Экономическое чудо. Благодаря коронакризису доходы российского бюджета превысили план на 35%
С. Мардан:
- И снова здравствуйте! И снова в эфире Сергей Мардан. Я не один, ко мне присоединился экономист, обозреватель «Эхо Петербурга» Дмитрий Прокофьев. Дмитрий, приветствуем тебя!
Д. Прокофьев:
- Привет!
С. Мардан:
- У нас на сегодняшний день: мы обсудим структуру расходов-доходов российского бюджета, насколько она нам с вами, простым русским людям, нравится – не нравится, насколько она соответствует разумному представлению о жизни. А еще у меня есть тема: я тут начитался с утра, что надвигается мировой экономический кризис.
Д. Прокофьев:
- О, господи!
С. Мардан:
- Начнем с простого. Что с нашим бюджетом? Все же хорошо! Или нет?
Д. Прокофьев:
- Слушайте, для кого хорошо? Вот он для кого-то бюджет, а для кого-то нет совсем. Буквально на днях вышел отличный комментарий ВШЭ, который так и называется «Фискальное чудо». Потому что никогда так много бюджет не поднимал денег, вот просто роскошно. И даже объясняется, почему.
С. Мардан:
- Вот это… Экономика России стала такой мега эффективной, что аж на 35% выросли доходы?
Д. Прокофьев:
- Не совсем. Они объясняют, почему. Первая причина, что мировой экономический рост - неожиданное быстрое восстановление, потянул и цены на нефть. И цены на нефть планировались 45 долларов, а они стали 69 – средняя на Urals. Следующий момент: они честно пишут, что инфляция увеличила доходы бюджеты, все повысилось, поэтому в рублях бюджет заработал дольше. Дальше там шикарный пассаж: заметное сокращение норм сбережений домохозяйств.
С. Мардан:
- Вот это вот что такое?
Д. Прокофьев:
- А это то, что у людей не осталось, то есть, люди потратили сбережения. Доходы у людей просели и то, что у людей было попрятано…
С. Мардан:
- Минуточку! Я вот сразу… Объясни: люди потратили, а причем тут доходы бюджета? Это НДС?
Д. Прокофьев:
- Конечно! Потому что пошел НДС. И самое главное – люди стали тратить на импорт. У нас цены на импорт подскочили, а почему? Потому что как реагирует наш человек, когда у него кончаются деньги, он видит какую-то экономическую движуху не в свою пользу. Он решает закупиться, пока еще есть на это возможность.
С. Мардан:
- Логично. Сам так делаю всегда.
Д. Прокофьев:
- Конечно. Но все импортеры и продавцы, они же видят это. Во-первых, курс доллара поднялся, они закладывают риски по доллару в свои цены. Потом они видят, что люди берут, как подорванные, все покупают, значит, надо спокойно повысить цены. Люди видят, что цены растут, а в магазинах они это видят каждый день – вот эти вот мелочные подъемы, они понимают, что раз все время это дорожает, то мне надо бежать и купить то, что я могу себе еще позволить. Пока это еще есть. Потому что, ну, я потом как-нибудь там… Ну, не отберут же у меня этот телевизор, в конце концов, не придут его описывать. Купленный в кредит. Лучше купить сейчас.
И импорт у нас облагается пошлиной на импорт, который: таможня работает, как из пушки, все прямо отлично. И НДС – основной наш налог, который заряжен во все товары, который у нас высокий. Все. И доходы бюджеты прекрасные. И несмотря на то, что расходы бюджета тоже выросли, но сальдо все равно… Профицитный бюджет, слушайте. Ни одна страна не прошла кризис с профицитным бюджетом. Из развитых, конечно.
С. Мардан:
- Только Россия?
Д. Прокофьев:
- Только Россия. Как коммерческое государство у нас смотрит? Чтобы ни в коем случае расходы власти не превысили ее доходов.
С. Мардан:
- Ну, это же мечта, на самом деле!
Д. Прокофьев:
- Мечта власти.
С. Мардан:
- Россия является вот таким эффективным государством. По крайней мере, в экономической части.
Д. Прокофьев:
- Оно эффективно в том же смысле, как была эффективна сахарная плантация на Карибских островах, где вот есть производство сахара и вывоз этого сахара. И ждут корабль из Франции, который придет, товары привезет…
С. Мардан:
- И стоимость риса, которым кормят негров.
Д. Прокофьев:
- Да. Негров или каторжников. Или местных кого привезли там. Да.
С. Мардан:
- Значит, слушайте, дорогие мои негры белые! Вот мы все с вами порадовались за доходы федерального бюджета, как эффективно все свели, а теперь давайте обсудим, а что потратили на рис, которым нас кормили. И помимо овощной подливки, туда хотя бы шкурки свинины добавляли?
Д. Прокофьев:
- Нет, добавляли пальмовое масло. Сегодня вышел большой текст «Ведомостей», которые проанализировали наши данные МФТС. И они пишут, что у нас ураганный импорт пальмового масла, которое, видимо, во все сейчас добавляют. И цены, соответственно, на него тоже растут. Мы покупаем себе пальмовое масло.
А бюджет как разделен? Очень интересно. Обычно говорят, что вот в России такой милитаризованный силовой бюджет. Это не правда, потому что у нас силовой бюджет был в 2014-2016 годы. Вот там каждый третий рубль бюджета уходил на силовой блок, на безопасность и оборону. А потом это плавно начало снижаться. И сейчас у нас где-то четверть бюджета на это идет. В абсолютных деньгах это даже больше, потому что бюджет вырос.
С. Мардан:
- А это вот включая всякий секретные статьи?
Д. Прокофьев:
- Включая. Это общий. То, что там внутри, да. И у нас есть общегосударственные расходы на управление – там 7-8%, у нас колеблются, если мы посмотрим роспись бюджета, колебания – национальная оборона немножко снижается, а вот на экономику вопреки всему этому шлепанию языком, что вот мы поддерживаем экономику, около 15%. Все эти нацпроекты – все плюс-минус копейка к 15% от бюджета. И только в 2021 году реально дали больше. Вот там выросло на два с половиной процента вложения – то, что называется национальная экономика – 17,6% тратят. И сразу скачок был, и вы видели, что сразу вот везде стало показывать рост. Ну, дали денег в экономику, она задышала и заработала.
А социалка? Примерно 25%. И только два года с 2014 по 2021 годы, когда у нас прыгали социальные расходы до 30% от бюджета. Угадайте, какие?
С. Мардан:
- Не знаю.
Д. Прокофьев:
- Это 2017 год, естественно, чтобы в 2018 году все правильно все сделали на выборах.
С. Мардан:
- Да! У нас же выборы были.
Д. Прокофьев:
- И 2020 год, потому что было голосование за поправки. А 2021 год стало снижаться, потому что было понятно, что…
С. Мардан:
- Подожди! А вот эти вот всякие путинские то 5 тысяч рублей, то 10 тысяч – это все копейки, что ли?
Д. Прокофьев:
- Оно все идет, скажем так, для них это идет, когда нужно, чтобы люди правильно проголосовали. В масштабах бюджета, его расходов это статистически небольшая величина.
С. Мардан:
- Допустим, поэкспериментировали с нацпроектами, увидели, что если закинуть в экономику немножко денег, то она начинает как-то даже дышать. А они действительно это увидели? Это означает какой-то перелом?
Д. Прокофьев:
- Нет, это не означает. Они увидели, потому что нельзя было этого не делать, надо было догонять. Здесь разные вещи: и восстановительный рост после прошлого года, и еще если мы хотим быть импортно-экспортной торгующей страной, значит, у нас реально вливаются деньги сейчас: порты, терминалы, железные дороги – вот это все работает. Это эффективно. Это то, что у нас получается. Это то, что нужно, что делает, слава богу, «Роснефть» занимается, максимально старается выкачать нефть, пока цены высокие. Вот это заработало.
У нас заработала история… Там криво, косо, я негативно отношусь, как экономист, ко всей этой истории с энергопереходом, но в этом направлении у нас экология и окружающая среда - там что-то началось делаться, ну, деньги там заработали. И они производят такой вспомогательный эффект, где-то кто-то получил зарплату, потратил.
Стройка подразогнала экономику. Люди хватали квартиры, жутко невыгодную тяжелую ипотеку. На самом деле, да! Уже эта выгодная ипотека, она закончилась в 2020 году еще в сентябре. Дальше все было дорого. Но рынок разогрели. Там крутятся деньги. И вот у нас экономика стала оживать.
На самом деле, если бы у нас власть хотела бы поддержать реально экономику, поднять доходы, то начать тратить вот эти бюджетные средства в экономические проекты, поддерживать - это будет не очень эффективно. Это будет дорого. Но это будет с точки зрения затрат, это не будет эффективно. Но это даст возможность людям получить какие-то свои заработки, которые они уже потратят.
С. Мардан:
- А социалка?
Д. Прокофьев:
- У нас социальные расходы… Сейчас, кстати, вот с точки зрения, насколько государство щедрое, оно даже пощедрее, чем в СССР. В СССР социалка составляла где-то 14-15% доходов людей.
С. Мардан:
- Всего-то?
Д. Прокофьев:
- Да. Все остальное человек зарабатывал сам. Сейчас больше 20%. Другое дело, что деньги эти все равно маленькие. Вот у нас начальство все время пытается как-то думать, что законы экономики оно объедет на кривой козе. Мы уперлись в этот порог среднего мирового, среднедушевого дохода, ну, он сейчас около 11 тысяч долларов. И ну, не перейти его. Ну, не перейти! Перераспределяется где-то больше, где-то меньше, но вот этот средний уровень – и все не то. И не получается жить.
С. Мардан:
- В общем, губы не раскатывайте. Никогда не жили хорошо и не будем – это главный вывод, который я сделал из краткого анализа Дмитрия.
Я тут начинался про глобальный экономический кризис, спусковым крючком которого может стать возможная, скажем так, конфронтация в Центральной Европе - вот то, что мы обсуждаем с октября. Это возможно или нет?
Д. Прокофьев:
- Понимаешь, с экономическом кризисом какая история… Надо понимать, что означает экономический кризис, допустим, для американской прессы, бизнеса. Как они к этому относятся. Представьте человека, который через день ходит в зал и качается 120 килограмм по 5-6 раз. Сильный и здоровый чувак. И после тренировки, особенно, когда она к соревнованиям, человека ломает жутко. Это тяжко, это тяжело. И вот какой-то прорыв, результат – это всегда кризис. После выступления на соревнованиях человек лежит день, ему просто надо восстановиться и собраться.
Вот с экономикой то же самое. Вот прокачавшись до очень большого уровня, может наступить какая-то пауза, которую они не боятся, которую они понимают, что и как это работает. Механизмы, как спастись от депрессии, что называется. И поэтому когда у них говорят, что вот – экономический кризис, ребят, это означает, что кто-то, кто не по-умному распорядился своими сбережениями, ну, он чего-то потеряет. Но это значит, что остальные приобретут. Просто произойдет перераспределение, не произойдет краха.
С. Мардан:
- Я предлагаю футурологический сценарий: для чего может быть интересен, кому может быть интересен мировой экономический кризис. Ну, допустим, возможный конфликт в Центральной Европе, перебои с поставками энергоносителей, цены – вверх, индустриальная Германия просто валится на бок сразу, поскольку Германия объективно очень зависит от российского газа. И не может без него.
Европа является ключевым торгово-экономическим партнером Китая, соответственно, по Китаю это бьет как монтировка - в висок. Ну, вот два ключевых глобальных конкурента США будут очень через раз дышать.
Д. Прокофьев:
- Во-первых, плохо будет… Всегда в мировых пищевых цепочках хуже всего оказывается тем, кто находится внизу.
С. Мардан:
- Это я понимаю, да.
Д. Прокофьев:
- Вот если не будут покупать сырье, это значит, что не пойдут деньги за это сырье.
С. Мардан:
- Ничего страшного! На макарошках перекантуемся.
Д. Прокофьев:
- Слушайте, плохо перекантуемся на макарошках. В ту войну 80 лет назад, если бы не привезли по ленд-лизу муку, тушенку, яичный порошок для армии, то ни на чем бы на своем не прокантовались. И армейский паек привезли на вот этих вот транспортных «либерти». И без этого – нет. Потому что, опять же, производство продуктов… В чем может быть, на самом деле, проблема? Это продовольствие. Потому что сейчас оно и так подорожало. А Украина – это четвертый поставщик пшеницы в мире.
С. Мардан:
- А Россия – первый.
Д. Прокофьев:
- И Россия, да, первый- второй где-то. То есть, это в странах, которые поставщики пшеницы. Россия – она такая сверхдержава, в смысле, семок – подсолнечника. То есть, вот эти вот любые колебания с поставками хлеба, вот это серьезная проблема, потому что она по цепочке потянет подорожание продуктов. И мы помним, например, что арабская весна – 2011 – 2012 год – это было связано с тем, что с резким ростом цен на вот самые простые продукты, которые составляю основной рацион этой молодой арабской улицы. Лепешка подорожала в два раза, не купить! Вот это серьезная проблема.
Поэтому, конечно, кризис, на самом деле, стараются избежать, потому что здесь на этих непредсказуемых последствиях, на хаосе сейчас трудно выруливать. И если экономика Штатов, надо понимать, что экономика Штатов – это не только Америка. Это еще и Канада со своей нефтью, это еще и Мексика с ее нефтью. Если надо – это Венесуэла с ее нефтью. Если надо, то Южная Америка с там Аргентиной. Вот американский континент в случае чего, он может закрыться, прожить, просидеть на своих ресурсах. Тоже сложно, плохо, сладко никому не будет, трудно. А вот Евразийский континент, он на своих ресурсах не особенно-то просидит, потому что каждый день кого-то надо кормить – полтора миллиарда в Китае, полтора миллиарда в Индии, да? Их надо кормить каждый день, причем, простыми массмаркетовскими продуктами. Ладно, если подорожает кофе, мы с вами как-то справимся, переживем. А если реально подорожает хлеб в два, то это очень плохо.
С. Мардан:
- По поводу продовольственного кризиса я согласен, а говоря о большом американском рынке – Северная и Южная Америка – они прокормятся, ровно как и Россия, чего-чего, а за тридцать лет научились, по крайней мере, обеспечивать себя хлебом.
Д. Прокофьев:
- С хлебом научились, а вот…
С. Мардан:
- Но проблема-то американской экономики совсем не в обеспечении себя продовольствием, а в том, что нужно финансировать американский государственный долг, а он финансируется непрерывными заимствованиями.
Д. Прокофьев:
- Наш с вами долг, который мы гасим кредит банку, и долг государства – это совсем разная история. Для государства важно не сколько этот долг по объему, а какую часть своего ВВП они тратят на его обслуживание. Вот в Америке были проблемы с госдолгом при Рейгане – это 80-е годы. Вот тогда было дорого. Сейчас американцы платят ничтожный процент, сейчас цифру сходу не назову. Это все равно, что как если бы мы с вами платили бы кредит, ну, сто рублей – ежемесячный платеж, а, и не замечали бы. Никто не сомневается, что… Потом, все выражены обязательства, они все равно выражены в долларах. И все понимают, что американский долг – это американская облигация – это бумажка, на которой написано, что ты в такой день придешь и тебе должны выдать столько долларов. И тебе их выдадут! Что ты с ними сделаешь? Это уже второй вопрос. Американские казначейские обязательства – это удостоверение о том, что в такой-то день ты получишь столько долларов по ним. Никто не сомневается, что в такой-то день тебе зачтут эти доллары.
С. Мардан:
- А вот мировая инфляция, которая превосходит цифры последних даже не тридцати, а сорока лет, насколько это тревожный симптом того, что происходит? Может ли это быть предвестником экономических катаклизмов?
Д. Прокофьев:
- Это свидетельство неудачи вот этой карантинной политики.
С. Мардан:
- То есть, сами себя загнали…
Д. Прокофьев:
- Сами себя поставили в такую ситуацию, пошли и приняли решение, которое на тот момент в большой степени было принято на эмоциях и на какой-то тяжелой истории. На недостатке информации. Если бы была полноценная информация тогда, не началась бы вот эта массовая истерия, возможно, было бы принято другое решение.
С. Мардан:
- Кстати, сейчас выход из этой пандемии такой же эмоциональный или осмысленный?
Д. Прокофьев:
- Нет, уже нормально совершенно. Я всегда смотрю на цифры. Это очень похоже на ситуацию с гонконгским гриппом 50 лет назад. Когда Гонконг начал реально валить людей, тогда за 4 месяца сделали вакцину и начали прививать. Были большие человеческие потери. Но тогда и мир был помоложе, но никому в голову тогда не пришло закрывать экономику. Да, переболели, тяжело. Были дни, когда половина Франции не вышла на работу, потому что люди лежали больные. В Москве тогда заболевало по 100 тысяч человек в день с большой температурой в 69-м году зимой.
Переболели, переломились, перетерпели. Вот здесь так не получилось. По такому пути не смогли пойти. Сделают выводы. И сейчас мы видим, несмотря на "Омикрон"…
С. Мардан:
- Я имел в виду другое. Процесс, который запустил Борис Джонсон, отменив фактически ковид в Великобритании, вслед за ним пошло и поехало: Ирландия, Дания, Нидерланды, Чехия.
Д. Прокофьев:
- Да, пошла эта волна.
С. Мардан:
- Вчера финны объявили, что с 15-го числа отменяют все ограничения, я так понимаю, что к весне весь мир…
Д. Прокофьев:
- К осени, наверное.
С. Мардан:
- Думаю, что Европа закончит это все к весне.
Д. Прокофьев:
- Понятно, что лето они переживут, но из этой истории будет сделаны очень большие выводы.
С. Мардан:
- О том, что кто должен умереть, те должны умереть.
Д. Прокофьев:
- И отчасти и это.
С. Мардан:
- Но не надо трогать экономику.
Д. Прокофьев:
- Плюс то, что были отработаны очень большие технологии контроля, получила власть большая фарма. И все идет в соответствии с предсказаниями нашего гениального экономиста Кондратьева, который говорил о том, что это будет биотехнологии, что-то должно произойти, чтобы биология заработала.
С. Мардан:
- Друзья мои, как выяснилось, русские все предсказали еще сто лет назад!
Д. Прокофьев:
- В общем, да.
С. Мардан:
- Читайте.
Д. Прокофьев:
- Да, Кондратьева надо читать.
С. Мардан:
- Всем хорошего дня!
Понравилась программа? Подписывайтесь на новые выпуски в Яндекс.Музыке, Google Podcasts или Apple Podcasts, ставьте оценки и пишите отклики!
