Политолог Илья Гращенков: Если регионам сейчас дать больше свободы, это будет чревато центробежными силами
С. Мардан:
- Давайте поговорим про другую войну, о которой вчера наконец сказал Путин. Путин довольно долго молчал, ничего не говорил. То есть трансляция его мнения, которая была через Пескова, в ситуации военных действий мало чего значит. Вся страна ждала заявлений национального лидера по ключевым вопросам, которые перед всеми нами стоят. Если про специальную военную операцию на Украине мы разговариваем каждый день, и достаточно много источников, комментариев, видео, мнений и прочего, то вот что касается войны экономической, которая объявлена и которая уже идет, нам всем хотелось узнать: и что дальше?
Собственно, вот вчера Путин провел очень большое совещание, в котором приняли участие и члены правительства, и главы регионов, такой онлайн-формат Госсовета, я бы так сказал. Давайте мы обсудим, по крайней мере, ключевые позиции, о которых президент сказал, что он сформулировал, что из этого следует. Мобилизационная это экономика, либерализация ли это экономики? Что будет с инфляцией, что будет с реальным уровнем жизни? Все то, что волнует все 145 миллионов граждан России, я так думаю. Может, я ошибаюсь. Говорим с Ильей Гращенковым, политологом, генеральным директором Центра развития региональной политики. Илья, как вы думаете, это историческая речь была вчера или нет?
И. Гращенков:
- Я от вас услышал, что это экономическая война. Но я подумал, что раз у нас там специальная операция, то здесь должна быть специальная экономическая ситуация. Такое должно быть определение. То, что вчера говорил Путин, я уж не знаю, чтобы не стать национал-предателем, наверное, нельзя тут не радоваться, надо отметить позитивный настрой лидера, который сказал, что мы все преодолеем. Но единственное, что меня, конечно, смутило, то, что речь получилась такая в духе «всем сестрам по серьгам». Мы одновременно и увеличим МРОТ, увеличим поддержку пенсионеров. Такая левая политика. И одновременно же либерализуемся для бизнеса, дадим возможность бизнесу выживать, перестраивать цепочки. Правда, не очень понятно – как. Для того, чтобы это сделать, бизнесу нужны дешевые кредиты, налоговые каникулы, снятие административных барьеров. А одно замыкается на другое. Чтобы увеличить МРОТ и пенсии, вы должны собрать больше налогов. Соответственно, повысить административные барьеры. Поэтому кто тут в конечном итоге пострадает? Я предвкушаю, что пострадает все-таки не основной электорат «Единой России», а пенсионеры.
С. Мардан:
- Вы думаете?
И. Гращенков:
- Это логично было бы, по крайней мере, какого порося зарезать в конечном итоге. С другой стороны, я же оптимист. Поскольку я все-таки считаю, что тридцать лет экономика России создавалась как рыночная, вкладывались колоссальные деньги именно в то, чтобы стать частью западной модели, то сегодня, при всем желании импортозаместиться, можно найти другие цепочки, но нельзя поменять саму концепцию. Конечно, без рынка Россия обречена не на возврат к административно-командной системе Советского Союза, как многие мечтают, а это прямой путь к Венесуэле с ее дефицитом, черным рынком и так далее.
Поэтому для сохранения стабильности, действительно, нужно поддерживать рынок, рыночную экономику, бизнес. И, действительно, нужна максимальная либерализация внутри. Если снаружи на нас давят, то внутри должна быть такая экспансивная экономика. Должны расширяться рынки.
С. Мардан:
- Илья, это понятно, это вот мы с вами рассуждаем, что должно быть. Но вот я прослушал всю речь Путина целиком и прочитал ее в отдельных тезисах, я согласен с тем, что там некоторые вещи даже прямо противоречат друг другу – то есть, с одной стороны, я вижу такую тональность мобилизационную и невероятно резкую, невероятно прямую – там, где Путин говорит о том, что мы стоим на пороге трансформации российской экономики, самой масштабной за последние годы, что, безусловно, повлечет и рост инфляции, и безработицу, и вообще табуированная тема – то, о чем никогда не говорилось в последние годы. Он заранее признает. То есть, он не говорит, что – приготовьтесь, нас ждут непростые времена, но мы победим – но я перевел бы это именно так. И тут же он говорит о том, что да, мы повысим пенсии, МРОТ и т.д. То есть, никто не предлагает объявить военный заем и всем ползарплаты на него отдать.
И. Гращенков:
- По простой причине. Что сейчас это неэффективно. То есть, если в эпоху индустриальной экономики можно было действительно изъять какие-то земли, сбережения, построить на них заводы, фабрики, то сейчас они на фиг никому не нужны. А нужны инвестиции в производство, цепочки и у кого их изымешь-то?
С. Мардан:
- А вот давайте подумаем, у кого нужно изъять деньги-то и все остальное?
И. Гращенков:
- Ладно, давайте не будем подсказывать, у кого.
С. Мардан:
- Почему не будем? Нет, у меня есть пара мыслей на этот счет. Я бы с удовольствием подсказал бы пару адресов, у кого можно изъять.
И. Гращенков:
- Ну, тогда оставлю эту почетную миссию вам. Я бы хотел сегмент выделить про то, что Путин не раскрывает до конца свое видение вообще образа будущего, какой он видит страну после этой трансформации. Ведь все-таки он эту трансформацию начал единолично в общем-то, взяв на себя всю полноту ответственности и сегодня он как бы потихоньку начинает рассказывать, что, собственно, ждет и, главное, ради чего все это делается. Но пока, к сожалению, мы можем об этом только догадываться. Единственное, что очевидно, что в этой системе все-таки он сторонник сохранения устоявшейся модели. Он не воссоздает неоСССР именно в экономической системе. Что делать людям в этой ситуации? К чему готовиться? Вот по вчерашним заявлениям, которые меня очень заинтересовали, полномочия новых губернаторов, которые предложили расширить. Мы тоже с вами достаточно часто выступали и говорили, что регионам нужно больше полномочий. И вообще надо политику на места спускать. Вот смотрите, сегодня им какие-то полномочия дадут. Но вы же помните, что в момент коронавируса губернаторы все, что могли, они могли копировать решение Москвы, Собянина, который был во главе штаба. А сегодня возникает совершенно иная ситуация. Чечня, Москва, Чукотка, Камчатка – принципиально разные регионы по экономической структуре и столкнуться с принципиально разными вызовами экономическими. Тут людей будут увольнять, тут заводы встанут, тут вообще начнется какая-нибудь гиперинфляция. Что делать губернатору в этой ситуации? Вот ему президент дает полномочия, а он, кроме как копировать, ничего не умеет. Сразу встает вопрос о компетенции управленческой, уровне их свободы, уровне их взаимосвязи с местными бизнесами – то есть, с людьми, у которых есть деньги. Вот вы говорите, где их взять? Я так понимаю, что вы намекаете, типа, изъять у олигархов, да?
С. Мардан:
- Да, конечно, естественно.
И. Гращенков:
- Но ведь на уровне регионов-то не найдешь своего Абрамовича... Ну, можно найти, конечно, но он будет такой худенький и, в общем, зарезав эту корову дойную, не всегда можно всех прокормить длительное время. Поэтому встает вопрос региональной политики, в том числе. То есть, условно говоря, мы идем тогда в либерализацию или мы идем в новую коллективизацию и т.д.? Если мы идем в коллективизацию, то действительно, вот что нужно? Выстроить пункты раздачи тушенки, как ЛДПР сделало, на уровне региональных администраций, а дальше ходить и изымать – так, Никанор Иваныч, давайте валюту. Вот если мы идем по либерализации, значит, мы должны дать и губернаторам, и местному бизнесу максимальные полномочия, чтобы они, как это было в 90-е, начали сами себя спасать. Но это же чревато и центробежными силами, потому что одни регионы будут себя спасать лучше, другие хуже, распределять все будет Москва и это неминуемо повлечет к конфликтам.
С. Мардан:
- Ну да, посмотрите, это как бы сразу же возникает следующая мысль. То есть, внутри Москвы есть что спасать, есть что распределять – все, что угодно – как всегда было. А возьмите какую-нибудь там нищую Кострому, где, кроме двух леспромхозов ничего нет, им чего распределять-то? Дрова?
И. Гращенков:
- Ну, хотя бы, да. Но, во-первых, выстроенный вот этот сетевой бизнес – все эти «Пятерочки» и «Магниты» - это же действительно вопрос продовольствия и, как минимум, безопасности. Сейчас вот посевная, которая тоже непонятно, как пройдет. Нет, там есть вопрос сейчас именно планирования того, как вообще государство планирует выживать. И вот пока из речи Путина, честно говоря, было непонятно, какую модель они выберут.
С. Мардан:
- Ясно. Спасибо большое. Илья Гращенков, политолог, был с нами.
Понравилась программа? Подписывайтесь на новые выпуски в Яндекс.Музыке, Google Podcasts или Apple Podcasts, ставьте оценки и пишите отклики!
Мардану это очень важно, так как чем больше подписчиков, оценок и комментариев будет у подкаста, тем выше он поднимется в топе и тем большее количество людей его смогут увидеть и послушать.
