Олег Кашин: Протесты перешли от формата классических несанкционированных митингов к формату белорусского креатива
О. Кашин:
- Всем привет. Я – Олег Кашин. Где-то в глубинной России Эдвард Чесноков. Здравствуйте, Эдвард. И какое у нас сегодня главное событие дня?
Э. Чесноков:
- Здравствуйте, Олег Владимирович. Я думаю от Радиовального все уже устали. Давайте поговорим о том, что действительно людям интересно даже сильнее Навального. Это про деньги. Куда же они деваются? И почему их нет? Интересно, Олег Владимирович?
О. Кашин:
- Ой, захватывающее, конечно. Неужели про схему, Эдвард?
Э. Чесноков:
- Сразу анонсирую: про Навального, Волкова и идею с фонариками мы поговорим позже. Но знаете ли вы, мой милый лондонский друг, что такое государственные облигации?
О. Кашин:
- Я помню, Эдвард, государственные краткосрочные облигации, которые в 1998 году обесценились. Вернее, государство их обесценило, отказалось от обязательств по ним. И случился дефолт. Это что-то в этом роде, Эдвард?
Э. Чесноков:
- О, не совсем так. Понимаете, у США, у бездуховных США, которых мы все побеждаем, но не можем победить, у них есть свои облигации, причем часто с отрицательным процентом. То есть ты закупаешь, например, на миллиард долларов американские ценные бумаги и через год получаешь 999 миллионов долларов. Зачем? Это все безумие нынешнего мира.
Но у нас есть наши хорошие облигации. Зачем они нужны? Потому что дефицит федерального бюджета в 2021 году – 2750 миллиардов рублей. То есть почти 3 триллиона рублей. И Минфин периодически проводит аукционы по продаже гособлигаций. Последний из них состоялся 27 января. При этом хотели продать на 70 млрд. рублей облигаций. Кто покупает, зачем – я рассказал на примере США. При этом наши-то облигации, в отличие от американских, с положительным процентом. Там у них в районе 5 % была доходность. Но их купили всего на 10 млрд. рублей. Остальные 60 млрд. – это то, что не получил бюджет.
И у меня возникает очень простой вопрос. Друзья, у нас же есть союзники, у нас же есть государства, которые рвут на себе рубашку за русский народ. Сирия, которую я очень люблю, Армения, которую я люблю не меньше, да Белоруссия, в конце концов, Сербия. Все эти союзники, которые регулярно говорят, что вот они-то последние и единственные. Нет, это не самые богатые страны. Но хотя бы на миллиардик, хотя бы на ничтожнейший миллиардик? Неужели наши последние союзники не смогли поддержать Россию не на словах, а на миллиардике?
О. Кашин:
- Не могли, Эдвард. Потому что все союзники существуют в воспаленном сознании иных российских патриотов. Я сегодня видел прекрасные и радостные фотографии, как будто бы встретились старые друзья, - визит к Николаю Патрушеву в Совет Безопасности России делегации Высшего совета национальной безопасности Ирана по случаю Дня Исламской революции. Улыбающиеся какие-то иранцы – наши новые друзья, оказывается. Вот будем дальше наблюдать, как иранская ядерная программа будет осуществляться в содействии с Россией.
Э. Чесноков:
- «Будем наблюдать»? Вас Алексей Венедиктов покусал?
О. Кашин:
- Да, вы знаете, он меня давно покусал. С тех пор я такой. Но тем не менее, да, вот у нас теперь еще новые друзья – Иран. Вот та пресловутая «ось зла», над которой смеялись в нулевые годы, она как-то выстраивается по-прежнему. И да, естественно, каждое звено этой оси интересуется Россией только на предмет что-нибудь от нее получить, а совсем не дать. И это ведь Россия, Эдвард, покупала в течение многих лет облигации совсем не своих союзников, а Соединенных Штатов.
Э. Чесноков:
- Так это либеральный экономический блок правительства, Олег Владимирович. Тот, с кем мы сражаемся. Тот, кого мы почти убедили. Улюкаева разулюкаили.
О. Кашин:
- Та самая «шестая колонна», следы которой вы ищете и в проявлениях российской внутренней политики. И сегодня, поскольку вы уже анонсировали эту беседу, действительно, мы говорим о фонариках и о Леониде Волкове. Прежде чем дать вам слово, потому что тот случай, когда наверняка вы будете транслировать какую-то кремлевскую пропаганду, но она будет лить бальзам на мое сердце…
Э. Чесноков:
- Или антикремлевскую.
О. Кашин:
- Ну, в данном случае – кремлевскую, очевидно. Она будет лить бальзам на мое сердце, поскольку, естественно, что я думаю о фонариках. Я поясню. Да, Леонид Волков, министр иностранных дел Навального, объявил, что…
Э. Чесноков:
- Талейран при нашем Наполеоне, я понял.
О. Кашин:
- Да, он сам себя так называет – министром. Нужно будет выйти во дворы своих домов и зажечь фонарики как можно выше. Знаете, Эдвард, так получилось, что со словом «фонарик» у меня есть ассоциации. Поскольку у нас с вами почему-то так сложилось, что вы от так называемой пошлости иногда краснеете или теряете дар речи, так получилось, я буквально три недели назад в день прилета Навального брал у себя на YouTube-канале интервью у известной стриптизершы Анны Делос, у которой есть легендарной ноу-хау. Я вам сейчас расскажу. Она заказала, причем не на Aliexpress, а у какого-то российского мастера, работающего, вероятно, на оборонном предприятии, специальный фонарик, который она засовывает себе в попу. Фонарик загорается, все зрители радуются.
Э. Чесноков:
- Я сейчас встану и уйду, если продолжите. Вот клянусь!
О. Кашин:
- Я предупредил. Когда сегодня Леонид Волков заговорил…
Э. Чесноков:
- Ну сказали бы хоть «между тыловыми формированиями размещает», есть же метафоры. Я понимаю, что русская интеллигенция после своего лагерного опыта должна ботать по фене, но мы должны быть лучше. Не как Дмитрий Быков, а хотя бы как Блок.
О. Кашин:
- И, естественно, блогерская тема, что да, действительно, когда я услышал, что Леонид Волков предлагает фонарики, я вспомнил анальные фонарики Анны Делос.
Э. Чесноков:
- Ну что вы творите!
О. Кашин:
- Теперь вы пропагандируйте. Я закончил.
Э. Чесноков:
- Я буду пропагандировать высокое, воздушное и духовное. У меня очень простой вопрос. Вы знаете, Олег Владимирович, как старый борец с мурзилками, что такое перепись актива?
О. Кашин:
- Да, разумеется, я знаю, что такое перепись актива. Более того, я даже помню, когда легендарную и вряд ли мурзилочную партию национал-большевиков Лимонова, запрещенную в России, некоторые люди, в том числе даже иногда я, ругали за то, что вступление в эту партию подразумевало…
Э. Чесноков:
- «Стратегия 31»?
О. Кашин:
- Нет, это было сильно раньше, нулевые годы. В газете «Лимонка», тогда уже запрещенной, публиковалась анкета. И можно было вступить в партию, просто заполнив анкету. А именно, указав свое имя, дату рождения и домашний адрес. То есть такой реальный подарок товарищу майору. Это было очень странно. И вот да, такая буквально перепись актива.
Э. Чесноков:
- И при этом вы только сказали, что знаете, что такое перепись актива. У меня вопрос дальше к вам, Олег Владимирович. Вы знаете, какой высоты достигла нейросеть у камер на улицах, и сколько вообще камер на улицах, в том числе у домов, даже не в Москве, а хотя бы в Казани?
О. Кашин:
- Но при этом, Эдвард, давайте, мы как-то соскальзываем на такую интересную дорожку, что вы как бы подразумеваете, что выход с фонариком из дома – это уголовное преступление. Что вот не ходи, друг, на улицу с фонариком, тебя заберут потом в полицию.
Э. Чесноков:
- Подождите, кто кого будет забирать? Перепись актива не предполагает какое-то задержание. Она предполагает обращение внимания со стороны товарища майора.
О. Кашин:
- Но еще раз, даже обращение внимания – не должен товарищ майор интересоваться теми людьми, которые зажигают фонарик. Это ненормально. Это признак полицейщины. На самом деле, поскольку да, естественно, в этой коллизии Путин – Навальный мы наблюдаем вечную борьбу, вот как говорят – жабы и гадюки. И здесь, действительно, смотришь на Леонида Волкова, видишь жабу. Но потом посмотришь сюда – видишь гадюку. Естественно, выходить с фонариками – глупость. Но и агитировать против фонариков, потому что это незаконно, такая же глупость. И вот это естественное состояние российской политики – столкновение глупости и столкновение бредовых идей.
Э. Чесноков:
- А, то есть вы говорите, что ждете методичек в школах, бесед на уровне директора?
О. Кашин:
- Я сегодня перечитывал свои колонки девятилетней давности, 2012 год, когда после Болотной я был в оргкомитете, в координационном совете, и обсуждали такую идею. Вот нас критикуют за то, что мы сливаем протест. А давайте призовем всех митингующих взять с собой бутылочку с водой, и мы придем к реке и будем воду выливать. Нас обвиняют, что мы сливаем протест, а мы его сливаем!
Э. Чесноков:
- Это реализация метафоры. Оторвать Жоржу Бенгальскому голову.
О. Кашин:
- Естественно, любой митинговый креатив, вот такой веселый и талантливый. Я помню 1992-1993 год, я тогда, вы знаете, Эдвард, вы меня иногда критикуете за то, что я писал в газету «Нью-Йорк таймс», но в 1992-1993 году в детстве я ее читал. И я помню эти статьи про белградскую радиостанцию Б-92, которая устраивала креативные акции против Милошевича, когда призывала своих слушателей выйти на площадь с детскими колясками, у кого есть маленькие дети, и сделать шаг назад, дети заплачут, Милошевич содрогнется.
Э. Чесноков:
- Это чудовищно.
О. Кашин:
- Креатив работает, если за этими колясками через семь лет прилетают самолеты известно какие. Если самолетов нет – креатив остается дурацким креативом.
Э. Чесноков:
- То есть вы сейчас, подобно Аркадию Бабченко, призываете танки НАТО на Москву? Или как?
О. Кашин:
- Как говорил герой Солженицына: если Эйзенхауэр сбросит бомбу, которая сметет и батьку усатого со всем его заведением, то… А вот дальше уже вопрос – можно ли считать Путина «батькой усатым»?
Э. Чесноков:
- Можно ли считать нацпредателем того, кто такое говорит? Кстати, Солженицын никогда не призывал сбросить атомную бомбу. Это все поклепы.
О. Кашин:
- Продолжаем беседу про протесты, которые перешли от формата классических несанкционированных митингов к формату уже белорусского креатива. Эдвард, мы разговаривали о том, что, действительно, Россия еще не Белоруссия. Но вот на самом деле как вы оцениваете, при всей, что называется, безэмоциональной составляющей, хорошо это или плохо, но все же, Россия может в Белоруссию превратиться или нет? Причем, что называется, с любой стороны. Со стороны качества протеста и со стороны качества власти?
Э. Чесноков:
- Нет, Олег Владимирович, Россия все-таки лучше. Потому что среди белорусской элиты есть предатели, которые ну уж совсем откровенно занимаются дерусификацией, совсем откровенно внедряют мову, латинку и так далее. А у нас, страшно сказать, в конституции, даже пусть робко, но прописали: р-слово – государствообразующий.
О. Кашин:
- Ну, не совсем. Самого р-слова там нет. Там есть намек, что русский язык – язык государствообразующего народа. И вот поди догадайся. Естественно, на самом деле, вот когда привезли концепцию Русского мира в Донецкую и Луганскую народные республики, объявив их национальными государствами русского народа, но знаете, это вот как еще до создания Израиля, когда не было у евреев своего государства, тоже ведь создали еврейскую государственность – Еврейскую автономную область. Вот это что-то такое. Вот у русских есть родина – Донецк и Луганск. И в этом смысле, да, естественно, когда говорят, что от имени России выступают какие-то непонятные люди, это оно, конечно, оно. Наша родина – Донецк, Эдвард.
Э. Чесноков:
- Да. А у кого как. Странные вещи происходят в Германии. На фоне того, что немецкое правительство сражается с любыми проявлениями нацизма и неприязни к мигрантам, сражается с любым правым движем даже сильнее, чем мы с Олегом Владимировичем сражаемся с русским фашизмом, Динара Токтосунова, один из редакторов RT Германия была вызвана в полицию. Правда, никаких подробностей нет. Вроде как какая-то повестка, потому что по закону Украины она где-то проходит свидетелем.
И у меня вопрос. А вот нет ли здесь такого национализма немецкого, когда женщину по имени Динара и по фамилии Токтосунова приглашают повесткой в полицию? Понятно же, что политически мотивированно. А что это за двойные стандарты?
О. Кашин:
- Эдвард, знаете, я с ней сегодня связывался. Пока она не знает, за что ее могут вызывать. Но если говорят о том, что дело об убийстве, мне, естественно, в голову приходит убийство Аркадия Бабченко. Потому что самое известное убийство, с которым может быть связано российское медиа, конечно, это оно. Но посмотрим, будем ждать развития событий.
На самом деле вот такого разжигания, боже мой. Мы наблюдаем сегодня в Москве, как западных дипломатов, которые, наблюдая за акцией 23 января или 31 января, выходили на улицу, их высылают из России, потому что якобы эти дипломаты имели отношение к проведению этих акций. Тоже ведь на самом деле позор. Тоже ведь такая мера, которая не красит Россию точно так же, как давление на немецкое RT не красит власти Германии.
Э. Чесноков:
- Да вот не сказал бы. Потому что они, наши западные недрузья, понимают только язык силы. Понимают только язык приставленного к голове пистолета. Уж на что мы ругаем Хрущева, но в октябре 1962 года Запад отступил и убрал ракеты «Поларис» с территории Турции. Хрущев в рамках операции «Анадырь» заместил ракеты на Кубе.
О. Кашин:
- Да, Хрущев отступил, убрал ракеты с Кубы. Ну как можно так интерпретировать историю? Это же, действительно, было поражение Советского Союза.
Э. Чесноков:
- Нет, подождите. Запад убрал ракеты «Поларис» из Турции. Они договорились и протянули прямой провод из Москвы…
О. Кашин:
- Если помните, финальное обращение, ну, собственно, кто первый сказал «я отступаю», тот и отступает. Финальное обращение советского руководства на тему того, что мы уходим с Кубы, было передано в прямом эфире по радио. Потому что передавать такие вещи телеграммой не решились: а вдруг опоздаем, вдруг начнется война?
Э. Чесноков:
- Тем не менее, вот это пример того, как Запад все-таки тоже отступил. Я не говорю… Все отступили. Но и Запад от наших границ чуть-чуть отошел. Хорошо же?
О. Кашин:
- Да.
Э. Чесноков:
- Я к чему.
О. Кашин:
- А причем тут дипломаты западные?
Э. Чесноков:
- Пожалуйста. Понимаете, они подвергают нашу страну унижениям. Не могут достроить «Северный поток-2», говорят о том, что в России плохо с демократией, когда у нас там Навальный на два года восемь месяцев сидит, а у них девять политзаключенных почти на десять лет каждый сидят. Это я просто деятелей Каталонского национального движения в Испании, заключенных. Они понимают только язык прямого давления. Они не понимают русского молчания. Они о чем-то думают, только когда мы ввели продуктовые санкции, например, контрсанкции.
О. Кашин:
- Эдвард, на самом деле, конечно, наверное, да, от контрсанкций страдали какие-то европейские фермеры, но все же, извините, вы будете делать вид, что вам нормально живется без какого-то итальянского сыра и так далее. Но ненормально же, плохо, когда санкции, и плохо, когда Российская Федерация…
Э. Чесноков:
- Я не знаю, какой кошелек и вкус у вас, задавать такие вопросы – это пошлость. Но я на свой кошелек и вкус живу с нашими, русскими сырами от Олега Сироты.
О. Кашин:
- И с хлебом о Стерлигова, очевидно.
Э. Чесноков:
- Кстати, его феномен невозможен без этого феномена русского почвенничества. С нуля был создано русское сыроделие.
О. Кашин:
- И хлеб от Стерлигова, Эдвард?
Э. Чесноков:
- Например, в моей родной Вологодчине когда-то было прекрасное шекснинское масло. Знаете, куда оно пропало? Оно в Париже в конце XIX века получило золотую медаль. В 1940 году строительство Рыбинского водохранилища. И вот эти роскошнейшие заливные луга…
О. Кашин:
- Мы все видели фильм Балабанова «Я тоже хочу», где была показана Шексна, вот та колокольня, как в Калязине. Причем мы знаем, что после смерти Балабанова колокольня обрушилась. Колокольня, торчащая из этого водохранилища. В общем, на самом деле понятно, что это все, как говорится, хиханьки да хаханьки.
Э. Чесноков:
- Единственное, что я не понимаю, почему у нас посла Албании, то есть это как в том Демотиваторе: но кота-то за что? Посла Албании за что?
О. Кашин:
- Я догадываюсь, Эдвард. Потому что Российская Федерация, хоть и великая держава, но на понимает, на кого можно, как говорится, прыгать, а на кого нельзя. Естественно, там на, условно говоря, посла Ее Величества, допустим, нашего британского Российская Федерация прыгать не готова.
Э. Чесноков:
- Так на него и не прыгали. Потому что британские дипломаты перестали работать. Они не ходят на митинги оппозиции. Они даже шпионские камни не закладывают.
О. Кашин:
- Эдвард, это надо проверить. Но вы напомнили про британские дела. Тот случай, когда я готов про них сказать. Возможно, это ждет Россию. Сегодня британский парламент, выступал глава министерства здравоохранения. И решили создать список стран с повышенным риском ковидной заразительности.
Э. Чесноков:
- Контагиозности.
О. Кашин:
- Люди, которые посещают эти страны, должны будут за свой счет, а это 1700 фунтов, отбывать карантин в отелях. А люди, которые с пересадкой, как вы в Африку, потому что в списке пока большинство африканских стран, Южное полушарие, России, слава богу, нет, - те, кто с пересадкой как бы незаметно попытается съездить, допустим, в Мозамбик, будет оштрафован на десятки тысяч фунтов. Либо посажен в тюрьму до десяти лет. Это фантастика! Западный свободный мир теперь как бы ведет себя вот так, что за поездки куда попало можно и в тюрьме отсидеть. Фантастика!
Э. Чесноков:
- Да. Но заметьте, вы сами открыли этот ящик Пандоры и заговорили о британской повестке. Я вынужден вас поддержать и сказать вам. Вот столетний капитан британской армии Том Мур…
О. Кашин:
- Умер, умер…
Э. Чесноков:
- Да, действительно. Он перед этим собрал какую-то чудовищную сумму – 32 млн. фунтов стерлингов, это где-то 40 млн. долларов, как пожертвования для врачей в красных зонах. Но вот он 2 февраля скончался в возраста ста лет. И мужчина в три раза моложе его написал в духе нашей оппозиции, третирующей ветерана, написал оскорбительный твит, британец. И ему грозит штраф 5 тысяч фунтов или полгода тюрьмы. Или и то, и другое. Демократия же, Олег Владимирович.
О. Кашин:
- Кошмар, Эдвард. Но вы знаете, на самом деле мне ничего не остается, кроме как развести руками и обратиться к теории Дмитрия Евгеньевича Галковского о том, что Россия есть криптоколония Великобритании. И, когда России трудно, когда российские власти по своей глупости поставили себя в неловкую ситуацию, британским властям приходится делать то же самое. Помните: горе тому, кто подумает об этом плохо? Как появился Орден Подвязки? Здесь то же самое: горе тому, кто плохо подумает о Владимире Путине и его администрации, придумавшей это позорное дело по Навальному и ветерану.
Э. Чесноков:
- Вы о Путине говорите чаще, чем о Навальном говорят в эфире федеральных каналов. У меня простой вопрос: называть ветерана войны «куклой с орденами» - это нормально?
О. Кашин:
- Эдвард, всякое бывает. Все зависит от контекста.
Э. Чесноков:
- Нет, подождите, но тогда и для Ильи Ремесло писать заявление на Навального или что он пишет – это тоже нормально. Потому что всякое бывает, как вы сказали.
О. Кашин:
- Последовательность, да. К моменту произнесения про «куклу» уголовное дело уже было, оно было в связи со словом «холуи» про участников ролика в поддержку обнуления Путина.
Э. Чесноков:
- Звоните нам в эфир.
О. Кашин:
- У нас звонок из Екатеринбурга.
Владимир:
- Вы спорили, почему провалилась Болотная. Да потому что лозунгов не было. Что значит «За честные выборы»? 25 лет лишения свободы за фальсификацию выборов…
О. Кашин:
- Я понимаю, о чем речь. Владимир, вы вряд ли следите внимательно. Между прочим, была такая идея – ввести уголовную ответственность за неисполнение предвыборных обещаний. С этой идеей выступил когда-то главный редактор запрещенной в России газеты «Дуэль» прекрасный публицист Юрий Игнатьевич Мухин. Он инициировал референдум с такой инициативой, его поддержали какие-то его соратники. И в итоге самого Мухина арестовали, посадили под домашний арест. А вот журналиста РБК Александра Соколова, который также его поддерживал, посадили в реальную колонию за эту идею.
Э. Чесноков:
- А еще Мухин написал книгу «Антиаполлон. Лунная афера США».
О. Кашин:
- А еще Мухин написал книгу «Убийство Сталина и Берии». Мухин вообще прекрасный, я с ним общался. Он был директором металлургического завода в Казахстане, а потом променял как бы завод на квартиру в Москве и на деньги на эту газету. И у него была идея – газета должна быть красно-желтой.
Э. Чесноков:
- Хорошо, чтобы не красно-коричневой.
О. Кашин:
- Да. Он был одним из важнейших медиагероев медиа 90-х.
У нас есть звонок. Валентина, Ставропольский край. А какой город?
Валентина:
- Город Минеральные Воды. У меня вопрос к Олегу Кашину. Меня сейчас покоробило, когда шла речь о Навальном, о его поведении в суде, как вы говорите, «с постановочным» по ветерану войны. Во-первых, у нас Северный Кавказ. Меня поразило. Пусть он ветеран. Как можно политику, который претендует быть президентом страны, так относиться к человеку, которому больше 90 лет? А вы меня поражаете тем, что вы всегда, что бы ни сделал Навальный, найдете ответ: да, так получилось. Как можно это не осуждать?
О. Кашин:
- На самом деле он президентом вряд ли хочет, все его поведение указывает на то, что у него какие-то другие цели. Но все-таки претензия была не к ветерану, а к внуку ветерана, который ветерана, как куклу, таскает по роликам, по судам и т.д. Об этом, конечно, можно спорить, но, по крайней мере, такой линейной логики: вот сидит Навальный и грубит, хамит ветеранам, - такой логики нет, это придумала пропаганда. Я сам Навального не люблю, скажу еще раз.
Э. Чесноков:
- Вообще-то, он действительно сидит и абсолютно цинично, я бы сказал, психопатически хамит ветерану.
О. Кашин:
- Эдвард, в тюрьме он сидит. На нас с вами посмотрим, когда нас по беспределу в тюрьму посадят, не дай бог.
У нас еще звонок. Александр, Новосибирск.
Александр:
- По поводу того, что Навальный выражался плохо по поводу ветерана Великой Отечественной войны. Ветеран ВОВ – да, это понятно, на войне ломаются судьбы, ломается психика, ломается всё. Но если человек действительно там был, почему он тогда выходит и читает то, что ему написали на бумажке? Человек, который воевал на войне, никогда этого делать не будет…
Э. Чесноков:
- Он действительно воевал, это исторический факт.
О. Кашин:
- Знаменитые стихи «Смело входили в чужие столицы, но возвращались в страхе в свою». Конечно, поколение ветеранов, люди, которые вернулись с войны (не было тогда терминов «вьетнамский синдром», «афганский синдром»), естественно, они во многом оказались ненужными. Об этом знаменитый советский фильм «Белорусский вокзал». И перед нами человек того поколения, к которому надо относиться снисходительно. Я думаю, ни вы, ни я не ругали бы этого ветерана в суде, наверное, мы как-то лучше Навального. Но, что называется, Навальный в своем праве, тем более что он – жертва политического преследования, тюрьмы и отравления.
Э. Чесноков:
- Он все-таки жертва собственной комбинаторики, когда по делу «Ив Роше» через кипрский офшор что-то происходило.
О. Кашин:
- Его «Новичком» пытались травить, а кипрский офшор… Извините, конечно, посмотрите крупнейшие российские предприятия, торговые сети и т.д., и вы удивитесь…
Э. Чесноков:
- Человек, который сражается с офшорами, не может иметь свой офшор.
О. Кашин:
- Нет, не понимаю. «Сражается с офшорами» - откуда вы это взяли? У Навального не было лозунгов про офшоры никогда. Еще раз скажу, я не пытаюсь его как-то пропагандировать и т.д. Навальный, безусловно, это не наш с Эдвардом герой, не наше знамя, но тем не менее, вот так вот его…
Э. Чесноков:
- А вот у белорусов (у националистической их части), оказывается, герой – Анджей Тадеуш Бонавентура Костюшко. Герой навязываемый, потому что Национальный музей написал в Инстаграме, что вот, мол, герой 4 стран (правда, непонятно каких). Робко пришел кто-то из нашего посольства, и официальный представитель МИД РБ Анатолий Глаз сказал: «Национальный исторический музей выразил нормальную и однозначную позицию». Понимаете, поддержал. Хотя мог бы смолчать. Опять эта смычка радикальных националистов, интеллигенции змагарской и белорусской власти.
О. Кашин:
- Знаете, Эдвард, есть еще имя одного одиознейшего змагара, адского русофоба, про которого рассказывают, как он, путешествуя по железным дорогам, которыми он тогда руководил, выбирал: поляков – на свободу, русских – убивать на месте. Это известный польский нацист, фашист…
Э. Чесноков:
- Отчество – Эдмундович?
О. Кашин:
- Да. Когда в России всерьез обсуждают памятник этому ублюдку, естественно, белорусы в своем праве ставить своих Костюшек, Кастусей Калиновских и т.д.
Э. Чесноков:
- Подождите. Но наш национальный музей и даже Музей ГУЛАГа, недавно получивший железный крест от командования вермахта (я про премию ПАСЕ), там все-таки наша Мария Захарова не говорит, что давайте вернем памятник Дзержинскому. А они (из Глаз) говорят.
О. Кашин:
- Понимаете, Эдвард, они говорят, пока Россия им это позволяет. В августе прошлого года Россия сделала осознанный и очень плохой выбор в пользу диктатуры Александра Лукашенко. Россия могла взаимодействовать с белорусским гражданским обществом, переманивая его на свою сторону, но она отказалась это делать. И даже пресловутый Бабич, которого вы любите, не солоно хлебавши вернулся из Минска, где он был послом.
Э. Чесноков:
- И при этом есть все-таки ветры благоприятные. Например, когда в советское время нужно было какую-то идеологически спорную вещь пробросить, то ее публиковали не в газете «Правда», а в газете «Социалистическая индустрия» или в журнале «Москва». Сейчас какую-то спорную идеологическую вещь публикуют не в «РИА Новости», а…
О. Кашин:
- …в «Царьграде».
Э. Чесноков:
- Нет, на сайте «Украина.ру», который как бы сам, но создан «РИА Новостями». Я о невероятно интересной статье Кирилла Аверьянова-Минского, постоянного автора портала «Спутник и Погром»… Он написал статью, не оставляющую камня на камне от этой змагарской версии, что великий белорусский (польский и т.д.) патриот, который, естественно, сражался с москалями, естественно, сражался с правом белорусского народа быть с Россией… Кирилл Аверьянов-Минский написал блистательную статью. И там основная мысль, что противопоставить этому змагарству что можно? Только русский национализм, причем хороший такой, дореволюционный, национализм Пушкина, Достоевского, Суворова.
О. Кашин:
- Знаете, я думаю, поезд совсем ушел. На примере Украины. Я недавно задумался, что уже прошло 7 лет, и те первоклассники, которые ходили в школу в начале войны, после присоединения Крыма, теперь им уже по 14 лет.
Э. Чесноков:
- Процитирую. «Всерьез оппонировать белорусскому национализму можно лишь с русских позиций». Это не «Спутник и Погром», это «Украина.ру».
О. Кашин:
- Да, «Украина.ру», которой позволительно больше, и которую серьез никто не воспринимает. Но сейчас уже так не получится. Тем людям, которые под БЧБ-флагами кровь проливали, им уже не объяснишь, что они русские. Нужно тоньше, нужно БЧБ-флагом из Москвы размахивать, говорить: только Россия обеспечит белорусскому народу его светлое европейское будущее.
Э. Чесноков:
- Ну, начните хотя бы из Лондона размахивать.
О. Кашин:
- Нам дозвонился Анатолий из Солнечногорского района.
Анатолий:
- У меня вопрос к Эдварду. Он за то, чтобы Кашин шел в депутаты или в сенаторы? А Кашину вопрос такой. Есть такой Лебедев в Лондоне, он тоже хочет идти в депутаты. Что Олег Кашин думает по этому поводу?
О. Кашин:
- Он уже прошел в британские депутаты. Евгений Лебедев теперь лорд Сибирский в палате лордов. Потому что, для того чтобы быть Московским, ему нужна рекомендация от правительства России. Но, видимо, Сибирь – это попроще, от губернатора можно получить. Эдвард, вы пойдете со мной в Госдуму, если что?
Э. Чесноков:
- С вами я пойду, Олег Владимирович. Ведь у вас есть ваш базовый ядерный округ – Калининградская область.
О. Кашин:
- Знаете, по-моему, к этому округу приписаны все зарубежные участки, включая и мой британский.
Э. Чесноков:
- Нет, что-то еще к Москве, к Тушино приписано.
О. Кашин:
- Да, «вся Москва разрушена, осталось только Тушино», как известно. Вы ссылались на то, что «Украина.ру» - это проект «РИА Новостей», такой как бы более вольный, а самую четкую официальную позицию России дает «РИА Новости». Не могу не процитировать публикацию «РИА Новостей», полемизирующую с Навальным про дворец. Они пишут: «Где только не применялась эта схема. Множество дворцов приписывали Саддаму Хусейну, выдавали за частные владения четы Чаушеску дворец парламента в Будапеште, Милошевич жил во дворце, Каддафи, говорили, живет во дворце, Янукович – в «Межигорье».
Реально «РИА Новости» ставят нашего любимого Путина в один путь в Саддамом, Милошевичем и Каддафи.
Э. Чесноков:
- Подождите. Про Трампа тоже говорили много чего, что с женщинами он невежлив, мягко говоря. Но это же тоже бред.
О. Кашин:
- Трамп вежлив, конечно, но по-своему, что называется. И сегодня в Сенате США начинаются слушания по импичменту Трампу (задним числом, конечно). На Украине ведь тоже Януковича не считают бывшим президентом Украины. То есть у них за Ющенко сразу Порошенко в истории страны, Януковича задним числом рада в 14-м году лишила. Когда мы с вами говорили про Аверьянова-Минского, я хотел сказать, что сегодня в Твиттере увидел дискуссию украинских блогеров на тему того, что одна девушка, работающая в издательстве, получила на рецензию книгу какого-то украинского автора, изданную в Петербурге в 2020 году. И она пишет: «Как украинец может в столице оккупанта издавать книгу?»
Э. Чесноков:
- Да, действительно. А как Макаревич может пить в оккупированном Славянске? Согласен.
О. Кашин:
- У вас это украинство идет. Нормально Макаревич может петь в Славянске, где угодно. И нормально украинские авторы… Слава богу, что они печатаются. Я к тому, что реально выросло поколение, у которого Остазия всегда воевала с Океанией. И когда вы говорите: а давайте после всего, что было, после этого летне-осеннего позора, поддержки Лукашенко со стороны России, выйдем и скажем: друзья, вы не белорусы, вы русские, - это же только хуже сделает. Всему свое время.
Э. Чесноков:
- Ну, не знаю. Люди помнят о том, что было 5 минут назад, и слушают СМИ. А теперь представьте, что будет контроль над СМИ.
О. Кашин:
- Разбелорусивать белорусов будем потом, это не время еще, пока надо быть к ним добрыми и т.д. Логика такая.
Э. Чесноков:
- Но для начала вы продолжите фразу (вернее, начните ее), что нужно для начала пообещать что-то, ну, например, освобождение от олигархической тирании. Особенно когда олигарх всего один, но какой!
О. Кашин:
- Да. И Коля у него подрастает. Поэтому эта олигархия будет бесконечной. Я как раз на днях вспоминал эти ролики перед выборами, когда известный белорусский ресторатор, сидя в таком голливудском интерьере, обещает Лукашенко страшные казни и т.д. Вот это из той же серии. Когда ты вначале говоришь «да я тебя…», а потом оказывается, что ты ничего как бы. И в итоге всем неловко. Лучше вначале произвести любые действия, а потом уже объяснять их идеологическую составляющую. А так все выглядят несерьезно, включая тех российских патриотов, которые сейчас размахивают флагом и говорят: да этих белорусов, да мы… А что вы? Ваше государство поддерживает Лукашенко. Смиритесь с этим.
Э. Чесноков:
- Ну, не знаю. Я бы сказал, отдельная «шестая колонна» в государстве, которая говорит: ах, последний союзник и т.д. Это же всё их нарратив.
О. Кашин:
- Подхватываемый российской официальной…
У нас звонок. Александр, Москва.
Александр:
- Ветерана, который попал в эту передрягу с обсуждением его политической позиции, конечно, жалко. Но здесь вторую сторону все замалчивают почему-то. Будет ли наказан тот чиновник, который… Я знаю, что человек из народа в телевизор просто так не попадет. Значит, кто-то делал пиар-акцию, чтобы дед высказал политическую поддержку проекта.
Э. Чесноков:
- Но все-таки не «дед», а «ветеран войны» или «пожилой человек». Вы не оскорбляйте все-таки.
О. Кашин:
- Эдвард, «дед» - не оскорбление.
Александр:
- Навальный, когда обвинил создателей этого пиар-проекта, телевизионного ролика, он обезличенно ко всем обратился.
Э. Чесноков:
- Да. И он мог это сказать. Но он называл ветерана «куклой с медалями». Так нельзя делать, это просто за гранью.
О. Кашин:
- Но если его, как куклу, внук притащил, наверное, можно об этом подискутировать.
Э. Чесноков:
- Давайте про вашего деда, например, подискутируем в том же духе. Просто вы на себя это примерьте.
О. Кашин:
- Знаете, Эдвард, я про своего деда вспоминаю. Мы с ним часто спорили. Я спорил с просоветских позиций, а он был такая демшиза, как многие старики в 90-е годы, не чета даже мне нынешнему. Поэтому, я думаю, он сегодня первый говорил бы, что Навальный прав. Но это элемент спекуляции, мой дед давно умер. Но, по крайней мере, говорить о том, что фронтовик – это всегда за Путина, за Сталина, против Навального, это слишком большая натяжка, совсем не надо так делать.
Э. Чесноков:
- Но оскорблять фронтовиков нельзя.
О. Кашин:
- Оскорбляют фронтовиков и нищенские пенсии, и эти манипуляции, которые втягивают их в рекламные ролики про поправки.
Уходим до завтра. Всем пока. Всех обнимаю.
Понравилась программа? Подписывайтесь на новые выпуски в Яндекс.Музыке, Google Podcasts или Apple Podcasts, ставьте оценки и пишите отзывы!
Для нас это очень важно, так как чем больше подписчиков, оценок и комментариев будет у подкаста, тем выше он поднимется в топе и тем большее количество людей его смогут увидеть и послушать.
Выведем Кашина на первое место в топе!