Кашин: «Несвобода перешла с кончика полицейской дубинки куда-то на нервное окончание в голове»
Мы предлагаем полный текст радиопередачи.
Р. Голованов:
- Летописцы Земли Русской Олег Кашин, Роман Голованов, доживем с вами этот день до конца!
О. Кашин:
- Здравствуйте, Роман. Мы с вами договорились начать с Собянина и мы поговорим о Собянине… сегодня он, говорят, выступал? Он сказал, что ограничения как бы снимут к 1 июля, и понятно, почему – потому что у нас есть дата уже всероссийского голосования, есть дата парада, странно было бы сохранять карантин. Но полностью он обещал вернуться в нормальную жизнь через год. Это жутковато звучит, Роман, нет?
Р. Голованов:
- А давайте ответит пресс-секретарь президента Дмитрий Песков.
Д. Песков:
- …с какими-то прогнозами, наверное, все-таки должны выступать люди, которые основывают свои суждения на мнении специалистов, эпидемиологов, медиков. В первую очередь, этой информацией обладает Сергей Семенович применительно к Москве, как к региону Российской Федерации. Вы знаете, что в целом применительно к стране сейчас специалисты констатируют положительную динамику. Ситуация стабилизируется и улучшается.
О. Кашин:
- Да, хорошо, тем более, что Песков переболел, и Шолбан Кара-оол, между прочим. А еще депутат Калашников вчера вышел наконец с больничного и сразу опять на телевидение – в те же «60 минут». То есть, известные люди, которые болеют, о чем мы с вами говорили, первая новость про них – Иван Иванович заболел, вторая новость – Иван Иванович выздоровел. Что касается всей страны и отдельно всей Москвы, поскольку тоже вот перекличка с нашей вчерашней программой, когда мы говорили о Норильске, где катастрофа экологическая, но он далеко, Норильск. Кстати, сегодня директор «Норникеля» сказал, что в Москву сразу сообщили о том, что разлилась солярка, но сообщение потерялось по дороге. Интересно, как? Какой-то там фельдъегерь скакал на коне из Норильска и потерял конверт? Удивительная, конечно, история. Так вот, да, у нас гигантское дико поле – посреди него Москва, поэтому, конечно, что происходит в Москве, - то и есть Россия? Вот вы, Роман, дышите московским воздухом, расскажите, вы начали выходить из дома?
Р. Голованов:
- Я еще не выдохнул воздух Тулы. Я сегодня утром сел в машину вместе с женой, доехал до Тулы, там разобрался с документами, потому что у меня, кстати, до сих пор тульская прописка, я еще в Москве не оформился, и я считаю это своим козырем и мне вообще не хочется делать никакую московскую прописку, пусть Тула будет у меня звоном оружия, самоваров и вот этой песни: «Тула, Тула, Тула, тульские ребята…». Я смог проехать… кстати, у нас и машина на тульских номерах… смог доехать до Тулы, там что-то сделать, и я понимаю, что я попал в какой-то другой мир, когда я приехал из Москвы в Тулу. Это вообще была моя первая вылазка, мы там встречались с родителями, вот так, просто на расстоянии вытянутых рук, я никого к себе не подпускал…
О. Кашин:
- Даже не обнялись?
Р. Голованов:
- Нет, я не обнялся, я терпел. Я потом маме написал смс-ку – мам, я сейчас уезжаю, у меня просто сердце разрывается, потому что – ну как, приехали буквально на 15 минут… заехали потом к родителям жены, тоже буквально на коротко… и мы сидели, разговаривали в масках, не подходя друг к другу… Это было просто нечто… Но вокруг жизнь вообще обычная, люди ходят вокруг и на тебя смотрят, как на папуаса такого в перьях…
О. Кашин:
- Знаете, есть такая поговорка – тюрьма открывается снаружи, а свобода изнутри. И вот действительно, на самом деле уже не то что от Собянина нужно ждать снятия карантина, а каждый внутри себя должен подумать – не пора ли мне снимать карантин, не пора ли мне обнимать близких, ходить по улицам без маски и т.д. Удивительно, и вопрос, как бы вот уже мы упираемся в личную ответственность и в личную храбрость, наверное, каждого человека… Собянин действительно человек, на которого по сути легла вся российская несвобода. То есть, все, что я ругал на протяжении последних лет – и полиция, и суды… кстати говоря, недавно была жуткая история, одного мужика задержали на пикете, сейчас же постоянно идут задержания активистов на одиночных пикетах, они не запрещены законом, но, поскольку карантин, полиция этим пользуется. Значит, одного мужика с коронавирусом задержали, и ему Роспотребнадзор предписал самоизолироваться на две недели в полицейском участке на Пятницком. Такого, конечно, не было никогда. То есть, ты болеешь? Ну, лечись. Вот тебе милиция, вот сиди там две недели, чтобы ты никого не заразил. Какая-то гениальная история! Действительно, российская несвобода вдруг оказалась сосредоточенной в руках плюс-минус либерала, поскольку Собянин – один из самых продвинутых, креативных, прогрессивных деятелей государства Российского. Это, конечно, удивительный парадокс. Я как раз думаю, что вот эти вечные деды из КГБ, которые где-то там в Совете Безопасности сидят, они сегодня гораздо бОльшая свобода, чем те технологичные парни из мэрии, потому что деды не верят в модные болезни, деды знают, что надо есть чеснок и пить водку, поэтому за свободой – к ним, за свободой – к старым ветеранам госбезопасности.
Р. Голованов:
- Я для себя какую-то личную свободу буду, наверное, ощущать 6 числа, на Троицу, когда у нас у всех будет сразу здесь два праздника… потому что храмы откроются…
А у нас есть синхрон Собянина про магазины.
С. Собянин:
- Я в первый же день побывал в торговом центре, поговорил с людьми, с продавцами, с владельцем магазина. Должен сказать, что первый день был неожиданно такой живой, посетителей было много, ожидали, что все-таки количество людей будет меньше значительно, но люди больше приходили посмотреть, прогуляться, прицениться и т.д. Сегодня мы уже видим где-то 55% всех торговых предприятий открыты, остальные активно готовятся к открытию…
Р. Голованов:
- Кстати, у вас в Лондоне как? Вы же ходите куда-то, наверное?
О. Кашин:
- Я именно хожу, Роман, ногами, не решаюсь ездить на метрополитене в центр, тем более, там в последние дни происходят разного рода массовые митинги, про них мы поговорим... Ну а так наблюдаю – магазины еще закрыты непродовольственные, то есть как бы нет такой волны их открытия и, по-моему, еще нельзя. То есть, я слежу внимательно и попал в очередь уже в трех стоматологиях, когда они откроются, потому что у меня проблема с зубом, а стоматологии в Лондоне тотально закрыты, как и парикмахерские. А так кафе начинают работать. Они были закрыты в течение двух с половиной месяцев и сейчас даже есть кофейня у меня вот районная, несетевая, где можно посидеть даже, попить кофе, но одному. Пока ты пьешь кофе, остальные будут ждать на улице, чтобы ты не заразился. Это, конечно, комично, но, главное, школы открылись. Вожу ребенка в школу неделя через неделю, разделили класс на две половины, тоже очень интересно. Что Собянин рассказывает про торговые центры… Калининград был пилотным регионом по быстрому снятию ограничений, там торговые центры и магазины открылись задолго до Москвы – недели две или три назад. И там вроде бы началась вторая волна заражений после открытия магазинов. Хотя, на самом деле, давайте конспирологии припустим. Вот как начались эти расовые протесты в Америке, в Европе, чего-то как-то исчезла тема карантина, исчезла тема коронавируса. Люди без социальной дистанции, без масок стоят на этих коленях… что, они заражают друг друга? Или уже нет?
Р. Голованов:
- А я ж вам сказал в прошлом эфире, что все друг друга заражают, а вы мне сказали – вот теперь власть будет это использовать для того, чтобы останавливать митинги и мы на этом эту историю прекратили.
О. Кашин:
- То есть, удивительное дело – ты уже начинаешь думать, не живем ли мы действительно в каком-то воспаленном сознании какого-то западного доктора Стрейнджлава, который нам ежемесячно отвешивает какие-то новые поводы для того, чтобы сойти с ума. И главная наша задача, как я тоже с самого начала карантина подчеркивал, не столько не заразиться, хотя не заразиться важнее всего, наверное, но и не потерять человеческое достоинство, не потерять свободу, не забыть о том, что мы люди и как должны жить люди, потому что вот вы правильно говорите – да, открывается храм, а никто не пришел. Потому что уже эта несвобода перешла с кончика полицейской дубинки, грубо говоря, куда-то на нервное окончание внутри головы. И это страшно. Когда человек сам, как бывшие лагерники, когда слышали лай собаки, почему-то ставили руки за спину или склоняли голову… Вот травма, пережитая обществом по итогам этого карантина, я думаю, еще предстоит…
Р. Голованов:
- Кстати, в Житиях одного из великомучеников я нашел ответ на этот вопрос – как же не сломаться в таких условиях. Там прямо описывается история, что ему отдает какой-нибудь командир приказ – иди руби лес. И он сам себе этот приказ повторял еще раз – я хочу пойти рубить лес. То есть, каждое какое-то насилие, каждое издевательство он еще раз прокручивал и думал, что он исполняет это сам. Тогда он уже смог сохранить волю…
О. Кашин:
- Ну, была еще в нашей юности книжка про собаку лагерную, которая уже после того, как лагеря позакрывали, стала мирной собакой и однажды она увидела, как идет строем группа туристов и она подумала, что это заключенные, которых нужно конвоировать… Действительно, хорошо, если мы договорились, что у нас заканчивается режим добровольного или недобровольного самоограничения, самоизоляции, наверное, это повод как-то внутри себя прокачать свою свободу. Буквально закрываешь глаза и говоришь – я свободный человек, я свободный человек! Потому что такое ощущение, что как-то слишком, что называется, органичной оказалась для многих вот эта добровольная тюрьма, которая в итоге оказывается…
Р. Голованов:
- А вам не понравилась, кстати?
О. Кашин:
- Не могу сказать…
Р. Голованов:
- Вот если бы зуб можно было вылечить, вы бы так и продолжили бы жить?
О. Кашин:
- Я пропил курс антибиотиков, он перестал болеть как бы и я подумал – значит, можно жить, даже не ходя к стоматологу, представляете? В общем, довольно дико это все.
Р. Голованов:
- Это было бы счастье, если бы можно было лечить зубы, не ходя к стоматологу.
О. Кашин:
- В общем, да… И на самом деле, да, наш этот теперь главный по цифровому ГУЛАГу, или не ГУЛАГу, или счастью, давайте тоже выяснять, хорошее дело сделал Собянин по итогам этих двух месяцев или плохое?...
Р. Голованов:
- А давайте его еще послушаем.
О. Кашин:
- Давайте.
С. Собянин:
- Ничего плохого, скорее всего, не случится. Как и предыдущие наши решения, мы выходим плавно, переходя из одного этапа в другой. Не допуская каких-то всплесков больших. Началось уменьшение смертности от COVID – это тоже важнейший показатель. Мы делаем все, чтобы каких-то всплесков не было. У нас не было переполняемости парков, скверов, отдельных улиц, все это достаточно ровно, и это нам дает гарантию того, что мы можем дальше двигаться без риска и какого-то всплеска массовых заболеваний.
Р. Голованов:
- Олег, еще одна история, которая тут всплыла… Это вышки 5G. Виктория Боня и правда говорит, что нас сейчас всех облучают и вирус пришел именно оттуда, через эти вышки… Слушайте, просто каждый раз реально какой-то треш уже…
О. Кашин:
- Потому что мы с вами, Роман, плоть от плоти русского народа и кровь от крови…
Р. Голованов:
- А давайте вот как все здесь закончится, так и в России будет.
О. Кашин:
- Как у нас с вами закончится? То есть, есть Кашин-Голованов – есть Россия. Нет Кашина-Голованова – нет России. Отличный план, Роман. Когда я захочу уничтожить Россию, я сознательно устрою скандал в эфире и мы с вами распрощаемся, и Россия рухнет.
Р. Голованов:
- Я не удивлюсь, что это будет завтра.
О. Кашин:
- Ну или послезавтра… Боже мой, о чем мы говорим, Роман? Мир рушится опять-таки в очередной раз и тоже интересно, если мы следим за этим мужиком с обоями на Урале, сегодня было интервью его папы, понятно, папа лицо заинтересованное, если что, но он говорит, что Росгвардия начала стрелять через дверь. То есть, как бы не было такого, что была угроза росгвардейцам. И я даже в одной своей книге эту историю цитировал, она меня впечатлила, то же самое, как пенсионер, который поругался с женой и грозил ей ружьем, соседка-дура вызвала ОМОН в городе Ставрополе лет 10 назад, и в итоге пришел ОМОН и мужика пристрелил. Жена плачет – боже мой, да мы бы помирились сто раз… Так бывает. Понятно, что на фоне зверств американской полиции, наверное, такие истории смотрятся бледно, но это не отменяет. Полицейское насилие всегда зло, полицейское насилие, полицейская дубинка, полицейские ствол – всегда угроза мирному человеку, честному человеку.
Р. Голованов:
- Ну хорошо, мы дальше пойдем в Америку, но в ту Америку, которая отзывается в наших сердцах. Так про Америку еще никто не рассказывал… хотя нет, Владимир Николаевич Сунгоркин в предыдущей программе рассказывал. Почему эти американские протесты, которые переросли в бандитизм, в этот весь ужас, когда всех грабят и избивают белых, могут отзываться у нас в русской истории… об этом мы и поговорим.
О. Кашин:
- Роман, не пугайтесь, я вам изолью душу. И зайду издалека. Недели две назад я запостил в Твиттере фотографию Бандеры с георгиевской ленточкой, и вы возмущались, и ваши друзья-единомышленники. А я думал: я свободный человек, могу шутить, как я хочу, а эти ретрограды просто лицемерят и за цензуру выступают. Сегодня у меня это приключение повторилось уже с другими людьми.
О чем идет речь? Я рассказывал про слово «луттинг» (политкорректная замена слова «мародерство»). Когда протестующие в США грабят магазины, это теперь называется луттинг. Я увидел в соцсетях и перепостил у себя в Твиттере смешную, как мне кажется, картинку, где чернокожий мужчина держит в руках кучу упаковок разных люксовых товаров, и это было подписано «Мартин Лутер Кинг» (то есть Мартин Мародер Кинг – понятный каламбур). И вы не представляете, Роман, что здесь началось. Вы со своим Бандерой, Роман, можете покурить в уголочке. Потому что серьезные люди, английские журналисты, аккредитованные в России в том числе, даже какой-то инженер из НАСА с абсолютно серьезными лицами мне пишут: «Это кощунство, это расизм, немедленно удали». Потом они ссылку на меня дают: смотрите, вот он, российский либерал, а поковырять его – настоящий фашист, а еще он поддерживал аннексию Крыма.
Жаловались, естественно, в администрацию Твиттера, которая, слава богу, не нашла нарушений. В общем, меня это впечатлило. Роман, мы с вами говорили, грозит ли то, что происходит на Западе, России сейчас. Действительно, велик соблазн представить себе, как наши афророссияне (в наших условиях это, естественно, будут среднеазиаты прежде всего и, может быть, кавказцы) разносят витрины ГУМа…
Р. Голованов:
- Олег, первое, что у нас было сделано, когда отменялся карантин, это врубают стройки.
О. Кашин:
- И мечети. Мечети открыли раньше храмов.
Р. Голованов:
- Да, мечети открывают, хотя бы на день, но раньше храмов. Это тоже какой-то такой звоночек. Не считаете ли вы, что слишком много у нас заигрывают с мигрантами? А их уже 10% в нашей стране, это серьезное число.
О. Кашин:
- Роман, вы, наверное, ждете, что сейчас я начну высказываться как-то с ультрарасовой точки зрения, а потом…
Р. Голованов:
- Да нет, я помню, вы к мигрантам нормально относитесь.
О. Кашин:
- А сейчас я постараюсь зайти с неожиданной для вас стороны. Мы видим, конечно же, этих людей, которые занимаются луттингом, мародеров, варваров и т.д. Но также мы видим черные квадратики в социальных сетях вешают не чернокожие погромщики, а, как правило, белокожая интеллигенция. И на колени встают не чернокожие, а тоже какие-то… Даже в Лондоне, где полиция за 100 лет не убила столько, сколько американская или российская убивает за день. Здесь тоже встают какие-то люди, потому что положено вставать. Не хочется мне эту параллель проводить, я не раз ее проводил, она пошлая, заезженная, но все-таки. Прекраснодушная дореволюционная русская интеллигенция, которая, чувствуя свою на самом деле фейковую вину перед пролетариатом, в итоге раскрыла свою страну ордам этих бесов большевиков. Я думаю, Роман, вы хотели, чтобы я произнес какую-то обличительную речь про чернокожих погромщиков, но гораздо больше вопросов к рафинированным людям, которые не громят, конечно, никакие витрины, но их картина мира абсолютно уродская, абсолютно кривая.
Р. Голованов:
- Меня тоже перепахало, когда Трамп призывает Нацгвардию, для того чтобы все это усмирить, и тут выходит эта Нацгвардия, такие боевые Рэмбо, Шварценеггеры в крутом камуфляже, в солнечных очках, парни со стволами… И они встают на одно колено перед толпой. Ребята, вы перед кем встаете на колено, перед кем кланяетесь? Перед теми, кто сейчас пытался забить ваших белокожих женщин? Перед тем, кто сейчас устраивает настоящий фашизм, кто сейчас просто насилует вашу страну? Это никакой уже не протест, это просто бандитизм. Собрались определенные национальные банды и вышли грабить.
Вот мы вчера разговаривали с «русским мафиози». Это наш армянин – владелец ресторана…
О. Кашин:
- Мы в шутку называем его мафиози, это просто ресторатор.
Р. Голованов:
- Да. Это мем такой. Слушайте, он пережил этот карантин, не закрыл свой ресторан, у него даже какие-то бутылки дорогого алкоголя сохранились. А в итоге туда хотели ворваться орды. Если бы он там с ружьем не стоял не и не отпугивал их, они бы забрали у него все, что осталось. Они разрушат всю эту экономику и ограбят вас гораздо больше, чем любой коронавирус.
О. Кашин:
- Роман, по-моему, вы не переживаете по этому поводу, а я прямо физически ощущаю токсичность нашего разговора, я думаю, он недопустим с какой-то общечеловеческой точки зрения. Но все-таки образ этих великих князей, которые в феврале 1917 года повязали себе красные банты, а потом гнили в каких-то шахтах в Алапаевске, действительно во многом определяет русский ХХ век.
Р. Голованов:
- Елизавета Федоровна повязывала князю обрывки лоскутов своей одежды.
О. Кашин:
- Елизавета Федоровна – святая, вопросов нет, я тут с вами не спорю. Образ человека, сидящего на дереве и пилой лично подпиливающего сук, на котором он сидит, это действительно образ западной интеллигенции. Новый 68-й год. Я немножко застал людей из Сорбонны того года, причем с обеих сторон. И недавно умерший Никита Алексеевич Струве рассказывал, как его, русского консерватора, преподававшего в Сорбонне, студенты запирали в аудитории, чтобы идти и искать пляж под брусчаткой. И этот романтический образ пляжа под брусчаткой, который нас сопровождал на протяжении многих лет, - вот нам показывают 1968 год, для тупых. Вот эпоха хиппи, эпоха свободной любви, если угодно, и т.д. Боже мой, хочется куда-то туда, в сторону, где сенатор Маккарти ловит коммунистических агентов в Голливуде.
И действительно, так совпало, что в прошлом году вышел фильм Тарантино, который такой тайный, но понятный при должной подготовке манифест сопротивления этому дивному новому миру, когда в альтернативном финале погибают как раз хиппи, а старая добрая Америка их убивает. Вот появился бы сейчас этот ДиКаприо или этот Брэд Питт, показали бы нам они, как может развиваться. Сейчас в образе этого Брэда Питта президент Трамп, но я слабо верю, что ему удастся переломить этот мировой тренд. Потому что все идет куда-то туда, этот красный паровоз летит, в коммуне остановка (или черный паровоз, как угодно, у нас же не расовое противостояние, а социальное, как мы понимаем).
Р. Голованов:
- Слушайте, вот был Дикий Запад, он сейчас, по ходу, повторяется, такой вестерн. Мы так смотрим со стороны, любуемся, а все равно ты переносишь себя туда и понимаешь, что там люди живут, такие же, как ты, из крови и плоти, их так же сотворил Бог…
О. Кашин:
- Роман, наше с вами взаимное согласие, как выясняется, причиняет мне еще больший душевный дискомфорт, чем когда мы ссоримся. Поэтому я попробую немножко повернуть беседу. Извините за пример из тех времен. 22 июня 1941 года эти большевистские краснопузые негодяи, чекистские палачи, не меняясь никак, вдруг превратились в объективное глобальное добро, противостоящее злу. И то же самое я представляю, как сегодня наше отвратительное чиновничество или силовое сословие, которое до прошлого месяца представляло, что есть мы такие, какие-нибудь злодеи, а на Западе немножко иначе. Теперь они наглядно наблюдают, что на Западе сопоставимо с Россией…
Р. Голованов:
- Да не сопоставимо. Там и раньше было страшнее и хуже.
О. Кашин:
- Да, «там хуже», - говорит майор Евсюков, «там хуже», - говорит Роман Голованов, «там хуже», - говорит росгвардеец, проламывающий голову…
Р. Голованов:
- И Олег сидит там и говорит: «Здесь лучше».
О. Кашин:
- Да нет. Это действительно третья мировая война, когда нет такого атолла в Тихом океане, на котором можно укрыться от этого ада.
Р. Голованов:
- Олег, вы не думаете, что здесь мы себе всё сами немножко заминировали? У нас здесь есть такие сплоченные ребята, пройдет несколько лет, и мы не будем знать, что с ними делать.
О. Кашин:
- А сейчас мы, типа, знаем?
Р. Голованов:
- А сейчас мы знаем, что с ними делать.
О. Кашин:
- Роман, вам слово, потому что у вас в этой картине мира есть орды среднеазиатов, которые врываются в наши храмы и в наши магазины и устанавливают там киргизские дни в IKEA, как это раньше называлось.
Р. Голованов:
- Мне просто интересно узнать ваше мнение. Мы можем говорить сколько угодно про Америку, про другие страны, а когда у нас стройка, кто работает? Там почти нет русских. Дворники – кто работает? Почти нет русских. Я особенно это ощутил, когда строил дачу. В ближайшем дачном кооперативе есть два узбека – Рома и Рашид. Это ребята, которым я благодарен за то, что они помогли со всем по какой-то дешевке. Но там целая система выстроена. Случись что-нибудь – господи помилуй, я не знаю, чего ждать.
О. Кашин:
- Роман, вы говорите: кто строит? Это как эпиграф к поэме Некрасова про железную дорогу. Кто строил дорогу? Граф Петр Андреевич Клейнмихель. Дальше Некрасов спорит с тем, что строил ее народ. А вот я поспорю с Некрасовым. Нет, граф Клейнмихель строил, конечно, дорогу, а сам народ без графа Клейнмихеля ее построить не смог.
Понимаете, историография всех революций в мире пишется победителями, пишется революционерами, которым, конечно, выгодно показывать революционное творчество масс, из серии: на броненосце «Потемкин» было червивое мясо, матросы восстали. На самом деле за каждой революцией, за каждым бунтом бесправных людей стоят люди с правами, люди с возможностями. Вы говорите: а можно ли представить себе таджикскую или киргизскую революцию в России? Можно. Если, допустим, Сергей Собянин подумает: вот я мэр, а почему надо мной какой-то еще президент стоит, давай-ка я таджиков подниму. Не Собянин, простите, что я его всуе упомянул, но какая-то часть элит, желая отгрызть себе то, что им не достается по существующим порядкам, в итоге подготовит таджиков, узбеков. Напомню, что банда ГТА знаменитая как-то была связана с силовиками. По официальной версии суда, просто совершенно случайно главарь этой жестокой банды, которая убивала проезжающих водителей на Симферопольском шоссе, совершенно случайно снимал флигель у управделами Генпрокуратуры. А если не случайно? Если в Генпрокуратуре есть какие-то покровители этих среднеазиатских подпольных групп? Я люблю заговоры, я боюсь заговоров. И я, выбирая между революционной активностью масс, которая, как правило, оказывается мифом, и заговором, я выбираю заговор.
Р. Голованов:
- Что-то у вас на Западе происходит странное и удивительное, хотя это звучит из нашего Красногорска. Депутат городского округа Красногорска, боец ММА Джефф Монсон: «Трамп ужасен. Просто посмотрите на Америку при нем. Она страшным образом разобщена, процветает расизм».
О. Кашин:
- Ну, что тут сказать?
Р. Голованов:
- Я просто не понимаю. Вы что-то сказали про тех мародеров, которые что-то там вытаскивают. Кстати, еще одна история, когда один из спортивных комментаторов в Штатах тоже говорит, что не только жизнь черных важна, но важна жизнь каждого человека…
О. Кашин:
- Да, его уволили. Еще такая история из мира фэшна и гламура, меня она почему-то тронула. Назову марку - Stone Island, поскольку ее носят люди правых взглядов. Собственно, надел куртку соответствующей марки и пошел бить не таких, как ты. В итоге и эта марка поставила себе в Инстаграме черный квадратик, она протестует против расизма. Это действительно очень смешно, из серии буквально «пчелы против меда» (при всем уважении, конечно). Я не говорю, что Stone Island полностью ассоциируется с правыми, просто такой давний (и наверняка ошибочный) стереотип.
Р. Голованов:
- И что со всем этим будет?
О. Кашин:
- По новостям гуляло, что метеорит какой-то летит. Может быть, пора, Роман? Может быть, уже конец света и Страшный суд?
Р. Голованов:
- Я надеялся, что после Лукашенко, когда он правительство разогнал, Годзилла вылезет из Тихого океана.
О. Кашин:
- Сегодня Лукашенко много выступал. Понятно, у него президентская кампания. Вы видели эту фразу про свиноматку, хряка и поросят, которые родятся. Оказывается, это был нехороший, некрасивый намек на то, что у того президента, про которого говорил Лукашенко, жена делала ЭКО, не получилось, и Лукашенко таким образом в него завуалировано плюет. Это некрасиво, конечно. Я понимаю, что Александр Григорьевич наш друг, но при этом, друг Александр Григорьевич, будьте сдержаннее в таких выражениях.
Р. Голованов:
- Вы видели нового волка из «Ну, погоди»?
О. Кашин:
- По-моему, Роман, этот волк похож на гомосексуалиста.
Р. Голованов:
- Я его не видел, но найду, потому что увидел эту тему. Мне надо посмотреть сначала волка. Расскажите, что вы про это думаете. А вы гомофоб?
О. Кашин:
- По-моему, в нашей дискуссии вечно распределены роли: вы геев ругаете, а я как бы вас провоцирую.
Р. Голованов:
- Мне кажется, что вы больше геев ругаете, чем я.
О. Кашин:
- Ничего страшного, я даже не спорю. Кстати говоря, YouTube удалил тот самый ролик антигейский, именно как разжигание гомофобной ненависти. Я думаю, наверняка повар Пригожин этот ролик и снял, для того чтобы я его посмотрел, ужаснулся, послал друзьям, друзья – друзьям, в итоге чтобы какая-то либеральная интеллигенция его посмотрела.
Р. Голованов:
- Но все сработало у повара Пригожина.
О. Кашин:
- Естественно. Талантливый человек талантлив во всем. Скажите, Роман, вы волка-то нашли? Правда, он какой-то такой стрёмный?
Р. Голованов:
- Я нашел в одном из телеграм-каналов. И мне волк этот как-то не особо нравится.
О. Кашин:
- Мне тоже дико не нравится. Я как потребитель мультфильмов могу сказать, что новая продукция «Союзмультфильма», особенно та, которая продолжает какие-то старые франшизы советские – «Простоквашино» и т.д., мне это все не нравится. Но при этом они правильно делают. Потому что не нужно, чтобы эти старые удачи (волк – реально главная удача советской мультипликации) лежали мертвым грузом, надо их оживлять. «Дисней» делает так же, все делают так же, поэтому пускай волк будет геем или не геем.
Р. Голованов:
- Обтягивающие джинсы. Странный волк. Ну, как почтальон Печкин…
О. Кашин:
- Напомню, Печкина зовут Игорь Иванович. Иногда мы упоминаем Сечина. И я от собственной смелости прихожу в какой-то экстаз.
Р. Голованов:
- Да, сегодня какая-то смелая программа получилась. Кашин – растит, антиволк…
О. Кашин:
- Надеюсь, нас закроют завтра, Роман.
Р. Голованов:
- А мы всё сегодня для этого сделали.
