Итоги выборов, геноцид Ленинграда и судьба карты «Мир»
Ворсобин: У микрофона Владимир Ворсобин. Николай, здравствуйте.
Стариков: Здравствуйте, дорогие друзья. Добрый вечер, Владимир.
Ворсобин: Естественно, мы с чего можем начать? Только с итогов президентских выборов. Думаю, у нас нет других вариантов. Николай, как вы их оцениваете? Вы счастливы?
Стариков: Во-первых, чувствую какую-то неуместную иронию в ваших словах.
Ворсобин: Почему? Спокойно спрашиваю.
Стариков: Собственно говоря, я рад победе Владимира Владимировича Путина. Напомню, что партия «Справедливая Россия - За правду», членом которой я являюсь, выдвигала на двух своих съездах действующего президента в качестве кандидата, поэтому победил наш кандидат, который в том числе является и моим личным.
Ворсобин: У вас уникальная оппозиционная партия, которая выдвигает все время президента от власти. Это можно вас в рекорды Гиннеса заносить.
Стариков: Вы не очень знакомы с тем, как работает СРЗП, но давайте мы об этом в другой раз поговорим. Конечно, это событие очень серьезное. В чем, я бы сказал, главный смысл произошедшего выбора народа? В том, что была очень большая явка, это первое, и, конечно, беспрецедентно высокий результат голосов, отданных за Путина. Мы можем говорить, что это консолидация, это объединение народа, и это воля народа, выраженная в голосовании. То есть, по сути, прошел такой необъявленный референдум о поддержке народом той политической линии, которую осуществляет и олицетворяет действующий президент, который стал президентом на очередной срок. То есть референдум, доверие и поддержка – вот это главный смысл. И обратите внимание, потому что мы с вами хотим обсудить реакцию Запада на эти итоги, в некотором смысле итоги серьезно сбили Запад с толку. Конечно, Запад ожидал победы Путина, но не ожидал столь высокой поддержки народа тому курсу, который Путин осуществляет. По сути, это, можно сказать, поддержка специальной военной операции, курса на суверенитет, на наведение порядка внутри страны и рядом с нашими границами. И поэтому реакция Запада, она пошла по какому-то иному сценарию. Я бы даже сказал, что они занялись импровизацией. Но мы с вами несколько раз обсуждали это в какой-то предыдущей программе. Запад готовился к непризнанию итогов выборов. Это традиционная модель поведения Запада в ситуациях, когда он хочет создать сложности, оказать давление на какую-то страну. Он заранее начинает говорить, что результаты неправильные, придумывает или создает сам какие-то поводы для таких обвинений, а потом не признает итоги выборов. Вот мячик, шарик, шайбу, как хотите, кому какой спор больше нравится, иноагенты, предатели Родины, тоже называйте их как хотите, убежавшие на Запад, уже давно западным правительством подогнали. Они выступили с очередными заявлениями о том, что что-то все не так. И смотрите, какая реакция западных стран. Никто официально не заявил о непризнании выборов.
Ворсобин: Немцы разве этого не сделали?
Стариков: Нет. Давайте разберемся сейчас с немцами, а потом разберемся со всеми остальными. Во-первых, мы сразу знаем, когда у них заранее лежат какие-то документы, тексты, заранее заготовленные, они на любые события реагируют очень быстро. Поэтому, когда скончался «берлинский пациент», через 7-8 минут пошла целая череда заявлений западных лидеров.
Ворсобин: Уже Путин называет его именем, а вы все никак не можете.
Стариков: Несложно догадаться, что эти тексты заранее были согласованы. Сейчас мы видим, что была такая мхатовская пауза, после чего каждый стал действовать в меру своего разумения, но Германия оказалась в ситуации, когда была какая-то пресс-конференция и там присутствовал пресс-секретарь МИДа и один из заместителей канцлера. Им задают вопрос, как вы будете после этих выборов называть Путина? Будете ли вы его называть президентом? Первым отвечает заместитель канцлера. Она уходит от ответа. Она говорит, а вы знаете, у нас нет никаких контактов, поэтому вопрос неактуальный. Тогда этот же вопрос журналист задает пресс-секретарю немецкого МИДа. И он говорит, мы будем называть его просто Путин. А как вы его раньше называли, так и называли. То есть ничего не поменялось. Самая жесткая реакция, которую мы слышим, мы будем называть президента России Путина просто Путин. Ну, как говорится, как хотите так и называйте. Мы можем называть верховный правитель, можем называть государь, можем называть президент. 87% доверия народа — это серьезнейшая поддержка, которую Запад не может игнорировать. И отсюда этот тупик, когда нельзя признавать выборы, потому что иначе ты должен согласиться, что есть в России демократия, есть выборная процедура, а не признавать тоже нельзя. Потому что это значит, по большому счету, отрезать огромную страну и прекратить с ней всякое общение. Потому что это не просто слова, а мы слышим пока только риторику. Вот и все.
Ворсобин: Консолидация вокруг флага, понятно. С другой стороны, я был в этот момент, в эту выборную ночь у коммунистов в штабе и сравнивал свои впечатления. Я был там 6 лет назад, когда, по-моему, был Грудинин, участвовал в этих выборах. И вообще какая разница? Большая была разница. Когда был Грудинин, они все время бузили, говорили, что что-то неверно, что-то неправильно, что освещают не так, что считают не так. Там все время такое бурлило, у них эмоции были. Сейчас мертвая тишина. Сейчас вообще никто и слова не сказал. Коммунисты были со всем, все согласны.
Стариков: Так, не одни коммунисты, все участники выборного процесса согласились с его итогом.
Ворсобин: То есть получается, что на этот раз ЦИК, избирательная вся наша система сработала идеально. То есть 20-30 лет были всякие скандалы, обвинения и прочее, что обычно со всеми выборами бывает и в Европе тоже. А вот здесь просто идеальная тишина, идеальный порядок. Я правильно описываю ситуацию?
Стариков: Нет, неправильно описываете ситуацию.
Ворсобин: Почему?
Стариков: Потому что те, кто устраивал в основном скандалы, оказались за границей. Это провокации на выборных участках, очень незначительное количество по сравнению с количеством избирательных участков и избирателей, количество провокаций. Вот когда там зеленку лили, когда коктейль Молотова кидали. По итогам этих выборных дней возбудили 63 уголовных дела. Из них 23 по факту звонков о заминировании. Значит примерно мы можем себе представить, что инцидентов на избирательных участках было около 40. Примерно так. Огромное количество участков. То есть незначительное количество было. Но мы еще раз убедились, что одна и та же технология, что у человека деньги отнять, чтобы подтолкнуть его совершить какое-то серьезное правонарушение. Поэтому сейчас собираемся вносить в законопроект об усилении наказания за совершение преступлений против выборного процесса по заданию, в согласии с иностранными разведками. Потому что здесь наказание явно небольшое и 5 лет — это максимальное наказание. И мы с вами, я думаю, имеем все основания полагать, что противники России будут дальше пытаться сорвать выборный процесс. Дальше у нас выборы в Государственную Думу, выборы в регионах, поэтому надо защитить голоса людей.
Ворсобин: Уточняющий вопрос, то есть если человек вылил зелёнку или поджёг урну по своей инициативе — это одно, а вы, это уже прописано в законе, придумали другой закон, чтобы это было организовано разведкой вражеской стороны. Я правильно понимаю?
Стариков: Смотрите. Во-первых, когда кто-то совершает преступление, препятствуя выборному процессу, это уголовно наказуемое деяние. Если оно совершено общественно опасным способом, я не знаю, видели вы кадры или нет, меня они, честно говоря, поразили.
Ворсобин: Нет, вы уточните свой законопроект. У вас касается только иностранной разведки.
Стариков: Законопроект пока в стадии разработки, я вам общую идею рассказал. Теперь я задам вопрос. Кадры такие, женщина заходит в кабинку и оттуда вылетает средство для розжига, ударяется, горящее, о коленку сидящей рядом, видимо, наблюдателя или члена избирательной комиссии, ударяется о коленку, падает и начинается пожар на полу. То есть, в принципе, ещё немножко и женщина могла загореться.
Ворсобин: Вы так говорите, как будто у нас нет законов и уголовного кодекса по соответствующей статье.
Стариков: Я думаю, что многие попались на удочку телефонных мошенников, это раз, а другим объяснили, что наказание очень слабое. Потому что девушка, которая бросила реальный коктейль Молотова на крыльце школы, она потом сказала, что ей пообещали 30 тысяч рублей за это. Она может быть очень недалекого ума, но даже очень недалекого ума человек взвесит с одной стороны 30 тысяч рублей, с другой стороны 5 или 8 лет и поймёт, что одно перевешивает другое. Вот о чём я еще.
Ворсобин: Вы поймите, что это всё чепуха какая-то. То, что они делают, думая, что их не найдут и им не дадут срок, это странно. Мне кажется, другую версию я представлю. Они это делают из-за своих политических и других, может, экстремистских соображений. Лично они против этих выборов, они это кидают, а потом их берут на участок и там говорят, вы от американской разведки, вам заплатили 30 тысяч рублей, потому что так нужно, иначе вам будет ещё хуже. Они это подписывают и всем объявляют, что это оказывается японская, американская, корейская, ещё какие-то разведки, а вы сидите и пишете законопроект.
Стариков: Значит, я не хотел бы, чтобы ваши слова выглядели как оправдание возможности кидать эти коктейли Молотова. Пусть следствие разберётся, но выбор людей надо защитить.
Ворсобин: Экстремисты они всегда есть, в любом обществе.
Стариков: Но они должны находиться в тюрьме, если они занимаются такими делами.
Ворсобин: Конечно, по приговору суда, после преступления, естественно. Мы прервёмся на пару минут и перейдём к другим темам.
Ворсобин: У микрофона Владимир Ворсобин. Перейдём к теме, что Россия потребовала от Германии именно сейчас, когда прошло уже сколько лет, около 80 лет, официально признать блокаду Ленинграда и другие преступления Третьего Рейха актом геноцида. В ноте обращено внимание на заявление МИДа Германии по случаю 80-летия снятия блокады Ленинграда, в заявлении Министерства умалчивается о многолетних требованиях российской стороны к германской стороне распространить гуманитарные выплаты в адрес блокадников. Действительно, затянувшаяся история и немцы долго «динамят» выплаты, но, Николай...
Стариков: Речь не о деньгах. Речь вообще не о деньгах.
Ворсобин: Я понимаю, когда страшная история является продолжением информационной войны, пока это выглядит так. Как вы думаете, если так продолжится, то, наверное, немцы предъявят такой же счет англичанам за бомбардировку Дрездена?
Стариков: Смотрите, вы сейчас чуть-чуть уходите в сторону. Давайте по очереди выложим факты, тогда станет понятно, почему Россия это сделала, почему потребовала, почему потребовала именно сейчас. И нам станет понятна возможная реакция Германии. Итак, немцы совершили огромное количество, неимоверное количество преступлений на территории СССР во время Второй мировой войны. Это все нам известно, это зафиксировано в Нюрнбергском трибунале. Когда был жив товарищ Сталин и Советский Союз наказывал нацистских преступников, никто сильно не заботился о каких-то будущих юридических формулировках. Советский Союз принял решение о том, что нацистских преступников будут казнить повешеньем. И вешали не только коллаборационистов, но и немцев. Был Нюрнбергский процесс, там повесили основных нацистских преступников. Дальше начался раскол между союзниками, холодная война. И в этот момент возникла тема Холокоста, которую отдельно начали развивать от зверств немецких нацистов на территории Советского Союза. Стали в большей степени выделять преступления нацистов против лиц еврейской национальности. В том числе и в Советском Союзе, хотя мы говорили всегда о преступлениях против советского народа. У нас 20-27 миллионов и мы их по национальности не делим. После этого появились уже в новейшее время термин «геноцид» в адрес армянского народа. И он был зафиксирован в законодательстве определенных стран. Появилось, что Холокост тоже вошел в законодательство некоторых стран. Это стало юридическое понятие. Но удивительное дело, те зверства, которые творились в отношении граждан Советского Союза, вот этой оценки как геноцид не получили. Германия в 2021 году признала геноцид свой в отношении колониальных народов. Тут маленькая историческая справочка. Германия, опоздавшая к разделу колониального пирога, получила в начале 20 века несколько колоний в Африке, в частности Намибию. И там немцы уже начали, что называется, тренироваться. В период 1904-1908 годов они осуществили там такие действия против народов Гереро и Нама, которые сами же в 2021 году признали геноцидом. Немецкое государство сказало, что мы там делали, мы виноваты, мы это признаем, это геноцид. Причем там звучала такая формулировка о том, что с позиции сегодняшнего дня, то, что происходило тогда на территории немецких этих колоний, мы называем геноцидом. И Россия, услышав это, приняв определенные, мы знаем были определенные суды на территории нашей страны, которые признали действия нацистов геноцидом, это все последовательно делалось, Россия потребовала это от Германии. И вот немецкая нота, связанная с 80-летием снятия блокады, меня, честно говоря, поразила и, судя по всему, МИД наш тоже. Я просто процитирую одну строчку. Это нота от января этого года, значит, Германия там говорит, что она признает вину, что были совершены преступления, что она сожалеет, а дальше такая фраза, Германское правительство, значит, выступает за сохранение памяти о блокаде и правительство ФРГ поощряет встречи с пострадавшими от блокады в Санкт-Петербурге. Конец цитаты. Какие встречи, с кем встречи, кто пострадавший, что за блокада в Санкт-Петербурге? Хотя блокада была в Ленинграде.
Ворсобин: А что добивается российская сторона?
Стариков: Российская федерация добивается, чтобы немцы признали свои действия геноцидом. Это вопрос политический. И немцы будут от него всячески отбрыкиваться и отпихиваться. И дело не в том, что какие-то выплаты они должны делать, это не важно. Дело в том, что как только вы признаете действия против советского народа геноцидом, вы сразу становитесь, вы, немцы, в очень неудобную политическую позицию, потому что сразу чувствуется и обновляется вина и преступления, совершенные перед русскими.
Ворсобин: А, Николай, у меня такой вопрос. А не получается, что сейчас самый удобный момент для немцев этого не делать? И мировое сообщество, западная часть мирового сообщества совершенно не будут винить немцев, потому что сейчас вообще иметь отношение с Москвой считается не очень приличным. А тут вот мы как раз возбуждаем эту тему, и они могут сказать нет и все. И их никто не осудит.
Стариков: А как можно сказать нет?
Ворсобин: Ну, они промолчат. Согласен.
Стариков: А как можно сказать нет? Смотрите, ведь наш МИД, он тоже, так сказать, не зря свой хлеб кушает. Отталкиваясь от немецкой ноты, он говорит то-то, то-то, то-то. И мы требуем, чтобы вы назвали это геноцидом. Вы вину признали свою? Признали. Мы очень, так сказать, нас это очень радует, что вы отрицаете эту вину. Теперь признайте геноцид. После того, как они признали это в отношении Намибии, посмотрите соотношения. Конечно, то, что немцы творили в Намибии, это действительно геноцид. Но по сравнению с тем, что они творили на территории Советского Союза через несколько десятилетий, это совсем разные геноциды, я бы сказал так. Масштабы совершенно разные. Если они соглашаются, то они сейчас признали вину перед Россией. Как в этой ситуации вы можете посылать войска на Украину? Очень неудобная политическая позиция. Вы отказываетесь признать. Еще более неудобная политическая позиция. Значит, в Намибии людей нельзя убивать, вы это сказали, это геноцид. А в России людей можно убивать?
Ворсобин: Вы так говорите, как будто если бы они не признали Намибию, то в общем-то и вопросов бы не стало.
Стариков: Это удобный момент. Германия признала геноцид. Если бы она нигде никогда не признавала, то наша позиция была бы более сложной к исполнению. Это конечно политический акт, который призван, во-первых, для торжества исторической справедливости. Мы же с вами понимаем, что Германия должна каяться, каяться, каяться, каяться, и там может где-то платить. Но для нас не это главное. Для нас главное, чтобы это никогда не повторилось. Как только они начинают отказываться, отправляют оружие, говорят, что геноцид русских на Донбассе смешно, как сделал канцлер Шольц, это станет невозможным после признания геноцида наших дедов и отцов.
Ворсобин: Ну вы все преувеличиваете, что если они там признают, то это сразу отразится на их политике по Украине и вообще им сейчас, я думаю, они этого делать все равно не будут. Я вам скажу так, если они сейчас скажут нет и что это используется русскими для пропаганды, то весь остальной западный мир пожмет плечами и скажет, в общем да, вернемся к этому делу после всего этого, после этой неразберихи.
Стариков: Это информационное наступление, о котором мы всегда говорили.
Ворсобин: Это давит на нервы.
Стариков: Все, идем вперед, давим, требуем, причем наша позиция исторически, морально на 100%, на 200% обоснована. Вот что делает в данном случае МИД, российское государство и мы, мне кажется, должны это приветствовать.
Ворсобин: Единственное, мне, скажем так, карябает то, что мы получается делаем из святой истории, блокада действительно геноцид, мы делаем из этого информационное оружие. То есть почему мы раньше не ставили вопрос? Почему мы действительно это не делали в 60-х, 70-х, 80-х? Ну в каких-то годах, в которых, в общем-то, и ветераны были, которых можно было опросить.
Стариков: Потому что торжествовала та точка зрения, которую мы сейчас озвучили. Но чего разговаривать с ФРГ, это американские сателлиты, они нам все равно не ответят. Давайте не будем. А в ГДР все нормально.
Ворсобин: А сейчас что изменилось?
Стариков: Надо идти в информационное наступление, не думая, как на это будет реагировать противник. Наступление и есть наступление.
Ворсобин: С помощью истории.
Стариков: С помощью истории мы обязательно победим. Поэтому один из наших радиослушателей спрашивает, вас спрашивает, Владимир, скажите, пожалуйста, мы имели право в 1945 году закатать Германию в асфальт?
Ворсобин: Именно в 45-м? После войны?
Стариков: В 45-м и война была, я напомню вам. В начале мая.
Ворсобин: В начале мая. Ну, война есть война.
Стариков: Была война в начале мая, помните?
Ворсобин: Если бы мы не закатали в асфальт, они бы нас закатали в асфальт. Логика войны.
Стариков: Короче говоря, пусть немцы признают геноцид, блокаду Ленинграда признают геноцидом, а дальше следующим шагом признают вообще действие Германии на территории бывшего Советского Союза геноцидом. Это касается не только нас, это касается Белоруссии, это касается территории бывшей Украины, это касается всех оккупированных территорий.
Ворсобин: Если вы немцам объясните, что им придется делать то, что они не делали 70 лет назад. Да именно сейчас они это должны сделать. Вот мне любопытно, как они вас послушают.
Стариков: Они 70 лет не стреляли в русских, они дальше не должны это делать.
Ворсобин: Понятно, что скрывается под словом геноцид, да, понятно. Мы сейчас прервемся на пару минут и перейдем к следующей теме, мы будем говорить о карте «Мир», о платежном средстве, которое сейчас закрывается или открывается во всем мире.
Ворсобин: У микрофона Владимир Ворсобин. Николай, предлагаю вам мысленно полететь на Кубу. Там хорошие новости, оттуда перенестись в Армению, там уже похуже новости. Это всё связано с картой «Мир». Банки будут принимать карту «Мир» в обязательном порядке на Кубе. Это пообещали кубинцы, об этом в интервью ТАСС заявил министр туризма Хуан Карлос Гарсиа Гранда. На всей территории Кубы теперь можно принимать. Кто был, знает, что это здорово. Интересно, действительно ли так будет, зная Кубу. С другой стороны, именно карту «Мир» не будут принимать, по-моему, с конца апреля в Армении. Прошу прощения, с конца марта в Армении. Нас это больше касается, потому что в Армению мы едем чаще, чем на Кубу. Сразу видно - политика. То есть Куба это всё-таки наш союзник последовательный, а Армения такой отколовшийся кусок, который теперь сбрасывает с себя всё российское, в том числе и карту «Мир».
Стариков: Вы начали с географии, экономической географии. Я не был ни на Кубе, ни в Армении. Надеюсь, побывать и там, и там. Но могу сказать, что на минувшей неделе я был в Белоруссии. Там прекрасно работает карта «Мир». Вообще никаких проблем. Поэтому если вы хотите куда-то съездить, чтобы карта ваша работала, вот Белоруссия, пожалуйста. Но сейчас мы говорим не о Белоруссии, где замечательно, тихо, спокойно, порядок. Кстати, совсем нет снега. Вот идёшь по Москве где-то лежат такие большие, ещё не до конца растаявшие глыбы.
Ворсобин: Вы так восхищены Белоруссией, я думаю, только потому что вы не были на Кубе и в Армении.
Стариков: Я более того скажу. Меня очень тепло там встречали. Можно в моем телеграм-канале посмотреть интервью, которое я там записал. Утро началось с музея МВД. Это было очень интересно. Я всем рекомендую. Замечательный музей МВД. Очаровательная директор, которая лично провела экскурсию. Энциклопедические знания, прекрасная экспозиция. В общем, будете в Минске, обязательно посетите. Музей МВД очень интересный, очень познавательный. Но вернёмся к ситуации, которую мы с вами обсуждаем. Если бы мы с вами не рассматривали всю полноту фактов, мы могли бы что сказать? Мы могли бы сказать, что Куба внедряет карту «Мир» внутри себя и хорошо. А то, что происходит в Армении, где прекращают, по крайней мере, есть такое заявление, принимать карту «Мир». Но можно было бы списать на внешнее давление, периодически были заявления, что там турецкий банк, банк Саудовской Аравии, в Китае какой-то банк под давлением внешних сил, которые мы все прекрасно знаем, как-то прекратил, но там находятся какие-то альтернативные варианты и так далее и тому подобное. Но на фоне недружелюбных шагов со стороны руководства Армении, которые мы с вами тоже многократно обсуждали, разговор о выводе пограничников из аэропорта Звартноц, это выглядит не экономическим, а продолжением политических демаршей. И еще давайте добавим туда фактов, мы же обсуждаем факты в их не только полноте, но еще и во времени их появления в новостной ленте. И вот сегодня идет информация о том, что в Армении прекращают принимать карту «Мир» и одновременно с этим Йенс Столтенберг глава НАТО прилетает в Ереван. Какое совпадение, такое впечатление, что кто-то решил ему приятное сделать. Знаешь, прилетает и говорит, а мы уже и... Не обязательно ему говорить, ему уже сообщают об этом сигнале, а Армения вот уже прекращает принимать российские карты. И это сигнал не только для России, это еще сигнал даже не только для Йенса Столтенберга, это еще сигнал НАТО и тем силам, которые стоят за НАТО, мировым глобалистам. Смотрите, мы движемся в вашем направлении, вот так это надо рассматривать.
Ворсобин: Здесь, по-моему, очень важно две вещи, первое — Куба понятна, она совершенно не подвластна санкциям Америки, то есть она в этом смысле независима, правда она просит помощи ООН, продовольствие, у них там практически...
Стариков: Там сейчас сложное положение.
Ворсобин: Там практически голод у них, да, очень сложно. Голод! Кубинский социалистический голод. Поэтому им может быть и выгодно сейчас раскладывать...
Стариков: Вы так говорите, как будто никогда не было капиталистического голода. Вот так захотели зафиксировать социалистический голод.
Ворсобин: Вот вы не были на Кубе. Вот вы не были.
Стариков: А речь не только о Кубе.
Ворсобин: Там, знаете, там у Кубы голод безысходный, капиталистический голод, можно, по крайней мере, денег заработать.
Стариков: Да как же так?
Ворсобин: А на Кубе столько...
Стариков: В Африке огромное количество капиталистических государств. В Соединенных Штатах Америки в 30-е годы, в Российской империи в конце 19-го века.
Ворсобин: В капиталистических странах тоже есть голод, Николай.
Стариков: Давайте не будем к слову «голод» приклеивать политический ярлык. Голод может быть где-то. То, что происходит сегодня на Кубе — это большие сложности с продовольствием.
Ворсобин: В 21 веке, Николай, я видел голод только в КНДР и на Кубе. Это обе страны социалистические. Вот в 21 веке, к сожалению, у меня такие наблюдения.
Стариков: А я видел в 21 веке голод, знаете где видел? В Донецке. Мне об этом рассказывали.
Ворсобин: Так.
Стариков: И вот, что там было из-за блокады украинской армии в первые месяцы провозглашения независимости. Вот что там было.
Ворсобин: Мне нравится ваш эпатаж, но это совсем другая тема разговора, вам не кажется?
Стариков: Да, нет. Просто вы переходите в сторону эмоций, я могу добавить вам столько эмоций, что у нас будет зашкаливающая ситуация.
Ворсобин: Я продолжаю свою тему. К сожалению, последние санкции Америки, они сейчас именно направлены на то, чтобы контролировать собственные санкции, заставили не только Китай, не только Турцию. Получается, чем богаче страны, тем у них выше ВВП. Я скажу, что сейчас, кстати говоря, рост экономики в Армении, он лидирует в СНГ. И в более-менее успешной экономике потихонечку уходят карты «Мир», к сожалению. А вот в другие экономики, которые не такие успешные, она приходит. Вот здесь надо задуматься, что делать-то после с Китаем, где идут большие проплаты за товары, которые идут по параллельному импорту, там тоже очень тяжелая ситуация. Николай, я просто сбрасываю вопросы, я не знаю, как их решать.
Стариков: Сбрасывать вопросы — это ваша прямая обязанность.
Ворсобин: Да, безусловно. Ладно там Армения, ладно Куба, что с Китаем еще делать? Потому что вроде бы Китай, они тоже не дураки, они тоже не хотят попасть на деньги, потому что они здорово попадут на деньги, если на них наведут санкции из России.
Стариков: Я правильно вас понимаю, что те 65 брендов автомобилей, мы просто одну сферу возьмем, которые еженедельно приходят на российский рынок, они потом как-то по мановению вашей волшебной палочки, Владимир, куда-то все денутся, потому что они же не смогут получить деньги за свои машины. Вот они их будут привозить, привозить в Россию, а деньги в Китай никак не перевести, ведь Китай испугается санкций, эти компании испугаются санкций, да вообще на них должны быть санкции наложены. Они же, страшно представить себе, свои автомобили продают в России, это же ужас какой-то, вы это хотите сказать? А я думаю, что желание продавать свои товары в России в данном случае на Кубе.
Ворсобин: Конечно, найдут они дорожки.
Стариков: Так что давайте не будем драматизировать. Перед нами попытки Соединенных Штатов Америки давить. Вы как-то делаете раздел «бедные и богатые». Нет. Те, кто от Америки зависят, и те, кто от Америки не зависят вообще.
Ворсобин: А почему тогда те, кто зависят от Америки богаче тех, кто не зависит от Америки?
Стариков: Вы расскажите, пожалуйста, жителям Армении, что они оказываются настолько теперь богатая страна, что дальше уже некуда. Вот у вас на одной стороне Куба, которая вообще не зависит от Соединенных Штатов Америки, посерединке где-то находится Китай, который с Америкой во взаимодействии, потому что тоже хочет туда что-то продавать.
Ворсобин: Первый партнер.
Стариков: И вот где-то между этими двумя точками находится Армения. Я так понимаю, что вы ее ставите, и мы можем порадоваться за наших армянских братьев, как самую богатую страну. Только я не очень понимаю, почему многие из Армении приезжают работать, жить в Россию. Наверное, не так уж там хорошо.
Ворсобин: Сейчас как-то обратно идет отток. И отсюда едут не только армяне.
Стариков: Хорошо. Мы же за свободные границы. Пожалуйста, кто хочет жить в Армении, пусть там живет. Никаких проблем нет. Если кто-то из Армении хочет приехать в Россию, пожалуйста, пусть приезжает. Никаких вопросов. Вопрос не в этом. Вопрос в том, что сегодня Йенс Столтенберг и премьер-министр Армении проводят совместную пресс-конференцию. И в этом тоже не было бы какого-то криминала. В свое время такие вот Йенсы Столтенберги, главы НАТО, и в Россию приезжали. И тоже делались красивые какие-то заявления, у нас какие-то там были программы. Но, когда мы смотрим за шагами Армении и куда нынешнее руководство армянский народ ведет, вот что вызывает тревогу. Мы, как люди, которые симпатизируем армянскому народу и Армении, мы видим, что это закончится катастрофой.
Ворсобин: Мы поговорим об этом. Давайте, в принципе, сейчас и начнем о катастрофе в Армении, премьер-министр Армении Никол Пашинян сказал, что если они не отдадут, срочно не отдадут 4 армянских села на границе с Азербайджаном, то уже к концу недели начнется война.
Стариков: Когда было сделано это заявление? Когда началась встреча с Йенсом Столтенбергом. То есть, это опять-таки такой ход армянской стороны для того, чтобы чего-то добиться от НАТО. Разговоры на эту тему.
Ворсобин: Сейчас идет вопрос о передаче сел.
Стариков: Еще раз. Там ведь эта цитата, ее нужно полностью произнести. Если Армения не передаст и не сделает то, что хочет Азербайджан, то якобы может начаться военное действие.
Ворсобин: Теперь мы можем уйти отсюда, пойдем и скажем Азербайджану, что нет, ничего не собираемся делать. Он сказал жителям, он приехал в одну из деревень. Но это значит, что в конце недели начнется война. Я не думаю, что это было специально сказано для генсека НАТО.
Стариков: Я уверен, что политики такого уровня делают заявление аккуратно и ложку этого выкладывают к политическому обеду.
Ворсобин: Обсудим это через пару минут. Оставайтесь с нами. Владимир Ворсобин, Николай Стариков.
Ворсобин: У микрофона Владимир Ворсобин. Николай, я вам сейчас расскажу о своей версии происходящего сейчас в Армении и Азербайджане. Это очень такие тревожные сейчас дни, потому что Пашинян, встретившись с жителями приграничных сел, заявил, теперь мы можем уйти отсюда, пойдем и скажем Азербайджану, что нет. В смысле, мы сейчас выйдем из этого зала и скажем Азербайджану, что мы не отдадим четыре приграничных села. Он сказал: «Мы можем это сделать. Но это значит, что в конце недели начнется война». Я знаю, что будет в конце этой войны, сказал Пашинян, пояснив, что после вооруженного конфликта местные жители спросят его, почему он, обладая информацией об угрозе боевых действий не предупредил их заранее. Он предупреждает. И он знает, чем закончится война, потому что армяне опять проиграют эту войну, поэтому лучше сейчас отдать эти четыре села. Смотрите же, что происходит. Прилетает генсек НАТО, он прилетает и в Баку, и в Ереван. И сейчас, если после передачи этих сел, а армяне передадут эти села, чтобы не нарваться на войну, если после этого они подпишут мирный договор, то этот мирный договор они подпишут в присутствии НАТО, в присутствии Брюсселя и ЕС. То есть, по сути, Запад устроит этот мирный процесс. А это значит, это моя версия, что с этого момента дорога в НАТО для Армении будет, в общем-то, уже неизбежной. Потому что все поймут, кто здесь рулит вместо русских. И что делать в этом случае Москве? Я не очень понимаю, потому что в этом случае Баку и Анкара пойдут навстречу Западу для того, чтобы не сорвать такой прекрасный процесс, как перестройка внешнеполитического направления Армении надолго в сторону Запада. Как вам такая версия?
Стариков: Красивая версия. Даже думаю, что частично имеет отношение к реальности. Но и здесь начинается самое интересное. Первое, что мы должны у себя спросить, а где НАТО выступила в роли миротворца? Чтобы мир наступил, но не за счет одних в пользу других. Мне такие случаи неизвестны. Я не знаю такого.
Ворсобин: Армяне готовы жертвовать своими территориями.
Стариков: Подождите, вы за армян не говорите. Не надо. Пусть армяне сами за себя говорят. Пусть за них говорит Пашинян, они его уполномочили. Есть еще различные деятели. А уж мы с вами точно за Армению говорить не должны. То есть НАТО никогда никуда мир не приносило. Как говорится, не верите, спросите у жителей бывшей Украины. Вон какой ад там устроен.
Ворсобин: Но мир они принесли все-таки Югославии.
Стариков: Это значит, ничего не принесли.
Ворсобин: В итоге там мир.
Стариков: Так Югославии нет.
Ворсобин: Ну, Югославии нет.
Стариков: То есть, Югославию убили, это у вас называется, мир принесли. Ее убили. Расчленили. Потом начали расчленять Сербию. И там пороховая бочка, теперь не то, что там мир и Европа, прям по щелчку можно ее зажечь. То есть мира НАТО никуда не приносило. Дружба с НАТО никого до добра не доводила. В НАТО никого просто так никогда не принимают, потому что вступление в НАТО несет за собой определенные военные обязательства в отношении того, кого принимают. Поэтому перед теми, кого хотят использовать, вешают морковку, как перед Украиной. Ей же чего только не обещали. Но даже до сих пор нет четкого и ясного понимания, когда ее примут. Потому что ее не примут...
Ворсобин: Я все равно жду, когда вы доберетесь до влияния России.
Стариков: Потому что ее не примут никогда. Далее, Азербайджан, за ним стоит Турция. Турция, которая входит в НАТО. Поэтому нахождение в НАТО того, с кем конфликтует Азербайджан для Турции вопрос неприемлемый. Поэтому пообещают ровно то, что вы сказали. Отдайте, сдайте, пустите нас, не дружите с русскими, а потом обманут, как это произошло с Украиной. Потому что самое главное, вы исходите из того, что НАТО — это такие ребята в белых одеждах, которые думают, как бы детям стакан молока принести. Нет, их задача поджечь Закавказье. И они этим занимаются.
Ворсобин: Николай, еще одно предположение. Это же не предположение, а факт. У Пашиняна какие вообще варианты? Пашинян спросил несколько дней назад, вы гарантируете мне выполнение функции ОДКБ в случае агрессии…
Стариков: Не так было.
Ворсобин: Он поставил вопрос так.
Стариков: Он поставил ультиматум, что в случае невыполнения, если ОДКБ не будет…
Ворсобин: Нет, он именно в форме вопроса. Николай, подождите. Вы сейчас придирайтесь к форме. Он вообще спросил, ребята, в ОДКБ мы подписали договор о том, что в случае нападения на одну из стран, другие все начинают оборонять эту страну. Вот в случае, если вы наши границы признаете, если будет вторжение, вы будете, по большому счету, за нас воевать. А ОДКБ не ответило на этот вопрос. Отсюда чисто человеческий вопрос. То есть, если не ОДКБ, то значит НАТО. Но, к сожалению, мы ставим армян перед таким выбором.
Стариков: Я не знаю, куда и зачем вы ставите уважаемых армян, мы их никуда не ставим.
Ворсобин: А ОДКБ может гарантировать им безопасность? Ответьте на этот вопрос.
Стариков: Так этот вопрос должен задать уполномоченный орган Армении. У Армении есть полномочный представитель ОДКБ. Он должен написать бумагу в ОДКБ. Вы понимаете, что такое военный блок? Если одно дело, мы сейчас с вами сидим в эфире радиостанции. Вот должен ли ОДКБ отвечать на вопрос, который задал Владимир Ворсобин? Обязан ли он?
Ворсобин: Неплохо бы.
Стариков: Но не обязан.
Ворсобин: Не обязан.
Стариков: Мало ли, что вы спросили.
Ворсобин: А Пашинян если задал вопрос?
Стариков: А Пашинян где-то что-то сказал, выступая в каком-нибудь селе. Что на это отвечать?
Ворсобин: Официальное заявление было.
Стариков: Подождите. Общение между странами, блоками, всегда идет формализовано. У вас есть вопрос, пожалуйста, в письменном виде задайте вопрос. Если для этого требуется созвать совещательный орган ОДКБ, соберемся и ответим.
Ворсобин: Подождите. А вот разве это само собой не разумеется? Вообще, зачем вопросы задавать, если это прописано в уставе?
Стариков: Хороший вопрос. Вот и задайте его Пашиняну. Зачем вы задаете странные вопросы, если это всё прописано в уставе? Зачем вы это делаете?
Ворсобин: Генсек ОДКБ удивиться также.
Стариков: А я вам скажу, зачем задаёте такие вопросы. Для того, чтобы потом Владимир Ворсобин мог говорить, что на вопрос не ответили.
Ворсобин: Но он до сих пор не ответил на этот вопрос.
Стариков: Если вы хотите получить ответ, вы задаёте точный и ясный вопрос в письменной форме.
Ворсобин: Вы какой-то бюрократ, если глава государства задал в общественном эфире.
Стариков: Ещё раз. Зачем вызывают посла к себе, чтобы передать ему ноту. Ну могли бы просто позвонить по телефону или по телевизору что-то сказать.
Ворсобин: Это казуистика.
Стариков: Это не казуистика, это называется дипломатия. Слышали о такой науке?
Ворсобин: А вот ОДКБ не будет этим заниматься.
Стариков: Это вы так считаете.
Ворсобин: Мы все понимаем. ОДКБ не будет этим заниматься.
Стариков: Сначала вы говорите за армян, потом вы говорите за ОДКБ. Вы какой-то узурпатор сегодня у нас в эфире. За всех вы все говорите.
Ворсобин: Логика.
Стариков: У вас хромает логика. Хромает логика.
Ворсобин: Николай, неужели вы думаете, что силы ОДКБ в случае вторжения и попытки пробить коридор в Нахичевань, введут войска в Армению, чтобы защитить Ереванский режим?
Стариков: Я вас верну на 30 секунд раньше нашей беседы. Я не уполномочен говорить за ОДКБ. Если вы хотите задать вопрос ОДКБ, возьмите бланк «Комсомольской правды» и задайте вопрос.
Ворсобин: То, что вы говорите, это очень смешно.
Стариков: Нет, это журналистика. Если вы хотите получить… Ну как, Владимир, вы же журналист с большим опытом. Вы когда хотите добиться какого-то ответа или просто его получить…
Ворсобин: Это публичная политика. У ОДКБ есть пресс-секретарь.
Стариков: Вы его задаете кому-то.
Ворсобин: У ОДКБ есть глава. Он должен реагировать на…
Стариков: Так и спросите пресс-секретаря ОДКБ.
Ворсобин: Зачем мне спрашивать? Я говорю…
Стариков: Вам же это нужно.
Ворсобин: Все, я понял вас. Переходим в другую тему.
Стариков: Давайте.
Ворсобин: Переходим в другую тему. Вашингтон готов провести переговоры с Москвой и Пекином на тему контроля над сдерживанием вооружения, сообщил постоянный представитель США в ООН Линда Томас-Гринфилд. В общем, американцы запросили переговоры с Китаем и с Россией по поводу контроля над ядерными вооружениями.
Стариков: Нет, вообще нет. Перед нами шаг в предвыборной борьбе администрации Байдена, который хочет сказать, смотрите, я делаю шаги для того, чтобы остановить, потому что, извините, рядового американца риторика про ядерное оружие очень волнует. Он думает, а зачем все это? Украина, ядерное оружие, да бог с ней, с этой Украиной, зачем нам это все нужно? И тут выходит Байден и говорит, подождите, не переживайте, мы сейчас поговорим с русскими, с китайцами, а Украине надо помогать. Вот что это такое. Это игра на внутреннего потребителя и в меньшей степени на американских союзников. Сам факт предложения таких переговоров, он удивительный. Я напомню вам, что несколько лет назад американцы вышли из очередного договора по контролю за вооружением ракет средней дальности. И когда мы сказали, что давайте, может быть, мы не будем выходить, они что сказали? Китай не участвует в этом договоре, он у нас двухсторонний, поэтому мы, американцы, из него выходим. На наш разговор, давайте, может быть, мы Китаю предложим присоединиться к договору, они сказали, вы с Китаем и разговаривайте. То есть они не хотели разговаривать, видимо, они отстают в каких-то вооружениях от нас. С другой стороны, Путин в своем послании совершенно точно накануне окончания выборной кампании, совершенно четко расставил приоритеты в этом вопросе. Я сейчас за точную цитату не ручаюсь, но смысл очень логичен и понятен. Мы не можем и не должны разговаривать с американцами об ограничении вооружения или еще о чем бы ни было, если они одной рукой с нами пытаются разговаривать, а с другой стороны, нашим врагам оружие поставляют. Это что за сумасшедший дом? Поэтому вы прекратите поставки киевскому режиму, вы прекратите поставки тайваньскому режиму. После этого, я думаю, что и Россия, и Китай смогут с вами сесть для того, чтобы что-то обсуждать. А помогать Байдену в его избирательной кампании мы не собираемся. Примерно в этом ключе и ответ российского МИДа. Посмотрите его.
Ворсобин: Да, кстати, вроде мы не собираемся там голосовать и в Совбезе заблокировали тоже закон, ну не закон, там это правило, о том, что надо…
Стариков: Резолюция.
Ворсобин: Да, резолюция по поводу не размещения ядерного оружия в космосе.
Стариков: Но зачем нам играть сейчас в американские игры?
Ворсобин: Нет, то есть можно размещать ядерное оружие в космосе?
Стариков: Надо почитать внимательно эту резолюцию. Американцы могут напихать туда все что угодно, а потом говорить так, как говорите вы. Для этого такие резолюции создаются, чтобы занять удобную пользу в информационной войне.
Ворсобин: Помните, так было интересно, что страны не обещали применять ядерное оружие первыми, были такие вот романтические обязательства, теперь их уже, к сожалению, нет. У микрофона был Владимир Ворсобин, Николай Стариков.
Стариков: До свидания.
Ворсобин: Через неделю встретимся.
Подписывайтесь на новые выпуски нашего подкаста, чтобы не пропустить выпуски с Николаем Стариковым.
Проект реализуется при поддержке Президентского Фонда культурных инициатив.
#Фондкультурныхинициатив #Грантдляреактивныхкоманд
