Андрей Полосин: Репутация - мощнейший инструмент управления решениями
- Доброе утро, уважаемые радиослушатели. В эфире программа «Репутация», и я ее ведущий Антон Назаров. Мы говорим об институте репутации, о том, как он формируется в нашей стране и в мире. А также о знаниях, умениях и навыках, которые пригодятся каждому.
Сегодня у нас в гостях Андрей Полосин, проректор Президентской академии РАНХиГС и научный руководитель проекта «ДНК России». Андрей Владимирович, доброе утро.
- Доброе утро. Скоро будет уже день, но пока доброе утро.
- Да, но сначала наша традиционная рубрика о том, что произошло на минувшей неделе в мире репутации.
В эфире программа «Репутация». И я ее ведущий Антон Назаров. Напоминаю, что у нас сегодня в гостях Андрей Полосин, проректор Президентской академии и научный руководитель проекта «ДНК России». Андрей Владимирович, вот на самом деле первое, я думаю, даже в представлении понятно, что у наших радиослушателей точно возникает вопрос: а что такое «ДНК России»? И как проект, и вообще. Вот насколько это связано с репутацией страны, какое это уникальное ДНК? Что это такое?
- Ну, вы меня и погружаете, Антон Анатольевич. Значит, каким образом связано ДНК с репутацией? Знаете, любому ученому будет очень интересно поковыряться, значит, в этой тематике. По крайней мере, это будет интересно и биологам, и психологам, и обществоведам. Мы забыли немножко про такую специальность в целом. Значит, многих заинтересует эта связь. Предваряя все, может быть, в ходе нашего разговора что-то и придумывается. Придумается по поводу репутации и ДНК. Но у меня пока мыслей по этому поводу, честно вам скажу, нет ни одной.
А по поводу самого проекта и «ДНК России», и что, какие задачи он ставит, ну, если это уместно, давайте я буду тогда эту историю рассказывать, с некоторого начала. Идет?
- Конечно.
- Разговоры о том, что восприятие мира, как мы мир понимаем, какую картинку мы себе рисуем, как мы ее формируем, из каких она тезисов, компонентов состоит, в чем мы убеждены, и тем, какие результаты мы получаем, известны и эксплуатируются практически всем психологоподобным коллективом коучей, работающим на общемировом пространстве. Нас с довольно давних времен весьма… Весьма содержательно и, надо сказать, обоснованно убеждают в том, что необходимо думать правильно для того, чтобы добиваться каких-то результатов. Многие осваивают какие-то модели, системы мышления, а они, в свою очередь, базируются на том, как мы воспринимаем мир, что мы в нем выделяем, что для нас важно, что неважно. И в каких причинно-следственных связях мы убеждены.
И последовательно одна за другой создаются, когда с переменным успехом, иногда вот как качели там, иногда в спиральных моделях создаются изменения в том, как предлагается думать о том, что нужно думать для того, чтобы быть успешным или добиваться своих целей, или как-то еще.
- Сразу вспоминается: я знаю, что я ничего не знаю. А некоторые и этого не знают.
- Есть и такие прекрасные люди. Их называют чаще всего учеными. Ну, это отдельный способ мышления, восприятия и всего остального. Вот известно, в том числе, что есть разделяемые взгляды между людьми. То, в чем они все убеждены. Можно быть убежденным в том, что Земля круглая, а можно в том, что она плоская. При этом это внесет существенные коррективы. Это только один факт. Внесет существенные коррективы в то, как в целом воспринимается все, вплоть до собственной цели жизни. Или цели в конкретной ситуации, которую нужно достичь. Или как-то отреагировать.
А вот этих компонентов в системе мировоззрения их, несмотря на то, что многим кажется, что это очень просто, их довольно много. Это то, что ученые называют сложной системой. Системой, в которой много компонентов, связанных друг с другом. И многие компоненты связаны не всегда директивным образом. Это везде, и в физике, и в химии эта история работает, и даже в математических дисциплинах она работает. И в том, что касается биологических систем. Везде одно и то же. Сложные функциональные системы, и мировоззрение – это одна из историй, которая очень хорошо на самом деле иллюстрирует, что это такое.
Так вот, мы можем быть убеждены в одном, а можем быть убеждены в другом. При этом есть реальность, ну, как нас всех с детства учили, есть реальность, данная нам в ощущениях. Но эта реальность, данная нам в ощущениях, реально существует. А для нас существуют ощущения. Вот эти ощущения, разделяемые большим сообществом, начиная с языка, на котором мы разговариваем, и заканчивая какими-то общими принципами, идеями, верованиями и даже религией.
- Но это большинство это социологическое понятие? В цифрах оно измеряется?
- Оно обычно измеряется в цифрах. Но естественно, что никогда не бывает однородности. И об этом нам вся наука говорит, о том, что и принцип нормального распределения, и все остальные принципы они описывают эту реальность как наиболее… наиболее… бог с ним, наиболее большую, извините, пожалуйста, за такой странный тавтологический конструкт. Но по разделяемой реальности тоже есть у каждого в этой разделяемой реальности у каждого тоже есть свои отличия от того, что называется этим усредненным – большестью большего. Вот то, что является разделяемой реальностью, чаще всего и называют культурными кодами, общественными системами мировоззрений.
В случае, когда… но это сейчас так принято, уже … у меня даже лекция одна есть такая забавная, которую я студентам читаю, это приключения идеологии. Это то, как изменилось значение слова «идеология» от того момента, когда его придумали, до того момента, когда… до сегодняшнего дня, когда слово «идеология» многими, опять же не всеми, воспринимается как, значит, спасительная таблетка от всего, а многими воспринимается как ужасный, значит, черный ящик, которого надо бояться, как ребенок в темноте. Чур ее! В общем, вот такая вот история.
И «ДНК России» это проект, который призван объединить знания об общественном устройстве, политических процессах, человеке как таковом, информационном пространстве, в восприятии истории, смысла существования этноса, тоже много споров среди представителей общественных наук и дисциплин по этому поводу, по поводу того, что воспринимать и понимать этносом. Так же как с идеологией на самом деле. Очень во многом совпадающие вещи. Вот сформировать из тех знаний, которые у нас есть сегодня, на сегодняшний момент, комплекс общих представлений и сформулировать четко вопросы, которые стоят перед наукой. Потому что наука и ее значение и смысл в том, чтобы ответить на те… поставить и правильно сформулировать вопросы и дать на них ответы. Это вот то, что вы, Антон Анатольевич, сказали в самом начале, да. Некоторые знают, что они ничего не знают, и то, что этого, в том числе, некоторые тоже не знают.
Вот эти вопросы надо сформулировать, на них надо дать ответы. И по большому счету это такой проект, инициирующий целенаправленную работу научного сообщества и преподавательского сообщества на формулирование вопросов и ответов на жизненно важные задачи для страны. Потому что вызовы эти мировые, обретение смыслов и понимание того, как надо дальше пытаться, в каком направлении развиваться, стоят перед всем человечеством. Вот этот вот шум и гам, который в повестке сегодняшнего дня на уровне репутации или на уровне дорожного покрытия, это все вопросы взаимосвязанные, сложная система. Нужно искать и находить в ней смыслы и ответы на эти смыслы.
Если это так, то наша отечественная наука, безусловно, имеет право и должна сформулировать эти ответы. Проект «ДНК» он про это. Почему ДНК? Ну, наверное, потому, что другого названия не нашлось. Надо вообще сказать, что с терминами сегодня в науке такая особая остановка, особые обстоятельства. Во-первых, у каждого термина является россыпь значений. Иногда вспоминается принцип суфийских сказок в этой связи. Потому что там каждый… ведь каждый пассаж суфийской сказки это повод найти 17 значений. Вот примерно такая же история и с терминами. Он может значить… очень разное. Классических определений мировоззрения, ну, больше 50. Защищенных и написанных людьми, имеющими авторитет в науке. Более 50. Точно так же обстоят дела и со всеми остальными, практически со всей остальной терминологией.
В этом, наверное, отличие сегодня общественных наук, гуманитарных наук от, значит, естественнонаучных дисциплин. Хотя тоже надо сказать, у коллег тоже есть такие истории, когда тот или иной термин начинает диффузировать, приобретать другие смыслы и значения. Это сплошь и рядом сегодня происходит.
- Андрей Полосин, проректор Президентской академии и научный руководитель проекта «ДНК России» в эфире программы «Репутация» на радио «Комсомольская правда». Мы продолжим через пару минут, не переключайтесь.
- В эфире программа «Репутация» и я, ее ведущий Антон Назаров. У нас в гостях Андрей Полосин, проректор президентской академии РАНХиГС, научный руководитель проекта «ДНК России». Вот мы говорим о «ДНК России», и вы этим явно, Андрей Владимирович, занимаетесь много-много лет, поскольку одним из результатов научных, в том числе, стали ваши совместные статьи, а сейчас я, насколько знаю, готовится и книга, посвященная в узких кругах называемому пентабазис. Вот этот пентабазис он же тоже является одной из составляющих проектов «ДНК России» и, может быть, расскажите тогда нашим радиослушателям, что же это за пентабазис такой, который теперь изучают везде и все о нем говорят.
- Это, кстати, вот о том, как тот или иной термин приобретает множественный смысл. Уже говорил о том, что мировоззрение имеет порядка 50, более 50 классических определений, но вот что с коллегами было изучено, какая проблема была поставлена еще в самом начале, когда начинали проект «ДНК России»? Это то, что среди всех определений, которые относятся к наиважнейшему, наверное, компоненту общей системы мышления построения деятельности сложной функциональной системы человека или общества, причем, это разные функциональные системы, безусловно, так вот, выяснилось, что четкой модели структуриза… я предупреждал, что слово «операционализация» должно прозвучать.
- Ну, куда ж деваться-то?
- Вот операционализация этого понятия, то есть, того, из чего состоит это понятие большое, некоторые подходы были к определению этого, но четкой моделирующей систематизации не было. И поэтому все остальные построения, связанные с постановкой вопроса и изучением вероятностных ответов, они были почти невозможны. То есть, это превращалось в такое текстовое изложение обеспечить работу, с которым для конструирования решений, ну, довольно сложно, это проблема, еще раз обозначу, отличие гуманитарного знания и естественнонаучного. При очень глубокой связанности и взаимозависимости этих частей сознания и познания. Так вот, в результате тех исследований, которые с коллегами вели психофизиологически и психосоциально, выскочил тот факт, что… самый главный, наверное, факт, да, обеспеченный связанностью знаний из разных гуманитарных сфер, что понятие мировоззрение вне идентичности рассматривать невозможно. То есть, только то, с чем человек себя идентифицирует, то, что становится частью его сознания, входит в это самое мировоззрение. Если это что-то, что не стало для человека своим, это не является частью мировоззрения.
- То есть, естественный процесс? Условно говоря, в отличие там от научного коммунизма?
- Ну, я бы сказал так. Построенный не на умозаключениях, а построенный на результатах исследований, сформулированных по задаче, да, вот в чем отличие у нас идеологических концепций, которые создаются там, отталкиваясь от философии Фейербаха через Гегеля к Марксу и при этом сверху, а потом, значит, формулируемая как организационно-государственная парадигма, которую потом начинают реализовывать и чего-то там приспосабливать. Нет, в данном случае, конечно, наверное, мир давно уже, по крайней мере, научный, отказывается от идей, иде… не от идеологизации, а от построения утопий о том, как прекрасен будет мир и насколько, и кто же все-таки, и что же все-таки является ведущей частью человека – добро или добро для него самого? Вот эти вопросы, на которые искали ответы философы прошлого, на бумаге, сегодня обретают другой, другой разворот, другой смысл и другой предмет. Мы можем и сегодня уже использовать исследовательский инструмент, для того, чтобы понимать, по крайней мере, наблюдаемый факт. Еще раз, реальность данная нам в ощущениях – наблюдаемый факт. Вот это мы можем делать. И в связи с этим вытащились пять основных элементов системы мировоззрения. То есть, того, с чем человек себя идентифицирует. Человек себя идентифицирует с собой, простите, то есть, человек в этой системе присутствует, как тип. С близкими, значимыми, теми, кого человек в своем сознании постоянно удерживает как значимую единицу. С общностью, к которой он себя относит. С пространством, на котором он себя реализует и с системой правил, которые он принимает, автоматически исполняя. Вот эти пять элементов, выявленных в результате исследований, и составили этот , конструкцию этой системы, при этом далеко не… как бы, это очень большая система. Вот тот разрез, который мы даем, пять элементов сейчас обсуждаем, это как бы сказать отправная точка. Дальше система разворачивается и, я думаю, что, во-первых, в радиоформате, на слух это довольно сложно передать будет, это не то, что воспринять… рассказать об этом. Сам запутаюсь. Но и другие есть варианты исследований и ознакомления с результатами этих исследований, которые сейчас ведутся. Но в этом определении, в этой операционализации мировоззрения, вот вы слышите, нет никакой идеологии. Другой дело, что при создании ценностного каркаса и ценностного описания этих элементов мы даем ответы на вопрос – что ценного в человеке? Что ценного, мы задаем вопрос людям, что ценного в близких для них людях? Что ценного в общности, к которой они себя относят? Что ценного в пространстве, в котором они себя реализуют? И что ценного в тех правилах, которые они принимают как свои? Вот на ценностном уровне ответы на эти вопросы они и составляют костяк ценностной системы. Мы можем в связи с такой операционализацией достаточно предметно проследить, какие ценности, какие возможности, какую деятельность осуществляли, в чем выражались результаты, какими убеждениями это подкреплялось, да, и обеспечивалось, в том числе, в историческом периоде? Вот здесь, может быть, в том числе, и работает, может быть, сыграет образ ДНК, только спираль будет не из двух состоящая, а из пяти со связанностями. Но это действительно пока историю мы можем изучить умозрительно. Состояние сегодняшнее можем изучить непосредственно. А можем предположить, как работает система, когда мы ее смоделировали. И здесь уже возникает возможность работы и математиков, и физиков, и применение этих элементов. И в конце концов, возможно появление каких-то предметов, в которых так называемые точные науки встретятся с гуманитарными и приобретут смысл не только в работе теории множеств – бигдаты, в которой все мы научились работать, мы сегодня прекрасно работаем с понятием теории множеств, бигдаты и умеем строить, в том числе, статистические прогностические модели. Но они линейны. И в связи с тем, что они линейны, они далеко не всегда срабатывают, они вероятностны. Нам же нужно понимание, как работают. Сегодня мир в такой засаде, простите, да, весь, в такой сложности, настолько фрагментирован, что решить задачу понимания, наверное, все это понимают, наверное, все это осознают, ну, это должны сделать люди, которые обладают знаниями. Это их забота, это их работа, это их… ну, хотите если, человеческая ответственность.
- То есть, благодаря проекту «ДНК России», мы по факту переосмысливаем себя в контексте ценностной модели, в контексте наших вот пяти приоритетов, скажем так, важнейших, и вот к вопросу о применении всего этого дела, вот одним из результатов проекта «ДНК России» стал курс «Основы российской государственности», который стартовал во всех вузах страны с сентября прошлого года, то есть, в этом учебном году. Вот первый семестр прошел, довольны ли вы, Андрей Владимирович, результатами?
- Ох, я, значит, все-таки скажу, что это, ну, для научного сообщества и для вообще той задачи, о которой говорили, курс «Основы российской государственности» - это не результат, хотя это результат совместного труда, совместной работы, многих высказывали удивление по этому поводу, что это удалось сделать. Междисциплинарной работы социологов, психологов, педагогов, политологов, правоведов, физиков.
- Да, у вас в рабочей группе отец Родион...
- Пиарщиков, и не только.
- …завкафедрой этиологии в МИФИ.
- Ну, это да, ну и представители жесткой такой естественнонаучной парадигмы тоже в большом количестве, ну, это результат совместной работы, выработки совместных решений преподавателей, профессорско-преподавательского состава.
- Десятки тысяч принимали участие в этой работе, да.
- И это действительно то, чего не делали, потому что все знают прекрасно, что, если два юриста встретились – четыре мнения. Поверьте, если встретились два философа – семнадцать. И со всеми остальными дисциплинарными рамками так же. Так вот, это самое главное – курс «Основ…
- …российской государственности»
- Да. Спасибо за подсказку. В голове уже что-то параллельное пытается формулироваться. Это не результат проекта «ДНК России». Это решение. Потому что только в рамках единого предмета вот эту междисциплинарную рамку и обеспечение выработки решений и можно создать в такие короткие сроки. Ученые работают, как люди мудрые. Сначала проводят исследования, потом разработку, потом апробацию. Но поскольку времени физически практически нет, то растянуть такое удовольствие на три года, особенно с учетом того, что российские гуманитарные общественные науки, ну, столетие подвергались жесткой директивной инфекционной, ну и еще много, несколько там терминов можно придумать, значит, издевательской, в первую очередь, доктринации. Потому что мы изучали марксизм-ленинизм как единственно верное учение.
- Это та самая идеология сверху.
- Верно, поскольку истина, а истина – поскольку верно. И надо сказать, что в целом для начала 20 века концепция, предложенная общественного развития, общественного понимания общества и понимания процессов и предложений по его развитию была, безусловно, ну, самой прогрессивной, если не прогрессистской, и легла в основу всей системы представления об обществе и государстве мира, не только в части ленинцев, но и в части кеннедивцев тоже. Теорию добавленной стоимости никто не отменял. И поскольку сегодня мы пришли к краю, когда необходим пересмотр этих базовых концепций, а у нас с начала марксизм-ленинизм, потом такой же абсолютно практически, ох, нехорошо это говорить, но все равно – практически бездумное освоение другой ветки Фейербахо-Гегелевской модели, марксовской, да. Ну, состояние системы знания общественного оно и представляло из себя вот этот хорошо перемешанный винегрет. Разобраться во всех этих компонентах очень сложно. Но вот эти наши пока 10 тысяч, не люблю круглых цифр, значит, в этих отношениях, но практически все вузы страны, практически все профессорско-преподавательские коллективы, вовлечены в обсуждение того предмета, о котором говорит «ДНК России». Предмета нахождения смысла. А формулирование основных положений, которые наша страна, наш народ, наше руководство могут использовать для решения задач построения жизни у нас в стране и которые они могут использоваться, в том числе, мы все можем использовать для того, чтобы предлагать свой вариант развития человечества всему миру. И некоторое количество положений, которые, в том числе, сегодня фиксируются на уровне документов стратегических и подходов к решениям, они обеспечиваются, в том числе, экспертизой тех ученых, которые работают в проекте «ДНК России». И таким образом мы получаем самое главное, наверное, что сегодня для нас необходимо, мы получаем объединение людей, имеющих, в том числе, разные научные представления, по разному описывающих термины. Используя их по-разному. Но мы получаем возможность этих людей объединить и они объединяются вот, знаете, настолько удивительно, что, видимо, востребованность и значение этого объединения были и есть в текущий момент ну, такое – общим желанием. И то, что делает «ДНК России», он сегодня охватывает не только предмет основ. Там много задач, я часами рассказываю на рабочей группе, в министерстве вчера или позавчера мы как раз докладывали предложения по решению, министерство поддержало, коллеги поддержали эти решения и мы будем продолжать работать. Так много проблем, на которые хочется найти ответы, найти решения…
- Очень важно, что в этом участвуют еще и сотни тысяч студентов, по сути, тоже переосмысляя себя, свое понимание ценностей, страны, в которой они живут, и т.д. Андрей Полосин, проректор президентской академии РАНХиГС, научный руководитель проекта «ДНК России» в эфире программы «Репутация». Мы уходим на пару минут.
- В эфире программа «Репутация» и я, ее ведущий, Антон Назаров. Мы говорим сегодня о проекте «ДНК России», об основах российской государственности с Андреем Полосиным, проректором РАНХиГС и научным руководителем одноименного проекта. Андрей Владимирович, насколько мне известно, в ближайшие… на следующей неделе планируется представление нового проекта в рамках «ДНК России», который условно пока называется «Стратегические коммуникации». Некая новая профессия, новая специальность, которая может появиться в результате этой работы в контексте «ДНК России», это то, что предстоит тоже познать и научному сообществу, преподавательскому и студенческому. А самое главное, этот эффект через какое-то время заметят и работодатели. Почему, как вы думаете, сегодня именно настало время для, скажем так, формирования нового подхода к коммуникациям, к медиа, к общественному проектированию, а не раньше или позже? Почему момент настал?
- Антон Анатольевич, когда вы начали говорить, я испугался, я подумал, что вы мне сейчас… узнаю какие-то совершенно новые новости. Вы рассказывали и, знаете, случайности… Наверное, так отвечу. Случайности не случайны. Ну, так вышло. Есть проблема, которая называется третий фронт. Мы часто это называем. И мы знаем прекрасно, что сегодня Россия в связи с общеглобальными мировыми процессами и в связи с той позицией, единственной, которую мы можем занять, оказалась на трех линиях фронта одновременно. Это и вооруженное противодействие России, и экономическое противодействие, и то, что называют гибридными, прокси-процесами и прочими…
- Информационно-психологической войной.
- Информационно-психологическими. Была военная специальность (и есть, по-моему, до сих пор она).
- Есть.
- Но мы прекрасно понимаем, что… Ну, как бы это сказать? Если есть процесс, то в нем есть, опять же, элементы… элементы, которые работают. Вот радио «Комсомольская правда» есть, теле «Комсомольская правда» тоже есть.
- Было.
- Ну, видеоформат все равно есть.
- Да, в видеоформате. Радио есть.
- Есть печатная, есть журналисты, ведущие, гости. Ну, продолжим перечислять… И есть те, кто этим управляет, безусловно. Значит, это, по-большому, отрасль, которая сейчас еще и находится в периоде активной деятельности, активного развития, ну, со всеми проблемами, которые возникают в ходе естественного развития, а тут еще и связанные со всякими остальными историями. Ну, если это так, то этой отрасли, безусловно, нужно, по крайней мере, название. Сегодня она называется медиа, коммуникационная, коммуникации. И возникает представление о том, что это что-то такое, поверхностное. Ну, по крайней мере, я глубоко убежден в том, что у всех журналистов и связанных со СМИ другое понимание этого слова и этого понятия, но для того, кто нас сегодня слушает, в большей части медиа – это что-то поверхностное, информация – это что-то не сутевое. Несмотря на открытие физиков, которые давно сформулировали, что это не так, и три процесса Вселенной об этом в исследованиях квантовиков говорят, и все остальное.
Но мы понимаем, что для этой отрасли, кроме названия какого-то, нужен еще и системный подход к подготовке специалистов и стандарты образовательных процессов, стандарты образовательных программ, которые позволяют человеку считаться специалистом в этой области. Математик проходит определенный процесс подготовки, включая владение ими тех или иных концепций, теорем, гипотез, инструментов, которыми можно работать в этом пространстве. А, про аксиомы я забыл еще, извините.
Такая же абсолютно модель и во всей остальной системе знаний, только это знание надо еще собрать. Ну, туда должны войти и теория информация, и теория политических процессов, и общественные теории, общественного развития, и все условные 7 концепций медиа, и все инструменты и наши знания о том, как работает человек, как работает его психика, как работает языковое пространство. В семантике лингвисты все здесь, не говоря уже о пиарщиках и тех, кого принято называть политтехнологами сегодня.
- Вот сейчас, наверное, нас слушают еще и деканы журфаков по всей стране и думают: так вроде всё у нас вот это есть, а что же нового-то появится, чем это будет отличаться от сегодняшних учебных планов, от сегодняшней подготовки специалистов, которые вроде как эффективно работают и в медиа, и в коммуникациях, и в политтехнологиях?
- Сейчас еще хуже скажу. Нас еще слушают деканы факультетов политологии, социологии, в каких-то университетах государственной и муниципальной службы, пиарщики.
- Да, слушают Андрея Полосина, проректора президентской академии…
- И вот, разговаривая с деканами президентской академии и других вузов, мы как раз вчера, по-моему, первый Круглый стол такой, уже сознательный, мы проводили по этому поводу. Действительно, оказывается, что необходимо соединить наиболее… если не наиболее хорошо сформулированные концепции и теории, размещенные в этих дисциплинах и науках, то, по крайней мере, те самые общие, компонируемые элементы в одну образовательную программу. И для всех тех, кто сегодня занимается социологией, политологией, коммуникациями во всех их видах, созданием, работой и организацией деятельности инструментов информационного процесса, всех тех, кто вовлечен в эту работу… Правоведов, между прочим, вы еще не забудьте. Необходимо собрать это и стандартизировать, в том числе с точки зрения того, что сегодня называют компетенциями. Но, правда, мы уже понятие «компетенции» тоже перевели на русский язык, слава богу.
И объединить всех тех, кто работает с обществом, со знанием и инструментами, в одну знаниевую систему, обеспечить усиление за счет этого. Знаете, как про основы российской государственности говорили – зачем, это нельзя, это идеология. Мы приводили в пример все Оксфорды и Гарварды, в которых невозможно на первом курсе не получить курс о том, как велика и прекрасна страна, в которую люди приехали учиться. Ну, невозможно физически. И в большинстве университетов штатов, например, США такой же курс на первом году обучения или на предварительном, если это для иностранцев. Это, в том числе, традиция, которая позволяет человеку понять, в каком мире он живет, по каким правилам этот мир построен и какое будущее он себе профессиональное в этом мире может построить. То есть это не… У нас курс даже, я бы сказал так, по сравнению с техасским, так просто лишен пропаганды от слова совсем.
А пропаганда у нас имеет негативную коннотацию, идеология – негативную коннотацию и т.д. Ни у кого не возникло вопроса – а почему, собственно, у нас такая история происходит? Ну, об этом точно отдельный разговор. Так вот, новая специальность должна объединить и систематизировать все то, что сегодня представлено в разные дисциплинарные рамки. И если мы уж о непартнерах говорим (и противники), то у него-то стратегические коммуникации как системный, ключевой, наверное, базовый элемент всех дисциплин, по которым готовят специалистов, есть. Вот примерно такую историю нам необходимо с коллегами собрать сегодня и создать эту образовательную систему для подготовки работы на третьем фронте.
- Мне кажется, что это, по сути, еще иначе можно назвать (я имею в виду специалистов, которые будут выпускаться) специалисты по работе с репутацией – репутацией, соответственно, компаний, с репутацией политической партии, с репутацией страны в целом. То есть это прямо в тему программы «Репутация».
- Хотите по гамбургскому счету? Извольте. Почему бы не согласиться?
- Я примерно понимаю, почему Андрей Полосин, проректор президентской академии, который сегодня у нас в эфире, вообще решил заняться именно этой темой. Я просто напомню нашим радиослушателям, что некогда Андрей Владимирович закончил психологический факультет педагогического университета по специальности психолог-консультант, кандидат психологических наук, много лет работал политтехнологом, бойцом невидимого фронта. Вот сейчас мы, наконец, Андрея Владимировича увидели, так сказать, воочию, во всех больших ипостасях. И в итоге, по сути дела, ну, можно назвать Андрея Полосина специалистом по работе с репутацией, причем высокого уровня.
- Можно я… Знаете, это ваше право – формировать мою репутацию, вы специалист. Можно я тоже чуть-чуть вмешаюсь? Бесконечно признателен тому, что первым вузом, в котором я учился, это был Московский автомобильно-дорожный институт, инженер-экономист. Естественно, научная подготовка была первой. Потом, да, конечно…
- Потом психология.
- Да, конечно.
- Потом юриспруденция.
- Потом юридический, да, факультет, потом защита докторской в области политологии, работа в органах власти федеральных и региональных, работа в «Росатоме». Бесконечная благодарность этой работе, потому что столько системно разных областей. В «Росатоме» мне пришлось переизучать, например, физику. Я извиняюсь, но до 5-го тома Фейнмана я дошел, дальше извинялся перед всеми, что времени не хватает, но на самом деле уже было совсем трудно, честно. Но все равно это случилось. А так, знаете, нехороший анекдот, Антон Анатольевич, но все-таки. Почему это я решил заняться? Знаете, не решил. Это называется так – повезло, наверное, что доверили организовать этот процесс. В общем-то, я и коллегам говорю всегда, что задача, которую поставило руководство, это задача найти общее, объединить и со своими идеями, как говорится, не лезть. Поэтому, в том числе, то, что сейчас появляется, ну да, есть, безусловно, какая-то научная, где-то даже не ревность, а просто такая парадигма, в научном мире мы не имеем права не публиковаться. Поэтому, конечно, публикуемся, и публикуемся относительно тех вопросов, которыми непосредственно занимаюсь сам.
Но, еще раз, основная задача проекта «ДНК России» - это объединить ученых нашей страны, профессорско-преподавательский состав для выработки общих элементов концепции, обеспечивающих безопасность и развитие нашей страны. И мы вот сегодня посвящаем этому 24 часа в сутки.
- Андрей Владимирович, что для вас репутация? Ну, у нас каждый гость дает свое определение.
- Знаете, в период, когда я трудился в администрации президента, про меня говорили… Можно, я представлю сейчас, что сейчас – программа «Поле чудес»? Я вдруг вспомнил эту историю. И, пользуясь случаем, разрешите мне, пожалуйста… Да вообще, на самом деле мне хочется передать привет, потому что за время работы в основном я занимался предметном регионалистикой в большей своей профессиональной не научной жизни. И, наверное, в каждом регионе нашей страны есть люди, которых я искренне люблю, к которым я отношусь как к людям, которые мне по-настоящему близки, люди, с которыми мне хотелось бы еще что-нибудь сделать, встретиться, увидеться, приехать. Какой регион ни возьми, есть какие-то места, в которых память осталась. И это очень важно. Я прошу дать разрешение передать привет всем тем, кого я люблю и знаю, тысячам людей, которые хранятся в моей записной книжки, в телефоне, и я никогда их оттуда не удалю.
Так вот, в бытность работы невидимого фронта и не невидимого, консалтинговой деятельности и в экономических вопросах, вопросах хозяйственного развития, мы и репутацией занимались, мы и региональной репутацией занимались. И всегда это радовало, когда тот или иной руководитель субъекта всерьез понимал, как это работает, как работает репутация.
Вот у меня была простая вещь. Тогда у меня была репутация человека, у которого руки не по локоть, а по плечи в крови. Ну, так говорили. Я удивлялся. Ну, где я и где вот это вот всё? Но эта репутация вместо меня и моего мышления, моего мировосприятия себя, мира и всего остального, она работала параллельно. И я много раз сталкивался с тем, что вот эта разница и контрастность слухов и реальных встреч, она очень интересно срабатывала. Вы знаете, в «Росатоме» мы начали проект песни… «10 песен атомных городов». Вот я, чиновник, который занимается организацией работы с регионами и городами…
- С Тимуром Ведерниковым.
- И мы с Тимуром Ведерниковым делаем, значит, этот самый, «10 песен атомных городов», потом еще Алексей Евгеньевич Лихачев поручил сделать, потом еще, там «10 песен Победы», «10 песен спортсменам», когда они на Олимпиаду поехали. Сейчас уже больше 100 роликов проекта «Музыка вместе». Больше 100. Это больше 100 спетых любимых песен наших.
- Не говоря уже о том, что в каждом ролике по два десятка людей…
- Из разных городов, со всей страны. В этом суть и смысл. Но эта репутация, она вот такая. Сейчас меня называют человеком с железными руками в лайковых перчатках. И вот история про репутации, она заключается… Ну, а простой студенческий пример, он так звучит. Сначала два года ты работаешь на зачетку, а потом три года она на тебя. Да, репутация – это мощнейший инструмент формирования решений. Вот если приходить к стратегическим коммуникациям и вот к формулировкам именно этой парадигмы, это мощнейший инструмент формирования и управления решениями, которые принимают другие. И все, кто занимается репутацией сознательно своей, сами, на основании своих собственных представлений… Ну, в общем, чаще всего получается что-то не то. Я на своем примере пытался это показать, что то, что я о себе думаю, и то, что работает, разные вещи.
- То есть в конечном итоге главное в репутации – это люди. И совет Андрея Полосина нашим радиослушателям, как формировать и поддерживать свою репутацию в надлежащем виде, это…
- Идите к специалистам.
- …те самые люди.
- Не занимайтесь самолечением, пожалуйста.
- Не занимайтесь самолечением. Андрей Полосин, проректор президентской академии, научный руководитель проекта «ДНК России», был у нас в эфире программы «Репутация» на радио «Комсомольская правда». Помните, никто не имеет права посягать на вашу честь, достоинство и репутацию. Но и вы должны отвечать тем же. Встретимся с вами ровно через неделю в эфире радиостанции «Комсомольская правда». Хорошей вам репутации.
- Хорошей.
