Олег Кашин: То, на чём сейчас держится российская власть, создал Черномырдин
О. Кашин:
- Всем привет! Я – Олег Кашин. И с нами Эдвард Чесноков. Эдвард, с чего мы начнем сегодня? Давайте с Владимира Путина. Говорят, он вышел на свежий воздух (выходит завтра, по крайней мере).
Э. Чесноков:
- Да, завтра не просто выборы в североамериканских Соединенных Штатах. Заметьте, в северных. А север – это Арктика, за которую начнется борьба между мировыми державами, как только глобальное потепление еще сильнее потеплеет. Более того, завтра – день смерти Виктора Черномырдина. Виктор Черномырдин – это человек и пароход (в нашем случае – ледокол).
О. Кашин:
- Интересно, что бы сказала при этом Грета Тунберг, когда тают мировые льды, а зачем-то Россия делает себе новые ледоколы. Но на самом деле, если и называть в честь кого-нибудь новые суда, естественно, первым в голову придет (наряду, может быть, с Примаковым) Виктор Черномырдин, недооцененная фигура в истории постсоветской России. Человек, по сути, основал Газпром.
Я очень хорошо помню этот день, когда умер Виктор Степанович. Потому что своей смертью он подарил мне еще один день прошлой жизни, до поколения. Потому что тогда была очень странная мода у государственных деятелей, начиная с Ельцина. Гражданскую церемонию прощания, когда люди могли подойти к гробу попрощаться, устраивали по ночам. И гроб с телом Черномырдина был выставлен в Доме приемов МИДа на Воробьевых горах, всю ночь с 4-го на 5-е ноября. И вот киллеры ждали меня у моего дома, не дождались, плюнули, согласно их биллингам, и ушли (в итоге вернулись через сутки). За это Черномырдину спасибо.
Газпром, который национальное достояние, то, на чем держится буквально российская власть, это создал он. Представьте себе, что он бы его не создал, и было бы много мелких газовых компаний, которые бы между собой конкурировали и так далее.
Э. Чесноков:
- По-моему, у вас есть такая альтернативная история, что было бы, если бы победил Зюганов 25 лет назад. И плюс-минус все было бы то же самое, то есть возникла бы какая-то госкорпорация, которая бы все эти активы суммировала, и т.д.
О. Кашин:
- Знаете, есть такая легенда. Российский министр печати с 90-го по 93-й год Михаил Никифорович Полторанин, такой великий человек на самом деле, тоже основатель постсоветской российской пропаганды, человек который придумал это все, он, когда уже был не у дел, дружил с генералом Рохлиным. И на его глазах (и при его некоторой поддержке) Лев Яковлевич готовил тот самый военный переворот 98-го года, который прервала пуля неизвестных убийц, вроде бы пуля, за которую осудили жену, которая, по общему мнению, Рохлина не убивала. Так вот, по словам Полторанина, Черномырдин спонсировал Рохлина, помогал, содействовал ему и рассчитывал стать премьером. Напомним, весной 98-го года его сняли с премьеров. Формально Ельцин объяснил, что надо ему заняться будущей предвыборной кампанией 2000 года.
Э. Чесноков:
- Он в лихие ельцинские времена 5 лет премьерствовал. Это много для той турбулентности.
О. Кашин:
- Да. Медведев был премьером 8 лет. Вроде промелькнул – и всё. А Черномырдин, казавшийся вечным, был всего 5,5 лет. Действительно, время тогда шло иначе. Я верю, что Черномырдин (как, между прочим, и Лужков) помогал Рохлину готовить переворот. Потому что на тот момент номенклатура была не очень довольна тем, что происходит в Кремле. И потом недооцененная судьба Черномырдина, в том смысле, что уже будучи отставником (осенью98-го года его заменили на более компромиссного Примакова), Черномырдин неожиданно стал таким спецназом дипломатии, когда он летал и к Милошевичу, объясняя ему, что всё, Милошевич, твоя песенка спета, и, по-моему, к Шеварднадзе, и еще куда-то. В общем, у него была такая интересная функция. Потом он стал послом на Украине.
Э. Чесноков:
- При этом избирательному участку № 1483 в селе Черный Отрог (он оттуда родом) присвоено имя Черномырдина.
О. Кашин:
- Я при всей любви к вам, Эдвард, жалею, что на вашем месте не Александр Гамов, который тоже оттуда, из Оренбурга, потому что он с Виктором Степановичем дружил, и он наблюдал, как в этом Черном Отроге построили кафедральный собор, копию того, который есть в Оренбурге (это еще при жизни Черномырдина). И недавно я увидел фотографии. Оказывается, в этом селе есть Черномырдин-центр, точно такой же, как Ельцин-центр, с воссозданными кремлевскими интерьерами, какими-то моделями газопроводов.
Э. Чесноков:
- И туда тоже западные дипломаты читать лекции, там концентрируется какая-нибудь не глубинная не Россия в борьбе с попытками построить очередной храм?
О. Кашин:
- Знаете, я не удивлюсь, если туда съезжаются тайно газовики со всего мира (из Катара, из Туркменистана, из Канады, Норвегии) и припадают к этой трубе, которую создал Виктор Степанович.
О чем идет речь? Завтра Путин спускает на воду ледокол «Виктор Черномырдин», и это здорово, это повод для всевозможного респекта.
Э. Чесноков:
- Ледокол с 12-го года строился. Это дольше, чем Черномырдин премьерствовал.
О. Кашин:
- Давайте вернемся в начало 90-х, когда прогнали коммунистов, пришли демократы первой волны, бывшие младшие научные сотрудники, во власть. Мне Геращенко, глава Госбанка Советского Союза, рассказывал, как к нему пришел в кабинет какой-то молодой демократ и потребовал ключи от хранилищ. Геращенко его похлопал по плечу, сказал: «Ищи сам» - и свалил. Он понимал, что через пару лет его тот же Ельцин позовет: Геращенко, без тебя нельзя. Эти фигуры, демократы первой волны, как-то вымылись сразу.
Э. Чесноков:
- Тот же Гайдар меньше двух лет, по-моему, пробыл.
О. Кашин:
- Да. Ровно год он пробыл в статусе почти премьера, потом на пару месяцев вернулся осенью 93-го года. И такие фигуры, как бывший министр газовой промышленности СССР Черномырдин, стал премьером вдруг, бывший зампред Мособлисполкома Лужков стал мэром Москвы вместо прекраснодушного профессора-экономиста Попова. И когда в 96-м боролись с номенклатурным реваншем, надо было бить в колокола: реванш уже состоялся.
Э. Чесноков:
- Я не понимаю, в чем проблема, если эти крепкие хозяйственники спасли страну от дерибана и сделали так, чтобы хотя бы тепло в батареях было.
О. Кашин:
- Вопрос – спасли или, наоборот, осуществили дерибан в свою пользу. Это философский вопрос. Но я тогда вам встречный вопрос задам. Дорогой Эдвард, если в конечном итоге власть досталась кандидату в члены Политбюро Борису Ельцину, советскому министру Черномырдину, Лужкову, Геращенко…
Э. Чесноков:
- В общем, всем практически членам КПСС.
О. Кашин:
- Зачем тогда была перестройка?
Э. Чесноков:
- Вы спрашиваете человека, которому тогда было 4 года. Но если говорить о патриотическом дискурсе, то подлый, коварный Запад, заманив Горбачева обещаниями, в итоге развалил страну. Вот так нам это объясняют.
О. Кашин:
- Вернемся к Ельцин-центру. В чем его системная ложь? В том, что Борис Николаевич разрушил советский ад, принес нам свободу. На самом деле советский ад, конечно, разрушил Горбачев, свободу принес тоже Горбачев, а все позднейшее было буквально номенклатурным реваншем, одним из столпов которого, конечно, был покойный Виктор Степанович Черномырдин.
Наверное, вы правы, что это было не худшее, что могло быть, они спасли страну, батареи не лопались (хотя у многих и лопались на самом деле). В общем, времена были действительно суровые и интересные. Мы смотрели тогда на Черномырдина. Он казался таким глуповатым деревенским мужичком, который что-то такое говорит. А ведь он на плечах пер державу.
Э. Чесноков:
- А сейчас мы получили Байдена, который путает Хорватию с Сербией.
О. Кашин:
- Черномырдин, между прочим, не путал такие вещи никогда. Мы недооценивали, насколько важна фигура премьера. Когда Борис Николаевич лежит под капельницами и управляет непонятно чем, реально эту проблему, когда народу есть нечего…
Э. Чесноков:
- Он 5-6 ноября был и.о. президента, когда аортокоронарное шунтирование делали Ельцину.
О. Кашин:
- И когда Борис Николаевич пришел в себя, первое, что он сказал: «Дайте бумагу, я подпишу указ, чтобы забрать обратно у Черномырдина ядерный чемоданчик». Конечно, удивительная эпоха, когда здоровье президента становилось таким полноценным фактором. Я не смотрю новости по телевизору. На фоне чего сейчас делают синхроны корреспонденты? Наверное, из парка «Зарядье». А тогда стандартное телевизионное включение о новостях из жизни президента: стоит корреспондент в телевизоре, а за спиной табличка – «Центральная клиническая больница». Борис Николаевич, даже когда вводили танки в Чечню, делал операцию на носовой перегородке.
Э. Чесноков:
- Я не настолько стар, чтобы это помнить.
О. Кашин:
- Это действительно классика. И никого это не смущало. Когда Ельцина разбил инфаркт между турами выборов, он тоже где-то в больнице голосовал, а говорили: голосует на даче.
Переходим к следующей теме. Сегодня издание «Медиазона» опубликовало такое эпическое расследование про нераскрытые страницы убийства Бориса Немцова. Они нашли, где скрывается пресловутый водитель Руслан, которого объявили (в порядке издевательства над нами) заказчиком убийства Немцова, и Руслан Геремеев, который, скорее всего, был реальным организатором убийства, и связали все это с дядей Руслана, сенатором Геремеевым. В общем, очень интересно.
Но разговор на чеченскую тему, думаю, должен был быть другой. Этот Зелимхан, который хочет с нами поговорить, кто он, откуда?
Э. Чесноков:
- Это чеченский журналист, как я понимаю, человек, которому небезразлично, что происходит. У него на все, что вы говорите, несколько другой взгляд. И поскольку у нас свободная радиостанция «Комсомольская правда», мы ценим баланс мнений, мы всегда рады открытой дискуссии.
О. Кашин:
- Тогда давайте включать Зелимхана. Зелимхан, представьтесь, вы кто, откуда, в каком городе, кого представляете?
З. Дачаев:
- Я Зелимхан Дачаев. Моя первая профессия – чеченский журналист. Я около 11 лет прожил во Франции и в 16 лет в целом в Западной Европе. Все, что сейчас происходило во Франции, я в контакте с людьми там, я там работал в противопожарной безопасности, очень высоко для иностранца в первом поколении, неплохо знаю все, что там происходило и происходит…
О. Кашин:
- А сейчас вы где?
З. Дачаев:
- Я в Чечне сейчас нахожусь. Во-первых, я сын и учителей, и журналистов. Это был Советский Союз. Вы помните, что была программа атеистического воспитания молодежи, в частности, детей в школе. Моя мама проводила уроки атеистического воспитания, потому что это было в программе.
О. Кашин:
- Но, я думаю, на вашу республику это не повлияло, там исламские традиции народ хранил в быту.
З. Дачаев:
- Да. Но никому в голову не приходило отрезать моей маме голову, потому что все было сделано очень корректно, не задевая и не оскорбляя ничьих чувств. У меня отец был парторгом на чеченском радио, был коммунист. Мы жили в этой культуре, у нас не было никаких проблем. Но то, что сейчас происходит во Франции, это даже для Франции какой-то шок…
О. Кашин:
- Давайте уточним. Вы считаете, что само по себе атеистическое воспитание – это приемлемо, за него головы не отрезают, но за карикатуры головы отрезать оправдано?
З. Дачаев:
- Нет, ни в коем случае. Я вообще за скобками хотел бы оставить факт этого насилия. В этом смысле очень грамотно была выражена позиция российского руководства, которое сказало: нет насилию, нет оскорблениям.
О. Кашин:
- Российского федерального, надо уточнить. Потому что региональное руководство говорило чуть иначе. Региональное обвиняло Макрона в том, что он провоцирует террористов.
Э. Чесноков:
- И поскольку мы не можем задать этот вопрос тем, кто сказал это, мы вынуждены общаться с уважаемым Зелимханом. Что он ответит?
З. Дачаев:
- Здесь речь идет о том, что люди, которые говорили свою точку зрения, они, во-первых, понимают, о чем они говорят. Я не готов сейчас комментировать их высказывания. Я знаю, что до самых первых терактов в отношении Charlie Hebdo во Франции я спрашивал у имама мечети. И он мне просто религиозным текстом сказал: «Не надо туда ходить. Они ругают порицаемого, а он, Мохаммед, хвалимый». То есть в стилистике жанра люди рисуют карикатуры на человека, которого они не видели, и даже не видели его фотографий, не видели его нарисованные портреты. Они, может быть, рисуют карикатуры на нас, на наше поведение (я имею в виду, в массовом сознании), но никак не могут достать пророка. Это все равно, что плеваться на Луну.
Э. Чесноков:
- Этот молодой человек 18-летний, он так не считал, оказывается.
З. Дачаев:
- Знаете, тут у меня тоже есть вопросы. Потому что хроника ликвидации (я смотрел на французском языке эту запись)… Первый полицейский, стрелявший в этого подозреваемого, кричит: «Я резиновыми стреляю, я хочу его задержать». И через секунд слышна очередь, 7-8 выстрелов. Блокированный подозреваемый с одним ножом, его можно было сбить на автомобиле, если спецназ не располагает другими средствами задержания. Человек, который зарезал троих в Ницце, задерживается, а человек, который подозревается в убийстве одного человека, уничтожается. Его в интересах следствия нужно было задержать и допросить.
Э. Чесноков:
- Вы к тому, что это похоже на провокацию какую-то?
З. Дачаев:
- Вот теперь вы понимаете. Франция еще со времен Жака Ширака… Когда корреспондент CNN задал вопрос, почему Франция такая антиамериканская, Жак Ширак (на мой взгляд, последний французский президент) сказал: «Франция за мир, она не антиамериканская».
О. Кашин:
- Зелимхан, в моем стереотипном представлении, в Чечне все примерно представляют, кто из какого тейпа, кто у кого родня и т.д. Про этого парня вы что-нибудь слышали, кто у него родня? В Грозном наверняка есть какие-то люди, связанные с ним родством?
Э. Чесноков:
- Он из Москвы вроде.
З. Дачаев:
- По Чечне я не знаю, откуда этот человек. Я спрашивал у чеченцев во Франции, 95-й регион (это север Парижа), кто-нибудь когда-нибудь слышал? Никто о нем слыхом не слыхивал, никто не знает.
Во Франции этот человек совершил это преступление…
Э. Чесноков:
- Абдуллах Анзоров.
З. Дачаев:
- Да. Министр внутренних дел не забывает про пропаганду, когда говорит: «Анзор Абдулмежид…» Это звучит как «серб» для французов.
О. Кашин:
- По-моему, это однозначно чеченец все-таки, даже на слух.
Э. Чесноков:
- Зелимхан, а почему вы вернулись в Россию? Там было плохо или у нас оказалось хорошо?
З. Дачаев:
- У меня мама была патриотом. Она два раза была во Франции и сказала: «Человек должен жить у себя на родине». И мне нужно было ее проводить, я единственный сын. И Франция приехала к маме. У меня здесь был личный юрист Вальса, премьер-министра Франции, в деревне в саманном доме со мной ночевал…
Э. Чесноков:
- Давайте не будем про «русскую руку», а то еще закроют нас всех.
З. Дачаев:
- Нет. Сегодня как раз тот момент, когда «русская рука» может гордиться тем, что она чиста и идеальна.
Э. Чесноков:
- И при этом у Землихана в 7 раз больше детей, чем у нас с Кашиным на двоих.
З. Дачаев:
- У меня 7 детей действительно – трое во Франции, один в Германии и трое в Чечне.
О. Кашин:
- Спасибо, Зелимхан. Интересное мнение Зелимхана. Если честно, я ждал какого-то радикализма в защиту Кадырова и приготовился к обороне, но…
Э. Чесноков:
- Он же европеизированный такой.
О. Кашин:
- Да, и это показательно на самом деле, очень здорово. Здесь как раз абсолютное уважение ему. Но если мы возвращаемся к теме расследования «Медиазоны», что вы об этом думаете?
Э. Чесноков:
- Я согласен, что, наверное, тех уважаемых представителей уважаемых тейпов можно было более детально допросить. Но у меня другой вопрос. Была Анна Дурицкая. Я специально загуглил ее фамилию в этой статье. Ее там нет. Подождите, Немцов ей подарил квартиру за 130 тысяч долларов в центре Киева. Девушка совершенно пропала…
О. Кашин:
- Эдвард, объясните, почему вам это интересно. Человек был в отношениях с девушкой. Его убили, она уехала. Где подозрения в ее адрес? Она, что называется, просто рядом стояла.
Э. Чесноков:
- Это последний человек, с которым он провел свой последний вечер.
О. Кашин:
- Вы из Чечни уводите подозрения.
Э. Чесноков:
- Я лишь говорю, что нужно все версии рассматривать.
О. Кашин:
- Какие версии? Убийцы осуждены. Это офицеры МВД Чеченской Республики. Единственный вопрос к этому приговору – почему они назвали заказчиком какого-то мелкого водителя, который, естественно заказчиком быть не может? А так, по-моему, уже никто не ставит под сомнение, один Эдвард остался, который говорит: Дурицкая… Да какая Дурицкая? Езжайте в Киев, найдите Дурицкую.
Э. Чесноков:
- Это не ко мне вопрос, это вопрос к следствию, кстати, и к «Медиазоне». Пусть бы они опросили Дурицкую, хотя бы позвонили ей.
О. Кашин:
- Она не имеет отношения к преступлению.
Э. Чесноков:
- Она последний человек, который видел его живым.
О. Кашин:
- Помните этого водителя снегоуборщика?
Э. Чесноков:
- Там был автомобиль-пылесос.
О. Кашин:
- Зима была, снег убирали. Эдвард, о чем будем дальше говорить?
Э. Чесноков:
- Дальше мы говорим о новостях культуры, конечно же. О чем еще можно говорить в разгар коронавируса?
О. Кашин:
- У нас новости культуры, но со слезами на глазах, потому что усадьбу в подмосковном Красногорске, усадьбу Ильинское, между прочим, единственную усадьбу семьи Романовых в Подмосковье, усадьбу Романовых, а потом ЦКовский санаторий, где работал поваром, Эдвард, угадайте кто…
Э. Чесноков:
- Я думаю, что дед Владимира Путина работал поваром, потому что он работал поваром у Ильича. Это же очевидно.
О. Кашин:
- Вот именно, да, два великих повара 20 и 21 века связаны с Владимиром Путиным. Его дед и второй человек, которого мы часто в нашей программе вспоминаем, - Пригожин. В общем, сносят, сносят. Какой кошмар!
Э. Чесноков:
- Более того, Сергей Александрович, это московский градоначальник, взорванный анархическими бомбистами, и его жена, Святая Елизавета, они тоже там бывали. Там госпиталь был, где раненых во время русско-японской войны излечивали, ну, то есть, совершенно уникальное, историческое место, русское, усадебная архитектура… и вот пишут там на Ленте-ру, и даже называют тех, кто уничтожает этот памятник архитектуры, но называют как-то очень так деликатно, мягко. Вот вроде как семь лет назад там какой-то флигелек снесла структура Вексельберга… а кто сейчас сносит - непонятно… Опять какие-то безмолвные агенты Госдепа сносят… и, понимаете, вот теряем мы Россию, теряем. С каждым выброшенной даже дверью, вместо которой вставили эту страшную пластиковую дверь с круглой ручкой, мы ее теряем. И так скоро всю потеряем. А при этом наши коммунисты не отстаивают дачу, где повар Ленина работал, они ополчились на городской совет города Тарусы, который посмел вернуть, условно говоря, улице Урицкой ее дореволюционное наименование - улица Калужская.
О. Кашин:
- В общем, это, конечно, полный кошмар и в рифму я скажу тоже, потому что постоянно поступают такие новости, особенно из Москвы, - именно сейчас почему-то, на рубеже 10-20-х годов, началась какая-то прямо звериная ненависть у властей, у застройщиков к объектам промышленного наследия времен Российской империи. То есть, действительно, уничтожают тот культурный слой, всякие старинные депо, водопроводы, заборы…
Э. Чесноков:
- В Мытищах, например, на заводе «Метровагонмаш» снесли этот старинный цех 19 века, красно-кирпичный… а так абсолютно везде вокзалы сносят…
О. Кашин:
- Вот, вот, и я думаю как раз вот здесь поэтому и секрет молчания коммунистов. Они как раз довольны. Потому что уничтожение этого наследия в итоге приведет к тому, что люди будут всерьез верить, что Россия была лапотная, что Россия была дикая и только советская власть построила на ее территории первые промышленные предприятия. А это неправды. Российская империя, в которой захватили власть большевики, была передовой, промышленной державой и, к сожалению, непонятно, по глупости или измене, сейчас идет волна этих сносов старинных всяких артефактов нашей промышленной культуры.
Э. Чесноков:
- А я не понимаю, а что наша оппозиция? Условный Навальный, Собчак, Гудков, белорусский блогер Кац? Ну, казалось бы, защиты культурного наследия - это то, с чем, как с Гретой Тунберг, невозможно не согласиться. Да, мы за экологию, да, мы за красные кирпичи… Чего они молчат?
О. Кашин:
- Я не хочу лично в ваш адрес совершать выпад, но вы лично, как представитель большого лоялизма, давайте я вас спрошу - вы вот его отравили, Навального, да, а потом еще спрашиваете, а что…
Э. Чесноков:
- Да, да, лично я проник в чистую зону аэропорта и подсыпал ему желеобразный порошковый «новичок». Да, я признался. Бейте меня…
О. Кашин:
- В общем, в его отравили, держали под домашними арестами, его партию запрещали, ФБК громили…
Э. Чесноков:
- Да, да, а потом я заставил его в Южной Баварии, почти на границе со Швейцарией, как пастор Шлаг, снять там шале и т.д. Я каюсь…
О. Кашин:
- Да, да, вот, вот, Эдвард, какая оппозиция? Оппозицию выжигали огнеметом на протяжении 20 лет. Нету оппозиции. Некому жаловаться на снесение всего этого.
Э. Чесноков:
-… Захар Прилепин вам что, не оппозиция?.. И этот, который в Красносельском районе-то, бывший возлюбленный Ксении Собчак?..
О. Кашин:
- Ой, ну, кому возлюбленный, а кому Яшин-Кашин… нас связывала в молодости вот такая идейно-медийная близость… Да нормально все у Яшина… бедный Яшин, его «мочат»…
Э. Чесноков:
- Да мы его не «мочим», мы его превозносим.
О. Кашин:
- Нет, нет, именно что где-то в каком-то окраинном муниципалитете есть один непонятный Яшин и вот на нем весь этот груз, который вы обрушиваете.
Э. Чесноков:
- Еще в Хакасии Коновалов есть. Его до сих пор не съели.
О. Кашин:
- Коновалов? КПРФ? Я думаю, он сядет рано или поздно, потому что из всех сажают, народных губернаторов. Но, например, Эдвард, есть депутат Шендерович, муниципальный, который недавно… причем, он не Шендерович, а Сидоров, но он поменял фамилию на Шендерович, не знаю почему, но в общем тоже оппозиционер. И он, значит, обнаружил, по его словам…
Э. Чесноков:
- Муниципальный депутат где?
О. Кашин:
- Где-то на севере Москвы. И он обнаружил ковидный морг на ВДНХ, сделал об этом пост. И вот теперь, если читать Телеграм каналы и смотреть, допустим, «Эхо Москвы», которое против этого Шендеровича сняло целый фильм, - оказывается, нет у России бОльшего врага, чем депутат Шендерович. Депутат Шендерович оклеветал новый госпиталь на ВДНХ, а там вообще очень хорошо, там, как в отеле, там абсолютно гениальные условия.
Э. Чесноков:
- Учитывая, что «Эхо Москвы» - наша уважаемая, одна из близких его структур, там журнал «Дилетант», оно делает такие журналы для каждого района Москвы, там об истории района, причем, понятно, что на деньги известно кого делает такое о Москве… но при этом - оппозиция.
О. Кашин:
- Слушайте, ну, какая оппозиция? Нет никакой оппозиции. Забудьте слово «оппозиция», настоящая оппозиция, в классической, мировой политике - это часть элиты, которая недовольна происходящим и хочет поменять конфигурацию…
Э. Чесноков:
- Да, да, как «Альтернатива для Германии», замруководителя которой является Беатриса фон Шторх, чей дедушка входил во фленсбургское правительство.
О. Кашин:
- Вот, вот, да. Так вот, и тоже нашу оппозицию нужно искать где-нибудь внутри ближнего круга Владимира Путина, допустим…
Э. Чесноков:
- Вы намекаете на то, что есть где-то глубоко законспирированный там генерал Русский, который в 1917 году организовал переворот, приведший к отстранению Николая Второго от власти, да? Как нашего генерала Русского зовут?
О. Кашин:
- Да. Или нарком Ломоносов, который поезд императора не пустил в Царское Село. Так вот, да, нашего генерала Русского как зовут, не знаю, но он слушает наш эфир и весело кивает - да, да, я еще вам покажу. Товарищ генерал, отдайте приказ, что называется, мы - готовы.
Э. Чесноков:
- Понимаете, вот мы сейчас с вами критикуем, а мы не должны бояться критиковать…
О. Кашин:
- Мы не должны бояться критиковать Навального и Яшина, да? Давайте не будем бояться критиковать Навального и Яшина.
Э. Чесноков:
- Мы не должны бояться критиковать режим, который уничтожает эту страну и конкретные доказательства уничтожения - во Владимирской области на Кольчугинском заводе «Электрокабель» смонтирован новый мостовой кран. Это очень крутая история. И вот мы с вами обсуждаем там Навального, Собчак…
О. Кашин:
- Нет, Эдвард, это вы обсуждаете… вот вы говорите - сносят усадьбу - почему молчит Навальный? Чего Навальный-то? Какой Навальный? Нет никакого Навального.
Э. Чесноков:
- Пардон, муар… я не знаю, что Навальный. Но я говорю, что наша оппозиция, которая, кстати, не только из Навального состоит, она могла бы все-таки поднять на знамя спасение этой исторической России. Потому что, когда единственная оппозиция, выступает Павел Гнилорыбов, руководитель канала «Архитектура»… этого мало…
О. Кашин:
- Ой, я обожаю Павла, но его книг, угадайте, опять же, правительство какого города раздает всем первоклассникам этого же города…
Э. Чесноков:
- Города М.
О. Кашин:
- Естественно, да. Поэтому и Павел Гнилорыбов, естественно, при всей моей к нему любви - часть российской номенклатуры. Именно что давайте забудем наконец-то...
Э. Чесноков:
- Он-то, наверное, нас сейчас слушает…
О. Кашин:
- Конечно, конечно. Привет Павлу, поклон ему до самой земли… В общем-то такая история. Я вас перебил на какой-то важной ноте… вы говорите мы критикуем…
Э. Чесноков:
- Нет, это же грандиозная вещь. То есть, пока мы живем в одном измерении, в другом измерении живет глубинная Россия, которая выпускает желтые «Лады»-«Калины», сама же их покупает. Если бы вы посмотрели, например, на Зарайск, самый удаленный от Москвы город Московской области, туда даже на железной дороге не проехать, потому что туда не ходят пассажирские поезда, - там чудеснейшим образом отреставрировали главную площадь и в три раза, даже несмотря на ковид, увеличился поток туристов. Понимаете, есть две России. Одна наша с вами. А другая - вот эта, настоящая… которая поднимается, как Атлантида, со дна…
О. Кашин:
- Еще, Эдвард, та Россия, которая хотела оккупировать Каталонию и которая заинтересована в продаже оружия народу США, чтобы те после выборов начали друг друга убивать…
Э. Чесноков:
- Да, реализует план «Шатун» по уничтожению Европы с помощью засылки туда Кашина, Навального и других агентов…
О. Кашин:
- Так вот, Эдвард, какую Россию вы выбираете?
Э. Чесноков:
- Я выбираю ту Россию, которая… И точка…
О. Кашин:
- Выборы в Молдавии, будет второй тур. Эдвард, вы за кого болеете?
Э. Чесноков:
- Я за наших болею. Да, вы знаете, это мне напоминает анекдот. Подрались трансгендеры и феминистки - вы за кого? Ну, я - за наших.
О. Кашин:
- Вот, вот, кто здесь наши-то?
Э. Чесноков:
- Ну, понятно же, что Додон, чья помощь России ограничилась самодоставкой на парад Победы, - это прекрасно, он там, по-моему, чуть ли не единственным лидером другого государства был в какой-то год… Это просто прекрасно…
О. Кашин:
- А что еще может сделать нам президент такой дыры буквально, извините, конечно, дорогие молдаване…
Э. Чесноков:
- При всем уважении, есть Азербайджан. Ни в коем случае не дыра, богатое государство, и что он сделал для Эрдогана? Он купил его беспилотники, например, и использовал их в своей операции…
О. Кашин:
- Простите, Эдвард, если Додон купит российские беспилотники, против кого он их будет использовать? Давайте попробуем угадать.
Э. Чесноков:
- Как против кого? Румыны на него нападут. Румынская армия победоносная и героическая захочет вспомнить о Румынии до Одессы, понимаете?
О. Кашин:
- Ну, если быть реалистами, наверное, любой нормальный евроориентированный молдавский президент будет отвоевывать наше русское Приднестровье, к сожалению…
Э. Чесноков:
- Вот я смотрю на Майю Санду, на Додона, на их фотографии, они рядом, и пытаюсь понять, кто где. Майя получила 36%, Додон - 32%. Соответственно, ожидается второй тур, но, поскольку многих из тех, например, Ренато Усатый - 16% получил… Понятно, что часть голосов как-то перераспределится… Я вот не знаю, за кого болеть. Это как выбор между Лукашенко и Тихановской. Выбор между Сорокиным и Акуниным. Нет, между Акуниным, например, и Улицкой. Вот такой выбор.
О. Кашин:
- Слушайте, на самом деле, действительно, вот уж Молдавия, которая даже в советские годы была, так сказать, не пришей рукав к Советскому Союзу, она даже не входила ни в какой экономический район, была отдельно, и ее расцвет пришелся на времена Брежнева, который просто по ней скучал, как по своей не то что родине, но месту, где ему было хорошо, когда он там был советским губернатором. В общем, не нужна никому Молдавия, давайте забудем о Молдавии просто и пусть она живет, как живет…
Э. Чесноков:
- Да, Молдавия не нужна, я согласен. Она даже Евросоюзу не нужна, даже Румынии не нужна, хотя она там пытается… А, кстати, оказывается, это можно… это можно говорить: две страны - одна нация. Это вполне официальный курс Румынии, это вполне официальный курс Турции по отношению к Азербайджану,
О. Кашин:
- Ой, напомнили, Эдвард, как вам Сарик Андреасян знаменитый, который обратился к Владимиру Путину с таким довольно хамским обращением?
Э. Чесноков:
- Вы знаете, у него был такой фильм «Робо», такой косплей «Приключения Электроника», фантастическая лента, в июне 2017-го, по линии Минкульта, ему было выделено 30 млн. рублей. Одна пятая от 140-миллионного бюджета картины. В октябре 2017-го, когда все обсуждали «Матильду», эта кинолента, «Робо» Андреасяна, провалилась в прокате, заработав всего 66 млн. рублей. И самое интересное… ну, хорошо, допустим, ему дали субсидии, но в тот же самый момент, когда Минкульт принимал решение, давать Андреасяну субсидию, другая их студия… то есть, понимаете, классический схематоз с разными юрлицами, стало фигурантом скандала с невозвратом фонду кино… то есть, как мы любим вот это несколько пошлое слово «куколды»… понимаете, фонду кино не вернули деньги, суд, банкротство… и фонд кино дает деньги компании, принадлежащей тем же людям, только с другим названием. Что это, мой милый Олег Владимирович?
О. Кашин:
- Ну, вы помните же второй пост Андреасяна, где он с таким же напором, как к Путину, обратился к Зеленскому и в конце еще написал - и да, и еще Крым наш… В общем, он понял, что, если он особенно будет как-то выступать на российские политические темы…
Э. Чесноков:
- Да, а то могут же спросить, а куда делись эти деньги? А как он может снимать такое неэстетичное кино… Понимаете, я смотрел… вы смотрели фильмы Сарика Андреасяна?
О. Кашин:
- Да, я смотрел… я Карлосона смотрел… то есть, он даже не стал покупать у наследников Астрид Линдгрен права на использование образа…
Э. Чесноков:
- У наследников переводчика, наверное, надо покупать права…
О. Кашин:
- У Павла Лунгина, который, в том числе, приложил руку к созданию Ельцин-центра… Но, так или иначе, в общем, действительно, это какой-то адский халтурщик, адский распильщик и адский там кто еще… долой Сарика Андреасяна… естественно, тоже как бы мне приписывают чужую цитату, где я его обругал…
Э. Чесноков:
- Причем, азербайджанские ресурсы очень так вас подняли на знамя, еще немного и они какую-нибудь улицу вашим именем там назовут.
О. Кашин:
- В городе Ханкенды, да? В общем, не дай бог, конечно, давайте до этого…
Э. Чесноков:
- Не дай бог, чтобы при жизни нашей нашими именами называли улицы, потому что это будет тоталитаризм.
О. Кашин:
- В общем, да, примерно это я и хотел сказать. Но в общем, действительно, проблема двойной лояльности, про которую мы все время говорили с начала карабахского конфликта, она, я думаю, еще даст о себе знать не раз, потому что мы видим, что люди, которые занимают всевозможные позиции в российском обществе, позиции довольно важные, позиции довольно серьезные, используют свое это российское положение для решения своих каких-то этнических национальных проблем. То есть, буквально тебя поставили сюда дыни сторожить, а ты что сделал?
Э. Чесноков:
- Да, при этом эти 30 миллионов рублей на фильм «Робо», о которых я сказал, это же не все. Вот по слухам, которые передаются от киношника к киношнику, на питчинге - это когда принимают решение давать деньги - братья Андреасяны сказали: ребята, очень мало - и им дали 200 млн. рублей. При этом обязательства возврата только на 50 миллионов. Остальные 150 миллионов можно вообще зарыть в землю…
О. Кашин:
- Потому что, Эдвард, Россия - щедрая душа, безусловно… и в общем, как-то все это печально и грустно, да.
Но, собственно, об этом наша программа, мы перебираем элементы российской щедрости и каждый раз радуемся со слезами на глазах.
Э. Чесноков:
- Бичуем и все-таки радуемся тому, что Россия восстановила в Сирии 944 школы и 230 больниц. Ну, разве это не прекрасно?
О. Кашин:
- А завтра будем болеть за американских кандидатов в президенты…
Э. Чесноков:
- За партию зеленых!
О. Кашин:
- Так точно. До завтра, друзья мои! Всем пока!
Подписывайтесь на новые выпуски в Яндекс.Музыке, Google Podcasts или Apple Podcasts, ставьте оценки и пишите отзывы!
Для нас это очень важно, так как чем больше подписчиков, оценок и комментариев будет у подкаста, тем выше он поднимется в топе и тем большее количество людей его смогут увидеть и послушать.
Выведем Кашина на первое место в топе!
