Михаил Хазин: Америка списала ЕС в утиль
С. Мардан:
- Всем здравствуйте. Я – Сергей Мардан. Это программа «Русский доллар». У нас сегодня в гостях экономист Михаил Хазин. Михаил Леонидович, здравствуйте.
М. Хазин:
- Здравствуйте.
С. Мардан:
- Повезло нам с вами?
М. Хазин:
- В каком смысле?
С. Мардан:
- Живем в тревожное время.
М. Хазин:
- Я бы сказал, живем в веселое время.
С. Мардан:
- Да, у вас лицо жизнерадостное.
М. Хазин:
- У меня всегда жизнерадостное лицо.
С. Мардан:
- Верно.
М. Хазин:
- Это черта характера.
С. Мардан:
- Вот смотрите, бог даст, как-то войну пронесет где-нибудь стороной. Ожидаете ли вы от визита Нэнси Пелоси настоящей такой экономической третьей мировой. Какие последствия? Давайте пофантазируем.
М. Хазин:
- Вы знаете, я же не политолог, поэтому не могу ничего сказать, что думают по этому поводу разные политические силы в Китае, разные политические силы в Соединенных Штатах Америки. Я могу только сказать… Вот я вчера вечером сидел на терраске, вел занятия со своими учениками (карьерный консалтинг) и смотрел во двор. А во дворе у меня наш кот рыжий Яша и соседский кот полосатый. Полосатый кот залез на чужую территорию, Яша пошел ему вправлять мозги. Вот это типичная совершенно история. Соединенные Штаты Америки и Китай разбираются, чья это территория. При этом Соединенные Штаты Америки уже признали, что Тайвань – это китайская территория. То есть американцы понимают, рано или поздно придется сдаться, но вот сейчас конкретно сдаваться нельзя. Поэтому они меряются, что у них там есть, чем можно мериться, а на все это надо смотреть со стороны.
Что касается влияния на экономику, надо понимать, что все эти моря вокруг Тайваня – это самые загруженные с точки зрения кораблевождения территории на шарике. Ну, может быть, Малаккский пролив только круче, где этот, прости господи, Сингапур. Но, в любом случае, долго это не продлится. То есть всех сейчас интересует, собьют китайцы Пелоси или не собьют. Точнее сказать так. Решатся ли американцы направить самолет, если есть точное понимание, что собьют. Это мне сильно напоминает анекдот, который приписывают каким-то советникам Джона Кеннеди. Во время Карибского кризиса, когда Кеннеди спросил, что делать, ему сказали: «Вот, господин президент, тут у вас конкурс. Узкая ложбина длиной метров 400, с одной стороны – вы, с другой стороны – ваш противник, в 2-3 местах можно отвернуть (ну, или везде можно вверх отвернуть). Но проигрывает тот, кто первым отвернет. Вы едете навстречу друг с другом. А если не отвернете, то погибнете оба». Вопрос – как выиграть? Ответ: нужно взять лом и на глазах вашего противника своротить у своей машины руль. То есть, чтобы все поняли, что вы уж точно никуда не свернете.
А как это можно сделать? Если речь идет о сухопутной дороге, можно мост взорвать или еще что-нибудь. Вот, скажем, история, когда Лаврова не пустили в Сербию пару месяцев назад. Это абсолютный нонсенс с точки зрения дипломатии и всего остального. Кстати, такая же история была, когда не пустили наши санитарные самолеты в 1999 году в Югославию. Но всем же абсолютно понятно, что очень скоро они за это ответят. И ответ будет очень жесткий и для Болгарии, и для Черногории (собственно, Черногории, скорее всего, вообще не будет), и для Северной Македонии. То есть они будут наказаны (ну, их руководители уж точно сильно будут наказаны).
Поэтому, собственно, у Лаврова не было такой острой необходимости взять и полететь. Кстати, аналогичная ситуация у нас с Приднестровьем. То есть Приднестровье полностью закрыто. То есть формально наш самолет, который летит в Тирасполь, может быть сбит, поэтому все садятся в Кишиневе, а Кишинев иногда себе позволяет российских граждан в Приднестровье не пускать. Я лично, когда там был в последний раз, мне молдавские пограничники делали «козу», и я на них смотрел, как на дебилов, и говорил: «Ребята, вы не стройте из себя… Я прекрасно понимаю, кто вами командует, но если вы марионетки, то и ведите себя, как марионетки, а не стройте из себя людей, которые могут принимать самостоятельные решения». Один из них обиделся даже, а другой мне подмигнул и сказал: «Все будет нормально».
Так вот, весь фокус состоит в том, что здесь так сделать нельзя. Потому что нет дорог, формально это океан, территория спорная. То есть либо надо действовать, как СССР в 1983 году, когда тупо сбили…
С. Мардан:
- …корейский «Боинг».
М. Хазин:
- Ну, там, кстати, непонятно, как сбивали, что сбивали и т.д.
С. Мардан:
- Ну, неважно.
М. Хазин:
- Да, неважно. Либо надо сбивать и потом объяснять американцам: «Ребята, мы вас предупредили, что собьем? А зачем вы туда полезли? А мы вообще не знаем, была ли там Пелоси, может, ее там вообще не было».
С. Мардан:
- «Да это вообще не мы сбили на самом деле».
М. Хазин:
- Да. «Там у нас стоит автоматическая система обеспечения. Мы ее настроили…» Кстати, тоже вариант: «Мы поставили автоматическую систему. Вот у нас там стоят корабли, на них стоит автоматическая система, она сбивает всё».
С. Мардан:
- Это робот.
М. Хазин:
- Да, это робот.
С. Мардан:
- Отличное ноу-хау мы с вами выработали.
М. Хазин:
- Да, вот мы придумали вариант.
С. Мардан:
- Я про другое. Предположим, даже пропустили, не сбили. Экономическая война начнется?
М. Хазин:
- Нет. А куда дальше-то? А чего вы хотите, блокировать Китай? Это для американцев такой способ самоубийства.
С. Мардан:
- Да. А почему бы и нет? Весь мир, по-моему, этим и занимается активно.
М. Хазин:
- Нет. Этим занимается Евросоюз, и делает он это по указанию Лондона и Вашингтона. Причем, если для Вашингтона принципиально важно, чтобы капиталы к нему пошли (то есть ему наплевать, останется Евросоюз, не останется, по большому счету), то для Лондона принципиально важно Евросоюз расчекрыжить, а желательно еще при этом и Германию расчекрыжить. Именно по этой причине управляемая Лондоном германская управленческая элита делает все для того, чтобы все порушить к чертовой матери. Какие у нас по этому поводу мысли, я не знаю, потому что Путин – игрок, и он свои планы не раскрывает.
А вот что касается Соединенных Штатов Америки, то в США в последнее время китайский экспорт в США, то есть импорт из Китая, все время растет, это видно. Я вот пишут макроэкономические обзоры Фонда Хазина, и видно, что дефицит торгового баланса (в том числе именно с Китаем) непрерывно растет. Почему? По очень простой причине. Потому что инвестиции в реальный сектор в США невыгодны (как и у нас, только по другой причине) сегодня, потому что производство там очень дорогое – страховки и т.д. И по этой причине, поскольку уровень жизни населения падает, особенно после того, как в конце прошлого года США прекратили карантинные бюджетные дотации, а нужно поддерживать уровень жизни населения.
Я думаю, что картинка немножко изменится после выборов в ноябре, будет где-то полгода лаг, когда можно будет немножко ослабить уровень жизни. Если республиканцы выигрывают, то они могут не выделить денег, объяснить, что виноваты во всем демократы, то есть президент Байден, но потом все равно придется что-то делать. В общем, и так и так все плохо. Но сейчас, если остановить экспорт из Китая (соответственно импорт китайский в США.), это катастрофа.
С. Мардан:
- Поэтому вы считаете, что это невозможно?
М. Хазин:
- Нет. Поэтому я считаю, что экономически там ничего не произойдет. Нет, они, конечно, могут устроить войнушку. Кто-то говорит: американцы могут попытаться, чтобы Южная Корея и Япония начали конфликт. Япония не может вести конфликт с Китаем, это невозможно по целой куче причин. А что касается Южной Кореи, то я думаю, что Южная Корея сейчас рассуждает исключительно о том, как она будет объединяться с Северной, исходя из своих собственных интересов. Уж война с Китаем в эти интересы точно не входит. По этой причине я склонен считать, что…
Американцы же всё уже сказал. Еще в ноябре месяце председатель Объединенного комитета начальников штабов сказал о том, что американская армия не собирается воевать ни с российской армией, ни с китайской, и вообще, великие державы решают свои вопросы путем переговоров. Так что тут как раз все абсолютно логично, понятно. Я бы сказал так, что, конечно же, люди в окружении Байдена с целью выиграть выборы (ну, или не сильно проиграть) в ноябре могут попытаться погубить Нэнси Пелоси, но все-таки это маловероятно.
С. Мардан:
- Михаил Леонидович, спасибо вам за позитив. Войны не будет, экономической катастрофы тоже не будет. Коль вы упомянули про Евросоюз, который, видимо, засунул лом в руль, сломал его и несется в бетонную стену, как вы думаете, они зиму хотя бы переживут? То есть к нам потянутся толпы беженцев с просьбой дать им дров, молока, яиц, кусочек хлебушка?
М. Хазин:
- Это очень интересная тема. На самом деле все куда смешнее. Дело в том, что Евросоюз стремительно несется в ситуацию, в которой ему ни газ, ни нефть будут не нужны. Основной потребитель газа и нефти – промышленность. Если у вас эта промышленность останавливается, то для народа нефти и газа – выше крыши. Другое дело, чем народ заплатит за эти нефть и газ в ситуации, когда они теряют работу. Это отдельная тема. Но тут я склонен считать из того, что тут Жаннет Йеллен, бывший руководитель ФРС, а ныне министр финансов США, называется это секретарь Казначейства… У них министерства – это департаменты, Казначейство – государственный департамент, министр иностранных дел США – это секретарь Госдепа. Предполагается, что все они работают под президентом. То есть у них структура власти, у них президент – глава исполнительной власти. И в этой ситуации, я думаю, они напечатают денег и дадут людям. Может быть, они изменят систему ценообразования. Ну, потому что они же сами создали ситуацию…
С. Мардан:
- Позвольте я вас перебью. Уточню просто. То есть повторится история, как во время ковида, мы в рамках социальной поддержки всем дадим по тысяче евро, условно, на дрова?
М. Хазин:
- Да, на дрова. И всё, и проблем не будет. Другое дело, что у них зарплаты не будет. То есть это операция по уничтожению в Евросоюзе среднего класса. Это очень опасная ситуация разрушения системной модели управления. Потому что модель управления (что в Западной Европе, что в США) выстроена через средний класс. Вот социальные сети, все остальное… То есть как человека, если он ведет себя неправильно, наказывать? Его деклассируют. То есть его лишают возможности жить как средний класс. Если все лишаются возможности жить как средний класс, как управлять этим?
Плюс к этому есть колоссальное количество всякого рода организаций, в том числе мусульманских, которые могут там поднять разного рода безобразия. Причем контролироваться эти организации, скорее всего (ну, по большей частей) будут Лондоном и частично американцами (спецслужбами). То есть Лондон может устроить в Западной Европе хаос. Ну, опять же, с той же самой целью разрушения Евросоюза. Как он это будет делать, когда он это будет делать, это зависит от их тактических деталей. Понимаете, Джонсон, при всех его недостатках, был человеком системным. Не надо путать. Он из себя строил…
С. Мардан:
- Да, я понимаю, о чем вы говорите.
М. Хазин:
- Более того, он был очень настроен на то, чтобы с Россией договориться.
С. Мардан:
- То есть косил под дурака просто.
М. Хазин:
- Не под дурака, а скорее под такого человека…
С. Мардан:
- …оригинального.
М. Хазин:
- Да, оригинального. Ну, как бы это была возможность некоторые вещи скрывать, типа, ну, это я так пошутил, это была шутка. Но он очень хотел договориться с Путиным, причем уже больше года, то есть с мая прошлого года. Ему три раза (а может, и больше) объяснили, что только после того, как он признает, что Скрипаль – это британские спецслужбы… Обращаю внимание, ни про Литвиненко, ни про голландский «Боинг» его не просили сказать, что это британские спецслужбы (но это, впрочем, вылезло бы автоматически). Он не решился. Летом прошлого года максимум, на что он решился, болгарская блогерша опубликовала британские документы о том, что нет у Британии возможности подать на Россию в суд. Потому что документ, на основании которого принято решение о так называемом «Новичке», не может использоваться, потому что время между тем, как забрали кровь у Скрипалей и как этот анализ попал в лабораторию, прошло больше суток, и каким дустом там всё это поливали, никому неизвестно.
А на большее он не решился. Встречи нет. Поэтому развалить вместе с Путиным Евросоюз Джонсон не смог. Я подозреваю, что за это его и уволили. Потому что нужно любой ценой создавать Британскую империю, валютную зону. Это, собственно, к доллару. Потому что мировая долларовая система распадается. Для того чтобы создать устойчивое экономическое образование, нужен рынок в полмиллиарда человек. В Евросоюзе где-то полмиллиарда. Ну, Британия может отхватить западную часть Евросоюза, где 300-400 миллионов, плюс еще кусок Африки, условно бывшую французскую западную Африку. Но для того чтобы это сделать, надо сначала развалить Евросоюз, а желательно еще развалить Германию. Потому что если Германия остается, то вот это романо-германское ядро англичанам сейчас не сломать, они слабоваты.
По этой причине, видимо, было принято решение, что надо ставить человека а-ля Маргарет Тэтчер, то есть не очень умного, но абсолютно упертого. Вот Лиз Трасс, она чрезвычайно карьерно ангажирована и по этой причине страшно упертая. Ну, и с интеллектом у нее не очень, как, впрочем, и у Маргарет Тэтчер. Потому что она начала разрушать британскую экономику...
С. Мардан:
- Да, верно.
М. Хазин:
- …ради финансовой модели. Ну вот, она сейчас, эта модель, рушится. Ну да, разумеется, это была связка Рейган – Тэтчер, которая была направлена на разрушение СССР. СССР они разрушили, но беда состоит в том, что в результате они полностью разрушили и базу для собственной власти.
Вот картинка. Если сейчас придет какой-нибудь отмороженный премьер… А там еще есть индиец этнический, он, скорее всего, будет сильно более аккуратен. Ну, и в силу национального характера, и в силу того, что он вообще… А если Лиз Трасс, то это всё, она начнет…
С. Мардан:
- А немцы понимают это?
М. Хазин:
- А кто у них?
С. Мардан:
- Глубинное правительство, не знаю, семья Хенкель какая-нибудь, которые стиральный порошок делают.
М. Хазин:
- Объясню. Дело в том, что в Германии полностью отсутствует на сегодня сколько-нибудь субъектная политическая элита. Я знаю, что уже больше 10 лет пытается субъективизироваться старая земельная аристократия в германии. Причем не только в Германии, она это делает во Франции, в Австрии, в Италии и даже в Венгрии. Собственно, Орбан – это как раз эта группа. Он такой консерватор, еще чего-то, поэтому он очень с нами дружен. Потому что это как бы логика, грубо говоря, земельных империй XIX века (Германская, Австро-Венгерская и Российская). Кстати, если говорить о свободе и демократии, то Австро-Венгерская была самой демократической в Европе в XIX веке. Там в части свободы и демократии было выше крыши. И, кстати, не было никакого расизма ни в одном глазу. В Германии, кстати, тоже не было. Но глубинный был, иначе бы фашизм не вылез. А в Австрии не было. Если вы читали «Похождения бравого солдата Швейка», там есть момент, когда Швейк переодевался в русскую форму, и его австрияки взяли в плен. И ему там говорят: «Швейх? (Ну да, типичная европейская фамилия.) А ты откуда?» - «Из Праги». – «А, знаю, Прага – это пригород Варшавы. Но ты не бойся, у нас тут евреев не обижают в отличие от вас».
Поэтому идея восстановления Австро-Венгрии именно как куска Европы… Вот если англичане хотят себе кусок Западной Европы взять, чтобы создать свою валютную зону, Ватикан тоже хочет восстановить. Ватикан – это координационный центр старой земельной аристократии. То есть это не центр силы, как Лондон, а это координационный центр. Что получится, как получится, это очень сложно. Я спрашиваю тех людей, которые разбираются у нас. Есть такой замечательный политолог Каринэ Геворгян, которая не только очень хороший политолог, но она еще и представитель самой старой аристократической династии в мире, потому что ее род ведет свое начало от Ахеменидов. А ее род ведет начало от наместника Армении, которого поставил Кир Великий, какого-то своего племянника. То есть они натуральные Ахемениды. И эти несколько восточных родов, где передается не только по мужской линии, но и по женской.
С. Мардан:
- Что-то мы в основном при динары, дирхамы…
М. Хазин:
- Почему? Европейская аристократия - континентальная, британская – там все сложно. Если говорить о британской аристократии, там две линии. Одна – линия Британской империи, это европейская аристократия, прежде всего, голландская, которая захватила Великобританию после «Славной революции» в конце семнадцатого века. А есть еще старая аристократия – Стюарты. Это Шотландия, прежде всего, еще частично Уэльс. И если вы обратили внимание, то человек, который не стал участвовать в соревнованиях за пост премьер-министра, министр обороны по фамилии Уоллес. Кто смотрел фильм «Храброе сердце», тот помнит, что это национальный герой Шотландии – Уоллес. Видимо, они из одного клана.
С. Мардан:
- Скорее всего.
М. Хазин:
- Так вот, по этой причине идея Шотландии о выходе, если у Британской империи не получится, она вполне себе актуальна. Лиз Трасс на эту тему уже выступила, сказала, что никакого референдума не будет. Но ее никто не будет спрашивать.
По этой причине сегодня ключевой вопрос – это не вопрос, как разруливать экономический кризис. Ведь люди серьезные уже поняли, что те, кто отвечает за экономику из действующих персонажей, в ней ничего не понимают. То есть, то, что несут Джанет Йеллен, глава ФРС Пауэлл, что несут руководители ECB не в сказке сказать, не вслух произнести. Теория кризиса существует. Она в России написана, желающие могут прочитать мою книжку «Воспоминания о будущем», вышла в 2019 году. Совсем желающие могут купить ее перевод на американский язык на АМАZON. Она там только в электронном виде, но продается.
Но смех состоит вот в чем, что официально этой теории не существует, поскольку самый страшный тоталитарный зверь, который существует в природе, это научная школа. Она уничтожает всех конкурентов на корню без какой-то ни было жалости. И либеральная научная школа истребила всех, но люди, которые понимают, что им придется рулить, та же старая земельная аристократия континентальной Европы, они понимают, что нужна теория и, главное, нужна какая-то практика. Но они мне задавали вопросы вот в Берлине года четыре тому назад, было мероприятие, которое проводил там у Якунина был центр интеллектуальный. Сейчас его в связи со всеми этими делами закрыли. А тогда было большое мероприятие, где присутствовала вот эта самая аристократия немецкая, которая мне впрямую задавала вопрос: Михаил Леонидович, хорошо, вот сейчас вот все это бахнет, неважно, через два года или через пять, но бахнет, а что нам делать? Говорю, прежде всего, вам надо учить тех, кого вы будете ставить руководителями, потому что то, чему их сейчас учат, оно к реальности не имеет никакого отношения. Мы, собственно, и видим. То, что несут все эти люди, желающие могут послушать. Взять, например, есть у нас интеллектуальная либеральная дама Ксения Юдаева. Возьмите, что она сказала в последних своих выступлениях. И попытайтесь вникнуть в то, что она сказала. Кстати, если сможете вникнуть…
С. Мардан:
- Она же зампред ЦБ, если я не ошибаюсь?
М. Хазин:
- Она первый зампред ЦБ.
С. Мардан:
- А давайте поговорим про наш ЦБ! К слов, раз уж вы вспомнили.
М. Хазин:
- Скучно и не интересно.
С. Мардан:
- А вот нет. Меня тут возбудил слегка прогноз экономического развития, который они опубликовали на третий и четвертый квартал. И на следующий и четвертые года. То есть, как бы нам обещают полный коллапс, катастрофу. Даже не знаю…
М. Хазин:
- Ускорение оттока капитала.
С. Мардан:
- Я для слушателей коротко. По-русски. Масштаб экономической катастрофы, которую прогнозирует наш доблестный ЦБ, это такой образца 1991 года по цифрам – то, чего не было тридцать лет.
М. Хазин:
- Да.
С. Мардан:
- Может, их собрать просто сразу, в телячий вагон и на свежий воздух?
М. Хазин:
- Объясняю. Это не ко мне. Это решение политическое. Я – экономист. Значит, как экономист, а я экономист и специалист по государственному управлению уж в силу обстоятельств. По этой причине я себе немного представляю, как это все работает.
В 1991 году МВФ, который был главным координатором по разработке экономической политики либеральной команды в России, поставил перед российскими либералами две ключевые задачи. Первая задача – не допустить, чтобы в России был собственный внутренний источник экономического роста. То есть, что для этого нужно сделать? Нужно, чтобы рубль не был инвестиционной валютой. Эту задачу они решают. Сначала ее решал Дубинин, потом ее решал Игнатьев, потом ее решала Набиуллина. А сейчас это решается через высокую стоимость рублевых заимствований. То есть, не выгодно. В 90-е годы решалось по-другому, в основном за счет зажима денежной массы. Она и сейчас зажимается. А Геращенко когда пришел в 1998 году, он за два года увеличил темпы роста с отрицательных до 12-15% в год, настолько, что Греф – представитель либеральной команды, начал говорить, что таких темпов нет, и специально занижал темпы роста. Потом он начал как бы предлагал, когда Геращенко сняли в 2002 году, титаническими усилиями Греф начал экономический рост зажимать, но тут подоспели высокие цены на нефть. И до 2008 года все было ничего. Потом все, это все закончилось.
Вторая задача, которую поставил МВФ – это обеспечить отток капитала свободно. Геращенко ограничил отток капитала, Игнатьев, как пришел, его снова сделал свободным. Обратите внимание, первое, что сделал Центробанк, как только отлегло после спецоперации, он начал увеличивать лимиты вывода капитала. 200 тысяч, потом миллион. И теперь Центробанк понимает, что поскольку он выполняет задачи МВФ, то у нас будет экономический спад, потому что если нет инвестиций, то нет роста, с одной стороны. С другой, будет увеличиваться отток капитала, поскольку ЦБ его стимулирует. Поэтому, чтобы его не ругали, надо и сказать, что у нас будет экономический спад и отток капитала. Потом, глядишь, отток капитала будет чуть меньше, чем они спрогнозировали, или экономический спад будет чуть меньше, чем они прогнозировали. И ЦБ скажет, что вот наши выдающиеся результаты.
С точки зрения логики аппаратной Центробанк ведет себя абсолютно логично. С точки зрения интересов страны они ведут себя как…
С. Мардан:
- Как враги.
М. Хазин:
- … как враги, да.
С. Мардан:
- Я вот ставлю себя на место больших начальников, смотрю на цифры типа прогноз падения ВВП 8%, я говорю, да вы чего, вообще? Враги! Вы – враги! Вы чего нарисовали-то? Начальник же должен треснуть кулаком по столу и сказать: я порву вас!
М. Хазин:
- Вот смотрите. Я по-простому. В Центробанке работают десятки тысяч людей, в руководстве работает полторы-две тысячи. Представьте, что завтра мы убираем Набиуллину и ставим на ее место Глазьева. Как там убежавшие объясняли? Как объясняла упомянутая Юдаева в частном разговоре Косте Сонину? Как говорят, это я в интернете прочитал. Если мы подставимся, то на место Набиуллиной придет Глазьев и нам будет плохо. Ну, она говорила, что тогда российская экономика умрет, в реальности она имела в виду…
С. Мардан:
- Конечно, да.
М. Хазин:
- Вот теперь представьте, что пришел Глазьев. Напомню, в 1994 году, когда пришел Геращенко, то что сделали? Зампред ЦБ Потемкин либеральный организовал «черный вторник» с резким скачком доллара. И дальше принесли бумаги Ельцину и сказали, вот это вот все Геращенко виноват, надо его уволить. А совершенно очевидно, что когда придет Глазьев, он в Центробанке не был много лет. И никто там не был из людей, которые что-то понимают. Как там все устроено? Они не знают. Как контролируется курс? Неизвестно. Кто контролирует биржу, по каким телефонным каналам? Тоже никто не знает. Вот он приходит, и на следующий день вместо курса рубля 58, рубль падает – 130. Что делать в этой ситуации? Знаете, если речь идет о ситуации как бы комиссаров в пыльных шлемах, то тут все понятно. И входит комиссар в кожанке к президенту биржи, и говорит, вот до конца биржи, до конца работы 20 минут. А сейчас курс у вас текущий 130, чтобы через 10 минут было 60. Говорит, да я не могу! Говорит, не интересно. 10 минут.
С. Мардан:
- Так. Хорошо.
М. Хазин:
- Биржа заканчивается, курс остается 130, комиссар входит и стреляет ему в лоб. По законам революционной целесообразности. Вызывает заместителя: завтра через две минуты после открытия биржи должен быть курс 60.
С. Мардан:
- И берет в заложники семью желательно.
М. Хазин:
- Да не надо брать семью!
С. Мардан:
- Ну, как? Если уж мы исторические аналогии проводим! Мы же знаем, как это делается!
М. Хазин:
- Хорошо. Ну, вот. Или там еще у кого-то. Тут как бы все понятно.
А если у нас свобода и демократия, как у нас сейчас? Мы же видим, что происходит, насколько велика доля абсолютной совершенно русофобии и поддержки, так сказать, фашистского режима киевского и так далее в интернете…
С. Мардан:
- В рамках свободы слова!
М. Хазин:
- Да. И что может сделать условный Глазьев на посту председателя Центробанка?
С. Мардан:
- Ничего.
М. Хазин:
- Нет, он, разумеется, за три-четыре месяца порядок наведет. Помните, когда пришел Рогозин в Роскосмос, то первые четыре месяца еще как бы что-то там падало, по крайней мере, было одно падение. А потом ракеты падать перестали. Но за четыре месяца много всякой пакости эти люди еще для страны сделают, понимаете? По этой причине вот так вот просто взять и снимать очень опасно. Это надо делать очень грамотно. Если мы выиграем войну на Украине, ну, вот как бы всем станет понятно, то все эти люди прикинут, ага, войну на Украине выиграли, где гарантии: мы тут сегодня сделаем курс 130, а завтра за нами придут? У нас же рыльце в пушку, мы же валютными спекуляциями занимались не просто так!
С. Мардан:
- И не один год!
М. Хазин:
- И не один год. Поэтому лучше вести себя тихо, а лучше пойти к Глазьеву, занести ему чемодан, там, глядишь, все как-то образуется. Возьмет Глазьев чемодан или не возьмет? Тема отдельная. То есть, нужно продемонстрировать силу власти. Вот сейчас вся пропаганда западная демонстрирует, что мы слабы. Уже есть проблемы, потому что ужас-ужас, что типа вот мы начали операцию, через две недели экономика России рухнет под тяжестью жутких санкций, не получилось. Сейчас нас пугают, что осенью рухнет экономика. И в этом смысле прогнозы ЦБ – это часть этой пропагандистской вещи. ЦБ говорит, ребята, мы вас предупреждаем, это объективное развитие ситуации. Мы титаническими усилиями можем вас спасти, но тогда нас нельзя увольнять. А то, что нет экономического роста? И идет спад уровня жизни, а он идет, это как бы: а мы тут причем? Это вот – к правительству. А в правительстве сидит министерство финансов, которое что делает? Говорит, а давайте мы снова введет бюджетные правила и будем выводить деньги. То есть, Мишустин спит и видит, как бы инвестиции государственные увеличить, хотя их не хватает для экономического роста, а Силуанов делает все, чтобы и эти деньги не пустить. А для чего они, по-вашему, рубль подняли? А потому что чем выше рубль, тем меньше денег в бюджете, тем меньше денег можно пустить на инвестиции.
С. Мардан:
- А чтобы совсем коротко попытаться закрыть тему с Центральным Банком, как вы думаете, может, перейти к установленному по-комиссарски? Курсу доллара-рубля.
М. Хазин:
- Это можно сделать, но при условии, что этим занимаются правильные люди.
С. Мардан:
- Да, да, вот со всеми условиями. Это имеет смысл?
М. Хазин:
- Сегодняшним доверять нельзя. Объясните, какой у вас экономический план? Понимаете, у нас, у нашего правительства нет ни долгосрочного, ни среднесрочнгого, ни даже… Ну, краткосрочный план есть какой-то. Почему нет? Потому что писать его должны те самые либералы, у которых базовая логика: все должна делать невидимая рука рынка. Вы попробуйте объяснить какой-нибудь западной корпорации, что ее экономические показатели должны определяться невидимой рукой рынка. Да вас на порог не пустят!
С. Мардан:
- Даже в русской корпорации это невозможно. Сразу уволят.
М. Хазин:
- Ну, вот.
С. Мардан:
- Вот в этой связи есть ли у вас видение и понимание того, а как мы сможем встроить в себя и переварить, реколонизировать, извиняюсь за выражение, освобожденные территории Украины?
М. Хазин:
- А проблема в чем?
С. Мардан:
- Невидимая рука рынка…
М. Хазин:
- Вам уже все объяснили. Там сельское хозяйство за исключением Донбасса, где куча промышленных…
С. Мардан:
- «Азовсталь» меня интересует.
М. Хазин:
- Там сделают…
С. Мардан:
- Технопарк.
М. Хазин:
- Технопарк.
С. Мардан:
- И что будут собирать?
М. Хазин:
- Чего-нибудь. Какая разница?
С. Мардан:
- Молотилки будут…
М. Хазин:
- Молодежь туда какую-нибудь, которая чего-нибудь будет делать. Вы что думаете, у нас молодежи нет талантливой? Да выше крыши! Вы им только дайте возможность. У нас в чем вся проблема? У нас нет денег, чтобы производить. Вот ты что-то изобрел, произвести это невозможно. Уже для того, чтобы эти произвести, нужна производственная площадка, для этого нужны деньги, а денег не дают никак.
С другой стороны, даже если ты произвел, ты продать не можешь. Я знаю истории. Производятся насосы, которые надежнее, чем немецкие, которые эффективнее, чем немецкие и дешевле, чем немецкие. Но в наших крупных корпорациях сидят независимые директора, которые так пишут техусловия, что купить можно только немецкие.
С. Мардан:
- Да это понятно.
М. Хазин:
- Но сейчас стало чуть полегче, поскольку немецкие перестали продавать.
С. Мардан:
- Давайте в рамках невидимой полемики с людьми, которые про войну объясняют, даже не про агрессию, это вообще как бы слово у меня вызывает желание достать маузер, а про то, что все это не нужно. И времена, когда войны шли на земли, даже за людей, они далеко ушли в прошлое.
С вашей точки зрения вот этот вот, даже возьмем один кусок – Донецко-Криворожский бассейн, то, что мы с вами в школе учили, вот он имеет ценность для России и для российской экономики? Для российского капитала.
М. Хазин:
- Да, имеет.
С. Мардан:
- Объясните, зачем нам это все?
С. Мардан:
- Во-первых, там есть месторождения марганца, с которым у нас…
С. Мардан:
- Так!
М. Хазин:
- … проблемы. Во-вторых, у нас наша евразийская зона уже определилась по объему. И это Иран, Турция, Египет. И, вообще, арабский мир. У нас где-то уже полмиллиарда потребителей. И нам нужно производить несколько больше. Особенно с учетом будущего импортозамещения. Поэтому промышленные предприятия нам нужны. Но это русское население, а вот дальше в степь – там все просто. Там избыточное население, которое мы вот сказал наш министр обороны, что надо строить города в Сибири. Вот мы их туда и пошлем строить города в Сибири. Причем, не в смысле, что мы их туда насильно пошлет, я просто как бы, у меня родственники из Ростова-на-Дону, сразу после войны был набор. Часть моих родственников уехали по набору в Коми, потом вернулась, часть уехала на Дальний Восток, там жила младшая сестра моей бабушки, тоже потом вернулась. То есть, мы будем говорить, ребята, смотрите, а тут работы нет. Ну, нет. В сельском хозяйстве нужно в три раза меньше населения, чем сейчас тут живет. А вот смотрите, вот. Климат там хороший. Ну, да, зимой чуть прохладней, но зато зарплата высокая.
С. Мардан:
- Ваше мнение по поводу черноморских портов и будущего Черного моря? Это должно стать внутренним российским морем с точки зрения экономического и военного доминирования.
М. Хазин:
- Это будет внутреннее море Евразийского союза. И Восточное Средиземноморье тоже. Именно поэтому сейчас есть информация, что США хотят там устроить бучу.
С. Мардан:
- Вы имеете в виду очередной кризис, который не позволит построить южный коридор через Иран, видимо?
М. Хазин:
- Но, прежде всего, чтобы нельзя было там создать центр развития за счет тех ресурсов, которые там в шельфе.
С. Мардан:
- А можно договориться в обозримой перспективе с Израилем, его включить в эту одну большую и красивую историю?
М. Хазин:
- В Израиле сейчас довольно специфическое руководство, которое явно совершенно работает не на пользу Израилю.
С. Мардан:
- Ну, чуть позже.
М. Хазин:
- Но стабильность пойдет в этот регион с востока.
С. Мардан:
- По идее я просто не верю в извечную вражду. Как мне представляется, нет ничего невозможного в том, чтобы Израиль и Иран, они начали, в общем, чем-то торговать.
М. Хазин:
- Ничего абсолютно нет. И я очень рассчитываю, что в Израиле здравый смысл возобладает, выиграет Нетаньяху. Может, он не самый лучший вариант, но из всех, что есть, он реально лучший. А там – посмотрим, потому что если выиграют вот эти вот, то в этом случае я начинаю сильно сомневаться в том, что у Израиля есть будушее. Во всяком случае, когда еврейское государство поддерживает открытых нацистов киевских, это у меня вызывает оторопь. Ну, они больные? Они не понимают? Это такое чистое самоубийство.
С. Мардан:
- Отталкиваясь от прогноза Центробанка, ваше видение экономической ситуации в России на этот год и на следующий?
М. Хазин:
- Чем быстрее мы откажемся от либерально-экономической политики, тем быстрее мы от экономического спада перейдем к экономическому росту.
С. Мардан:
- Это возможно?
М. Хазин:
- Конечно.
С. Мардан:
- Я имею в виду не рост, я имею в виду отказаться от либеральной политики.
М. Хазин:
- Это неизбежно. Вопрос не в том, будет ли это, а в том, когда это будет.
С. Мардан:
- Война в этом смысле позитивна?
М. Хазин:
- Ну, да, разумеется.
С. Мардан:
- Спасибо большое! Михаил Хазин был с нами, который все объяснил.
