От кражи до контрабанды: какие преступления совершали в космосе
Скачать передачу [mp3, 17.6 МБ]
Мы предлагаем полный текст радиопередачи.
М. Баченина:
- Здравствуйте. Про это не принято говорить, но факт – за 58 лет полетов в космос было совершено несколько серьезных преступлений. Кто их совершал, когда? Об этом мы сегодня и будем говорить. В студии обозреватель «Комсомольской правды», специальный космический корреспондент, член общественного совета Роскосмоса Александр Милкус. Александр Борисович, здравствуйте.
А. Милкус:
- Здравствуйте.
М. Баченина:
- Как нам правильно начать? По хронологии событий, по серьезности?
А. Милкус:
- Я могу сказать так, что, когда я прочел о том, что преступление, которое совершил на орбите американский астронавт Энн МакКлейн – это было в 2018 году – официально зарегистрированным считается первым преступлением, совершенным в космосе. Я подумал – неужели, не может быть… И я решил подумать, собрать свои мысли, собрать то, что я знаю, посоветоваться, поконсультироваться у космонавтов, у сотрудников центра управления полетами нашим и составил собственный рейтинг таких преступлений. Поэтому можно сказать, что это первая такая попытка систематизировать некие нарушения закона, которые происходили и с российской стороны, и с американской стороны за эти годы с 1961-го. Про Энн МакКлейн можно сказать, что история достаточно банальная, на нее подала в суд ее бывшая жена/муж – потому что они жили вдвоем с офицером ВВС, Саммер Уорден, они даже были расписаны. За год до того, как они вступили в брак, в 2014-м, у Саммер Уорден родился сын. Так вот, Энн МакКлейн улетела на орбиту, у нее была полугодовая командировка на международную космическую станцию, она достойно отработала ее, но Саммер Уорден обратила внимание, что кто-то получил доступ к ее банковскому счету. Она обратилась в службу безопасности банка и они вычислили по Ай-Пи, что это компьютер, который находится в НАСА. А потом выяснили, что это компьютер, который находится на международной космической станции.
М. Баченина:
- Разберемся. Две женщины. Они в браке были.
А. Милкус:
- Были. Развелись перед полетом. А Энн МакКлейн хотела усыновить вот этого сына Саммер Уорден, она хотела стать ему «мамой два». А физическая, биологическая мама, отказалась от этого, они поссорились, и это было одной из причин развода.
М. Баченина:
- И та, которая осталась на земле, смотрит, что кто-то…
А. Милкус:
- …кто-то залез в ее банковский счет. Она подала в суд и выяснилось, что действительно это с борта станции зашла Энн МакКлейн. Ну, мы можем сказать, что на международной космической станции сейчас работают компьютеры, у них даже есть доступ в интернет и совершенно легко, через определенные шлюзы в НАСа, можно выйти… Энн МакКлейн говорит, что у нее был пароль от этого банковского счета и, если бы ее бывшая подруга отказалась от этого, она бы поменяла пароль. Но раз она не поменяла пароль, значит, она предполагала, что у нее будет доступ и она говорит, что она зашла, она там не делала никаких финансовых операций, она хотела посмотреть, есть ли деньги на счету для того, чтобы обеспечивать ее любимого, но не родного, сына.
М. Баченина:
- Ну, это такая мелочевка финансовая…
А. Милкус:
- Это мелочевка финансовая, если бы это не происходило на орбите. И это было зафиксировано как первое космическое компьютерное преступление. Я не знаю, чем оно закончилось, я знаю, что Энн МакКлейн не посадили, не осудили и т.д. Я думаю, что стороны пришли к некоему соглашению…
М. Баченина:
- Утечка данных это называется.
А. Милкус:
- Или утечка данных, или вход в чужой банковский аккаунт. И я вспомнил историю, которая произошла уже не в космосе, а на земле. Я не стал ее классифицировать как космическое преступление, но тоже была очень громкая история, которая, на мой взгляд, показывает, что астронавты и космонавты тоже люди. В 2007 году Лиза Новак, достаточно известный астронавт, она летала на шаттле Дискавери, получила известность, как дама, которая в памперсах преодолела полторы тысячи километров для того, чтобы объяснить своей сопернице, тоже офицеру ВВС Колин Шипман, что нехорошо уводить мужчину. Она узнала, что ее возлюбленного, тоже астронавта, у нее отбивает вот этот офицер ВВС…
М. Баченина:
- А памперсы-то тут при чем?
А. Милкус:
- Чтобы не останавливаться. Она преодолела полторы тысячи миль, практически через часть территории США, без остановки. Она приехала, узнала, где находится Колин Шипман, подкараулила ее на парковке возле торгового центра, и очень горячо ей объяснила, что нельзя уводить чужого мужчину.
М. Баченина:
- Без рукоприкладства?
А. Милкус:
- Ты знаешь, вот самое интересное, что в багажнике у нашей астронавтки лежал таки топорик. А встретилась с Колин Шипман она в газовым баллончиком в руке.
М. Баченина:
- А как выяснили, что она в памперсах все эти полторы тысячи миль проехала?
А. Милкус:
- Ну, потом же ее схватили, арестовали, проверили… Но ее не посадили.
М. Баченина:
- Ну, хорошо, это, так сказать, ради улыбки…
А. Милкус:
- Ничего себе улыбка! Сломанные жизни, сломанная карьера… понятно, что Колин Шипман больше в космос не полетела после этой истории. Но ее и не посадили, надо отдать должное. Она принесла искренние извинения и отделалась она годом условно и 50 часами общественных работ. Первую историю, которую я вспомнил в российской или советской космонавтике, - это история, которую я назвал «дело о контрабанде». Это статья 78 УК РФ, вернее, тогда СССР. Эта история произошла в 1977 году на станции «Салют-6». На станции в 1977 году дежурили Юрий Романенко и Георгий Гречко. Они приняли первый в истории наших долговременных пилотируемых полетов грузовой корабль. И на этом корабле кто-то – до сих пор неизвестно кто, но, я думаю, что, может, известно, но никто не признается… Они обнаружили фляжечку с коньяком. До этого, для того, чтобы космонавты поддерживали какой-то тонус, был разработан напиток «Элеутерококк». Там было немножко спиртного… На этот раз в этой фляжке под «Элеутерококком» было 1,5 литра коньяка. Об этом честно рассказывает Георгий Гречко. Они его начали пить, понемножку, потихоньку, но мы же знаем, что происходит с жидкостью на орбите. Она превращается во взвесь. И чем больше они отпивали, тем больше там получалась взвесь такая. Они отпили где-то половину, а дальше достать жидкость не могут – ни трубочкой, никаким другим способом. Они спрятали эту фляжку за обшивку станции…
М. Баченина:
- Взвесь – это, получается, как осадок, правильно?
А. Милкус:
- Нет, не осадок. Это получается такая жидкость, наполненная воздушными пузырьками. Я бы даже сравнил это с мыльными пузырями.
М. Баченина:
- То есть, это получаются коньячные пузыри. Высосать их трубочкой или опрокинув флягу, совершенно невозможно и два космонавта, причем, Романенко и Гречко, прячут остатки за обшивку…
А. Милкус:
- Да. Там есть панели, они специально завинчены для того, чтобы там ничего не случилось, и они следующему экипажу, который за ними полетел, они сказали – мы там вам оставили заначку… И, когда уже те вернулись, когда уже официальный период прошел и можно было коммуницировать, потому что сначала официальные отчеты есть, они сказали Гречко – это Коваленок и Иванченков – они сказали: ребята, мы вам так благодарны, мы ваш коньяк допили. Вы знаете, как они расстроились…
М. Баченина:
- Романенко и Гречко. Потому что у них не вышло…
А. Милкус:
- Они спросили – как? Ну, причем, Гречко-то такой человек знающий… А те сказали – физику надо было в школе учить. Что они делали? Диаметр станции у нас четыре метра. Значит, один подлетал под потолок, другой к губам прислонял бутылочку, а второй в это время его бил по голове. Если тело летит вниз, то жидкость, которая находится в этой бутылке, летит куда? Вверх. И вот таким незамысловатым образом они бутылочку допили.
М. Баченина:
- То есть, постоянно ударяя друг друга по голове, давая ускорение, они делали по глоточку?
А. Милкус:
- Да. Такая история была зафиксирована. Потом, конечно же, запрет продолжался, было время, когда Юрий Семенов, руководитель НПО «Энергия», а потом РККА «Энергия», разрешил небольшие дозы спиртного на станции. Но это был достаточно небольшой период, потом стали доставлять на орбиту напиточки в таких пластиковых, ну, как в тюбиках, да. А некоторые умельцы делали так. Еще в то время, когда был Советский Союз и на борт поступали тубы с борщом, гороховый суп некоторые любили, по просьбе некоторых товарищей особо доверенные люди перед полетом, на земле, открывали заднюю сторону этого туба, там, где она свернута, выливали содержимое и наливали туда совершенно другой напиток. Таким образом, небольшой запас питания, который был вместе с космонавтами, когда они летят на орбиту, а летели обычно после старта, нужно было догнать станцию, это почти двое суток, вот за это время можно было чуть-чуть отпраздновать уже совершившийся старт.
М. Баченина:
- Хорошо. С алкоголем все?
А. Милкус:
- Все.
М. Баченина:
- Значит, были уже финансовые преступления, преступления на почве ревности… связанные с алкоголем. А что же будет дальше?
А. Милкус:
- Дальше я фамилию человека называть не буду, я назвал это дело «номер три – хищение государственного или общественного имущества, совершенного путем присвоения или растраты, или путем злоупотребления служебным положением». Это я выписал название из Уголовного кодекса РСФСР. История была такая. 1982 год. Двое космонавтов на станции «Салют-7» совершили рекордный полет – было 211 суток – но один из космонавтов решил забрать с собой некое оборудование, которое было на станции. Это оптикофотографическая техника и т.п. На станции, естественно, были шикарные объективы и телевики, для того, чтобы можно было со станции снимать землю с максимальным приближением. Насколько я помню, фирмы «Никон». И это космонавт, никого не спрашивая, загрузил в спускаемый аппарат около 40 килограмм этой техники. Ну, понятно, что там, наверное, не так много было, потому что один телевик весит, думаю, килограмм 10…
М. Баченина:
- Ну, странно, что никого не спрашивая…
А. Милкус:
- Если бы он спросил, никто бы ему не разрешил это делать.
М. Баченина:
- Я понимаю. Но этим же не занимается один человек…
А. Милкус:
- Вот вы улетаете домой в космическом корабле, ты берешь то, что ты считаешь нужным, с собой. Есть оговоренные правила, сколько можно взять, потому что масса корабля влияет на тормозной путь и место посадки. То есть, переутяжеленный корабль может улететь на несколько километров дальше… То есть, 30 килограмм это много… Вот, скажем, на орбиту космонавт имеет право взять полтора килограмма личных вещей – максимум. В общем, тогда руководил космической корпорацией «Энергия» Валентин Петрович Глушко. Когда он узнал об этом, он очень сильно ругался нехорошими словами… он говорил – какой он Герой Советского Союза, я его посажу, я его упеку, он совершил уголовное преступление. Это действительно преступление, очень серьезное, во-первых, по поводу безопасности, во-вторых, у него на станции тоже должны были работать люди, для того, чтобы туда отправить всю эту технику, тоже было затрачено достаточно много денег. Все-таки эти 30 килограмм груза сначала на орбиту подняли, и они нужны были для работы на станции следующих экипажей.
М. Баченина:
- Все это выглядит нелепо, странно, ведь это тут же было обнаружено и тут же доложено, и понятно, что, даже если бы ты хотел, ты бы не смог скрыться с этой техникой, потому что при приземлении тебя забирает специально обученная бригада…
А. Милкус:
- Я думаю, что все достаточно просто, потому что многие космонавты – если это второй полет, а у этого космонавта был второй полет – они считают себя уже свободными от некоторых норм. То есть, ты слетал, ты уже герой, ты уже молодец, ты поставил рекорд. Ну – это мои личные вещи. Замяли историю. Он получил награду, положенную ему…
М. Баченина:
- Мы посовещались, и решили сделать вторую серию… Итак, во второй серии «Передачи данных» слушайте, кто же на самом деле мог и, возможно, сделал это – дыру на орбитальной космической станции.
А. Милкус:
- И будем мы рассказывать о том, как российские космонавты превратились в пришельцев.