Дмитрий «Гоблин» Пучков: Защита Крымского моста решается уничтожением верхушки СБУ
Н. Фридрихсон:
- Всем здравствуйте. В эфире «Война и мир» на радио «Комсомольская правда». С вами Надана Фридрихсон и Дмитрий Пучков.
Д. Пучков:
- Здравствуйте.
Н. Фридрихсон:
- Начинаем мы, к сожалению, с тяжелых новостей. Сегодня днем проходила информация, что Су-25 упал в районе Азовского моря. Было сообщение, что пилот катапультировался, но сейчас новостные агентства сообщают, что пилот, к сожалению, погиб. Так что выражаем соболезнование родным и близким. Это, безусловно, большая утрата. И также сегодняшнее утро началось с очень тяжелых новостей. Была совершена террористическая атака на Крымский мост. В понедельник утром глава Крыма Сергей Аксенов сообщил о ЧП на мосту через Керченский пролив. В результате было заблокировано автомобильное движение, появилась огромная пробка. Пострадала машина, она взорвалась. В машине была семья, погибли двое, Алексей и Наталья Кулик, а их 14-летняя дочка была госпитализирована в тяжелом состоянии.
Что особенно цинично, издание CNN через несколько часов вышло с материалом, который с подзаголовком шел: «Служба безопасности Украины взяла на себя ответственность за атаку на Крымский мост». Ну, и дальше они пишут, что это была совместная операция СБУ и Военно-морских сил Украины. Дмитрий Юрьевич, нам уже объявлена киевским режимом террористическая война, это очевидно.
Д. Пучков:
- Ну, это же не первый раз, ничего нового не произошло, по-моему. Безусловно, трагедия, что люди погибли, но сам факт, это же второй подрыв. Один раз загнали грузовик и взорвали. Кстати, почему загнали? Ну, потому что вот так организована проверка грузовиков, можно загнать и взорвать. Почему здесь взорвали? Говорят, что это, типа, некий водяной мотоцикл, гидроцикл для покатушек…
Н. Фридрихсон:
- Дрон, вроде как британский даже.
Д. Пучков:
- Дрон – это про то, что он дистанционно управляется либо сам по каким-то координатам идет, неважно. Мотоцикл это или еще что-то, но это говорит о том, что мы не видим мотоциклы, которые идут, например, со стороны Азовского моря. Если он действительно пришел со стороны Азовского моря, значит, там действуют диверсионные группы украинской СБУ, которые волокут туда взрывчатку, волокут механизмы, приборы наблюдения, управления. И, таким образом, взорвали мост. Как это не углядели, я, честно говоря, не понимаю. Потому что мы регулярно слышим, что когда их запускают в сторону Севастополя, то мало того, что все это выявляется, а еще и крайне успешно уничтожается. Не так давно показывали двух толковых женщин, которые говорят, что это они из какой-то пулеметной установки уничтожили. Ну, а тут не уничтожили. Или, может, 10 уничтожили, а один пролез. Тем не менее, все это печально. И единым способом, типа, давайте поставим сети, это не решается. Это решается, с моей точки зрения, уничтожением руководящей верхушки СБУ. Это один из мощных ходов. Вот их надо уничтожить. Дальше надо уничтожать руководство диверсионными группами на территории Российской Федерации. Дальше надо уничтожать конкретных исполнителей. Не рассказывать какие-то сказки, что у нас мораторий на смертную казнь и прочее, а террористов надо вешать на площадях безо всяких разговоров. Раз ты подписался на это, будь готов вот к этому. Если ты считаешь, что можешь отнимать чьи-то жизни, отнимут и твою, причем наиболее унизительным способом.
Н. Фридрихсон:
- Дмитрий Медведев сегодня писал пост по поводу этой трагедии, и созвучно тому, что вы говорите, что террористы понимают только язык силы, поэтому надо взрывать их собственные дома и дома их родственников, искать и ликвидировать их подельников, отказываясь от пресной идеи судебного процесса над ними. Медведев тоже об этом пишет, но мы же так не действуем.
Д. Пучков:
- Ну, не я руководитель. Насчет взрывов домов, на мой взгляд, надо немного мягче. Это известная израильская практика была – вот дом террориста, сейчас мы его снесем, жить тебе будет негде, дома родственников тоже снесем. Потому что родственники твои об этом знали, они об этом не доложили, ты убивал людей, виноваты вы все вместе. То есть в военное время какое-то это цацканье, изображение из себя святош, мы, понимаешь, левую подставим или еще что-то – просто уже не смешно. То какие-то разговоры про какие-то красные линии. А где они? Покажите, пожалуйста, где проходит красная линия, после которой начинают предприниматься какие-то конкретные действия. Я не вижу.
Н. Фридрихсон:
- Сегодня Владимир Путин анонсировал, что в 7 часов вечера по Москве должен будет обратиться к нации по поводу этой трагедии, связанной с Крымским мостом. Пока ждем.
В прошлый раз, когда была атака на Крымский мост, Дмитрий Медведев обещал судный день украинской стороне. Отчасти он был прав. Потому что после той атаки была уничтожена энергосистема Украины. Как считаете, сейчас каким будет наш ответ?
Д. Пучков:
- Не знаю. Невозможно ничего предугадать. Это, с одной стороны, правильно, когда никто ничего не может предугадать, что же будет. С другой стороны, наличие интернета и постоянный поток информации граждан очень сильно испортил. Будьте любезны, объясните нам, что вы хотите делать, дорогие Вооруженные силы. Ну, как они могут объяснять? Давай расскажем все планы, куда будут наноситься удары? Все разбегутся тогда, никуда не попадем. Ну, можно, конечно, наврать, что будем наносить удары вот сюда, а нанести совсем в другое место, но такое долго не прокатывает. Центры принятия решений. Как говорят среди наших социально близких уголовников, бей по голове, остальное само развалится. Вот этим надо заниматься. Чтобы некому было ездить на саммиты НАТО, выступать там перед какими-нибудь конгрессами и пр. Бей по голове, остальное само развалится.
Н. Фридрихсон:
- А лично вы как восприняли новости по поводу очередной атаки на Крымский мост? Лично у вас что было – досада, злость, раздражение или уже не такая острая реакция, как год назад?
Д. Пучков:
- Обучая нас оперативной работе, все время твердили один и тот же тезис – оперативная деятельность должна быть агрессивной и наступательный. Не может быть такого, что ты кого-то изобличил, посадил и успокоился, все стало хорошо. Нет, жизнь продолжается. Надо непрерывно проявлять агрессию и действовать наступательно. Вот этим занимается СБУ, и, обратите внимание, успешно. Тем же самым должны заниматься и мы. Там проблема, наверное, несколько в другом. Что народу просто физически не хватает, людей нет. Я не знаю, сколько на освобожденные территории надо оперуполномоченных, чтобы они там наладили оперативную работу.
Н. Фридрихсон:
- Это я у вас хотела спросить.
Д. Пучков:
- Тысячи и даже десятки тысяч. А их просто физически нет. Мало того, что их нет, так их учить надо примерно по 5 лет, не менее, чтобы они в предмете хорошо понимали, их надо готовить. При этом послать оперуполномоченного из Москвы в Донецк, мягко говоря, странная идея. Он родился не здесь, вырос не тут, говорит даже не так, у него какие-то странные представления о местном обществе. Он там не заработается вообще. Для этого нужны свои, местные кадры. Выращивали ли их? Нет, не выращивали. Как раз наоборот получилось. На юге, в Херсоне, да, там массово с одной службы перешли на другую, просто и без затей, а в Донецке такого не было. В Донецке получилось, что крепкая власть – это украинская власть, которой мы служим, которая начисляет нам выслугу, платит пенсию и т.д., а тут что-то непонятное. «А вы за кого?» - «Мы за того, где выслуга лет». Это вещи примитивные абсолютно, под все рассказы про нацизм, фашизм и прочее, «мы за того, где выслуга лет». И тамошняя милиция не очень охотно на службу в Российскую Федерацию пошла.
Н. Фридрихсон:
- Ну, по-разному. А МГБ? Я знаю, что были проблемы со слиянием МГБ и наших силовых ведомств, но, тем не менее, у МГБ накопился большой опыт. И у них вызывало раздражение, почему к ним приехали мажоры из континентальной России, как они их называли, и теперь их, местных, кто под обстрелами на тот момент там 8-9 лет был, начинают учить жизни. И там конфликт пошел.
Д. Пучков:
- И это тоже. Я о чем и говорю, что приехавший из Москвы там нормально работать не сможет, это должны быть местные люди, как и везде. Из Питера в Москву приезжают – не очень, из Москвы в Питер – еще более не очень. А там почему должно отличаться? Поэтому надо выращивать своих, и выращивать много, их учить надо, тренировать. Вопрос-то сложный. Они точно захотят служить?
Н. Фридрихсон:
- Это хороший вопрос.
Д. Пучков:
- Боюсь, что нет.
Н. Фридрихсон:
- Я не просто так спросила вас про личное отношение. Потому что у меня сложилось впечатление за последний год, что у многих из нас начинается такое эмоциональное выгорание. Слишком много идет потока негативных, жестких, чудовищных новостей. А уж про контент, который попадается с украинской стороны, эти экшен-камеры, честно говоря, если первое время у меня просто дух захватывало, то потом уже и это стало притупляться. Я сегодня утром с Александром Цыпкиным была в другом эфире, и он как раз говорил об обесчеловечивании самих себя, что у нас все настолько притупилось.
Мы начали поднимать тему, что, по сути, мы сами себя обесчеловечиваем. Слишком у нас уже притупляются эмоции на контент, который должен вызывать более человеческую реакцию. Чудовищный пример. Сегодня две идиотки записали видео и опубликовали его. Никто у них это видео не воровал. Стоят две дуры и говорят в кадр: взорвали мост прямо перед нами. Это одна говорит. И вторая: не могли на час попозже? И дальше – хи-хи, ха-ха и вот это все. Мы как до этого докатились? Они могут быть вне политики, читать только гламурные журналы. Там люди погибли. Теракт – это страшно. Почему такая реакция?
Д. Пучков:
- Это дурь человеческая. Как в известной шутке: раньше только в семье знали, что ты дурак, а теперь, благодаря интернету, знает весь мир. Технические средства разносят все это с такой скоростью, а мы с ужасом на это смотрим. Сами ли мы в этом виноваты? Я не согласился бы. С моей точки зрения, начало было в те времена, когда ИГИЛ (запрещенная в России террористическая организация) показывал ролик с массовыми казнями. Ведь кто-то же там подтаскивал высококачественную аппаратуру, ставил свет, выстраивал кадр. Вот людям головы отрезают, горло режут, кровь реками течет. А это вот высокотехнично, эстетично. Это не мы начали. Мы в этом не виноваты. Вот есть такие технические средства, которые позволяют это до всех доносить. Вот украинцы снимают. Тут они на мину наехали, здесь они пленных расстреляли, тут на них сверху квадрокоптер что-то сбросил. А куда деваться? Мы все это видим.
Оно даже и до того было. Я, когда службу нес, то люди непричастные постоянно задавали один и тот же вопрос: а ты трупы видел? Да, видел. И как оно? Это у людей что-то такое запретное. Но, замечу, им это страшно интересно было. А теперь они поутру за завтраком смотрят сериал «Детство Ганнибала Лектора» или кино «Человеческая многоножка». Они сидят и жрут. У них даже вот это не вызывает никаких рефлексов. Это вещь странная, я бы даже сказал – страшная. Потому что, когда тебе все время это показывают, то у тебя все атрофируется. А что такого? Ну, голову отрезали – и что? Что, я не видел, как головы отрезают? Это вещи очень нехорошие. На психике населения сказываются очень и очень нехорошо.
Давайте посмотрим на этих украинцев. Это же вчерашние советские люди – комсомольцы, пионеры. А сегодня головы отрезают. А как это так получается? А вот так и получается – распространением подобных вещей, пропагандой, постоянным показом. Это же нормально, а чего такого, ну, отрезали башку. Правильно сделали, - говорят окружающие, надо было отрезать не только ему, а и всем остальным. Как это так?
Есть ли против этого какие-то фильтры, если против этого какое-то действие? Тут психиатров надо подтягивать, потому что, кроме этой денацификации и демилитаризации, там контуженных еще и в чувство десятилетия придется приводить именно психиатрам, да и нас уже, похоже, тоже.
Н. Фридрихсон:
- И к чему мы движемся? Сегодня утром Цыпкин говорил, что он проводит свою личную борьбу с этим, пытается публиковать какой-то позитивный контент. Но позитивный контент продается плохо, особенно в наши дни. И мы сами попадает в бесконечную ловушку воспроизведения жести. Больше ада, как раньше писали. К чему придем?
Д. Пучков:
- Граждане все время хотят острых ощущений, чем дальше, тем острее. Обратите внимание, они только и говорят про свои эмоции, ни о чем другом они не говорят. Что вызвало у них наиболее яркое переживание. Здесь мы были – там такие эмоции, а тут мы были – здесь такие эмоции. А это же все их щекочет непрерывно. Они по нарастающей и ищут. Вот это посмотрели – не очень тронуло, а вот это – мы вообще все обалдели. А теперь покажите нам чего-нибудь такое, чтобы я вообще тут рехнулся. Это как в известном стишке: «Ты рассказал мне просто правду, а я ужасную хочу». Такую, чтобы обгадиться, завыть, забиться, захрипеть. Вот этого они все время хотят.
Потакать этому, с моей точки зрения, категорически нельзя. Работает ли то, что говорит Александр? На его уровне - может быть, а в целом, как воздействие на население, нет, не сработает. Для этого нужна контрпропаганда. То, что происходит с той стороны, это пропаганда. Многие не знают, но пропаганда по-русски – распространение неких идей – ничем плохим не является. Вот с той стороны распространяют вот такое в наш адрес. А мы со своей стороны что распространяем?
Я согласен, товарищ генерал Конашенков все интересно рассказывает. Но нужны подробности всякие разные. И чем больше, тем лучше. Причем подробности не в стиле – кому отрезали голову и кого на куски разорвало. Нет, про другое, но точно так же цепляющее. А чем цеплять? Зовите режиссеров, дирижеров. Обратите внимание, полтора года прошло, ни единого фильма не сняли. Даже сценариев не появилось про войну на Украине.
Н. Фридрихсон:
- «Лучшие в аду» - он про боевые действия.
Д. Пучков:
- Да, под руководством гражданина Пригожина, да, вот некоторое количество сняли. «Турист», «Солнцепек», «Лучшие в аду». Они слабые в художественном отношении. Люди старались, видно, но они слабые. А в чем главная задача искусства? Цеплять зрителя на эмоциональный крючок, вызывать сопереживание. Я не могу сопереживать людям, для которых мы с белыми полосочками, а украинские нацисты – с желтыми. Ни о каком нацизме, ни о чем речи не идет. Это такая спортивная команда. Снято клево, весело, стреляют, взрывают, все исключительно красочно. Не цепляет. А где наши режиссеры, где наши операторы? Все в Верхнем Ларсе, что ли? Как-то грустно, что мы не вырастили никого, кто может выступить на нашей стороне.
Н. Фридрихсон:
- А вы не думали снять фильм? У вас богатейший опыт, киноиндустрию понимаете.
Д. Пучков:
- Я, к сожалению, хорошо понимаю, как это делается, и не способен такие вещи делать самолично. Я не умею. Я могу объяснить, как надо. Я как тренер.
Н. Фридрихсон:
- А идея у вас есть, как бы вы построили такой фильм?
Д. Пучков:
- Да она незатейливая. Это вообще про что угодно можно. Умерла бабушка, осталась квартира. Поехал квартиру забирать. Бац – тут такое! И понеслась, закрутилась, завертелась. Можете фантастику приплести, что там какой-нибудь девайс спрятан, надо ехать туда, забирать. Бац – опять закрутилось неведомо что. В конце концов, самую обыкновенную историю: мама, папа, сын, дочь, кто куда пошел, как это получилось. Я как тренер, я могу объяснить. Сам снимать не умею.
Н. Фридрихсон:
- У вас готовый синопсис. И вам деньги дадут. Может быть, все-таки подадите заявку, потом найдете режиссеров, и будет великая картина. Нет?
Д. Пучков:
- Я считаю, что может получиться сильно интереснее, чем у многих. Потому что народ на базовом уровне смотрит интересную историю. Что получилось, что к этому привело и как люди внутри этого себя повели. Когда какой-нибудь человек –нормальный бухгалтер, вдруг попадает в ужасную ситуацию. Бандиты злые, еще чего-то. И раз – он обычный бухгалтер, а проявил себя так, что все бандиты зарыдали. В конце всех убил. Любимую в закат увел.
Н. Фридрихсон:
- Минкульт может считать это официальной заявкой Дмитрия Пучкова. Команду соберет. Налетай по одному.
Зачем вы смотрели «Человеческую многоножку»?
Д. Пучков:
- Чтобы знать, о чем говорят. Как говорил Диоген: солнце светит в выгребные ямы, но не пачкается.
Н. Фридрихсон:
- У нас еще один дорогой другой – Реджеп Тайип Эрдоган. Сегодня 17 июля. Россия сегодня озвучила, что приостанавливает свое участие в зерновой сделке. Потому что обманывали. Гарантии, которые давали, не соблюдали. В итоге мы выходим. Но Эрдоган заявил, что зерновая сделка вошла в историю как дипломатическая победа, сообщил также, что Владимир Путин является его другом. И заодно сказал, что хотел бы в августе с Владимиром Путиным все-таки поговорить. При этом сегодня полетело такое: Россия оставляет африканских детей голодными, злые русские опять всех объели, обокрали. Почему полгода до этого про африканских детей никто не вспоминал, кроме России, которая неоднократно говорила: друзья, вы нарушаете, зерно не дошло до тех стран, которым предназначалось, - это коллективно забываем.
Вот, кстати, еще новость. В Раде предложили представить к госнаградам причастных к теракту на Крымском мосту, назвав атаку «огромным успехом Украины». Я не знаю, что с этими людьми (хотя людьми их назвать весьма и весьма сложно).
Д. Пучков:
- Все с ними понятно. Для них просто эта самая информационная война, как мне кажется, гораздо главнее того, что происходит на самом деле. Вот как они испражняются в головы своих сограждан, это для них гораздо важнее, чем победы на поля боя. Не получилось там, давай сотворим какую-нибудь пакость, которая, безусловно, получится, а дальше будем орать про нее, и у всех – однозначно перемога, вы же видите, как мы ловко вот тут подвзорвали. То, что у вас там очередные 25 тысяч легли мертвыми в землю, да фигня, то ли дело – мост взорвали. А его починят. В прошлый раз починили и в этот раз починят. Да, печально, что взорвали, но все равно починят, и он будет работать. А представить к наградам, безусловно, надо. Мы будем знать, кто это сделал.
Н. Фридрихсон:
- Интересно, британцы кого-нибудь представят к госнаградам – Бена Уоллеса, например? И если подтвердится информация, что это британский дрон был, они тоже на Туманном Альбионе будут уливаться слезами гордости?
Зерновая сделка ушла в историю. Эрдоган считает, что это дипломатическая победа, ждет встречи с Владимиром Путиным в августе и называет его своим другом. Кстати, на этом фоне турецкая валюта обновила очередной минимум, там уже чуть больше 26 лир за доллар дают. А вот что касается зерна, то зерно пошло в гору. По-моему, по последним данным, прирост был 3%. Ваша оценка, на что рассчитывает Эрдоган?
Д. Пучков:
- Ну, он же многовекторный. Он сидит посередине и пытается с известной субстанции снять сметану. Так это называется.
Н. Фридрихсон:
- Фу!
Д. Пучков:
- Именно этим он и занят - давайте найдем какие-то проблемные места. Ну, а мы ему в этом по непонятным лично для меня причинам зачем-то потакаем. Сбили наш самолет, а наши дорогие туристы едут к Эрдогану отдыхать.
Н. Фридрихсон:
- В ноябре 2015-го, давайте проговорим.
Д. Пучков:
- Да. А почему они туда едут отдыхать? Ответ примитивный. С одной стороны, сколько у нас километров черноморского побережья освоено под санатории, пансионаты, дома отдыха и прочее? Я помню, когда-то давно там был, еще году в 10-11-м. Мне говорили, что километров там 1200, а освоено 300. Соответственно наши едут туда, потому что дома нет ничего своего. Ну, прекрасно. То он нам помидоры продает, тут же какие-то фиги в карманах крутит непонятно зачем. С одной стороны, понятно, что самый плохой мир гораздо лучше доброй, отличной войны. Он все-таки в НАТО и, по идее, гадить нам должен в тысячу раз больше, но он в тысячу раз не гадит. Наверное, это правильно, что с ним так отношения выстраиваются. Но с точки зрения обывателя, избирателя (не побоюсь такого слова) отношения эти выглядят очень и очень странно.
Н. Фридрихсон:
- Но при этом тот же самый избиратель мчался на турецкие курорты, как только стало можно после сбитого нашего самолета.
Д. Пучков:
- Да. Они и с Калынами, Волынами все равно поедут на эти курорты. Приедет Пугачева – они тут же побегут на ее концерты, и еще куда-то побегут. У сограждан требования ко всем вокруг, кроме как к самому себе. Я, например, в Турцию не езжу после двух чеченских войн. Я как-то неодобрительно отношусь к действиям Турции и не поеду туда. Ну, только если родина отправит, конечно, а так – нет. И на концерты никогда не ходил и не пойду. А гражданам я все-таки рекомендую в первую очередь думать о самих себе, а не об Эрдогане. Не покупайте ничего турецкого. Купил прибалтийскую шпроту – накормил эсэсовца. Нельзя так делать, ничего не покупайте. И турецкого ничего не покупайте. На нижнем уровне надо решать такие вещи.
Н. Фридрихсон:
- Я к вам домой захотела, у вас в холодильнике покопаться. Мне почему-то кажется, что я у вас много запрещенки найду.
Д. Пучков:
- Вряд ли.
Н. Фридрихсон:
- Какой-нибудь сыр французский, кетчуп американский.
Д. Пучков:
- Нет ничего. У меня же кулацкое подворье, все свое.
Н. Фридрихсон:
- По поводу Эрдогана. Я понимаю крики возмущения. Я свое мнение сейчас не озвучиваю, не хочу быть его адвокатом, но, скажем так, для полноты картины. То, что в Турецкой Республике были жуткие землетрясения, ни для кого не секрет. То, что Эрдоган будет категорически нуждаться в займах, кредитах и т.д., понимали даже школьники. В результате банк БРИКС, например, Эрдогану не выделил ни юаня, ни копейки, ни доллара, ничего. А тут Байден на мягких лапках звонит Эрдогану, говорит: слушай, у нас от МВФ для тебя 11-13 миллиардов долларов, не так много, но, согласись, и не так мало. Понятно, что ему нужны деньги. И, возможно, часть его поведения была связана с этим. Разве нет?
Д. Пучков:
- Я решительно возражаю. Это как с нищими. Знаете, «Мне нечего есть, дайте денег». Даешь хлеб – «Ты обалдел, что ли? Денег дай». – «Тебе же есть нечего». - «Ты обалдел, что ли? Дай денег!» Это вот так выглядит. Если у тебя никто с голоду не помирает, то как-то непонятно, зачем мы тебе вообще должны что-то давать. Можем ли мы тебе помочь? Да, давай, подписываем контракты, мы тебе вот это, а ты нам вот это. Не хочешь – возись сам. Жизнь-то, она жестокая, и всё в ней вовсе не так радужно, как может показаться. Знаете, как обвиняли Советский Союз: ой, напомогали всем, советские люди в нищете, а в Африке все жируют. Это же не так. У нас все взаимовыгодное было: вы нам ресурсы, мы вам оружие. Ну, а что касается американцев, чего от них ждать-то? Они эти баксы печатают. Ну, давай, напечатаем 10 миллиардов, хочешь, 15 дадим. Если они хотят купить Эрдогана, для них это абсолютно нормально.
Н. Фридрихсон:
- Более того, он не против этого.
Д. Пучков:
- Да, естественно. А у нас, может, нет таких денег. Вот у нас отмели 300 миллиардов за кордоном, и их нет у нас.
Н. Фридрихсон:
- То есть наши претензии к Эрдогану эмоционально понятны. С другой стороны, есть беспощадная реальность, беспощадная, как гравитация.
Мне подсказывают, что совещание Владимира Путина по Крымскому мосту. Давайте послушаем и потом мы с вами прокомментируем.
Владимир ПутинПрезидент Российской Федерации- Уважаемые коллеги, здравствуйте. С нами на связи главы регионов Республики Крым, Краснодарского края, Херсонской области. Непосредственно на месте заместитель председателя правительства Марат Шакирзянович Хуснуллин. Обсудим ситуацию в районе Крымского моста. Как известно, сегодня ночью на мосту был совершен очередной террористический акт, погибли мирные граждане, ранен и остался без родителей ребенок. Семья ехала в Крым из Белгородской области. Я прошу и руководство этого региона, и по линии федеральных властей оказать всю необходимую помощь пострадавшей девочке, ее родственникам и взять этот вопрос на особый контроль.
Из-за теракта серьезно повреждено дорожное полотно на нескольких пролетах Крымского моста. В результате на время было прекращено и автомобильное, и железнодорожное движение. Дано поручение ФСБ, Следственному комитету, ряду других ведомств детально разобраться в случившемся. Не сомневаюсь, что все обстоятельства будут установлены. С учетом того, что уже второй теракт на Крымском мосту происходит, я жду конкретных предложений по повышению безопасности этого стратегически важного транспортного объекта. Мы сегодня утром по этому поводу с коллегами подробно говорили.
По моему поручению состоялось заседание специальной правительственной комиссии, в которую входят представители регионов и федеральных ведомств. По мосту уже восстановлено железнодорожное движение. Сейчас важно оказать всемерную поддержку людям, которые из-за перекрытия движения на мосту оказались в трудном положении. Это касается и пассажиров задержанных поездов, и автомобилистов на трассе. Прошу доложить, как решаются вопросы с питанием и обеспечением их питьевой водой, достаточно ли медицинских пунктов для оказания помощи, как перенаправляются транспортные потоки, какие предложены альтернативные маршруты для грузоперевозок и легковых автомобилей, как обеспечена безопасность этих маршрутов, работа пропускных и контрольных пунктов. И, наконец, как задействованы возможности паромной переправы через Керченский пролив.
Н. Фридрихсон:
- Вот такое заявление от президента России Владимира Путина. Дмитрий Юрьевич, я думаю, тут комментировать особо нечего, это очевидная реакция главы государства.
Д. Пучков:
- Чтобы это оценивать, с одной стороны. С другой стороны, я что-то не припомню, чтобы президент не владел ситуацией и не разруливал это так, как следует разруливать.
Н. Фридрихсон:
- Вы оказались правы, конечно, сейчас никто не будет анонсировать, как мы будем отвечать. Я думаю, поживем – увидим, своими глазами увидим, где-то в прессе услышим и узнаем.
Д. Пучков:
- Вот вчера смотрел телевизор, там итоговая программа. И был отличнейший сюжет про «Ланцет». Я у себя на канале выложил, если кому интересно, канал «Тупичок Гоблина», залезайте, посмотрите. Про «Ланцет», как работает частный бизнес на военную промышленность. Потрясающе. Вот ездил недавно в «Алабугу», там у нас 40 заводов функционирует. И там работают в полную силу, в две смены, на благо Отчизны, так сказать. Нам есть, чем ответить, нам есть, что показать. Никаких сомнений лично у меня в этом нет. Я надеюсь, что ответ последует соответствующий. И этому мало внимания уделяется, мало освещается, куда мы попали, что из этого получается. А украинцы: вы знаете, у нас 75% электросетей разбомблено, зимой будет очень и очень холодно, готовьтесь уже сейчас. Это говорит о том, что они восстановить это уже не могут.
Н. Фридрихсон:
- Резюмируя про Эрдогана. Как вы считаете, с учетом того, что он у нас многовекторный, с учетом экономических проблем, которые у него есть, и нарастающего негодования турецкого общества… И там не наши вислобрюхие либералы скачут, там есть и бородаты дядьки, эти самые боевики, да, вскормленные властью Эрдогана, которые не получили того, что им обещали, и тоже не прочь помахать, извините, сабельками и шашками. Чего ждать от турецкого лидера сейчас, на фоне ухудшения экономики и, возможно, проблем с нами?
Д. Пучков:
- Пускай он лавирует. Кылычдароглу, который с ним конкурировал, на мой взгляд, Эрдоган лучше, чем он. Тут только в категориях лучше – хуже рассуждать можно. Если на пост приходит какой-то откровенный поклонник США и НАТО, нам такое не надо. А Эрдоган лучше. Лучший – не значит хороший. Лучший – значит, другие еще хуже. Это такое удивительное открытие. Будет кривляться, естественно, но для этого и нужна дипломатия, чтобы ловко выкручивать друг другу руки, ломать ноги, под столом пинаться, а сверху чтобы все было хорошо. Откровенных гадостей он не делает. Системы С-400 покупает. Это серьезнейшая вещь.Поставлял «Байрактары» на Украину.
Н. Фридрихсон:
- А сейчас в Косово.
Д. Пучков:
- И где теперь твои «Байрактары»? И что они сделают? Ничего не сделают. А вот наши «Ланцеты» - да, попадают туда, куда надо.
Н. Фридрихсон:
- Еще один момент – глобальный BLM. Полгода Россия кричала: друзья, вы нарушаете условия зерновой сделки, зерно не доходит до нуждающихся стран, в том числе Африки. Что вы творите? Почему хруст французской булки все громче и громче, а люди там недоедают? Все это игнорировали. Сейчас поперло: русские оставили африканских детей без еды. Как далеко они будут раскручивать эту тему?
Д. Пучков:
- Ровно столько, сколько им надо. Я не специалист по зерновой сделке, но я все время везде читаю одно и то же, что наши требования не выполняются вообще никак. Зерно вывозят, дают вывозить. Все деньги от продажи идут на Украину, продают они это зерно в Европу, где кормят скот этим зерном. А в Африку ничего не идет. Чего мы с этого получаем, мне, как обывателю, понять вообще невозможно. А то, что они орут о том, что русские оставили всех африканских детей без еды, нормально, все СМИ у них в руках, это же свободные, демократические, абсолютно непредвзятые СМИ, поэтому они все ходят строем и говорят одно и то же.
Есть ли у нас что-нибудь такое? Нет, у нас ничего нет. Мы никак противодействовать не можем. То есть информационное противоборство у нас никак не отлажено. Есть какая-нибудь газета серьезная, есть ли у нее сайт на английском языке? Нет. Есть ли на немецком, на французском? Нет такого. У нас информационное воздействие на Запад вообще никак не отлажено. А при этом все время кричат: вы посмотрите, что написала «Вашингтон пост», «Нью-Йорк таймс». Какое мне дело до того, что они пишут? Они все сволочи, гады и хотят нас убить и расчленить. Никаких других задач у них нет. Никто уже не скрывает.
А есть ли что-нибудь наоборот? Нет. Мы будем обсуждать, что написали «Вашингтон пост». Это неправильно, так нельзя. Надо свое все делать. Надо свою повестку непрерывно навязывать. А то так и будет, что Россия оставила африканских детей без хлеба.
Н. Фридрихсон:
- Я по-прежнему настаиваю, вам надо переводить на английский язык ваши выпуски.
Д. Пучков:
- Не успеваю ничего.
Н. Фридрихсон:
- Мы тоже не успеваем. Вы же свои выпуски почему-то только на русском языке даете. Вот и страдают американцы без вас.
По поводу Британии в контексте Украины. Мы же хорошо помним, что в какой-то момент даже администрация Байдена, то ли протрезвев, я уж не знаю, что у них там произошло, вдруг вышли и стали пробрасывать через медиа: а давайте все-таки что-то около переговоров, давайте Зеленского сажать за стол переговоров. И тут врывается Бен Уоллес, тогда еще ястребиной походкой, с криком: нет! И там была чуть ли не дословная цитата, что мы будем поставлять Украине оружие, лишь бы Украина не села за стол переговоров. И дальше была поставка Storm Shadow, вообще снаряды с обедненным ураном и прочее.
Но сейчас Бен Уоллес загрустил, сказал, что осенью уйдет с этого поста. Медиа пишут, что глава МИД Британии может занять его должность. С уходом этого ястреба, кстати, есть мнение, что он уходит, потому что он и гарантировал, что он «вернет Крым» Украине, не вернул, но зато теракты происходят стараниями британцев. Возможно ли, что после этого Туманный Альбион угомонится, и поставки Зеленскому снизятся с их стороны?
Д. Пучков:
- Нет, конечно. Это ж не данный персонаж руководит военной политикой Великобритании. Нет, это же наша любимая Петрушка, насаженная на руку, которая чего-то говорит, транслируя на массы то, что ему говорят в ухо. Выполнять поставленную задачу. В Британии точно так же, как и в США, есть так называемый дипстейт. Вот дедушка Ленин много лет назад написал о роли правящего буржуазного класса, но до нас это только начинает доходить, кто на самом деле всем управляет. Нет, ничего с его уходом, приходом не изменится. Как и во внешней политике США. Меняй президентов на кого угодно – католики, протестанты, ирландцы, британцы без разницы, - внешнеполитический курс США от этого не изменится. Так и тут, уйдет один – придет другой. Ничего не поменяется.
Н. Фридрихсон:
- Глава МИД Британии – очень интересный персонаж. Он очень интересно пролез в выборы в Нигерии. Там была дико интересная история. Как-нибудь предлагаю об этом поговорить.
Давайте на прощание о делах российских. Тут новость упала в пятницу. Госдума приняла в окончательном чтении закон о запрете смены пола на просторах России-матушки. Исключение – случаи лечения ряда заболеваний у детей. Потом Минздрав вышел с заявлением, что они тоже будут менять часть своих законодательных актов. Как вы это оцениваете?
Д. Пучков:
- Да на здоровье. Ну, запретят. Если наша страна позиционирует себя как свободную, если мы соблюдаем все права человека, можно ли будет поехать в Таиланд и поменять пол там? Можно. Или в Южную Корею, там с этим справляются лучше всего на свете. У них там косметическая хирургия на безумных высотах. А вот если российский гражданин уехал и сменил пол там, а потом вернулся, его можно в страну не пустить? Сказать: езжай, меняй обратно, только тогда пустим.
Н. Фридрихсон:
- Наверное, нет.
Д. Пучков:
- А там какие-нибудь пункты досмотра будут на этих возвращающихся? А если он тайком сначала в Южную Корею, а потом во Вьетнам коммунистический, а уже только потом домой, его будут досматривать на границе, что он там себе оттяпал или пришил? Не будут? А как с этими людьми быть? А вот он пол поменял, и что вы с ним будете делать? Там такой ворох проблем все это влечет за собой, что я даже не знаю, как это решать. Я уверен, что с точки зрения большинства это недопустимо и не надо.
Н. Фридрихсон:
- Так большинство и не делает. Это делает очень малый процент в России. Зачем вообще надо было это делать - принимать этот закон? Детям надо ограничивать, детям эта пропаганда не нужна. Сегодня ребенок кошечка, завтра он мальчик, потом он девочка. Но почему 30-летний человек, вдруг или не вдруг ощутивший себя в другом поле, не может пойти и сделать эту операцию?
Д. Пучков:
- Это как в известной присказке: когда человек воображает себя Наполеоном, то его сразу в дурдом кладут. А если он вдруг говорит, что он женщина, то, да, операцию давай тебе сделаем, еще что-то. Мягко говоря, странно. Я не про то, что надо всех немедленно в кандалы, в комнату, оббитую войлоком. Может, действительно, сначала с кем-то из психологов побеседовать? Может, чего-то наладится? Это, наверное, правильно. Детей к этому делу вообще подпускать нельзя.
Это же вражья пропаганда. Со стороны, может, непонятно, что в Америке совсем недавно было 5 процентов среди молодежи склонных к гомосексуальным связям, а теперь 20. Не потому, что они там плодятся или прочее, а потому что пропаганда направлена на прекращение рождаемости. Вот нам надо прекращение рождаемости? Я считаю – нет. Нам, наоборот, надо детей рожать в промышленных количествах. И вся подобная деятельность запрещена должна быть.
Н. Фридрихсон:
- Смену пола сделал малый процент россиян. И рождаемость при этом все равно у нас в стране не на высоком уровне. Дело же не в них. Сколько процентов у нас поменяли пол? Дай бог 3 % наберется на всю Россию за последние лет десять. А рождаемость падает.
Д. Пучков:
- Вы только дайте им развернуться, они тут такое устроят, что туши свет. Все то, что мы видим на Западе, покажется бледной тенью. Нельзя этого допускать. С этим я полностью согласен. Меня меры удивляют. Это то же самое, как когда-то при советской власти были запрещены аборты. И не только у нас. Немедленно расцветала подпольная сеть абортариев, где несчастные женщины в антисанитарных условиях под руками мясников-дебилов теряли здоровье и жизни зачастую. Помогло ли это? Ликвидировало ли это проблему абортов? Нет. Так и тут. Вы здесь запретили, все поехали в Южную Корею и сделали операции там. Чего вы с ними делать будете, когда они вернутся обратно? Запретить пропаганду? Объясните, а что вы называете пропагандой. Концерты Мадонны – это пропаганда или нет? Почему ее песни у нас продаются? Это такой вал проблем за собой тянет, что я не понимаю, чего они сделать хотят. А это ничего не решит.
Н. Фридрихсон:
- На этой странной ноте мы сегодня с вами и попрощаемся.
Подписывайтесь на новые подкастыДмитрия «Гоблина» Пучкова и слушайте, когда удобно!
