Как события в Казахстане связаны с зеленой повесткой, которую нам навязывает Европа?
Н. Николаев:
- Доброе утро, друзья! На Радио «Комсомольская правда» программа «Общее будущее». Я – Николай Николаев. Мы с вами живем в период глобальных перемен в технологиях, в общественных настроениях. И, конечно, каждое событие, каждое решение, каждый общественный спор или диалог формируют наше общее будущее. Конечно, каждому из нас интересно, а каким же оно будет.
Ну, вот новый год начался более чем активно во всем мире. И в первые дни, конечно, всех нас потрясли события в Казахстане. Мы знаем много, видели по телевизору, YouTube-каналы очень много делали репортажей. Погибло более 220 человек, более 4 тысяч были ранены. И я напомню, что для нормализации ситуации потребовалась даже помощь стран ОДКБ, которые по просьбе Казахстана ввели в страну коллективные миротворческие силы. Слава богу, 13 января было объявлено об успешном завершении миссии ОДКБ. Сейчас миротворцы практически все уже вернулись к себе по домам.
Конечно, эти события уже обсуждали сотни и сотни раз и политологи, и экономисты, политики. Тем не менее, я хотел бы нашу первую программу в 2022 году посвятить некоторым мало обсуждаемым аспектам казахстанской проблемы. Так как, на мой взгляд, в прошедших событиях есть еще вопросы, которые затронут и нашу жизнь в будущем.
И об этом будущем я пригласил поговорить прекрасного человека. У меня в гостях сегодня Никита Данюк, первый заместитель директора Института стратегических исследований и прогнозов РУДН, член Общественной палаты, автор многочисленных работ, которые были посвящены и проблемам цветных революций, и гибридных войн. Никита, приветствую!
Н. Данюк:
- Да, здравствуйте.
Н. Николаев:
- Вот вроде события в Казахстане уже улеглись более-менее. И специалисты говорят сегодня о многом. И о террористической угрозе, и о том, что это была попытка свергнуть власть. Однако в этих рассуждениях, на мой взгляд, есть определенное умалчивание. Дело в том, что не террористы и не погромщики повысили цену на газ. А именно это стало спусковым крючком этих казахстанских событий. Повышение цен на газ – это, конечно, повод. Им воспользовались. И то, что это решение правительства Казахстана – перейти на рыночные цены, тоже, мягко говоря, такое неаккуратное было, - это очевидно. Но само абсолютно беспрецедентное повышение мировых цен на газ – к этому Казахстан не имеет никакого отношения. И это результат как раз глобальной «зеленой» политики энергетического перехода. Насколько эта тема требует анализа для того, чтобы и проанализировать сами события, и чтобы понять, как это будет влиять на будущее?
Н. Данюк:
- Если говорить о Казахстане, этот кейс включает в себя две моих любимых темы, где я имею право сказать, что являюсь хоть каким-то экспертом. Это тема энергетической безопасности и тема деструктивных политических технологий. Да, Николай Петрович, мы прекрасно понимаем, что политические технологии, деструктивные политические технологии, технологии цветных революций всегда адаптируются под существующее общество, под существующую территорию и существующий фон.
Безусловно, был выбран очень удачный фон – фон повышения цен на газ. Я напомню, в той же Мангистауской области, где начались протесты, 90 % всех легковых автомобилей используют при заправке так называемый сжиженный газ пропан-бутан. И, действительно, согласно решению правительства, это решение, кстати, было принято, это тоже очень важно, не спонтанно, о нем знали еще на момент июля 2021 года, что цены переходят на электронные площади, и ценообразование происходит благодаря рыночным механизмам. Иными словами, государство больше не контролирует ценообразование газа.
Так вот, произошел резкий скачок. Не просто резкий, а на сто процентов. Если до Нового года люди на западе Казахстана, а я напомню, Мангистауская область – это основной регион, где добываются углеводороды, там же недалеко находится и завод, который перерабатывает газ, правда, не очень эффективно. Так вот, цены, действительно, резко поднялись – с 60 тенге до 120 тенге за литр. Это будет очень важно услышать нашим слушателям. Дело в том, что цены на бензин и на тот же газ в Казахстане намного ниже российских. Например, 60 тенге – это 10 рублей, 120 рублей – это 20-21 рубль. Если говорить о бензине, литр 92-го бензина в Оренбургской области, которая является граничащей с Казахстаном, с Актюбинской области, например, стоит примерно 45 рублей за литр, а в Казахстане – 26. Учитывая, что границу можно пересечь, 15 километров проехать и оказаться в другой ценовой реальности.
Действительно, для многих людей в Казахстане это повышение, хоть и ожидалось, но вызвало понятную реакцию. Но опять же, в действие вступают политтехнологи, которые прекрасно понимают, что наиболее удачный фон для дестабилизации общества, чтобы совершить государственный переворот, является недовольство социальное. И самое главное – справедливо социальное.
И в этом смысле я хотел бы провести небольшой экскурс по поводу как раз энергетической политики Казахстана. Дело в том, что Казахстан во многом схож с точки зрения своего торгового баланса с нашей страной. Действительно, одна из основных экспортных мощностей Казахстана – это углеводороды. Причем углеводороды, в первую очередь, в виде сырья. Если говорить о нефти, которая в первую очередь наполняет казну Казахстана, то в 2021 году в Казахстане было добыто более 80 млн. тонн.
А теперь – внимание! Из этих 80 млн. тонн всего 17 млн. ушли на переработку. В нашей стране, при всех сложностях, при всех проблемах, которые существуют, мы примерно добываем 580 млн. тонн в год и имеем 300 млн. мощностей по переработке. То есть очень важно понимать, что Казахстан, несмотря на то, что является одним из самых успешных и развитых государств на постсоветском пространстве, тем более в странах Средней Азии, во многом добился этих результатов высоких в том числе за счет развития своей энергетической отрасли. Но в первую очередь – за счет экспорта сырья, не переработанных продуктов, нефтепродуктов, газохимии и так далее.
Так вот, действительно, вспыхнуло восстание. Очень важно понимать, что государство достаточно оперативно приняло решение в лице президента отменить это решение. И опять регулировать цены на газ. Но маховик деструктивных политтехнологий был запущен.
Н. Николаев:
- Я понимаю, что мы обсуждаем повышение цен. Но это уже последствия. Понятно, что если мировая цена на газ останется такая высокая, то рано или поздно все страны должны будут каким-то образом выравнивать свой баланс. Или платить за своих граждан эту дельту разницы с мировой ценой. Это абсолютно очевидно. И в этом связи как раз мне кажется, что именно как причину нужно обсуждать те самые вопросы энергоперехода. Тот же самый Казахстан, например, не только является вторым в Евразии по запасам нефти после России, но это колоссальная площадка для потенциальной реализации «зеленых» проектов. У меня есть цифры, что в 2021 году в Казахстане введено в действие 22 «зеленых» проекта, на них потрачено в том числе и иностранных инвестиций 445 млн. долларов. Но в течение четырех лет планируется вложить, в том числе и иностранными инвесторами, в эти «зеленые» проекты 2,5 млрд. долларов. Конкуренция именно на энергетическом рынке между углеводородами и «зелеными» проектами очень сложная.
Н. Данюк:
- Абсолютно справедливо, Николай Петрович. Единственный момент, все-таки сами протесты в Казахстане, наверное, к «зеленой» энергетике имеют в меньшей степени отношение. Я говорил о том, что как раз несмотря на успехи в экономике Казахстана, сама энергетическая отрасль, несмотря на то, что туда приходят иностранные инвесторы, мы знаем, что в принципе и нефть, и газ во многом в Казахстане находятся под контролем консорциумов интернациональных, если не сказать прямо – британских, американских. Но даже несмотря на приход такого количества западного капитала, модернизации не происходило.
И единственный завод, который перерабатывает газ, его основной капитал, то есть те самые станки, условно, то самое оборудование, трубы, всевозможные сложные инженерные конструкции изношены на 90 %. И во многом, это очень важно, во многом решение поднять, точнее, не поднять, а отпустить цены на газ было связано с тем, чтобы попытаться дополнительно привлечь в отрасль деньги, чтобы начать ее модернизацию.
С одной стороны, абсолютно благие цели наложились на безусловно негативный социальный фон. Потому что мы прекрасно понимаем, что в Казахстане, как и во всем мире, существует достаточно высокий уровень недовольства из-за падения уровня жизни, из-за жестких ограничений в связи с ковидной эпохой, и так далее. И туда же подключился тот самый трансфер власти и деструктивные политтехнологии.
Что касается «зеленой» энергетики, соглашусь, во многом существующие цены на газ на спотовых рынках, на спотовых площадках являются следствием попытки насадить «зеленую» энергетику насильственно. И здесь нужно говорить не только о Казахстане, но и о Европе.
Н. Николаев:
- Никита, я хочу продолжить наш разговор вот в каком аспекте. Дело в том, что, конечно, вопрос ценообразования всегда очень сложный, и здесь у каждого, наверное, своя правда. Но для людей, которые живут будничной жизнью, повышение любых цен – серьезнейший удар, особенно если мы говорим и о развивающихся странах, и о странах бывшего СССР в том числе. Когда повышаются цены, люди не воспринимают ситуацию как некое следствие глобальных международных событий. Для них весь негатив, весь их гнев всегда выплескивается на правительство, на руководителей той страны, в которой они живут. И это уже такие внутриполитические риски, которыми могут в том числе воспользоваться и внешние заинтересованные стороны.
Я хотел бы обратить внимание на то, что не только газ в ушедшем году вот так вот скакнул. Дело в том, что ситуация с пандемией, с ограничениями в экономической деятельности привели к тому, что цена продовольствия выросла практически во всех странах. Есть такая замечательная продовольственная сельскохозяйственная организация ООН – FAO. Так вот, по их данным, цены в среднем выросли на 28% (я подчеркну, это мировые цены). Цены на злаковые культуры выросли на 27%, в том числе, например, на кукурузу и пшеницу – на 44 и 31% соответственно. Самый высокий рост показали растительные масла и сахар – аж на 65%. Ну, и так далее. На самом деле только рис всех порадовал, упав в стоимости на 4%. То есть вводимые коронавирусные ограничения, в том числе и международные, привели к повышению цен на продовольствие во всем мире, соответственно, увеличится количество голодных, соответственно, увеличиваются внутриполитические риски в самых разных странах. Что нам ждать в этой ситуации в мире, в других странах СНГ, может быть, у нас, как вы считаете?
Н. Данюк:
- Действительно, эти темы очень взаимосвязаны – энергетическая безопасность, продовольственная безопасность. Самый наглядный и актуальный пример, когда был на пике тот самый энергокризис в Европе, в частности в Великобритании, когда были абсолютно запредельные цены не только на газ на спотовых площадках, но и, как следствие, выросли цены на электроэнергию, во многих городах Британии сразу же были опустошены полки в магазинах, и люди просто элементарно, как вы правильно сказали, не могли приобрести продовольствие. И это в стране, которая пусть не является сейчас частью Европейского союза, но всегда в общественном сознании представлялась как некий какой-то остров, где в принципе таких вещей не должно происходить. Потому что это же не страна третьего мира, это не Африка, это не какое-то даже развивающееся государство, а вполне себе развитая демократическая рыночная экономика. И вот, смотрите, из-за таких цен – кризис, причем сначала энергетический, а потом и продовольственный.
Если говорить о нашей стране, если говорить о постсоветском пространстве, то, на мой взгляд, есть определенные поводы для беспокойства, но, конечно, не столь драматичные, как мы можем наблюдать в Европе. Дело в том, что Россия (так уж сложилось, и, мне кажется, это очень большой плюс) является частью глобальной экономики. Мы не являемся автаркией, мы не являемся Северной Кореей, которая абсолютно не зависит от того, что происходит в мире, которая напрямую зависит от того, как чувствует себя мировая экономика, существует ли спрос на европейском рынке, азиатском рынке, американском рынке. Мы взаимоувязаны и взаимозависимы.
При этом наша страна, слава богу, благодаря выверенной такой стратегической политике, по крайней мере, в сфере энергетики, в сфере продовольствия еще 10-15 лет назад поставила цель – стопроцентное обеспечение той самой безопасности в энергетическом секторе, а также в продовольствии. И сейчас в нашей стране созданы условия, благодаря которым, если говорить об энергетике, потребности внутренние, потребности российского населения, российского бизнеса, промышленных наших мощностей удовлетворяются в первую очередь. Вот наглядный пример, который произошел недавно. Мы любим (иногда даже справедливо) ругать наших коммерсантов либо наши госкорпорации, якобы они заточены исключительно на извлечение прибыли. Конечно, это так, но при этом, если посмотреть внимательно, в первую очередь решаются задачи внутренние.
Что произошло? Мы помним, что в Европе катастрофически не хватало газа еще совсем недавно, ее газовые хранилища были недозаполнены либо вообще опустошены. И мы помним постоянную критику со стороны европейцев, мол, почему «Газпром» не поставляет газа больше, хотя может? Несмотря на то, что у нас не было каких-то обязательств, каких-то контрактов соответствующих, наш президент (благодаря, опять же, политическому решению) сказал: без проблем, у вас не хватает газа, мы дополнительные объе6мы поставим, однако, сделаем это только после того, как на 100% будут заполнены наши газовые хранилища в собственной стране. Что, собственно, и произошло. Это, кстати, европейцам очень не понравилось, потому что они готовы были платить очень хорошие деньги. А мы помним, на тот момент цены на газ вообще били всяческие рекорды – и тысяча, и полторы, и даже две тысячи долларов за тысячу кубометров газа. Несмотря на это, в первую очередь запасы газа накапливались в наших резервуарах, подземных хранилищах. Это, мне кажется, правильно и во многом говорит о том, что энергетический кризис, безусловно, нам не грозит.
Второе. Что касается продовольствия. Вот здесь ситуация, конечно, намного сложнее. Да, наша страна за последнее время действительно совершила такой достаточно мощный рывок, мы из страны, которая в свое время (в конце 90-х) получала продовольственную гуманитарную помощь. Я был еще совсем маленьким, и то помню и знаменитые «ножки Буша», и в том числе у нас были даже проблемы с зерновыми культурами. И сейчас, слава богу, мы являемся не просто успешной страной, а лидерами, мы поставляем и на азиатские рынки, и на Ближний Восток, тот же Египет – постоянный наш стратегический партнер в этом смысле. Но цены, тем не менее, растут. К сожалению, все это связано с тем, что, во-первых, несмотря на позитивные тенденции, мировая экономика до сих пор находится в определенном кризисе. Безусловно, растут издержки транспортные, логистические. Цены на газ, несмотря на то, что в нашей стране тоже существует, если не государственное регулирование цен на топливо, тем не менее, у нас очень хорошо работает ФАС, у нас очень хорошо работают и держат руку на пульсе и правительство, и президент.
Кстати, очень важный момент по поводу влияния государства на ценовую политику. Дело в том, что после того как в Казахстане произошли те самые протесты, и они уже улеглись, соответствующие надзорные органы в Казахстане выявили порядка 180 потенциальных мошенников, нарушителей, компаний, которые в разных областях с целью извлечения прибыли на фоне вот этого решения сговорились, и произошел ценовой сговор. Сначала расследовали исключительно Мангистаускую область, где происходили протесты, а потом оказалось, что подобного рода практика ценового сговора компаний, которые реализуют газ на рынок простым людям, обычна чуть ли не для каждого региона в Казахстане.
Поэтому, на мой взгляд, безусловно, роль государства, роль правительства и понимание того, насколько эта тема важна для обычных людей, конечно, должна быть определяющей. Поэтому в данном случае очень здорово, что в нашей стране, несмотря на существующие сложности, мы знаем, что как только происходит какое-то резкое увеличение, резкий скачок (каждый может это увидеть у нас и на заправках), на самом деле то самое увеличение тех же отпускных цен, условно, на топливо в нашей стране, оно буквально через месяц-полтора сказывается и на ценах на обычные продукты, которые мы с вами видим на полках.
Н. Николаев:
- Никита, в этом году, по вашему мнению, насколько будет влиять международная ситуация с ценами на ситуацию внутри нашей страны?
Н. Данюк:
- Это влияние будет, но не более, чем 10-15%. К сожалению, мы действительно, как я уже говорил, зависим от мирового рынка, но не критически, слава богу, никаких острых фаз, никаких кризисов и тем более социальных бунтов и взрывов, как мы наблюдали в Казахстане, ни из-за цен, ни, тем более, из-за цен на топливо и продовольствие в нашей стране не будет. И я очень надеюсь, что первую скрипку в этом будет играть государство, которое прекрасно понимает, что именно эта сфера является наиболее взрывоопасной не только в Казахстане, но и в нашей стране.
Н. Николаев:
- Спасибо огромное. Дело в том, что, конечно, вопрос цен волнует всех абсолютно. И все социологические исследования, все бытовые разговоры, так или иначе, касаются и цен, и того, как будет развиваться ситуацию в предстоящем году. Поэтому я думаю, что нам надо очень внимательно смотреть и купировать эти риски, в том числе не только локальные, но и глобальные, работать над этим.
