Единый госэкзамен: итоги прошедшего учебного года и планы на будущее
М. Баченина:
- Здравствуйте, друзья. У микрофона Мария Баченина и Александр Милкус. Александр У нас сегодня очень важный гость - руководитель Федеральной службы по надзору в сфере образования и науки Анзор Музаев. Анзор Ахмедович, здравствуйте и добро пожаловать.
А. Музаев:
- Здравствуйте, Мария, здравствуйте, Александр.
М. Баченина:
- Сегодня будут вопросы, которые волнуют, по-моему, всех родителей старшеклассников.
А. Милкус:
- Как человек, который застал эру начала Единого госэкзамена, у меня вопрос, почему эти вопросы до сих пор волнуют. Вроде бы все должно быть уже на мази.
М. Баченина:
- У меня есть ответ, кстати, на это. Я, как мама будущего старшеклассника, который только будет сдавать и ОГЭ, и ЕГЭ, этим пока не загружаюсь. И для меня будет это как в первый раз. Серьезно.
А. Милкус:
- Вы не устали физически от того, что вам каждую весну приходится писать, объяснять, приходить, рассказывать большому количеству политиков, родителей о том, что такое ЕГЭ, почему это хорошо, почему это не плохо, почему это надо сделать, почему его отменить нельзя. 16 лет, я посчитал, в 2009 году был указ президента. Сколько можно? Уже те, кто сдавали ЕГЭ тогда, детей своих в школу привезли. А опять это колесо.
А. Музаев:
- Видимо, судьба у нас такая. Нет, не устали, это наша работа, это нормально. Это в целом, я считаю, нормально. Первое. Если брать Советский Союз, очень долго, десятки лет, жили по одной модели. Бабушки, их дети, внуки по одной модели сдавали экзамены в школах, потом сдавали экзамены в университетах, если они хотели туда попасть. И эта система устоялась. В 2009 году уже официально, когда все обязательно сдавали ЕГЭ, процедура началась. И, конечно же, у нас был такой момент, что вначале это новая история для всех. Но прошло 16 лет, и если мы берем выпускников, которые сдавали тогда, они уже тоже стали папами и мамами, они повзрослели. Многие закончили давно высшие учебные заведения. Наверное, есть уже те, кто детей готовит или уже прошли через эту процедуру. И явно виден градус, не будем какие-то отдельные резонансные случаи брать, когда из них пытаются раздуть масштаб вселенского бедствия, но если мы отслеживаем соцсети, к нам обращения, работк на различных площадках, родительских, в том числе, особенно соцсети, мы видим, какое количество граждан нашей страны, которые уже сдавали Единый государственный экзамен, стали людьми, получили профессии, ЕГЭ их не оболванил.
Мы должны понимать, чем больше количество этих людей, тем меньше вопросов по отмене этой процедуры. Скажу про оболванивание и так далее. Буквально на днях я разговаривал с одним моим знакомым, который занимается производством, в том числе и дронов, систем подавления связей и так далее. Не буду называть организацию. У него была командировка на один из наших известнейших крупнейших заводов. Он говорит, что был удивлен. Миф существует, что у нас на заводах везде остались только дедушки 80-летние, следующее поколение ничего не смыслит, ничего не делает. И товарищ был удивлен - там возраст 30-32 года. Если мы считаем хронологию, это ребята, которые сдавали ЕГЭ.
А. Милкус:
- Дети ИГЭ.
А. Музаев:
- Я не буду называть это предприятие, это один из локомотивов нашей военной промышленности. Чем больше родителей и детей, которые сдавали уже в новой этой форме, будет у нас выпускаться, этот вопрос будет отпадать. В этом году вообще удивительно, я прогнозировал, что будет прям шторм в июне, что снова будут такие попытки, атаки. В этом году, кстати, очень спокойно, позитивно, без информационных всплесков экзамен прошел. Я думаю, в этом году точно уже меньше вопросов будет ко мне.
М. Баченина:
- Это и есть предварительные оценки ОГЭ и ЕГЭ этого года, что штиль?
А. Музаев:
- Если мы говорим о самой процедуре, на заре, в 2009 году по 2013 год, о чем говорили все? Все говорили, что это тесты, угадайки, хотя некоторые до сих пор говорят. С 2015 года угадайки уже нет, нет вопросов с выбором одного ответа. Но есть у нас упрямые, которые до сих пор так считают. Но мы говорили до 2013 года об утечках, о списываниях, ЕГЭ-туристах и так далее. Я лекцию читал студентам-магистрантам, спросил, что такое ЕГЭ-турист? Кто-нибудь знает в аудитории? 80 человек студентов. Один поднимает, говорит: да, я был в первом классе, что-то слышал об этом. Суть он не знает. Это когда из одного субъекта или города переезжали в тот населенный пункт или субъект, где можно было договориться и сдать Единый государственный экзамен. И это было, и мы это уже вообще не обсуждаем. По содержанию было много вопросов. Устная часть в иностранном, компьютерный экзамен на компьютере, а не на бумаге. Содержательная часть истории и так далее. Эволюция шла, мы все это меняли. О чем мы сейчас говорим? На проходе рамки. Не так взглянули, воду не поставили. Мы сейчас обсуждаем не содержание, и проблема сейчас не в содержании, если брать весь информационный фон и критику, а в комфорте организации экзаменов. Это как в любой организации сервиса – книга, жалоб и предложений, что нам улучшить, чтобы экзамен стал комфортнее.
М. Баченина:
- На недавней пресс-конференции вы как раз сказали, что было всего 72 обращения на горячую линию по ЕГЭ.
А. Милкус:
- Это при том, что 682 тысячи сдавали экзамены.
М. Баченина:
- И 72 жалобы. И только половина этих жалоб подтвердилась.
А. Музаев:
- И мы отработали с субъектами, чтобы к следующему экзамену такое не повторялось. Пресловутая и самая громкая история была в начале ЕГЭ. Была история с партами в Москве, расставленными в кружок. Конечно, мы среагировали, мы ее увидели, с департаментом образования города Москвы отработали, был произведен инструктаж, проверили снова все пункты, аудитории. Там была фотография, не совсем правильно руководство этого пункта поступило. Я думаю, в московских школах места было много.
М. Баченина:
- Выглядит как придирка.
А. Милкус:
- Объясняю, парты поставили кругом, а дети должны, по правилам, сдавать ЕГЭ на индивидуальной парте.
А. Музаев:
- За индивидуальной партой, да.
М. Баченина:
- Слушайте, товарищи, мы, по-моему, уже начинаем придираться не по делу.
А. Милкус:
- Не придираться, надо соблюдать весь регламент, это очень важно.
А. Музаев:
- Были замечания из регионов. Камера была в туалете. Выясняем – зачем. Нет установки ставить камеры на ЕГЭ в туалет. Выясняется, эта камера и не работала, это замечание и жалоба сдающего из другой школы. А в этой школе родительский комитет в течение учебного года принял правило, чтобы в туалетах элементарно дети не курили, были установлены камеры, но в период ЕГЭ они были отключены. Школьник из другой школы пришел в этот пункт сдачи, увидел это, ему показалось, что все за ним подглядывают. Камеры были демонтированы. Такие вещи мы получае и на такие вещи мы среагировали. Не было такого, чтобы он жаловался из-за того, что унизили, не допустили или что-то.
М. Баченина:
- Мы отработали самые крупные, попавшие в СМИ жалобы. А над чем сейчас нужно работать в контексте ЕГЭ, ОГЭ? Есть ли серьезные проблемы, либо все уже поставлено на рельсы, работает, и просто нужен контроль? Работать или контроль?
А. Музаев:
- Смотрите, есть такое интересное выражение, мне оно понравилось, цитирую постоянно. Вопросы возобновятся с новой силой. А что взамен, если мы перестанем или остановимся? Я говорю про Рособрнадзор, про сферу образования, про Министерство просвещения. Если мы перестанем все время совершенствоваться? Это как борьба бактерий с антибиотиками. Технологии развиваются. Один из примеров технологии – микронаушники. Это вызов для системы.
А. Милкус:
- Уже я слышал и про камеры в очках.
А. Музаев:
- И камеры в очках. Умные очки в этом году. Кстати, вузовское сообщество уже говорит о том, что они испытывают большие проблемы на сдаче зачетов и экзаменов. Есть университеты, которые уже делают комнаты с чистой зоной, с подавлением связи и так далее. Это реально проблема не только наша, она уже мировая. Если мы остановимся и будем говорить, что технологически мы остановились, содержательно мы тоже не будем развиваться, конечно же, накопительным эффектом мы снова придем к какому-то кризису, когда общество будет серьезно это все обсуждать.
Мы все время развиваем технологии антисписывания, условно, антишулерства, так скажем. Мы все время работаем над содержательными аспектами. Прошел ЕГЭ, сейчас оценены работы по каждому предмету, пойдет статистика не только по каждому предмету, по каждому заданию в контрольно-измерительном материале, как написала в целом вся страна, какие трудности испытали. Это уже работа Федерального института педагогических измерений, они до 1 сентября в режиме нон-стоп будут работать над обработкой и анализом прошедшего экзамена, чтобы к 1 сентября опубликовать демоверсии, которые покажут учителям и детям, выпускникам, какой будет экзамен в следующем году. Это незыблемое правило, которое мы с 2009 года соблюдаем. Работа ни на миг не прекращается.
Президенту задают на встречах вопрос про ЕГЭ, президент же правильно подчеркнул, да, ЕГЭ должен совершенствоваться. Абсолютно верно, мы не должны останавливаться. Мы живем в мире, который стремительно меняется, один уклад меняется на другой, объем информации, который получают выпускники, учащиеся, совершенно другой. У нас не получится долго жить так, как в Советском Союзе, десятилетиями в одной какой-то модели, которая все время не совершенствуется.
А. Милкус:
- Когда мы говорим про ЕГЭ, мы говорим про линейку, это не возможность кого-то загнать. Мы потом понимаем, какую тему надо в школе углубить, где надо учителей подучить и так далее. У нас ЕГЭ является еще инструментом не только для совершенствования самого ЕГЭ, а для совершенствования и развития системы образования.
А. Музаев:
- Совершенно верно.
А. Милкус:
- На прошлой неделе мы в Российской академии образования проводили семинары, приходили представители ВЦИОМ, рассказывали про самые свежие исследования по медиапотреблению молодежи. И они говорят, что молодые ребята совершенно легко не попадаются на мошенников. Пожилые люди – да. Мы начали анализировать - почему. И выяснилось – ЕГЭ. А в чем? В том, что задания ЕГЭ детей учат внимательно читать задания, все нюансы.
М. Баченина:
- Не вестись на первое впечатление.
А. Милкус:
- Кажется, что задача простая, но там может быть дополнительное слово, запятая.
А. Музаев:
- Ориентир последние годы на логическую составляющую.
А. Милкус:
- И ребята это уже применяют, и есть уже статистика о том, что они уже обладают этими навыками, они не попадаются на жуликов, не попадаются на манипуляции.
А. Музаев:
- В ЕГЭ много бонусов.
М. Баченина:
- Мне кажется, очень большая проблема у родителей, что и рождает эмоциональную реакцию, я не говорю, она положительная или отрицательная, или какая-то усредненная, это то, как напрягаются дети. Понятно, что без участия взрослых это не происходит. Мне кажется, снижение градуса этого напряжения – одна из задач. Мы недавно с Александром брали интервью у педагога, который преподает сейчас на территории России, но начинал он преподавать в Испании. Есть меня удививший факт, что в Испании, казалось бы, развитая европейская страна, дети, в том числе и старшеклассники, относятся спокойно, если они остаются на второй год. Для тех, кто отучился уже, остаться на второй год – это вообще какая-то трагедия, это неприемлемо. Я понимаю ментальность, я понимаю, что россияне не впереди планеты всей. Как снижать градус напряжения? Что жизнь не заканчивается, просто немножечко надо подучиться.
А. Музаев:
- Я уже давно на федеральном уровне отвечаю за ЕГЭ, будучи заместителем. Многие вопросы, которые сегодня задавались, анализируешь. Во-первых, Советский Союз. Количество выпускников, продолживших обучение в высших учебных заведениях, и на заре, и в середине периода развития Советского Союза, их было не так много. Количества вузов увеличивалось кратно уже, если я не ошибаюсь, после 70-х годов. Максимум 30% уходило в высшие учебные заведения из школы. И тот, кто имел диплом, считался уже интеллигентом, имел зарплату. Инженер, врач, учитель - почет, были соцпакеты и так далее. Я вспоминаю свое детство, наш двор, в котором мы жили, таких с высшим образованием взрослых у нас было немного. Бабушки всегда в пример приводили: учись хорошо, будешь как Александр Александрович, с портфельчиком, с белой рубашки. А не будешь хорошо учиться, будешь с завода приходить в мазуте. Хотя все профессии были одинаковые, и сейчас заслуживают уважение. Я просто как пример из детства привожу. В Советском Союзе было четкое понимание, чтобы попасть туда, действительно, это уровень знания богов, просто так в вуз не попадешь. И после того, как закончишь, ты обеспечен более высококвалифицированной работой.
Когда Советский Союз развалился, открылись куча частных вузов, открылся внебюджетный набор, высшее образование стало фактически доступным. К сожалению, мы эти ошибки прошли с частными вузами, которые Рособрнадзор санировал, около 1500 штук. И эта мечта о светлом будущем, если у тебя есть корочка о высшем образовании, тут она стала доступной, грех не воспользоваться, если какой-то вуз предлагает за 20-30 тысяч рублей в год дать тебе это высшее образование. И учиться не надо. Миф, что этот диплом даст работу, не оправдался. В рыночной экономике до сих пор, даже до 2022 года, мы видели сильный крен к тому, что уже высшее образование не настолько популярно.
М. Баченина:
- Среднее специальное становилось.
А. Музаев:
- А потом уже после 2022 года, когда мы попали в страшный режим санкций, появились гигантские стройки, новые заводы, нужны специалисты среднеспециальной направленности, там появились зарплаты. Мы сейчас видим большой крен к тому, что после девятых классов ребята начали уходить. В обществе должно мнение поменяться, и сам человек, выпускник, должен понять, нужно мне высшее образование или нет. Вы говорили про Испанию, я видел этих испанских ребят, это было в 2012 году, у них вообще традиционно через 2-3 года только после выпуска поступать в вуз. Спросил: почему так? Я ищу себя, я еще слишком маленький, я не знаю, чего я хочу от жизни. Этой истории у нас пока еще нет. У нас или сразу после школы поступаешь, или уже никогда не вернешься. Может, это и неплохо.
М. Баченина:
- Это же еще внутренний такой стержень, который складывался веками, годами.
А. Милкус:
- Насколько я понимаю, нервотрепку по поводу ЕГЭ устраивают родители. И в основном даже не родители, а бабушки и дедушки, наслушавшись неких экспертов, которые каждую весну одно и то же говорят. Вы нам в пресс-конференции, когда подводили итоги учебного года и ЕГЭ, назвали такую цифру. В этом году на пересдачу зарегистрировано 144500 человек, в прошлом - 113000 человек. В принципе, когда шел разговор с президентом о введении возможностей пересдачи одного экзамена в течение периода сдачи ЕГЭ, говорилось, что он как раз и снизит тревожность. Это получилось или нет? Я так смотрю, что народ не сильно рвется пересдавать.
А. Музаев:
- Все-таки 144 тысячи – это немаленькая цифра, почти четверть. Хорошо, что они получили это право. Когда он идет на какой-то экзамен и стрессует, у него, по крайней мере, в подкорке: если что, у меня шанс есть, я его использую. Если читать прессу, там все, как у «Уральских пельменей» была зарисовка, как ЕГЭ сдавать. Если читать прессу, там все так. Если приходишь в пункты проведения экзамена, все совершенно по-другому. Не зря мы в этом году, не знаю, почему вы до сих пор не догадались до этого, провели такой эксперимент, который я считаю удачным. У нас был родитель, который представляет родительское сообщество и представляет интересы детей в пункте, а не организаторов и так далее. От них мы получили часть замечаний, немного совершенно, и тоже отработали. Совершенно спокойно мы разговаривали с многими родителями. Я лично видел этих родителей. Я спрашивал: вы не участвовали никогда, какие у вас ощущения? Действительно, говорят, хорошо, что мы этот опыт поимели, потому что из рассказов это реально жуть. А здесь обычная школа, обычный рабочий день. Рамки - такая сущность, которая в больших городах уже появилась, так случилось.
А. Милкус:
- Рамки стоят каждый день.
А. Музаев:
- Когда говорят, что от камер стрессуют, так у нас везде камеры.
М. Баченина:
- Камеры – это необходимость для безопасности.
А. Музаев:
- Везде камеры - на улицах, в подъездах и так далее. Это все страшилки и придумки. Детей спрашиваю, они спокойно пришли, сдали. Конечно, есть волнение за результат, конечно, есть волнение за то, какое задание получат. Мы тоже в свою молодость тянули билет, ни пуха, ни пера друг другу желали. Больше всего сейчас шума у нас создают, к сожалению, те нерадивые ребята, которые имеют недостаточные знания, чтобы сдать на пороги, и, к сожалению, родители. Понятно, мы все любим своих детей. Мои дети, все пятеро, без сдачи ЕГЭ все стобалльники. И для каждого родителя. Конечно, переживания родителей, критики много бывает. И стресса с их стороны. С этим надо работать, и мы эту работу проводим.
М. Баченина:
- Как раз про стобалльников хотелось задать вам вопрос. На ваш взгляд, почему сокращается число стобалльников? Может быть, это даже и неплохо?
А. Милкус:
- Каждый раз, когда какой-то ребенок набирает по трем, по четырем экзаменам, даже есть такая у нас девушка, сто баллов, вся пресса, телевидение показывает их показывают. Может быть, и не нужно это? А что, человек, набравший 98 баллов, хуже? Или там 95 баллов, или 87 баллов?
М. Баченина:
- Вы имеете в виду, что это рождает комплекс неполноценности у очень многих?
А. Милкус:
- ЕГЭ – это не спорт высоких достижений. Может, я не прав?
А. Музаев:
- Согласен с вами абсолютно. Мы в этом году впервые начали говорить и на итоговых презентациях показывали, что для страны важно не количество, на 100 человек, больше стобалльников или на 200. Их вообще в целом за год в районе 10 тысяч по всей стране по всем предметам. Какой-то логики, почему меньше или больше стало, делать из этого не стоит. Одно какое-нибудь задание в одном предмете может привести у тех же стобалльников веер какую-то проблему. Это вообще не ориентир для нашего института и для Росвоборнадзора. Конечно, надо говорить о другом. Мы обучаем практически 99% в государственных школах. Подавляющее большинство вузов, которые готовят специалистов для наших отраслей, что сейчас очень важно для нас, это государственные вузы, это бюджетные места. И здесь главная задача Министерства образования, Министерство просвещения – подготовить большое количество хорошо подготовленных ребят, которые могут без проблем учиться на следующей ступени, получать высшее образование и доучиться, получить диплом. И в этом году мы впервые маркер этот ввели. Это, кстати, вузы все подчеркнули, мы у них это подглядели на всех их сессиях, что им нужен выпускник 60+ баллов.
А. Милкус:
- Это четверочка, по-нашему.
А. Музаев:
- Нельзя по стобалльной шкале оценивать. Это ближе к четверке. Имея мотивацию и имея 60+ баллов, и в инженерных, в том числе, вузах, это крепкие студенты, которые осваивают следующую ступень образования, получают диплом и становятся нормальными специалистами. И этот маркер, когда мы в этом году посмотрели, мы увидели, что у нас почти по всем предметам 60+ идет рост по сравнению с прошлым годом. И это главное. Почему это главное? Они пойдут с документами в высшие учебные заведения. Когда особенно у инженерных вузов были недоборы, не из кого выбрать, возьмем кого есть, - какого инженера подготовишь в наше время? И в этом году мало того, что у нас на 11% больше на профильную математику пришли, на физику на 16% больше, на информатику на 6% больше, на биологию на 7% больше пришло выпускников. У нас такого роста по блоку предметов сразу одновременно никогда не было. И обычно такой рост обваливает средний балл, а у нас не обвалился по этим предметам.
М. Баченина:
- Бюджетных мест же перестает хватать.
А. Музаев:
- Здесь дело не в нехватке, здесь о качестве конкурса. Сейчас отберут лучших ребят, крепких, которые за деньги налогоплательщиков отучатся и будут работать на наших заводах на нашу экономику. Я бы более глобально здесь смотрел. Я поэтому и задаю такие вопросы, чтобы вы как-то критиковали мои замечания. Если мы говорим о выборе, который делают ребята на ЕГЭ, можно говорить, что предметы естественно-научного цикла становятся все более популярными?
А. Музаев:
- Да. Этот год подтвердил. В прошлом году мы увидели незначительный рост, очень низкий. У всех складывалось впечатление, что если мы будем так медленно расти, то не будет ничего хорошего. Президент Владимир Владимирович по этому поводу провел совещание в середине года, как раз акцентировал на этом внимание. Я думаю, сработало много факторов. Как и в информатике, когда все заговорили про цифру, про нехватку айтишников, программистов, пошли зарплаты в этой отрасли, и мы увидели, что самый не выбираемый предмет вырос до одного из самых популярных буквально за 5-6 лет. Здесь тот же фактор, я думаю, работает. Все начали говорить о том, что на предприятиях нужны инженерные кадры, на этих предприятиях не только разговоры, уже появились вакансии и зарплаты. Пошла борьба за мозги, по всем средствам массовой информации об этом говорится. Люди же тоже все это читают, видят. У нас, в отличие от начала века, когда не было понимания, где будет работать человек, потому что не было ничего, все разрушено было, развалено, шли в юристы, экономисты и в медики кто-то, там конкурс был. А сейчас ситуация поменялась. На рынке труда очень много предложений, и выпускники выбирают самые заманчивые.
А. Милкус:
- А что слышно с возможностью или вероятностью сдачи ЕГЭ выпускниками колледжей? 60% выпускников девятых классов идут в колледжи. А потом?
А. Музаев:
- У нас была тенденция, что большая часть, почти половина после колледжа без ЕГЭ поступали в высшие учебные заведения, большая часть на заочное отделение. Недавно принят закон, который говорит о том, что только по профилю можешь поступить. Если ты закончил, условно, профиль юридический или экономический, или медицинский, ты только по этому профилю можешь без ЕГЭ поступать в вуз.
М. Баченина:
- С обычными экзаменами?
А. Музаев:
- Да. Диплом предъявляешь и собеседование в университете, куда он поступает. Или та же возможность сдавать ЕГЭ. Есть история выбора. Но с той тенденцией, которую мы видим, особенно в промышленных регионах, у нас даже иногда страх возникает, не слишком ли много детей уходят в СПО. Есть субъекты, где очень сильно развит промышленный потенциал, где есть серьезные зарплаты, и мы с региональными министрами образования об этом говорим, что колледж сейчас – это не про двоечника.
М. Баченина:
- В колледж поступить трудно.
А. Музаев:
- Да, колледжи, особенно заточенные на какое-то предприятие, это большой конкурс, и туда уходят отличники.
А. Милкус:
- Я знаю колледжи - 28 человек на место.
А. Музаев:
- Этот стереотип, что колледж – это какой-то отстойник…
М. Баченина:
- Давно уже его не существует.
А. Музаев:
- Есть у ряда родителей, которых мы сегодня обсуждали. Главное - высшее образование.
А. Милкус:
- Что слышно по поводу обязательного экзамена по истории?
А. Музаев:
- Министерство просвещения уже рабочую группу по этому вопросу создало, уже идут первые обсуждения этого вопроса. В первую очередь, это касалось социально-гуманитарных наук. Так было озвучено президентом, что хорошо бы рассмотреть этот вопрос - сдачу истории вместо обществознания именно по этим наукам. Группа работает. Я не вижу пока тех экспертов, которые говорят «нет, должно быть не так». Чтобы сразу успокоить выпускников следующего года, скажу, что все сходятся во мнении, документ выйдет до 1 сентября, мнение Рособрнадзора, что те ребята, которые уже отучились в десятоом классе, они, во-первых, не знали о новом правиле. И поэтому сразу в следующем году без плавного перехода лишить их этой возможности – это неправильно. И здесь и Министерство образования и науки, и Министерство просвещения эту позицию поддерживают. Поэтому для выпускников следующего года будет, скорее всего, вопрос выбора. Обществознание остается при поступлении в вуз. Наверное, по тем специальностям, где есть обществознание, будет плюс история. Если кто захочет сам историю сдавать, он сможет историю сдать.
Следующее наше предложение – в 2027 году эту замену можно произвести. Важно, чтобы все, кто пришел в десятый класс, уже об этом точно знали. А уже дальше что за этим барьером следующих годов, эти предстоящие два года, если все поддержат такой подход, покажут, в каком направлении правильнее двигаться.
М. Баченина:
- Это только для гуманитариев или для технарей тоже?
А. Музаев:
- Речь пока идет только о социально-гуманитарных науках.
М. Баченина:
- История – это такой предмет, который необходимо знать, мне кажется, каждому россиянину, каждому, кто имеет гражданство Российской Федерации. Тем более в момент, когда подменяют по всему миру. И это вызывает у меня возмущение. И здесь, соответственно, значение истории не только для тех, кто идет учиться в гуманитарные вузы и продолжает эту направленность, но, и для тех, кто занимается научно-естественными науками.
А. Милкус:
- Я, например, за то, чтобы было три обязательных экзамена – математика, русский и история.
А. Музаев:
- Во-первых, про обязательность всем сдавать историю. Вопрос не раз поднимался. В принципе, то, что сейчас делает Министерство просвещения, это самодостаточно. У нас появляется институт всероссийских проверочных работ, у нас пишутся новые учебники истории, увеличиваются часы за счет того, что обществознание будет уменьшаться. И поэтому вся эта выборка выпускников достаточно хорошо уже будет по новым подходам историю изучать в школах. Вторая ступень – те, кто уходят в вузы. Сейчас формируется единое социокультурное ядро для высшего образования, будут единые предметы, в том числе, история России, которая будет как раз формировать личность, которая любит свою страну, гордится своей страной. У нас были эти проблемы. В техническом блоке такой сильной проблемы нет, почему только в социально-гуманитарном направлении история обязательна вместо обществознания. Инженерные специальности при поступлении предъявляют экзамены по русскому языу и двум естественно-научным предметам. А в социально-гуманитарном направлении гуманитарные предметы, и здесь абсолютно правильное предложение. Гуманитарию, наверное, лучше знать историю своей страны…
М. Баченина:
- Первостепенно. Не то, чтобы лучше, конечно.
А. Музаев:
- Первостатейно знать историю.
М. Баченина:
- Это обязанность каждого гражданина, чтобы не подумать, что было не так, как было на самом деле, и не предать память наших дедушек, бабушек, как минимум. Я веду речь о Великой Отечественной. У меня это прям болезненный вопрос.
А. Милкус:
- Я бы хотел, чтобы мы еще раз повторили очень важные вещи. Все, что касается организации и ОГЭ, и ЕГЭ, информация приходит гораздо раньше, чем даже начало учебного года. Все делается заранее. Никаких изменений в течение учебного года для одиннадцатиклассников, касающихся ЕГЭ, не было, нет и не будет.
М. Баченина:
- Речь про 2025-2026 учебный год.
А. Музаев:
- Никаких срочных кренов, кардинальных изменений, что повлияло бы на сдачу экзаменов, в 2026 году не предвидится, я вам авторитет заявляю Все изменения содержательного плана, о чем я говорил, контрольно-измерительные материалы, демоверсии по всем предметам, по контрольно-измерительным материалам революции не бывает. Если какое-то отдельное задание после проведенного анализа будет претерпевать какие-то изменения, обязательно в демоверсиях это будет указано.
А. Милкус:
- Демоверсии появляются до 1 сентября.
М. Баченина:
- Саша, ты такой адепт, ЕГЭ.
А. Милкус:
- Я входил в рабочую группу по совершенствованию ЕГЭ.
А. Музаев:
- Абсолютная правда. Потому что начинают говорить: мы не знали или знали. 1 сентября выпускной класс точно уже за год знает, как будет проходить ЕГЭ.
М. Баченина:
- К чему готовиться учителям, родителям в следующем учебном году?
А. Музаев:
- Я в первую очередь пожелал бы им хорошо отдохнуть до 1 сентября, сезон отпусков, дождаться демоверсии. Я бы пожелал просто учиться. Те ребята, даже возьмите интервью той же 400-балльницы из Москвы, мы говорили, что у нас много гениальных детей, тот, кто 98 баллов получил, различить уровень знаний вообще невозможно. Но все дети-высокобалльники говорят о том, что они учились, учились и еще раз учились. В школе, на бесплатных ресурсах, их очень много, не обязательно для этого репетиторство. Здесь нужно пожелать, чтобы семья создала нормальный психологический фон, не накручивала ребенка и самого себя. Второе – сделать так, чтобы у ребенка появилась мотивация. Даже репетиторы говорят, что если нет у ребенка мотивации, мы не волшебники, ничего не сделаем. Так же учитель, если мотивации на обучение нет, то чудес не бывает. Поэтому задача семьи, мне кажется, найти эти тонкие струнки, смотивировать ребенка на правильный выбор предметов и правильную подготовку. Не в самом конце, за месяц до экзамена, но хотя бы последний год уже сконцентрироваться, подготовиться и хорошо сдать экзамен.
М. Баченина:
- Спасибо вам большое, Анзор Ахмедович.
Подписывайтесь, чтобы не пропустить новые выпуски нашего подкаста для родителей и слушайте, когда удобно.
➤ Слушать прямой эфир: https://radiokp.ru
➤ Читать эксклюзивные новости: https://www.kp.ru
➤ Подписаться на наш телеграм: https://t.me/truekpru
➤ Самое интересное из эфира: https://t.me/radiokp
