Основатель «АндерСон»: «То, что происходит, - это катастрофа почище вируса»
Анастасия Татулова
Скачать передачу [mp3, 42.8 МБ]
Мы предлагаем полный текст радиопередачи.
В. Ворсобин:
- Ох, представляю, как всем надоел этот вирус. Как мы устали от этой заразы. От этой общей истерики. Я поэтому и не хотел говорить в своей программе снова об этом вирусе. И не буду об этом говорить прямо. Поговорю о том, от чего на самом деле пострадала наша страна. Это не здоровье, это не вирус. Это экономика. То, что грозит нам с вами. Все наемные работники сейчас рискуют потерять работу. Вместе с упавшими ценами на нефть, вместе с ростом доллара, вместе с этим вирусом окаянным все наслаивается друг на другая. Такой идеальный шторм, который разразился в нашей экономике. Который и убивает наш бизнес – мелкий, средний.
Поговорим о том, как спасать российский бизнес, наши трудовые места. У нас в студии Анастасия Татулова, основательница сети семейных кафе «АндерСон». И Валерий Рашкин, депутат Госдумы от КПРФ. Валерий написал такой крик души – открытое письмо, которое посвящено защите российского бизнеса. Анастасия, я так понимаю, у вас беда большая случилась. Широко в интернете распространено ваше открытое письмо:
«Я предприниматель.Мы столкнулись с фатальным кризисом. Пожалуй, самый большим и страшным в истории нашей страны после революции 1917-го. Позавчера на банкротство подал мой конкурент, вчера — коллега по отрасли, тысячи сотрудников остались без рабочих мест и доходов. И это только начало. Каждый день умирают бизнесы, которые много лет создавали комфортную среду в городах, развиваясь офлайн. Это те, кто не производит и не продает так нужные всем сейчас гречку, туалетную бумагу и санитайзеры. Это уютные кафе за углом, булочные с горячим хлебом, люди, которые устраивали дни рождения вашим детям, турагентства, которые отправляли вас в долгожданный отпуск. Фактически умер весь и так мизерный пласт малого и среднего предпринимательства в нашей стране».
Анастасия, бизнес умер или умирает?
А. Татулова:
- Кто-то умер, кто-то умирает. Кто-то еще даже не понимает, что за этой эйфорией и стоянием за гречкой тоже последует… Это только первая волна. Вот эти сокращенные люди, у которых не будет денег, им не на что будет покупать все то, что они покупали. То, что происходит, это катастрофа. И это катастрофа почище вируса.
В. Ворсобин:
- Как страдает вас бизнес? Скольких вам уже пришлось уволить? Сократить?
А. Татулова:
- Я вам не могу этого сказать. Наш многоуважаемый господин Мишустин пообещал нам, что каждого, кто будет увольнять людей, он будет с прокуратурой к нам приходить. Корову нужно не только доить, но и кормить иногда. А у нас мало того, что кормить не хотят, так теперь, когда она заболела, ее и лечить не надо, ее все равно по-прежнему надо пинать и доить. Сейчас это уже вызывает просто такое негодование, что хочется пойти на улицу. Хочется пойти на демонстрацию. Хочется сказать о том, что нет больше мочи, всё!
В. Ворсобин:
- У вас пять десятков семейных кафе. Сколько сейчас остались наплаву? И как происходит ситуация с вашим бизнесом?
А. Татулова:
- Сегодня в Москве открыто всего десять из почти сорока, которые были в Москве и области. Остальные закрыты, потому что выручка в них упала на 80-90 процентов. Это уводит кафе в глухой убыток. До сих пор никаких вменяемых мер не принято. Несмотря на то, что мы каждый день готовим предложения. Мы стучимся с ними везде, где можно. Те меры, которые появляются, вызывают просто недоумение и ощущение издевательства.
В. Ворсобин:
- Меры по поддержке среднего и малого бизнеса.
А. Татулова:
- Не важно, какой бизнес. Если индустрия страдает. Она страдает вся. Чем хуже «Шоколадница», в которой работает 30 тысяч человек, какого-нибудь одиночного ресторана? Поддерживать надо всю падающую индустрию. Эту, туристическую, гостиничную, транспортную. Поддерживать везде, где сейчас плохо. Мы не просим ничего необыкновенного. Мы просим те деньги, которые мы много лет платили в виде налогов, работая здесь, сейчас потратить на помощь бизнесу. Но этого не происходит. Более того, в таком богатом городе как Москва, к сожалению, мэр не счел возможным до сих пор даже освободить нас от аренды за март по городским помещениям. А эти помещения стоят пустые. Не приняты даже элементарные меры.
В. Ворсобин:
- В новостях промелькнуло, что эта мера готовится.
А. Татулова:
- Отсрочка с апреля. Сейчас не апрель, а март. И некоторые, кто работал в марте какую-то часть месяца, они уже до апреля не доживут. Это никого не интересует. И люди по-прежнему не хотят вылезти из своих кабинетов. Они не хотят прийти, встретиться с предпринимателями, в глаза им посмотреть. Ничего не происходит. Как ничего не делалось, так и не делается. И эти издевательские объяснения, что мы вам дадим какую-то отсрочку. Какую отсрочку? Мы где возьмем деньги? У нас нет ничего вообще. Нам объясняют: если вы будете сокращать людей, мы пришлем к вам прокуратуру.
Предприниматель – команды формируются долго, тщательно, каждого сотрудника подбирают. Для нас то, что происходит сейчас, это большое горе. Мы вынуждены этих людей увольнять. Я вчера встречалась с людьми и плакала, потому что я не знаю, что мне делать. Я не могу заплатить им зарплату. Мне не из чего. И объяснение, что ко мне придет прокуратура, - да я не боюсь никого. Я сняла свои деньги с карты и рассчиталась вчера, с кем могла.
В. Ворсобин:
- Нам дозвонился Сергей из Красноярска.
Сергей:
- В последнее время у нас звучит, что надо помогать бизнесу, отсрочки и все остальное. Но почему-то у нас вообще никто не говорит об обычных людях – о работниках, которые в каждый кризис оказываются на улице. Им надо платить ипотеки, кредиты и все остальное. И всем глубоко по барабану на этих обычных людей. Это происходит не только сейчас конкретно, а вообще. Почему-то никогда даже речи не идет о простых людях. Говорят о бизнесе, о предпринимателях, еще о чем-то. Половина предприятий устроены по-серому. Зарплаты официально занижены. И люди берут эти риски на себя.
В. Ворсобин:
- По сути, их вынуждают идти на эти серые схемы?
Сергей:
- Именно так. У нас на всех предприятиях малого бизнеса вообще никакие меры безопасности не соблюдаются. Бизнес плачет, что он платит налоги. Но о людях почему-то только сейчас начинаете думать, когда у вас такие проблемы. А когда у вас все хорошо, вы про них не вспоминаете.
В. Ворсобин:
- Такая классовая борьба у нас начинается в эфире. Валерий Рашкин высказался так на эту же тему: «Вместо того, чтобы спасать Италию и заниматься прочей благотворительностью, российские власти должны в срочном порядке спасать свой народ, как это делают власти США, Франции и других стран. Необходимо озаботиться не тем, как закрыть Москву или заставить людей сидеть по домам в ожидании «домашнего» голосования за поправки в Конституцию, а как минимум разработать и принять первоочередные меры по поддержке населения. А именно, освободить на время пандемии и карантина все слои населения от коммунальных платежей, дабы затормозить обнищание людей».
Валерий, получается так, что сейчас все просят денег. Бизнесмены просят. Вы предлагаете просто раздать, как это сделал Трамп, гражданам. И Великобритания тоже. Это действенный метод?
В. Рашкин:
- Ситуация-то кризисная. Все методы хороши и все меры хороши. И их надо срочно принимать. 22 марта Торгово-промышленная палата провела опрос среди малого и среднего бизнеса, как они себя чувствуют, какая температура – 36,6 или она уже зашкаливает за 41? За 41! Почему? По опросам, у них где-то около 3 миллионов предприятий малого и среднего бизнеса будут закрыты в ближайшую неделю. Мы говорим о реальном секторе экономики. Малый и средний бизнес. Крупный тоже страдает. И пострадает точно.
В. Ворсобин:
- Крупный бизнес поддержат.
В. Рашкин:
- Банки поддержат. А промышленные предприятия никто не поддерживает и сейчас. В Саратове имеется завод по производству холодильников. Закрыли конвейер. Нет холодильника «Саратов». Там работает несколько тысяч человек. Торгово-промышленная палата объявила, что три миллиона предприятий малого и среднего бизнеса закроются на этой неделе. Это около 9 миллионов граждан. А если с семьями, это 15-20 миллионов. И это оптимистичные показатели. Это просто обвал. Поддерживать надо не только граждан Российской Федерации. Другие страны срочно выделили из бюджета, не из бизнеса, который уже умирает просто, и он потом не восстановится, люди разбегутся, - а именно из бюджета федерального, регионального, в поддержку и населения, и бизнеса.
Есть разные схемы поддержки. Сегодня бездействовать – это преступление. Мы все живем на одном вулкане. Он взорвется. Если думают, что народ, оставшись без работы, будет смотреть и петь осанну правительству и президенту, - не будет этого. Народ вывалит на улицы и будет возмущаться. И правильно будет возмущаться.
В. Ворсобин:
- Народ и пенсионную реформу проглотил.
В. Рашкин:
- Это разные вещи. Ты на работе, отчисляются в Пенсионный фонд соответствующие средства от юридических и физических лиц. Когда-то потом я выйду на пять лет попозже. Но сейчас ты уже завтра, через две недели – у тебя не будет денег. У нас 21 млн. нищих, по официальным данным правительства Российской Федерации. Еще 15 млн. безработных выбросят. В голодные глаза детишек не будут смотреть.
А. Татулова:
- Причем они все закредитованы по грабительским процентам. Но банкам надо помогать.
В. Рашкин:
- Совершенно верно. У нас 60 % граждан Российской Федерации закредитованы. Они не могут отдавать ипотеки. Зарплат не будет, выплат не будет. Банки отберут и квартиру, которую еще не достроили, и кредиты. Человек будет взбешенным. И возьмется за что угодно. Поэтому мы и говорим: мир-то умный. Есть примеры и в США, и во Франции, возьмите Чехию, Испанию, Австрию. Уже приняли меры, сразу, не думая.
В. Ворсобин:
- Это очень трогательно, когда коммунист ссылается на Америку и Францию, что они больше заботятся о людях, чем наше государство. Что мешает нашему правительству уже сейчас, по примеру Трампа, раздать хотя бы по 10-20 тысяч рублей? Это же сейчас сильно поможет людям.
В. Рашкин:
- Первое – это жадность. Второе – это тупость, извините за грубость. И третье – надежда, что они выживут на этом корабле, который тонет. И ни капитан, ни матросы, ни пассажиры на этом корабле не выживут, они все утонут. Это самая настоящая тупость – непонимание этого.
В. Ворсобин:
- «Работаю на складе маркетинговых материалов. Все выставки отменили. Грузы формируем редко. Про увольнение пока никто не говорит, но дамоклов меч уже маячит», - пишет Дмитрий из Москвы. «Надо было вкладывать деньги в производство, а не тратить на свои безмерные потребности, обдирая простых людей», - это сообщение для Анастасии. Обычные претензии к нашим бизнесменам: выводят прибыль, не вкладывают в производство. Поэтому их бизнес часто трещит от любого кризиса.
А. Татулова:
- У нас, действительно, есть какая-то генетическая история про то, что тот человек, который зарабатывает деньги своим трудом и создает какой-то бизнес, он последняя дрянь, ездит на «мерседесе». Я не знаю, что с этим делать. Наверное, должно пройти лет двести, чтобы это как-то поменять. Потому что даже президент вслух рассказывает о том, что, в принципе, предприниматель – это такой немножечко жулик. Предприниматель – это человек, который без сна, без отдыха в режиме 24/7 что-то созидает.
У меня есть производство. И все, что есть, я вкладываю в него. У нас есть кредиты, на которые мы развиваемся. И я десять лет по кирпичику строила компанию, каждый день. И не только я. Как и все мои коллеги, которые работают у нас. Предпринимательство – это тяжелый каторжный труд.
В. Ворсобин:
- Сколько человек у вас трудятся?
А. Татулова:
- В компании в целом работало полторы тысячи человек. Нет уважения к предпринимательству ни в стране, ни у жителей, ни у власти. Есть наплевательство и ощущение, что ты дойная корова. Мы сейчас видим просто апофеоз всего этого неуважения и непонимания, зачем нужен бизнес.
В. Ворсобин:
- «Загнутся начинающие предприятия. Вставшие на ноги - кто переформатируется, а кто-то продаст бизнес. Богатые останутся богатыми, а бедные станут, к сожалению, еще беднее». В лесу всегда бывают пожары и катастрофы. Зато после этого там начинают расти другие, более сильные деревья. И это нужно природе. Такие кризисы – это обновление.
В. Рашкин:
- Да ну, это ерунда. Человек заболел – давай добьем его. Выживет – это хорошо. Значит, он стойкий, он должен будет и потомство производить, и все остальное. Если мы люди, Человеки, то должны предвидеть, чтобы дать нормальное жизненное пространство для всех граждан Российской Федерации. Чтобы было развитие бизнеса, всех систем, работы. Вы сказали вскользь: вот, компартия смотрит на США и Францию. Да мы нормально смотрим на все. И прошли те времена.
Почему-то в стране складывается аномальное мнение, якобы бизнес – значит, воры. Малый и средний бизнес – это воры. Да нет, конечно. Это мнение складывается только потому, что госкомпании, госкорпорации, топ-менеджеры их получают по 3-4 миллиона в день зарплату. Вот о них кричать и говорить надо. Они как раз те самые воры и жулики, которые пренебрегают нормальной системой выплаты от прибыли, от доходов. А малый, средний бизнес всегда был, есть и будет. Это трудяги. Это работяги, которые день и ночь не только содержат его, строят, смотрят новые технологии, как снизить себестоимость, но еще выплатить зарплату и все остальное.
В. Ворсобин:
- На самом деле это закон рынка – обновление через кризис.
А. Татулова:
- Я прошла много кризисов. Я очень давно занимаюсь бизнесом. У меня первый бизнес был в 19 лет. Я предприниматель генетически. Я не против этого подхода. Правда, в кризис ты собираешься, в кризис бывают прорывные вещи. «АндерСон» родился в позапрошлый кризис, в 2009 году, после кризиса. Эта точка зрения имеет право на существование. Просто мы имеем сейчас системную проблему, которая много лет уже копилась. И сейчас она вылилась в то, что на ноги будет встать сложно, почти невозможно.
Это же сочетание многих факторов. Экономическая ситуация достаточно негативная, которая была в последние годы, она не была позитивной. Не было вчера отлично, у всех есть жир, и мы все отложили. Сейчас не 2010 и не 2012 год. Другое время. Плюс последовательные шаги государства последние несколько лет о том, что сейчас мы у тебя здесь отожмем, здесь отнимем, здесь укусим. Это все ведет к тому, что остающиеся у тебя 2-4 % прибыли не создают тебе никакого резервного фонда. Предприниматели сейчас – это люди, у которых заложены квартиры в банках под грабительские проценты.
Нельзя сказать, что сейчас всех плохих выкосит, новые заколосятся, отличные, - они не заколосятся. Потому что в существующей реальности у них нет почвы удобренной, чтобы они заколосились. Сейчас правительство, постоянно вроде бы говоря о поддержке бизнеса, методично делало все, чтобы этот бизнес загнобить.
В. Ворсобин:
- Наши слушатели думают, что бизнес и не нужен. «Зачем слушать излияния… Не можешь работать – ступай на завод ЖБИ. Народ вас не понимает. Вы стервятники».
В. Рашкин:
- Я хотел бы не согласиться с тем, что кризис – это хорошо. Кризис – это всегда плохо. Кризис – это беда. Это отсутствие денег. Люди психологически срываются, вешаются. Распадается малый и средний бизнес, предприятия. Мудрость руководства и депутатов в том, чтобы предвидеть кризис, не допустить его и превентивно принять меры недопущения развала экономики, бизнеса и всего, что связано с жизнью и социальной сферой.
В. Ворсобин:
- Это я понимаю. Но в народном понимании все проблемы у нас идут почему-то от бизнеса.
В. Рашкин:
- Какое-то превратное понимание, что такое бизнес. Реальный сектор, производящий, - это тоже бизнес. Все, что связано с торговлей, это бизнес. Все, что связано с пищевым направлением – рестораны, кафе, - это тоже бизнес. И нельзя отделять. Раньше говорили: ты только торгуешь, купил – продал, взял от производителя, пошел за угол, продал, это и есть бизнес. Нет, это широкое понимание, что такое бизнес. А если сворачивается реальный сектор, то не будет рабочих мест, не будет товарного производства. Строительство – тоже бизнес.
В. Ворсобин:
- Анастасия предлагает определенные шаги по тому, как помочь среднему и малому бизнесу.
«Дайте гарантии, что будут отсутствовать любые карательные меры за попытки спасения нами наших бизнесов. Любые попытки».
Я так понимаю, чтобы прокуратура не мучила вас по поводу увольнения людей.
А. Татулова:
- Да, я абсолютно уверена, что это не метод. Государство все время пытается идти путем, как с пенсионной реформой: нет, возьмете этих людей, не будете их увольнять, потому что иначе мы вам что-нибудь… Это не метод. Надо вступать в диалог с бизнесом и искать взаимовыгодные вещи. Иначе вы не добьетесь ничего.
В. Ворсобин:
- «Дайте субсидии сокращенным людям. Мы не сможем их дать. У нас нет денег. Дайте беспроцентные кредиты и субсидии для бизнеса после карантина на год. Сделайте полную кредитную амнистию для всех пострадавших отраслей — для тех, кто до прошлой недели аккуратно платил все кредиты с грабительскими ставками. Дайте денежные гранты для оплаты аренды для малого и среднего бизнеса. Дайте собственникам помещений возможность не платить кадастровый налог и налог на землю, чтобы они могли пережить отсутствие арендной платы. Сделайте годовые каникулы для сотрудников пострадавших бизнесов, которые брали ипотеку».
Это с одной стороны. А с другой стороны, наш слушатель Дмитрий Свитнев пишет: «Предприниматели лично у нас в городе с населением в 30 тысяч человек в основном занимаются куплей и продажей, кроме сельскохозяйственной отрасли. При этом не делая налоговые отчисления, отпуска и больничные. О каком производстве вы говорите? Его в стране просто нет. Даже масками себя не можем обеспечить».
Вы, озвучивая такие предложения, с экономической точки зрения очень даже логичные, не берете в расчет, что люди не принимают ваши аргументы. Кроме того, что у нас есть общее подозрение, что все бизнесмены - жулики.
А. Татулова:
- Я не знаю. Более того, я не хочу об этом думать. Так вот мы устроены. Наверное, мы смирились с тем, что на нашем веку не произойдет другого отношения. И вряд ли кто-то человека обманывал. Просто человек видит со своего угла зрения. Я не знаю, про кого он говорит. Все предприниматели, которых я знаю, это люди, которые созидают. Они не покупают и не продают, они производят, устраивают людей, облагораживают город. Они очень многое делают. Просто люди не в состоянии оценить это. Даже этот человек, наверное, не понимает, что зарплату, которую он получает, если он работает в частном бизнесе… Потому что у нас то редкое государство, люди которого считают, что они не платят никаких налогов, потому что все налоги за них платит предприниматель.
В. Ворсобин:
- «Анастасию жаль, но не иметь денег на зарплату людям – я не понимаю». Давайте подождем пару месяцев. Тогда очень многие будут жаловаться, что у вас нет зарплаты. Потому что чаще всего мы работаем не на государство, а на частный сектор.
Арсений из Казани:
- Сейчас все являются заложниками общественно-экономической формации, которая существует во всем мире. Кроме Китая, который благополучно почти справился с вирусом. С учетом этого говорить о том, что кризисов можно избежать, нет, их нельзя избежать. В системе, которая сейчас существует, невозможно избежать кризисов. И то, что он сейчас случился таким, это определенное стечение обстоятельств. Очень жалко и предпринимателей, которые оказались заложниками ситуации, и всех их сотрудников. Но я думаю, что единственный вариант, который сейчас может случиться положительный, это то, что мы, возможно, наберемся ума из всего этого и, как лес после пожара, вырастем. Но уже другим государством и с другой общественно-экономической формацией. Надеюсь, что это пройдет более безболезненно. Или второй вариант – если все пойдет по такому же сценарию, как идет сейчас, то нас ждут те же 90-е, те же палки, улицы и такое же отношение к бизнесу, которое было тогда и плоды которого сейчас пожинает наша уважаемая гостья.
В. Ворсобин:
- Анастасия, вы сейчас ходите по чиновникам. Чего ждать бизнесу от власти?
А. Татулова:
- Это сложный вопрос. Я могу вам рассказать, как я хотела и как мне кажется правильным, что ждать бизнесу от власти, и то, что я вижу. Пока это разные вещи. Нужна сейчас не налоговая отсрочка, про которую говорят, а безусловные налоговые каникулы. Потому что это даст возможность эти деньги потратить на зарплаты. И на какое-то перепрофилирование. Это стремительное обнищание, которое происходит, не на месяц, не на три месяца. Мы попали в глубокую яму.
В. Ворсобин:
- Наверху это понимают?
А. Татулова:
- К сожалению, нет, по моим ощущениям, и это тоже проблема, с которой мы ничего не можем сделать. Люди, которые наверху, где бы они ни работали, в мэрии Москвы, в правительстве, там нет предпринимателей. И вот эта пропасть, которая между нами и ими, она настолько большая, что ты кричишь, а там только эхом что-то доносится. Для того, чтобы понять, нужно спускаться вниз. Нужно приходить в эти компании. Нужно смотреть, что происходит. Нужно понимать, как строится экономика в таких компаниях, не сырьевых, а тех, которые каждый день приходят на работу, что-то создают, зарабатывают свою маленькую копеечку и на это содержат свою семью.
У нас наверху ничего не понимают про такой бизнес. Когда говорится о мерах поддержки бизнеса, посмотрите, вчера озвучены меры поддержки крупнейшим отечественным компаниям. «Макдоналдс», «Бургер Кинг» и «ИКЕА». Просто хочется плакать. Ты понимаешь, что ты так никому и не нужен. Почему тогда вы берете с нас налоги? Вы довели людей до отчаяния. Я считаю, что мэр обязан встретиться с предпринимателями, посмотреть им в глаза и послушать их. Потому что это важно в данный момент. Просто выйти к людям, как я вчера к своим вышла, и сказать: ребята, давайте обсудим вместе, что можно сделать. Мы много делаем для города. Нам нужно вернуть это назад. Не должно быть так, что единственным замечательным и уважаемым бизнесом в городе является девелоперский бизнес и торговые центры. Так больше невозможно жить.
В. Рашкин:
- Вы говорите - там бизнесменов нет. Собянин сам бизнесмен. Он начинал с малого бизнеса. Потом средний. Потом крупнейший, крупняк самый стал. Возьмите Ликсутова, он тоже начинал с малого бизнеса.
В. Ворсобин:
- Да и Путин работал с малым бизнесом.
В. Рашкин:
- Они там все бизнесмены. И знают прекрасно. Но сегодня говорят только о том, что мойте руки, не выходите, сидите дома.
В. Ворсобин:
- А вы нарушаете правила.
В. Рашкин:
- Нарушаю. Это рекомендации. Но они не смотрят дальше. Это уже случилось. Через неделю несколько миллионов человек будут на улицах, без работы. Я подготовил проект принятия правительством Российской Федерации пакета первоочередных мер, которые уже сегодня на поверхности находятся. На следующем пленарном заседании выступлю и обращусь напрямую к господину Мишустину, чтобы он их рассмотрел срочно. Гарантировать денежные компенсации и пособия тем, кто попал под сокращение в ситуации форс-мажора. Это надо делать быстро. Деньги на это есть.
В. Ворсобин:
- Денег в казне очень много.
В. Рашкин:
- У нас казна 21 трлн. рублей. Из них 3 трлн. профицита. То есть правительство не знает, куда их деть. Давайте отдадим бизнесу малому и среднему.
В. Ворсобин:
- Да людям просто раздайте.
В. Рашкин:
- И плюс людям раздать.
В. Ворсобин:
- Хотя глава Банка России против этого.
В. Рашкин:
- Набиуллина думает отсидеться. Не отсидится она на этом кресле.
Сделать полную кредитную амнистию для всех пострадавших отраслей. Мы все в одной лодке. Отменить для собственников помещений кадастровый налог, налог на землю. Это делается распоряжением правительства Российской Федерации в один день. Утвердить давно назревшие изменения в налоговых режимах. Это уже находится у нас в законодательных инициативах. Уменьшить НДС. Есть законопроект, есть поправки. Хотя бы до 10 %, хотя я вообще против НДС. Это лишняя узда на наш бизнес, на наш реальный сектор экономики. Для всех наиболее социально уязвимых категорий граждан надо выдавать средства. Китай с этим справился, Америка по пути Китая пошла.
В. Ворсобин:
- Предрекаю: будет раздача денег, по 10 тысяч рублей, перед голосованием за конституцию.
В. Рашкин:
- Да не десять тысяч! А как в Америке сделали – по тысяче долларов каждому. И если продлится еще на месяц, еще по тысяче долларов.
В. Ворсобин:
- Не балуйте русский народ. Нам дали грош, мы и радостные. 10 тысяч – это наша цена.
В. Рашкин:
- Все потом ойкнется на уличных массовых акциях. Ой как ойкнется потом все это, если сейчас не делать. «Платон» ввели иезуитски. Нет никакой необходимости этот налог тащить с транспортных средств, с дальнобоя, митинги, шествия были.
В. Ворсобин:
- Вчера отказались.
В. Рашкин:
- Не отказались. У меня нет таких данных.
В. Ворсобин:
- Дескать, трафик передвижения грузов по стране в такое кризисное время система «Платон» регистрирует, поэтому она нужна.
В. Рашкин:
- Он и так все довезет. В Москве платные парковки. А мы говорим: не надо ездить на общественном транспорте. Это чисто ликсутовская инициатива, чисто московская, которая расползлась по всей России. Уберите эти платные парковки – меньше заражений будет. И плюс деньги сохранятся у граждан.
В. Ворсобин:
- Ситуация идет в другую сторону. Я спросил Анастасию: ну что, дело идет к банкротству? Она банкротиться не может, потому что нельзя. А то придет прокуратура и спросит, на каком основании вы увольняете людей?
А. Татулова:
- У меня горизонт планирования сейчас – один день. Я пишу себе, что мне нужно сделать. Встаю и делаю. Я пытаюсь сделать все, чтобы компания выжила. Но это как с деревом. Все эти нелепые указания по поводу того, что мы не можем сокращать людей. Иногда, чтобы дерево выжило, его нужно обстричь буквально, чтобы оно потом могло пережить зиму и новые веточки дать. Нельзя говорить бизнесу, что он не имеет права сокращать людей. Мы не можем не сокращать.
А по поводу банкротства – феноменальная ситуация. Уже вышло распоряжение, что на это время запрещены банкротства. Это вроде бы хорошо. Потому что много банкротств инициированы ФНС, банками. И это способ защиты. Но надо понимать, что если человек понимает, что он не вывозит, он должен иметь возможность сказать: все, стоп. Потому что иначе он останется на улице. Мы дождемся публичного самоубийства предпринимательского где-нибудь на Красной площади. Я считаю, что нельзя доводить до этого людей. Это уже край.
В. Ворсобин:
- Сергей из Чехова нам дозвонился.
Сергей:
- Я слушаю уже долго. Мне 47 лет, я работаю с 19 лет. И все кризисы прошел. И всегда предприниматель меня, грубо говоря, кидал. Заставлял писать заявление, что вот это я тебе не буду платить. Я не знаю, какие договоры подписывали работники у вашей гостьи, но если идет сокращение, три месяца должны быть выплаты.
А. Татулова:
- Государство создало такие невозможные условия для работы бизнеса, что в итоге бизнес все время оказывается крайним. Человек говорит: вы мне должны три оклада. А у нас нет денег сейчас даже не один. И что нам делать?
В. Ворсобин:
- Дай бог, чтобы мы и эту волну, это цунами прошли. Не такое мы переживали.