«Я участвовал в ликвидации украинского офицера»: разведчик ДНР рассказал о работе в «Правом секторе»
Скачать передачу [mp3, 43.0 МБ]
Мы предлагаем полный текст радиопередачи.
Е. Афонина:
- Всех приветствуем. Неделю назад Ленинский районный суд Севастополя арестовал местную жительницу, которая подозревается в государственной измене. Под стражей женщина пробудет 2 месяца. Ей грозит от 12 до 20 лет. Задержана гражданская служащая Черноморского флота России, которая передавала секретные сведения украинской стороне. И тот самый Эдуард Матюха, бывший народный мэр Горловки в ДНР, заявивший, что является сотрудником главного управления разведки украинского министерства обороты, по его словам, его из ДНР вывезли украинские разведчики, а последние пять лет он занимался провокациями в республике, в том числе, разжиганием конфликта между ополченцами.
А. Баранов:
- Правда, мэром Горловки он был несколько дней всего.
Е. Афонина:
- Мы подумали, наверняка есть и те, кто помогает другой стороне Украины, проще говоря, республикам Донбасса. И вот такого человека нашел спецкорр Александр Коц и герой его материалов Алексей Филиппов с нами в студии.
А. Коц:
- Приветствую!
Е. Афонина:
- Алексей, здравствуйте!
А. Филиппов:
- Здравствуйте!
Е. Афонина:
- Собирать секретные сведения на украинской стороне, и не где-нибудь, а в «Правом секторе», ну, как-то хочется…
А. Баранов:
- То есть, свой среди самых чужих.
Е. Афонина:
- … о многом спросить. Вы из России?
А. Филиппов:
- Да. Я родился в Хабаровском крае, долгое время жил во Владивостоке. Там проходил службу в морской пехоте, после этого в 2010 году попал под сокращение, это самый пик сердюковских реформ. За что ему искренне благодарен, и это не сарказм. После морской пехоты я устроился в СОБР и прослужил там достаточно долго. Получил определенную подготовку, что позволило мне в дальнейшем отправиться на Добнасс.
А. Баранов:
- Почему из Владивостока такой вояж на запад предприняли?
А. Филиппов:
- В 14-м году, когда события на Украине начались, честно, думал, никакого динамичного развития не будет. Побуянят и успокоятся. Но когда начались агрессивные действия на юго-востоке, когда авиация начала бомбить администрацию в Луганске, когда людей в Одессе сожгли, я понял, что все начинается только. Начало формироваться ополчение. Я принял решение испытать себя и поехал туда.
А. Баранов:
- У вас в Украине никаких корней?
А. Филиппов:
- Корней никаких нет. Единственный интерес был, я фанат, чего греха таить, Вселенной сталкера. И я прямо мечтал посетить…
А. Коц:
- Это компьютерная игра.
А. Филиппов:
- Не только, это еще и книги. Я мечтал посетить Припять. Из-за Припяти эта вся шпионская авантюра затеивалась.
Е. Афонина:
- Ведь, действительно, есть те, кто отправлялся в Донбасс, кто защищал республики. Кто-то с оружием в руках, кто-то в силу возможностей помогал. У вас другая история. Вы оказались не просто в Донбассе, а по ту сторону баррикад на украинской стороне, да еще умудрились внедриться в запрещенную в России организацию «Правый сектор». Странный виток сюжета произошел.
А. Коц:
- Ты же ехал туда не специально в «Правый сектор»?
А. Филиппов:
- Я ехал не специально. Когда собирался в Украину, я познакомился с человеком ВКонтаксте с Александром Жучковским. Он на тот момент был в Донецке и помогал добровольцам из России попасть в ополчение. Так как в 14-м году я сразу поехать не мог, у меня была спортивная травма, мне делали операцию, а там был долгий период реабилитации минимум полгода. Пока я пережидал, мы общались. Мы тогда были вдохновлены «русской весной». Сегодня кто-то может сказать, что это все глупости, но мы тогда верили в то, что будет Новороссия и она состоится.
А. Баранов:
- Сколько вам было лет?
А. Филиппов:
- 26 лет.
А. Баранов:
- Юноша зрелый. И когда вы поняли, что вас донецкие ополченцы, их командование забросит на ту сторону в качестве разведчика, не страшно было? Или вы были готовы?
А. Филиппов:
- Это предложил я сам. Я понимал, что если поеду сразу в ополчение, мне будет навсегда дорога в Украину закрыта. А там уже время поджимало, уже четвертый энергоблок накрывали новым саркофагом иностранные службы.
А. Баранов:
- Бог с ней, с Припятью.
А. Филиппов:
- Это ключевой момент. Я хотел поехать посмотреть Припять, потом отправиться в состав любого вооруженного подразделения Украины, помочь ополченцам оперативной информацией, которую они могли использовать. И мы все ожидали российских войск. Мы искренне в это верили. Думали, что будет ввод российских войск, как в Крыму.
А. Баранов:
- Вы не боялись разоблачения? Это требует специальной подготовки, как мне кажется.
А. Филиппов:
- Это было не сложно. Я изучил линию пропаганды украинскую в интернете. И достаточно было.
Е. Афонина:
- А что такое линия украинской пропаганды в интернете?
А. Филиппов:
- Обычные заявления Петра Порошенко. И основных ведущих украинских СМИ, что там воюют террористы типа.
А. Баранов:
- Александр написал о вас репортаж.
Там вас пропускали через детектор лжи, вы отдавали себе отчет, что на этой штуке можете засыпаться? И страшной смертью кончить, простите меня.
А. Филиппов:
- О полиграфе я узнал только, когда мне сказали по факту. Я не предполагал, что будут меня проверять. Полиграф вышел случайно из-за Богданова.
Е. Афонина:
- Кто это?
А. Филиппов:
- Илья Богданов – бывший сотрудник ФСБ, который в 14-м году по-настоящему поехал воевать за «Правый сектор». Он идейный нацист.
А. Коц:
- Он из погранслужбы.
А. Баранов:
- Не без урода, что называется.
А. Филиппов:
- И он оказался из Владивостока.
А. Баранов:
- Земляк.
А. Филиппов:
- Случайный. И СБУ мной заинтересовалось, потому что они искренне верили, что я приехал по его душу. И полиграф был связан с ним.
Е. Афонина:
- Устранять его приехали?
А. Филиппов:
- Они думали, что либо устранить, либо организовать похищение. А я про него ничего не знал. Я о нем узнал в Украине. И полиграф, все вопросы были… Были нейтральные про наркотики и прочее, а остальные вопросы были связаны с Богдановым.
А. Баранов:
- Там не спрашивали, работаете ли вы на российские спецслужбы?
А. Филиппов:
- Такие вопросы были. Но на российские спецслужбы я не работал.
А. Баранов:
- По лезвию, что называется.
А. Филиппов:
- Я не ожидал проверки на полиграфе. Это было неожиданностью. И да, я переживал.
Е. Афонина:
- Я не очень понимаю… Вы оказались на украинской стороне. Надо понимать, куда идти, к кому.
А. Коц:
- Тогда по Киеву были сборные пункты, куда могли прийти добровольцы от разных подразделений. Тогда территориальных подразделений много создавалось. Запись добровольцем, лагерь подготовки. Ты думал, куда ты пойдешь?
А. Филиппов:
- Мне было без разницы. Я знал, что все эти палатки стоят на майдане. А на тот момент, когда я прошел эту проверку СБУ, мне сотрудник сказал, что все добровольческие подразделения, они официально оформлены в те или иные подразделения нацгвардии или министерства внутренних дел. И единственная оставшаяся организация неофициальная – это «Правый сектор». Мне выбирать уже не приходилось.
А. Коц:
- В те подразделения уже добровольцев не принимали?
А. Филиппов:
- Да. Новых не принимали.
А. Баранов:
- Люди, с которыми вы контактировали в ДНР, какие задачи перед вами ставили?
А. Филиппов:
- Это был один человек, как его зовут, понятия не имею. Я его в телефоне забил под именем «Аня». Номер мне дал Жучковский. Я контактировал в Украине на тот момент, все сим-карты были анонимные. Ее можно было спокойно купить в любом салоне. С сим-картой, которую не знало СБУ и с телефона.
А. Баранов:
- И что просили вас сделать?
А. Филиппов:
- В основном оперативная информация, когда я был уже на линии фронта. Я предупреждал их…
А. Коц:
- Когда ты ехал на Украину, тебе ставили заранее задачу?
А. Филиппов:
- Нет. Сказали, когда приедешь, выйди на связи будем на месте решать. Из расчета, что это будет оперативная информация, которая будет полезна на фронте.
А. Баранов:
- И что это было?
А. Филиппов:
- Положение позиций, фотографии с привязкой геолокации, графики дежурств.
А. Баранов:
- Фронтовая разведка, получается.
А. Филиппов:
- Фактически да. Я не заканчивал разведшколу, чтобы глубинной разведкой заниматься.
Е. Афонина:
- Когда мы в Москве тут, общаемся с украинскими политологами, между нами искры пролетают! Мы не можем найти точки соприкосновения. Мы тут, в безопасности! Как вы на Украине, понимая, что у вас другой взгляд на те события, как вы умудрялись сохранять силу духа? Что россияне ватники? И так далее.
А. Баранов:
- И что колорадов надо жечь и с детьми.
Е. Афонина:
- Вас события в Одессе и подтолкнули.
А. Филиппов:
- Подразделение, в котором я оказался, это 7-й батальон «Правого сектора». Он называется батальон, по факту был численностью не больше роты. И там русофобов искренних было не очень много. Люди там были разные. Были иностранные туристы, это я их так называю. Разные бывшие военные, которые приехали просто потому, что больше, кроме как воевать, ничего не умеют.
Е. Афонина:
- Откуда были-то?
А. Филиппов:
- Разные. Два итальянцы – бывших спецназовца, был хорват, бывший военный.
А. Баранов:
- Они говорили на своих языках?
А. Филиппов:
- По-английски. Был грузин, вот он был, Яшка позывной, он ярый русофоб. На генетическом уровне русских ненавидел.
А. Баранов:
- А фамилию его не помните?
А. Филиппов:
- В Фейсбуке он записан, как Цыганков, но суть в том, что когда пришел в «Правый сектор», там изначально всех инструктировали, что никакие личные данные друг другу не говорить.
А. Баранов:
- Грузин Цыганков. Странно.
А. Филиппов:
- Он гражданин Грузии. Да.
А. Баранов:
- Вы там проходили какие-то курсы?
А. Филиппов:
- Там был формальный курс подготовки в лагере «Десна».
А. Баранов:
- Чему учили?
А. Филиппов:
- Лично меня ничему новому не научили. Я знал даже больше. Курс – отобрать психически слабых людей. У «Правого сектора» были большие потери. И они решили проводить хоть какой-то курс базовой подготовки. Физподготовка, основа тактики, топографии, оказание медпомощи, меры безопасности при обращении с оружием. И психологическая нагрузка в основном.
А. Баранов:
- Много нашлось слабых?
А. Филиппов:
- Ну, да, процентов пятьдесят отсеивалось. Плюс была идеологическая подготовка. Ее проводил сам командир базы «Беркут» Николай.
А. Коц:
- А что это за подготовка?
А. Филиппов:
- Он рассказывал на чистом украинском основы украинского национализма.
Е. Афонина:
- А не было предпосылок к тому, что вас могут отправить в зону горящего конфликта, дадут оружие и заставят стрелять в тех, кто и попросил вас помогать, то есть, в жителей Донбасса?
А. Филиппов:
- Когда я приехал, война уже была позиционная. Это перестрелки на таких расстояниях, что ты цель и не видишь. И когда я туда приехал, там уже подписали вторые минские соглашения. И добровольческие подразделения вывели на вторую линию обороны. ОБСЕ тогда жестко ездили, контролировали. И если провокации совершили те же правосеки, за это по шапке получали офицеры ВСУ.
А. Баранов:
- Есть много информации, что трения между правсеками, добровольческими батальонами и ВСУ.
А. Филиппов:
- Да. Трения были. Кстати, это и не скрывается.
А. Баранов:
- А лично вы это чувствовали?
А. Филиппов:
- Частично даже участвовал в ликвидации украинского офицера Александра Цесаря.
А. Баранов:
- За что?
А. Филиппов:
- Из-за того, что он пригрозил сообщить в СБУ о том, что «Правый сектор» ворует оружие. Не только ворует, а вывозит оружие массово на территорию глубинных регионов Украины.
А. Баранов:
- И что с ним стало?
А. Филиппов:
- Его ликвидировали.
А. Баранов:
- Убили.
А. Филиппов:
- Да.
А. Баранов:
- А каким образом вы в этом участвовали?
А. Филиппов:
- Я состоял в группе, но лично я его не убивал. Там была организована засада. Первый выстрел сделал хорват Дени из РПГ-22. И второй контрольный сделал Яшка.
А. Коц:
- Стреляли по БМП.
А. Филиппов:
- Да. Выехали якобы с доставкой гуманитарки, сами засели в «зеленке». И когда шефы возвращался с Опытного в Водяное, была организована засада. Это было выставлено так, будто нарвался на ополченцев.
А. Баранов:
- Правоохранительные органы не знали, что это правосеки?
А. Филиппов:
- Я писал недавно заявление.
Е. Афонина:
- Свои убили своих, проще говоря.
А. Филиппов:
- Как их назвать своими? «Правый сектор» - такая организация, что и против тех, и против тех. Она свои интересы преследует.
А. Баранов:
- Вот правосеки – это правда грозная и страшная сила, которая может очередной переворот сделать в какой-то момент? И никто не посмеет им противостоять.
А. Филиппов:
- В настоящий момент, к сожалению, да. И действующая власть это понимает. Поэтому никаких активных действий против них не предпринимает. У «Правого сектора» было сформировано много резервных подразделений за все это время, вывезено очень много оружия, в том числе, тяжелого. А вот новая полиция в Киеве, например, они, конечно, молодые и красивые, но неопытные.
А. Баранов:
- Откуда у них деньги?
А. Филиппов:
- Понятно, олигархи украинские. В том числе, и диаспоры украинские, которые проживают за рубежом.
Е. Афонина:
- Чем помогают?
А. Филиппов:
- Финансово и всякими там… Тепловизоры, снаряжение. То, что на фронте можно использовать как валюту, не только в боевых действиях. Когда позиционная война началась, в ВСУ плохое обеспечение, ужасный паек, форма. Они все замерзали и голодали. Но у ВСУ было оружие. А у «Правого сектора» не было особо оружия, но было хорошее термобелье, спальники, продовольствие.
А. Баранов:
- И пошел бартер.
А. Филиппов:
- Да. И все меняли на оружие и боеприпасы активно.
Е. Афонина:
- Оружие для кого и куда вывозилось?
А. Филиппов:
- Для резервных подразделений «Правого сектора». У них от каждой области по одному подразделению. Когда начались события в Мукачево, когда «Правый сектор» решил под себя подмять контрабанду янтаря, они с одним уголовных местным авторитетом общий язык не нашли. И полиция начала прикрывать этого авторитета, у «Правого сектора» случилась перестрелка, они сожгли две полицейские машины. И спрятались в горах. Туда начали стягивать массовые силы нацгвардии. «Правый сектор» тогда поднял все подразделения в штыки. И они заблокировали основные областные трассы. И Порошенко понял, что с ними придется договариваться. Их надо было на корню рубить, как говорится. Когда они зарождались.
Е. Афонина:
- А вы чувствовали себя таким вот «героем»? К вам было отношение как к герою, когда узнавали, что вы в «Правом секторе»?
А. Филиппов:
- Да, общество поддерживало.
А. Коц:
- А дальше Алексей принял решение уходить на родину, домой. Полями и лесными тропами перешел границу. И когда вернулся на родину, не знал, что на него было возбуждено уголовное дело.
А. Баранов:
- Другие разведчики решили, что этот предатель из Владивостока работает на «Правый сектор».
А. Коц:
- Он оказался в розыске по подозрению в совершении преступления по статье 282.
А. Филиппов:
- Там было две статьи. Первая – меня привлекли в качестве обвиняемого – часть 1, 282 УК – унижение человеческого достоинства по национальному признаку, призывы…
А. Коц:
- Известная экстремистская статья.
А. Филиппов:
- И вторая – за участие в экстремистской организации. Я поехал во Владивосток разбираться с этим.
А. Баранов:
- А как получилось? Оказались в России, поехал на родину? И к вам пришли домой?
Е. Афонина:
- Представляю, как вас встретили родители!
А. Филиппов:
- Родители на тот момент ничего не знали.
Е. Афонина:
- Вы где-то полтора года были!
А. Филиппов:
- Когда я уехал в Украину, папа ничего не знал. Сказал, смени фамилию, предатель. И мы с ним не общались. Я для него стал на полтора года предателем. И для друзей тоже.
А. Баранов:
- Он не знал, что вы выполняете особое задание.
А. Филиппов:
- Да. Никто не понимал, мне друзья писали, ты что, дурак? Какой ты украинский националист? Ты никогда этим не страдал! Мне кажется, что некоторые друзья, которые знали, что я фанат по теме с ниндзя, по теме Припяти, они, мне кажется, что-то чувствовали. И потом написали мне, что чувствовали, что не что-то.
А. Баранов:
- Как вас арестовали в России?
А. Филиппов:
- Арестовали и посадили в СИЗО во Владивостоке. Я думал, что следователю все объясню. И дело уголовное возбудили во Владивостоке. Не на Донбассе. Провели оперативные мероприятия, сканировали мою страницу ВКонтакте. Все уголовное дело базировалось на моей странице соцсети. Почему я все ВКонтакте постил? Там были репосты от группы 7 батальона «Правого сектора». Их признали экстремистскими. «Правый сектор» не официальная организация. Она обеспечивалась исключительно волонтерами. И это зависело отличных связей членов «Правого сектора» с конкретными волонтерскими организациями. Для отчета нужно было и в соцсетях рассказывать о деятельности этого батальона.
Думал, следователю все объясню, они от меня отстанут. Оказалось, что следователю надо было дело затолкать в суд. Ему по фигу, кто с кем на Украине воюет. И он, и адвокат мне сказали, что ты вот это признавайся. И все твои шпионские заслуги, все учтется. И ты получишь штраф.
А. Коц:
- По особому порядку человек должен признать свою вину полностью.
А. Баранов:
- А вины не было.
А. Филиппов:
- У меня были преступления не большой и средней тяжести категория. И там в УК есть статья 76 прим 2, которая гласит, что лицо, впервые совершившее преступление небольшой или средней тяжести, может быть освобождено от уголовной ответственности с наложением судебного штрафа. И они мне говорят – это будет просто штраф, получишь и все. То есть, даже судимости не будет. А, если будешь бодаться, то это надолго. Потому что мы свидетелей с Донецка вызвать, скорее всего, не сможем… то есть, по ушам мне наездили… а я тогда в СИЗО сидел, стресс достаточно большой для меня был и я думал – да бог с ним, с этим штрафом… Кстати, я согласился на особый порядок, а вину я не признал, и на суде я заявил, что я прошу учесть, что я занимался разведдеятельностью в пользу ополчения… ну, в общем, осудили меня, три года колонии общего режима мне дали… Я, честно говоря, был в шоке…
А. Коц:
- На самом деле, я общался с представителями силовых структур Донецкой Народной республики, которые подтвердили мне, что Алексей работал в интересах ополчения и подтвердили, что передавал оперативную информацию…
А. Баранов:
- Ну, то, что рассказал Алексей по конкретному эпизоду… Но, я подозреваю, что есть часть аудитории нашей, которая говорит – да ладно, сидит тут полковник ФСБ или ГРУ… медалей у него там целая гроздь в кармане, а сейчас изображает из себя такого разведчика-любителя… не бывает такого… Бывает. Посмотрели. Поговорили. И реально парень получил три года колонии. Чем в итоге все кончилось?
А. Филиппов:
- Я написал апелляционную жалобу и мне полгода скостили, потом уже папа нашел другого адвоката… и адвокат уже дошел до Верховного суда, Верховный суд все эти решения отменил… И на тот момент меня уже из колонии повезли обратно во Владивосток в СИЗО, из Нижнего Тагила и при новом рассмотрении дела… оказывается, что свидетелей можно было и по видеосвязи допросить… и допросили ребят с Донецка, два человека выступило в мою защиту… И судья дала мне ровно столько, сколько я отсидел – год и 11 месяцев. И меня прямо в зале суда выпустили… А прокурор просил пять лет… Прокурор говорит – если ты дальше не педалишь, нас это устраивает все, иди, гуляй. А если дальше педалишь, мы и дальше будем бодаться…
А. Баранов:
- Это к вопросу о беспристрастности наших судов…
А. Филиппов:
- Отчасти как бы судья выкрутилась. Она сказала, что тот факт, что Филиппов действовал в интересах ополчения ДНР не означает, что Филиппов действовал в интересах российских спецслужб. А значит, как бы виноват. Ну, я как бы даже и согласен – вся эта самодеятельность кустарная…
А. Баранов:
- Перед нами сидит Деточкин от разведки…
Е. Афонина:
- Саш, скажи, насколько я понимаю, мы можем Алексея с еще одним важным событием поздравить?
А. Коц:
- Да, которое случилось буквально в минувший четверг. Насколько я понимаю, ты долгое время, после того, как снял судимость – а Алексей снял судимость, потому что указом Путина его статья, 282-я, была декриминализирована, но он оставался в списках финнмониторинга как экстремист… то есть, это ни открыть счет в банке, ни получить даже мелкий перевод от папы с родины… В таком подвешенном состоянии ты сколько времени провел?
А. Филиппов:
- С момента, как меня выпустили из СИЗО, в 2018 году, до сего дня…
Е. Афонина:
- То есть, почти два года?
А. Филиппов:
- Да.
А. Баранов:
- Сейчас-то чем занимаетесь?
А. Филиппов:
- Да, федеральная служба по финансовому мониторингу сегодня исключила меня из перечня лиц, в отношении которых имеются сведения об их причастности к экстремистской деятельности или терроризму. Я сегодня полноправный гражданин…
Конкретно в настоящий момент пока работаю в Москве водителем такси… До сего дня я, кроме такси, и не мог нигде работать, потому что такси это живые деньги, наличные, а официально на работу никуда и не устроиться, потому что банковский счет я не мог открыть…
Е. Афонина:
- А теперь-то чем будете заниматься?
А. Баранов:
- Может, женитесь?
А. Филиппов:
- Может, и женюсь.
А. Баранов:
- Спасибо вам большое. Желаю вам удачи в жизни и счастья!