Войны выигрываются экономически
И. Панкин:
- Здравствуйте, друзья. В студии Радио «Комсомольская правда» Иван Панкин. Это «Диалоги». И сегодня у нас в гостях Алексей Антонов, экономист и инвестор, блогер-миллионник, кстати говоря.
А. Антонов:
- Приветствую.
И. Панкин:
- Алексей, давай забежим вперед. Твой прогноз по поводу наших президентских выборов, которые…
А. Антонов:
- Кто победит?
И. Панкин:
- В том числе. Там намечается некая гонка, Явлинский присоединяется, насколько я могу судить. И есть еще некая Дунцова, мать троих детей, оппозиционный кандидат. Как ты считаешь, на этих выборах будет ли какая-то интрига?
А. Антонов:
- Если у нас не очень юмористическая программа, то мы, наверное, можем сказать, что вряд ли будет интрига, опираясь на те рейтинги, которые есть, на те опросы, и наши, и оппонентов. Вопрос - что за оппоненты? Ну, Явлинский – понятно. Женщину эту с детьми мне присылали посмотреть, но я пока не изучил ее до конца.
И. Панкин:
- Надеюсь, ты ее без детей смотрел?
А. Антонов:
- Зарегистрируют ее или нет, конечно, интересно. Если зарегистрируют, будем наблюдать, а если нет, то даже и смотреть неинтересно, мало ли желающих внезапно стать кандидатом в президенты Российской Федерации.
И. Панкин:
- А ты вообще веришь в судьбу, скажем так, несистемных оппозиционеров в России? Ну, после некоторой все-таки зачистки, давайте называть вещи и людей своими именами, побольше статусов иноагентов, хороших и разных, по сути, некоторых людей вынудили уехать, прямо скажем. Ты делал разбор у себя на YouTube-канале, многие из них реальные сволочи, а многие просто жертвы обстоятельств или еще чего-то. Твое мнение, у этих людей есть какие-то перспективы?
А. Антонов:
- Политических, думаю, нет. Потому что граждане в широкой массе своей путают понятие «политик» и «популярный в интернете человек, который разговаривает про политику». Им кажется, что это какие-то очень близкие вещи, а на самом деле эти два множества, они пересекаются, но в очень небольшой части. Есть множество политиков, которых мы не видим в интернете особо, но они реально влияют на принимаемые решения, влияют на страну и делают много работы, ну, или мало работы, разные бывают. И есть множество суперпопулярных людей в интернете, в том числе и уехавших оппозиционеров, которые называют себя политиками, но политиками они в большинстве своем не являются, потому что не представляют ничьи интересы, ни в чем не участвуют, соответственно, всерьез о них говорить сложно.
Что касается кандидатов, было бы здорово, если бы были какие-нибудь интересные оппозиционные кандидаты.
И. Панкин:
- Системные или несистемные? Кстати, ты за допуск несистемных к выборам?
А. Антонов:
- Я думаю, что если человека допустили до выборов, то он уже системный. Если ты не зарегистрирован, то ты несистемный. Хотелось бы, чтобы они были, но нет, к сожалению, нет у нас каких-то интересных кандидатов, которые бы чуть-чуть какую-то другую линию продвигали. Например, появился бы кандидат, который бы везде трубил, что давайте мы дойдем до Киева, до Львова. И, возможно, мы бы посмотрели, кто за него проголосовал.
И. Панкин:
- Как ты оцениваешь недавно прошедшую пресс-конференцию и Прямую линию Владимира Путина?
А. Антонов:
- Мне очень понравилось. Качество растет, уровень растет, безусловно.
И. Панкин:
- Ну, потому что два года назад все уже приговорили как бы Прямую линию, да и пресс-конференцию, все много говорили о том, что и Послание Федеральному собранию, это все превратилось, в общем-то, в одно и то же плюс-минус. И тут решили их как бы совместить.
А. Антонов:
- То мероприятие, которое недавно было, это же, по сути дела, старт предвыборной кампании. Пусть это так не называется, но мы понимаем, что вот с этой точки начинается предвыборная кампания конкретно Владимира Владимировича Путина. И она была сделана хорошо, на мой взгляд, лично мой интернетовский взгляд как интернет-тролля. Мне очень понравилась и история с дипфейками, и вопросы острые, которых было много, и эсэмэски эти традиционные, которые показывают, где какая только ерунда не написана. Все это было сделано классно.
И. Панкин:
- Почему не запрещают колдунов и ведьм, например. Это моя любимая, кстати.
А. Антонов:
- Актуальные вопросы. Я не знаю, кто занимается этим в администрации президента или Дмитрий Песков, но они смогли донести до Владимира Владимировича, что вот это надо, давайте играть во все эти игры, давайте эти приколы добавлять. Это здорово, что он согласился, и они это сделали. Уровень растет, мне приятно было.
И. Панкин:
- Вот, пожалуйста, тебе вопрос посложнее. Владимир Владимирович, когда ему что-то там показывают из интернета с планшета, он говорит: «Эти ваши интернеты, конечно, интересная штука…» Мы помним, это, кажется, было в интервью с Ванденко пару лет назад. Ты вообще как относишься к тому, что президент у нас не очень (по крайней мере, складывается такое впечатление) дружит с интернетом7
А. Антонов:
- Ну, это нормально для человека его возраста и для человека его занятости, я думаю. Лишь бы у него были люди в окружении, которые дружат с интернетом, к которым он готов был бы прислушаться. Если они еще честные, порядочные и доводят информацию, какую надо, у нас сразу же дела идут в гору, особенно в части освещения действий государства сразу начинают всё лучше работать, когда кто-то подсказывает, объясняет: вот это так, вот это так. Я надеюсь, что такие специалисты есть. Это я сидел в интернете с момента появления интернета, и у меня совершенно другой опыт, а Владимир Владимирович тогда занимался чем-то другим, скорее всего.
И. Панкин:
- Мы знаем, чем он занимался. Ну, без подробностей, конечно, в силу того, что в КГБ как бы не рассказывают, чем занимаются.
А. Антонов:
- Я думаю, он совершенно незнаком, ему в эту историю вникать, может быть, и не надо вовсе.
И. Панкин:
- Много внимания было посвящено экономике, как мне кажется, причем внутренней. Как ты оцениваешь нашу экономическую стабильность, скажем так? Вот ты сказал: «Представьте меня экономистом».
А. Антонов:
- Экономическая стабильность, на мой взгляд, присутствует.
И. Панкин:
- «Присутствует» - это обнадеживает. Я тебя как автора ролика «Сколько стоит СВО спрашиваю.
А. Антонов:
- В этом смысле все тоже будет стабильно, предсказуемо. Скорее всего, не самые легкие времена ждут рубль, инфляция тоже будет. И во всех мировых авантюрах с печатанием денег нам тоже придется поучаствовать. Настала пора, возможно, безудержной печати денег. Сделать с этим ничего нельзя, потому что чем-то надо всё финансировать. По крайней мере, плюсы, которые я для себя вижу… Ну, по-другому сделать, во-первых, нельзя, ситуация такая, что в бюджете дыры, расходных статей много, а специальная военная операция пока не хочет заканчивается. Закончится раньше, через полгода-год – здорово, сэкономили денег. Нефть, дай бог, поднимется. А надежда есть. Тут помимо Владимира Владимировича еще в США различные финансовые движухи происходили, и там их местный глава Центрального банка по имени Джером Пауэлл, он чуть-чуть так начал намекать, что в следующем году они будут снижать ставку. Нам это говорит о том, что, вероятно, рано или поздно, возможно, раньше, чем мы думали, нефть попрет наверх. Это немножко полечит наш бюджет, немножко полечит нашу экспортную выручку и, соответственно, курс доллар – рубль тоже нам поправит. Но если этого не произойдет, все-таки, когда ты управляешь государством, тем более приличным, а не Аргентиной, хочется иметь все запасные планы. Запасной план – пока держаться на свои. Вот так, наверное, и будем.
И. Панкин:
- То есть жить будем не богато, но, тем не менее, сдюжим. Ты бы так характеризовал?
А. Антонов:
- В рублях будем жить очень богато, просто купить на них можно будет поменьше, чем раньше, к сожалению, но деваться от этого некуда.
А. Антонов:
- Еще интересный момент по поводу частой дискуссии, стоит ли нам продавать энергоресурсы задешево, в том числе недружественным странам. Сейчас разгоняют тему по поводу урана, что у нас США могут перестать его вообще покупать. И мы тут заявили, что можем уран упреждающим образом прекратить им продавать.
А. Антонов:
- Они справятся без нас. У нас есть два знаменитых производителя урана, один находится в Казахстане, это «Казатомпром», где можно закупить все это, и в Канаде есть компания, по-моему, называется «Комеко», которая тоже занимается всеми этими вещами. Они вполне справятся без нас с ураном. С другой стороны, у нас есть «Росатом», который очень много точек в мире обеспечивает своими компетенциями именно по атомной энергетике, и на него никаких санкций не накладывали почему-то. Потому что они нужны везде. Хотя «Росатом», там даже на слово «Рос» санкции прямо просятся, но не накладывали. Поэтому, я думаю, по урану мы не самые главные поставщики, и это не настолько важная история.
И. Панкин:
- Но для них важны наши удобрения.
А. Антонов:
- Ну да. Просто чуть-чуть придется кому-то доплатить. Мы чуть-чуть меньше получим, но все окажется там, где оно примерно и должно быть, потому что всем всё нужно.
И. Панкин:
- То есть все-таки мы должны продавать, по-твоему, чтобы иметь дополнительную экспортную выручку?
А. Антонов:
- Безусловно, мы должны продавать. Потому что нам гораздо интереснее то, что у нас происходит, чем попытаться насолить кому-то. Смотри, когда ты – Соединенные Штаты, гегемон, ты думаешь: я могу вот этими мерами рестриктивными где-то что-то запретить, кому-то сделать плохо, потому что я контролирую много всего. Тогда для тебя это имеет смысл. Для нас, чтобы кому-то сделать больно и переставать им продавать удобрения, например, нам надо понимать, что он нигде больше их не возьмет, что мы своим этим действием принесем реальный вред. Но поскольку мы не настолько контролируем эти рынки, мы такие пинки делаем обычно в сторону наших соседей, когда у нас с ними отношения портятся, и мы такие: всё, помидоры ваши не берем. Потому что мы знаем, что они только нам их продают, и это работает. А когда речь идет про рынок удобрений, я не уверен, что там имеет смысл вводить какие-то ограничения. Если только они там совсем обнаглели. Но кажется, что нет.
И. Панкин:
- Леша, ты, я помню, смотрел шортс (в YouTube это минутные видео называется шортс, если кто-то любит запрещенный в России Инстаграм, то там это называется рилсом, а ВКонтакте – клипами). Так вот, видел у тебя шортс, где ты вполне себе серьезно призывал перерубить эти самые кабели, которые по дну океана проходят, в Соединенные Штаты Америки. Кстати, что будет с США, если мы действительно что-то такое сделаем? Там же коллапс полный наступит.
А. Антонов:
- Ну, локальные интернеты останутся. Я уверен, они про это подумали. У нас есть несколько трансатлантических интернет-магистралей, и это будет не катастрофа, но хорошее предупреждение. Потому что, как свет, прежде чем совсем отключить за неуплату, сначала вырубают, но чуть-чуть, чтобы ты подумал о своем поведении. Поэтому вполне рабочее предупреждение. Что будет? Акции интернет-компаний сильно упадут, у многих начнутся перебои, возможно, американо-британские взаимодействия испортятся. Как они без интернета на своем маленьком острове, в своем маленьком интернете будут сидеть, получается? То есть не смертельно, но…
И. Панкин:
- По-моему, еще с советских времен ходит вот это рассуждение, к которому, мне кажется, проще прибегнуть, чем перерезать им кабель. Это вместо США ставить «пролив имени Сталина» между Мексикой и Канадой. То есть «пролив имени Сталина» - это глобальный ядерный удар по Соединенным Штатам Америки, от которых ничего не остается, и получается пролив имени Сталина между Мексикой и Канадой. В этом смысле, может быть, даже больше логики есть.
Раз уж можно кабель перерезать, то, наверное, можно и бить по странам, с авиабаз которых взлетают истребители F-16. Речь в первую очередь о Румынии и Польше. А ведь наш МИД сказал, что вылеты истребителей F-16 ВСУ с авиабаз стран НАТО станут красной линией для российской стороны.
А. Антонов:
- А были уже вылеты?
И. Панкин:
- Ну, мы не знаем, нам не докладывают. Но они будут.
А. Антонов:
- Ну, не факт, что они будут.
И. Панкин:
- Какое-то количество F-16 у них уже есть все-таки.
А. Антонов:
- Есть, наверное. Я начал чуть-чуть изучать всю эту военную историю вынужденно, потому что она вокруг происходит. Стало понятно, что самолетами особо не навоюешь сейчас, они дорогие, а сбивать их легко. Чтобы они нормально выполняли задачи, делали полное воздушное доминирование, это нужно иметь желание и решимость разбомбить там всё. Пока такого желания нет, пока есть какие-то точечные задачи. Самолеты жалко, самолеты запускать опасно. Врагам, я думаю, самолеты жалко еще больше, потому что у них их практически нет, а нам их сбивать еще легче, потому что у нас для этого все средства есть. Я не думаю, что это такая большая проблема. Стоит ли как-то на это реагировать? Конечно. Не будем же мы тут с собой сидеть и рассуждать, что давайте ядерными ракетами. Мы же те Telegram Дмитрия Медведева, чтобы писать, что давайте ядерными ракетами.
И. Панкин:
- После того как я увидел твой шортс, я подумал, что, может быть, ты как раз его пишешь.
А. Антонов:
- Нет. Я за разумное. Я за такие удары, где у нас больше денег становится потом, чем было. Или хотя бы у них меньше, а у нас не меняется.
И. Панкин:
- Как инвестор рассуждаешь.
А. Антонов:
- Просто войны выигрываются экономически. Граждане не понимают, что окопы окопами, но проигрывает… Пример – Афганистан. Мы там выиграли, а американцы проиграли, убежали, люди с самолетов падали. Мы достойно вышли, решили все задачи. Но при этом Советский Союз где? Понятно где.
И. Панкин:
- В прошлолм.
А. Антонов:
- Да, в прошлом. Потому что такие операции, как в Афганистане, они требуют большой экономической и социальной, общественной нагрузки. И мы получили гораздо больше минусов, чем Соединенные Штаты, действующие с другой стороны. Люди этого не понимают, что главное – измотать экономику у оппонента, чтобы у него не хватило денег, он начал делать ошибки. Чтобы он начал заниматься мобилизациями, национализациями, дергаться, нервничать. И тогда ты проигрываешь в результате. Потому что ты же не можешь никого на суше захватить. Америка же на нас не нападет, и мы на нее не нападем.
И. Панкин:
- У тебя есть уверенность в этом, что Америка и НАТО не нападут?
А. Антонов:
- Скорее всего. Потому что это означает для всех конец.
И. Панкин:
- А чего же тогда мы так боимся нападения НАТО?
А. Антонов:
- Мы боимся не столько нападения НАТО, нам просто не нравится, что они делают, что хотят, у наших границ. Вот меня спрашивают: почему Россия на Украину напала, а на Финляндию нет, Финляндия же тоже в НАТО вступает?
И. Панкин:
- Кстати, а почему?
А. Антонов:
- Потому что процент родственников… Примерно 40% россиян имеют родственников на Украине, общий языковой, общий культурный слой. И Финляндия. Много ли наших бизнесменов имеют там собственность? Не так уж и много. Много ли людей туда ездят регулярно? Ну, где-то кто-то наверху. Много ли мы можем видеть, например, финских женщин с пониженной социальной ответственностью в качестве шпионов в российской среде? Вряд ли. А вот взаимопроникновение таких женщин, россиянок и украинок, просто огромное. То есть любое зло, которое рядом с нами на южных границах, оно очень быстро перебрасывается сюда, и культурно, и финансово, и информационно, потому что все общаются. Поэтому Финляндия, черт с ней, пусть вступает в НАТО, у нас с ними практически нет пересечений, там все очень сильно очерчено, и обороняться от них просто, не в военном плане, а во всем остальном. С Украиной же другая ситуация. Мы прямо начинаем терять деньги, людей, уважение, самоуважение, когда движухи вот такие неправильные происходят. Поэтому мы на это вынуждены реагировать. И нас не столько нападение НАТО интересует в виде 100 или 150 танков. Сколько у них всего есть? Недавно читал, что у них вообще нет ничего, а снарядов на три дня. И это не мы, это банковская аналитика, их банкиры начинают переживать о том, что у них в Европе вообще нет Вооруженных сил. Они для себя делают разную аналитику. Это я не Первый канал посмотрел.
И. Панкин:
- В принципе понятно, что не Первый канал, у Европы действительно относительно слабые армии. Большие группировки (у той же Германии под 180 тысяч сухопутных войск), но, тем не менее, мы сейчас, особенно после кейса с тем же Израилем, да и нашим собственным, понимаем, что реально умеет воевать та страна, которая реально воюет, а не просто какую-то группировку куда-то выдвинула, как та же Турция или тот же Израиль. Чтобы научиться воевать, нужно именно воевать. Как говорил Чкалов, чтобы научиться летать, нужно летать.
А что касается Прибалтики, допустим? Страны, которые нас действительно очень сильно напрягают, это не Финляндия, а это именно Прибалтика.
А. Антонов:
- А чем они нас напрягают, русофобией оголтелой?
А. Антонов:
- В том числе. И потом, у нас есть такой замечательный город, как Калининград, а Балтика становится как бы внутренним морем, озером НАТО. И те заявления, которые от верхушек этих трех незамечательных стран звучат, они лично меня сильно напрягают. В этом смысле Финляндия меня не трогает ни капельки.
А. Антонов:
- Там, как и во многих других частях света, очень полярное население и отношение. Там есть люди, которые курируются европейскими институтами, и они люто ненавидят все, что связано с Россией, с Российской Федерацией, русским языком и т.д. А вторая половина говорит на русском и зарабатывает по-прежнему деньги вместе с россиянами разными способами. Потому что надо же деньги зарабатывать, надо сохранять все эти экономические связи и все остальное. Поэтому я не думаю, что там все вот так печально, что кто-то куда-то нападет. Я в Калининграде был в сентябре этого года, там очень здорово. Очень смешно было общаться с местными. Вот они очень сильно недовольны тем, что в феврале прошлого года началось. Потому что до этого они везде ездили, считали себя европейцами практически, а теперь у них вот так, теперь они грустные. Но ничего, потерпят.
Кроме этого, у нас там военные базы и все остальное. И в целом за Калининград я бы не переживал. Я бы переживал на месте окружающих.
И. Панкин:
- То есть прибалтийских стран?
А. Антонов:
- Да.
И. Панкин:
- И Польша соответственно.
А. Антонов:
- Да. Как вы себе представляете латвийские Вооруженные силы? Это же смешно даже звучит.
И. Панкин:
- Ну да. Кто-то из них троих сказал: все вертолеты передаем на помощь Украине. Я посмотрел, сколько у них вертолетов. 6. Это было довольно смешно.
А. Антонов:
- И нам, конечно, там ничего не надо. Россию Прибалтика интересует как экономическое прокси. Нам было очень удобно там менять шило на мыло и дальше уже европейское «мыло» завозить, разные товары, автомобили и вот это все. Было очень удобно. Потому что с советских времен там до сих пор очень много дружественных нам людей, и русская культура имеет место быть. Поэтому ни с кем там не надо воевать, не нужны нам вот эти замечательные аншлюсы.
И. Панкин:
- То есть после Украины мы успокоимся?
А. Антонов:
- Да, мы точно успокоимся. Мы в целом уже успокоились.
И. Панкин:
- Леша, как к экономисту вопрос. На чем нам зарабатывать как стране, и для отдельных граждан, если у тебя есть советы какие-то? Ценные бумаги покупать – это, конечно, хороший совет. Ты же помнишь, что не все мажоры, как ты?
А. Антонов:
- Да, я помню. Но и я не всегда был таким.
И. Панкин:
- Купил акции Гугла, когда они еще были маленькой компанией, и внезапно забогател.
А. Антонов:
- Достаточно было купить один биткоин за 1 советский рубль. Конечно, надо зарабатывать. Наша задача минимум – хотя бы не терять. Сейчас время такое, что хорошо бы денег меньше не становилось. Лучше на этом сфокусироваться. Для этого нужно хеджировать рублевый риск, то есть держать не все активы в рублях, а посмотреть на валюты дружественных стран, может быть, на юань, может быть, золото прикупить, если есть такие возможности.
И. Панкин:
- Я помню, даже немецкая пресса писала, что Путин очень грамотно сделал, он вкладывал деньги в золото. Так что, наверное, в этом смысле мы всё делаем правильно.
А. Антонов:
- И российская казна, и китайцы, и многие другие страны активно золотом закупаются. Потому что доллару веры больше нет, там и резервы отбирают, и печатают, как не в себя. Они свой кредит доверия потратили, который они копили 70 лет. И пора диверсифицироваться. Не одномоментно, но потихонечку. И гражданам следует делать то же самое. Если есть какие-то накопления, надо их формировать, постараться не тратить больше, чем ты можешь себе позволить. Есть странные люди, которые в кредит любят улететь в отпуск или телефон взять какой-нибудь. Это, наверное, не очень хорошая идея – жить взаймы постоянно. Хорошая идея – с каждой зарплаты откладывать и пытаться чуть-чуть разобраться в акциях.
И. Панкин:
- Сколько надо откладывать с зарплаты?
А. Антонов:
- Ну, сколько получится. Зависит от зарплаты. Кто-то не может и тысячу рублей отложить, потому что не хочет, кто-то может и половину откладывать, потому что у него все идет хорошо. А сейчас у многих граждан дела идут хорошо, у нас появились новые индустрии, новые импортозамещаемые предприятия появляются, и у людей есть деньги. Но люди, которые первый раз сталкиваются с деньгами, велик соблазн понапокупать какой-нибудь фигни. Не надо этого делать, лучше готовиться заранее ко всем перипетиям жизненных передряг и смотреть на какие-то дивидендные акции, каких-нибудь экспортеров. Мы не можем называть конкретные компании, но в России есть множество компаний во всех секторах экономики, на которых глянешь и видишь – вот эти никуда не денутся точно, мы их знаем с 1880 года.
И. Панкин:
- Я надеюсь, ты не про «Сименс» говоришь.
А. Антонов:
- Вот с такими компаниями можно работать, иметь дело. И потихонечку формировать себе диверсифицированный портфель из дивидендных бумаг, которые будут вам платить дивиденды хотя бы иногда. Если этим заниматься несколько лет, то можно удивительным образом обнаружить себя богатым через какое-то время.
И. Панкин:
- Надо прислушаться, друзья. А потом кто-то скажет: «Леша, я делал все, как ты говорил, но только потерял».
А. Антонов:
- Никакой ответственности за то, что я говорю, я не несу.
И. Панкин:
- Как и все экономисты. Чтобы уточнить. Мы поднимаемся с колен в экономическом плане. Не слишком ли громко это звучит?
А. Антонов:
- Ну, мы вообще никогда на коленях не стояли, на мой взгляд.
И. Панкин:
- Хорошо, мы поднимаемся с того, где мы стояли.
А. Антонов:
- Мы с трудом переживаем не самую простую ситуацию.
И. Панкин:
- Все-таки с трудом?
А. Антонов:
- Российская Федерация находится в состоянии военного конфликта, и это стоит денег. Если вы посмотрите на экономики других стран, которые в аналогичной ситуации находились, им обычно приходится тяжело, с учетом того, что еще в мире рецессия. Ну, после ковида все подразогнались, напечатали денег, потратили резервы, и теперь приходится расплачиваться высокой инфляцией по всему миру. По доллару тоже инфляция дай бог каждому, как говорится.
И. Панкин:
- Но ситуация у нас все-таки не такая, как в Турции, и не такая, как в Аргентине.
А. Антонов:
- Да, не такая. Но это наш главный страх, у меня и у многих других экономистов, или тех, кто с утра решил, что они экономисты, как я. Самый главный страх – господи, не превратите страну в Турцию и в Аргентину в пользу каких-нибудь олигархов, которым очень хочется на свои проекты взять много классных рублей прямо из-под станка, но им не дают. Вот не дайте им победить нашу дорогую госпожу Набиуллину. Вот тогда у нас все будет более-менее. Из всех сценариев, которые у нас были…
И. Панкин:
- Что ты вкладываешь в слово «дорогая»?
А. Антонов:
- Ценнейший кадр, как недавно европейские издания признались, что Набиуллина, оказывается…
И. Панкин:
- Разрушитель. В хорошем смысле.
А. Антонов:
- Да. И надо не дать возможности поменять сильно эту политику. Потому что много плохого могло произойти и не произошло. И это уже хорошо. Просто легкой дороги не будет. Как говорит Владимир Владимирович, тут выбор из нескольких плохих решений, а не выбор из плохого и хорошего.
И. Панкин:
- У меня был в гостях Алексей Пиманов, программа «Человек и закон» и глава телеканала, звезда всего холдинга. И я у него спрашивал, достоин ли, допустим, Иван Ургант быть в галерее звезд, там, где у нас и советские звезды телеэкрана, и современные, такие как Якубович, и там из довольно молодых есть Павел Воля? А Ваня Ургант может ли там появиться? Он говорит: «Я считаю, что он достоин». При этом, когда уточнил про Слепакова, который иноагент, это тоже большой телевизионный деятель, он сказал: «Это предатель. Его – нет».
А. Антонов:
- Совершенно согласен. С Иваном Ургантом мне это напоминает ситуацию, как девочку одноклассник бросил, она такая: «Ну, и не нужен он мне», и злится на него, потому что он не обращает на нее внимания. Так же и наши сограждане. Они смотрели «Вечерний Ургант» все это время, а теперь они не смотрят. И вроде бы Ургант ничего особо и не говорил, но как же он мог, он же выходил каждый день на Первом канале, почему у него буквы Z нет на лбу, должна же быть. Вот так граждане рассуждают.
И. Панкин:
- Как ты относишься к такому представлению о реальности?
А. Антонов:
- Я считаю, что никаких проблем с Иваном Ургантом нет. Я вообще либерал на самом деле, просто не вот этот, который, как сейчас принято называть.
И. Панкин:
- Думаешь, просто так тебя, что ли, позвали?
А. Антонов:
- Я считаю, у человека есть право. Он не нарушает закон? Не нарушает. Он может сказать о том, что мне не нравится. Ну, и написал, ну, испугался, он же тоже человек.
И. Панкин:
- А потом он на какое-то время в Израиль уезжал. Ты сам понимаешь, что это значит.
А. Антонов:
- Да. Это значит все что угодно на самом деле, но в целом это может означать как внутренний конфликт с Первым каналом, так и какие-то тёрки, какое-то желание отдохнуть наконец-то и месяц-два вас не видеть никого. Это может быть реально что угодно, потому что мы не слышали никаких оправданий, и никакого интервью я, по-моему, не видел у него, где бы он как-то пояснял свою позицию. И в целом имеет право. Как, например, Познер.
И. Панкин:
- Нет, он молчит вообще.
А. Антонов:
- Он молчит, и я прямо чувствую, какое у него мнение, но он его не высказывает. И за это ему большое уважение. Где он живет, как время проводит, это его дело. Я отношусь к этому нормально и не считаю, что Ивана Урганта надо проклясть, изгнать. Точно так же с Моргенштерном, у меня нет совершенно претензий. Претензия к Моргенштерну другая.
И. Панкин:
- Он якобы популяризировал наркотики.
А. Антонов:
- Да, он поет песни про наркотики, он голый, в татуировках занимается непотребствами и прочей гадостью. Его осуждают люди, которые не понимают, что такое молодежная политика. В основном почему-то они по совпадению возглавляют различные комитеты по молодежной политике, но они не понимают, что слушает молодежь, они не понимают, как на молодежь влиять, они не понимают, как с этим работать. Поэтому проще сказать: вот вам Шаман. При всем уважении, у Шамана замечательные песни, но просто это яркий пример такого созданного пиаром и хорошим голосом человека с ультрапатриотической позицией. Нужен и Шаман, и Моргенштерн, для того чтобы у тебя все было хорошо. Иначе Моргенштерн останется где-то там, будет работать не на нас, и мы его потеряем. И Милохина тоже потеряем либо потеряли.
И. Панкин:
- Ну, с Милохиным отдельная история. Вот его бы я как раз не выгораживал, потому что он украинский гимн пел, и там еще были разные высказывания не очень правильные, с моей стороны.
А. Антонов:
- Не могу не заметить. Украинский гимн он пел после российского. Есть полная версия видео. Там просто обрезали половину. Там история была такая. Он спел российский гимн…
И. Панкин:
- Но мы же с тобой не будем петь два гимна…
А. Антонов:
- Ему сказали: «СлабО украинский спеть?» Он украинский спел. А там этот кусок обрезали.
И. Панкин:
- Спроси меня, и я скажу: слабО.
А. Антонов:
- Мы, конечно, не будем, потому что…
И. Панкин:
- Потому что мы не хотим в иноагенты, и не только поэтому.
А. Антонов:
- Да, потому что это отрежут, и мы с тобой будем с Милохиным в обнимку…
И. Панкин:
- Отрежут, как кабель, который ты призывал как раз отрезать. Поговорим про ЛГБТ. Когда ты узнал новость по поводу того, что ЛГБТ, которое как бы движение, которое на самом деле не движение, на мой взгляд, а просто аббревиатура, его признали экстремистским, твоя реакция как молодого парня?
А. Антонов:
- Что же ты не сказал «как представителя ЛГБТ», что все к этому шло?
И. Панкин:
- Я просто так близко тебя не знаю.
А. Антонов:
- Я два раза был женат, у меня алиби есть.
И. Панкин:
- В нашем мире это ничего не значит.
А. Антонов:
- Ну, я, во-первых, поржал. Потому что всегда смешно читать про запреты какие-нибудь вот такие. У меня сразу же картины невероятных репрессий в Государственной Думе, как одни депутаты к другим их применяют. Это просто анекдот. Потом мне захотелось разобраться. Есть люди, которые любые государственные новости воспринимают через призму: вот там дураки сидят. А я всегда стараюсь, наоборот, подумать: ну, они же не дураки, наверное, за этим есть определенная логика.
И. Панкин:
- Это моя самая популярная фраза: ну, там же не дураки сидят.
А. Антонов:
- Как из анекдота про ЦК КПСС, что полетите ночью. Знаешь этот анекдот? «Вот, дорогие космонавты, новая эра освоения космоса Советским Союзом, вы полетите на Солнце». – «Как же на Солнце? Мы же все сгорим». – «Что, вы думаете, в ЦК КПСС дураки сидят? Вы полетите ночью». Это классика. С одной стороны, вот этот тезис у нас есть. С другой стороны, думаешь: ну, что-то же есть рациональное. Потом разбираешься. Окей, если смотреть через призму, что ЛГБТ – это определенная структура, определенное сообщество со своими лидерами, со своим финансированием, со своими филиалами, которая старается влиять по всему миру… А это просто факт, что у них есть определенная программа, и они ее претворяют в жизнь, и она для нас не очень полезная. Тогда понятно, почему запретили. Запретили, и слава богу. Проблема – как отличить участников организации, ЛГБТ-сообщества и, назовем их так, честных русских мужеложцев. Как мы сможем выделить, кто есть кто? Непонятно. Надеюсь, у правоохранительных органов есть должностные инструкции на эту тему какие-то.
И. Панкин:
- В том-то и дело, что, к сожалению… Я почему против? Я бы, может, и сказал: признавайте, кого хотите, экстремистами и террористами. Часто, кстати, это соответствует реалиям. Например, известный случай с Навальным, допустим, который признан террористом и экстремистом, коим я его и считаю. У меня всегда вопрос к тому, как это будет работать. Я тебе перед эфиром рассказал смешной случай. Только что посмотрел фрагмент с певицей Анной Плетневой, группа «Винтаж». И она говорит, за песню «Ева, Ева, я любила тебя» ей уже прилетает. То есть на некоторых корпоративах и концертах к ней подходят и говорят: «Слушай, вот эту песенку петь не надо». Но это же несерьезно. Она поясняет даже, что это про любовь к этой артистке, глобально, тут нет никаких личных взглядов на нее как на женщину. К тому же Плетнева, насколько мне известно, натуралка. То есть по принципу «как бы чего не вышло». Но это же абсурд.
А. Антонов:
- Это действительно абсурд. Всегда найдутся люди, иногда они заказывают корпоративы, которые любят перестраховаться, которые настолько решили пересоблюсти абсолютно все законы.
И. Панкин:
- То есть все можно все-таки соблюсти?
А. Антонов:
- Да, по максимуму, не ошибиться, не дай бог, нигде. И начинают фантазировать. Песню эту я слушал (и замечательная певица, кстати), и Ева Польна, про которую, видимо, поется в песне, она тоже замечательная. Ну, нам придется перебрать очень большую часть репертуара. Это у меня в голове не укладывается, у кого могут быть с этим проблемы.
И. Панкин:
- Проблемы у тех, кто может услышать то, чего там нет, как это у нас часто происходит.
А. Антонов:
- Возможно, это их проблемы.
И. Панкин:
- Надо у Милонова, кстати, спросить, не слышит ли он там ничего такого?
А. Антонов:
- Надо обязательно созвать огромную всероссийскую комиссию по анализу всех культурных произведений на наличие скрытой пропаганды гомосексуальных отношений и отдельно лесбийских еще.
И. Панкин:
- Как ты считаешь, влияние таких организаций, которые, может быть, как-то ориентируются или финансируются какими-то ЛГБТ-сообществами, на нашу молодежь велико, проблема реально существует или нет?
А. Антонов:
- Проблема существует. Если серьезно говорить, то проблема с этими сообществами есть. Наглядный пример. Есть несколько изданий в интернете, которые тоже признаны от нежелательных до экстремистских (не будем их называть), которые начинали с того, что они борются за права различных меньшинств, трансгендеров, за какие-то позитивные вещи, даже борются за то, чтобы не было харассмента, домогательств, разбирают какие-то кейсы, которые до этого у нас не поднимались вообще, ну, что какой-то вожатый в каком-то лагере что-то делал, никто про это не знал. И в целом это даже было в некоторой степени полезно, потому что там были преступления, которые следовало бы, наверное, расследовать. Как только началась специальная военная операция, они переобулись вот так вмиг и начали просто лить антироссийский контент на ту аудиторию, которую они до этого сформировали. Почему это происходит? Потому что нам нужны свои православные сообщества, которые бы занимались вот такими проблемами. Понятно, что у нас не может быть православных ЛГБТ-сообществ, но у нас могут быть какие-то пророссийские (я шучу, конечно) сообщества, которые бы занимались какими-то проблемными участками – самоидентификацией у детей, в голове не то, надуло каких-то проблем или кто-то до кого-то домогается. Если бы у нас было свое, оно бы так не переобулось и не перековалось внезапно. Но поскольку эти нишу мы не контролировали, а государство, по моему мнению, должно загребать все слои общества, если ты хочешь, чтобы у тебя тут был порядок, они заняли все эти замечательные ниши. И когда специальная военная операция стартанула, там сразу же жесткая антироссийская риторика, русофобские высказывания, призывы всё саботировать, сжигать военкоматы и все остальное. Да, конечно, надо это все запрещать, потому что оно растет вот оттуда.
И. Панкин:
- Но не песни.
А. Антонов:
- Явно не песни.
И. Панкин:
- Из которых неочевидно, о чем поет, но на всякий случай, как бы чего не случилось. Ты сказал, что нужно, чтобы у нас было свое. Ты как ютюбер опытный и популярный скажи, как ты смотришь на все эти разговоры про блокировку, например? Да и Википедии это касается. Уже создается наш российский аналог. Возможно ли это, кстати, и надо ли это делать? Ну, и про YouTube, аналог которому пока, к сожалению, не просвечивается, как бы мы сильно ни любили Rutube.
А. Антонов:
- Ну, что-то там делает ВК. Респект парням, стараются. Все, конечно, далеко от идеала, но процесс идет. С моей точки зрения, без какой-то крайней нужды запрещать YouTube нет смысла. Ну, во-первых, не запретишь. Инстаграм запретили – и что? Ладно, 40% посещаемости от россиян там срезалось, но он остался всем активным пользователям, и все эти Джиганы продолжают зажигать в Инстаграме. В YouTube точно так же.
И. Панкин:
- В запрещенном Инстаграме. Это важно проговорить, а то Роскомнадзор придет к нам и скажет нехорошие слова.
А. Антонов:
- Да, в запрещенном, проклятом, противном, неприятном Инстаграме, там движение продолжается. Точно так же YouTube. У меня вообще всегда включен VPN на компьютере, просто по умолчанию. И я дальше продолжу смотреть YouTube, и большая часть пользователей точно так же продолжит смотреть YouTube. То есть, во-первых, это не решает проблему в полной мере. Во-вторых, пока у тебя не доросли свои площадки, запрещать в целом вредно, потому что граждане будут только злиться и все равно будут туда ходить, будут ставить VPN. Поэтому лучше распараллелить процесс. Мне кажется, сейчас тактика, которая выбрана, она близка к оптимальной. Это два.
Три. Кажется, острая фаза специальной военной операции вроде бы закончилась, и вместе с этим, мне кажется, на информационном фронте мы дико побеждаем. Если честно, я даже поверить не могу, думаю ролик сделать на YouTube, что просто не верю, потому что слишком большое количество позитивных новостей о том, что Зеленский вообще ни в какие ворота, причем от всех, что на Украине полный швах. И то, что раньше считалось русской пропагандой, сейчас я читаю на Западе из каждого утюга. У меня сразу чувство: где нас обманывают? Где-то нас обманывают, не может же такого быть. И под этой маркой, что мы вроде бы передавливаем все это на себя, скорее всего, и у YouTube изменится политика. Есть надежда, что мой канал не удалят, что они перестанут репрессировать российских медиа каких-то людей. Соответственно, задача срочно запрещать YouTube, потому что там запрещают нас, она отпадет сама собой, вернутся, возможно, какие-то государственные каналы на YouTube тоже. Вас же нет сейчас на YouTube?
И. Панкин:
- Есть у нас канал, который транслирует «Утро», которое я веду.
А. Антонов:
- Не запрещайте ни меня, ни Панкина, ни YouTube.
И. Панкин:
- Что касается Википедии, представляет ли она угрозу для нас?
А. Антонов:
- Там, безусловно, пропаганда очень серьезная не в нашу пользу, но она не настолько, во-первых, оголтелая.
И. Панкин:
- А стоит ли ее бояться? Соединенным Штатам по фигу, что там написано по поводу их вторжения в Панаму.
А. Антонов:
- Я понимаю, что им по фигу. Нужно не этого бояться. Нужно учить людей работать с интернетом. Никак не решить своей Википедией. Ну, нужна, нужно что-то новое. Тупо копию сделать? Не сработает. У нас есть целая куча копий российских Википедий, они – полное г…, извините. Нет смысла даже в них ничего смотреть, потому что они не дотягивают по комплексности, по ценности. Скопировать Википедию нереально. Если сделать что-то более классное, например, Яндекс, Chat GPT, который тебе будет генерить эти странички, например, и это будет новое, и там в новой гонке, где мы стартуем примерно с одних положений, мы можем сделать свое. А запрещать Википедию смысла нет. Есть гораздо больший смысл в том, чтобы разъяснять гражданам, что не все, что в интернете написано, это правда. А то они не в курсе порой, кажется.
И. Панкин:
- Алексей Антонов, известный блогер, инвестор и экономист, «Антонов такой Антонов» - Telegram-канал и YouTube-канал, и Иван Панкин были здесь, остались довольны. До свидания.
А. Антонов:
- До свидания.
Подписывайтесь на наш подкаст, чтобы не пропустить новые крутые интервью
