Елена Драпенко: «Госдуме нужно больше бунтовщиков, сейчас там в основном поменявшие мундиры на пиджаки»
Скачать передачу [mp3, 19.6 МБ]
Мы предлагаем полный текст радиопередачи.
В. Ворсобин:
- Сергей Шнуров собрался в Государственную Думу. У меня противоречивые чувства. С одной стороны, у меня есть такие мечтания, что придет такой человек, взберется на трибуну Государственной Думы и наконец-то скажет всем этим народным избранникам, что о них думают люди. С другой стороны, звезд разного масштаба в Госдуме уже столько, что люди сомневаются, будет ли толк от того, что придет еще одна звезда. Нужны ли звезды в Госдуме и вообще в политике?
У нас в гостях Елена Григорьевна Драпеко, первый заместитель председателя Государственной Думы по культуре. Россиянам, советским людям Елена Григорьевна больше известна по фильму «А зори здесь тихие».
Елена Григорьевна, представьте такого депутата, вашего коллегу, который будет вести дебаты в таком духе…
Е. Драпеко:
- Должна сказать, я давно в Государственной Думе, уже пятый созыв, поэтому видели мы всяких, и таких тоже. Но мне только странно, что такая приличная партия, как партия Титова, была избрана. Он бы больше подошел для ЛДПР Жириновского, у него такие персонажи обычно появлялись. Хотя между сценическим образом и гражданским человеком существует люфт. Так вот, Шнур - совсем не то, что думают о нем зрители. Он гораздо умнее, образованнее, можно сказать, симпатичнее, чем его персонаж, который он изображает на эстраде. Поэтому я думаю, что он такая любопытная личность. Вообще я считаю, что нашего брата должно быть побольше, бунтовщиков. Там сейчас все такие приличные, в основном мундиры, поменявшие на пиджаки, и управляемые. Возможно, нам как раз неуправляемых и не хватает.
В. Ворсобин:
- Вы считаете Шнура бунтовщиком и неуправляемым?
Е. Драпеко:
- Его персонаж, который он изображает, он бунтовщик и неуправляемый. А какой сам Шнур, я не знаю.
В. Ворсобин:
- Интересно, что Шнур обогатил собой целый ряд таких новых партий, новых личностей. Певица Валерия заявила, что тоже хочет в Госдуму. Интересно, что Захар Прилепин, писатель и воин в ДНР, ему вообще под ключ создали партию. И ходят слухи, что и Шнура попросили избираться. Зачем, как вы думаете?
Е. Драпеко:
- Возможно. У нас такая приличная Государственная Дума стала, в основном там чиновники и военные, что хочется это немного разнообразить.
Е. Драпеко:
- Попросили из администрации президента.
Е. Драпеко:
- Да, я понимаю это. У нас ситуация с артистами, вообще с яркими личностями потухла. У нас был Станислав Сергеевич Говорухин, ярчайшая личность, замечательный человек (кстати, снял фильм «Ворошиловский стрелок», «Благословите женщину»). Иосиф Давыдович Кобзон был депутатом всех созывов, по-моему, от создания парламента. Прекрасный был депутат, очень хорошо работал.
В. Ворсобин:
- Елена Григорьевна, а большой ли толк от звезд в Госдуме? Я говорю не о вас, а о разных спортсменах, артистах.
В. Ворсобин:
- У нас разных-то и нет, они все у нас отобранные, штучные. Вот вы про меня что знаете? Что я артистка, снималась как Лиза Бричкина в фильме «А зори здесь тихие». У меня 60 фильмов. А то, что я кандидат социологических наук, что я больше 10 лет работала в университете, была деканом факультета, профессором университета и читала совсем не актерское мастерство, а теорию информационных войн и риторику? Вряд ли кто-то из зрителей это знает. Поэтому меня выбрали совсем не потому, что я артистка, а потому что я специалист. Я в течение более 10 лет была членом Центрального комитета профсоюза работников культуры. То есть я знаю все проблемы в культуре. Я была председателем комитета по культуре Санкт-Петербурга, гигантского города с гигантском культурой и с гигантским бюджетом культуры. Поэтому у каждого из нас за спиной есть еще то, что называется общественная работа.
Прекрасный был депутат нашего комитета Розенбаум. Я вспоминаю его работу в Государственной Думе как одно из ярчайших событий в Госдуме. Во многом благодаря ему был восстановлен Морской собор в Петербурге.
В. Ворсобин:
- Охотно верю, что ваши коллеги принесли много добра и были дельными депутатами, но, честно говоря, есть некая репутация звезд в политике. Я вспоминаю Исинбаеву. Недавно, когда эта великая прыгунья заседала в рабочей группе по изготовлению новой Конституции, она призналась, что вообще-то читает Конституцию впервые, и как хорошо, что ей пришлось ее почитать. Это попало в такую точку, это было так естественно для звезд в политике, что даже злости особой в народе не было. Говорят: еще одна дурочка у нас в политике образовалась.
Е. Драпеко:
- Знаете, политика, она как воздух. Когда она правильная, то ее никто не замечает. Замечаем мы политику, когда что-то нас в ней не устраивает, когда этот воздух вокруг нас начинает наэлектризовываться. Тогда мы его чувствуем. А так ходим, дышим и занимаемся другими делами.
В. Ворсобин:
- У нас в студии Алексей Рощин, политтехнолог, социальный психолог, у которого я хочу выведать, как работают эти политтехнологические законы. Я так понимаю, что администрация президента, посмотрев снова вечного на товарища Зюганова, на покрытого пылью Жириновского, чьи повадки известны уже всем наизусть, и прочих, в администрации президента подумали: надо освежить Госдуму. Как вам такой прием - завести туда Шнура, Валерию с Прилепиным? Если это сработает, то для чего?
А. Рощин:
- На самом деле проблема в чем? Мы в данном случае имеем дело не с политикой, а с имитацией политики, правда, с политическими целями. Такая надежда Кремля что-то оживить, что-то замутить, чтобы, с одной стороны, привлечь людей на избирательные участки (людям становится просто неинтересно ходить на эти избирательные баталии, где все сплошь никому не известные, а главное, одинаковые рожи). Поэтому они хотят хоть как-то, вот таким внешним способом, внести некоторое разнообразие.
И второе. Все это делается не просто так, а с целью отвлечь голоса от КПРФ на самом деле. Потому что КПРФ на предстоящих выборах сдан неубиваемый козырь - отмена пенсионной реформы. Соответственно, она не сможет эту тему не поднять. Людям все это очень важно. Поэтому надо сделать все, чтобы голоса разошлись, расползлись по каким бы то ни было другим партиям.
В. Ворсобин:
- Давайте спросим у слушателей. Готовы ли вы голосовать за условного Шнура? Найдите себе какого-нибудь любимого актера и представьте, что он среди тех кандидатов, за которых можно проголосовать. Честно говоря, мне было омерзительно видеть, как Шнур выставляет свою кандидатуру. Но больше омерзения, что он в Инстаграме почистил те посты, в которых он проходился по Путину. Кстати, Елена Григорьевна, как вы относитесь к тому, что оппозиционные политики смягчаются при приближении к власти?
Е. Драпеко:
- Не знаю. Я не смягчаюсь. По себе не могу судить. Вы знаете, власти тоже нужна оппозиция. Нельзя опираться на то, что не сопротивляется. Опираться можно, только когда есть сопротивление. То есть мы - отражение недостатков власти. Они на нас смотрят, слушают наши выступления, и потом все-таки что-то начинает исправляться.
В. Ворсобин:
- Власть может заиграться, и вдруг условный Шнур вспомнит свою молодость, уже находясь во власти, в Госдуме, и разорвет Госдуму к чертовой матери своим поведением.
Е. Драпеко:
- Мне хочется проголосовать за Захара Прилепина. Вы не поверите, но я перечитала все его романы. Если бы я не голосовала за свою партию, то я бы выбрала партию Захара Прилепина. Мы с ним одной крови.
В. Ворсобин:
- А то, что администрация президента ему соорудила партию, вас как оппозиционного деятеля не волнует?
Е. Драпеко:
- Абсолютно не волнует, кто кому и что соорудил. Вопрос - как человек доказал своей жизнью и своими поступками, чего он стоит в этой жизни.
В. Ворсобин:
- Алексей, то, что пел когда-то Шнур (потому что вряд ли он теперь споет примерно то же самое), может быть такое перерождение, чтобы Шнур оказался настоящим в политике? Он может быть условным Зеленским.
А. Рощин:
- Я считаю, что, с одной стороны, да. Но что вызывает на самом деле омерзение? Я думаю, более всего вызывает омерзение Шнур в пиджаке и с галстуком. Что такое Шнур в галстуке? Это плевок в лицо всем его поклонникам. Я думаю, если бы Шнур принял приглашение в своем обычном виде, пришел бы в майке-алкоголичке, в тренировочных штанах к Титову, шлепнул бы его по руке и сказал бы: хрен с тобой, я согласен, пойдем делать партию, - это было бы, по крайней мере, органично и аутентично. А вот нынешнее вызывает постоянный когнитивный диссонанс.
В. Ворсобин:
- Александр из Краснодара нам дозвонился. Будете голосовать за Шнура?
Александр:
- Нет, я не буду за него голосовать - ни за Бузову, ни за Шнура. У людей есть гораздо более серьезные проблемы… (ПРОПАЛ ЗВУК ПРИМЕРНО НА 2 МИНУТЫ)
В. Ворсобин:
- …Волан-де-Морт - это такой символ зла. Таким образом, чтобы показаться хорошим для своей публики, он дал, извините, и Кремлю…
А. Рощин:
- Он так и будет теперь метаться.
Е. Драпеко:
- Я думаю, Шнуру до Владимира Владимировича - как до неба.
В. Ворсобин:
- Мне очень трогательно это слышать от члена КПРФ.
Е. Драпеко:
- Хочу вам напомнить, что я - член партии «Справедливая Россия». Мы социалистическая партия, но это не КПРФ. Я прошу нас не путать. Мы другая партия…
В. Ворсобин:
- Но тоже оппозиционная.
Е. Драпеко:
- Да, оппозиционная партия, мы не согласны с очень многими позициями в социально-экономическом курсе нашего правительства, но мы поддержали президента в его начинаниях поворачивания России в сторону социализма. Мы заметили эти тенденции в его майских посланиях, в последних поправках в Конституцию. И вот в этой части мы его будем поддерживать.
В. Ворсобин:
- Я хочу послушать Шнура, как он откатывается назад, отстреливаясь от критиков.
«- Ты решил разбавить политические физиономии своей?
С. Шнуров:
- Нет, не разбавить, а именно переформатировать. Дело в том, что я буквально сюда приплыл со дна жизни. Я видел жизнь, и я много что показывал сам, если вы помните, в том числе и член (это не метафора). От этого я не стал ни хуже, ни лучше, я такой же, какой был. И на том дне, откуда я приплыл к вам, достаточно много хороших, порядочных, приличных людей. Давайте оторвемся от дна и всплывем наконец-то.
- Слушай, эта речь уже похожа на какую-то речь кандидата в президенты».
В. Ворсобин:
- Что-то пахнуло Зеленским…
А. Рощин:
- На самом деле да. В этом смысле его будет тянуть на дно именно партия. Что такое Зеленский? Это человек, который создает партию, а не человек, который идет от партии.
В. Ворсобин:
- У нас есть слушатель, который за Шнура. Дмитрий из Перми.
Дмитрий:
- Тут ваш оппонент сказал, что Шнуров в пиджаке - плевок его поклонникам. Он не прав. Потому что у Шнура много поклонников, который также ходят в пиджаках, работают и в правительствах, и в других государственных учреждениях и органах.
В. Ворсобин:
- Но вы делите все-таки певца от человека. Он может быть одним на сцене и другим…
Дмитрий:
- Шнуров - творческая личность. Его стихи, песни, высказывания говорят за него. Все, что думает, он вкладывает в свои песни, свои стихи.
А. Рощин:
- С одной стороны, как ни странно, поклонники Шнура - очень много тех, кого называют офисным планктоном. Это люди, которые ходят в пиджаках, потому что им нельзя просто их не носить. Но я думаю, что если бы Шнур изначально начинал петь в пиджаке и с галстуком, то не получил бы такую популярность. Его эти самые люди в пиджаках любят за то, что он не в пиджаке.
В. Ворсобин:
- Он вступил в партию. Давайте представим, что его попросили вступить в Партию Роста для чего-то. Это такая беспомощная партия (да простит меня руководитель этой партии), которая 1-2% цепляет из либерально настроенных. Зачем Кремлю помогать системным либералам?
А. Рощин:
- Тут две основных причины. Одна - это давняя боль Кремля на самом деле. Получается, что в нынешней Думе некому озвучивать и некому отстаивать непопулярные инициативы, некому служить пугалом для народа. Получается, что либералов выгнали из Думы, уже давно их там нет, и, по сути дела, такую почетную миссию приходится брать на себя самой «Единой России». Поэтому есть давняя мечта, что надо бы туда провести кого-нибудь, чтобы потом показывать на них пальцем и говорить: вот они заставляют, они придумывают, они негодяи и т.д. Чтобы отводить от себя народный гнев. А второе - то, что у нас проблема с пенсионной реформой.
В. Ворсобин:
- Перейдем к другой теме - спортивной. Союз российских биатлонистов, который трясет уже много лет, и не только от побед или поражений, а от допингового скандала. А сейчас вообще позор случился. На днях в Италии во время соревнований биатлонистов к Александру Логинову, который до этого завоевал золотую медаль, в 6 утра ворвались полицейские. Как он говорит, «проснулись оттого, что вломились в дверь, забрали оружие (винтовки для стрельбы биатлонистов - В.В.), видимо, как у особо опасных преступников. Просили сидеть на месте. Естественно, мы в одних трусах. Мы смотрели, как они проверяли мои вещи. Их интересовали только мои вещи. Потом я попросил, чтобы более компетентный переводчик пришел, наш менеджер Екатерина». Она пришла. Там проверили документы, которые они привезли. Это был запрос от Международного союза биатлонистов.
Давайте разбираться. Часть нашего общества решила, что таким образом обнаглевшие европейцы хотят просто открыто мстить за любую золотую медаль наших спортсменов. А часть общества говорит: подождите, не тот ли это Логинов, который несколько лет назад попался на очень конкретном препарате? И что именно он - один из редких спортсменов, выступающих на таком высоком уровне, до сих пор выступает после отсидки на дисквалификации.
Для того чтобы разобраться с этим вопросом, у нас в студии Александр Иванович Тихонов, экс-вице-президент союза биатлонистов России.
А. Тихонов:
- Я не согласился быть вице-президентом союза биатлонистов России по одной простой причине - я никого из них не признаю просто.
В. Ворсобин:
- Александр Иванович, как вы отнеслись к этой истории? И с какой группой вы больше солидарны - теми, кто говорит, что это Запад нас так бесцеремонно давит, или это мы сами виноваты?
А. Тихонов:
- Большей частью мы виноваты сами. Это все отклики Сочинской Олимпиады. Александр не по своей нужде принимал допинг. Мы помним, что у нас 2340 допингов было два года назад. Мы все время пытаемся завуалировать под политический заказ. Никакого политического заказа нет. Отсутствие закона о допинге - вот это самая главная наша проблема. Суровость закона говорит о его человеколюбии.
В. Ворсобин:
- В 6 утра полицейские врываются (и ничего не находят, кстати говоря) - это нормально?
А. Тихонов:
- А почему нет? Обыскивали австрийцев, немцев. Я был свидетелем, когда пришел в ВИП на стадионе (я как вице-президент два срока имею право до конца своих дней быть аккредитованным), за столом сидели два вице-президента, члены исполкома, судья международной категории. И сидел Далин, президент Международного союза биатлонистов. Оба члена исполкома - мои друзья, с которыми я еще работал. Они его так напористо просили собрать исполком, потому что на чемпионате мира присутствуют все члены исполкома, и сделать пресс-релиз о том, что IBU никаких заявлений не делал. Но они были еще не в курсе дела, потому что это был первый обыск в 6 утра.
Я уже написал на своем сайте, Далин по всем параметрам никак не подходит на пост президента IBU. Это такой человек, которого никто не запомнил и не запомнит. Он посмотрел и сказал: «Я ничего делать не буду», - поднялся и быстренько убежал. Как потом оказалось, это гражданка Австрии, вышедшая за финна замуж, по-моему, Соня Хаккарайнен, это редкая прохвостка…
В. Ворсобин:
- Эта женщина написала донос на нашего прославленного биатлониста. Я правильно понимаю?
А. Тихонов:
- Она написала: провести обыск. Не согласовав с членами исполкома и президентом. Я скажу, для чего ее взяли, понять никто из членов исполкома не может. Это было самоуправство Далина.
В. Ворсобин:
- У нас на связи Евгений Дзичковский, спортивный обозреватель, который только что прилетел из Италии. Евгений, вы наверняка знаете, что общество разделилось. И большинство считает, что европейцы подстроили эту наглую провокацию, для того чтобы убрать самых главных своих соперников из игры. Вы разделяете эту точку зрения.
Е. Дзичковский:
- Совершено не разделяю. Во-первых, мы давно не главные соперники. Во-вторых, это никакая не подстроенная провокация, а то ли тупость, то ли лоховство (извините за такие слова). Просто безответственное поведение отдельно взятой чиновницы, и зовут ее не Соня, а Сара, мне кажется.
В. Ворсобин:
- Есть еще такая логика. Логинов отбыл два года дисквалификации. Если сейчас не заморачиваться на деталях, то его противники в чем-то и правы. Как бывший преступник… Если человек отсидел, допустим, за воровство, и его вдруг взяли в банк работать, то у него будет 159 проверок еженедельно.
Е. Дзичковский:
- У Логинова было 16 проб в этом сезоне, и все они чистые. Человек, который затевал всю эту ерунду, либо не просчитал последствия, либо он просто недальновидный человек, с моей точки зрения. И за это нужно извиняться. Да, есть бэкграунд, есть предыдущая история…
В. Ворсобин:
- И непризнание вины есть. Он не покаялся. Иностранные спортсмены ставят это ему в вину - что он не раскаялся.
Е. Дзичковский:
- Давайте подойдем к этой теме юридически. Он был обязан каяться? Нет. Второй пункт. Мы знаем с вами историю, в которой предлагаем покаяться Логинову? Нет, не знаем. Я не исключаю самые дикие варианты. Ну, например, такой, что его разменяли в свое время на кого-то. Это выглядит как конспирология и т.д., но я бы не стал этого исключать - человек ничего не принимал, но пострадал. Либо человек не знал, что ему вводят. Шанс на это есть? Маленький, но есть. Третий момент. Сейчас что бы ни говорил Логинов… Ну хорошо, созвал пресс-конференцию: да, я виноват. Следующий вопрос - а кто жгут держал, кто поставлял? Что Логинову говорить?
В. Ворсобин:
- Всё. А почему мы так боимся сказать всё?
Е. Дзичковский:
- Это было 6-7 лет назад. Если есть эти люди, они работают в биатлоне. Ему возвращаться домой, в Саратов.
В. Ворсобин:
- А если эти конюшни не почистить, если один раз не рассказать про всех… Да, получишь по полной, но, в конце концов, кто-то должен этим заниматься.
Е. Дзичковский:
- Но точно не Логинов, не действующий спортсмен. Те люди, о которых мы с вами сейчас говорим, незримые и безымянные, они почему не выйдут? Почему Логинов должен подставлять себя под амбразуру за людей, которые на месте и молчат?
В. Ворсобин:
- Александр Иванович, как вы думаете?
А. Тихонов:
- На осень двухлетней давности, когда Президенту России в Красноярске на совещании по Универсиаде по моей просьбе на стол положили истинную ситуацию с допингом… До этого все говорили: это политический заказ. Никакого политического заказа нет. На стол президенту положили в Красноярске распечатанный лист - 2340 признанных допингов, на сегодняшний день - более 3000. О чем мы говорим?
В. Ворсобин:
- И какая была реакция президента?
А. Тихонов:
- …Мутко. А сейчас Драчев, этот прохвост, как минимум должен стать вице-спикером Госдумы. Вы посмотрите, его наградили какой-то грамотой. Посмотрите у меня на сайте, ему поздравительное письмо подписал президент Олимпийского комитета Станислав Поздняков - за высокие результаты юношей и юниоров. Зачитаю один момент: «ФСБ занялась иммунитетом Драчева. Следствие выясняет роль депутата Госдумы Драчева в земельной скидке для его людей и семьи. Свидетели показывают на его личные указания. Может дойти до Генерального прокурора». Вот свежая информация.
В. Ворсобин:
- У меня вопрос к Алексею Рощину. Что здесь сейчас творится?
А. Рощин:
- Тут есть такая вещь, которая в России мало популярна и мало применима во многих вещах. Эта вещь называется репутация. Вся проблема в том, что сложилась определенная репутация, как у всего нашего спорта, как конкретно у биатлона, так и у самого Логинова (из-за того, что за ним тянется шлейф). Еще есть такой вариант под названием «вам здесь не рады». Что, собственно говоря, пытаются нам сейчас изобразить европейцы? Мы всё пытаемся свести на юридические аспекты, а к нам обращаются в данном случае не юридически…
В. Ворсобин:
- …а по понятиям.
А. Рощин:
- Да. Это звучит очень просто: вы, товарищи, должны понять, что вам здесь не рады. И они это всячески нам демонстрируют.
В. Ворсобин:
- Евгений, а кто еще из спортсменов, которые выступают на мировом уровне, и которые попались на серьезном допинге, всё еще продолжают свою карьеру и борются за призовые места? Есть такие?
Е. Дзичковский:
- Насколько я знаю, с эритропоэтином ни одного нет, иначе бы это вылезло, вне зависимости, кстати, от цветов флагов. У нас есть претензии к Логинову, что он не сознается, есть претензии к IBU, к иностранцам, к итальянской полиции. Но есть одна сила, которую мы забываем, и к которой на самом деле должны быть очень большие претензии. А наша-то полиция где? Это 6-7 лет назад. По допинговым случаям не вышел срок давности. Если Логинов не хочет, почему не откроем дело и не вскроем это законным порядком - вызовем на допрос? И он уже не сможет сказать «хочу» или «не хочу», он будет обязан сказать. И тогда мы всем расскажем, выставим виновных или докажем, что мы невиновны. Итальянская полиция хватается за все подряд, а наша за допинг не берется. Так пусть возьмется, и мы всё узнаем.
В. Ворсобин:
- Евгений, я вам напомню, почему Логинов не рассказывает ничего. Потому что, видимо, ему кто-то вколол, кто-то заставил. И это люди очень сильные.
Е. Дзичковский:
- Я думаю, не в этом дело. Саша находится между очень серьезных жерновов. Просто влезьте в его шкуру. Он не планирует уезжать из этой страны, как Степанов или Родченков, которые рассказали все и уехали. Ему здесь жить.
В. Ворсобин:
- А вы говорите о полиции после этого? Полиция тут при чем? Она будет не то что среди жерновов, тут вообще не дадут ничего сделать.
Е. Дзичковский:
- Что значит не дадут? У нас есть законы, они должны работать.
А. Рощин:
- У нас есть и призывы Путина, между прочим, который неоднократно прямо говорил, что мы должны бороться с допингом, выжигать его каленым железом и т.д. Причем это было сделано не один и не два раза.
Е. Дзичковский:
- Конечно. Причем в полицию камень никто не кинет - она обязана этим заниматься по долгу службы. А если Логинов начнет нарывы вскрывать, ему потом по Саратову ходить, в сборной людям в глаза смотреть.
А. Рощин:
- Давайте вспомним случай с президентами РУСАДА, которые один за другим принялись писать книжку про историю допинга в России, и оба умерли во цвете лет.
В. Ворсобин:
- Александр Иванович, что делать Логинову?
А. Тихонов:
- После моего ухода с поста президента, когда Прохоров… 16 допингов. Мы это годами зарабатывали, 8 лет, вот такую неприязнь к себе. 16 допингов, больше, чем во всем мировом биатлоне! Так о чем мы говорим? И Саша попал последним. Сейчас расследуется по Устюгову, по Слепцовой. А где закон? 23 олимпийских чемпиона сидят в Госдуме. Закон о допинге не принят. Вот где главная проблема.
В. Ворсобин:
- Евгений, что делать?
Е. Дзичковский:
- Браться за это всерьез, на государственном уровне. Не за допинг, а за антидопинг.
В. Ворсобин:
- А вы можете представить, сколько голов полетит даже у депутатов, если всерьез? Это то же самое, что с Логиновым.
Е. Дзичковский:
- Ну, мы губернаторов сажаем. Почему мы не можем посадить людей, которые травят наших спортсменов?
А. Рощин:
- А бы добавил еще один вопрос, который, может быть, еще более болезненный. Вообще возможно побеждать без допинга?
А. Тихонов:
- Мы побеждали без допинга. В моем поколении не было никогда ничего. За время моего президентства был один допинг с Пылёвой.
