Россия будущего. Какие фильмы можно включить в школьную программу, чтобы дети выросли приличными людьми

Об этом писатель Владимир Торин говорит вместе с режиссёром Владимиром Хотиненко в подкасте [НЕ]фантастика Радио «Комсомольская правда»

В. Торин:

- «НЕфантастика» - программа о будущем, в котором теперь возможно все, о будущем, которое мы с вами заслужили, программа о том, как, казалось бы, совершенно невероятное, нереальное сегодня становится абсолютно реальным завтра.

У нас в гостях легендарный, замечательный советский и российский кинорежиссер Владимир Иванович Хотиненко.

В. Хотиненко:

- Здравствуйте. Ну, после такой рекомендации уже можно ничего не говорить.

В. Торин:

- Да, мы вас очень любим. А я, когда готовился, увидел, что уже три дня интернет кипит новостями про то, что вы предлагаете в школьную программу включить три фильма.

В. Хотиненко:

- А что там назвали?

В. Торин:

- Суть такая. «Владимир Хотиненко назвал три фильма, которые следует показывать российским школьникам». И там названы очень хорошие фильмы – «Летят журавли», «В бой идут одни «старики» и «Андрей Рублев». Гениальные, в общем, картины. А почему с утра, когда вы встали с постели, вдруг пришли в голову эти три фильма?

В. Хотиненко:

- Список не мог быть длинным. Я просто вот так, навскидку, разные совершенно картины назвал, в разных жанрах, но которые могут быть, безусловно, важными и интересными. Хотя это вопрос чрезвычайно тонкий.

В. Торин:

- Вот фильм «Андрей Рублев». Послушаем маленький эпизод этого фильма.

«- Русь, Русь… Всё-то она, родная, терпит, все вытерпит. Долго так еще будет, Феофан?

- Не знаю. Всегда, наверное».

В. Торин:

- Прокомментируйте, пожалуйста.

В. Хотиненко:

- Надо было вспомнить это. Его весь надо смотреть, и там очень много таких содержательных, что называется, кусков. Надо было именно этот найти. Это дорогого стоит.

Очень точно, с очень точной интонацией. Хотя это история полувымышленная, что называется, но все равно это Андрей Рублев. И этот вопрос, он вечный. Это какая-то судьба России, я бы так сказал. Это слишком обще, может быть, звучит, но дело в том, что вся практика… Мне в определенном смысле повезло, то, что я снимаю, я имел возможность заглянуть в разные эпохи – «1612-й» – та же самая история, «Гибель империи» - это другое, Ленина делал – это третье. И каждый раз это испытание, которое преодолевается каким-то… Мы, конечно, говорим, что это народ, но на самом деле это преодолевается каким-то невероятным способом, по какой-то милости, по каким-то обстоятельствам, как будто это какая-то пьеса, написанная для России на небесах, и мы – ее участники. Поэтому я сейчас очень сильно ничему не удивляюсь, я просто пытаюсь проанализировать что-то из того, что происходит.

Но мне близка одна мысль. Я собирался снимать (а может быть, еще вернемся когда-нибудь), есть такая книжка – «Мысленный волк. И там мысль хорошая была, что Россия, эта огромная территория (это же отдельная тема – тема нашей территории)… Ведь сколько отнять можно было. Как эти дуралеи, которые работать не умеют, а тут самая большая территория. Что это своеобразный ковчег, на котором все спасутся (имеется в виду, россияне). Вот там эта мысль меня согрела, потому что в этом что-то есть, какой-то такой смысл, что это такой ковчег для спасения.

В. Торин:

- Мы в нашей программе говорим о том, что казалось еще вчера совершенно нереальным, сегодня уже реально. Кто мог подумать в начале того года, что будут закрыты границы? Кто мог представить войну в Карабахе? Кто мог представить волнения в Минске? Все срывает шаблоны. Мы уже шутим, что если вдруг сядет какая-нибудь тарелка с инопланетянами на Красной площади, вообще никто не удивится, все скажут: все понятно, сейчас рвутся все шаблоны. И поэтому мы пытаемся предсказывать будущее – с филологами, астрологами, политиками, писателями.

Владимир Иванович, говоря про Русь, про то, как она терпит, про то, какие огромные, серьезные испытания на нее постоянно сваливаются, на страну и на людей, как вы видите наше будущее – через год и, скажем, лет через 10-20-30?

В. Хотиненко:

- Как известно, прогнозы – дело неблагодарное. У меня был такой период, когда я снимал «Рой», потом «Патриотическую комедию», потом «Макаров», потом «Мусульманин». Эти все события совпали с ключевыми событиями в истории нашего государства. «Рой» - распался Союз, первый путч – это «Патриотическая комедия», второй путч – «Макаров», «Мусульманин» - Чечня. Это буквально происходило.

В. Торин:

- У вас еще и дальше. «72» метра у вас было тогда, когда случилась страшная трагедия с подводниками.

В. Хотиненко:

- Меня буквально начали спрашивать (шутя, конечно): «Что ты там собираешься снимать?»

В. Торин:

- Чтобы стране как-то подготовиться.

В. Хотиненко:

- Ну, это все можно воспринимать, конечно, как шутку. Но это было буквально так на протяжении определенного периода. Я называл это, как собака на охоте – чувствуешь, что будет происходить. Сейчас ситуация чуть сложнее. Одно могу твердо сказать. В определенном смысле Россия никогда не изменится, что бы ни происходило. Можно сетовать: такое поколение, другое поколение, это какое-то не такое, а потом будет другое. Но после того как Россия, например, пережила 1612 год, этот период Смутного времени, дальше можно предполагать все что угодно. Но одно я точно знаю. Что Россия никогда не будет такой Швейцарией, среднеевропейской страной. Почему? Потому что это определенное свойство нашего характера. Оно формируется еще то ли этим пространством… Потому что это пространство – это не просто пространство. Знаете, как богатыри землю носили в мешочках…

В. Торин:

- И она придавала им силу.

В. Хотиненко:

- Так вот, это пространство, я убежден, это определенная батарейка, определенная энергия, это пространство, которое нас подпитывает. Отсюда диапазон нашей дури, наших метаний туда-сюда и непобедимость. Это формирует характер. Вроде они и ленивые, а вот живут и живут. И не просто живут, а, слава богу, живут по-человечески. Потому что какие-то вещи считаются все-таки непоколебимыми. Знаете, очень остроумный император Александр II говорил: «Управлять Россией легко, но совершенно бессмысленно». Все страны живут по правилам и законам, а Россия – по пословицам и поговоркам. Дело в том, что это правда.

В. Торин:

- Думаете, так оно и продолжится?

В. Хотиненко:

- Да. Не надо рассчитывать, что мы вдруг заживем правильной жизнью когда-то.

В. Торин:

- Заживем Швейцарией.

В. Хотиненко:

- Это все равно, что разговаривать с тигром, глядя ему в глаза, и говорить: как ты думаешь, можешь ты травоядным стать? Здесь же действуют законы природы, в этом я глубоко убежден. Я как человек мистический глубоко убежден, что все делают законы природы.

В. Торин:

- А что собираетесь снимать, Владимир Иванович?

В. Хотиненко:

- Мы – люди суеверные. Сейчас, к сожалению, хотя это такая… Знаете, назову, мы на рабочей стадии сейчас. Это будет в каком-то смысле в тему беседы нашей. Это универсальная тема, она называется «Божественная комедия».

В. Торин:

- Ух, ты! Прямо Данте?

В. Хотиненко:

- Прямо Данте, но это не буквально, мы подступаемся к этой теме подробно, но именно «Божественная комедия» Данте, буквальная экранизация бессмысленная достаточно. Но это «Божественная комедия» Данте.

В. Торин:

- Вот это новость! Непросто, наверное, показать…

В. Хотиненко:

- Нет, это невероятно сложная задача. Вопрос другой. Вы задаете мне очень сложные вопросы насчет будущего. Эту задачу тоже надо решать. Понимаете, это никогда невозможно решить до конца, такие вот вещи – экранизации. Но сделать это звучащим сегодня возможно. Актуально звучащим, потому что есть вечные вещи. А сегодня это необходимо, потому что мир изменился. За эти восемь или сколько месяцев с марта прошло, изменились люди, мы сейчас живем в другом пространстве. И здесь требуется людей как-то укреплять. Мы пока легкомысленно к этому относимся. Люди оказались в определенной системе одиночестве, в затворе принудительном. Одно дело, когда человек добровольно идет в затвор, другое дело принудительно, причем, не имею в виду, что на улицу мало выпускают, даже шире. Это в голове там что-то, сдвиги какие-то происходят. И тут нужен мощный… Не давайте снимем веселое кино, отвлечем людей, нет, так не получится сейчас. Сейчас все глобально серьезно.

В. Торин:

- К нам пишут постоянные слушатели, спрашивают, когда выйдет «Божественная комедия»?

В. Хотиненко:

- Это…

В. Торин:

- Мы пока не ответим.

Вы очень точную дали характеристику времени, людям, ситуации. Вы стали широко известны после появления фильма «Зеркало для героя». Не кажется ли вам, что стоит сегодня вернуться к тем нравственным, моральным установкам, которые были тогда? Это была перестройка, тогда вдруг вот…

В. Хотиненко:

- Это 1986 год.

В. Торин:

- Да. И тогда нужна была некая личная храбрость, понимание своей роли в истории с некими историческими отсылами к своим собственным предкам, родителям. Не кажется ли вам, что сегодня это стало актуально?

В. Хотиненко:

- Это актуально всегда, но с учетом того контекста, в котором мы сейчас находимся, это очень важно. Все равно должны быть точки опоры. Вопрос другой, это вопрос деликатный, вот как мы о патриотизме, вот это. Патриотизм нельзя просто вот так призвать и кто-то встанет. Это вырастает, как вырастает любовь, вот эти ключевые моменты сейчас, когда расшатан мир, он весь расшатан, такого вообще не было! Никогда, чтобы это все охватило весь мир. Беспокойство, назовем это так деликатно. Не буду употреблять слово «эпидемия», потому что были эпидемии, где и жертв было побольше, хотя мы не знаем, сколько тут еще будет, не дай бог. Но все равно такого беспокойства общего в мире не было никогда. И тут надо искать опору. А они известны.

В. Торин:

- Назовите!

В. Хотиненко:

- Любовь. Здесь важны фундаментальные вещи. Близким – любовь. Терпение. Как мы часто про это забываем! Господи! Понимаете. У Григория Померанца есть замечательная фраза: «Дьявол начинается с пены на губах ангела, идущего в бой за святое и правое дело». Вот вдумайтесь. Дьявол начинается с пены на губах ангела… За святое и правое дело. А терпение – это то, что позволит нам… Это не просто, это не дайте, вот я буду терпеливым с завтрашнего дня. Конечно, нет. Это труд, но это первый шаг. Потому что, конечно, любовь. Терпение и любовь победят все. Это всегда было, не то, что сейчас я сижу и умничаю. Нет. Это было всегда.

Здесь любовь к матери, к любимой женщине, к Родине и так далее. Это чувство всеобъемлющее. Но это надо конкретизировать буквально: к ближнему, вот тут вот рядом и так далее.

И без пены на губах ангела. Есть средства, которые позволят нам пережить, потому что как только мы разделимся, вот тут нам и ку-ку. Разделившееся царство падет, это известная формула. Не дай бог! Я имею в виду не только государственные проблемы, но и семью, и все. Это все поле, которое нас соединяет, а это какое-то поле, мы связаны чем-то незримым.

Я ведь ни под каким предлогом никогда не говорил и не скажу, что русские лучше всех или лучше кого-то, нет. Я просто хочу сказать, что у каждого есть свои особенности. Но в определенном смысле, в фундаментальном, в чувстве правды, ну, может, есть что-то уникальное и своеобразное у нас.

В. Торин:

- Владимир Иванович, эти три фильма, которые вы назвали, это, конечно, столпы – «Летят журавли», «В бой идут одни старики», «Андрей Рублев».

В. Хотиненко:

- Но это не означает, что это единственные три. Я бы еще назвал 33 раза по 33. Владимир, я хоть и спонтанно назвал, но в этих предложенных фильмах есть система. Потому что «Андрей Рублев» - это такая философская глобальная драма. «В бой идут одни «старики» - это, казалось бы, бытовая, простая картина. А «Летят журавли» - это такая классика сложившаяся. Но смыслы в этих фильмах одни и те же. Это очень разные фильмы, но смыслы в них, направляющая основная одна и та же, о которой мы, собственно, говорим в нашей передаче.

В. Торин:

- Если можно, продолжите этот список фильмов, которые каждый русский человек должен посмотреть, каждый школьник.

В. Хотиненко:

- Меня же как спросили? Для школьников. И это, конечно, архисложная задача, потому что уже составлялся список из 100 фильмов для школ. Не знаю, чем закончилась эта история. Вообще довольно сложно навязать. Мы с женой (она и сама знает кино, и преподает во ВГИКе) вместе подумали, что взять и вот так принудительно... Вот мы, взрослые дяди, думаем, что вам нужно посмотреть вот это, - это не получится. Это вообще процесс достаточно сложный. Но это не означает, что не надо ничего делать. Надо, может быть, с учителями поработать. Потому что если это сделать грубо, это провалится.

В. Торин:

- Ну да, как только заставляешь что-то делать, особенно подростков…

В. Хотиненко:

- …они будут сачковать. Надо заинтересовать. Во-первых, надо разделить младшее поколение, более старшее. Ребятам надо сказать: ребята, вам это надо обязательно посмотреть. Допустим, фильм «Внимание, черепаха» - тоже очень простая картина, но с таким зарядом гуманистическим. Или «Звонят, откройте дверь». Потому что там персонажи такие, что, мне кажется, это может заинтересовать и связать эти времена одними ценностями, что называется. О мультфильмах я вообще не говорю, это отдельная тема. У нас такие великие есть мультфильмы, как Норштейна того же…

В. Торин:

- «Ежик в тумане»?

В. Хотиненко:

- Это всем надо, это фильмы, которые сшивают наши времена, сшивают наши все поколения, прошивают одним великим смыслом. Чем можно заинтересовать? Вот я беседовал бы со школьниками, я бы говорил: знаете, есть такой замечательный французский фильм режиссера Трюффо «400 ударов». Здесь, мне кажется, ни в коем случае нельзя циклиться, надо все равно показывать и шедевры, которые имеют мировое значение.

В. Торин:

- А можно от вас услышать несколько шедевров мирового кинематографа?

В. Хотиненко:

- Те, которые для школьников. У нас был переломный период, эти 90-е, был такой слом. Все периоды такого смутного времени похожи. Тогда тоже было 3 фильма, они приблизительно вышли в одно время. Это «Маленькая Вера», «Холодное лето 53-го» и «Зеркало для героя».

В. Торин:

- Причем один из этих трех фильмов ваш.

В. Хотиненко:

- Да. Потом «Чучело» Ролана Быкова. Там же все эти проблемы. Или «Доживем до понедельника». Казалось бы, в застойные времена снята картина. А там такие вещи говорятся замечательные, такие простые, тем более про школьников. Там тебе и про любовь, и про честь, и про совесть. Надо, конечно же, «Обыкновенный фашизм» показать школьникам. Там так просто рассказывается об этом страшном, как он может вползти, этот ужас, как он под кожу моет вползти, как он может разложить мир.

В. Торин:

- Владимир Иванович, не кажется ли вам, что мы сейчас говорим о классических кинематографических лентах, но все это как-то здорово технологически отстало? Даже если мы возьмем, например, ваш же фильм «Зеркало для героя» и ваш же фильм «72 метра», насколько по-разному это снято. Уже давно технологии совершенно невероятные в кинематографе, уже давно компьютерная графика, анимация, без которых невозможно уже юным зрителям смотреть кино, они не понимают, как можно не снять что-либо, что можно нарисовать на экране компьютера. Не кажется ли вам, что, к сожалению, эти замечательные, великие фильмы будут неинтересны, если их как-либо не переснимать?

В. Хотиненко:

- Очень хороший вопрос. Когда я в последнее время провожу мастер-классы, они у меня посвящены технологиям кинопроизводства, которые и двигают кино. В этом смысле кино единственный развивающийся вид искусства, заявляю ответственно, все остальные уже достигли своих вершин, строго говоря, и дальше идут только какие-то версии. А кино благодаря технологиям развивается. Звук появился – скандал, искусство закончилось. Ничего, все прошло. Цвет появился – ой, искусство закончилось. 3D и так далее. То есть технологии пинают нас, даже, я бы сказал, художники не поспевают за технологиями. Кстати, сейчас должен выйти (с нетерпением жду), мой товарищ продюсер Сельянов, он молодец, занимается нашими проблемами, нашими фольклорными вещами, у него сейчас «Конек-Горбунок». Там с технологиями должно быть…

В. Торин:

- Речь о мультфильме?

В. Хотиненко:

- Нет. В том-то и дело. И это так и будет, этому бесполезно сопротивляться. Знаете, в интернете недавно появились «Жирафы на трапеции». Это то, что нас ждет. Это очень скоро будет. Что вы можете купить мою 3D-модель…

В. Торин:

- …и сделать любой фильм с вами, и вы даже знать об этом не будете?

В. Хотиненко:

- Да. Я потом только узнаю, о чем мы с вами говорили. Я буду говорить то, что вы захотите, моим картавым голосом, с моей интонацией, с моими жестами. И скоро будут покупать 3D-модели актеров, и будут сниматься в одной картине Чаплин, Мэрилин Монро, Габен и т.д.

В. Торин:

- Владимир Иванович, мы сейчас ощущаем некий раскол. Один из вопросов наших радиослушателей к вам: почему испортился Хотитенко? Я понимаю, о чем речь. Смысл такой, что были фильмы – «Зеркало для героя», «Мусульманин», «Макаров», а потом вдруг режиссер Хотиненко начинает получать награды ФСБ Российской Федерации, русской православной церкви, снимает фильм «Гибель империи», «Меморандум Парвуса», то есть, фильм, где от этой мощнейшей постановки вопроса остается одна большая история, что проклятые люди на Западе, в данном случае в Германии, ходят и думают, как бы срочно России сделать плохо? И как бы Ленина забросить в Россию, чтобы он срочно сделал им всем плохо?

В. Хотиненко:

- Может, невнимательно смотрели. Там тема вся с «Меморандумом Парвуса» - это триптих такой. «Меморандум Парвуса», «Демон революции» и центральная композиция, где «Ленин – неизбежность». И там нигде и ни под каким предлогом, ни в интервью, ни в фильме не заявлял, что эти проклятые немцы нас так обесчестили этой революцией.

Вообще, ключевой момент во всех вариантах, во- первых, свежий персонаж – Парвус, который занимался всем этим, мошенник такой, Березовский своего времени. Но, тем не менее, серьезный персонаж. Но главное – мы не знаем, из какого сора растут стихи! Когда тридцать человек в санях едут в Россию! И вот эта ничтожная картина, она, как тот сперматозоид, которого мы тоже не видим, но который через некоторое время переменит мир. Вот в чем дело! Основное, о чем я говорил, что это все предрешено, поэтому Ленин называется уже – «Ленин – неизбежность». Дальше подбираются исполнители и исполняют.

В. Торин:

- И сразу вопрос: а сейчас вы чувствуете неизбежность?

В. Хотиненко:

- Сейчас да, потому что ничего нового тут нет, во-первых. Я же такими глобальными событиями почти всю жизнь занимаюсь. И когда мы снимали патриотическую комедию, случился путч, мы, помню, вечером собрались, стали обсуждать, как бороться, чуть ли не с оружием в руках, готовы были в леса уйти. А через два дня это закончилось.

Дело в том, что есть известное выражение, что революцию делают романтики, а ее плодами пользуются совсем другие люди. И это всегда так. И в этом даже нет разнообразия, это как по кальке. Тут беда совсем в другом. Есть выражение, оно приписывается Вальтеру, оно хорошее: я не разделяю ваших убеждений, но готов умереть за ваше право их высказывать. Понимаете? И у нас этого сейчас категорически не хватает. У нас лагеря!

В. Торин:

- Причем, и там, и там непримиримые люди!

В. Хотиненко:

- У нас ассоциация с лагерем… Пионерский лагерь – забыто, а вот этот лагерь остался.

Не дай бог вот это вобьет клин! У меня достаточно много знакомых, которые вроде бы выходят на акции, подписывают и так далее. Мне даже в голову не взбредет поменять к ним отношение из-за этого. Они имеют право высказать свою точку зрения. Всякий человек имеет право. Вопрос другой, увы, у нас не хватает терпения, ума, желания, я даже не знаю, чего – выслушать, вот и все. А все остальное, знаете, это мы думаем, что это социальные процессы. Сейчас же во всем мире это происходит, вот в чем дело. В свое время у Гумилева была теория пассионарности. Вот сейчас какие-то лучи космические ударили, это не обязательно даже связано с социальными процессами. Это процессы почти стихийные. И главное, что нужно помнить всякому, кто принимает в этом участие – кто ты в этом? Ты в толпе или ты есть? Когда человек один, когда он принимает решение ответственное, то он – гражданин. Но как только это в толпу, еще с нарушением закона и так далее, он превращается в толпу. Хочется если ему быть элементом толпы, это его право и его выбор. Но я бы лично не захотел.

Есть известный фильм «Ганди» о формах протеста. Там шли соратники Ганди, их били палками, падали, их относили, подходили другие, они сами ничего не делали, их били палками. Они шли и шли. И Индия получила независимость. Они просто подходили к людям, которые не пускали их, те их избивали, подходили другие. И до конца горизонта стояли люди, которые были способны на этот поступок. Вот в этом есть и ответственность, и мужественность. Хотя кому-то покажется, ну, что дебилы что ли? Но Индия получила независимость.

Ненасильственный протест, но чрезвычайно мужественный привел к положительному результату. Дьявол начинается с пены на губах ангела, идущего в бой за святое и правое дело. Если бы это помнить, пустить себе в подсознание, то очень много бы вещей не происходило.

В. Торин:

- Владимир Иванович Хотиненко был сегодня в программе. Спасибо!

Понравилась программа? Подписывайтесь на новые выпуски в Яндекс.Музыке, Apple Podcasts, Google Podcasts, ставьте оценки и пишите комментарии!