Олег Кашин: Россия была бы не прочь, держа руки в карманах и никуда не вмешиваясь, наблюдать, как падет режим Пашиняна
О. Кашин:
- Всем привет. Я – Олег Кашин. В московской студии Эдвард Чесноков. Мы с недоумением наблюдаем за народными волнениями в Киргизии. Здравствуйте, Эдвард!
Э. Чесноков:
- Здравствуйте, Олег Владимирович. Какая уже по счету это революция в Киргизии? Третья на нашем веку. Стало ли там лучше? Я уже включаю такой режим турбоватника. Наверное, нет. И что? Какие здесь русские интересы? Есть ли среди киргизских революционеров тот, кто бы говорил, что давайте крепить интеграцию с Россией, потому что она защищает нас от бездуховного западного соросизма? Я думаю, что нет. И бог с ними.
О. Кашин:
- И бог с ними. На этом мы закончили обсуждение киргизской темы. И обращаемся к Карабаху. Три минуты назад зам. госсекретаря США в телефонных разговорах с главами МИД Армении и Азербайджана призвал их к немедленному прекращению огня. Но мы думаем, что они не прекратят. Правильно?
Э. Чесноков:
- Конечно. Чего им прекращать? Мы так наш МИД ругаем, что они выразили обеспокоенность. Но эти-то ребята – американцы… Баку ориентируется на Турцию. Турция отмашки прекращать не давала. Потому что, может, какой-нибудь инженер в Анкаре, тот самый зять Эрдогана, которые эти беспилотники «Байрактар» ваяет, щелкнет пальцем, и все эти замечательные беспилотники превратятся в тыквенные беспилотники. А они этого не делают. А Армения, в свою очередь, ориентируется не столько на США, сколько на Францию, на Европу и так далее. Естественно, они не прекратят.
О. Кашин:
- Прекрасно. Но они далеко, а мы как бы близко. И вот этот клич «Путин, введи войска, введи миротворцев!» звучит уже не только из интеллигентских гостиных типа Виктора Шендеровича, но и от военкоров российских, которые, по-моему, практически все находятся с армянской стороны.
Э. Чесноков:
- Вы это на Семена Пегова намекаете?
О. Кашин:
- Самым громким был, конечно, Семен Пегов. Но еще раз, интересный момент. Только на армянской стороне находится огромное количество российских журналистов. На азербайджанской…
Э. Чесноков:
- Включая Дарью Асламову и Коца. Но почему-то из Степанакерта эвакуировались, уехали все западные журналисты. С чего бы это? Может, им по дипломатической линии сказали: Степанакерт в полуокружении, пора драть когти?
О. Кашин:
- Судя по картинкам из Степанакерта, когда уже на город, на балконы наших советских пятиэтажек падают прямой наводкой, я бы на месте дипломатов и без отмашки оттуда бежал. Да и вообще, какие дипломаты могут быть в непризнанной Нагорно-Карабахской республике?
Э. Чесноков:
- Дипломаты, которые в WhatsApp сидят и тебе пишут что-то. Почти как музыканты, приезжающие с кейтерингом в Пальмиру.
О. Кашин:
- И все-таки, какая вероятность, что российские миротворцы там могут появиться? И какая вероятность, что Россия услышит и скажет: да, давно хотела ввести свои войска?
Э. Чесноков:
- Смотрели мы Сирию, и там все-таки была официальная просьба парламента, партии и правительства. Здесь мы ничего подобного не видим. Пашинян что-то такое негромко сказал. С точки зрения международного сообщества, это территории Азербайджана. Сейчас я открою портал в ад! Какие вопросы?
О. Кашин:
- Даже с точки зрения Армении это территория Азербайджана. Но это не мешает Армении ее контролировать. Недавно был опрос в ответ на Пегова: готовы ли вы умирать за Карабах? Когда 97 % пользователей Телеграм ответили: нет, не готовы, - Семен Пегов написал как раз, что просто те, кто готов, не сидят в соцсетях, но они готовы, они умирали в Донбассе, умирали в Сирии. И теперь готовы.
Э. Чесноков:
- Они за русский мир в Карабахе будут умирать?
О. Кашин:
- Получается. Слушайте, в Сирии тоже умирают за русский мир.
Э. Чесноков:
- На Украине, как нам говорила пропаганда, умирали за единую антифашистскую Украину. А в Закавказье за единую антифашистскую Закавказскую советскую федеративную социалистическую республику или за что?
О. Кашин:
- Дайте мне один «Воскресный вечер» на канале «Россия», и я объясню, что мы, христиане, конечно, должны спасать братушек от исламского вырезания.
Э. Чесноков:
- Дайте мне один вечер на канале «Евросопорт», и я объясню, что русские и татары, и азербайджанцы, которых до революции называли закавказские татары, это практически один народ. Объяснить можно как угодно. Вопрос в русских интересах.
О. Кашин:
- Есть русские интересы, а есть с подачи Ирины Славной интересы Российской Федерации. По-моему, совершенно очевидно, что Российская Федерация немножко со злорадством смотрит на шатающийся трон соросенка Пашиняна. Что вот выскочка. Эта фотография Пашиняна с Соросом, по-моему, даже фейковая, фотошопная, ходит по соцсетям. Смотрите, это ваш союзник! И такой улыбающийся Пашинян в компании Сороса.
Э. Чесноков:
- Такая фотожаба, на которой жаба справа. Это я про Сороса.
О. Кашин:
- Я думаю, что Российская Федерация была бы не прочь, конечно, держа руки в карманах и никак не вмешиваясь, наблюдать за тем, как падет режим Пашиняна, и вернуться в старые добрые…
Э. Чесноков:
- Ох, вам бы сейчас дать камеру и отправиться снимать какой-нибудь фильм «Десять лет Октября», где они орлов сшибают с оградки Зимнего дворца.
О. Кашин:
- Конечно. Надо, я думаю, начинать с коляски, падающей с Потемкинской лестницы. Но все же, наверное, сейчас вернутся. Тем более, уже говорят, что Кочарян вернулся в Ереван откуда-то. Друг Путина Кочарян возвращается. Старый комсомольский работник из Нагорно-Карабахской…
Э. Чесноков:
- Просто взорвал соцсети пост – «Этот русский солдат мог защищать сейчас Армению». И фотография. Но был убит кем? Правильно, известно кем. Намекается на то, что некоторые южные товарищи убили нашего русского солдата. Это известная история.
О. Кашин:
- Никита Белянкин его звали.
Э. Чесноков:
- И скрылись на исторической родине. Понятно, это ни в коем случае не разжигание. Но осадок неприятный.
О. Кашин:
- Тут тоже можно рифмовать. Его звали Никита Белянкин, он воевал в спецназе, воевал в Сирии. И его убили армянские бандиты во дворе своего дома.
Э. Чесноков:
- Его убили мигранты. Я не хочу заострять внимание на их национальности.
О. Кашин:
- Они были армяне. И они, кроме одного, самого такого меньше всего участвовавшего, уехали в Армению. Это было год назад.
Э. Чесноков:
- У нас люди разных национальностей орудуют и убивают русских. Я бы не стал разжигать. Я лишь говорю о том, что он не выдан нашим.
О. Кашин:
- Разумеется. И здесь вопрос. Давайте теперь Армения, как бы срочно желая завоевать доверие Российской Федерации, за сутки, за двое найдет эти убийц. Он там не один. Найдет убийц где-то в Ереван.
Э. Чесноков:
- Был бы интересный поворот.
О. Кашин:
- А мы бы сказали: ну, спасибо, конечно. Но войска не введем.
Э. Чесноков:
- Мы бы взяли сначала этих убийц, а потом бы сказали.
О. Кашин:
- Вы помните, как года три назад российский солдат Пермяков с базы Гюмри сошел с ума и вырезал целую армянскую семью. Вы помните, что после этого началось?
Э. Чесноков:
- Истерика началась.
О. Кашин:
- Как – истерика? Оправданная истерика. Потому что запредельное преступление. И вот он, преступник, которого нельзя арестовывать, потому что он российский солдат на российской военной базе. Вся Армения вышла на улицы. Она была на грани революции. И даже понимая значение российских военных для выживания армянского государства, армяне были готовы прогнать российскую армию, только бы наказать этого людоеда-негодяя. Вы помните, как повела себя Россия после этого? Вначале, как часто бывает, она не отдавала себе отчет в том, насколько это серьезно. А когда отдала, туда полетела Терешкова, Роднина, какие-то общесоюзные знаменитости.
Э. Чесноков:
- Советские граждане.
О. Кашин:
- Стали мириться и договорились. Поскольку выдачи нет из России Армении. Придумали хитрую процедуру, что в России его будет судить армянский суд по армянским, по-моему, законам. Но он будет отбывать наказание в России. И Россия гарантирует, что у него не будет УДО. Вот готовы такие конструкции городить, когда речь идет о таком. И мы понимаем, что есть этот кейс, а есть кейс Белянкина, где ничего подобного не было.
Еще раз напомню, с чего началась проблема Пермякова? С того, что вся Армения вышла на улицу. Когда армянские бандиты убили Белянкина…
Э. Чесноков:
- Давайте не будем разжигать и не будем говорить про армянских бандитов. Давайте говорить: мигранты… У людей может сложиться неправильная история. Маршал Баграмян – великий армянин.
О. Кашин:
- Много великих армян. Слушайте, я сам в душе армянин в каком-то смысле.
Э. Чесноков:
- Эдварднян и Кашинян.
О. Кашин:
- В семье не без урода, это понятно. Вот такие люди с армянскими паспортами, армянскими фамилиями. Вот они убили и уехали.
Э. Чесноков:
- У меня такое ощущение, что мы сейчас находимся в положении цейтнота. Потому что эти две стороны уже втянулись в войну, уже после того, как Алиев накачал народ пропагандой, ему уже сложно отступать. Армения отступать в принципе не может, потому что это будет уже полный…
О. Кашин:
- Некуда.
Э. Чесноков:
- Там же все простреливается из орудий легких.
О. Кашин:
- Кассетные боеприпасы даже видели. В общем, цейтнот или цугцванг. Нечего делать и остается только наблюдать.
Э. Чесноков:
- И каждый следующий ход ухудшает ситуацию. Но я все-таки надеюсь, что Эрдоган и Путин, например, созвонятся, может быть, с Макроном на троих сообразят и что-то как-то вырулят. Потому что еще одна война на фоне Сирии, Донбасса, Киргизии, Белоруссии, Приднестровья да чего угодно, нам как-то не нужна.
О. Кашин:
- С другой стороны, войной больше, войной меньше. И так все летит в ад. И так ничего хорошего уже не будет.
Сегодня нижегородский губернатор Глеб Никитин пообещал больше не убирать цветы и свечи с места самосожжения журанлистки Ирины Славиной. Потому что, оказывается, как в Москве с моста, где убили Бориса Немцова, уже пять лет убирают цветы и портреты, так и в Нижнем тут же коммунальщики, видимо, на рефлексе стали место самосожжения расчищать. Почему так происходит?
Э. Чесноков:
- Не знаю. У нас люди не понимают, как реагировать. Я имею в виду руководителей. Хотя там вроде бы молодой прогрессивный губернатор. Он там этот спецкурс заканчивал.
О. Кашин:
- Вот как раз молодой и прогрессивный – в итоге на третий день написал душевный человеческий пост, что это большая трагедия. Наверное, он не сообразил. Может быть, даже из Москвы его пнули. Сообщение о том, что самосожжение ее не связано с допросами и обысками, местный СК выпустил через три часа после ее смерти. Это они умеют.
И да, меня поражает, почему российские власти, государство и их медиа-обслуживание тут же в любой ситуации, когда кто-то страдает, не важно, от чего и как…
Э. Чесноков:
- Ищут Ходорковского и Сороса?
О. Кашин:
- Нет. Занимаются виктимблеймингом. Что она была сумасшедшая, она то, она се.
Э. Чесноков:
- Порицанием жертвы, объясним.
О. Кашин:
- И даже, представляете, у сына ее были неоплаченные штрафы. Об этом тоже писали понятно какие медиа.
Э. Чесноков:
- Про Летающего макаронного монстра вы сказали?
О. Кашин:
- Мы говорили о нем в четверг. И сейчас он как-то не звучит в этом контексте. Хотя, насколько я понимаю, да, истории связанные. Вечный поиск руки Ходорковского там, где есть критики власти. Это отдельная тема.
Э. Чесноков:
- При всем уважении, 120 тысяч долларов откуда-то нашлись при обыске. Я не думаю, что их подкинули. Ну, не у Захарченко же их взяли и подкинули?
О. Кашин:
- 120 тысяч – это 120 тысяч. Не 120 миллионов. Любая семья, имеющая недвижимость, имеет какие-то сбережения. Наличными, не наличными. И говорить, что хранение дома денег – это по умолчанию криминал?
Э. Чесноков:
- Я с вами согласен. Пока еще не Булгаков, чтобы сдавать валюту.
О. Кашин:
- Все-таки времена не те. И мне бы хотелось сказать, ну да, мы понимаем, что, действительно, Ирина Славина могла быть каким угодно человеком – слабым, ранимым, даже с проукраинской позицией, которую ей тоже предъявляют. Здесь вопросов нет.
Э. Чесноков:
- Это вопрос человечности.
О. Кашин:
- Она человек, да. Почему государство, во-первых, тут же ведет себя так, как будто бы сгорела, испортила нам статистику, настроение, что угодно? Почему все эти люди на всей вершине вертикали не понимают, как реагировать? Наверное, ветеран КГБ, воспитанный гэдээровской культурой Владимир Путин может быть лишен эмпатии по сравнению со мной или с вами.
Э. Чесноков:
- Путин вообще очень добрый человек. Когда до него доходят какие-то истории, он реально говорит: у меня волосы встают дыбом.
О. Кашин:
- А вот до него доходят или до условного Антона Вайно? Мы не знаем.
Э. Чесноков:
- Это уже другой вопрос.
О. Кашин:
- Система путиноцентрична. Как он там наверху, так и они все, вплоть до начальника ДЕЗа. Они одинаково пытаются себя вести.
Э. Чесноков:
- Но они считают, что либерализм – это то, что не будет приветствоваться. И поэтому они так себя ведут.
О. Кашин:
- Я вам скажу больше, они считают, что любая оппозиция, вот само слово «оппозиция» - это что-то вроде ваххабистского подполья. Человек, который на «Открытую Россию» ездил на мероприятия, Славина не ездила, ее вызывали как свидетеля, но если человек соприкасается с «Открытой Россией», еще с какими-то там, не знаю, с Фондом борьбы с коррупцией, даже с партией ПАРНАС или с «Яблоком», он подозрительный, он потенциальный враг, с ним надо пожестче.
Э. Чесноков:
- Простите, Маша Баронова, которую мы с вами очень любим, она соприкасалась с «Открытой Россией». И вот она сейчас прекрасно себе работает на Russia Today. Не всегда работает логика, о которой вы говорите.
О. Кашин:
- Вот как раз такие люди… Есть же антисионистский комитет советской общественности. А вот у нас, товарищи, нет антисемитизма. У нас товарищ Дымшиц заседает в Совете министров СССР. А он для того и заседает, чтобы быть витриной, что антисемитизма нет.
Э. Чесноков:
- Ох, любите вы какую-то конспирологическую галковщину.
О. Кашин:
- Это не галковщина. Еще раз скажу, любой, особенно в регионах, критик власти всегда вызывает повышенный интерес центра «Э», очень часто – повышенный интерес ФСБ. И вообще он как бы полугражданин.
Э. Чесноков:
- Подождите, я вернулся сегодня из Екатеринбурга, и там вот эти самые критики власти, которые против сквера выступали и в «Ельцин Центре» копались, они себя нормально чувствуют. То есть демократия есть. Кашин не знает, что ответить.
О. Кашин:
- Я пытаюсь процитировать Ройзмана без его фирменных слов. Вы же знаете его набор…
Э. Чесноков:
- И в Твиттере он постоянно употребляет те самые четыре запрещенных слова.
О. Кашин:
- Подвели кое-что к носу. Говорить о «Ельцин Центре», о филиале администрации президента, буквально ее либерального крыла, и о тех людях, которые с плакатами на пикетах стоят и регулярно получают какие-то штрафы. Вы их сравниваете между собой?
Э. Чесноков:
- У нас с вами годовщина октября, пусть не круглая, расстрела Белого дома. И в прошлом тогда этих людей реально танками давили, на гусеницы наматывали. Сейчас их уже не наматывают на гусеницы. И это колоссальный рост. Это та робкая российская демократия, которая прорастает из-под этого советского красного пепла.
О. Кашин:
- Это как в Чеченской республике Ичкерия раньше отрезали головы, теперь только сажают на бутылку. Видите, какой прогресс!
Э. Чесноков:
- Не в таком большом количестве, кстати, как вам это кажется. Причем я не оправдываю это.
О. Кашин:
- Каждое набутыливание – это преступление. Вы правильно сказали, действительно, то, что сейчас, вот эта полицейщина, все это началось в октябре 1993 года. Естественно, все, что мы говорим: Путин, чекисты, питерские силовики…
Э. Чесноков:
- И при этом окно Овертона распахнула вот эта интеллигенция, подписавшая «Письмо 42-х». Помните: «раздавите гадину», «задавите коммунистов».
О. Кашин:
- Из этой интеллигенции потом добрая половина стала доверенными лицами Владимира Путина.
Э. Чесноков:
- Не половина, а куда меньше.
О. Кашин:
- Куда меньше, куда больше. Тем более, не только писатели.
Э. Чесноков:
- Один из них, я не буду говорить, кто, он преподавал у меня в Литературном институте и говорил, что расстрел Белого дома – это было страшное преступление. А он подписал письмо то самое в поддержку расстрела. Это же не только власть. то та либеральная обслуга, которая призывает расстреливать.
О. Кашин:
- Как сказать. Вы, конечно, прекрасный человек, вы умеете запутывать…
Э. Чесноков:
- Демагог, так и скажите.
О. Кашин:
- Вы великий демагог!
Э. Чесноков:
- Спасибо.
О. Кашин:
- Мы говорим про самосожжение Ирины Славиной. И есть две проблемы. Во-первых, государство в лице и официальных лиц, кроме губернатора, и тем более комментаторов-лоялистов, топчется на могиле Славиной, желая доказать, что она была плохая. Давайте скажем, что это ужасно и позорно.
Э. Чесноков:
- Ужасно и отвратительно. Нормальная история – сделать журналистскую имени Ирины Славиной региональную, хотя бы миллион рублей. Пусть губернатор заплатит. Нормальная история – какую-нибудь школу ее именем назвать. Создать какие-нибудь международные курсы журналистики. Да, ее больше нет. Но хотя бы чтобы люди помнили. Это была бы крутая история.
О. Кашин:
- Эдвард, с этим вашим подходом, который вы же назвали демагогическим, вам, действительно, место на этих должностях. Вы умеете придумывать правильные ходы.
Э. Чесноков:
- Поскольку Владислав Юрьевич, как известно, уволился, то спасибо, я положу это в свое сurriculum vitæ.
О. Кашин:
- Но вместо вас на этих позициях сидит даже не Кириенко, а вот эти нижегородские полицейские.
Э. Чесноков:
- Но есть еще один вопрос. Она написала: в моей смерти прошу винить российскую федерацию. Почему?
О. Кашин:
- Вы знаете мою позицию, что Российская Федерация – это Российская Федерация. А Россия – это Россия. А Россия – это поля, леса, где мы живем или жили, как я. Родина. Российская Федерация – не родина. Это вот эта пыльная дощечка с гербом железным жестяным, за спиной судьи, который бубнит: с вас штраф 5 миллионов рублей. И сколько-то суток ареста. Вот что такое Российская Федерация.
И да, конечно, для Российской Федерации те люди, которые живут в России, по умолчанию неблагонадежные людишки, которые и карантин нарушают между прочим, и да, как-то неправильно себя ведут, в соцсетях что-то не то пишут, мешают власти жить. Досадная помеха для Российской Федерации любой русский человек. С этим надо кончать. И поскольку мы с вами лоялисты, давайте призовем Путина: Путин, твоя реальная историческая миссия – сломать это противоречие. Чтобы Россия стала для народа родиной по-настоящему, а не так, как сейчас.
Э. Чесноков:
- Когда ввели материнский капитал, когда вернули Крым, когда олимпиаду провели, и так далее, русский человек как-то не чувствовал себя одиноким. Есть хорошее.
О. Кашин:
- Как говорится: батя сегодня тебя не бил. Или: батя трезвый пришел. Или: батя денег даже принес и конфеток купил, а ты обижаешься, что он тебя бьет. Такая логика. Прекрасная олимпиада, прекрасный футбольный чемпионат. И что Крым наш – прекрасно. Но вот нет такого, что государство ты можешь назвать своим, родным. Нету!
Э. Чесноков:
- А кто государство может назвать родным? Немцы, что ли, которым мигрантов везут в огромных количествах?
О. Кашин:
- Американцы. Американец знает, что если он в Степанакерте потеряется, завтра понятно что будет. И его тут же принесут в консульство завязанным ленточкой, живым и здоровым. Американцы понимают, сколько стоит жизнь американца. По деньгам. Дороже, чем жизнь россиянина во много раз.
Э. Чесноков:
- Вот и давайте строить наш Новый Свет в Старом Свете. Наверное, как-то все будет хорошо.
О. Кашин:
- Вопрос – когда? При Путине или после революции? В этом же вопрос.
Э. Чесноков:
- Нет, я думаю, что все само собой образуется. И мы должны только с вами приложить какие-то усилия, вдохновлять людей и бичевать коррупцию.
О. Кашин:
- Теория малых дел.
Э. Чесноков:
- Да.
О. Кашин:
- И вот на фоне армяно-азербайджанского обострения такой смелый кадровый ход российского руководства. Почти азербайджанец, но этнический лезгин Сергей Меликов стал главой и врио главы пока Дагестана. То есть, несмотря на то, что это может вызвать какие-то протесты не знаю, кого, аварцев или кумыков, по крайней мере…
Э. Чесноков:
- Или русских.
О. Кашин:
- Про русских интересно. Сегодня вы видели, Владимир Путин представляя Меликова, говорил о том, что дагестанцы – особый народ, они нетерпимы к чиновничьему хамству, равнодушию, то есть, не то, что эти русские. Это прекрасно! Но я не знаю, чем дагестанец лучше меня или вас? Почему именно дагестанцев надо в этом смысле выделять?
Мы на днях говорили о том, что Кавказу бы не помешал русский генерал-губернатор.
Э. Чесноков:
- Совершенно блистательные строки Лермонтова: «…однажды русский генерал из гор к Тифлису проезжал, ребенка пленного он вез…» И так далее. И потом: «и божья благодать сошла на Грузию, она цвела за гранью дружеских штыков, не опасаясь врагов…»
Вот эта большая русская культура, вокруг которой все расцветает, я с вами согласен, да. Но вопрос не в том, что Васильева сняли, вопрос в том, а есть ли вообще какой-то подход к урегулированию, европеизации, скажем так, всей этой истории? Потому что если мы прочитаем главного дагестанского трэвел-блогера Екатерину Винокурову, то вот даже она признает, что последнее время там стало как-то пожестче. И женщин в юбке могут с пляжа прогнать, так далее, хотя, казалось бы, Васильев.
О. Кашин:
- Слушайте, рецепт прост: пора перестать делать вид, что вот эти республики - такие же обычные российские регионы, как Костромская и Вологодская область. Нужен какой-то особый порядок, но о нем прямо страшно говорить, тем более, что мы ограничены, в том числе, и федеральными законами.
Э. Чесноков:
- Мы-то не ограничены королевскими законами…
О. Кашин:
- Как сказать. Ну, какими королевскими? Мы в поле российского закона о СМИ, надо понимать это прекрасно.
Э. Чесноков:
- Вот люблю я это в Кашине, что даже за три тысячи километров от Москвы он помнит про товарища майора.
О. Кашин:
- А я в Эдварде люблю, что он забалтывает и не дает закончить ни одну мысль! Ужасно! Это прямо селигерская школа, как говорится.
Все-таки. Назначили Васильева как чужака, как не дагестанца, он полуказах-полурусский. Он генерал МВД. Даже гаишников завезли из других регионов, мы рассказывали об этом, чтобы дагестанскую коррупцию в корне задушить. И вот он два года ее душил-душил, душил-душил, а теперь на пенсию. И вот непонятно, а вы помните же, весной именно в Дагестане был абсолютный беспредел по коронавирусу? Когда скрывали смерти, скрывали статистику и да, не справлялись.
Э. Чесноков:
- Там сорок врачей, по-моему, умерло.
О. Кашин:
- Одних врачей сорок человек! А по официальной цифре всего умерших был двадцать с чем-то или под тридцать. В общем, я думаю, что изначальным импульсом отставки был связан с провалом по COVID, но хорошо, провал по COVID, Дагестан, да, он нуждается в каких-то мерах и по медицине, и по социалке, и, между прочим, по экономике, по инновациям, по бизнесу. Всегда были какие-то идеи, пусть там будет Иннополис дагестанский и еще что-то. В итоге, пришел бывший командующий внутренними войсками, мужчина в краповом берете, заместитель Виктора Золотова, росгвардеец в прошлом, последняя работа сенатором Ставрополья. В общем, опять генерал. И опять что будет генерал делать? Он будет силой как-то загонять всю дагестанскую боль и ужас куда-то туда, за решетку, в казарму. Нет? Я драматизирую?
Э. Чесноков:
- Я думаю, что хуже уже точно не будет.
О. Кашин:
- Эх, так и вся наша Россия: хуже не будет. Да, меня тоже немного взволновало, Эдвард, хоронили на днях Тесака – Марцинкевича. Наверное, это была самое большое в истории собрание людей всевозможных правых взглядов. И когда я вижу в федеральных медиа о том, что какая-то кучка жалкая пришла его хоронить, конечно, это какой-то кошмар. Я видел, конечно, эти венки, где вперемешку от проекта «Дау», а рядом свастика настоящая, но, по крайней мере, такое событие. И мы говорили в блоке про Славину, что Российское государство как-то вот не так относится к своим согражданам, но при этом вот одно дело, когда тебя убивают в тюрьме, а уже, по-моему, можно не сомневаться, что Тесака убили. Потому что версия самоубийства какая-то слишком натянутая, тем более и тело не выдавали, выдавали, как бы это ни звучало, не все. В общем, омерзительно. И кто за это ответит? А ведь никто. И мы понимаем, что никто.
Э. Чесноков:
- Я с вами согласен, но я не совсем понимаю позицию наших СМИ. Я же видел фотографии с тех репортажей. Там было очень много колоритных таких, практически с такими околонацистскими татуировками. Ну, сняли бы какой-то репортаж, сделали бы правильный монтаж, сказали бы: вот, смотрите, русский фашизм поднимает голову. Значит, правильно – 282-я статья. И так далее. Но вот не было даже этого, Какой-то заговор молчания вокруг похорон Тесака, самое главное, того масштаба, который они приобрели. Вот почему?
О. Кашин:
- За сегодняшний эфир вы дважды делаете крутейшую заявку на должность главного советника Кремля по таким вопросам. На самом деле, я не шучу. Именно из провалов и состоит реальное резюме и чиновника, и начальника, и государства всего. И, действительно, когда мы будем оборачиваться на 20-й год, не путинские выплаты малому бизнесу, не успешная работа врачей по преодолению коронавируса, а именно провалы, причем, провалы вперемешку с преступлениями. На самом деле, именно они и будут описывать историю Российского государства за 2020-й, впрочем, за какой угодно год.
О. Кашин:
- Я не считаю разработку вакцины от коронавируса, что мы сделали первыми в мире, провалом.
О. Кашин:
- Скажите мне тогда, вот смотрите, российский президент, который презентовал эту вакцину всему миру, дарит ее Мадуро там, армянам дарит, еще кому-то.
Э. Чесноков:
- Белорусам дарит. И второе, ну, не знаю. Может, он уже привился и просто не афиширует это.
О. Кашин:
- Хорошо, привился, значит, не боится заразиться, нет? Или она не такая целебная? Я просто не понимаю.
Э. Чесноков:
- Он дочь свою привил, это уже что-то.
О. Кашин:
- Прекрасно. А сам-то? Почему он не совершает рабочих поездок? Почему он не бывает нигде? Странно же, нет? Тем более, если привился и если есть шанс привиться, который гарантирует тебе…
Э. Чесноков:
- Байден тоже не совершает рабочих поездок, в девять утра спать ложится. Ну, понимаете…
О. Кашин:
- А Дональд Трамп совершал. И где он теперь?
Э. Чесноков:
- Вот вы и ответили на собственный вопрос.
О. Кашин:
- Но у Трампа нет вакцины «Спутник V»! Вот в чем дело!
Э. Чесноков:
- Подождите, у Трампа есть Путин, у которого есть вакцина «Спутник V».
О. Кашин:
- Я думаю, что если Трамп уколется российской вакциной, то это будет колоссальный подарок демократам, а мы продолжаем болеть за Трампа.
Э. Чесноков:
- В смысле, лечащегося в госпитале ковидников? Или что?
О. Кашин:
- Вы же не любите пошлые сленговые выражения? Если я скажу «топить за Трампа», это будет уже вот…
Э. Чесноков:
- Поддерживать его всеми фибрами нашей республиканской души!
О. Кашин:
- Оказывается, душа у нас республиканская, но это, думаю, наша антисоветская прививка, потому что когда мы видим мировую левую интеллигенцию, она вызывает естественный протест любого нормального русского человека.
Э. Чесноков:
- Ох, не говорите, мой милый Олег Владимирович, не говорите! И вроде бы я хотел нащупать какую-то почву под ногами, что-то хорошее… Но вот все же видели, что происходило на Камчатке! Вы этих дохлых осьминогов видели! Самых больших, по-моему, если не в мире, то на тихоокеанском побережье! И совершенно как бы две параллельных реальности. Одна реальность, когда нам говорят, что там страшная катастрофа, показывают спутниковые снимки. О'кей. И вторая реальность, когда там какой-то местный блогер, и это тоже публикуют в провластных Telegram-каналах, говорит, что я прошелся четыре километра, никаких мертвых осьминогов не видел. Что это?
О. Кашин:
- Очень просто. Когда говорят: а у министра обороны Шойгу очень хорошая репутация. Она потому хорошая, что министерство обороны не жалеет буквально денег на покупку блоков даже в Telegram-каналах, чтобы никто не критиковал министерство обороны. И когда некая экологическая проблема там, где много российских военных и говорят, что ее причина не ясна, начинаешь думать, а так ли она не ясна.
Эдвард, давайте пошутим, понятно, это будет плоская шутка, но все же. А почему эти осьминоги не съели рафаэлку? Наверное, у них были проблемы с обменом веществ? Или сами себя отравили?
Э. Чесноков:
- Ох, злобно вы шутите. Я не знаю…
О. Кашин:
- Извините, пожалуйста.
Э. Чесноков:
- Я хотел бы согласиться с Кашиным. И призвать власти Камчатского края помнить, что если они далеко и в другом часовом поясе, что если когда в Москве 15.00, то на Камчатке полночь, что надо, все-таки, следить за экологией, потому что больше ничего там сложно найти. Я был на Камчатке. Это очень тяжелое впечатление. Там вот эти вот стоят пятиэтажки, весь город пятиэтажки вот эти вот совковые. Кое-где они обшиты керамогранитом. Это выглядит еще более чудовищно. То есть, когда ты видишь эту невероятную природу и эти пятиэтажки, то хочется взять динамит.
О. Кашин:
- Помните, я говорил про разницу между Россией и Российской Федерацией? Давайте пятиэтажки тоже оставим Российской Федерации, хотя, слушайте, мы в них росли. Поэтому у нас ничего другого, думаю, не будет. Когда говорят вот: хороший город, любимый город, черепичные крыши, брусчатка…
Э. Чесноков:
- Калининград?
О. Кашин:
- Господи, какой-нибудь там Штутгарт, не знаю. Стандартный усредненный европейский город. Полюбите пятиэтажку, если другой родины нет. Родина не красивая, ее все равно жалко.
И вот горячая новость! Дональд Трамп пять минут назад сообщил, что сегодня в шесть тридцать по Вашингтону он уйдет из медицинского центра Уолтера Рида: «чувствую себя очень хорошо, не бойтесь коронавируса, не позволяйте ему доминировать в своей жизни! Чувствую себя лучше, чем двадцать лет назад!». Дай бог ему, действительно, дожить до девяносто, как почти – ему 89 с половиной, дожил Михаил Сергеевич Горбачев, который вчера в Театре Наций принимал овации, когда не сцене Театра Евгений Миронов и Чулпан Хаматова играли Горбачева и Раису Максимовну. Одновременно, правда, по российскому телевидению шел фильм Андрея Кондрашова, этого путинского биографа, про берлинскую стену и на тему того, что Горбачев предатель и негодяй. И в Германии в день 30-летия объединения государства поставили памятник Горбачеву очень странный, в клетчатом пуховике. В общем, дни Горбачева на UDAFF.com, как говорили в моей юности.
Э. Чесноков:
- Вы сказали про 30-етие объединения, но надо же понимать, что есть цитата из мемуаров Гельмута Коля, а технически это не мемуары, а запись диктофонного разговора с Колем, где он говорит: что такое 4 миллиарда? В современных евро это та сумма, которую он отдал Горбачеву за вывод войск, нашей западной группировки войск на восток. Эти четыре миллиарда куда-то по дороге потерялись, ладно, речь не о том. Цитата Гельмута Коля, что если бы Горбачев попросил сто миллиардов, то он бы дал эти сто миллиардов! Чтобы получить ГДР. Это говорит о том, что немцев можно было уболтать на что угодно! Как и американцев, которые вместе с Бушем-старшим находились на волне такой эйфории от окончания холодной войны. Можно было их уболтать, что мы выходим из восточной Германии, они из западной. Можно их было уболтать, что вы надавливаете на Японию, чтобы она Курилы признала русскими и так далее. Все эти возможности были бездарно слиты.
О. Кашин:
- Вы знаете, предыдущие 45 минут мы обсуждали, как Российская Федерация себя ведет с Арменией, с Киргизией, с какими-то такими гораздо менее хищными, чем Западная Германия, государствами. Кстати, Абхазия, если знаете, арестовали полевого командира Абхаза из Донбасса, который, собственно, сотрудник администрации президента Абхазии. Он, нарушая коронавирусные запреты, протаранил машиной российско-абхазский шлагбаум, за что и поплатился. И сейчас сидит, по-моему, в российской тюрьме и защитники Донбасса за него переживают.
Так вот, мы обсуждали, как Путин ведет себя в таких ситуациях. В общем, тоже спорно ведет. Если честно, я представляю себе Владимира Путина на место Горбачева тогда и слабо верю, что он бы стряс с немцев триллион и еще кусочек Кенигсбергской какой-нибудь области. Я помню 2002 год, моя Кенигсбергская область, были переговоры, когда Литва вступала в Шенген, как транзит в Калининград на поездах? И литовцы предлагали опечатывать поезда, чтобы из Москвы в Калининград шел поезд, но просто никто из него не может выйти. И представитель России официальный Дмитрий Рогозин, а он тогда отвечал за переговоры, он бил себя в грудь и говорил: великая Россия никогда не позволит себя так унижать! Опечатывать наши поезда!
Э. Чесноков:
- А дело-то чем кончилось?
О. Кашин:
- Визами, Эдвард. Понимаете? Вот великая Россия всегда почему-то вот себя бьет в грудь, а потом получает по низшему разряду.
Э. Чесноков:
- Но поезда, в итоге, не опечатывают, насколько я знаю.
О. Кашин:
- Конечно, просто ты должен, покупая билет, получать визу. И билет на сегодня купить нельзя, нужно только на завтра, чтобы за сутки литовцы тебе сделали упрошенную быструю визу.
Показывая на Горбачева пальцем, пожалуйста, имейте в виду, как бы на его месте вел себя Владимир Путин. Я не думаю, что он был бы умнее Горбачева, тоньше Горбачева.
Э. Чесноков:
- Не знаю. Я понимаю, что избит мой аргумент, но Крым-то вернули, понимаете? Ну, все.
О. Кашин:
- Крым вернули. Прекрасно. И что? Горбачев, извините, СССР не распускал. Горбачев, как лев до последней минуты дрался за сохранение СССР. И, как стало уже окончательно известно из рассекреченных американцами переговоров, Ельцин и Кравчук разрубили по живому Советский Союз, естественно, вопреки желанию Горбачева. Между прочим, тоже интересно, сегодня американцы продолжая рассекречивать переговоры своих бывших президентов, опубликовали, они не сегодня опубликовали, сегодня мы заметили, «Медуза» заметила: переговоры Путина и Клинтона после гибели подлодки «Курск». Интересный разговор просто психологически. Такой молодой и не уверенный в себе Путин. Но просто удивительно! Он так давно у власти, что американцы, у них уже истек срок давности по переговорам с Путиным. Много лет прошло. Удивительно! Позапозапрошлый президент Клинтон! Это уже давнее прошлое для США, а Путин для нас наше настоящее и будущее.
Э. Чесноков:
- Но при этом ему там предлагают совершить какой-то популистский шаг, там послать подводную лодку, при этом, насколько я понимаю, тогда вот такой маленькой спасательной подводной лодки на Северном флоте не было. И Путин говорит, что он не будет идти на шаги чисто ради рейтинга. Мне кажется, здравая и хорошая позиция.
О. Кашин:
- Конечно. Но то, что мы говорили раньше о его эмпатии, да, мы так же помним, что если бы он первые комментарии по «Курску» давал не из Сочи, где он отдыхал, не прервал отпуск, а сразу бы вылетел в Видяево, наверное, иначе и народ бы воспринимал ту трагедию. А так я имею репринт книги «Комсомольской правды» тогдашней, которая тоже спрашивает: эй, а где этот верховный подводник Путин? А он в Сочи отдыхает.
Вот вопрос эмпатии Владимира Путина.
Э. Чесноков:
- Нет думаю, он не отдыхал, а работал. Ну, да, президент был молодой еще, многого не понимал.
О. Кашин:
- Да, думаю, с тех пор, когда он и на «Зимнюю вишню» тут же полетел, еще куда-то, это у него преодоление комплекса 2000-го года.
Э. Чесноков:
- И помните, наводнение в Хабаровске было, он туда полетел.
О. Кашин:
- Даже новогоднее обращение из Хабаровска или Забайкалья, когда перезаписывал прямо с места события. Нет, молодец, он учится на своих ошибках, безусловно. Мы похвалим так свысока Владимира Путина. Конечно, он на голову выше и чиновников 90-х годов, и большинства своих критиков сегодняшних. Это не проблема. Проблема в том, что на личность Владимира Путина замыкается в России все. И вот мы с вами, даже наши скромные эфиры вынуждены вести с оглядкой на Владимира Путина, как бы его не обидеть и не травмировать.
Э. Чесноков:
- Ну, понимаете, в России власть всегда была сакрализована. Властитель мог называться хозяином земли русской, царь, первый секретарь, император.
О. Кашин:
- И вот тот человек, который пытался ее десакрализовать, чтобы сделать нас чуть цивилизованнее, он теперь огребает даже от вас, Эдвард, я Горбачева имею в виду.
Э. Чесноков:
- Самый ненавидимый, наверное, политик. Даже Чубайса больше любят.
О. Кашин:
- Кстати, что мы узнали из спектакля, и это оказалось правдой, я не знал, хотя интересовался биографией Горбачева, Раиса Максимовна называла его «Микки», как Александра Федоровна называла «Ники» Николая II. Удивительное сближение, конечно.
Э. Чесноков:
- Да. Мы дожили до понедельника, дай бог, до вторника доживем.
О. Кашин:
- Дай бог. До завтра!
Э. Чесноков:
- И я от гриппа прививку сделал. В Москве можно. Стоят «газельки» белые, колют.
О. Кашин:
- А от ковида не дают еще?
Э. Чесноков:
- Всему свое время.
О. Кашин:
- До завтра тогда, друзья!
Понравилась программа? Подписывайтесь на новые выпуски в Яндекс.Музыке, Google Podcasts или Apple Podcasts, ставьте оценки и пишите отзывы!
Для нас это очень важно, так как чем больше подписчиков, оценок и комментариев будет у подкаста, тем выше он поднимется в топе и тем большее количество людей его смогут увидеть и послушать.
Выведем Кашина на первое место в топе!
