Внук Геннадия Зюганова: Дед меня каждое воскресенье на политбюро вызывает
Е. Афонина:
- Приветствуем вас! Это радио «Комсомольская правда», программа «Партийная среда». Вас приветствуют политический обозреватель Александр Гамов.
А. Гамов:
- Всем привет!
Е. Афонина:
- Я – Елена Афонина. И Зюганов – депутат Московской городской думы, председатель комиссии по науке и промышленности. Леонид Андреевич Зюганов.
Л. Зюганов:
- Я вас приветствую!
А. Гамов:
- Внук деда Геннадия, спасибо, что к нам пришел, наконец. Я просто делал лет семь назад интервью с Леонидом. Леонид, давай расскажем чуть-чуть, кто ты и чем занимаешься. А потом вернемся к вопросам.
Леонид, ты деда как называешь? Геннадия Андреевича, генерального секретаря.
Л. Зюганов:
- По-разному. Зависит от ситуации. Вообще, называю всегда дед, если мы в неформальной обстановке.
А. Гамов:
- Товарищ дед.
А. Гамов:
- Но помню, когда мне было лет девять- десять, мы с мамой пришли, я так достаточно громко закричал: дедусь! И после этого он меня отвел за ухо и сказал, слушай, здесь обстановка другая, здесь я Геннадий Андреевич. Поэтому, конечно, в такой официальной обстановке я его всегда называю Геннадием Андреевичем.
А. Гамов:
- Это на политбюро?
Л. Зюганов:
- Нет, политбюро было потом, после 18-ти.
А. Гамов:
- Хорошо, предупредил. Мы на эфире однажды экспериментировали, я называл генерального секретаря на ты, он меня – на вы. Надо поосторожнее, да?
Л. Зюганов:
- Ну, конечно.
А. Гамов:
- Спасибо! Расскажи в двух словах про себя. Где учился? Где работал? Кто ты?
Л. Зюганов:
- Анамнез?
А. Гамов:
- Да.
Л. Зюганов:
- Родился в Москве. Закончил лингвистическую гимназию 1531, кстати, закончил музыкальную школу в свое время.
А. Гамов:
- По классу?
Л. Зюганов:
- Кларнет и саксофон.
А. Гамов:
- Ух ты!
Л. Зюганов:
- Потом играю вот сейчас периодически на пианино. Закончил МГУ, социология, политология. На самом деле, с детства хотел заниматься общественной деятельностью. Знаете, это мне мать рассказывает, что в детстве, когда она приходила, ей все воспитательницы говорят, что вот задают вопрос у нас, кем хотят быть дети. И у нас там пожарные, летчики, а я хотел быть дипломатом. Естественно, о существовании профессии дипломат я узнал от Геннадия Андреевича. Наверное, тогда никто не понимал, о каком дипломате идет речь? Может, я реально хотел быть просто дипломатом, но определенная склонность к этому была.
А. Гамов:
- А в партию ты когда вступил?
Л. Зюганов:
- В партию я вступил, думаю, лет десять назад. Я вступил тогда, когда я работал в Госдуме, я был помощником Собко Сергея Васильевича. Он тогда был председателем комитета по промышленности. Вот, видите, промышленность давно со мной была.
А. Гамов:
- Скажи, а вот ты искренен, я не член партии, иногда прикидываюсь, и Геннадий Андреевич меня на этом ловит. И он дважды меня за антипартийные высказывания…
Л. Зюганов:
- А какие это были антипартийные высказывания?
А. Гамов:
- Я сей час не буду повторять.
Л. Зюганов:
- Может, не зря?
А. Гамов:
- И он мне говорит: в четверг в 12 на политбюро. Это было дважды. А тебя не вызывал?
Л. Зюганов:
- Постоянно. Ну, я там ночую практически, можно сказать. Ну, это по-семейному, у нас семейное политбюро, оно у нас происходит каждую субботу, каждое воскресенье, когда мы встречаемся с родственниками. Это нормальные такие дедовские и отцовские наставления.
А. Гамов:
- То есть, тебе достается тоже?
Л. Зюганов:
- Ну, конечно. И слава богу, что достается. Я вам честно скажу, а что в этом плохого?
А. Гамов:
- Да нормально!
Л. Зюганов:
- А как еще по-другому перенимать опыт? Смотрите, любой пинок – это что? Это движение вперед?
А. Гамов:
- Тем более партийный пинок.
Л. Зюганов:
- Ну, конечно. Но здесь, наверное, больше семейно-партийный.
А. Гамов:
- А правнуков мы зюгановских дождемся? Ты женат?
Л. Зюганов:
- К сожалению, может, это молодым слушательницам вашего радио будет интересно, нет, я еще не женат.
А. Гамов:
- О, так!
Л. Зюганов:
- К сожалению, так получилось.
А. Гамов:
- Влюблен? Нет?
Л. Зюганов:
- Был очень сильно влюблен в свое время, но вот сейчас уже понимаю, что надо было, конечно, делать предложение, надо было сдаваться, капитулировать еще тогда. И сейчас мы бы уже обсуждали правнуков. Поэтому обращение к молодым людям. Не ждите никогда погоду у моря. Нужно брать быка за рога. И все случится. И никогда не переживайте.
А. Гамов:
- Тебе сейчас сколько лет?
Л. Зюганов:
- 33 года.
А. Гамов:
- Всего-навсего! Тогда не женись!
Л. Зюганов:
- На самом деле, все мои женатые друзья говорят: не женись. Все не женатые говорят: женись быстрее!
Е. Афонина:
- Мне интересно не про личное. У каждого молодого человека есть определенный этап, когда он пытается идти в контр всему тому, что делает государство ли или отдельный слой этого общества, то есть, такое желание «я умный, я все знаю». Такая семейная политическая династия накладывает какие-то обязательства, что ни шагу в сторону, никаких других взглядов быть не может, только так, а не иначе. А куда же деть юношескую горячность и желание переустроить весь мир? И желание показать, что ты умнее всех остальных? У вас такой период был?
Л. Зюганов:
- Я вам честно скажу, у нас никто никогда никого не заставлял. Я вспоминаю деда, бабушку, отца, мать. У нас не было конфликтов на этой почве. И если брать политическую историю, мне очень часто говорят, что ты, понятно, коммунист, потому что у тебя в паспорте такая фамилия. Нет, кстати. Я коммунист и, вообще, социалист совершенно по другим критериям. Просто так получилось, когда ты живешь в семье, где у тебя родственник Геннадий Андреевич, ты в этом находишься постоянно, ты слышишь совершенно альтернативную точку зрения. Тебе постоянно по-отечески говорят: вот прочитай вот это, посмотри. У нас дед в этом плане просто гениально действует. Он берет всю нашу дружную семью, ведет и говорит, что вот нужно посмотреть, как я выглядел. Я-то прекрасно понимаю, что он это делает для того, чтобы мы прочитали, посмотрели вот эти его интервью, прочитали какие-то статьи. Обязательно говорит, кто не прочитал сайт КПРФ, тот, собственно говоря, будет обязательно на бюро партийном.
А. Гамов:
- Вот так вот!
Е. Афонина:
- Я почему об этом спросила? Мы видим, к сожалению, сейчас примеры, когда внуки или внучки весьма известных людей, причем, известных и по своим достижениям в культуре, а я сейчас говорю конкретно об одном очень известном драматурге, лауреате двух Сталинских премий, о его сыне – известном режиссере и его внучке, сбежавшей сейчас из страны, муниципального депутата, который с собой утащил свою гражданскую жену. Это тоже те люди, которые, казалось бы, впитывали все: культуру страны, ее мысли, понимали, для чего делал и что делал их дед и отец. И однако мы видим совершенно противоположную ситуацию. Это что? А ведь такие люди есть! И их не мало, к сожалению.
Л. Зюганов:
- Елена, это разные представления о той стране, в которой мы живем. Можно культуру тоже по-разному впитывать. Один и тот же фильм можно трактовать как угодно.
Здесь нужно понимать, что вкладывается с детства – это семейные, в первую очередь, ценности. Здесь помимо культуры страны, у всех есть свои семейные рецепты кулинарные, свои секреты бани, здоровья и всего остального. Вот это ровно то же самое. Если изначально люди видели развитие страны совершенно в другом ключе, они могут даже называть себя патриотами, ну вот мы видим вот так вот, вот так должно развиваться. Но как бы у нас свобода мысли вроде как, демократия в определенном разрезе. Поэтому товарищи могут так считать.
А. Гамов:
- А бывает так, что ты говоришь: дед, ты не прав.
Л. Зюганов:
- Ух, это надо вспомнить… Дед не прав? Наверное, кстати, нет. Я не могу вспомнить ничего такого по остро… У нас вообще острых споров…
А. Гамов:
- Геннадий Андреевич, вы слушаете нас? Мы правильно все говорим? Нас не вызовут…
Л. Зюганов:
- На партбюро?
А. Гамов:
- Да.
Е. Афонина:
- Не так далеко мы ушли от 9 мая. И этот день показал всему миру, если бы мир хотел это увидеть, поскольку я знаю, что 99 % стран всего мира не показали ни одной минуты «Бессмертного полка». Это чудовищно, но это так. В этом году более 12 миллионов человек встали в колонны «Бессмертного полка». Это рекорд в нашей стране.
Вы выходили?
А. Гамов:
- А ты 9 мая на параде был?
Л. Зюганов:
- 9 мая мы, у меня, когда мы избрались, у меня 9 мая в основном, я лично стараюсь поздравлять ветеранов. Их ужасно мало осталось. У меня в избирательном округе, если раньше были списки на 100 и более человек, сейчас 20-30…
А. Гамов:
- А на «Бессмертный полк» ты ходил?
А. Гамов:
- На «Бессмертном полку» я был в 2019 году со своим прадедом Андреем, ну, это отец Геннадия Андреевича. Кстати, у меня такие интересные сентенции внутри были, интересные чувства. Я для себя его воскресил в тот момент, можно сказать, прикоснулся к этому замечательному дню, который, конечно, отзывается болью в наших сердцах. Потому что наш народ заплатил невероятную жертву для того, чтобы достичь этой Победы.
Считаю, кстати, по поводу «Бессмертного полка» в Новосибирске (вдумайтесь!) 200 тысяч человек вышло. Мы с нашим губернатором Локтем разговаривали с Геннадием Андреевичем, а у него население полтора миллиона, а 200 тысяч – это практически 15% всего населения! Это одна из самых массовых идей, которая настолько принята нашим народом, ну, и это по-настоящему уникально, когда все живые и мертвые, все вместе. Наши прадеды, любая семья, я уверен, в Российской Федерации может рассказать о тех проблемах, о тех жертвах, которые им пришлось заплатить. И всегда у кого-то есть тот самый портрет, который он готов пронести в этот замечательный день.
А. Гамов:
- Я 9 мая много раз бывал и на Красной Площади, и по телевизору смотрел. Было особое выступление президента, Верховного Главнокомандующего. Мне потом многие звонили, говорили, что вот никогда такого выступления со времен войны не было. Когда Путин даже, я не говорю об остальных тезисах, но он даже вспоминал медсестер, которые раненых сейчас на себе вывозят, рискуя собой. Вот мурашки просто вот от выступления президента.
Л. Зюганов:
- Я абсолютно с вами согласен. Извините, конечно, у нас ситуация сейчас такая особенная, поэтому я считаю, что речь президента была очень правильная. Я заметил, что на их лицах, и на лицах Шойгу, конечно, отражена была вот эта вот большая печаль. И я абсолютно с пониманием к этому отношусь.
9 мая, конечно, для всех ветеранов, сейчас мы в едином порыве фактически повторяем, конечно, не тот великий подвиг, но для нас это, в любом случае, один из важнейших сейчас элементов, который есть в нашей геополитике.
А. Гамов:
- И если говорить о боли Донбасса, она не чужая все эти годы была для Зюганова Геннадия Андреевича.
Л. Зюганов:
- Нет, конечно.
А. Гамов:
- Для его соратников, для его семьи. Можешь пару эпизодов вспомнить в этом плане?
Л. Зюганов:
- Мы с 2014 года, конечно, я считаю, что наша партия, я хочу поблагодарить всех членов нашей партии, которые принимали участие. Мы отправили 95 больших гуманитарных конвоев. Там и медикаменты, и продовольствие, и одежда. Последний конвой у нас уходил – 130 тонн. Это достаточно большие… Пять-семь машин мы отправляем. Губернатор Крычков у нас, он две тысячи человек принял беженцев.
А. Гамов:
- Напомним, это Орловская, да?
Л. Зюганов:
- Орловская область, да. Клычков Андрей Евгеньевич был, кстати, моим коллегой в Московской городской думе. С огромным уважением к нему отношусь.
Итак, возвращаясь. У нас так же и Коновалов – наш губернатор Хакасия, Русских Алексей Юрьевич тоже – Ульяновская область. Тоже недавно отправляли конвои. Вы наверняка знаете, была очень большая программа помощи детям. Мы приняли больше 10 с половиной тысяч детей с Донбасса.
А. Гамов:
- Это за эти восемь лет?
Л. Зюганов:
- Да. «Дети России детям Донбасса» - она красиво, на самом деле, называется. Геннадий Андреевич вместе с Кобзоном, если мне не изменяет память, с Говорухиным реализовывали эту программу. Она и сейчас работает. Мы, конечно… Знаете, самое страшное, тоже про 9 мая, я сейчас хотел бы совместить два эти вопроса. Я имел возможность общаться с этими детьми. Мы устраиваем для них различные приемы. И это по-настоящему страшно, когда вот перед тобой стоит парень, которому 11 лет. И он восемь лет живет под бомбежками. И он говорит, для меня это стало нормой, эти разрывы снарядов, пулеметные очереди. Для этого молодого парня это стало нормой. И я понимаю, что у него украли детство. Он его не видел.
В чем родились с вами мы? Как прожили мы? Нам, конечно, такие ужасы, они просто не снились. И я уверен, я хочу выразить огромную благодарность нашим солдатам за то, что они сейчас делают. Я поздравляю их с 9 мая. Мы желаем огромных успехов на фронте, ждем живыми домой!
А. Гамов:
- Меня что поразило?.. Я девять раз был с Кобзоном. Я, Володя Веленгурин. В его десант ходили туда, в Донбасс. Мы ездили. И канонада, и разрывы, и воронки. И меня что поразило? Я видел, как там он с детьми общается. Он же сам оттуда родом. И он когда рассказал, как ему - мальчишке в 45-м году в школе дали хлебушек, посыпанный сахаром, он так захотел есть, он голодный был. Он маме нес. И он по дороге это съел. И пришел в слезах и маме своей говорит, что я вот, мама, тебе нес и съел. И меня что поразило, что когда мы спустились, Кобзона стали кормить пирожками. Он два или три съел. Но вот он увидел этих детей. И что меня поразило? Когда он спрашивал: почему вы детей отсюда не вывозите? Вы смотрите, они у вас гибнут! Вот он прямо так говорил! Я никогда не рассказывал об этом, просто расчувствовался. А ему родители говорят, мы хотим, чтобы они запомнили вот то, что происходит.
Это, конечно, не правильно. И он много детей оттуда вывозил. И до сих пор помогает семья Кобзона. Извини, что я…
Л. Зюганов:
- Александр, об этом стоит говорить! Это правильно!
Е. Афонина:
- Знаете, какой фленмоб сейчас запустили молодые люди, взрослые люди, которые в Донбассе? На мой взгляд, очень пронзительный флешмоб. Он называется «Я – фейк». Не видели?
Л. Зюганов:
- Нет.
А. Гамов:
- Нет.
Е. Афонина:
- Они вышли с повязками. Ну, это такой записной ролик, понятно, эту акцию они спланировали. Вышли с повязками «Я - фейк». Она ориентирована на зарубежного зрителя. И каждый из них говорит о том, что я – фейк, мой дом в 2014 году не разбомбили. Сидит женщина известная, у нее нет одной руки, одной ноги, вот попавшая в 2015 году под бомбежку украинскую, она говорит: «Я – фейк. Я не пострадала от бомбежки в 2015 году». Понятно, вот почему они создали вот эту акцию. Это пронзительная акция.
А. Гамов:
- Посмотрю обязательно!
Л. Зюганов:
- Почему… Мы же с вами прекрасно понимаем, почему. Потому что украинцы говорят, что ничего там не было. Все прекрасно!
Что в Донецке и в Луганске все прекрасно! Поэтому они говорят, они говорят о себе. Знаете, для нас да, это большая и очень серьезная возможность, наконец, поставить точку в том аду, который продолжался все восемь лет. И вот то, что делают люди, эта акция, это крик их души. И для нас это правильно – показать наше единство с этими людьми.
Е. Афонина:
- Вот, кстати, наши радиослушатели, в частности из Саратовской области, написали – такое семейное Политбюро у вас сегодня.
А. Гамов:
- Это я здесь лишний.
Е. Афонина:
- Ну, вопросов достаточно много, есть и по воспитанию, и по нравственности, а мне хотелось бы начать с вопроса из Санкт-Петербурга, вот как раз с того слушателя, который пенял на то, что вопрос задаешь, а ответа не получаешь. Такой вопрос. «Какова, по вашему мнению, сейчас реальная ситуация в экономике страны? Что прогнозируют далее и как в итоге это отразится на том, сколько мы тратим при походе в магазин? И правда ли, что все производство у нас встало или это дезинформация из-за рубежа?»
Л. Зюганов:
- Конечно, крайне актуальный вопрос после 24 февраля. Хочу сказать, что, конечно, ситуация у нас очень и очень тяжелая. Здесь надо смотреть правде в глаза, у нас глубоко сырьевая экономика. Если взять доли обрабатывающих производств ВВП России – это 16%, а если мы возьмем ту же самую Германию – это 34%. Поэтому программа импортозамещения, я считаю, нам практически ничего не дала. Да, у нас есть какие-то успехи в сельском хозяйстве, поэтому, отвечая на вопрос, в каком состоянии сейчас экономика, я думаю, пациент, скорее, жив, чем мертв, показывает признаки жизни, но тут нужно понимать, что экономика – это не реактивная модель, которая сразу же выдает какие-то результаты. Нет. Проблема в том, что, например, есть отрасли. Например, авиастроение, обслуживание авиасообщений, автопром наш – вот они реактивно получили все те проблемы, когда разрушены товаропроводящие цепочки и фактически они просто сейчас думают – где нам сейчас закупать все вот эти компоненты? А если мы берем область Москвы или Санкт-Петербурга, как некие агломерации, то вы прекрасно понимаете, что здесь деградация будет происходить очень и очень медленно.
А вот теперь к самой деградации давайте вернемся. Здесь нужно понимать. Вы знаете, наверное, индекс биг-мака, а вот я смотрю по борщевому набору. Борщевой набор включает в себя пять элементов. Основные – картофель, капуста, свекла, лук – которые используют в основном наши граждане. И этот борщевой набор и так с 2017-го по 2022-й, без всех этих явлений, которые произошли в феврале, подорожал на 50%. Сейчас мы с вами понимаем, что он подорожал еще на 50%. Если мы возьмем запчасти, то очень многие запчасти на автомобили подорожали более чем от 20 до 100%. На данный момент мы, конечно, понимаем, что у нас 600 компаний, которые объявили нам фактически некую блокаду. И эти компании очень быстро от слов переходят к делу. У нас на данный момент мы прекрасно понимаем, что у нас плохо функционируют порты. По-моему, сейчас работает только Дальневосточный порт. У нас не так все хорошо с погранпереходами. Мы с вами прекрасно понимаем, что создается некий такой искусственный дефицит товаров, который, естественно, будет сейчас нарастать. Я думаю, что реальные проблемы пациента на КТ мы с вами отвезем где-то к августу и мы увидим какие-то более сложные, более глобальные изменения.
А. Гамов:
- Это образ, да?
Л. Зюганов:
- Да, конечно. Когда мы сможем по-настоящему увидеть. Сейчас мы опустошаем быстро наши склады, которые очень быстро не пополняются. И для нас вот эти товаропроводящие цепочки – это же очень важно, потому что огромное количество предприятий, они просто рано или поздно встанут. Когда они закончат доедать все основные запасы, если они не смогут привезти те компоненты и те составляющие из Китая ли, из Индии ли, из Турции, то у нас будут с вами очень серьезные проблемы. Это нужно понимать. Поэтому, друзья, здесь что можно делать, что нужно сделать? Мне кажется, здесь у нас очень много мер… я, конечно, выписал себе основные те меры, которые у нас сейчас реализовало правительство.
А. Гамов:
- Это 20 шагов зюгановских, да, ты имеешь в виду?
Л. Зюганов:
- Это то, что реализовало правительство. А 20 шагов зюгановские – к этому мы сейчас перейдем. Вот в принципе вроде меры такие достаточно неплохие. То есть, у нас поручили поднять зарплату и пособия – посмотрим, что из этого получится. Президент поручил повысить МРОТ и пособия. У нас очень неплохо поддержали область IT, освободили ее от налогов, дали отсрочку тем людям, которые учатся на IT- специалиста в армию…
Е. Афонина:
- Секундочку, вот буквально перед нашим эфиром было сообщение о том, что, оказывается, американские айтишники заинтересовались преференциями в России…
Л. Зюганов:
- Ну, пусть приезжают, мы их ждем!
Е. Афонина:
- Да, и говорят – слушайте, в какой город приехать-то?
А. Гамов:
- Но только благонадежные, а там же всякие есть.
Е. Афонина:
- Не волнуйтесь – проверят. Простите, перебила. Просто настолько привлекательные, что даже зарубежные айтишники думают, чтобы к нам сюда перебраться.
Л. Зюганов:
- Согласен. Так вот, у нас отменили проверки до конца этого года. Ввели отсрочку по уплате налогов по УСН, увеличили лимит с 219 миллионов до 350. И вроде все выглядит так достаточно хорошо, но на самом деле у нас нет самого главного – у нас нет целевых кредитов.
А. Гамов:
- Что такое целевой кредит?
Л. Зюганов:
- Вот мы возьмем любого промышленника, он вам всегда скажет, в чем успех любого предприятия. Он скажет – первое это доступ к длинным дешевым деньгам. А это и есть те самые целевые кредиты, которые должно выдавать правительство. Понимаете, у нас сейчас ставка рефинансирования с 17 упала до 14 процентов. Вроде неплохо. Но это абсолютно не хватает для работы любого промышленного предприятия. Потому что средняя рентабельность промышленного предприятия, если смотреть по разным отраслям в Москве, она от 5 до 12 процентов. Ну, не может предприятие всю свою прибыль и еще что-то доставая из кармана, отдавать на погашение этой процентной ставки. Это просто невозможно. Мы это с вами прекрасно понимаем. Поэтому необходимо давать целевые кредиты, максимум под 1, 2, 3 процента, нам нужно провести анализ всех критических отраслей, нам нужно проанализировать весь НИОКР, который у нас на данный момент существует, посмотреть все научные коллективы, научно-исследовательские институты, нам нужны наши кулибины, нужны промышленные предприятия с инфраструктурой, когда можно дать им целевой кредит под 1-3 процента и сказать – вот это ты можешь запустить на этом предприятии? И он говорит – да, конечно, могу. Вот тогда это все полетит. А когда у нас целевые кредиты может быть там 5-6%, и опять с тем количеством бумаг, которые необходимо заполнять, для того, чтобы получить этот целевой кредит… вот мы недавно были на форуме, ко мне подходили ряд промышленников и они говорили, что это невозможно. Это нужно иметь 2-4 человека в штате, которые сидят и только заполняют вот те самые бумаги, чтобы он получил те самые 200-300 миллионов рублей. Поэтому для нас, конечно, это крайне тяжелая история. Но я считаю, что, если Российская Федерация решит проблему с целевыми кредитами, то нам будет с вами намного проще дальше реализовывать…
А. Гамов:
- Я понял, что товарища генерального секретаря ЦК Компартии России консультирует в экономических вопросах. Признайся – ты?
Л. Зюганов:
- На самом деле, у нас партия очень большая, у нас огромное количество представителей, которые разбираются в экономике, но я стараюсь Геннадию Андреевичу какие-то вещи…
А. Гамов:
- А он соглашается с тобой?
Л. Зюганов:
- Не всегда что-то попадает, конечно, в эфиры, но я стараюсь насытить информацией. Это же абсолютно правильно.
Е. Афонина:
- Вы сказали о пособиях, тогда позвольте из Архангельской области наш радиослушатель написал свою реальную историю. Он многодетный отец, но выплаты он не получает. «У меня трое детей и выплаты, которые положены малоимущим на детей с 8 до 17 лет мне не положены, - пишет он, - в связи с тем, что 14 месяцев назад я официально не работал один месяц, а выплаты положены, если родители работали 16 последних месяцев». И дальше он рассказывает свою историю – по той же причине и пособие на детей он не получает. И это наша бюрократия, пишет он…
А. Гамов:
- А он оставил свой телефон?
Е. Афонина:
- Да, оставил.
А. Гамов:
- Мы тогда телефон Леониду передадим, а ты разберешься с ним.
Л. Зюганов:
- Нет, на самом деле это депутатский запрос, это нужно заниматься, это нужно брать и изучать. Конечно, нужно человеку с нами поговорить, обсудить эту тему сейчас в эфире не представляется возможным, потому что нужна обратная связь, должен сидеть товарищ рядом с нами и комментировать…
А. Гамов:
- Твой дедушка очень многим помог. Кстати, мы вещаем же с лета, где-то с июля… и очень многим помогли. И школы строит Зюганов, и помогает конкретным людям…
Л. Зюганов:
- Да, это правда.
Е. Афонина:
- А теперь давайте посмотрим на те вопросы, которые есть. Вопросы разные. Тут спрашивали и про Горбачева, и про Ленина ,и про рецепт достижения справедливости, и про то, как воспитать стержень в ребенке, чтобы он понимал, что хорошо, а что плохо. Мне кажется, что гораздо важнее сейчас разобраться в той экономической ситуации, в которой мы оказались. Вот из города Сочи нам написал Сергей. «Я отец-одиночка, не могу добиться очереди в садик. Помогите, пожалуйста. Три отказа получил».
Л. Зюганов:
- Отправляйте к нам.
Е. Афонина:
- Все, мы ваш запрос получили. Теперь давайте продолжим по тому, что сейчас волнует гораздо больше – а именно экономическая ситуация в нашей стране, те вопросы, которые возникали к некоторым губернаторам, которые теперь уже не губернаторы, а ушли в другое плавание, а на их место пришли временно исполняющие обязанности. У меня вопрос следующий. Вот насколько вам кажется разумным в этой экстремальной экономической ситуации давать возможность людям начинать работу на таком сложном посту, на такой сложной должности и в такой сложный исторический период времени?
Л. Зюганов:
- Очень хороший вопрос. Но вы же понимаете, что все люди тоже очень разные. Конечно, наверное, вы имеете в виду тех пять губернаторов, которые у нас вчера написали все с истечением срока своих полномочий. Но, знаете, у нас в партии власти сложилась такая совершенно конкретная практика, когда человек должен уступить место какому-то другому товарищу. Это с чем нам очень тяжело бороться и выставлять своих кандидатов, потому что фактически этот человек уже год проработал врио. Это тоже вот в вопросах той демократии и тех выборов в губернаторы, которые у нас присутствуют на данный момент. Опять же, понимаете, я не имел возможности ознакомиться со списком тех новых пяти людей, которые идут на эти должности, поэтому время покажет. Мы не Ванга, мы не можем что-то спрогнозировать, какие они будут. Но я знаю точно, что мы будем выставлять сильную команду своих кандидатов.
Е. Афонина:
- Меня даже интересует, не какими они будут и не кто приходит, меня интересует другой вопрос. Когда ты приходишь и тебе с нуля надо начинать восстанавливать и серьезные предприятия, и промышленность, и не делать ошибок, потому что в эти условиях они достаточно серьезно могут обойтись именно твоему региону – вот что здесь нужно делать? Об одной такой слабой стороне вы сказали – непомерные кредиты это да. А что еще нужно делать вот в этой мобилизационной экономике, о которой мы все говорим, но мало кто в ней что понимает?
Л. Зюганов:
- Да, мобилизационная экономика без денег, конечно, просто невозможна. Но вот помимо того, что я видел бы – вот целевые кредиты нормальные под 2-3%, анализ всего НИОКРа, который у нас сейчас есть во всех НИИ, мне кажется, еще очень важной была бы идея реализации офсетных контрактов.
А. Гамов:
- НИОКРы – что это?
Л. Зюганов:
- Научно-исследовательские опытно-конструкторские разработки. Но фактически это как раз все, что сделано и уже готово к внедрению в опытный образец. А дальше уже этот опытный образец едет в серию и дальше уже выпускается серийно на заводе. А вот про офсетные контракты я бы хотел сказать обязательно, потому что вот 44-й ФЗ, мы все понимаем, что там критерий один - это цена. Ну, это участие в гостендерах и т.д. Так вот, офсетный контракт для предприятия – это гарантированный сбыт. И о 44-й ФЗ сломано столько копий импортозамещения! Вроде есть прекрасное предприятие, которое готово поставлять, вот на примере Москвы была история в 2012-2013 году, были прекрасные замечательные томографы, пришел Сименс, дал цену ниже и, соответственно, все предприятие, которое производило тогда наши отечественные томографы, естественно, они заказ не получили и развиваться дальше не смогли. Вот сейчас они на каком-то таком примитивном уровне присутствуют. Почему? Потому что у них нет контракта. Зачем нам поддерживать вот сейчас… 2022 год… за всеми событиями нужно вообще 44-й ФЗ очень внимательно к нему отнестись. И если губернаторы хотят развивать свои предприятия, то обязательно должны быть офсетные контракты. Вы приведите за руку промышленника и скажите – вот у вас есть НИОКР, ты можешь его гарантированно реализовать и внедрить? А потом вы ему скажите - мы у тебя гарантированно это купим. Вот пять лет у тебя будет люфт по времени, окно, ты через офсетный контракт можешь нам это продавать. Наверное, вот в такой парадигме вот то, что связано с промышленностью, наверное, это полетит. Хотя, возможно, мы не учитываем еще ряд нюансов. Но это базовые шаги…
А. Гамов:
- Полетит – ты имеешь в виду, будет внедряться, использоваться?
Л. Зюганов:
- Ну, это наш молодежный жаргон, вы уж извините, пожалуйста.
А. Гамов:
- Нет, нормально, нормально…
Л. Зюганов:
- Еще одна история. Если взято тот же самый Китай. Вот если вы попытаетесь там купить автомобиль, например, не отечественный, местного производства автопром, вы удивитесь – там семи или восьмикратная пошлина. Там обычный БМВ стоит по 500-600 тысяч долларов. Естественно, это заградительная пошлина, потому что они прекрасно понимают, что у них свои прекрасные автомобили. Почему мы тоже не можем взять и создать программу и где-то заявить, что, друзья, если вы возьмете хотя бы 70% от рынка, тут тоже нужно понимать, заградительными пошлинами можно и очень сильно сделать хуже, потому что людям тогда просто нечего будет покупать, а мы вроде еще своего производителя не завели и рынок наш не насытили. Но если мы имеем хотя бы 70-80% производства, вы скажите завтра им, что мы введем заградительные пошлины, как в Китае. И если вы заняли эту нишу, развивайтесь прекрасно на своем рынке. Это как защита для меня. У меня тоже вопрос. Вот сегодня я создам промышленное предприятие, дальше оно начнет развиваться, а если послезавтра все эти компания транснациональные опять вернутся, что будет дальше, кто меня от этого защитит? Правительству, конечно, нужно сказать – ребята, вы наши, мы сейчас проходим через тяжелейший период, вот вам целевые кредиты, вот вам НИОКР, у нас есть программа развития, вот вам офсетные контракты, и после мы вам еще скажем – ребята, если вы займетесь и сделаете качественную продукцию, мы введем заградительные пошлины. Почему мы этого сейчас не можем сделать?
А. Гамов:
- Может быть, нужны какие-то законопроекты, как ты считаешь?
Л. Зюганов:
- На самом деле, у нас прекрасная программа, наши 20 шагов. Она очень длинная, но она крайне интересная… На самом деле, программка у нас прекрасная и, если будет возможность прикрепить ссылку, я просто хотел бы, чтобы наши россияне и все, кто сочувствует нашей партии, наши однопартийцы, я абсолютно уверен, что они эти 20 шагов прочитали, она абсолютно жизненная. Та, конечно, и про государственное планирование, это, безусловно, один из важнейших столпов. Хотя, знаете, я иногда думаю – почему государственное планирование у нас не пользуется популярностью? Представляете, вот вы министр, какие у вас ключевые показатели? Вы их себе не ставите, вы просто потом отчитываетесь о том, что у тебя вот здесь чуть подросло, здесь немножко подросло, здесь – и вроде все на словах оно звучит неплохо. А что такое планирование? Планирование – это ты ставишь себе четкий план – вот я должен через пять лет прийти к таким-то показателям. А если не придешь? Мне кажется, у нас есть федеральный закон о планировании, кстати, КПРФ очень активно его продвигало, фактически мы его и писали. И закончилось тем, что он вроде есть, но, естественно, только губернаторы и правительство могут приделать этому законопроекту, когда они сами решат, что им нужно пользоваться государственным планированием, но без Госплана я абсолютно уверен, что любое предприятие строится до 3 лет. От 2 до 3 лет – пока проходит сложный период пуска-наладки, обкатки и т.д. Невозможно построить страну, не планируя. Особенно в промышленности, когда импортозамещение по большому счету, на мой взгляд, положив руку на сердце, оно провалилось. В сельском хозяйстве есть успехи, да. У нас есть успехи в IT…
А. Гамов:
- А я, знаешь, о чем подумал? Как же товарищу генеральному секретарю ЦК Компартии России трудно работать. Вот Машу Прусакову в прошлый раз мы с тобой слушали, теперь вот внук деда Геннадия – как все-таки вы его держите в таком прессинге в хорошем смысле…
Е. Афонина:
- Александр Петрович, просто сейчас приходит время людей, которые должны не просто говорить, а должны делать и не бояться этого. Не просто – только не трогайте, дайте мне спокойненько досидеть, додумать… Нет. Это время, когда нужно брать и делать. Не боясь, и, может быть, даже совершать какие-то промахи. Сейчас как раз время активных и молодых. Спасибо большое. Наше время заканчивается. Депутат Московской городской думы, председатель комиссии по науке и промышленности Леонид Андреевич Зюганов сегодня был в нашем эфире. Спасибо.