Как после драки в Ватутинках проверяют мигрантов и местных
Е. Афонина:
- В студии Елена Афонина. Я приветствую наших радиослушателей в Москве и других городах вещания. В течение ближайшего часа в программе «Национальный вопрос» мы будем обсуждать самый резонансный случай, который произошел в Новых Ватутинках – это район в составе Новомосковского административного округа столицы. Вечером 4 ноября четверо молодых людей напали на мужчину с малолетним сыном. Обстоятельства происшедшего выясняют и сотрудники правоохранительных органов, и Следственный комитет, который занимается очень серьезно этим делом. По некоторым данным, история эта началась в магазине, затем продолжилась на улице, затем, как мы понимаем, многочисленные СМИ, Telegram-каналы, социальные сети начали рассказывать и об обстоятельствах того, что произошло, и об участниках этого конфликта.
А дальше сведения настолько разнились, что оставалось только разводить руками и дождаться официальных заявлений. Теперь известно, кто эти четверо, они задержаны, им сейчас Следственный комитет уже предъявил обвинение в покушении на убийство, ходатайствует об их аресте. В эти минуты наш журналист как раз находится в суде, где и будет решаться этот вопрос.
А обсудить всю многогранность этой проблемы мы предлагаем в нашем эфире кандидату юридических наук, адвокату, почетному адвокату России Вадиму Лялину.
В. Лялин:
- Здравствуйте.
Е. Афонина:
- А также в студииполитолог Владимир Рогов.
В. Рогов:
- Добрый день.
Е. Афонина:
- На связи с нами специальный корреспондент «Комсомольской правды» Дмитрий Стешин.
Д. Стешин:
- Добрый день.
Е. Афонина:
- Хочу вывести к нам в прямой эфир жительницу Ватутинок Татьяну Владимировну. Специально не называем вашу фамилию и не показываем вашего лица. Здесь разгорелась дискуссия, типа Ватутинки и Новые Ватутинки – это не одно и то же. В одном населенном пункте ситуация вроде как не очень, в другом совсем плохая. Вы где живете?
Татьяна Владимировна:
- Мы живем в Новых Ватутинках пять лет.
Е. Афонина:
- То, что происходило даже не 4 ноября, когда само ЧП на улице произошло, а 5 ноября, когда вдруг неожиданно появилась угроза, что местные жители готовы выйти для того, чтобы отстаивать свое право на безопасность, начали проводить вот эти рейды, приехали сотрудники соответствующих структур, начали поиск нелегальных мигрантов, это вы все наблюдали?
Татьяна Владимировна:
- Да, да. Мы это все видели. Приезжали автобусы с полицейскими, забирали, грузили их в автобусы. И ребята тут русские собирались, конечно, если был бы какой-то инцидент, то русских, конечно, жалко. Но дело в том, что уже, как говорится, люди устали от этого всего. Очень хамят, ведут себя дерзко. Короче, они чувствуют себя хозяевами тут. Мы гости, а не они.
Е. Афонина:
- А кто эти они, о которых вы говорите? Кто воспринимается вами и жителями района Новые Ватутинки как те, от кого вы ждете, мягко говоря, не очень приятных действий в свой адрес? Я сейчас не требую от вас назвать национальность, как эти люди выглядят. Что вас смущает, что настораживает в их поведении, в том образе действий, который вы видите?
Татьяна Владимировна:
- Во-первых, это азербайджанцы, таджики, ходят толпами, ведут себя дерзко. Пример такой, два года назад напали на мужа четверо. Вроде дагестанцы были. Хорошо, что он был с собакой, у нас большая собака. И я в окошко выглянула, начала кричать: «Полиция! Полиция!». Ни с того, ни с сего вот так ведут. Ты мимо нас прошел, у тебя собака… Вот ни с чего начинается конфликт. Они толпой нападают. По одному если они ходят, то тихо ходят. А так толпой. Вечером или даже днем идет толпа, идут девчонки – малолетки идут, 12-14 лет. Они идут и детей фотографируют, пугают детей. Что это такое? Как это называется? Это ни в какие рамки не входит.
Е. Афонина:
- А полиция как-то реагирует на эти ваши обращения?
Татьяна Владимировна:
- У нас нет полиции. У нас нет советской власти в районе, как говорится. У нас только опорный пункт, где сидит участковый. Полиция не приезжает. Это сейчас этот инцидент произошел, у нас появилась полиция.
Е. Афонина:
- А чем ваш район так привлекателен для мигрантов? Причем мы говорим не только о приезжих из других стран, но и о внутренней миграции, из других регионов России.
Татьяна Владимировна:
- У нас рядом «Фуд Сити», у нас же город в городе. И тут 90 процентов живут у нас.
Е. Афонина:
- Снимают квартиры?
Татьяна Владимировна:
- В основном снимают квартиры. Сегодня утром с одной квартиры вышло 15 человек. А если в нескольких домах – сколько уже выходит?
Е. Афонина:
- Та ситуация, которая произошла 4 ноября, действительно чем-то экстраординарным для вас является?
Татьяна Владимировна:
- Я так не хожу по району, не смотрю, что и как. Но были летом, я слышала, был инцидент, тоже дрались. Вообще они ведут себя по-хамски. Недавно был разговор, зашли в магазин, вытащили ящик коньяка, и никто не остановил их. Потому что нет даже охраны в магазине. Их боятся. Потому что он толпой собираются. И что с ними сделаешь? Кругом стройки, они там другу позвонили – и все, целая толпа собралась. Как на этого парня, я не знаю, кто там виноват, но на этого парня сразу двадцать человек напали.
В. Лялин:
- Я сам являюсь жителем почти Ватутинок, я живу между Ватутинками и «Фуд Сити». Я примерно понимаю, что это поселок Воскресенское, Коммунарка. Я вижу, как эти толпы мигрантов ходят в разных направлениях от предполагаемой работы до предполагаемых мест ночевок, как они собираются группами, как они по-хамски себя ведут. Конечно, да, мне эта ситуация знакома.
Е. Афонина:
- После этого резонансного случая вряд ли у вас появится помимо опорного пункта полиции что-то еще.
В. Лялин:
- В связи с резонансом конкретного события я не исключаю, так как ТиНАО – это уже Москва с недавних пор, руководство МВД, не исключено, рассмотрит вопрос о том, чтобы создать там не просто опорный пункт, а, возможно, отдел полиции в рамках ОВД ТиНАО.
Е. Афонина:
- Очередное точечное решение проблемы. Этот случай, если бы не четырехлетний ребенок, он был бы рядовым, абсолютно никем не замеченным. Это сейчас подтвердила Татьяна Владимировна, что это у них происходит на протяжении нескольких лет регулярно. И только наличие ребенка на кадрах каким-то образом привлекло внимание к тому, что происходило. Только ли это, или что-то еще?
Д. Стешин:
- Да, ребенок сыграл, конечно, роль. Сейчас медийная повестка так настроена, что все такие случаи отыгрываются. Сегодня была массовая драка ночью в Домодедово. Следом подоспела информация – в Балашихе местные жители с неместными лифтерами подрались, со стрельбой из травматики. Что-то будет еще к вечеру обязательно. Я думаю, это не СМИ начали вдруг про это писать быстро. Это же все приходит с земли. Каждый сейчас сам себе режиссер. Это среда уже больше не может переваривать некомплиментарных и инокультурных людей. Давайте без ханжества, они нас не любят. Точнее, они любят нас точно так же, как мы их любим. Мы не любим друг друга, мы считаем друг друга чужаками. И что-то с этим нужно делать.
Пока реакция только рептильная. Ударили током – государство отыграло. Но это же не может бесконечно продолжаться. Они уже поняли, что их сила в объединении. А сколько их в Москве, я не могу посчитать. Никто не может посчитать. И чем это закончится, я не представляю, не хочу загадывать.
Е. Афонина:
- Мы пытаемся оценить, почему эта ситуация вызвала такой резонанс, какие вопросы были поставлены перед нами, какие вопросы предстоит решить тем, от кого зависит безопасность людей, проживающих в России. На связи с нами корреспондент московского отдела «Комсомольской правды» Андрей Абрамов, который находится в Щербинском суде.
А. Абрамов:
- Всем доброго дня.
Е. Афонина:
- Что происходит? Доставлены ли в суд четверо задержанных?
А. Абрамов:
- Около часа назад эту компанию четырех молодчиков, где трое – братья Гасановы и четвертый их друг 18-летний, с паспортом Азербайджана, их привезли в суд. Сейчас начнется процесс по избранию меры пресечения. Будут решать, где эти молодые люди будут в ближайшие два месяца находиться, пока идет следствие. Следствие ратует за арест, чтобы отправить их в СИЗО. Только что подошел адвокат одного из обвиняемых и рассказал, что они себя не признают виновными. Им вменяется покушение на убийство двух и более лиц, в том числе малолетнего ребенка. Там ведь был четырехлетний мальчик с отцом. Именно в покушении на убийство эта компания себя виновной не признает. Они настаивают, что они принимали участие в драке, имело мело хулиганство. Но хулиганство не с их стороны, а со стороны отца с четырехлетним ребенком и сына. Они пытаются сделать себя жертвами в этой истории, чтобы повернуть стрелочку.
Е. Афонина:
- А кто адвокат, кто будет защищать этих молодых людей? Выяснилось, что адвокат не из числа бюджетных. Берет он весьма солидные деньги. Видимо, отрабатывать их будет достаточно активно. Что он и демонстрирует. Есть ли еще какие-то сведения о том, как развиваются события?
А. Абрамов:
- По мере пресечения может быть понятно в ближайший час. Адвокат еще рассказал, что они не хотят, чтобы эта история выглядела как какой-то межэтнический конфликт. Они считают, что имел место именно рядовой бытовой конфликт. Кто-то кого-то толкнул плечом на улице. Они сами до сих пор разбираются, кто кого толкнул. Не было времени пообщаться с подзащитными. Пострадавшая сторона еще не дала свои показания. Якобы Уткин, друг этого Александра, который с сыном, толкнул кого-то из этой компании плечом. Тот ответил. Уткин кинул бутылку в того и разбил телефон. Об этом сейчас рассказывал адвокат. Представляют этот случай бытовым конфликтом. Никакой этнической подоплеки здесь якобы нет.
Е. Афонина:
- А где они бутылку умудрились кинуть друг в друга, когда мы видели кадры того, что происходило на улице? Я думаю, что и кадры из магазина тоже появятся. Сотрудники магазина, в котором и начинался конфликт, рассказывают другое. Что перепалка началась в магазине, мужчины о чем-то ругались. Минимум у двоих из нападавших были с собой ножи.
На протяжении нескольких дней мы видели великолепные информационные фокусы. Сначала не могли понять, кто эти четверо. Сначала они были то представителями одного из наших регионов, то вдруг неожиданно представителями, приехавшими из другой страны. То казахи, то азербайджанцы. Потом выяснилось, мама – казашка, папа – азербайджанец, семья живет в Оренбурге. А дальше начинается то, о чем говорил Андрей. Как подавать всю эту ситуацию. И опять на щит выносится следующее. Этот конфликт не имеет национальности.
Обращаюсь к нашим радиослушателям: лично для вас преступление, правонарушение имеет национальность?
Владимир Валерьевич, для вас то, что сейчас происходит, стало какой-то неожиданностью? Как развиваются события, как быстро включаются представители тех или иных этнических групп, диаспор, как быстро находятся адвокаты, как здорово выстраивается защита – это отработанная схема?
В. Рогов:
- Безусловно, это мало того что отработанная схема, случай в Ватутинках уже, по сути, становится рядовым, как это ни странно звучит. Естественно, нас всех возмущает, потому что мы это видим. Большинство подобных случаев не видны. По сути, в России сейчас реализуется сценарий такой мятеж-войны. Может быть, я дам громкое определение, но оно было дано еще одним из русских полководцев, который четко дал определение в XIX столетии – понятие гибридной войны, сетецентрической войны, всего того, что сейчас происходит в виде цветных революций и прочих переворотов ползучих.
Так вот, интересный момент. Давайте зададимся вопросом. Первое, эти четверо молодчиков, хулиганов, - преступниками их может суд назвать, - кем работают? Трое – доставщики пиццы, один – то ли грузчик, работает на «Фуд Сити». Это не самая высокая зарплата.
Е. Афонина:
- Тот самый, который из Азербайджана. Говорят, что у него документы на пребывание в России просрочены.
В. Рогов:
- Документы просрочены в июле этого года. В июле, августе, сентябре были амнистии, когда человек спокойно мог прийти, отстоять полтора-два часа в очереди и спокойно легализоваться. Он даже не ставил себе задачу сделать это. Значит, он знал, что проблемы будут решены. И проблемы будут решены коллективно. Здесь у меня следующий вопрос: каким образом эти четыре мало получающих зарплату могут позволить себе столь дорогого адвоката? Здесь существует неформальная коллективная поддержка, причем заблаговременная. И это коллективная форма соучастия. Мы должны об этом говорить – кто покрывает, кто в СМИ начинает рассказывать, причем централизованно, десяти Telegram-каналов, даже некоторые уважаемые телеканалы, печатные издания начали говорить по какому-то темнику так называемому. Когда еще не было понятно, кто это, сразу начали говорить о преступности не от национальности. Знаете, у преступности есть фамилия, имя и отчество, место рождения. Это надо озвучивать.
Е. Афонина:
- Дмитрий занимается этой темой не один год. Если Вадим Михайлович, скорее, практик, то Дима и практик, и теоретик. Он и смотрит, что происходит, и пишет об этом, и изучает этот вопрос на более серьезном, чем обывательский взгляд, уровне, на уровне настоящего профессионального журналиста. Дима, то, о чем сейчас Владимир Валерьевич говорил, у тебя есть ответ, каким образом эта схема выстроена и как она начинает работать, если мы говорим именно о тех, кто пытается доказать все с точностью до наоборот? Вот как в Новосибирске резонансное преступление, когда скрывались от преследования сотрудников ГИБДД, а потом вдруг ситуация перевернулась с точностью до наоборот, и случайное убийство сотрудником ГИБДД представителя азербайджанской диаспоры подается как намеренное убийство, чуть для всей семьи это не обернулось трагедией.
Д. Стешин:
- Это провал нашей внутренней национальной политики. По общественному договору, мы все, проживающие на территории Российской Федерации, россияне. Не выделяя, не уточняя наши национальности. Мы же не здороваемся: здравствуйте, Вася, я удмурт. И на этом фоне каким-то образом за последние десятилетия у нас возникли диаспоры со своими интересами, со своими целями и задачами, которые, как правило, расходятся с задачами нашего общего государства. При этом подавляющему большинству граждан Российской Федерации, которые являются русскими и русскоязычными, нельзя ни образовывать диаспоры, ни реагировать точно так же на какие-то внутренние конфликты. И этот чудовищный перекос из-за множества инцидентов, особенно последнего года, стал заметен и вызывает множество вопросов.
Я здесь вижу только одно решение проблемы. Если диаспоры самоорганизовались неформально, имеют деньги, оказывают, не стесняясь, поддержку своим преступникам и хулиганам, жестко реагируют на любые выпады в их сторону, заставляют извиняться, мы тоже знаем эти истории, публично, стоя на коленях, почему бы на диаспоры не возложить и ответственность за их членов, представителей? И тогда очень быстро диаспоры бы исчезли, и все бы опять стали россияне обратно.
Е. Афонина:
- 6 ноября стали известны имена подозреваемых в нападении. Братья Гасановы – 19, 17 и 21 год. И их 18-летний друг Мусаев. Мусаев – азербайджанец. А три брата – по маме имеют отношение к казахам, по папе – к азербайджанцам. Вопрос, имеет ли преступление национальность, на него этот вопрос несколько сложновато ответить.
Одни уже предлагают лишать российского гражданства тех, кто совершил тяжкие преступления. Другие говорят: давайте для крупных городов возвращать прописку, когда пребывать в городе ты можешь, только если не зарегистрировался по фиктивному адресу склада или бизнес-центра, а имеешь реальную прописку. Пришли и проверили. Нет? До свидания, из Москвы выезжаешь. Это будет касаться внутренней миграции, внешней миграции.
Вадим Михайлович, поскольку вы адвокат, кандидат юридических наук, очень много вопросов по самой ситуации. Что может для этих четырех молодых людей, которым в эти минуты избирается мера пресечения, послужить теми моментами, которые отнюдь не им на руку будут играть?
В. Лялин:
- Обращу внимание сразу на несколько существенных фактов. Первый. Это, конечно, группа. Второй. Это состав инкриминируемого деяния. Он переквалифицирован по указанию Александра Ивановича на 105.2 через 30-ю, то есть через покушение. В данном конкретном случае впоследствии это может сыграть существенную роль. А именно, если мы говорим о хулиганстве, 213-я, это была бы уже 3 часть, так как с применением оружия либо предметов, похожих на оружие, что не исключено может быть и на стадии следствия, и потом на стадии суда переквалифицировано однозначно, то это рассматривает обычный суд, судья в мантии, с молоточком. Если же мы говорим о том, что они все-таки в суд уедут по сто пятой, частью второй, через тридцатую, если не накидают им еще чего-нибудь, то они, скорее всего, могут и будут просить о суде присяжных. Суд присяжных – это уже немножко другая история.
Е. Афонина:
- А что это меняет?
В. Лялин:
- Суд присяжных набирается из обычных граждан, юридически, как правило, безграмотных, как правило, не мотивированных, но которые являются обычными гражданами. И тут вопрос, если в суде присяжных, например, при отборе присяжных будет меньше лиц конкретного вероисповедания, будет ли это являться основанием в данном конкретном случае для отклонения или роспуска набранного коллектива? В законодательстве это не указано. Но по сути-то вопрос. Если мы говорим о конкретной национальной подоплеке, этнической.
Какого рода это будут граждане? Это будут граждане, которые гипотетически настроены против незаконных мигрантов? Мы живем в социуме и мы не можем интегрировать из своей головы в обратную сторону, то есть выключить память и исключить те самые неприятные моменты, которые приходится переживать, совместно проживая в этой части социума. Соответственно, это не основание для того, чтобы людей из присяжных исключить.
Е. Афонина:
- А чем это может в итоге обернуться? Ужесточением наказания или смягчением?
В. Лялин:
- Суд присяжных не выносит жесткое или мягкое наказание, к сожалению. Они по факту выносят вердикт о виновности или невиновности. А уже судья назначает то самое наказание. Грубо говоря, если присяжные будут одного вероисповедания с обвиняемыми, они по своему национальному признаку и вероисповеданию захотят облегчить им жизнь, мотивируя именно этим, скажут: мы считаем, что они не виноваты. Как народ отреагирует? Или в обратную сторону – будет большая часть другой национальности и другого вероисповедания. Как народ отреагирует в случае вынесенного вердикта о виновности?
Е. Афонина:
- Дима, ты же помнишь резонансное дело Сергея Чуева, которого убили в Бутово?
Д. Стешин:
- Да.
Е. Афонина:
- И то, какое наказание в итоге получили те приезжие мигранты из Таджикистана, которые практически расправились с мужчиной. Ситуация развивалась так, что, избив его, сначала они приставали к девушке, причем находились в состоянии алкогольного опьянения, что было доказано. Избили его и оставили лицом в воде. Человек захлебнулся. Они получают, мягко говоря, не самое жесткое наказание. Почему? У Вадима Михайловича в голосе есть некое опасение, что ситуация может развиваться отнюдь не в сторону какого-то серьезного наказания. У тебя, Дима, такие опасения есть?
Д. Стешин:
- Нет. Представь эту историю с Чуевым, если ее наложить на сегодняшний день. Представляешь, какой был бы резонанс и какие последствия справедливые, правильные, за групповое убийство парня, который заступался за девушку. У нас за последние месяцы случился какой-то нравственный переход или мировоззренческий, мы по-другому стали на это смотреть. А причина в том, что Россия достигла своего ассимиляционного предела. Как в Косово когда-то, я был в Косово, объездил вдоль и поперек. Мы сейчас его моделируем в отдельных районах Подмосковья, это несчастное Косово. Время изменилось. И я надеюсь, что поменяется отношение, собьют эту волну преступности. И будем думать, как нам жить дальше. Что-то надо делать, что-то решать с внутренней политикой межнациональной.
Е. Афонина:
- У тебя есть ответ на вопрос, что делать? Предложения поступают разные. Лишать российского гражданства.
В. Лялин:
- Нельзя.
Е. Афонина:
- По некоторым сведениям, российское гражданство эти молодые люди получили в 2011-2012 году.
В. Лялин:
- Готов объяснить по поводу гражданства. Я принимал участие в процессах, связанных с основанием лишения гражданства. И просто так лишить за плохое поведение или даже за совершение преступления нельзя. Однако, если мы говорим о конкретном случае или тех, которые были рассмотрены с моим участием, там вопрос стоял о другом. О том, что данные лица не были россиянами. Поднимали все документы - с момента заполнения заявления до момента выдачи паспорта, там, где получалось гражданство и выдавался паспорт.
Е. Афонина:
- В данном случае Оренбургская область.
В. Лялин:
- И выяснялись обстоятельства, при которых суд вынес решение о том, что данное гражданство получено с нарушением закона. И гражданства лишали именно судом, в связи с тем, что оно было незаконно получено. И тогда была депортация.
Е. Афонина:
- Следующий вопрос. Можно ли сейчас запустить эту схему? Как работает вот эта самая коррупционная схема, когда люди получают российское гражданство, несмотря на то, что к этому нет оснований?
Светлана Валентиновна, Ростов-на-Дону:
- Корни идут с коммунизма. Когда коммунисты подложили русских под все нации. Они нас сделали быдлом. И после этого все это пошло. А либералы начали завозить к нам вот это все чудо в перьях, которое феодального происхождения.
Е. Афонина:
- Я бы с вами согласилась, если бы не одно маленькое «но». Мы сейчас говорим о поколении, которое даже не знает, что такое Советский Союз и коммунизм. Им 18-21 год. О каком Советском Союзе, о каком завозе вы говорите? Эти люди родились уже в новом Азербайджане и приехали сюда.
В. Лялин:
- Это иностранцы.
Татьяна из Москвы:
- Я хочу сказать, Козьма Прутков сказал: «Зри в корень». Эта ситуация началась уже давно, когда в паспортах перестали ставить национальность, но этого никто не заметил. А это было начало. Существует довольно серьезное лобби, которое заходит с этим вопросом уже давно. И смотрите, это ползучая аннексия Российской Федерации.
Е. Афонина:
- Я вас удивлю еще больше. У нас идет перепись населения, нам обещают очень интересные результаты, по которым может оказаться, что русский, не дай бог, конечно, это не государствообразующий народ, а один из.
Вопрос получения российского гражданства тоже в этой схеме вдруг неожиданно появился, каким образом и почему Оренбургская область привлекает такое внимание.
В. Рогов:
- Дело в том, что именно касательно этой области много вопросов еще с нулевых годов. Там была масса ячеек, спящих и не спящих, тех террористических, по сути, злокачественных новообразований, которые пытались разъедать Россию в лихие 90-е. Масса людей переждали, мало того, сохранили свои звания, погоны, выросли за эти годы и получили ресурс для решения данных проблем. Получение данными персонажами непосредственно российского гражданства по упрощенной схеме, и это при том, что место рождения – Азербайджан, то есть они абсолютно импортные ребята, вряд ли носители русского языка на тот момент были, может, этим ребятам было 9-10 лет, я сомневаюсь, что они только на русском языке и думали.
Естественно, здесь проблема намного шире. Мы уже не раз говорили по поводу того, что часто русские люди, переживающие за Россию, сражающиеся за Россию в прямом смысле, не могут доказать, что они русские. Буквально через пару дней мы будем отмечать 220-летие Владимира Ивановича Даля. Я думаю, у каждого из нас есть словарь русского языка Даля. Так вот, он был только соотечественником. И не факт, что получил бы гражданство. Вполне возможно, долго бы стоял в очередях, чтобы доказать, что все-таки он русский человек.
Если же говорить по поводу проблемы межэтнического отношения, межнациональных отношений и так далее, давайте честно скажем: Россия с точки зрения ООН и международных всех моментов, это моноэтническое государство. Потому что, по международным нормам, 67 % населения и выше есть один народ – это моноэтническое государство. Русских 80 %. Вполне возможно, эта перепись покажет меньше. Потому что идет медийная качественная антирусская пропаганда: пишите во время переписи кем угодно – чуди, веси, казаки, еще кто-то, главное, чтобы не русские. Даже государственные чиновники высшего уровня в России обращаются к татарам: пишите только татары, даже если у вас только половина русских, половина татар. Я не понимаю, что происходит. Это какая-то самоубийственная практика, которая приведет к чему-то плохому.
Я не юрист, не адвокат. Но мне немножко непонятен момент по поводу суда присяжных, если у нас 80 % русских. Наверное, точно такие же пропорции должны быть в суде присяжных.
В. Лялин:
- А перепись населения нам это и покажет.
В. Рогов:
- Но суть в том, что, как минимум, 70 % останется, тогда столько же должно быть и среди присяжных.
В. Лялин:
- Присяжных отбирают.
В. Рогов:
- В России живут народы с разными степенями внутренней атомизации. Есть своего рода родоплеменные отношения, тейповые, еще какие-то. А есть человек сам по себе, который является субъектом права. Если мы возьмем русских и угро-финнов, мы увидим, что мы находимся сами по себе. У нас нет большого рода, пятнадцати двоюродных и пятиюродных братьев, которые выйдут и будут решать проблему. Если мы возьмем башкир, татар, там больше традиций сохранилось. Если мы возьмем тюркские народы, там еще больше, там практически сразу включается такой механизм. И это порождает фактическое неравенство в отношениях. И против одного оказывается всегда толпа.
Поэтому все люди недовольны. Поэтому коллективное бессознательное и сознательное обращается к своему государству, к своим руководителям, что здесь нет справедливости. Я думаю, что нам надо поднимать вопросы, и как раз Радио «Комсомольская правда» – одна из лучших площадок, на мой взгляд, - на предмет того, что надо обсуждать с юридическим сообществом, в том же экспертном сообществе, как нам менять юридическую систему, как вводить принцип коллективной ответственности. Это не коллективная порука. Но если у этих ребят появляются какие-то адвокаты, давайте зададим вопрос: кто этих адвокатов оплатил? Получается, уже покрывают их преступление. И мы видим, что выстраивается такая система пехоты на уровне исполнителей, которая за своих спонсоров будет в ближайшие годы сражаться.
Е. Афонина:
- Я думаю, что нам могут ответить следующее: а кто вам мешает?
В. Рогов:
- Тогда мы потеряем Россию. Тогда мы столкнемся, не приведи бог, увидеть русский бунт – бессмысленный и беспощадный.
Е. Афонина:
- Я вам сразу привожу контраргумент. Мы можем нанять адвоката, и вы нанимайте, кто вам мешает? Нет денег? Извините, это не наши проблемы.
В. Рогов:
- Дело не только в адвокате. Дело в той же медийной составляющей. Мы увидели ложь, которая лилась из федеральных СМИ.
Д. Стешин:
- Русские, русскоязычные – народ государственнический. Как только они теряют это государство, начинаются проблемы. И в данный момент все эти скандалы – это реакция на то, что государство не выполняет свои функции перед налогоплательщиком, перед людьми, которые готовы за него кровь пролить, если что. Это страшный внутренний раздрай.
Короткий пример. Инспектор Гусев, который застрелил азербайджанского гангстера, как потом выяснилось. Приехали порядка 150 представителей диаспоры к отделению милиции отбивать Гусева. И Гусеву угрожали его же соседи – азербайджанцы. Хоть кто-нибудь из них понес наказание? Хоть кого-нибудь отловили? Читались все автомобильные номера на видео. Вот и все.
Е. Афонина:
- Понятно. Вадим Михайлович, ваше резюме, что в этой ситуации реально показывает то, что произошло в новых Ватутинках? И что реально можно сделать для того, чтобы таких случаев было меньше?
В. Лялин:
- Нет некрасивых народов, есть некрасивые люди. Однако есть такие народы, среди которых превалируют численно склонные к совершению противоправных действий на этнической, национальной или религиозной почве. Как это решать? Только на межгосударственном уровне, только путем профилактики, путем ужесточения наказания.
Е. Афонина:
- А тем временем мужчина, который защищал собой своего четырехлетнего сына, сообщил, что перевез семью в безопасное место.
В. Лялин:
- А у него есть хороший адвокат? Если бы он ко мне обратился, я бы бесплатно ему помогал, скажу честно.
Е. Афонина:
- Надеюсь, что наш эфир услышат те, кто заинтересован в том, чтобы эта ситуация не развивалась по сценарию, который уже прописали дорогие адвокаты и пытаются переложить вину с больной головы на здоровую.
Ну, а что ответили наши радиослушатели на вопрос: имеет ли преступление национальность? Да – так ответили 89 % наших радиослушателей. Это ответ на вопрос, который периодически возникает после таких резонансных ЧП.
В. Рогов:
- Глас народа – глас Божий.
