Дмитрий Пучков: Поляки переманили белорусскую молодежь, как крысолов с дудочкой
- Всем добрый вечер! Дмитрий Юрьевич, здравствуйте!
- Всем привет!
Н. Фридрихсон:
- Категорический шалом!
Д. Пучков:
- Симметрично!
Н. Фридрихсон:
- Поговорим о судьбе Белоруссии. В ночь с 9 на 10 августа год назад в Белоруссии были подведены итоги президентских выборов. И понеслась! Улица вспыхнула! События были довольно горячие и яркие. Сейчас особенно иронично наблюдать, как Тихановская ест печенье у Байдена. Это вообще прекрасно – итог спустя год.
Дмитрий Юрьевич, за этот год Лукашенко предпринял все необходимые меры, чтобы предотвратить развитие событий, когда улица восстает и начинает чего-то хотеть?
Д. Пучков:
- Никакие не улицы восстают. Это специально подготовлено, проплачено, организовано. Так получилось. Мне так показалось, я так это вижу, что имея крепкую уверенность в том, что все государственные СМИ находятся в надежных руках, это обнадеживает, что окормление населения происходит правильным и нужным путем. А интернетом не занимаются нигде: ни у нас, ни у них, нигде в разумном понимании. А телевизор на население больше не влияет, а главнее всего интернет. И когда пара продажных тварей, сидя в Польше под руководством польских спецслужб и ЦРУ гоняет там десятитысячные и двадцатитысячные толпы по Минску? Только поздравить. Это настолько суровый недосмотр, что я даже не знаю.
Н. Фридрихсон:
- Мы все следили за событиями в Белоруссии в течение этого года. Действительно, было очень много вопросов: удержится ли Лукашенко на посту президента. В августа-сентябре того года этот вопрос очень остро стоял. И улица тогда была в Белоруссии горяча, и NEXTA била глаголом.
Сейчас проходит год…
Д. Пучков:
- Напомню сразу, что первые картинки, появившиеся – ОМОН, точнее, народ бьет ОМОН. Эта вот улица пошла избивать сотрудников ОМОНа. И это счастье!
Я, будучи в здравом уме и здравой памяти на сотрудников ОМОНа напрыгивать не стал. Это специально подготовленные люди, которые провоцируют сотрудников правоохранительных органов на применение спецсредств. Им надо, чтобы пролилась кровь, после этого строить на этом истерику, как это было на Украине и точно так же, как это пытались делать у нас.
Н. Фридрихсон:
- Я бы не стала говорить это только в прошедшем времени, что касается Белоруссии. Мы видим, какие кульбиты сейчас выкидывают некоторые представители белорусского общества. Я имею в виду барышню, которая уехала с Олимпиады в Токио в Польшу и заявила, что кровавый режим и до меня может дотянуться. Есть у меня сильное ощущение, что такой странный кульбит к годовщине этих самых протестов не случаен. И после того, как Тихановская поела печенья с Байденом, у меня есть ощущение, что у нас будет вторая часть марлезонского балета.
Как вы считаете, смог ли Лукашенко закрутить все необходимые гайки за этот год, чтобы не повторилось? У меня складывается впечатление, что где-то мы не докрутили, где-то перекрутили, как водится, на Руси и не только на Руси, а где-то совсем не докрутили. И все это может повториться.
Д. Пучков:
- Это же Лукашенко гайки крутит, а не мы. Мы не сильно понимаем, где у него чего и как. Например, он (обобщаем) - страна Белоруссия со страшной силой дружит с Польшей. Польша старательно заманивает к себе, например, белорусскую молодежь, потому что в Польше хорошо, через нее прямая дорога в Европу. Какая-то там у них карта поляка или что?
Н. Фридрихсон:
- Карта поляка, так и называется.
Д. Пучков:
- О, получай, жизнь у тебя наладится!
Самое главное – не дружи с Россией. А дальше, если у тебя карточка поляка, если в Польше уровень жизни выше, чем у вас, наверное, там все гораздо лучше. Почему там лучше? Потому что нами управляет не тот, кто надо. А вот если мы его скинем, обратите внимание, их не устраивает один человек, все ровно про это, тогда жизнь наладится! Вот у простых людей все станет хорошо!
Смог ли он это забороть? Вся эта многовекторность так называемая – она именно про это. Нет, не смог и не сможет. До тех пор, пока ты будешь смотреть в сторону Запада, ничего ты не сделаешь. Они так и будут, они уведут ваших детей, как крысолов с дудочкой!
Заборол ли он это? Думаю, что нет.
Н. Фридрихсон:
- Мы понимаем, что Александр Григорьевич – сложный партнер, как принято политкорректно говорить, так уж получается, что многовекторен. Скажу вам честно, я услышала заявление Лукашенко (у него сегодня был большой разговор с журналистами), прошу поставить коротенькую цитату.
А. Лукашенко:
- И когда я слышу вот эти намеки - в состав России и прочее, я всегда думаю, вот головой Путина думаю, слушай, что, еще одна головная боль нужна России? Нет. Именно президент России так и понимает. Мир изменился. Для того, чтобы интегрироваться, развивать интеграцию, вы правильно сказали, промышленность, в экономике интеграцию в целом, не надо, чтобы кого-то взять и включить в состав.
Н. Фридрихсон:
- Кроме того, Лукашенко отметил крымский вопрос и сказал, что Белоруссия признает Крым в составе России – цитата – «когда последний российский олигарх начнет поставлять туда продукцию».
Дмитрий Юрьевич, вам не кажется, что Лукашенко не в нужный момент начал играть в многовекторного президента?
Д. Пучков:
- Он же независимый! Как он может склонить голову и всякие такое?
Вот он президент отдельно взятой страны. Это лидер мирового уровня безо всяких кривляний. А тут ему предложат взять и объединиться. А когда объединятся, какое у него будет место? Кем он будет? Уверяю, никем. Ну, надо это ему? Нет, не надо.
Он, с моей точки зрения, абсолютно правильно говорит. Если вы про интеграцию, давайте займемся экономикой, в первую очередь. То, что российский капитал туда зайдет, понастроит там каких-то предприятий? И белорусы будут на них трудиться. Это прекрасно. У нас совместные военные программы? Базы наши какие-то стоят, за это они получают деньги и у нас военный договор – это великолепно.
Н. Фридрихсон:
- Только базы он наши не хочет.
Д. Пучков:
- А если захочет? А сколько денег надо вливать в эту самую Белоруссию? А нам оно надо?
Н. Фридрихсон:
- А как вы считаете…
Д. Пучков:
- Вон уже семь лет в Крым вливаем, а что-то со скоростью звука ничего не получается. Надо оно нам? Я считаю, что нет.
Н. Фридрихсон:
- Хорошо, Белоруссия независимая страна. Лукашенко – президент страны. Сколько независимый Лукашенко будет еще тянуть кота за усики, рассказывая эту крымскую историю? Возьми и признай Крым российским!
Д. Пучков:
- А зачем ему признавать? Ему.
Н. Фридрихсон:
- Как припекло, значит, так Лукашенко вспомнил, что Россия – большой партнер и Владимир Владимирович Путин – большой его партнер. Отлегло? И мы опять начинаем многовекторностью вернеть!
Д. Пучков:
- Он и не прекращал, по-моему. Говорит, кстати, он вещи здравые. А чего ваш бизнес туда не идет, а что ваши банки туда не идут? А сотовые операторы чего не идут? Типа я тут впереди должен пробежать, а вы подумаете?
Раз имеет возможность такое сказать, то он это скажет.
Н. Фридрихсон:
- Как вы считаете, это наша недоработка?
Д. Пучков:
- Да.
Н. Фридрихсон:
- Россия Белоруссии дает колоссальные скидки на нефть, на газ. И мы помним, что даже публичные странные некие заявление Александра Григорьевича по этому вопросу. Неужели у Москвы нет рычагов и права, не побоюсь этого слова, как-то попросить у нашего сложного партнера признать Крым? Признай реальность! Она такова – Крым – часть России. А ты – партнер России!
Д. Пучков:
- Наверное, нет ни воли, ни рычагов, ничего нет.
Н. Фридрихсон:
- У нас?
Д. Пучков:
- Ну, как с Украиной. Это суверенное государство, они будут развиваться вот так вот. Марши эсэсовцев, бандеровцев и прочее. Ну, ничего! Это не значит, что мы с Украиной должны разорвать экономические связи. Мы с ней будем торговать.
Н. Фридрихсон:
- Итак, где же мы так накуролесили?
Д. Пучков:
- Завершу. Вот я обучен искать причины собственных неудач в самом себе, это крайне полезно. Не всегда они во мне, но полезно подумать о том, что ты сделал не так.
То же самое и здесь. Есть хорошая присказка: огурец, помещенный в рассол, хочет или не хочет, он будет соленым. Так вот, рассол не создан. Совсем недавно через Украину гнали миллиарды кубов, какие-то условия благоприятствования, скидки, еще чего-то. И что получили? Вот – нацистский режим на Украине.
Теперь давайте даром чего-то давать, а потом ждать, что в ответ будут делать то, что нужно нам. Так не бывает. И это, как в анекдоте про кошку, которое известное место намазали горчицей, она вылизывает себя, визжит, говорит, вот как надо, чтобы сама и с песней! Вот так.
А если такие условия не создаются, все сидят и чего-то ждут? Будет вот так.
Н. Фридрихсон:
- По сути, если глобально размышлять, для меня это странная ситуация, как для гражданина России, что нам надо быть пожестче, как государству, с Белоруссией? С президентом Белоруссии. Сократить скидки, перейти на жесткие разговор кредитов, как МВФ делает.
Д. Пучков:
- На государственном уровне кредиты не даю, но в моем понимании это должно так выглядеть. Вот вам вот это, а мы взамен хотим вот это. А если вот это, чего мы хотим, не получится, то будет вот это. И никакие безвозмездные подарки! У нас капитализм, в конце концов. И все вокруг строго про деньги!
Н. Фридрихсон:
- Пусть капитализм будет капитальный.
Д. Пучков:
- Нормальный и хорошо смазанный механизм. И такого, по всей видимости, нет. И поэтому Александр Григорьевич, по всей видимости, позволяет себе всякое.
Н. Фридрихсон:
- А у нас впереди, кажется, будет прекрасный повод – смазать капитализм горчичкой, как бы это ни звучало. Действительно, складывается впечатление, что в Белоруссии готовят попытку госпереворота 2.0 и давайте будем честными. Если наши западные партнеры опять себя приложат фейсом об тэйбл, сами провалят вторую попытку госпереворота, ну, это будет совсем странно. И на вторую попытку они кинут уже серьезные усилия и ресурсы. И они уже не будут отступать и сдаваться.
И не сегодня, так завтра в Белоруссии что-то да начнется. Сакральная жертва, как мы любим, да? Первый проброс был – спортсменка, улетающая с Олимпиады в Польшу. Просто так не бывает с Олимпиады! МОК помог этой самой спортсменке уехать в Польшу. МОК, который должен был заниматься другими делами. И раз он интегрирован в эту историю, то это только начало.
Пойдет ли по методичке? Сакральные жертвы. Тут Зеленский интересные заявления делает, что будем защищать, понимаешь. И понеслась!
Д. Пучков:
- Сами убили, сами будут защищать. Вот кому это не надо – убитые оппозиционеры? Так это Лукашенке. На фиг они ему не нужны! Еще оправдываться за каких-то мразей повешенных и так далее. Зачем ему это? Кому выгодно? Самое примитивное – нашим дорогим западных партнерам.
А что касается переворота -20? Ну, есть оперативные навыки про то, что оперативная деятельность должна быть агрессивной и наступательной, не прекращаясь ни на секунду. Они это свято бдят. Такого не может быть, что сегодня мы работаем, а завтра у нас неделя выходной.
А есть блатная мудрость: ухватил лоха – бей до смерти! И то и другое про одно и то же. Но Александр Григорьевич – первое: что при капитализме главное?
Н. Фридрихсон:
- Деньги, прибыль.
Д. Пучков:
- Правильно. Надо бить по самому больному месту – по кошельку. Надо отсечь финансирование всех этих негодяев, которые ведут страну к государственному перевороту и к кровавой бане.
Н. Фридрихсон:
- Это кого вы имеете в виду применительно к Белоруссии?
Д. Пучков:
- Так называемую оппозицию. Она везде одинаковая, она везде живет за счет западных денег.
Н. Фридрихсон:
- А сам Лукашенко не ведет Белоруссию ко второму госперевороту?
Д. Пучков:
- А тут ужасный момент. Вот с чем сравнивать? Что лучше? Наличие войны или ее отсутствие? Гражданская война - это хорошо? Все хорошие соберутся и убьют всех плохих. И мы не знаем, куда мы попадем под раздачу. А самое главное – это передел собственности, массовые убийства. Это лично не касается вас (не вас), когда товарищ Сталин страну готовил к войне, а моего дедушку убили, и не будет никогда прощения. Ну, как же так? У этих людей все совершенно нормально сочетается. Убьем тысяч 10-15, нормально все. И все угомонится. Лично мне не надо, чтобы убивали хотя бы одного. Я решительный противник. И если этот государственный переворот приведет к гражданской войне, а он именно к ней и приведет… Александр Григорьевич о жизни своей собственной заботится и о жизни своей семьи. Потому что убьют его, его семью вырежут эти замечательные люди со светлыми лицами. И будут говорить, что это не мы, это восставший народ.
Далее. При нем работает достаточно большое количество народа, который его поддерживает. Вот ни милиция, ни КГБ на сторону этих негодяев не перебежали.
Н. Фридрихсон:
- Это факт. Но нет ли среди них людей, которые могут пересмотреть свои взгляды?
Д. Пучков:
- Есть, но пока что все держится в узде. Потому что этих людей тоже поубивают. Они тоже о своем завтрашнем дней думают. И конкретно им, кто стоит у руля в Белоруссии, никакой переворот не нужен. Поэтому действия там предпринимаются самые активные и, на мой взгляд, правильные.
Повторюсь, не нравится Лукашенко? Вот война гораздо хуже, чем Лукашенко. И массовые убийства хуже. А когда все полетит в тартарары, когда закроют все ваши предприятия, а вы останетесь без работы, они про это не думают! Когда возбуждают народ выбегать на улицы, им не говорят, что их предприятия закроют. И что им будет негде работать. Они поедут в Польшу мыть унитазы, потому что в Европе унитазы уже моют поляки.
Н. Фридрихсон:
- Нет, там украинцы.
Д. Пучков:
- Будет бойня.
Н. Фридрихсон:
- Сам возможный госпереворот в Белоруссии 2.0 – он уже и будет в формате гражданской войны. Времена оранжевенького майданчика 2004 года – постояли и ленточками помахали, революция рос в Грузии, эти времена прошли. Все, Украина-2 нам это четко показала. Сейчас новая попытка госпереворота – это автоматом равно: гражданская война в Белоруссии со всеми вытекающими. Да, будут убитые, это глупо отрицать. С другой стороны, когда Лукашенко где-то закручивает гайки, где-то внимания не обращает на какие-то процессы внутри своей страны, сейчас в годовщину странно себя ведет с одним из главных своих партнеров – Россией, стоит глобальный вопрос. Если опять его начнут качать, нашего многовекторного, надо ли России вмешиваться? Или посидеть, посмотреть, подумать. Может, нам как-то по-другому себя повести?
Д. Пучков:
- Как бы он себя не вел, это происходит у наших границ. Не спрашивай, по ком звонит колокол – известная присказка. Он звонит по тебе. Это все про нас! Они прут к нашим границам. Без передыху, агрессивно и наступательно, не снижая накала ни на секунду.
Кстати, о птичках. Почему Александр Григорьевич так говорит? Может, он по договоренности говорит именно так? Создавая именно такое впечатление. Может, он специально такой спектакль разыгрывает? По договоренности. Этого тоже нельзя отрицать.
Никаких сомнений! Как в первый раз ему уже готовы были помочь, замечательные люди уже стояли на низком старте возле границ буквально, но так и в этот раз будет.
Н. Фридрихсон:
- А кто там стоял на низком старте, кроме нас с вами? Кто еще?
Д. Пучков:
- Люди, которые могут обеспечить порядок и дисциплину!
Н. Фридрихсон:
- Простой вопрос. Почему Лукашенко не дать добро, чтобы на территории Белоруссии появились российские военные базы? Это не пропаганда. Мы постоянно говорил. Что НАТО, гремя оружием, продвигается к нашим границам. Посмотрите на Польшу! Упихана натовским вооружением так, что будто она ведет пятую мировую. Почему Лукашенко на это не пойти? Но он говорит при этом, что нет, только если новая мировая.
Д. Пучков:
- Я считаю, что это нашим не сильно надо. Белоруссия – не такая огромная территория. Самолеты нынче летают быстро, ракеты у нас летают еще быстрее. Я считаю, что насущной необходимости нет. Станции слежения какие-нибудь? Да, необходимы. А военные базы? Что им там делать?
Н. Фридрихсон:
- Я тут так подумала – война, мир… чего-то не хватает… вот не хватает тут слова «коррупция». Дмитрий Юрьевич, давайте о ней, родимой, поговорим. Тем более, что ваш тезка Дмитрий Рогозин сделал заявление. По его мнению, за коррупцию в ОПК надо, извините, расстреливать, а не лишать свободы. Я так понимаю, вы у нас тоже большой сторонник расстрелов, я права?
Д. Пучков:
- Массовых, да!
Н. Фридрихсон:
- Да, массовых, причем. Всех поставить и всех расстрелять! Ну, шутки шутками, но, на мой взгляд, Дмитрий Рогозин сделал заявление, от которого у всех загорелись уши и языки, и об этом хочется поговорить, но тема-то действительно периодически возникает. У нас мораторий на смертную казнь, как вы считаете, не пора ли его уже снимать? Не уверена, что за коррупционные какие-то преступления, но, может быть, и за них? Как вы считаете?
Д. Пучков:
- Ну, я железно придерживаюсь мнения, что смертная казнь должна быть. То есть, все эти сказки там про какую-то гуманность… ну, давайте, вот какой-то дегенерат пришел в школу, например, и убил детей, учителей, и его, например, как это сейчас происходит, ему назначили пожизненное или еще какое-то, а, как правило, не пожизненное, - убийце! И он сидит в тюрьме. А мать убитого ребенка и ребенок, у которого застрелили мать, платят налоги, на которые эту тварь кормят, поят, лечат, обеспечивают всячески. Он за его деньги живет, а он вынужден платить. Ты не можешь отказаться от уплаты налогов, а, значит, это ты содержишь эту мразь. И каково это? Давайте вот их спрашивать, пострадавших и потерпевших.
Н. Фридрихсон:
- Ответ будет однозначен, конечно.
Д. Пучков:
- Естественно, да. А вот эти вопросы – а как вы считаете? – вы кто такие вообще, собственно говоря, вы каким образом причастны к процессу? Ну, с другой стороны…
Н. Фридрихсон:
- Ну, как, мы все граждане одной страны.
Д. Пучков:
- Безусловно, надо иметь какое-то представление о предмете. Вот надо иметь представление о предмете. Пришел человек в школу, застрелил 15 человек, что с ним надо делать?
Н. Фридрихсон:
- Осудить.
Д. Пучков:
- Согласен. Осудить и приговорить к смертной казни. Как это говорят у социально близких уголовников? Жизнь дает только Господь Бог, а отнимает всякая сволочь. Так вот, эта сволочь должна твердо знать – если ты считаешь для себя возможным отнять жизнь у другого человека, будь готов, придут специальные люди и отнимут ее у тебя. Иначе никак. Только так.
Н. Фридрихсон:
- Понимаете, в этом есть какой-то элемент даже, знаете, кровной мести. С другой стороны, вы приговариваете к смертной казни того, кто устроил массовой, скажем так, шуттинг в школе, убил ни в чем не повинных людей. После чего выходят его родственники, многочисленные или немногочисленные, и заявляют – вы что, сволочи, устроили, он вообще сумасшедший, вот у нас справка, извините, он ни в чем не был виноват, он от рождения, например, шизофреник, он за себя не отвечал. Вы убили того, кого убивать не надо было. И дальше мы получаем трындец.
Д. Пучков:
- Использовать можно все, что угодно. Как смертную казнь, так и ее отсутствие. Возбудить людей можно точно так же. Вот этот гад убил моего ребенка, а с ним ничего не сделали - я предлагаю вообще срочно убить всех, кто вот это поддерживает. Это абсолютно то же самое.
Н. Фридрихсон:
- Не мне вам рассказывать, что такое пожизненное на некоторых зонах, например, Черный дельфин.
Д. Пучков:
- Они живые там все равно. Вы не получаете докладов о том, что они живут три года и там умирают. Таких докладов нет. А значит, условия содержания там вполне сносные. Кто и зачем вот это принял, для меня загадка. То есть, это был конец 80-х, наверное, 90-е. Зачем вам это надо? Куда вы там в эту Европу лезете? Вас за это похвалят, скажут – ах, какие вы молодцы, вы мораторий приняли? Да им плевать, они преследуют совершенно свои, совершенно специфические цели, к которым это милосердие и гуманизм никакого отношения абсолютно не имеют. Решать подобные вопросы должно население России. Вот давайте референдум устроим и если проголосует меньше 95% за смертную казнь, я очень сильно удивлюсь.
Н. Фридрихсон:
- Вы думаете, большинство скажут, что они за?
Д. Пучков:
- Уверен.
Н. Фридрихсон:
- А давайте вспомним, сколько людей были приговорены к высшей мере, перед тем, как поймали настоящего Чикатило?
Д. Пучков:
- А давайте вспомним, сколько не тех ног отпилили хирурги, не тех рук, вскрыли черепных коробок и прочее.
Н. Фридрихсон:
- Секунду, врачебная ошибка – дело врачей, извините, это немножко отдельная категория.
Д. Пучков:
- А это – дело милиционеров.
Н. Фридрихсон:
- Вот, вот, прекрасно! Вот смотрите, Дмитрий Юрьевич, вы у нас такой опытный, прожженный человек, и я такая девочка в голубой рубашечке бегаю… Я вам где-то дорогу перехожу, я в юриспруденции ни в зуб ногой, ни лаптем по столу, и вы можете придумать некую схему, обвинить меня во всем…
Д. Пучков:
- Я так не делаю…
Н. Фридрихсон:
- …что я все разворовала, что я всех придушила, адвоката нормального я не нахожу, потому что денег у меня нет, меня расстреливают, дальше выясняется, что я ни в чем не виновата.
Д. Пучков:
- Бывает, Надана, бывает. Если мы посмотрим на сияющий град на холме – Соединительные Штаты – то внезапно заметим, вот там человек 40 лет отсидел, а сейчас экспертиза работает по-другому – раз, результаты свежие, а это не он. А он 40 лет уже оттянул.
Н. Фридрихсон:
- Это при том, что судебная система-то получше, чем наша, извините…
Д. Пучков:
- Я не побоюсь сказать такое, что лучше, чем у них, она, наверное, нигде и не работает. Там с этим все крайне серьезно. Тем не менее, случаются ошибки, да. И на электрические стулья сажают не тех, кого надо. И смертельные инъекции, и ядовитые газы… бывает, да, бывает. Но тут вопрос к населению.
Н. Фридрихсон:
- Так мы-то готовы?
Д. Пучков:
- Вы за смертную казнь или нет? Я считаю, что да.
Н. Фридрихсон:
- Подождите. Наша судебная система не совсем готова к тому, чтоб выносить прямо такие решения.
Д. Пучков:
- Ну, тут я бы предложил не путать, например, какие-нибудь где про деньги судятся… вот Дмитрий Олегович про финансовые растраты говорит. Это одно. Когда люди мешками заносят деньги. А смертная казнь – это, как правило, взял и убил всю семью. Вот взял и убил просто. Вот убил жену и ребенка своего. Выкинул ребенка из окна. Это что вообще такое? Там какие деньги, кто понесет-то? Да он на фиг никому не нужен, этот упырь, начнем отсюда. И никакая там судебная система ничего не сыграет. Сажайте присяжных, 12 человек, пусть они внимательно послушают, что он рассказывает, что говорит обвинение – и решат. Вот присяжные как раз нужны в тех случаях, когда судья, даже руководствуясь своим юридическим сознанием, ну, скользкая ситуация, невозможно вынести однозначный приговор – пусть присяжные решат. Вот они и решат.
Н. Фридрихсон:
- То есть, вы считаете, что наша судебная система сегодня в состоянии переварить вынесение смертной казни, если речь идет о массовой резни и убийствах?
Д. Пучков:
- Да. Она, эта судебная система, в настоящий момент гораздо лучше, чем была 10 лет назад. Гораздо лучше, чем была 20 лет назад. Она несовершенна, как и все на этом свете, потому что там работают живые люди. Вон, смотрите на католическую церковь.
Н. Фридрихсон:
- Это вы про инквизицию?
Д. Пучков:
- Это само собой. Не успевают там со своими педофилами разбираться, батальонами просто, через одного священники. Обвиним в этом христианство? Ну, наверное, нет. Закроем католическую церковь? Ну, наверное, тоже нет.
Н. Фридрихсон:
- Это проблема не только у католиков, давайте тоже будем честными. К сожалению, эти уроды есть везде, и не только в церкви. Они везде.
Д. Пучков:
- Католиков сильнее видно.
Н. Фридрихсон:
- Просто они, скажем так, не сильно замалчивают и не сильно скрывают, тут надо отдать еще им должное. Они предают это огласке. Есть все-таки некие конфессии, которые более закрыты и, имея те же самые проблемы, они везде есть, у любой конфессии, и не только конфессии. Предпочитают замолчать, абы чего вот это не прозвучало. Это немножко другой момент.
Д. Пучков:
- Тут надо понимать, что церковь – это институт человеческий. Точно так же и судья. Он человек. Подвержен всему, да.
Н. Фридрихсон:
- О, секунду, вы чувства верующих тут не оскорбляйте. Или подождите, когда я выйду. А то вот сейчас за вами придут, понимаешь, вот вам и инквизиция будет… и все загремим… Вернемся к коррупции. Я лично для себя поняла – коррупция, прости господи, неискоренима. Ну, не получится. Коррупция есть и в Китае. Я уверена, она и в Северной Корее есть.
Д. Пучков:
- Есть хорошая индийская поговорка. Нельзя держать мед во рту и не попробовать.
Н. Фридрихсон:
- Много чего можно держать во рту… да, извините… отвлеклась… я про печенье и Тихановскую. Друзья, кто подумал о другом… я о печеньках, Тихановской и Байдене. Все-таки, как вы считаете, вот это громкое заявление Дмитрия Рогозина, тем более, видите, он еще так выделяет – оборонно-промышленный комплекс. Как вы считаете, надо ли делать сейчас такие громкие заявления в медиаполе, будоражить больную тему? У нас экономика, так скажем, не передовая, мягко говоря, и людей волнует тема и коррупции, и тема расстрелов, и до сих пор «Сталина на вас нет и всех вас, гадов, передушить надо»… Вот правильно ли, что политики такого масштаба, как Дмитрий Рогозин, накануне выборов в Госдуму начинают вбрасывать в инфополе вот эти сомнительные тезисы?
Д. Пучков:
- Я это вижу с другой стороны. По всей видимости, Дмитрия Олеговича это уже настолько достало, что невозможно ничего сделать. Просто невозможно. Что остается только стрелять. То есть, вот недавно там про эти золотые унитазы… все, как обычно. А вот, например, строится государственный объект, государственной важности, выделяются гигантские деньги, миллиарды рублей. А на эти деньги, не моргнув, берут и строят элитное жилье в городе, для того, чтобы его продать и наварить с этого денег.
Н. Фридрихсон:
- Хорошо. Расстреляли. Что-то изменится?
Д. Пучков:
- Нет, нет, почему они это делают? Они это делают потому, что им за это ничего не будет. У них не то что не конфискуют ничего, их даже не посадят. Ну, подумаешь, это же финансовое преступление. Как говорил один наш известный политический деятель? Система должна научиться прощать. Вот она и прощает. А в результате все стоит. А в результате ничего делать невозможно, все только увлеченно воруют в четыре руки, а делать ничего не хотят.
Н. Фридрихсон:
- Хорошо, давайте мы с вами кого-то показательно расстреляем. И что? Система заработает?
Д. Пучков:
- В данном случае я не за расстрел. Я считаю, что надо постепенно наращивать систему ответственности. Украл – и поймали – первое: верни деньги. Начнем отсюда. Это раз. Второе. Имущество твое будет конфисковано, все и без остатка. Ну, как в Советском Союзе. Вот у тебя один стул, один стол, вилка, ложка, сапоги зимние, сапоги летние, пальто и шапка…
Н. Фридрихсон:
- Итак, третий пункт.
Д. Пучков:
- Ну а третий пункт – это у гражданина коррупционера есть родня. Жена, дети, которые там одни живут на Лазурном берегу, другие учатся в Лондоне, мама там в роскоши проживает. Это тоже все должно быть конфисковано. То есть, изловленный коррупционер должен быть как прокаженный, от него все вообще в разные стороны должны разбегаться. Потому что через него ты пострадаешь просто невероятным образом. И точно так же должен пострадать тот, кто дает ему взятки, этому самому коррупционеру. Потому что это две стороны всегда участвуют. Один взятку дает, другой взятку берет. Ты ж покупаешь себе какие-то услуги и прочее – вот и ты ответишь за то, что ты совал ему деньги. Только если ты сотрудничаешь со следствием, тогда да, тогда тебя простят.
Н. Фридрихсон:
- Заметили, как интонацию поменял?
Д. Пучков:
- А как же!
Н. Фридрихсон:
- Что значит простят, простите?
Д. Пучков:
- Смягчат ответственность, точнее. Так тебе 10 лет должны дать, а так – 3 получишь. Ну, думай, решай уже, приходи к каким-то выводам.
Н. Фридрихсон:
- Где нам столько пассионариев взять в числе следователей и оперативных работников?
Д. Пучков:
- Воспитывать. Только воспитывать. По-другому никак. Если нет идеологии, ничего у нас не будет вообще. Дмитрия Олеговича можно понять. Я повторюсь, его это уже настолько достало, он не следствие, он не оперативная служба, чтобы разбираться вот с этими персонажами. А они, вместо того, чтобы строить нам космодромы и вести нас в светлое будущее, непрерывно воруют и повышают свое благосостояние.
Н. Фридрихсон:
- А, Дмитрий Рогозин здесь как бы не при чем? Просто вот все вокруг воруют, он, грустный, сидит и говорит – а давайте расстреляем?
Д. Пучков:
- Ну, он же не полиция. А как это прекратить? Ну, вот как? А вы что предлагаете?
Н. Фридрихсон:
- Секундочку. Вы описали такую глобальную схему, как бороться с коррупцией. Есть некое предприятие, назовем это «Ромашка и Пучков», вот вы возглавляете ее и видите, что вокруг вас бегает какая-то мутная Фридрихсон, все везде тырит, ворует, распиливает, у вас ромашки не растут и все плохо. Вы берете эту самую Фридрихсон за известное место – за руку – и говорите: либо ты заканчиваешь, либо пойдешь по этапу и будешь получать сигареты, чифир и вместе с Навальным четки перебирать. Я говорю – ха-ха-ха – и продолжаю воровать. И вы пускаете меня по этапу. В чем проблема-то?
Д. Пучков:
- Ну, дело в том, что, поскольку это все про деньги, понесли деньги в следствие, понесли деньги в суд – и вот вопрос решен.
Н. Фридрихсон:
- Тогда вопрос – зачем вообще об этом заявлять?
Д. Пучков:
- Ну, как, давайте отменим Уголовный кодекс. Я говорю, что, с моей точки зрения, это крик отчаяния. Когда вот ничего сделать не могу. А не он должен делать. Он не полиция, он не следствие, он не суд. Не он должен этим заниматься. А те, кому положено, этим не занимаются. И это печально.
Н. Фридрихсон:
- Может ли это быть таким предтечи введения к неизданному, что в скором времени, не дай боже, придут какие-то очень плохие новости от Роскосмоса и Дмитрий Рогозин заранее как бы подстилает и говорит – ребята, вот за коррупцию надо расстреливать, мы не расстреливаем, поэтому не печальтесь, когда скоро придут плохие новости?
Д. Пучков:
- Но чего-то они как-то не идут. Вы знаете, пару лет назад мне раз 20 позвонили из разных изданий с вопросами – Дмитрий, а что вы думаете о введении частных тюрем? Ну, когда позвонили пятый раз, я подумал, что уже, видимо, началось, люди запереживали, что хотим сидеть нормально, дайте мы сами себе тюрьмы построим, как Пабло Эскобар, и сами в них будем комфортно сидеть. Но чего-то ничего не случилось. Ничего не происходит.
Н. Фридрихсон:
- Думаете, это не такая предтеча, что все, скоро будем печалиться?
Д. Пучков:
- Я думаю, крик отчаяния просто.
Н. Фридрихсон:
- Ну, посмотрим, конечно, хотя, повторюсь, даже то, что мы сейчас с вами обсудили, пока, получается, что этот коррупционный котел просто нерешаем.
Д. Пучков:
- Решаем, решаем.
Н. Фридрихсон:
- Ну, как?
Д. Пучков:
- Молча.
Н. Фридрихсон:
- Ну как? Нам надо менять всех оперативников, всех судей, всех следователей?
Д. Пучков:
- Нет, надо зайти с другой стороны. Для начала, им надо зарплату платить. В цифре, так сказать, электрическими деньгами. Сто тысяч рублей получил – а теперь покажи, сколько потратил. Если у тебя дом стоит пять миллионов долларов, расскажи, где ты его взял?
Н. Фридрихсон:
- Кто будет следить за этим?
Д. Пучков:
- Люди. Никого другого у нас нет. А за ними тоже смотрят другие люди. Потому что в полиции есть служба собственной безопасности, помните, где полковник Захарченко служил?
Н. Фридрихсон:
- Помню. Вот только хотела вам это ввернуть. И?
Д. Пучков:
- Ну так и за этим надо смотреть. Если у нас капитализм, то это общество всеобщего доносительства. Всеобщего. Хорошо это или плохо? Ну, знаете, как в Америке – есть так сказать наблюдение соседей, да? Вот я сижу дома и смотрю, что вокруг соседского дома кто-то ходит, а у нас тут не ходят вообще… звонок в службу безопасности – раз, прикатили, гражданина приняли, повезли. Это типичное осведомительство. Хорошо это или плохо? По-моему, прекрасно.
Н. Фридрихсон:
- А, по-моему, не очень.
Д. Пучков:
- Э-э-э, напрасно вы так думаете. Присмотри за моей машиной, присмотри за моей квартирой, присмотри за моим домом – вам хоть есть на кого положиться…
Н. Фридрихсон:
- Правда? Допустим, я ваша соседка, нервная, которая огурцы на морду в восемь вечера накладывает и начинает визжать – Пучков, прекратите устраивать свои истерики-вечеринки. Вы раз ей устроили, два ей устроили… я взяла и стуканула на вас. Взяла, стуканула два. Взяла, стуканула три. И у вас начинаются проблемы. А потом я вступила в интимные отношения с каким-нибудь опером или следователем и сказала – слушай, достал меня этот Пучков, припрячь ты его уже к чертовой матери! Он взял и припрятал. Ну и чего?
Д. Пучков:
- Так не бывает.
Н. Фридрихсон:
- Как не бывает?! Что в этой схеме нежизнеспособно?
Д. Пучков:
- Просто не бывает. Давайте тогда полицию отменим, там же все воры и взяточники, давайте ее отменим.
Н. Фридрихсон:
- Нет, нет, не все.
Д. Пучков:
- И наступит благо и растворение сразу. Взятки пусть дают и берут, и режут друг друга пусть, и космодромы разворовывают тоже. Потому что все бесполезно…
Н. Фридрихсон:
- Нет, я не так говорю. Просто если даже китайский опыт не помогает решить проблемы коррупции, я уж даже не знаю тогда, с какого конца к этому подходить.
Д. Пучков:
- Вот, понимаете, это как такие замечательные явления, как наркотики и проституция. Можно ли их задушить? Нет, нельзя. Вон большевики как старались, ничего не получилось. А что можно? А можно загнать в какие-то чрезвычайно понятные узкие рамки. Вот и коррупцию точно так же. Она никуда не денется, ее будет просто значительно меньше. Человек, который идет родине служить – есть такое понятие, как служение родине, о чем Дмитрий Олегович говорит, что это измена фактически – ну так давай ты будешь служить. Вот это на первом месте. А деньги воровать – это уже…
Н. Фридрихсон:
- На втором, я поняла.
Д. Пучков:
- Да.
Н. Фридрихсон:
- Дмитрий Юрьевич, у меня предложение, давайте вы станете советником президента по борьбе с коррупцией.
Д. Пучков:
- Давно пора.
Н. Фридрихсон:
- О! Просто есть понятие госмашины не только госмашины, и вот мне было бы интересно посмотреть, если вас сделать таким главным опричником против коррупции. Вот мне просто интересно, через сколько вы будете пить, страдать и говорить – нет, ребята, я сдаюсь, это невозможно.
Хорошо. Следили за Олимпиадой?
Д. Пучков:
- Да, конечно.
Н. Фридрихсон:
- Что думаете по поводу последнего странного такого кульбита с нашими спортсменками?
Д. Пучков:
- Там два дня до закрытия, сейчас мы вам тут нагадим полную панаму, а вы сидите и обтекайте. Ничего вы сделать не успеете. Все продумано, все сделано умышленно. Вот девочка уронила ленту и стала чемпионкой? А вот этот трансгендер, который штангу уронил, он почему не стал чемпионом? Непонятно. Я считаю, мы должны обратиться в МОК, что притесняют по трансгендерному признаку.
Н. Фридрихсон:
- Я понимаю вашу иронию и сарказм, а на самом деле с трансгендерами это удивительная история, это еще вытекает вопрос большой фармы, тут вообще глобальная тема, я предлагаю нам с вами на следующей неделе на эту тему поговорить. Тут много интересных нюансов. Но, как вы выразились, в последний момент, так сказать, в панамку кинуть кожуру от банана, - что, действительно думаете, что вот прямо продумывали? Вот сидели наши западные партнеры и просчитали такую комбинацию?
Д. Пучков:
- Я вам скажу, как старый милиционер. Думайте всегда самое плохое и никогда не ошибетесь. Самую гнусную гадость…
Н. Фридрихсон:
- А зачем?
Д. Пучков:
- А потому что они такие. Это люди. Им без разницы – западные они, наши. Вот такие люди. Они могут сделать плохо, значит, сделают плохо. Ну, это низость какая-то вообще. Настолько мерзко… начиная с выступления американцев… их здесь вообще быть не должно. И мы вот с горечью в сердце – о, слезы на очах, они еще и золотые медали получают! Ну, ты-то чего, ты-то куда? Они такие же спортсмены, как ты, как можно себя так вести? Что уж говорить там про верхний уровень?
Н. Фридрихсон:
- Как считаете, Олимпиада – все, с ней покончено? Больше нет такого понятия, как Олимпиада? Вот после всех этих событий?
Д. Пучков:
- Я это с 1980 года наблюдаю. Как мы вводили войска в Афганистан, они к нам не ехали. Потом мы к ним не ехали. Организовывали Игры Доброй Воли… Советский Союз догадывался устраивать Игры Доброй воли? Да. Так давайте и мы свои устроим…
Н. Фридрихсон:
- А с кем играть будем? Хорошо, допустим, завтра Россия заявляет – идите вы в лес с вашей олимпиадой мутной и вашими трансгендерами, мы делаем свои спортивные игры. С кем играть-то будем?
Д. Пучков:
- Со всеми, кто захочет. А их надо всячески заманивать.
Н. Фридрихсон:
- А у нас с этим проблема. А лоббисты из нас так себе… если уж честно…
Д. Пучков:
- Тренируйте хороших лоббистов! Чтобы они как следует всех заманивали! Должны быть какие-то плюшки, фиксация рекордов и прочее. Повторюсь, это капитализм постоянно. Есть международный Олимпийский комитет, мы должны в него входить, мы должны его спонсировать, то есть, платить деньги, а, значит, иметь внутри МОКа веское российское слово. Если этого нет, то нами помыкают, как хотят. Потому что деньги платят совершенно другие люди, за кулисами стоят другие люди и они задают повестку дня…
Понравилась программа? Подписывайтесь на новые выпуски в Яндекс.Музыке, Apple Podcasts, CastBox и Google Podcasts, ставьте оценки и пишите комментарии!
