Олег Кашин: Есть свидетельства, что Горбачев дрался до последнего за сохранение Советского Союза
О. Кашин:
- Всем привет! Я – Олег Кашин, в московской студии – Эдвард Чесноков. Трагическая новость в трагическую годовщину. Сегодня 29 лет с того момента, как лидеры России, Украины и Белоруссии распустили Советский Союз в Беловежской пуще. Забегая вперед, скажем, что оригинал соглашения давно утрачен, и, может быть, оно утратило силу само. И сегодня умер от коронавируса последний министр обороны СССР, последний человек из живших, носивший воинское звание, в котором было слово «маршал», - маршал авиации Евгений Шапошников. Скажите, Эдвард, помните ли вы распад Советского Союза? И жалеете ли вы о распаде Советского Союза7
Э. Чесноков:
- Я жалею, что мы не пошли путем Солженицына, который в своей брошюре (опубликованной, кстати, в «Комсомольской правде») «Как нам обустроить Россию» сказал: давайте подумаем о судьбе Крыма, давайте о Донбассе подумаем и т.д. Жаль, что мы к нашему пророку Отечества не прислушались.
О. Кашин:
- Я здесь с вами согласен. Но при этом я тоже помню, конечно, «Комсомольскую правду» тех лет, и помню заголовок после роспуска Советского Союза – «Я проснулся – здрасте, нет советской власти». Но при этом я очень хорошо помню свое впечатление. Не просто моя личная детская иллюзия, а всеобщий консенсус в телевизоре, в школе, где угодно. Нет, не распалась империя, никто ее не ликвидировал, просто упразднили союзные органы власти, убрав давно всем надоевшего Горбачева, теперь у нас новая страна, она называется СНГ (Содружество Независимых Государств), и все будет по-прежнему, а может быть, даже лучше. И если вы найдете в YouTube программу «Время» за 9 декабря 1991 года, там тогдашнее второе лицо в российской вертикали, госсекретарь России Геннадий Бурбулис рассказывает, что теперь, поскольку Горбачев завел в тупик, мы будем строить наш общий дом совершенно иначе.
И это как раз главная трагедия. Потому что с 1 декабря, когда на Украине был референдум о независимости, даже Украина начала строить свое новое национальное государство, свободное, независимое, белорусы даже начали, все начали. И только Россия долго делала вид, что все по-прежнему, просто немножко изменилась конфигурация. Как раз фигура маршала Шапошникова, она здесь тоже ключевая. Потому что он, будучи министром обороны СССР на момент беловежского сговора, сделался Главнокомандующим Объединенными Вооруженными силами СНГ, как будто бы и армия у нас тоже остается прежняя, остается единая, хотя и это была заведомая неправда.
Я наблюдаю по некрологам, которые уже идут в новостях, понятно, умер некий человек из советской эпохи, легенда. Не ветеран, потому что он молодой, он в годы войны родился, но, тем не менее, человек оттуда. А он как бы не совсем оттуда. Его назначили министром обороны, когда он был еще генерал-полковником, после августовских событий 91-го года, после ГКЧП, как демократа. Потому что в отличие от остальных крупных советских военных руководителей, которые либо были на стороне КГЧП (как тот же Варенников или маршал Язов), а Шапошников был за демократию, за Ельцина. И самое крутое, что меня еще тогда восхищало, он не просто говорил «Да здравствует демократия», а делал дело. Он разработал план бомбардировки Кремля с воздуха, чтобы победить ГКЧП. И на самом деле понятно, мы любим Кремль, это наше национальное наследие, но в глубине души, как зрители голливудского кино…
Э. Чесноков:
- Высоких зрелищ зритель.
О. Кашин:
- Да. Забегая вперед, скажу, что поскольку он не воевал, он и звание маршала - в сухопутных войсках оно равно званию генерала армии, если бы он был маршалом, как Язов, он был бы главный маршал авиации (такое было тогда звание)… Так вот, он все-таки успел повоевать по-настоящему. Потому что в 93-м году он был секретарем Совбеза России, и он был одним из разработчиков военной операции по штурму Белого дома. Да, можно сказать, что перед нами палач Белого дома, палач Дома Советов. Это один из тех людей, которые нашу демократию танками уничтожили. Позор ему за это, хоть он и умер.
Э. Чесноков:
- Ну, не знаю. Ведь наша интеллигентствующая общественность очень любит генерала Пиночета, который, с одной стороны, осуществлял рейсы, когда грузят оппозиционера в самолет, а потом у самолета над океаном открывается бомболюк. У нас очень любят этого, а этих всех советских маршалов, в том числе и Шапошникова, почему-то не любят. Какое-то противоречие.
О. Кашин:
- Знаете, Эдвард, я тоже признаюсь вам, что я люблю Пиночета. Объясню за что. Был Эрих Хонеккер, тот самый лидер ГДР, который…
Э. Чесноков:
- Который делал с Брежневым то, что запрещено говорить, иначе будет пропаганда нетрадиционных ценностей.
О. Кашин:
- Так вот, после объединения Германии, когда задним числом оказалось, что то, что он делал по ГДРовским законам, оказалось преступлением по законам ФРГ. Ему в Германии грозила тюрьма, и его даже посадили ненадолго в «Моабит». А потом его выпустили, и он хотел уехать в 1992 году на родину всех коммунистов – в Москву, а Борис Николаевич отказался его принимать. Хотя, если знаете, на Ленинградском проспекте памятник Тельману стоит, его открывали втроем в 1986 году – Горбачев, Хонеккер и глава московских коммунистов Ельцин. Но Ельцин оказался выше этого, и он не пустил к себе Хонеккера. В итоге Хонеккера приютила Республика Чили, в которой, конечно, диктатура уже закончилась, но Пиночет еще оставался одним из руководителей страны. Пиночет оказался человечнее и добрее Бориса Николаевича, который сегодня тоже юбиляр, поскольку годовщина Беловежской пущи.
У нас под руками в последние годы есть документы из президентской библиотеки Джорджа Буша-старшего. Всех отсылаю на сайт библиотеки, там много распечаток…
Э. Чесноков:
- Стенограммы его переговоров.
О. Кашин:
- Да. Есть народное представление о том, что Горбачев – дурак, развалил Советский Союз. Мы видим, как Михаил Сергеевич дрался до последней минуты, как лев, за сохранение Советского Союза, и даже о независимости Украины он говорил: «Это не препятствие к сохранению Союза, поскольку у вас в Америке, - говорил он Бушу, - тоже все штаты формально - независимые государства». А Ельцин говорил: нет, Украина откололась, и вы знаете, дорогой товарищ Буш, мы – последнее большое славянское, христианское государство, останемся один на один с мусульманским большинством, это недопустимо. Такая риторика скинхедская, что ли.
Я вспомнил программу «Время» за тот же день, когда один из тогдашних влиятельных политиков, мэр Москвы Гавриил Попов тоже говорил, что теперь мы, три республики, создавшие СНГ (остальные в конце декабря присоединятся), мы – славянское единство, Россия – славянская держава. А потом от этой риторики почему-то быстро отошли.
Э. Чесноков:
- Да чего там только не было. Ну сколько можно бесконечно рефлектировать о распаде СССР? Вот вы насмехаетесь над некоторыми нашими людьми, которые слишком много думают о Второй мировой. Давайте сделаем такую логику, общую для всех. Не слишком много рефлектировать о Второй мировой, не слишком много рефлектировать о распаде Советского Союза, а думать о том, что прямо здесь и сейчас криптоколониальный статус России неожиданно упразднен. Более того, оказывается, нам говорили, что Украина – марионетка США. А оказывается, она не марионетка. Потому что, как сообщают источники, близкие к источникам, почти уже развернуто производство вакцины от коронавируса на Украине. То есть нашей вакцины. Ну, невероятная же вещь.
О. Кашин:
- Мы вчера, Эдвард, разговаривали с вами о елочных шариках «Армия России», которые тоже делают на Украине. Да, наверное, мы недооцениваем. Но та легенда про фабрику «Рошен», которая в самые лютые годы войны делала конфеты в Липецке, она же ровно об этом.
Э. Чесноков:
- Почему легенда? Это факт. Это не миф Древней Греции, это факт новой Украины.
О. Кашин:
- Легенда и даже миф – не обязательно неправда. Просто я говорю, что конфеты легендарные. Естественно, деньги всегда выше патриотизма, деньги всегда выше человеческих жизней, деньги выше всего для тех людей, которые отправляют людей на войны, которые говорят о патриотизме и т.д. Вот говорят вам: «Друг, умирай за Родину», - и ты понимаешь, что в кармане говорящего звенит звонкая монета.
Э. Чесноков:
- Да, это, наверное, о тех американских политиках, которые отсылают американских солдат погибать в Афганистане, и лично на горло Джорджу Флойду на горло его темнокожее наступили. И получается, что когда посольство США говорило, что Украина не будет закупать вакцину, оказывается, посольство США ничего на Украине не решает. Хотя лично я рассказывал совершенно другую версию. Как так? Логическая нестыковка.
О. Кашин:
- Эдвард, вы говорите о каком-то логическом противоречии, но если честно, я не очень вник.
Э. Чесноков:
- Это же очевидно. С одной стороны, американское посольство само заявило, что не будет Украина закупать и использовать русскую вакцину, а мы теперь говорим, что, оказывается, производство нашей вакцины «Спутник V» на незалежной территории, в Харькове, готово уже практически.
О. Кашин:
- Дорогой Эдвард, я наконец-то сообразил. Тем более это имя (хотя, по-моему, имя мы не произнесли) вчера у нас звучало именно в контексте, что на Украине много всякого бандеровского, но посреди всего этого, как утес, стоит один украинский олигарх, который когда-то в Петербурге крестил своего ребенка, и крестным отцом был Владимир Путин. И с тех пор Виктор Медведчук в статусе кума Путина одинаково вхож и в киевские высокие кабинеты, и в московские высокие кабинеты (и не только московские). Сегодня гениальная статья на сайте «Проект», что Владимиру Путину в Сочи построили точно такой же кабинет, с таким же дизайном, как в Ново-Огарево, чтобы никто не знал, где он.
Э. Чесноков:
- Вот об этом давайте поговорим.
О. Кашин:
- Я тоже хотел бы, чтобы у меня был такой же подвал в Москве, допустим, или в Крыму, или в Вашингтоне. Чтобы было так, что мы с вами разговариваем, а где сидит Олег, неизвестно.
Э. Чесноков:
- Так отлично же. Потому что сейчас беспрецедентное давление происходит на всех людей, которые у нас решения принимают, в том числе и на Путина. Знаете, я рад, что есть дополнительная система безопасности, когда наши потенциальные противники, которые могут нажать на кнопку нехорошего цвета, не знают, где он. Более того, если вы вспомните, когда Сталин ехал выступать на станцию «Маяковская» в 41-м году накануне парада, никто до сих пор не знает, откуда он приехал – то ли на метро, то ли на поезде и дальше по секретной ветке. Никто не знает, и это хорошо.
О. Кашин:
- Эдвард, из ада он приехал.
Э. Чесноков:
- С ближней дачи в Кунцево.
О. Кашин:
- Ну, допустим. «Позор Путину, что у него одинаковые кабинеты». Нормально все, друзья.
Э. Чесноков:
- Абсолютно высосанная из пальца даже не новость, а претензия.
О. Кашин:
- Вы правильно заметили, Эдвард. Столько публикаций на тему ближнего круга Владимира Путина, как в последние дни, не было за все 20 лет путинского правления. И, грешным делом, думаю: а не есть ли это хитрый план самого Владмира Путина, который таким образом пытается нас убедить, что он приобрел какой-то новый статус человека, стоящего во главе гигантской семьи в широком смысле, как говорили в 90-е, который не бросает своих, всем помогает, всех поддерживает, справедлив, строг, мудр, как герой Аль Пачино в фильме «Крестный отец», допустим.
Э. Чесноков:
- Я бы сказал, скорее как «капитан Россия». У нас как-то нет героев. Хорошо, что у нас есть хоть один герой – Владимир Путин. Я сейчас абсолютно не шучу. Я вижу, что Путин, когда происходит какая-то атака, то по принципу дзюдо он использует энергию противника, для того чтобы перекувырнуть его через голову. Принцип информационного айкидо такого. Поэтому я не думаю, что это какая-то слишком безумная конспирология – говорить, что кто-то из Кремля организовал этот слив…
О. Кашин:
- Эдвард, когда нас с вами безумная конспирология останавливала? Мы любим конспирологию, мы ее уважаем.
Э. Чесноков:
- Тем не менее, атака, очевидно, идет. И, знаете, она похожа на такой залп последней надежды, на битву в Арденнах, когда наши немецкие не партнеры переодели 300 эсэсовцев в американскую форму, дали им пару «Шерманов», надеясь, что они захватят склады с горючим и дойдут до Антверпена. Ничего не получится, это пустая надежда, надежда на вундервафлю в 44-м году.
О. Кашин:
- Но при этом, Эдвард, давайте вернемся к нашим темам последних дней. Потому что сегодня у нас был пример такого абсолютного плюрализма в российской власти. Сегодня Дмитрий Песков выразил несогласие с позицией ЧГТРК «Грозный» по поводу похорон этого парня, который отрезал голову учителю в Париже.
Э. Чесноков:
- Я не смотрю ЧГТРК «Грозный» в отличие от вас.
О. Кашин:
- ЧГТРК сообщила, что этот парень был жертвой провокации, что его спровоцировали на отрезание головы. А правозащитник Хеда Саратова даже пошла дальше и сказала: «Он был молодой, хрупкий. Конечно, как такой мальчик может голову отрезать? Его подставили». Архетипическая такая тема чеченских войн, отрезания голов. И когда Хеда Саратова повторяет (я думаю, и вами в том числе любимый) лозунг «Они же дети» применительно к этому мальчику, думаешь, как сложен, как многообразен мир.
Э. Чесноков:
- Ну, не знаю. Я на самом деле рад, что тот радикальный, скажем так, хабибовский, условно говоря, дискурс, он институционализируется, что люди, которые выступают за резко традиционные ценности с кавказским акцентом, они не бегают где-то по Кавказским горам в камуфляже, а занимают какие-то должности. Потому что с ними хотя бы возможен диалог, мы хотя бы имеем переговорные позиции.
О. Кашин:
- Я вам, Эдвард, больше скажу. Вчера мой знакомый Алексей Костылев, основатель издания «Ридовка», очень хорошего, писал статью про эти похороны чеченские и по геометкам полез смотреть, кто эти люди, которые крутятся вокруг места похорон. И вместо каких-то «аллах акбаровских» мантр, буквально террористических, он что увидел? Женщин в дорогих западных брендах одежды, какой-то лакшери отдых в Турции. Современная Чечня на самом деле, она про это. Ее привилегированный класс теперь вот таков. И да, в том числе они имеют позицию по поводу этого отрезания головы, где они это одобряют.
Э. Чесноков:
- Мы же говорим, что в России люди должны жить хорошо и богато. Вот живут, даже в Турцию летают. Разве это не прекрасно?
О. Кашин:
- Разумеется. Здесь я говорю, что главный вывод – жизнь в Российской Федерации многообразна и сложна.
Э. Чесноков:
- Цветущая сложность, как, например, в России образца 1916 года. Я бы хотел вернуться на Украину. Это прекрасно, что мы готовы ей передать вакцину от коронавируса, которая даже еще не во всех регионах России есть. Почему там бандеровцы, почему там русский язык вытесняют из всех сфер? Почему там, что ни месяц, то диверсионно-разведывательная группа даже не в ДНР, а в Россию насылается и кого-то убивает или похищает? Потому что мы к ним недостаточно толерантны. Потому что мы даем Украине недостаточно дотаций. Потому что мы им последнюю рубашку еще не отдали. А вот как только мы им дадим эту бесценную вакцину, которая спасет жизни, в том числе и бандеровцев, они усовестятся, они поймут и вернутся к России. Больше толерантности, больше дотаций!
О. Кашин:
- Да, конечно. Скажите мне, Эдвард, зачем вам украинцы?
Э. Чесноков:
- Понимаете, не то, что зачем-то, но из них получаются неплохие воины. Ведь больше всего Героев Советского Союза в процентном соотношении из всех великих наций, населяющих Советский Союз, из украинцев. Как, кстати, и больше всего предателей.
О. Кашин:
- В общем, да. Но на самом деле я бы не стал фетишизировать наше русско-украинское братство. Потому что время показало, что мы во многом очень разные.
Э. Чесноков:
- Да не знаю. Вот они декоммунизацию проводят, к которой вы призываете, Ленина демонтируют.
О. Кашин:
- Да, Ленина демонтируют. И вас демотивируют демонтировать Ленина. Потому что аргумент «Вы что, хотите, как на Украине?», когда он касается митингов, это одно, а когда он касается Ленина, это другое. Нет, поведение украинцев никак не может быть аргументом против нашего отношения к Ленину. Конечно, нужно его ликвидировать.
Э. Чесноков:
- Раз уж мы говорим про Ленина, мой милый лондонский друг, вы говорите, что Ленина надо похоронить. И при этом вы говорите, что Ленин – террорист и вообще плохой человек. А в то же самое время вы возмущаетесь похоронами этого Анзора в Чечне, который, в общем-то, тоже не лучший человек. Противоречие.
О. Кашин:
- В общем, да. Но мы же говорили, что мир сложен и многообразен. И да, противоречив. Это нормально. Что не так?
Э. Чесноков:
- Раз уж мы заговорили о ельцинских скинхедах, есть такой Русский патриотический клуб «Новокузнецк». Они сами утверждают, что их активисты добились закрытия программы строительства адаптационных центров для таджиков и узбеков и всероссийского ЛГБТ-фестиваля в Кемерово. И вот против них, вероятно, за это возбуждено дело, этот Русский патриотический клуб признан экстремистской организацией. В «русских маршах» они участвовали, вот они, русские фашисты.
О. Кашин:
- Долой русских фашистов, да здравствуют ельцинские скинхеды, видимо.
Э. Чесноков:
- Дальше мы поговорим о новостях культуры. Потому что сейчас они просто ужасают.
О. Кашин:
- Пока мы не перешли к новостям культуры, горячие новости, о которых вы не услышите по федеральным каналам. Эдвард, бывший сват Путина, я не знаю, что это такое, лишился крупной доли в «Банке России». Мы говорили про Семью, которая теперь как бы вот постоянно в новостях. Что реально происходит? Ежедневные новости, это опять издание «Проект»: сват Путина. И вторая новость, она, наверное, важная. Дочь первого зам. главы администрации Кириенко Любовь Кириенко опровергла информацию издания «Инсайдер» о получении гражданства Франции. «Это вранье, у меня одно гражданство – России, другого никогда не было». И она будет подавать в суд. Реально какое-то, как сказал бы профессор Соловей, обострение транзита, что ли?
Э. Чесноков:
- Я бы сказал – очень профессиональная медийная атака, полноценная гибридная операция. Когда никому не известные австралийские хакеры очень удачно сделали такой слив. Мы об этом вчера говорили.
О. Кашин:
- Профессору Соловью - свободу! Ему вчера дали 10 суток. По крайней мере, у него алиби, он в тюрьме, значит, за этими публикациями стоит не он. Итак, к вашей культуре. Что случилось, Эдвард?
Э. Чесноков:
- Есть МХАТ им. Горького, где так или иначе есть Захар Прилепин. Я не готов его критиковать. Потому что очень мало деятелей культуры, которые поддержали Донбасс, которые поддержали Крым, которые стоят хоть и на левых, но все же патриотических позициях. Поэтому я не готов его критиковать. Наверное, вопрос к нему. Но сейчас во МХАТе им. Горького, не в другом МХАТе, ставят, премьерят спектакль «Лавр» по одноименному роману Евгения Водолазкина. И во всяком другом спектакле те декорации, о которых сейчас пойдет речь, они, возможно, были бы как-то уместны. Но здесь же речь идет о человеке, который, по сюжету романа, по сути, стал православным святым.
И вот Telegram-канал CULTRAS, это, видимо, тоже такие ельцинские скинхеды, сообщает. Это цитата и фото из Telegram-канала CULTRAS, все вопросы, если что, к нему. Вот фотография с репетиции, «срамной уд», говоря словами Водолазкина, крупно.
О. Кашин:
- Я думал: как скажет Эдвард? Фаллос или пенис?
Э. Чесноков:
- Литературно я скажу. Олег Владимирович, вы здесь выступаете адвокатом российской культуры. Скажите же что-нибудь.
О. Кашин:
- Адвокат фаллоса. Эдвард, я вам скажу следующее. Вы знаете, кто играет в этом спектакле, кроме Дмитрия Певцова?
Э. Чесноков:
- Леонид Якубович, например.
О. Кашин:
- Я про Якубовича и говорю. Вот Якубович – это святое. Это «Поле чудес», это тридцать лет постсоветского бытия России. И осенять Якубовича пенисом, наверное, это кощунственно, что ли. Но, Эдвард, я адвокат. И я за свободу. И я за свободу Захара Прилепина, за свободу Эдуарда Боякова, за свободу МХАТа им. Горького и за свободу зрителей не ходить во МХАТ им. Горького.
Э. Чесноков:
- Ох, как вы хорошо сказали! Будем надеяться, что зритель все-таки сделает правильное решение. А мы плавно перейдем к моей любимой рубрике «Бездуховный Запад». Об этом я готов говорить бесконечно. Потому что французское радио, а во Франции еще кто-то слушает радио, как и у нас, впрочем, France Inter отказалось за деньги… Казалось бы, вот этот мир чистогана, и мы говорим, что в великой борьбе между нашей нефтью и газом и директивами Госдепа они выберут свой доход, но все не так однозначно. Радио France Inter отказалось даже за деньги размещать рождественскую рекламу в поддержку христиан Ближнего Востока, которую заказала Гуманитарная ассоциация, помогающая этим христианам.
Французское радио сказало, что слово «христиане» может шокировать аудиторию. Весьма показательно. Давайте же, мой милый Олег Владимирович, выступите, апологизируйте, скажите же, что никаких мигрантов, никакой исламизации Европы нет. Никаких 120 случаев ножевых атак с ранеными и убитыми в Лондоне только за первые три квартала сего года нет.
О. Кашин:
- Поскольку мы обсуждали историю про терроризм, Чеченскую республику и так далее, можно посоветовать французам, я бывал в брошенных городах, где уже преобладают мигранты, заколоченные витрины и так далее.
Э. Чесноков:
- Вы бывали на водах Форж, как Атос.
О. Кашин:
- Да. Так вот, предлагаю, конечно, французским властям, если мы с позиции российских патриотов с ними разговариваем, воспользоваться российским опытом и образовать во Франции в каком-то районе, который не жалко, некий террористический анклав, чтобы аллах давал ему деньги, чтобы эти новые французы в черной форме кричали «Аллах акбар!» и даже благодарили террористов за очередные обезглавливания учителей, допустим. Вот, может быть, российский опыт им покажет, Эдвард?
Э. Чесноков:
- Явно видно, что вы не живете за границей. Потому что там это уже есть. В Лионе живут новые французы известной национальности, которые практически гражданскую войну с арабами устроили в июне сего года. И даже коронавирус не стал им помехой.
О. Кашин:
- Вы про чеченцев Франции, которые с арабами иногда, действительно, дерутся.
Э. Чесноков:
- На ножах.
О. Кашин:
- Нет, жить в Лионе людям этой национальности – это как жить в Москве. А я предлагаю, чтобы во Франции возникла своя Чеченская республика. Я не знаю, где-нибудь в горах Альпы, горы нормальные, не хуже Кавказа.
Э. Чесноков:
- Вот я вам скажу про кровавый режим Пятой Республики. И даже не в свете «желтых жилетов». Есть организация «Идентаристы Франции». Это такие правоконсерваторы.
О. Кашин:
- «Альтернатива для Франции».
Э. Чесноков:
- Почти что. И они организовали арт-акцию – перекрыли на некоторое время альпийские перевалы, чтобы там мигранты не ехали. Это одна из дорог, по которой мигранты мигрируют с юга на север. Великое переселение народов. Знаете, что? Их посадили, нескольких этих активистов, и дали им реальный тюремный срок, небольшой, правда, где-то в районе полугода тюрьмы, за то, что они посмели перегородить дорогу. А через год уже сами французские власти перегородили эту дорогу, чтобы коронавирус не пришел. Вот такие двойные стандарты.
О. Кашин:
- Кошмар, кошмар, Эдвард! Я думал, вы будете говорить о разгоне «желтых жилетов». Мы вчера обсуждали белорусскую олимпиаду, неучастие белорусов в олимпиаде в знак наказания Лукашенко за его деятельность. И какая там у нас игровая приставка? Playstation-5. Тоже ее белорусам продавать не будут за это же. Удивительная логика: Лукашенко виноват, а вот те геймеры белорусские, которые сами наверняка выходят под удары дубинок, не смогут играть.
Сегодня я смотрел видео с выступлением Лукашенко про олимпиаду. Он, естественно, возмущается, он говорит, что он защищает народ. Но при этом кто ставит это видео? Может быть, российские специалисты, которых прислали на помощь Лукашенко?
Э. Чесноков:
- А может, Майк и Ник?
О. Кашин:
- Может быть. Потому что, да, Лукашенко произносит речь. Но при этом он окружен, он выступает перед толпой людей в белых халатах, я не знаю, врачи это или санитары, или кто. Еще у них за спиной висит плакатик «Советы психолога». Как будто бы он где-то в клинике буквально разговаривает с врачами, они смотрят на него: так, о'кей, вот он говорит так и так, поэтому колоть ему будем то-то и то-то. Такие художественные ассоциации. Делюсь с вами. Потому что у нас по-прежнему рубрика «Новости культуры».
Э. Чесноков:
- А теперь мы вернемся к истории. Ибо девяностые – это наше осевое время. Мы не можем пройти мимо. Да, я слегка сам себе противоречу, говоря, что мы слишком много говорим о девяностых. Но милый мой лондонский товарищ, есть же невероятная годовщина, причем круглая.
О. Кашин:
- 40 лет назад убили Джона Леннона. Я думал, вы об этом?
Э. Чесноков:
- О, это же не девяностые. В этом русские фашисты не повинны. Хотя, кто знает, кто знает… Я не исключаю, что там найдется какой-нибудь след КГБ с уколом зонтиком. Но 25 лет назад, знаете ли вы, что было в ноябре-декабре 1995-го?
О. Кашин:
- Наверное, нет.
Э. Чесноков:
- Залоговые аукционы. Например, один человек, с которым вы однажды сделали в Лондоне селфи, купил одну фирму из четырех букв. Цветаева писала о Блоке: «Имя твое – пять букв».Тут: имя твое – четыре буквы! ЮКОС. За 159 млн. долларов. Потом он оценил потери ЮКОСа в 50 млрд. долларов. И эти люди обвиняют, что другой человек купил другую нефтекомпанию за 100 долларов. У этих людей нет сердца!
О. Кашин:
- Эдвард, я сошлюсь на политолога Маркова, мудрого старика, который правильно сказал. Хорошо, залоговые аукционы как бы задешево, не тем, и так далее. Понятно. Но это патриотизм. Потому что иначе бы это все купили мировые гиганты – ВР, Conoco, еще кто-нибудь. Что, было бы лучше тогда?
Э. Чесноков:
- Есть невероятное расследование о том, что за этим стоял хедж-фонд Goldman Sachs, Сорос, который через фирмы-прокладки химичил.
О. Кашин:
- Поговорим об этом. Дико интересно. Мы говорим о дико интересной исторической сенсации, на которую на самом деле наплевать, что за залоговыми аукционами 25 лет назад стоял Сорос.
Э. Чесноков:
- Не только Сорос. Я бы сказал, вот эта глобальная Хиллари.
О. Кашин:
- Мировая жаба.
Э. Чесноков:
- Доля в «Новолипецком металлургическом комбинате», которую купили за 31 млн. долларов, а процентная доля составляла 14,87 %, и да, мировая жаба, были же консультанты западные. Об этом сами американские СМИ писали. Были хедж-фонды под крылом Goldman Sachs и Гарвардской управляющей компании, которые консультировали покупку «Связьинвеста». Когда ты общаешься с этими людьми, с этими прожженными людьми, которые уже 150 лет играют с нами в одну и ту же большую игру, они же тебе подсовывают какую-то бумажку, якобы вот там ты подпишешь, и все в оффшоре, новый оффшор создастся. Ты подписываешь – не знаешь, что подписываешь. И в итоге они действуют даже круче вот этих порочных следователей из наших органов. Те-то хотя бы думают, что они работают на государство. А эти соросисты, соросята…
О. Кашин:
- Эдвард, я понимаю, вы ссылались на историю покупки ЮКОСа. Потому что Ходорковский как бы враг России, поэтому об этом говорить как бы удобно. Но хорошо, что вы произнесли про «Новолипецкий металлургический комбинат». Поскольку там как бы друг России Лисин в итоге его купил. И я специально погуглил, как Владимир Путин, который, как известно, молодец, политик, лидер и боец, как он относится к Владимиру Лисину. И вы помните их диалог 2018 года, а если не помните, я вам его перескажу.
Потому что Владимир Лисин рассказал Владимиру Путину такую историю, как в колхозе на собрании председатель сообщил, что посевная на носу, а кузнец запил. Нужно что-то делать. Возникли предложения: лечить кузнеца, лишить премии, побить. Поднялась одна рука: «А давайте его изнасилуем». Тянется вторая рука: «Нет, лучше давайте изнасилуем тракториста. У нас их двое». И тут вмешался Владимир Путин и говорит Лисину: Володя, ну сказал бы ты хотя бы про доярку. Куда вас тянет-то?
Если мы видим, что Владимир Путин с тем человеком, который по дешевке купил народное достояние НЛМК, говорит так по-дружески и называет его Володей, значит, Путин не в претензии. Эдвард, не будьте более Путиным, чем Путин.
Э. Чесноков:
- Уели вы меня. Но на самом деле это же не последнее. Распад СССР, смерть маршала Шапошникова. На всем этом фоне есть одна и та же шарманка, вот про Соловья мы сказали, Марк Фейгин говорит, нет, даже пишет, что всех причастных к беззакониям надо не люстрировать. Нет, с этим бы даже можно было согласиться, но он говорит: не люстрировать, это для слабаков – люстрация. Мы вас будем собирать на краю большого глубокого рва. Таковы правила игры. При этом Фейсбук не банит эту надпись.
О. Кашин:
- Эдвард, а ров с калом или с чем? Я не понял, в чем коллизия?
Э. Чесноков:
- Нет, я думаю, что он имел в виду Бабий Яр. Но видите ли, в чем дело, там же собирали нацисты евреев. То есть он к чему-то подобному и призывает в отношении людей, которые ему не нравятся. Вот вас затравили за то, что вы неверно расставили акценты.
О. Кашин:
- Нельзя меня затравить. Давайте я вам лучше расскажу, я почему подумал про чем заполнен ров. Потому что давайте поддержим Ксению Собчак, которая стала не только в крабовом бизнесе, но еще она стала, знаете, кем?
Э. Чесноков:
- Рестораторшей.
О. Кашин:
- И знаете, что это за ресторан? Не будем его называть. Хотя можно назвать.
Э. Чесноков:
- Учитывая, что мировая жаба, за которой тщетно пытается своими поскакушечками, либо подтверждая тезис о своей глубочайшей провинциальности, успеть наша интеллигенция…
О. Кашин:
- Но все же, Эдвард, этот ресторан, он называется «She», знаете, что в нем соединилось? Вы не поверите – диджитализация, ответственное потребление, ресайкл, аутентичность, гендерное равенство, хотя ресторан называется «Она», и толерантность.
Э. Чесноков:
- Звучит как какой-то новый проект Германа Грефа.
О. Кашин:
- Да. И если Ксения Собчак занялась наконец-то тем, чем в мире занимается мировая жаба, я это приветствую. Потому что, конечно, пускай нашим главным бээлэмщиком будет Ксения, пускай нашей Гретой будет Ксения, пускай нашей Хиллари будет Ксения, пускай Ксения, оставаясь Ксенией, которую мы знаем, любим, ценим, но при этом понимаем, что она выйдет, а люди будут показывать пальцем и говорить: «Дом-2»!
Э. Чесноков:
- Я бы сказал, наша «Большая Берта», это пушка была такая, как жахнет, так и пол-Парижа нет.
О. Кашин:
- Пускай Ксения аккумулирует все это. Выходит Nixelpixel и говорит: я феминистка. А ее хватают менты и говорят: нет, феминистка у нас Ксения Собчак. Пусть будет так!
Э. Чесноков:
- Да будет так! Вы совершенно правы. Знаете, даже в залоговых аукционах было что-то справедливое. Потому что иначе была бы более серой, более скучной жизнь. Сидели бы какие-то унылые красные директора. А тут, понимаете ли, русские нувориши, новый прекрасный класс. Потому что ведь следующее поколение, которому уже по 30-40 лет, оно же будет вкладывать в искусство, в больницы, в какие-нибудь скоростные самолеты гиперзвуковые.
О. Кашин:
- А в танки будет?
Э. Чесноков:
- И в танки, конечно. В розовые танчики. Вот это тот оптимизм, с которым мы хотели бы с вами распрощаться.
О. Кашин:
- Прощаемся с оптимизмом! Прощай, оптимизм! Олег Кашин, Эдвард Чесноков. Всех обнимаю, всем пока, до завтра. Радио "Комсомольская правда"!
Э. Чесноков:
- Скоро Новый год. Это то, что нельзя изменить и отменить, как бы мы ни хотели!
О. Кашин:
- Абсолютно!
