Медицине критически недостаточно нынешнего уровня финансирования

Болевые точки здравоохранения России депутат Госдумы Николай Николаев обсудил с ректором Высшей школы организации управления здравоохранением Гузель Улумбековой

Российская медицина героически преодолевает последствия пандемии коронавируса. При этом руководство страны отмечают, что отрасли требуется переход на новый этап развития. Что для этого необходимо? Депутат Госдумы, ведущий программы «Общее будущее» на радио «Комсомольская правда» Николай Николаев обсудил с доктором медицинских наук, ректором Высшей школы организации управления здравоохранением Гузель Улумбековой.

НА ДВЕ КОПЕЙКИ НЕ ШИКАНЕШЬ

Н. Николаев: Самое значимое событие прошлой недели — Послание президента Федеральному собранию. Было много важных и нужных заявлений, но я отдельно для себя отметил две темы, которые, на мой взгляд, в наибольшей степени повлияют на будущее нашей страны в долгосрочной перспективе. Первое — сквозная экологическая повестка. И второе, цитирую: «Мировое здравоохранение стоит на пороге настоящей революции. Россия не может ее пропустить». Гузель, каким образом должна происходить эта революция?

Г. Улумбекова: Николай, я бы на первое место поставила сохранение здоровья наших людей, россиян. А экология уже вторична как один из факторов, который влияет на это. Думаю, когда президент говорил о революции в здравоохранении, то в первую очередь имел в виду новый технологический уклад. То есть что должно быть современное оборудование, информатизация... Но если говорить в целом о всех системах здравоохранения, и особенно о нашей российской системе здравоохранения, то организаторы всего мира делают один главный вывод после этой пандемии: системы здравоохранения должны быть устойчивы.

Что это означает? Они должны достаточно финансироваться. Они должны быть солидарны. То есть медицинская помощь должна быть равнодоступна для всех граждан, проживающих в стране. Для России — это вне зависимости от региона. Она должна иметь резервы. И она должна централизованно управляться. Чтобы каждый регион не «пел свою песню», потому что наша российская система здравоохранения существенно недофинансирована по сравнению с нашими соседями. Напомню, мы долгое время, почти с распада Советского Союза, финансировали наше здравоохранение на уровне 3% валового внутреннего продукта.

Н. Николаев: Если речь идет о революции, то, наверное, все-таки о смене системы здравоохранения. Потому что неэффективную систему можно «поливать» деньгами сколько угодно, но она от этого лучше не станет.

Г. Улумбекова: У нас в здравоохранении эффективность зависит от приоритетов расходования денежных средств. Это первое и самое главное. Условно, когда вы идете в ресторан, если у вас в кармане две копейки, вы себе ничего не можете позволить. Вот так же и в нашей системе здравоохранения. Мало денег — мало доступности медицинской помощи: меньше денег мы можем потратить на лекарства, меньше привлечь кадры медицинские, меньше у них будет зарплата, чем у наших соседей. Это макробаланс. Он говорит о том, что государственное финансирование здравоохранения должно быть не менее 5 % валового внутреннего продукта. А у нас в полтора раза меньше. Без достаточного финансирования ни о каком новом технологическом укладе говорить невозможно. На внедрение той же информатизации нужны деньги на новые медицинские информационные системы, нужны деньги на то, чтобы в медицинских организациях был соответствующий персонал, который недешево стоит.

Н. Николаев: Каких целей это позволит добиться?

Г. Улумбекова: Цели поставлены президентом в Послании: снижать смертность, обеспечить доступность медицинской помощи нашим гражданам. А что такое доступность медицинской помощи? Это доступный медицинский работник, доступный врач, доступный фельдшер в сельской местности. Это наличие бесплатных лекарств. На это и надо тратить наши дополнительные деньги, которые должны прийти в систему здравоохранения.

У ПРЕПОДАВАТЕЛЯ ЗАРПЛАТА МЕНЬШЕ, ЧЕМ У ВРАЧА

Н. Николаев: Тогда прежде всего нужно говорить об образовании. Врачи просто так не появляются.

Г. Улумбекова: Правильно. Но образование обеспечивает квалификацию врачей. Да, должно быть достаточное число медицинских работников. И должна быть высокая квалификация врачей. От чего зависит квалификация? От уровня подготовки медицинских кадров в вузах и от системы непрерывного медицинского образования. И там, и там у нас проблемы. Если говорить о подготовке медицинских кадров в вузах, то у нас профессорско-преподавательский состав получает оплату труда меньше, чем практикующий врач. И это не мотивирует приходить новые кадры в образование. У нас страдает подготовка медицинских кадров и в медицинских вузах, и в медицинских училищах, там вообще беда с подготовкой медсестер. Как в советское время, профессорско-преподавательскому составу в медицинских вузах и училищах надо платить в два раза больше, чем практикующим специалистам.

Н. Николаев: Неужели при планировании финансовой составляющей здравоохранения не проводятся расчеты, модели, что вот появился такой «черный лебедь», каким стал коронавирус, и это потребует совсем других ресурсов.

Г. Улумбекова: Все мировые системы здравоохранения говорят о том, что у нас должны быть резервы. Резервы коечного фонда, медицинских работников, лекарств, научные резервы, которые готовы в любой момент подключиться и сделать необходимые лекарства и вакцины. Нам страшно повезло, что при таком низком финансировании и здравоохранения, и нашей медицинской науки (на нее тратят 0,04 % от ВВП, хотя в Европе в пять, а в США в 23 раза больше)... Наши ученые — просто герои, что у нас есть свои три вакцины.

В 2020 году, по сравнению с 2019 годом, государственное финансирование здравоохранения, в том числе на коронавирусную инфекцию, увеличилось порядка на 500 млрд рублей. Если мы всего тратим где-то 4 трлн рублей, то 500 млрд рублей, идущие дополнительно, — это 12-13 % от того, что мы тратили. И это еще недостаточно, здесь даже нечего обсуждать.

Полный вариант интервью смотрите на сайте радио «Комсомольская правда» и на YouTube-канале NIKOLAEV Podcast.