Угроза российской цивилизации: агрессивные попытки навязать мультикультурализм
Е. Афонина:
- Приветствуем всех, кто слушает радиостанцию «Комсомольская правда». С вами ведущие программы Андрей Баранов…
А. Баранов:
- Здравствуйте. И Елена Афонина.
Е. Афонина:
- С 1 января начнется «темная» жизнь в Молдавии, иначе и не скажешь. Уже было заявлено о том, что надо экономить на всем, но Молдавия усердствуем, и, как сообщило пресс-бюро Службы внешней разведки России, в Европе в ужасе от того, что устраивает Санду, и просят утихомирить ее агрессию. Об этом мы поговорим во второй части программы. А начнем мы с той темы, которая сегодня достаточно активно обсуждается, и неслучайно, поскольку накануне Владимир Путин подписал указ, утверждающий новую стратегию противодействия экстремизму. Там, в частности, говорится о том, что ситуацию в нашей стране все чаще пытаются раскачать из-за рубежа, что один из способов дестабилизации России и распространения радикализма – попытка привлечения граждан к участию в несогласованных протестных акциях. Россия относит к экстремистским угрозам инициирование «цветных революций», фальсификацию истории, терроризм и противоправные действия мигрантов. Это один из факторов распространения экстремизма в России. Также вызывает тревогу распространение радикализма в спортивной среде, включая спортивные школы. И экстремисты все чаще обостряют национальный вопрос, продвигая тему деколонизации России, а также используют несовершеннолетних, пользуясь тем, что они не всегда могут привлекаться к ответственности.
Это лишь некоторые положения, которые и прописаны в новой стратегии противодействия экстремизму, но даже то, о чем мы сказали, уже доказывает, что темы, которые мы поднимали в программе «Национальный вопрос» вместе с нашими экспертами, все это действительно представляет опасность для нашей страны, что и зафиксировано теперь, что называется, на бумаге.
С нами на связи кандидат политических наук, руководитель направления «Миграция» Центра им. П.А. Столыпина, ВШГУ РАНХиГС при президенте РФ Михаил Бурда. Здравствуйте, Михаил Александрович.
М. Бурда:
- Здравствуйте, коллеги. С наступающим вас Новым годом!
А. Баранов:
- Спасибо. Вас также. Кстати, о Новом годе. И новогодние праздники тоже внесли, если можно так сказать, свою лепту в это ужасное дело экстремизма, которое сейчас пытаются некоторые силы раскачать в России. Зампред Духовного управления мусульман РФ, муфтий Москвы Ильдар Аляутдинов сказал: «Дед Мороз и его внучка Снегурочка – вымышленные персонажи, поэтому верующие мусульмане ассоциируют их с мультяшными героями, и не более того. Никакой чародейской силой они не обладают. Надо молиться о мире, благополучии, здоровье для себя и своих близких. Свои желания и просьбы нужно адресовать только Всевышнему». Ну, не будем сейчас говорить о том, кто такие Дед Мороз и Снегурочка, многие дети в них верят, и правильно, все мы через это прошли, но зачем понадобилось этому человеку, таким образом, обособить мусульман (в том числе мигрантов, приезжающих сюда) от тех вековых традиций, укоренившихся в нашем обществе, на которых выросли все мы? Все мы прошли через веру в Деда Мороза и Снегурочку, волшебный новогодний праздник, подарки. А сейчас говорится: нет никаких Дедов Морозов и Снегурочек, и все ваши молитвы обращайте только к Аллаху. Казалось бы, ерунда, мелочь какая-то, но с этой мелочи начинаются очень опасные дела. Посмотрите, что происходит в Европе. Только за последнюю неделю мигранты-мусульмане сожгли в нескольких европейских столицах рождественские елки. В Лондоне рождественскую ярмарку переименовали просто в зимнюю. И запрещено употреблять даже слова «Рождество» и «Иисус Христос». Потому что мультикультурализм. В Германии, мы знаем, трагедия произошла в Магдебурге, когда мигрант из Саудовской Аравии протаранил толпу на рождественской ярмарке, 5 погибло, 200 ранено, причем половина из них до сих пор в тяжелом состоянии пребывают. Вот к чему все это ведет.
Есть опасения, Михаил Александрович, что и мы будем двигаться по этому же пути, если будет проявлять вот такую терпимость, да вообще позволять делать такие высказывания. Вы согласны или я перегибаю палку?
М. Бурда:
- Я с вами согласен. И мы, кстати, с вами в эфирах неоднократно отмечали, что мы до недавнего времени шаг в шаг двигались по той истории миграционной, которая прошла Европа, с этим созданием параллельных сообществ, параллельных институтов в виде диаспор и всего остального. Вы начали свое выступления со стратегии противодействия экстремизму. Это очень важный документ, и то, что вы перечислили, говорит о том, что у государства, наконец-то, произошло окончательное переосмысление, что у нас проблемы национальной безопасности для государства не только с Запада идут. У нас было принято считать, что вот Запад, Запад, Запад, и это действительно справедливо. Но не менее значимую угрозу представляет и Восток, который расшатывает межнациональные отношения в нашей стране, пытаясь вот эти параллельные сообщества мусульман сформулировать, то есть, подчеркивая их самость, религиозные отличия.
Вы знаете, ведь эта история не новая абсолютно, это методичка. И, кстати говоря, о таком выделении сообществ мигрантов еще Фрэнсис Фукуяма писал в своих работах, и потом эта мысль развивалась, что какое-то меньшинство может быть интегрировано в общество при наличии каких-то общих нарративов, общих парадигм, то, что людей будет объединять. Но при этом эти отдельные социальные группы, если постоянно подчеркивать их отличие (а здесь как раз отличие просматривается именно в сфере религии, религиозных норм), как раз это способствует обособлению сообществ и, еще раз подчеркну, выделению такой их самости. Причем это же декларируется как отличие в форме некого превосходства, это тоже надо отмечать.
А то, что один деятель, которого вы упомянули, так он не в первый раз такие высказывания допускает, и я думаю, что это тоже своего рода тактика – запустить какую-то новость, запустить предложение, прощупать общественную реакцию. Вы же помните, буквально недавно с многоженством было, и здесь общественность, блогеры…
Е. Афонина:
- И он же, кстати, говорил, доклад у него был по поводу того, что Россия обязана всем Орде и прочее. А это как раз из-за подписанного Путиным документа о том, что экстремизмом является еще и пересмотр истории России.
М. Бурда:
- Как говорят в интернете, фетва Генеральной прокуратуры оказалась сильнее (шутки такие проходили). Вы знаете, это не первое высказывание такое, мягко говоря, неоднозначное. Для чего это делается, у меня мысли есть. Потому что западные спецслужбы те же самые прекрасно видят, что это давление и попытки раскачать Россию через либералов, через каких-то навальнистов, они потерпели неудачу, а СВО, наоборот, сплотила общество гораздо сильнее. И вот эти санкции. Это свойство людей объединяться против такого общего врага. И даже если в каких-то социальных группах есть противоречия в политическом смысле, то вот эта общая угроза, она абсолютное большинство людей объединила, потому что эта внешняя угроза гораздо страшнее.
Но мы видим обратную ситуацию, когда не только Запад, но теперь пытаются раскачивать через Восток, через мигрантов. Я думаю, что те же самые американские, британские спецслужбы очень плотно работают с некоммерческими организациями…
А. Баранов:
- Да, и с блогерами разными.
М. Бурда:
- Международная организация по миграции, крупнейшая институция международная, действует под эгидой ООН, а вот директором МОМ является бывший советник Байдена по миграции. Совпадение ли это? Я очень сомневаюсь. А почему резиденты МОМ, главы офисов МОМ в ряде государств, в том числе в Центральной Азии, это подданные Британии или граждане США? Я думаю, что они связаны с разведслужбами, это не просто общественники или дипломаты. Поэтому, на мой взгляд, там работа идет в полной мере. И мы видим, недавно ФСБ опять задержала этих религиозных экстремистов. Откуда они приехали? Ну, идет подрывная работа, причем население накачивается. Вот историк Дюков разбирал учебники, по каким учебникам учат людей в Узбекистане, Таджикистане и Киргизии. Россия – плохая, и империя плохая, и СССР плохой, и колонизировали, угнетали, убивали. И вот люди приезжают с такими настроениями сюда.
Е. Афонина:
- Михаил Александрович, тут есть еще один очень интересный момент. Вот такое откровение прозвучало от одного из депутатов Государственной Думы. И потом мы с вами обсудим, что, оказывается, не только британские и прочие разведки нам тут «подарки» дарят, но и мы сами к этому готовы.
Новый год, казалось бы, замечательный праздник, светлый, когда все надеются на лучшее. Но, оказывается, он может и разделять, если этого очень захотеть. Вот зампред Духовного управления мусульман РФ, муфтий Москвы Ильдар Аляутдинов как раз и сказал, что Дед Мороз и его внучка Снегурочка – вымышленные персонажи, поэтому… И так далее.
И здесь нужно напомнить. В некоторых школах уже давно дети мигрантов не сдают деньги на новогодние подарки, не принимают участия в новогодних мероприятиях. Родители не пускают их на новогодние елки.
А. Баранов:
- Я больше скажу. Были даже попытки в этом году в некоторых школах и детских садах в отдельных городах у нас запретить празднование Нового года. То есть не то, что мы не придем, это не наш праздник, но и вы не имеете права этот праздник проводить, потому что мы здесь учимся, в ваших школах, на ваши деньги.
Е. Афонина:
- В связи с этим очень хочется привести одну цитату. Михаил Александрович, я уже сделала небольшой анонс, и сейчас надо очень внимательно слушать то, о чем в интервью телеканала «Россия» журналистам этого телеканала сказал депутат Государственной Думы Владимир Васильев.
В. Васильев:
- Вопрос миграции. Тяжёлый вопрос. Он возникал как простое решение в сложной ситуации. Угрозы терроризма. Угрозы потери стабильности в государствах Средней Азии. Наш союзнический долг, братские отношения открыли двери для мигрантов. Чтобы они могли вот эту взрывоопасную молодёжную среду каким-то образом канализировать к нам. Был принят ряд решений, которые сейчас оценивают уже в другом времени. Особенность наша - мы умнеем, конечно, но не сразу. Так бывает, что принимается первое, очевидное для всех, неправильное решение. Такое бывает.
Е. Афонина:
- Вы поняли, что было сейчас сказано? Это откровение.
А. Баранов:
- Может быть, он оговорился. Канализировать к нам?
М. Бурда:
- Я предположу, что это либо определенная оговорка, либо он говорил о том, что были приняты неправильные решения, которые позволили этой радикализированной молодежи Таджикистана, Узбекистана сюда бесконтрольно приезжать. Я думаю, речь идет об этом, скорее всего. Потому что, действительно, наша российская миграционная политика, особенно если мы говорим про постсоветское пространство и крупнейший, скажем так, миграционный маршрут у нас с Узбекистаном, Таджикистаном и Киргизией, но, давайте говорить откровенно, там действительно нет реально действующих на сегодняшний день фильтров отсева нежелательных элементов. Да, у нас есть перечень террористов, экстремистов, перечень лиц, по которым принято решение о нежелательности пребывания в Российской Федерации, есть институт запрета въезда за различные нарушения, но это все-таки следствие, а вообще миграционный коридор, он свободный. То есть ничто не мешает гражданину Узбекистана, Таджикистана приехать в Россию. А ждет его кто-то здесь, нет, востребован он как работник… Давайте говорить откровенно, массовая миграция оттуда носит трудовой характер. И мы тоже с вами в эфирах неоднократно говорили о том, что надо от этого уходить и переходить к системе организованного привлечения трудовых мигрантов, и это позволит стабилизировать потоки.
Можно, конечно, и визовый режим ввести, но я еще раз подчеркну, что визовый режим – это одна из мер, и он будет работать только в комплексе, будет действительно действенным механизмом ограничения.
Е. Афонина:
- Михаил Александрович, сейчас не про визовый режим, потому что есть меры, которые принимаются. Почему мы не пересказывали то, о чем сказал Владимир Васильев? Нужно было услышать, что называется, прямую речь. Давайте вспомним, о чем говорил на юридическом форуме в Санкт-Петербурге глава Следственного комитета Александр Бастрыкин. Помните, когда он приводил фрагмент своего общения с коллегами из Узбекистана, которые его спрашивали: зачем вы их берете от нас, они же явно не те, кто нужен России? То есть этот поток, он идет. Мы не нагнетаем ситуацию. Поэтому говорить о том, что депутат Госдумы Владимир Васильев оговорился, мне кажется, в данной ситуации, может быть, наоборот, нам наконец-то рассказывают, какие шли разговоры, и почему, собственно, те молодые люди, которые представляли довольно агрессивную, потенциально террористическую среду, к нам сюда плавненько переместились под видом так называемой трудовой миграции.
Хорошо, тут ведь другой вопрос возникает. Ладно, переместились, но они же не собираются никоим образом принимать культуру нашей страны. И как раз Новый год, был тому весьма показательный пример, там одна блогерша...
А. Баранов:
- Да, таджикская блогерша, она приехала в Россию, получила российский паспорт, получает здесь все положенные россиянам льготы и агитирует в своем блоге (у нее 300 тысяч подписчиков) за то, чтобы выкидывать елки и саботировать новогодние праздники, потому что это – «не по исламу».
Е. Афонина:
- А в это время Россия за свой счет провела предновогодние праздники для детей в столице Таджикистана. Там в Театре кукол организовали специально для малышей из малоимущих семей представление, плюс к этому раздали детям новогодние подарки. И никто против не был. Здесь как-то, знаете, одно с другим у нас не стыкуется.
А. Баранов:
- Причем направили еще наших военных, которые размещены в Таджикистане. Для чего? Передать очередную гуманитарную помощь детям-инвалидам. Мы щеку одну подставили – получили, теперь другую подставляем. Что, мы ждем (не дай бог, конечно) второго «Крокуса», что ли?
М. Бурда:
- Давайте начнем с того, почему представления в Узбекистане и Таджикистане? Политические режимы этих государств прекрасно понимают опасность радикального ислама. В Узбекистане, Таджикистане и Киргизии действует целый комплекс законодательных мер, которые этому противодействуют. Вот, например, в Киргизии буквально на этой неделе приняли во втором и третьем чтении закон, который запрещает появляться в общественных местах в одежде, затрудняющей идентификацию.
А. Баранов:
- Да, никабы.
М. Бурда:
- В Таджикистане борются с ваххабизмом, с визуализацией образа и т.д. И вот эти люди, которые преследуются у себя по таким мотивам, они переезжают в Россию и начинают здесь выстраивать свои культурные нормы, традиции в параллельных сообществах, которые не контактируют. Я, собственно, об этом и сказал в самом начале, что у нас выстраиваются параллельные сообщества радикальных мусульман, которые приезжают из своих государств, потому что в своих государствах они это реализовать не могут. Я отвечаю на вопрос, то, о чем говорил уважаемый Александр Иванович Бастрыкин (дай бог ему здоровья и многих лет жизни и борьбы с незаконной миграцией). Собственно, мы их не то что принимаем (когда узбекские коллеги спрашивают: почему вы их принимаете?). Вопрос в том, что мы не можем их отсеять, потому что миграционное законодательство на сегодняшний день таких фильтров не имеет. Я поэтому и говорю, что нужно визовый режим вводить, организованный набор в комплексе. Условно как в квартире. Когда вы кого-то пускаете, дверь открываете, вы смотрите в глазок – доверяете вы человеку, не доверяете, пускать его, не пускать.
А. Баранов:
- Да, Михаил Александрович, это правильно. Но что делать с теми, которых мы уже пустили сюда? А они пустили здесь корни, да такие, что сейчас и не выдерешь. Смотрите, нелегальные молельные дома в многоэтажных, многоквартирных домах, в подвалах, еще где-то. Кто там проповедует? Явно не профессиональные муфтии какие-то. А что они там говорят, можно лишь догадаться. И анклавы создаются в городах, и не только в столичных городах, но и в Сибири уже. В Лондоне с этого начиналось. Теперь там шариатские порядки, куда полиция даже не суется, потому что там шариат, и попробуй только какой-нибудь англичанин что-нибудь сказать. Мы что, к этому идем? Только что заместитель председателя Совета безопасности России Дмитрий Медведев провел совещание по анклавам и сказал, что ситуация усугубляется, такие иностранцы нигде не работают, не обучаются, не хотят соблюдать российские законы, язык не учат и не хотят учить. И это создает очень серьезную нагрузку на социальную сферу нашей страны.
Е. Афонина:
- Михаил Александрович, что с этими будем делать, с теми, кто уже здесь, в России?
М. Бурда:
- Опять же, я все-таки исхожу из необходимости расширения правовых инструментов. Мы в 2025 году однозначно придем к пониманию новой стратегии государственной миграционной политики, потому что предыдущая в 2025 году заканчивает свое действие. И все эти аспекты необходимо в новом стратегическом документе указать. При этом это должна быть не концепция, как нынешний документ, а именно стратегия, как то, что связано с национальной безопасностью. Потому что миграцию рассматривать исключительно в экономико-демографическом подходе, на мой взгляд, преступно. Миграцию нужно рассматривать с точки зрения национальной безопасности. Безопасности государства перед внешними угрозами, этими глобалистами, безопасности общества в контексте обеспечения межнациональных отношений и баланса интересов, который существует, и безопасности каждого человека, который не должен становиться жертвой покушения мигрантов…
А. Баранов:
- С этим трудно не согласиться. Полностью вас поддерживаем.
Е. Афонина:
- Михаил Александрович, спасибо вам огромное. Надеемся на сотрудничество в следующем году.
Встречать Новый год при свечах в прямом смысле слова придется жителям Молдавии. Майя Санду обратилась к населению республики с призывом уменьшить расход потребления электричества в условиях энергетического кризиса. Итак, что она советует? «Снижаем энергопотребление в часы пик, утром с 7 до 11, вечером – с 18 до 23. Избегаем одновременного использования нескольких электроприборов. Выключаем свет в комнатах, в которых не находимся, отключаем технику, которой не пользуемся. Снижаем температуру кондиционера на 1 градус», - приводит Санду примеры. Ее подхватывает госсекретарь Минэнерго Молдавии Константин Боросан, который говорит о том, что «в Молдавии могут отключать лифты, эскалаторы, уличное освещение и подсветку реклам, чтобы снизить потребление электричества».
А. Баранов:
- Вроде никто не бомбил Молдавию, но у них по другой причине такая катастрофа. Потому что с 1 января «Газпром» прекращает поставки газа в Молдавию. 31 декабря истекает прошлый контракт. Молдавия денег нам не платила, вела себя достаточно по-хамски, сказала, что долг этот не признаёт, и вообще, пойдет в стокгольмский арбитраж обращаться, потому что Москва собирается приостановить поставки газа. Без наших поставок газа энергетика Молдавии рухнет. И что делает Майя Санду? Об этом сообщило пресс-бюро Службы внешней разведки. По данным нашей разведки, в штаб-квартире Евросоюза не знают, как утихомирить Майю Санду, они просто хватаются за голову. На совещании с руководством правительства по вопросам энергетической безопасности Санду в прямом смысле слова раскричалась, она вышла из себя после доклада премьера о проблемах энергоснабжения Молдавии, с которыми страна может столкнуться. По ее словам, «если Москва не найдет способ доставить сюда газ, то Кишинев отыграется на пророссийском Приднестровье». Вообще вошла в раж, как наши разведчики узнали, и потребовала подготовить силовой захват электростанции Приднестровья, которая снабжает энергией основную часть Молдавии. Но проблема в том, что газ, который поставляет Россия, через Молдавию идет в Приднестровье. Если Приднестровью отрежут газ, не будет электроэнергии. Если Приднестровье отрежет электроэнергию Молдавии, ее оставят и без газа. Собственно, без газа и так они остаются, потому что российский газ перестает идти в республику.
Можно ожидать чего угодно. Они могут открыть второй фронт там против российских военнослужащих (уже говорят о незаконности их пребывания), чтобы оттянуть Россию от СВО.
Е. Афонина:
- Давайте обсудим этот молдавско-приднестровско-российский узел с исполнительным директором Ассоциации внешнеполитических исследований им. Громыко, профессором Николаем Межевичем. Николай Маратович, давайте возьмем за основу эту истерику Санду и ее слова, что Кишинев отыграется на пророссийском Приднестровье. Речь идет об экономическом давлении, которое и так существует, или все-таки решатся на какие-то более серьезные, уже военные действия?
Н. Межевич:
- На самом деле рассматривалось три варианта, которые подготовила президент Майя Санду и ее окружение. Вариант первый – это полномасштабное военное вторжение в Приднестровье. Вариант второй – захват тепловой станции. Это ГРЭС, то, что в Советском Союзе называли государственная районная электрическая станция. Она, кстати, может работать и на газе, и на угле. Но вот беда такая, что в Республике Молдова нет ни газа, ни угля, и нефти нет тоже, горючего сланца, и этого нет. И даже дров не запасти, как в родной Белоруссии, поскольку там леса нет. То есть, куда ни кинь, всюду клин.
Второй вариант, как я уже сказал, захватить только энергетический объект. Но последние более-менее вменяемые люди в окружении президента Молдавии говорят: ну, хорошо, мы захватим здание электрической станции, а газ как мы будем захватывать? Может быть, мы тогда сразу поедем захватывать Западную Сибирь, точнее, север Западной Сибири? Это не так далеко…
А. Баранов:
- Километров 6 тысяч, наверное.
Н. Межевич:
- Да, 5,5 тыс. километров. Захватим там месторождение под Уренгоем – вот и хорошо, и пойдет газ.
Третий вариант, который, насколько я знаю, был на столе у человека, который объявил себя президентом Молдовы в результате подтасовок голосов, как-то договариваться с Украиной. А именно довести до сведения Украины точку зрения, что если вы разрешите транзит российского газа через нашу территорию, то, может быть, мы тогда договоримся с русскими. Но, во-первых, люди Зеленского сказали, что таких договоренностей не будет, поскольку мы даже богатым (ну, на фоне Молдовы) венграм и словакам ничего давать не будем. Второй момент. Действительно, представители энергетических властей Молдовы приезжали в Петербург. Встреча эта освещалась крайне скупо, потому что сказать было нечего. Встречались они с Алексеем Борисовичем Миллером (в Петербурге находится штаб-квартира «Газпрома»). Суть молдавских предложений была абсолютно уникальна. Вот мы вам должны деньги, а давайте, мы вам будем должны еще больше.
А. Баранов:
- Хитро.
Н. Межевич:
- Да. Вы нам пока давайте газ, а мы стоимость, может быть, припишем к тому, что мы признаем долгом, но вообще-то, мы вам ничего не должны. То, что мы должны вам порядка 700 миллиардов евро за газ, ну, мы тут наняли какую-то фирму в Британии (а Британия – страна, где можно найти любую фирму аудиторскую), они за 2 фунта вам нарисуют, что Молдова снабжает газом Россию, Китай и т.д. Бумага, она ведь и в Британии все стерпит. И они такую фирму наняли.
Что касается угрозы стокгольмского арбитража, то, опять же, стокгольмский арбитраж зимой топить не будет ни Приднестровье, ни оставшуюся часть Молдовы. Давайте опять же отметим, что с точки зрения российского МИДа, это части Молдовы, всё вместе – Республика Молдова. Если вы считаете, что вы часть государства можете захватить, часть можете снабжать электроэнергией, а часть нет, тогда вы фактически отрицаете сами свою территориальную целостность. Если так, давайте мы это запишем, возьмем на карандаш.
А. Баранов:
- Николай Маратович, какой из трех сценариев, которые вы здесь привели, по вашему мнению, может быть осуществлен?
Н. Межевич:
- Четвертый. Я думаю, что благодаря некоторым скептикам в Брюсселе и нежеланию молдавской армии воевать… Там очень интересная такая армия. Они умеют хорошо ходить на параде, они любят получать зарплату и ордена, но идти через реку (граница Приднестровья и остальной Молдовы – по Днестру) и встретить людей, которым отступать некуда. Я могу привести такой невеселый пример. Брестской крепости на следующий же день отступать было некуда, она была в кольце. Из Приднестровья 200 тысячам граждан России (и небольшой относительно воинский контингент) отступать некуда, они будут сражаться. А там, глядишь, может всякое случиться.
А. Баранов:
- Но помочь мы им не сможем? Или нам придется помогать? Одна из целей – действительно оттянуть ресурсы России от СВО.
Н. Межевич:
- Вы абсолютно правы, одна из целей – отвлечь Россию на южное направление. Вторая – то, что делает сейчас Финляндия. Сейчас тщательно растаскивают наше внимание по географическим направлениям. Все-таки я думаю, что Санду не рискнет начинать прямую военную конфронтацию. Ну, а провокации, экономическая блокада и грозные заявления – это всё практически неизбежно. Но есть нюанс. Сейчас будет зима, наступит 2025 год. В 2025 году парламентские выборы. Мне очень хочется верить, что граждане Республики Молдова абсолютно любой национальности припомнят ей и ее партии холодную зиму. Я даже не говорю о том, что она еще и голодная, но она и холодной будет.
А. Баранов:
- Она, видимо, рассчитывает на тех, кто будет голосовать в странах Евросоюза. Они там опять массово проголосуют за нее. Или им припишут это.
Н. Межевич:
- Да, это практически неизбежно, но это отдельная история. Знаете, все-таки если мнение живущих именно в Молдове будет единодушным, шансов нет.
Е. Афонина:
- Но ведь еще и проблему Приднестровья хотят решить военным путем. И тут нужно посмотреть на то, какие первые шаги сделала Санду. Это был такой политический вызов, иначе не назовешь.
А. Баранов:
- Да, многие обратили внимание, что в день своей инаугурации не об энергетике шла речь, не об экономике, а в Молдавии открыли торжественно кладбище румынских солдат, воевавших на стороне нацистов. Это были солдаты армии Антонеску, гитлеровского прихвостня, который 22 июня 1941 года вместе с фашистской Германией пересек нашу границу, и именно они потом осуществляли оккупацию Одессы и близлежащих украинских областей и, конечно, Молдавии. И то, что они там творили… Может быть, сейчас это будет специально вычеркиваться из учебников истории (и, наверное, уже вычеркивается), но в сознании людей это было. Я еще мальчиком был в конце 60-х годов (это, правда, было Приднестровье, но это была Молдавская ССР), и там говорили, что было при румынах, какой кошмар вообще творился и как они себя вели, похлеще гитлеровцев. Так вот, открыли торжественно, с детьми, солдатами молдавскими, они там торжественным маршем прошли перед этими могилами, под гимн, и салютовали кому? Нацистским солдатам, которые воевали против нашей страны (и против Молдавии тогда). Вот этим Санду занялась в день своей инаугурации.
Е. Афонина:
- Николай Маратович, можете объяснить, что это? Это же калька с украинского сценария, там по эпизодам идет, что называется. Неужели сейчас вот такой вызов (а это воспринимается не иначе, как вызов), плевок в народ Молдавии нужно было делать президенту, легитимность которого под большим сомнением, как вы абсолютно верно сказали? Что это за жест?
Н. Межевич:
- Это действительно очень похоже на то, что произошло на Украине, то, что до Украины произошло в Прибалтике. Это достаточно отработанная методика. Санду (или ее партия, помощники) будет пытаться делать ровно то, что удалось сделать, например, в Литве. Но есть нюанс. Литва в 1991 году была страной моноэтичной (ну, почти моноэтичной). Небольшое количество поляков и русских погоды не делали. В Эстонии и Латвии было сложнее, но, тем не менее, тоже подавление общественного мнения было достаточно понятным. Да и в те годы России было, мягко говоря, ни до чего, даже не до себя, тем более, не до защиты своих граждан или соотечественников. Сейчас другие времена. И в этом смысле Санду со своими приспешниками несколько опоздала. Это первое.
Второе. А что вы хотите от человека, который является президентом Молдовы и одновременно гражданином Румынии? Вы представляете, чтобы Трамп был гражданином России или Путин был гражданином США? Ладно, давайте поскромнее. Чтобы президент Франции был гражданином Германии (хотя это Европейский союз)? Уверяю вас, в этом случае президента Франции спросят: мсье, вы вообще определитесь, вы с этими или с этими? А в Румынии и Молдове в текущих условиях, как вы видите, это абсолютно нормально, почти естественно. Самое забавное заключается в том, что человек достаточно умный и прагматичный, ее оппонент на прошедших выборах, тоже имел в кармане паспорт Республики Румыния.
И в этом смысле с точки зрения классического международного права и представления о мировой политике это все напоминает сумасшедший дом. Причем такой сумасшедший дом, где некий больной одновременно пытается стать лечащим врачом в двух различных отделениях.
А. Баранов:
- Они подожгут этот сумасшедший дом, как это иногда случается?
Н. Межевич:
- Не исключено. Что же касается этих темпов, которые она продвигает, знаете, она, может быть, человек не очень здоровый, но она же карту видит. Она видит, что российские войска идут вперед. Быстрее, чем хочется ей, медленнее, чем хочется нам, но идут вперед. Она же понимает, что докатиться до Одессы не так просто, но они дойдут, если захотят. И что тогда делать ей? Ей тогда что-либо делать будет поздно, кроме… Я добрый человек и не предлагаю ей поступить, как Адольф Гитлер у себя в бункере. У нее всегда есть возможность устроиться в Бухаресте каким-нибудь профессором в университет. Но она-то этой судьбы себе не хочет, она хочет решить проблемы сейчас, пока наши войска далеко. И пока нам действительно очень сложно, но не невозможно помочь своим гражданам. Остатки, объедки, обломки международного права говорят: страна обязана помогать своим гражданам. Категория «соотечественники», она очень такая, рыхлая. Посмотрите, как американцы (впрочем, тоже тогда, когда им надо) защищают права других американцев на каких-нибудь людоедских островах Тихого океана.
А. Баранов:
- Ну, напомним, 1984 год, оккупация Гренады под предлогом защиты американских граждан.
Н. Межевич:
- Да, якобы какому-то американскому студенту дали в глаз где-то на Гренаде, и пошли сразу действия флота.
Е. Афонина:
- Можно, я приведу сейчас конкретный пример? Вы сказали о том, что, действительно, мы не можем оставить своих граждан. Давайте посмотрим на Абхазию. Граждане Российской Федерации (российские паспорта там у большинства). Что происходит? Этот скандал - экономика, дальше нет электроэнергии. Дальше что мы делаем? Мы из гуманных, гуманитарных соображений начинаем поставлять электроэнергию, потому что не можем оставить в холодных домах стариков, женщин, детей и т.д. Здесь ситуация, получается, практически такая же. Приднестровье, граждане Российской Федерации. Мы можем из таких же соображений продолжить поставлять газ?
Н. Межевич:
- Не можем.
А. Баранов:
- Абхазия не собирается в НАТО, начнем с этого.
Е. Афонина:
- Николай Маратович сказал о помощи. Помощь гражданам России в одном случае и помощь гражданам России в другом случае.
Н. Межевич:
- Из Сочи перебросить электроэнергию в Абхазию – извините, это прямая сухопутная граница, а до Приднестровья не дотянуться. А Украина, ей наши проблемы… Ей и Молдавия – фиолетово, но уж Приднестровье точно Зеленскому не нужно. Хотя, кстати, именно русские и украинские добровольцы вместе спасли гражданское население Приднестровья от молдавско-румынской агрессии 1992 года. Из этой песни слов не выкинешь, они вместе были в одних окопах, отражали молдавские полицейские части, вооруженные румынским оружием, разговаривали, надо думать, на русском языке. А дальше произошло то, что произошло.
Е. Афонина:
- Тут не лишне вспомнить еще и так называемые личные контакты бывшего президента Додона, который, в общем, умел лавировать.
А. Баранов:
- По крайней мере, он не ссорился с Россией.
Н. Межевич:
- Практически не платя (то, что сейчас делает Молдавия) за тот же газ, этот газ получал. В данной ситуации такой вариант вообще невозможен? Личные связи, контакты. Не с кем контактировать, как вы считаете, Николай Маратович?
Н. Межевич:
- Поговорить там сейчас, действительно, почти не с кем. Что же касается Додона, вы абсолютно правильно его охарактеризовали. Это такой молдавский вариант мини-Микояна, то есть человека, который умел проходить между струй в самый большой дождик. Вы правы, Молдова при Додоне платила через раз (но все-таки платила). Цены были безумно льготными. Как вы правильно сказали, есть, с кем разговаривать (точнее, было, с кем разговаривать). Надо думать, что есть вещи, которые вообще не стоит обсуждать в прямом эфире, как Молдова нам помогала тоже в каких-то моментах, вопросах, сюжетах и т.д. Тут дело даже не в таких уж больших деньгах с нашей стороны. Дело в том, что молдавские власти, во-первых, не платят за предыдущий газ, во-вторых, хамят, как третьеклассник даже не директору школы, а зав. гороно.
А. Баранов:
- Ну, ничего, посмотрим, что будет после 1 января.
А. Баранов:
- Спасибо, Николай Маратович. Всегда рады видеть вас в нашем эфире.
Подписывайтесь на новые выпуски нашего подкаста на любой удобной платформе и слушайте, когда удобно!
