вы говорите, ЛГБТ, но мне кажется, что это все-таки не такая уж активная сила, тем более на территории России.
А. Комов:
- Знаете, Россия является членом Всемирной организации здравоохранения, которая вроде бы призвана бороться за здоровье, однако ее спонсорами, донорами являются крупнейшие частные фонды, например, фонд Билла и Мелинды Гейтс, и они диктуют эту повестку. То есть легкий развод во всем мире, аборт практически без ограничений, возможность смены пола, усыновление однополыми родителями детей. И это продвигает, помимо прочего, Всемирная организация здравоохранения. Почему? Потому что она финансово зависит, идейно зависит. И получается, что вроде бы такие организации, как ООН, ЮНЕСКО, Всемирная организация здравоохранения, вместо того, чтобы продвигать действительно общие проблемы, заниматься решением действительно острых, насущных проблем, они пропихивают очень агрессивно те вещи, которые разрушают семью. Но мне кажется, что помимо этого, очень важное значение имеют масс-медиа, то есть Голливуд, СМИ, кино, телевидение и соцсети. И какие моральные нормы там транслируются, вы знаете, я думаю, лучше меня. Там гораздо больше антисемейных таких ценностей, которые как раз и приводят молодых людей (или не очень молодых) к разводу, потому что брак не получился, потому что соответствующая система ценностей транслируется через масс-медиа. И если в России это радикально не изменить, то я боюсь, что ситуацию эту не переломить.
Ю. Грымов:
- Хорошо, зайду с другой стороны. Я отчасти согласен, хотя я не чувствую такого заговора, как вы, но вы больше, наверное, в это погружены и знаете, что происходит. Хотя мы не так давно делали программу, и я заметил, что в России появляется большое количество фильмов под общим названием «Нелюбовь». Все друг друга не любят – муж жену, жена мужа, детей и т.д.
Как вы считаете, Алексей Юрьевич, институт брака вообще изменился? Ведь язык меняется, время меняется. Женщина раньше встречала на своем пути одного-двух претендентов на руку и сердце (семейные знакомства и т.д.). А сегодня встречаются тысячи человек в метро по пути на работу. Выбрать можно кого угодно. Скептики скажут: кошмар, в метро знакомиться нельзя. Но претендентов-то стало больше. Вот у меня в театре «Модерн» идет «Война и мир». Помните, Наташа Ростова как себя корила за эту небольшую измену, когда она поцеловалась с другим мужчиной, она себе не простила измену Болконскому. Но сегодня как легко все это происходит. Может быть, все-таки институт брака меняется и отношение к семье?
А. Комов:
- Конечно, очень многое меняется в нашей жизни, но кое-что остается тем же самым, стабильным, и оно не меняется, поскольку человек создан таким образом, каким он создан. «Мужчиной и женщиной сотворил их», - написано в Библии. Той же концепции придерживаются основные мировые религии. И получается, что когда человек при помощи современных технологий вмешивается в это, то нарушаются самые фундаментальные вещи. Я думаю, что и раньше тысячи людей встречались человеку на рыночной площади Древнего Рима, рыночной площади Афин и т.д. То есть не было проблем встречать людей. Вопрос в том, что со времен сексуальной революции 60-х годов, изобретения различных противозачаточных средств стало казаться, что безболезненно, без последствий можно сменять половых партнеров. Но на самом деле это не так. Я думаю, что если бы хранили целомудрие молодые люди, то у нас страна была бы гораздо крепче и сильнее. Вот, например, Россия в начале ХХ века, до революции, была номер один в Европе по количеству детей (по-моему, 7 или 8 детей было в семье).
Ю. Грымов:
- Алексей Юрьевич, в тот период времени была колоссальная смертность, и люди (извините, так цинично) страховались, и был довольно жестокий век.
Алексей Юрьевич, вы говорите, что идут большие нападки глобалистического либерального антисемейного лобби. Я хочу возразить вам. За последние 5 месяцев 21-го года число разводов выросло на 44%. И если прочитать, из чего состоят эти 44%, почему люди разводятся, здесь нет никаких нападок, того, что вы говорите, ЛГБТ, смена пола и т.д. На первом месте бедность, взаимное непонимание и неверность. Там еще есть алкоголизм, наркомания, жилищный вопрос и т.д. Может быть, все-таки проблема в нас, а не в тех людях, которые на нас нападают?
А. Комов:
- Конечно же, проблема в первую очередь в нас. И здесь главное, мне кажется, то, что люди не готовы быть самопожертвовенными. То есть их не приучают, не воспитывают с детства, в том числе в средствах массовой информации, в семье, в социальном окружении к тому, что брак это очень серьезный труд. Что ты должен себе отказывать во многом, что придется вставать ночью к детям, которые кричат, придется, вместо того чтобы смотреть фильм, пить пиво и еще что-то такое, заниматься обеспечением семьи и т.д. И это очень большой труд, и все меньше и меньше людей готовы серьезно этим заниматься. Поэтому мы видим по статистике, что количество детей гораздо больше у религиозных семей, будь то христианские, иудейские, мусульманские и т.д. Потому что нужна очень большая мотивация, духовная мотивация, часто религия ее предоставляет, для того чтобы жертвовать своими интересами. А все современное общество, вы сами, Юрий, знаете, как оно построено, как построены коммуникационные технологии, масс-медиа и т.д.
Хочу привести интересные данные. Согласно данным статистики, в развитых западных странах с момента рождения до достижения 18 лет молодой человек потребляет в общей сложности 65 тысяч часов масс-медиа-влияния. То есть это соцсети, телевидение, Голливуд и т.д. И это в 6 раз больше, чем время, которое он проводит в школе, в 30 раз больше, чем время, которое он проводит, вдумчиво общаясь со своими родителями. Средний американский отец со своими детьми общается вдумчиво около 2 минут в день. И в 60 раз больше масс-медиа-просмотра, чем время, проведенное в церкви, мечети, синагоге и т.д.
Ю. Грымов:
- Алексей Юрьевич, я понимаю, о чем вы говорите. Мы очень много внимания уделяли масс-медиа, у нас были эксперты и из Госдумы, и т.д., мы говорили, что телевидение разрушает и т.д. Но вы же тоже знаете, что большинство телеканалов, если мы говорим про телевидение, государственные.
А. Комов:
- В том-то и дело. Большой вопрос - почему ничего не делается в этом направлении?
Ю. Грымов:
- Подождите. У нас же принят закон, мы поменяли Конституцию, где определили четко, что такое семья. Но при этом телевидение выглядит ужасно. У меня нестыковка. Если бы это делали злые люди, о которых вы пишете, глобалистические либеральные антисемейные лобби, а это делает государство, делают чиновники и менеджеры на телевидении, которые сегодня наши с вами современники.
А. Комов:
- Да. Но здесь вопрос в том, что лобби, оно на то и лобби, чтобы проникать, в том числе и на государственное телевидение. Во-вторых, гораздо прибыльнее продавать то, что эксплуатирует низменные пороки в человеке, это пользуется бОльшим спросом. И тогда менеджеры телевидения нам говорят: мы вынуждены идти за рейтингами, вынуждены снимать то, что народ потребляет, и поэтому все время планка снижается. Вот, например, группировка «Ленинград» матом у нас поет. И я слышал, что господин Шнуров в Государственной Думе, по-моему, в каком-то комитете занимается определением культурного вектора нашей страны. Но мне кажется, что мейнстримить мат, в частности, через очень качественно, талантливо, ярко снятые короткие такие видеофильмы, клипы группировки «Ленинград», они очень много сделали, для того чтобы сделать мат приемлемым, престижным и т.д.
Ю. Грымов:
- Алексей Юрьевич, ну что мы про Шнурова будем говорить? Помните недавнюю встречу с президентом, когда у господина Шнура была возможность задать вопрос? При всех своих резких выходках, словах и речах он что-то сразу сдулся. Вы заметили это? Поэтому это примеры очень мелкие и частные. Вы сказали, что брак – это труд. Как в одном старом фильме говорил герой: «Если брак это труд, я лучше куплю себе гантели». Может быть, не надо говорить «брак». Знаете, Ницше сказал прекрасную фразу: «Брак делает несчастным не недостаток любви, а недостаток дружбы». Когда мы говорим «труд, труд, труд», люди начинают бояться этого (ну, молодежь, по крайней мере). И сразу начинают думать: ой, я выйду из зоны комфорта (а до этого, можно подумать, он был в этой зоне комфорта). Но слово «труд», мне кажется, неправильное. Вот недостаток дружбы в семье – это большая проблема сегодня, как вы считаете? Именно дружбы между мужчиной и женщиной. Любовь, страсть – обязательно.
А. Комов:
- Любовь, страсть присутствует, особенно на первом этапе. Но дальше нужно быть готовым к этим тяжелым будням, и нужно обладать определенными качествами. Нужно быть очень целеустремленным, нужно быть очень сфокусированным на этом. И это действительно требует большой самопожерственности и даже подготовки. Например, раньше, если посмотреть, в течение тысяч лет были специальные институты подбора жениха и невесты. И часто молодые люди друг друга вообще не видели до свадьбы, их родители, например, подбирали за них. Я не предлагаю к этому вернуться, я просто говорю, что эти семьи в большинстве случаев были очень крепкие. Поэтому такая излишняя свобода, я бы сказал, как сейчас, и безответственность, неготовность к серьезным отношениям, к ответственности и со стороны мужчин, и со стороны женщин, они и приводят к такому количеству разводов, о котором вы говорили. Мне кажется, бедность – это просто прикрытие. Потому что вы знаете, что в бедных странах гораздо больше детей, чем в богатых.
Ю. Грымов:
- Да. Но тут же очень важный момент. Существует ли, по-вашему, закон счастливого брака?
А. Комов:
- Мне кажется, здесь некое сочетание многих факторов. И духовное некое единство, желательно разделять одно мировоззрение. Если это православные люди, то лучше, если оба православные, если светские, то лучше, чтобы оба были светскими. Потому что могут возникать некие фундаментальные такие вопросы. Должно быть физическое влечение, нужно подходить друг другу. И дальше нужно быть готовым к тому, чтобы жертвовать своими интересами ради общего блага, ради своего мужа или жены, ради детей, ради создания этого общего пространства. И тогда это очень сильно окупится, скажем так, все эти инвестиции и вложения своего труда, своего времени именно в создание нормальной семьи, они принесут свои плоды. Но это не будет такая легкая прогулка, развлекательная, как вы говорите, зона комфорта. Брак это очень сложное дело. Поэтому надо, мне кажется, с детства людей воспитывать и готовить к тому, что жизнь - это не развлечение, а это труд.
Ю. Грымов:
- Алексей Юрьевич, как вы относитесь к тому, что идут разговоры ввести уроки семьеведения? Вот раньше были уроки домоводства, а сейчас – семьеведение. Как вы думаете, это поможет?
А. Комов:
- Я думаю, что здесь большой риск, когда это все формализуется, и когда какие-то государством назначенные чиновники или учителя, педагоги в школе начинают с не очень убедительным видом это всё вещать, это может вызвать антиреакцию. Мы знаем, как в Советском Союзе это все происходило, и т.д. Поэтому я думаю, что это лучше всего в семье, лучше всего через хорошие фильмы, через очень хорошие книги, через беседы и т.д. Например, у нас в семье нет телевизора уже больше 10 лет, мы общаемся с детьми.
Ю. Грымов:
- Большое спасибо, Алексей Юрьевич.
Мы решили связаться с Екатериной Духиной, экспертом по бракоразводным процессам и семейному праву.
Е. Духина:
- Добрый вечер.
Ю. Грымов:
- Вы фактически зарабатываете на разводах. То есть вам выгодно, чтобы люди разводились. Это ваш бизнес. Вы их обслуживаете как адвокат. Правильно?
Е. Духина:
- Это небольшая часть моего бизнеса. Но да, мне выгодно, чтобы люди, скорее, сначала женились, накапливали излишний экономический продукт в браке, а затем чтобы было что делить, и люди могли счастливо отправиться в новый брак, например, после развода.
Ю. Грымов:
- Но сейчас у вас прирост. Разводы выросли на 44 %. Сейчас вы на себе ощущаете, что у вас клиентов стало больше, которые занимаются бракоразводным процессом?
Е. Духина:
- У нас клиентов всегда было много. Но сейчас больше клиентов у людей, которые занимаются семейным правом, стало, вероятно, по всему миру. После ковидного года, после всех ограничений, после сидения дома, когда люди смогли лицом к лицу лицо рассмотреть того, кто с ними, не уходит каждый день на работу и возвращается оттуда поздно ночью, а проводит много часов рядом, круглосуточно. Ковидный год, действительно, так как и разводиться в ковидный год был невозможно, многие отложили это до момента снятия ограничений. Поэтому в первые полгода у всех адвокатов, и не только в России, но и в мире, возник практически шквал звонков от клиентов, желающих расторгнуть невыносимый брак.
Ю. Грымов:
- Вопрос к вам как к женщине, которая смотрит на происходящее не только глазами адвоката, но и глазами женщины. Я знал об этой статистике, меня это очень сильно удивило. Что это такое? Вдруг они разглядели друг друга? А до этого они зачем вместе жили?
Е. Духина:
- Для россиян свойственно, исходя из наших мифов, сказок, исходя из нашей ментальности, очень сакральное отношение к институту брака до сих пор. Я не говорю про поколение Y. Когда мы говорим сегодня о том, почему люди вдруг осознали, что рядом находится человек не то что несимпатичный, но попросту невыносимый в быту, это, скорее, такая изначальная инфантильность, когда люди относятся к браку не как к институту, в котором рождаются дети, не как к семейному предприятию, где люди несут совместную ответственность и за накопленное имущество, и за взятые долги, а как к чему-то такому, знаете, вот раз и навсегда. Вот со скалы прыгнули в море и плывем вместе с дельфинами в направлении восхода.
Увы, это не так. Но почему-то россиянам это свойственно. Скорее, это все зиждется в тех самых сказках, которые не рассказывают о том, в какие передряги, семейные хлопоты попадали принцип со спасенной от дракона принцессой после того, как состоялась свадьба. Увы, это такое несерьезное отношение к тому, что может случиться после того, как люди выходят из дверей ЗАГСа. Что это, прежде всего, ответственность друг за друга. Это переживание совместных проблем, помимо участия в каких-то прекрасных совместных счастливых моментах. Вот к этому почему-то россияне готовы гораздо меньше, чем те же европейцы, которые в связи с тем, что не сошлись характерами, разводятся гораздо реже.
Ю. Грымов:
- Вы говорите про ответственность. Но мне кажется, что иногда наши сильные мира сего, я имею в виду и чиновников, и людей, которые занимаются законодательством, они тоже бывают не очень ответственны. Я прочитал Семейный кодекс Российской Федерации. Там указаны причины расторжения брака. При этом там ни слова про насилие, про измены, про проблемы бедности. Получается, что Семейный кодекс рассматривает только заявление, если человек умер или если кто-то из супругов решил развестись.
Е. Духина:
- Это очень вольная трактовка. Это просто возможность расторгнуть брак в связи с заявлением одной из сторон, в судебном порядке. Не важно, по какой причине. Не сошлись характерами, кто-то плохо зарабатывает, кто-то недостаточно заботится, кто-то бьет другого регулярно стулом по голове. В отличие от тех же Филиппин, мы хотя бы имеем эту возможность. На Филиппинах возможность подать исковое заявление о расторжении брака появилась всего полгода назад, и то, если вы докажете, что вы совместно не проживаете вместе несколько лет уже.
В Германии для того, чтобы развестись, окончательно поставить точку в вашем брачном союзе, людям надо доказать, что они в состоянии так называемой сепарации прожили уже до года. В Италии развод длится в среднем от трех до пяти лет. Наше законодательство, если кому-то что-то не нравится, если есть факт семейного насилия, если есть факт наркомании и алкоголизма, оно гораздо более гуманное, чем в других странах. Никто никого в браке удерживать законодательно не собирается.
Ю. Грымов:
- Когда вы говорите, что в некоторых странах сложно развестись, может быть, здесь и кроется причина, что у нас развестись – как высморкаться. Женился, развелся. Сказал, что не нравится, не получилось. Может, причина – халатное отношение к этому? В том числе и в Семейном кодексе.
Е. Духина:
- Если бы у нас параллельно с теми странами, которые я назвала, были бы развиты законодательства о противодействии домашнему насилию, когда жертва домашнего насилия, не важно, кто это – мужчина или женщина, имеет право моментально сепарироваться и проживать отдельно от агрессора, - у нас этого нет. Если изменять законодательство на что-то более серьезное, на платформу, в результате которой россияне должны будут стоять в очередь за расторжением брака несколько лет, то надо разработать параллельно и законодательство, которое будет охранять пострадавшую сторону, оказавшуюся в неприятных обстоятельствах. Я думаю, что такой шаг можно делать только после того, как законодательство, охраняющее жертв неприятного отношения со стороны более сильной стороны, будет разработано.
Ю. Грымов:
- Но мы же видим сегодня инициативы и президента, и парламента, когда постоянно вносятся какие-то решения даже финансовые – помочь к новому учебному году, выплачивать деньги семьям, ипотека и так далее. Видно, что государство хочет, чтобы семья сохранялась. Что же такое – основы семейной жизни для поколения Х?
Е. Духина:
- Забудьте о семейной жизни как жизни в браке для поколения Y. Они не будут вступать в брак. Точно так же, как они не хотят покупать квартиры и машины. Им удобнее брать себе каршеринг, шерить офисы или даже квартиры. Квартира – максимум в аренду. Поколение Y уже гораздо более разумное в отношении даже к действующему законодательству, чем мы с вами. Последние два поколения, которые готовы состоять в браке и будут даже при расторжении прежнего брака вступать в новый брак, это мое, ваше и максимум поколение Х.
Ю. Грымов:
- У поколения Y все понарошку, они ничего не хотят, все в аренду и так далее. Гигантское сытое общество потребления. Хотя оно не очень сытое, а просто ленивое, по-моему. С каким обоснованием развода вы в своей практике сталкивались чаще всего?
Е. Духина:
- Половина – все-таки в связи с эмоциями и изменами. Эмоциональный развод, в связи с тем, что кто-то кому-то изменил. А вторая половина – это то, что называется экономический кризис. Это когда нет отношения к браку как к семейному предприятию. Поэтому есть претензии к тому, что кто-то больше тратит, кто-то меньше зарабатывает, долги, неправильное ведение бизнеса со стороны, как правило, больше мужчин. В связи с тем, что у нас вступило уже несколько лет назад и стремительно развивается в правоприменительной практике законодательство, согласно которому наступает субсидиарная ответственность бизнесмена – владельца бизнеса в отношении любого долга предприятия, а эта субсидиарная ответственность и наследуется, и переходит практически автоматически на другого члена семьи в виде жены, которая так или иначе сидела с детьми и никаким образом в бизнесе участия не принимала, - кстати, эти законы и эта практика формируют негативное отношение к молодежи к браку. Потому что ты не приобретаешь, а находишься под огромным риском потери даже какого-то своего теоретически добрачного имущества.
И это не способствует романтизации того, что для нашего поколения было крайне важно. Для чего вообще россияне вступают в основном в брак. Я часто помогаю людям заключать брачные договоры, часто приглашена на свадьбы клиентов, которые до этого разводились, или мы помогали в какой-то другой части их жизни юридическими советами. Первое – это эмоции. Это такой красивый ритуал, который для нашего поколения имеет еще очень важное значение, это стадия романтической любви, перерастающая в серьезные отношения и заканчивающаяся прекрасным словом «брак». Походом в ЗАГС для подтверждения серьезности ваших намерений.
Второе – это опять же для того поколения, с которым ассоциирую себя я, это когда наступает беременность у пары, которая живет вместе или просто встречается, чтобы удовлетворить русскую ментальность и отношение со стороны общества и родственников, пара отправляется в брак.
И третье – это свойственно, скорее, даже людям постарше, мысль о том, кто же тебе в будущем стакан воды принесет в старости, когда ты будешь уже не настолько социально активен и станешь никому не нужен.
Поколение молодое совсем, поколение Y ни одну из этих причин как причину для себя не считает. При этом, даже если какой-то брак у них случается, то, говоря про будущее брака, про будущее вообще брачных отношений и то, как я это вижу из своей юридической канавы, они, конечно, даже если вступают в брак, то только под контролем родителей, в связи с желанием родителей. И через какое-то время разводятся. Потому что не понимают, что там в этом браке им можно делать.
Ю. Грымов:
- Есть мнение, что вся эта зараза идет из СМИ, включая телевидение, интернет, о том, что там идет разрушение семьи. Я не про нападки каких-то организаций, ЛГБТ-сообществ. Вы тоже считаете, что все зло идет из СМИ?
Е. Духина:
- Нет, это просто эволюция. Мы все эволюционируем. Человек четыре миллиона лет назад разделился на две ветви – человека и обезьяну. 100-150 тысяч лет назад мы стали человеком разумным. 5 тысяч лет назад мы стали человеком цивилизованным. 200 лет назад мы стали человеком индустриальным. 30 лет назад максимум – человеком цифровым. Мы стремительно эволюционируем.
Если говорить про семейные ценности, то сегодня в России самая распространенная семья – это мама, бабушка и ребенок. Это тоже семья, и у нее тоже вполне себе такие семейные ценности. Мама с ребенком одна или папа с ребенок один. Сейчас все чаще после развода дети остаются с отцами. Человечество в целом, развиваясь, в какую-то новую форму жизни переходит.
Чаще всего, знаете, кто разводится? Не боится разводиться. Городские люди с двумя высшими образованиями, которые вполне уверены в своем источнике дохода.
Ю. Грымов:
- Огромное спасибо!
Понравилась программа? Подписывайтесь на новые выпуски в Яндекс.Музыке, Apple Podcasts, Google Podcasts, ставьте оценки и пишите комментарии!
