Кашин: В России сегодня смертная казнь по факту есть — для террористов и педофилов
Олег Кашин из Великобритании и Роман Голованов с Кипра вместе обсудили главную тему последних дней — нужна ли России смертная казнь.
Мы предлагаем читателям полный текст радиопрограммы:
Р. Голованов:
- Пока вы нас слышите, вы живы. Пока вы нас слышите, вы спокойны. Мы как тот самый гул самолета – пока мы гудим, звучим, значит, все хорошо. Но как только мы замолчим, ой-ой-ой, конец близко! Роман Голованов, Олег Кашин вместе с вами. Поговорим на самые сложные темы, которые можно было только взять. Но мы с вами ничего не боимся.
О. Кашин:
- Добрый вечер.
Р. Голованов:
- Как приятно размышлять о России из-за границы. Я тоже за рубежом сейчас, на Кипре, в Ларнаке, по святым местам вместе с женой проезжаем. Попробую быть мыслителем, который смотрит на все с горы высокой.
О. Кашин:
- Всегда так было, что только англичанам удавалось на подошвах уносить Англию. И там, куда они приходили, у них Five o’clock и прочие британские традиции. В итоге русские тоже так научились. Поэтому Россия там, где мы. И не надо комплексовать по этому поводу. Кипр, Лондон – не важно, мы в России всегда.
Р. Голованов:
- Ну что, это самая страшная история. Я здесь, когда телевизор включаю, все об этом говорят, не боятся. Мы сколько раз критиковали телек за то, что внутренние проблемы не берут. Но сейчас как никогда. Ублюдок в Саратове убил девочку девятилетнюю. У меня есть мнение, что все эти маньяки только и жажду славы. Владимир Соловьев, Примаков-младший и другие требуют введения смертной казни. Вы-то за смертную казнь или против?
О. Кашин:
- Долгий разговор. Я думаю, нам с вами спорить не о чем, как христианам. Шестая заповедь и все такое. Конечно, я против. А дальше уже начинаются нюансы. Я думаю, у вас они тоже есть.
Р. Голованов:
- Ваша позиция – вы против.
О. Кашин:
- Скажем так, я мало того что против, я за запрет смертной казни и за отмену смертной казни, которая по факту сегодня в России есть. Я вчера специально взял публичную статистику, реальный Бортников, директор ФСБ, рапортует, что по итогам прошлого года в России было уничтожено 65 террористов. Понятно, когда звучит клеймо «террорист», это нас с вами не смущает. Мы не любим террористов. Но также понятно, что, когда террорист объявляется террористом не по приговору суда, не по итогам суда, а просто сидит майор полицейский в Дагестане, а в квартире заперся кто-то. И майор говорит: а, это террорист. Давайте шандарахнем из танка по этой квартире. Так бывает.
Р. Голованов:
- Не совсем же так происходит. Идут на штурм, он отстреливается. Порой у этого как бы террористы откуда-то находится автомат.
О. Кашин:
- Бывает автомат, а бывает не автомат. В том же Дагестане была история, до сих пор не отмщенная. Братья Гасангусейновы, пастухи, которых по ошибке приняли за террористов и убили. Это один аспект смертной казни, которая по факту есть сегодня в России. Мы не говорим, поскольку формально это не подтверждено, мы можем только догадываться, что в Чеченской республике практикуются внесудебные казни. «Новая газета», к которой можно по-разному относиться, регулярно пишет с именами о том, что какие-то люди были убиты, например, за принадлежность к какому-то не тому роду. Это в России происходит. Далее – педофилы. Понятно, жуткая, омерзительная тема. Мы педофилов не любим. Но тоже ни для кого не секрет, что, когда педофила сажают на 10-20 лет, его в тюрьму провожают со словами: живым отсюда ты не выйдешь. Вбил в поиск «в колонии убили педофила». Десятки ссылок, разная география: Кемерово, Калининград, Пенза. В каждом регионе в колонии убивают педофилов.
Р. Голованов:
- А почему убивают?
О. Кашин:
- Понятно почему.
Р. Голованов:
- Противно, тебя закрывают в одном помещении с таким ублюдком.
О. Кашин:
- У уголовников, у зэков понятия. Педофильства и убийства детей - это вне понятий. И в итоге эта логика понятийная подменяет уголовный кодекс. И по факту в России есть смертная казнь для педофилов.
Р. Голованов:
- Это самосуд и расправа.
О. Кашин:
- Это не совсем самосуд. Самосуд – когда люди на улице выходят… Когда в Саратове люди выходят на улицы, мы видели эти жесткие видео противостояния с полицией в ту ночь, я смотрел в контексте наших споров про «московское дело» и думал: интересно, будет ли «саратовское дело»? Потому что там не бумажные стаканчики.
Р. Голованов:
- Я могу объяснить, почему. Потому что внутренне полицейские, наверное, даже мечтали, чтобы замочек случайно сломался, дверцы случайно открылись, случайно этот мерзавец оказался бы в их руках.
О. Кашин:
- Именно. И у нас с вами разговор двух граждан так называемого правового государства, где вы спокойно говорите о том, что, поскольку полицейские в душе на стороне людей, готовых к расправе…
Р. Голованов:
- Поэтому они не сделали то, что могли сделать, отвезли его в отделение полиции, там передали следствию и потом отправили в суд. Это правовое государство.
О. Кашин:
- Какое оно правовое? Это буквально закон что дышло. Мы приветствуем, мы готовы, если толпа разорвет человека.
Р. Голованов:
- Я не готов.
О. Кашин:
- И я не готов.
Р. Голованов:
- Давайте послушаем мнение Максима Шевченко.
М. Шевченко:
- Я считаю, что за убийство, продуманное, осуществленное, сознательное убийство, конечно, должна быть смертная казнь. Убийца должен быть лишен жизни в ответ на то, что он лишил жизни, продумав, другого человека. Я считаю, что за преступления в отношении детей, сексуального характера, конечно, должна быть тоже смерть.
Р. Голованов:
- Почему Максим Леонардович за смертную казнь?
О. Кашин:
- Потому что он, как мы понимаем, немножко в кавказской традиции воспитан, которая… Мы с вами христиане, мы против и мы проиграли. Победил депутат Примаков, который говорит: да, давайте вводить смертную казнь. Давайте фантазировать. В России появляется новая старая профессия палача. Понятно, что это будет не такой колоритный мужик с топором, которого мы помним по старинным гравюрам. Понятно, что это будет скромный обычный офицер ФСИН – наш с вами сосед. Допустим, вашим журналистским успехом было бы пригласить в студию сотрудника ФСИН, который руководит или работает в отделе, осуществляющем смертную казнь. Такой приходит скромный мужичок, и вы спрашиваете: как вы, убивали? Тот говорит: да, да, каждый вторник я прихожу в специальную камеру…
Р. Голованов:
- Я общался с людьми, которые убивали людей на войне. Но для них это работа. Мне кажется, что они здесь тоже находятся как на войне.
О. Кашин:
- Война войне рознь. И мы тоже помним этого Блохина из НКВД, который в кожаном фартуке в страдовую пору 1937 года ночами сутками не выходил из расстрельного подвала.
Р. Голованов:
- И Ежова мы помним.
О. Кашин:
- Ежов приказы отдавал. А вот конкретный палач Блохин, который в итоге умер заслуженным ветераном, похоронен чуть ли не на Новодевичьем кладбище. И только раз в год на его могиле чья-то рука выводит слово «Палач». Отношения российского государства со смертью, любого государства, но нашего прежде всего, поскольку у нас есть колоссальный опыт таких смертных казней, за которые и годы спустя больно, - наверное, как-то располагают к большей осторожности, безотносительно разговоров и о праве, и об эффективности. Меня даже немножко оскорбляет такой прагматичный разговор: а вот правда ли смертная казнь понижает статистику преступлений? Нет, не понижает. Посмотрите, в Голландии ее нет, там преступлений мало. В Америке она есть, там преступлений много. После ХХ века, когда поэзия себя изжила, потому что невозможно после Освенцима и Колымы всерьез о чем-то говорить вообще, мы спустя всего лишь десятилетия опять говорим о смертной казни. Я не помню, кто в России был последний расстрелян и когда?
Р. Голованов:
- Я читал опрос, 90 % людей выступают за смертную казнь. Я читал ваши посты, что есть в Кремле какая-то папочка, которую достают в нужный момент. Мне кажется, это полнейший бред. Люди просто идут за трендом. Если поддерживает народ, подойти к любому на улице и спроси: ты хочешь расстрелять педофила? Да, я эту суку бы сам задуши, только дай мне, я сам буду этим руководителем службы палачей из ФСИН.
О. Кашин:
- Вам приходилось кушать человеческое мясо? Жареное, вареное?
Р. Голованов:
- Если свинину считать близко к человечине.
О. Кашин:
- Нет, чисто человечину. Но давайте пофантазируем. А вдруг она вкусная? Ведь интересно попробовать. Ну что такое, если мы едим животных, почему нельзя есть людей? Давайте вбросим такого рода разговоры и попросим знаменитость какую-нибудь поддержать нас. И завтра, через год окажется, что потребность в людоедстве тоже массовая.
Р. Голованов:
- Да она не заканчивалась со времен Ветхого Завета, она продолжилась во времена Нового Завета.
О. Кашин:
- Во времена Нового Завета – и прощать, и избегать умножения зла. Это немножко противоречит ветхозаветной логике, в которую вы нам пытаетесь… не вы, поскольку вы тоже против, а вот те люди, которые призывают к отмщению, хотят нас загнать в ветхозаветные времена. Но мы не древние евреи, мы люди из нации Достоевского хотя бы.
Р. Голованов:
- Вы удивитесь, но за смертную казнь выступил священник – отец Павел Островский. Как это вяжется с христианством? Почему вы против того, чтобы у нас был мораторий на эту гадость?
Отец Павел Островский:
- Во-первых, я не считаю это гадостью. Если мы посмотрим высказывания святых отцов, все их труды, всю историю церкви, мы не встретим у святых, которые жили во времена смертной казни, хотя бы одного возражения против этого.
Р. Голованов:
- Я могу рассказать одно возражение против смертной казни. Его звали Иисус Христос. Когда к нему приходят фарисеи, ставят перед ним блудницу и говорят, что по законам Моисея ее надо закидать камнями, он говорит: киньте в нее камень тот, кто без греха. И чего-то никто не кинул тогда. Николай Чудотворец останавливал смертную казнь.
Отец Павел Островский:
- То, что церковь печаловалась о тех людях, которые раскаиваются, и просила к ним снисхождение, это было всегда. Но это не отменяет саму смертную казнь. Николай Чудотворец ратовал за невинно осужденных. Но он не заступался за всех остальных.
О. Кашин:
- Убивать – хорошо?
Отец Павел Островский:
- Убийство – всегда плохо. Плохо, когда это на войне происходит, даже когда мы защищаем Родину.
О. Кашин:
- А когда в застенке в затылок пуля? Или убил, покаялся – и все хорошо?
Отец Павел Островский:
- Убийство – это всегда плохо. Просто наш мир не только черный и белый, у некоторых еще розовый. Есть такая вещь – из двух зол выбираем меньшее. Учитывая, что церковь ратует за то, чтобы человек раскаялся, в некоторых случаях человека к покаянию может подвигнуть только осознание, что будет смертная казнь. Я исхожу из того, что само наличие того, что смертная казнь существует, уже будет очень многих останавливать. Я не говорю, что нужно ее всегда применять. А просто, как это есть во многих странах, где моратория нет, но приговор приводится в исполнение крайне редко, в исключительных случаях.
О. Кашин:
- Многие страны – это Белоруссия и США.
Отец Павел Островский:
- Я исхожу из того, что у нас и судебная система несовершенна. Но если отменить мораторий, пожалуйста, пусть будет пожизненное заключение, но при этом он приговорен к смертной казни. И в редких, исключительных случаях, когда все будет очевидно, как в случае с террористами в Беслане…
Р. Голованов:
- Так они шли умирать. Им было без разницы – расстреляют их или они умрут. Их там ждали гурии и бесконечные богатства.
Отец Павел Островский:
- Тут есть два момента. Один – это который дисциплинирует, останавливает людей. Просто наличие смертной казни. Предположим, в случае распространения наркотиков, не в смысле, когда ты продал 20 граммов, а когда ты наркобарон известный. И другой момент, что многих людей это может подвигнуть к раскаянию. Об этом замечательно писал Федор Михайлович Достоевский, который был приговорен к смертной казни.
О. Кашин:
- Не убий. И сноска с примечанием, что иногда можно. Так?
Отец Павел Островский:
- Нет, это не так. Вы передергиваете мои слова.
Р. Голованов:
- В Ветхом Завете заповеди, которые даются нам от Бога, когда их читаешь на греческом, они в будущем времени. Что ты не будешь убивать, ты не будешь создавать…
Отец Павел Островский:
- Огромное количество наших святых, царей, цариц, святителей, я имею в виду тех святых людей, которые имели доступ к власти, ни разу не выступали против смертной казни.
О. Кашин:
- А Лев Толстой, которого предали анафеме…
Р. Голованов:
- Так против проституции тоже не выступали.
Отец Павел Островский:
- Как это не выступали?
Р. Голованов:
- Христос не выступал против проституции.
Отец Павел Островский:
- Прелюбодеяние всегда являлось тяжким грехом. А то, что сказал Роман, а он сказал в самую точку, что Толстого предали анафеме, справедливо предали анафеме Толстого, который выступал за отмену смертной казни. И это толстовство до сих пор в том числе внутри церкви и живет. Я против убийства, я за милосердие.
Р. Голованов:
- Давайте послушаем сторонника отца Павла Островского – Владимира Соловьева. Это давний его эфир. Оказывается, люди могут придерживаться своих убеждений долгие годы.
В. Соловьев:
- 25-летний подонок получил пожизненный срок в колонии особого режима. Эту женщину, которую язык не поворачивается назвать матерью, получила 19 лет. 16-летний брат проведет пять лет в воспитательной колонии. И мы с вами будем оплачивать своими деньгами, своими налогами содержание этих зверей. Потому что у нас нет смертной казни. А для этой девочки смертная казнь была. Шесть часов ее убивали. Никто не слышал, никто не ответил. Кроме непосредственных убийц. И это Россия сегодня. И это страшно и стыдно.
Р. Голованов:
- Вы считаете, того человека нужно было убить, тех людей, которые пытали эту девочку шесть часов?
Отец Павел Островский:
- Не надо передергивать. Я не говорю, что кого-то нужно убивать. Я говорю, что есть суд, который в исключительных случаях, когда человек не раскаивается, когда уже некая крайняя должна быть мера, он должен быть приговорен к смертной казни. Возможно, именно это в итоге приведет его к раскаянию. Раскается. А если высшая судебная власть решит, что да, приговор должен быть приведен в исполнение, то в исключительных случаях это вполне нормально.
Р. Голованов:
- Спасибо. Вы крутой батюшка, который не боится отстаивать свое мнение. Послушаем Сергея Маркова, это политолог, которого мы привыкли видеть на шоу. Он выступил с неожиданным мнением.
С. Марков:
- Смертная казнь не нужна в России по нескольким причинам. Первая заключается в том, что часть людей будет убита не за вину, а случайно, из-за ошибок. Такие ошибки постоянно происходят. Мировая статистика показывает, что введение смертной казни не уменьшает число убийств. Для меня важное обстоятельство, что сейчас уже используется различными группировками в борьбе за власть, за деньги, за собственность, правоохранительные органы, силовики, которые… нечестная конкуренция используется. Если будет угроза еще того, что не просто тюремное заключение, но и смертная казнь, это значительно ужесточит эту борьбу. В результате более криминальные будут больше владеть собственностью в России. Это неправильно. И самое последнее. Человеческая цивилизация развивается по пути уменьшения возможностей убийства. И поэтому введение смертной казни было бы шагом назад в эволюционном развитии России.
Р. Голованов:
- Обычно, как мне казалось, Сергей Марков занимает сторону большинства. А тут он идет против всего этого потока. Как и мы с вами.
О. Кашин:
- Даже Марков не выдерживает. Он прекрасный мужик, но он такой прогосударственный радикал. И он понимает, что такая мера катастрофична даже для стабильности, для системы. Поэтому Маркову мои аплодисменты.
Р. Голованов:
- Очень страшно, что может быть непоправимая ошибка, когда человека отправляют на смертную казнь.
О. Кашин:
- Как раз по делу Чикатило так и было. Кого-то расстреляли ошибочно. Очень важная мысль, которую я хочу проговорить. В нашем уголовном кодексе и в нашей советской правовой традиции преступления против личности идут в самом хвосте списка ужасных преступлений. Можно убить кучу народу, но ты получишь меньше срок, чем если бы ты сфотографировал военный завод. Показательная история, жуткий пионер-маньяк Винничевский, 1939 год, Свердловск. Под видом пионера, собирающего металлолом, ходил по дворам, убивал, насиловал детей. Его поймали, была дикая история. Оказалось, что по статье в советском УК ему полагается пять лет лишения свободы. И пришлось его сделать политическим, 58-ю статью дать. Потому что в нашей традиции до сих пор: ты кого-то убил – сядешь, выйдешь. Ты участвовал в митинге – отсидишь на полную катушку. И в такой ситуации еще смертную казнь вводить? Абсолютная дикость.
Р. Голованов:
- Олег, кого вы ненавидите, кроме Владимира Соловьева? Кого еще вы ненавидите?
О. Кашин:
- Я всех люблю на самом деле и даже какие-то старые враги, которых встречаешь годы спустя, даже не лично, а где-то в соцсетях, и какое-то милое чувство, если человек там 15 лет тебя одними и теми же словами ругает, тоже часть стабильности…
Р. Голованов:
- Ну, знаете, вот… кого ненавидишь… вот, например, того самого мэра Саратова, который не мог сделать нормальную дорогу и из-за этой сволочи девочка ходила по гаражам, по этим разрушенным дорогам… куда уходили деньги, непонятно, потому что Саратов – это жопа откровенная, где дороги разрушены. И там рисовали на асфальте лицо губернатора, а вместо рта у него была такая дорожная яма… И что сделали? Думаете, дорогу засыпали? Черта с два. Приехали, закрасили морду губернатора и потом завалили вот эту чертову яму какими-то помоями и она через неделю разрушилась. Почему вы не могли сделать дорогу? Тогда бы девочка не ходила по этим улицам, не ходила бы по этим гаражам… Вот это к вам обращение. Эта кровь и на ваших руках тоже.
О. Кашин:
- Роман, уж на что я оппозиционер или там кто угодно, но тут даже я оторопел, потому что ну, неочевидная причинно-следственная связь…
Р. Голованов:
- Ну, потому что я тоже в школу ходил по разрушенным улицам. И тоже было страшно и мне, и моим родителям. Но им надо было ехать на работу…
О. Кашин:
- Но вы в школу ходили при Путине…
Р. Голованов:
- Я в школу ходил при губернаторах, которые сидели в нашем городе Тула. Но потом пришел Груздь, потом пришел Дюмин – ребята, которые были близки к Путину – молодцы, сделали город красивым.
О. Кашин:
- Да, Россия похорошела, но все-таки я бы не стал так увязывать все, потому что и в благополучных странах, в благополучных местах происходят страшные вещи…
Р. Голованов:
- Если Путин увидел те дороги, по которым я ходил в школу, думаю, он обалдел бы…
О. Кашин:
- Но Саратов все-таки вотчина не столько Радаева, сколько Володина, нашего председателя Госдумы…
Р. Голованов:
- Его тоже туда надо привезти, пусть тоже походит по этим дорогам… Думаю, он сейчас орет жутко и требует, чтобы они все это сделали…
О. Кашин:
- Да, да. Давайте просто политологически скажем, что, поскольку инициатива спора о смертной казни нынешнего исходила от саратовского депутата Госдумы Евгения Примакова-младшего – тоже, думаю, это какая-то интрига Володина, который пытается на хайповых темах буквально пиаром на крови как-то вернуться в большую политику, от которой его оттерли немножечко. Но насколько это морально обосновано – использовать такие поводы для таких разговоров? Но все-таки, кого мы с вами ненавидим, Роман… Про Соловьева вы сказали – но, не думаю, что он заслуживает ненависти. Кого ненавидит народ по версии Левады?
Р. Голованов:
- Нет, я люблю Владимира Рудольфовича Соловьева, это крутой журналист, который сделал очень много для профессии, который очень много сделал для журналистики.
О. Кашин:
- Нет, у меня к нему тоже ненависти нет, нам ему еще в дурдом апельсинчики с вами носить…
Р. Голованов:
- Олег, вас на пушечный выстрел не подпустят туда, поставят охранника, у которого ружье будет с солью…
О. Кашин:
- Это будет спецбольница, очевидно. Но все же, кого народ ненавидит? Скажите. Давайте.
Р. Голованов:
- Народ ненавидит мигрантов. Неприязнь россиян к чужакам снова растет. Какой политики должно придерживаться правительство России? Вот опрос Левады-центра относительно трудовых мигрантов. Июнь 2017 года – меньше 60% ненавидят вот этот неограниченный приток…
О. Кашин:
- А там прямо слово «ненависть»?
Р. Голованов:
- Неприязнь. И ограничить приток – уже около 80%. Олег, откуда все это набирается в наших людях? Почему они выступают против? Это же ведь, наверное, такая аккумулированная ненависть, которая туда ударила?
О. Кашин:
- Думаю, действительно, то есть, тоже, что называется, во мне где-то изнутри пробивается какой-то коммунист, левак, марксист и кто угодно – я думаю, да, люди бросаются на тех, кто под рукой. Буквально вчера я в журнале «Татлер» читал большой очерк о жизни жены какого-то акционера строительной компании, которая сносит Бадаевский комбинат. Нашумевшая московская история – сносят памятник промышленной архитектуры… мне кажется, это тоже политика, метафизика, а сейчас очень активно уничтожается промышленное наследие царской России, чтобы никто не подумал, не дай бог, что Россия не была отсталой, а была нормальной передовой индустриальной державой и большевики как бы пришли на готовое во многом. Но это другая история. Да, я читаю журнал «Татлер», четырехэтажный пентхаус вот этой женщины, которая через мужа сносит Бадаевский комбинат и, конечно, я злюсь. И что вот эта ненависть к ней? Я эту женщину не увижу никогда в жизни, она живет в каком-то своем космосе, а по улице ходят узбеки, таджики, киргизы. Вот вся неприязнь и обрушивается на них, немножко замещение такое происходит некрасивое…
Р. Голованов:
- Очень интересные цифры тут приводят. Так доля выступающих за ограничение проживания цыган возросла с 17 до 40%, китайцев с 15 до 39%, выходцев из Средней Азии с 19 до 32%...
О. Кашин:
- А что с геями, Роман?
Р. Голованов:
- Подождите, мы к этому сейчас вернемся. Украинцев – с 8 до 18%, евреев с 4 до 17%. Кстати, вот к евреям возвращаюсь. А чего вы-то их так не любите?
О. Кашин:
- Если вы о Соловьеве, то он для меня, конечно же, не еврей.
Р. Голованов:
- Соловьев русский, он об этом сказал в интервью «Комсомольской правде».
О. Кашин:
- Нет, как раз евреи, по-моему, в наше время проходят по категории славян. Когда вот сдается квартира «только славянам» - тоже признак такой ксенофобии стандартной – то обычно евреи проходят по категории славян… С евреями проблемы уже, по-моему, нет, на Украине она гораздо более сейчас развита…
Р. Голованов:
- У них президент еврей. Сейчас Владимир Зеленский, а до этого был Порошенко, который кое-как пытался скрыть свое еврейство…
О. Кашин:
- Да, да. На самом деле, давайте, Роман, вот как антисемит антисемиту – а вы бы хотели видеть еврея в России президентом?
Р. Голованов:
- Да я не антисемит, мне в принципе все равно, но еврей он недалек от русского…
О. Кашин:
- Я тоже так считаю.
Р. Голованов:
- И даже какой-нибудь там бурят, который приехал и жил в Москве не одно поколение, он в итоге станет русским человеком…
О. Кашин:
- Слушайте, а вот тувинец может быть президентом России?
Р. Голованов:
- Не знаю, Олег, обычно это вы обсуждаете в своих телеграммчиках… Но, если вы говорите про Сергея Кужугетовича, то он русский человек, как мне кажется.
О. Кашин:
- Нет, но вот вопрос – насколько это может повлиять на его перспективы политические, потому что, ну да, как бы русский для пропаганды…
Р. Голованов:
- Вот тут либералы в своих обсуждениях всегда выносят национальность на первый план и они уже больше там каких-то правых ребят становятся похожи на фашистов.
О. Кашин:
- Да, я тот еще либерал, но, вспомните, как называлась партия либералов в России в конце 90-х? «Союз правых сил»… настоящие правые сегодня за Гайдара и Чубайса и за скинхедов, все, как полагается.
Р. Голованов:
- Но вот мы заговорили о гомосексуалистах – а вы думаете, в нашей стране возможен президент-гомосексуалист?
О. Кашин:
- Ой, в нашей стране возможно что угодно, вопрос открытый …
Р. Голованов:
- А мне кажется, что ни в коем случае. Вот вы говорили в прошлой программе, что, когда Путин не будет президентом, тут пойдут гей-парады. Да мы первые с отцом Павлом Островским, который был здесь, Милоновым, который будет у нас совсем скоро… мы выйдем всей толпой и будем защищать, пока вы из Лондона будете по скайпу все это обозревать…
О. Кашин:
- Вы выйдете трое, а наша народная полиция, та же самая, причем, будет гомофобов активно дубинками оприходовать…
Р. Голованов:
- А я думаю, ни один нынешний силовик не поддержит какой-то гей-парад…
О. Кашин:
- Роман, вы слышали наверняка эти слухи о том, кто гей, кто не гей…
Р. Голованов:
- Да мне плевать. Пока они не выходят и не проповедуют это на улицах. Если они занимаются этой дрянью в своей кровати, им самим гореть в аду и на страшном суде по одну сторону с грешниками. Но, когда они выходят на улицу, это общая опасность… Мы на самом деле с вами дети в этом вопросе…
И к нам подключается депутат Госдумы Виталий Милонов. Вы как думаете, не будет Владимира Владимировича Путина, пойдут у нас по улицам гей-парады или же нет?
В. Милонов:
- На самом деле, когда был Уинстон Черчилль, тоже никто не думал, что потом в Лондоне мигранты будут требовать введение законов халифата и веганы будут требовать всякую футуристическую повестку, поэтому – кто знает…
О. Кашин:
- Хотел вас спросить, в продолжение нашего с Ромой разговора, - а вы натурал? Вот чем докажете? Можете сказать – я натурал, я гетеросексуален.
Р. Голованов:
- Олег, вы куда-то уже опасно пошли… в вашей либеральной тусовочке у многих есть жены, а они такие пидорасы…
О. Кашин:
- Виталий, вы натурал?
В. Милонов:
- Вы знаете, я языком гомосеков не общаюсь…
О. Кашин:
- Хорошо, вы гетеросексуальны?
В. Милонов:
- Я могу сказать, что еще лет через 10 и даже в Лондоне вам за такой вопрос могут как бы применить…
О. Кашин:
- У вас был секс с мужчиной когда-нибудь, Виталий?
В. Милонов:
- Извините, Олег, значит, если вы хоть на меня и похожи, но сошли с ума, и несете чушь, я не буду с вами разговаривать.
Р. Голованов:
- Не переживайте, Виталий Валентинович, я тут терплю это уже несколько месяцев…
В. Милонов:
- Нет, я понимаю, что жизнь в Лондоне в таких разных …
О. Кашин:
- Обращаю внимание, Виталий Милонов отказался отвечать на этот вопрос.
В. Милонов:
- Виталий Милонов назвал Олега Кашина козлом, вот что Виталий Милонов сказал…
О. Кашин:
- Спасибо, Виталий, это нормальная реакция…
В. Милонов:
- …законченный гомосек может такие вещи говорить. Любой, кто мне это скажет, получит в рожу. Вот Фадеев, гаденыш, прячется у себя на островах…
О. Кашин:
- И поскольку мы вами похожи, имейте в виду, что нас могут перепутать и в рожу дать вам.
Р. Голованов:
- Виталий Валентинович, мне кажется, лучше ответить Олегу Кашину, наверное…
В. Милонов:
- Не мечите бисер перед свиньями и не давайте святыни псам… На всякие глупости, которые нормальный мужик никогда не спросит у другого нормального мужика…
Р. Голованов:
- Делайте скидку – Олег Кашин в Лондоне находится, там у них всякое разрешено…
В. Милонов:
- Слушайте, я понимаю, что там много посвящает … куда подмешивают гомосячий порошок, как мы выяснили… но все-таки в Лондоне полно нормальных людей. А скоро там будет развиваться знамя сирийских беженцев, переселенцев из Сирии, Ближнего Востока и засунут наследников Эдварда Длинные Ляжки куда подальше…
О. Кашин:
- Мы про Шнурова хотели спросить… Виталий, я знаю, что у вас со Шнуровым что-то не то, да? Может быть, он вам, как мужчина, не нравится?
В. Милонов:
- Слушайте, у нас что, сегодня день толерантности? Я слишком много уже проявляю свою толерантность, на максимуме уже, чтобы ничего не сказать… Олег, нормальные мужики у нас в России, и пока еще чуть-чуть в Лондоне, еще остались регионы, где вы не увидите чичваркиных, которым давно пора мозги по асфальту размазать, так вот, есть еще даже в Лондоне люди, которые считают, что есть темы более достойные для мужского разговора, кроме как обсуждение мерзящих содомитов и гомосеков.
О. Кашин:
- Ладно, давайте все-таки к Шнурову… Вот вчерашний фильм Наили Аскер-заде про Шнурова… Мне кажется, это правильная оценка, потому что он сегодня в России такой фюрер в жанре шоу-бизнеса. Вот есть в нефти Сечин, в газе Миллер, в футболе Черчесов, а в музыке – Шнуров…
В. Милонов:
- Кстати, Россия победила Кипр 5:0…
О. Кашин:
- Но что у вас со Шнуровым, объясните, пожалуйста. Мне Роман сказал, что у вас есть что сказать о Шнурове…
Р. Голованов:
- Два стиха Шнуров о вас писал…
В. Милонов:
- Ну, я-то стихи про Шнурова не пишу, к тому же, у Шнурова получились говняные стихи, но, с другой стороны, знаете, я понимаю, Олег, что жизнь в Лондоне накладывает определенные нравственные девиации на человека, но он для российской музыки примерно то же самое, что Юрий Шатунов для российской музыки в конце 80-х.
О. Кашин:
- Я как раз говорю, что он для музыки как Владимир Путин для политики сегодня.
В. Милонов:
- Да ладно, сравниваете… Владимир Путин для политики. И говноподсос с говностишками, понимаете… скорее, это такая деградация бывшего русского рока до уровня Шнура. Поэтому те, кто любит русскую культуру, конечно, Шнура совершенно не воспринимает, как музыканта. Хотя с точки зрения таланта, особенно саморекламы, Шнур, конечно, бесподобен, потому что настолько как бы проскользнуться и выбиться в топ-рейтинг, это, конечно, надо постараться.
О. Кашин:
- В чем претензия-то ваша к нему?
В. Милонов:
- У меня нет претензий к Шнуру, у меня есть своя оценка его деятельности. Он мне неинтересен, чтобы я имел к нему претензии. Я могу иметь претензии к Борису Борисовичу Гребенщикову или к Юрию Юлиановичу Шевчуку. Претензии, вопросы или пожелания. Потому что это люди, которые талантливы. А к Шнуру у меня нет никаких вопросов.
Р. Голованов:?
- И тут вспоминаются слова «Слава КПСС» - это такой рэпер, который обличал и Оксимирона, и Шнурова, что продает жвачку, которая нужна в нынешнее время, что человек подстроился под те тенденции и тренды, которые существуют.
О. Кашин:
- Да, но и Виталий Милонов продает эту же жвачку. Вот есть образ такого карикатурного консерватора – вот, пожалуйста, вам Милонов – то же самое.
Р. Голованов:
- Почему карикатурного консерватора? Олег, может, он консерватор побольше, чем вы.
О. Кашин:
- Я совершенно не консерватор, просто мы помним консерваторов… других эпох…
Р. Голованов:
- Олег, вы либерал? Скажите честно, вы поддерживаете гомосексуалистов? Вот чтобы они прошли маршем…
О. Кашин:
- Конечно, конечно… Роман, я считаю это неизбежностью. Это раз. Во-вторых, я считаю, что у вас нет права вмешиваться в их жизнь.
Р. Голованов:
- А я считаю, что у них нет никакого права выходить на улицу и проповедовать даже вашим детям, детям Виталия Милонова, детям других людей и другим людям эту всю историю блуда, греха и поганой содомии…